Актёр первого плана.

Здравствуй, страна!
Обманутая мною страна,
Натянутая, будто струна,
Объявленная правде война.
гр.Северный Флот "Здравствуй, страна."

А ведь всё началось с того, что меня записали в театральный кружок.
Правильная дикция, прирожденная адаптация к быстро сменяющимся мгновением сцены, развитая мимика и мускулатура — все это характеризовало о том, что свое будущее (не будь я долбоёбом) проведу в свете софитов и бесконечных поклонов под оглушительные аплодисменты почтенной публики.
И все так замечательно продолжалось — поездки в другие города, репетиции, вопли бессменно сменяющихся режиссеров, натянутые улыбки сокурсниц по сцене, грим, дешевые, а потом более дорогие декорации, первое шампанское, выстрелившее пробкой в пыльную лампочку на потолке гримерки, костюмы, костюмы, костюмы, первая любовь — и навечная, так как Маняшечка стала моей невестой, а потом и женой, предложение снятся в местной рекламе — "Стоматология от А до Я — улыбка ослепительнаЯ!", квартира доставшаяся от почившей бабушки, ребенок," — Как назовем его? — В честь Станиславского? — Так и быть...", Ясли, Детский сад, Школа, Университет...? Тут то всё остановилось и резко завертелось как стрелки взбесившихся часов, но в обратную сторону, в сторону темную, нечистую…
Тогда был солнечный веселый день середины июля. Костя успешно сдал вступительные экзамены в авиационном и обняв меня и Маняшечку, помчался в местное кино со своей новоиспеченной подружкой.
Маняша — всё так же сохранившая доброе сердце и чистоту души, слегка постаревшая (впрочем, я не замечал всех этих новых морщинок, которые она по вечерам усердно мазала косметическим кремом), в элегантном серо-розовом платье шагала по странно пустынной набережной, улыбаясь. Улыбка у нее была прекрасная — словно солнце озаряло её милое личико, и она вновь становилась той озорной, но скромной девчонкой, в которую я влюбился в свои семнадцать лет. 
На скамейках и деревьях были расклеены глянцево-яркие листовки с пропагандой за нынешнего президента. Маняша вдруг остановилась у тополя и с треском сорвала одну из таких листовок.
-В чем дело, Мария? — я подошел к ней вразвалочку, с наигранно строгим видом. — Предпочитаете макулатурувместо бессменно преданного мужа?
Маша всё разглядывала листок. Потом скомкав его, сказала:
-У меня какое-то плохое предчувствие, милый.
-В чем дело? — я вытащил бумажный комок из её похолодевшей ладони и развернул — на меня смотрело смятое лицо "вождя", точно такое же, как и на всех остальных листовках.
-Ты так на него похож...-проговорила она, обнимая себя руками, разворачиваясь и медленно шагая к реке.
-Да, похож...- ответил я, не понимая её тревоги- В театре часто шутят на эту тему. Мол, меня надо в президенты, я бы то поднял зарплаты служителям сцены.
Мария обхватила ладонями темный заборчик, что отделял тротуар набережной от воды. Внизу плескались волны — закрыв глаза можно было представить море, только холодный ветер выдавал среднюю полосу России.
-Ты же меня никогда не бросишь? — она вдруг резко обернулась и пронзительным взглядом синих очей впилась в меня.
-Конечно, нет. Как ты могла о таком подумать? — я обнял её, мягкие волнистые локоны защекотали мои плечи. Она так долго сегодня утром их завивала — вероятно волновалась за Костю.
-Когда я стану старой и вялой… буду вставать в шестьутра на первый трамвай, чтобы попасть в поликлинику, к врачу, который будет безразличен к моим болям в костях и прогрессирующему слабоумию…- продолжала она с тоской — Когда я буду засаливать огурцы на зиму и делать их излишне солеными… когда мои пальцы окончательно скрючатся, и я не смогу вязать пинетки для своих внуков...
-Какое старческое слабоумие? — рассмеялся я — Ты самая умная женщина, которую я знаю!
Она грустно улыбнулась одним уголком рта.
-Хочешь мороженого? — я наклонился к ней — Помнишь, как мы ели эскимо, а потом я впервые признался тебе в любви? Здесь недалеко есть ларёк. Поднимем тебе настроение.
Она кивнула. Я оставил её на ближайшей лавке — она смотрела вдаль, на колышущийся горизонт реки. Облака стремительно бежали над нами, приближая не спрогнозированную грозу.
Эскимо не было, но я взял два сливочных рожка. Засовывая кошелек в карман, другой рукой удерживая мороженое я еще издали увидел её в окружении людей в черной форме.
Чем ближе я подходил, тем тягостнее было на душе. Я поймал её испуганный взгляд.
Тут вдруг её схватили и потащили прочь за деревья. Я бросился вперед. Мороженое шлепнулось на землю и рассыпалось полужидкой сладкой массой. 
