«Несбывшаяся мечта» ч.2

Сейчас понимаю, что в жизни не надо делать таких поступков, о которых потом стыдно было бы вспоминать. А Николай Островский в книге «Как закалялась сталь» писал: «Жизнь человеку дается только раз. И прожить ее надо так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы». В моей жизни не было таких, бесцельно прожитых лет,  но имели место другие периоды, которые, анализируя  позже, по возможности, хотелось бы как-то исправить, но из прошлого их не вычеркнуть, да и из памяти они не всегда стираются.
Немецкая пословица гласит: «Человек заслуживает тех обстоятельств, в которых он находится». Но если они заводят его в жизненный тупик, откуда не каждый может найти выход, тогда и жить-то не хочется. А если эта мысль станет навязчивой? Сильный волей человек будет идти напролом через все препятствия или искать умное решение их обойти стороной, а малодушный, как только жизнь покажется ему сущим адом, настолько безвыходной, что отчаяние до боли в кулак сожмет сердце и затмит собой солнце и завтрашний день, может свести с ней счеты. 
Самоубийство считается большим грехом перед Господом Богом. Но почему-то суицидом не пренебрегали и достаточно известные личности, и люди, добившиеся чего-то существенного в своей жизни. Многие из них, уходя в мир иной, были или в зените славы, или занимали достаточно высокое положение в обществе, при этом не испытывая определенных трудностей. Например – финансовых. Посмотрите, какие громкие имена! Владимир Маяковский, Сергей Есенин, Александр Фадеев. Это, если взять в пример классиков советской литературы, не говоря о ком-то другом. Правда, самоубийство Есенина почти сразу после его смерти и до наших дней подвергается сомнению, как факт. Современники поэта уже тогда, хотя и вполголоса, так как время было такое, утверждали, что в той ситуации, в которой он находился, практически невозможно повеситься.
И тем не менее, все же – самоубийство. А Александр Пушкин? По заключению врачей его времени, он был смертельно ранен. Современные ученые, изучив все дошедшие до наших дней документы, смело утверждают, что рана не являлась опасной для жизни, и поэт мог выжить. Но тогда почему же он умер? Пушкинисты видят причину смерти лишь в том,  что гений русской литературы просто уже не хотел жить, в силу различных причин. Одна из которых — это пошатнувшиеся личные отношения с Натальей Гончаровой.
Некоторые биографы Пушкина считают, что в последние часы перед смертью он всячески отвергал медицинскую помощь. Ну чем не факт самоубийства? Может тому виной – финансовое положение Александра Сергеевича? Есть сведения, что после своего ухода он оставил огромные карточные долги, которые, в знак любви и уважения к усопшему, выплатил сам царь. А сумма по тем временам была не малая. Да и в пересчете на современные деньги его долг составлял в общей сложности порядка двух  миллионов долларов. Этот трагический список с массой примеров можно продолжать и продолжать.
Достаточно развитая страна Россия, с её многовековой культурой и традициями, по данным СМИ занимает пятое место в мире по суицидам, что, кстати, превышает процент на душу населения, по сравнению, например, с СССР. И что интересно, по половым признакам приоритет имеют мужчины в возрасте сорока пяти лет и старше. На молодежь отводится процентов двадцать, и опять же — это сильная половина общества. В эту категорию попадают прежде всего наркоманы и любители «граненого стакана». 
На все это нам открывает глаза статистика. Очень нужная, кстати, и полезная вещь. И, наверное, не зря говорят, когда в бою гибнет один солдат - это трагедия, а когда целая рота — это уже статистика. 
Так вот, когда я служил в армии, как и любой защитник Отечества, ходил в караул. Это, в принципе, мне нравилось. Во-первых, целые сутки подальше от начальства, а во-вторых, хорошее окружение, состоящее из моих однопризывников и бойцов, прослуживших на полгода меньше. К тому времени год я уже прослужил, а для несения караула это важный показатель и большой плюс. Тот, кто в свое время отведал армейской каши и вдоволь намаршировался в сапогах, поймет меня лучше остальных. 
Однажды  мне пришлось заступать на охрану военных объектов в очень дурном расположении духа. Мало того, что прапор открыто выразил свою неприязнь ко мне только потому, что я совсем недавно, являясь лучшим солдатом, а по военному говоря, просто ефрейтором, стал кандидатом в члены КПСС. А он их, видите ли, не любил! Уж не знаю, как он мог так «популярно» выражать свое мнение на этот счет, ведь на дворе был тысяча девятьсот восемьдесят пятый год, и его слова могли дойти как минимум до замполита. Но, тем не менее, прапорщик не сдерживал свои эмоции: «Я тебе, коммунисту, устрою сладкую службу!».  Меня его слова сильно не доставали, но все же настроение портили, правда, дело до политических споров с ним не доходило. И вот почему. Мой хороший армейский друг, с которым я быстро познакомился сразу же, только прибыв в часть, назову его Александром, имел свою очень интересную историю, из-за которой он и попал на службу в СА. 
Живя в Красноярске и обучаясь в одном из престижных вузов, также являясь хорошим сыном состоятельной и культурной семьи и будучи достаточно умным и эрудированным, он неожиданно для себя в один прекрасный момент вдруг понял или почувствовал, что Советский Союз скоро развалится, как карточный домик, а весь многолетний путь КПСС — тупиковый и утопический. Александр  сколотил вокруг себя группу единомышленников, а нашлись как ни странно и такие, учебу отодвинул на второй план, а она давалась ему легко, и с нетерпением ждал наступления «светлого бессоветского будущего», со своей верной командой. Естественно, недолго «музыка играла», и вскоре этими «веселыми ребятами» заинтересовались серьезные и строгие дяди из государственного комитета (только не кинематографии, а другого). После чего их всех дружно исключили сначала из института, а потом и из комсомола. Хотя, может быть, и наоборот, но все равно результат один, как в математике. 
Вообще, если бы ни спасительные двухъярусные кровати в новосибирском лесу, где была расположена наша часть, то спать бы Александру долгие годы в другом месте и в других бараках. Я, конечно же, тогда был в шоке. Его не ставили ни в наряд, ни в караул, а часть офицеров и солдат его просто сторонились, как прокаженного. За ним даже не было закреплено оружие. Но вот боевое дежурство на секретной военной технике, учитывая его незаурядный ум, спокойный и покладистый характер, исполнительность и добросовестность, а также какие-то способности «ясновидящего», что при защите воздушных рубежей играет, наверное, немаловажную роль, ему все же доверили. И длинными армейскими ночами, находясь на своих постах в готовности номер три и в бесполезном ожидании нападения потенциального противника – американцев, он мне говорил и говорил о том, что через несколько лет от СССР останется кучка отдельных государств, Ленина забудут как вождя мирового пролетариата, а все его памятники ликвидируют. КПСС распустят и будет совсем другая жизнь… Сколько я тогда с ним спорил! Но мне, честно говоря, не хватало образования, ума и чего-то еще другого. 
Верите, нет, друзья? Он тогда предсказал почти все, самое основное, что происходит сейчас  на наших с вами глазах и при непосредственном участии. И поэтому какой-то там прапор, сморчок, маленький худенький, крутившийся около кухни и столовой, с его антикоммунистическими взглядами, не мог меня сильно расстраивать, но все же… 
Да еще к моему небоевому настрою добавилось кое-что. За несколько часов до заступления в караул я сходил в соседнюю деревушку, этакий полулегальный самоход. Наши-то офицеры этому не придавали особого значения. Во-первых, там был магазин, настоящий, гражданский и почтамт. А во-вторых, если нарвешься на кого-нибудь из штаба, то выкручивайся, как знаешь. Но штабным там делать было нечего, дома офицерского состава далеко, а патруля нет. Я позвонил домой, сначала маме, а затем и с теткой поговорил. Но откуда ей было знать, что я заступаю в караул? А она возьми и скажи о том, что моя подруга, которой я был сильно увлечен, правда, в одностороннем порядке, весь последний год, совсем про меня не вспоминает. И даже не хочет вспоминать! Что и естественно, ведь у нас была просто дружба, беспардонно навязываемая с моей стороны.
Но как вы понимаете, две слившиеся воедино проблемы – копеечные — и не стоили по курсу того времени и выеденного яйца, даже страусиного. Но тогда они как-то так гармонично соединились в одно целое, сделав в моих глазах весь мир черным, а жизнь – серой и бесполезной. И ко всему прочему, все это крепко задело душу молодецкую, поранив сердце, как раз в момент моего заступления на охрану секретных военных объектов, да еще и с «калашом» в руках. И решив, что моя жизнь уже не имеет смысла, а тем более право на продолжение, а я в ней – простого человеческого счастья, надумал застрелиться! (Уж не потому ли еще, что по гороскопу я – Стрелец?).
Дальше все развивалось не по-киношному просто: зарядил автомат, упер его прикладом в землю, в такое место где меньше снега, чтобы он стоял не шатаясь и не скользя, положив большой палец руки, которая сразу же замерзла на сибирском морозе, на спусковой крючок – навел ствол себе в лицо, глядя прямо в дуло. (Только не подумайте, что я захотел посмотреть, насколько оно чистое. В караулке я автомат разбирал и собирал, и привел его в боеготовность, согласно Уставу караульной службы). Оставались доли секунды… Две. Одна. И вдруг… Щелчок!!!
Или ветка хрустнула на сосне от мороза, а ночью слышимость очень хорошая. Может быть ком снега, набрав веса больше, чем нужно для красивого украшения сосновых крон, не выдержал и с шумом рухнул вниз, как лавина, задевая и обсыпая другие ветви, не знаю. А то и белка могла с треском перепрыгнуть с дерева на дерево, поменяв место своей дислокации, задев пушистым белорыжим хвостом снежную красоту сосен. А вдруг она головой так стукнулась о самый ствол одной из них? Что бы ни произошло, но мне этого хватило для того, чтобы встряхнуться! И всё.
А потом пришла смена. Начкаром у нас был Степка Козлов, хороший парень из Новосибирска, мой ровесник, с одного призыва. И я ему по дружбе все сказал, как было. Вернее, как могло бы случиться. Он сразу же предложил меня снять с караула, заменив кем-нибудь. Потому как, каждый раз на разводе, старшина, перед тем как отправить солдат на смену, спрашивал у всех о здоровье и, главное, – настроении (что не маловажно, как вы теперь понимаете), про моральный дух. И если что-то не так с каким-то бойцом, то мог просто заменить его до следующего раза, и ничего в этом особенного не было.
Но я, уже взяв себя в руки, как бы очнулся, и, естественно, от замены отказался. Да и не нужно мне было поднимать лишний шум. Сразу пойдут расспросы: «Зачем, почему?». А то и вообще скажут, что коммунист Тимохин заболел, не хочет служить, косит.
Оставалась главная проблема – с патроном. Его из патронника уже не вытащишь и нужно только выстреливать. Что делать? Ждать другого удобного случая, когда это еще появится или не появится желающий на «самострел», было ни с руки. И поэтому мы с Козловым отошли подальше от казармы в лес, насколько это было возможно (а в Новосибе снегу-то по пояс, если сойти с протоптанных дорожек) и выстрелили по «предполагаемому противнику». Чем, я думаю, сразили его наповал, точно так же, как и я Степку, – своей выходкой. Мы, конечно же, рисковали поднять «на уши» всю часть, т.к. в зимнем лесу слышимость очень хорошая, такая же, как у реки, или в ночном городе. Затем еще какое-то время искали новый патрон среди знакомых солдат и земляков другой, соседней части, чтобы незаметно подложить его в магазин автомата. Потому как потеря, даже одного патрона, тем более от «Калашникова» — это уже ЧП, виновника ждет, если не высшая мера наказания, то гаупвахта это точно, а не пиво с раками.
 
