Такие вот женщины

Он шел рядом. Седьмой или восьмой ее мужчина

Он шел рядом. Седьмой или восьмой ее мужчина — точно она не помнила. Нет, восьмой, если считать Юру, мужа старшей сестры. Хороший мужик этот Юра, отец ее будущего ребенка. Добрый, ласковый, веселый. Правда, то герпес от него, то беременность, то еще что, кстати, не забыть бы выпить таблетку. А этот… — посмотрела на идущего рядом, — вряд ли она его когда-нибудь полюбит или даже просто привыкнет. Но что поделаешь? такова девичья доля...

Она шла рядом, вся такая радостная. Он киснул, украдкой на нее посматривая. А может, повернуться и уйти? сбежать?! Как обрадуется Вера! Ее дочь как обрадуется! Поздно. Ничего уже не поделаешь! Не надо было брезговать презервативами, и надеяться на "безопасные" дни. Что теперь сетовать? Поймался — терпи! такова мужицкая доля...

Они остановились у входа в храм. Из алтаря к ним вышел священник, на нем были белые праздничные ризы. Подойдя к молодой паре, он трижды осенил ее святым крестом и подал зажженные свечи...

 

Все минет...

— Он меня просит и просит сделать это. Ты делала?.. — девушка за соседним столиком пригубила чашечку кофе. Она была в красном платье.
— Да, — укусила старшая подруга пирожное, судя по гримасе оказавшееся слишком сладким.
— Ну и как?
— Полный отпад. Я сделала это, только потому что подруга, ну, Вера, ты ее знаешь, сказала что это полный, восхитительный и бесповоротный отпад.
— Восхитительный и бесповоротный отпад… Это трудно понять. Но очень бы хотелось, — посмотрела в конец улицы, надеясь увидеть человека, которого ждала.
— Понимаешь, лишение девственности или дефлорация по-научному — это так, это… это первая ступенька женщины, на которую девушка становится. И это не очень приятно, как ты уже знаешь. Тебе оголтело рвут плеву, болезненно рвут, и в результате на тебе, получи порванный билет, ты уже не девушка! А минет — это другое. Типа ты сама себе рвешь плеву, пусть в другом месте, ты сама себя насилуешь, беря в рот, и если ты не ханжа, а смелая девочка, то получишь удовольствие и за себя, и за того парня.
— Получаешь удовольствие, восхитительно и бесповоротно падая? — морщась, представила его "мальчика" у себя во рту.
— Восхитительно — да, бесповоротно — нет.
— Не поняла?
— Есть еще штучки или ступеньки женщины...
— Анальный секс?
— Вижу, теоретически ты подготовлена.
— Теоретически — да.
— Ну так вперед, вон она идет, твоя добыча. И помни, стыд — это сладкая штука лишь в скомканном виде. Ну пока, я думаю, мне самое время исчезнуть.

 

Теперь, когда трупы истлели

Теперь, когда трупы юности истлели, расскажу вам, как нас женили…
Больше всего повезло Жоре Андрееву, нашему курсовому верзиле. С отрочества он был стеснительным, с девушками мог сблизиться лишь в переполненном общественном транспорте, и при этом так жарко краснел, что девушки расстегивали на кофточках верхние пуговки, отчего Жора, не бледнея, падал в обморок. В полуобморочном состоянии его подобрала симпатичная дюймовочка Сара Абрамова, которую портил лишь изрядный носик и двухлетний сын с более многообещающим носом.

Саше Сапрыкину повезло меньше. Через два месяца после курсовой попойки, не комсомольского поведения Наташа, во всеуслышание объявила его отцом своего ребенка, зачатого как раз два месяца назад. И Саша, как юный пионер, поплелся с ней во дворец бракосочетания. Однако его приличного воспитания хватило лишь года на четыре, по прошествии которых он трезво рассудил, что лучше отдавать четверть зарплаты, чем жить с ****ью. ****ь не возражала, потому, что малолетний ее сыночка стал неотразимо походить на Анвара Мухаметшина, пошедшего к тому времени в гору. Да что тут Мухаметшин, что Жора!

