Испытание судьбой

ИСПЫТАНИЕ СУДЬБОЙ
 
ГЛАВА 1
Девушка в белом красивом воздушном платье лежит в грязной луже. Она поднимается, опять падает, пытается снова встать, но у нее ничего не получается. Вязкое болото затягивает ее все глубже и глубже.
Впереди виднеется красивая зеленая трава и бирюзовое небо. Неожиданно за спиной слышится странный рычащий звук.
Она оглядывается и с ужасом понимает, что ее сейчас сожрут две огромные безобразные свиньи, которые стремительно приближаются к ней. Свиньи открывают свои зубастые черные пасти и, приготовившись к прыжку, злобно сморщив свои грязные морды, бросаются на нее.
Девушка в панике начинает быстро  выползать из болотного плена, хватается за чистую зеленую траву и, ломая ногти,  карабкается в сторону ярко — зеленой опушки леса, обрамленной волшебным бирюзовым небом и сияющими лучами золотого солнца...
"Господи! Почему я все время вспоминаю этот ужасный сон, который меня преследует уже почти три месяца?!" — думала Катя, легко шагая в белом красивом воздушном платье по любимому скверику города Пятигорска.
Маленький тихий курортный городок радостно встречал своих посетителей. Небольшие частные домики стояли в разноцветных одеяниях. Белые, голубые, салатовые особняки красовались друг перед другом. Веселые улицы, украшенные фруктовыми деревьями, радовали глаз своими плодами летом и яркой зеленью листвы — весной. Провинциальные музеи важно расположились в ряд с разноцветными домами — соседями и всем видом показывали свою неповторимую значимость. Они хранили память о необыкновенных жильцах, которые оставили незабываемый след в истории России. Санатории, парки и, конечно, нарзанные галереи были визитными карточками этих курортных городков. Единственное, что не вписывалось в тихую своеобразную атмосферу отдыха в таких городах, были высшие учебные заведения и, конечно, студенты. Катя прожила в этом  неповторимом уголке необъятной Родины пять своих незабываемых студенческих лет.
"Как давно я здесь не была, кажется целых четыре года?!", — вспоминала Катя, весело шагая по любимому скверику.
Пение трамваев доставляло огромное удовольствие. Своим скрежетом по рельсам они, как будто, говорили ей:
 — "Здррррррррррравссссссссствввуй, Катюха. Мы рады твоему приеззззззду… Ты не была зззззздесь четыре года после окончания институтаааа…"
"Неужели прошло четыре года?! — вспоминала Катя, — четыре года неудачного замужества, четыре года любимой работы в редакции газеты, четыре года общения с новыми знакомыми. Но все уже было далеко позади. А сейчас веселая, ничего не подозревающая девушка, шла в белом воздушном платье по знакомым улицам и улыбалась неизвестности, которая уже подкрадывалась к ней, приближая  к событиям, которые изменят всю ее жизнь…
Катя никогда не выглядела на свои двадцать пять лет. Она была хорошо сложена: тонкая талия, очень красивые ноги, бархатная кожа. Темно — русые волнистые волосы крупными локонами обрамляли нежное личико. Огромные изумрудные глаза с подкрученными пушистыми ресницами ни одного мужчину не оставляли равнодушным. Светлая и позитивная она всегда была душой компании. Восхваляла всех своих подруг и мечтала их удачно выдать замуж. Сокурсницы хотели дружить с нею. Сокурсники мечтали взять ее в жены. А она бежала по жизни, смеясь, и всегда знала, что ее счастье еще впереди! Катя посмотрела на часы и подумала: "До отправления самолета целых восемь часов. Это целая вечность! Пробегусь — ка я по старым любимым улочкам. Подышу свежим, напоминавшим молодость, воздухом. Зайду в знакомое и родное общежитие.
—Привет, — неожиданно послышалось за спиной.
— Господи, Никита! Какими судьбами ты здесь? — удивилась Катя, обнимая молодого красивого юношу. Парень очень был похож на знаменитого актера Ивара Калныньша из кинофильма «Зимняя вишня». Статный, очень высокий, он всегда красиво и со вкусом был одет. Волосы, немного волнистые, аккуратно зачесаны назад. Серые глубокие глаза внимательно смотрели на собеседника. Казалось, что молодой человек может читать мысли на расстоянии. В деловом сером костюме и галстуке, он, больше был похож на дипломата, чем на студента первого курса. Никита всегда казался старше своих лет. Вот и сейчас в свои  восемнадцать лет, он выглядел как молодой серьезный мужчина двадцати пяти лет.
 Никита?! — удивленно сказала Катя, разглядывая любимого друга. — Ты же должен быть в Москве. Все говорили, что ты поступил в  МГУ?! Или ты только что прилетел? Катя смотрела на своего бывшего коллегу с удивлением. Она очень обрадовалась, что увидела Никиту. Молодой человек был любимчиком всех женщин редакции. Он был настоящим джентльменом: не скупился на комплименты и знал все женские секреты. А те в свою очередь очень любили ему советовать, как лучше ухаживать за девушками. Одной из таких советчиц как раз и была Катя, когда они работали в редакции. Катя и Никита очень хорошо общались. Коллектив единомышленников был веселым и сплоченным. В редакции все друг другу помогали советом и делом, и прикрывали друг друга перед начальством.
Никита не поступил в институт. Вернее, не захотел поступать никуда после школы. Решил попробовать свои силы в редакции, а  на следующий год поступить на факультет журналистики. Он был подающий надежды молодой юнкор. Много печатался, еще будучи учеником школы. И вдруг, как снег на голову, его решение не пойти учиться в университет, а поработать внештатным корреспондентом. Он хотел понять — это точно его судьба или выбрать что-нибудь другое.
— Расскажи, куда ты пропал? Мы все очень часто вспоминали тебя. Почему ты ушел по — английски? Даже со мной не попрощался, — обиженно спросила Катя? — Все говорили, что ты поступил в Москве в университет на факультет журналистики.
— Катя, — сказал Никита, не сводя  глаз с девушки. — Ты так много говорила о Пятигорске, что я просто влюбился в него, как когда — то в тебя.  Я решил пойти по твоим стопам и поступил в твой институт. Скажи честно, ты что-то имеешь против моего выбора?
— Нет, что ты? Я наоборот очень рада. Просто от неожиданности чуть не потеряла дар речи! Иду одна со своими воспоминаниями, а тут вдруг ты. Я просто растерялась и обрадовалась одновременно.
— А я вообще еду на трамвае, — добавил Никита. — Смотрю! Идет, моя красавица, по жизни смеясь. Я думаю, что все это мне снится. А потом говорю сам себе: "Так это же Катя, моя любимая Катя. Ее нельзя ни с кем спутать. И на ходу выскочил за тобой". — "Очень боялся, что разминемся", глубоко вздыхая, произнес Никита.
