Группа крови. Война сапфиров

Глава 1. Земля по имени Солнце

Я рисовала стилусом на парте. Волны расходились по её мягкой поверхности, оставляя фиолетовые цветы. Неожиданно сквозь разводы высветилось круглое лицо Ван Шаха. Голос преподавателя недовольно заскрипел. Застукали… Ооой...

— Евгения со Лярина, Вы так и будете развлекаться?

Быстро провела пальцами по боковой поверхности панели, стирая несуразный рисунок, выступавший фоном теперь из-под изображения преподавателя:
— Ппростите...

Аж заикаться от страха начала. Выставит предупреждение, а там и до штрафа недолго.

— Тогда будьте любезны, повторите всё, что я рассказал.

Его жёлтые глаза с вертикальным зрачком смотрели прямо на меня, призывая к ответу. Я встала, по привычке заложив за ухо прядь волос и монотонно забубнила заученный материал:

— История слияния миров берёт начало с момента появления первого портала… Благодаря им мы можем перемещаться… Из одного измерения в другое.

— Хорошо, — ласково прошипел Ван Шах. Кисточки хвостов преподавателя, как две змеи, закачались за его спиной в такт словам, — продолжайте.

— На текущий момент открыто десять из семнадцати предполагаемых измерений, из которых пять оказались навсегда запечатанными для выхода.

— Так… Почему это произошло?

Я выдохнула. Вот повезло! Как хорошо, что вечером об этом читала. Собралась с духом и продолжила свой ответ.

— Одно измерение полностью непригодно для жизни. Второе смертельно опасно. Туда отправляют на смертную казнь. Третье… Третье — большая тюрьма для преступников, а четвертое и пятое населены опасными тварями.

— И?

— Они несут угрозу для мирного населения Империи.

— Хорошо, — улыбнулся преподаватель.

Довольный, он ударил левым хвостом по своей панели управления и исчез с моего экрана, предоставив место изображению красивого мужского лица.

Урок продолжился:
— Итак… В результате длительных переговоров в каждом мире был назначен наместник правителя из расы, представляющей измерение. Сам же правитель...

Тонкий писк подсказал, что пришло сообщение. На левой панели парты высветился белый значок конверта. Нажав пальцем на него, я улыбнулась: Эмиль.

"Через неделю финальные тесты".

Моя улыбка стала шире: ждёт не дождётся судного дня. Что ж. Могу его понять. Вся дальнейшая судьба зависит от нескольких букв и цифр на запястье.

"Ну и что", — едва прикасаясь пальцами к виртуальным буквам, я набрала ответ и отправила его по обратному адресу.

Я, Евгения Лярина, без трёх минут выпускница высшей школы для девушек. Коренная жительница Земли в обители звезды Солнце. Когда открыли порталы, привычная нашим бабушкам и дедушкам реальность изменилась.

Возьмите чистый белый лист бумаги и нарисуйте на нем голубой круг. Это мир, в котором живём мы. А теперь возьмите и перекрасьте этот круг в зелёный. Это новый мир, и там нас уже как будто нет, хотя круг тот же. Добавьте на белую поверхность точки звёзд — и вот, третий вариант земли. Вспомните о вашем рисунке через неделю — и третий мир станет отличаться от четвертого временем.

Научное общество до сих пор сотрясают споры о том, является ли каждый мир отдельно существующим в разных вселенных, или мы живём слоями на одной земле как торт «Наполеон», ежедневно пересекая друг друга насквозь, не видя, не чувствуя и не мешая проживать свои судьбы. Бессмертные знают точно. Но они хранят тайну.

Всё, что мы знаем сейчас — миры разные — в чем-то похожие, а чем-то уникальные. Каждый житель обязан носить приставку к имени, которая указывает на принадлежность к измерению. Все измерения носят названия звёзд. Может поэтому споры до сих пор не умолкают.

Любимая песня отвлекла меня от размышлений. Урок кончился. Я приложила палец к сканеру, закрывая учебный профиль. Экран моргнул, и мужское лицо исчезло. Император Каус Фациес. Бессмертный. Человек с нечеловеческими глазами, к которым невозможно привыкнуть. Казалось, даже с картинки они режут и проникают внутрь души. Без белков, радужки и зрачков. Светящиеся сапфиры.

— Женька, ты чего копаешься? — ко мне подскочила близкая подруга Мари.

— Эмилю отвечала. Письмо прислал.

— Опять замечталась, — и весело рассмеялась, щуря на меня карие огромные глаза.

— Да ничего подобного!

— Да лаадно, — протянула она. — Все знают, что у вас с Эмилем одинаковая группа крови. Вы совместимы, и это хорошо!

— До финального теста нужно дожить, — усмехнулась я, заходя в стеклянный лифт.

— Я, между прочим, очень боюсь тест делать, — щебетала Мария, ну точно весенняя птичка, радуясь приближающемуся дню совершеннолетия.

Боится она. Как же. Я улыбалась, глядя на неё. Спит и видит, как быстрее снять с себя родительский контроль.

— И почему, скажи на милость?

— Я слышала, что кровь может измениться.

— Глупости! Таких прецедентов не было. Рассказываешь мне страшилки для детей, — весело рассмеялась в ответ.

— Всё равно. Представляешь, что будет потом? — И она многозначительно повела глазами.

Новые группы крови, ещё одно ноу-хау, которое ввело правительство после открытия порталов. Внезапно стали не нужны многие старые знания. Бессмертные принесли с собой иные медицину и представления о генетике.

Люди Фомальгаута оказались более прогрессивными. Их технологии излечивали все известные людям Солнца болезни. Победили рак, СПИД, иммунные заболевания. Конечно всё было не так просто. Чтобы заново не заболеть приходилось прибегать к услугам чудо-аппаратов каждый год. Это стоило дорого, денег хватало не всем. Поэтому, по большему счету, в трущобах бедные люди продолжали болеть по-прежнему и жили даже хуже, чем это было до слияния миров. А научные исследователи раскрыли часть секретов генетического кода человека. И, в зависимости от набора генов, после окончательного теста молодёжь окончательно распределялась во взрослую жизнь.

Мы вышли на улицу, жмурясь от ослепительного Солнца над головой.

— Мороженого бы.

— Да. Сегодня жарко.

— Единицы есть?

Мимо нас на специальном автомобиле проезжала мороженщица — девушка с Дифды. Её зелёные волосы, заплетённые в дредды, раскосые глаза и ласковая улыбка делали продавщицу очень похожей на землянку. Если бы не острые маленькие рожки, в количестве трёх штук, которые короной росли на её голове.

— Стойте! — Мы, чуть ли не наперегонки, кинулись к "игрушечной" машинке.

Языковой барьер преодолели еще в первые десятилетия после слияния с помощью техник прогрессивного гипноза. Ничего особенного! Курс обучения начальной школы и универсальный язык становится родным за пару лет.

— Мне два шарика шоколадного, — сказала я, предвкушая освежающую прохладу, подставляя расчётное кольцо к датчику.

— Тридцать единиц, — мягко улыбнулась девушка, показав остренькие зубки.

— А я хочу иглового.

— Хороший выбор, — поддержала Марию продавщица. — С вас триста.

— Ну ты — транжира, — фыркнула я, наблюдая, как мороженщица накладывает в вафельный стаканчик прозрачные иголки.


Милый подарок с Шахривара. Деликатесное угощение, разрывающееся во рту тончайшими, каждый раз неповторимыми вкусовыми оттенками нежной сладости.

— Я обещала себя побаловать, если с меня удалят все предупреждения, — Мари наблюдала, как датчик снимает единицы с её кольца.

— Ну и как?

— Последнее опоздание аннулировали сегодня утром, — довольная подруга подцепила языком первые иголки. Они прилипли к нему и исчезли во рту. — У-у-ух, вкуснотень! — продолжила. — Скажите, вы с Дифды?

Ну и болтушка! Ввек не сыскать. Мария решила не упускать возможности удовлетворить любопытство и ей повезло. Дифдианка похоже скучала, так как с удовольствием поддержала разговор, мило улыбаясь:

— Верно.

Милая, но очень необычная девушка. В нашем мире не часто встретишь таких, как она.

— Надолго к нам?

— Лицензия действительна ещё полгода. Потом буду обращаться в консульство, чтобы её продлить.

— А почему не работаете у себя?

Я слегка ущипнула подружку за бок. Ух… Как нетактично! Но продавщица ответила:

— На Дифде не заработаешь много. А ещё… — С гордостью отметила. — У меня хорошая группа крови.


 

Снова кровь. От нескольких букв на запястье зависит положение в обществе и возможности. Чем хуже кровь, тем ниже человек на социальной лестнице. Несколько знаков на теле, и ты знаешь кем будешь работать, сможешь ли увидеть вживую другие миры, получишь ли статус, деньги или будешь прозябать на заводе. Даже личные отношения невозможны с людьми "худшей крови" — родители не позволят, чтобы не испортить гены и репутацию. Мало кому удавалось перепрыгнуть свои возможности. Чаще человек вливался в общество, как распознанная огромным механизмом деталь, и жил во благо Империи. И это меня бесило!

— Хочу ещё мороженое! — пискнула счастливая Мари.

— Гляди, растолстеешь, — поддела я пухленькую розовощёкую подругу, любуясь ей – красавица! Кровь с молоком.

— Лучше ты поправься, немочь бледная, — хохотнула она мне в отместку. — О-о-очень вкусно, между прочим. Зря ты его не заказала.

— Пойдём уже. В парке нас ждёт Эмиль.

На взлётно-посадочной площадке мы подошли к авиану — подарку моих родителей на семнадцатилетие. Маленький двухместный летательный аппарат, похожий на овальную серебристую капсулу с небольшим пропеллером на крыше и чёрным номером на днище, быстро пересекал расстояния в городе на сравнительно небольшой высоте. Изобретение появилось благодаря Бетельгейзе, позволив убрать большую часть машин с планеты. Теперь передвигаться стало быстрее и легче. Конечно, остались и автомобили. Но и машины все стали электрическими. Небольшой кассеты — аккумулятора для транспорта хватало на четыре часа беспрерывного полёта или тысячу километров пробега.

Права на пилотирование выдавали всем желающим, начиная с шестнадцати лет, после факультативного курса обучения в школе. Взлетев, уже через десять минут, мы зависли над парком.

— Смотри, свободное место, — тыкнула пальцем в стекло моя пассажирка.

— Вижу!

Авиан сел. Приложив ладонь к сенсору, я выключила двигатель.

— Вылезай, давай, — легонько подтолкнула подружку к выходу.

Зелёные парки в нашем мире покрывали всю твёрдую поверхность планеты. Заводы и фабрики давно переехали на Дифду. Это измерение очень подходило для промышленного производства. Природа там практически умерла, поэтому наша земля поставляла туда дополнительный кислород для рабочих. И конечно, на Дифде работали все, у кого группы крови оказались третьего уровня и ниже.

— Евга!

Я оглянулась. Поморщилась. Ну не любила я, когда меня называли так. Ох уж, Эмиль.

Мой парень летел ко мне счастливый на всех парах. Ждёт не дождётся тестов. Второй уровень позволит ему жить в своём измерении и заниматься административной работой. Финансовая деятельность, управление измерением, топ-менеджмент – это, конечно, навряд ли. Второй уровень — это интеллигентный средний класс. Если повезёт, сможет получить лицензию на работу в другом измерении, посмотреть миры воочию.

А ещё, после финальных тестов он хочет на мне жениться. Полгода назад обещал и напоминает при каждом удобном случае.

— Привет любимая, — он подскочил ко мне, обхватил левой рукой и быстро прижался, наградив поцелуем шею. Мягкие губы скользнули к уху и захватили мочку, опаляя её влажным дыханием.

— Э-эй, остынь, — я засмеялась, отстраняясь от него. — Кушать хочу.

— Развели сопли-слюни, — обиженно надула губы Мари, наблюдая за тем, как Эмиль выражает симпатию. — Вы не одни!

Летнее кафе в центре парка принадлежало богатому шахриварскому предпринимателю. Раса гурманов внесла в смежные миры настолько изысканную кухню, что закрепила за собой звание великих кулинаров вселенной. Лягудов отличало острое обоняние и осязание. Используя привычные землянам продукты и шахриварские пряности, повара создавали шедевры на любой вкус и кошелёк.

Мы зашли под стеклянный купол — в аквариум. Смешанный аромат горькой свежести щекотал ноздри, усиливая аппетит посетителей. Вдоль круглых стен с потолка спускались голубые цветы Шахривара. Крупные многолепестковые гирлянды окаймлённые золотыми прожилками цеплялись усиками за только им известные, шероховатости на литом стекле.

Нас встречал хозяин кафе — мужчина, одетый в золотые парчовые одежды, с выглядывающим круглым брюшком. На его плечах мирно лежали два хвоста, увенчанные украшениями — щёточками. Жёлтые глаза с опущенными нижними веками, черные вертикальные зрачки с интересом изучали нас. Круглое лицо с маленьким еле выступающим носом и тонкими губами, лысина и отсутствие ушных раковин, делали его похожим на земноводное.

