Понимание Бога

 
Падает дождь, тают ледники, и рожденная ими вода течет, течет вниз. Она течет к морю, горькому морю, движимому лишь внешними силами. Это участь воды — стремиться вниз. Это также участь человека. Он рождается ручейком, полным жизни, и течет вниз, течет к морю смерти. Сначала по альпийским лугам детства, изумрудным полям юности, потом — по сухим степям и выжженным пустыням зрелости. И умирает в море — безличном скопище душ ручейков и рек.
   Это участь человека, но не человечества. Человечество — это море человеческих душ, и это море течет вверх. Душа за душой оно поднимается по каменистым руслам, по песку и тине, оно поднимается и, когда-то, достигнув небесных вершин, станет всесильной сущностью, станет бесконечным Богом, Богом-кристаллом, состоящим из всех, станет вневременным Богом, способным обращаться в прошлое. Бог — это осеняющее нас будущее, это существующее будущее. А Христос — человек, ведущий к нему, человек, влекущий к нам Бога. Это та душа из моря человеческих душ, которая, остро чувствуя свою земную неполноценность, остро чувствуя притяжение Бесконечного, притяжение Бога, стремится к нему, стремится вверх по каменистым руслам, по песку, по тине, стремится, увлекая за собой ближних.
   Слава Богу, Христов много. Все мы — дети Божьи, и, следовательно, потенциальные Христы. Лишь немногие чувствуют это, чувствуют и подвигаются к высокому своему кресту — единственной ступеньке в будущее, в заслуженное бессмертие; не чувствующее же большинство в конечном счете оседает в затхлом болоте предметной жизни, и умирает в нем навсегда.
   