 — А ты знаешь, мне ведь больше никто и никогда не дарил таких корзин с белыми розами, как ты, — сказала Катя, беря друга под руку.  — И не было дня, чтобы я тебя не вспоминала, — чуть краснея, добавила она. — Да что там я, мы все в редакции тебя вспоминаем каждый день. И как ты на шефа сказал, что он бездарь и газетенка его бездарная. И как ты сказал ему: «Да не нужна мне хорошая характеристика от вас, это все равно, что подписать смертный приговор, потому что весь комсомол ваш продажный."
Мы тогда долго вспоминали, как у шефа очки полезли на лоб от удивления и как он, хрипя, орал: «Вон отсюда звездный мальчик, зазвездился и засветился. Ходишь здесь светишься!» А ты ему в ответ: «Светить всегда, светить везде! До дней последних донца! Светить и друзья весело засмеялись, и, хохоча на всю улицу, медленно пошли по центральному скверику города никого не замечая вокруг.
— Ты, Катя, мне зубы не заговаривай. А ты какими судьбами сюда, не иначе меня проведать?
— Я, Никитушка, тебе правду говорю. Я не знала, что ты здесь. Я думала, что ты в Москве.
—Тогда дай угадаю, ты, наверное, в командировку сюда. И заодно к тете Полине решила забежать? — весело спросил Никита. — Кстати, она частенько тебя вспоминает. Говорит, что ты самая любимая ее студентка была и самая лучшая подруга.
— Ты еще скажи, что живешь в моем общежитии. Откуда ты знаешь тетю Полину, хитро прищурившись, спросила Катя.
— И не только! — ответил, улыбаясь, Никита. — Я даже живу в твоей комнате в общежитии.
— В четвертой?! — спросила удивленно Катя, перескакивая со ступеньки на ступеньку.
— Да, в ней самой. Зайдешь в гости, посмотришь, как я устроился?
— С удовольствием! — сказала Катя и добавила: "Только у меня совсем мало времени у меня самолет в семь часов!».
Никита остановился и удивленно спросил: «Какой самолет, куда?».
Перед глазами все помутнело. Никита давно и безнадежно был влюблен в Катю. Он ежедневно вспоминал  каждую минуту, проведенную с нею вместе. И всегда, перед тем как признаться ей в своих чувствах, Катя очень умело переводила разговор в другую плоскость. Она ничего не хотела слышать о чувствах молодого человека. Во — первых, потому что она была замужем, во — вторых, потому что разница в возрасте смущала ее, а в третьих, она постоянно знакомила его с разными девушками, и он на зло ей начинал крутить с ними романы. И был для нее скорее подружкой, чем мужчиной, который имел на нее виды.
— Какой самолет? Ты о чем, я не пойму, — добавил Никита растерянно.
— Да простой самолет, ТУ — 154, который летит Минеральные Воды — Мурманск, — сказала Катя, весело глянув на любимого друга. — Никита, послушай меня, мой любимый друг. Я решила кардинально изменить свою жизнь. Я начинаю все с чистого листа, уезжаю на север.
— Ты что с ума сошла?! Какой север?! У тебя карьера, семья, друзья?! — закричал Никита и, схватив девушку за плечи, стал трясти ее и повторять: "Зачем тебе север? Тебе будет там плохо. Хочешь, я все брошу и полечу с тобой? Ты же знаешь, я давно, очень давно люблю тебя, — выпалил он быстро, не дав Кате опомниться. — Послушай, меня. Я буду много работать, я смогу сделать тебя счастливой. Поверь мне. Учиться я смогу и заочно. Катя, я буду работать и учиться. Но одну я тебя никуда не отпущу."
Никита своими серыми глазами умоляюще смотрел на Катю.
— Не молчи, скажи, все также держа Катю за руки,  — произнес Никита почти крича. — Скажи, что ты не против, чтобы я полетел с тобой. Не молчи ответь мне, что с тобой происходит? Катя стояла молча, смотрела на Никиту и думала про себя: " Я так боялась, что он опять начнет говорить мне о своих чувствах. Самое страшное, Никита мне тоже очень нравится. Но семь лет разницы в возрасте — это много. Я не должна быть эгоисткой. Я даже мысли об этой любви не должна допускать."А вслух сказала:
— Никита, ты мне очень нравишься. Но я должна сама в себе разобраться. Я развелась недавно с мужем. Я должна побыть одна. Ты очень хороший человек. Я всегда буду помнить о нашей дружбе. Я буду тебе писать. Я буду, как всегда, делиться с тобой своими секретами. Но мы, и ты и я, должны пойти в этой жизни отдельно друг от друга. Мы обязательно встретимся еще. Если судьба захочет, она обязательно позволит нам встретиться. А я верю, что ты найдешь ту единственную любимую. Женишься. У тебя будут дети. И, встретив однажды меня, ты
скажешь: «Как хорошо, что я послушался тогда Катю и отпустил ее в свободное плавание.
— Катя, а как же карьера, семья, друзья? — попытался зацепиться хоть за что — нибудь Никита. — Все начинать сначала, тебе не страшно, Катя?
— Нет не страшно. Никогда не поздно начать жить, — сказала Катя уверенно. — Не поздно, даже за день до смерти. Главное оставаться всегда самой собой, уважать других  и успех придет. А слово  «карьера», я вообще не люблю. Слово «карьера» у меня ассоциируется с ямой, которую кто-то кому — то копает или с «места в карьер», как говорится. Стоял, и бац упал! А все вокруг рукоплещут и кричат: «С повышением тебя, с повышением!» А ты давно внизу и никто этого не замечает! А семья — когда есть дети, и нет предательства. А друзья, либо они есть, либо их нет. И неважно, где ты живешь — на Юге или на Севере.
Никита стоял и понимал, что Катя настроена очень серьезно на изменения в своей жизни. И что никто на свете и ничто ее уже не остановит. Он знал ее гордый нрав. Знал ее настолько хорошо, что, похоже, она сама себя настолько не знала. Ужас скорого расставания предстояло ему пережить стойко и в одиночестве. Север — это так далеко! Лететь в никуда, не иметь там ни друзей, ни родных, ни работы. На это могла решиться только Катя. В двадцать пять лет начать все с нуля?!…
— А кто у тебя на севере? — спросил Никита грустно. — Родственница одна дальняя.  У мамы брат троюродный есть, так  это его жена.  Каждое лето гостит у нас. Ее звать Люда. Мы с ней познакомились летом, года три назад. А в этом году разговорились. Я рассказала ей о проблемах с мужем. Люда пожалела меня и сказала, чтобы я приезжала к ней, если будет трудно,— сказала, задумавшись.
— А тебе, что так трудно, что ты бежишь в никуда? Ты, Катюха, точно с ума сошла. Может, передумаешь, — умоляюще спросил Никита?
— Да, представь себе. Сошла с ума и нисколько об этом не жалею.
— У тебя с мужем вообще все плохо? — спросил Никита печально.
— У меня с мужем вообще никак. Я его разлюбила, понимаешь, Никита. Да он тебе тоже никогда не нравился. Что ты за него так переживаешь, —добавила она.
