Вечная ложь

Вечная ложь
 
Ты просила меня: "Обернись на пороге,
Не сжигай между нами мосты сгоряча."
Но я всё ещё вижу тоску и тревогу,
И под каплями воска погасла свеча.
 
Ты привыкла к тому, что достаточно плача,
Чтоб сорвать мой уход у закрытых дверей,
Но я знаю, сегодня все будет иначе,
Тень разлуки исчезнет в огнях фонарей.
 
Ты считаешь мой мир отражением в стеклах,
Жалкой тенью огромной вселенной твоей,
Но я помню дожди, как душа моя мокла,
Разрываясь на части в потоке страстей.
 
Ты уверена в силе своих обещаний
Тех, что тысячный раз безуспешно даёшь,
Но я пуст и бессилен, устал от страданий,
Ты не можешь быть правдой, ты- вечная ложь.


 
Удел поэта
 
Святой отец, ты ждёшь признаний,
Но я открыться не готов,
Душа моя полна метаний,
И не приемлет громких слов.
 
Тепло в груди хранит от стужи
Росток бунтарского огня,
Я богу твоему не нужен,
Ему нет дела до меня.
 
Безликим камнем под ногами,
Лежать, вдыхая пыль дорог,
Тянуться вслед за сапогами,
Поверь, отец, я б так не смог.
 
Оставь благословенье нищим,
Рабам господских щедрых рук,
Невольникам духовной пищи,
Заложникам своих лачуг.
 
Что до меня: не трать напрасно,
Молитву, миро и вино,
Удел поэта быть несчастным,
А стать счастливым- не дано...



Я планирую счастье на осень
 
Я планирую счастье на осень,
До прихода холодной зимы,
Чтоб дышать терпким запахом сосен,
Зная, то, что на свете есть мы.
 
Я сижу у окна каждый вечер,
Словно пёс, что хозяина ждёт,
И живу предвкушением встречи
В паутине житейских забот.
 
Я рисую на стеклах дыханьем,
Твой портрет, тот что видел во сне,
И готовлюсь к осенним свиданьям,
В старом парке, при полной луне.
 
Я стихи позабытых поэтов,
До рассвета учу наизусть,
Знаю, скоро закончится лето,
И исчезнет проклятая грусть.
 
Я планирую встречу с тобою
На сыром берегу горных рек,
Ты мне послана будешь судьбою,
Чтоб остаться со мною навек.
 
Я планирую счастье на осень,
До прихода холодной зимы,
Я дышу терпким запахом сосен,
Но не верю, что где-то есть мы.



За чертой
 
Мне было всегда интересно:
Что там, за последней чертой,
Откуда не слышно известий,
Куда нет дороги прямой?
 
Быть может, там ждут нас родные,
Друзья накрывают столы,
Развеяв обиды земные,
Крупицами серой золы.
 
Их лица светлы и беспечны,
А взгляды юны и чисты,
Минуты сплетаются в вечность,
Стесняясь свое наготы.
 
Аккордами старого вальса,
Ручьи мелодично звенят,
И нежные теплые пальцы,
На бронзовых струнах гостят.
 
Покой проникает под кожу,
Глаза излучают тепло,
Никто и ничто не тревожит,
Куда-то все злое ушло.
 
Слова обретают значенья,
Которые долго искал,
Когда я боролся с теченьем,
И прятался в рамках зеркал...
 
Но, вдруг, это- просто легенда,
Избитый набор глупых фраз,
Картинки цветной киноленты,
О том, что за гранью ждёт нас?
 
А что, если там только песни,
Холодных осенних ветров?
Мне было всегда интересно,
Но знать, я ещё не готов!
 
 
 
Вчерашний день
 
Что же ты ждёшь от вчерашнего дня,
Зачем возвращаешься, снова и снова,
Туда, где уже не осталось огня,
Лишь пепел и капли дождя ледяного?
 
Опять продолжаешь бессмысленый спор,
С тенями забытых друзей и знакомых
Из правды крадешь, словно опытный вор,
Привычную ложь аргументов весомых!
 
Уже невозможно себя изменить,
Душа остаётся такой же, как прежде,
Вчерашней тоской новый день не прожить,
Пора попрощаться с остывшей надеждой!
 
Оставь умирать на холодных руках
Любовь, что казалась наивной и вечной,
Решенье покаяться в смертных грехах,
Сейчас представляется слишком беспечным.
 