   … Пройдет несколько столетий и люди, человек за человеком, Христос за Христом, очистятся душами, объединятся в одну Величайшую Силу, в одно добро и станут всемогущими. Нет, эта Сила станет всемогущей. Станет истинным БОГОМ без всякого чуда, станет всемогущей на основе добра и способностей человечества. Триединство обратится во Всеединство. Я представляю эту силу, этот Святой Дух. Я воображаю себя его фрагментом, его мускульно-мысленным волоконцем, одним из мириад фрагментов и волокон.
   … Я, будущий, я воскресший, представляю свой великий мир и ощущаю себя счастливым. Мне чего-то хочется сделать для других, чтобы счастье это возросло многократно. Дух подсказывает, что я хочу, что манит мое сердце. Да, именно это. Каждый из живущих в нашем чудесном мире единения, представляет собой исключительную его часть. Каждый есть исключительная часть Мозаики, или, лучше, Вселенского Кристалла. Без него, без любой своей частички, без любого своего фрагмента, она, эта великая Вселенская Мозаика или Кристалл потускнеет и утратит свою чудодейственную Силу, свой Дух, примерно так же, как утратит силу Триединство без каждой своей доли, как утратит ее процессор, поврежденный в микроскопической своей части.
    — А что если этот наш Кристалл, состоящий из всех живущих ныне существ увеличить всеми когда-либо жившими людьми? — вот какой вопрос образовался во мне с помощью подсказки Духа. — Как это будет здорово! Кто станет спорить, что песни Окуджавы — прекрасны, но разве могут они сравниться с песнями Окуджавы в исполнении Окуджавы?! Кто будет спорить, что постигнуть Льва Толстого, можно лишь послушав, что он говорит Андрею Платонову?
   Эта мысль поразила БОГА, то есть единство всех воскресших. Мы представили, что среди нас, изумленно поглядывая по сторонам, похаживает Сократ, самый настоящий Сократ. И хотя все мы ведаем, что от его смерти до воскрешения прошло более 3000 лет, мы не сомневаемся, что нам есть чему у него поучиться, знаем, что он, подумав, сможет что--то нам объяснить с позиции, доступной одному ему.
   Мы представили в своем Кристалле Сергея Есенина с Айседорой Дункан, почувствовали мысленное стремление Сережи прорваться к свету, к себе прорваться, воскреснуть от своей жизни, почувствовали мысленное стремление Айседоры увидеть живыми и здоровыми своих детей, погибших детьми.
   И тут завязалась полемика:
    — Если так, то мы должны оживить и Гитлера, и Сталина, и Бен Ладена и иже с ними! А кто пожелает, чтобы эти выродки стали неотъемлемой нашей частью? — сказал один из нас.
    — Они и так неотъемлемая наша часть, правда, пока историческая… — возразил ему один из нас. — Гитлер, как и многие в то время, пытался построить вечное, построить на своем уровне и на почве своей искореженной психики (окружением искореженной, и, прежде всего, матерью и отцом!).
    — Есть выход, — усмехнулся один из нас. — Просто Шикльгрубера надо воскресить, но юным, в той поре, когда он бродил по Вене, постигая архитектуру (чудесную пространственную музыку, состоящую из кирпичей-нот, простых кирпичей!), когда он рисовал прозрачные открытки, чтобы купить себе хлеба. Кстати, кто откажется купить почтовую открытку с прозрачной акварелью у невинного еще Гитлера? Кто не пожелает посмотреть ему в глаза? Кому не захочется его накормить и что-нибудь доброе сказать?
    — А нам не придется его лечить? Ведь его психика может не выдержать собственной биографии?
    — Этим займутся наши психологи. И еще одно. Разве кто-нибудь сомневается, что наша всевременная Сверхмозаика начнет создаваться лишь после того, как будут утрясены все аспекты ее создания, существования и развития?
    — А как их оживить? Ну ладно, многих можно оживить по ДНК, но память? Сталин-семинарист должен помнить и знать все, что знал и помнил Сталин, учась в семинарии?
    — Мы уже занимаемся этим, — донеслось из ученой части нашего Кристалла. — И полны уверенности, что Иосиф Джугашвили не потеряет ни одной своей оспинки, ни одной извилины, ни одного байта памяти.
    — Ну, хорошо, возродим мы великих. А что делать с людьми, умершими в безвестности? Как мы введем в Кристалл, например, умерших младенцев?
    — Я думаю, и этот вопрос будет решен. Мы же БОГИ, способные обращаться в прошлое. А места во Вселенной хватит всем.
    — Способные обращаться в прошлое, но ни разу не рискнувшие это сделать...
    — Да. В этом не было необходимости. Но теперь она образовалась. И мы в силах создать полную копию человека, где бы и когда бы он ни жил. Начав с возрождения великих-- по ним больше всего материала, мы перейдем к возрождению их близких, родственников и знакомых, то есть процессы воскрешения потекут шлейфами, и, в конце концов, перед нами предстанут Адам и Ева...
    — Значит, наш Кристалл начнет приращиваться великими. Великими учеными, великими политиками, великими преступниками...
    — Да, и великими преступниками, но до момента вступления на страшный путь. И это гуманно — они получат возможность стать другими. И став ими среди нас, помогут нам силой самопреодоления. Наш Кристалл начнет приращиваться теми, кто что-то делал, к чему-то стремился, и не как плесень, а как человек, чувствовавший великое. От этого никуда не уйдешь. Без этого мы не возвратим к жизни тех, кто ничего заметного не сделал.
    — А зачем они нам? Зачем нам те, кто прожил жизнь впустую, те, кто ничего не совершил?
    — Оказавшись в мозаике, они придадут ей великую потенцию.
    — БОГУ нужна потенция?! Ведь мы и так все можем?
    — БОГ не может не делать Добра — это его свойство, — и он его делает.
   
   Рай определенно существует. Будет существовать, если МЫ не уничтожим СЕБЯ. Вот идея! Надо что-то делать, что-то совершать или помогать ком--то совершать. Надо чего-то достигать, и не фальшиво, не чужими руками, не при помощи связей, втирания очков и переливания из пустого в порожнее, достигать, чтобы через пятьсот лет о тебе вспомнили и воскресили, вытащили из небытия в лучшей твоей поре, вытащили и поставили в царстве Полнокровной Жизни на твое место, исключительно ТВОЕ место, без тебя воспринимавшееся всеми как брешь, как черная дыра на чудесном полотне мироздания!
   Но как же мы можем уничтожить себя? Ведь наш нынешний мир, Наш Бог, Мы, можем обращаться в прошлое? Ведь мы, существующие в будущем, способны предотвратить все?
   Да, мы способны. Но если мы сделаем это, будем делать это, что же останется вам? Спокойно пощипывать травку благополучия или прихваченное плесенью сено статус-кво? И через тысячу лет наша многомерная Мозаика, на большую свою часть будет состоять из безликих овец?
   Нет, спасибо. Признавая возможность гибели Бога, мы даем вам шанс спасти Его, шанс стать им, стать его неотъемлемой частичкой.
   