— Катя,  ты права, мне он никогда не нравился, потому что ты прекрасно знаешь о моих чувствах к тебе. Почему ты не хочешь выйти за меня замуж. Я совсем тебе не нравлюсь?
— Тебя девочки молодые любят. А я намного старше тебя. У нас с тобой,  поверь, ни одна судьба. Так что я иду своей дорогой, а ты иди своей. И поверь мне Никита, я останусь навсегда твоей верной подругой, а ты моим лучшим другом. И чтобы не случилось у нас в жизни, мы обязательно будем помнить друг друга. Но сейчас наше расставание будет лучше для нас обоих, — сказала Катя, ласково посмотрев на Никиту.
Она увидела красную вывеску родного общежития № 2, и быстро добавила: "Прости меня, я  заболталась. Хватит стоять. Пошли, пошли, хочу быстрей вдохнуть студенческого воздуха", — сказала Катя и побежала по ступенькам родного общежития.
Никита с  расстроенным видом поплелся за нею.
Как в тумане Никита  видел, как она весело обнимает и что-то щебечет тете Полине. Как достает какие — то свертки и, размахивая руками, старается рассказать, как она жила последнее время ...
А Никита вдруг вспомнил, как он молодой и уверенный в себе юноша, после выпускного вечера в школе, пришел устраиваться в редакцию на работу. Первого кого увидел он в редакции, была худенькая девушка с огромными зелеными глазами миндалевидной формы. Ее энергетика была настолько мощной, что Никиту теплой волной откинуло в сторону, когда Катя, сотрудница отдела писем, прошла мимо него с высоко поднятой головой. Девушка остановилась и оценивающе посмотрела на молодого юнкора.
Когда она увидела его испуганные, как ей показалось, глаза. Она по — доброму ему подмигнула и сказала: «Петр Петрович, редактор наш, тоже начинал с внештатного корреспондента в свои шестнадцать лет…».
И с тех пор Катя стала его наставницей, другом и Ангелом Хранителем. На всех планерках поддерживала его. Все говорили, что он старается писать правду. А это провальная практика. Но его "правда" всегда срабатывала. И имела огромный успех в прессе. Его такие непохожие на все остальные статьи, очерки, фельетоны поднимали тираж уже всем надоевшей районной газеты. Никита всегда мечтал о том, что они вместе с Катей создадут новую, ни на что непохожую газету, будут работать вместе, и никогда не расстанутся. Он специально не поехал поступать в Москву, только чтобы быть поближе к Кате. Он хотел видеться, советоваться, и просто дружить с нею. Он так много мечтал об их общем будущем. Никита так боялся, что она скажет ему: «Прости, ты меня недостоин. Покажи мне — кем ты стал. И смогу ли я тебе позволить находиться рядом с собой». Он и учился только для нее. Он все время жил ради нее. Искал себя, чтобы быть достойным ее.  И, вдруг, — Север?! Она опять ускользала от него. А он ничего не мог предложить ей, кроме своей дружбы. Но это пока… Как медленно тянется время. Как много нужно успеть… 
— Никита, ты чего загрустил? О чем задумался? Пойдем  заряжаться энергетикой родных стен комнаты №4, — услышал он Катин голос.
— Да, конечно, пойдем, — сказал Никита. — Может, хоть это удержит тебя  от очередной ошибки. Дома и стены помогают, ты забыла? А тут какой — то Север,  — продолжал он ворчать.
— Все хватит нравоучений, Никита. Я тебя очень прошу, пообещай мне, пожалуйста, что больше не будешь меня воспитывать. Иначе мы поссоримся. Все решено, — строго сказала Катя.


ГЛАВА 2
Комната общежития выглядела также, как и четыре года назад. Но Катю больше всего поразило, что обои были фиалкового цвета, как в ее студенческие годы, только рисунок поменьше.
— Катя, вот видишь. Я все помню. Даже то, что ты говорила, что обои были фиалковые, — говорил Никита.
Он по — хозяйски ставил на стол чай, варенье, конфеты. 
— Правда ты всегда твердила, что у мужчин память короткая, потому что у них работает одно полушарие, а у девушек — два. Только одно забыла, что ваши два полушария меньше весят, чем наше одно. Цвет, видишь, угадал. Но жаль,  рисунок не подобрал. Ты говорила, что на обоях были огромные цветы. Я  нашел только с мелкими фиалками. Пришлось такую очередь выстоять, и достались только с мелкими цветочками, а с крупными разобрали.
 — И ты сам их клеил? — спросила Катя, разглядывая швы на обоях. 
— Конечно, сам. Я еще и крестиком вышиваю, — попытался пошутить Никита. — Может, возьмешь меня с собой. Я тебе пригожусь.
— Нет, Никитка. Я иду навстречу своей судьбе одна. Пусть она меня испытывает одну, без тебя. Мы будем с тобой общаться, будем друзьями по переписке. Давай договоримся, что будем держаться вместе: ты на Юге,  я  на Севере. Ты, главное, учись. Ты закончишь институт. Я окончу жизненный университет. Мы будем обмениваться опытом  и хорошим, и не очень. И, конечно,  удачей, которая  нас не оставит никогда, поверь мне.
— Скажи, Катя, а тебе, правда, не страшно ехать в никуда одной?
— Честно сказать, очень страшно. Но мне кажется, я сама от себя бегу. От судьбы не бегут. Все знают, что от нее не убежишь. Если я это делаю, значит так нужно. Значит кто — то очень хочет меня проверить. Ты знаешь, перед отъездом я видела странный сон, — сказала Катя испуганно.
— Мне снились две крупные такие свиньи. Ты не знаешь к чему это?! — спросила Катя тревожно.
— Наверное, тебе кто — то хочет их подложить, — попытался перевести все в шутку Никита. — А ты хорошо знаешь эту женщину, к которой едешь?
— Не очень хорошо, — ответила Катя. — Но она мне очень понравилась. Она такая улыбчивая была. Все время смеялась, когда я шутила. Всегда комплименты мне говорила. В общем, душка была. Мне показалось, что она милая.  Когда она приезжала в гости, она была очень добра к нам ко всем. Хотя ты знаешь, мои сестры двоюродные, говорили, что она очень жадная. Они рассказывали, что, выезжая в город с ними, она покупала дешевое мороженое  только своим детям. Маша и Настя, мои двоюродные сестры, смотрели на нее,  когда она с детьми ела это мороженое. А она говорила им,  что у них есть своя мама, и  следующий раз, она поедет в город с ними и  тоже купит им мороженое. Хотя, может они чего, не поняли. Им тогда было очень мало лет. Я думаю, они что — то напутали. Ну, ничего, посмотрим. Я у нее только на первое время остановлюсь, а дальше попробую подыскать работу, квартиру. В общем, там разберусь, — добавила Катя задумавшись.
— Катя, тебе бы лучше в людях научиться разбираться. Ты меня, конечно, извини, — сказал Никита. — Ты хоть и старше меня, но мне кажется, что в жизни ты потеряешься со своей доверчивостью и  верой в людей. Я очень за тебя боюсь.