Мне преградил путь один из них, ткнув в лицо какой-то корочкой.
-Федеральная служба безопасности — с усмешкой представился он, удерживая меня на плечо.
-Куда её?.. Что она сделала?...- воскликнул я. Маняша вздрогнула и на прощанье оглянулась. Это был последний раз, когда я видел ее прекрасное лицо сбездонными синими глазами.
-У нас к вам предложение — сказал он, но я понял — это не предложение, а приказ. Не исполнить его — означало смерть.
***
-Сыну вы скажете, что мать уехала на похороны к сестре и там решила пока остаться. Сестра кажется, в Болгарии проживает? — всё тот же фсбшник говорил со мной, я помню… я лишь кивал… кивал и думал, что будет с Маняшей… с Костей… о себе я не думал.
Они всё о нас знали… Каждое движении, каждое продвижении в течении ближайших лет пять...
-Если вы сделаете, что-то не так… — фсбшник постучал ручкой по дорогому столу — Ваш сын в авиационном учится? Там легко на практике подстроить несчастный случай, вы ведь понимаете. С летальным исходом.
Так и завертелось. Шли бесконечные месяцы. Пока настоящий "вождь" находился в коме, после какого-то удачно-неудачного покушения (или аварии?), я исполнял его роль — ходил на совещания, ездил в другие страны, перед этим спешно уча их законы и обычаи дабы не "спалиться" безграмотностью, фотографировался на баннеры.
Сколько раз я смотрел на свое лицо в гримерке и ни разу мне не хотелось порезать кожу или что-то еще, как-то испортить его. А теперь...
Маняша была у них. Иногда они в качестве мотивации давали трубку на короткий разговор с ней. Я слушал её плач, обещал, что все будет хорошо и всё.
Костя учился, гулял. А я будто бы был в длительных гастролях… У меня сжималось сердце, когда я вспоминал его смех, так похожий по тональности на мой...
Это изо дня в день продолжалось. Ко мне подсовывали психологов, которые должны были промывать мне мозги, что это ради страны. Но я-то теперь был в курсе всей этой плесени, что творилась за экранами телевизоров, за закрытыми дверями кабинетов, в головах высокопоставленных чиновников. Вся это грязь и мишура — а все ради того, чтобы удержать ВЛАСТЬ. 
-Вам предстоит прямой эфир — сказала координаторша моих действий — Все вопросы конечно же мы проконтролируем. Ответы — здесь.
Она кинула мне желтую папку скоросшиватель с листами внутри.
-Помните — за вами наблюдают все — она пристально глянула на меня.
Но меня не пронять этим холодом чужих глаз. Все-таки я актер с многолетним стажем зрительского недоверия...
У меня всё уже было заготовлено.
***
Синяя стена с логотипами за спиной. Впереди — камеры и аудитория кукол-людей готовых захлопать по команде. Я взглянул на микрофон — казалось, что вот-вот из него послышится шёпот.
В этот раз я накладывал грим сам. Все безупречно кроме одного — под гримом скрывалось лицо, а под лицом...
…-И мы начинаем!
Послышались хлопки. Пара однотипных вопросов. У меня гулко билось сердце — сейчас, сейчас.
Маняша — что с тобой будет? Костя… Столько народу обмануто… Разве МЫэтого заслуживаем.
Вот и заключительная речь президента. Камеры направлены на мое лицо. Тишина.
-Кхе-кхе — мои голосовые связки задрожали от нервного напряжения. Расслабься. Это всего лишь еще один спектакль. Последний спектакль.
Я резко поднес руки к лицу и впился ногтями за уши. Медленно, открываясь от настоящей кожи снялась маска. Лицо вождя на ней скукожилось, словно скисший, апельсин.
-Настоящий президент мертв. — заявил я — Куклы в зале беспокойно задрожали, режиссер схватился за голову и осел на пол. Ко мне уже направлялись фсбшники. — Мертв, как и политика этой страны. А я всего лишь актер из города N. Актер первого плана заметьте. Я обращаюсь к народу -теперь все в ваших руках.
Режиссер наконец сообразил приказать врубить рекламную паузу. Это был конец мне, но начало новому.
Фсбшник заломил мне руки и вывел из помещения в узкий коридор Останкино.
-Ты всех приговорил к смертной казни — прорычал он, имея в виду Маняшу, Костю и меня.
-Всех не перебьете — прошептал я в ответ, имея в виду народ, сползая на пол с раной в груди.
Так началась революция.

==================Сноска от автора======================

1.Очередной раз для особо умных — "Все события и персонажи вымышленные, любые совпадения случайны. Автор не маньяк." ( да приходится подстраховыватся из-за некоторых особо мнительных "читателей". Постоянно попадаются такие "непонятливые"...(
2."но в обратную сторону, в сторону темную, нечистую…" — следует иметь в виду что "нечистую" от слова "нечисть".