- Я автор
- /
- Владимир Самсонов
- /
- ПОХОД НА СЕВЕР. Часть 2-я.
ПОХОД НА СЕВЕР. Часть 2-я.
ПОХОД НА СЕВЕР.Часть 2-я.
ХИЩНОЕ СУЩЕСТВО.
В задумчивости стоял Валентин над телом только что убитой им молодой оленихи. Он вытащил из её горла стрелу, вытер окровавленный наконечник о снег, убрал в колчан. Валя не мог понять, как он смог попасть. Целился в самку со спины, но в момент выстрела она посмотрела в его сторону. Увидев взгляд, рука Валентина дрогнула. Стопроцентный промах. Как ни странно олениха бросилась бежать именно в направлении выстрела, и стрела угодила точно в горло. Минута и смерть.
Валентин с трудом взвалил добычу на кособокие санки, присыпал кровь на снегу, потащил ношу к землянке. Через несколько часов добрался до дома. Увидел сломанный частокол, бросил санки, побежал внутрь. Всё было перевёрнуто вверх дном, весь пол усыпан кабаньим помётом. Он отодвинул порванную шкуру, висевшую на противоположной от входа стене. За ней был вырытый подземный ход, ведущий в овраг. Кабаны нагадили и там.
Пришлось принять срочные меры. К ночи изготовил небольшую аркбалисту. Вместо стрелы поставил копьё. Установил в ямке у порога педаль, верёвка от которой шла к спусковой дощечке. Если наступить на педаль, то ловушка тут же сработает, копьё в брюхо обеспечено. Теперь он постоянно устанавливал её в своё отсутствие.
***
В этот день Валентина не покидало странное беспокойство. Он постоянно озирался, прислушивался, принюхивался. На душе было тяжко. Когда стемнело, забился в землянку, развёл огонь в каменной печурке, принялся править лезвие тесака. Оно порядочно сточилось за последнее время, ведь он использовал его не только для разделки охотничьих трофеев, но и для строительства.
Валентин не спеша водил камнем по лезвию, когда до его ушей донёсся давно забытый звук авиационного двигателя. Это был двухмоторный самолёт.
«Четыреста метров над лесом, — определил расстояние Валентин.
Он, как ошпаренный, выскочил наружу. Стал искать взглядом летающую машину. Её нигде не было. Звук быстро удалялся на восток.
— Не за мной, — произнёс он вслух.
Валентин поймал себя на мысли, что произнёс слова на перворечи. Это могло означать только одно, начал забывать родной язык. Он направился обратно в землянку. Дойдя до входа, услышал, как далеко в лесу, на другом берегу озера, ломаются ветки деревьев. Какое-то животное неуклюже слезало с дерева, точнее падало. Звук далеко разносился по притихшему ночному лесу. Беспокойство усилилось. Часто забилось сердце. Ни одно животное дикого леса так себя не ведёт. Все ходят тихо, бесшумно. Только уверенный в своей силе хищник, может так беспечно передвигаться.
Валентин быстро забежал в землянку, оделся, как на охоту, натянул сапоги с подошвами из рысьих лап, прихватил каменный топор. На сегодня сон отменяется. Валя выскочил наружу и побежал вдоль берега озера. Небо закрыли тяжёлые тучи, начиналась метель.
Следопыт закопал парашют под стволом упавшей сосны. Он проверил снаряжение: автоматическую винтовку с оптикой, нож, рюкзак с различными походными принадлежностями, спутниковый телефон. Заметил дыру на маскхалате, порвал при приземлении, когда налетел на дерево. Начавшаяся метель заставила отложить сооружение палатки. Пришлось упаковаться в тёплый спальный мешок и ждать утра.
***
Метель закончилась, стерев все следы деятельности лесных жителей, превратив округу в чистый снежный лист. Забрезжил рассвет. Валентин сидел в кроне дуба, наблюдая за направлением, откуда вчера слышался треск веток. Берег озера был, как на ладони. Хищник не обязательно пойдёт оттуда, он может обойти с фланга. Тем более лёд не достаточно схватился и может не выдержать тяжёлое существо. По резкому хрусту веток, Валентин предположил, что в нём не меньше ста двадцати килограмм.
Он заметил еле различимое движение на том берегу. Как будто сугроб сдвинулся с места и тут же замер. Нет, ему не показалось. Если в диком лесу что-то шевельнулось, значит, там кто-то есть. Сугроб вновь шевельнулся. Валентин спрыгнул с дерева в глубокий снег, цель обнаружена. Теперь нужно выяснить что это.
Следопыт выбрался из спального мешка. Нарубил веток, развёл костёр. Он не прятался, не зачем. Если тут есть человек, он сам выйдет к костру. У него были чёткие инструкции от заказчика. В случае если парень выжил в авиакатастрофе, его надлежало устранить и привести доказательства, например фото тела. Но вряд ли он смог выжить в столь суровых местах. Следопыту придётся побродить у озера несколько дней, дождаться, когда за ним прилетят и получить оставшуюся сумму. Самолёт собирался сесть на лёд озера, когда тот окрепнет. В ближайшее время ожидались сорокоградусные морозы.
Следопыт позавтракал, согрелся и отправился бродить по берегу озера в надежде отыскать хоть какие-то следы пребывания Валентина. За весь день он ничего не нашёл. Завтра собирался аккуратно перейти по льду на другой берег, посмотреть там.
Стемнело. Он поставил палатку, развел костер, повесил над ним котелок с кашей приправленной тушёнкой. В рюкзаке задребезжал вызов связи. Следопыт достал спутниковый телефон. Он не видел и не слышал, как сзади к нему подкрался Валентин, сжимавший в руке каменный топор. Он стоял, в каком-то метре за спиной, скрываясь за деревом.
«Как оно похоже на меня, — думал Валя. – Почти, как человек. Только это не человек, здесь нет людей. Не иначе проделки Ждущего. Обижается, что больше с ним не разговариваю. Хитро. Даже манит запахом вкусной еды. Думает, поведусь на уловку? Как бы, не так».
Следопыт нажал кнопку вызова:
— Слушаю.
На том конце был Клярский:
— Как настроение?
— Осматриваюсь. Пока ничего не нашёл. Завтра проверю противоположный берег.
«И говорит, почти как я, — продолжал оценивать Следопыта Валентин. – Только не все слова понятны».
— Хорошо, — ответил Клярский. – До связи.
Следопыт отключил телефон, убрал обратно в рюкзак. Резко обернулся. Никого позади не оказалось. Это было мимолётное чувство чьего-то присутствия, взгляда из темноты. Должно быть, филин или лисица пришла на запах мяса. Следопыт успокоился, взял ложку, помешал варево.
«Взгляд, — думал Валентин, прячась за деревом. – Это не человеческий взгляд. Так смотрят хищники или очень решительные звери-убийцы готовые на мгновенное уничтожение. Сила, безнаказанность и решимость. Человек так не смотрит».
Валентин осторожно отошёл от дерева и растворился в темноте. Утром, Следопыт обнаружил вокруг лагеря следы рысьих лап с ярко выделявшейся человеческой пяткой. Ему стало не по себе. Ночью кто-то притворявшийся животным стоял прямо за спиной. Кто-то разглядывал его, оценивал, слушал разговор, вдыхал запах ужина. Следопыт быстро свернул лагерь. Он решил пойти по следу человека-рыси. Скорее всего, тот приведёт на другой берег озера. Там очень удобное место для схрона, много оврагов, холмиков, бурелома.
Осторожно прощупывая зыбкий лёд, Следопыт перебрался на другой берег. След вёл к оврагам. Через полчаса он стоял перед дверью землянки, над которой поднимался дымок, выходивший из глиняной трубы. Следопыт тихо передёрнул затвор винтовки.
— Хозяева, — сказал он в надежде, что получит ответ и сразу пальнёт на голос. – Есть кто дома?
Ответа не последовало. Он подцепил стволом ручку, потянул дверь на себя. Распахнул, прижался к стене, ожидая выстрела или удара топором. Внутри никого не было, но ведь следы вели только в землянку, наружу никто не выходил. Следопыт сделал шаг вперёд.
«Есть другой ход», — догадался он.
Нога наступила на педаль скрытую в полу. Послышался звук трущейся о дерево верёвки, а затем щелчок спусковой дощечки. Следопыт рефлекторно отпрыгнул в сторону. Копьё распороло правый бок и воткнулось в дверь. Следопыт схватился одной рукой за рану, при этом держа в другой винтовку. Он повалился на пол, скрипя зубами от боли, но ни разу не вскрикнул. Достал из рюкзака аптечку, обработал рану, сделал укол обезболивающим, принялся зашивать разрез кривой иглой.