Слова- просто повод беззвучно уйти,
Молчанье не может считаться ответом,
Ты сам себе шепчешь: "Забудь и прости,
Закат догорел, чтоб смениться рассветом."
 
 
 
Снова брожу один
 
Снова брожу по пустым тротуарам,
В свете холодной осенней луны,
Там, где дома что-то шепчут бульварам,
Там, где на окнах развешаны сны.
 
Снова смотрю на следы под ногами,
Что-то в них есть, только что- не пойму,
Там, где любовь стала просто шагами,
Лунная ночь превратилась в тюрьму.
 
Снова дышу ароматом разлуки,
Он так привычен и сладок на вкус,
Только от боли сжимаются руки,
Давит на плечи невидимый груз.
 
Снова курю под знакомым балконом,
Есть что сказать, но в словах нет нужды,
Дождь плачет, словно парнишка влюбленный,
Тысячей капель холодной воды.
 
Снова ломаются тонкие спички,
Гаснет огонь на холодном ветру,
Ночь и луна стали вредной привычкой,
Ей суждено умереть по утру
 
Снова на паузу ставлю желанья,
Нужно ещё один день пережить,
Свет фонарей, подмигнув на прощанье,
Скажет: "Не стоит сюда приходить"



Приходит время
 
Для каждого из нас приходит время,
Когда он просыпается в тиши,
И понимает, что живёт не с теми,
Кому горит огонь его души.
 
Дымятся на балконе сигареты,
Обрывки мыслей застилает дым,
Луна мигает ярким, жёлтым светом,
О чем-то шепчет узким мостовым.
 
Молчат часы и стрелки неподвижны,
Напрасно прожит этот летний день,
Печальным быть смешно и непрестижно,
Опять придется слёзы прятать в тень.
 
И вроде, можно лечь под одеяло,
Обнять чужую теплую постель,
Но почему в глазах так счастья мало,
И почему в душе опять метель.
 
Так сложно отказаться от чужого,
Найти своё и обрести покой,
Приходит время просыпаться снова,
Чтоб убедиться в том, что ты живой...
 
 
 
Отражение
 
Я боюсь своего отраженья,
С каждым днем все сильней и сильней,
Вечерами сижу без движенья,
В темноте, не включая огней.
 
Мой двойник ухмыляется криво,
Скалит зубы и смотрит в глаза,
Мне его неизвестны мотивы,
Виден только звериный азарт.
 
В зеркалах бьются черные тени,
Ищут выход, ломают стекло,
Тянет руки ко мне злобный гений,
Изгоняя из сердца тепло.
 
Страх рисует узоры на коже,
Как художник, сошедший с ума,
Знаю, здесь мне никто не поможет,
Моя крепость- моя же тюрьма.
 
У желаний меняются знаки,
Превращается в фарс доброта,
Кровь кипит предвкушением драки,
Занимайте поближе места!
 
Нет прощенья и нет покаянья,
Под рубахой пригрелась змея,
Жаль, что поздно пришло пониманье,
Мой двойник в зеркалах- это я!



Дожить до утра
 
Ты бродишь ночами по улицам душным,
Бездомный, давно не любимый никем,
Луна приютилась во взгляде потухшем,
Невинная жертва бездушных систем.
 
За мутными стёклами башен бетонных,
Уставшие тени ведут диалог,
Твой мир измеряется в метрах погонных,
Пройденных за день магистральных дорог.
 
Остались вдали океаны желаний,
Отсутствуют Завтра, забыто Вчера
Нет жизни давно, только лёд подаяний,
Ты просто стремишься дождаться утра.
 
 
 

Боги ошибались
 
О, как вы ошибались, Боги,
Когда поверили в людей:
Открыли к небесам дорогу,
Рабам навязчивых идей.
 
Теперь на колокольных башнях,
Не прекращается набат,
Глупцам всегда темно и страшно,
Для них свобода- это ад.
 
Кресты развешаны повсюду,
Святой водой омыта грязь,
Здесь каждый первый верит в чудо,
И ждёт себе, не торопясь.
 
Молитвы стали общим делом,
Все остальное- ерунда,
"Вот вам душа в обмен на тело,
Платите в кассу, господа!"
 
В пустых полях гуляет ветер,
В печи огонь давно потух,
"Отцу и сыну" на рассвете,
На сон "Пречистой Деве" вслух.
 