Нет, некоторые мои друзья все же хорошо отчасти жили. Вот Сергей Лазариди, красавец-грек да еще мастер спорта по сабле, мальчиком и девочкой обзавелся, обширной квартирой, гарнитуром «Рубенс» и машиной, но когда мы выходили покурить из ресторана, обязательно нервничал, летально насилуя сигарету: — Знаешь, я без малейшего сожаления убил бы ее, порезал на куски и выбросил их в самый вонючий мусорный бак!
Понятно, она затащила его в его же постель, потом, понимаешь, задержка менструации со всеми вытекающими обстоятельствами, и вся жизнь побоку, ведь детей любимых от нелюбимых женщин практически не бывает...

А я, дурак! Квартира была, свобода, тут появилась Надежда, блинов напекла, занавесок навесила, а потом эта сакраментальная задержка. А до Надежды? Какая любовь была с Наташей! Плакал, стихи писал, жить не мог. Вся жизнь коту под хвост от этой истории, ведь до сих пор люблю…
“Тамара, Тамара, ты мне не пара! Я влюбился, женился и с супругой живу” — пел под гитару Таиров Искандер, наш курсовой весельчак и сорвиголова. Пел, не сводя озорных глаз с нежного личика Тамары, самой привлекательный девушки нашего факультета.
Перед днем рождения мама посоветовала мне пригласить Тамару. На мой удивленный вопрос, откуда она вообще знает о ее существовании, мама ответила, что эта симпатичная девушка давно ходит к ней на работу и рассказывает обо мне теплые слова.
На дне рождения красавица курса была умопомрачительна в обтягивающем черном платье, но чувств никаких решительно не вызывала. Под конец вечера я присел с ней на диван, решая, как сказать, что провожать ее будет Игорь Карнафель, уже час бесконечно в нее влюбленный...
А спустя неделю я познакомился с подругой Тамары, маленькой и милой Наташей. До сих пор помню ее открытое лицо, лучащиеся голубые глаза, тонкие, чувственные губы… Я хотел ее видеть всегда, всегда хотел быть рядом. Млел перед ней, руки не мог протянуть, не то, что прикоснуться. Мне до сих пор кажется, что сложись у нас тогда отношения “короче дорога бы мне легла”. Мы стали встречаться, но однажды Наташа сказала, медленно и четко выговаривая слова, что у нее есть парень в армии, и она его любит. Лишь многие годы спустя я узнал, что Тома жестоко избила свою соперницу и приказала порвать со мной "не то напьется уксусу ".

Еще один мой друг, Коля, тоже испытал от женского пола по поводу излишней романтичности. И правда, три года невесту свою обхаживал, а та ни в какую: — После свадьбы, — говорит, — и точка.
Ну а после свадьбы оказалось, что она далеко не девочка, ибо простыни мазала красной краской из секретного пузырька. От коварства такого – да черт с ней, что не девочка, ломаться-то было зачем, да не день один, а три года?!!! Короче, Коля занервничал аж на полжизни, запил, естественно, и тут ему повезло: на машине в крутую горную реку свалился, переломался весь, и надо же, его девушка одна выходила, медсестра. Далеко не первая красавица, с двумя детьми, но до сих пор, слышал, живут и не горюют.

А дружок закадычный? Игорь Карнафель? Родители — первый сорт, крупные начальники строительств и даже бухгалтеры, сам парень видный, раз женился, два женился, три женился и между женитьбами пару раз подженивался. Жены неплохие были, богатые, симпатичные, породистые, но ни одна его надолго задержать не могла. Так и бегал, пока не познакомился с самой последней своей женщиной, Лизой-Лизаветой… Влюбился, ни о чем и ни о ком, кроме нее думать не мог. Видели вы наркоманов? Как смотрят, как разговаривают, когда заветная доза, там, в квартире? Вот Карнафель ее наркоманом и стал. А фишка вся в том, что Лиза эта была горькой алкоголичкой и вдобавок мужиков к себе таскала. И вовсе не периодически. Приведет хахаля и сутки с ним пьет и зверски трахается, а Игорек мой в это время утки ее парализованному отцу меняет и сына, тоже ее, первоклассника, в школу собирает-встречает, уроки готовит. Видел я все это своими глазами и чувствовал — согласный он на все это, лишь бы рядом была. И глаза у него — не забуду… Счастье в них какое-то просветленное, вещественное, тутошнее. Как будто бы он им изнутри вымазался. Нашел о нем строчку в Инете — живет или жил в орловской глуши, в деревушке, с другой совсем женщиной...