Валентин наблюдал за ним из-за залатанной шкуры закрывавший подземный ход.
«Это не человек, — размышлял Валя. – Это нечто хищное. Другой бы орал, плакал, скулил, как дворняжка. А этот знай себе, зашивает».
Валентин тихо прошёл по проходу до выхода. Вылез наружу, встал за деревом недалеко от входа в землянку и крикнул во всё горло на перворечи:
— Выходи зверь!
Следопыт вздрогнул от неожиданности. Кто-то крикнул на незнакомом языке, смысл которого он почему-то хорошо понял. Он поднялся, прижимая к ране марлевую повязку. Корчась от боли, подошёл к двери, приоткрыл её.
— Кто здесь!? – спросил Следопыт. – Я — охотник! Я заблудился!
Валентин понял только слово «Кто». Существо могло говорить, но, не понимало перворечь. Значит это тем более не человек. Все люди понимают перворечь.
— Выхожу! – сказал Следопыт.
Он осторожно выбрался из землянки, огляделся. Вокруг никого не было. Следопыт стал отступать спиной к озеру, держа перед собой винтовку, готовый нажать на спусковой крючок. Кровь сочилась из раны, оставляя на снегу красные пятна.
— Тебя зовут Валентин!? – продолжал Следопыт, отступая к озеру. – Ты с разбившегося самолёта!?
Он потянулся за телефоном. Метко выпущенная неизвестно откуда стрела вонзилась в рюкзак, расколов пополам средство связи. Следопыт выстрелил наугад, рассчитывая хотя бы напугать невидимого лучника. Он вышел на лёд и продолжал пятиться ещё метров двадцать, оставляя за собой кровавую дорожку. Заметив шевеление за деревом, выстрелил. Пуля выбила из ствола куски коры. Из-за дерева выскочил человек с луком, одетый в заячьи шкуры и тут же спрятался за другим деревом. Следопыт выстрелил два раза подряд, но промахнулся.
— Ухожу! – кричал Следопыт. – Ухожу!
Валентин стоял за деревом, разглядывая продырявленный пулей рукав. Он резко вышел из-за дерева и пустил стрелу навесом в сторону Следопыта. Снова спрятался. Очередная пуля успела чиркануть по шапке.
Следопыт отстегнул пустой магазин, снял с пояса запасной. Рядом с ним вонзилась стрела, от которой по льду побежала паутина трещин. Следопыт замер. Лёд готов был распасться на кусочки. Любое движение могло стать фатальным. Кровь продолжала капать на лёд, проникая сквозь трещины в воду.
Валентин спокойно подошёл к озеру, положил стрелу на тетиву, поднял лук вверх, натянул.
— Подожди! – крикнул Следопыт. – Если ты Валентин, я расскажу, кто меня послал и зачем!
Валентин понял только часть из услышанного.
— Говори на перворечи! – сказал он.
— Не понимаю! – продолжал Следопыт. – Какая перворечь! О чём ты!
— Все люди знают перворечь! Докажи, что ты человек!
Следопыт замолчал, не зная, что ответить. Он понимал, что говорит лучник, но не знал, как подобрать нужные выражения на кажущемся таким знакомым языке.
— Молчишь, — недовольно сказал Валентин и выстрелил навесом.
Стрела вонзилась в метре от Следопыта. Лёд пришёл в движение и Следопыт со всем снаряжением провалился в ледяную воду. Лёд продолжал ломаться, пока полынья не стала размером машиноместо на стоянке. Следопыт так и не показался на поверхности. Валентин постоял несколько минут, ещё раз взглянул на пулевое отверстие в рукаве и направился в землянку. Жутко разыгрался аппетит, пора перекусить.
Через несколько дней Валентин вновь услышал звук авиационного мотора. Небольшой самолёт сделал несколько кругов над озером и улетел.
***
Дима вошёл в кабинет Клярского. Остановился у двери.
— Ну, — произнёс Клярский.
— На связь до сих пор не выходит. В назначенном месте не появился. Возможно, погиб, — доложил Дима. – Леса дикие.
— Если этот сдох, то папенькин сынок тем более. Больше никаких поисков. Что там у нас с поставкой сырья?
— Состав задержали на таможне. Разбираемся.
***
Весна успешно очищала лес от сугробов. Толстый озёрный лёд вскрылся во многих местах. Теперь больше не нужно посыпать прорубь ветками от смерзания. Можно брать воду в ближайшей полынье.
Валентин брился тесаком, смотря на своё отражение в воде наполнявшей глиняный тазик. Закончив, решил подстричься. Намочил заячью шкуру, поднёс к волосам горящую головню, от которой вспыхнули засаленные волосы. Подождал, пока они догорят до нужного размера, накрыл голову шкуру. Огонь погас, стрижка закончена. Умылся, накинул на плечи тулуп, вышел из землянки. Тёплое солнце грело лицо, птицы радовались приходу весны. Где-то токовали тетерева, слышался рёв лося.
Валентин присел на связку хвороста, задумался, стоит ли продолжать поход. Здесь он неплохо устроился, есть крыша над головой, полно еды, хищников мало. Почему бы не обосноваться? Что его ждёт в городе? Бесконечная суета? А тут замечательные, спокойные места. Живи — не хочу. Зачем куда-то идти? Зачем стремиться выбраться отсюда? Это его мир. Он тут хозяин.
Валентин схватил горсть снега, обтёр лицо. Что он такое несёт? Он же должен выйти из леса. Он, который год идёт на Полярную звезду. Нужно закончить поход, нужно вернуться к людям. Его мир там, в бетонных городах и ночных клубах, на яхтах и тусовках, в салонах дорогих иномарок. Он хозяин концерна.
Валентин взглянул на землянку. Вернуться к цивилизации и оставить такое хозяйство. Его же кабаны растащат. Бросить эдакую красоту на волю медведей и росомах. Нет, это выше его сил. Столько труда манулу под хвост. Хрен бы с концерном. Землянка пропадёт.
Так он метался некоторое время, пока не решил отложить данный вопрос до лета.
ЭПИДЕМИЯ ПАПОРОТНИКА.
Жаркое лето было на редкость богато добычей. Рыба порядком надоела, ягоды было лень собирать, а вяленное заячье мясо некуда складывать. Валентину захотелось дичи. Он выследил тетерева, важно стоявшего на сопке покрытой редким молодым лесом. Валентин натянул лук, целясь птице в голову. В последнее время он старался разнообразить охоту. Простое попадание в туловище изрядно наскучило. Валя уже было собрался разжать пальцы державшие тетиву. Он предвкушал, как голова тетерева отлетит от шеи, и его тушка начнёт наматывать круги вокруг деревьев в течение пары минут, брызгая кровью направо и налево. Какое-никакое, а развлечение.
Неожиданно тетерев упал на бок, словно мишень в тире. Валя опустил лук. Неужто умер от испуга? Он осторожно подошёл к птице. Она была мертва. Это сильно озадачило Валю. Потыкал в тело стрелой, шкура с перьями легко отслоилась, съехав в траву. Глазам предстало рыхлое мясо, покрытое, напоминающим серую плесень, налётом. Она образовывала рисунок очень похожий на лист папоротника.
Валя обошёл подозрительную птицу, поднялся на верхушку сопки. Огляделся в поиске таких же тетеревов. Но его взгляду предстала более ужасающая картина. С другой стороны сопки всё редколесье было усеяно мертвыми животными. Лоси, медведи, кабаны, зайцы, олени и другие представители леса покрывали подножие сопки ковром смерти. Жертвы неизвестной болезни устилали землю далеко вперёд, теряясь за деревьями. Некоторые, агонизируя, ещё дёргали конечностями.
Валя почувствовал присутствие Матери лесов. Она будто шептала ему: «Уходи. Бросай всё. Я не могу это долго сдерживать».
Появившийся Ждущий молчал. Ему было не до угроз и шуток. Он не знал что делать. Странный мор так же внес коррективы в его деятельность. Некого было тестировать. И только Организатор равнодушно взирал на происходящее. Он знал причину, последствия и концовку лесной болезни.