О, как вы ошибались, Боги,
Поверив в бестолковый люд,
Для них открыта в рай дорога,
Но люди молятся и ждут.



Я против
 
Я против того, чтоб сажали цветы
За кованой, черной оградой,
Я против того, чтоб сжигались мосты,
Меж теми, кто больше не рядом.
 
Я против того, чтобы жить в тишине,
Надеясь на ангела свыше,
Я против теней в одиноком окне,
И против прогулок по крышам.
 
Я против напрасно потраченных сил,
На тех, кто повернут спиною,
Я против того, чтобы тот, кто любил.
Ушел не прощаясь со мною.
 
Я против того, чтобы верить и ждать:
Я против беспочвенной веры,
Рождённый бояться- не сможет летать,
Его не пускают манеры.
 
Я против того, чтобы крест на груди,
Считался мерилом успеха,
Пусть будет темно у меня впереди,
Слепым темнота не помеха.
 
Я против того, чтоб светить для других,
Они все равно не оценят,
Я видел, как люди, чей голос затих,
Остались стоять на коленях.
 
Я против того, чтоб просить у Петра,
Открыть предо мною ворота,
Я против того, чтоб молиться с утра,
И в церковь ходить по субботам.
 
Я против несчастных униженных лиц,
Помочь им никто не сумеет,
Я против обмана  бесплатных больниц,
Оттуда лишь холодом веет.
 
Я против того, чтобы жизнь как товар,
Врачи продавали в аптеках,
Возможно, я стал слишком жалок и стар,
Но я остаюсь человеком.
 
Я против того, чтоб сажали цветы,
За кованой, черной оградой,
Пусть память навеки сжигает мосты,
Не вспомнят меня- и не надо!
 
 
 
Две любви
 
Я любовь, словно приз, разыграл в лотерею,
Между самой любимой и самой родной,
Гордо делая вид, что совсем не жалею,
Оставаясь один, за высокой стеной.
 
Я менял имена, удалял сообщенья,
Честь мужскую свою выставляя на кон,
У родной я выпрашивал ночью прощенье,
А любимой звонил, выходя на балкон.
 
Я курил при луне, обжигая ладони,
Продолжая челночный бессмысленный бег,
От любимой скрывал номера в телефоне,
А к родной приходит на тепло и ночлег.
 
Я в сетях из вранья потерял свою душу,
Обещая обеим любовь навека,
Но однажды родная решила не слушать,
А любимая бросила: "Милый, пока!"
 
Я просил у родной: "Дай мне повод остаться!",
Я просил у любимой: "Останься со мной!",
Но сказала судьба: "За двумя не угнаться!"
И приходится дни коротать с тишиной...
 
 

Драма
 
Давно ли ты понял, что жизнь это драма,
Немое кино, на полотнах зеркал,
Судьба- равнодушная склочная дама,
Ты с ней соглашаться смертельно устал.
 
Возможность напиться- единственный выход:
На данный момент абонент не в сети,
Родные кивают, да шепчутся тихо,
Пойми, если сможешь, пойми и прости.
 
Расписаны роли седым режиссером,
Играй до конца, получай гонорар,
Ты стал второсортным дешёвым актером,
И чувства твои превратились в товар.
 
Вокруг только тени безликих статистов,
У драмы всегда предсказуем финал,
Бог создал людей, как бездушных артистов.
Признайся, ты разве об этом не знал?
 
 

Не об этом
 
Я тебя раздеваю, снимаю оковы,
Обнаженной касаюсь дрожащей рукой,
Ты молчишь, говоря: "Продолжай, я готова,
Подари мне, скорей, долгожданный покой!"
 
Шелк вчерашних обид слой за слоем срываю,
Заставляя дрожать на холодном ветру,
Ты молчишь, говоря: "Я тебя понимаю,
Впереди- только ночь, я уйду поутру!"
 
Нарушая запреты библейских законов,
Я тебе позволяю самой выбирать,
Ты молчишь, говоря: "Так легко быть влюбленной",
Я молчу, говоря: "Мне ли это не знать?"
 
 
 
Трудный день
 
Был трудный день, я вновь коньяк глотаю,
Чтоб крик Души на время заглушить,
Пусть разум утомленный, отдыхает,
Мне просто больше некуда спешить.
 
Я так устал от лицемерных взглядов,
Где правда- лишь слова со стороны,
Пусть никогда со мной не будут рядом,
Любимые, что были так нужны.
 
