СТРАШНАЯ БОЛЕЗНЬ.

СТРАШНАЯ БОЛЕЗНЬ.

Самый молодой участник экспедиции в …ские пещеры, бежал сломя голову в сторону проникавших внутрь солнечных лучей. Спотыкался о камни, задевал огромные сталактиты. Несколько раз чуть не растянулся на полу с риском сломать ногу или руку. Наконец добрался до напоминавшего пасть гигантского зверя входа в пещеру.
Обедавшая группа учёных уставилась на него удивлёнными взглядами. Запыхавшийся парень с трудом переводил дыхание.
— Там, — задыхаясь, произнёс он, указывая вглубь, — там это….
— Отдышитесь молодой человек, — посоветовал доктор наук Панкин.
— Там, — вновь повторил парень, сплюнув себе на штанину, — могилы. Часть под сталагмитами. Очень древние.
— Пещерные люди? – предположил Панкин.
— Не знаю. Вроде того. Головы у них, короче, — парень на мгновение закрыл глаза рукой. – Сами посмотрите….
Панкин стоял у разрытой могилы. Вокруг неё находилось ещё с сотню присыпанных камнями захоронений. Доктор склонился над костями. Из пыли веков торчал скелет довольно крупного человека. С одной стороны всё, как обычно, за исключением головы. Она была от бизона.
— Похоже на ритуальное захоронение, — сделал вывод, стоявший рядом с ним сотрудник НИИ Захаров. – Поклонение родоначальнику. Голову отсекли, а на её место эту приставили.
— Может быть, — отозвался Панкин. – Посмотрим, что в других.
К вечеру раскопали ещё несколько десятков могил и во всех лежали человеческие скелеты с головами различных животных. Панкин распорядился собрать останки и всё задокументировать. Через три дня экспедиция вернулась в НИИ с богатым «уловом».

***
Панкин возился с электронным микроскопом, когда в лабораторию вошёл Захаров.
— Что нового? — спросил Панкин, не отрываясь от работы.
— Радиоуглеродный анализ показывает какой-то сумбур, — ответил тот.
— А именно?
— Костям около ста миллионов лет.
Панкин оторвался от микроскопа.
— Перепроверяли? – спросил Панкин.
— Пять раз. Странно, правда. А у Вас что?
— Удалось вычленить ДНК, — начал Панкин. – Как не удивительно, — он задумался. – Оно двойное. И человеческое и звериное.
— Как? – удивился Захаров.
— Получается, что это не ритуал, а реальные существа.
— Типа, кентавры-минотавры? — не переставлял удивляться Захаров.
— Не совсем, — продолжал Панкин, — скорее мутанты или некий вид между человеком и животным. Но самое странное, это часть ДНК. Она, что-то вроде связующего звена.
— То есть?
— Какое-то древнее заболевание вклинилось в геном. Мне нужно некоторое время, чтобы разобраться.
Прошла неделя. Панкин прохаживался по аллее, расположенной на территории НИИ. Ему на встречу шёл Захаров с кипой бумаг в руках.
— Как успехи? – поинтересовался Захаров.
Панкин испуганно посмотрел на него. От этого Захаров чуть не выронил бумаги.
— В чём дело? – вновь спросил он.
— Эта часть ДНК – вирус, — произнёс Панкин, уставившись куда-то сквозь коллегу. – В его основе обычный грипп.
— Почему Вы так встревожены? – напрягся Захаров. – Вирус и вирус. Всё же под контролем? Надеюсь.
— Сделал посев. Потом, вакцину. Вколол сначала мышам, потом кроликам.
— И?
— Потемпературили и всё, — ответил Панкин. – Одна мышь сдохла.
— Что ж тут необычного? – криво усмехнулся Захаров. – Иммунитет.
— У животных да, — Панкин нервно заходил перед Захаровым. – Дело в другом. Я нашёл следы вируса в человеческих генах. Во всех имеющихся образцах. Всех национальностей, рас и народов. Он живёт в нас на протяжении веков. Есть одна безумная догадка, но для этого нужен эксперимент на животном.
— В НИИ полно зверья, — заинтересовался Захаров.
— Для чистоты нужен без иммунитета. Сможете достать? У Вас вроде связи были какие-то.
Захаров задумался.
— Постараюсь. Возможно, будет стоить.
— Деньги найду, — кивнул Панкин.
Через десять дней Захаров привёз в НИИ полумёртвую самку пумы-альбиноса. У неё практически полностью отсутствовал иммунитет. Животное держалось на антибиотиках.
— Где достали? – спросил Панкин, разглядывая лежащего на операционном столе зверя.
— Один толстосум купил у контрабандистов, а она на третий день слегла, — ответил Захаров. – Хотели усыпить, но я вовремя подсуетился. Пока везли, простыла. День другой и сыграет в ящик.
— Тогда поторопимся, — сказал Панкин, доставая шприц с голубоватой жидкостью. – Для начала пару кубиков. Добавил сильный катализатор. Результат будет в ближайшее время.
Он сделал укол под лопатку. Животное еле заметно вздрогнуло. Пуму отнесли в клетку, положили в миску поесть, налили воды и заперли. Днём позже она поднялась на лапы, с аппетитом умяла мясо. Панкин наблюдал за животным, делал записи в тетрадь учёта. Пока ничего необычного не происходило. Однако вечером у пумы отвалился хвост и начала облезать шерсть. Под смешки Захарова Панкин сделал ещё один укол, увеличив дозу вдвое.
Прошёл день. Животное начало вести себя странно, если не сказать подозрительно. Теперь оно наблюдало за доктором наук. Пыталось подражать его манере двигаться. Неожиданно встало на задние лапы, сделала несколько шагов. Взглянула на устроившего перекус Захарова. Тот даже подавился бутербродом. Тем временем вся шерсть практически осыпалась на пол, обнажив видоизменившееся тело пумы. Оно напоминало человеческое.
— Что это за вирус? Чуть инфаркт не заработал, – спросил Захаров откашливаясь.
— Начну издалека, — произнёс Панкин, наблюдая за пумой. – Найденные в пещере существа, возможно, первая ступень человечества. Своего рода изгои звериного мира, объединившиеся в племя. У меня нет доказательств, одна теория. Но, тем не менее…. Когда-то на Земле жили только животные. Однажды появился необычный вирус. Многие создания погибли. Например, динозавры. Не смогли выработать иммунитет к заразе. Животный мир разделился надвое. На тех, кто приспособился и тех, кто заразился и стал носителем. Вирус изменил их тела, но самое главное увидите чуть позже….
Панкин кивнул на пуму, которая ела, держа мясо в лапе, откусывая небольшие кусочки. Захаров уронил бутерброд на пол.

