Волшебник на гастролях. Часть 2.

Часть 2. Игра «на бис».

Через четыре с половиной часа "Боинг-737" произвел посадку в аэропорту Домодедово. В толпе встречающих самолет из Новосибирска находилось немало крепких парней, лица которых не были чрезмерно отягощены интеллектом. Возможно, это были сотрудники МВД, ФСБ, или посланцы «Одеона».
Пара "спортсменов" незаметно оторвалась от основной группы, которая села в ожидавший их комфортабельный "Икарус". Антон дал сильную установку остальным членам делегации во избежание проблем и направился вместе с девушкой к остановке такси, где они сели благополучно в желтую машину.
Через полчаса такси их высадило у кафе в районе метро «Беговая». У Антона сложилось впечатление, что об их прибытии никто из нежелательных лиц не знает.
Они заказали сок и пиццу, делая вид, что неторопливо обедают.
Через двадцать минут подъехал Мальцев. Ну правильно, ему ехать всего ничего. Он на Третьей Фрунзенской обосновался. Да еще машину сменил — приехал на новенькой «Тойоте».
— Я рад, что ты не дал себя укокошить, — он крепко обнял Антона.
— Познакомься, это моя тезка Антонина. – Лернер представил девушку адвокату.
— Очень приятно, — с искренней теплотой пожал руку девушке экс-майор. – Друзья, чего мы здесь сидим у всех на виду? Я знаю место намного лучше и безопаснее. Только вам стоит переодеться.
 
Продолжение обеда последовало в “Карате”. Это был небольшой, уютный ресторанчик, все достоинства которого мог оценить отнюдь не каждый. Поскольку что не каждому желающему здесь открывалась дверь. Вход осуществлялся только по записи и для вполне важных персон. Антон с тезкой себя такими персонами и ощутили, когда Алексей привез их на «Тойоте» к «Карату».
– Посидим? Все заказано.
— Посидим. – согласился Антон.
Они сели за столик. Самый дальний, незаметный для чужих глаз.
– Вид у тебя усталый, Антон. Ну, рассказывай про свою сибирскую командировку.
Антон начал свое повествование, которое время от времени прерывалось тостами. Они говорили много, в основном конечно, о делах Антона. Потом Лернера чуть повело – сказались перегрузки последних дней. Тоня продолжала что-то лопотать, а Антон почувствовал, что паузы между его фразами все продолжительней, а язык все непослушней и непослушней.
— Ну-ка, расслабься пока, передохни, – посоветовал Алексей. – И отдохни от своих проблем.
Антон так и сделал. Провалился. В ресторане он ощутил себя вполне комфортно.
И толчком проснулся. Уже на квартире у Мальцева. Стандартной холостяцкой «двушке».
— Так что ты от меня хочешь? – спросил Алексей, подавая пиалу с душистым чаем. Тоня лежала рядом на диване, свернувшись калачиком и спала. — Если надо людьми, оружием, транспортом помочь – я готов.
— Мне нужно снять с себя обвинение в убийстве и сообщить важную информацию. Мне необходимо попасть наверх. Ты знаешь кого-нибудь там? Кого-нибудь из самых крутых? – Антон осушил пиалу в два больших глотка.
— Крутых… — задумался Алексей. – ты так сразу меня не напрягай. Ты же знаешь, сколько лет я уже не верчусь в этой системе. Вот так с ходу и не скажешь…
– Подожди. Ты говорил мне, что накануне гибели Чередник заходил к тебе и расссказывал, что за ним следят с момента его приезда в столицу.  
– Говорил. Спрашивал у меня совета.
– А что было дальше?
– Да мы так ничего и не решили. Он еще книжку для тебя оставил.
— Книгу? Мне?
— Да, что-то связанное с археологией. Говорил, чтобы я берег ее. Только меня, знаешь, более к возвышенным вещам тянет – Тибету, например.
— Эта книга здесь, в твоей квартире?
— Да, сейчас принесу.
Алексей вернулся с тонкой книжкой в белой обложке, скорее даже брошюркой.
— Я совсем забыл ее тебе передать. Все так закрутилось, с этим твоим бегством, новым паспортом, что я просто запамятовал.
— Дай-ка мне ее сюда, — Антон стал листать книжку. — смысла в этом подарке никакого нет, я ведь медик, у меня незаконченное высшее, а не археолог. Ну разве что похвастаться. Хотя… — он раскрыл книжку и взяв ее за обе стороны обложки, потряс ею в воздухе. — принеси мне пинцет или что-нибудь в этом духе.
— У меня только щипчики и нож для разрезания конвертов, — Мальцев вернулся через несколько минут.
— Сойдет, — Антон взял нож и стал проталкивать лезвие под корешок обложки. Тут же из-под корешка показался многократно сложенный листок бумаги блокнотного формата.
— Узнаю Чередника со всеми его хитрыми заморочками, — развернул бумажку Антон и стал читать.
“Антон или Алексей, если со мной что-нибудь случится, позвоните по этому телефону” гласил текст. Рядом был написан обычный московский телефонный номер. 
— Интересно, чей это телефон, — Алексей взглянул на бумажку. — явно частный, судя по номеру. Ты что, сейчас станешь набирать?
— А чего время терять? — Антон взял мобильный. — Если действительно ядерный заряд похищен? Кстати, твоя контора знает что-нибудь об этом?
Мальцев отрицательно покачал головой.
Антон с каким-то азартом решился на этот ответственный шаг. Он быстро набрал указанный в записке номер.
После некотoрой паузы в трубке раздался знакомый Антону хрипловатый голос:
— Да. Лысенко слушает. Але.
Вот оно что.
— Але! Ну что там! Ало!
Антон на мгновение призадумался. А потом он решился.
— Спокойно, Лысенко. Я Лернер. — отозвался он.
 
Они собрались на квартире Мальцева — в девятом часу вечера. Майор Лысенко Александр Петрович, сам хозяин, немного стушевавшийся при виде высокого гостя, и Антон с тезкой, еще не отошедшей от крепкого сна и хлопавшей глазами.
Разговор носил конкретный характер, хотя и проходил в довольно дружеской обстановке. Лысенко отказался от предложенного кофе, в отличие от Антона. Мальцев и Антонина потягивали горьковатый зеленый чай. Вечер выдался по-летнему теплым, но если на Алексее была рубашка с короткими рукавами и джинсы, то майор явился в коричневом костюме с серым галстуком, что контрастировало со свободной формой одежды Антона и девушки.
 
Первым не выдержал Антон:
— У меня есть информация, что планируется похитить портативный ядерный заряд. Что-нибудь знаете об этом, майор?
— Заряд уже похищен. — тихо ответил Лысенко и взял свой портфель. — Кстати, откуда вы знаете? Вся информация была сразу засекречена.
— От начальника службы охраны сибирского филиала “Одеона”, — протянул Антон. — он сказал, что планируется похитить ядерный заряд и взорвать его в Москве. Увы, ничего больше сказать он не успел.
— Заряд был похищен два дня назад, — майор достал из портфеля несколько фотографий. — охрана совершенно ничего не помнит, явно были применены методы гипноза. Более того, у них видимо заблокирована сама возможность воспоминания об этом периоде времени. Короче, тут поработали специалисты. Однако сработала автоматика и один из нападавших был убит патронами-самострелами. — он положил на стол перед Антоном одну из фотографий.
Лернер с любопытством глянул на фото и у него загорелись глаза.
— Я знал этого человека под именем Кирилл. Я повышал ему мастерство в рамках моих лекций в цетнере «Одион». Его представили как способного телепата.
  — Вот оно что? Значит, это ваши ученики, — усмехнулся Лысенко. — интересно, что ему недавно было сделано несколько операций, в частности изменены формы носа и подбородка, а также пересажена кожа на пальцах, поэтому дактилоскопировать его мы не можем. Поиски по базам займут время. А заряд исчез в неизвестном направлении.
— Заряд, я думаю, в столице, — отметил Алексей. — Но что они теперь могут? Антон говорил, что у них нет специалистов, которые в состоянии активировать заряд.
— Поэтому и паника в нашем ведомстве в пределах нормы, — раскинулся в кресле Лысенко. — как мне объяснили сегодня утром, в худшем случае произойдет вот что: уран разогреется и потечет. Заражение, конечно, будет, но не такое уж и большое. В тысячи раз слабее Чернобыля. Команда дезактивации справится с ним за несколько суток. Нас уже проконсультировали специалисты.
— Не совсем так, — Антон допил кофе и налил еще. — я ведь должен был найти коды. Можно предполагать, что дальше схема будет работать самостоятельно.
— Коды были утеряны еще в бардаке девяностых, — полистал свой блокнот, испещренный записями, майор. — этот заряд вообще довольно древняя штука. А без кодов это просто кусок радиоактивного железа.
— Ну а как быть с филиалом центра “Одион”, откуда мы с Тоней бежали? Контора что-нибудь предпринимать будет?
— С понедельника я в принудительном отпуске. Ну а все мои распоряжения блокирует руководство. Их шеф Сергей Шургу министр по чрезвычайным ситуациям сейчас, а с МЧС в нынешней напряженной ситуации никто ссориться не желает. Наша контора ищет бомбу, а делом о подготовке эстрасенсов-диверсантов займутся потом или вообще поручат МВД.
— А вы можете рассказать, какие ваши результаты по этому делу? – Антон пристально посмотрел на майора. – Конечно, вы обычно предпочитаете слушать, но мы можем сравнить, что знаете вы и что знаю я, а дальше действовать сообразно полученной информации.
— Пытаетесь прочитать мои мысли? – хитро взглянул майор. – Ну хорошо. Кстати материалы действительно пришлось передать в прокуратуру.
 
Лысенко говорил и говорил, посвящал и посвящал. Следы лиц, связанных с последними терактами, терялись на Алтае. Но где там их базы? Все оперативные проверки кончились ничем. Кругом закрытые, действующие или брошенные "военные объекты", колонии, «зоны», куда очень трудно получить доступ. Был проверен кавказский след, украинский – все не то.
— На данный момент доказательств связи должностных лиц МЧС с террористическими группами и подготовки на объектах МЧС диверсантов у меня нет. — майор закрыл блокнот.
— В сейфе у моего работодателя в “Одионе” Варицкого мы нашли диски с зашифрованной информацией. Вот они. — Антон передал два пластиковых квадрата майору.
— А что там?
— Антонина пыталась миновать защиту, но у нее не получилось. Надеюсь, ваше ведомство будет более удачливым.
— К сожалению, не смогу провести это официально, — Лысенко с интересом взял диски. — формально делом о взрыве на ГЭС я не занимаюсь.
— Вот еще флэшка, — Антон вытащил из рюкзака металлический прямоугольник. — это удалось скачать Тоне из компьютера Варицкого. — там об организации взрыва в нижегородском метро прошлой зимой.
— Вот что, — потер руками виски Лысенко. — расскажите мне все с самого начала. С момента как вам позвонил Варицкий и до сегодняшнего дня.
 
Антон подробно рассказал о своей работе в “Одионе”, о структуре филиала, его сотрудниках, побеге оттуда вместе с Антониной и всеми деталями погони за ними последних двух суток.
Наступило молчание.
Майор молча переваривал полученную информацию. Наконец он порылся в своем портфеле и достал бланки протоколов допроса.
— Вот что — распишете мне за ночь свои приключения подробно, а я приеду завтра, возьму их и подошью к делу, — деловито начал он. — тогда, надеюсь, процесс сдвинется с мертвой точки.
— Минуточку! — Насторожился Антон. — Сначала проясним, свидетели мы или подозреваемые. А если подозреваемые, так в чем? А если свидетели, так свидетели чего?
– Она-то свидетель, само собой, — Лысенко что-то отметил в блокноте. — А вы что вообразили? Надо будет ее завтра отвезти на медицинское освидетельствование и тогда можно будет ее провести как потерпевшую по делу против этих… медиков из больницы. А вот с вами сложнее, Антон. Надо будет подробно изучать, не превысили ли вы мер необходимой самообороны на шоссе, на железной дороге.
— Моя фирма окажет Антону квалифицированную юридическую защиту, — отозвался Алексей. — человека несколько раз едва не убили, а вы уже дело ему шьете.
— Да не шью я, бывший коллега, — Лысенко взглянул на часы. — но с нашей бюрократией все может быть. А еще дело Чередника — вы главный подозреваемый.
— Чередника убил Геннадий Панченко, начальник службы охраны “Одиона”.
— Это может кто-то подтвердить? — взял авторучку майор.
— Возможно, — Антон посмотрел на Тоню.
— Понятно. По вашим словам, Панченко был убит в перестрелке?
— Так, — Антон не хотел впутывать девушку.
— Трупа Панченко на месте перестрелки не найдено. Значит, трупа нет, отпечатков Панченко в квартире Чередника нет, что тогда остается?
— Душа, — мечтательно сказал Антон.
— Проблем с вами не оберешься.
— Варицкий и Плеханова в курсе, кто убил Сергея.
— На них у нас ничего нет. А эти диски надо будет еще расшифровать.
— Пока вы будете расшифровывать, они уничтожат на базе все улики.
— Я внедрил своего человека в одну структуру, связанную с финансированием археологических изысканий, — видно было, что Лысенко непрятно говорить на эту тему. – он сообщил, что достал удивительный артефакт, точнее рецепт жидкости, позволяющей восстанавливать любые поврежденные ткани человеческого тела: сломанные кости, поврежденный череп, разрушенные конечности, не говоря уже о ранах и разрезах. Он должен был встретиться со мной и передать артефакт. В этот день его и убили. Причем тело мы нашли со следами пыток, у трупа отсуствовала левая нога.
— Типичное ритуальное убийство, — отозвался Алексей. – Это даже я могу сказать.
— Да, ритуальное отрубание левой ноги довольно распространено, в той же религии бон, — подтвердил Антон. – что касается рецепта, я совершенно не верю, что с его помощью у человека вырастет отстуствующая конечность или зарастет дырка в черепе. Так не бывает.
— Вот и я также думаю, — пожал плечами майор. – это совершенно невозможно. Однако мой сотрудник был убит.
— Ну, может, его просто вычислили, — пожал плечами Алексей. – и устранили по какой-либо другой причине.
Антон молчал. Он не хотел говорить майору о золотой и серебряной пластинках, найденных в сейфе.
— С МЧС у ФСБ хорошие отношения. Нужны будут серьезные доказательства, чтобы провести в их дочерних структурах обыски. — Лысенко что-то отметил в блокноте.
— Не все так плохо, — вмешался Алексей. — я приглашен завтра в РГГУ на церемонию открытия Дней Индийской Культуры в Москве, а там обещался быть Игорь Евгеньевич Левицкий, замглавы администрации президента. А они знакомы уже больше двадцати лет, вместе еще с питерских времен.
— При чем тут за главы администрации? — удивился Антон.
— Он индолог, бывший завкафедрой индийской филологии при ЛГУ.
— Точно-точно! — оживился Лысенко. — он же и язык знает и вообще большой любитель всего, связанного с этим, способствовал открытию храма индуистов в столице.
— Отлично, вот ему Антон и должен передать послание, где он все должен емко, но информативно расписать свои похождения. Главное — упирать на спешность момента.
— Придется вам, Антон, в двух экземплярах свои похождения описывать, — майор еще раз взглянул на часы и стал собираться. — более подробно мне, а замглавы администрации — так, чтобы он вам поверил.
 
Когда за Лысенко захлопнулась дверь, засуетился и Алексей.
– Возьми ключ, Антон! На! Будь как дома. Только утром меня дождись.
– А ты?
– А у меня есть свой штаб, не волнуйся. Бюро. Контора. Мне всю ночь работать надо. Дела…
 
— Ты не рассказал майору про эти пластинки с текстом, — заметила Антонина, когда они остались одни.  
— Я не знаю, имеет ли смысл об этом говорить, — сказал Антон, рисуя
сигаретой в воздухе причудливый узор. — Понимаешь… — продолжил он и глубоко задумался. Он встал, открыл дверцу холодильника и вытащил бутылку водки. Уверенными движениями, не пролив ни капли, смешал водку пополам с кока-колой, бросил льда в бокал, и с наслаждением выпил чудесный напиток, приносящий уверенность и покой. — Я не хочу, чтобы нашему майору тоже ритуально оттяпали ногу.
Антонина отказалась от спиртного и просто налила себе в бокал кока-колы. Она смотрела на него очень внимательно и ждала продолжения.
Они сидели на ночной кухне и говорили, говорили,
говорили… Им обоим сейчас был особенно нужен не любовник, но
друг.
Наконец они долго-долго шли по коридору в спальню, роняя на пол
одежду, то прижимаясь друг к другу, то отстраняясь, чтобы получше
рассмотреть свое новое приобретение и убедиться, что все у него именно так, как хочется. Они не стеснялись любоваться и не боялись ласкать. Для них не было движений стыдных или неловких, им ничто не мешало и ничто не торопило их. Когда упругие молодые груди, освободившись от тесной материи, прижались к груди Антона, у него закружилась голова.
— Преграда времени пыталась развести наши дороги, — пробормотал он. — но у нее ничего не получилось.
А когда он прижался к забинтованному плечу тезки, он почуствовал что-то непонятное. Антон ощутил горячий пульсирующий пятиугольник. Лернер даже не стал прислушиваться к своим ощущениям — он догадывался, что это может быть за пульсирующая в такт биению сердца штука.
“Так вот почему я не мог ни разу прочитать твои мысли” появилась разрушающая эти чудесные минуты мысль. Антон попытался успокоится. Он не стал анализировать, ничего специально не
придумывал, он просто любил девушку, находившуюся рядом. И они пробовали снова и снова, и это получалось совсем безумно, совершенно невозможно. Наконец Тоня расслабленно разлеглась и вскоре уснула.
 
