Последний арбуз.(Это я мент позорный)

У меня была замечательная теща! Царствие ей небесное! Историю эту я услышал  именно от неё. Правда произошла эта история задолго до того как я стал претендовать на роль  зятя своей тёщи. Проще говоря, когда все это случилось, моя мама еще не удостоила  меня чести произвести  на белый свет, поскольку было ей на тот момент всего-навсего годика четыре, ну от силы пять.
 
Маленькую девочку лет семи  в миру все звали Галочкой. На самом деле ей с рождения дали татарское имя Гарифя Абдрахимовна, причём подтвердили сей факт выдачей вполне себе официального документа, а именно свидетельства о рождении. В силу того, что происходило это в Астрахани, где помимо татар жили  русские и греки,   башкиры и евреи, китайцы и булгары, да и всякие прочие не менее достойные люди не менее достойных национальностей, к девочке приклеилось русское имечко Галочка.
 
Папа Галочки успел по молодости повоевать в Германскую, то есть в Первую мировую, ту, что началась в 1914 году. Потом поучаствовал в Гражданской войне на Астаханщине — в составе красной мусульманской роты оборонял астраханский Кремль от белоказаков.
 
Потом вошёл во вкус и  в двадцатых годах, да и в тридцатых  гонял  за басмачами на горячем скакуне с сабелькой наперевес, а порою и от них, это уже в зависимости от обстоятельств, в смысле перевеса сил в данный  конкретный исторический момент в советском Туркестане.
 
Когда же война  осточертела так, что тошнота порою к горлу подкатывала от бесконечных метаний  в поту и пороховом угаре от кишлака к кишлаку с шашкой в руках и  артиллерийским  люггером в деревянной кобуре, решил вернуться в родную Астрахань  и уже  жениться, в конце-то  концов. 
 
Надо думать подошло уже времечко для такого важного события в жизни мусульманина, несмотря на то что мусульманин сей был вполне себе до мозга костей красным джигитом. Да что там подошло? Просто к горлу приперло желание иметь за своей спиной собственный дом  и семейство в составе верной спутницы жизни и пяти, а то и семи потомков для успешного и гарантированного продолжения рода.
 
Природа она ведь свое требует от мужчины и требует весьма настоятельно – быть главой семьи, мужем, отцом, кормильцем. А там и до роли почтенного дедушки аксакала в  валенках на завалинке, да с сединой под тюбетейкой каляпуш  и вовсе рукой подать. Жизнь скоротечна и непредсказуема, а посему надо успеть исполнить все свои предназначения, хотя бы ценой крови из носу. Это в лучшем случае.
 
Может ведь все произойти в более дорогостоящем варианте, таком что кровью из носа уже не обойдется. А ну, как прилетит злодейка свинцовая из древнего басмаческого карамультука, или из современнейшей британской винтовки Ли-Энфилд прямо в лоб? 
 
А то и клинок дамасской стали бухарского или кокандского  курбаши  поставит окончательный и бесповоротный росчерк Андреевским крестом на судьбе бравого красного командира. И тогда пиши, пропало  всем планам и намерениям об  исполнении предначертанного свыше предназначения.
 
Вскоре глянулась ему и вероятная невеста, сирота, проживавшая в чужой семье девочка на правах «пойди-принеси, уйди с глаз долой, не мешай».  Невесте только-только исполнилось  пятнадцать лет.  Да в ту пору  выдавать девиц замуж в таком возрасте было в порядке вещей.
 
Да и справедливо это, если подходить  к вопросу со всей строгостью векового уклада и новомодной пролетарской беспощадностью, не упоминая уже о необходимости таки ревностно блюсти  традиции мусульманского  Востока. 
 
Чего уж  их, девиц  этих,  в отрочестве сверх меры передерживать, коли они уже вполне себе телесно и морально дозрели и несомненно способны самозабвенно любить мужа и  с успехом производить на свет полноправных граждан  страны Советов.
 
А уж в полноправных гражданах первое в мире пролетарское государство  ой как несказанно нуждалось по итогам людских потерь в ходе Первой империалистической войны,  Октябрьской революции,  а затем и Гражданской войны. Да и после Гражданской всяческих боевых заморочек происходило вдосталь с немалыми потерями в живой силе.
 
Да и не совсем боевых, можно сказать трагически бытовых, в виде испанки, холеры и прочих спутников и спутниц социальных катаклизмов, приносивших  немалые потери населения. Ну и опять таки, если рассуждать глянув на проблему выпуклым мужским глазом,  изрядно перезревшие девы, кому они нужны на самом деле?
 
Истина проросшая из глубины тысячелетий: "каждому овощу свой фрукт, в свое время  на сладкое",  не говоря уже о прочих, весьма обоснованных  мотивациях. Персик срывают когда он нежный и бархатный, с  алым румянцем и  в самом соку. Стоит ли дожидаться когда он станет дряблым и сморщенным, а то и вовсе превратится в сухой урюк?
 
Понятно что на "баррикадах" в битве за светлое будущее супротив темного прошлого народ с двух сторон в противоборстве сходится. Вот только народ-то этот не из забугорных, или заокеанских  далей. Все таки свой, рассейский, хоть и классовой борьбой взбудораженный и подвигнутый вождями-антагонистами по обе стороны баррикад на кровавые "подвиги" ради всеобъемлющего равенства и счастья в туманной перспективе.
 