— Добро пожаловать. Дариан Шах к вашим услугам.

— Мы хотим перекусить. Недорого, — заявил Эмиль, понимая, что значат раздувшиеся ноздри у шахриварца.

Лягудов очень привлекали молодые землянки. Они заманивали красавиц в свои сети дорогими подарками, баловали, выполняли желания. Но поговаривали, что эта раса не гнушалась использовать гипнотические внушения, хотя подобные манипуляции категорично запрещались законом.

— Всегда рады таким прекрасным созданиям, — тонкие губы Дариана дрогнули в змеиной улыбке. — Я провожу вас.

Он хлопнул в ладоши, и с потолка спустился прозрачный круг — лифт, который поднял нас на средний уровень аквариума. Ощущение огромного пространства над головой оказалось ни чем иным как обманом зрения, создаваемым за счет голографии. Кафе состояло из нескольких уровней-этажей. Разместив нас за столиком, он одарил меня и Мари многозначительным взглядом и удалился, уступив место официантке.

Женщины Шахривара отличались от мужчин лишь более скромной одеждой и наличием чёрных кудрявых волос. Их лица с возрастом не старели, и только за это многие дамы других рас им завидовали. Это безусловно считалось преимуществом и достоинством всех лягудок.

— Что будете заказывать? — официантка приготовилась запоминать.

Мы ползали пальцами по огромному меню, веселясь при чтении состава отдельных блюд, и, в конечном счете, остановились на говядине с анцискантским перцем, а также паре салатов из сезонных овощей под соусом "Долль". Когда нам принесли салаты политые фиолетовой кашей, мы дружно переглянулись:

— Похоже кому-то пустили кровь, — заунывным голосом потянул Эмиль. — Может быть какой-нибудь маленькой шахриварской девочке...

— Ох, и глупости ты несёшь, — я улыбнулась, с опаской ковыряя вилкой в листьях салата. Подцепив один, я попробовала языком этот самый "Долль" и прикрыла веки, наблюдая сквозь полуопущенные ресницы за друзьями.

— Же-ень, что случилось? — на меня с беспокойством смотрели две пары глаз.

— Ммммм… — я окунулась в кисло-сладкий вкус черники с чем-то пряным и незнакомым, а лёгкая вязкость соуса должна была идеально подчеркнуть все вкусовые оттенки зелени и овощей.

— Что?

— Бе-е-есподобно....

Популярный в кухне лягудов соус изготавливали из ягод, выращиваемых на болотах Шахривара. Мари и Эмиль налетели на свои порции, почавкивая от удовольствия. Ещё не встречался ни один житель измерений кому бы не понравилась кухня "земноводных". Их специи обладали особенностью воздействовать на рецепторы языка, который мозг воспринимал как "вкусно" или "очень вкусно".

— А может у них одна-единственная специя, которую они кладут во все блюда? — сщурив подозрительно глаза, предположил Эмиль.

— Ничего подобного, — хмыкнула Мари, сморщив маленький носик. — Я смотрела передачу по визору, показывали Шахривар — все специи разные.

— Ну выкрасили их в разные цвета...

— Не-а. Наина со Росина пробовала каждую приправу и сказала, что они по виду одинаковые как мука, но все разные.

— Нашла кого смотреть… Наина скандальна и у нее всё ради рекламы.

К нашему столику подошла лягудка. Она вынесла на подносе две креманки с десертом и поставила их на стол:
— Подарок девушкам от Дариан Шаха. — Положила пару визитных карточек расшитых золотом на стол для каждой из нас. — Он просил передать, если что-то будет нужно, хозяин готов всё сделать.

— Принесите, пожалуйста, счет, — недовольно произнёс Эмиль. Он нахмурил брови и крепко сжал челюсти от возмущения. Рассердился!

— Э-эй, ты чего? — засмеялась Мари.

— Он нагло клеит моих девушек! Разве не понятно?

— Эмиль. Перестань, — я шикнула на него. Ревнивец, смотри-ка! Ну ладно я, а причём здесь моя подруга?

Мы смаковали десерт, едва ли не облизывая пальцы. Сладость взрывалась оттенками ванили, сливок и корицы на наших языках. Стоило только подумать о том, что ты любишь, и очередная ложечка оправдывала ожидания.

Официантка принесла расчётный счёт-аппарат. На тонком чёрном стекле красовались изображения съеденных нами блюд с цифрами количества и общей стоимости.

— Я заплачу, — сказал Эмиль и поднёс перстень к датчику.

— Тысяча единиц за троих. Недурно.

— Всё то ты деньги считаешь, Жека, — подколола меня Мари.

— Знаешь… Как бы мои родители лимитировано высылают единицы, — насупилась я. — И следят за моими расходами.

— Да ладно, знаю, — щёки моей подруги загорелись. Смутилась… Она поправила очки, которые упрямо носила, избегая исцеления и мечтательно произнесла: — Ах! Как, всё-таки, хорошо не нуждаться в деньгах...

— Нам пора. — Эмиль встал со своего кресла, недвусмысленно приглашая на выход.

— А я, пожалуй, схожу на экскурсию к Дариан Шаху, — вдруг задумчиво произнесла Мари, почёсывая плечо.

— Мария Синица! Ты с ума сошла! Ты и лягуд?

— Ну просто посмотрю, какая у них кухня и действительно ли специи, как мука, — она ласково улыбнулась. — Ну в самом деле, такой шанс.

Пришлось оставить Мари около лягуда, который, провожая нас, расцвёл в широкой улыбке от счастья. Как только мы вышли из кафе, Эмиль взял меня за руку и нежно погладил пальцы.

— Ну что? Поедем к тебе?

— Хорошо, — улыбнулась ему. — Можешь меня проводить.

— Авиан поведу я?

— Вот ещё!

Что-то, но пилотировать я предпочитала сама.

В считанные минуты мы оказались на месте. Уютная квартира — студия встретила нас с распростёртыми объятьями. Встроенная система кондиционирования поддерживала приятный микроклимат, влажность и температуру, какую я люблю, чтобы не мерзнуть и не сгорать от жары.

Обстановка внутри самая обычная. Любила я ретро-мебель, ничего тут не поделаешь: мягкий угловой диван обитый зелёной тканью, журнальный деревянный столик, небольшая горка с милыми сердцу вещицами.

После слияния миров появилась мебель, которая могла убираться, сжиматься, прятаться, освобождая место в жилищах, но мне нравилось видеть заполненное пространство.

Остановилась возле зеркала. На меня смотрела невысокого роста, светло-русая девушка с немного вздёрнутым носиком и миндалевидными глазами серого цвета. Эмиль подошёл сзади и обнял меня за талию, прислоняясь щекой к волосам. Выше меня на две головы, широкоплечий, короткостриженый и кареглазый. Если не считать, что временами я просто сходила с ума от его занудства, в остальном мой друг был внимателен, ласков и щедр. И он любил меня.

— Как мне нравятся твои пухлые губки, — протянул он, разворачивая меня к себе. — Осталась неделя, — мечтательно продолжил, вдыхая аромат моих волос. Замычал от удовольствия. — Мммм… Как вкусно пахнееешь.

— Неделя… И что потом?

— Мы начнём взрослую жизнь.

— Скучно...

— Почему? Удобно, когда знаешь своё завтра.

— Ну и что хорошего, когда жизнь распланирована кем-то?

— Не кем-то, а лучшими умами Империи.

— Звучит глупо и помпезно. Много они знают, лучшие умы. Одарённый сапожник никогда не станет поэтом, просто потому, что у него кровь третьего уровня. А девушка не сможет выйти замуж за любимого из-за того, что у него худшие гены.

— Но нам то это не грозит, — Эмиль стал покрывать мелкими нежными поцелуями мой лоб, глаза, щеки. — Сразу надо думать головой с кем общаешься.

Мой жених был в чём-то прав. Каждый человек с рождения знает свою принадлежность. Первый тест делают еще в роддоме. Результаты теста наносятся на запястье временно, сроком на двадцать лет. Финальный тест — контрольная проверка соответствия, завершающий штрих будущей жизни. Получил уровень, внутри него группу, маркер — список рекомендаций умений и способностей и всё: доучиваешься и на работу.

Эмиль вдруг посильнее обхватил меня за талию, присел и вот, я взлетела и беспомощно барахтаюсь у него на плече, как куль с мукой, то ли подыгрывая ему, то ли возмущаясь от такого бесцеремонного поведения, щедро одаряя его спину лёгкими тумаками. Он с хохотом валит меня на диван и накрывает своим телом:

— Сейчас я тебе покажу как со мной скучно!

Ну раздааавит же… Не думала, что он такой тяжёлый. Надо же додумался! Улёгся!

— Тяжело, — пискнула я, упёрлась руками в его грудь, заставляя скатиться на бок.

Эмиль забрался мне под блузку. Его неумелые руки шарили по моему телу, останавливаясь на местах, которые наиболее возбуждали его. Лёгкими, нежными прикосновениями задержались на моей груди, поглаживая аппетитные выпуклости, затем быстро пробежались по бокам, внешней поверхности бёдер, забрались под юбку и подобрались к их внутренней стороне. Он будто боялся сломать меня неумелыми действиями мальчика, получившего для исследования фарфоровую куклу своей старшей сестры, но в то же время пытался избавить меня от одежды, едва гнущимися пальцами, расстёгивая пуговицы и замок.

От его касаний мне стало щекотно, и я громко рассмеялась, глядя на его сосредоточенное лицо с вытянутыми бантиком губами. Эмиль смутился, отодвинулся и убрал руки:

— Что смешного?

Оби-и-иделся. Я смотрела в потемневшие от желания глаза, но, увы, не разделяла его страсти.

— Не обижайся. В какой-то момент я вспомнила, что до тестов ещё неделя, и мы должны держать себя в руках.

Взгляд моего жениха потеплел, на его лице появилась улыбка. Трогательная такая, нежная.

— Всего-то. А я подумал, что ты смеёшься надо мной.

— Почему?

— Ну ты прекрасно знаешь, — он отвернулся.

— По-че-му? — я подобралась к нему и слегка ущипнула его за бок.

— Я ещё никогда не занимался сексом с девушкой, — выдавил Эмиль, не поворачиваясь.

— Ты так говоришь… как-будто с не девушкой уже занимался, — засмеялась я.

Он повернулся ко мне, буркнул виновато:

— А с кем, по-твоему, я мог бы это делать?

— Ну-у не знаю… Может, с бабушкой какой, — я лукаво смотрела на него. — Или… — желание разрядить обстановку стало сильнее...- С мальчиком....

Увидела, как округляются глаза у него от моего неожиданного заявления. Эмиль возмутился!

— Ты такая развратная, Евга! Я тебе сейчас покажу с кем я и чем занимался!

Он резко подгрёб меня в объятия. Стал грубее, настойчивее. Впился в мои губы страстным горячим поцелуем уверенно и нахально. Крепко стиснул меня, прижался, закапываясь одной рукой в мои волосы, а другой добрался до груди, нежно подминая её пальцами так, что низ живота сразу налился приятной тёплой тяжестью. У-у-ух, как это было волнующе! Жарко! Так захотелось продолжения...

И датчик сработал. Эмиль меня возбудил. На стене играл позывными огоньками чёрный экран, призывая к скорейшему ответу. Строгие родители. Не отвечать нельзя. Вызовут полицию нравов и вколят потом "успокоин" на год.

Еще шестьдесят лет назад секс был более доступен. Бабушки и дедушки, не оглядываясь на группы крови, встречались, любили друг друга, выбирали себе партнёров еще до двадцатилетия. После прихода к власти Бессмертных всё изменилось, и сторонников строгой морали оказалось гораздо больше, чем предполагали изначально. Родители вшивали детям чипы рядом с группой, которые следили за уровнем гормонов в крови, заменяли многие прививки и служили дополнительным датчиком слежения за любимыми чадами. Эти чипы также торжественно удалялись в день финального теста. Больше всего не везло тем, у кого день рождения был в начале года. Им приходилось ждать дополнительный год.

— Включить связь, — скомандовала я визору, поспешно оправляя одежду. Сразу заметно, как нахмурена и обеспокоена мама.

— Евгения, что случилось?

— У меня в гостях Эмиль...

— Женя, до финального теста осталась неделя.

— Да что с вами со всеми происходит?

— Что не так?

— Как помешаны все на этих финальных тестах...

— Не дерзи, девочка. Хорошо, что тебя не слышит отец.

— Прости, мамуль, просто я тоже нервничаю.

— Не делай глупости, милая, и помни — мы любим тебя.

Экран погас, оставив меня наедине с Эмилем. Правда, и запал в нас также испарился как не бывало.