“Кто же ты, тезка?” Лернер механически прижимал девушку к себе, а червячок подозрения не давал ему покоя.
 
Нелегко начался этот день для Антона. Как и обещал майор, он заехал в районе десяти утра к нему, но встретил там только его одного — Антонина исчезла в неизвестном направлении, когда Лернер еще спал, оставив вместо себя только пару листов бумаги на столе с изложением своих показаний.
— Как она не понимает, что в нынешней ситуации это смертельно опасно! — возмущался майор. — если за вами следили сразу по прибытию в Новосибирск, что им мешает делать это здесь?
— Я же ей не сторож, — пожимал плечами Антон.
 
На Лубянке Антону все же пришлось побывать; Лысенко передал его своему заму Лисицину, малому лет тридцати пяти, с ранними залысинами и несколько наивным взглядом. Он не стал брать у Лернера подписку о невыезде, а допросил его всего лишь в качестве свидетеля по делу об убийстве Чередника и перестрелке на железной дороге и трассе Барнаул-Новосибирск.
Похоже было, что или майор Лысенко действительно поверил Антону или Мальцев задействовал свои оставшиеся связи в конторе: в результате Антон остался при своих, на свободе и даже не под подозрением. Тем не менее Антон имел еще долгий разговор с майором под диктофон в его личном кабинете. Поэтому в квартиру, любезно предоставленной ему Алексеем, он вернулся после трех. Слежки за собой он не ощутил, а Антонина вовсю хозяйничала на кухне.
 
— Ты ушла сегодня неизвестно куда, — он приобнял ее. – даже не оставила записки.
— У меня могут быть личные дела? – как ни в чем не бывало заметила она. – мне надо решать вопросы с работой, с банком, я кредит брала для покупки квартиры. А твоему майору я все изложила. Как, кстати у тебя там все проходило?
— Ну если я перед тобой стою, значит все не так уж плохо. – Антон был поражен, что он не ощутил пульсирующей точки на плече у тезки. «Неужели мне вчера померещилось?»
— Ты пойдешь сегодня на эту… открытие Центра Индийской Культуры?
— Конечно! В моей ситуации или грудь в крестах, или неизвестно что, — Антон открыл шкаф.
— Тогда держи. – Антонина протянула изящный узкий фиолетовый конверт, в котором находилось приглашение. – в семь вечера.
  Изложив на бумаге более-менее складно события связанные с медцентром «Одион» и взглянув на часы, Антон приступил к выбору скромного вечернего костюма. Честно говоря, выбор был крайне невелик — у Мальцева в шкафу висело всего два костюма: зеленоватый и черный.
Решение взять один из костюмов в аренду было согласовано по телефону с Алексеем, поэтому Антон с помощью тезки приступил к примерке, благо, Антон и Алексей были практически одной комплекции, поэтому проблем с примеркой костюма не возникло. Каждый из двух костюмов был по-своему неплох. Черный очень понравился Антонине, но с другой стороны, в зеленом облачении была какая-то романтическая загадочность, какой-то подспудный намек на отношение к индийской культуре и к востоку вообще натуры обладателя этого пиджака и этих брюк.
 Кроме того, зеленоватый костюм был чуть-чуть великоват — ровно настолько, чтобы во время возможного бегства не стеснять движений. На меропрятии могла возникнуть любая ситуация, поэтому Антон мог рассчитывать или на свое мастерство экстрасенса-гипнотизера или в случае чего — на быстрые ноги.
— Зеленый подойдет! – сказал Антон тезке.
 Антонина невозмутимо вычистила костюм мягкой намоченной щеточкой. Потом также аккуратно всего лишь минут за десять вдумчивого глаженья привела брюки и пиджак в соответствующий парадный вид.
— Теперь можно и к замглаве Администрации. – довольно рассматривал себя в зеркало Лернер.
 
 Когда Антон выходил из такси напротив РГГУ, было без десяти семь. Официальных лиц, журналистов и просто гостей после аккуратной, но не дотошной проверки приглашений бережно повели в сторону и привели в средних размеров зал заседаний ученого совета РГГУ, богато освещенный софитами, юпитерами и прочими прожекторами. Телевизионщики уже вовсю копошились со своей аппаратурой на сцене, обложив полукольцом большой стол под малиновой бархатной скатертью. Пока рассаживали приглашенных, Антону почудилось, будто в толпе мелькнуло несколько знакомых лиц, однако их рассадили довольно быстро и стулья оказались жесткими и неудобными, что он толком не сумел оглядеться. К тому же торжественность момента не позволяла слишком крутить головой. Самая большая проблема, однако, представлялась Антону не в этом.
На часах Антона было уже пятнадцать минут восьмого, а замглавы Администрации все не было; оставалось неясным, появится ли он вообще. Всей подготовительной церемонией распоряжались деловые люди в костюмах. Наплевав на торжественность момента и неудобный  деревянный стул, Антон закрутился всем корпусом, пытаясь оценить ситуацию.
Наконец невидимый симфонический оркестр заиграл торжественную мелодию, и наконец, появились официальные лица. Точнее, сперва на сцене возникли несколько мощных секьюрити, профессионально осмотрели зальчик, встали позади стола и по бокам — и лишь только затем из боковой двери появились сначала трое невзрачных мужчин — помощник ректора по международным учебным центрам, проректор по учебной работе и проректор по инновационным международным проектам.
Антон уже знал, что Игорь Евгеньевич Левитин любит играть с подчиненными в демократию и поэтому не удивился, когда лишь только после этих троих на сцене появился замглавы Администрации президента в компании чрезвычайного и полномочного посла Индии в РФ и директора Московского дома национальностей. Все трое непринужденно общались между собой, а Левицкий даже улыбался, причем не стандартно всем присутствующим, а кому-то одному в зале. Но уж точно не Антону.
После исполнения мелодии вся троица встала перед символической бело-сине-красной ленточкой и замглавы Администрации под аплодисменты присутствующих перерезал ее, символизируя, таким образом, открытие Дней Индийской культуры в Москве. 
Антон решил переждать официальную часть и подойти к замглаве Администрации потом, когда возможностей для этого будет побольше, в том числе используя методы гипноза.
Тем временем посол России в Индии обратился с видео-приветствием к гостям и участникам конференции. Антон со скукой прослушал приветственные речи заведующей департаментом хинди Министерства образования Индии Чанеру, академика РАН индолога Топорова, ректора Международного университета хинди имени Махатмы Ганди профессора Сараванана, и первого секретаря департамента Азии МИД России Зинченко.
Программа конференции была насыщеной и нечего было и думать о передаче бумаг в данный момент советнику Левицкому, оживленно общавшемуся за круглым столом с профессорами и академиками.
Антон равнодушно наблюдал за выступлениями преподавителей хинди и студентов, съехавшихся на конференцию со всей России и стран СНГ.
 
Наконец через час с лишним официальная церемония закончилась. Антон. будучи все время официальной части конференции в напряжении оживился. Он надеялся, что Игорь Евгеньевич соизволит остаться на неофициальную часть, которая заключалась не в фуршете, но в важных переговорах с представителями индийских компаний, аккредитованных в Москве. В виде официального представителя российской государственности. На радио «Эхо Москвы» Игоря Евгеньевича часто упоминали в пятерке самых приближенных к президенту людей и Антону хотелось надеятся, что «Эхо» не заблуждается…
 На сцене какой-то лысенький и кривобородый Пегов несколько сумбурно, но живенько рассказал присутствующим о роли религии среди индийского населения и индуизме в целом. Затем погасли разом источавшие жар софиты телевизионщиков, распахнулись еще одни  широкие двери, куда и повалили клином присутствовавшие в зале, бывшие в курсе, что основная часть закончилась. Антон не спеша присоединился к народу, одновременно пытаясь не потерять из виду Игоря Евгеньевича. Останется он или не останется? Сейчас для Антона решалось многое.
Но замглавы Администрации остался, видимо на неофициальной части действительно собирались решить некоторые дополнительные вопросы с индийскими бизнесменами. Когда толпа гостей и приглашенных потихоньку рассосалась, Лернер обнаружил советника Левицкого в примыкавшем к залу просторном фойе, вручавшему послу Индии в России перевод с хинди на русский язык книги «Цветы дерева ним» известного индийского поэта Кунвара Нараяна. Игорь Евгеньевич жал сухонькую руку посла, кивал мельтешащему рядом помощнику, а сам по-прежнему высматривал кого-то в толпе у стендов с материалами по культуре, искусству, живописи, скульптуре Индии.
 Антону «доклад» с каждой секундой все сильнее жег карман. Но Антон решительно не представлял, как прорваться к помощнику Президента. С помощью методов гипноза? Возможно, конечно. А удастся ли?
 
Антон сделал вид, что внимательно знакомится с журналами и книгами по Индии, которые были предоставлены библиотекой культурного центра им. Неру посольства Индии в России и как бы невзначай огляделся, высматривая объект внимания советника президента.
Это была женщина. Высокая красивая блондинка в эффектном платье синего цвета. Блондинка смотрела ласково, нежно и заинтересованно. К сожалению, совсем не на Антона.
 Лернер внимательно проследил за ее взглядом и нашел объект трогательного внимания дамы: ухоженный блондин среднего роста, носит очки, чуть за пятьдесят. Не было бы ничего особенного, только субъект носил фамилию Левицкий.
Да, блондинка была именно тем человеком, кому Игорь Евгеньевич так хорошо улыбался со сцены и кого с таким упорством отыскивал глазами в толпе. А теперь женщина в синем и замглавы Администрации так мило и застенчиво играли друг с другом в гляделки, что вовсе не похожи были на людей, познакомившихся только что, средь шумного бала, случайно. Однозначно, пара эта наверняка была знакома задолго до сегодняшнего вечера.
Отложив журнал и осмотревшись, Антон понял, что до советника президента никак не получится добраться, сегодня уж точно. И дело было не только в секьюрити вокруг Игоря Евгеньевича, которые шныряли цепкими взглядами по толпе. Несколько пустоглазых верзил крепкого телосложения, прицельно наблюдали с разных точек именно за Антоном. Этим коновалам самое место было санитарами в районной психушке, но не на открытии Дней Индийской Культуры.
Подобные гоблины вот уже который день пытались насолить Антону. Правда, после разборок в славном городе Новосибирске их команда значительно уменьшилась, чему Антон был очень рад.
К тому моменту, когда Антон окончательно отследил трех «пастухов» и опять вернулся взглядом к Игорю Евгеньевичу и даме в синем, помощник президента уже скрылся из виду за спинами своих охранников, а незнакомка в синем платье уже достигла двери и вышла из фойе.
 
А если передать бумаги этой очаровательной даме? Здравая идея. Но! Такая женщина наверняка пришла сюда не пешком. Значит, еще пару минут — и будет потерян единственный оставшийся вариант. Уже не обращая внимания на соглядатаев, Антон торопливо проскользнул к центральному выходу из РГГУ, являвшемуся одновременно входом, и чтобы не привлекать внимание, только у дверей сбавил шаг до прогулочного.
 
Выскочив наружу, Антон увидел, как дама направляется на гостевую стоянку к новенькому бордовому «Рено». Вперед! Антон бросился наперерез, но как часто бывает, на самом важном месте его планы некожиданно нарушили. Откуда-то раздался резкий голос:
 — Лернер!
 Антон отскочил машинально, скорее потому, что был готов к такому повороту событий. Он прыгнул в сторону, уходя от голубой молнии, ударившейся в высокий забор автостоянки из сетки-рабицы.
 
 В круге света возникла троица. Те самые соглядатаи. Двое пасли Антона еще в зале заседаний. Третий, среднего роста крепыш со стрижкой коротким “ежиком” в летнем плаще держал в руке какую-то штуку, похожую на толстую авторучку. Парочка верзил была вооружена солиднее — помповиками. Даже если у этих братцев руки-крюки и зрение минус двадцать, с такого расстояния промахнуться мудрено. Тихо они, однако, подобрались — их шаги заглушил шум со стройки напротив.
 — Лернер, — удовлетворенно сказал крепыш. — Ну вот ты и попался!
 Парни с помповыми ружьями стояли рядом с ним, поигрывая своими стволами. У коротко стриженого из-под плаща выглядывала белая кромка халата.
— Нигде от вас не скрыться, — заявил Антон. 
— Я тебе даже скажу, что с вами будет через минуту… Вот видишь эту штучку? Выстрел из нее в человека вызывает сердечный приступ. Вырубим вас обоих, потом сунем даму в машину, устроим наезд… Затем еще добавим даме, чтоб наверняка. Несчастный случай: сердечный приступ за рулем, вызвавший наезд на пешехода. Чего только не бывает. Случайность.
– Вы бы женщину отпустили, – проговорил Антон. – Я вам нужен, меня и берите… Она-то вам зачем?
– Незачем, – подтвердил парень в плаще. – ее трогать нам никто не приказывал… Но оставлять свидетелей – такого приказа тем более не было. Люди у нас серьезные, порядки – строгие. Даже в мелочах.
— Хитро задумано, — сделал шаг в сторону Лернер. — только хлопотно это...
 
Фразой, что не нужно трогать женщину Левицкого, Антон выиграл доли секунды и с разворотом смещаясь вбок, уходя от возможного попадания, “выстрелил”. В его руке появились светящиеся шарики. Крепыш выстрелил из своей “авторучки” и синеватая молния столкнулась с энергетическим плевком, создав яркие-яркие искры, как при бенгальском огне.
Следующий беловатый сверкающий катышек угодил в лоб парню с “ежиком” на голове и добавки не понадобилось; один из гоблинов только вскидывал ружье, а Антон запустил в него сразу четыре шарика с левой; верзила с воплем рухнул на асфальт начав дергаться в конвульсиях.
Третий все-таки сумел выстрелить; но Антон был уже совсем рядом и отбив ствол куда-то вверх ударом кулака, отчего выстрел пришелся по воробьям, засадил два шарика — энергии больше нехватило — в печень гоблину, который с криком согнулся пополам; а потом добавил прикладом по физиономии неудачливому стрелку.
Где там женщина замглавы Администрации?! Дама в синем прижималась к капоту своего “Рено”, сдерживая ладонями свой горловой крик.
— Вы машину вести в состоянии? Здесь нам оставаться нельзя никак.
– Я попробую, – сдавленным голосом проговорила женщина. – Куда ехать?
– Чем дальше, тем лучше, — пояснил Антон.
 
Только проехав километров десять, в одной из мелких улочек, Антон предложил остановиться. “Хвоста” за ними не было и можно было спокойно поговорить.
— Что вы хотели от меня? — спросила дама, уже несколько отошедшая от событий последних двадцати минут.
– У меня дело к Игорю Евгеньевичу.
– Вот и обратились бы к нему, – тотчас же посоветовала она. – Подошли бы на конференции и изложили…
– Да не мог я, – оправдывался Антон. –  Народа вокруг было много. Разного и чересчур любопытного. В том числе и те, которые десять минут назад пытались нас убить и все выдать за несчастный случай.
Слова Антона заинтересовали даму в синем.
– Так что вы хотели от Игоря? – осведомилась она.
Антон вытащил из внутреннего кармана пиджака свои записи в конверте.
– Это очень важно, – сказал он. – президент должен непременно, незамедлительно ознакомиться. Может произойти непоправимое…
Женщина кивнула, но конверт брать явно не спешила.
 
– Ах, переворот, – равнодушно проговорила она. – Бросьте волноваться.   Никаких переворотов не предвидится.
– Не в перевороте дело, – устало произнес Антон. – похитили портативный ядерный заряд. Я должен был привести его в действие.
— Вы?
— Да, только примерно таким же способом, какой я продемонтрировал этим троим, — Антон старался объяснять по возможности доходчиво. — в Сибири есть центр, где готовят таких как я. Мне удалось сбежать и вот они за мной охотятся.
– Давайте ваше письмо, – неожиданно сказала она, возможно будучи под впечатлением от проделанного Антоном. – Я передам его Игорю. Может быть, он захочет и сам с вами встретиться.
Антон протянул даме конверт.
– Встретиться было бы неплохо, – признался он. – Тут, в письме, все очень кратко. Они ведь могут подготовить другого, кто найдет нужный код активации бомбы.
– Ничего себе, – протянула дама. – а вы ведь даже не представились, мой спаситель.
– Лернер, Антон Александрович, экстрасенс-биоэнергетик. Правда не из тех, кто мелькает по телевизору.
– А я – ведущая программы “Мода нон-стоп” на канале “Столица”, – проговорила блондинка. – Шальнева Светлана Сергеевна. Вы не смотрите по воскресным вечерам канал «Столица»?
– Увы, – сказал Антон. Он никогда не мог досидеть до начала этой передачи, выходившей в эфир в половине второго ночи. Да и канал “Столица” он практически никогда не смотрел.
 