Вся беда в том, что  всеобъемлющее счастье каждый понимает по своему, да и перспектива, как выясняется со временем, даже не туманная, а и более того. Воистину сказано: путь наш во мраке.
 
Как оно счастье это в будущем аукнется никто же не был  в курсе. Можно было только предположить, что аукнется несказанно хреново. Правильные оптимисты надеются на лучшее, а готовятся к худшему. И выясняется впоследствии, что не напрасно.  Вроде как побуждения-то и намерения с обеих сторон самые что ни на есть благостные. Но, как гласит английская пословица: "небеса полны добрыми делами, а преисподняя полна добрыми намерениями". 
 
Да и российские философы, да мудрецы от сохи особенность эту изрядно выпуклую стороной не обошли, обозначив фразой: "благими намерениями вымощена дорога в ад". Кабы знать, как оно  там в будущем обернётся может умные люди и сподобились бы соломки подстелить в местах о кои больно, до хруста в ломающихся  костях,  спотыкаться неминуемо придётся.
 
Спираль общественного развития, ну  чем же вам не "грабли". Что не виток очередной, так по всей морде этими обновленными на данном витке граблями. Да как-то уж настолько системно, что совершенно неминуемо и неизбывно!  А больно то как!  Ну про то, что больно, и насколько сильно больно это уж каждому известно. Спиральная динамика, ети её так и разэтак![i]
 
Знамо, что  процесс обретения верной спутницы  для краскома не обошелся без калыма, Астрахань все-таки в большей степени город восточный, не Бухара, конечно но и не Урюпинск. Это в Урюпинске жениху в придачу к девке  приданое дают,  чтобы уже взял и не отверг.
 
А туточки в восточных краях все шиворот навыворот происходит – хочешь жениться, плати за девку. Зря что ли родители её холили да лелеяли.  А чем краше, да холёнее девка в итоге получилась   тем и денег за нее многажды  более плати в качестве калыма. Такова тяжкая карма восточного мужчины. А А коли денег на калым нет, сидеть тебе в старости на завалинке в одиночестве без любимой родной бабуси.
 
Впрочем,  это уже  не для публичного обсуждения. Мало ли в нашем рассейском народе подлецов, да и просто дураков по жизни водится, готовых настучать на "брата" единокровного и единоверного, а то и на коллегу иноверца. 
 
И всё это  просто из соображений некоей туманной выгоды либо, следуя принципам беспринципной принципиальности, в силу ещё не реализованной на тот момент борьбы за ликвидацию  безграмотности населения.
 
Как известно Павлики Морозовы и прочие иже с ним  из многомиллионной анонимной армии доброхотов-любителей  "эпистолярного жанра из-под полы", на пустом месте не являются в мир сей чудесный. 
 
Причём забегая несколько вперед,  реализация в недалеком  будущем программы ликвидации безграмотности  ситуацию абсолютно не облагородила, скорее даже несказанно осложнила.
 
Научили ликвидаторы  народ буковку к буковке складывать в слова и народ этот истово начал писать в широком диапазоне от великих пролетарских писателей и народных комиссаров до последнего замухранного обывателя, будь то в городе, а и даже в раздраконенной коллективизацией деревеньке  по прозванию Пороси, а то и того пуще в сельце Хренище, или уж и вовсе Чушкари. 
 
Да ладно бы еще, кабы рассказы писали, притчи, а то песни, да стихи в рифму слагали, либо саги эпические о героях народных, а то ведь доносы  строчили  и строчат  друг на друга, без различия принадлежности описываемых персон к той или иной вере, или к сословию. Как начали графоманить   друг на друга в эпоху кипучую, так и пишут по сию пору. Энергии писательской народу не занимать… Понятно, что не Львы Толстые и даже не Демьяны Бедные, но, как известно "охота пуще неволи".
 
Они же, деревеньки сии, неспроста обзавелись такими свинскими наименованиями. Такое именование делами заслуживалось соответствующими, поросячьими. По заслугам и клейма " жгли", кому на лоб, кому в прозвище, а дюже изощрённым в деяниях так и свинским именованием на всю общину.
 
А посему за калым, внесенный красным командиром приемным родственникам невесты скромно умолчим, во избежание не нужных пересудов и написания доброхотами прегадостных  доносов. Да и был ли калым  этот  в реалии?
 
Всем известно, что преданность  делу борьбы за ради  объединения  мирового пролетариата и достижения победы оного во всем обитаемом мире и есть наиценнейший капитал настоящего коммуниста.
 
Да скорее всего и не было никакого калыма. Факт уплаты калыма, ну никак не может большевику в глазах окружающих  прибавить уважения, и веры в его принципиальность. А если по совести, касательно людей думающих, так и убавить не может. Это, если честно, по совести, без подлостей.
 
Сговорились люди меж собой тихо, без шума да плеска, и всем хорошо. А паче прочих счастье привалило сироте пятнадцати лет, обретшей нежданно-негаданно надежу и опору, да  такую,  за которой словно за крепостной стеной Астраханского кремля, если не сказать, как у Господа за пазухой.
 
