Обоюдное ковыряние в мозгах

Главная проблема психологов в России — в том, что они считают, что психологи в России не нужны

© Д. А. Поперечный

В “Заводской бар” на улице революционера Шварценгольда зашел молодой человек в нечищенных кроссовках. они слегка разваливались, но в такую сухую зиму это было мелочью. Он подорвался к холодильнику, захватил там две бутылки темного, заплатил за них на кассе, откинув подростков которые пытались купить без паспорта, и пошел к столикам.

У окна уже сидел среднего возраста мужчина с небольшим пакетиком сухариков и одной полупустой полторашкой. В отличии от своего друга, он был одет в чистый и выглаженный пиджак, который хорошо сочетался с его туфлями, брюками и футболкой с принтом космической тематики.

—Говори, зачем позвал, —сходу напал парень в мокрых кроссовках.

—Пообщаться. Не могу я встретиться со своим товарищем после стольких лет?

—Три месяца, Саш. Три месяца ты мне не звонил и не писал и тут на тебе, Пашка, лови. Если дел никаких нет, то мог и не звать. Без обид, но мне сейчас нужна хоть какая-то прибыльная движуха, а то я с голодухи помру к марту. Понимаешь?

—Понимаю. Паша, выслушай меня, —он подвинул сухарики к середине стола.

Паша почувствовал сильный запах рыбы от них. Или красной икры? надо распробовать

Ладно, — он осушил половину бутылки и щедро зачерпнул сухарей со вкусом икры.

—Тебе не надоело заниматься всеми этими мелкими аферами? Не достало обманывать незнакомцев ради каких-то грошей?

—Ах, ты об этом, —осознал Паша и сразу же встал из-за стола.

—Ну подожди ты, не дослушал.

Паша допил первую бутылку и положил вторую в большой карман зимней куртки.

—Я все дослушал, Санёк. Мне целыми днями мозги вправляет то Ленка, то мать. Теперь еще и ты.

—Ладно, извини, я издалека зашел! —перебил его Александр, —Я предлагаю тебе крупную аферу. Соответственно, и деньги немалые.

Павел снова сел.

Помнишь со мной в комнате магистр жил? Такой, кудрявый и с тремя книжными полками над кроватью.

—Конечно помню, —усмехнулся Павел. —когда я к тебе в комнату Наташку водил, то она головой об эту полку ударилась. С полки упал Мураками, она его открыла и назвала меня извращенцем. Так мы с ней до ума это все не довели.

—Она убежала?

—Хуже! —воскликнул на весь бар Павел, —потребовала повторить пару моментов из книги.

—Подожди, а какой Мураками у магистра упал?

—А их много?

Александр протер очки и налил себе еще один стакан.

—Как минимум, двое. Харуки — классик, который для японцев как для нас Булгаков, и Рю Мураками — извращуга и пошляк.

—Да-да, Рю и упал! Натаха его забрала, когда я не смог повторить за героем рассказа.

—А что он там такое вытворил? —удивился Александр.

—Сам купи и узнай. Называется… не помню: или “Кристалл” или “Сапфир”.

—”Топаз”.

—Точно!

—А теперь давай вернемся к нашим магистрам. Фамилия его — Лебедев. Он теперь психологом подрабатывает в Советском районе. Берет две тысячи за сеанс,

Паша Глухарев посмеялся. Он в голове подумал, что со человек прочитавший Мураками за две тысячи в час может заниматься только одним делом. Но шутка ему показалась слишком пошлой для того, чтобы произносить её вслух.

Воробьев продолжил:

—Как ты понимаешь, денег у него куры не клюют. Хранит он их у себя в доме на Пушкина 73. Запомнил?

—Запомню. Когда у него рабочий день начинается?

—Не торопись, любезный. Его сейф — это не металлическая коробка с сотней мундштуков, которую ты в доме культуры взломал. Сейф открывается кодовым словом и никак иначе. Разве что…

Саша замолк.

—Разве что? —Глухарев сконцентрировался на повествовании товарища и даже пожалел что взял всего лишь две бутылки.

—Помнишь как тебе на зачете у Чубура выпал вопрос по религии древних славян?

—Конечно помню! —посмеялся Глухарёв, —я вывел его на болтовню о политике, подождал пока он ляпнет лишнего и припугнул диктофоном. С тех пор я у него все экзамены и зачеты сдавал автоматом.

—Молодец, похвастался. Опять. Это я к тому, что ты мог бы выпытать у него кодовое слово.

—Саш, это бред. Паролем может быть любое слово. Сколько я ему мозг не буду ковырять — пользы ноль, — Павел активно ел сухарики во время разговора и не стеснялся облизывать покрытые специями пальцы.

