Вечером

никто не видит страданий темных глаз,
тонущих в суете этого мира,
улица разлилась, и пьяная гордина 
не спрятала твою победу.

а щеки загорались румянцем
и умирали мысли в глубине
меня, тонущей в бережной тоске,
которая была в моей душе.ю

в моей крови, бывшей когда то вином:
ты мог испить бы все до капли.
теперь ее клюют впустую цапли, и разъедают душу
                                                                                                                                                                                                                    черствою моей виной
                                                                                                                                                                                                                    
    перед тобой, таким обычным и простым,
    любившим рисовать перед грозой,
    покрыть листы бумаги золотой смолой,
    а в небе наблюдать раскаты грома.