Карнавал в Кемере

Карнавал в Кемере

Виктор Решетнев

                                      Карнавал в Кемере

      В первый же день своего очередного приезда в Турцию, Николай Петрович понял, что кризис добрался и сюда. Особенно это было заметно по россиянам, основательно обедневшим. Ещё пару лет назад они были реальной движущей силой данного региона, а сейчас… сейчас о них этого сказать было нельзя.
      Ещё совсем недавно наши люди заявляли о себе повсюду, везде громко орали, не стесняясь прохожих, не пропускали ни одного магазина, бутики это или не бутики, а, может, нечто другое, но не менее дорогое, заходили во все заведения подряд и скупали там всё, что попадётся под руку. Чувствовали они себя тогда настоящими хозяевами этой земли, ходили с гордо поднятой головой и выпяченным животом, долго нигде не торговались и разбрасывали доллары и лиры направо и налево. Теперь же русские люди вели себя гораздо скромнее, у витрин долго не застаивались, а то не ровён час, продавцы могли подумать, что они купить чего-то хотят… останавливались скорее для того, чтобы просто  поглазеть, а покупки делали в основном в последний день перед отъездом. При этом они отчаянно торговались, сбивая цену до минимума, и потом ещё долго пересчитывали деньги, прежде чем вручить их в руки продавцу. Турки в ответ кривили лица, дескать, не тот русский нынче пошёл, но затем уступали, понимая, что и теперь наши люди были основными покупателями их турецких товаров. 
      Большинство надписей на магазинах было по-прежнему сделано на русском языке, и это радовало глаз.
     «Рахат-лОкум», «Игрушк И», «Шубы из Истамбула», «Пастельное бельо».
      Читая их, сразу было понятно, что эти милые ошибки сделаны нарочно, чтобы поднять нам — русским людям, настроение, особенно тем, кто только что приехал из России. Петрович был из их числа. Мало того, что на этот раз он приехал вместе с женой и приехал отдыхать по-бедному, так он ещё умудрился заболеть в первый день. Конечно, заболел он не в Турции, а скорее всего, подхватил инфекцию где-то в пути, но от этого Николаю было не легче. Не помогло даже загадывание желания, которое он сделал по дороге из Анталии в Кемер, когда их автобус проезжал через горный тоннель. Гид уверял, что если загадать желание, находясь посередине тоннеля, и закрыть при этом глаза, то оно непременно сбудется. В прошлый раз Петрович уже проделывал аналогичную процедуру, но тогда у него ничего не получилось. Тайное его желание не исполнилось, хотя предназначалось оно не для него самого, а для другого человека.
      Правда, он тогда долго не горевал по этому поводу, денежки-то тогда у него ещё водились. А когда у русского человека водятся денежки, он, как правило, долго не горюет ни по какому поводу. На этот раз Петрович заранее решил подумать о том, что будет загадывать, ведь на кону было его здоровье. Но когда он закрыл глаза, то неожиданно забыл обо всём на свете и загадал нечто традиционное и самое простое:
    — Пусть всё будет хорошо, — загадал он, — и для меня, и для жены, и для детей, и для внуков.
      Этим и ограничилось его желание. То, что оно должно было сбыться, он не сомневался.
      Вечером по приезде на место и устроившись в гостиницу, Петрович решил немного прогуляться. Жена в дороге устала, а потому отказалась составить ему компанию.
    — Куплю заодно аспирин УПСА, чтобы простуда не начала развиваться дальше, — подумал он, — и посмотрю ещё, где подешевле рахат-лукум продаётся.
      Серьёзное лечение он решил перенести на следующий день.
    — Завтра прямо с утра найду хорошую сауну, — мечтал он, шмыгая носом, — и основательно в ней прогреюсь. Тогда всё само собой пройдёт.
      Выйдя на улицу, Петрович моментально окунулся в пёструю толпу гулявших. Ему сразу бросилось в глаза, что людей на улице было также много, как и в прошлые его приезды, а, значит, жизнь продолжалась.
      Из носа у него постоянно текло и норовило капнуть на футболку. От этого Петрович чувствовал себя не очень уютно.