***
Неделя пролетела незаметно. Захаров подошёл к двери лаборатории провёл картой по считывателю, но она не открылась. Доктор лишил доступа. Захаров постучал. Через пару минут открыл встревоженный Панкин.
— В чем дело? – возмутился Захаров. – Мне сюда нельзя? С какой стати?
— Пришлось, — тихо ответил Панкин. – Вам сделаю исключение.
— Вот спасибочки, — саркастически сказал Захаров.
Панкин впустил его внутрь. Захаров застыл на месте, уставившись на клетку.
— Боже мой, — обалдев от увиденного, произнёс он, — какое тело….
По клетке прохаживалась великолепно сложенная, обнажённая девушка лет девятнадцати, двадцати. Идеальное женское тело венчала голова пумы с ярко выраженными признаками миловидного девичьего лица. На полу валялся медицинский халат.
Панкин подбежал к клетке. Указал пуме на халат.
— Оденься сейчас же! — громко сказал он.
— Жарко, — ответила девушка-пума.
Захаров покрылся испариной. Волоча, ставшими непослушными ноги, подошёл к стулу, плюхнулся на него, словно желе.
— И давно говорит? — сдавленно спросил он.
— Второй день. Теперь понимаете, почему доступ ограничен?
— Ещё бы, — кивнул Захаров, разглядывая аппетитные формы пленницы. – Это грёбанная сенсация…. Имя дали?
— Конечно, — ответил Панкин. – Практически стандартное для такого случая. Эва.
Девушка-пума среагировала на имя, подошла к решётке, мягко, по-кошачьи, легла на бок. Поддела ногой халат, швырнув в лицо Захарову. Тот не удержался, вдохнув полной грудью сохранившийся запах юного тела. Потом аккуратно положил халат на стол.
— Послушайте, — обратился Панкин к Захарову. – Вам можно доверять?
— Однозначно, — оскорбился, было, он.
— Подежурьте пару дней. Мне нужно съездить домой, помыться, побриться, привести себя в порядок. Четвёртые сутки в лаборатории.
— Хорошо, хорошо. Езжайте спокойно, — обнадёжил Захаров.
— Эва, — позвал Панкин. – Лекарство.
— Не хочу, — мурлыкнула девушка-пума.
— Эва! – повысил голос.
Девушка протянула руку за решётку. Панкин взял со стола шприц, сделал укол в вену.
— Десять кубиков, — сказал он Захарову.
Тот кивнул.
— Надеюсь, не слишком ускорил процесс, — задумался Панкин. — У природы на это ушло бы несколько миллионов лет. Последний шаг – изменение головы.
— А разум? – спросил Захаров. – Девушка разумна. Она уже не животное.
— Разум – это болезнь, вызванная вирусом, — довёл до него Панкин. – Единственная удобная форма для его существования, гуманоидная — человеческое тело. Если вирус не может изменить организм, в котором находится, тот умирает.
— Есть болезнь, — произнёс Захаров, — значит, есть и лекарство. Можно вылечиться от разума и снова стать зверем?
— Не знаю. Вы хотите превратиться в животное?
— Что Вы, — отмахнулся Захаров. – Я поболею. А если уколоть вирус человеку?
— Думаю, можно получить сверхчеловека, — серьёзным тоном ответил Панкин, протягивая карточку на проход. – Будьте осторожны. Пока не понятно, что от неё можно ожидать.
Панкин подошёл к клетке, погладил девушку по голове.
— Эва, девочка моя, — ласково сказал он. – Мне нужно уйти на некоторое время. Этот человек приглядит за тобой. Постарайся подружиться с ним и ходи одетой.
Эва кивнула, уставившись на Захарова.
— Дай, — прошептала Эва, указывая на халат.
Захаров подскочил с места, быстро принёс одежду. Девушка не спеша оделась. Панкин взял дипломат с документами и вышел, оставив Захарова наедине с бывшей пумой.