   Итак, все возможно. Найдутся, однако, люди, которые скажут: все эти словеса — пролежни прошлого. Строили уже светлое будущее, хватит.
   Людей, думающих так, много — почти все так думают. Они будут есть, пить и смотреть по телевизору, как общество устремляется в тупик, как разлагается, разлагая тем свое будущее и уничтожая возможность воскрешения. Вы посмотрите, куда мы идем! Боясь смерти, не веря ни во что, в том числе, и в возможность потусторонней жизни, в возможность того, о чем было сказано выше, мы цепляемся за жизнь, убогую духовно, мы готовы на все, чтобы удлинить ее — индивидуальную — как можно больше. Мы гибельно перестаем верить в счастье, мы обманываем и предаем себя, лишь бы жить. Наш девиз — "после нас — хоть потоп". Очнитесь! Рай существует, будет существовать, надо только, поверив в себя после смерти, обратить лицо к себе, воскресшему!
   
   Мы можем все. Мы создали дивные машины, мы создали компьютер, сто лет назад не представимый. Надо идти дальше, надо идти к Богу, не выдуманному в пещерном прошлом, но к возможному. И вы пойдете к Нему, ведь вы чувствуете Его сердцем. А если вы Его чувствуете — Он есть, Он будет.
                      
                        ***
 У человека есть четыре особенных гена. Если они "испорчены", человек ощущает дефицит удовлетворенности даже в земном раю. Если они в норме — он с удовольствием щиплет и прихваченное плесенью сено предметного существования. Люди, испытывающие неизбывную неудовлетворенность, многого добиваются, но чаще спиваются или становятся наркоманами. Если их спасти, с детства спасти духовностью, спасти, наделив высокой целью, Христов станет больше, и дорога к вечной жизни ляжет короче.
                        
                        ***
   Ересь — это еще и особенный путь к Богу. Не в дисциплинированной колонне верующих по букве, но личный, самостоятельный путь. Однако в человеческом обществе не существует личного. В любом случае личность — это существо, что--то выбравшее из достояния общества, это существо, выбравшее нечто ограниченное, очерченное, выбравшее тропу, путь, какую-то одну путеводную мысль.
   Впрочем, возможно, испорченными генами я поселен в особенном мире, в котором невозможно счастье при жизни. И счастлив лишь будущим — когда я окажусь в том мире, я сделаю все, чтобы и вы в него попали.
   