Правда,  факт обзаведения семейством  вовсе не означал, что красный командир вдруг,  словно по мановению волшебной палочки, превратился в мирного обывателя. Просто в промежутки между  командировками  по боевым служебным делам втиснулась еще и семейная жизнь.
 
Семейная жизнь она такая — жена, дети, пеленки, соски-пустышки, распашонки, манная каша, места в детском саду, крыша над головой и желательно. чтобы не дырявая, без протечек по итогам атмосферных осадков снега ли, дождя ли, а то и  мороси,  граупеля  и града.
 
Первенца Марьям родила в шестнадцать лет. Покуда глава семейства продолжал во весь опор  носиться в боевых командировках по Туркестану, с перерывами на исполнение обязанностей мужа и главы семейства, молодая жена успела многое. 
 
Для начала отучилась  на курсах сестёр милосердия, потом с успехом окончила курсы педагогов дошкольного образования, прихватив параллельно до полного комплекта и  техникум связи заочно.  Учёба успешно совмещалась с заботами  о муже и разрастающейся в ширь ячейке социалистического общества!
 
Галочка стала третьим ребенком в семье. Причём родители явно не  намеревались  останавливаться на достигнутых результатах. После Галочки появились и четвёртый, а затем и пятый наследники бравого красного командира.
 
Причём короткие интервалы между рождениями детишек обнадеживали в плане неминуемых радужных  перспектив. Кратко выражаясь демография в семье поддерживалась на необходимом социалистическому государству уровне. Если уж забегать несколько вперед не обошлось без появления ещё парочки бутузов с порядковыми номерами шесть и семь в списке личного состава ячейки общества.
 
Молодая мамочка Марьям успевала абсолютно все, и обихаживать мужа,  и воспитывать детей, и даже умудрились сделать карьеру на работе — возглавила первый  в истории детский сад в астраханском районе Оргэ Тияк. Причём все жители  района были  в курсе кто эта,    всё поспевающая исполнять молодая  женщина.
 
Что касается астраханского района Оргэ Тияк, самым первым здесь появился табунный голова Каспулат Еешев и было это где-то около 1723 года, точнее уже и не скажешь.  Известно что табунный голова, или, как его иначе именовали, табунный воевода Еешев отвечал  за торговлю лошадьми и снабжение ими царского двора.
 
Спустя годы, в царствование Александра  II, район  Оргэ Тияк  уже был не таким  малым сельцом под назваием Тиек-аргы-ягы.
 
Имелось в сельце двести шестьдесят дворов, семь не грандиозных  мечетей, двадцать пять торговых лавок, две кузницы, пожарный обоз с парой начищенных до блеска медных шлемов с гребнями на манер греческих гоплитов.
 
Наличествовал ямской станционный пункт аж с тремя сменными лошадками, отнюдь не арабских кровей, да волостное правление с таким-же абсолютно не родовитым начальством. Здесь же пребывали два фотонафтильных завода специализирующихся на перегонке каспийской нефти в керосин компаний «Мейерсон и Ко» и Серебрякова.
 
Позже, когда разросшаяся Астрахань поглотила сельцо,  название сократили ради экономии времени на пустопорожние разговоры  до Оргэ Тияк, потом до Тияк, а местные китайцы в силу своей непреодолимой национальной приверженности к буквам "Ц" и " Ч" и вовсе стали именовать район словом Чияк, а то и Цияк.
 
Описываемое время было настолько  неоднозначное, что по одним улицам Астрахани под барабан и "взвейтесь кострами синие ночи..."  маршировали дети рабочих и крестьян,   в красных пионерских  галстуках из простенького ситца, а по параллельным улицам с неутомимым энтузиазмом, подобно табунам  горячих  ахалтекинских жеребцов и кобылок,  гарцевали компании младо комсомольцев.
 
Эти «озабоченное»  племя младое  горячо  ратовало  за свободную и  всеобъемлющую любовь, присутствуя на митингах  в полном и беспардонном неглиже, буквально без исподнего белья, с обнаженными гениталиями, выставленными на всеобщее обозрение. Под лозунгами "Долой стыд!", "Долой невинность", " Долой брак" по стране Советов шествовал "Крылатый Эрос революции ".
 
Понятно что простой  народ  астраханский в силу вековых традиций в основной своей массе не пребывавший  ни в комсомоле, как таковом, ни в эксклюзивной сексуально озабоченной группировке младо комсомольцев, весьма не одобрял подобное разнузданное шествие голозадого Эроса революции  по конкретным астраханским улицам и переулкам.
 
И не просто не одобрял теоретически, а вплоть до интеллектуальных диспутов с использованием весомых аргументов в виде выдранных  из астраханских заборов колов и штакетин.
 
Посему молодая женщина, заведующая  первым детским садом, жена и мать, хранительница семейного очага  в пику веяниям революционного эротического бесстыдства пользовалась заслуженным уважением  в  Оргэ Тияк.
 
Многим родителям  приходилось хлопотать по поводу мест для своих малолетних в детском саду и заведующая первым детским садом в силу своего женского и административного авторитета помогала многим и многим молодым родителям в решении этих весьма непростых  вопросов.
 