— Не переживай, все будет хорошо! Я знаю, что такое совесть — это когда: "Никто не увидит, никто ничего не скажет, а я все равно этого не сделаю" — сказала Катя. — Буду жить по совести. Во всяком случае, постараюсь так жить. И все у меня получится.
Они еще долго говорили о будущем, смеялись, вспоминая прошлое, и не заметили как время, проносясь мимо, крикнуло им: «Регистрация  рейса Минеральные Воды— Санкт-Петербург.
Прямого рейса на Мурманск не было. Билеты были только до Санкт — Петербурга. А из Питера улететь в Мурманск можно было без проблем.
Никита стоял в аэропорту долго — долго и все смотрел на улетающий самолет и говорил: «Господи, помоги ты этому человечку выдержать все испытания, которые выпадут на ее такие маленькие, хрупкие плечи.»
А о том, что они обязательно выпадут, он нисколько не сомневался…
 
ГЛАВА 3
Санкт — Петербург и аэропорт встретили Катю как всегда по — доброму, по родственному. Многообещающе улыбаясь Кате, ее любимый город радовался ее приезду. И всегда, когда она туда прилетала, не хотел ее  отпускать. Вот она злобная улыбка  фортуны и грозный голос из кассы объявил: «Билетов на Мурманск нет!».
"Придется ночевать в аэропорту", — подумала Катя. — Ладно, поеду к Рите. Значит, это судьба повидаться со своей  любимой подругой. 
Рита была Катиной подругой детства. Девушка серьезная, деловая, она с самого рождения была похожа на доктора наук. Сколько лет ей никогда никто не мог сказать. Она всегда выглядела "профессором со стажем". Высокая и высокомерная, Рита производила впечатление человека, повидавшего на своем пути много чего интересного. И поэтому знала ответы на все вопросы. Рита прочно обосновалась в этом давно любимом городе. Она была важным начальником. Работала Рита дворником. У нее с мужем была большая комната – дворницкая на Невском.
"Все, еду к ним в гости. Они очень обрадуются, когда меня увидят. Ребята меня любят, да и я их тоже",—решила Катя.
Ребята переехали жить в Питер из Катиного маленького провинциального городка. Игорь учился в мединституте. А Рита собиралась поступать в Технологический институт. Но пока она ждала ребенка и продолжала работать дворником. Любви ребят можно было позавидовать. Юные Ромео и Джульетта убежали от родителей в Питер и поженились. Устроились на работу в жилищную контору, как ее называли Жэк. Получили свое первое жилье и теперь ждали своего первенца. Все друзья и родственники с нетерпением тоже его ждали, потому что всем хотелось увидеть плод их любви.
"Сейчас только сдам в камеру хранения вещи и позвоню Рите", — думала Катя, ожидая свою очередь. Она вспомнила, как когда — то девчонками три подруги: Катя, Рита и Оля весело проводили время. Городок, в котором  они жили, был маленьким. Все знали друг друга с детства. Вот и они, три смешные подружки, мечтали о возвышенном, великом. Три такие разные девушки думали об одном, но в разных ракурсах. Мало того, что они думали всегда об одном и том же по — разному. Так они и были совершенно не похожими друг на друга.
 Одна была серьезная, не погодам. Это была Рита. Другая веселая и наивная, не по возрасту — Катя. И третья, медлительный философ по жизни, Оля. Все три девочки были очень разными и внешне. Катя худенькая, зеленоглазая шатенка. Рита высокая, длинноногая блондинка. А Оля — пухленькая брюнетка. Характеры у всех были разные. Но мечтали они, не смотря на разные жизненные позиции, об одном и том же.
Как ни странно, но, не смотря на то, что росли  в разных по своему укладу семьях, они были едины в своих мечтах. Кате позволяли все: ей можно было приходить домой поздно, дружить с тем, с кем ей хотелось, читать столько, сколько угодно, ей полностью доверяли. Рите ничего не разрешали вообще. Единственное, что ей разрешали, это в девять часов вечера ложиться спать. Поэтому она, вырываясь на улицу, старалась сразу наверстать упущенное. Поэтому в шестнадцать лет забеременела, и все очень удивлялись, когда успела?!
Будущий отец ребенка был всеобщим любимцем, душой компании. Он никогда не расставался со своей гитарой. Песни, смех всегда сопровождали старых друзей, среди которых самыми яркими девушками  были Катя, Рита и Оля.
Игорь был из профессорской семьи, невысокого роста, коренастого телосложения с огромными черными глазами. Он всегда улыбался и рассказывал много интересных смешных историй. Все понимали, что он придумывал их на ходу. Но всем очень нравилось его слушать. И все просили его рассказать очередную байку.
Насмеявшись вволю, ребята расходились по домам. Учился он в медицинском институте в Санкт – Петербурге. После каникул всегда уезжал на учебу, а маленький городок без него становился унылым и скучным. Он всегда громко пел, и на всю округу лилась его особенная музыкальная программа. Он очень любил петь песню: «Господа юнкера, кем вы были вчера…».
Видно в прошлой жизни он был точно Гусаром. 
А в этой «нагусарил» Рите ребенка и уехал. Самое главное отдыхали все друзья вместе, Рита первая всегда уходила домой. Родители в девять заставляли ее ложиться спать. Никто даже подумать не мог, что именно Рита первая и станет мамой. Когда Катя узнала о проблеме Риты, она была просто в отчаянии. Очень за нее переживала и, получив стипендию, заняв у подруг денег полетела в Санкт — Петербург к будущему папаше. Катя привезла его с собой в свой маленький городок. А ночью Рита со своим будущем мужем, как Ромео с Джульеттой убежали в новую, красивую Санкт — Петербургскую жизнь. Никто не успел узнать в городке о матери одиночке. Родители Риты даже не успели испугаться, прочитав письмо дочери о том, что она им благодарна за воспитание, и ничем не хочет их обременять. Написала, что заочно поступает в институт и выходит замуж...
Вспоминая прошлое, Катя стояла и улыбалась. За воспоминаниями Катина очередь незаметно подошла.
 
ГЛАВА 4
— Девушка, проходите, — услышала она голос молодого человека и вздрогнула. Вход в камеру хранению напоминал вход в бомбоубежище.
— Господи, до чего же у вас тут неудобно, — произнесла Катя ему в отвОна поднималась с огромным чемоданом  на постамент. Потом наклоняясь, вошла в  полукруглую дверь — окно. Затем, спрыгнув на пол, и,  подтянув к себе свою ношу, Катя спросила: «Куда ставить чемодан?».
— Давайте, я поухаживаю за такой красивой девушкой, — сказал, улыбаясь, симпатичный блондин с голубыми глазами. 
На вид ему было лет тридцать. Блондин, рассматривая девушку, добавил:
— Вам повезло, вы успели до перерыва. — У нас сейчас пятнадцатимиутный перерыв, — сказал он начинавшей возмущаться очереди и повесил табличку.
