Добавить

Народное средство.

После двух лет бесполезно проведённых в рядах Советской армии, с трудом поступаю в высшее учебное заведение. Первый курс, усердные занятия, весёлые пирушки в общежитии, а также любовные романтические похождения остались позади. Теперь стройотряд, станция Фруктовая, Рязанской области, колхоз "Заветы Ильича". Строим новый коровник, работаем ударными темпами по двенадцать часов. Должны получить очень большие деньги, по советским понятиям.                                                                       Всё было хорошо, но через неделю после начала работ, со мной приключилась беда. Нас попросили помочь погрузить фляги с молоком на машину доярки с соседней фермы. Пошли самые опытные специалисты: я и Васька Тарасов, он тоже был после армии. Быстро с шутками и прибаутками помогли девушкам. Они нас конечно угостили парным молочком. Вкусно, приятно. Васька он привычный до парного, сам деревенский, а меня сразу после обеда понесло до ветра со страшной силой.                 "Держание недержания, не представлялось возможным".                                                                                      Возглавляли стройотряд старшие товарищи: аспирант Большаков, высокий, худой с вечно унылой физианомией вытянутого с длинным носом лица; а также старший инженер Степанов, невысокий коренастый с весёлой кажущейся пьяной мордой круглого курносого лица. Володя длинный и Володя короткий. Узнав о моём недомогании Володя — короткий быстро резко сказал: "Поможет только проверенное временем народное средство". Володя — длинный глубокомысленно покачал головой и молвил: "Да уж не без этого самого".   "Чего, как этого, самого". "Идёшь в сельпо и берёшь две бутылки водки"- инструктирует меня Володя-короткий. "У нас же сухой закон"- вспоминаю я. "Это наша проблема, это наша задача, вернуть в кратчайшей срок тебя на рабочее место"- хмуро заметил Володя-длинный, он вообще никогда не улыбался. Прихожу с водкой и мы направляемся на берег небольшой речушки, притока Оки. Солнышко блестит, травка зеленеет -  природа отдыхает. В высоком ясном небе поют, очень ласково, неизвестные мне, городскому жителю, птицы. Зато совем рядом в камышовых зарослях квакают лягушки, плещется рыбка в речке, стрекочут цикады. Непередаваемый томный аромат сельской жизни обвалакивает тебя всего от макушки до пяток. Лепота и благодать. Распологаемся напологом бережку, совсем недолеко от воды. Водку ставим в речку, пусть немного охолонёт. Из своей рабочей сумки Володя — короткий достаёт: 1- стакан гранённый 1 шт, 2- столовую ложку алюминевую 1 шт, 3- луковицу, 4- полбуханки чёрного ржаного хлеба и 5- пачку килограммовую крупной серовато-бурой соли. Перочинный нож он достаёт из левого кармана своей студенческой штормовки с надписью "Рязань-72"                               "Выпиваешь полный губастый стакан водки с солью, без закуски и как рукой твою хворь снимет" — опять инструктирует меня Володя-короткий и улыбается предпологая, чтоя почувствовал неописуемое наслаждение. "Водка она завсегда помогает" как-то по крестьянски молвил Володя-длинный, потомственный москвич и интеллегент, а может и дворянин. "Да она здесь в сельпо не очень качественная, да ещё целый стакан, да ещё с солью"- вяло отпираюсь от друзей — лекарей. "Не морщи попу. Водка не может быть плохой, она бывает только хорошей или очень хорошей. Или даже так водка бывает или не бывает"-в два голоса афоризмами заговорили Володи длинный и короткий. Дальше всё происходило как в ускоренной съёмке. Степанов быстро набулькал полный стакан. Я перекрестился, перевёл дух и ломанул его, когда допил Володя-длинный растеренно сказал, а соль положить забыли. Я сидел выпучив глаза, раскрыв рот и еле дышал. "Не беда повторим лечение" — сказал Володя-короткий. Теперь он сначала положил целую ложку крупной соли, долил до краев водки, перемешал, и выдохнул "С Богом". Я опять тяжело вздохнул и обречённо выпил. Мне успели дать занюхать бутербротом черняшки с луком и я легко поатился с пригорка к воде, сразу уснув с блаженной улыбкой. Всё лечение заняло времени минуты три.    Напрасно ждали меня на вечерних посиделках у костра непримиримые соперницы Танька Абрамова и Ленка Порплиц, потому что вечером живым трупиком меня занесли в помещение школы, где мы проживали, бросили на раскладушку и ни какая сила не могла меня разбудить. За ночь я проспался и выздоровел и мог опять успешно работать, гулять, любить. 

Комментарии