Finitе

  Почему на сердце так тяжело? Почему нет и нет, нахлынет тупая тоска? Без видимых причин. Мысли до конца не сформированы, схватывают душу в металлические тиски и сжимают, сжимают. Непонятная тревога висит в воздухе вперемешку с капельками влаги. Мерзкая погода. По мне, уж лучше прошёл дождь проливной, да выглянуло солнце, чем эта неопределённость. Надеюсь, что после нашего свидания всё переменится. И пусть непогода останется непогодой, но в душе должно прийти прояснение. Увижу я его глаза, и боль успокоится, тревога улетучится. И вкус к жизни вновь обретёт актуальность.
 
Какая дивная погода. Есть оправдание перед собой, что я остался снова дома. Читать старые фолианты и творить пустоту. Играет музыка ДиДюЛи, чайник закипает. Хорошо! Так что день сегодняшний можно обвести в календаре красным, слово большой праздник для маленькой души. Ах, сегодня придёт Асия! А значит, и праздник двойной!
 
Грязный подъезд, обшарпанные двери, краска на стенах облупилась, пошла пузырями. Нищета кричит из каждого угла, окурки, пивные крышки, фантики, крошки чипсов. Помойка, дно, убожество. Трущобы современности. И среди этого хлама и амбре живёт он. Ну, кто подумает, что за этой фанерной дверью, окрашенной ещё в прошлом веке, живёт человек с чистой, как родник, душой. И такой беспомощный в мире этом. Теоретик чистой чеканки. Он теряется в реалии, он не сможет выжить в диком мире лжи, обмана и предательства.
 
— Привет! Знаешь, я шестым чувством увидел тебя. Ты стоишь около моей двери и топчешься в нерешительности. Проходи, я ждал тебя. — Я целую в мягкую щечку, пахнущую фиалками и послегрозовой свежестью в сосновом бору. Чистота! С которой так приятно, к которой так боязно прикоснуться, чтобы не запачкать.
 
— Ты просто знал, что я приду, и распахнул дверь за секунду до того, как я постучала бы в неё. В тебе живёт Романтик. Он-то тебя и погубит.
Пахнет низкосортным кофе и землёй от только что политых цветов, в основном кактусов. Почему-то только они растут в этой тёмной квартире.
— Почему ты не отвечаешь на мои звонки? У тебя опять сел аккумулятор, а ты вновь запихнул зарядное устройство неизвестно куда? А это что?
С удивлением смотрю, что в его стенке исчезли остатки посуды. А вместо неё аккуратно расставлены тома энциклопедического словаря Брокгауза и Эфрона.
 
— Вот! — с гордостью я показываю ей приобретённые книги. —  Представь себе, приобрёл по дешевке. Восемьдесят два тома. Пришлось продать мобильник.
 
— Зачем? — недоуменье душит меня. — У тебя в квартире и так одни книги. Ну, ладно, я понимаю художественные, а то одни справочники и словари.
 
— Я увлёкся составлением генеалогических древ правящих династий. Это очень интересно. Меровинги, Йорки, Птолемеи, Яйгалло. Можно, конечно, сразу купить книгу о них. Но это не так захватывающе. Куда интересней, читая какую-нибудь книгу, наткнуться на имя очередного правителя и вносить его в древо. Сам процесс, само искание. Вот в чем соль и суть.
 
Спокойно, Асия. Спокойно. Он не исправим. Он останется таким. Трудно переделать человека в его тридцать лет. Да и он сам не захочет. Ему нравится ход жизни. Сам читает о красивой, но не поднимется выше кофе «Пеле» и макарон по-флотски. Большое дитя. Я то люблю, то ненавижу его. Но почему-то только рядом с ним мне становится так легко и покойно. Только в этой убогой квартире я чувствую себя самой красивой, самой желанной и самой востребованной. И ведь он никогда об этом не говорит. Но это так явно чувствуется. Его любовь лежит на поверхности, как эта пыль на подоконнике.
— Я беременна. — Шепчу я и наконец-то понимаю причины плохого настроения, апатии и тоски.
В его глазах плещется что-то непонятное. Какой-то коктейль из противоречивых чувств. А ведь это конец, конец нашим встречам, нашей дружбе, которая для окружающих просто необъяснимый парадокс. Но теперь конец неизбежен. Сейчас я беременна, потом рожу. Буду целыми днями безвылазно сидеть дома, растить ребёнка и ублажать мужа.
 
— Поздравляю!
Наконец-то повезло девочке. Такая хорошая. Красивая пара. Так долго не было детей. И наконец-то свершилось! Ну не должна Красота заканчиваться на ней! Неправильно это и несправедливо! Она должна повториться в своих потомках, чтобы и следующее поколение любовалось её чистой красотой и очарованием.
 
Он нисколько не огорчился. Неужели не понимает, что нить, которая связывает нас, натянулась до предела и в любой момент может лопнуть, порваться. Господи, ну помоги мне! Ну почему, почему я не отпускаю его. У меня есть муж, который безумно любит меня и готов на всё ради того, чтобы быть со мной. И я ему отвечаю взаимностью. Ну зачем я не хочу отпустить его? Почему мне так хочется посидеть с ним на тесной кухоньке, пить противный кофе, курить одну на двоих сигарету и молчать. Просто молчать. И в этом молчании черпать силы и оптимизм. Я так боюсь его потерять. Я так боюсь, что он встретит кого-нибудь и со своей детской посредственностью сожжёт мосты. Эгоистичная я особа.
Звонок.
— Ты кого-то ждёшь? — и страх, и ревность одновременно поднялись со дна души и помутили разум. Он кивает головой. — Тогда открывай.
Озноб начинает бить меня. Он укрывает меня пледом, протягивает чашку горячего чая. Закуривает, но тут же тушит. Вспоминая о моей беременности. Я знаю его до мелочей, каждый поступок его предсказуем. И всё же, как хорошо с ним и тепло.
 
Девочка моя, ты всё прекрасно понимаешь. У нас нет будущего. Даже простой дружбы. Рано или поздно это должно было случиться. Наша встреча была роковой, наши отношения – судьбы насмешка. Мы разные как небо и земля, как лёд и пламень. Две таких индивидуальности не могут быть долго рядом. Мы уничтожим друг друга. А в природе всё должно быть сбалансировано. Иначе наступит великий хаос! Это наша с тобой последняя встреча. Но ты не должна огорчаться. Просто знай, что где-то бьётся сердце, которое наполнено любовью к тебе. И я буду знать, что ты мимолётно вспомнишь меня, и румянец зальёт твои щёчки. Не это ли счастье – знать.
 
— Мне пора. Спасибо за молчание. Никто так выразительно не может молчать. Надеюсь, что мне хватит этого надолго. – Я как-нибудь позвоню тебе, и помолчу, – я улыбаюсь. Я заставляю глаза свои улыбаться. Излучать тепло и нежность. Мы же не теряем друг друга, мы просто расстаемся. Перестанем видеться, но мысленно будем рядом. Это высший уровень.
 
 — Ты ничего не боишься, — говорю я с грустью. Меня пугает его спокойствие, граничащее с равнодушием. Он не позвонит мне, я знаю. Мы не встретимся с ним больше. Только во снах он будет вечно рядом. Значит, счастье я буду черпать из сновидений.
— Я боюсь одного.
—?
— Аллергии на книжную пыль.
В этом он весь. Без книг он умрёт. Мир, который он создал для себя. Прекрасный, изумительный мир счастья!
 
 Хлопнула дверь. Всё! Finite! Только тонкий лучик света из-под двери даёт небольшую надежду.