— Ну что ж, будем пить чай с вареньем и приглашаем Вас к столу, — сказал он Кате, улыбаясь.
Катя. — Вы что с ума сошли? — сказала она рассердившись. — Что это вы себе позволяете, молодой человек. Вот так бесцеремонно можно любого в ваши катакомбы завести. И, бац, табличку на дверь повесить — «Технический перерыв», а вы, девочки, выворачивайте свои кошельки, — возмущалась Катя недоумевая.
— Да не бойтесь, девушка, — произнесла пожилая женщина, выходя из маленькой подсобки. — Я его давно знаю. Первый раз за все время я увидела, чтобы он пригласил первую попавшуюся девушку выпить с ним чаю.
— А что все водку приглашает пить? — недоверчиво посмотрела Катя на молодого человека. Женщина и молодой человек засмеялись удачной шутке. 
— А что я похож на алкоголика? — спросил, улыбаясь, новый знакомый.
— Нет, не похожи, — ответила Катя, опустив глаза. — Но, честно сказать, я в темноте и не рассмотрела Вас.
— У нас в нашем кабинете светло и тепло. Пойдемте, — позвала Катю интеллигентного вида старушка. Через пять минут новые знакомые уже весело болтали и пили чай.
— Катя, — сказал Михаил, так звали молодого человека, который  пригласил Катю составить им компанию. Молодой человек был очень стеснительный, постоянно краснел и не знал, как начать разговор.
— Катя, пока  Вы стояли в очереди, — наконец, произнес Михаил. — Я имел возможность наблюдать за вами. Свет в наших катакомбах, как вы говорите, подобран специально для нас, чтобы мы могли рассмотреть всех посетителей. Пока мы с Натальей Владимировной работали, я специально протянул время до перерыва, чтобы вас украсть. Наталья Владимировна, — молодой человек показал на интеллигентную старушку, — одобрила мой выбор. И сказала: «Я думаю, что девушка, так мило воспринимающая нашу очередь, нам подходит. Катя, вы стояли одна со своими мыслями и улыбались.
— Такой позитивный человек, занявший себя добрыми воспоминаниями, не сможет тебя обмануть, — сказала мне Наталья Владимировна. — У нее такое одухотворенное, умное лицо, что меня, бывшего ректора Питерского университета, доктора психологических наук,  оно не обманет, — заверила она меня».
— Как ректора университета? — спросила Катя удивленно. — А почему Вы ректор университета и здесь?
— Я пенсионерка, — улыбаясь, ответила Наталья Владимировна, — аэропорт напоминает мне мой университет: людей здесь очень много, у всех разный потенциал, а Никита один из лучших моих кандидатов наук.  И  для докторской диссертации  ему необходим научный  материал. А его здесь несметное количество. Здесь маску люди не надевают. Нет, вру, — добавила она, лица надевают лишь только тогда, когда провожают друг друга или встречают или провожают.
— Господи, значит я очередной рабочий материал. И часто вы, таким образом, заманиваете к себе таких наивных дурочек, как я? — спросила Катя, улыбаясь.
Постоял человек с открытым ртом. Пожалуйста, проходите, расскажите о себе,  не стесняйтесь и человек с открытым ртом и сведенными к переносице глазами,  — смеясь, стала изображать косоглазие Катя, — пролазит к вам в окно — дверь, и не замечает, что уже является подопытным кроликом.
— Нет, это не совсем так, — ответили, тоже смеясь, новые знакомые. — Типология личности — это совсем не то, о чем вы говорите. Физиодиагностика — это вообще интересная вещь. Мы ведем описание людей по внешним признакам, а потом, когда они ставят вещи или забирают, мы уже являемся почти родственниками и фиксируем то или иное поведение человека. Но если человек не идет на контакт, мы не настаиваем.
— Мало того, мы даже точно знаем, какой человек пойдет на контакт, а какой нет, — уверенно заявил Михаил.
— А как насчет меня? — спросила Катя кокетничая. — Можете сказать правду, вы знали, что я буду пить с вами чай? Поэтому меня и пригласили? Какие вы интересные люди и как хорошо, что я с вами познакомилась, — сказала Катя радостно. — Вообще, если честно сказать, мне очень везет на хороших людей. Мне кажется, что плохие встречаются только в книгах или в фильмах, — восторженно произнесла она. — Вы знаете, — продолжала Катя, — я была такая уставшая, и от мыслей, и от полета, и от волнения. А сейчас с вами пообщалась и мне так легко, как будто я только что вышла из санатория. Я от вас зарядилась такой энергетикой положительной, что хватит мне, кажется, на много лет. Скажите, пожалуйста, господа ученые, я случайно не энергетический вампир? 
— Нет, совсем нет! — в один голос заявили новые знакомые. — Люди созданы друг для друга, чтобы обмениваться биоэнергетикой. Благодаря этому появляются силы для жизни. Американцы вообще говорят, что каждый человек должен знакомиться хотя бы с одним человеком в день. Светлые люди заряжаются друг от друга. А черные, с черной энергетикой, заряжаются только от светлых людей. Но светлых больше. Мы поделимся с ними, с черными, своей светлой энергетикой. Может, они и посветлеют от общения с нами.— Катя, а ты не только от нас зарядилась, — сказал Михаил, незаметно перейдя на «ты», ты от Питера зарядилась. Этот город начинается с  аэропорта. Хочешь, я тебе завтра покажу город. Он тебе обязательно понравится. Это твой город, зачем тебе Мурманск? Начни новую жизнь здесь. А мы, с Натальей Владимировной тебе поможем. Оставайся, ты подумай над нашим предложением. А если серьезно, хочешь прожить долго и счастливо, — засмущался Михаил. — Тогда выходи за меня замуж. У меня есть все и квартира на Невском, и машина. Зарплата хорошая. Только вот жены, такой как ты — нет. 
Катя засмеялась и говорит: «А если у меня отвратительный характер?» 
— Катя, — перебила ее Наталья Владимировна. — Ты забыла кто мы по специальности? Вот, наконец — то, я от него услышала, что он готов привести в дом хозяйку. Была бы мама его жива, порадовалась бы за сыночка. А то все одно и то же: тема диссертации, статьи да формулы, — вздыхая, произнесла Наталья Владимировна. — Выходи, Екатерина, за него замуж, будешь как за каменной стеной, а чего он бобылем живет, один в трехкомнатной квартире, в центре Петербурга?!
— Да, ладно, согласна, — засмеялась Катя. — Все равно ночевать негде, выхожу да и не судьба видно на Север попасть. Что — то,  или кто-то меня туда не пускает.
— Вот и отлично! — отметим это событие вкусным мороженым! Я сейчас быстро сбегаю за самым вкусным мороженым в мире, —Обрадовался Миша, — ты какое людишь?
— Щербет, больше никакое не люблю, — сказала, улыбаясь, Катя.