Валентин бросился к землянке. Быстро собрал вещи, провизию, оружие и отправился в заброшенный поход. Нужно было, как можно быстрее покинуть эту часть безбрежного леса, пока он не стал жертвой папоротниковой эпидемии.
Валентин шёл весь световой день и только с наступлением темноты устроил привал. На протяжении всего пути он встречал трупы животных и птиц. В небольших водоёмах вся рыба плавала вверх брюхом. Он встретил семью медведей. Самка и медвежата были мертвы. Самец всё ещё стоял над их телами, пуская кровавые слюни. Валя прошёл в метре от него, заглядывая в помутневшие глаза умирающего зверя. Медведь не обратил внимания на человека. А когда тот удалился, упал замертво.
Валя сидел у костра, прислушиваясь к звукам леса. Такой тишины он никогда не слышал. Всё живое, включая насекомых, вымерло. И только ветер шуршал древесной листвой. Он почувствовал, как Мать лесов окутала собой большой тополь. Его тут же облепили тысячи ещё живых светлячков.
«Что она хочет?», — подумал Валентин, подтянув к себе лук с колчаном.
Светлячки взвились в воздух, образовав горизонтальную полосу. Она полетела в сторону берёзовой рощи. Мать лесов, как бы говорила: «Смотри». Валентин наблюдал, как светящиеся насекомые мелькают между деревьев. Они остановились, окутав огромного оленя с невероятного размера рогами. С него клоками свисала шкура, глаза были мутные, изо рта капала кровавая слюна. Светлячки мигнули, начали осыпаться на траву, где медленно умирали. Олень исчез в темноте. До Вали донесся стук копыт. Он уходил. Мать лесов оставила тополь, исчезла.
***
С самого утра Валентин шёл по следу оленя. Нужно было остановить разносчики эпидемии, пока зараза не уничтожила всех в лесу. Был вариант, самому заразится, но пока этого не произошло. Возможно, на людей зараза не действует. По пути продолжали попадаться свежие трупы лесного зверья. Через трое суток он вышел к скалистой гряде. Олень шёл к перевалу. Нельзя было допустить его перехода на другую сторону гор. Эпидемия могла принять ужасающие масштабы, грозившие полным истреблением всего живого в лесах.
Олень не останавливался ни на минуту. Валентин выбивался из сил, но никак не мог догнать опасного беглеца. Он карабкался по скалам, полз по звериным тропам, шарахался от обрывов и провалов. В конце концов, потерял след заражённого зверя и поплёлся в неизвестном направлении.
Очередная ночь застала Валю у вершины горы, у самой кромки снегов. Он заметил большую пещеру, решил переночевать в ней. В пещере было очень холодно. Валя, развёл костёр, перекусил вяленой зайчатиной. Но огонь не согревал, всё тепло быстро улетучивалось со сквозняком, идущим из глубины пещеры. Сквозняк то усиливался, то слаб, то резким порывом гасил пламя, то раздувал снова.
Валентин решил проверить, откуда идёт сквозняк. Соорудил факел, направился вглубь пещеры. Пройдя около сотни метров, он почуял запах оленя. Похоже, зверь знал эти места и сейчас направлялся на другую сторону перевала через созданный природой тоннель. Валентин ускорил шаг. Примерно через час он наткнулся на куски заражённой шкуры, валявшиеся на полу пещеры. Ещё через час он увидел оленя, застрявшего рогами в «роще» сталагмитов в большом зале с покрытыми льдом стенами и полом. Где-то вдали виднелся слабый свет луны, проникавший сквозь выход на противоположную сторону горного хребта.
Валентин воткнул факел в расщелину, взял лук, прицелился оленю в сердце. Олень перестал делать попытки выбраться из ловушки, замер.
«Вот так и стой», — подумал Валентин.
Олень посмотрел на него мутными, молочно-белыми глазами и резко рванул назад. Верхушка правого рога осталась висеть среди сталагмитов. Валентин выстрелил, но стрела прошла мимо, воткнувшись в лёдяную стену. Олень бросился на Валентина, разбрызгивая кровавую слюну и роняя куски шкуры. Валя успел отскочить в сторону. Бешеное животное попыталось развернуться, но его занесло на скользком ледяном полу. Олень впечатался в стену, потеряв последние остатки шкуры. Он заревел, задрав голову кверху. Теперь зверь напоминал кусок живого, кровоточащего мяса покрытого причудливым папоротниковым рисунком из серой плесени.
Валентин пустил следующую стрелу. Она вошла оленю в грудь до оперения, но он будто не чувствовал боли. Снова бросился на Валентина. Тот вновь попытался увернуться, но, к сожалению не слишком проворно. Левый рог ударил в бочину. Валя отлетел к сталагмитам, заполз за них. Натянул тетиву и вдруг почувствовал резкую боль в месте ушиба. Удар сломал ребро. Оно свободно ходило под кожей. Превозмогая боль, Валентин выстрелил. Стрела угодила животному в лопатку.
Олень попытался достать человека, но сталагмиты мешали, создавая вокруг него частокол. Валентин стрелял до тех пор, пока не закончились стрелы. Олень теперь напоминал подушку для иголок, но отступать не собирался.
— Да сдохнешь ты или нет!? – крикнул Валентин на перворечи.
Олень ответил громким рёвом. Он отошёл назад, разбежался и ударил головой в сталагмит. Тот покрылся трещинами. Олень повторил манёвр, трещин стало на порядок больше. Валентин быстро достал тесак. Резкое движение вызвало сильную боль в боку. Перед глазами забегали огоньки, дышать стало тяжело. Валентин почти терял сознание. В этот момент следующий удар снёс сталагмит, освобождая путь к раненому человеку. Олень просунул в проём окровавленную пасть в попытке укусить Валентина. Тот горизонтально рубанул тесаком, распоров державшие нижнюю челюсть мышцы. Она повисла, обнажив изъеденный плесенью язык, который извивался, как змея в надежде зацепить противника. Резким взмахом Валентин отсёк от него половину. Олень отступил назад, скользя по льду. Он готовился к решающему удару.
Валентин дождался, когда тот рванётся вперёд и выскочил из-за сталагмитов. Олень снёс ещё одну преграду, очутившись в самом центре убежища.
Валентин еле бежал к слабосветящемуся выходу. За ним шёл истекающий кровью олень. Он врезался в стены и свисавшие со свода сталактиты, поскальзывался, падал на льду, спотыкался о камни, но неумолимо догонял врага.
Неожиданно свет выхода рванул куда-то вверх. Валя удивлённо проводил его взглядом и тут понял, что не свет ушёл вверх, а он упал вниз. Кто-то схватил его за шкирку, не дав окончательно провалиться в глубокий разлом. Валя обернулся, это был продолговатый камень. Он повис на нём, размахивая тесаком и болтая ногами. Валя попытался дотянуться рукой до края пропасти, когда рядом с ним упал олень.
Зверь попал рогами в распор между двумя краями расселины и теперь болтался, перебирая копытами в воздухе, ища опору. Его морда была прямо перед лицом Валентина. Он чувствовал зловонное дыхание разлагающегося заживо тела. Они застыли, разглядывая друг друга. Благо глаза Валентин давно приспособились к кромешной тьме лесов, и он мог хорошо видеть без малейшего источника света.
Недолго думая, Валентин полоснул зверя по горлу. Оставшиеся мышцы шеи не выдержали нагрузки. Тело оленя полетело вниз, оставив Валентину рогатый трофей. Обрубок языка всё ещё шевелился, будто пытаясь что-то сказать. Валентин вставил тесак в ножны, схватился руками за рога и, подтянувшись, выбрался на противоположную сторону расселины. Там, на несколько минут, он потерял сознание от боли.
Уже днём Валентин выбрался из тоннеля на воздух. Перед ним лежали незнакомые, утопающие в зелени леса. Придерживая сломанное ребро, он начал долгий спуск вниз.
ЛЕШИЙ ПО ПРОЗВИЩУ ШВАРЦ.
Месяц Валентин питался грибами и ягодами. Охотиться не мог, ребро плохо срасталось. Приходилось мало двигаться и больше лежать в сооружённом из веток шалаше. Наконец ребро перестало болеть и кое-как, хотя и криво, приросло на место.
Валентин охотился на уток у небольшого заболоченного озерка. Подзывал деревянным манком, и расстреливал, не выходя из камышей. Набив дюжину жирных самок и селезней, он направился к шалашу, когда на сыром берегу наткнулся на свежий след босой человеческой ноги. Причём радом с ним был отпечаток костяшек пальцев.