Помимо пионеров и Эроса революции маршировавших по просторам первого социалистического государства, бродили на этих просторах и знаковые для того времени явления именуемые испанкой, холерой и сыпным тифом.
 
Испанку с холерой, вроде как, победили, поднатужась из последних сил, понеся при этом многомиллионные не боевые потери в процессе гражданской войны, причем с обеих сторон, как с красной, так и с белой,  не говоря уже об аполитичной части  мирного  населения.
 
А вот сыпной тиф нет-нет, да просачивался то в одном, то в другом  местечке и проявлялся сыпью на организмах населения недостаточно обеспеченного мылом и баней, ослабленного  скудным питанием, а точнее сказать, мягко выражаясь,  системным недоеданием, это,  если не сказать грубо — голодом. Поволжье все-таки на весь мир недобро прославилось в тот период.
 
Стоило в одном месте побороть эту напасть разносимую по стране платяной, либо головной вошью, а существуют мнения, что и лобковой, как она просочившись через щели медицинских карантинов и кордонов вылезала в каком-нибудь свежем местечке. Что касается симптомов сыпного тифа...
 
Если конкретно, с научной точки зрения выражаться, то сыпной тиф  это  риккетсиоз, протекающий с деструктивными изменениями эндотелия сосудов и развитием генерализованного  тромбоваскулита. Основные проявления  связаны с риккетсиемией и специфическими изменениями сосудов. Они включают в себя интоксикацию, лихорадку, тифозный статус, розеолезно-петехиальную сыпь. В числе осложнений сыпного тифа – тромбозы, миокардиты, менингоэнцефалиты.
 
Это, если конкретно, обосновавшись в теплом сытом уголке, с толстенной энциклопедией на коленках. Но дело в том, что вряд ли кому-либо удастся врубиться в то самое конкретно, не потратив предварительно шесть дет жизни на обучение в медицинском институте, один  год в интернатуре, и еще два в ординатуре. Не упоминая уже со всей возможной скромностью  об аспирантуре и докторантуре.
 
Это в соответствии с нынешними стандартами. В те же времена и речи не могло быть  о глубинном понимании этой пакости и эффективных методах борьбы с ней.
 
Что касается чисто субъективных впечатлений, то можно совершенно однозначно сказать, что больному сыпным тифом  становится несказанно хреново, выражаясь ненаучными терминами. И это пожалуй самое мягкое выражение описывающее данное явление.
 
Температура под сорок, ломота в мышцах и суставах, рвота, сухой язык, нарушения сознания вплоть до сумеречного, точечные кровоизлияния неба, появление сыпи и лихорадка. Потом следуют запоры и вздутия живота, парадоксальное мочеизнурение, когда при отсутствии рефлекса к мочеиспусканию, моча выделяется по капле. Галлюцинации, бред и забытье. Острая сердечнососудистая  недостаточность и как следствие развитие тромбоза  и тромбоэмболии. Мерзкая ситуация, мягко выражаясь.
 
Лечат эту заразу ныне антибиотиками, вот только в то время, о котором идет речь никто не знал, что это за чудо такое, именуемое антибиотиком. Не придумали  еще  сих средств «магических» целебных. Нет, если подходить строго, первый эффективный для клинического применения антибиотик (пенициллин) уже был открыт А. Флемингом в 1929, через два года после рождения Галочки.
 
 
Вот только где тот шотландец Александр Флеминг со своим пенициллином и где та астраханская девчушка Галочка? Но как бы не хотел Саня Флеминг  разродиться настоящим лечебным препаратом противомикробного действия, способным спасти миллионы жизней, на его открытие наплевали и забыли о нем на десять лет вплоть до 1939 года. А посему поделиться с первым в мире советским государством своим эпохальным открытием Александр Флеминг при  наличии даже горячего желания не смог бы. .
 
 
Еще Имготеп в древнем Египте, как впрочем, Хуанди и Цуань Гун  в Китае,  Сушрута в Индии, имели обыкновение прикладывать к воспалившимся рана размоченный в воде заплесневевший хлеб. И судя по всему это помогало в деле врачевания, иначе к чему бы древним египтянам и прочим иже с ними, столь же именитым целителям, такие кунштюки отчебучивать?
 
 
Вот только не в курсе были медики в Астрахани, что древние врачеватели подобным образом изгалялись тысячи лет назад над своими больными подопечными вплоть до их полнейшего выздоровления. Либо, как вариант, до мумификации безнадежных пациентов. Это уже в зависимости от приверженности симпатий госпожи Фортуны, или их отсутствия у оной к каждому конкретному древнему имяреку.
 
 
Галочка пошла в первый класс в сентябре, а уже в феврале  на неё нежданно-негаданно обрушилась эта самая мерзость именуемая сыпным тифом. Мама Марьям хоть и следила за своими пятью ребятишками в плане  санитарии, да разве от  детворы на улице отгородишься.
 