3
 
Она отличается от двух предыдущих тем, что, во-первых, в ней было больше действующих лиц: это я, дочка, жена и мой одноклассник. Во-вторых, тихий, мирный и вполне романтический отдых на природе, никак не предвещал беды. Говорят же, никто не знает, что нас ждет за поворотом. Мы тогда так и не поняли, ни сразу, ни потом, что ангелы-хранители кого-то из присутствующих в компании сделали свое доброе дело. Ну пронесло, так пронесло! (Прямо, как в анекдоте про Штирлица. Когда он сидел в кабинете Мюллера и читал секретную бумажку. И тут, как ошалелый влетает Мюллер, выхватывает из рук Штирлица «вещдок», тем самым поймав его с поличным на месте преступления и разоблачив в шпионаже, комкает сильно-сильно сей важный документ, как бы желая стереть его в порошок или их обоих, и, едва не открыв лбом дверь, убегает… «Фу… Пронесло! — мелькнуло у Штирлица в голове. «Тебя бы так пронесло!» — подумал Мюллер).
А дело было так. Поехали мы всей, вышеперечисленной компанией с ночёвкой на дачу родителей жены. Вечером развели костерчик. Картошечка печеная, яблочное вино, негромкая, милая сердцу музыка. И начали культурно проводить время. А поскольку на дворе был конец августа, с достаточно освежающими, до прохладцы ночами, все-таки осень «на носу», то ближе к полуночи, мы продрогли. И решили на ночлег перебраться в небольшой кирпичный домик, на территории дачи. Он, правда, построен в летнем варианте, но был капитальным и выглядел добротно. К тому же в нем есть две комнаты и, главное, в кухне установлена железная печка – «буржуйка», как ее называют в простонародии.
Хотя родители, когда уезжали вечером в город, и прежде чем пожелать нам приятного отдыха, строго-настрого наказали жене и мне тоже, чтобы мы печку не растапливали. И объясняли это тем, что у нас не получится ничего, т.к. она старая, как в небе луна, дымоход забит, тяги нет и т.д. Только не добавили к вышесказанному, что не с вашими головами, ребята, и «неоттуда растущими руками» ее кочегарить! Но мы с другом расценили эти слова как вызов, думая: «Ну, что мы не мужики что ли?». И стали испытывать судьбу. Более точного определения ко всему происходящему в то время сейчас не подобрать.
Что мы только не делали! И дровишки настругали ножичком на мелкие тоненькие палочки. Как раз похожие на спички для Гулливера. И бумаги понатащили прозапас. Не горит, зараза, и все тут! Возились, возились, пока нам не надоело. Потом уже плюнули на это бесполезное дело, которое нам напомнило подвиг комсомолки Зои Космодемьянской и, укрывшись одеялами, почти в одежде, так и улеглись спать, разойдясь по разным комнатам. В них каждая из стен, у которой стояли кровати, как раз и примыкала к находившейся на кухне печке.
А утром нас приехали будить теща с тестем. И когда мы рассказали, как долго и упорно разжигали эту злосчастную «буржуйку», они были просто в шоке. Среди всех слов возмущения и частых междометий ох и ах, отпущенных в наш адрес, мы поняли одно: что в небольшом пространстве, примерно шириной в две ладони, между печкой и подоконником, стояла железная двадцатилитровая канистра с бензином. Она была почти полная и вплотную примыкала одной стороной к печке, которую мы изо всех сил так старались разжечь. Что могло случиться, если бы это «буржуйская установка» вдруг над нами «сжалилась» и «сдалась» под нашим натиском, догадаться несложно. Но тогда мы между собой только поохали, да поахали, а родителям жены сказали, что все это ерунда, мелочи жизни, и они только зря страху нагоняют... 
Хотя сейчас я так не думаю. Это была игра с жизнью в «рулетку». Три раза, начиная с раннего возраста и заканчивая последним случаем, когда мне было где-то в районе тридцати, в силу различных обстоятельств, я находился на волоске от смерти. Но судьба была ко мне благосклонна, как бы говоря: «Твой час еще не пробил, время не пришло...».
Экстрасенсы, любящие поговорить на эти темы, и разложить все по полочкам, считают, что спасительных ситуаций в течение всей жизни у человека может быть три-четыре, от силы – пять, не более.
Все это я вспомнил и рассказал вам потому, что уверен в закономерности и упорядоченности всего происходящего с нами и вокруг нас. Случайностей на свете не бывает! И то, чему суждено случиться, написано ли оно на роду или предсказано звездами – никак и никогда не избежать. Это и есть судьба. А плоха она или хороша, это уже другой вопрос, который меняет свой смысл в зависимости от обстоятельств.
А поскольку ничто не вечно под луной и не может длиться только ночь или день, так же и жизнь по своему замыслу не состоит сплошь из плохого или хорошего. Все чередуется, все меняется. Все течет… А раз так, то и не стоит характеризовать или недооценивать судьбу, лишь надо принимать ее такой, какая она есть. Ведь мы же не говорим: «Сегодня – плохое солнце. А вчера оно было лучше!». Мы только соглашаемся, принимая как факт то, что оно становится то ярче, то теплее и т.д. Даже найденный за углом кошелек, набитый деньгами, это тоже запланированный судьбой подарок, если хотите, ее широкий жест.
Конечно, многие считают – не надо плыть все время по течению жизни, не прилагая усилий, чтобы прибиться к правому или левому берегу. И добавляют: «Под лежачий камень вода не течет». Да, не течет. Потому, что участь этого камня в том и заключается – лежать без воды, а по воле той же судьбы, воде никогда не добраться до этого камня. И все-таки, если кому-то и суждено, через определенный отрезок времени, плывя по течению, догрести до берега «новой жизни» и уверенно шагнуть навстречу своему счастью, то и произойдет все это именно в нужный срок, в отведенный час, обозначенный судьбой. И никак не раньше.
И поэтому, я ждал того момента, если ему вообще суждено произойти, когда судьба мне снова «улыбнется» и поиски моего отца увенчаются успехом. И верил в то, что рано или поздно это должно произойти.

