Часы

      Часы.

                             Часть I.  Часы и время.

       Когда-то в природе существовало лишь время, а часов не наблюдалось. Время было бесконечным и беспрерывным, у него не было ни конца, ни края, и тянулось оно в своём беспрерывном и бесконечном течении многие и многие тысячелетия. Но с развитием цивилизации люди стали замечать, что в природе многое  повторяется. Восходит и заходит каждый день солнце, зима сменяется весною, потом приходит лето, затем оно сменяется осенью, и потом снова всё повторяется. Чтобы упорядочить свою земную жизнь, человеку надо было отделить одно от другого, и он придумал часы — прибор, исчисляющий время.  Сперва это были солнечные часы, палка, воткнутая в землю и очерченный вокруг неё круг. Эти часы были неточными, и если палка была воткнута в местности, далеко отстоящей от экватора, то в каждый сезон время они показывали разное, а в ненастный день вообще ничего не показывали. Но всё же они дали начало новой эры – эры отсчёта времени…
      Потом появились часы водяные, громоздкие, но уже более точные. Со временем они сменились механическими, а потом пошло и поехало. В XVII-м веке были изобретены  карманные часы, запатентованные Х. Гюйгенсом, а совсем недавно, в веке девятнадцатом, наручные. Сначала это были только женские часы, и использовались они скорее, как украшения, а не как измерители времени.  Но потом с выходом в свет наручных часов швейцарской фирмы «Омега», всё изменилось. Часы стали непременным атрибутом настоящего мужчины. И теперь, мужчина без часов на левой руке, воспринимается как женщина,  без обручального кольца на правой.

                           
                             Часть II.  Часы и память.

    Но бывает так, что часы отмеряют не только время,  это и так их прямая обязанность, иногда они дарят нам наше прошлое, воскрешая его в памяти. Ведь время и память — это всегда взаимосвязанные величины.
     Мой старинный друг, Николай Петрович, с которым мы когда-то трудились вместе на Севере, рассказал мне однажды такую историю. Приехав в очередной отпуск, он вместе со своим тестем, Виктором Васильевичем, отправился на Десну порыбачить. Это была середина восьмидесятых, и рыбалка тогда на нашей красавице реке была настоящей. Чтобы всё было по правилам, необходимо было получить для Николая членский билет охотника и рыболова. Возглавлял тогда это общество колоритный пожилой мужчина, дядя Ваня. Почти чеховский персонаж, если учесть, что наш известный классик тоже был заядлым рыболовом.
    Когда Петрович узнал, сколько дяде Ване лет, то сильно удивился, а было ему на ту пору уже 75-ть. Потом тесть рассказал Коле о нём такую историю. Познакомились они сразу после войны, и тоже на рыбалке.   Тесть к тому времени только что вернулся из Германии, где после победы два года проработал кинооператором. Там он познакомился со своей будущей женой и уже вместе с ней вернулся в родной город.  Чем-то он приглянулся Дяде Ване: молодой, открытый, не жадный. Дядя Ваня показал ему свои карманные часы швейцарской фирмы «Омега». Серебряные, слегка покрытые тёмной благородной патиной, на серебряной цепочке. Открывались они с двух сторон: со стороны циферблата и с тыльной стороны. Задняя крышка и корпус внутри были отполированы до зеркального блеска. Можно было в них даже смотреться, как в зеркальце. На корпусе была сделана гравировка: несколько медалей и надпись «Гранд При на выставке в Париже. 1900-й год».
   «Мне они достались в 29-ом от одного купца, — пояснил дядя Ваня молодому Петровичеву тестю, — когда мне было примерно столько же лет, сколько тебе сейчас. Чем-то я приглянулся  ему, и он мне их оставил, прежде, чем отправиться по этапу в Сибирь. Когда-нибудь я оставлю их тебе», — пообещал он тестю Николая Петровича.
   «Прошло много лет, — рассказывал уже мне мой друг Колька, — и как-то я увидел эти часы у Виктора Васильевича, своего тестя. Они мне понравились, более того я сказал ему, что ценного у него, кроме этих часов, ничего нет. Всю жизнь он работал, на войне был, а ничего после себя не оставит. Тесть не обиделся на эти слова, наоборот, после того, как умер, Петрович узнал об этом позже, часы он завещал ему. Так тёща сказала». 
    И он показал эти часы мне. Честно скажу, они мне тоже приглянулись, и Петрович по простоте душевной подарил их мне. Я принял подарок и только спросил у него, как часы попали к тому репрессированному купцу. На что Петрович сказал, что не помнит, а, может, тесть этого не рассказывал…да и какая разница.
    Теперь я иногда  достаю их и любуюсь ими. Для меня они теперь измеряют не время, я редко их завожу, для меня они – это моя память. Я уже сам на пенсии, и скоро мне самому придётся завещать их кому-то. Такие вот дела…
Да, и ещё, в последнее время я вдруг подметил, что идти эти часы стали всё быстрее и быстрее.
                           
                                     25 января 2016г. 18-30.