 
Мало того что по улицам табунами носятся домашние ребятишки  с района, так и беспризорников ещё не всех чекисты с мильтонами отловили. Астрахань город тёплый, не яблочный Ташкент, конечно,  но и не  Архангельск под всполохами северного сияния с незатейливыми радостями заполярных оленеводов. Поток беспризорников в собачьих ящиках теплушек не иссякает, везут немытые, да голодные малые в теплые края инфицированных блох да вшей  на развод местным жителям.
 
 
Трудно сказать коим конкретным  образом зараза перепрыгнула  на Галочку, а перепрыгнув вцепилась смертельной хваткой  и сразила наповал. Почти наповал. Все происходило, как в описании симптомов, и температура и бред катастрофическое падение массы тела.
 
 
Как ни старалась Марьям употребить собственные знания, приобретенные на курсах сестёр милосердия, в борьбе с недугом, а пришлось Галочку, во избежание распространения заразы, отделить от остальных детей семьи и отправить в Центральную городскую больницу имени Астраханского пролетариата.


 
Астраханская городская  больница имени Астраханского пролетариата, несмотря на громкое пролетарское наименование, увы, не была средоточием светил медицинской науки. Лечили здесь тщательно и добросовестно, но ровно в меру уровня имевшихся знаний на тот исторический период. Персонал был в курсе последних достижений мировой мёдицинской науки,  даже порою почитывал  научные статьи маститых учёных в данной области.
 
Но, увы, знания эти, наверное  довольно передовые, отчего-то не наполняли медицинские учреждения страны ни необходимым количеством медикаментов, ни необходимым количеством медицинского персонала способного и желающего самоотверженно бороться за здоровье населения.  
 
Причем бороться за здоровье других, весьма изрядно рискуя своим собственным, вплоть до вполне вероятного летального исхода.
 
Учитывая, что в предыдущих битвах с холерой и испанской медицинский персонал понес ужасающие потери среди самых преданных последователей древнеримского Эскулапа и древнегреческого Асклепия, это уж кому как нравится, ситуация в больнице была близка к пиковой.
 
Последователи сии  вытащили  страну из различных эпидемий, заплатив немалую цену своими жизнями,  а новых светил, увы,  советское государство ещё не взрастило. А если  какие и были, вновь взращенные,  так они, однако, ещё не успели приобрести столь необходимый опыт, да и решимости положить жизнь своя на алтарь всеобщего благоденствия.
 
Имевшиеся  же в наличии энтузиасты из числа медицинского персонала  были настолько загружены, что никто не давался диву, когда они падали в обмороки  прямо   на  обходах .
 
Дни бежали чередой друг за другом, а состояние маленькой Галочки, помещенной в палату тифозных больных, именуемых в народе  по-итальянски сочно  «тифози», не только не становилось лучше, а просто день ото дня ухудшалось.
 
Причём ухудшалось семимильными шагами. Если первый дни наступало периодически некое просветление,  через десяток дней после госпитализации Галочка пребывала постоянно в сумеречном состоянии сознания и бредила, слёзно выпрашивая  то у мамочки Марьям,  то  у сестричек милосердия и врачей, но чаще у самого  Всевышнего  маленький, совсем малюсенький кусочек арбуза.
 
Она даже в бреду притягивала вперёд свою ручонку и на подушечке указательного пальца  ногтем большого пальчика отмеряла размер этого малюсенького, размером с её ноготок, кусочка арбуза.
 
Астрахань надо сказать край арбузный. Пожалуй  нет на земле такого уголка, где не знали бы что есть такое астраханские арбузы. Ну разве что известность этой астраханской ягоды не докатилась лишь до Австралии и Папуа.
 
Вся же беда состояла в том что за окном губернской больницы  витийствовал последний месяц зимы февраль. Надежда, на то, что где-то в закромах запасливых астраханских потребителей  арбузов ещё сохранилась и пребывает в целостности эта полосатая ягодка была весьма и весьма призрачна.
 
Все кто был в курсе бредовых  желаний Галочки со слов Марьям, сыпанули по городу на поиски незнамо где, незнамо как и,  вообще, весьма  маловероятно сохранившегося последнего арбуза. Увы, все старания  были в течение недели абсолютно тщетными.
 
Все имевшиеся в наличии  арбузы в закромах ближнего круга  знакомых Марьям  либо  были уже употреблены по назначению, либо выброшены в отходы по причине абсолютной непригодности в пищу. Несмотря ни на что, весь  Оргэ Тияк пребывал в лихорадочных поисках, распространяя постепенно поиски на всю территорию Астрахани.
 
***
 
В народную милицию молодого Мустафу послала партия в горячем 1920 году, когда по Астраханской губернии  невозбранно гуляли конные банды, а в дельте Волги процветали браконьерство и пиратство.
 
Численность банд  в двести человек по тому времени  было довольно обыденным делом. Что говорить о такой мелкоте,  если бандформирование  гордо именуемое «Первой  Атаманской дивизией  восставших войск по воле народа»,  насчитывало  более  тысячи  бандитов и имела собственную пулеметную команду при десяти станковых пулеметах.
 
Мустафа Мухаммад  улы  Халиуллин был средоточием множества человеческих достоинств. Во первых, он добился достойных результатов в борьбе  с бандитизмом. Это весьма положительно повлияло на  служебную карьеру рядового милиционера.   Уже  с незапамятного 1923 года, получив повышение по службе,  Мустафа состоял в должности участкового надзирателя  милиции в Оргэ Тияк.
 