Глава девятая

Поиски продолжаются…
 
Спустя почти год после получения подробного письма от дяди из Москвы, где он написал все, что знал о моем отце, у меня совсем неожиданно появилась возможность с таким же вопросом выйти на дальних родственников в Киеве. Они, в прошлом, некоторое время жили в Семипалатинске, и достаточно тесно общались с моей мамой именно в период ее замужества. А поэтому, пользуясь случаем, я им незамедлительно переслал копию фотографии, о которой вам уже рассказывал. Их ответ не заставил себя долго ждать. Уже через неделю я узнал, что нужной мне информацией они тоже не располагают, т.е. не знают даже имя моего настолько таинственного папы, но вот она – удача! Именно его, без всяких сомнений, они опознали на той фотографии, т.к. виделись с ним несколько раз!
Представьте себе мое состояние, когда я впервые за много лет смог внимательно вглядеться в лицо моего родителя и рассмотреть его, сразу же пытаясь найти между нами какое-то сходство!
Вот первый результат моего следопытства! Теперь я уже знал, как отец выглядел в момент моего рождения. И мне оставалось только узнать хотя бы его имя и фамилию, уже не мечтая о какой-то другой информации. Но как это сделать?
В голову приходили известные варианты: поиск через рубрику «Жди меня» в местной газете, где ищут по всей территории постсоветского пространства людей, затерявшихся по разным причинам при неясных обстоятельствах, все, кому это нужно. А также через Интернет. Но это достаточно долгое мероприятие и почти безнадежное, т.к. об отце я ничего не знал.
И опять же через некоторое время судьба мне «улыбнулась». К тому времени моя жена переехала на постоянное место жительства в Питер. А там при устройстве, ей, наверное, как жертве теперь уже российского (а не скандально известного – советского) бюрократизма и бумажной волокиты, потребовалась копия нашего свидетельства о браке, который мы заключали почти двадцать лет назад. Написав сюда, в местные органы запрос, она получила нужный документ. И тогда я задумался: правильно говорят, что все гениальное – просто! Ведь точно также можно найти информацию и о моих родителях, хоть ей и за сорок лет. По закону она должна храниться в архивах не менее, чем полвека. И вот тогда я узнаю то, что мне нужно, а если и повезет, то и еще что-нибудь!
Буду нечестен, если скажу, что сразу же на следующий день я побежал в ЗАГС. Нет. Суета повседневной жизни, какие-то неотложные дела, составляющие ее суть, отложили на время мои планы.
Но опять же, в отведенное судьбою время, меня как осенило, как подбросило! Я отложил все дела на второй план и пошел по длинным коридорам «бумажных заведений» в поисках моей мечты.
Обойдя не одного начальника, и побывав во многих кабинетах, я пришел к молоденькой девушке городского отдела ЗАГСа.
Объяснив ей, что мне нужно, а это – копию свидетельства о браке или разводе, заключенном или расторгнутом в начале шестидесятых годов, я попросил мне выдать в письменном виде любую найденную информацию об отце. Девушка, а ее звали Эльмира, сказала, что это большая работа, непростая и скоро она не получится. Мы договорились, что в случае успеха, естественно, допускался вариант тщетности поиска этих, для меня очень важных, бумаг, она мне позвонит. И мы обменялись номерами телефонов.
Примерно через неделю, при отсутствии результатов (что, кстати говоря, тоже является таковым), я опять пришел к Эльмире. Уж очень я не люблю ждать! А моя бабушка еще в детстве мне говорила, что ждать и догонять – хуже всего. Но Эльмира охладила мой пыл, объяснив, что приходится очень много документов перебрать и работа еще не готова. Тем самым намекая мне на благодарность за то, что она вообще взялась за это дело. Ведь в случае ее отказа, моя мечта разрушилась бы как карточный домик, и уже ни на чью помощь рассчитывать бы не пришлось. Я пошел домой. И снова потянулись долгие дни надежды на успех и терпеливого ожидания, которые обычно заполнялись постоянными домашними делами и непроходящей необходимостью решения каких-то жизненноважных вопросов.
А в один из вечеров, мне то кто-то несколько раз звонил по ошибке, то просто срывались звонки, чем  и вызывали мое раздражение к телефонному аппарату, в частности, и ко всей АТС в целом.
И снова звонок.
— Алло! Я вас слушаю!
— Здравствуйте, это Николай?
— Да! А кто это?
— Это Эльмира. 
Что-то не припоминаю такую… 
— Да…
Пока говорю, тяну паузу и пытаюсь вспомнить, кого же из моих знакомых так зовут.
— Вы меня помните, Николай? Это из ЗАГСа! Я вам нашла сведения о вашем отце…
От неожиданности я чуть не выронил телефонную трубку из рук. Конечно же, после слов благодарности, сразу же попросил прочесть данные, ведь это не просто интересно: невозможно было сдержать нахлынувшие на меня в ту минуту чувства. Неужели сейчас я узнаю то, к чему шел долгие годы поисков, о чем так часто думал днями и ночами, стараясь угадать имя отца или даже просто подобрать какое-то, как мне кажется, подходящее к нему? Моментально в голове пролетели многие моменты из прошлого, те, которые я описал в этой книге.
— Говорите же, Эльмира! Что вы узнали?
Но девушка из ЗАГСа сказала, что это не телефонный разговор и нужно встретиться лично. Я все понял. То, что за такую ценную информацию, слова благодарности – не похвала, а так, детский лепет, и звучат они смешно и неубедительно. А главное – не чувствительно. И то, что в силу определенных обстоятельств у меня не будет возможности пойти прямо завтра за столь нужной справкой.
В принципе я уже тогда успокоился, считая, что главная цель достигнута! Но зря я так считал, не догадываясь, сколько мне еще впереди предстояло пережить и передумать, приступив непосредственно к поискам отца. Но это все будет позже. А тогда я еще не знал, что мне делать с информацией, которую получу. А вдруг папа последние годы жил где-нибудь в России, да еще и в ее глубинке? И к чему, например, могут привести поиски его родственников? И кто из них обрадуется, узнав о моем существовании? Но с другой стороны, представлял, что, может быть, у него есть дети (примерно моего возраста) и с ними у нас вдруг завяжется какое-то доброе общение. Например, переписка.
Прошло чуть больше недели после звонка Эльмиры. И вот я уже стою перед ней, в ее небольшом кабинетике, с перегородкой от посетителей, на которой очень удобно писать или же просто облокотиться, в момент ожидания чего-нибудь важного, т.к. по пустякам сюда никто не ходит, о чем лишний раз и говорит длинная очередь за дверью. Оказывается, после развала Советского Союза, у нас в городе еще осталось несколько подобных заведений, которые, собирая своих посетителей, непроизвольно заставляют их выстраиваться в ряд или просто толпиться. 
Сердечно благодарив девушку за проделанную работу и, договорившись о дальнейшем обоюдном контакте в случае какой-то необходимости, я взял бумажку, небольшого размера, сложенную вдвое, которая в тот момент была для меня просто на вес золота и, не спеша, вышел на улицу.
Начало лета безудержно давало о себе знать. Нежный аромат цветов, которые росли в клумбах около ЗАГСа, и, казалось, дарили свои разноцветные улыбки всем прохожим, легкое дуновение ветра, приносившего с собой шелест листвы и свежий запах зеленой травы, все это кружило и без того мою, словно опьяненную долгожданным поворотом событий, голову.
Я не хотел никуда торопиться. Первым делом, достав сигарету, закурил, чтобы хоть как-нибудь уменьшить свое волнение, которое, словно пожар, огнем охватило всю душу, подбираясь к самому сердцу. И все-таки это был приятный трепет внутри, предвещающий что-то долгожданное  и важное. И лишний раз вспомнил знакомые строки из Пушкина: «Остановись мгновение, ты прекрасно…».
У меня земля словно уходила из-под ног. Не хотелось читать на ходу бесценную бумагу. И я решил присесть на первую попавшуюся на моем пути скамейку (благо такие еще были на новой аллее, и которые, видно, не сломали любители приложить свою молодецкую силушку, при полном отсутствии ума) и внимательно вчитаться в каждую строку, в каждую букву моей находки. И пока я шел, присматривая подходящее место, вдруг подумал о том, что теперь вся моя жизнь, прожитая без отца, будет невольно как бы поделена на две части.
Первая, состоящая из тех событий, которые я вам уже рассказал. А вторая – это все происходящее сейчас. Но непременно переходящее в завтрашний день, вызывая все новые и новые переживания в душе, связанные с именем моего родителя, с его личностью и с ним самим. Все это мне еще предстояло, предвещая тем самым узнать в недалеком будущем об отце много интересного.
И все это я описал в последующих главах моей повести.
Но это будет уже совсем другая история…
 
 
 