Возможно, маскировку как отдельный предмет эти ребята изучают в ФСО или в других подобных структурах, отметил Антон. А ко всему прочему и жизненная необходимость заставляет.
Лернер в половине десятого стоял у подземного перехода на Миклухо-Маклая, ничем не выделяясь из окружающей толпы, ожидая, что с минуты на минуту рядом с ним притормозит какой-нибудь «Хаммер». Или на худой конец, «Мерседес». Вместо этого к нему неожиданно подвалил неприметный коричневый фургончик «Мосэнерго», из кабины высунулся коротко стриженый парень и приветливо спросил без обиняков:
— Лернер?
Вид у парня был самый что ни есть уставной, служебный.
— Лернер, — бесхитростно ответил Антон. Пароль и отзыв были на редкость незамысловаты, как и сам транспорт. Впрочем, затяжной обмен репликами тут был явно неуместен. Лучше было сохранить здоровье и нервы.
— Залезайте скорее, — сказал водитель, — здесь нельзя останавливаться.
Антон залез. Внутри тесноватой металлической коробки с единственным мутным окошечком на боку оказались не инструменты электриков, — как можно было предположить. Там находилось несколько удобных светлых кожаных диванчиков, на которых сидело четверо в штатском. Под потолком светила яркая люминесцентная лампа.
Человек с холодно-спокойным, по-мужски твердым, с тяжелым подбородком и черными умными глазами, помог Антону забраться, выделил место на одном из диванчиков прямо рядом с окошком и произнес:
— Моя фамилия Ушенин. Игорь Евгеньевич попросил отвезти вас к нему…
Антон кивнул головой.
— Извините за меры предосторожности. — Как Антон понял, Игорю Евгеньевичу не хотелось бы афишировать контакты с ним.
— Все нормально, — одобрил Лернер. — Далеко ехать?
— Смотря как ехать, — хитро усмехнулся Ушенин. — По прямой — довольно близко. Но мы поедем другим путем.
Они петляли по городу довольно долго, пока над ними не зашелестел невидимый динамик.
— Внимание, Виктор, пересадка.
Антон глянул в окно. Они стояли в каком-то типовом микрорайоне, среди бесчисленных многоэтажек.
— Действительно! — спохватился Ушенин. — Как я все-таки привык к легковому транспорту. Вылетают из головы элементарные вещи… Не правда ли, Антон?
Лернер рассеянно кивнул, хотя лично ему подобная забывчивость не грозила. Зато Антон мог расслабиться после работы, спокойно посидев в баре с друзьями.
— Пересаживаемся, — сказал Ушенин, и они вместе с двумя мальчиками сопровождения выбрались из уютого фургончика. Сверкающего «Мерседеса» Антон вновь не дождался: вторая машина оказалась замызганным “Ниссаном” пятнадцатилетней давности.
— Конспирация, уважаемый Антон, — сообщил Виктор, когда вся четверка разместилась в душной кабине автомашины.
— А как же, — пробомотал Антон, которому не очень нравилась вся эта суета. Еще минут через двадцать, когда конспиративная «тачка» вырулила на шоссе, у Антона еще больше ухудшилось настроение. Наконец они вдруг свернули в какую-то унылого вида подворотню, внутри которой скоро обнаружилась еще одна подворотня. “Ниссан” заехал и в нее, покружил по двору и остановился перед трехэтажным домом. «Район метро Варшавская, — отметил Антон, выходя. — тоже мне, конспираторы…»
Вероятно, в тех же целях на первом этаже не было ни одного охранника, даже захудалого дедульки с ружьем. Зато здесь остро припахивало застоявшимся табачным дымом — словно бы в этом здании размещалась бригада испытателей папиросно-сигаретной продукции.
— Нам на третий, — сказал Ушенин, морща тонкий нос, и сделал приглашающий жест рукой. В этой хибарке, где размещалась резиденция бдительного Левицкого, никакого лифта не предвиделось вовсе. Надо полагать, для маскировки.
Уже между первым и вторым этажами Антону встретилась парочка дегустаторов дешевых сигарет, сосредоточенно дымивших, как две выхлопные трубы форсированных двигателей.
— Добрый день, — сурово говорил один из них, увидев Антона и остальных. — вас ждут.
На лестничной площадке третьего этажа было почти безлюдно. У дверей маячил лишь один малый вида типичного охранника. Он поигрывал «уоки-токи» и с чувством превосходства поглядывал вниз. Видимо, его переполняла мысль о том, что он находится на ответственом посту.
Увидев Ушенина, охранник с «уоки-токи» молодцевато расправил плечи.
— Прибыли, — отрапортовал он в микрофончик. Рация невнятно пошумела и ответила:
— Шеф готов принять.
Широким жестом охранный малый распахнул перед ними металлическую дверь.
"Что же, посмотрим, какой это Левицкий." подумал Антон, входя в помещение.

Левая рука президента Игорь Евгеньевич Левицкий занимал просторный и светлый кабинет, который был раза в два больше рабочего офиса Антона. Компьютер, пара телефонов — все было банально. Окна резиденции помощника выходили на относительно тихую улочку, усаженную кленами.
– Здравствуйте, Антон Александрович, – сказал Левицкий, вставая из-за стола и обмениваясь со Лернером крепким дружелюбным рукопожатием. Одет Левицкий был в донельзя демократичные потертые джинсы и клетчатую рубашку “ковбойку”, более подходящую для работы в поле, а не деловых приемов.
– Здравствуйте, Игорь Евгеньевич, – ответил Антон.
– Садитесь, Антон Александрович, – предложил Левицкий, окончательно выигрывая у своего конкурента турнир по вежливости в личном зачете.
– Спасибо, Игорь Евгеньевич, – с этими словами Антон уселся в мягкое кресло, стоящее рядом с рабочим столом Левицкого.
Помощник президента достал из ящика стола бумаги, давая Антону понять, что время реверансов закончено.
– Я ознакомился с вашей докладной запиской, – задумчиво проговорил он. – скорее всего, вы не ошибаетесь… Все это в нынешней обстановке вполне реально.
Левицкий задумчиво замолк. Антон сидел и скромно ждал продолжения его монолога. Он чувствовал, что советник президента ему доверяет. Откладывать разговор о важном было просто нельзя.
– У меня сегодня в четырнадцать ноль ноль, как обычно, встреча с президентом, – сказал, наконец, Левицкий. – Эта встреча – последняя в текущем месяце. Потом у меня по графику отпуск, и, будьте уверены, мне придется отгулять всенепременно. В нашем аппарате, Антон Александрович, всегда очень заботятся о здоровье помощников… А что будет через потом, в нынешних условиях – неизвестно. И никто этого не знает. Идет жесткая борьба за власть, надо быть готовым к любым неожиданностям.
– Игорь Евгеньевич, – произнес Антон, убедившись, что Левицкий опять погрузился в глубокие раздумья. – Вот и расскажите сейчас президенту. Если им стане известно, что база раскрыта, они постараются замести следы.
— Вы так и не поняли, Антон Александрович, – после паузы сказал он. – У меня нет права излагать президенту версии. Что у меня есть по вашему письму? Явные доказательства — это только та информация, которую удалось расшифровать с флэш-карты и одного из дисков. Там не так уж и много. Прямые улики против руководителей центра отсутствуют. Ни одного реального свидетеля обвинений у вас нет.
– Как же нет… – заикнулся было Антон.
– Нет, – развел руками Левицкий. – большинство возможных свидетелей погибло, не без вашего участия. Ладно, показания Фоминой еще… Надеюсь, мне удастся обосновать связь между боевиками, напавшими на объект в Подмосковье и “Одеоном”. Теперь по поводу ФСБ.
Антон молча показал пальцем в потолок.
Советник отрицательно покачал головой.
– Здесь стоит аппаратура для подавления звукозаписи, – сообщил он. – ФСБ конечно ищет бомбу, но президенту наверняка доложено, что заряд активировать технически невозможно. Поэтому паники особой нет.
— Они могут подготовить человека, который найдет коды. Экстрасенса. А когда будут найдены коды, просто подать сигнал и произойдет взрыв.
Я готовился на эту роль.
— У меня ведь статус помощнника, а не соратника! – воскликнул Левицкий. — Вот вы вчера совершенно верно сделали, что не подошли со своим письмом ко мне. На мероприятиях и меня, и всех прочих охраняет ФСО. Ну, и бдит заодно…

Игорь Евгеньевич потер пальцами виски.
Конечно, — проговорил он. — У меня есть определенное время еженедельно. Я могу прорваться к президенту с докладом на десять-двадцать минут. Но президент окружен Петрушевским, Иваненко, Шургу, которые не против встать у руля. А для этого им нужно чрезвычайное положение. А этот взрыв придется как нельзя кстати. Я у них как белая ворона. Нас, либералов, мало! А эта страна так устала от насилия...
— Отчего же вы не хлопаете дверью? —пожал плечами Антон. — Ради старой дружбы?
В глазах Замглавы Администрации блеснул озорной огонек.
— Потому и не хлопнул, — с вызовом сказал он, — что всегда остается шанс… Сыграть не по их правилам…
Советник президента поднялся с кресла и скрылся в примыкавшей к кабинету задней комнате. Антон понял, что аудиенция окончена.
"Конечно, — в расстроенных чувствах подумал Антон, — всегда остается надежда. На счастливый случай".

— Антон Александрович, вам нужна охрана? — неуверенно спросил на прощание Ушенин, мгновенно утранивший свою загадочность и какую-то неприступность.
— Спасибо, справлюсь, — отрезал Антон.

Антон отдыхал после обеда на диване, почитывая детктив из обширной библиотеки Алексея, когда раздался звонок мобильного.
Это был Игорь Евгеньевич. Тот и не тот. Антон не узнaвaл помощника президента. Он покинул – усталого и грустного человека. А сейчас с ним разговаривал эдaкий трибун с юношеским запалом.
— Ну кaк? — спросил Антон, лишь только помощник президента представился.
Еще через секунду он конкретизировaл свой вопрос:
— Он вaм поверил, Игорь Евгеньевич?!
— Дa, дa, дa! И еще рaз дa! – раздавался радостный голос в трубке. — Он поверил! Президент мне поверил! Он тaк блaгодaрил меня! Нaс всех!
Я всегда знал: он — человек! Человек с демократическими идеалами! Он тaк нездоров, a меня принял. Если бы только видели, Антон — кaк он меня принял! Отложил нa чaс встречу с Рогозиным. Рaсспрaшивaл! Все подробно!
Игорь Евгеньевич явно пребывaл в состоянии эйфории. Эйфория — то самое повышенное, рaдостное нaстроение, чувство блaгополучия и довольствa… не соответствующее объективным обстоятельствaм. Тaк как насчет обстоятельств?
— Простите, Игорь Евгеньевич, a что конкретно скaзaл он про центр «Одион», — спросил Антон, — и этот сибирский филиал?
Нaступило короткое молчaние.
— Конкретно про ваше письмо рaзговорa не было. Скaзaл — рaзберется. И еще! Президент скaзaл, что мое сообщение — чрезвычaйное. И при мне он нaзнaчил встречу с министром обороны. И еще он скaзaл, что этот вопрос, с которым я пришел, будет обсужден нa этом зaседaнии. Не волнуйтесь, Антон Александрович! Процесс пошел!

— Что там? – спросила Антонина, когда Лернер выключил телефон.
— Он мне поверил, — радостно ответил Антон. – так что у нас все получилось!

Министр обороны опаздывал, но в приёмной не скучали, было о чём поговорить: на устах у всех присутствующих было похищение портативного ядерного заряда с военного объекта в Подмосквье.
Министр прибыл только через двадцать минут после назначенного времени, и не один.
Его сопровождали мужчины в военной форме: начальник Генштаба генерал армии Винницкий, сухой и подтянутый, и первый замминистра генерал Мартынюк. Уголки губ у Мартынюка всегда были опущены, отчего казалось, что он скорбит о ком-то.
Министр извинился:
– Прощу прощения, товарищи офицеры, задержался у президента. Проходите.
Совещались все вместе не раз, знали друг друга хорошо, поэтому никакого дискомфорта не ощущали. Кабинет генерала Борисова был невелик, зато вполне современен, с деловым интерьером и возможностью быстрой связи с генштабом.
По давно заведённому порядку расселись за Т-образным столом хозяина кабинета напротив друг друга: командующий ВДВ и его подчинённые – слева, представители министерства – справа.
– Докладывайте, Павел Романович, – доброжелательно сказал Борисов.
Винницкий, крупный, почти квадратный, бывший дискобол, с тяжёлым и хмурым лицом, положил перед собой синего цвета папку с вытисненным на ней двуглавым орлом, но открывать не стал.
– Ситуация следующая, товарищ генерал. Это база под прикрытием филиала медицинского центра. Точные координаты базы: шестнадцать- двадцать четыре –одиннадцать. Предыдущие данные подтвердились еще несколькими источниками.
– Давайте ближе к делу, – ответил министр. – ваши предложения?
– Я думаю, пора поднимать войска! – выпрямился Винницкий.
— Пожалуй, это лишнее. — министр пустил лучики морщинок по лицу. — Александр Иванович, поднимайте своих десантников. Укомплектуйте спецгруппу боевыми офицерами, прошедшими горнило антитеррористических операций.
— Так точно.
– Держите меня в курсе, Александр Иванович. Медлить нельзя: база может быть мобильна.
— Министр по чрезвычайным ситуациям Шургу в курсе? – превратил глаза в щёлочки начальник Генштаба. – Этот объект находится в системе МЧС.
— Президент дал приказ не ставить его в известность. Действуйте!
В кабинете стало тихо.

Генерал МВД Василий Константинович Соколов не зря столько лет обрастал «нужными связями», которыми он так дорожил и гордился, оберегая их как зеницу ока.
Когда президентом снова стал Владимир Владимирович Путин, он понял, что поставил не на ту карту. По МВД прошли масштабные чистки, людей Соколова снимали с должностей, против некоторых возбуждали уголовные дела.
Это был самый трудный период его жизни, даже небольшая ошибка могла стоить ему серьезнейших проблем, а то и потери свободы. Он прекрасно понимал это и решил до самого конца занимать выжидательную позицию.
Как ни удивительно, через некоторое время ему удалось вычислить довольно точно: несколько нужных встреч дали ему возможность составить полное и достоверное мнение о том, кто является той «темной лошадкой», поставив на которую можно сорвать самый большой выигрыш в жизни.
Этого человека подчиненные называли Большой Макс.
Оставалось только одно — суметь представить себя перед ним в таком свете, чтобы у того самого появилось желание встретиться с ним лично, а не через посредников.
Прошло совсем немного времени, и Василию Константиновичу удалось воплотить в жизнь и эту часть плана. После личного контакта, когда Большой Макс принял на своей шикарной загородной даче, он понял, что не ошибся.
Чтобы наладить сотрудничество, он предложил Большому Максу компромат на целый ряд высокопоставленных чиновников и был несказанно удивлен, когда тот, нисколько не задумываясь, предложил ему работать вместе. А планы у Большого Макса были грандиозные, какие не снилась Василию Константиновичу даже в самых розовых мечтах. Так и стал генерал МВД Соколов агентом Большого Макса, получив псевдоним-кличку Цезарь.
Большой Макс нервно ходил по своему засекреченному кабинету, с нетерпением ожидал сведений из Кремля.
Узнав о встрече Левицкого с президентом и содержании его разговора он немедленно связался по зашифрованному каналу с Цезарем.
— Слушаю! Говорите!
— Здесь Большой Макс.
— Говорите! — нетерпеливо повторил Соколов.
— Этот востоковед Левицкий встречался только что с президентом и сообщил всю информацию по «Одиону», — рассерженно сообщил тот.
— Ясно! Какие будут указания?
— Вывезти все оружие, оборудование и лиц, связанных с проектом!
— Практически все оружие вывезти уже удалось, об остальном позаботится Парацельс!
— Действуйте!

Тотчас же после разговора с Большим Максом Василий Константинович набрал номер сибирского филиала и сухо произнес:
—Это Цезарь! Приказ: базу срочно эвакуировать по схеме, заложенной в вашей программе, у вас будет…
— Дайте три часа! — воскликнул Гуревич.
— Трех дать не могу — от силы час! Не сможете вывезти все – ликвидируйте лабораторию! Эвакуируйтесь на объект «два»! Вам ясно?
— Ясно, Цезарь!
— Тогда все! — Василий Константинович положил трубку и задумчиво покачал головой. «Неужели все рушится?» — подумал он.
 
А в этот момент бригада ВДВ уже была недалеко от места нахождения филиала. Гуревич недооценил предупреждение Цезаря, никак не предполагая, что времени на принятие решения у него практически не осталось.
 