    — Что-то я совсем расклеился, — грустно размышлял он, — неужели старость подкрадывается.
      Носового платка он с собой не взял, забыл в номере.
    — Наверное всё же старость, – заключил он и собрался было высморкаться на обе стороны, как это частенько проделывал раньше, но вовремя спохватился. Всё же Петрович был культурным человеком. А раз так, то он аккуратно промокнул нос двумя пальцами и украдкой посмотрел по сторонам, куда бы незаметно стряхнуть содержимое. Кроме людей на тротуаре обосновалось ещё несколько бродячих котов, один из которых вальяжно подошёл к Петровичу и стал доверчиво тереться об его ноги.
    — Об него что ли вытереть пальцы, — мелькнула мысль, — с прошлого приезда здесь кошачья диаспора здорово разрослась.
      И действительно, котов вокруг Петровича собралось предостаточно и в массе своей они были облезлыми.
   -  Наверное, тоже обеднели, как и мы, — невесело усмехнулся Николай.
      Покрутив влажными сжатыми пальцами, он всё же не решился вытереть их о доверчивого кота, а вытер о свои восьмидолларовые шорты и, набрав полную грудь воздуха, продолжил путь. Побродив по привычному маршруту — от набережной к фонтанам с Ататюрком и обратно, Петрович зашёл в ближайшую аптеку купить себе аспирина.
    — Полечусь пока таблетками, — решил он, — а уже завтра обязательно в сауну...
      На обратном пути Петрович чуть было не наскочил на неприятного вида русского деда в одинаковых с ним шортах. Дед этот бодренько шёл прямо ему навстречу и не собирался сворачивать. Николай сначала тоже хотел не уступить, но в последний момент передумал и отскочил в сторону.
    — Ходят тут разные, — чертыхнулся он, – ещё и не сворачивают.
      Пройдя пару шагов, он решил обернуться и проследить за нахальным дедом, но того и след простыл. Обескураженный Николай почесал затылок и, не спеша, направился обратно в гостиницу.
    — Чего-то ты сегодня быстро? – поинтересовалась жена, – обычно в первый день ты раньше полуночи не появляешься.
    — Носовой платок забыл, — посетовал недовольный супруг, — с мокрым носом не очень-то удобно расхаживать. И деда ещё, к тому же, противного встретил, — прибавил он, – рожа мерзкая такая, а шорты, как у меня. Тоже, наверное, по египтам в своё время шлялся.
      На следующее утро Николай Петрович вместо пляжа отправился искать сауну. Ближайшая находилась в подвальном помещении их же отеля. Туда он и направил свои стопы.
      Хозяин её волосатый чернявый турок встретил Николая у самых дверей и  расплылся в добродушной улыбке. Сразу же он начал втирать русскому клиенту о преимуществах своей бани.
    — Ладно, — прервал его на полуслове Петрович, – потом доскажешь. Мне интересно, сколько твоя баня стоит за один сеанс?
    — Двадцать пять, — моментально выдал турецкоподданный, — но это только для тебя, для всех остальных будет дороже.
    — Чего двадцать пять, — уточнил Николай, — лир, долларов или рублей?
    — Вай-вай-вай, — запричитал турок, — какых лыр, какых рублэй, долларов, конэшно. Но за эту цену тебе тут и массаж сделают и чаем напоят, а в сауну ты потом можешь ходить бесплатно до конца твоего отдыха.
    — И в следующем году тоже? — усмехнулся Петрович.
    — В каком году? – не понял турок и раскрыл рот от удивления.
    — Ладно, – подытожил Петрович, — я плачу пятнадцать баксов за сеанс и беру этих самых сеансов у тебя целых десять. А ты даёшь мне дипломированного массажиста. Понятно?
    — Панятна, – простодушно ответил турок, -  у меня все с дипломом, а один в германском госпитале пять лет работал.
    — И, конечно же, ты его мне выделишь, — перебил турка Петрович, улыбнувшись его простодушию, а, может, наоборот, профессионализму, — ладно, давай по рукам.
      На третий день после посещения сауны и усиленного массажа, Николай почувствовал себя лучше. Нос его пробило, и он стал дышать обеими ноздрями. Теперь Петрович, когда его жена оставалась в номере, бегал по городу, как молодой. Дышалось ему легко и свободно, а настроение поднялось на самую высокую отметку.