— Евга, лучше мне уехать домой, — мрачно произнёс парень и спустя несколько минут, сухо чмокнув меня на прощанье, исчез в сгущающемся полумраке вечера.

Отчасти я его понимала. Представляю, каково парням сдерживать бушующие гормоны. Только если инъекциями. Но чаще встречались те, кто терпел, либо пользовался услугами разгульных дев. Что тоже было опасно. Заразные болезни никто не отменял.

Ну… Пожала плечами. И к лучшему! Терять невинность раньше времени не хотелось, где-то на задворках моего сознания жила неуверенность. Люблю ли я Эмиля? По-настоящему ли? Поживём, увидим. Я прошла на кухню, поставила чайник на электроплитку — горячий чай с малиной перед сном был бы в самый раз.

 


 

Глава 2. Финальный тест

Наступил долгожданный день финального теста. Долгожданный для многих, не для меня. Проснулась с утра с чётким чувством лёгкой тревоги. Казалось всё вокруг сулило грядущие неприятности. Отключили горячую воду, потом не завёлся авиан, и пришлось ехать до школы на общественном транспорте. В школе… Оживление в школе не видел только слепой. Волновались все. Даже я заразилась общим настроением.

Немногим позже, в церемониальном зале нашего города собирались выпускники и выпускницы в красных мантиях. Ткань цвета крови символизировала главный день в жизни каждого. День определения судьбы.

В огромном светлом помещении, стены которого казались сотканными из окон, стояли несколько десятков новейших анализаторов крови. Школьники садились в удобные кресла, которые подстраивались под контуры тела. Подлокотники кресел являлись зажимами, чтобы человек не мог навредить себе неосторожными или резкими движениями. К креслу подключались две компьютерные панели — тач-экраны на стойках, с каждой стороны, на которых высвечивалась вся информация во время тестирования.

Рядом с каждым устройством стояли два человека. Директор школы — землянин и наставник — фомальгаутец. Они контролировали проведение анализа, удаляли детские чипы и наносили группу крови на запястье. Я видела в этих цифрах и буквах клеймо. По другому и назвать их нельзя — скот, помеченный на службу Бессмертным и государству. Благими целями прикрывался тотальный контроль.

Фомальгаутцы — светлокожие люди, с волосами чисто белого цвета, самая аристократичная раса Империи. Вот уж кто был на как подбор! Мужчины как однояйцевые близнецы с правильными чертами лица, высокие и статные. Очень красивые люди. На церемонию они пришли в одинаковых одеждах черного цвета: широких шароварах и не менее просторных рубахах, отороченных серебром. Замени одного на другого — и не поймёшь, что произошла подмена.

Я наблюдала через стекло из зала ожидания, как через процедуру посвящения проходят мои друзья и подруги и, не осознавая, тянула время. В конце концов, дождалась той минуты, когда ко мне подскочил счастливый Эмиль, потрясая своим запястьем.

— Вторая категория. Группа БА24С. Всё подтвердилось!

Кисло улыбнулась ему в ответ. Рано или поздно, но придётся идти на процедуру. Ох, и чует моё сердце недоброе.

— Очень рада за тебя.

— Ну, чего ждёшь? Давай… Твоя очередь, и поедем праздновать!

А на меня нахлынула тоска. Всё сжалось в груди. Последний рубеж разделяющий меня с детством. Собственно, с чего бы мне печалиться? Я, итак, жила с клеймом вот уже двадцать лет, потому встряхнула головой, сгоняя наваждение, и сделала шаг.

— Ваша кровь принадлежит первой категории, группа АГ89С. Поздравляем.

В кресле соседней школы сидел довольный Иван со Крейн — заносчивый сынок богатых родителей. Он гордо кивнул, выжидая пока номер отпечатается на запястье. Лазерные технологии делали процедуру быстрой и безболезненной. Ну вот, спешите приветствовать! Новоиспеченный банкир или руководитель завода готов.

В понимании принадлежности человека определённому кругу ничего сложного нет. Первая буква показывает саму категорию. А — первая, Б — вторая, В- третья. Хуже всего тем, у кого категория была К. Ниже ещё не встречалась.

Вторая буква — это группа внутри категории. Та же система.

Цифры — это маркер способностей. Здесь появляется у людей выбор. Профессий внутри подгруппы много, поэтому недовольных мало.

Что касается последней буквы — это маркер измерения. В нашем случае С — Солнце.

— Женька, ты чего ждёшь? — ко мне подскочила довольная Мари, тряхнула великолепной гривой каштановых волос, рассыпавшейся по её спине блестящими волнами. — У меня всё отлично! Смотри! — она протянула мне руку, всем настроением показывая, как счастлива своей свободе.

Я вздохнула. Мари и Эмиль ждали меня. А наставники ободряюще улыбались каждому школьнику. Они улыбались и мне.

— Здравствуйте, — произнесла я, робко приблизившись к анализатору. — Евгения со Лярина.

— Приветствуем на пороге во взрослую жизнь, — несколько жеманно произнёс фомальгаутец, равнодушно скользя по мне взглядом. — Меня зовут Анту фаль Ан. Садитесь.

Анту фаль Ан, хихикнула. Смешно. Будешь в уме, Антуан — нарекла его с лёгкой руки, пока залезала на кресло. Оно нежно обхватило меня, погружая в мягкий комфорт. Стойка приподнялась, подняв сиденье над полом так, что мои глаза оказались на уровне глаз мужчин.

— Положите на подлокотник вашу правую руку, Евгения, — попросил меня Анту Ан.

— И левую руку, юная леди, — сказал седовласый мужчина, первый директор нашей школы, Михаил со Конев.

Да уж… Приставки измерений только портят имена. Хорошо их не обязательно произносить каждый раз, а только при знакомстве, либо на официальных приёмах.

Мою руку тут же обхватили закрепители. Попалась птичка...

— Вторая категория, группа БС33С. Неплохая группа для взрослой жизни. Вам повезло.

К цифрам, присвоенным с рождения, подъехал белый робот на рукаве-штанге, похожий на старый добрый фен. Сначала что-то пискнуло, и фен превратился в светодиодный фонарик с тысячами мелких огоньков. Под голубым свечением все буквы и цифры исчезли, оставляя кожу девственно чистой. Раздался двойной писк.

— Поздравляю, родительский контроль снят, — сухо прокомментировал процесс фомальгаутец.

— А куда он делся?

— Растворился в крови, выйдет в течении суток естественным путём.

К правой руке на второй штанге приблизился ещё один робот. Тонкие пальцы машины обработали кожу руки, выдвинулась игла. Я смотрела, как по прозрачной трубке набирается кровь. Анализатор вобрал нужное количество в себя и потянулись томительные две минуты.

Радостные лица Эмиля и Мари… Чудесная группа поддержки усиленно махала мне руками.

Пип-пип-пип… Ну вот, наконец-то… Фен загорелся фиолетовыми огоньками и прижался к запястью.

— Что такое? — вдруг раздались удивлённые голоса. — К-а-а-ак такое может быть?

Михаил Конев свёл брови к переносице, быстро касаясь пальцами к экрану, проверяя цифры и запрашивая какие-то данные.

А фен печатал буквы на моём запястье, превращая их в тонкие белые шрамы навечно...

А… А...0...0...0… А...

Я зажмурилась. В это время фен пискнул в последний раз и отъехал. Рукава анализатора подобрались, а держатели расцепились. Я открыла глаза и поднесла запястье к глазам. Это не укладывалось ни в какие рамки.

АА000А. Бред! АА000А.

Я сглотнула слюну. Во рту внезапно пересохло. Кровь прилила к вискам и меня бросило в жар:

— Что это значит?

Встревоженные лица мужчин и непонимание в их глазах, приближающиеся к креслу остальные наставники. Все они только ухудшили ситуацию. Я испугалась. Сильно-сильно! Быстро спрыгнула с кресла и ринулась из зала вон. Быстрее! Ещё быстрее! Вон!

Никто не успел сориентироваться, а я уже летела прочь, куда подальше, с непонятными буквами, цифрами и нулями, навсегда въевшимися в мою кожу. Заклеймена!

— Женька, стой!

За мной следом побежали друзья.

— Задержать! — раздались со всех сторон крики наставников.

— Внимание охрана, задержать школьницу! — включилась громкая связь, раздавшаяся эхом по всем залам.

Но куда там. Как быстроногая лань я подскочила к авиану-такси. Только не домой. Там меня будут искать. А куда? Куда? Руки сами ввели команду: парк среднего округа. Включила зажигание и взмыла вверх. Мне нужен макронет, тихое спокойное место и время.

Я оставила авиан на стоянке около кафе Дариан Шаха, а сама бросилась по ореховой аллее к ближайшему торговому центру. Быстрее, быстрей… В людном месте можно затеряться и выиграть час-другой. В ухе раздался лёгкий треск. Я дотронулась до телефона, который обхватывал мягкими подушечками контур уха, удерживаясь на нем как клещ.

— Орейле, кто там?

— Ваша мать.

— Дай доступ.

— Дочка, — голос мамы казался взволнованным. — Нам звонили из школы. Тебя ищут. Что произошло на церемонии?

— Не знаю, мам.

— Группу крови подтвердила?

Я замолчала...

— Дочка?

— Вы точно мои родители?

— Евгения, мы твои родители. Что случилось на церемонии?

— Мама, давай потом поговорим.

Дрожащими пальцами я дотронулась до мочки уха, и связь прекратилась. Тут же раздался новый треск.

— Орейле?

— Мари Синица.

— Да?

— Женька, ты куда сбежала? Тебя все ищут. Что с твоей группой крови?

— Не знаю, Мари.

— Давай встретимся, поговорим?

— Позже.

В трубке замолчали, и вдруг я услышала низкий мужской голос. Он произносил слова, которые кирпичами выстраивались в моей голове в одну глухую тяжёлую стену.

— Девочка. Ты не сможешь бегать от правительства, и тебе придётся рано или поздно встретиться с нами.

Я узнала в говорящем Анту фаль Ана.

— Тогда лучше поздно, — и бросила трубку.

— Орейле?

— Да, Евгения?

— Отключи связь и перекрой точки доступа к себе. Не хочу, чтобы нас вычислили.

— Сделано.

Интеллектуальный телефон щёлкнул и отключился. Я зашла в торговый центр, села в лифт и в считанные минуты оказалась почти на самом верху стеклянной башни, с которой открывался вид на весь город. Там находилось кафе. Там можно было выйти в глобальную сеть.

Категория А, Группа крови А, класс 000, поиск… Макронет запустился.

Я не помнила, чтобы в школе нам рассказывали подробно об элитных группах крови. Надо было. Надо было спрашивать у Ван Шаха больше об истории слияния миров, о бессмертных, об элитных группах крови. Среди солнечных людей такая группа была редкостью. Пожалуй, правитель мог обладать категорией А, группой А, но цифры, а самое главное — последняя буква А полностью выбивали меня из понимания сложившейся ситуации. Не было зарегистрировано измерения на букву А. Его попросту не существовало.

На экране монитора появились первые результаты поиска:

Категория А — принадлежность к высшему сословию...
Группа А — принадлежность к правящим кругам...
Класс 000 — не существует...

Как так не существует?

Хорошо. Маркер измерения А. Запустить. Поиск...

Измерение А… результатов не найдено...

— Евгения со Лярина, пожалуй, вам пора заканчивать с поиском в макронете. Всё равно не сможете получить информацию. Ни в одном измерении нет данных о вашей группе.

Мужской голос вгрызался прямо в ухо. Я повернула голову. На меня смотрел Анту фаль Ан и еще пара таких же как он. Красивые, безразличные лица...

— Мы сказали вам — бегать бесполезно. Лучше пройдёмте с нами.

— Я должна сообщить родителям и друзьям.

— К сожалению, мы потеряли много времени. Обойдётесь!

Чёрт… Как же я глупа… В паническом порыве забыла снять мантию. Я смотрела на свои красные одежды ненавидящим взглядом. Анту Ан улыбнулся.

— Вы запустили в сеть слишком нестандартный запрос. Вставайте же. Время идёт.

И вот, уже под конвоем, меня вывели из торгового центра. На площадке нас ждал реаплан. Чёрный военный летательный аппарат для перемещения в атмосфере и космосе. Меня запихали в салон, двигатели взвыли, создавая реактивную тягу. Мы поднялись вертикально в воздух, а затем резко сорвались с места.

Уже через десять минут реаплан пошёл на снижение так быстро вниз, что я почувствовала приступ тошноты от перегрузки. Выглянув из окна иллюминатора, поняла — выбраться отсюда будет не просто. Мы садились на остров.

— Вставайте, Евгения.

Меня взяли под белы рученьки и, не позволив запутаться в полах мантии, вывели на воздух. А дальше я шла по дорожке выложенной мраморными плитами в сторону виллы. Огромный белый дом стоял в тени старых пальм, словно корабль, выброшенный на сушу. Анту Ан, помог мне подняться по ступенькам на террасу и, указав на ротанговое кресло, предложил присесть. Я стянула с себя мантию, бросила её на спинку кресла и уселась, закинув ногу на ногу. Ждать, так ждать. Вид на океан мне понравился. Всё же не в тюрьму привезли.