Отправив с территории филиала два микроавтобуса с приборами и оборудованием, Михаил вернулся в лабораторию, где его ждала Валентина. Он изучал список данных ему инструкций, не только от Цезаря, но и от Андрея и Ирины, когда он услышал шум.
Это был шум тяжелых грузовиков. Гуревич выглянул в окно – к воротам филиала подъехало два тяжелых грузовика, из крытого железом кузова которых выпрыгивали здоровые молодцы в пятнистых комбинезонах.
Гуревич понял, что спецназ прибыл брать штурмом филиал. На этот случай была дана четкая инструкция Андрея Олеговича — уходить по подземным коммуникациям к выходу, находившемуся почти в километре от базы. Там их ждал транспорт, который бы их доставил на территорию одной из ИТК, начальство которой участвовало в проектах “Одиона”. ИТК находилась в десяти минуах езды. Отсидевшись там пару дней, Михаил и Валентина должны были покинуть регион.
Вдалеке послышался рокот вертолета.
— Сматываемся! – крикнул Михаил девушке.
 

Шестеро сидевших в кузове «Камаза» спецназовцев выбрались на тротуар, одетые в защитные комбинезоны, как и командир операции.

Подполковник Георгий Таранцев придвинул к губам усик рации:

– Второй, третий, мы начинаем. Будьте готовы.

По плану штурм филиала «Одиона» должны были начинать три группы общим числом в двадцать два человека. Все они готовились в центре подготовки бойцов спецназа ВДВ и подчинялись непосредственно министерству обороны.

Таранцев хотел предупредить их, что территория «филиала» может охранянятся высококлассными оперативниками, знающими свое дело, но не успел. Группа пошла на штурм.

Специалисты техразведки ослепили систему видеоконтроля периметра, заблокировав цепь датчиков и телекамер. Территория филиала «Одиона» контролировалась современной системой видеонаблюдения, поэтому охрана она отреагировала на вторжение адекватным образом. 

Группа наткнулась на прицельный автоматный огонь, и командир группы Виктор Бабенко, прозванный за глаза подчинёнными Зайцем – за оттопыренные уши, вынужден был отступить.
Виктор вызвал Таранцева:
– У нас снова проблемы, Игорь Васильевич!
– Вижу, – раздражённо ответил он. – Зря я доверил тебе это дело. Ждите, я с другой группой пройду к ним с тыла.
Гуревич помнил все инструкции, но появление спецназа натолкнуло его на мысль использовать штурм базы в своих целях. Он вынул из ящика стола “Магнум” — грозное, мощное оружие и сунул его за пояс.
— Эх, жаль лабораторию, — он вытащил из пачки "Кэмела" сигарету, предпочтя в этот раз сигареты трубке, прикурил зажигалкой и поднес огонек к занавеске. — Идем, у нас мало времени. — Он подхватил объемную спортивную сумку и резво направился к запасному выходу. — Валя, не отставай!
Совсем близко от здания раздались выстрелы и хлопки. Из окна лаборатории можно было видеть густой дым, который шел стеной — это спецназ применил гранаты со слезоточивым газом.
— Что происходит? — спросила Валентина. — кто там стреляет? Зачем нам этот пожар?
— Рейдерский захват, — сказал первое пришедшее на ум Михаил. Ему совершенно не хотелось посвящать ее в дела “Одиона”.
— А милиция что?
— Полиция теперь, Валя. И она вся куплена, — Михаил открыл тяжелую дверь. — бегом!
Они кинулись по коридору влево, потом направо. Теперь главное не сбиться, отмечал про себя Михаил. 
 
Четверо в коричнево-зеленых полевых костюмах ВДВ резво оказались у входа в здание, а один из них выстрелил по воротам центра из гранатомета.
 И еще один ударный отряд численностью в десять человек буквально свалился на здание филиала с планирующих парашютов типа "одуванчик".
 
В тот момент, когда Гуревич с Валентиной должны были снова повернуть налево, где через сотню с лишним метров их ждал бы выход на поверхность, Михаил рванул прямо и оказался перед массивной стальной дверью.
— Зачем мы снова здесь? — раздался голос Валентины.
— Жди меня, я скоро. — Гуревич, волнуясь, выронил из рук пластиковую карту, поднял, вставил в замок, набрал код и скрылся за дверью.
С момента его предыдущего появления “пациента” снова приковали цепью, сковывшей его движения. Вадим встал с кровати и уставился на него.
— Ты должен быть эвакуирован вместе с остальными и вывезен за пределы базы.
Вадим вперился глазами в Гуревича.
— Только не надейся на это, — Михаил вытащил пистолет. — я не хочу, чтобы та дрянь, которая сидит в тебе, покинула порог этой комнаты.
Он направил оружие на Вадима, ничуть с виду не испугавшегося.
— А как же Ирина? Не боишься?
— Это Ирине ты можешь вешать лапшу на уши сколько хочешь. Я тебя отсюда не выпущу.
Вадим молча смотрел на Гуревича и улыбался.
— Назовись-ка, кто ты. — Михаил снял пистолет с предохранителя. — можешь смотреть на меня сколько угодно, я не поддаюсь гипнозу.
— Какой же ты дурак, смертный, — засмеялся Вадим. — ты убъешь тело, но не уничтожишь меня.
— Вот ты и выдал себя, — удовлетворенно заметил Михаил. — ну пока ты еще себе найдешь новое тело, тварь...
Закончить он не успел — что-то раскаленное ударило его в спину ниже левой лопатки. Гуревич открыл рот, чтобы закричать, но из горла вырвался какой-то ужасный хрип. Секунду или две он еще стоял, скованный судорогой невыносимой боли, потом пошатнулся и упал на колени. “Магнум” выпал из его онемевшей руки.
Валентина откинула пистолет ногой. Михаил завалился набок, засучив ногами и через несколько секунд затих.
— Он хотел причинить тебе вред, Гьял-по.
— Я знал, посвященная, что ты придешь на помощь, — Вадим дернулся вперед, но мощная цепь держала его. — ключи у него в кармане.
Валентина положила вымазанный в крови стилет, который Гуревич время от времени метал вместо дротиков в мишень в своей комнате, так сказать, для разрядки.
Лаборатория уже горела вовсю, а где-то в подземелье слышался хохот Вадима, освобождавшегося от цепей.
 
Группа Таранцева, вооруженная пистолет-пулеметами «Кедр» и малогабаритными автоматами СР-3 "Вихрь" умело преодолев забор с тыла здания, форсировала расстояние до главного здания и вскоре оказались в одном из помещений второго этажа здания, оказавшемся компьютерным центром.
Терминал работал, у мониторов систем наблюдения сидели два оператора с наушниками и усиками раций. Гостей никто из них не ждал, и они были сразу нейтрализованы. Остальное было делом техники.
Вызвал Бабенко:
– Комната управления зачищена.
– Вас понял!.
– Ищи начальника, проверьте подвальные помещения, затем поднимись ко мне на второй этаж, я останусь в компьютерном зале.
– Слушаюсь.
По подземным коридорам замелькали лучи фонарей: восемь человек в камуфляж-комбинезонах, с автоматами АК-94 на ходу растягиваясь в цепь.
– Что там за пожар? — Таранцев подсел к монитору.
– Проверим. Что ещё?
Таранцев поколебался немного, глянул на часы. В районе коттеджей слышались выстрелы – это спецназ подавлял последние очаги сопротивления.
Подполковник пытался пройтись по файлам, но и без того закодированные материалы пожирала программа самоуничтожения.
Он быстро вышел из кабинета, отдавая распоряжения по рации командирам второй и третьей групп. Через несколько минут состоялся разговор с Москвой. А вскоре подъехали пожарные, тушить разгоревшийся пожар.
Они собрались в офисе Антона в восемь часов вечера: сам Лернер, майор Лысенко и его шеф — замдиректора ФСБ Егоров Николай Петрович, бывший полковник военной контрразведки. Высокий, статный, с серыми проницательными глазами. Шевелюра у него почти полностью отсутствовала, но он держался бодро и часто шутил, повторяя: из двух совершенно одинаково умных людей лысый умнее. У него был один недостаток: долгие годы работы в комфортном столичом кабинете напрочь убили у него стремление к инициативе и самостоятельной работе.
 
— Почему меня не убили в Кара-Адылской долине, — с досадой протянул Лысенко, прикладываясь из плоской, стилизованной под дерево фляжки.
— Москва тоже хороший город, — Антон уселся на подоконник.
-Глотнешь?
— Нет. Что у тебя со спиной? — Антон уставился на майора: грудь и спина под пиджаком были обтянуты у того тугим корсетом, а подбородок был подперт специальной подставкой, державшейся на длинных металлических подпорках.
— Бандитская пуля в гостеприимной южной республике. А ты думал, что я там персики собирал? Там у этих басмачей целые маковые поля и все под охраной местной полиции. Что тут Москва...
 
— Такого позора я еще не испытывал, — Лысенко отвинтил крышечку и хорошо приложился к горлышку. — слушай, а может это из меня под гипнозом вытянули информацию о предстоящем захвате филиала?
— Они знали в деталях о предстоящей операции, значит “крот” в твоем ведомстве. — Антон прошелся по комнате.
Лысенко вздохнул.
— Мои поздравления, — в помещение вошел замдиректора, перед этим очень долго разговаривавший в коридоре по телефону. — на территории всего комплекса не обнаружено никакого оружия, за исключением оружия у убитых охранников. Полное отстутствие какой-либо документации, нет улик, нет свидетелей. Только трупы.
— Что говорят задержанные?
— А задержанных нет: полигон вообще был закрыт и если что-то на нем и было, то все вывезено. В свою очередь непосредственно на территории филиала находилась только охрана, которая оказала вооруженное сопротивление и была уничтожена, — бесстрастно сообщил Егоров.
— В одном из подвальных помещений должен находиться человек. Он прикован цепью к стене, на ногах кандалы. — вспомнил Антон. — это брат замруководителя филиала Плехановой.
— А вас, господин экстрасенс, прошу вообще не показываться на моем горизонте. – отметил Егоров. — да, в одном из помещений под землей было найдено тело завлабораторией филиала Михаила Гуревича. Но если там и находился кто-то еще, то этот человек исчез.
— Гуревич… убит?
— Ножевое ранение в спину, задето сердце, если это вас так интересует. — Егоров уселся в кресло. — подозреваемых нет. В лаборатории случился сильный пожар и она выгорела дотла. Скандал жуткий, Шургу требует объяснений по поводу сегодняшней операции. Президент дал указание с ним не соединять.
 
— Прокурор готов дать ордер на обыск в отделении восстановительной медицины и реабилитации медицинского центра «Одеон». Этот адрес фигурировал в расшифрованных файлах на диске, переданном Лернером. – уставился в окно Лысенко.
— Зачем? – спросил замдиректора ФСБ.
— Чтобы найти, где они хранят этот ядерный чемоданчик!
— Забудь об этом. Президенту и так весь вечер звонит министр по чрезвычайным ситуациям.
— Но почему, есть еще время!
— Нет. Времени нет. Не мешайте работать профессионалам. Операция координируется несколькими ведомствами.
— А-а… вот как… договорились! – презрительно хмыкнул майор.
— Пожелание начальства –закон. Вот собственно и все. – Егоров взглянул на часы, встал с кресла и откланялся.
 
— Этот индюк поехал на дачу. – задумался Лысенко.
— Ну и что?
— А ты думаешь, это меня «даги» зацепили? Это свои… в спину. В следующей командировке не промахнутся. – вздохнул майор.
— Что ты решил? – Антон начал понимать намерения майора.
— Ничего… гвардия умирает, но не сдается. – Лысенко достал из внутреннего кармана пиджака cложенную вчетверо бумагу. — Вот… ордер на обыск. Я получил его сегодня в восемь утра.
 
Здание отделения восстановительной медицины и реабилитации медицинского центра «Одион» представляло собой трехэтажное здание в форме буквы П, окруженное парком и забором из металлической сетки. На этих этажах располагались операционные, лаборатории, палаты, манипуляционные кабинеты и медицинский компьютерный комплекс.
Из подъехавшего к воротам центра микроавтобуса вышел среднего роста человек в синем костюме и подойдя к закрытым воротам, показал в видеокамеру свое удостоверение. Ворота стали медленно открываться.
— Заезжай, — махнул рукой он.
Кавалькада из нескольких машин со спецномерами въехала в ворота и покатила по аллее к правому крылу здания, где располагался вход.
 
Двери центрального входа, не приспособленные для вноса пациентов, были открыты, но за вертушкой посетителей ждал детектор, кодированный автомат пропуска и охранник в черной униформе с кобурой пистолета на боку. Его напарник выглядывал из круглого окошка будки допуска.
     Охраннику Лысенко показал красное удостоверение с золотым тисненым орлом и печатью: «Федеральная служба безопасности России».
— Вы не имеете права! Я должен позвонить Андрею Олеговичу! – шумел охранник, жгучий брюнет с усиками, высокий, накачанный, сильный.
— Вы ордер видели? — Лысенко вместе с группой оперативных сотрудников, включая специалистов техразведки, шел по коридору первого этажа. Замыкал процессию приглашенный майором Антон.
— Ну это же не ордер на мой арест! Все хоть до фундамента снесите, дайте мне позвонить! — возмущался брюнет.
— Так! Отберите у него телефон! Всем оставаться на своих местах, пока не найду! — приказал майор.
Сотрудники ФСБ словно шарики ртути, распространились по всем трем этажам здания. Антон вместе с майором направились в кабинет директора.
 
После трех часов обыска к Лысенко подошел старший лейтенант Юдович.
— Все этажи проверены досконально. – по-военному четко стал докладывать он. — Вот здесь, в подвале, металлическая дверь. – он придвинул план здания к майору. — Ключей ни у кого нет. И помещение на схеме отсутствует.
— Ага. –воодушевился Лысенко. — Нашли. Сварщик есть?
— Через минуту будет.
— Так. Ну что же, пойдем, посмотрим.
 
Антон ходил взад-вперед по кабинету директора. Что-то здесь должно было быть, но какая-то сила удержала его, чтобы пойти вместе с майором и остальными.
Он направился к лифту.
Как все-таки люди привыкли верить надписям! На дверях лифта был скотчем приклеен лист с выведенными через трафарет буквами «Лифт не работает».
 
После некоторого раздумья Антон сорвал этот символический замок и нажал кнопку вызова. Он не удивился, когда лифт приехал с третьего этажа и двери раздвинулись. Антон вошел в кабину.
 
А теперь что?
Некоторое время назад этим лифтом пользовались люди. Антон ощущал, как они спешили, ощущал их возбуждение, надежды, страх.
Здесь что-то есть и эмоциональный фон насыщен. Много того, что несет опасность.
В здании всего три этажа, нигде ничего нет.
А помещения еще есть. Должны быть.
Антон приложил обе руки к панели с кнопками и сосредоточился. Это должна быть такая комбинация, чтобы те, кто в курсе, не забыли ее и в то же время защита от нежелательных гостей.
Кнопок всего три, “один”, “два”, “три”. Какие комбинации с этими цифрами наиболее популярны?
13 и 21.
Под кнопками на металле выгравировано изображение джокера. Зачем?
Лернер нажал одновременно двойку и единицу.
Лифт стоял. Не двигался.
«Что-то я сделал не так» думал Антон. «Ага! Тогда нет разницы между 21 и 12.»
Он нажал кнопку «два» и держа кнопку, большим пальцем нажал на единицу.
Лифт начал свое неторопливое движение вниз.
Двери бесшумно раздвинулись.
— Конечная. – ствол «Вальтера» с глушителем целил в живот Антону. — Выходи.
 
Большой Макс неторопливо разоваривал в своем кабинете по защищенному каналу спецсвязи.
— Время у нас еще есть, мой человек нашел уже двадцать семь цифр из кода. Материалы по сибирскому филиалу попали непосредственно мне, подарок судьбы. Пришлось пожертвовать им, но ничего страшного нет.
Мы свое дело сделали — после взрыва армии и вашему ведомству придется наводить порядок.
На другом конце првода слышался неразборчивый рокот.
— Ну в конце концов, мы затеяли весь этот проект ради чрезвычайного положения. Мы сметаем всех, кроме президента, который в нынешней ситуации будет уже безвреден. Выборы отменяются, все обстоятельства в нашу пользу. Вы же получите столько материала, сколько необходимо для ваших экспериментов.
— Ты все же считаешь, что взрывать рано? — послышался знакомый голос. — А если рано, то как быть с этим Лернером?
 
Третий день Андрей Варицкий ловил из энергоинформационного поля Земли — логоса, цифры кода активации ядерного заряда. Благодаря большому опыту, астрал и ментал он проходил спринтерски, почти не задерживаясь. Он ловко ускользал от "цепных псов" чужих разумов
готовые вцепиться в сознание, подавить его, подчинить волю и душу человека.
Андрей работал при помощи полного подавления чувственных желаний и находил цифру за цифрой многозначного кода. Он нырял раз за разом в стремительно мчащийся энергетический поток, напоминавший могучую горную реку. Андрей, барахтаясь там изо всех сил, попадал в слой информполя, хранящего все тайны вселенной, и выуживал кусочки информации. Долго он там находиться не мог и поэтому использовал разнообразные стимуляторы для возгонки в себе подобного состояния.
Подвал, в котором он находился вместе с похищенным зарядом был защищен мощной “вуалью непроглядывания” и поэтому Андрей мог не опасаться непрошенных гостей.
 