Часть вторая
 
Глава десятая
 
Медсестры

1


Ночь прошла, а следом за ней и рассвет, выполнивший свое обязательное предназначение – пробуждение не только самого неба, но и всего живого вокруг. Его всегда ждешь с нетерпением, когда не спишь. И вот под утро, примерно часа в четыре, особенно жарким летом лучше всего видно, как черное небо, усыпанное яркими крупными и помельче звездами и звездочками на востоке, где – то из – под горизонта, начинает светлеть. Словно кто – то тусклым фонариком из далекого – далека прокладывает себе путь – дорожку в будущее, в новый день. И вот уже свет становится все больше и ярче. Он медленно – медленно, но безудержно расплывается по небу, поглощая в себя по одной и не только — это уж как получится – звезды. А они, вечные труженицы, светят нам с неба и днем; просто мы их не замечаем под яркими лучами солнца. И вот уже озарена почти треть неба. Это напоминает торжество справедливости в мире, когда свет поглощает тьму, а добро побеждает зло. И, кажется, какая — то тяжесть платком спадает с плеч: сначала к ногам, а потом и вовсе уходит в землю – матушку….
И вот новый день настал. Он несет с собой новые планы, новые мысли и, главное, заряд бодрости и свежих сил. Не знаю, как насчет всего остального, но сил и бодрости начало дня Светке Бичевой точно не придало, потому что она возвращалась домой с ночного дежурства, уставшая и не в лучшем расположении духа. Короче говоря, без настроения. Тяжело работать ночами, только и смотришь на часы, а стрелки, как будто сонные, заторможенные какие – то: медленно – медленно плывут по циферблату, будто опасаются наткнуться на какую-нибудь цифру и сбить ее, ненароком. На них посмотришь, и еще больше хочется спать, особенно перед рассветом. Часа в четыре утра глаза так слипаются, что хоть спички в них вставляй. Хорошо еще, если получится попить крепкого чаю. Но он тоже не всегда помогает, да и время для него с ее работой еще надо выкроить. Хотя работа работе – рознь. Ладно, если дежуришь где-нибудь на вахте, например, или сторожем, всю ночь около телевизора, да рядом с диванчиком, время от времени лишь поглядывая в окошко: не все ли там добро украли. Но где такое место найти? Сейчас так просто никто никому деньги платить не станет — капитализм на дворе. И если где-нибудь и возникает такая вакансия, то ее сразу же заткнут «своим человеком».
А у Светки совсем другая работа. Сложная, ответственная, нервная. Только не интересная она, и не нравится ей. Но тем не менее, Бичева относится к своим обязанностям серьезно, старается работать хорошо, чтобы ЧП не было и жалоб от больных. Светка не давала клятвы Гиппократа, а все равно чувство профессионального долга у нее есть. И потом она мечтает все же поступить в медакадемию. Да и больных ей по – человечески жаль. Особенно стариков. Они такие беспомощные, беззащитные и добрые. Порою аж слезы наворачиваются на глаза молоденькой медсестрички от одного их вида, но, правда, не всегда. Попадаются иногда скандальные и чересчур требовательные, дотошные бабушки и дедушки. Но все равно, даже и к ним она относится с состраданием и пониманием. Соображает, что тоже когда-нибудь станет такая, хотя ни на миг не может себе это представить. Да и зачем? Ведь ей всего-то двадцать четыре, но подходить с душой к людям и вникать в их проблемы уже научилась. А им, больным, чаще всего именно это и необходимо. Не так уколы или таблетки, как простая теплая улыбка. Они очень любят поговорить о своей жизни, повспоминать прошлое. Иной раз как разведут беседу, как затянут разговор, что слова не вставишь в паузу. Вот и приходится слушать, не перебивая. А это тоже надо уметь. А Светке ведь некогда, не всегда есть время, да и больных много, все-таки – областная больница. И каждый хочет к себе особого внимания! А она – добрая. И за ее отношение больные не всегда, но частенько стараются чем-нибудь отблагодарить: что-нибудь подарить по мелочи или просто угостить вкусненьким, особенно старички, седина бороду – бес в ребро. А некоторые из них даже пытаются и по попе погладить, если никто не видит из окружающих. Но Светка не обижается, хотя это, мягко говоря, не очень приятно. А, может быть, для отдельных дедулек — это последний шанс подержаться за «кусочек», причем аппетитный и лакомый, девичьего тела, даже через халатик? А под ним только тоненькие прозрачные трусики и еле заметный бюстгальтер, которые через материал не просвечиваются и несильно проступают.  
Еще Светка честная и порядочная: деньги от больных не берет, наотрез, это ее правило. Хотя был случай, когда один богатенький джентльмен попросил побольше ночами уделять внимания его больной матери. Светка и без того, по долгу службы, да  по совести, не отказала бы, но он так просил…. Сначала преподнес огромный букет цветов и коробку конфет, а по завершению лечения и того больше. Подарил видеоплеер! Пусть не очень дорогой, сейчас в супермаркетах на распродажах они рядами стоят прямо у входа в магазин, но все же – вещь. И она взяла, чтобы не обидеть, ведь он искренне ее благодарил.
Однажды, в одну из палат, попала пожилая женщина с инфарктом миокарда. Светка обходилась с ней не хуже и не лучше, чем со всеми. Но бабе Шуре, а именно так, она просила к ней обращаться, медсестра пришлась по душе. И когда она узнала, что девушка снимает жилье, причем достаточно далеко от больницы, на другом берегу Иртыша, то предложила ей пожить, и причем бесплатно, у ее больного брата. Как медсестра, за ним присматривать, по возможности. Следить, чтобы он не забывал принимать таблетки, измерять давление, даже ограничивать в курении, а если понадобится, то и скорую вызвать. И что еще хорошо, его двухкомнатная квартира находилась в районе триста сорок третьего квартала. Пятнадцать минут ходьбы вразвалочку до больницы. Светка и согласилась.
Вот так она и работает: изо дня в день, от смены к смене, от дежурства к дежурству. Благо, что однообразия в ее работе не бывает. Да и график «скользящий», даже ночами приходится дежурить, когда выпадает ее смена, или, если попросит старшая медсестра, кого-нибудь заменить, как сегодня, например. И Светка никогда не отказывается, все-таки лишняя прибавка к зарплате. А она у медсестры – мизерная. Но если ничего лишнего не покупать, то худо-бедно на жизнь хватит. Правда, если в этой жизни при отсутствии мужа, есть хотя бы – любовник. А у нее, как раз, был Ваня. Она его не любила, но уважала. А когда у нее возникало желание мужской теплоты и крепких могучих объятий, так тогда он и вообще подходил на все сто. Но Светка первой инициативу никогда не проявляла, выжидая, пока ее страсть и нетерпение сердца совпадут с Ваниными. Но это случалось не так уж часто — раз в недельку, когда у него появлялась возможность: первое – выкроить для романтического свидания время: — второе – вырваться из – под бдительного надзора ревнивой жены, и третье, немаловажное – найти место для встречи. И вот когда эти три обязательных фактора сливались в единое целое, то тогда парочка встречалась где-нибудь в гостинице или у Ваниного друга в квартире, если хозяин доверял ненадолго ключи. А бывало просто в машине. Но в любом случае, оставшись вдвоем, наедине, любовники отрывались по полной программе.
Правда, Ваню не всегда «надолго хватает». Чаще всего он то куда-нибудь торопиться, то жалуется на усталость. А Светке еще бы подавай, но она своего друга понимает и жалеет.
А сейчас ей ничего не хотелось. Новый день предвещал хорошее настроение, все-таки впереди два дня выходных. Вот только усталость сильно чувствовалась. Спать хотелось. Казалось, стоит только где-нибудь присесть, например, в автобусе или маршрутке, как это случалось, и не раз, или просто остановиться и сразу, будто засыпаешь, отключаешься, сама того не замечая. И чтобы хоть немного разогнать сон, она решила пройти одну остановку пешком.
Погода для этого выдалась подходящая, просто замечательная. А народу на улице совсем мало. Быть может, причина тому – непонятное время суток – уже не утро, но еще и не обед. Второй завтрак что ли? Светка подошла к остановке и в ожидании своего автобуса уже хотела присесть на длинное сиденье, которое было одним целым с задней стенкой внушительных размеров, плавно переходящей в навес. Такие новые сооружения, спасительные от яркого солнца, дождя и снега, совсем недавно украсили главные остановки в городе. И все они покрашены в синий цвет. Но некоторые несознательные граждане уже стали их оклеивать в самых видных и бросающихся в глаза местах всякого рода объявлениями: «Куплю…», «Продам…», «Предлагаю услуги…». Хотя надо сказать это, наверное, наиболее удобный способ и для рекламодателей и для народа – информация бесплатная  и мобильная. А главное, когда долго ждешь автобуса, то вольно или невольно, чтобы скоротать время, все равно почитываешь то, что пишут. А предлагают разное, причем часто игнорируя правила правописания русского языка. А что? Один раз написали так: «Продам детскую коичку…» и указали номер телефона. Наверное, прежде всего для того, чтобы можно было уточнить, что такое коичка? 
Но отдохнуть в ожидании автобуса Светке не удалось, помешали. Кто-то сзади хлопнул ее легонько по плечу:
— Светка ты ли это? Вот, елы -палы! Здорово, мать!
Светка оглянулась. Перед ней стояла симпатичная, лет так двадцати трех, а, может быть, и слегка больше, девушка. Глядя на нее, можно даже сказать – красивая, это смотря на какой вкус. Но у большинства мужиков его нет. Саданут стакан водки, увидят из – под коротенькой юбочки – длинные стройные ножки и все! Сразу помутнение рассудка и бурный всплеск эмоций: «Ты, свет моих очей!», — это в пьяных – то глазах! – «Стань моей навеки». Ага, на всю жизнь. Знает она это. До первого раза и все. А потом – где же ты, милый? И такая броская внешность как у ее незнакомки, всегда легко и просто привлекает внимание противоположного пола и пользуется успехом. Особенно, когда есть на что посмотреть: каштановые, слегка вьющиеся волосы у девушки спадали чуть ниже плеч и красиво их обнимали, создавая в отсутствие мужских рук их иллюзию. Легкая олимпийка загадочно прикрывала полупрозрачную маечку, под которой, о чем не трудно догадаться, бросая даже невнимательный взгляд, ничего, кроме ее владелицы, не было. Да и джинсы в обтяжку, пусть не совсем дорогие, но зато эффектно и очень выгодно подчеркивающие красивые широкие бедра и стройные ноги, как бы говорили сами за себя о том, что они, до поры до времени, скрывали самые волнующие мужское воображение прелести.
Теперь Светка вгляделась в лицо. На нее смотрели большие глаза, выражающие радость девушки. Они хлопали длинными ресницами, как раненная птица – крыльями. 
— Господи, Микова, что ли? Чью мать ты здесь увидела-то? Да типун тебе на язык – Светке показалось, что от усталости она, как танк, сходу «наехала», нагрубив, на старую знакомую. И тут же осеклась, быстро поправившись: — Ой, привет, сколько лет, сколько зим!
— Да сколько б лет не давала, а зимой работы хватает, — это так видно пошутила девушка, совсем не обратив внимания на нотки раздраженности в голосе Светки и искренне радуясь встрече.
А звали ее – Оксана. И когда в девичестве, она была еще Миковой, они вместе со Светкой учились в медучилище, на медсестринском отделении, правда, в разных группах. Вот веселое было время! Только Оксане совсем не нравилась эта профессия. «Перед больными пресмыкаться», — как она всегда говорила. Но все же училась или делала вид, что учится, по принуждению родителей, а особенно папика. Он, алкаш с опытом, так и говорил: «Оксанка, хоть ты будешь за мной в старости ухаживать: делать уколы, измерять давление. Зря я тебя, что-ли, растил: поил и кормил…». Да, растил, куда уж там! Жрал водку всю жизнь, по бабам бегал, да матери житья не давал. А когда перепьет, то гоняет ее из угла в угол. Хорошо хоть никогда руку на нее не поднимал. А то от Оксаны сразу бы получил по своим зеленым соплям, до которых он иной раз напивался. И силы у нее для этого нашлись бы. А вообще – то его где–то даже и жалко. Отец все–таки. Ладно, уж будет ставить ему уколы, если понадобится. Только этому она и научилась за время учебы. И в лекарствах неплохо разбирается, знает самые новые медицинские препараты.