 

Наверное, я ее не любил...

Если бы не эти волосы, я бы женился на ней и жил в любимой ее Португалии в собственном домике, и к своей девочке она родила бы мне мальчика, а может, и двух.
Я приходил поздно вечером, мы сидели на кухоньке, болтали, пили шампанское, ужинали. Потом она уходила подмываться, следом шел я, зная, что в ванне оставлены два или три искупанных волоска, сбежавших с ее лобка.
Волоска – лобка… Прямо поэзия. В эти мои годы я сочинил бы любовные стихи с такой рифмой; тогда они, неслышно сползавшие по эмали, казались мне ядовитыми.

 

Такие девушки рядом

Я работал тогда во ВИМСе, в Приморской партии, а сын жил в Душанбе с матерью. Чтобы с ним побыть, я согласился в июне — не полевом для дождливого Приморья месяце — ехать в пионерлагерь института пионервожатым. Сыну было 12, и мне вверили старших — некоторым было по пятнадцать-шестнадцать. Однажды ночью в комнате девочек начался шторм, то есть закричали, задвигалась мебель и все такое. Я бросился, постучался, вошел. И тут же был послан на три буквы заводилой пионерок — шестнадцатилетней оторвой Людой, дочерью профессора, доктора геолого-минералогических наук и внучкой прославленного первооткрывателя недр, узнавшего о начале Великой Отечественной войны лишь в 42-ом, вывалившись из якутской тайги по окончании годовой продолжительности маршрута. Она стояла, подбоченившись, на кровати, которую катили младшие девчонки. Я попытался что-то сказать, и был вторично отправлен по названному выше адресу.

Несколько дней я носил камень за пазухой. Увидев Люду беседующей у конторы с начальником лагеря, погладил камушек злорадной рукой, подошел, сказал:
— Иван Петрович, вы осторожнее с этой дамой. Она может так обложить, что уши отвалятся, — и был таков.
Через несколько минут девушка, нагнав меня на парковой дорожке, презрительно проговорила:
— Слушай, ты, остряк! Если еще раз вякнешь, я подговорю подружек, и загремишь на всю катушку за попытку изнасилования! Понял, козел?!
Я понял. Камень за пазухой рассыпался в песок, песок посыпался на дорожку, и я понял, что свобода ровным счетом ничего не значит, если такие девушки рядом.

 

Мамы и Матери

Все женщины, давшие нам жизнь, подразделяются на две категории: Мамы и Матери.

Мамы искренне любят своих детей, как бы красивы они не были, радуются и гордятся их успехами, балуют, воспитывают, чада их ухожены и обласканы. Если ребенок Мамы, став взрослым, не добивается чего-то в жизни или супружестве, более того, испытывает жестокое поражение, Мама продолжает любить его, она всегда опора и человек, который ждет, обнимет и успокоит. Мамы удовлетворены собой.

Матери не любят своих детей, как Мамы, потому что любить от природы не очень умеют. Они сбрасывают отпрысков бабушкам и нянькам, отдавая себя работе, прелестям жизни, здоровью. Они не вмешиваются в их семейную жизнь. Живя так, Матери время от времени испытывают угрызения совести. Однако легко их подавляют, делая подарки воспитателям и учителям, помогая поступлению в учебные заведения, нахождению приличной работы. Матери испытывают легкую неприязнь к детям-неудачникам, не умеющим одеваться и не вышедшим лицом.

Есть еще одна категория женщин, Ни Мамы, Ни Матери, но писать о них не хочется.

