- Я автор
- /
- Mihailovna-kms Наталья
- /
- Детство. глава 2
Детство. глава 2
Глава 2Юленька еще не умела разбираться, где люди правду говорят, а где лгут, а так как взрослые часто сюсюкали и хвалили её, она думала: «Наверное, она такая хорошенькая, что всем нравится».
Этот нежный возраст пять, шесть лет, кода человечек начинает определять своё место в мире, давая оценку себе, близким и окружающим, определяя для себя что хорошо, что плохо или норма.
Юля, как губка впитывала всю информацию, которая была доступна в её окружении. Когда ей говорили, что она - умничка — она верила в это и налегала на чтение; когда говорили что она хорошенькая, она разглядывала себя в зеркало и размышляла, что именно в ней хорошенького: носик, губки или глазки; мама замечая, как дочка изучает себя в зеркале улыбалась и говорила, — красивая, красивая.
Что отец плохой человек и пьяница, девочка воспринимала как факт, и что все отцы такие, она знала наверняка, так устроена жизнь – мамы добрые и ласковые, а папы пьяные, злые и драчливые – и зачем они вообще существуют эти папы.
А после мамы и братика она любила кошек и собак - существа, которых так приятно – ласкать, жалеть, любить и они платили ей тем же.
А ещё у неё были друзья и подружки - любить их было необязательно, но дружить можно особенно с мальчиками, они меньше ревут и не ябедничают, во всяком случае, Серёга с Саней такие.
Весь день Юля проводила в аптечном дворе, в саду или за рабочим столом мамы. Она раскладывала свои карандаши и альбомы за большим столом с одной его стороны, а с другой стороны мама готовила лекарства: микстуры, порошки и даже мази. Юля с большим интересом наблюдала за мамиными руками, когда та растирала в ступке порошки, всё время что-то смешивала в стеклянных колбах, грела на спиртовке, разбавляя дистиллированной водой, сворачивала порошки в пакетики и раскладывала мази по баночкам.
Вдоль стены ассистентской комнаты стоял большой стеклянный шкаф с разными склянками и бутылями подписанные на латинице, и Юля пыталась читать этикетки, всегда удивлялась незнакомым буквам. По центру стола стояли две большие круглые вертушки, на её полках тоже стояли склянки с веществами. Мама доставала из специального сундучка — шкатулки маленькие премаленькие гирьки, клала на одну чашечку весов гирьку, а на другую сыпала порошок, уравновешивая их. Все эти манипуляции казались Юле волшебством, она часто играла в аптеку, показывая своим подружкам как надо готовить лекарства.
Мама периодически отвлекалась на посетителей аптеки, и Юля слышала, как она за стеной в приёмной что-то терпеливо объясняет, даёт советы и рекомендации.
Шестилетняя девочка знала, где и какие, в каком ящичке лежат таблетки и от чего они лечат, но это были самые обычные препараты. Серьёзные и опасные лекарства хранились в специальной запирающейся комнате, или в большом массивном сейфе, куда Юльке было запрещено заходить.
Все эти знания запоминались автоматически, когда она, раскрашивая свои рисунки, слышала раз за разом мамины повторяющиеся фразы. Ацетил салициловая кислота, парацетамол, энтеросептол или глюконат кальция она могла выговорить, как любой другой ребёнок в этом возрасте, мог спеть песенку о маленькой ёлочке или рассказать стишок - наша Таня громко плачет.
Если мамин разговор с пациентом затягивался, то любопытство брало верх — Юля на цыпочках выходила, выглядывала из-за маминой юбки, прячась за прилавок, несмотря на строгий запрет — выходить из ассистентской комнаты при посетителях. Вот тут и начиналась игра слов, иногда сюсюканье: всем кто приходил, надо было похвалить её, а так как это были почти все жители посёлка, во всяком случае, женская его половина точно, Юля принимала эти похвалы за чистую правду.
И она всячески пыталась соответствовать этой правде: сначала девочкой потом подростком, потом девушкой. С раннего детства Юля чувствовала своё несоответствие той девочке, которую видят в ней окружающие. Если возникали трудности, она преодолевала их, когда было страшно или больно она терпела, не давая себе никаких поблажек и слабостей, не подозревая, что вместе с воспитанием воли она обрела комплексы.
И все-таки она была весёлым и подвижным ребёнком, единственным её горем был пьющий отец.
Михаил пришёл сегодня подвыпивший, завалился в зале на диван и громко захрапел. Анна, стараясь не пробудить пьяного мужа, стянула с него ботинки и тихо ступая, вынесла обувь в длинный аптечный коридор.
Юля купалась в цинковой ванне на кухне, а полугодовалый Антошка уже сопел в кроватке в детской комнатке.
В одной половине дома располагалась аптека, другую занимала заведующая – Анна Николаевна со своей семьёй.
Она взяла махровое большое полотенце и пошла на кухню за Юлей. Девочка намылила мочалку, выдавливала из неё пену, превратив купание в игру.
— Дочечка, поднимайся, хватит уже, вода почти остыла, — взяла Анна за руки девочку и помогла ей подняться. Затем ополоснула её теплой водой из ковшика, обернула полотенцем и поставила на табурет. Анна вытирала влажные волосы дочери, чмокая её в курносый носик, прижимала к себе.
— Мамочка… – зашептала Юля таким тоном, будто сообщая страшную тайну, – Мамочка, знаешь что?
— Не знаю, солнышко, что же? Говори.
— Знаешь что? – округлила свои глазёнки Юля, — наш Жульбарс, он совсем, совсем не злой, ну вот ни сколечко не злой!
Анна тревожно посмотрела на дочь,
— Юля, ты откуда это знаешь, неужели ты подходила к собаке? – она прекратила вытирать Юлю, взяла её за плечи и строго посмотрела в глаза. От такого маминого взгляда Юле стало, не по себе, она опустила глаза и стала лепетать что-то невнятное — врать у неё никогда не получалось.
— Мамочка но он совсем не злой, он добрый, только грустный, его наверное всегда обижали поэтому он на всех лает.
— Господи, взмолилась Анна, какая же ты у меня непоседа, — она заговорила шёпотом, — а если отец узнает, представляешь, как нам влетит, он же не велел подходить к нему. Дочечка, если Джульбарс перестанет быть злым, отец застрелит его, тебе же жалко собачку?
— Зачем, зачем он его застрелит? — захныкала Юля, горькие слезинки закапали на полотенце.
— Тихо, не реви - разбудишь отца. – Успокаивала Анна, просто не подходи к собаке, и всё будет хорошо, обещаешь?
Юля закивала головой, и, обхватив маму за шею, тесно прижалась к ней, как бы ища защиты от всех бед.
— Ну, вот и умничка, — взяла Анна девочку на руки и понесла в кровать.
- Автор: Mihailovna-kms Наталья, опубликовано 17 марта 2012
Комментарии