Надо сказать, что слово надзиратель даже в те времена несколько коробило слух, если не сказать более резко. Попахивало от этого слова  изрядным старорежимным  душком  тюрьмы  и каторги. Но однажды в голову кого-то из верхних руководителей карающей  структуры пришла довольно дельная мысль. 
 
В  1930 году приказом  по ОГПУ участковых  надзирателей  переименовали в участковые   инспекторы милиции. На  звание участковый инспектор нормальные люди уже не реагировали так болезненно, как на слово надзиратель.
 
Во вторых от предков бывшему надзирателю, а ныне инспектору  досталась фамилия означавшая, что он ведет свой род от некоего, существовавшего в глубокой древности,  достойнейшего человека  по имени Халиулла.  Дословно имя Халиулла  означает в переводе на русский язык – «драгоценный камень, данный Аллахом».
 
Имя же самого инспектора Мустафы  переводится как «избранный». Именем этим называют только очень достойных людей. Мустафой к примеру звали чингизида и по совместительству  ордынского  царевича. Царевич Мустафа имел честь быть сыном  хана Золотой Орды, первого хана Казанского ханства и основателя Касимовского ханства  достойнейшего из достойных Улу-Мухаммед хана. 
 
Мало того, именно так именовали могущественнейших  султанов османской империи Мустафу II,  Мустафу III, Мустафу IV и даже не менее достойного касимовского правителя хана Мустафу-Али,  сына султана Абдуллы Ак-Кубекова и праправнука  хана Ахмата.
 
Это уже само по себе многое  говорит о нашем герое, даже если не дополнить его характеристику сообщением. что папу Мустафы звали Мохаммадом, что значит «достойный хвалы»  и дается в честь  проповедника единобожия и пророка ислама, коему Бог ниспослал священное писание Коран.
 
Надо отметить что на заре революции  молодая советская власть  имела смелость разогнать милицию созданную временным правительством и создала  свою собственную народную милицию.  И абы кого в доблестные борцы с уголовщиной и контрой однозначно не принимали.
 
Подбирали в качестве кандидатов  исключительно граждан  с активными избирательными правами, при условии наличия у оных кандидатов бескомпромиссной преданности интересам рабочего класса, а также беднейшего крестьянства и, что немаловажно, вполне овладевших грамотой и  достигших половой зрелости в размере, как  минимум,   двадцати одного года.
 
Проще говоря, грамотность Мустафы и наличие у него избирательного права были  еще парой благоухающих капель  в наполненную до самых краев сапфировую чашу средоточия физических и духовных достоинств  участкового инспектора. О вполне удовлетворительной половой зрелости Мустафы Мохаммадыча в размере сорока семи лет, на момент описываемых событий, пожалуй уже  и не стоит упоминать.
 
Мохаммадычу очень нравилась его служба на благо трудовому народу. Круглые сутки  бдел он,  не покладая рук и ног, и самой души своей, на боевом посту на страже законности и порядка и всегда при всех положенных для такого ответственного работника регалиях. Регалии сии на товарище Мустафе были непростые,  можно сказать весьма добротные по тем довольно скудным временам,
 
Это о чем-то говорит, когда на человеке  френч и бриджи  пошитые на заказ из английского сукна экспроприированного  со складов британских интервентов  по ходу изгнания оных с территории советской Родины где-то в районе Архангельска. То же самое можно сказать о коричневых офицерских башмаках на ногах Мустафы, с тех же складов, и не в обмотках, как тогда водилось в Красной Армии и Рабоче-крестьянской милиции, а с такими же коричневыми крагами на шнуровке.
 
На голове же этого достопочтенного человека и заслуженного мильтона всегда красовалась форменная милицейская фетровая каска при двух козырьках, лобном и затылочном, кожаном подбородочном ремне, теплом вязанном подшлемнике и наушниках.  Во лбу на шлеме горела бирюзовым, если не сказать голубым,  пламенем,  звезда с гербом СССР в центре.
 
Пальто покроя реглан серого цвета дополняло образ сурового стража правопорядка. Сшитое на заказ пальто было весьма изрядного размера, в попытке объять необъятный живот  инспектора, что характеризовало еще две  положительных  черты нашего героя – во первых  отменный аппетит  и во вторых,  что очень немаловажно, хорошего человека было много.
 
Ведь это замечательно, когда хорошего человека бывает много. Вот этот необъятный, старательно прикрытый серым форменным «пальтом», как тогда говаривали простые горожане Астрахани,  богатырский живот и послужил поводом получения инспектором Мустафой в народной среде конспиративного псевдонима Арбуз.
 
В соответствии с суровыми нравами революционного пролетариата и согласно должностной инструкции  Мустафа Мохаммад  улы,  как член РСДРП(б) с 1916 года именовал себя гордо атеистом. Лишь очень немногие близкие ему родные люди знали, что под каской и теплым подшлемником на бритой голове участкового инспектора имелась традиционная татарская тюбетейка каляпуш.
 