***
Ночь прошла спокойно. Днём Захаров сделал Эве очередной укол. Время от времени звонил Панкин, интересовался делами. Захаров даже передал трубку девушке. Она поговорила с учёным, закончив разговор желанием прогуляться по лесу, на что получила отказ.
Следующей ночью Захаров проснулся от частых всхлипов. Взглянул на часы. Они показывали половину первого. Учёный встал с кресла, пошёл к клетке. Эва сидела на полу, закрыв лицо руками, и плакала. Халат лежал рядом.
— Что случилось, Эва? — встревожился Захаров.
Она убрала руки от лица. У Захарова кольнуло сердце. На него смотрела девушка его мечты. Идеальное лицо, большие глаза. Из-за таких начинаются войны, тишайшие люди идут на кровавые преступления, гуманисты становятся «мясниками-убийцами», а женщины меняют половую ориентацию. Захаров тяжело сглотнул ставшей вязкой слюну.
— Я хочу в лес, — бархатно произнесла она. – На природу. Гулять.
— Нельзя, — дрожащим голосом сказал Захаров, покрываясь мурашками.
Она поднялась на ноги. Захаров чуть не ослеп. Эва стала ещё прекраснее, чем была сутки назад. Девушка протянула руки к мужчине.
— Иди ко мне, — поманила она.
Захаров безвольно сделал шаг вперёд.
— Ближе, — продолжала Эва. – Ближе….
Захаров тоже протянул к ней руки. Они слились в объятьях, не замечая мешавшую решётку. Учёный облапил упругое, сильное тело.
— Сейчас, сейчас, — судорожно мямлил он, ища по карманам ключи от клетки. – Потерпи.
Наконец нашёл то, что искал. Отворил дверь. Девушка ступила наружу. Захаров вновь протянул к ней руки, дрожа от возбуждения. Эва резко схватила его за грудки и, рыча, отбросила к стене. Тот больно ударился спиной и затылком. Через мгновение отключился, потеряв сознание. Эва осторожно достала из его кармана карточку доступа, накинула халат. Открыв дверь, скрылась в тёмных коридорах НИИ.
Через пару минут Захаров очнулся. Поднялся на ноги. Затылок пронзила острая боль. Ощупал голову, крови не было. Зато красовалась приличных размеров шишка. Захаров бросился к приоткрытой двери, выбежал в коридор, помчался на первый этаж. Сонный охранник доложил, что никого не видел. Вдвоём они осмотрели этаж за этажом. На третьем обнаружили распахнутое окно. Метрах в пяти от него рос молодой тополь, несколько веток, на котором были сломаны.
Захаров тут же позвонил Панкину, рассказал о происшествии. Через полчаса тот прибыл в НИИ.
— Чем Вы думали? – возмущался Панкин, открывая сейф в лаборатории.
— Так вышло, — оправдывался Захаров. – Наваждение какое-то. Она говорила про лес.
Панкин извлёк из сейфа два пистолета-инъектора для стрельбы дротиками со снотворным. Один дал Захарову.
— Она ещё не совсем человек. Скорее примитивный дикарь-питекантроп, — сказал Панкин, когда они направились к выходу.
— Такой питекантроп в стрип-клубе за час кассу соберёт, — добавил Захаров.
— Или завалит его трупами. Не забывайте, из кого её создал вирус.
Они вышли на улицу, сели в автомобиль Панкина и рванули в сторону ближайшего леса.