— Я так и знал, поднял указательный палец правой руки вверх Миша, и, помахав им Наталье Владимировне, сказал: «Я знал ответ. Сейчас я мигом», — и молнией сорвался с места, выпорхнув в круглую дверь, улетел. 
Катя сидела и думала о том, как странно судьба с нею играет.  
"За один день два предложения выйти замуж. Да и Питер никак не хочет меня от себя отпускать. Человек думает одно, а Судьба, молча, наблюдает за тобой и вносит свои коррективы в намеченные планы. Сейчас поеду к Рите и расскажу ей о новом знакомстве. Я думаю, Рита очень обрадуется и начнет мне находить женихов ради того, чтобы я только осталась в Питере. Миша очень симпатичный молодой человек и такой умный, и добрый. Он бы мог стать мне очень хорошим другом. Интересно, как там Никита, переживает за меня, наверное, очень? — подумала Катя.
  Неожиданно зазвучал голос диктора: «Объявляется дополнительный рейс Санкт — Петербург — Мурманск, билеты приобретайте во второй кассе.» 
Катя вскочила и невидимая сила подхватила ее и понесла к окошку, возле которого еще никого не было. Катя была первой в кассу.
«Вот начинает везти! Север меня все — таки ждет, — подумала она. — И стала сразу счастливой и испуганной одновременно. — Господи, что ждет меня впереди? Какие еще испытания судьбой? Какая голая правда жизни?...»  
Вернувшись за вещами в камеру хранения, Катя обрадовалась, что не застала там Мишу.
— Передайте ему от меня большое спасибо за знакомство. И скажите ему, что все у него будет хорошо, а я не должна сворачивать с намеченного маршрута, он поймет. Да он, как профессионал, уже давно это прочел по моему лицу. Видно не судьба мне остаться в Питере. Север ждет и хочет согреть меня своим теплом, — засмеялась Катя.
И, обнявшись, и обменявшись своими светлыми энергиями с Натальей Владимировной, побежала на регистрацию. Время пролетело мгновенно, и вот Катя уже в самолете: прохладная свежесть, незнакомый запах казался таинственным и одновременно успокаивающим, сердце колотилось с бешеной скоростью, как — будто подгоняло секунды отсчета времени в обратном направлении: 109,108,107…. До начала новой жизни оставалось максимум два часа лета. Прохлада, пробивающаяся сквозь одежду, была предварительной подготовкой к холодной, северной жизни южного человека.
«Ничего страшного! Будь что будет, — мысленно повторяла Катя. — Ведь книга жизни и судьбы уже давно написана на небесах, и ничего не исправить, не зачеркнуть и не стереть. Остается только наблюдать и соблюдать Божьи законы. И любить ее, эту единственную, написанную кем-то биографию.
 
ГЛАВА 5
 «Добро пожаловать в город — герой Мурманск! Температура воздуха за бортом самолета минус 25 градусов», — услышала Катя  как во сне.
Она встала и неуверенными шагами стала подходить к выходу. Первое, что ее поразило, когда она встала на трап самолета — это черное, низкое небо, на котором отражались яркие огни аэропорта. Огромное небо, освещенное прожекторами, казалось, таким родным и очень уютным. Ветер, лаская лицо, шептал на ухо: «С приездом, заждалииись ужжжж, заждались ужжжжж…». Мороз на Севере не был таким страшным и ужасным, как описывали знакомые. Настроение поднималось с каждой опускавшейся ступенькой и хотелось кричать: « Я люблю тебя, новая жизнь!»
Катя влюблялась в этот город все больше и больше. Мурманск был какой — то удивительно спокойный и очень красивый своим контрастным соединением темных и светлых сил. Белый, переливающийся брильянтовый снег, подсвеченный фонарями, окутывала черная, мягкая как бархат, теплая темнота. Во всем была такая гармония, что душа пела свою  песню счастья: «Теплый Север, мягкий Север, чистый Север, свежий Север, любимый Север —  Привет! Вот мы и встретились!» 
Катя договорилась с Людой, что доберется сама. Зачем тревожить ночью людей, —подумала.
Взяв такси, Катя мчалась навстречу новой жизни! Что ждет ее впереди? Какие сюрпризы ей приготовила Судьба? Вглядываясь в замерзшее окно, она пыталась рассмотреть красоту темноты. Мелькали изящные черные силуэты с одной стороны дороги. С другой стороны, мохнатые гигантские чудища пугали и притягивали одновременно. Вдалеке светились разноцветные огни приближающегося города. Переливаясь искрящимися блестками, огни радостно мигали и подпрыгивали один выше другого.
Веселая и счастливая Катя подходила к двери квартиры. Адрес дома таксист нашел быстро. Он по дороге с радостью сообщил Кате о том, что город принимает только хороших людей, плохие здесь не задерживаются.
— Но вы, похоже, приехали сюда надолго, — сказал он Кате. 
Люди в городе были удивительно красивыми своей добротой. Таксист все время шутил и поддерживал Катин приезд как мог... 
Катя позвонила осторожно в дверь, чтобы не разбудить спящий девятиэтажный дом, который тоже показался ей очень родным.
— Кто там? — услышала она очень сердитый сонный голос. —Это я, Катя, —робко ответила девушка.
—А, приехала?! — произнесла недовольно Люда. 
"Да, — подумала Катя, — на юге она была намного любезнее."
Каждое лето Люда гостила у своей подруги юности, тети Гали Снежко, родной Катиной тети, часто навещала Катю и ее маму.
— Почему так поздно?! — продолжала ворчать Люда, открывая очень много замков.
— Извините, но самолет только что прилетел, — ответила Катя оправдываясь. — Здравствуй, Людочка, — прошептала обрадовано Катя,— Послушай, какой красивый у вас ночной город! 
— Он всю зиму будет ночной, — перебила ее Людмила. — А до весны ты, я думаю, не задержишься, — добавила  она зло.
— Ты извини, что я тебя разбудила, — произнесла Катя виновато. — Но я вижу, ты мне  не рада. Может, я в гостиницу пойду, поселюсь, чтобы вам не мешать, — сказала Катя.
— Еще чего, с ума сошла совсем что ли? Ты меня обидеть хочешь?!  — закричала Людмила. — Я же сама тебя приглашала. И что мать твоя скажет, что ты пошалаться приехала в Мурманск, поэтому в гостиницу пошла. Там одни проститутки околачиваются. Вот еще и тебя до кучи там не хватает.  Давай проходи, раздевайся.  Есть хочешь? Если нет, тогда ложись спать, — произнесла Люда тоном, не терпящим возражения.
— Спасибо большое, я не хочу есть, можно я в ванную и спать, —спросила Катя тихо.
— Здесь я хозяйка! — закричала Люда металлическим голосом. — И я буду диктовать условия, поняла? Да, а ты, кстати, на разведку или насовсем?, — добавила она, смягчившись, увидев слезы на глазах у Кати. — Посмотри, какая цаца! Не реви, просто у меня голос такой грубый, привыкай. Мне твоя тетка и мать дали задание присмотреть за тобой. Так что терпи, не ной. Не люблю, когда ноют. Отвечай по существу вопроса.