Валентин, словно ищейка, взял след. Неужели тут есть люди или может это тот же вид существ, с которым он повстречался на большом озере. Если так, придётся бежать или убить.
Валентин долго шёл по следу и вот его взору предстал большой, напоминавший гнездо шалаш, сплетённый из веток. Он расположился высоко в кроне двухсотлетнего дуба. Валя притаился в зарослях орешника, наблюдая за жилищем. Так он просидел до вечера, пока не показался хозяин.
Это был человек, по крайней мере, внешне. Он быстро передвигался по типу гориллы, опираясь на согнутые ноги и костяшки пальцев. На нем была обветшавшая шкура, а от самого исходила такая вонь, что любое животное приняло бы его за кучу помёта, а никак не за человека. Длинная поседевшая борода с застрявшими в ней кореньями и травами, цеплялась за землю. Единственное с чем его мог сравнить Валя, был леший из детских сказок. Валентин натянул тетиву, целясь сказочному примату в шею. Тот остановился, прислушался. Неужели его слух был настолько чуток? Даже волки и лисы не могли услышать звук тетивы на таком расстоянии.
Валентин хотел было выстрелить, но леший очень быстро вскарабкался в гнездо и замер. Валя задумался. Такого не подстрелишь, тут нужен другой подход. Если он человек, то должен понимать перворечь, решил Валентин. Он вышел из зарослей, поднял руку со связкой уток.
— Вал не хочет убивать! – сказал он. – Вал принёс еду!
Леший молчал.
— Вкусная кряква! Ням-ням, хорошо! – Валя погладил себя по животу, рекламируя товар.
— Шварц сильный! – донеслось сверху на чистой перворечи. – Шварц бросает дерево!
Валентин сделал шаг назад. На то место, где он только что стоял, упало массивное бревно.
— Вал не хочет войны! Вал разделит пищу со Шварцем! – продолжал Валентин.
Из гнезда показалась лохматая голова. Леший внимательно разглядывал Валентина.
— Шварц добрый! Он пускает Вала в дом, но без оружия!
Валентин сложил всё имевшееся оружие у дуба и полез в гнездо.
***
Валентин с интересом наблюдал, как леший доедал пятую утку в сыром виде. Всё его лицо, волосы и борода были в крови и перьях.
— Шварц любит крякву, — сообщил леший.
— Вал — друг Шварца, — добавил Валя. – Откуда Шварц пришёл?
— Шварц бежал, Шварц заблудился.
— Бежал? – удивился Валя.
Леший отложил утку, встал, скинул с себя ветхую одежду. Его мощное, накаченное тело, словно рубахой, покрывали уголовные татуировки и незнакомые Валентину знаки и символы. Это было настоящее произведение искусства, объёмное и живое. Особенно Вале понравилась наколка во всю спину — шедевр достойный Третьяковской галереи.
— Сколько Шварц в лесу? – спросил Валентин.
Леший показал один раз по десять пальцев и один раз, два пальца.
— Шварца посадили навсегда, но Шварц убил стражу и бежал. Его гнали охотники на беглецов. Шварц убил троих, спрятался в болотах. Они искали. Шварц – хитрый лис. Он бежал дальше много дней. Шварц запутался, искал выход, но не нашёл. Лес бескраен.
Он принялся доедать утку.
— Откуда идёт Вал? – спросил он.
— Самолёт с Валом упал в двух зимах пути на юг, — ответил Валентин.
— Вал – это имя? – спросил леший.
— Второе имя от лесовиков, — ответил Валя.
— Шварц видел лесовиков. Они странные. Шварц — прозвище за силу.
Леший доел утку и сыто отвалился на ствол дерева.
— Шварц сыт.
— Вал ищет выход из леса, идёт на север.
— Выхода нет, — обнадёжил леший. – Оставайся со Шварцем. Будем душить оленят пить их кровь, питаться живым мясом.
— Вал не пьёт кровь.
Ответ не понравился лешему. Он поморщился.
— Если Шварц не знает дороги, Вал пойдёт дальше один, — сказал Валя.
Леший наклонился к лицу Валентина. В его глазах блеснула злоба.
— Шварц не разрешает. Шварц — авторитет. Вал будет шнырём. Шварца боятся и уважают.
От такой наглости у Валентина поднялось давление, и полопались сосуды в глазах, сделав их багровыми.
— Это ты там авторитет, а тут добыча и блошиный извозчик, — прошипел Валентин.
Леший вцепился руками в горло Валентина, стараясь сломать трахею, но тот не растерялся и нанёс апперкот снизу в челюсть. Не ожидавший такого поворота Шварц, разжав руки, отлетел назад, ударившись головой о дерево. Попытался подняться. Валя лягнул его ногой в лицо, сломав нос и разбив губы. Боль на время ослепила Шварца.
Взбешённый леший, стал наносить удары раскрытыми ладонями, куда попало. Валя ударил его кулаком в челюсть. Леший отключился. Валентин хотел свернуть ему шею, но решил, что пожизненное заключение в лесу гораздо лучше. Путь дальше деградирует. Валя связал лешего запасной тетивой. Примотал гибкими ивовыми ветвями к стволу дуба. Леший стал приходить в сознание, что-то бурчать под нос. Валентин добавил ему коленом в висок, тот вновь отключился
— Вал не будет резать Шварца, — сказал он. – Лес — твоя тюрьма.
Валентин спустился с дерева, подобрал оружие и направился на север. Прошло четыре дня, прежде чем он заметил слежку. Шварц шёл по его следу. Валя пожалел, что не убил сумасшедшего уголовника. Предстояла не шуточная схватка. Леший хорошо приспособился к жизни в диких лесах, он стал с ними одним целым.
***
Шварц сидел на дереве, наблюдая, как Валентин переправляется через глубокий ручей. Он хотел не просто убить его, а напиться кровью ещё живого человека. Оставалось выбрать удобный момент для пленения дерзкого путешественника. Но это было не так просто, Вал постоянно был начеку и, скорее всего, уже знал о преследователе.
Валентин не спал вторую ночь. Каждую секунду ожидал нападение. Он сидел у костра, старясь не заснуть, с трудом удерживая глаза открытыми. Сон оказался сильнее, голова упала на грудь, но он тут же проснулся. Постарался определить, сколько мгновений был в отключке, что изменилось вокруг. А изменилось многое. Леший замер в нескольких метрах за спиной Валентина с удавкой в руках. Валентин встал, не спеша собрал оружие, наклонился к костру, зачерпнул угли руками и бросил их в лешего. Тот повернулся спиной к снопу головешек. Засаленная шкура вспыхнула. Валентин закинул скатку за спину и бросился бежать изо всех сил.
Леший скинул с себя горящую шкуру, схватил припрятанную дубину, побежал за Валентином.
***
Над лесом поднялось солнце. Утренний туман расступался, пропуская бегущего Валентина преследуемого лешим. Валя знал, что с уголовником не справиться в чаще. Тем более, леший отлично передвигается по деревьям. Попасть в него из лука было нереально. Оставалось уморить того бегом, выманить на открытое место, где шансы сравняются.
Валя выбивался из сил, когда выбежал на большую проплешину, выжженную недавним пожаром. Остановился, нацепил скатку на левую руку, сделав из неё щит. В правую взял тесак. Он увидел, как в кроне сосны появилась фигура лешего с дубиной в руке. Валя старался быстро восстановить силы и отдышаться. Леший спустился на землю, стал бить дубиной о ствол сосны, вызывая Валентина на бой. Валя поманил его тесаком.
— Шварц пожалеет Вала, если тот будет шнырём, — сказал леший, приближаясь. – Зачем искать выход? Зачем бежать?
— Не зачем, а для чего, — пояснил Валентин.
— Из леса не выйти. Хочешь жить — будь шнырём, — произнёс леший, играя буграми мышц.
Валентин вновь поманил тесаком и неожиданно разразился отборными ругательствами в его адрес. Это взбесило лешего. Он бросился на Валентина, размахивая дубиной. Валентин умело уворачивался от ударов, иногда подставляя под них скатку или отводя в сторону тесаком. Он продолжал оскорблять лешего трёхэтажными выражениями, не скупясь на гнусные обороты. Там было всё: соитие с животными, нетрадиционная ориентация, рождение Шварца от мадам, не обременённой поведением и даже утверждение, что леший нечто среднее между мужчиной и женщиной.