Эти близкие люди знали, что  тюбетейка каляпуш под каской обреталась вовсе не ради сбережения необходимой температуры в голове стража порядка, или по какой либо другой прагматической причине, а вовсе даже по весьма важной, если можно так выразиться,  духовной  мотивации.
 
Мусульмане всего мира неспроста носят просто тюбетейки, тюбетейки под чалмою, тюбетейки под  папахой и, как в нашем случае, уже под милицейской каской. Называются они  по разному в зависимости от географии проживания их владельцев, будь то каляпуш,  дуппи, калпок, такия, арахчын  или допп. Различие в названиях абсолютно не меняет сути этого головного убора.
 
По старинному преданию тюбетейка  оберегает владельца от всех возможных бед, и от сглаза, и от  порчи, и от колдовства. Попросту говоря, главная  функция её  существования  ни при каких условиях не допускать, чтобы Шайтан коварно  проник через  голову правоверного мусульманина прямо в его душу.
 
В случае с нашим героем участковым надзирателем  уничтожающее, или вернее отражающее  действие сего традиционного головного убора распространялось, если верить  утверждениям Мустафы, и на злонамеренно выпущенные в его адрес бандитские пули.
 
Причем распространялось сие  отражающее действие на полновесные пули  даже из трехлинейных мосинских обрезов калибра 7.62, не  говоря уже о мелочи вроде  маузеровских и нагановских пуль.
 
Этот факт в виду нелегкой профессии надзиратели  был однозначно не лишним. Тем более, что согласно своего «красного» статуса   надзиратель не мог публично посещать мечеть, дабы испросить защиты у Всевышнего в перипетиях  весьма и весьма опасной служебной деятельности Мустафы Мохаммадыча..
 
Всякому более-менее здравомыслящему человеку знакомому с надзирателем более пары месяцев становилось понятно, что Мустафа Мохаммадыч  в глубине души является  очень верующим человеком. И это несмотря на огромный,  еще дореволюционный партийный стаж  в рядах большевиков.
 
Милицейское начальство смотрело на этот вопрос как-то слегка  сквозь растопыренные пальцы, и что немаловажно,  совершенно  в другую сторону. Да и понятно. Что же ему,  начальству-то и глянуть что ли не на кого? Водятся еще в Астрахани и особи и симпатичнее товарища Мустафы Мохаммадыча. Хотя бы из тех же младо комсомолок, ну, тех, кои  в неглиже с плакатами «Долой стыд!»
 
Справедливости ради стоит  отметить, что четверо из восьми детей Халиуллина Мустафы Мохаммад  улы  имели счастье посещать вновь образованный в Оргэ Тияк детский сад, где в роли начальницы  пребывала мама Галочки Марьям. Причем двое из этих четверых числились в  ясельной группе несмотря на изрядно  не юношескую  половую зрелость  их, надзирающего за революционным порядком  папеньки.
 
В Астрахани народ водится простой и в отличие от Одессы здесь махорку таки курят, особливо если курить более нечего. А то,  что в Астрахани даже евреи коренным образом отличаются от евреев из Одессы  так и вовсе упоминать не стоит.
 
Здесь  подростки иной раз покуривают даже дубовую листву  с раритетного  знаменитого древнего дубка высаженного  не знамо кем, согласно последним научным данным,  примерно в  году 1570-ом.  
 
Болтают, правда, что дубок сей посадил собственноручно Петр Первый, Великий,  Отец Отечества и Император  Всероссийский. Но  брехня это всё, врут негодяи. Очень уж им, отцам города,  к телу императорской персоны  поближе примазаться в охотку, для пущего авторитета.
 
Некто, по сию пору оставшийся неизвестным, посадил сей дубок, в незапамятные времена, лет за сто до того, как будущего Императора Петра Великого начали планировать  уже наконец зачать и произвести на свет Божий.
 
Астраханцам  одесские понты не по карману, у них свой форс – хрумать черную икру ложками без счета. А на замену  дешевого одесского куража у них имеется нечто более существенное – к примеру, кулебяки  со стерляжьей визигой. А с белужьей? Что стоят те одесские бычки супротив астраханских стерляжьих кулебяк?
 
Разговор  весь этот к тому, что в Астрахани простые граждане, не говоря уже о членах РСДРП(б) с 1916 года, не проходят равнодушно мимо чужих бед и проблем. Астраханский  Оргэ Тияк это вам не улица Дерибасовская в Одессе.
 
Если взять за основу все вышеизложенное, то сразу становится понятно отчего… А вот  именно оттого!  А не счел Мустафа Мохаммадыч  возможным для себя устраниться от помощи Марьям, воспитательнице своих детей  в  излечении  её больной дочери Галочки.
 
За неимением целительских талантов и других медицинских возможностей участковый инспектор подключился сам  к поискам, столь вожделенного больной Галочкой арбуза, и подключил весь личный состав ячейки ОСОДМИЛ  района Оргэ Тияк. Так незатейливо в ту пору именовали   добровольные  отряды  содействия милиции.
 
В довесок к ОСОДМИЛу на поиски арбуза  была сориентирована вся наличествующая  агентура, состоящая  негласно в рядах «рабоче-крестьянской мусорни», как выражались местные криминальные особи, пребывавшие не в ладу с законом.
 