А Светка не такая, она старательная. Подробно записывала все лекции, не опаздывала на занятия и не пропускала практику. Училась хорошо, с преподами и кураторами не «зубоскалила». И вообще собиралась поступать в медакадемию. Собиралась, да не собралась – два раза провалилась, не прошла по конкурсу. Не хватило ей, видите ли, баллов. Мозгов ей не хватило! А как на нее в приемной комиссии смотрел один из «тамошних» членов? Сама ведь рассказывала. Этот «старпер» сначала предложил ей консультацию пройти у него. Чтобы перед экзаменами лично убедиться в ее знаниях. Вот только, что он имел в виду? А потом, после этого обещал помочь ей с поступлением: «Я тебе дам билеты с готовыми правильными ответами и переговорю с кем надо». Оксана сразу тогда сказала: «Идиотка, и ты еще раздумываешь! Да другие о таком подарке судьбы и мечтать не смеют. Он тебя и в дальнейшем во время учебы тоже будет тянуть за уши. А ты его, но только не за нос, а там сама догадаешься. Не маленькая…». Ну, что вы! Светка, естественно «на дыбы». Она ведь вся такая правильная у нас, хочет всего добиться сама, своими силами. Идиотка!
— А я уже три года как не Микова! Замуж вышла, вот теперь – Селиванова, — продолжала Оксана.
— Ой, поздравляю! – Светка, бросилась целовать подружку. – Ну кто он? Рассказывай.
— Да какой там поздравляю, — Оксана отстранила ее от себя и взяла под руку. – Пойдем присядем лучше где-нибудь, на скамейку, там все и расскажу. А заодно покурим. А то стоим тут, как две дуры. Ты куришь?
— Так, редко. 
И они от остановки направились к рядом стоящему четырехэтажному кирпичному жилому дому. Там, во дворе, у подъездов, бывают скамейки, если их не все разломали. А больше, поблизости, их и не увидишь. Девушки завернули за дом, двор которого мало чем отличался от других, таких же, принадлежащих к домам старого типа построек, возраста сорока лет и больше. Небольшая площадка для сушки белья, железная горка и такие же качели. Рядом песочница, а в отдалении от подъездов, за небольшими кустиками, обнесенные невысоким бетонным ограждением – контейнеры для мусора. Так незамысловато выглядел двор, который и предстал перед глазами подруг, выбирающих поудобнее место, где можно было бы немного и недолго поговорить. И такая более-менее целая, с широкой спинкой скамейка, нашлась у одного из подъездов. На нее они и сели. Оксана раскрыла сумочку, достала пачку длинных тонких сигарет и, щелкнув зажигалкой, закурила.
— Ты будешь?
— Ой нет, Оксан. Спасибо, не хочу. Рассказывай про себя скорее, не терпится услышать, — Светка от любопытства аж заерзала на месте, одной рукой отгоняя от своего лица клубы табачного дыма.
— Да, что там рассказывать, Светик? Ты думаешь, что я вышла замуж за олигарха или бизнесмена и живу как у Бога за пазухой?
— Ну, зачем уж так прямолинейно. Не обязательно за богатого, лишь бы человек был хороший.
— Да какой там, хороший! Козел он, мой Юрка, да и все. – Она выбросила в сторону недокуренную сигарету. – Познакомились мы с ним три года назад…
И Оксана чуть не сказала при каких именно обстоятельствах, да вовремя спохватилась. – Он влюбился в меня, как пацан, – с первого раза -  вернее, взгляда. Ну, потом: то да сё… сама понимаешь. Сделал предложение, пока был «загашенный».
— А ты что же?
— Ну что, что. Согласилась сразу. Деньги у него тогда водились. Жил один, в своей квартире. А мне надоело мотаться по съемным хатам. Вот с ним и расписались.
Конечно, Оксана не стала все подробности «разжевывать» подруге.  Незачем ей знать, как у них с Юрой все начиналось. Да и рассказывать пришлось бы слишком долго. Оксана, сразу же после окончания училища, ведя веселый и свободный, даже можно сказать, разгульный образ жизни, сколотила вокруг себя компашку из таких же «не тяжелого» поведения девушек. Со Светкой ведь ей не интересно. А с ними каждый прожитый день не был похож на предыдущий и приносил все новые и новые ощущения. А вечерние посиделки в барах или кафе частенько имели долгое ночное продолжение, о которых утром прикольно было вспоминать. И такие ощущения «новой жизни» она искала и находила везде и во всем.
Даже однажды вечером решилась пойти с подругами в сауну. Они частенько туда «ныряли» без нее, а тут вот пригласили: «Пойдем, Ксюха, сходим вместе. Там оторвешься по полной, глядишь еще и понравится». И загадочно подмигнули друг дружке. Она даже и не догадывалась, что девушки не совсем там отдыхали, ходили в сауну не просто попариться или помыться. Вот так Оксана и оказалась с ними в одной «упряжке». Первый раз – случайно, второй – так, от нечего делать. А потом …. По совету тех же подружек, которые и одевались неплохо и всегда имели наличные деньги, не жалея их  на пиво и угощения, тоже решила попробовать – подзаработать.
— Чего ты теряешься – то, Ксюха? Ничего страшного с тобой не случится, а деньги иметь будешь. С твоим фейсом и клеевым станком, да в легкую, — говорили они.
И поначалу ей очень льстило постоянное внимание и неподдельный интерес со стороны мужчин, причем разных возрастов. Нередко приходили «помыться» пацаны – старшеклассники. Куда только смотрят их родители? И, довольно часто, солидные дяди с большими кошельками, такими же животами и огромным «внутренним запасом» песка, который вот-вот, да начнет сыпаться у них из одного места. Но зато все клиенты, как договорившись, со слюнями во рту и горящими, чаще всего пьяными, глазами, просто с жадностью смотрели на Оксану, особенно когда она выходила к ним в коротком халатике. А у нее было на что посмотреть. Благо природа наделила девушку красивой, статной фигурой, стройность которой отчетливо выделялась в любой одежде. А когда она ее снимала, например, в душевой, на Оксану заглядывались, естественно, в хорошем смысле и без всякой зависти, даже подруги по «работе». Они были просто рады за нее.
У Оксаны красивая грудь. Два ее небольших упругих «холмика» правильной формы, с маленькими круглыми сосочками розового цвета, завораживающе «смотрят» вперед, при этом лишь слегка провисая. Светло-коричневая нежная кожа, плавно и не выдавая ребра на показ, покрывает молодое тело,  слегка выделяя аккуратный гладкий животик. А он своей нижней частью теряется между стройных ног. Бедра широкие, но в разумных пределах. Прямая спина заканчивается двумя внушительными полушариями с темной щелочкой между ними, которая разделив их, словно исчезает где-то в глубине тела, там, куда постороннему взгляду «дорога закрыта». А примерно на два пальца выше этой тоненькой щелочки, в районе талии, красуется пара небольших ямочек: неоспоримый признак стройной фигуры любой девушки.
Описывать женскую красоту, а тем более ее прелести – дело неблагодарное. Лучше один раз увидеть. Но не только красотой Бог не обделил Оксану. Умом тоже не обидел. Правда, им всегда надо уметь пользоваться в нужный момент, включаясь как по команде: «пуск». А голова у Оксаны тоже работала хорошо, особенно когда клиентов просто «колбасило» от желания остаться с  ней наедине. Все это девушке сначала нравилось, вызывая интерес новизны. А потом и стали появляться неплохие деньги. За ними вторые, третьи. Так ее и затянуло.
Однажды вечером в сауну зашли двое. Из той категории мужиков, которые с виду ничего особенного из себя не представляют и на таких Оксана свое внимание не заостряет. Они хоть и были изрядно выпившими, но все же нашли в себе силы на долгий разговор с администратором. Минут десять они с ней что-то выясняли. Обычно клиенты быстро решают оставаться или уходить. Но вот эти двое уже договорились с администратором, и она вызвала к ним несколько девушек.
А Оксана в это время отдыхала: смотрела по телику какую-то муть, пила кофе с печеньем и курила. Надоело ей все. Хотелось немного забыться – просто посидеть в мягком кресле и ни о чем не думать. А один из тех мужиков, с пьяных глаз все-таки разглядев девиц, которых им предлагали, вдруг «собрал глаза в кучу» и упер взгляд именно в нее. Но Оксане это было «до лампочки», за просмотр она деньги не берет. Тогда клиенты снова переговорили с администратором и та отправила Оксану в раздевалку встречать гостей. Мужчины вошли, покачиваясь и не торопясь, и даже раздеться смогли самостоятельно, замотавшись в белые простыни. Правда один, почти сразу же разомлел, пристроившись на диванчике, что-то пробормотал и, отключившись, уснул. А второй – наоборот. Разгорячился, стал бросаться в Оксану книжными комплиментами и всякими красивыми фразами.
Представился Юрой. И вообще он больше говорил, чем что – либо делал. А Оксане все равно, деньги ведь заплатили. Юра позже стал аж в любви ей объясняться, одновременно вешая «на уши» свои проблемы на тему одиночества и полного отсутствия в его жизни порядочных женщин. Предложил серьезно встречаться. Интересно, это как? Заниматься сексом на халяву? Но все-таки Оксана тогда призадумалась: «А что? Погуляю с этим идиотом, а там видно будет». 
И дала ему номер своего мобильника. Выходить замуж в ближайшее время в ее планы не входило. Детей она не любила. И не спешила с ними. А если уж когда-нибудь родит, то это будет не так скоро. В словах Юры Оксану заинтересовало прежде всего то, что у него есть своя квартира, в которой он живет в гордом одиночестве. Ну почему в этой жизни везет только дуракам? Но, как говорится, ласковое дитя двух маток сосет. Что ей мешает жить у него, а работать по ночам в сауне? Скажет, что устроилась медсестрой: все — таки диплом имеется. И если надо – покажет. Только вот место работы на всякий случай придется сменить. Для конспирации. На другой район города, подальше от его дома. Сказано – сделано.
И вот уже три года она живет с этим «старым козлом». В свои двадцать семь лет жертвенно отдает всю молодость и природную красоту – сорокалетнему мужику. А ведь она выглядит моложе. Вот и Света тоже: «Тебе, Оксана, больше двадцати трех и не дать». Ну ничего. Юра ее любит. Часто не пристает, если устала и вовсе не лезет. Понимает, что работенка у жены не из легких. Правда, выпивать стал часто. А ей приходится на его пьяную рожу любоваться и, вообще, терпеть все прелести такой семейной жизни.         
Но зато в такие моменты, когда Юра «навеселе», Оксана предстает перед ним в одном коротеньком, его любимом халатике, начинает плакаться и жаловаться на маленькую зарплату «медсестры», на родителей, которым она должна, да не в силах, помогать. Вот недавно опять завелась.
— Другие, настоящие мужчины, которые прежде всего себя уважают, любят своих жен и ценят, дарят им крутые подарки, покупают личные автомобили. И живут  с ними,  если уж не в коттеджах, то хотя бы в просторных квартирах, пусть даже и в трехкомнатных. Зато в них можно развернуться, легко дышать полной грудью. Не говоря уже обо всем остальном. А мы что? Живем в старой «хрущевке», как тараканы: в теснотище, да и еще и вместе с твоей мамашей. Она меня уже достала! Карга старая, — говорит раздраженно мужу Оксана.
— Оксаночка, солнышко! Опять ты об одном и том же. У тебя, наверное плохое настроение, ты устала. Тебе надо отдохнуть, расслабиться, – успокаивает Юра жену, усаживая к себе на колени. При этом разводя полы ее халата в стороны, насколько позволяет это сделать нижняя пуговица. – Какая ни есть квартира, зато своя. И как говорится – в тесноте, да не в обиде. Вот накопим деньги, оформим ипотеку. И все наладится. Погоди немного.
Вот наивный дурак!
— Где она есть – то? Эта хата твоей маменции.
Оксана уже перешла на крик, и резко соскочила с коленей мужа: «А ты, натуральный лох! Посмотри, сколько матери лет. Год – два и все, хана ей. А после ее смерти на эту квартиру желающих найдется до хрена и больше! Твоя сестра Люська с двумя спиногрызами первая прибежит. И сводный братик из Симферополя мухой прилетит, не поленится. И что тогда? Молчишь? А я знаю: разделят хату как праздничный пирог на маленькие лакомые кусочки, а ты, дурак, останешься с носом. Фу, ненавижу!»
И со злостью так топнула ножкой, при этом вильнув бедрами, что полы ее халатика на мгновенье разошлись в разные  стороны, обнажив нижнюю часть живота девушки. Естественно, Юра не мог, да и не хотел этого не заметить.
— К чему ты мне все это говоришь?
— А к тому. Пусть твоя мама, пока еще не поздно, перепишет хату на тебя. А ты потом мне дарственную сделаешь. – Оксана теперь уже сама села к нему на колени, оставив халат лежать на полу. И одной рукой расстегивая ремень на брюках мужа, нежным голосом зашептала: «А я тебя никому не отдам, милый. И квартира тогда уж точно станет нашей. И я буду спокойна. Подумай дорогой…»