— Добрый день!

Я оторвалась от созерцания водных просторов и повернула голову. Рядом со мной стоял мужчина, одетый в военную форму, но без знаков отличий. Серые брюки, серый мундир, застёгнутый на золотые пуговицы прямо под горло, ярко-синий кушак. Белые волосы, голубые глаза, слишком правильные черты лица — красавчик с Фомальгаута. Лицо без эмоций.

— Евгения со Лярина, верно? — он смотрел на меня открытым прямым взглядом.

— Верно, а вы кто?

— Арктур фаль Ан.

— Вы все на Фомальгауте Аны?

— Что? — не понял меня военный.

— Все фомальгаутцы носят фамилию Ан, интересно?

— К твоему сведению, девочка...

Ого, мы уже на ты. Не очень хорошо. Видимо моё клеймо на запястье не такое уж и авторитетное.

— Приставка Ан принадлежит военным. Дай мне руку, — он наклонился и схватил меня за пальцы, подтянул к себе и посмотрел на группу. — Любопытно, не находишь?

— Не нахожу. Мне это не нравится, и я хочу домой.

— К сожалению, теперь это невозможно.

— Меня ждёт жених, запланированная жизнь, родители...

Я несла чушь, от страха совершенно забыв об уникальности выбора, клеймах, несправедливости… Фомальгаутец слушал меня терпеливо, чтобы потом убить разом все мои просьбы и ожидания:

— Это невозможно. У тебя редкая группа крови одного из ещё не открытых измерений. Поэтому теперь ты будешь находиться под пристальным наблюдением Имперской Разведывательной Службы.

— И чем я буду заниматься?

— Ждать решения властей.

— Но я хочу сказать родным, чтобы они не беспокоились.

— Сейчас это не представляется возможным.

— Как долго мне придётся ждать?

— Не знаю, девочка.

Я смотрела на Арктура, осмысливая услышанное. Вот это называется вышла замуж! Больше переживала… Запрокинула голову и громко рассмеялась, чувствуя досаду. Снова посмотрела на мужчину, он терпеливо ждал пока кончится мой запал, и спросила:

— А если я откажусь?

— Тогда отправишься на Растабан.

— Вот так сразу и без вины?

— За неподчинение. Сама знаешь, с Растабана выход закрыт.

— Что я получу, если соглашусь?

Что ж, торговаться так торговаться. Я откинулась на спинку кресла, закинув ногу на ногу, сцепила пальцы на руках, уложив их на колени.

— За примерное поведение ты сможешь созваниваться с родными под нашим контролем.

— Где я буду жить?

— Здесь.

— Одна?

— Отчего же? За виллой следят две девушки с Дифды, еду готовит шахриварский повар, охрана. Все они будут приглядывать за тобой.

Вот это я попала! Осмысление накатило холодной волной так, что вспотели ладони. Арктур встал и махнул кому-то рукой. Тут же из дома выскочила зеленоволосая девушка с короткой стрижкой в длинном розовом сарафане.

— Покажи ей комнату.

— Мне нужны мои вещи! — я вдруг поняла, что кроме летних белых брюк, топа и красной мантии никакой одежды здесь больше нет.

— Сегодня тебе доставят всё нужное.

— Мне нужны МОИ вещи! — это начинало порядком злить.

Что они себе позволяют? Я ничего не нарушала. Я человек, а не каторжница. Не пленница, не враг!

— Это всё! — отрезал Арктур, развернулся на месте и пошёл прочь.

Через несколько минут реаплан взмыл в воздух и исчез, оставив меня на практически необитаемом острове посреди океана.

— Зови меня Ди ди. Пойдём, я покажу тебе комнату, — наконец, произнесла зеленоволосая и открыла дверь, пропуская меня вперёд.

Я зашла на виллу и чуть не ахнула. Пожалуй, если это и тюрьма, то для узников королевских кровей, не иначе. Богатое убранство дома, настоящая деревянная дорогая мебель. Никаких супер технологичных вещей, экономящих пространство. Поднимаясь по винтовой лестнице на второй этаж, я вспомнила об орейле и тихонько шепнула:

— Включись!

В ухе раздался щелчок и шипение. Вот чёрт! Связи нет. Собственно, а что я хотела? Оказаться самой умной? Не получилось.

— Здесь ты будешь жить, — и Ди ди показала мне спальню.

Светлая и просторная комната, двухспальная кровать под балдахином и балкон! Я выскочила на него и ахнула от восторга:

— Как здесь красиво! — передо мной над пальмами простирался безбрежный океан, как на красивой открытке. — Ди ди, что это за место? — я медленно повернулась к сероглазой хрупкой девушке. — Мы на земле?

— Конечно на земле.

— Измерение Солнца?

— Солнца, солнца, — дифдианка начала улыбаться.

Вот это я сглупила… Мне стало неуютно под насмешливым взглядом её раскосых глаз.

— Что я сказала смешного?

— Видимо ты никогда не проходила через портал.

— Не успела. Ди ди, где мы?

— Кушать хочешь? — вопросом на вопрос ответила горничная.

— Немного… — Вспомнила, что с утра даже не завтракала.

— Пойдём, покажу тебе кухню и дом.

Первый этаж, длинный коридор, столовая, тёмно-коричневая деревянная дверь.

— Это владения Лайна. Кухня. Он очень любит порядок!

Вдруг из-за шкафа раздался жуткий грохот, и на пол вместе со стулом свалился толстый лягуд. Он как мячик быстро вскочил, отряхнулся, поправил полы своей золотой сутаны и улыбнулся:

— Лайн Шах, местный повар, — галантно представился, протягивая руку.

— Евгения со Лярина, местная узница, — улыбнулась в ответ.

— Ну, детка, ты не видела настоящих тюрем, — лягуд потёр ушибленный живот, морщась от боли. — Так я и знал, что красную плесень не нужно так высоко ставить.

— Красную плесень?

— Редкая специя Шахривара. Местные очень её любят, — он держал в руке прозрачную банку с белым веществом.

Мари была права — плесень называется красной, а на вид мука мукой. Судя по всему, местные — это жители острова — парочка дифдианок, шахриварец и охрана. Теперь и я, собственной персоной.

Ди ди потянула меня за руку к массивному столу, посереди кухонной залы.

— Садись. Лайн, есть что перекусить?

— Вон, возьми с противня тарталетки.

В мгновение ока на блюдце передо мной красовалась выпечка. Ди ди вытащила из холодильника огромную банку.

— Белковый джем. Пробовала?

— Не-а, — ответила я, опасливо разглядывая горчичного цвета кашу.

— Попробуй. Это мне прислали родственники с Дифды. Наша вкусняшка.

Хотела я ей сказать, на что похожа эта вкусняшка, но не хотелось портить отношения с людьми, которых еще не знаешь. Кто знает, вдруг обидятся? Намазав тонким слоем печеньку, я откусила маленький кусочек. Ди ди наблюдала за моими действиями и улыбалась. Оказалось всё не так страшно. Джем оказался очень похожим на паштет из курицы, и я с удовольствием навернула несколько столовых ложек.

— Очень вкусное мясо, — вежливо похвалила еду.

— Это не совсем мясо, — многозначительно прокомментировала моё восхищение Ди ди. — Этот джем изготавливают из белых червей.

Белых червей? Представила себе снова мясо, но уже гнилое. И… еле сдержала рвотный позыв. Чем меня кормят?

Дифдианка рассмеялась:

— Их выращивают на фермах Дифды, как ваших коров. Это не то, что водится у вас на прогнившем мясе, маленькое и невкусное.

Она ещё и мысли читает? Ну зачееем было говорить о том, что наши черви безвкусные?

Уууф, выдохнула я. Лучше представить, что я съела говядину. Таких огромных червяков я не видела, не знаю, а значит пусть это будут белые дифдские коровы. Немного отпустило, но и аппетит исчез в никуда.

Дверь открылась, и на кухню зашла дородная пожилая женщина. Зелёные волосы собранные в гульку, нос картошкой, низко посаженные брови придавали её облику мужественности. Скорей всего командует здесь всем она. Дифдианка смерила меня испытывающим взглядом:

— Ты что ли новенькая?

Я слегка растянула губы в улыбке, выжидая.

— Какая ты худенькая. Тебе кушать больше надо,- она грузно уселась на рядом стоящий стул, расправила складки коричневого платья и представилась: — Я Алейна ди Дирс. Это, — она протянула палец в сторону Ди ди, — моя дочь.

— Приятно познакомиться, — ответила ей. Моя улыбка стала более естественной.

Алейна набрала полную ложку белковой каши и намазала на тарталетку. Закинула бутерброд в себя:

— Ты пробовала наш деликатес?

Я сглотнула от очередного приступа тошноты. Ух… Как стошнит сейчас ещё… Лучше перевести тему разговора.

— Скучаете по дому, Алейна?

— Конечно.

— Почему не вернётесь?

— Я на службе, деточка.

— На службе… — Скорее машинально произнесла за ней.

— А где ты, по-твоему, находишься? — брови Алейны поползли вверх.

— Не знаю...

Она улыбнулась и произнесла слова, от которых я чуть не упала со стула.

— Ты находишься в одной из резиденций императора.

— Чтоо? — из моего горла вырвался скорее хрип, чем вопрос.

— Что слышала. Но ты не обольщайся. Этих резиденций у правителя тысячи по всем мирам, и он здесь ни разу не был.

— Но зачем меня привезли сюда и закрыли доступ к внешнему миру?

— Покажи руку.

Я протянула руку со свежим клеймом. Алейна посмотрела на группу и качнула головой:

— Тебя зовут Евгения?

Пришла моя очередь кивать, так как все слова застревали в горле.

— Твоя группа слишком уникальна и вызывающа — такие буквы есть только у правителей по крови. Пока Империя не убедится, в твоей благонадёжности и честности — мира тебе не видать.

— А сколько они будут в этом убеждаться?

— Может быть, всю жизнь, — она помрачнела на миг. — Но я видела мужчину с подобной группой.

— И?

— Его отправили на Менкар.

Всё. Я закрыла глаза. Это конец! Менкар — измерение для смертников. Хочешь избавиться от противника — отправь его на Менкар. Оттуда никто не возвращался, чтобы рассказать как там. Нам сообщали — на Менкаре дольше суток не живут.

— Детка, что у тебя с лицом? Похоже я напугала тебя, — всплеснула руками Алейна.- Дорогая, Менкар сейчас слишком далеко от тебя. Поверь мне.

— Могу я прогуляться? — сиплым от волнения голосом захрипела я, поправляя дрожащими пальцами одежду.

— Конечно. Здесь тебе некуда бежать. Если только к акулам, — хихикнула дифдианка и показала на дверь.

Я пулей вылетела наружу, открывая для себя солнечный свет, и оказалась на заднем дворе виллы.

Менкар сейчас далеко. Как же, знаем. Место жительства быстро поменять ничего не стоит. Сюда же привезли, пикнуть не успела. Спустившись по ступенькам, пошла по белой дорожке, уходящей в пальмовый лес. Скрывшись за деревьями, побежала. Слёзы текли из глаз, всё разрывалась в груди.

Вот он — пляж. Я замедлилась, двигаясь прямо к воде. Белоснежный песок, синее небо над головой, лазурная вода — просто рай. И я — отщепенка от общества со странными буквами на руке. АА000А. Царица несуществующего измерения...


 

Глава 3. Узница рая

Вода приятно холодила ноги. Я заходила всё глубже, всё дальше в воду. Слёзы перестали течь, одежда вымокла, но мне было всё равно. Мало того, я начала получать удовольствие от купания. Эх, таки надо было раздеться, чтобы вкусить нежные солёные прикосновения океана. Я уже решила нырнуть, как почувствовала чьи-то руки, жестко схватившие меня сзади за плечи. Кто-то настойчиво вытаскивал меня прочь из воды. Я начала отбиваться и услышала мужскую ругань:

— Ты что, дура, утопиться решила?

— Отпустите меня — орала я, тщетно пытаясь вырваться из цепких объятий.

Уже на берегу мужчина бросил меня на песок. Наконец-то я смогла быстро развернуться, чтобы увидеть непрошеного спасителя.

— Да кто ты такой?!

— Твой охранник, — бодро сказал белобрысый, хорошо развитый парень, улыбаясь во все свои тридцать два белых зуба.

— Фомальгаутец?

— Да.

— Давно служишь?

— Месяц, — довольно произнёс он. Есть чем гордиться. Как же...

— Как тебя зовут?

— Толиман, — парень вздрогнул, видимо вспомнив об обязанностях, поправился. — Толиман фаль Ан. А ты — Евгения.