—Неправильно. Мне сказали что когда вскрывали его страницу в соцсетях, то узнали что у него был пароль Lion321488. Его электронная почта —Vogel321488. А id от его страницы вконтакте — Cat321488. Уловил тенденцию?

Глухарёв нахмурил свои густые брови и слегка наклонился вперед.

—Набор цифр?

—Животные! План такой: ты придешь к нему на сеанс и попробуешь разговорить. Записывай всех животных, которых он упомянет и мы с тобой попробуем их названия как пароли от сейфа. Внутри — четыре грандиозных слитка золота, я сам видел. И если это сработает, то делим всё пополам.

—Пополам? —возмутился Глухарев, —без моего пароля ты ничто.

—Ты его до сих пор не знаешь. К слову, у тебя хотя бы на часовой сеанс найдутся деньги?

—Вполне. Насчет голода я прибедняюсь, сам знаешь.

—Конечно знаю, —Александр попытался нащупать рукой стакан пива возле себя, но он уже был в руках у Глухарева —Поэтому за пиво ты со мной рассчитаешься.

—После того как вскроем сейф — отдам.

—Короче говоря, если ты справишься то мы с этого треклятого магистра поимеем по полной программе. Это будет месть за то, что он постоянно мою туалетную бумагу забирал! Я считаю, все честно.

—Как скажешь. Для меня сейчас главное — заработать. А вот местью уже ты займешься. Скинь мне тогда адрес его конторы, я вечером запишусь на сеанс.

Паша захватил с собой пакет сухариков и ушел из бара.

—За них тоже рассчитаешься! —крикнул Воробьев в догонку. и снова двинулся к стойке

****

Глухарёв немного опоздал на сеанс — обыскивал шкаф в поисках приличной одежды. В итоге пошел в клетчатом свитере и брюках, в которых он был на выпускном. На брюках был небольшой след от шампанского, но свитер его закрывал. Он был рад, что пошел на сеанс не в своих кроссовках, потому что ливень на улице промочил бы их насквозь. В таком виде он зашел в здание на первом этаже новостройки.

Сперва он встретился с секретаршей психиатра. То была высокая девушка в очках. Она читала Курпатова и едва обратила внимание на Глухарёва.

—Кхем-кхем.

—Вот только заразу тут распространять не надо, —заговорила секретарша, —Даже понарошку. Если вы на семь записаны, то проходите, вас ждут.

—Хорошо.

Паша прошел мимо секретарши но та пропищала режущим слух голосом сорокалетней подпитой девушки в караоке:

—Тапочки наденьте, уважаемый! Только размер свой возьмите, чтобы комфортно было.

Глухарёв что-то пробубнил себе под нос, снял одолженные у младшего брата туфли и надел шлёпанцы тридцать девятого размера.

Зайдя в кабинет он сразу же начал разглядывать окружающую обстановку: множество кактусов на подоконнике, стена-зеркало по левую комнату, два кресла, между которыми был деревянный чёрный стол с небольшой стопкой бумаг. На верхнем листе А4 был детский рисунок: фиолетовая ящерица, стоящая на двух задних лапах. Напротив зеркала были портреты Булгакова, Довлатова, Высоцкого и Ахматовой. “поздновато ты диссидентствовать начал” — подумал Глухарёв про себя и занял кресло напротив стола. Тем временем сам Лебедев сидел в другом кресле и что-то записывал в ежедневник.

—Простите, я понимаю что не успел убраться после прошлого посещения. Мы начнем вовремя. Сколько осталось до сеанса?

—Уже пять минут прошло с начала.

Лебедев суетливо убирал старую стопку бумаг в толстую папку с чьими-то инициалами, и поставил на стол новую, чистую стопку.

—Хорошо. Вы мой последний клиент сегодня и, думаю, мы сможем задержаться, если будет необходимо. Павел Сергеевич-, почему вы решили ко мне обратиться? Что вас тревожит? Если я буду что-то записывать то не волнуйтесь, я не отвлекаюсь.

—Хорошо. Дело в том, что я…

Глухарёв замолчал. У него не было ни малейшей идеи, с чего начать. План был прост: зайти в кабинет и импровизировать. Проблемы были уже с первым пунктом, а на втором Пашка посыпался полностью.

—Я… я боюсь животных! —выдал Глухарёв, —До жути их терпеть не могу. Если увижу на улице собаку, или кошку —Сразу сворачиваю в переулок. Я из-за этого к вам и опоздал, если честно

—Не бойтесь, —улыбнулся Лебедев, —Если не здесь говорить о своих страхах, то где?

—И то верно.

—Вот и хорошо, что вы это понимаете. Расскажите мне побольше о своей фобии.

Глухарёв продолжил.