Зачем терпеть, терять себя напрасно,
Служить ковром для чьих-то грязных ног,
Я пью коньяк, чтоб сердце не погасло,
Прости, Душа, иначе я не смог.
 
 

  
Тот, кто не жил
 
Прощает тот, кто не способен драться,
Кому важней покой и тишина,
Кто вверх не лезет, чтобы не сорваться,
И не ныряет, чтоб не видеть дна.
 
Кивает молча тот, кто ненавидит
Борьбу за жизнь, за место под луной,
Кто тихо спит и сны цветные видит,
Когда туман стоит сплошной стеной.
 
Смеется тот, кто молча прячет зубы
И падает на спину пред врагом,
Кто ненавидит медь, огонь и трубы,
Кого пинают чёрным сапогом.
 
Спокоен тот, кто лижет чью-то руку
И благодарно принимает кость,
Кто на цепи не мается от скуки,
А выдает служение за злость.
 
Сдается тот, кто подчинился страху,
Кто солнце оставляет позади,
Кто надевает чистую рубаху
И складывает руки на груди.
 
Вздыхает тот, кто прожил жизнь напрасно,
Кто не искал медалей и наград,
Над кем ни Дьявол, ни Господь не властны,
Кого не позовут ни в рай, ни в ад.
 
Не стоит слов, не стоит оправданий
Кто прячет душу под покровом лжи,
Кто не познал любви и состраданья,
Кто не боролся, значит и не жил.
 


Не стать
 
Мы когда-то воскреснем на этой планете,
Через сотни веков, через тысячи лет
В наших чистых глазах отразятся рассветы,
А в сердцах загорится божественный свет.
 
После долгого сна за границей вселенной,
Мы вдохнем ароматы весенней травы,
И в тени облаков, что шагают степенно,
Будем солнцу шептать, обращаясь на Вы.
 
Дети крепко обнимут кристальное небо,
Возродится земля, наша добрая мать,
Мы когда-то воскреснем колосьями хлеба,
Потому что людьми никогда нам не стать.
 
 
 
Бывает так
 
Бывает так, что больше не под силу,
Что кажется, уже невмоготу,
И губы шепчут: "Господи, помилуй,"
А руки сами тянутся к кресту.
 
Бывает так, что лопается кожа,
На сбитых о сомненья кулаках,
Уже не ждешь, что кто-нибудь поможет,
В который раз оставшись в дураках
 
Бывает так, что нет ни капли веры:
Сплошной туман вокруг и пустота,
Душа тоской заполнена сверх меры,
Начать бы снова с чистого листа.
 
Бывает так, что воешь от бессилья,
Кусаешь губы, рвешь на части день,
А за спиной поломанные крылья
И на стене твоя распята тень.
 
Бывает так, что выход скрыт от глаза,
Но для души проторена тропа,
И есть места, где не был ты ни разу,
Где не ступала босая стопа.
 
Бывает так что за границей мира,
Есть уголок любви и доброты,
И нужно просто выйти из квартиры,
Чтоб воплотить в реальности мечты.



Два пути
 
Я завидую тем, кто живёт в этом мире,
Кто хранит на ладони кусочек тепла,
Кто не пишет стихов в полутемной квартире,
Подчиняясь закону: "Была, не была"
 
Я ищу оправдание собственным страхам,
Подбирая слова, что скажу на суде,
Но Господь видит душу под рваной рубахой,
Как лица отражение в мутной воде.
 
Я дышу через раз, проклиная тревогу,
Наблюдая за солнцем сквозь рамку стекла,
Мне бы выйти на свет, на большую дорогу,
Но я вновь продолжаю смотреть в зеркала.
 
Я хотел бы открыться, нарушить запреты,
Те, что сам для себя создавал каждый день,
Есть всего два пути: первый к Богу и свету,
А второй в пустоту, в одинокую тень.
 
Я готов попрощаться с греховной гордыней,
И писать о любви на тетрадных листах,
Только сердце навек превратилось в пустыню,
Видно доля моя- заблудиться в мечтах.
 
Я не знаю себя, только это не важно,
Мне гораздо нужнее найти свой порог,
Но в квадрате холодных домов двухэтажных,
Сотни лет недоступны ни Дьявол, ни Бог...



Январь
 
Чужие люди держат руки,
В которых больше нет тепла,
Остался пепел и зола,
И тишина накрыла звуки.
 