— Спасибо, что напомнил, — буркнула я, вставая с песка и отряхиваясь. Вся одежда представляла собой мокрую песчаную кашу. Надо же было меня так испачкать.

— Так зачем ты хотела утопиться?

— С чего ты взял?

— Ты залезла в одежде в воду. Шла, не обращая внимания на крики. Потом побежала. Я преследовал тебя прямо от виллы.

— Ты и в туалет будешь меня провожать?

— Если прикажут, то буду.

Н-да… Идея поиздеваться над спасителем пришла неожиданно. Он так смущался передо мной, этот преследователь, что я не удержалась. Просто начала медленно расстёгивать ширинку брюк.

— Тты чего? — произнёс парень, зардеваясь от растерянности. Его взгляд пытался убежать от меня, но усилием воли возвращался обратно.

— Сейчас я, Толиман фаль Ан, буду раздеваться догола и полоскать одежду от песка. Ты меня выпачкал. В таком виде идти обратно я не могу. Будешь смотреть?

— Неет, — выдохнул он. — Да! — Тут же исправился. — Я обязан следить, — застонал.

Ааааа! Фомальгаутец с чувствами… Интересно, сколько лет должно пройти, чтобы он научился их скрывать? Ну ладно, тем веселее. Я продолжила раздеваться. Толиман смотрел, покрываясь пунцовыми пятнами. Его глаза расширялись, затем сужались и снова округлялись от замешательства. Ноздри трепетали словно у раненого бизона. Это не помешало упасть моим брюкам на песок, обнажая стройные длинные ножки.

— Не стыдно пялиться? — спросила у него я, и мальчик зажмурился, а потом сглотнул.

— Прекрати!

— Сколько тебе лет?

— Двадцать.

— Финальный тест недавно прошёл?

— Месяц назад.

— Понятно...

Зелёный еще, подумала я, такой же как и Эмиль. И улыбалась, стягивая с себя топ.

— Всё-ё не смотрю! — простонал Толиман и сдался. — Только прошу тебя, не ныряй в воду, ладно?

— А то что?

— Жаль будет заканчивать карьеру, не успев ее начать.

— Почему ты проходишь службу здесь? Что на Фомальгауте мест нет?

— Это честь для любого начинать службу в элитных войсках Императора.

— Это честь начинать службу в элитных войсках… — передразнила его я, полоща вещи в солёной воде.

Эх… Всё равно придётся теперь их стирать в пресной.

— Ты скоро? — мальчик очень беспокоился, топчась на месте от желания развернуться.

— Уже утонула, — скорее себе под нос ответила я, выбираясь на берег.

Фомальгаутец повернулся и, увидев меня в мокрых белых лифчике и трусиках, вновь раскраснелся и зажмурил глаза. Меня разобрал смех. Я хохотала дурниной, сбрасывая с себя все накопившиеся эмоции, пока натягивала на себя мокрые вещи. Одеваться было тяжело, но одно дело развлекаться над мальчишкой и совсем другое шествовать в одном нижнем белье перед другими охранниками, коих было ещё как минимум двое.

— Пошли, рыцарь! Проводишь меня до комнаты.

— Зачем? — Толиман снова испугался. Вот уж сама невинность!

— Будешь меня в спальне охранять, — снова засмеялась я, умиляясь на его реакцию.

— Мне придётся написать докладную записку на тебя, — поделился со мной вояка будущими планами.

— А пиши! Не забудь только про спальню указать.

— Почему спальню?

— Обязательно распиши какой я тебе там сделаю массаж после ужина.

Фомальгаутец, скорей всего, уже проклинал день, когда получил приказ о наблюдении за мной, двигаясь позади меня. Всю дорогу хранил молчание, наблюдая мою круглую попу, просвечивающуюся сквозь мокрую и прилипшую ткань.

Я вернулась в комнату и приятно удивилась: вся кровать оказалась заваленной коробками с кучей новых вещей. Ну хоть какая-то компенсация за лишение свободы. Теплый душ смыл с кожи соль. Чуть позже, надела короткие фиолетовые шорты и белую рубашку, завязав на животе узлом, просушила волосы феном и попробовала еще раз включить орейле. В ухе трещало… Увы, но прибор здесь бесполезен. Вздохнув, сняла его, бросила на тумбочку и залезла на кровать, скинув коробки на пол.

Итак. Узница рая. По другому и не скажешь. Конечно, посмотрим, что будет завтра. Но сейчас, когда в распоряжении у меня оказались вилла, море, солнце, повар, горничная и застенчивый конвоир, пусть все и работники имперской спецслужбы, надо получать удовольствие от того, что имеешь. А дальше будь, что будет.

Ужин прошёл на кухне в тёплой дружеской обстановке. Лайн Шах приготовил мясовики с красной плесенью. Звучит так себе, а пальцы облизали все. Тонкие пластинки мяса, обжаренные до хрустящей корочки, посыпанные красной специей, придающей пикантный островатый вкус и припущенные в оливковом масле овощи были очень вкусны.

— Какое мягкое мясо, — нахваливала я еду.

— Это не мясо, — прыснула от смеха Ди ди.

Вот чёрт, а это что такое? Только, пожалуйста, взмолилась я про себя, только не белые черви. Червивая диета мне не улыбалась.

— Это шахриварские грибы, — пояснила Ди ди.

— Фух, — выдохнула я с облегчением. Непредсказуемая кухня на этом острове. Очень непредсказуемая. Того и гляди ерундой накормят.

— За этими грибами приходится очень быстро бегать, — довольно добавил Лайн Шах.

— Что делать? — вилка застыла на полдороге к моему рту.

— Эти грибы растут на болотах Шахривара. Когда они поспевают, то вылезают из земли и дрейфуют до тех пор, пока не перезреют. Потом рассыпаются на мелкие части и засевают новые места.

— А на вкус как мясо...

— Конечно, важно уметь правильно их готовить, — довольный повар сидел, откинувшись на спинку стула и круговыми движениями нежно поглаживал живот.

Толиман сидел напротив меня и радостно хихикал, наслаждаясь моим любопытством. Он переоделся, сменив серый служебный мундир на легкие шорты и футболку. Если бы не слишком правильные черты лица и белые волосы, мальчишка ничем бы не отличался от землянина.

После ужина, я откланялась перед присутствующими, сославшись на усталость.

— Погоди, сейчас мы будем играть в лото, — начала останавливать меня Ди ди. Какая милая и приветливая разведчица!

— Нет, благодарю, — улыбнулась краешками губ.- Сегодня для меня был слишком тяжёлый день.

— Я провожу тебя? — вскочил с кресла Толиман. И этот тоже. Ми-и-илый такой...

— Хочешь погладить мне спинку и рассказать сказку на ночь? — томно произнесла я, глядя прямо в его глаза, еле сдерживая улыбку.

Фомальгаутец тут же покраснел и тихо буркнул:

— Не хочу.

— Как ты сказал? Ты придёшь позже? — я издевалась над мальчишкой и мне это нравилось.

— Я сказал, не хочу, — чуть громче повторил он, стараясь не смотреть на лица сослуживцев. — Иди. Только с балкона не прыгни, — глухо добавил он, пытаясь сохранить лицо.

Оби-иделся. Вот и замечательно! Мне сейчас никто из них был не нужен.

— О! Спасибо тебе за новый вариант самоубийства. Обязательно попробую разбить голову прямо сейчас! — окончательно добив фомальгаутца своим заявлением, я ушла в спальню.

Поднимаясь по лестнице, слышала как подтрунивают над Толиманом Лайн Шах и Алейна, и ухмылялась: ну хоть как-то спустила пар за несправедливые ко мне обстоятельства.

Вышла на балкон. Небо усыпанное звёздами освещало террасу. Лёгкий ветерок создавал романтичные условия моего пребывания здесь. Только что кавалера не было. Эх, где же ты… Эмиль. Ищешь, наверно, меня. Переживаешь. Но ничего. Один день ерунда. Обещаю тебе мой жених, я вернусь. Вот придумаю только, как отсюда побыстрее сбежать и обязательно вернусь.

Мне стало себя очень жалко — неопределённое будущее уже трогало меня за плечи, приглашая в компаньоны. Я всхлипнула и подтёрла слезу.

— Евгения, с тобой всё в порядке? — на площадке перед домом стоял Толиман и смотрел на меня внимательным взглядом.

— Да иди ты!

Реально следит за мной и шагу не даёт ступить! Я зашла в комнату, стянула одежду, заменив её на лёгкий пеньюар и легла в кровать. Свежий воздух, морской бриз, шум волн сделали своё дело — уже через десять минут в кровати под балдахином спал младенец. Но в середине ночи пришло понимание — на меня смотрят. Как это произошло я не поняла ни в ту ночь, ни утром, ни в течении дня, когда размышляла над происшествием. Помню, как открыла глаза.

С дальней стороны кровати стояла худая фигура в серой рясе с капюшоном и смотрела на меня. Резко села и этим привлекла внимание гостя.

— Она нас видит? — раздался голос скорее в моей голове, чем в комнате.

Я упала на подушки и не успела моргнуть, как рядом со мной оказалась точно такая же вторая фигура. Она не шла, но плыла по комнате. Светлое гуманоидное лицо, иссушенное, выглядывало из-под капюшона. Мужчина смотрел на меня, а я видела лишь сапфировые глаза. Глаза Бессмертного. Он протянул ко мне сухую руку, а я накинула покрывало на голову. Как тот страус. Если не видишь — опасности нет. Сердце колотилось от страха. Когда дышать стало тяжело, медленно стянула угол покрывала и выглянула наружу — в комнате никого не было.

Что это было? Остаток ночи я долго сидела, завернувшись в плед, прислушиваясь к шуму воды, пока меня не сморил предутренний сон.

Чириканье птиц ворвалось в комнату внезапно, вместе с шумом морских волн и шелестом пальмовых ветвей. Я лежала с закрытыми глазами и слушала звуки природы. Когда успела такую мелодию в будильник загрузить?

Мозги прояснились, и я вскочила, пристально глядя на запястье. Ох! Не приснилось!

Холодная вода из крана окончательно разбудила моё сознание. Новый день. Какие сюрпризы ты мне готовишь? Несмотря на обилие новых вещей, я натянула вчерашний наряд. Расчесалась. Удлинённое каре скоро придёт в негодность — волосы-то растут! И где я здесь найду парикмахера? Или начну прятать волосы в хвосты, зачёсывать чёлку. И от этих мыслей стало тоскливо. Хорошо перед церемонией привела себя в порядок. На месяц точно хватит.

На балконе вдохнула полной грудью. Красота, омрачённая насилием. Наверно, никогда не смирюсь со своим положением. Казалось, да радуйся ты! Но осознание, что весь мир отрезан от тебя, портило счастье.

— Евгения, как спалось? — внизу мне махал рукой довольный Толиман. Вот уж тень моя, горемычная...

— Опять ты, — скуксилась я. — Настучал поди уже?

Парень смутился, улыбка сошла с его лица:

— Спускайся завтракать!

Ну а что? Удачная мысль. Надеюсь, у них йогурты есть… Я спускалась по лестнице и размышляла. Что произошло ночью? Сон или явь? Прежде, еще дома, никто ко мне не ходил и спать не мешал. Предположить, что это были Бессмертные? Глаза да, но внешний вид у них был как у распутанных мумий. Совсем не люди. И спросить не у кого. Здесь всё и все — имперская безопасность и контроль. Попробовать окольными путями?

— Девочка, ты пришла на завтрак? — Лайн Шах улыбался.

Тонкие губы повара обнажили ряд белых зубов. Ох и видок… "Человек" с звериными глазами и без ушей. Как землянки могут с такими встречаться? Лягуды и есть, точнее не придумаешь.

— А что сегодня на завтрак?

— Овсяная каша. Любишь?

— Не очень. Йогурт есть?
— Есть, но с Бетельгейзе.

— Надеюсь, он сделан не из молока червей? — отчего-то вспомнились дифдские коровы.

— Какие там могут быть черви? Молоко между прочим везут туда с Солнца.

— Не легче приготовить и упаковать продукт здесь?

— А ты попробуй...

На самом деле странно, что молоко везут на Бетельгейзе. Земля давно стала природным продовольственным придатком. Лучшие продукты питания производились здесь. Гринпис, экологи завопили от счастья, когда узнали, какая роль уготована измерению Солнца. Оказалось, наше измерение девственно чистое по сравнению с остальными. Цивилизация молодая — еще дети… вот и решили — огромная ферма, чистые производства, элитные курортные зоны — пусть будет измерением сельских работников и офисных служащих.

Я аккуратно надорвала фольгу с упаковки и загребла ложечку. Ну, вкусно. Что в нём такого? Маленькая коробочка — меньше нашей раза в два. Даже не наешься. Йогурт кончился быстро, также как и наступила сытость. Я озиралась, стояла на кухне и понимала — всё.

— Что происходит?

— Что? — Лайн Шах тщательно просеивал муку на стол.