—Началось всё пять лет: я гулял по деревне и меня цапнул гусь. С тех пор я боюсь любых птиц и домашний скот. А вы как относитесь к домашним животным?

Лебедев удивился.

—Я? Я никак, если честно. В детстве я жил в деревне и о птицах не могло быть и речи. Но я просил у родителей купить мне на день рождения кошку.

Глухарев задумался: “Кошка? У него один из паролей или логинов был таким, я точно помню. Значит, он по домашним животным ставил пароли. Хорошая версия, проверим”.

—И родители купили её вам?

—Да. Толстого черного кота. Он с нами пять лет жил. Давайте лучше к вам вернемся, Павел Сергеевич. Сильно вам мешал страх в жизни?

—Очень, —вздыхал Глухарёв, —В школе у меня была тройка по биологии — не мог в учебник подолгу смотреть. Сразу жутко становилось. Единственные, кого я не боюсь — это рыбы. Поэтому всё лето я старался проводить на озере: по утрам купался, по ночам рыбачил. Даже сейчас у меня дома большой аквариум стоит. Приходите как-нибудь в гости — я вам его покажу.

Про себя Паша подумал: “Хоть бы не пришел, скотина”.

—Спасибо. Может быть на досуге.

—Я им даже имена даю. Рыбу клоуна зовут Немо. Прям как в мультике. А у вас рыбки есть?

—Нет, но я планирую приобрести. Кстати, какой фирмы вы можете мне посоветовать аквариум? —Лебедев что-то активно писал в блокнот и изредка поднимал взгляд на Глухарёва.

“Черт!” — подумал Паша, — “Зачем я в такие подробности полез? Надо наугад что-нибудь выдать. Авось прокатит. Про рыбу еще заговорил и есть захотелось. Нужно будет на обратном пути что-нибудь купить”.

—В Риге делают очень хорошие аквариумы. Металлические.

—Простите?

—Ну, у них рёбра и стекло очень прочные. Можно хоть кувалдой бить. Лишь бы птиц не спугнуть.

—Еще раз, простите? —Лебедев отвлекся от записей.

—Да пустяки, с кем не бывает! Главное — на корма не скупитесь. Значит, рыб у вас нет?

—Верно, —Лебедев захихикал в свои густые усы. Глухарёв это заметил и показательно встал.

—Для вас это смешно, а у меня проблемы!

—Я дико извиняюсь, Павел Сергеевич. Просто анекдот вспомнился.

—Тогда ладно. Но в моей болезни нет ничего смешного.

—Я понимаю. Не волнуйтесь, я всё понимаю.

—Расскажите анекдот.

—Не знаю, понравится ли он вам. Он слегка… политический.

—Пустяки! Говорите.

—Хорошо. Слушайте: “За успехи в деле многократного награждения товарища Брежнева орденом Ленина, наградить орден Ленина — орденом Ленина”

Глухарёв искусственно посмеялся, хоть и не понял чего такого политического в наши дни можно увидеть в шутке про Брежнева.

—Так значит, рыбы вам нравятся? И чем же они так сильно лучше млекопитающих или птиц?

—Они ненавязчивые! —выдал Глухарёв, стукнув указательным пальцем по столу, —вот взять собак: они же вечно прыгают на тебя, лижут, трутся об тебя — пристают, одним словом. А рыбы от тебя всегда убегают, стараются не задеть и просто проплыть мимо. А так, я только

Лебедев прищурился и отложил лист в сторону.

—Кажется, я вижу суть проблемы. Кажется, вас не животные пугают.

Глухарёв напрягся. Жертва соскакивала с крючка и её нужно было заново ловить.

—Я, конечно, понимаю меньше вашего… наверное. Но у меня серьезные проблемы с этими тварями. В десять лет меня папа позвал на охоту и я упал на ежика. Потом иголки из задницы до вечера доставали! Как мне после такого их любить?

Лебедев занервничал:

—Я извиняюсь, но это уже полнейшая чушь! Вы пришли сюда чтобы я помог. А вы от меня прячетесь под панцирем из этих сказок.

Глухарёв не знал что говорить. Обострение конфликта могло привести к прекращению сеанса и потере даже шансов на успешное вскрытие черепной коробки психолога. А согласиться с ним — значит уйти от необходимой темы. Так что он замолчал.

—Кажется, я вижу вашу проблему. Точнее, чувствую. Как у вас с девушками отношения? Понимаю, тема деликатная, но прошу отвечать честно.

—Нормально у меня с девушками! —возмутился Лебедев, —Встречаюсь, расстаюсь, жениться не собираюсь.

Лебедев начал подступать издалека:

—Просто… вы же животных боитесь из-за их навязчивости, верно?

—Да.