Горят огнем вершины елей,
У ног зелёных игл моря,
В земле холодной января,
Мазки воздушной акварели.
 
Рассыпан пепел по бумаге,
Дыханье жаркого огня,
За  трепетной душой храня,
Остатки призрачной отваги.
 
Платки пропитаны слезами,
Итог рыданий просто соль,
Судьба умножила на ноль,
Осталось проводить глазами.
 
 
 
Кружились души
 
Над серым городом легко кружились души,
Легко и тихо, словно облака,
По воздуху шагая, как по суше,
На нас они смотрели свысока.
 
Под музыку церковных колоколен,
В безумном вальсе, на глазах у звёзд,
Кружились те, кто нами был отмолен,
От причиненных близким горьких слез.
 
Волшебный танец на ладони неба,
Живым увидеть вовсе не дано,
Спешит прохожий в магазин за хлебом,
В его глазах печально и темно.
 
А наверху, за линией карнизов,
В вечерней дымке ритуальных фраз,
Где воздух памятью людской пронизан,
Кружились души, покидая нас.
 
 
 
Я хочу тишины
 
Я хочу тишины, бесконечной, тягучей,
Тишины, настоящей, похожей на мед,
Чтобы видеть, как в небе сгущаются тучи,
Закрывая собой золотой небосвод.
 
Я хочу тишины, равнодушной, упрямой,
Тишины, не способной меня обмануть,
Где приходит тоска целомудренной дамой,
К тем, кто нынешней ночью не может уснуть.
 
Я хочу тишины, одинокой, правдивой,
Тишины, что дороже друзей и родных.
Я встречаю ее, как парнишка ревнивый,
Не готовый делить свой огонь на двоих.
 
Я хочу тишины, беспробудной и пьяной,
Тишины, обжигающей, будто бы лед,
Я хочу тишины, тишины долгожданной
Я хочу тишины, только это пройдет.
 
 
 
Не жди
 
Не случится,
Не спится,
Напиться,
Скучать.
 
Обещая,
Мечтая,
Прощая,
Опять.
 
Отрекаюсь,
Решаюсь,
Бросаюсь,
Молчать.
 
Пропадаю,
Страдаю,
Не знаю,
Искать.
 
Перестроюсь,
Закроюсь,
Устроюсь,
Прочту.
 
Повзрослею,
Прозрею,
Успею,
Учту.
 
Потерялась,
Осталась,
Сломалась,
Уйди.
 
Охладела,
Смотрела,
Сумела,
Не жди.
 
 

Наивный ребенок
 
Во мне умирает наивный ребенок,
От скуки размеренных офисных дней,
Как будто забившийся в угол волчонок,
Он воет, рычит и скулит все сильней.
 
Ребенок не хочет унылости серой:
Зарплата, аванс, старый кулер в углу,
Он тянется к свету надеждой и верой,
В ответ получая лишь холод и мглу.
 
Веселье и радость, для детского сердца,
Важнее отсчётов, важнее таблиц,
Но в счастье закрыта заветная дверца,
Холодной тоской окружающих лиц.
 
Вот так и живу, ничего не меняя,
На шёлке души обтрепались края,
Наивный ребенок во мне умирает
Но, кажется, с ним умираю и я.
 
 
 
Мы уходим
 
Мы уходим в надежде вернуться,
В тёплый край, где любовь и покой,
Засыпаем, без страха проснуться,
Безуспешно играя судьбой.
 
Мы бросаем родных и знакомых,
Ради  шепота пыльных дорог,
И в тени облаков невесомых,
Отдыхаем от бед и тревог.
 
Мы прощаем себя за измены,
Под предлогом ошибок в пути,
Яд обид пропускаем по венам,
Бросив глупое слово: "Прости".
 
Мы не видим, не помним, не знаем,
Нас ведут ходовые огни,
И в погоне за призрачным раем,
Навсегда остаёмся одни.
 
 
 
Бумажный кораблик
 
Как много вас ушло в хмельные дали,
Туда, где только памяти следы,
Как-будто бы, друг друга мы не знали,
И не было, ни дружбы, ни вражды.
 
Как много вас забыто в дне вчерашнем,
Под грязью обвинений и обид,
Я стал простым корабликом бумажным,
Что выброшен на берег и разбит.
 
Как много вас не стоят даже слова,
Зачем напрасно воздух сотрясать?
Душа пути не требует иного,
Простить и никогда не вспоминать.
 