—На сколько дней приехала?
— Я думаю насовсем, хочу испытать счастье, — сказала Катя, немного успокоившись, — завтра пойду искать работу, а дальше видно будет, — робко произнесла она. А сама подумала: «Ну и характер у Людмилы?! Может и правда, просто голос такой и чего это я так разволновалась. Нужно взять себя в руки. Не раскисать. Может Люда с черной энергетикой. Пусть осветляется. Ладно, утро вечера мудреней. Завтра будет завтра. На следующий день Катя встала рано, но Людмила видно и не ложилась, потому что она продолжала кричать на детей и собирать их в школу.
— Катя, помоги мне, погладь брюки Славику, а то я не успеваю им завтрак приготовить. — Анька, давай поживей, жри, и беги в школу. Они у меня оба отличники, — добавила Людмила гордо, шлепнув детей по заднице рукой.
Катя очень хорошо знала Людмилиных детей. Все лето, она у них находилась  в няньках, когда они приезжали на юг. Под ее присмотром были две сестрички двоюродные, дети тети Гали: Настя и Маша, и  двое детей Люды. Целый детский сад был у нее на попечении, пока взрослые веселились у любимой тети в гостях.
— Привет, Катюха! — закричала выбегающая из кухни Аня. — Так здорово,  что ты приехала! Теперь ты мне будешь английский язык помогать делать.
—И мне будешь, —заявил Славик.
— Вот точно, — обрадовалась Люда. — Я немецкий в школе учила и ничего не петрю. Ну, в общем, до весны ты будешь жить у меня, а потом муж с моря придет, так что сама понимаешь, муж у меня молодой, красивый мужик, поэтому ты тут будешь лишняя. А пока ты мне с детьми поможешь и заодно ремонт сделать тоже. Катюша, а сколько у тебя вообще денег с собой? — ласково спросила Люда. — Может быть, ты мне займешь, пока Илья с моря придет, или пока он мне денег вышлет.
— Конечно, займу, — пообещала Катя, и назвала сумму, с которой она приехала в Мурманск. — Я взяла, чтобы хватило и за квартиру заплатить и до первой зарплаты.
— Ну, хорошо, что много денег привезла. Мой придурок ходит в море, а зарабатывает чуть больше, чем те, что на берегу жопу свою греют. Это хорошо, что деньги у тебя есть, все ж тебе спокойней, да и мне легче, — сказала Люда довольная. — Вот видишь, я детей накормила, в школу отправила и обратно в кровать. Я всегда так живу. У меня режим:  провожу детей в школу и ложусь спать. А ты там посуду помой и заодно найди, что позавтракать. Можешь на обед поставить бульон варить. В морозилке есть мясо, посмотри там своим хозяйским глазом.
Неожиданно зазвонил телефон, Люда даже подпрыгнула, испугавшись звонка. Она дрожащей рукой взяла трубку, и, прикрывая ее рукой, тихо произнесла: «Да, Все в порядке. Товар пришел в срок.  Я за всем прослежу.  Не переживайте.  Все под контролем.»
Катя посмотрела на взволнованную Люду и очень удивилась, что она может еще кого-то бояться. Люда была всего на десять лет старше Кати, но Катя не знала, как ее называть: тетя Люда или Люда? Она не знала, сколько ей лет и Кате казалось, что эта толстая с утиной походкой женщина вообще без возраста и пола. Люда  имела дочь восьмиклассницу  и сына пятиклассника. Причем она действительно их «имела». Постоянно унижала и оскорбляла их. Требовала, чтобы они были совершенны как Боги. Неприятная на вид женщина просто была очень несчастным человеком. Хотя и создавала видимость, что вообще никого не боится. А здесь вдруг такой странный звонок?! Люда вразы посерела, вся сжалась и приобрела несчастный жалостливый вид.
«Какой интересный экземпляр для Михаила и Натальи Владимировны, — думала, глядя на нее Катя. — Видно в жизни ей пришлось не сладко. Но уважать ее стоит еще за то, — успокаивала себя Катя, что она великолепная хозяйка.»
В квартире у Люды была такая чистота, что можно было задохнуться. В воздухе, как в хирургии, витал запах стерильной хлорки. Катя  жалела ее, потому что знала, что Люда много испытала в этой жизни. У нее был первый неудачный брак. Мать алкоголичка вообще не знала, что у нее есть дочь, которая  второй раз вышла замуж, новый зять и внуки. И вообще, в молодости, они вместе с тетей Галей, с Катиной тетей, ходили в море. Там ее молодую чуть не изнасиловала группа пьяных матросов и если бы тетя Галя ее не спасла, то ее точно бы убили эти отморозки.
«Нет, она неплохая, — успокаивала себя Катя. — Просто она спала, видно не дождалась моего приезда, ведь у нее двое детей школьников, скорее всего она устала. Да еще неприятности видно у нее случились? Вон, как она испугалась телефонного звонка. Видно подрабатывает еще где – то. Выспится, встанет совершенно другим человеком: добрым и милым, каким была в гостях на юге.
«А город, какой добрый и красивый!» — подумала Катя. —Нет, не может здесь быть плохих людей. Ведь ей таксист так и сказал: «Плохие люди здесь мерзнут, знаешь как в сказке Морозко. Вот тебе здесь жарко показалось, значит, ты добротой своей себя и других греешь. Плохие здесь не задерживаются, убегают как крысы с корабля». —Какой красивый и добрый город!» — вертелось в голове у Кати. — «Значит и люди здесь красивые и добрые.
 
ГЛАВА 6
«Какая зеленая красивая трава! Необычная чистота вдруг сменяется какой — то смешанной липкой грязью. Невозможно убежать, ноги вязнут все сильнее и сильнее. И вот уже близко опять эти безобразные, толстые две свиньи. Они подходят, обнюхивают и смеются. Противно так смеются, хватают тебя, толкают в грязь. А тебя засасывает все глубже и глубже. Становится очень страшно от того, что невозможно убежать: ноги утопают в грязи, не слушаются. Ты пытаешься достать одну ногу, а у тебя глубже засасывает другую. Две толстых безобразных свиньи кружат вокруг тебя как вороны. Тебе только остается отмахиваться от этих грязных свиней, как от назойливых мух. С трудом удается вытащить одну ногу, затем другую. Медленно падая и снова поднимаясь, убегать. Вернее отползать от этих коварных тварей. Вот вдалеке чистая красивая трава, добраться бы только до нее и опять этот противный смех и голоса, голоса, голоса…
— Вставай! Хватит спать! Детям в школу пора, поднимайся, соня, — закричала Люда прямо над ухом. — Что намаялась вчера с непривычки? Подумаешь, ковер выбила на снегу. Все пальцы в кровь. Вот неженка. А еще собираешься на севере жить.
Сквозь сон Катя услышала, как веселятся дети.