Счастье — в женщине

А они женят нас на себе без разбора, лишь бы выскочить. Вот и получается, что я живу с Аделаидой Петровной, счастьем Сергея Викторовича Козлова, а с моим счастьем, Натальей Ивановной Швец, живет фрилансер Перекупщиков Сергей. А с вашим счастьем живет… Да вы знаете, с кем она (он) живет, что вам говорить.
Вот из-за этого "выскочить" все войны на свете и происходят, и ядерное оружие тоже. Возьмем хотя бы Меланью Кнавс, модельной внешности девушку. Она выскочила за Трампа, с этого все и началось, боюсь, что этим и кончится. А вот если бы Трамп женился на Собчак, а Меланья вышла за Путина, мы бы с вами давно в коммунизме жили...
Эх, нет счастья в жизни!

 

Выколоть ему глаза?..

Многие женщины стараются сделать мужчин (и детей, и сексуальных партнеров) максимально зависимыми от себя, точнее, от быта, которым ведают. Знаю множество мужчин, из-за этого не способных самостоятельно поужинать, постирать носки, купить рубашку. Будь у таких женщин возможность выколоть супругу глаза, они бы неприменимо это сделали. Не верите? Тогда вспомните телепередачу "Голые и смешные". Что делают женщины, когда их спутники неожиданно видят голую женщину? Правильно! Закрывают ему глаза! То есть выкалывают на минуточку-другую.

Кстати, мужчины, которые могут себя обслужить (вплоть до приготовления вкусной и здоровой пищи), есть либо холостяки, либо женаты в третий раз, либо в который раз холосты.
Тут есть о чем задуматься. Может, лучше ходить слепым? Ну не совсем слепым, а сильно близоруким хотя бы?

Что мы еще знаем о женщинах?

1. Женщина умеет быть благодарной на 300%. Сделайте ей приятное, станьте рыцарем — полушка обернется золотником (если, конечно, на мужа не нарветесь — тут возможны варианты).
2. Захромавшего или загнанного мужика женщина пристреливает без всякой жалости. Если, конечно, есть виды на другого.

Так что будьте в форме, джентльмены! Дарите женщинам цветы, заглядывайте почаще в плательные шкафы и не забывайте о бронежилетах

 

 

Такие вот женщины...
 