2


Оксана поднялась со скамейки первой. Не стала она все это говорить Светке. Да и зачем? Не такие они уж с ней близкие подруги. Да и идти надо. Отдохнуть, выспаться, привести себя в порядок. А вечером на работу – «медсестрой». Да, кстати, надо хоть узнать у Светки, сколько она получает по своему штатному расписанию. А то вдруг  Оксана ненароком преувеличивает свою зарплату, ежемесячно  отдавая ее в общий со свекровкой «котел».
— Да и мне тоже надо поторопиться, — сказала Светка. – Как там мой дедок?
— А ты что, тоже замужем за «суперстаром»? — как бы невзначай вырвалось у Оксаны.
— Да что ты, Господь с тобой! Просто ухаживаю за одним больным стариком, бесплатно и на добровольных началах. У него никого нет, кроме сестры. Правда, она тоже еле дышит. На пару с ним. Вот и бегаю к обоим, по очереди. Они довольны. Говорят: «Мы умрем, а тебе останутся две наших квартиры». А зачем мне их жилплощадь? Что сама не заработаю? Ведь я еще молодая. 
Оксана уже не спешила торопиться. «Ага, такая дура, как ты, как же заработает! Тут я — то не могу» — подумала она, а вслух сказала:
— Знаешь что, Светик? Ты моя лучшая подруга была и ей останешься. Так жаль, что мы с тобой столько не виделись. А я тебя вспоминала. И наша встреча не случайная. А раз так, пойдем – посидим где-нибудь в кафешке, выпьем кофе. А за одно все о себе и расскажешь. А то когда еще встретимся?
Светка немного задумалась: «Ну если только недолго»….
— Но… у меня… вообще – то нет с собой денег.
«А еще квартиру собралась брать. И две нахаляву светят. Везет же дуракам» — мысленно ответила ей Оксана.
Но озвучила другое:
— Ой, ну что ты! Какие там деньги? Не мелочись, пошли быстрее. Я заплачу.
Они зашли в небольшое кафе, открытое в пристройке к первому этажу жилого дома. Оно своими окнами выходило на проезжую часть, а парадным входом, с небольшими ступеньками и высокими перилами, чуть ли не упиралось  в ноги прохожим. Тем самым приглашая к себе всех желающих. И наоборот, вызывая недовольствие у тех, кто просто проходил мимо: «Понастроили тут: ни проехать, ни пройти». Надо сказать, что подобных кафе, столовых и баров в городе пооткрывалось достаточно много. Особенно за последнее время, которые вырастали тут и там, как грибы после дождя. Такое ощущение, что они строятся без всякого учета покупательской способности и проходимости народных масс: как самих жителей города, так и его гостей. Наверное, поэтому у большинства таких заведений бывает не очень много клиентов, даже в вечернее время. А уж в такое, перед обедом, тем более в нем почти не было посетителей.
Девушки сели за небольшой столик друг перед дружкой, и Оксана взяла в руки меню. «Забегаловка какая-то», — так она мысленно оценила это заведение. И повнимательнее оглядела небольшой зал.  Клиентов, действительно, не было. Только за столиком, наискосок от девушек, сидел видный мужчина лет сорока пяти. Он был одет неброско, но и недешево. И со вкусом. «Наш человек» — подумала Оксана, ненадолго заострив на нем свое внимание. А мужчина смотрел в монитор стоящего на его столике ноутбука, иногда слегка касаясь правой рукой клавиатуры, а левой, не торопясь, попивал из чашечки кофе.
— Здравствуйте, что будете заказывать?
— Девушка, пожалуйста, кружечку пива и кириешки, — сделала заказ официантке Оксана. — Светик, а ты что хочешь? Пиво пьешь?
— Ой, нет. Я с ночи. Если можно возьми напиток и пироженое. 
«Ну прямо детский сад какой-то. Еще бы  сок томатный с булочкой попросила», — подумала Оксана. – Все, пожалуйста. Девушка, принесите пока это. Да и еще, пепельницу! У вас тут курят?
Ее серьезно заинтересовало то, что вскольз рассказала эта идиотка. Оксане даже показалось, что сигарета, которую она держит, слегка трясется вместе с рукой. Этого еще не хватало! Она положила руки на стол:
— Ну не томи, Светик, рассказывай!
— С чего начать – то, с самого начала?
Родители Светки жили в селе. Несмотря на небольшое хозяйство, которое всегда ведут жители особенно сельской местности, они еле-еле сводили концы с концами. Раньше держали скотину. А сейчас нужны деньги на корм, даже для тех же свиней. Да и продукты на продажу: мясо, молоко, сметанку с творогом, надо в город на чем-то увезти. Хотя раньше сдавали в районе. И дочке как-то надо помогать. Не только продуктами – раз в месяц. Но и оплачивать ее проживание в съемной квартире. Так и тянулись. А что делать? Правда, недавно Светка сказала родителям, что стала ухаживать за одиноким старичком. И живет у него в двухкомнатной квартире. Недалеко от работы. А еще она мечтает поступить в медакадемию. Хочет быть врачом. К тому же у нее крепкие знания в голове и хорошие оценки в приложении к диплому. Она чуть-чуть не дотянула до красного. Но куратор, Инна Ильинична, сказала: «Не расстраивайся, Светлана. У тебя все еще впереди. Поработаешь пока медсестрой, приобретешь профессиональный опыт, получишь навыки, а там, глядишь продолжишь обучаться дальше. И давай, не дури, приходи на выпускной вечер. Вся группа будет гулять в ресторане». У Светки оставалась кое-какая заначка на «черный день» и она, скрипя сердце, отдала ее куратору, потому что всем виновникам торжества нужно было собрать необходимую сумму. И многие свою долю уже внесли.
Торжественная вечеринка прошла как–то незаметно быстро и, как подобает, очень весело. На столах была хорошая закуска: горячее, салаты, фрукты. Всем этим присутствующие заедали водку и полусухое вино. Светка не стала пить сорокаградусную, а от вина не отказывалась. Все-таки, такое событие бывает раз в жизни и что ей мешает расслабиться?
А некоторые девчонки из ее группы уже изрядно «нахлестались родимую». Курили прямо в зале, не стесняясь преподов, «плоско» шутили и, почувствовав свободу взрослой жизни и независимость от куратора, этой «выдры», время от времени употребляли в своей нетрезвой речи, «крепкие» словечки. Одним словом, отрывались по полной. К тому же, всем девушкам у кого уже имелись парни, разрешалось их привести с собой. И добрая половина выпускниц, пользуясь случаем и не упуская возможность, притащила непонятно кого. Скорее всего просто представителей мужского пола для того, чтобы по завершению вечера, устроить, уже каждая индивидуально, его продолжение. И пришедшие парни, похоже на это были настроены заранее. А вели себя по-разному, как душа того желала. К концу мероприятия, когда почти половина молодежи пребывала в очень «хорошем» состоянии, некоторые представители сильного пола просто уже забыли, с кем пришли. И стали подыскивать себе пару для души и не только, из присутствующих там, на любой вкус, девушек. А выбор был – что надо, просто глаза разбегались. Но один из гостей, которого звали Саша, остановил его на Светке. Пригласил пару раз потанцевать, подсел к ней за стол, наливал вино и говорил какую-то чушь, называя ее тостами. А потом и вовсе: «Пойдем, типа, выйдем на улицу, воздухом подышим, пообщаемся. А то от этой музыки голова идет кругом». Может быть от музыки, или от выпитого вина, но у Светки действительно слегка кружилась голова. Да и покурить не помешало бы, а то в зале как-то неудобно. На улице этот Саша увидел затемненный уголок и в нем-то и прислонил девушку к стене здания. И сразу же полез целоваться. У Светки приятно кружилась голова. Доносящаяся из зала музыка, только повышала настроение и украшала вечер, придавая ему дух романтизма. А Саша – то не теряет времени зря. Уже прижимает ее покрепче к своей груди. И правой рукой, задирая подол и без того коротенького платья, гладит Светку по бедру, а потом уже и по мягкому месту. У его новой знакомой под платьем, кроме стрингов – ничего-то и не было. Вот парнишка видно и распалился:
— Светка… ты классная телка… давай… прямо здесь, а?
И она дала ему, прямо там, легкую затрещину, и, оттолкнув наглеца, забежала в зал, схватила свою сумочку и выскочила на тротуар. Беглянка посмотрела на часы, которые показывали что – то около полуночи. Домой пешком идти не хотелось, хоть это не очень-то далеко, да и в сумочке у Светки еще оставалось немного денег. На мотор хватит. Благо, что поймать такси давно не проблема: ни днем, ни ночью. И пока она раздумывала: что да как….
— Девушка, Вам куда?
Около нее остановилась машина. Стекло правой передней двери было наполовину открыто. И ей улыбнулся водитель. Светка глянула на него. Мужчина вроде бы вызывал доверие в столь поздний час. И с первого взгляда казался порядочным. Они разговорились. Его звали Иваном. Простой работяга, имеет семью, возит главврача областной больницы, а вечерами занимается частным извозом.
Светка, уже успокоилась, забыла о Саше и разоткровенничалась с водителем, рассказывая о себе. Иван не торопился доставлять новую знакомую по адресу. Ему хотелось чуть-чуть протянуть время, тем самым хоть немного, но продлить неожиданную встречу. И он выбрал другую дорогу, подлиннее. Увернув потише радиоприемник, внимательно слушал попутчицу о ее проблемах с деньгами и жильем. Узнал, что она в ближайшее время хочет найти работу по специальности. 
— Все, Света, приехали. Вот твой дом. – И видя, как девушка, открыв сумочку, начала что-то в ней искать, сказал: «Денег я с тебя не возьму. Совесть не позволяет. Что я не понимаю твоего положения? Оставь себе, еще пригодятся». Иван, отстранив ее руку, продолжал: 
— Я, если ты захочешь, попробую помочь тебе устроиться к нам в больницу, медсестрой. Завтра же переговорю с главным. Он дядька хоть и строгий, но хороший. Просто надо под его настрой попасть. А я его катаю и разовью эту тему до космических высот. Думаю, он примет тебя на работу. Хочешь?
— А как же я Вас отблагодарю? – выпалила Светка, тем самым выражая свое согласие. 
Иван помолчал. 
— Да подожди еще. Чего заранее-то? Примета плохая. Слушай, а поехали покатаемся по ночному городу…
И она поехала. И покатались они. До утра…. А что, ведь Иван добрый и хороший, наверное. Все равно когда-то надо начинать и это. От Саши вот убежала, а от него не стала.  Видно, судьба так распорядилась. А в судьбу она верила…
— Вот так, Оксаночка, у меня и появился первый мужчина, — вздохнув, грустно сказала Светка. И замолчала. «Кто бы мне напомнил имя моего первого, да я тому пузырь бы сходу накатила», — усмехнувшись, подумала Оксана.
— Бедный, Светик! Не расстраивайся. А что дальше?
А дальше: Иван не обманул Светку и сдержал свое слово. Через пару дней после их первой встречи, она уже вышла на работу – медсестрой. Затем он и помог снять квартиру. Даже дал немного денег. И жизнь девушки потихоньку, помаленьку наладилась. А с Иваном она стала встречаться. Он говорит, что влюбился в нее. И даже проявлял чувство ревности, по мелочам, так как серьезного повода никогда не находилось – да и не к кому Светку было ревновать. Так время незаметно бежало, летело. Без каких – то существенных перемен в плохую или хорошую сторону.
Потом произошла неожиданная встреча с Александрой Николаевной – бабой Шурой. Ее привезла скорая уже под вечер, как раз в Светкино дежурство. Пожилая женщина попала в реанимацию с инфарктом миокарда. Хоть лечилась она и недолго, но с молодой медсестрой успела познакомиться. Все как-то само собой получилось. Слово за слово, улыбка в ответ на улыбку. Один раз взаимно разоткровенничались друг с дружкой, потом еще и еще. Так они, несмотря на разницу в возрасте, а в чем-то может быть даже и различие во взглядах на определенные моменты жизни, нашли общий язык. В знак благодарности за душевное внимание со стороны девушки, как человека, а не просто медсестры, баба Шура, предложила ей и дальше поддерживать их знакомство. Так Светка и стала жить у ее брата и за ним ухаживать, в свободное от работы время. Ей выделили отдельную комнату, где она могла отдыхать, ощущая свободу и покой. И вообще, была предоставлена сама себе. Но когда хозяин квартиры, Владимир Николаевич, почувствовав себя плохо вдруг взвывал о помощи: «Светочка, внученька…», тогда она сразу же без промедлений спешила к нему. У него были проблемы со зрением. И с почками дела обстояли неважно. Все-таки возраст тоже давал о себе знать – уже за семьдесят. Конечно, тяжело ухаживать за пожилым больным человеком, но девушка справлялась, ей не привыкать. Да и другого выбора у нее пока не было. А тут еще и баба Шура Светку частенько подбадривает: «Потерпи, детка. Недолго нам осталось-то по земле – матушке ходить. Доживаем мы свое. И выходит, что кроме тебя, за нами с братом и присматривать-то некому. Помощи ждать неоткуда. Только ты и в радость. Тебе мы с Володей и отпишем жилье наше».
А однажды совсем разоткровенничалась: «Наследников у нас не осталось. Был сын и у меня и у Володи тоже, очень давно. Но умерли. Видно, так Богу угодно. Они от нас ушли в разное время, а мы с братом, наверное, в одно под камень гранитный ляжем. Когда-то ему что-то подобное цыганка нагадала. Володя тогда еще жил со своей женой, но, правда, недолго, с полгода. Я ее до сих пор помню. Неплохая она была, зря говорить не стану, но упертая какая-то, что ли. Да я в их дела-то и носа не совала. Знаю только, что мать у нее больная была, в постоянном уходе нуждалась и в присутствии дочери – рядом с ней. Хотя сама и ходить могла, и все делала самостоятельно. Не понимала я их тогда. Да и не мое это дело. Хотя по-человечески ее все-таки жаль. Она, Володина жена – правда, имя уже не вспомню, давно это было, всю себя и свою личную жизнь принесла на алтарь во благо матери родной. Может быть, это и правильно? Бог тому судья. Вот тогда Володя и узнал от цыганки, что он переживет свою супругу, а помрет примерно в одно время со своей родной сестрой, то есть со мной. Еще она сказала, что у него будет и второй брак. Странно! Ему сейчас уже за семьдесят. Значит не сработало! Врут они все, эти цыганки-гадалки. А ты как думаешь»?
Светка закончила свой рассказ и торопливо глянула на часы:
— Идти уже мне надо, Оксана. Отоспаться, да и вообще. Спасибо, тебе за угощение, я в долгу не останусь.
«Да куда ж ты денешься. Это я в своих должницах тебя в покое не оставлю. Можешь не беспокоиться», — промелькнуло у Оксаны в голове.
— Да брось, пожалуйста. Скажи мне лучше свои координаты. Как на тебя выйти? А то порой бывает так тоскливо и одиноко. Хоть с тобой созвонимся. Оставь номер своего мобильника.
— А ты знаешь… — Светка замялась. – Я себе телефон еще не купила. Дорого для меня, и нет пока возможности. Ты лучше звони мне на городской, когда я дома, всегда сама поднимаю трубку. Запиши номер или запомни: 53…
Оксана быстро внесла несколько цифр в записную книжку своей мобилы и негромко позвала официантку: 
— Принесите, пожалуйста, счет! 
Девушка не заставила себя долго ждать, но вместе с чеком положила на стол какую-то визитку. Оксана взяла ее в руки и прочитала: «Задорожный Олег Юрьевич. Консультант-юрист Усть-Каменогорского филиала торговой компании…». Дальше крупными буквами написана какая-то непонятная аббревиатура, объясняющая предназначение этой организации. Но она не запомнила такое замысловатое название. Да ей и не нужно это. Хотя подумала о том, что когда они со Светкой подошли к кафе, то недалеко от него стоял навороченный джип черного цвета. «Так вот кто его владелец. Не хило! Господи, что же за день сегодня такой? На ловца и зверь бежит. И за утро, похоже, уже два. Не сглазить бы…», — и Оксана легонько постучала костяшками правой руки по столу. 
— Что, простите? – переспросила официантка. Оксана двумя пальцами поманила девушку к себе поближе и, привстав из-за стола, шепнула ей на ухо: «Слушай, красавица, передай тому мужчинке – пусть меня дождется. Я только подругу провожу и минут через пять вернусь». А Светке негромко пояснила: «Совсем оборзели эти кобели! Уже порядочным девушкам в общественном месте да средь бела дня прохода не дают. Ну и пришлось послать его куда – подальше. Самой-то неудобно. Вот и попросила официантку. А ей по барабану – у нее работа такая. За это зарплату получает». 