      И вот однажды, прогуливаясь по знакомому маршруту, он опять встретил того самого деда, который перегородил ему дорогу в первый день. Дед этот заметно помолодел и похорошел. Он раскланялся с Николаем Петровичем, как со старым знакомым, потом поднял руку и приветливо помахал ею. Петрович решил упредить похорошевшего деда, который теперь и на деда-то не тянул, и тоже поднял руку и поприветствовал симпатичного старика. Получилось в итоге, что они оба помахали друг другу одновременно.
      Потом он встретит этого похорошевшего деда ещё раз за день до отъезда. В тот вечер Петрович отправится гулять по приморскому городку вместе с супругой. К тому времени он окончательно выздоровеет, приобретёт ровный загар, и походка его станет походить на походку уверенного в себе сорокалетнего мужчины. Вечер выдастся тёплым и будет обещать незабываемые впечатления, тем более, что на этот день выпадет праздничный карнавал, за неделю до которого по всему городу будут расклеены яркие афиши, сообщающие об этом красочном событии.
      И вот этот вечер наступил. Как только они с женой вышли из номера, то сразу были поглощены нарядной толпой. Кого только в ней не было: гимнастки в обтягивающих трико, клоуны с красными носами, жонглёры, акробаты, факиры, которые постоянно что-то вытаскивали из своих шляп, простые люди — турки, немцы и русские, всё слилось в один яркий красочный клубок. По центральной улице туда-сюда курсировали платформы, на которых творилась настоящая вакханалия из полуголых женских тел. Всё это действо сопровождалось громкой музыкой, перемешанной хлопками-выстрелами фейерверков. Разноцветные огни то и дело взлетали высоко вверх, а потом сыпались обратно на головы отдыхающих тягучими брызгами искр.
      Петрович с женой крепко держались за руки и радовались, как дети. Неожиданно перед ними возникла процессия, состоявшая из нескольких турок янычар в старинных одеждах. Они шли стройным шагом и били в барабаны. Впереди них шествовал стройный пожилой турок с огромным баллоном воды за спиной и пульверизатором в руках.
      Из него он поливал всех встречных и поперечных пушистой прозрачной струёй. Попало и на Петровича и на его супругу. Ему в основном пролилось на голову, а жене янычар обрызгал лицо и руки, которые она сама подставила. 
    — Не бойтесь, — воскликнул встречный прохожий, который тоже подставился под искусственный душ, — этот турок поливает всех святой водой. Тут есть такой обычай во время карнавала.
    — Значит, будешь умным, — жена постучала супруга по лбу, — раз тебе вся вода попала на голову.
      Освежившись святой водичкой, довольные, они отправились дальше, свернув с центральной улицы в переулок, где было поменьше народу. Здесь уже на знакомом месте Петрович опять столкнулся нос к носу всё с тем же дедом. Но теперь это был уже не дед, а загорелый молодой мужчина, который вёл под руку симпатичную даму. 
      Николай первым решил поприветствовать его и уже было поднял для этого руку, но жена остановила его.
    — Кому это ты собрался салютовать, зеркалу?
      Петрович опешил. Только сейчас он понял, в чём дело. На прямоугольной колонне, подпиравшей навес над магазином, снизу доверху было приклеено зеркало по размерам совпадавшее с колонной. А, значит, оба раза до этого никакого старика в шортах с пальмами не было. Это был он сам, Петрович. В первый раз он был болезненным и сердитым, а потому не понравился сам себе, но во второй — понравился, когда выздоровел и стал симпатичным.
    — Вот, значит, про какого старика ты мне рассказывал, — засмеялась жена, а я думала, ты у меня молодой.
    — Ладно, пойдём! -  Петрович крепче сжал её руку, и они двинулись дальше по знакомой улице.
      В это время на минарете громко запел муэдзин, но даже с помощью усилителя он не мог перекричать звуки современной музыки.
      Да, разным бывает Кемер, и дай  Бог ему, или Аллах, таким оставаться и впредь до следующего нашего приезда сюда.

                      Июль 2015года.

      Фото из Интернета