• НОВОГОДНЯЯ ЖЕНЩИНА
  
  Эта женщина (замужем за менеджером тренажерного зала, детей нет — простудила в девичестве яичники), три месяца готовилась оторваться в Паттайе. И вот — самолет (после домодедовского ада — взрыв помните?), и Бейлис из дьюти фри. Дернула сотку — стало совсем хорошо.
  — Эх, курнуть бы от счастья!
  Пошла в туалет, дернула пару раз.
  Схватили. В Дохе сдали в полицию.
  — Ты что, со мной не останешься?! — мужу (15 лет с ним в совместном браке).
  — Да ну тебя на! Испортила на отпуск!
  Тут рейс на Бангкок объявили (они, не знали, что в Паттайе есть аэропорт. Муж ей ручкой пожелал скорейшего выздоровления и в самолет. Понятно, к чему супруга в Паттайе?
  Она, заметьте, в тапочках, шортиках и топе — в тюрьму. Два дня восточные сатрапы держали нашу простую русскую женщину в тюрьме, просто зиндана не нашлось. Без еды и питья. Одна там местная правонарушительница яблоко дала на пропитание, другая — печенюшкой похрустеть. Выжила, подписала какие-то бумаги, доллары личные в штраф отдала, и опять в аэропорт. А там ей лица официальные говорят:
  — Пардон, мадам! Вы что, не читали на дверях туалета, что курение в нем, есть злостное оскорбление Государства КАТАР?
  — Я по-английски не...
  — Короче, мадам, ваши билеты в Бангкок и обратно аннулированы. Отныне вы, оскорбительница Катара, никогда не сможете летать Катарскими авиалиниями.
  — А что делать?.. — просто так спросила (плакать я ее потом научил).
  — Звоните мужу, родственникам, пусть берут вам билет в Бангкок или Москву.
  — У меня муж подлец...
  Короче, села, сидит. Меня увидела, на свой рейс в Коломбо не попавшего по причине злоупотребления.
  — Вот, — говорит, — курнула, в сортире, и в тюрьму на два дня...
  — Правильно, — смотрю осуждающе. — За травку я бы...
  — Дык, я табачку… Пошли, покурим, а?
  Пошли. Покурили, рассказала, дрожа, как в полиции пытали. Отдал ей свитер, носки новые из рюкзачка. Мужик рядом куртку с себя снял, на плечи голые ей накинул.
  — Пошли, поедим, — согревшись, сказала, — и к консулу звонить?
  — Пошли, вон там ресторанчик есть.
  — Не, туда пойдем, там — бесплатно.
  — Как знаешь, — ответил, глядя чуть ли не с любовью, первый раз ведь встретил женщину, чужие деньги экономящую!
  Ну и пошли, она где-то там талоны взяла на бесплатную жрачку (американцы научили, вот ведь дошлые люди!), поели хрени и консулу звонить.
  А консул ни в какую!
  — Мы тут сидим, чтобы Прохорову, если что, помочь, или Вексельбергу с Потаниным, а вы тут ждать мешаете… Не… Не наша работа, идите, девушка, на.
  Положила трубку. На меня жалобно смотрит.
  — Не, не правильно ты говоришь, — говорю убежденно, — надо плакать, и обещать, что с балкона прыгнешь, потому что веру в Россию потеряла. И в Путина с Медведевым, которые повсюду заявляют, что за каждого русского — вплоть до применения летального вооружения. Особенно, если он Прохоров или Вексельберг. Ни черта, конечно, посольские не помогут, факт, но ведь какой повод нервишки потрепать! Ведь женских слез и с балкона бряк на холодный пол мужики на дух не переносят.
  — Да?..
  — Точно!
  Короче, набрала номер и в плач: — Спасите, помогите, с балкона брошусь! Возьмите меня отсюда!!! Возьмите...
  Плохо у нее получилось — опыта, видимо, маловато или муж каменный, и консул каменным остался:
  — Звоните, девушка, в Москву, пусть покупают вам билет Я вам ничем помочь не смогу.
  Тоска меня обуяла. Понимаю, консул этот сынок чей-то, ни в ****у, ни в Красную армию, только в Катаре и прочих эмиратах на телефоне сидеть. Вырвал у нее трубку, кричу:
  — Я — писатель Руслан Белов! У меня аудитория! Приеду в Москву, Медведеву напишу, чтоб тебе хотя бы на полметра засунул и тузам и друзьям из ЖЖ напишу (смешно конечно: Медведеву, тузам и друзьям из ЖЖ! будто они фактические люди).
  Бросил трубку, дрожу от злости
  — Да не расстраивайся так, говорит, — у меня подружка есть. Она все для меня сделает… Только в толк не возьму, как она билет мне купит, паспорт-то забрали.
  Три часа пришлось хрен что делать, чтобы эти арабы дали паспортные данные с арестованного паспорта переписать. Ну, переписали, стали в Москву звонить, а там — праздники. Короче, когда подружка из Люберец билет до Москвы за свои кровные 18 000 взяла, пошли мы это отметить уже как друзья. Бесплатной хавкой. Тут мой рейс до Коломбо объявили, стоим, прощаемся, морж хреновый из трансфера подходит и говорит, на меня косясь:
  — Мадам, мы решили вас пощадить. Через 20 минут вы улетаете в Бангкок.
  — Как?!!! У меня же билет до Москвы на завтра?!!
  — Мы его аннулировали. Можете лететь в Бангкок, к своему мужу.
  — У меня денег нет!!! Совсем! И мобильник мужнин у меня! И я забыла, как отель называется!
  — Я дам тебе денег, — говорю. — Лети, отдохнешь. А отель по регистрации мужа найдешь.
  Стоит, смотрит на меня, как на породного джентльмена. Потом обняла, поцеловала. Стоит потом, чуть не скачет и как на мужчину на меня смотрит.
  Ну, расстались. До сих пор не знаю, что с ней в Бангкоке произошло и вернулась ли...
  