Как много вас бесплотных и безликих,
За горизонтом мира моего,
Здесь тишина: ни шепота, ни крика
Я здесь один,
А рядом- никого.
 
 
 
Окно без света
 
Окно без света,
Душа поэта,
По парапету,
Скользит опять.
 
Печальных сказок,
Забытых масок,
Холодных красок,
Пустая гладь.
 
Ничто не вечно,
Ложь бесконечна,
Любить беспечно,
Уже не смог.
 
Тепло и холод,
Давно не молод,
Неспящий город,
Лишь пыль и смог.
 
Чужие тени,
Лежат на сцене,
Их обесценил,
В глазах покой.
 
Остыли руки,
Затихли звуки,
Дрожать от скуки,
Но быть собой.



Дыхание ночи
 
Мы сходим с ума от дыхания ночи,
Ты мне открываешь закрытую дверь,
Надкушенный плод ароматен и сочен,
Сдержаться не в силах мой внутренний зверь.
А голос внутри шепчет: "Просто поверь"
 
Божественный запах лишает сомнений,
Срывая засовы, теряю контроль,
Все, кто до тебя- лишь безликие тени,
Я память о них умножаю на ноль.
В бокале смешались блаженство и боль.
 
Куда мы идём, да какое мне дело?
С тобой на вопросы не нужен ответ,
Душа оставляет уставшее тело,
Мне больше не важно, где тьма, а где свет.
Я слышу лишь "Да" между тысячи "Нет"
 
Пусть боги с небес наблюдают за нами,
Да шепчутся бесы о чем-то своем,
От страсти волна превратилась в цунами,
Мы сходим с ума оставаясь вдвоём.
Мы любим друг друга, а значит- живём.
 


Сегодня
 
Под тонкие маски запрятались люди,
Ладони при встрече сжимают в кулак,
За хмурые взгляды никто не осудит,
О чем говорить, все понятно и так.
 
Друзья не встречаются вечером в баре,
Веселье осталось под горстью земли,
Ковчег взял на борт каждой твари по паре,
И скрылся в тумане, растаял вдали.
 
Привычное стало теперь непривычным,
Нам заново многоe стоит узнать,
Но время придет, как приходит обычно,
И тонкие маски придется снимать.


 
Оболочки
 
Мне часто встречаются люди без чести,
С пустыми глазами на хмуром лице,
Способые лишь улыбаться из лести,
Да споры вести о небесном творце.
 
Людей этих с детства учили манерам,
Твердили, что мир состоит из добра,
И ложь принимать заставляли на веру,
Чтоб греться лучами мирского костра.
 
Ломали характеры точным ударом,
Растили наивных, послушных рабов,
Довольных вполне уцененным товаром,
Что брошен в тени телеграфных столбов.
 
И выросли те, кто не чувствует боли,
Питаясь статьями вечерних газет,
Актеры, которым написаны роли,
Направлен сценарий и выставлен свет.
 
Людей превратили в бездушные точки,
Способные только, молчать во всю мочь,
По улицам бродят одни оболочки,
Никто и ничем им не сможет помочь.
 
 
 
Неспокойное время
 
Мы живем в неспокойное время,
В час осенних холодных штормов,
Человечье, свободное племя,
В лабиринте высотных домов.
 
Мы спешим обгоняя усталось,
По дороге теряя покой,
Отдохнуть бы, хоть самую малость,
Но нельзя: нет команды такой.
 
Нам велит звон чужих колоколен,
Уходить на святую войну,
Против тех, кто судьбой недоволен,
Кто не воет с толпой на луну.
 
Наши дети боятся свободы,
Их так учат: "Рабам проще жить,
Воля тянет в глубокие воды,
А покорность дает силы плыть."
 
Наши лица терзают морщины,
Отражения жгучих страстей,
На рассвете уходят мужчины,
Оставляя голодных детей.
 
Наши жилы пропитаны током,
Напряжением наших сердец,
Но в глазницах пустующих окон,
Виден жизни спокойной конец.
 
В наших кухнях пустые молитвы,
Хлеба нет, есть святые слова,
Дан приказ быть готовыми к битве,
Нужно ждать закатав рукава.
 
Мы обман пропускаем по венам,
Веря в тех, кто был выбран вождём,
Но я знаю придут перемены,
Перемены которых мы ждем.