И две подруги вышли на улицу. Оксана проводив Светку до угла и убедившись, что она идет, не оглядываясь, вернулась в кафе. А уже минут через пятнадцать Олег Юрьевич со своей новой знакомой сели в черный джип и уехали.
В машине они разговорились. Оказывается, Олег (а для простоты общения, он так просил его называть) живет и работает в Усть–Каменогорске. Юрист по образованию, он имеет опыт адвокатской практики. Не так давно устроился в компанию, головное предприятие которой находится в Астане. Частенько по долгу службы, правда, наездами бывает в Семипалатинске. А сегодня, переночевав в гостинице и закончив свои дела, уже собирался возвращаться домой. По дороге завернул в первое попавшееся на пути кафе, чтобы выпить кофе, да и проверить электронную почту в интернете. Часто находясь в командировках, он время от времени ловил себя на мысли, что в чужом городе ему особенно хотелось женского внимания. В свои сорок пять он выглядел достаточно хорошо для того, чтобы засматриваться на молоденьких девушек. На судьбу у него нет повода обижаться. Все, необходимое для нормальной и счастливой жизни, имеется: семья, работа, хороший стабильный заработок, недавно приобретенный автомобиль. Трехкомнатная квартира в престижном районе города. И любой гость без колебания отметит тот факт, что она «упакована как положено», о чем и говорят достаток в доме и уют. Взрослая дочь у Олега Юрьевича  учится на переводчика английского языка, замуж пока не торопится и поэтому проживает с родителями. А поскольку ее мама – домохозяйка и видится с ней чаще отца, то при любом удобном случае воспитывает свою дочку: «Тебе надо закончить учебу и познакомиться с порядочным парнем. Да не из местных, а найти нужно приезжего, какого-нибудь командировочного из России. И с ним связать свое будущее. А здесь никаких перспектив нет».  Но Олег не встревает в эту бабскую болтовню. У него свое мнение на сей счет. Если есть башка на плечах, да еще и деньги, то везде можно хорошо жить. И вообще он любит своих женщин, и с супругой у них отношения давно уже ровные и спокойные, налаженные многолетней совместной жизнью. Бывают, конечно, как у всех, какие-то небольшие ссоры или просто споры. Но они так же неожиданно заканчиваются, как и стихийно возникают. И снова все хорошо и спокойно. Но иногда и покой может тоже надоесть. И тогда хочется чего-нибудь иного. Вот Олегу и закралась мысль – найти в Семипалатинске свою отдушину. Пусть это будет не любовница, нет. Просто подруга, способная понимать его и желать с ним встречи. Но где такую найти? В гостиницах одни «шалашовки», которые даже и за деньги-то думают: «Как бы от тебя, дружок, поскорее отвязаться?» В службу знакомств он тоже не пойдет, это смешно. А как еще в чужом городе, в котором никого не знаешь,  можно с кем-нибудь познакомиться? Олег Юрьевич, конечно же, любит свою супругу и дорожит всем тем, что имеет. Но где-то он слышал, кажется, в оперетте «Летучая мышь», на премьере которой они были всей семьей, что «жена – это прочитанная книга».
А сегодня он совсем случайно увидел в кафе двух подруг. Это были симпатичные создания, способные с полоборота завести любого мужчину. Правда, одна из них, ее звали Оксана, в отличие от своей собеседницы – более привлекательная. Ну просто – загляденье. Сексуальная, милая, а главное, что видно с первого взгляда – порядочная. Не из тех, что встречаются в холлах гостиниц или, к примеру, на трассе Семипалатинск – Усть-Каменогорск, при выезде из города в обоих направлениях. 
Вот и сейчас его подруга ведет себя культурно. К тому же не кокетничает и не заигрывает с ним. Не выставляет себя на показ как товар. Оксана сразу предупредила Олега, что хоть и занята, но у нее есть некоторое время, которое она сможет выделить для закрепления их знакомства. И сама предложила поехать на Полковничий остров: «Там есть неплохие места, где можно отдохнуть наедине, в смысле с природой». По пути она купила себе банку пива. И черный джип, минуя недлинный мост, ведущий на остров, почти сразу же свернул с дороги вправо на другую, накатанную такими же машинами и теряющуюся где-то среди кустарников и деревьев.
Машина остановилась недалеко от высокого тополя, подъехав к нему поближе ровно настолько, чтобы не застрять в бездорожье среди множества веток и разного размера камней. А вокруг, уже даже здесь, открывалась впечатляющая картина. Невысокая густая трава покрывала всю территорию, которую мог охватить лишь взгляд, натыкающийся на густые кусты и высокие деревья, растущие здесь беспорядочно так, как это Богу угодно. Только тут отдыхающие могли нарвать в сезон черемуху, боярку и шиповник. И спрятаться от палящих лучей солнца под густыми, увесистыми кронами кленов, тополей и вязов, любуясь первозданной красотой стройных берез. А после хорошего проливного дождя, все, кому ни лень, побродив часок, легко наберут корзину – другую грибов. Это был, действительно, чудный уголок природы и одно из любимых мест горожан. Здесь можно, не уставая, наслаждаться тишиной, которую нарушают лишь далекий гулкий стук проезжающих по мосту машин да легкий шелест листвы. А запах свежести, разносящийся от протекающей за деревьями реки Семипалатинки, придает всему этому особое ощущение романтики, создавая хорошие условия для уединения от городского шума и повседневной суеты. Да и просто от всех людей.
Оксана допила пиво и выбросила пустую банку в приоткрытое окно автомобиля. «Вот так все и засоряют наш остров, — подумала она. – Надо будет потом ее подобрать». И спиной откинувшись на сиденье, поймала на себе пристальный взгляд Олега. Его глаза подчеркивали восхищение ее красотой, искренность чувств, идущих из глубины сердца и еле сдерживаемое желание обладания девушкой. Все это она уже видела, и не раз, на лицах мужчин приходящих в сауну. И для Оксаны это было не ново: 
— Что ты, Олежек, так засмотрелся? Сильно понравилась?
Он не ответил, лишь медленно положил правую руку ей на плечи. И посмотрел в красивые глаза, выражающие покой и сдержанность. А проще говоря, скрытое равнодушие, которое сейчас он просто не заметил. Нестерпимое желание, настолько его переполняло, что Олег, потянувшись к губам Оксаны, нежно к ним прикоснулся. Никакой отрицательной реакции не последовало. Наоборот, ротик девушки медленно приоткрылся, словно подтверждая согласие на взаимность, и он во рту ощутил влажный язычок Оксаны. Олег его с жадностью втянул в себя. Так усталый путник, идя по пустыне и преодолев большое расстояние до заветной цели, утоляет жажду из спасительного оазиса. И вот уже теплое дыхание девушки Олег чувствует всем телом, и, кажется, оно его питает, придавая ему жизненные силы. Их жаркий и страстный поцелуй затянулся. Теперь уже и Оксана обнимает своего мужчину, правой рукой приятно перебирая его густые волосы и поглаживая затылок. Олег уже ни о чем не думал. Его левая рука незаметно для обоих легла на животик девушки и, скользнув под майку, вмиг обрела свободу, как будто убедившись в том, что на ее пути больше нет никаких препятствий. И по обнаженному телу смело добралась до правой груди, ощутив всю ее упругость и свежесть.
Олег, нехотя освободил губы Оксаны и перевел дыхание. Девушка молчала и смотрела на него. И тогда он продолжил наступление на ее прелести, положив руку между слегка разведенных ног Оксаны, одновременно ощущая плотность джинсовой ткани и прохладу металлического замка на ширинке. Он уже уверенно нащупал бегунок, желая незамедлительно потянуть его вниз, но… в это время его руку остановила другая – женская. Это Оксана решительно положила сверху свою ладонь: «Не надо, Олежек, я не та, за кого ты меня принимаешь. Я скромная и порядочная, хоть несчастная, к тому же – замужняя женщина. Зачем опошлять нашу встречу?» 
И посмотрела на Олега. «Для первого раза, мой милый, наверное хватит. А второй – надо будет заслужить», — подумала Оксана и еще раз взглянула на своего нового знакомого. А он сидел, уставившись в одну точку, как будто сквозь лобовое стекло собирался усилием внутренней энергии или просто взглядом свалить ни в чем неповинный многолетний тополь или хотя бы просверлить его насквозь, при этом обняв двумя руками руль и нервно постукивая пальцами по его оплетке.
— Ну что ты, котик? Расстроился? — И девушка правой ладошкой медленно погладила его гладковыбритую щеку. Затем дотронулась до шеи. Но этого вполне хватило для того, чтобы по всему телу мужчины разлилась сладкая истома. Длинным указательным пальчиком Оксана провела по груди Олега, целенаправленно опускаясь все ниже и ниже и минуя живот, положила свою мягкую ручку ладонью вниз на его скрещенные ноги. Он их сразу раздвинул, сев поудобнее в кресле. И тогда его подруга знакомыми движениями ловко и не спеша расстегнула сначала брючный ремень, а потом замок – молнию, при этом касаясь чего-то твердого и большого.
— О, да ты весь такой напряженный! Как же мы поедем-то? Ведь ты не сможешь управлять машиной, а тем более следить за дорогой. – И тихим сексуальным голоском добавила: «Закрой глазки, милый…». И Оксана опустила свою голову в область его паха, накрыв колени красивыми волосами. И стала делать частые движения словно кому-то кивала, при этом слегка задевая живот Олега.
А через некоторое время джип, весело набрав скорость, покинул гостеприимный Полковничий остров, торопливо доставив домой сначала Оксану, а потом и своего владельца. Теперь уже подъезжая к Усть-каменогорску, Олег даже и не посмотрел на стоящих вдоль дороги девушек, в ожидании своих  заезжих клиентов. Он, наоборот, нажав на педаль газа, увеличил скорость, при этом не забывая  о правилах движения и указательных знаках. Сейчас они ему казались сущим пустяками, о которых не стоило и задумываться. У него было приподнятое настроение, и его, казалось, уже ничем нельзя испортить. 
Такое же хорошее настроении было и у Оксаны, когда она пришла домой. Ей хотелось уединиться и отдохнуть, а главное, обдумать все происшедшее буквально за полдня! Ведь может же так повезти! Две очень интересные встречи последовали одна за другой. Даже выпивший Юрка не в силах вывести ее из равновесия  и расшатать нервы. А уж тем более, она не станет сегодня скакать перед ним как козочка, в одном халатике и напоминать ему про квартиру. Ничего. Теперь будет все по-другому. Теперь уже ее муженек сам за ней побегает. Но для этого надо поработать со Светкой. Упускать такую возможность, которую ей ну просто подарила судьба, нельзя. Нужно сделать так, чтобы эта дура сама отказалась ухаживать за своим стариком. И тогда Оксана смело займет ее место. Вот только как этого добиться? И когда? Надо поторопиться, пока дед ноги не протянул, ведь ему уже за семьдесят. Сама Светка не согласится расстаться с таким лакомым кусочком, как две халявные квартиры. Хотя бы еще и потому, что ей сейчас-то  жить негде, не говоря уже о будущем. Значит, надо придумать что – то такое, чтобы у нее не оставалось другого выхода, как все бросить и вылететь оттуда, как птичка из клетки. И у Оксаны уже созревал план. Только надо его доработать во всех деталях да так, чтобы потом не получился облом. В противном случае, обратной дороги уже не будет. И все останется по-прежнему. А Оксане этого, ох как не хочется! Ну да ладно, не стоит думать о плохом. Лучше о деле. А для его выполнения ей понадобятся помощники – действующие лица и исполнители. Прямо как в кино. Не зря ведь говорят, что жизнь и есть сплошное кино. Только в реальности все иначе – гораздо сложнее и запутаннее. И ошибки не исправить. Сюжет не перепишешь и ненужное не вырежешь.
Хорошо, людей Оксана найдет. Есть у нее на примете два таких человечка. И оба ей должны. Один – деньги, а другая – коллега по «работе», обещала помочь в любую минуту, как только это потребуется. Так сказать услуга за услугу, оказанную в свое время Оксаной. Но только некоторые детали обязательно придется обсудить с Олегом. Пусть тоже подключается к работе. Не зря же она юриста подцепила. Все, конечно, говорить она ему не собирается, но в курс дела введет. И то, что ей нужно от него узнать, спросит. Причем, по полной программе. А он уже сегодня, прощаясь с ней, рассыпался книжными фразами о любви и понес какой-то бред, который она часто слышит от многих мужиков после того, как они получат свое. С юристом, правда, ничего особенного еще не было, так ерунда какая-то, но на крючок похоже он попался конкретно, потому, что перед возвращением в Усть-Каменогорск, Олег дал своей новой возлюбленной пятьдесят долларов: «Вот, возьми, Оксанчик, забросишь себе единицы на мобильный и будешь мне «маяковать». Оксана деньги, конечно же, взяла, но, правда, не сразу. Надо ведь было и честь свою не уронить:
«Спасибо, не надо, Олежек. Мою любовь нельзя купить, я не какая-нибудь продажная девушка. Просто ты мне тоже понравился. И я в тебе сразу же распознала настоящего мужчину с большой буквы».
Они договорились, что Оксана сама не будет ему звонить, и посылать сообщения на мобильный – тоже. Супруга у юриста не ревнивая и не контролирует разговоры мужа по телефону, но все же соблюдать осторожность надо. Поэтому Оксана будет ему просто «маяковать», а Олег, по мере возможности, сам с ней свяжется. На том они и порешили.
Пару дней Оксана вынашивала план действий. Хоть все самое главное и зависит от Светки, вернее, от того, когда она будет свободна для реализации того, что задумала ее подруга, но сначала надо потревожить других.
И Оксана в первый раз после их встречи с юристом, набрала его номер на своем телефоне и послала сигнал вызова. Олег не заставил себя долго ждать и в течение получаса перезвонил:
— Оксаночка, ты меня искала?
— Да, Олежек.
— Что-нибудь случилось или ты просто соскучилась?
Оксана прежде всего сообщила юристу, что ждет – не дождется скорейшей встречи с ним. А потом уже попросила у него «взаймы» сто долларов, ненадолго.
— Ой, брось ты. Считай, что это будет мой подарок в качестве компенсации за нашу разлуку, — ответил Олег. – А еще что-нибудь надо? Говори, не стесняйся!
И его новая подруга сказала, что ей нужен напрокат, буквально на день-два, цифровой фотоаппарат, желательно «Nikon» или «Canon», только не «мыльница» т.к. снимки должны быть хорошего качества, — уточнила она.
Юрист пообещал помочь. И они, договорившись о встрече через три-четыре дня, потому что раньше он в Семипалатинске  вряд ли появится, распрощались. Теперь Оксане не мешало бы выцепить и Марго — свою должницу, коллегу по «работе». Она тут же набрала нужный номер:
— Привет, мать! Как дела?
— Ой, Ксюха, здорово! Да какие там дела? Сегодня всю ночь мне два кобеля покоя не давали, ни спереди, ни сзади… — громко затараторила ее собеседница и затрещала какую-то чушь.
— Слушай, — перебила девушку Оксана. — У меня сейчас нет ни времени, ни желания вдаваться во все подробности твоих похождений. К тебе есть разговор. Короче, через несколько дней ты мне будешь нужна. Поможешь в одном дельце. Работа не пыльная, даже оголяться не придется. А за все,  про все я тебе забашляю пятьдесят баксов. Поняла? Ну и ладушки. Смотри только, чтобы я тебя не разыскивала по всему городу…
Теперь оставалось самое главное – выцепить Светку. Она говорила, что ей надо звонить только на домашний. Оксана нашла в записной книжке своего мобильника номер, начинающийся на 53, тот, который и принадлежал ее старой знакомой и послала вызов станции.
«Светка, где же ты? Ну возьми скорее трубку, — говорила она сама себе, долго слушая длинные гудки. Но трубку никто не брал. Светки не было дома. – Где же эта дура шляется?»
 