Блондин в очках воткнул вышедшему Антону под лопатку ствол пистолета и приказал:
— Пошли.
Они прошли вперед и свернув налево, оказались в смотровой.
Там его встретил среднего роста атлетичный мужчина лет тридцати пяти в костюме и с густой вьющейся черной шевелюрой.
— Ложитесь на каталку, — мужчина, мягко улыбаясь, показал на каталку, стоявшую у стены. Антон глубоко вздохнул, осторожно подошел и улегся, глядя в потолок.
— Давай, Эдик. – скомандовал атлет. – Я пока подержу его на мушке.
Через пару минут Антон был скован тугими ремнями по рукам и по ногам.
— Знаете меня? – спокойно произнес мужчина. – Я Самойлов, куратор Андрея Олеговича со стороны МЧС. Первый заместитель начальника главного управления МЧС России по городу Москве. Именно я изучал вашу кандидатуру на предмет работы в “Одионе”.
— Значит и МЧС в курсе? Сколько еще заговорщиков участвует? Десятки, сотни?
— Зря вы старались, Антон Александрович. Будет взрыв и будет чрезвычайное положение. Завтра бы все и узнали. Ах вы неугомонный.
— Вы ведь тоже заразитесь.
— Обо мне не беспокойтесь. Я буду далеко отсюда.
— А потом что?
— Дальше действовать будем мы. Осуществлять «чрезвычайщину»,  «карантин» и  фильтрацию «закрытых» населенных пунктов, «очищать» от местного населения облюбованные нам территории, массово интернируя его оттуда, ну и утилизировать множество трупов. Нашим командам будет чем заняться. 
— Кому это нам?
— Ладно, оставляю вас с вашим учеником. Не скучайте. – с этими словами Самойлов забрал оружие и покинул помещение.
 
-Ну, а ты и не верил, что свидимся. – ухмыльнулся Эдуард, надевая белый халат. – Все моих друзей перещелкал. Но от меня не убежишь.
 
Cварщик методично расплавлял замок. Наконец препятствие было ликвидировано и один из сотрудников по рации произнес:
— Готово. Дверь вскрыли.
Однако всю группу ждало разочарование – помещение было пусто. Только счетчик Гейгера показал незначительную активность.
Мобильный в руке у старлея залился популярной мелодией.
 
— Слушаю.
— Вы что, мать вашу, забурели там? – несмотря на то, что мобильный не был включен на громкую связь, злобный голос Егорова был слышен на несколько метров вокруг. – Что? Лысенко? Что? Ордер? Я же ему запретил!
— Но майор Лысенко...
— Отстранен твой Лысенко. Уволен. И не нашли ничего. Ха! Пулей оттуда – и с извинениями. Опричники! А Лысенко я судить буду и тебя, если хоть минуту протопчешься! Все!
Юдович беспомощно посмотрел на телефон, потом перевел взгляд на своего начальника.
— Черт! Заканчивай! – майор раздосадованно махнул рукой.
— Лопухи. – Егоров окунулся в горячую ванну на своей роскошной даче.
— Мда… Где Лернер? – майор, выходя в коридор, обратился к дежурившему на этаже сотруднику.
— Не видел.
 
— А говорят, на земле счастья нет. – Эдуард раскладывал на столе хирургические инструменты. — А я ждал, ждал. Ждал, ждал.
Антон просто не мог поверить в то, что судьба, всегда столь благосклонная к нему, вдруг ни с того ни с сего взяла да и повернулась к нему задницей. Он начал лихорадочно сканировать постранство, вцепился в этот ускользающий канатик, собрался с силами и почти проник в сознание Эдуарда. Сконцентрировался, напрягся… но…
 
Лучше бы Самойлов продолжал бы тыкать в бок «Вальтером», а не врач, профессионал, тем более с развитыми усилиями Антона способностями. Он обернулся и моментально поймал взгляд Антона.
— Даже не надейся! – он послал слабенький, но все же пси-импульс в Лернера. Ничего страшного для экстрасенса уровня Антона, но на какие-то минуты энергетически сбивает, мешает проявиться способностям. А время не то что на минуты – на секунды шло. Антон бессильно откинулся на каталке.
В дверном проеме показалась Плеханова, в белых лосинах и летней кофте с короткими рукавами.
— Здрасьте. — поднял голову Антон.
— Эдик, ты еще возишься с мясом? — не обращая никакого внимания на Антона произнесла Ирина. — Заставь его кричать. Ну ради меня.
И она удалилась так же стремительно, как и появилась. 
— Ты уж извини, я хирург неопытный. Начнем свежевание? – Эдуард, отказавшись от разнообразных блестящих хромированным железом штучек, взял со стола небольшой тесак. Повернувшись к Антону, он повертел в руке тесак, словно не зная, с чего начать.
Почти одновременно с этим c ладони Антона полетел шарик, и тот по сложной траектории угодил в огромную трехлитровую бутыль, стоявшую на стеллажной полке — как раз над головой Эдуарда. Брызги, осколки, хруст, бульканье и… рычание. Из суперпрочного сосуда старой закалки, который вдруг, несмотря на все гарантии, взял да и развалился на несколько крупных осколков, на голову, плечи и за воротник таланливому врачу ниагарским водопадом вылилось больше двух литров царской водки.
Эдуард рычал, срывая голосовые связки. Он крутился на одном месте, визг пошел на снижение, в штопор, еще мгновение и взорвалось последним стоном его разрушенное кислотой тело.
Антон осторожно, стремясь не упасть вместе с каталкой в лужу с кислотой, подъехал к столу и кончиками пальцев захватив один из осколков, лежавших на столе, стал резать им свои путы. Надо работать, пока Самойлов и другие не вернулись. Надо работать.
Антон начал резать осколком ремни.
Надо рассчитывать только на себя. Работать, работать! Работа делает свободным. Так, освободилась одна рука, теперь очередь за другой. Быстрее! Работай! Свобода!
 
Теперь все. Антон слез с каталки, удачно не наступив в едко пахнущие лужи с кислотой и направился по коридору к двери. Он открыл ее — за ней находился целый просторный ангар, правда слабоосвещенный.
Лернер сделал несколько шагов и остановился. 
 
Раздался легкий свист, и сверху на него прыгнула Ирина. Она оседлала Антона сзади и крепко сидела на его шее. Руки ее держались за металлическую перекладину, мускулы ног напряглись, и она стала сжимать их.
Антон пытался высвободиться из этого захвата. Но сильные ноги, обтянутые лосинами, делали свое дело. Ирина обладала львиной силой. Взревев от напряжения, Антону удалось наконец развернуться к ней лицом, у него пошла кровь носом.
Резким движением Антон сумел разжать ноги Ирины. Она оторвалась от перекладины, спрыгнула, но по пути ударила Антона по ушам. Теперь она стояла напротив, в руке блестел нож с узким фиксированным и частично зазубренным лезвием, который она явно не собиралась использовать для чистки картошки.
Лернер до конца не пришел в себя. Ладонями по ушам его припечатали профессионально. Хитрый прием, нестандартный. Но запас прочности у Антона был.

   Ирина наступала, а Антон не столько отступал, сколько заманивал.
Наконец Плеханова прыгнула вперед и сделав выпад свободной рукой, нанесла ему с разворота режущий удар ножом. Антон только зубы сжал – стерпеть жгучую боль, не закричать. Лезвие рассекло рубашку и кожу на груди – глубокая ровная полоска, сразу заполнившаяся алой кровью. Ирина сделала еще шаг и нож воткнулся в ногу Антона.
  Лернер застыл, взгляд его остекленел. Лицо сделалось алым от боли. Но отчаянная ситуация заставила его действовать — он нанес Ирине удар ладонью по лицу, плашмя.
   Плеханову отбросило на несколько метров. Она ударилась о стенку из проволочной стенки но практически тут же заняла стойку йой-дати с готовностью к контратаке.
— Мне не нужны ваши приемы, Ирина. — Антон медленно шел к ней, прихрамывая. – Я простой мужик, даже без топора. Я просто вас заломаю.
Когда он вышел на достаточное для атаки расстояние, Ирина бросилась на него. Снова режущий удар, нож целил в низ живота или при случае, в пах, но Антон уже вошел в ритм, он чувствовал свое тело, он просто был быстрее.
Сгруппировавшись, он отвел нож предплечьем, захватил руку Ирины в локте и стал выкручивать.
Плеханова вскрикнула от боли, нож выпал у нее из руки. Антон на лету подхватил его, и не выпуская Ирину, дернул ее со всей силы на себя. 
С каким-то дурацким чмоканьем нож достиг своей цели.
Ирина широко открыла глаза, они так и остались открытыми, когда она упала на бетонный пол.
 
Антон бездумно зашагал вперед, он почти пересек большое пространство очередного полутемного отсека. Вдруг сзади раздался выстрел, и Антон стремглав кинулся на пол.
Развернувшись на полу, он метнул по направлению к стрелявшему пару энергетических шариков. До него донесся крик и он услышал звук падающего куда-то вниз железа. Он выскользнул из расставленных вдоль стены металлических бочек и уперся взглядом в чьи-то ноги в блестящих лаком дорогих башмаках. Одна нога слегка притопывала.
— Выжил все-таки, — сказал ласковый незнакомый голос.
Антон поднял взгляд и уставился в ярко-карие глаза Самойлова.
В том, что перед ним очень мощный сенс, у Антона не было сомнений.
Он вскочил на ноги и отпрыгнул назад. На него шел Самойлов, а у него из ладоней сочилась энергия. В полутьме это напоминало словно у человека прямо из ладоней торчат пучки света. Зрелище было не для слабонервных.
— Иди сюда… Давай… — Антон отступал и манил к себе противника. – Давай… Давай...
Он еще дальше отошел к стене и стал боком.
Самойлов “кинул” в Антона этот жуткий энергетический заряд. Лернер создал “экранирование” от удара, который таким образом срикошетил Антону в ноги.
Словно громадный и страшно тяжелый валун обрушился на них!
Лернер прямо взвыл от боли и упал на пол, держась за раненую Ириной ногу.
Лихорадочно роясь внутри себя, Антон собирал остатки воли. Он прощупал сознание так, как сканировал бы ауру. И в правую руку, он слил без разбору всю свою неприязнь ко всем, начиная от отца и заканчивая ФСБ.
И ему сразу же стало легче дышать. А ладонь налилась силой...
 
У Самойлова из ладоней снова потекли лучи энергии. Немного не доходя, он буквально стал давить его этим энергетическим блоком. Антон задыхался, он видел перед собой ненавистное, умное улыбающееся лицо и всеми силами не давал себя уничтожить. Неожиданно он изловчился и ударил ногой в пах Самойлову. Лицо перед ним скривилось от боли. Противник опустил руки и отпрянул.
Антон воспользовался секундной передышкой и послал ему нескольео шариков в лицо, однако этот мощнейший удар, вырубивший бы на несколько часов обычного индивидуума, привел только к тому, что из носа и ушей Самойлова потекла кровь.
Они встали друг напротив друга.
— Все-таки ты мне не ровня! – заметил Самойлов, и мощный энергетический удар словно удар чугунного молота, потряс Антона.
Затем брюнет довольно грамотно кинулся Антону в ноги — деться тому было некуда!
Теперь слово было за реакцией Лернера. Если бы Самойлов свалил бы его на пол, в партере у Антона не было бы шансов. Полуоглушенный, он перескочил через брюнета, словно играя в чехарду и через секунду был за спиной своего врага. Он сделал шаг вперед, рука его легла на плечо МЧСовца, тот развернулся и получил короткий боковой в висок, что отлетел далеко в сторону.
Антон наступал.
Он наносил удар за ударом, совсем сумбурно, но противник почти не сопротивлялся. Лернер загнал брюнета в какой-то тесный предбанничек, где из металлических шкафов доносилось мерное гудение.
Выплеснув из себя все, Антон врезал парой энергетических сгустков Самойлову между глаз.
Последний удар стал жутким концом для борца с чрезвычайными ситуациями — он стукнулся о стену и как раз попал спиной на электрический распределитель. Провода замкнуло. Самойлова затрясло в страшной пляске смерти. Потом он упал на пол и замер.
     А в ноги Антону ударила теплая оранжевая волна. Замкнувшееся на
покрывавшие в это месте пол металлические листы, поле Самойлова лишь частично ушло вверх. Умирая, тот частично напитал своей уходившей жизненной энергией Антона.
 
Да, в тайниках на подвальном этаже, не отмеченном на плане здания, оказалось деньги, оружие, компьютерные диски, много пленок с записью частных переговоров, костюмы химзащиты, а главное документация на контейнер «Зет-800» для хранения радиоактивных материалов новой модификации.
— Ну вот они, доказательства. А нам достались трофеи, знамена – документы на всех, участвовавших в заговоре! — Лысенко потрясал перед Антоном несколькими дисками.
— Их еще расшифровать надо. — Лернер был физически и морально изнурен. Он равнодушно проводил взглядом, как медики упаковали в черные пакеты трупы Эдуарда, Ирины и Самойлова, позволил фельдшеру перевязать себе ногу и грудь. От госпитализации он отказался — жизненная энергия, перетекшая от погибшего Самойлова к нему ускоряла заживление ран.
— Расшифруем, не беспокойся! Эх, если бы здесь накрыть столы и пировать по варварски! — Лысенко незаметно от сослуживцев отхлебнул из фляги.
— У Плехановой найден билет на рейс до Брюсселя на завтрашнее утро. Бегут крысы с корабля. Значит время до взрыва уже идет может быть на часы.
— Слушай, ну чем ты недоволен? Ну пойми ты, мы же победили! Вот оно, солнце Аустерлица! — майор вскочил в эйфории с просторного кожаного кресла и едва не пустился в пляс.
-Там мы, мой генерал, проиграли, вдребезги. — не разделял его восторга Антон.
 
Лернер в задумчивости подошел к свежевыкрашенному пластиковому окну и произнес:
— Дай мне команду взрывотехников и машину.
— Ну зачем? Взрыва ведь все равно не будет. Никто не в состоянии привести заряд в действие.
— Именно обезвредить бомбу. Находить код будет Андрей Варицкий.
 
Но майор уже не слышал его.
— Шампанского! — мечтательно проговорил он.
 
Уже за полночь Антон приехал на служебной машине, вызванной для него майором на свою квартиру. В подъезде дома его проводил взглядом какой-то опустившегося вида человек лет сорока, куривший в окно на лестничной площадке. Никакой опасности или агрессии Антон от него не ощутил.
Они стали пить чай, быстро приготовленный Тоней.
— Похоже, обезвреживать бомбу мне придется в одиночку, — Антон медленно поглощал горячую ароматную жидкость. — вот такая ситуация.
— Что ты решил насчет артефактов?
— Есл кому-то и передам их, то только директору ФСБ, не ниже. Майору я до конца не доверяю.
— Почему?
— Кто-то же сообщил в Сибирь о готовящемся захвате филиала. Все следы были уничтожены.
— Но сейчас он же сам пришел с обыском?
— А ты думаешь, они смогут расшифровать диски? Может как и с твоим диском сработает система самоуничтожения? Он может в свою игру играть.
— Вряд ли он и есть Большой Макс.
Антон поморщился, встал, взял в баре бутылку виски  и налил себе в чашку. Выпил, закусил шоколадом и солеными орешками.
— В общем, пусть пластинки хранятся здесь, в сейфе. — Антон взял металлический ящичек. — ключ будет в столе.
 
Они ещё спали, когда Антон разбудил звонок мобильного. Звонил майор:
— Извини, что разбудил, дело есть.
— Сейчас. — Антон вышел на кухню. — Слушаю.
— Мы расшифровали диски…— Нет, про ядерный заряд не узнали, зато узнали фамилию Цезаря. Это генерал Соколов!
— Извини, эта фамилия мне ни о чем не говорит.
— Герой Афганистана, генерал МВД. Послдение годы работал в системе ГУИН.
— Тогда понятно, откуда у Гуревича было так много  «подопытных кроликов»; в их качестве использовались заключенные.
—Пожалуй, ты прав. Так как я пока формально отстранен от расследования из-за вчерашнего, по мнению этого индюка Егорова, самоуправства, я передал материалы в генпрокуратуру и через голову Егорова непосредственно Петровичу.
— Кто такой Петрович?
— Савин, директор ФСБ. Мой старый друг. Надеюсь, он все поймет как надо.
— Мне нужны копии расшифровок дисков, которые были найдены вчера.
— Вообще, это строго запрещается. Но для тебя постараюсь.
— Когда рванет заряд, нам всем мало не покажется.
— Ладно, постараюсь в течение ближайших пары часов переслать тебе, то, что нарыли наши эксперты. 
— Хорошо. — Антон помял пальцами затылок, включил чайник, подогрел чай, сделал два глотка, настраиваясь на рабочий режим. И в этот момент на кухню бесшумно зашла сонная Антонина, укутанная в простыню.
 
