Голубой мост

Виктор Решетнев

                                        Голубой мост

      Рассказ написан на заданную на литературном семинаре тему со словом мост. Основан на реальных событиях и на студенческих байках...

    — Ты кому завтра Термех сдаёшь? – поинтересовался Лёша у своего друга Бори, сверкнув на того наивными голубыми глазами.
      Лёша был крупным упитанным парнем с кудрявой головой, одет он был в костюм тройку, с выглядывавшим из наружного кармана носовым платком, а обут в моднейшие остроносые туфли «Казаки». В руках он держал дымившуюся трубку, набитую «капитанским» табаком, к которой постоянно прикладывался, и потом, не спеша,  словно боцман Российского императорского флота выпускал изо рта сладковатые клубы дыма. Хотя курить Лёша начал недавно, всего около года назад, но уже периодически бросал это гиблое дело. Сперва он поступал так в виде пробы, проверяя себя на «слабо», но потом стал бороться с этой вредной привычкой серьёзно, понимая, что она сама может одолеть его. Во время очередных «бросаний» он истово истязал себя спортом, почти ничего не ел, пил много кипячёной воды и после всех этих мероприятий вечером долго не мог уснуть. Перед его глазами кружились куски чёрного хлеба с дымившейся вокруг них горячей картошкой, разливался половником кисель по гранёным стаканам, как это делала повариха в их институтской столовой, и эти вкуснейшие видения лишали его сна. В результате таких экспериментов Лёша сильно худел, но затем снова набирал свой вес, когда бросал физкультуру и начинал курить, и даже прибавлял к точке отсчёта пару лишних килограммов.
    — А ты кому сдаёшь? – вопросом на вопрос ответил Борис, высокий парень с греческим профилем, тёмной шевелюрой и правильными чертами лица. Честно говоря, Лёша завидовал своему другу, особенно когда тот возвращался домой в общежитие поздно и со следами помады на холёном лице. Они были видны даже тогда, когда Борис не включал свет, по крайней мере, Лёше так казалось. А если его симпатичный друг всё же зажигал электричество, зная, что Лёша не спит, то на его лице можно было обнаружить помаду разного цвета. То ли его девушка экспериментировала с ней, то ли девушек этих у Бориса был целый рой. Лёша был уверен в последнем, и был недалёк от истины, что приносило ему дополнительные страдания.
    — Я Зингерману пойду завтра сдавать, Юлию Моисеевичу, — первым прервал перепалку «А ты кому» Алексей.
    — А я Калинскому Борису Вячеславовичу, своему тёзке, — признался его более удачливый в женских вопросах друг, — это тому, который проектировал Голубой мост.
    — А потом партизанам не сказал, куда лучше заложить взрывчатку, чтобы его легче было подорвать?! — Лёша весело засмеялся и сощурил свои небесного цвета глаза.
    — Во-во, — задумчиво произнёс Борис, — именно он и будет принимать у меня экзамен.
    — Тогда не забудь захватить с собой учебник по Термеху, – напомнил ему Алексей, — ты, кстати, знаешь, что они оба — и Зингерман, и Калинский, требуют от своих студентов приносить этот учебник на экзамен. Сия книга — плод их совместного творчества. Они её написали вместе и потом каждый заказал для себя в типографии по пятьсот экземпляров. Так вот, на тех книгах, которые заказал для себя Юлий Моисеевич, его фамилия на обложке стоит первой, а на других, сам понимаешь, первой стоит другая фамилия – его соавтора. Главное, не перепутай завтра, — предупредил он Бориса, — если захватишь неправильный учебник, сто процентов неуд схлопочешь.
    — Учи учёного, — улыбнулся в ответ его симпатичный друг, — мы сами с усами.
     И он потёр то место, где у него должны были быть усы и где пока вместо них  проступала частенько девчоночья губная помада.
     В ночь перед экзаменом Лёша долго не мог уснуть, а потом почти до самого утра ему снился странный сон. Будто он — это не он, не студент БИТМа, а боец партизанского отряда под командованием Михаила Петровича Ромашина. Мало того, командир этот приходился ему родным дедом, и им вместе было поручено взорвать Голубой мост. Под их началом находилось триста пятьдесят партизан, которые теперь пробирались по сугробам к замёрзшей реке Десне. Несмотря на восьмое марта, дул пронизывающий ветер и бросал в лица наступавшим колючие охапки снега. Впереди всех со связанными руками шёл преподаватель Термеха Калинский Бэ. Вэ.
    — Ты мне всё же покажешь то место, куда надо заложить взрывчатку, — подталкивал его сзади Лёшин дед, одновременно командир партизанского отряда.