Глава одиннадцатая
 
И так бывает…
 
1
 
А жизнь у Светки шла своим чередом. Текла ровно и спокойно, размеренно, как река в половодье. Всё та же работа, требующая предельного внимания к выполнению служебных обязанностей и всех указаний со стороны руководства, а чаще всего от старшей медсестры. Но с ней отношения сложились нормальные, еще и потому, что Светка душевно относилась к больным. А они частенько, со словами благодарности в ее адрес, обращались даже к лечащим врачам. И вообще, никаких нареканий по работе к медсестре Бичевой не было, и она этим дорожила.
Несколько месяцев назад в их областную больницу приняли нового электрика. Когда именно это случилось, она уже не помнила. Да и его появлению как-то и не придала особого значения. Мало ли кто устраивается на работу? Больница большая, корпусов много и всех сотрудников она знать не может, хотя бы даже просто в лицо. А уж новеньких – тем более. Да и не нужно ей это.
Так что похоже Женя, так звали молодого человека, первым обратил на Светку внимание. Почему он сделал именно такой выбор, да еще и в ее пользу, хотя среди всего медперсонала больницы нашлось бы немало и других хорошеньких девушек, ей было абсолютно все равно, и она над этим даже не задумывалась.
И в один из вечеров, когда Бичева заступила на ночное дежурство, к ней в отделение зашел новый электрик. На вид ему было чуть больше двадцати, невысокого роста, плотного телосложения, с темными густыми волосами и добрыми-добрыми глазами. Парень с напущенной деловитостью попросил у медсестры табуретку.
— Мне надо посмотреть проводку в распредкоробке, – объяснил он и мило улыбнулся девушке, обнажая ровные белые зубы.
Светка создала необходимые ему условия и, оставив одного в процедурной, вышла в коридор. Ей тоже нужно проверить, как там некоторые капризные больные принимают таблетки. Ведь иногда попадаются очень дотошные пациенты, которые просто отказываются их пить, объясняя это тем, что доктор опять прописал не то, что им нужно. И кто, как не они сами, лучше разбираются в состоянии своего здоровья, а тем более в назначении соответствующего лечения?
— Эти коновалы – ветеринары, дипломы понакупили, а сами ничего не знают. И выписывают все, что им заблагорассудится. Экспериментируют на нас, как на подопытных кроликах, — возмущаются некоторые из них.
В таких случаях Светке приходится их разубеждать и следить за правильным приемом выписанных медикаментов. Но не успела она сделать и пару шагов от процедурной до ближайшей палаты, как вдруг… Раздался грохот и шум чего-то падающего на пол, словно откуда-то сверху свалился мешок! А потом – тишина. И все это доносилось из-за спины. Светка кинулась в комнату и увидела такую картину. На полу, рядом с перевернутой табуреткой и валяющимися пассатижами, вольтметром и изолентой, сидел новый электрик Женя и держался правой рукой за голову, чуть выше виска. Лицо его выражало испуг и недоумение одновременно. Несмотря на всю трагичность происшедшего, медсестру пробило на звонкий и незлобный смех.
— Дружок, ты живой? Может быть тебе помощь нужна? – и протянула молодому человеку руку.
— Спасибо, я как-нибудь сам… — пробормотал Женя, медленно вставая с пола.
И тут он, посмотрев в глаза девушке, неожиданно для обоих тоже весело засмеялся. Так они и познакомились. Потом Светка обработала небольшую ссадину на голове юноши и сказала, что до свадьбы заживет. Женя, поблагодарив свою спасительницу, почти сразу же удалился, но ненадолго. Немного погодя, он вернулся такой счастливый, как будто ничего и не произошло.
 
 (Продолжение следует… )