***
Вдоль ночной трассы шла девушка в одном медицинском халате. Проезжавшие мимо автомобили притормаживали возле неё. Водители интересовались, куда та направляется. Девушка молчала, продолжая путь.
Весёлая компания из четырёх человек направлялась на дачу к приятелю, оглушая местность громкой музыкой. У того намечалась не кислая тусовка. Все, включая водителя, были «навеселе». Свет фар выхватил девушку, бредущую по обочине. Она обернулась, взглянув на приближающийся автомобиль.
— Ни фига себе подарок! – ляпнул водила, резко нажав на тормоз.
Автомобиль остановился, скрипя шинами. Это было настолько неожиданно, что сидевшие на заднем сидении впечатались лицами в передние кресла. Они хотели было покрыть водилу трёхэтажным матом, но увидев, в чем причина остановки, присвистнули.
— Девушка, — обратился водила к незнакомке, — куда направляетесь?
Эва молчала, продолжая идти. Парни рассматривали её тело, хорошо видное в свете фар сквозь тонкую ткань халата.
— Мы едем к приятелю, типа, на день рождения, — добавил один из сидевших сзади. – Давай с нами.
— Это не далеко, — продолжал водила. – Дача тут в лесу.
Эва остановилась.
— Лес? – спросила она.
— Да, да, лес, — улыбнулся водила. – Поехали.
— Поехали, — повторила Эва.
Парни усадили её на заднее сидение между собой.
— Кто заметил, тот и первый, — произнёс водила, когда машина въехала в лес.
Парни захихикали. Автомобиль свернул на грунтовку в сторону дачного посёлка.
— Лес, — вдруг сказала Эва, снимая халат и выбрасывая его в открытое окно. – Останови.
— Ещё рано, — ответил один из парней, не отрывая взгляда от девушки. – Не торопись. Всё будет.
— Мне в лес, — снова сказала Эва.
— Какой лес!? – возмутился водила. – Сиди смирно, шал…!
Неожиданно Эва ударила водилу в затылок кулаком с такой силой, что того бросило через руль, словно игрушку. Ремень безопасности сломал рёбра, а лицо разбилось всмятку о лобовое стекло, забрызгав его кровью. Автомобиль вильнул в сторону, врезался в кусты и заглох.
Эва обхватила сидевшего справа от неё парня рукой за шею под подбородок, схватив за затылок. Резко рванула к полу. Музыка заглушила хруст шейных позвонков. В это мгновение, сидящий слева, получил локтём в нос, кости которого вошли в мозг. Парень задрожал эпилептической рябью, поливая салон кровью из вмятины в центре лица. Парень, находившийся справа от водилы, попытался выскочить наружу, но мощный удар ногой сорвал спинку кресла, припечатав его к торпеде. В следующий миг, «стальные» пальцы вцепились голову, резко заломив её назад. Острые зубы вошли в горло, вырвав кадык.
Автомобиль Панкина въехал в лес, остановился возле лежащего на дороге халата. Захаров указал на грунтовку. Через несколько километров они увидели залитый кровью автомобиль. Один из пассажиров был ещё жив. Он плевался тёмно-красными сгустками, лёжа на земле возле задней левой двери. Захаров осмотрел повреждения.
— Мозг задет, — сказал он. – Не жилец.
— Где девушка? — обратился к умирающему Панкин.
— Вряд ли ответит, — вздохнул Захаров, осматривая салон автомобиля. – Тут ещё трое. У одного горло перегрызено.
— Чёрт подери! — разозлился Панкин. – Она вкусила крови! Даже боюсь предположить, что…!
Парень протянул руку, указывая в глубину леса. Панкин достал пистолет.
— За мной! — сказал он, побежав в указанном направлении.
Захаров последовал за ним.
— «Скорую» вызвать? – спросил тот на бегу.
— И что им скажите?
Захаров махнул рукой.
— Эва! – позвал Панкин. – Девочка моя! Это – я! Папа! Я не буду ругать! Тебе нужно принять лекарство! Где ты, Эва!?
— Хорош батя, — усмехнулся Захаров, проверяя оружие.
Гибкое тело, бесшумно метнулось с кроны дерева. Захаров не понял, как умер. Просто, что-то сломало ему позвоночник и перекусило сонную артерию.
Панкин заметил движение, выстрелил, дротик ушёл в пустоту.
— Эва! – вновь крикнул он. – Остановись!
— Зачем сделал это? – донеслось из темноты. – Обрела себя. Зачем?
— Не знал, что так получится, — ответил Панкин, ища цель.
— Не хочу быть такой. Не моё тело. Болезнь мучает. Мысли не дают спать.
— Могу, попробовать, повернуть процесс вспять. Но разве разум это плохо?
— Люди не свободны, — продолжала из темноты Эва. – Он заставляет делать вещи не нужные для вида. Люди так всё усложнили, что выдуманные правила не помогают, а уничтожают. Рабы разума…. Я была свободной.
— Ты умирала.
— Таков закон природы. Одни уходят, другие приходят.
— Пойдём домой, Эва.
— Я дома.
Панкин несколько раз выстрелил на голос.
— Оставь меня, — донеслось совсем с другой стороны. – Не ищи. Человеку это не под силу.
— Эва! Эва, вернись! – кричал Панкин. – Эва!
Ответа не последовало. Девушка исчезла.