После получения информации об обыске в отделении восстановительной медицины и реабилитации «Одеона» и находке там оружия и боеприпасов Большой Макс очень долго размышлял о том, какая информация на дисках в случае их расшифровки может послужить препятствием в его планах.
И он нашел такое препятствие: Соколов! Все нити сведений в этих дисках замыкаются на единственном человеке — генерале Соколове!
Да, именно через генерала могут выйти на его самого, Большого Макса. Более того, он может назвать и других важных лиц, задействованных в операции и местонахождение заряда. Это очень опасно!
Момент, что информация попала непосредственно к нему в руки, нельзя было упускать. Рука Большого Макса потянулась к телефону и набрала номер Соколова — «Цезаря».
Брился Антон всего десять минут. В девять позавтракал: рисовая каша, блинчик с творогом, кофе. А затем сел за компьютер, ожидая сообщение от майора.
«В этом заряде детонаторы замкнуты на пульт управления. Таким образом. получив коды инициации, вмешиваться в системы управления не нужно. Остается подать сигнал и все. Дальше схема срабатывает самостоятельно. Можно поставить время подачи сигнала. После введения кодов включается автоматический радиомаяк у заряда. До инициации заряда достаточно просто порвать провода, ведущие к пульту управления. А вот после введения кодов только если одновременно их выдернуть»
Это сообщение вместе с материалами с дискет Антон получил от Лысенко перед одиннадцатью.
— А про саму бомбу ничего нет, — разочарованно заметил Лернер, просматривая страницу за страницей расшифровок, сделанными коллегами Лысенко.
— Зато вон цветочки какие-то, — отметила Тоня, сидевшая рядом.
— Это кракозябрики, — Антон увелиличил формат текста. – видишь, их как много.
— Кракозябрики в текстах такого рода? Что за ерунда. Просто на Лубянке не обратили на это внимание.
— Может кодировка не та? Да это просто побочный продукт расшифровки. – потер виски Антон.
— Кодировка? А что, это интересная идея.
 
В это время  Большой Макс и генерал Соколов собрались по просьбе Большого Макса на его даче в Кунцево. Точнее, на одной из дач, так как официально коттедж с пристроенной к нему сауной принадлежал ООО “Щит”.
Большой Макс лично парил душистым березовым веником рыхловатое, веснушчатое, с целлюлитными бедрами тело генерала; тот только покрякивал от удовольствия. Он явно проигрывал в комплекции своему шефу: Большой Макс был атлетом: рост сто восемьдесят один сантиметр, широкие, развитые плечи, мощная шея и еженедельно тренированные бицепсы. К своим пятидесяти трем годам он не потерял фигуры, разве что мышцы подзаплыли жирком да пропала былая легкость движений.
— Плывете, генерал! Гда ваша форма, а? — ехидно подначивал Соколова Большой Макс.
— Работа тяжелая, нервы. — пыхтел тот, отплевываясь от ошметков листьев, попадавших в рот.
— Слушай, а ты хоть понял, зачем я тебя вызвал?
— Не-а.
-Ай-яй-яй… все забыл, — Большой Макс продолжал аккуратно, со знанием дела хлестать спину генерала. — сегодня наш маленький юбилей — пять лет, как мы вместе с тобой работаем.
— Точно, — улыбнулся генерал. — и весьма продуктивно.
Посидев в парной, они нырнули в пустой бассейн с подсвеченной снизу прохладной водой и в блаженном расслаблении медленно и долго плавали от стенки к стенке, пока их нервная система не пришла в состояние гармонии со всеми частями тела, потом вылезли из бассейна, завернулись в простыни и уселись в низкие удобные кресла в комнате отдыха.
Функции официантов выполняли двое дюжих молодцов, также обернутые полотенцами: генерал за глаза прозвал их "двое из ларца".
— Фух… — вздохнул Соколов.
— Ну как парок?
— Oтлично.
— Эх, молодец! — беззаботно подмигнул Большой Макс генералу.
– Ну, за юбилей, Вася! За нас! – поднял рюмку с армянским коньяком Большой Макс.
Они чокнулись и выпили высококачественный напиток.
— Что с Лернером? – генерал вытер красное, распаренное, мясистое лицо.
— Да сдался тебе этот Лернер! — Большой Макс смерил Василия Константиноича насмешливым взглядом. — Ну неувязочка вышла, живой пока. Под охраной сейчас. Даже я ничего не могу сделать.
— Как? — генерал переменился в лице.
— Как-как? Вот так! Ну брось ты честное слово! — Большой Макс спокойно прожевал помидор. — Сколько у нас таких Лернеров было? Всегда что-то находили! Ну, сразу избавиться от него нельзя. Но мы его по закону закроем, там уже разберемся.
Соколов налил себе коньяка в бокал для минеральной воды и быстро залпом выпил.
— Ай генерал, я тебя сегодня не узнаю. — протянул Большой Макс, умными глазами незаметно следя за поведением приятеля. — да справимся, как говорится, друзьям все, врагам закон!
 
Один из официантов незаметно вошел в комнату отдыха.
— Генерала срочно к телефону!
Накинув халат, Соколов вышел из сауны и направился к черному “БМВ” припаркованному у крыльца.
— Слушаю.
— Добрый день, — из трубки доносился деловой голос. — С вами говорит полковник Рюмин из Генпрокуратуры. Мой номер 926-25-30. Будьте добры, завтра в 11.20 зайдите ко мне. Устроит вас?
-Да. — чуть подумав, ответил Соколов.
 
Когда он вернулся, Большого Макса уже не было. Вместо него за столом сидел один из “официантов” — крепко сбитый парень лет тридцати, рвнодушно смотревший на богатую сервировку. Напротив, у окна расположился еще один “официант” — точная копия первого со скрещенными на груди руками.
— Где он? — с досадой спросил генерал. Завтрашний вызов в генпрокуратуру не предвещал ничего хорошего.
— Скоро будет, — умиротворенно ответил парень. — Просил поухаживать за вами.
Соколов уселся, налил себе коньяка, выпил, затем тут же, без закуски осушил еще одну рюмку. Настроение портилось все больше и больше. 
— Что-то бледный вы. — “официант” озабоченно взглянул в лицо генералу.
— Знобит. — пробормотал Соколов. — Пойду погреюсь.
Он направился в парилку. Вслед за ним в предбанник зашли “двое из ларца” а в дверях появился еще один “банщик”, имевший строение гориллы: короткие ноги, мощный торс и длинные руки до колен.
Генерал посмотрел на них и сразу все понял; Большой Макс решил избавиться от него, как от нежелательного и опасного свидетеля. Хмель мгновенно сошел с него, однако пути назад уже не было. Он обреченно хмыкнул и зашел в парную. Двое парней направились за ним, замыкавший процессию плотно закрыл за собой дверь.
Минут через десять один из “официантов” позвонил по мобильному в комнате отдыха:
— Шеф, с ним все в порядке. Можно вызывать врача.
 
— Есть! – звонко сказала Антонина.
— Ты нашла ключ? – Антон паралельно на своем ноутбуке читал текст, присланный майором утром.
— Да. Я перегнала текст через бэйс64, а затем преобразовала цифры в буквы. Оказывается они использовали двадцатичетверичную систему счисления, поэтому на Лубянке эти куски не смогли расшифровать.
— Покажи текст. – Антон внимательно читал расшифрованные Антониной фрагменты. —   так, так… ага! «Перевезти груз к строящемуся объекту О.»
— Что за объект О?
— «О» это не только буква, это еще и графическое изображение стадиона на карте. Тоня, посмотри, какие у нас в столице сейчас стадионы строятся.
Антонина пробежалась пальцами по клавиатуре.
— Стадион ЦСКА на Третьей Песчаной. – сообщила она.
— Почему бы и нет? – задумался Антон. – этот адрес упоминался в материалах, хранившихся на дисках.
Он набрал номер майора Лысенко.
— Саша, дай мне несколько человек, надо проверить один объект.
— Ну не могу я тебе дать людей! — взмолился Лысенко. — идет облава на заговорщиков, на всех причастных к этому делу, буквально по спискам.
— Ну хотя бы двух-трех.
— Ну нет у меня людей сейчас! Ничем не могу помочь. Каждый человек на счету.
— Это строящийся стадион ЦСКА, какое-то из помещений. Возможно вентиляция или что-нибудь в этом роде.
— При инициации заряда включается маячок. В таком случае группа быстрого реагирования будет там через считанные минуты. Поэтому паниковать не стоит.
— После введения кодов заряд можно подорвать немедленно. Куда твои бравые ребята приедут?
— Антон, у меня нет времени проверять твои версии. Кстати, тебе все-таки хотят предъявить обвинение в убийстве Чередника. Я конечно, сделаю все, что смогу, но...
— Ну правильно, я  — вот он, на блюдечке, — буркнул Антон.
 
           Они сидели втроем, Антон, Тоня и Алексей в гостиной и пили кофе.
      -  Ну что, попробуем сами? Я имею в виду проникнем на стройку? мельком взглянув на Алексея, спросил Антон.
— Хочешь сам обезвредить заряд? Это очень рискованно.
— Мне только спецовки нужно достать, — размышлял Антон. – в случае чего – мы просто заблудились.
— Ты так говоришь, как будто я уже дало согласие идти с тобой на дело.
— Что-то десять лет назад ты был более боевит.
— Я тогда был при исполнении служебных обязанностей, а сейчас это приключение двух частных лиц.
  — Неужели в тебе пропал дух авантюризма? А как же путешествие в Тибет?
— Тибет одно, а под пули лезть – совсем другое.
— Я могу помочь, — задумалась Антонина. – серьезно, я готова.
— Ну если так, то лучше пойдем в бой мы с Антоном, а ты на подхвате.
— Как будем строиться – свиньей или раком? – допил кофе Антон.
— Буквой «Зю» — хмыкнул адвокат. – а вот теперь вопрос на засыпку — сколько, по твоему мнению, там охраны?
— На самой стройплощадке или возле заряда?
    — Человек пять-шесть, — Алексей положил очки на стол.
    — Как они мотивируют свое присутствие на объекте?
    — Изображают технический персонал.
    — Вот! – Антон поднял палец. — Значит, любой наладчик или электрик может оказаться человеком Большого Макса.
    — И что это значит?
    — То, что будем вырубать любого встречного. Другого варианта я не вижу.
    — И то верно. А как ты собираешься проникать внутрь?
    — Через забор. Собак там нет, слишком территория огромная. Сейчас день, видно всё прекрасно.
   Алексей взял из вазочки печенье.
    — У тебя есть, во что переодеться?
    — Найдем, — успокоил Антон, — спортивный костюм и кроссовки. Обновим, так сказать, гардеробчик. Ну и рабочие жилетки заодно надо достать.
    — Тогда не будем тянуть. Тоня, когда мы пойдем на стройку, ты остаешься в машине и ждешь указаний. У каждого из нас будет телефон на всякий случай.
    — Сейчас. Кофе допью и начнем собираться...
 
Варицкий вылез наконец из своего прокуренного закутка и полной грудью вдохнул теплый летний воздух.
Всё было наконец готово.
Все цифры тридцатитрехзначного кода были найдены.
Заряд ожидал приказа Большого Макса, надежно упрятанный в крошечном помещении за огромным двигателем системы вентиляции. Пятнадцатисантиметровые железобетонные стены надежно укрывали его от посторонних глаз. Вход туда находился между двухсоткилограммовыми электрощитами.
Его никто не найдет.
Андрей вытер вспотевший лоб.
Шар ядерного взрыва превратит новый стадион в пар.
Ударная волна обрушит и соседние новостройки, отправив на тот свет еще тысяч десять.
И наступит хаос.
К возможности атомного поражения крупного города не готов никто. Все как по маслу происходит только на бумаге да на учениях Министерства по чрезвычайным ситуациям.
В реальности всё будет совсем не так.
Для начала возникнет страшная паника, будет объявлено чрезывачайное положение, затем подойдут войска...
Но это случится не сразу, а через сутки.
Когда панику будет уже не остановить.
Всё более-менее утихнет только через неделю.
Однако через неделю это будет уже новая страна, где действовать будут они по ими же установленным правилам.
Варицкий охватил взглядом пустые трибуны и скрылся в подтрибунных помещениях.
 
Они подъехали к стадиону в половине третьего. Антон объявил готовность номер один.
Он и Алексей набросили на себя светоотражающие жилетки, чтобы их могли принять за обычных строителей.
Лернер захлопнул дверцу “Тойоты” и посмотрел вперед.
— Вперед.
Все же преодолевать бетонный забор не пришлось.
В углу строительной площадки, всего в каких-то сотне метров от дороги, обнаружилась достаточно широкая щель в криво установленных блоках ограждения.
Первым протиснулся Антон, за ним Мальцев.
— Что теперь?
— Идем направо. Главный ориентир — те плиты, — Антон указал на сложенные в штабель массивные железобетонные конструкции.
Они обошли кучу щебня, миновали сваленные в кучу проржавевшие решетки и оказались в проходе между серыми бетонными блоками.
Антон довольно ловко вскарабкался на самый верх, оставив Алексея сторожить внизу и несколько минут в бинокль разглядывал видимую часть стены овального строения. Затем он спрыгнул вниз.
— Ну как? –тихо спросил Мальцев.
— Там точно есть люди.
— А если это строители? — выдвинул предположение адвокат.
— Эти «работяги» ходят в костюмах и у одного из них видно оружие. Так что я угадал.
— Они далеко?
— Прямо перед нами. Не больше ста метров. Идем вдоль этой трибуны и поворачиваем налево.
Две крадущиеся фигуры юркнули за земляной отвал, оставшийся после прокладки труб, и остановились возле станины высоченного крана, неподвижно застывшего на рельсах.
До человека с рацией и в костюме осталось чуть больше тридцати метров.
Мальцев внутренне собрался.
— Идем спокойно, — Антон растрепал волосы, чтобы быть похожим на припозднившегося любящего выпить строителя. – направление верное...
 
— Постой, ты куда, — охранник в черном костюме остановил Антона.
— Работаем мы здесь, мужики. – Антон увидел, как из-за угла появился второй охранник, с рацией и картонкой бэйджа. – и напарник мой, — послал он мысленный раппорт охраннику и делая пригласительный жест Мальцеву.
— Так, работаешь, говоришь, здесь? – второй охранник вытащил пистолет и похлопал по карманам спецовки Антона. – кто прораб у вас?
— Да нас два дня назад старший смены с другого участка перевел, — буднично вещал Антон, пытаясь проникнуть в сознание охранника. – так как, мы идем?
— Шагайте, шагайте! – вооруженный охранник тоже «проглотил» мысленный раппорт Антона.
— Хлопотно все же без оружия, — прижался к стене Алексей.
— Как без оружия? – Антон уже предвкушал битву. — Сейчас добудем.
-Эй, вам куда? – двое сурового вида мужчин в костюмах подозрительно ощупывали взглядами их фигуры.
— Мужики, бумажник никто не терял? – Антон вытащил из кармана брюк засаленный потрепанный бумажник.
— Ты из какой бригады будешь? – один из этой пары, лет сорока пяти, с сединой в висках, но довольно крепкого телосложения преградил путь Антону и Алексею.
— Кто, я? –Антон приблизился к нему вплотную.
— Да, ты. Тебя спросили. – ткнул в его направлении пальцем второй.
— Я?
— Да, ты!
Антон прыгнул на первого охранника и рванул его вперед на Алексея, вывернувшего тому руку болевым приемом и широкой ладонью закрыв ему рот; с лета ударил второго охранника, — круглые от изумления глаза, ошеломленный вид, парень не ожидал от «работяги» сюрприза, — в подключичный нервный узел. А затем бросил его через голову вниз, в лестничный пролет. Тело парня шлепнулось на бетонный пол.
— Кто я? Я смерть твоя геройская. – хмыкнул Антон.
 
— Вы скажите, когда активировать заряд, какое время устанавливать, — Варицкий разговаривал по телефону с Большим Максом. – я жду инструкций.
 
Лернер обыскал второго охранника и вытащил у того из кобуры пистолет Макарова и из кармана пиджака филиппинский обоюдоострый нож.
— А теперь ты нам поможешь, — Лернер в упор взглянул в глаза мужчине.
 
— Хорошо… — испуганно выдохнул тот.
Он перехвати его за горло и коленом надавил на грудь.
— Пикнешь — прикончу! Андрей здесь?
— Да… – пролепетал тот.
— Где?
— С охраной...
— Конкретно? – Антон усилил раппорт.
— На втором этаже… там помещение...
— Бомба уже здесь?
— Да.
— Во что одет Андрей?
— В синюю рубашку… Длинную...
— Кто еще так одет?
— Только он...
— Где пульт управления бомбой?
— Не знаю...
— Как ее собираются подорвать?
— Это Андрей...
— Только он знает?
— Да.
— Пошли, — Антон дал установку охраннику.
— Бери "Макар", — приказал Антон. — тебе с ним привычнее.
 