— Пять чайных ложек и я сыта.

— Хм… А что ты удивляешься?

— Ну, обычно мне надо еды больше.

— Ах, вот ты о чём, — шахриварец отряхнул муку с рук. — Ты девочка, можешь сразу на ужин приходить. Еда сегодня тебе долго не понадобится.

— Как?

— Полный комплекс питательных веществ, витаминов, минералов и микроэлементов — новая военная разработка, обеспечивающая сытость в течение дня. Быстро, полезно и легко.

— Вот это да… А почему такого йогурта в торговле нет?

— Почему нет? Есть. Для категорий А.

— Вот как. Еще скажите, что здесь у всех группы А.

— Нет, Евгения. У нас категории А, а группы ниже.

— Можно посмотреть?

Лайн Шах протянул мне руку, и я увидела на его запястье АД346Ш. Что ж, вот мне и повар высшего сословия. Никогда бы не подумала, что люди его уровня будут заниматься такой работой.

— А кулинария — это специальный выбор для лучшей разведки? — расспрашивать так до конца.

— Это хобби, девочка. Странно, что ты не поняла, — и глядя на моё лицо, продолжил. — Мы все агенты здесь.

— Даже Ди ди?

— Ди ди, дочь своей матери. Она тоже на службе.

Вот я попала! Разведгнездо какое-то. Подвезло так подвезло.

— Лайн Шах, я хочу позвонить родителям.

Взгляд лягуда стал тут же холодным, зрачок сузился, превратившись в тонкую полоску:

— Не велено. Иди, лучше погуляй по территории, ознакомься с островом. Это только тебе не нужен сегодня обед.

Последовав рекомендации шахриварца, я отправилась гулять по острову, предварительно захватив полотенце, купальник и солнечные очки. Хоть искупаться да позагорать в райском месте. Следом за мной увязался Толиман. Он шел в десяти шагах от меня, стараясь не попадаться мне на глаза. Шпион, называется. Минут через десять я остановилась и закричала:

— Толиман фаль Ан! Или ты выйдешь, или я снова утоплюсь!

Из-за кустов вышел мой охранник или конвоир, улыбаясь виноватой улыбкой.

— Не хотел тебе мешать.

— Если бы не ходил за мной по пятам, не мешал бы.

— Не могу. У меня приказ.

— А подглядывать за тем, как я буду переодеваться можешь?

Мы шли, препираясь, через пальмовый лес на пляж. В ветвях деревьев мелькало разноцветное оперение попугаев. Из кустов слышалось щебетанье невидимых птиц. Остров занимал площадь примерно двадцать-тридцать гектаров нетронутой природы. Его можно было обойти по побережью в течение трёх часов, что я и сделала, неспешно исследуя окрестности. Выбрав неплохое местечко с тихой бухтой, я улеглась на песок. Старая пальма служила неплохим зонтиком. Когда пришло время обеда, Толиман начал вертеться на своём месте, словно ему шило вставили в зад. Чего это он занервничал? Наконец, парень не выдержал:

— Нам пора.

— Почему? — я потянулась лениво как кошка, лёжа на полотенце. Мне уходить не хотелось. Солнышко, вода и синее небо над головой с приятным морским бризом… Да я здесь могу и до старости пожить. Было бы свободы побольше...

— Мы пропустим обед.

— Так иди.

— Без тебя, нельзя.

— А я не хочу есть...

Я злорадствовала. Так ему и надо. Чудо-йогурт делал своё дело, я делала своё, а Толиман остался голодным. Жестоко, но на войне как на войне. Парень удручённо вздохнул.

— Я пить хочу.

— Иди.

— Только если вместе.

— Пойду искупаюсь, — подогрев его жажду, я отправилась в воду.

Фомальгаутец смотрел на меня, и на его лице проносилась буря эмоций. Он сидел на песке, расстегнув мундир от жары, мрачный, смущенный и несчастный. Горе-вояка, получивший очень вредное и своевольное задание.

Освежившись, завернулась в полотенце, придумав как его уколоть побольнее:

— Маленький мальчик хочет пить, кушать и к маме?

— У меня нет матери, — еще больше помрачнел Толиман.

— Почему?

— Она погибла.

— Извини. А что случилось?

— Авария на портале.

— Рассказать не хочешь?

— Расскажу, если ты пойдёшь со мной на обед.

Уговорил. Уговорил, чертяка! Воспользовался женским любопытством. Я быстро переоделась, навострив уши. Мы возвращались на виллу.

— Моя мама служила в научном центре. Центр занимался исследованиями — изучением новых порталов.

— Да, нас учили, что порталов не меньше семнадцати.

— Примерно так. В день когда она погибла, мне исполнилось десять лет. В этот день был открыт Хамаль.

— Одно из запечатанных измерений… Я изучала...

— Именно. В портал на станцию проникла раса хамальцев и вырезала всех, кто оказался в зале. Первобытное общество дикарей.

— Но как могли Бессмертные допустить происходящее?

— Не допустили бы, я думаю. Группа учёных открыли измерение самовольно, понадеявшись на лучший результат.

— И что потом?

— А потом Бессмертные запечатали портал и вырезали, попавших на Фомальгаут, хамальцев.

— Прям поубивали?

— Говорят, кровью был залит весь зал. Кровью хамальских жертв… моей матери...- мальчик думал о чем-то своём.

— Мне… Мне жаль твою маму...

Разговор закончился, а внутри меня шевельнулось сочувствие и тут же спряталось под нажимом инстинкта самосохранения. Толиман — шпион. Приставлен за мной следить и докладывать о каждом шаге. Он — враг и стукач, и помилованию не подлежит. Точка.

На кухне царило веселье. Ну а что? Не служба — курорт! Честное слово, такое ощущение, что ну просто счастливая семья.

— Ребята, где вы ходите? Заходите! — Алейна обрадовалась нашему появлению, всплеснув руками, едва не уронив стакан.

Ди ди вскочила, тут же поставив на стол два чистых прибора:

— Евгения, сегодня суп из ваших морепродуктов с клёцками. Вку-у-у-усный.

— А что, в ваших измерениях нет морепродуктов?

— Не-а. На Дифде природа вымерла, — с грустью произнесла Ди ди.

— А на Шахриваре сплошные болота, — присоединился к разговору Лайн Шах.

— А что на Фомальгауте? — я выжидая, уставилась на Толимана.

Он сел рядом с парой "антуанов", которые, наконец, оставили свои посты.

— В наших морях уже давно никто не живёт. Холодно.

— Вот это новость. А как же солнце?

— Наше светило уже давно стало красным карликом.

— И что?

— А то! Половина Фомальгаута навсегда обращена к солнцу и на ней очень жарко, а вторая половина погрузилась в вечную тьму — и там очень холодно.

— Теперь я понимаю ваше стремление к технологиям...

— Мы научились использовать энергию водорода, выстроили мощные биосферы, которые скрупулезно собирают энергию нашего солнца. И вашего тоже, — оживлённо рассказывал Толиман.

— У вас солнце — молодое, — вдруг поддержал разговор один из "антуанов". — Мы пользуемся его энергией.

— Жаль здесь нет никого с Бетельгейзе. Очень интересно было бы узнать, есть ли у них моря...

— У них есть. Много, — мило улыбнулся служивый. — А еще они нам здорово помогли с аккумуляторами, в сотни раз усилив их мощность.

Общаясь с местными, уже к вечеру я поняла, что они считают Солнце источником еды, отдыха и энергии в наших мирах. Некой курортной зоной. Считается очень престижным заполучить путёвку сюда.

Из школьных знаний и от родителей я знала, что Бетельгейзе — поставщик прогрессивных инженерных технологий. Фомальгаут — это военные, правительство, в общем администрация измерений. Дифда — мир, который одевал, обслуживал остальных. Некое огромное производство предметов быта.

— А где живут Бессмертные? — спросила я, и несколько пар глаз молча уставились на меня. Зависла пауза. — А что я такого спросила?

— Никто не знает откуда приходят Бессмертные. Они появляются тогда, когда что-то нужно решить или сделать. Им не нужны порталы. Они умеют перемещаться сквозь пространство и время, — начала объяснять Алейна. — Странно, что ты этого не знаешь.

— В вашей школе об этом не рассказывали? — спросил меня Толиман, удивлённо вытаращив на меня глаза. Потом почесал в ухе. — Мы слушали курс о слиянии миров перед церемонией.

Вот опять! Вместо того, чтобы слушать Ван Шаха, я думала о чем угодно — о тестах, об Эмиле, о Мари… И пожалуйста, сейчас, когда знания так нужны — у меня абсолютный пробел. Так мне и надо за беспечность.

— Но чаще Бессмертные появляются на Бетельгейзе и Фомальгауте, — продолжил с интонацией всезнайки Лайн Шах.

— Военные и технологии, да?

— Верно, — улыбнулся лягуд и глубоко вздохнул. — Быстро схватываешь.

— Бессмертных много?

— Знаю точно — это семья. Каус Фациес — глава клана. У него есть сестра. Раса Бессмертных не так многочисленна, но у них такие возможности, которыми не владеют все наши миры вместе взятые.

— Прям настоящие боги, — ухмыльнулась я.

— А ты не смейся. В древности именно их рисовали на стенах ваших и наших пирамид. Думаешь, кто их построил?

— Кхм… Ну если так...

Обед закончился. Ди ди занялась уборкой со стола, Алейна ушла по своим делам — видимо наводить порядок, а Толиман вместе с "антуанами" отправился на улицу. Пока я нахожусь в обществе кого-либо из островитян, мой охранник мог отдыхать. В отличие от меня, которая практически полностью потеряла самостоятельность.

— Пойду наверх в комнату, отдохну, — сказала я Лайн Шаху и ушла.

Взлетев по лестнице вверх, я увидела, как в моих апартаментах уже навели порядок. Вещи оказались в гардеробной, постельное белье и полотенца свежими, постель заправлена — идеальная чистота. Впрочем, здесь не так плохо. По крайней мере, пока.

Приняв душ, я улеглась на кровати и закрыла глаза, думая о Мари. Интересно, что ей сказали. А что сейчас делает Эмиль? Наверно, ищет меня, переживает. А что сказали родителям?

Мои родители два года назад уехали работать на Дифду. Назначение получил отец. Повышение. Стал руководителем огромной швейной фабрики. После этого, мы виделись только дистанционно. Макронет позволял нам общаться.

Но, к сожалению, такие интересные вещи, как тонкости прохождения через порталы, подробности проживания внутри чужих рас лишний раз не разглашались. Законом запрещалось до церемонии определения группы крови раскрывать сведения, связанные с переходами в другие миры. Каждый ребенок обязан был взрослеть в обществе своего вида. Ненавязчивое взращивание расизма в интегрированном обществе.

Да люди сами не забивали головы ненужной информацией. А зачем? Если ты проживёшь всю жизнь на одном месте внутри своего профессионального класса. Уж если повезёт и ты отличишься — тебе доведётся попасть на работу в другой мир, опять же, если захочешь и не обрастёшь к тому времени детьми и семьёй. Там и познакомишься с тонкостями чужих, либо узнаешь необходимое на подготовительной базе перед отправкой в иное измерение.

В школах изучали миры поверхностно, представителей других рас в живую видели не часто. Оттого ученики волынили и не насиловали мозги бесполезной тратой сил на зубрёжку, и лишний раз не интересовались что там и как.

Мы жили по-прежнему закрыто, также как и раньше. Узнали, что не единственные, как вид. У нас улучшились технологии, искоренили преступность, подняв планку морали и навели порядок в экологии. Идеальное общество, что тут сказать...

Хотя, время от времени, и в нашем мире вспыхивали скандалы. Как раз связанные с межрасовыми браками и случайными беременностями от чужаков. Почему это так каралось, и каковы причины запретов не разглашалось. Нарушители выдворялись, многие отправлялись в Растабан, суровое измерение-тюрьму.

Правила оставались правилами. Их приходилось соблюдать. Конечно, у нас из-за недостатка знаний ходили слухи, превращаясь в ложные представления. И как оказалось, одно из них я благополучно развеяла, когда прокатилась на реаплане, отчего-то решив, что попала в другое измерение.

Видимо я задремала, потому что сквозь сон послышался голос:

— Пи-и-ить… Хо-о-очу пи-и-и-ить… Пить!

Требовательный тонкий голосок ребёнка просил воды. Откуда здесь дети? На вилле есть дети? Я открыла глаза и прислушалась.

— Пи-и-ить...

Да нет, мне не может казаться. Слишком четко, слишком явственно шёл звук. Я встала. Кажется, это внизу. Мои ноги сами понесли меня по лестнице вниз.

— Пи-и-и-ить...

Да, маленький, сейчас я тебя найду. Сейчас, погоди. Тётя Женя придёт на помощь. Около двери ведущей в подвал звук стал громче. Туда я ещё не спускалась. Я открыла дверь и переступила порог. Сразу включился свет. Уже хорошо. Голова останется целой. Узкие крутые ступеньки уходили вниз.