Леший озверел. Разум и осторожность уступали месту неконтролируемому гневу. Он постоянно увеличивал силу удара. Соперники дрались в облаке пепла, который ложился на их разгорячённые тела и стекал вниз вместе с потом грязными полосами. Наконец леший стал выдыхаться, допускать ошибки. Валя выбрал удачный момент, полоснул того по животу, распоров кожу. Леший изловчился, нанёс Валентину удар по бедру. Валя упал в пепел, выронив тесак и подняв серое облако праха.
В приступе радости и гнева, леший отбросил дубину, прыгнул на Валентина, желая вцепиться зубами в горло. Жажда крови превозмогла последние капли осторожности.
Валентин выставил вверх ногу, леший налетел на ступню пахом и свалился рядом, злобно рыча и задыхаясь. Валентин вскочил на ноги. Подобрал дубину и, одним ударом по голове отправил лешего в глубокий нокаут. Валентин перевернул противника лицом в низ. Несколькими мощными ударами сломал тому руки и ноги. Леший очнулся, плюясь пеной и воя от боли. Валя бросил дубину, поднял тесак. Лес огласил душераздирающий крик Шварца.
***
Валентин хромал в сторону севера. Радостная улыбка не сходила с его губ. Ещё бы, такое приобретение на дороге не валяется. Оно добывается в тяжёлом, неравном бою. Валентин довольно взглянул на колчан, погладил любимое изделие. Кожа с рисунком, со спины лешего, отлично смотрелась на его корпусе.
Леший лежал на лесном пепелище. Он пробовал ползти, но ничего не выходило. На его окровавленную спину слетались мухи со всех окрестностей, сползались муравьи с ближайших муравейников, садились осы. Хрустнули ветки, леший обернулся. От деревьев бежали волки, весело качая розовыми языками.
Валентин пил воду из родника, когда до него донёсся предсмертный крик лешего. Волки завтракали.
Всё лето и осень Валентин был в походе, но так не смог обнаружить хоть какие-то признаки деятельности человека. Лес был по-прежнему не хожен и таинственен. Очередную зиму он провёл в выкопанной землянке, благо опыт в подобном строительстве приобрёл. За зимой пришла весна, за ней лето.
НАДЕЖДА.
Шёл третий год пребывания Валентина в диких местах. Он продолжал путешествие в сторону Полярной звезды. Буквально вчера удалось оторваться от медведя преследовавшего его на протяжении двух дней. Косолапый чуть было не поймал Валентина на поляне, но метко выпущенная стрела лишила его глаза. Пока медведь орал на весь лес, пытаясь вытащить посторонний предмет, Валентин запутал следы и скрылся.
На следующий день он вышел к реке несущей свои воды точно на север. Соорудив плот, Валя отправился в плавание, одновременно пополняя запасы провизии выловленной рыбой, латая одежду, ремонтируя оружие.
***
Клярский подписал очень выгодный контракт на освоение лесных территорий. Не беда, что пришлось кое-кого умаслить откатом, но по-другому бизнес не сделаешь. Предстояло вырубить несколько сот гектаров тысячелетнего леса, осушить пару-тройку кристально чистых озёр и воткнуть туда роботизированный алюминиевый комбинат, а потом под шумок продать его транснациональной конторе. Прибыль покроет любые затраты, если не случится какой-нибудь форс-мажор.
Клярский развалился в кресле перед телевизором, потягивая пятую порцию коктейля, который уже основательно «дал по шарам». На экране только что прошли новости и теперь демонстрировали документальный фильм о выживании в дикой природе. Клярский одним глазком наблюдал за происходящим.
— Человек способен приспособиться к любым условиям существования, — вещал диктор. – Даже, казалось бы, в совершенно безнадёжной ситуации он умудряется не только уцелеть, но и прекрасно сосуществовать с внешним, враждебным миром. Вот, к примеру, история десятилетнего Вани Кунакова, выжившего в труднодоступном уголке Тайги после того, как он отстал от туристической группы….
Дальше шла совершенно фантастическая сага о мальчике, оказавшемся в первобытном лесу и прожившим там полтора года. Его нашли одичавшим, но полностью здоровым, как психически, так и физически.
Клярский открыл второй глаз, сделал телевизор громче. Неужели там может выжить десятилетний сопляк? А что если Валентин всё ещё жив? Что если пропажа следопыта не случайна? Клярского бросило в пот. Алкогольные пары, окутавшие мозг, рождали самые жуткие картины, расставания с тёплым местом и разрыва контракта. Клярский взял телефон, набрал номер Димы.
— Дима! – крикнул он в трубку. – Живо ко мне… с охраной!
***
Гадалка водила пальцами по руке румяного подростка.
— Счастье близко. Будет у тебя богатая невеста, машина, дом у моря, три любовницы, — сладко лила она мёд в уши юнца. – А сам станешь нефтяным магнатом, владельцем банка….
Дверь в салон резко отворилась, точнее, повисла на оставшейся петле. В помещение вошёл Клярский в сопровождении Димы и трёх дюжих охранников. Клярский схватил подростка за ухо, потащил к выходу, передал охране. Они выволокли того наружу и, дав пинка, отпустили. Клярский плюхнулся в кресло напротив гадалки.
— Привет Яга или как там тебя кличут, — сказал он. – Чё про 50 на 50 говорила? Повтори.
— Я же Вам всё объяснила, — попыталась она оправдаться.
— А по-моему, запутала. Вот что…. Пробей-ка по своим каналам ещё раз, только не вздумай дурака включить. Ребята нервные, — Клярский кивнул на охрану.
Перепуганная девушка выложила всё, что узнала о Валентине. Клярский пришёл в бешенство. Его еле оттащили от плачущей гадалки. Охранники взяли девушку под руки, бросили в машину и отвезли в подвал загородного дома Клярского. Там ей за полчаса сломили волю, заставив применить дар так, как бы она никогда не посмела.
***
Валентин сидел на плоту с удочкой в руках, свесив ноги в воду. Поплавок, сделанный из шишки, подрагивал от прикосновения мальков. Мимо медленно двигался бесконечный зелёный лес. Иногда к берегам выходили напиться представители дикой фауны. Валентин приветливо махал им рукой. Зверью было до одного места вежливость человека, у них свои дела. Спокойствие дня нарушил женский крик. Он волной расходился по глади реки. Сначала звук был тихим, потом всё громче и громче.
По началу, Валентин принял его за крик птицы, но потом понял, кому он принадлежит. Валя отложил удочку, взял весло, направил плот в нужную сторону. Через несколько минут увидел девушку в изорванной одежде, спасающуюся на наклонённом над водой дереве от тигра. Валентин чуть не упал с плота от такой картины. Он поднял лук, вставил стрелу, прицелился. На всякий случай решил предупредить красно-книжного зверя:
— Давай отсюда! Слышь!
Тигр оскалился на Валентина. Тогда тот пустил стрелу прямо под лопатку. Попал точно в цель. Тигр бросился наутёк, оставив жертву. Валентин подплыл к дереву, помог девушке спуститься на плот и в этот момент заметил, что его стрела торчит в дереве в том месте, где стоял тигр. Валя выдернул её, удивлённо осмотрел. Он точно видел, что попал, но на стреле не было даже намёка на кровь. Валя убрал стрелу в колчан, оттолкнулся от дерева и поплыл дальше вместе с нежданной пассажиркой на борту.
Девушка робко жалась на углу плота. Валентин ткнул её веслом, как обычно трогают палкой незнакомое, дохлое животное, валяющееся на дороге. Девушка была настоящей. Валентин стал подбирать давно забытые слова родного языка:
— Ты кто? Говоришь на перворечи? Как сюда пришла?
Девушка округлила глаза.
— Летела с другом на биплане. Мы разбились. Он погиб, — девушка заплакала. – Не знаю, как отсюда выбраться.
— Я тоже, — «успокоил» Валентин.
Девушка заплакала сильнее. Валентин достал из плетёного короба вяленого леща, протянул девушке.
— Ешь, — сказал он на перворечи. – Тебя, как зовут?
Девушка взяла рыбу, жадно набросилась на неё, откусывая и глотая большие куски. Валентин улыбнулся.
— Надя, — представилась девушка. – Надежда.
— Вал – победитель лешего, — сказал Валентин.
Они пожали руки. Надя улыбнулась.
— Какого лешего ты победитель? – спросила она.
— Был тут один. Как тебе мой колчан? – Валентин продемонстрировал изрядно потёртую «обнову».