"Господи это всего лишь сон, один и тот же сон", — подумала Катя, открывая глаза. — Сейчас встану, а где же день? Все также темно! 
— Бедные дети, вы ночью ходите в школу? — спросила Катя у Анны  и у Славика.
—Да сейчас уже семь часов утра. Мы такие довольные, что ты к нам приехала, есть хоть над кем поиздеваться, — произнес Слава весело. — И не забудь, сегодня у нас английский. Мама сказала, что у нас теперь, как у новых русских, есть свой личный репетитор, только бесплатный. 
— Нужно сказать, что все дети всегда любили меня, ну чтобы настолько, — засмеялась Катя. — А вы знаете, я очень строгий учитель, так что смотрите не пожалейте, что вы теперь как новые русские. 
— Катюша, ты не против того, что я тебя хочу попросить с ними позаниматься, — сказала Люда ласково. — Я знаю, что ты учитель английского языка по специальности. Только я до сих пор не пойму, зачем ты в редакцию устроилась работать, а не пошла в школу? — спросила, ухмыльнувшись Люда.
— Ты знаешь, мне кажется, что это большая ответственность: учить, судить, лечить — это Божий дар. Ошибки этих профессий не исправляются, 1 сказала Катя. — К счастью или к сожалению, но у меня этого дара нет.
— Надо же, а вот у меня этот дар есть, только образования нет, — гордо подняв голову, заявила Люда. — Но я этих образованных быстро за пояс затыкаю, тоже мне, интеллигенция вшивая.  Подумаешь, сами ходят в старом пальто, с рваной подкладой и в одних единственных сапогах. Да еще учат меня жить. Да у меня этих сапагов, аж десять пар. Вот я и думаю, на кой ляд мне эти институты, если у них польта рваные. Я тебе покажу подкладку у Анькиного репетитора, ты со смеху помрешь. К нам тут одна ходит, подрабатывает на хлеб русским языком. Зачем училась спрашивается, чтоб в рванье ходить? — стукнув кулаком по столу, —закричала Людмила.
Катя смотрела на Люду и удивлялась, как можно так любить себя и ненавидеть всех кто окончил институт. Наверное, у нее зависть к тем, кто образование получил. Несчастная Люда, так по этому поводу переживает. Это комплекс или, все — таки, зависть? Хвалиться тем, что ты лучше одет. Лучше бы она хвалилась тем, что она добрее, или умнее кого — нибудь. А раз  этим похвастаться не может, значит нужно хвастаться тем, что у тебя есть сапогами…
— Ладно, интеллигенция, что задумалась? — спросила Люда, толкнув Катю в плечо, — пошли завтракать. Распорядок у нас такой, едим все вместе, чтобы со стола десять раз не убирать. Дети встают в 6-30, и мы встаем также, в 7 — 00 — завтрак, понятно? Мы домохозяйки — народ порядка! А если, что не нравиться, Илья денег пришлет, я тебе отдам долг, и иди куда хочешь. Я, конечно, вычту за проживание и питание, а остальное отдам, мы люди честные, ты не переживай. 
— Да я и не переживаю, — сказала Катя. — Только я сегодня схожу в районо, может учителя все — таки нужны на севере. И в редакцию схожу, нужно на работу устраиваться, хватит отдыхать.
—Я тебя не об этом спросила, — сказала Люда зло. — Распорядок дня понятен?
— Так точно, товарищ генерал, понятно! Подьем в 6-30! Завтрак в 7-00, — отдавая честь, подыграла ей Катя. — Разрешите идти?! — спросила она улыбаясь.
— Нет, я не поняла, ты, что надо мной издеваешься? — зло спросила Люда. 
— Что ты?! — ответила Катя, смягчая ситуацию. — Я же тебе честь уважения и исполнения приказов отдала, — уверенно отчеканила она. 
И  по — военному выпрямившись, щелкнула как офицер пятками.
— Ну, ладно, это мне нравится, муж меня тоже генеральшей зовет. Я люблю исполнительных, — сказала Люда и махнула на Катю рукой.
 
ГЛАВА 7
Мурманск — какой красивый город! Розовато-фиолетовое с синевой небо находится очень низко над головой, поэтому видно, как оно своей мягкой невесомостью окутывает волнистый горизонт сопок. Изящные карликовые березки стоят вытянувшись и своими изогнутыми верхушечками стойко поддерживают всю красоту нежного неба. Сопки выглядят так, будто невиНикитая рука Создателя провела по голове младенца и взъерошила только что вымытые волосы. Удивительно родным показался Кате Мурманск в час обеденного рассвета. Необычный город, со своей первозданной красотой радостно приветствовал Катю. 
— "Здраввввввствуй, — шептал встречный свежий ветер. — Мы тебя зажжжждались, обнимая приговаривал покалывающий морозец."
Катя улыбалась чистой и красивой природ и весело бежала в ближайший магазин. Люда посылала ее за продуктами, чтобы приготовить обед, всегда в одно и тоже  время. Она говорила своим генеральским тоном: "Даю тебе пятнадцать минут, вон во дворе видишь универсам, заходишь, берешь свинину, картошку, хлеб, капусту, яблоки и, естественно, конфет к чаю. Теперь «кругом марш», время пошло.
Она всегда произносила это громко и видно было, что роль генеральши ей очень нравится.
— Есть! — подыгрывала ей  Катя и с удовольствием бежала на свободу.
Кате было все интересно в этом городе, хотелось бежать, ехать, изучать его каждую улочку, каждый переулок. Интересно, какой он? Большой или маленький, современный или не очень? Она знала, что город довольно молодой. И знала, наверняка, что у города есть лицо. Свое ни на что не похожее лицо.
Мурманск — город – герой! Красавец! И очень светлый духом маленький северный городок. Даже в темную полярную ночь выглядит самым светлым уголком на нашей планете Земля. Кате не верилось, что она находится в этом уголке земли за Полярным Кругом.
Когда она училась в школе, ее больше всего  привлекала именно эта «голова лошади» на карте. Так Катя называла Кольский полуостров, показывая его на уроке географии. Морозец щиплет, ласково покусывая. Почему все южане боятся морозов? Ничего чище и прекраснее морозов  нет. Снег скрипит под ногами и приговаривает: «Чушь, чушь, чушь, что север холодный. Чушь, чушь, чушь, что север суровый. Чушь, чушь, чушь, что север жестокий. Север — теплый, мягкий и добрый. Здесь очень спокойно и легко.
"Я, южный человек, хочу и буду жить здесь! — мечтала, направляясь, в магазин, Катя. — У меня будет свой дом, семья, дети и много хороших, верных друзей, которые не мерзнут. Интересно, а Люда мерзнет? Нужно ее об этом спросить, — улыбнувшись, подумала она.
Катя настолько была увлечена своими мыслями, что не заметила, пробегая мимо черной иномарки, номер у которой был "три семерки", что затонированное окно машины медленно опустилось и из него внимательно рассматривал Катю незнакомец в черных затемненных очках.