***
Панкин уже месяц сидел в погребе брошенного загородного дома. Он сделал всё, чтобы после обнаружения трупа Захарова, следствие посчитало его пропавшим без вести. Каждый день колол себе вирус, размышляя о его появлении на Земле. Интеллект заметно вырос, а тело стало белее гибким и мощным, кожа огрубела. Постепенно Панкин пришёл к выводу, что своим появлением вирус обязан мутировавшим от радиации клеткам гриппа. Возможно, это произошло после падения метеорита, которого считают виновником гибели динозавров.
Ещё чуть-чуть и он сверхчеловек. Он разыщет Эву. Вместе они породят новый вид людей, сильных и выносливых, как звери. Умных, словно суперкомпьютер. Сплошные плюсы для развития. Цивилизация сбросит оковы интеллектуального безумия и шагнёт в многообещающее будущее. Главное, чтобы расчёты были верны, и плюс на плюс случайно не дал минус. Ещё немного…. Ещё чуть-чуть….

***
ОМОНвцы влетели в заросший бурьяном двор. Вышибли входную дверь, быстро заняли помещения. Старший оперативник зажал нос. Жутко воняло. Открыли погреб. Широкие лучи фонарей осветили труп огромного бесхвостого варана со странной, напоминавшей человеческое лицо, мордой. Он лежал в куче шприцов и фекалий.
— Сто пудов доктор завалил парней пытавшихся защитить девушку, — сказал старший оперативник командиру ОМОНа. – Потом убрал Захарова, как свидетеля.
— Сумасшедший учёный, — отозвался командир. – Варана вон грохнул.
— Говорят, дескать, «крыша» до того съехала, что стал ставить опыты над людьми. Где искать то теперь?
— Найдём, — уверенно произнёс командир.
— Пошли отсюда, пока не подхватили чего-нибудь, — произнёс оперативник, показывая знаком, чтобы все покинули дом. – Объявим в международный розыск. Может, где всплывёт.

***
«Нива» остановилась у небольшого хозяйства, расположенного в глубине леса. Из машины вылез коренастый мужик. Достал с заднего сидения мешок картошки, взвалил на спину. Сделал шаг и повалился на землю проклиная ношу. На причитания, из бревенчатого дома, выскочила беременная девушка с сильно выпирающим животом. Придерживая его, подошла к мужику.
— Опять спина, — сказал он, поднимаясь, хватая рукой мешок.
— Оставь, — произнесла девушка, — вёдрами перетаскаем.
Мужик, охая, поплёлся домой, облокотившись на плечо супруги. Положив мужа на кровать в одной из комнат, девушка вернулась к мешку. Легко подняла его одной рукой и, словно воздушный шарик, отнесла в погреб.
— Эва! – послышался голос мужа. – Не вздумай таскать!
— Хорошо! – ответила она из погреба.
Возвращаясь назад, заметила движение у лестницы. Стремительный прыжок и мышь закончила существование в желудке девушки.
— Может нам кошку завести? – обратилась она к мужу, закрывая погреб.
— Зачем? Мышей всё равно нет, — ответил тот. – Походу у них болезнь страшная свирепствует. Вымерли, наверное.
— Как динозавры, — сказала Эва. – Изменись или умри.
2016.