    — Не покажу, — угрюмо отвечал Калинский, покачиваясь на холодном ветру, — чтобы собственными руками и уничтожить свой мост?! Ни в жизнь!.
     В это время со стороны моста раздались вражеские автоматные очереди. Несколько пуль просвистело над Лёшиной головой. В ответ партизаны тоже открыли огонь и ринулись в атаку. Через полчаса всё было кончено, мост был взят, а оставшиеся в живых немцы поголовно сдались в плен.
     Во время штурма преподаватель Термеха куда-то незаметно исчез, пришлось закладывать взрывчатку без него на свой страх и риск. Заложили под каждую ферму по четыреста килограммов, чтобы было наверняка. Подрывники Лапшин и Аржакин протянули электрические провода, установили электродетонаторы и для страховки вставили ещё по несколько взрывателей с бикфордовыми шнурами. Когда всё было готово, Лёшин дед отдал приказ, и рвануло так, что содрогнулись близлежащие окрестности. Мост медленно осел и рухнул в воду, проломив под собой метровый лёд.
     Завершив операцию, Михаил Петрович Ромашин отвёл партизан на постоянное место дислокации в глухой брянский лес.
    — Так-то, внук, — обратился он к Лёше и ободряюще похлопал того плечу, — такие вот задачи мы решали в своё время.
     Потом он внимательно посмотрел на внука и погрозил ему пальцем.
    — Чтобы завтра у меня, как штык! Не вздумай тройку получить на экзамене!
     Следом за его наказом раздался ещё один взрыв, уже не такой сильный, больше похожий на хлопок. От него Лёша и проснулся.
     Было раннее утро. Боря собирал осколки от разбитой лампочки, сгребая их веником в металлический совок. Оказывается, когда он включил свет, лопнула одна из лампочек в люстре.
    — Вставай лежебок, — засмеялся Боря, — сегодня у нас экзамен по Термеху, ты не забыл?
     Лёша, не спеша, поднялся, умылся, надел свой тщательно выглаженный костюм тройку, прихватил с собой учебник по Термеху и бодро зашагал по направлению к институту.
     Вечером после экзамена два друга, не разлей вода, обсуждали его успешную сдачу.
    — А я всё же поинтересовался у Калинского, — начал свои откровения Боря, — на самом ли деле он не показал то место, куда нужно было заложить взрывчатку? Спросил я его об этом, правда, уже тогда, когда ответил ему на все вопросы и, невзначай, показал в учебнике его фамилию, стоявшую на правильном месте. Борис Вячеславович улыбнулся, довольный, и сказал, что это всего лишь легенда, пусть и красивая. А пострадал он не из-за взрыва моста и не из-за партизан, а из-за пятой графы в паспорте. В результате он поставил мне четвёрку, — похвастал Боря, — сказав, что её для стипендии вполне хватил.
    — А меня Юлий Моисеевич начал допрашивать, когда и где Наполеон умер, который Бонопарт, – Алексей засмеялся, — но я был готов к этому  каверзному вопросу. Старшекурсники меня предупреждали, что препод этот со странностями, и что на его экзамене надо быть готовым ко всему. Я бойко отрапортовал о том, что знал, ответил как по писаному. Сказал, что произошло это прискорбное событие в 1821-м году на острове Святой Елены.
     Зингерман похвалил меня, обозвал молодцом, но уточнил, что ответ этот тянет только на четвёрку. А вот если я дополню, кому этот остров принадлежал в то время и назову точную дату кончины императора Франции, то получу отлично.
     С принадлежностью острова я угадал, — продолжил весело рассказывать Лёша, — конечно же, англичанам, кому же ещё, а вот с точной датой ухода Наполеона Бонопарта экспериментировать не стал, побоялся попасть впросак. Хотя теперь я её знаю точно. Французский император скончался в городке Лонгвуд на острове Святой Елены 5-го мая 1821-го года в возрасте пятидесяти одного года.
    — И что он тебе за это поставил? – поинтересовался Борис.
    — Как и тебе — четвёрку, но с плюсом. Прямо в зачётке нарисовал жирный крестик справа от оценки хорошо. Буду потом показывать всем желающим.
    — Куда же мы сегодня пойдём отмечать наши успехи? – перевёл Борис разговор в другое русло.
    — Может, в «Нептун», — предложил Лёша, — там пиво почти всегда свежее. Стипендия-то теперь у нас есть.
    — Ну а завтра махнём на рыбалку, — высказал неожиданную мысль Боря, — говорят, под Голубым мостом плотва хорошо клюёт. Можем даже поехать туда с ночёвкой, ты как?
    — Я за, — весело ответил друг…

                                        26 марта 2018г