  
  P.S. Чтоб понятно было, скажу, что все это случилось 3-го января 2011. В тюрьму девушка села 31-го. Из взорванного Домодедово улетела 30-го. Весной мы встречались в ресторанчике, пыталась деньги вернуть. Я не взял — гусары ведь денег не берут. В Паттайе нашла-таки мужа, но тут же от кондера простудилась — вот ведь беда! Ничего так посидели. Там одни азербайджанцы и прочие кавказцы. Так она каждые полчаса просила меня заказывать люберские песни. Теперь живет с парнем лет на десять младше, кажется, довольна. Со всеми праздниками поздравляет.
  Кстати сказать, Лена — очаровательная женщина, таких на миллион полтора. Она симпатична с изюминкой, не жадная, и время, проведенное с нею, наращивает жизнь, как годовые кольца дерево. Пусть сгнил ты изнутри до дупла, она колечко нарастит — и снова жив… Но мужикам другие нужны. Чтоб в плоскости практической жизни, как в абсциссе, так и ординате, был определенный для них житель, в туалете воздушном не курящий, и вообще дома сидящий, ибо не принцесса.
  
  
  БЫТОВАЯ ЖЕНЩИНА
  
  Ее все замудачило, особенно цены на колбасу и мясо, этот муж, который с любовью разогревает двигатель, а ее трахает с налету, как Мамай. И дети замудачили — идиоты! Объяснять им по буквам, что суп нужно разогревать в микроволновке, кастрюля стоит на средней полке посередине, второе, то есть пюре — на верхней, в желтой кастрюльке с вишенками и его едят вилками — это лишает мотивации. Бытовая женщина живет, как пушкинский кот, на цепи, и ходит кругом.
  Все, что ей хочется, так послать этих домашних к самому далекому черту, и соседа Васю, который весел и подмигивает: — Ничего, люба, прорвемся!
  
  
  ЗАДУМЧИВАЯ ЖЕНЩИНА
  
  Она, молодая, идет одна, вся в себе и фрагментиках жизни, из которых надо что-то собрать. Ужин, отношение, завтрашний день, будущее. Задумчивая женщина хороша собой, своими мыслями, настроем, она — рысь, она — опасна.
  Задумчивый мужчина другой. Он не собирает паззлов из мыслей и образов, он думает о деньгах, которые надо заработать или отдать, он думает о вожаках и сытных пастбищах, думает, что сказать жене или любовнице. Он не опасен, он — агнец. Он не знает, что женщина не должна думать.
  
  
  СВЕТСКАЯ ЖЕНЩИНА
  
  Она стройна, горделива, уверенна в себе, ходит в туфельках от Сhristian louboutin за 65-ть, платье у нее из Парижа или, минимум, от Юдашкина ценой в деревню, и каждую неделю новое. Она ходит на Виктюка, в Большом театре ее знает каждая вешалка.
  Она обедает в ресторанах, в которых зубочистка — тыща. Все у нее замечательно, кроме усов, ежедневно алчущих эпиляции и этих красавцев, заглядывающийся на студенток из Тобола, все замечательно, кроме мужа с вечно новыми секретаршами, умеющими выцедить сперму даже из трухлявого пенька...
  
  
  ОНА НИКОГДА НЕ ПЛАКАЛА
  
  Она не плакала, даже в детстве, когда сбил автомобиль. Она не плакала, когда от него, умершего, принесли записку, в которой были слова, на целый день превратившие ее пустыню в небо. Она не плакала, когда не стало сына и человека, который всегда был рядом. Не плакала, когда осталась совсем одна, когда удалили женские органы. И вот теперь, когда ей много-много лет, она стоит у окна в солнечный тупик, и хочется заплакать. Нет, ей вдруг хочется почувствовать, как по щекам текут слезы, и что от этого в душе происходит. Она возвращается к окну, выходящему в солнечный тупик, закидывает голову, обильно капает в глаза. Удалив при помощи платочка излишек "слез", встает прямо, морщит лицо. И слезы текут! сначала из простой воды, потом — настоящие...