—Обычно, если животное навязывается но не проявляет агрессию, то это скорее нечто сродни эмоциональной близости. Вы от них убегаете или же просто стараетесь не заводить.

Глухарёв пытался вспомнить, о чем он врал двадцать минут назад.

—Мне с ними неприятно быть рядом. В гостях я сидел как-то, чай пил. И тут у меня под ногами собака появляется. Толстая такая, лохматая. Она на спину легла, язык высунула и меня взглядом сверлит, мол, погладь меня. Я её ногой аккуратно отодвинул — она снова ко мне. Я её практически пнул — она возвращается и снова ложится на спину. Вот что с ней не так?

Он не выдумывал: именно эта история с ним произошла пара месяцев назад. Правда, закончилась она не лучшим образом: Глухарёв пнул собаку, на глазах у тех, к кому он зашел. Начался скандал и он молча ушел домой, забыв свою скидочную карту для КБ.

—Хм… может быть вам просто не нравится навязчивость? В любом виде. Что вы на этот счет скажете?

У Глухарёва кончалось терпение и фантазия.

—А может и не нравятся. А вы вот собак любите?

—Люблю. Особенно, рыжих. А как у вас с кошками?

—Как и с собаками! Подковыливают эти немытые твари ко мне, трутся и еду в пакете вынюхивают. Порою набегают хуже голубей, ей богу!

Уличные кошки — вообще отдельный разговор. Я же говорю про домашних. Вспомните, когда вас также раздражала кошка у кого-нибудь в гостях?

Глухарёв замолчал. Он ненадолго забыл о своих целях на этом сеансе. А психолог продолжал:

—Вы не можете этого вспомнить, потому что домашние кошки в большинстве своем — эгоисты. Они не обратят на вас внимания, пока не захотят есть и пить. Единственное, чем кошка хуже рыбы — она хоть каким-то образом может выразить свою симпатию вам. А рыба она просто, —Лебедев скосил глаза в разные стороны и громко чпокнул губами, —вот такое вот существо.

—И?

—И я считаю, что вам нужен эгоизм и равнодушие. Не могу с уверенностью заявлять, что у вас так с людьми, но с животными это правило точно работает.

Паша задумался о том, с кем он общается: Кобра Анатольевна, которая пишет только когда ей нужны деньги в долг, Семёныч, который ему уже месяц не пишет и так далее. Даже жена его — Лена —Ему звонит только, чтобы он что-то купил в магазине. А дома она даже ужинать старается отдельно от него — ждет, пока Глухарёв доест и идет на кухну за остывшей курицей. “Может прав магистр?”

Следующий час Лебедев под всеми углами изучал как личную, так и публичную жизнь Паши. На первом курсе к нему вечно приставала девочка из десятого класса. Будучи ничейным, Глухарёв после долгих переписок и одного-двух созвонов начал с ней встречаться. Потом она начала Каждый день звать Глухарёва к себе и обижалась, когда между учебой и свиданием он выбирал второе. Потом она вместо учебы ездила к его университету и ждала под окнами главного корпуса. Если он говорил что ему нужно обратно в общежитие или же на встречу с кем-то другим, то она сразу бросалась в слезы и однажды даже упала на колени, чтобы Паша не покидал её.

Всё это его в один ужасный день достало: он бросил Её и поменял номер телефона. Привело это к фотографиям резаных вен, которые ему приходили в личные сообщения и в виде распечаток — под дверью в общаге. Продолжалось это год, пока та девочка не сбежала от родителей куда-то в Ленинградскую область.

Ушёл Глухарёв со свежим сознанием и твердым намерением продолжить ходить к Лебедеву. О пароле он все еще думал, но уже скорее как о приятном бонусе, а не самоцели. Он решил пригласить хамоватую секретаршу на свидание и та неожиданно согласилась.

Пока Глухарёв ехал в троллейбусе к жене, Лебедев звонил своему товарищу:

—Привет, Саша! Как поживаешь? Тут ко мне сегодня твой однокурсник заходил. Да, именно он. Ты что ему такого наплёл? Он мне всё про каких-то собак да кошек болтал.

Лебедев засмеялся.

—Ты это серьезно!? Я едва не засмеялся прямо при нем от всего этого зоопарка! Ты понимаешь, что я чуть себя не выставил дилетантом. А если по делу, то спасибо. Ты вроде мне уже третьего клиента за этот приводишь. Как и договаривались — с меня та двойка, которую я сегодня заработал и еще четверка если он продолжит ходить. Я нашел у него пару моментов, над которыми стоит плотно поработать и мы уже договорились на две встречи в неделю. Что? Какие у него беды? Не скажу я тебе, Саша. Ты прости, но есть такая вещь как профессиональная этика.