                      ***
Бессмертие в философии Федорова.
 В русском космизме соединились в единое целое мысли о преобразовании не только макрокосма (Земли, биосферы, космоса), так и микрокосма (человека, как биологического отражения макрокосма ). Важное место в русском космизме и важнейшее место в философии Николая Федоровича Федорова занимают рассуждения о преодолении болезней и смерти и, как логическое следствие, — о достижении бессмертия. Вера в человека, гуманизм — одна из ярчайших черт русского космизма. Человечество призвано всеобщим познанием и трудом овладеть стихийными силами как вне, так и внутри себя, выйти в космос для его активного преобразования и обрести новый, космический статус бытия, когда будут побеждены болезни и сама смерть. Федоров говорит об 'имманентном (естественном) воскрешении' всех человеческих поколений. Это одна из конечных и величайших задач человечества. Федоров отмечает две фундаментальные ограниченности нынешнего человека, тесно связанные между собой. 'Ограниченность в пространстве препятствует повсеместному действию разумных существ во все миры Вселенной, а ограниченность во времени — смертность — одновременному действию поколений разумных существ на всю Вселенную'. Федоров осознавал, что ключевую роль в преодолении старения и смертности должен играть научный прогресс. Действительным антиподом смерти он считал жизневоссоздание, воскрешение умерших. В отличие от ортодоксальных христианских верований, ВОСКРЕШЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА, по его мнению произойдет не в потустороннем, а в посюстороннем мире и не духовно, а физически, в вещественном воскрешениии души и тела, в их единстве. Воскрешение, по Федорову, это не единичный акт, не удел избранных, а призвание и достояние не только всех людей, независимо от их звания и сословной принадлежности, но и всех народов, т.е. общенародное, всемирное дело. Воскрешение не означает ожидания чуда, а предполагает активную человеческую деятельность в этом направлении. Следовательно, Человек является не только объектом, но и субъектом воскрешения: одни люди воскрешают других, воскресшие сами могут стать воскресителями. Федоров был детерминистом и не без оснований предполагал воскрешение всех умерших за счет выявления и собирания всех атомов и молекул, некогда входивших в состав умерших организмов. Федоров считал, что можно будет собрать информацию обо всех молекулах и атомах и воскресить умерших родственников- патрификация. Эта концепция, по сути дела, отрицала грань между живым и неживым, между душой и телом. Организм он рассматривал как машину, а мысль как разновидность вещества. 'Соберите машину, — говорил он, — и сознание возвратится к ней'. Поэтому задача полного телесного воскрешения, в конечном счете, сводилась к собиранию всех составных частей организма человека. Конечно идея такого собирания всех атомов довольно утопична по причине ее чрезвычайной сложности — чтобы записать информацию о движении всех атомов не хватит тех же самых атомов. Но тем не менее Федоров предвосхитил например возникновение такого движения в США как крионика — когда люди вместо того чтобы уничтожать свою личность и свой мозг после смерти оставляют их на хранение при очень низких температурах до того момента когда их смогут вернуть к жизни. В будущем крионика станет единственным способом обращения с усопшими людьми. Один из последователей Федорова, философ В.Н.Муравьев в своей книге 'Овладение временем', отправляясь от новых достижений в биологии, медицине, а также физике и математике, стремится к обоснованию идей космической экспансии, преодоления смерти и возвращения к жизни погибших. Связь между проектами воскрешения и выхода в космос Федоров усматривал в перенаселенности Земли: воскрешенные поколения неизбежно столкнутся с острой нехваткой жилья и продуктов питания. Чтобы выжить, они. должны будут позаботиться о заселении космоса и таким образом обеспечить гармонизацию Вселенной. Преодоление старения и смерти — это важнейшая часть регуляции природы на уровне микрокосма, человека. У Федорова вопросы смерти и бессмертия связаны с одним из важнейших направлений в философии -онтологии — появление разумного человека Федоров связывает с осознанием человеком смертности.Считая себя ограниченным, конечным, временным, кратковременным человек в первую очередь подразумевал свою смертность. Преодоление смертности — важнейший шаг на пути человека к осознанию своих огромных возможностей по регуляции природы. По мнению Федорова борьба со смертью — это главное дело человечество, которое должно объединить все слои общества: ' Если бы человечески род не разделился бы на отвлеченно мыслящих(интеллигенцию) и слепо действующих(народ), то главным предметом изучения для них была бы смерть, а целью — бессмертие и воскрешение.' Действие, происходящее из осознания смертности(ограниченности и временности) — есть стремление к бессмертию, а так как о смертности человек узнает по утратам, то и стремление к бессмертию есть стремление к Воскрешению. Смерть от старости — символ господства природы над человеком. Поэтому преодоление смерти приведет к появлению нового человека, с измененным мышлением, человека полноценно верящего в свои силы по регуляции, разумному управлению природой. Федоров называет переход от первобытности к современной цивилизации условно называет вертикальным положением, которое человек принял перестав быть обезьяной. Философ показывает эволюцию как процесс продолжения пожирания — существа едят, пожирают и оставляют оставляют потомство, которое продолжает делать то же самое. Преодоление старение — преодоление слепого естественного отбора. Основная цель человека по Федорову — в непокорности природе и покорности тому кто выше ее и здесь он вводит понятие бога. Человек разумный — совершил акт самодеятельности и самосознания, подобный тому, который может совершать самобытное и самодеятельное существо. День когда человек станет бессмертным — будет днем возвращения в Эдем, когда человек станет подобны своему создателю. Он поддерживает идею детерминизма, согласно которой станет возможным воскрешение всех умерших предков. Воскресение — культ предков. Действие человека, происходящее из того что он смертен — стремление к бессмертию. Один из крупных советских ученых, долгие годы возглавлявший Академию наук Белорусской ССР, — В.Ф.Купревич, незадолго до смерти в 1969 году выступил в периодической печати с идеями, близкими  взглядам Федорова на жизнь и смерть. Купревич стоит на той точке зрения, что смерть не изначальна в природе, она явилась приспособительным средством, выработанным в процессе эволюции для более быстрого совершенствования рода под действием естественного отбора. Но в человеке этот механизм непросто исчерпывает себя, через него уже не достигается прогресса, ибо вступает активная, преобразующая мир и себя сила — разум, по самой своей сути требующий бесконечного личностного совершенствования. Смена поколений превращается в анахронизм. Породив сознание, природа создает предпосылки остановки процесса естественного отбора и, соответственно, смерти. Достижение бессмертия для Купревича — не самоцель человечества, а средство покорения окружающего пространства. 'Смертный человек бросает вызов времени и пространству. Он выходит один на один против бесконечной Вселенной, чтобы обрести тайну вечной жизни', — писал Купревич.
С самого начала появления человека религия получила очень широкое распространение  и в языческих религиях и в монотеистических религиях таких как христианство и ислам человек всегда рассматривался как бессмертное существо. Федоров же говорит о возможности реального бессмертия, здесь на земле