Тоже самое можно было сказать и о всей местной  криминальной публике, задействованной в поисках целебного фрукта, в диапазоне от базарных попрошаек и прочей рыночной гопоты,  до уважаемой  в преступном сообществе аристократии – форточников, карманников и медвежатников.
 
Весь этот многослойный криминальный пирог состоящий из ширмачей, купцов, марвихеров, банщиков, клюквенников, городушников, вздерщиков, хипесников был мобилизован на поиски последнего в Астрахани арбуза .
 
Не искали арбуз для Галочки разве что местные бандиты-налетчики и замаскированные контрики, находившиеся в чрезвычайно натянутых отношениях с  Мохаммадычем. Ну да Бог им судия! Хотя это не факт, иной раз и у налетчика  душа на доброе дело разворачивается на распашку, особливо если дело касается малых детишек…
 
***
 
Галочке день ото дня становилось хуже. Врачи разводили руками, кивали в сторону больничных коек с накрытыми с головой бывшими  больными, уже покинувшими  мир сей  бренный, но еще не перенесенными в морг за катастрофической нехваткой  мужчин санитаров.
 
Марьям решила забрать Галочку домой,  написала главному врачу расписку об отсутствии претензий и загрузила всю ответственность на свои плечи. Авось домашняя забота, да лечение народными знахарскими рецептами позволит Галочке выкарабкаться из рук костлявой…
 
***
 
Мустафа Мохаммад улы Халиуллин торжественно шествовал по узеньким  улочкам Оргэ Тияк откуда-то со стороны  архитектурного ансамбля, еще недавно  носившего  официальное название «Городок имени Троцкого». После недавнего разгрома  троцкистов,  разжалования и высылки Льва Давидовича Бронштейна через Турцию, Францию и Норвегию в Мексику, с лишением гражданства СССР,  Городку имени Троцкого  торжественно вернули его исконное, обретенное в шестнадцатом  веке имя -  Астраханский кремль.
 
На выпуклом животе участкового инспектора лежал полосатый ПОСЛЕДНИЙ астраханский арбуз, придерживаемый могучими  руками Мохаммадыча. Бегущая впереди участкового инспектора местная пацанва отчаянно голосила на все лады по татарски, китайски и русски:
«Карбыз бара, карбыз йөртә! Ксигуа зоу, ксигуа кханг!  Арбуз идет, арбуз несет!»…
 
***
 
С первого же кусочка арбуза, съеденного Галочкой, дела медленно но верно пошли на поправку. Трудно сказать, как случилось это чудо, благодаря ли материнской заботе, усилиям врачей, старым знахарским  рецептам или принесенному Мохаммадычем арбузу. Чудеса порою случаются и случаются неспроста, а для чего-то конкретного. Для чего-то такого, что непременно должно произойти в будущем.
 
Наверное сочувствие  и горячее желание помочь всех искавших и нашедших для Галочки  арбуз в февральской Астрахани и придало этому последнему арбузу такую волшебную целительную силу.
 
В то, что этот последний февральский арбуз обладал чудодейственной силой Галочка впоследствии верила всю свою жизнь.
 
Потом была война, голод, болезни, капли авиационных бомб, рассыпаемых  на Астрахань запятнанными белыми крестами Юнкерсами люфтваффе. Чугунные капли, начиненные смертью, с жутким завыванием летящие прямо в твою голову…
 
Из семи детей Марьям пережила войну только одна Галочка и видимо во многом благодаря этому последнему арбузу. Благодаря ему  и вере в то, что в самый трудный миг обязательно  появится большой добрый человек и она вновь услышит:
«Карбыз бара, карбыз йөртә! Арбуз  идет, арбуз несет!».
И все кончится хорошо.
Нет, не кончится!
Все продолжится,  и продолжится просто замечательно…
 
Примечания
Ахалтекинская  лошадь  — верховая порода лошадей, выведенная   в Ахал- Теке (современная Туркмения) предположительно более 5000 лет назад;
Асклепий – Бог врачевания в Древней Греции;
Банщик — вор, специализирующийся на похищении ручной клади на вокзалах, пароходах, в вагонах поездов;
Выражение «пиши пропало» - означает крайнюю степень отчаянья, убеждённость в том, что дело нельзя поправить. Так говорят, когда надежда на добрый исход гаснет;
Вздерщик — вор, крадущий при размене денег;
Городушник — вор из магазинов;
Граупель - (/ˈɡraʊpəl/; нем. [ˈɡʁaʊpl]), также называемый мягким градом, мамалыгой снегом или снежными гранулами, -  осадки, которые образуются, когда переохлажденные капли воды собираются и замерзают на падающих снежинках, образуя 2-5 мм (0,08–0,20 дюйма) шарики хрустящего, непрозрачного инея;
Клюквенник — церковный вор; 
Купец — карманник высокой квалификации,  оседлый;
Марвихер — карманник-гастролер международного класса.
Ширмач — карманник городской;
Хипесник— вор, обкрадывающий посетителей своих любовниц-проституток.
Эскулап – Бог врачевания в Древнем Риме;