— Красивый. Ты рисуешь?
— Типа того.
Валентина почему-то не удивляло её уверенное владение перворечью. Он был одурманен встречей. Девушка казалась невообразимой красавицей. Запах женского тела оглушил его, как удар лосиным копытом в висок. Он забыл всякую осторожность. Забыл то, что лес не прощает ошибок и промахов.
***
Плот покачивало на волнах. Валентин следил за курсом, Надя спала, тихо посапывая. Валентин ощутил незримое присутствие Ждущего.
«Похоже, обида прошла, — подумал Валя. – Интересно, что ему надо? Чтобы он сказал, увидев Надежду? Возможно это:
Он: «Смотрю, обзавёлся подружкой»?
А я: «Завидно»?
Он: «Ничуть. Не думал, что ты такой»?
Я: «Какой такой»?
Он: «Такой идиот».
Я: «Это почему»?
А он: «Ты даже не присмотрелся к ней. Не обратил внимания на тигра. Ведь они тут не водятся и тебе это хорошо известно. А стрела. Как она оказалась в дереве? Даже молчу про биплан. Кто-нибудь слышал звук мотора или падения? Я нет. А перворечь?».
Я: «Неужели тебе до такой степени завидно»?
Он: «Завтра ты поймёшь, что я тебе больший друг, чем Мать лесов или Организатор. Они даже не потрудились намекнуть на пару её странностей. Когда взойдёт солнце, ты всё поймёшь».
Я: «Тебе не обмануть меня».
Он: «Кстати впереди водопад, но можешь не думать об этом, я же всё вру».
Ждущий исчез, оставив Валентина в сомнениях. Валя решил причалить к берегу.
***
Клярский вошёл в подвал, где на железной кровати лежала прикованная наручниками гадалка.
— Ну, что там? – спросил он у стоявшего рядом охранника.
— Колдует, — ответил тот.
Клярский наклонился к девушке, заглянул в глаза. Она не видела его, перед её глазами сейчас была река, лес и порядком одичавший Валентин.
— Где он? – спросил Клярский у гадалки.
— Река течёт. Водопад падает, — прошептала она.
— Умница. Дуй туда. Сделаешь – отпущу.
Клярский направился к выходу. Обернулся, дал указание охраннику:
— Смотри, чтоб всё выполнила, контролируй. Доложишь.
Охранник кивнул.
***
Валентин проснулся от скребущего звука. Надя сидела возле костра, чистила рыбу острым камнем.
— С добрым утром, — улыбнулась она. – Завтракать будешь?
Это умилило Валентина. Милая семейная сценка.
— Конечно, — ответил он.
На душе было тепло и легко, как никогда. Валя сошёл с плота, сел на прибрежный песок. Ярко светило солнце. Казалось он не в диком лесу, а на курортном пляже с любимой девушкой.
Валентин скинул с себя шкуру, лёг на спину, заложив руки за голову. Прикрыл глаза. Наконец-то можно позволить на мгновение расслабиться, забыть о бесконечной борьбе за выживание. Забыть о смерти, грозящей из-за каждого куста. Он решил позагорать, напитать солнечным светом изуродованное шрамами и укусами тело.
«Интересно, — думал он, – про какие странности говорил Ждущий»?
Валя слышал, как Надежда пошла к реке, вымыть руки. Она переступила через Валентина. Вот тут-то он и обратил внимание на первую странность. Его не закрыла её тень.
— Надя, — сказал Валентин. – Переступи обратно, а то расти не буду.
Надя засмеялась.
— Суеверный, — хихикнула она.
Она переступила через него в обратную сторону. Так и есть. Тень отсутствует. Валентин резко сел. Девушка обошла его, присела у воды, стала мыть руки. Валя внимательно наблюдал за её действиями. А вот и другая странность. Она не отражалась в воде. Валентин потянулся за тесаком.
«Ждущий был прав, — подумал он, доставая тесак из ножен. – Выходит, где-то впереди ждёт и водопад».
Валентин подскочил к девушке, приставил к горлу тесак. Надя вскрикнула от неожиданности. Чуть порезалась о лезвие. Капли крови упали на песок.
— Ты что?! – вскрикнула она.
— Я успел повидать человекоподобных тварей, — произнёс Валя. — Лесной народ, стрелка у озера, чокнутого лешего. Только в них было больше от человека, чем в тебе. Где твоя тень? Где отражение? Почему стрела прошла сквозь тигра, как через туман? Кстати, они тут не водятся.
— Подожди секунду, — спокойно сказала она.
— Чего ждать?
— Секунду….
***
Охранник склонился над гадалкой с диктофоном в руках, стараясь записать, что та шепчет.
— Я хочу пить, — сказала она.
— Потерпишь, — ответил охранник.
— Мне плохо. Дай воды иначе не смогу сделать, что надо. Дай пить.
Охранник чертыхнулся, пошёл наверх за водой.
***
Валентин сильнее нажал на тесак.
— Тут целая река, пей, не хочу, — сказал он.
— Это я не тебе, — произнесла Надя.
— Кому? Здесь больше никого нет.
— Настоящая я находится в тысячах километрах отсюда. Сейчас ты видишь морок, видение, осязаемого призрака, фантом. Называй, как хочешь. Тебя жаждет уничтожить человек, ставший владельцем концерна после гибели генерального директора. Его зовут Клярский.
— Смеёшься? Думаешь, я в лесах совсем сдурел?
С этими словами Валентин оглушил её ударом рукоятки по голове.
***
Пришёл охранник с кружкой воды. Он увидел, что гадалка лежит без сознания, а из рассечения на макушке идёт кровь. Он дико перепугался. Босс не простит такой оплошности. Охранник привёл её в чувство, напоил, остановил кровотечение.
***
Надя очнулась на плоту связанная по рукам и ногам. Она была одна, Валентин остался на берегу. Скорость реки увеличивалась с каждым разом. Надя посмотрела вперёд. Так и есть – водопад. Плот подошёл к краю и полетел вниз.
***
Гадалка страшно закричала. Охранник присел от неожиданности. Встал на четвереньки, в ужасе наблюдая, как та мечется по кровати, гремя наручниками. Вдруг у неё изо рта потоком хлынула вода со стеблями речных растений. Гадалка дёрнулась несколько раз и замерла. Напуганный охранник подполз к девушке. Даже не искушённому человеку хватило бы одного взгляда, чтобы признать в ней утопленницу.
Охранник, дрожащими руками, набрал номер Клярского.
— Шеф, — чуть не плача произнёс он, — она утонула.
— Имбецил! – донеслось из трубки.
Чуть позже, гадалку положили в большой туристический чемодан, вывезли на затопленный карьер. Нагрузив чемодан камнями, бросили вниз. Прах к праху, вода к воде.
***
После водопада река круто поворачивала на запад. Валентину было с ней не по пути. Он продолжал следовать строго на север.
Обходя трясину с гнилой, вонючей водой, Валентин наткнулся на странного вида чёрное бревно, поблёскивающее в лучах солнца. Подойдя ближе, он заметил на нём чешую. Бревно шевельнулось. Валентин прошёл влево, там был хвост гигантской рептилии. Вместо того чтобы бежать, Валя направился в сторону головы. Его раздирало любопытство. Не каждый день встретишь «Великого Полоза». Чем ближе он приближался к голове, тем толще становилось тело. Повсюду лежали обломки деревьев, помятые кусты. Земля была вспахана. Нам лицо все признаки борьбы.
Наконец он добрался до головы. Полоз обедал. Изо рта торчало пол кабаньей туши. Жертва ещё перебирала ногами пробуя выбраться, но это было не реально, полоз крепко держал добычу. Валентин встал напротив морды змеи. Цепкие синие глаза уставились на человека. Полоз, наверное, решил, что тот хочет отобрать добычу. Он стал подниматься на хвосте, пока не достиг головой крон деревьев.
Валентин бросился бежать. В этот момент полоз всем телом рухнул вниз в надежде раздавить наглеца. Из этого ничего не вышло, Валентин был уже далеко. Полоз только сломал несколько деревьев, сделав в лесу небольшую просеку. Поняв, что опасность миновала, он продолжил трапезу.
ИЗНУТРИ.
В кабинете Клярского собрались колоритные личности – его старые, верные соратники по бизнес-подвигам. Многие были ему обязаны положением в обществе. Собравшиеся расположились за столом переговоров, во главе которого сел Клярский.
— Надеюсь, — начал он, — все в курсе сегодняшнего совещания?