 'Философия общего дела' Н.Ф. Федорова — очень хорошее название для русского космизма. Люди были объединены общими идеями, которые призваны активировать человечество, это философия призывающая к действию. Есть такое понятие — кризис в философии — часто философию обвиняют в ее непрактичности, в том что ее выводы не повлияли на развитие человечества и что философия не нашла ответов на много важнейших вопросов и является бесполезной наукой Философия русского космизма показывает, демонстрирует что философия может влиять на научный прогресс, что философия может показывать исследователям контуры будущего и приводить к новым скачкам в развитии человечества.
                   
                     ***

        День Смерти
 День смерти, по-моему, самый большой праздник для любого человека. Ну что такое День рождения по сравнению с ним? Сначала человек вовсе не понимает, что это есть такое, потом, в конце жизни, он становится грустным или раздражает большой цифрой, к примеру, 79. А день Смерти! Его же надо еще поймать — угадать, успеть подготовить, настроиться, уколоться — ведь здоровье в этот день наверняка будет хоть выбрасывай. Надо созвать гостей, и врагов, и друзей, ведь все они обрадуют вас, ибо будут радоваться, как один. В общем, дата хоть куда — простор для фантазии огромный. Представьте, вы в черном лежите на смертном одре, на возвышении — оно алеет, полумрак, вокруг — люди в нарядном и парадном, сидят, стоят, прихлебывают скромно шампанское, заглядывают вам в глаза, переговариваются, вспоминают ваши вехи, прослеживают шаги, шепчутся о любовниках, оглядывают детей и внуков — те, чувствуя себя виновниками торжества, предвкушают будущее — время, когда сами окажутся на Одре. А вы лежите, смотрите сквозь ресницы. Смотрите, совсем не желая существовать как можно дольше. Смотрите, не желая прожить еще чуть-чуть, потому что знаете: как только ваши глаза закроются, сердце перестанет биться, то пятьсот лет тотчас же пройдет, и все начнется вновь, все окажутся рядом, и жизнь нахлынет волной размером со вселенную.

                     ***
 Верю, святая искра, сидит в каждом человек. Верю, искры эти святые сольются в будущем, сольются, сохраненные в мыслях, бумаге и прочих носителях и поднимется Бог, по искре раздавший себя людям, поднимется и, вобрав в себя всех, вернется в прошлое, чтоб стать истинно существующим.