— Пи-и-ить… — и лёгкое хныканье.

Да что такое! Надо спешить. Подвальное помещение было таким же огромным как и вилла. Оно располагалось, судя по всему, по всей площади строения. Я медленно шла по коридору на звук. Вот она — дверь за которой прячут малыша. Нажав на ручку, петли слегка скрипнули, дверь приоткрылась.

— Алейна?

На диване, в комнате сидела дифдианка, держа на руках маленькую девочку с зелёными волосами. Женщина быстро повернула дитя к себе лицом. Я нахмурилась.

— Евгения, тебе здесь нечего делать.

— Но я слышала как плачет малышка.

— Ты не могла слышать её.

— Но она просила воды...

— Ребёнок не мог просить воды.

— Алейна, — мой голос стал вкрадчивым, — что происходит?

Встревоженное лицо женщины, частое дыхание и то, как крепко она прижимала дитя к себе, показывали — дифдианка сильно напугана.

— Это твоя дочь?

В ответ на это Алейна кивнула головой.

— Покажи мне её.

— Уходи отсюда, пожалуйста. Как будто ты ничего не видела.

— Я знаю правила. Нельзя детям чужих рас находиться в иных измерениях.

— Евгения, пощади.

— Алейна. Я не собираюсь никому ничего рассказывать. Покажи ребёнка.

Дифдианка вздохнула и отпустила девочку. Дитя резво спрыгнуло с коленей и повернулось. Зелёные волосы, небольшие набухшие выпуклости на голове — будущие рожки, лягудские глаза, круглое лицо и маленький нос. Она быстро подбежала ко мне и обхватила мои ноги своими маленькими ручками, навсегда покоряя моё сердце. Маленькая моя.

— Это ребёнок лягуда?

Алейна схватилась рукой за грудь. Её рот раскрывался в еле слышимой просьбе:

— Пощади...

— Кто отец? Лайн Шах?

— Да. Мы нарушили и второй закон… — по щекам Алейны потекли слёзы.

— Я не собираюсь ничего никому говорить. Сказала же. Но зачем мне было врать?

— О чём врать? — женщина приходила в себя.

— Что я не слышала зов ребёнка. Это опасно. В другой раз его может услышать кто-то другой.

— Не сможет, — Алейна с волнением смотрела на меня.

— Но почему?

— Девочка — немая.


 

Глава 4. Ультиматум

Дифдианка двигалась порывисто, суетливо перекладывая подушки с места на место. Я смотрела на нее, старательно избегая осмысления услышанного, и видела в глазах женщины страх. Вдруг, поняла, что ситуацию можно развернуть в свою пользу.

— Алейна. Мне нужен телефон. Я хочу связаться с родителями. Они меня потеряли.

— Ты понимаешь, что у нас есть приказ не давать тебе общаться с внешним миром?

— Вполне. Но, думаю, у вас нет выбора.

— Это шантаж?

— О-очень сожалею. У нас обеих будет общая тайна.

— Дай мне возможность подумать, как тебе помочь, — взгляд Алейны стал просящим. — Прошу тебя...

— Конечно. Но, пожалуйста, недолго.

— Уходи… Эльза хочет спать.

Алейна взяла дочку за руку и усадила на диван.

— Пи-и-и-ить, — снова раздалось в моей голове.

— Эльза хочет пить, — сказала я, закрывая двери комнаты.

Я поднялась наверх. Нет, навряд ли она так проста, какой хочет выглядеть. Ей бы и тайну сохранить, и приказ выполнить. Впрочем, капля камень точит. Посмотрим, что будет вечером, завтра. Уже в холле встретила взволнованного Толимана и заметила, с каким облегчением он выдохнул, увидев меня, бодро вышагивающую по паркету.

— Где ты была?

— Не твоё дело, — резко парировала я. Пусть держится от меня подальше!

На террасе за столом сидела Ди ди, складывая конвертами чистые льняные салфетки. Попробую разузнать что-нибудь у неё обо всём, происходящем здесь… Села напротив неё в кресло и доверительно наклонилась:

— Ди ди, скажи, зачем тебе разведка?

— Здесь хорошо платят. Пожизненное медицинское обслуживание, выбор измерения после службы.

— Хочется жить в условиях получше?

— А тебе не хочется? — хмыкнула девушка, смерив меня снисходительным взглядом.

— Да любому, наверно, хочется… Только понять не могу, зачем я здесь?

— Думаю, они присматриваются к тебе.

— Зачем?

— Вдруг ты социально опасный элемент? У тебя очень серьёзная группа крови.

— В чём она так серьёзна?

— Если не брать в учёт категорию и группу, цифры показывают неопределённость твоих способностей и возможностей.

— То есть?

— Ну ты из тех от кого не знаешь, что ожидать.

— И в чём опасность?

— Не знаю...

Ди ди смеялась надо мной? Её губы, взгляд свысока. Кем она себя возомнила вообще? Ну ничего. Я потерплю. Мне нужна информация.

— А буква последняя?

— Принадлежность к измерению?

— Да. Что за измерение на букву "А"?

— Думаю, это еще одна причина, по которой ты здесь. Ну представь, если твоё измерение как Хамаль, только высокоразвито?

— Хамаль. Толиман рассказывал мне о своей матери.

— Знаю. А теперь подумай: способности неизвестны. Измерение неизвестно. Принадлежность высшая, группа правящая. Что бы ты сделала?

Чёрт! Отправила бы себя на Менкар. Я сидела, вдруг осознав критичность собственного положения, смотрела на океан. Хотелось плакать от несправедливости. В который раз уже за эти два дня я пожалела себя? Становлюсь плаксивой слюнтяйкой. Мне это нехарактерно. Никогда не плакала разбив коленку, или получив строгий выговор. Как судьба смогла так быстро сломать меня? Ну не-е-ет! Не позволю! Я снова задрала нос и расправила плечи, наткнувшись взглядом на дифдианку. Её губы кривились в неестественной улыбке, руки поглаживали салфетку.

— Тебя привезли на курорт, а ты нос воротишь, — Ди ди явно не понимала проблему.

Правильно. Она же не в моей шкуре.

— Какие добренькие… Заодно отрубили мне связь с внешним миром.

Диди резко встала, с шумом отодвинула кресло, показав мне, что разговор пора заканчивать.

— Пойду вытру пыль с мебели. Отнеси, пожалуйста, салфетки на кухню. И знаешь, убирай за собой, а то разбросала коробки по всей спальне.

Ишь какая, командовать начала… Впрочем, может она и не должна убирать за мной. Но как будто я просила! Итак. Что-то надо делать. Время близилось к ужину, мой желудок, наконец, дал о себе знать. Солнце садилось, сверху послышался шум. Я запрокинула голову вверх и увидела, как солнечные панели поворачиваются к уходящим за горизонт лучам, чтобы захватить последнее тепло. Ветер усилился, приводя в движение ветряную мельницу, стоящую недалеко от реадрома. Самообеспеченный рай.

— Пора ужинать, — в этот раз Толиман подкрался незаметно, слегка напугав меня.

— Ну пошли, раз пора, — ответила ему и направилась в дом.

Кухня встретила нас вкусными запахами. Выпечка. Мммм… Что интересно Лайн Шах приготовил? Лягуд крутился возле печи, проверяя готовность находящегося в ней теста. Он будто колдовал над ней, ходя вокруг, постоянно наклоняясь и рассматривая очередной шедевр.

Дымящиеся аппетитные пироги с мясом варгов, привезённым с Фомальгаута вкусно пахли. Нежнейшее сочное белое мясо просто таяло на зубах. Да пусть хоть крысами их назовут, варгов этих, но я теперь буду знать, что заказать на Фомальгауте в ресторане. Если мне повезёт, и я туда когда-нибудь попаду на экскурсию.

За ужином Алейна старалась не смотреть на меня и не разговаривать. И это уже выглядело подозрительно. Разведчица! Как она не понимает, что нужно вести себя "как и раньше"? Я улыбалась ей и всячески выражала внимание, натыкаясь на холодность и равнодушие. Она реально хочет сделать вид, что ничего не произошло?

К вечеру второго дня фомальгаутцы приобрели разные черты лица, чем порадовали меня. Первое впечатление удачно развеялось как дым, проявив их индивидуальности. Игра найди десять отличий завершилась успешно. У одного оказался с небольшой горбинкой нос, у второго — на подбородке маленький шрам. Они ели по разному, разговаривали. После ужина Ди ди убирала посуду в посудомоечную машинку, охранники разошлись по своим постам. Я же решила выйти на пальмовую аллею, чтобы прогуляться перед сном. Хотелось осмыслить всё произошедшее.

Фонари на солнечных батареях мягко освещали белые плитки, придавая загадочность и мистицизм прогулке. Я медленно шла, наслаждаясь ночным бризом, доносящимся с океана. Кусты справа зашевелились, и на дорожку вышел лягуд. От неожиданности я вздрогнула, предполагая, о чём может быть сейчас разговор.

Лайн Шах приблизился ко мне. Его два хвоста уже не лежали на его плечах, но покачивались за его спиной, как две раздражённые змеи. Мужчина остановился напротив и вперился в меня желтыми глазами. Чёрные зрачки практически полностью закрыли радужку. Они будто хотели прожечь меня насквозь. Лягуд молчал, и я воды в рот набрала. А потом… Потом мне захотелось закрыть уши. Тонкий писк, перемежаясь с шипением проник мне в голову. Стало очень больно, мозги закипали и плавились от желания выключить непонятный звук.

Я упала на колени, обхватив руками голову. Очередное усилие над собой. Женя, слушай море. Женя, слушай море… С трудом я заставила себя услышать шум волн, сконцентрироваться на воде. Сразу стало легче. Ещё немного и пискошипение снизилось ровно настолько, чтобы его можно было терпеть. Время будто замедлилось и сквозь эти звуки я услышала голос Лайн Шаха, его губы не шевелились, но слова шли изнутри:

— Ты должна забыть о девочке Эльзе. Ребёнка не существует. Подвала не существует. Забыть об Эльзе. Забыть о подвале. Забыть.

— Заткнись! — сквозь зубы вылетело жёсткое ругательство. Он меня разозлил. — Не дождёшься!

Надо было видеть лицо Лайн Шаха! Теперь удивился он. Шум в моей голове стих. Шахриварец раззявил рот от восхищения:

— Интересно...

Я решила не церемониться с ним:

— Что тебе интересно, лягуд?

— Будь вежливей, девочка. Ты должна понимать — я защищаю свою семью.

— Я многого не просила у Алейны.

— Шантаж всегда начинается с малого.

— Прекрати! Меня кинули сюда незаслуженно. Я ничего не сделала, чтобы меня так просто выключили из привычного мира.

— Это не нам решать, — невинно пожал плечами лягуд. Его хвосты мирно легли на плечи, успокаиваясь.

— Странные вы. Нарушаете законы и остаётесь им верны. Какие-то двойные стандарты.

— Мы лишь надеемся на милость.

— А если вы не дождётесь милости? Что тогда?

— Мы не думали об этом.

Шахриварец стоял спокойный. Он смирился с тем, что бессилен передо мной.

— Что это было, Лайн Шах?

— Что именно?

— Шум, писк, которые превратились в слова?

— Твоя устойчивость к шахриварскому внушению, всего лишь.

— Ты меня гипнотизировал?

— Я должен защитить семью всеми силами.

— Ну вас...- Обиделась я. — Сказала же, что не собираюсь ничего никому рассказывать.

Голова налилась непривычной тяжестью. Что-то я устала. Сильно...

— Хочу спать.

— Извини, Евгения. Надеюсь, ты нас поймёшь.

— Извиню, если дадите мне связаться с близкими...

Я встала с колен и пошла по дорожке. Лайн Шах наблюдал за мной. Его взгляд прожигал спину. Ноги еле поднимались, чтобы взойти на очередную ступеньку. Шаг. И ещё один. Я практически доползла до своей комнаты, упала на постель и отключилась.

Альферац. Резиденция Императора

Каус Фациес стоял около раскрытого окна. Внизу, у основания имперской резиденции проплывали рыжие, иногда красные, реже бежевые тучи. Нагретые за счёт раскалённого ядра планеты соединения серы с фосфором и углерод поднялись вверх, выгнав синие и белые метано-аммиачные потоки вниз к земле. Пройдёт время, годы, пока атмосферные течения вновь не изменят направление и не преобразят цвет неба. Красный поднимал уровень агрессии в измерениях, подводя миры к катастрофам, войнам и неожиданным проблемам.

Фомальгаутцы в очередной раз за последние сто лет принесли дурные вести. В этот раз с Солнца. Появилась девчонка — аморф. Целостность Империи вновь под вопросом. Всему, что строилось и изучалось столько лет, грозит крах. Если не...