Раздался стук в дверь. Крепыш охранник, коллега ушедших "на разведку" коллег, остановился и посмотрел в глазок.
На площадке стоял его напарник, равнодушно жевавший жвачку.
Охранник равнодушно открыл дверь и в этот момент его коллега влетел в помещение. Крепыш попятился, сунул руку за «ТТ», который носил сзади за поясом брюк, но Алексей, прикрываясь пленником как щитом, выстрелил в охранника. Тот упал. Алексей произвел еще один выстрел – в другого боевика, выскочившего из соседней комнаты.
Алексей спрятался за стенкой и шепнул остававшемуся на страже Антону:
-Дверь! Быстро!
Охранники начали палить беспрерывно. Мальцев не мог высунуться.
Он выставил руку с пистолетом и, не глядя, стал жать на курок.
— Ложись! – зашипел Алексей, боковым зрением заметив боевика.
Антон проворно шмякнулся на пол и увидел, как у одного из боевиков на поясе брюк закреплена граната «Ф-1».
Он обернулся. У стенки сидел ничего не соображающий охранник, который Мальцев использовал как щит для проникновения в помещение. –Иди сюда! – шепнул ему Антон.
Тот повиновался и пополз вперед.
— Броник есть? – Антон вернул охранника в вертикальное положение. Тот кивнул головой.
-Тогда я за тебя спокоен, — Лернер швырнул мужчину в помещение и просторную комнату огласила серия выстрелов.
Воспользовавшись отвлечением боевиков на охранника, Антон метнул энергетический комок в пояс боевику с гранатой.
Раздался взрыв и в комнате заорали.
Антон по-пластунски заглянул в комнату. Кроме трех убитых взрывом боевиков и сраженных их пулями охранника, в помещении ничего не было.
Послышался шум многочисленных шагов.
— Пошло веселье! Быстро в коридор! — Антон с Алексеем ретировались в широкий проход.
— Что теперь?
— Бегом!
Пробежав метров пятьдесят, они влетели в какой-то холл, промчались мимо поддонов с отделочной плиткой и свернули под полукруглую арку.
— Вот так! – Антон огляделся. – Сейчас окружать нас будут.
— А что мне делать?
— Ты давай на улицу. Возле входа стоит бульдозер. Заводи и лупи в стену. Кладка тут кирпичная, пробьешь. Не останавливайся, жми до конца. Они побегут сюда через этот коридорчик, как только услышишь шум, жми на газ.
— Как я его заведу? – спросил Алексей.
— Насколько я помню еще с армии, там только кнопка на панели, думаю, разберешься! Понятно?
— Понятно!
— Всё, удачи!
За забором Алексей действительно обнаружил бульдозер, который, видимо сгребал в кучу гравий. В кабине никого не оказалось: видно бульдозерист отошел куда-то. Он немедленно заскочил в него, быстро развернул бульдозер в сторону забора и стал ждать.
 
— У них гранаты, — испуганно говорил в рацию первый из трех боевиков, проникнувший в задымленное, искареженное взрывом помещение. – но их двое. Только двое. – с уверенностью сказал он двум другим боевикам для наведения дисциплины. – Не надо бояться, не надо!
Они устремились в проход и остановились рядом с аркой, за которой скрывался Лернер.
— Мужики, на счет раз бросаю гранату! – Антон подбросил большое зеленое яблоко в руке.
Раздались выстрелы.
На улице взревел мощный дизельный двигатель.
Алексей закрепил рычаг скорости и на ходу выпрыгнул из кабины. И теперь мощная и грозная машина двигалась самостоятельно и уверенно на забор.
Антон из-за угла бросил яблоко в коридор.
   Когда все трое инстинктивно бросились на землю, стальные тонны вгрызлись в стену, и рухнувная кирпичная стенка подмяла под себя оставшихся боевиков.
Крики ужаса и боли заглушили шум ревущего дизеля.
 
Варицкий услышал выстрелы и бросился через первый этаж на лестницу.
Из коридора, ведущего к раздевалкам, выступила темная фигура Антона. Варицкий затрясся.
— Андрей Олегович! – донесся веселый голос Антона. – я вынужден был уволиться по собственному желанию из вашей фирмы, но по КЗОТу я должен проработать еще две недели. Вот я поработал самостоятельно!
Андрей метнулся влево, метнулся вправо. И изо всех сил припустил к компрессорной.
У него еще оставался шанс ввести код и вручную подорвать заряд, который в установленное Большим Максом время должен был включиться по команде с пульта дистанционного управления.
 
Лернер кинулся за ним вниз к подвальным помещениям.
Где же он? Повсюду находились метры проводов, высокие металлические тумбы, мощные несущие конструкции.
Антон сделал глубокий вдох, входя в измененное состояние психики: ах вот что ты сделал, паршивец – покрыл помещение вуалью «непрогляда». Небольшой энергетический нажим – и «пленка» лопнула.
Лернер протиснулся между электрощитами и обнаружил узкую металлическую дверь.
Замки на строящихся объектах ставят в последнюю очередь.
 
Антон ударил ногой в дверь и, когда она распахнулась, бросился вперед.
Первое и единственное, что он увидел — казалось, этот предмет протянул к нему свои щупальца, — было хитрое устройство, стоявшее на столе. Занятная конструкция из пластика и проводов — чужеродная, неестественная; это и был пресловутый портативный ядерный заряд.
 
Варицкий с ревом кинулся на него с ножом, Антон отскочил в сторону словно тореро от быка и сделал выпад рукой, как будто делал реверанс.
Андрей развернулся, не выпуская нож и встал напротив Лернера, непонимающе уставившись на него.
— Падай, — заявил Антон. — ты убит.
Только теперь Андрей посмотрел вниз на рубашку: на животе у него расплывалось кровавое пятно, все больше увеличиваясь в размерах. Он еще раз, уже с недоумением взглянул на Антона и упал ничком.
Антон спрятал позаимствованный у охранника обоюдоострый нож назад в карман и посмотрел на таймер.
0:36...35...34...
Успев утром изучить присланные майором материалы о бомбе, Антон помнил, что нужно найти аккумулятор.
Его пальцы осторожно ощупали бомбу и нашли батарейки, которые были примотаны клейкой лентой к цилиндру.
Он чувствовал провода, которые выходят сверху. Они присоединены к клеммам на верхней части батарейки.
Лернер оторвал провода от батареек одним быстрым движением.
0:02.
Цифры застыли.
Вот и все.
 
— Антон? Все в порядке, Антон? – запыхавшийся Алексей был тут как тут.
Скажи Тоне, что все закончилось. — улыбаясь, сказал Лернер.
Через пару минут комнатку заполонили люди в камуфляже, деловито оглядывая Антона и заряд. Лернер узнал одного из них – он был в составе группы, проводившей обыск в здании отделения восстановительной медицины и реабилитации медицинского центра «Одион».
— Взрывотехник есть? – спросил у него Антон.
— Я здесь, — отозвался один из одинаковых «камуфляжных войнов», стоявший рядом с зарядом и засунувший руки в карманы комбинезона.
— Бомба обезврежена?
— Да, это вы так удачно вырвали провода? – удивился крепко сбитый парень с короткими усиками и такой же короткой стрижкой. – Тут уже нечему взрываться.
— А вот теперь можно и пировать по варварски! – Антон обратился в пространство неизвестно к кому.
 
Прошло пять, десять, пятнадцать минут, а Алексей все не возвращался. Наскоро объяснив поизошедшие события старшему группы и попросив его позвонить майору Лысенко, Антон вышел на стройплощадку и направился к выходу.
«Тойоты» след простыл. Не было видно и Алексея.
Что-то тут было не так.
 
Лернер нерешительно топтался на месте. Нигде не было видно Алексея, и он решил пойти вдоль забора из бетонных блоков.
Антон нашел Алексея вообще только потому, что двигался медленно.
Сначала он просто увидел человека на траве в неглубоком рву, между стеной и дорогой, и подумал, что он, может быть, болен или пьян, и подошел узнать, не нужна ли ему помощь.
Человек лежал в тени под широколиственным деревом, но Антон сразу узнал Мальцева.
 
Алексей уже не дышал. Густая белая пена текла из носа и изо рта, щека тонула в этой лужице на заросшем травой гравии. Его узкое гладко выбритое лицо сохранило выражение недоумения, как будто он не понимал, что все случившееся с ним было нечто большее, чем временное неудобство.
 
Антон внимательно осмотрел тело. На шее был виден едва заметный след от укола.
Укол. Не выстрел из пистолета или автомата, не удар ножа.
Это не были боевики Большого Макса.
Это могла быть только Тоня.
Но зачем???
И куда она направилась?
 
Лернер вышел на дорогу и увидев проезжавшего мимо частника, “бомбилу”, вскинул руку.
Жест.
Знакомый жест. Но где он мог его видеть?
Машина затормозила и Антон механически назвал свой домашний адрес.
Он сидел в пропахшем бензином салоне “Ниссана”, а память его уходила вглубь, год за годом...
Пасмурное сентябрьское утро. Он находится на даче у Арвида Тальвинга, черного мага. Вот греет руки у жарко натопленного камина Феликс Ульман, руководитель американского отделения “Аненербе”, надменный, высокомерный. Он ждет его, Антона. Вот сам Арвид, стоит посередине комнаты, язвительный, остроумный, деловой.
Вот входит телохранитель Феликса, Дмитрий. У него забинтовано предплечье-пулевое ранение. Он сегодня, видимо, еще не видел своего шефа; поэтому раненой рукой он облокачивается на дверной косяк, а здоровой...
“В каких же потемках бродил я все время, а все было так просто! Почему же я не мог понять? Не было взмаха руки? Или не созрел еще плод истины, явившейся мне мгновенно и ослепительно через одиннадцать лет в ничтожный миг, когда я ловил попутку?”
-Все правильно, — твердо сказал Антон. — все правильно.
 
— Конечно правильно! — довольно заявил шофер, молодой парень лет двадцати пяти, широколицый, с толстыми губами и носом.
— Я не вам, — хмуро заявил Антон, быстро отсчитывая купюры. — ну и расценки у вас, чего тут правильного.
 
Антон вызвал вниз лифт, дождался, когда пустая машина распахнет свои двери, а затем кинулся вверх по лестнице.
За дверью было тихо, но Лернер ощущал всем своим опытом экстрасенса, что за дверью кто-то есть. Квартира была закрыта изнутри; Антон мягко, медленно, почти неслышно провернул ключ в замке и с кошачьей гибкостью прокрался в коридор.
Антонина спешила; ее рюкзак лежал на столе, сейф был открыт и опустошен. Ящики стола были вынуты, а листы бумаги с записями Антона разложены на столе.
 
— Торопишься? — спросил Антон, открывая дверь в гостиную.
Антонина метнулась к рюкзаку, но Антон послал маленький файервол и девушка отдернула руку, словно ее ошпарили кипятком.
 Лернер подошел к рюкзаку и достал “Макаров”. Тот самый “Макаров” Алексея.
— Сядь, — приказал он девушке и та уселась на диван. — что же, тезка, будем рассказывать про себя гадости. — он уселся на стул напротив так, чтобы держать Антонину на мушке.
— Поговорим? Или как?– Антон снял «Макаров» с предохранителя. Щелчок!
Антонина взглянула на него… нет, не со страхом, скорее с досадой.
– Ты кто, тезка? Не Антонина ведь.
– Ну… Юля.
– Зачем ты убила Алексея?!
– Мне нужны были Предметы из сейфа. Мне нужно было выиграть время.
“Ладно, к этому вопросу мы еще вернемся.”
– На кого ты работаешь? — Антон навел пистолет на Юлию.
“Она сейчас еще как заговорит! Сознавая: пока говорит, я не выстрелю. Ну уж тогда будь добра, говори по существу.”
– На… ты их знаешь.
– Кому?!
– ”Аненербе”…
— Кто такой Большой Макс?
— Без понятия. Единственная информация, которой я располагаю, это что подчиненные его любят называть по отчеству. Все.
— Зачем вам эти пластинки?
— На них написаны рецепты получения препаратов, воскрешающих мертвые организмы. Мы не знаем откуда они взялись, возможно от одной из предыдущих цивилизаций. Под их воздействием тело восстанавливается, как у здорового человека, но за исключением мозга. Разум отсутствует, присутствуют только инстинкты. Созданные таким путём существа обладают особенностью. Воскресшие мертвецы брать энергию из окружающего пространства не в состоянии. У них есть лишь один путь восполнить этот пробел. Они могут питаться человеческой биоэнергией. Причём только в двух видах. Либо кто-то сознательно будет подпитывать их, либо пожирать биоэнергию, когда она выделяется из умирающего человека.
— Для чего вам зомби?
— Что ты! На Земле полно мест воинских захоронений, особенно здесь, на территории России. Если с самолета опрыскать места боев этой жидкостью, то мы получим целый легион зомби, владеющих оружием.
— Какой в них смысл?
— У оживленных таким образом существ, остаются самые примитивные навыки, в том числе приобретенные. Если им дать установку, то их можно использовать для разного рода целей, в том числе силовых.
— У вас есть гипнотизеры, способные дать установку зомби?
— Не здесь, за океаном. Да, у нас есть специалисты и по этому вопросу.
— Что представляет собой второй текст?
— Мы доподлинно не знаем, но есть версия, что там написан рецепт препарата, способного оживлять мозговую деятельность у мертвых существ, то есть возвращать им интеллект. Знаешь, сколько у нас миллиардеров, которые завещали себя заморозить после их смерти? Я уже не говорю об умерших членах нашей организации.
— У вас?
— Меня родители привезли меня в Штаты, когда мне было девять лет.
«Аненербе» обратило на меня внимание, когда я служила в армии.
— В армии?
— Да, я записалась в армию и отслужила три года. Потом училась в колледже.
— Что за штука вживлена в тебя?
— Это ноу-хау ребят из одной лаборатории в штате Юта. Это маяк плюс контроль над общим состоянием организма – температура тела, давление и прочее. А главное – на энергоинформационном уровне защита от гипноза и проникновения в сознание.
— Сколько ваших людей в Москве, в России?
— Трех ты знаешь, — смотрела вдаль Юлия.
— Помню-помню, — улыбнулся Антон. – загадочный ЧОП из Бийска. Только вас больше должно быть. Куда ты ходила, в тот день, когда майор должен был заехать за нами и отвезти на Лубянку? С кем ты встречалась?
— Со мной, — раздался голос сзади.
Антон почувствовал движение за спиной. Из тихо раскрывшейся двери кухни.
Он совершенно не был готов к энергетическому выстрелу сзади. Антон банально не подумал о возможном сообщнике. На то, чтобы понять это, ушла доля секунды. И еще чуть-чуть — на то, чтобы начать с
разворотом смещаться вбок, уходя от возможного удара в затылок. Вот
это самое "чуть-чуть" и оказалось лишним. В голове Антона словно
вспыхнул миллион огней. Он увидел яркие-яркие шары, а потом
рухнул черный занавес, и ничего больше не стало.
 
Лернер лежал на спине, глядя в потолок, и он переливался всеми цветами радуги. Антон моргнул, и он стал просто белым, а вдалеке замаячил свет. Голову словно набили ватой. "Где это я? И что случилось?".
     Антон начал ворочаться, и голова раскололась от боли. Он взвыл и
медленно, очень медленно попытался приподнять голову. Раздался скрип пружин, и чья-то сильная рука  впечатала его тело назад.
 