— Все, — ответил лысый мордоворот.
— Перейдём к делу. Нужно любой ценой найти Валентина. Живого или мертвого. Лучше мертвого.
— С чего ты взял, что он жив? – спросил лысый. – Давно почил в болотах, как его папашка.
— Как бы, не так, уважаемый, — ответил Клярский. – Как говориться, слухи о его смерти, сильно преувеличены. На то есть неопровержимые доказательства.
— Ну, допустим, — не унимался лысый. – И где искать?
— Давайте рассуждать логически. Предположим, вы конкретно заблудились в лесу. Куда пойдёте? Что будете делать?
В кабинете повисла напряжённая тишина.
— А вот, что, — продолжал он. – Для начала определите стороны света. Например, по Полярной звезде. Разобравшись где север, юг, запад и восток, куда направитесь?
— На север, — выпалил лысый.
— В этой ситуации на север пойдёт только кретин, — засмеялся Клярский.
Лысый побагровел, засопел, искривлённым по молодости, носом. Клярский поспешил замять назревавший конфликт.
— К тебе это не имеет никакого отношения, — извинился он. – Просто для сравнения. Так вот…. Логичнее всего предположить, что вы пойдёте на запад. В самую густонаселённую часть страны. Там, вероятность выйти к населённому пункту или встретить человека в сто, в двести раз выше, чем в любом другом направлении.
— Что, по-твоему, мы должны делать? – спросил, немного успокоившийся, лысый. – Может, перекрыть все шоссе, трассы, грунтовки, тропки-тропиночки?
— Господь с тобой…. Необходимо сделать с его фото несколько вариантов того, как он может выглядеть сейчас. С бородой, без бороды, с короткими волосами, длинными, без оных. Любой возможный вариант. Потом оповестить охочих до денег людей во всех городах и сёлах по предполагаемому направлению его похода. Объявить вознаграждение за любую информацию. И особые условия за труп.
— А-а-а, — дошло до лысого, — Сделаем. И всё же не мешало бы перекрыть север….
Клярский пропустил замечание мимо ушей. Компания весело загудела, предчувствуя потеху.
— Раз всем всё понятно, вперёд, — обрадовался Клярский.
Собравшиеся стали расходится. В кабинет вошёл Дима.
— У нас проблемка, — прошептал он.
— Что ещё? – насторожился Клярский.
— У офиса пикет зоозащитников. Требуют прекратить освоение леса. Типа, нарушит какой-то там баланс в этой зоне, леса начнут вымирать, ля, ля, ля, тополя. Утверждают, что в этом месте «нервный узел» природы.
— С ума сошли что ли? Чёртовы бездельники, – возмутился шеф.
— Там даже учёные-биологи есть. Приводят доказательства, расчёты, графики. Жуткий скандал.
— Пошли, перетрём с ними, — разозлился Клярский. — И ментов вызови. Не санкционированный митинг, как-никак. Пусть разгонят.
***
Валентин стремительно шёл вперёд, останавливаясь только перекусить или на ночлег. Конца и края леса не было видно. Ночь сменял день, дни сменялись неделями, недели месяцами. С деревьев стали опадать листья, но для осени ещё было рановато. Валентин пришёл к выводу, что добрался до северных широт, где лето кратковременно и прохладно.
Он прошагал через освещённую солнечным светом берёзовую рощу и остановился в оцепенении. Перед ним сплошной стеной возвышался жутко искривлённый, дремучий лес, который обычно изображают в книгах о былинах. Деревья росли так близко, что протиснуться между ними не представлялось возможным. Валя решил поискать проход. Он повернул вправо, пошёл вдоль стены. Прошло, примерно, два часа, но никакого прохода не было и в помине.
Валентин сел на поваленное дерево, закрыл руками лицо.
— Всё. Больше не могу, — сказал он, практически плача. – Отсюда не выйти. Он бесконечен. Я умру здесь.
Минут двадцать он причитал, жаловался сам себе на житьё-бытьё, размазывал слёзы по грязному лицу, тихо скулил. Его взгляд неожиданно упал на еле заметную прогалину среди деревьев. Валя перестал сетовать на судьбу, вытер рукавом влажные глаза. Встал, подошёл к ней, заглянул внутрь. Там было немного свободнее, чем у кромки необычного леса. Он оглянулся назад, как бы прощаясь с привычным путём, и сделал шаг вперёд.
В «былинном» лесу было холодно и тихо. Неслышно ни птиц, ни зверей. Насекомые так же не наблюдались. Кроны деревьев сцепились так плотно, что свет с трудом проникал вниз. Сплошные вечные сумерки. Из-за этого на земле рос только мох и редкий, бледный хвощ. Валентин пошёл вперёд, разглядывая исковерканные деревья, расстояния между которыми постепенно увеличивались.
Чем дальше отходил от опушки леса, тем сильнее ощущал, что время в этом месте либо остановилось, либо шло совсем не так, как обычно, а возможно его и вовсе не было. Через некоторое время этим теориям нашлось подтверждение.
По биологическим часам Валентина давно должно была наступить ночь, но тусклый свет продолжал проникать сквозь плотные кроны незнакомых деревьев.
Костёр никак не хотел разгораться. Хилые языки пламени неохотно поднимались из горки сухих веток. Наконец огонь разгорелся. Валентин, поел припасённых орехов и вяленого мяса, лёг рядом с костром, посмотрел вверх. Ночь так и не наступила. Мутный свет по-прежнему струился через прорехи в кронах. Валентин закрыл глаза и уснул.
Когда он проснулся, то почувствовал усталость и одновременно жажду действий. Лес все так же окутывали плотные сумерки. Тело Валентина, как-то странно ломало, скрючивало. Постепенно он стал впадать в депрессию, грустить. Ему стало так погано, что хотелось выть. Душевная тяжесть прогрессировала, давила на лёгкие, не давая дышать, мешала думать. Валентин сжался в позу эмбриона. Губы тряслись, руки не хотели слушаться. Толи это лес влиял на него, толи накопившаяся за годы похода хандра.
— Ненавижу! – закричал он, корчась от болей в мышцах. – Ненавижу лес! Ненавижу каждое дерево, каждый куст, каждую ветку, каждый лист! Оставь меня! Отпусти! Не могу больше!
Лес отвечал гулким, растянутым во времени эхом. Оно походило на тягучую патоку, медленно текущую среди искривлённых деревьев. Валентин с большим трудом поднялся на ноги, подобрал лежащий рядом большой сук. Начал бить по деревьям.
— На! Получи! – кричал он. – Ещё получи! Мало!? На! На! На!
Он выронил сук, упал на колени. Заныли старые раны. Шрамы стали расходится, появилась кровь, укусы саднили.
«Если не встану и не уберусь отсюда, сдохну», — подумал Валентин.
Он поднял себя чудовищным усилием воли, выплеснув оставшиеся силы. Поплёлся вперёд, опираясь на лук. Он шёл, не зная куда. Сил становилось всё меньше и меньше. Несколько раз падал, но вновь поднимался. В глазах помутилось, из носа пошла кровь.
Сбоку что-то мелькнуло. Это была та самая женщина-слепота. Её контур приближался к Валентину. Она протянула руку к его глазам. Валя ощутил, как на них опустилась тяжесть, а мутная пелена стала плотнее.
Впереди захрустели ветки. Женщина вздрогнула и исчезла. Тяжесть ушла, пелена стала блекнуть, пропадать. Валя напряг зрение. Там стояло большое животное с непонятным наростом на спине. Валентин вытащил стрелу из колчана, но никак не мог положить её на тетиву. Однако животное не собиралось нападать на обессилевшего и потерявшего силу духа человека. Оно пошло вперёд, часто оглядываясь, как бы приглашая последовать за ним.
Валентин ещё раз напряг расфокусированное зрение. Он узнал зверя. Это был ленивец с всадником на спине. Всадник поманил рукой. Еле волоча ноги, Валя проследовал за ним.
Неизвестно сколько прошло времени, когда они вышли к противоположной стороне леса, так же состоящей из плотной стены деревьев. Ленивец полоснул по одному из них когтями, оставив глубокие борозды. Поднялся задние лапы, а передними нанёс сильный удар по стволу. Сверху посыпались сухие ветви и часть макушки. В этот момент Валя упал на бок, потеряв сознание, а когда очнулся, ленивца не было. Дерево, в которое тот бил, сильно накренилось. Из образовавшихся щелей струился дневной свет. Это был выход.