Тонкий шелест гарганжа показал — он больше не один. Сапфир повернул голову. В комнату вошла сестра — женщина с прямым носом, четко очерченными губами. Черные волосы, зачёсанные наверх и заколотые бриллиантовой заколкой, открывали высокий лоб и скулы. Бирюзового цвета гарганж платья в пол с аккуратным декольте переливался, меняя оттенки со светлого на более тёмные. Необычные свойства ткани придавали величественности облику молодой красавицы. Её сапфировые глаза почернели от ярости. На лице бушевала буря эмоций.

— Каус! — её голос дрожал, практически срывался.

— Гемма… Решила поиграть в чувства?

— Чувства не самое плохое. Они показывают мне, что я ещё живу.

— Всё же успокойся. Ты зачем пришла?

— Аморф!

— Что аморф?

— Почему она ещё жива?

— Не вижу смысла убивать человека, за то, что у него нули на руке.

— Нули? У неё не только нули… Она может ввести наш мир в хаос!

— Или усилить Империю.

— Ты не будешь так рисковать!

— Я уже принял решение.

Голос Геммы изменился. Она подошла к брату, прикоснулась пальцами к золотистому аксельбанту на белом мундире и произнесла вкрадчивым голосом:

— Каус… Если ты не предпримешь меры — это сделаю я!

— Ты не посмеешь...

Император отвернулся. Красные облака влияли и на его расу, на сестру и даже на него. Ему стоило усилий, чтобы не сорваться и не наказать женщину за наглость. Он и сам не понимал, почему дал слабину в этот раз. Неужели ему стало настолько скучно существовать среди измерений, что он решил всё разрушить? Как игрок, который выкинул из игры козырь, чтобы посмотреть, получиться ли у него выиграть без него. Даже ценой полного уничтожения миров.

Он, Каус Фациес, убивал аморфов сразу, как только находил. Убивал без сожаления и с абсолютным равнодушием. Быстросмертные — пешки в шахматных играх вселенной. Так он стремился сохранять мировое равновесие. Он даже объединил измерения для лучшего контроля. И вот. Девчонка… Наивная, с апломбом, она решила бросить вызов своей судьбе. Как смешно она убежала из зала церемоний. Люди обычно начинают радоваться, внезапно привалившему счастью. А эта — испугалась. Чем вызвала его любопытство как безмозглая особь, показавшая зачатки разума. Интересно, какая она?

И впервые за два тысячелетия изменил своему решению.


 

Земля. Измерение Солнца

Мы сидели с Эмилем голые на кровати. Он обнимал меня сзади, зажав мои бёдра между своих коленей и целовал. Я чувствовала нежные прикосновения тёплых губ на шее. Крепкие мужские руки ослабили объятие и уложили меня животом на кровать. Настойчивыми ласками он спускался ниже по спине, слегка щекоча кожу круговыми движениями, задержался на поясничных ямочках.

Я перевернулась на спину и запустила руки в его волосы, удивляясь тому, как сильно они отрасли. Короткая стрижка превратилась в густую шевелюру. Губы мужчины целовали низ живота, внутреннюю поверхность бёдер, распаляя внутри меня сильное желание. Настолько сильное, что захотелось выгнуться дугой и стонать в просьбе продолжить ласки. Там, где набух маленький треугольник плоти, желающий разорваться оргазмом от малейшего давления. Бархатные прикосновения его языка стали подниматься выше. Ах, ну зачем сейчас, когда мне хочется другого? Вот, я чувствую, как его настойчивые губы касаются моих сосков, играя с ними, заставляя их твердеть под ласковым натиском. Сейчас, любимый, поднимись еще выше! Поцелуй меня со всей страстью, и я скажу шёпотом в твои губы, как сильно тебя хочу.

Потянула голову любимого к себе, и мужчина поддался, прижимая меня своим телом к постели, опаляя горячим дыханием мой рот, прикасаясь ладонями к моим скулам, вискам, запуская пальцы в мои волосы. Подняла веки, чтобы увидеть того, кого нелепо потеряла и вот, наконец, нашла. Я смотрела в глаза… В сапфировые, синие, всепоглощающие глаза.

Резко накатила жестокая волна недоумения, непонимания, и закричала, резко вскочила, крепко сжимая руками покрывало. Я сидела на кровати в тёмной комнате одна. Занавеска шевелилась от ночного свежего ветра, залетающего в спальню через открытую балконную дверь. С неба светили яркие звёзды.

Спать расхотелось. Я завернулась в покрывало и вышла на балкон. Вокруг дома ходил, покашливая, неся караульную службу "антуан". Дом спал. Через десять минут я вернулась в помещение и села на кровать, подложив подушки под спину.

Вопросы, вопросы, вопросы...


Утро наступило незаметно. В какой-то момент рассвело. Встала, пошла умылась, оделась. Прогулка к океану не повредит. Необходимо обдумать, что происходит здесь вот уже вторую ночь.

Дневные происшествия, устойчивость к гипнозу, навыки телепатии как ни странно меня совершенно не волновали. Мало ли. Может показалось. Но вот гости вторую ночь — это уже слишком. И если первый раз на меня просто смотрели, то второй раз чуть ли не занялась сексом с кем? С чужим мужчиной, который имел глаза бессмертного! Ну что за бред! Какие-то странные фантазии спящей женской сексуальности.

Тихонько спустившись по лестнице, я незамеченной вышла на задний двор через кухню, где подзаправилась чудо-йогуртом и исчезла в ближайших кустах. Всегда любила запах раннего утра, свежевыпавшей за ночь росы. Пустынный пляж очень подошёл был для проведения популярной игры "Жизнь на необитаемом острове", где герои вынуждены были выживать, имея в арсенале небогатый выбор подручных средств. Всегда с удовольствием наблюдала за он-лайн трансляциями и мечтала поехать в свадебное путешествие на такой остров, где могла бы получить удовольствие от одиночества вдвоём.

— Евгения! Вот ты где! — из кустов выскочила чем-то обеспокоенная Алейна.

Она вразвалку спешила ко мне по сырому от воды песку и казалась встревоженной. Вот никуда от них не спрячешься. Не покидало ощущение, что остров весь был как на ладони.

— Откуда ты узнала, что я здесь?

— Комната охранников. Весь остров просматривается.

— Так я и думала. Может ещё и прослушивается?

— И прослушивается. Если навести поисковый фокус на тех, кого нужно услышать.

— Как это возможно?

— Система разведки, — Алейна ласково улыбнулась. -Лайн приглядывает за терминалом охраны. У меня есть для тебя сообщение.

Внутри меня зашевелилось нехорошее предчувствие.

— Говори же.

— Прилетает Арктур фаль Ан.

— Кто он такой?

— Верховный руководитель службы имперской безопасности.

— Ему нужна я?

— Да. Пойдём...

— Доносы все успели за ночь настрочить?

Вместо этого Алейна ещё раз виновато улыбнулась и ушла на виллу. Я вздохнула. Только начала привыкать и даже получать удовольствие от отпуска. В небе показалась чёрная точка. Лёгок на помине. Черный реаплан быстро снижался над посадочной площадкой, увеличиваясь в размерах. Гул двигателей перебивал пение птиц и шум воды. Когда всё стихло, я пошла к дому. Прятаться бесполезно. Встречусь с ним достойно.

— Евгения со Лярина, — мужчина в сером мундире уже ждал меня на террасе. — Приятно видеть тебя в добром здравии.

Я остановилась, с подозрением глядя на него. С чем он прилетел? На площадке перед домом стояла его личная охрана и среди них Толиман. Парень смотрел на меня с неприкрытым сожалением и грустью. Видимо я ему, всё-таки, нравилась.

— Могу я присесть?

— Конечно, Евгения. Отдохнули?

— Неплохое место. Только вот родных не хватает.

— Я рад, что вам понравилось. Но всему хорошему приходит конец.

— В смысле?

— У меня приказ, — Арктур сделал минутную паузу, будто обдумывая решение, заставив меня начать волноваться. — Препроводить тебя на Менкар.

Я сидела как каменный болванчик и смотрела на главную "шишку" империи, совершенно не принимая на слух, то что услышала.

— Куда препроводить?

— На Менкар. Мы выяснили, что ты опасна и тебе не место в нашем обществе.

— За что? — я убрала трясущиеся руки со стола на колени.

— Знаешь, девочка. Мне искренне жаль тебя, но я не в силах изменить приказ Бессмертных.

— Бессмертные решили мою судьбу?

— Именно.

— Но откуда они знают, какая я?

— Довольно. Пройдём за мной.

— Погодите. Дайте мне взять вещи.

— На Менкаре они не нужны, — окончательно отрубил последнюю надежду Арктур Ан.

Я сделала вид, что готова идти следом и даже спустилась по лестнице, но потом резко отпрыгнула в сторону и скрылась в кустах, услышав смех фомальгаутца. Они, конечно, поймают меня. Моя выходка — выходка глупого ребёнка, но это время. Глупое время свободы и надежды на авось. Я бежала очень быстро, настолько, что грудная клетка разрывалась от прерывистого дыхания, а ноги несли меня дальше от виллы. В какой-то момент запнулась о лежащий на тропе камень. Сзади так же быстро, перекликаясь между собой, приближались голоса.

Зелёные ветки, коричневая земля, белые камни поплыли разноцветными пятнами перед глазами — я упала и отключилась, мечтая исчезнуть с лица земли, чтобы не быть пойманной...

Белые облака проплывали над головой, похожие на огромную вату. Голубой цвет неба успокаивал и дарил спокойствие. Я лежала на песке и наслаждалась шумом океана. Вокруг — тишина. Память возвращалась стремительно. Растабан! Тут же вскочила и охнула, едва прикасаясь пальцами к ушибленному лбу. Шишка, блин… Видимо хорошо приложилась к камню. Только почему я очнулась на спине и где преследователи?

Осмотревшись, поняла, что нахожусь на другом краю острова. Ветер сменил направление и принёс шум работающих двигателей. Реаплан взвыл и поднялся в небо, завис на секунду и внезапно исчез. Чёрт те знает что!

Я встала на ноги, всё тело странно ломило от усталости. И куда мне теперь? На виллу? Там наверняка ждут императорские ищейки. Закроют в комнате — развернуть реаплан дело нехитрое. Да так и так скоро меня обнаружат — остров просматривается со спутника. Спутник! И я сиганула под пальмы.


Фомальгаут. Штаб-квартира Императорской Разведывательной Службы.

— Арктур!

— Госпожа...

Гемма появилась, как всегда, неожиданно. Длинное платье цвета крови и тёмные сапфировые глаза показывали её настрой. Женщина злилась.

— Куда подевалась девчонка?

— Мы обыскивали остров в течение двух часов. Никаких признаков присутствия Евгении.

— Как её зовут?

— Евгения со Лярина, госпожа.

— Простушка носит благородное имя — смешно! — Гемма прохаживалась по огромному залу из конца в конец с сосредоточенным лицом. — Найдите беглянку. Прежде чем она отправится на Менкар, я хочу встретиться с ней.

— Какую угрозу она несёт Империи? — Арктур крутил между пальцами карандаш, присев на край тяжёлого дубового стола, наблюдая за Геммой. Бессмертная нервничала, и это было странно.

— Достаточно серьёзную, чтобы я решилась на заговор против Кауса. Он не понимает, что мир может погрузиться в хаос. И вот! Арктур, видишь? Уже началось.

— Не понимаю вас, госпожа. Может, расскажете мне, что происходит? Я согласился помочь, не зная, что вы пошли против воли Императора и заслуживаю ответов на вопросы.

— Девчонка — аморф может нарушить миропорядок, — сказала Гемма и остановилась, глядя на военного, который вдруг поник плечами под её пристальным взглядом.

— Как она может это сделать?

— Ты не понимаешь? Если она научится, то сможет влиять на пространство и время. У неё на фоне стресса уже начали просыпаться способности. Это становится опасным.

— Я всё понял, моя госпожа. Я предан вашей семье, но всегда любил больше всего вас. Поэтому сделаю всё, что в моих силах.

— Сделай всё и даже больше, — бессмертная улыбалась.

Арктур подошёл к женщине и встал на одно колено. Гемма милостиво подала ему руку, к которой тот с почтением припал губами. Потом поднялся и подошёл к экрану, висевшему на стене, чтобы набрать нужную команду для всех воинских подразделений. Пальцы уверенно касались панели вводя приказ:

"Найти. Задержать. Евгения со Лярина. Государственный преступник. Класс опасности 1."

Затем открыл базу данных миров, нашел изображение девушки и добавил к приказу.

"Подтвердить? Да\Нет"

Арктур фаль Ан развернулся, чтобы увидеть одобрение в глазах той, ради которой пошёл на измену императору и расстроился. Гемма исчезла также, как и появилась.

"Да."

И команда ушла в систему.

 


Продолжение здесь  https://lit-era.com/book/gruppa-krovi-voina-sapfirov-b2636
т.к. произведение выставлено на конкурсе.