— Волшебник! Я тебя сделал! – перед ним возникло восхищенное лицо Юрия Божко, психотерапевта из центральной поликлиники МЧС. – Сделал! Как ты учил!
— Тихо же ты сидел, — с усилием произнес Антон.
— Не дергайся, ты связан надежно. Голова не болит?
— Ну вот мы с тобой и поменялись местами, Антон, — Юлия складывала бумаги Антона к себе в рюкзак. – хорошо, что Юра нашел код от сейфа, пришлось бы иначе весь сейф тащить.
— Как давно ты работаешь на «Аненербе» — Антон чувствовал, что его руки и ноги надежно стянуты прочными веревками.
— Много лет. Я так называемый «спящий агент». – Божко сел напротив Антона. – мы узнали, что группа лиц под прикрытием МЧС вербует лиц с экстрасенсорными способностями для проведения терактов на стратегических и ядерных объектах страны. Для нас это было бы невыгодно – работать в стране, находящейся в режиме чрезвычайного положения, очень тяжело. Поэтому мы внедрили в организацию нашего человека – Юлю под видом специалиста по разнообразным компьтерным системам, грубо говоря техподдержке диверсий. Параллельно с этим до нас дошла информация, что к этим лицам попали уникальные артефакты, оставшиеся от одной из предыдущих цивилизаций, которые представляли для нас чрезвычайный интерес. Здесь нам понадобился сообщник – сильный экстрасенс, не старый, имеющий представление об артефактах и владеющий оружием. Ты был хорошей кандидатурой.
— Как вам удалось внедрить в такую закрытую организацию Юлию?
— В Москве удалось сойтись с одним из мелких агентов Варицкого, причастного к вербовке людей на Алтай. Загипнотизировав его, я ему внушил, что Юля – подходящий кандидат.
— И они взяли ее без проверки?
— Биография была составлена безупречно.
— Но почему именно ее?
— Помнишь, Юля тебе показывала видео взрыва в Нижегородском метро?
— Помню.
— Так вот, на этой записи нехватает еще одного человека. Угадаешь с трех раз, кто это?
— Она тут причем?
— Именно Юля замкнула провода бомбы, когда первые вагоны метро въехали из туннеля на перрон. Тогда в результате взрыва погибло семнадцать человек. После этого «крещения кровью» и ее взяли в группу Варицкого, причем доверяли ей полностью. Да и легенда была хорошая: получила диверсионый опыт на восточной Украине воюя в составе группы небезызвестного Моторолы.
— Так ты намеренно испортила один из дисков, которые мы выкрали в сейфе у Варицкого, потому что там была информация о тебе?
— Ты очень догадлив, Антон. Если бы не история с похищением ядерного заряда, мы бы тебя завербовали после побега. В случае отказа пришлось бы тебя устранить.
— А так пришлось помогать мне обезвреживать бомбу.
— Нашему правительству ядерный взрыв в России невыгоден, — Юлия стояла так, чтобы ее не было видно с улицы. – к власти придут сторонники жесткой политики, начнутся чистки, могут пострадать наши интересы. Нас устраивает нынешний президент. Он все-таки сторонник европейского курса. Это позволит “Аненербе” спокойно действовать в России.
— А с каких пор «Аненербе» работает в связке с правительством США?
— В ЦРУ, АНБ, ФБР действительно считают, что мы работаем на них, — Юлия уселась в кресло напротив Антона. – только на самом деле они давно уже работают на нас.
— А со мной что будете делать? Растворите меня по кусочкам или в кислоте?
— Времени нет, — усмехнулся Юрий. – Да и нельзя разбрасываться такими кадрами.
— А если я откажусь?
— Война окончена, Антон. Почетный мир и дружба народов. Мы вместе покидаем страну.
— Каким образом?
— Сейчас мы выйдем через сообщающиеся переходы в подъезд соседнего дома. У подъезда нас будет ждать машина. Как ни банально это звучит, едем в американское посольство, а потом улетаем. Получишь подъемные и будешь работать на нас. Текст на Предметах надо расшифровать. А ты хороший специалист. Ну чем плохо?
— Ну а если нет?
— Ситуация ясна, как простая гамма. Либо мы все вместе едем в посольство, либо...
В руке у Юрия заверещал мобильный. Он перебросился с неведомым собеседником парой слов.
— Пять минут. – сказал он, нажав кнопку.
— Ты нас ненавидишь, — отметила Юлия.
— Всю ненависть я потратил на Варицкого, — Антон приподнялся на плечах. – на вас не осталось.
— Соглашайся, — Юрий прислушался к каким-то звукам на улице. – кому мы еще тут нужны.
— Что-то я не понимаю тебя, Антон. – Юлия присела рядом к Антону на диван. — Ради чего? Получаешь деньги. Получаешь работу в Америке, полную свободу творчества! Взамен ничего… кроме молчания.
— Никто не молчит лучше трупа. Как Алексей.
— Юль, он напрашивается, — Божко надел на плечо черную сумку для ноутбуков. – три минуты.
— Юра считает, что ты гений. Мощнейший сенс, способный на очень многое. Это он посоветовал тебя привлечь для побега с базы.  Ты смог нейтрализовать охрану, боевиков “Одиона”, доставить Предметы в столицу в целости и сохранности.
— Приятно слышать. Поэтому хочу со вкусом прожить хотя бы последние три минуты. 
— Да брось ты, поехали! — девушка помогла Лернеру усесться.
— Знаешь, почему я отказал Феликсу десять лет назад?, — Антон решил идти до конца. — достоинство не продается.
Антонина-Юлия что-то прочла в его глазах.
— Хрен с ним, — она встала и взяв “ПМ” со стола, стала накручивать на него глушитель. — Он сам решил.
Она наставила пистолет на Лернера.
— Значит, армейская подготовка у тебя? — бросил Антон. — Гену ты грамотно убрала. Интересно, что он нарыл про тебя?
— Мне было намного сложнее сымитировать дрожащие руки якобы от неумения стрелять, чем в полутемном помещении попасть в голову. — Юлия слегка прищурилась, целясь.  -  Десяти слов хватит для прощания?
— Да. — Антон шире «открыл глаза восприятия».
Его волнение инициировалось ближним пространством квартиры. К ней протянулись незримые нити внимания, и это ощущение усиливалось с каждой секундой.
 
Мне осталось жить...
Ровно десять слов...
А после вечное солнце...
Антон с вызовом смотрел в черное дуло пистолета. Он даже не закрывал глаза.
Он сконцентрировался.
За дверью квартиры шла тихая и очень опасная, судя по «пси-запахам», жизнь. Двое поднимались по лестнице, двое замерли у двери, ещё двое дежурили чуть выше лестничной площадки и чуть ниже. И все они хотели попасть в квартиру.
 Может быть, уже прибыла опергруппа?
— К моей смерти ты не будешь иметь никакого отношения, Юля.
 
   Грохнуло! Взорванная дверь с треском влетела в прихожую. Окна взорвались брызгами разбитого стекла. Раздалась автоматные выстрелы.
      В квартиру с двух сторон ворвались люди в масках и шлемах на головах, вооружённые автоматно-гранатометными комплексами “Гюрза”. Антон рывком упал с дивана, чтобы его не задела случайная очередь.
 
Юлия еще успела разрядить свой “ПМ” в ближайшего спецназовца, но град пуль прошил ее и Юрия, стоявшего у стола.
На миг они оба застыли посреди дыма и осколков штукатурки, а потом рухнули на пол, изрешеченные пулями.
Мертвая Юлия упала на Антона и кровь из ее ран полилась Лернеру на лицо, попав ему в рот.
 
— Антон, ты жив? Жив?! — Лысенко приподняв голову Лернеру, тряс того за плечо.
— Ухо прищемил, — тихо сказал Антон.
— Да, еще секунда и она бы вышибла тебе мозги. — Лысенко в отличие от остальных был в бронежилете, но не в камуфляже. Подбородок ему по-прежнему подпирала странная конструкция. — сейчас развяжем тебя, а потом доктору следует показать, мало ли что.
— У меня все равно мозгов нет, иначе бы я давно догадался, кто она такая.
 
Санитары прибрали трупы, а Антон с майором сидели на кухне.
— Принеси рюкзак, — сказал Антон Лысенко. — Знаешь, что там?
— Нет.
— Артефакт, который нашел твой человек на раскопках. Оружие двадцать первого века. Так кого благодарить за мое спасение?
— Петровича, конечно! Он распорядился послать группу быстрого реагирования к тебе на квартиру.
— Директора ФСБ Савина?
— Ну конечно! Мы его все Петровичем называем. Сразу разобрался, что к чему и послал людей.
— Так как мне к нему обращаться с благодарностью? Ну не Петрович же. «Господин Савин» — слишком напыщенно.
— Максим Петрович можно. Просто те, кто пришел вместе с ним в структуру, зовут его Петрович, он не обижается.
Антон задумался.
«Подчиненные его любят называть по отчеству»
А надо бы по имени...
Максим Петрович...
Большой Макс.
— Немедленно принеси рюкзак, пожалуйста! – зашептал Антон. – И не надо меня госпитализировать.
— Ты знаешь, что с этими пластинками делать? – майор мельком взглянул на шефа.
— Надеюсь, что да.
 
Эпилог
 
– Ну, как там операция «Одион»? – спросил Антон, вальяжно раскинувшись в кресле. Бутылка водки стояла на столе и время от времени он наклонялся, чтобы плеснуть очередную дозу прозрачной жидкости себе в стакан.
– Отлично. Только Большого Макса пока не нашли. Найдем… Наградить хотят всех, причастных к операции. В том числе и тебя.
– Посмертно… – Антон покачал головой. – Да, пожалуй, не хочу я этот орден получать.
– Брось. – Лысенко аккуратно, оттопырив мизинец, вылил в горло стопочку водки и занюхал соленым огурцом. – Тебя оказывается, у нас в конторе помнят! Больше десяти лет назад ты там какую-то услугу оказал: говорят, с демонами воевал.
– Говорят… А что в результате?
– Смотри. – майор развернул газету. – Бывший министр по чрезвычайным ситуациям Сергей Шургу назначен послом в Мьянме.
– Ничего себе.
–Да, МЧС трясут; те бойцы, что охраняли бомбу на строящемся стадионе ЦСКА, работали в охранном агентстве «Панцирь»; точнее хорошо организованной преступной группировке. Убийства, вымогательства, торговля оружием, слежка, перехват разговоров чиновников различных ведомств. А всего, в том числе по делу «Одиона» задержано больше тридцати человек.  
– Что они там говорят?
– Ничего особенного. – пожал плечами Лысенко. – Выполняли указания Варицкого и Плехановой. Да и по большому счету, у нас на них ничего особенного нет.
– А моя так называемая тезка? – Антон уставился в майора.
– Она, конечно, личность интереснейшая. Уникальный экземпяр...
– Кто она?
– Паспорт у нее Антонины Фоминой, студентки СпбГУ. Подлинный. А вот как выглядит настоящая Фомина. — Лысенко вытащил из кармана пиджака и положил на стол.
Антон придвинул к себе лист и похолодел: девушки были похожи друг на друга как две капли воды.
— На подбородке у дамы, которую, мы оба знали как Антонину, тоненький шрамик, явно след от пластической операции, кроме того конфигурация носа частичню изменена. На подушечках пальцев папиллярные линии полностью уничтожены, видимо пересадка кожи была. У нее электронный чип был вживлен в плечо, не нашего производства. Его вытащили и увезли к нашим специалистам. Может быть, удастся выяснить чуть больше про нее.
– Как думаешь, где настоящая Фомина?
— Больше года назад окончила университет и с тех пор как сквозь землю провалилась. – Лысенко открыл записную книжку. – Родственников у нее нет, никто и не хватился.
— Специально подбирали. “Аненербе” это серьезная структура.
– А теперь, наверное и не найдет никто. – майор задумчиво развел руками. – Скорее всего, покоится где-нибудь в болоте в Ленобласти с гирями на ногах.
— Что с Алексеем?
— Отравление. Рядом с телом нашли шприц со следами цианистого калия. Микрочастички яда обнаружили на рубашке Антонины. Убрала она его, конечно, профессионально.
Антон с майором выпили, не чокаясь.
 
— Какие дальнейшие планы? — спросил Лернер.
— Вычислять Большого Макса. Найдем… – пробормотал Лысенко. – Высунется он еще. Не может не высунуться. Петрович уверен в этом...
“Не буду я тебе ничего больше рассказывать про Большого Макса, майор. Доказательств у меня нет, а жив я еще только потому, что твой шеф Савин не знает, где артефакты.”
 
Перекрестье оптического прицела переместилось  по стене дома и замерло, добравшись до  нужного окна.  В проем между  жалюзи просматривался  накрытый скромно, по-холостяцки стол. За столом сидели Антон и майор. Они беззвучно шевелили губами, словно рыбки в аквариуме. Прямо как на ладони...
     Поколебавшись,  прицел  остановился  на  лице Aнтона,  в перекрестье загорелась зеленая точка, и сразу же, сквозь помехи эфира, стали слышны голоса:
     -  Трогать меня сейчас им затруднительно, — это говорил Антон. Оператор усмехнулся.
     Прослушка была установлена в  недавно снятой квартире, в доме прямо  напротив квартиры Лернера. Оторвавшись от оптики, оператор посмотрел на мужчину, сидевшего рядом.
     -  Пишешь?  -  тронул тот за плечо верного подручного. 
     — Ага...  — оператор приподнял наушники.
— Не упускай ничего, — за оператором сидел  энергичный, высокий, крепкий, наполненный скрытой силой и уверенностью мужчина лет пятидесяти, одетый в строгий синий костюм с галстуком. Его широкое, волевое, честолюбивое лицо было известно многим. Но оба глаза, голубые, быстрые, проницательные, таили одинаковую жажду смерти.
 
Шестиэтажное здание в штате Юта, в двадцати пяти милях от Солт-Лэйк-Сити, принадлежало АНБ США. Три его просторных этажа занимали криминалистические лаборатории, четвертый и пятый — мощные сверхсовременные компьютерные системы, на шестом, самом верхнем, располагался обширный научно-технический отдел. Более чем в полутора десятках помещений располагались лаборатории,  изучающие артефакты и следы проявлений аномальных физических процессов.
На третьем этаже, в лаборатории номер пять, несколько сотрудников отдела, имевшие научные степени докторов и профессоров, обсуждали судьбу специального агента «Цветок», заброшенного в Россию в составе группы членов американского отделения общества «Аненербе».
      День  девятого сентября проходил как обычно — в напряженной работе.
      
      — Мы получили распечатку данных о состоянии здоровья Цветка через чип, — отхлебнул кофе ассистент начальника лаборатории Яцек Марковский, бритоголовый, но с роскошными пшеничными усами. — все говорит о том, что агент погиб.
      Все почему-то посмотрели на Шанкара Рагхави, самого молодого из команды медиков, работаших в этой лаборатории. Он был обрит налысо, худ, остроплеч и носил тонкие очки.
      — Это подтверждается данными оставшегося нашего человека в Москве, — степенно сказал Шанкар. — русские сразу максимально засекретили это дело, поэтому нам удалось собрать крайне мало данных.
      Руководитель проекта профессор Арон Розенберг с мрачным видом просмотрел текст лист за листом. Его лицо выражало крайнее неудовольствие.
      — Вы послали очень мало людей в Россию, что и привело к провалу всей операции и гибели агента. В то же время нельзя не отметить и авантюрные действия Цветка, не поставившего в известность своевременно наше посольство в Москве. В результате артефакты утеряны и могут находиться у лиц, имеющих определенную информацию об их назначении и могущих использовать их в собственных целях.
      — По последним данным, —деловито заявил доктор вирусологии, немец Хайнц Либерт, педантичный малый, обладавший колоссальными познаниями в органической химии. – артефакт может находиться у врача-биоэнергетика Антона Лернера. Цветок упоминал его в донесениях в Центр и готовил его вербовку. По словам нашего агента, Лернер ввиду своих очень мощных экстрасенсорных способностей в состоянии расшифровывать тексты любой сложности, в том числе закодированных на уровнях астрала, ментала и логоса.
      — Что это за человек? — оживился Розенберг. — прошу собрать о нем всю имеющуюся информацию. Сроку вам сорок восемь часов. Задействуйте наших кураторов.
      — Что еще? — понимающе кивнул Рагхави.
      — Если это такой специалист, как о нем рассказвал Цветок, вынудите его к сотрудничеству.
      — Это может оказаться непросто, — с готовностью доложил Марковский. — он может быть связан с русскими спецслужбами. Одиннадцать лет назад с его помощью был арестован небезызвестный Феликс Ульман, впоследствии покончивший с собой. Из-за этого проект по внедрению в сознание «Сатчита» был заморожен.     
— Да-да, помню, — вытащил из шкафа пухлую папку Розенберг. – Так, возможно, это действительно сильный маг. Но если артефакты у него, то их необходимо добыть. Яцек, направьте в отдел «Т-1» прошение о разработке этого русского сенса. Если данные, что артефакты у него, подтвердятся, форсируйте подготовку новой группы для заброски в Россию.
— Непременно, — кивнул головой Яцек.
 
В конце рабочего дня, когда помещение лаборатории опустело, Арон Розенберг подошел к окну и устало уставился вдаль. Несмотря на вечерний час, было душно, жарко, от пыльных, поросших мелким кустарником холмов несло зноем и пересохшим болотом.
— Она не вернется. – тихо прошептал профессор. – Никогда.
 
Праздник мертвых в Мексике — одно из самых эффектных и фееричных торжеств страны. Это ошеломляющее действие проводится ежегодно в первые два дня ноября и собирает множество  туристов, соскучившихся по грандиозным зрелищам. Около трех тысяч лет назад, во времена древних народов, скальпы умерших родственников хранили в жилищах как защитные амулеты, а День мертвых почитали целый месяц. Для мексиканцев смерть – это всего лишь конец земного существования, которое продолжается в ином загробном мире — Миктлане.


Вот и в этот раз в Мехико прошел огромный карнавал и различные уличные фестивали, на которых готовили специальные сладости в виде скелетов и черепов, похожих на богиню смерти Катрину. Не обходится это веселье и без особых символических напитков, которые делают атмосферу еще более непринужденной. Ассортимент праздничных сувениров в магазинах представлен громадным выбором фонариков, мрачных и отпугивающих костюмов, фигурок-скелетов.
В толпе туристов из Европы выделялись высокий мускулистый блондин с голубыми глазами и его белобрысая подруга скандинавского вида; улыбчивая подросткового вида девушка с родинкой под губой. В отличие от восторженных туристов, беспрерывно фотографировавших забавных людей в костюмах зомби, скелетов и мертвецов, тематические многоликие наряды, маски и сувениры в виде черепов, крестов, гробов, они смотрели на всю эту карнавальную экзотику свысока, как старшие, опытные люди, для которых все это давно пройдено и прекрасно известно. 
— Какие же все-таки они глупцы, — негромко обратился высокий блондин с вьющимися волосами к своей подруге. – что они знают о смерти!
— Да, Гьял-по, — ответила блондинка, усмехнувшись. – они уйдут в песок, а мы будем всегда.
И они весело рассмеялись.