Превозмогая желание лечь и умереть, Валентин встал, подошёл к дереву. Ударил в него плечом, чуть не выбив сустав. Дерево поддалось, накренилось ещё сильнее. Он ударил ещё несколько раз. Дерево шумно упало. Яркий свет ворвался внутрь леса, разгоняя зашипевший на него сумрак, выкачивавший последние силы из Валентина. Он вывалился наружу, упав лицом в начавшую замерзать лужу. С неба пошёл легкий пушистый снежок. Силы стали быстро возвращаться. Валентин отполз подальше от пробитого прохода, поднялся на ноги. Он стоял в редколесье, кое-где покрытым замерзающими лужицами.
Валя направился дальше, восстанавливая силы с каждым шагом. Пройдя несколько десятков метров, обернулся. «Былинный» лес заволакивало густым туманом. Наконец он пропал из вида, как будто его и не было. А может ему всё почудилось? Не было никакого кривого леса, а была смертельная усталость от бесконечного похода? Валя не стал разбираться в случившемся, а пошёл на север.
Через два дня он миновал редколесье, оказавшись на заболоченной равнине покрытой мхом. То тут, то там возвышались сопки. Лес закончился.
ТУНДРОМЕН.
От горизонта до горизонта лежала бескрайняя тундра. Валентин потерял счет дням. Провиант закончился. Валентин голодал, но упорно продолжал идти, не смотря на ветер, снег и холод. Ночами, когда на некоторое время тучи отступали, он сверялся с курсом. Утром возобновлял поход. И вот в один из дней, когда вьюга практически сбивала с ног, он вышел к океану. Там он почувствовал, как Ждущий, Мать лесов и Организатор наблюдают за ним.
«Чтобы они хотят сказать? — подумал Валентин. – Может это»?
Мать лесов: «Стоило идти сюда ради этого. Жил бы в лесу, охотился, ел ягоды».
Ждущий: «Я бы мог показать тебе выход, за сотрудничество. Понимаешь какое. Но ты отказался. И вот результат – смерть».
Организатор просто махнул рукой.
А я им: «Хотите, чтобы молил о помощи? Просил? Клянчил? Поклоны отбивал? Будто у вас других дел нет, как помогать заблудшему. Не дождётесь».
Троица исчезла. Резкий порыв ветра сбил Валентина с ног. Он упал в сугроб. Холод и усталость усыпили его. Вале снился сон, будто Надя целует его в лицо. Жаркие губы покрывают подбородок, щёки нос, лоб. Видение согревало, заставляло жить. Валентин открыл глаза. Вьюга не думала прекращаться. Чей-то большой шершавый язык облизывал лицо.
«Медведь», — мелькнуло в голове Валентина.
Он выхватил тесак и вонзил в горло зверю. Тот захрипел, упав на бок. Только сейчас Валя понял, что это был северный олень. Из горла фонтаном хлестала тёплая дымящаяся кровь. От её вида Валя потерял человеческое состояние. Он бросился к ране, стал жадно пить. Напившись, распорол живот, принялся жрать ещё горячие внутренности, срезать куски мяса, судорожно запихивать в рот.
Совсем близко раздался волчий вой. Валентин определил присутствие четверых самцов и вожака. Он встал одной ногой на тушу оленя, обтёр рукавом перепачканное кровью лицо. До волков было не больше десяти метров.
— Это моё мясо! – крикнул им Валентин на перворечи, демонстрируя окровавленный тесак. – Пошли вон халявщики!
Тундровые волки на мгновение остановились, и снова пошли на Валентина. Он убрал тесак в ножны, взял лук. Первым выстрелом в шею, убил самого прыткого. Вторым пробил сердце волку попытавшемуся обойти его с фланга. Третьего ранил в бок. Валентин снова натянул лук, целясь следующему волку под ухо, но тетива неожиданно порвалась. Тогда Валя взял стрелу в левую, а тесак в правую руку. Приготовился к последнему бою.
Волки приготовились к атаке. Рядом что-то зажужжало, мелькнул луч света, потом грохнуло. Один из волков упал с дырой в черепе. Оставшиеся в живых, поспешили ретироваться. Валя посмотрел в сторону звука. Сквозь вьюгу к нему ехал человек на старом снегоходе с карабином наперевес. Валентин не верил своим глазам. Не иначе наваждение.
Ездок остановил машину, взял на прицел Валентина, что-то крикнул на незнакомом языке.
— Ты человек? – на перворечи спросил его Валя. – На перворечи говоришь?
Человек открыл рот от удивления, опустил карабин и ответил на том же древнем наречии:
— Последний раз я слышал такую речь от прапрадеда. Он переживал, что больше никто не говорит на первоязыке. Ты кто? Откуда появился?
— Я Вал – победитель лешего. Иду от места падения самолёта в четырёх зимах пути на юг.
— Охренеть…, — произнёс ездок. — А я Тукарчэ. По-твоему, повелитель оленей — оленевод. Живу отсюда в трёх часах езды на железной гусенице.
Он засмеялся, повесил карабин на плечо, бросил Валентину верёвку.
— Цепляй рогатого к снегоходу. Ты, кстати, завалил моего лучшего племенного оленя. Отбился от стада на минуту и привет….
Валентин привязал тушу. Тукарчэ постучал по сидению позади себя.
— Садись питекантроп, прокатимся до чума, — сказал он.
Валентин с опаской приблизился к снегоходу, оглядел его, потрогал стрелой. Сел па промёрзшее сидение и они понеслись вдоль берега.
Жаркий натопленный чум встретил Валентина запахом жирной похлёбки. Жена «повелителя оленей» варила суп, резала оленину. Тукарчэ познакомил их. Рассказал жене, как встретил Валентина. Она заворчала, услышав о гибели оленя, но узнав, что гость говорит на перворечи, сменила гнев на милость.
Они ели похлёбку с хлебом и мясом, пили разбавленный спирт. Валентин рассказывал о себе и походе. Семья оленеводов дивилась услышанному, часто поминали злых духов. Порасспросив гостя о крушении гидроплана, хозяин достал унты, вытащил из них скомканную, влажную газету. Развернул, показал Валентину.
— Похоже, про тебя, — объяснил он.
Валя взял газету, пробежался по буквам и фото глазами.
— Да, — сказал он. – Точно.
— Вот что, — произнёс Тукарчэ. – Погости у нас, адаптируйся. В посёлке и на буровой поговаривают, что на человека, похожего на тебя, объявлена негласная охота. За голову дают хорошие деньги. Весь сброд на ногах с утра до вечера. Богатств жаждут. Не торопись Вал, обожди чуток. Как всё выясню, так дальше пойдёшь.
— Да кто на меня охотится? Кому я нужен? – удивился Валентин. – Все думают, что мёртв.
— Значит не все, — сказал Тукарчэ. – Кому-то выгодна твоя смерть.
Валентин задумался.
— Клярский, — вспомнил он слова фантома. – Зам отца. А ты меня не сдашь?
— Все забыли, что человеческая жизнь на вес золота. Только в тундре это осознаёшь, — ответил Тукарчэ. – Не бойся. Я – человек слова.
Жена закивала, подтверждая его слова. Целый месяц Валентин помогал супругам по хозяйству. Пас оленей, охранял стадо от волков, ладил предметы быта, ходил на охоту. Тукарчэ часто ездил в посёлок, наводил справки о пришлых людях и местных охотников за головами.
Настал день расставания. Тукарчэ снабдил Валентина небольшой суммой денег, едой, нормальной одеждой. Подарил хороший нож. Он попросил оставить ему всё лесное оружие и одежду Валентина. Сказал, что как тот разберётся с делами, пусть пришлёт за ними. В городе первобытные орудия убийства ни к чему. На том и порешили.
Валентин попрощался с женой Тукарчэ и тот отвёз его на поселковую автостанцию, откуда шли автобусы в город. Они обнялись на прощание. Валентин обещал отдать долг супругам, как всё устаканится.
Валя сел в подошедший автобус. Долго махал рукой Тукарчэ, пока тот не скрылся из виду в морозной дымке. Впереди лежал позабытый человеческий мир с его грязью и святостью. Там Валентина ожидала либо быстрая смерть, либо неизведанная жизнь.
КОНЕЦ 2-Й ЧАСТИ.
2015.
- Автор: Владимир Самсонов, опубликовано 01 декабря 2015
Комментарии
Спасибо.