Рассказ "Покаяние".

Александр Осташевский

Покаяние.
(Из цикла рассказов «Все это было бы смешно…», ч. 1, «Школа: ученики, учителя, администрация»).

  Учительница-методист предпенсионного возраста выглядела очень старой для своих лет, сухой, изможденной, как увядающая на корню береза при первых осенних заморозках. В мерцающем свете люминесцентных ламп она посмотрела на сидящий перед ней 9 б класс, села за первую парту, а перед собой, за учительский стол, посадила пышущего здоровьем двоечника-переростка и сказала ему с раскаянием в голосе:
  -Учи меня, дуру, так, как я этого заслуживаю!
  Ваня Козлов ничуть не смутился, водрузил на стол длинные ноги, сбросил ими классный журнал и спокойно произнес:
  -O` кей. 
  Ученики оживились и захихикали, к тому же ноги Вани казались огромными, почти доставали до лица учительницы, сидящей перед ним, а за их гигантскими подошвами трудно было разглядеть и самого Ваню. Так он посидел, подумал, потом с грохотом опустил ноги на пол, встал, сложил руки на груди и скучающим взглядом обвел класс. Наконец, сверху вниз посмотрел на плюгавенькую перед его высоченной фигурой учительницу и назидательно изрек:
  -Нет плохого ученика, Марья Ивановна, есть плохой учитель.
  -Йез,-сочувственно выдохнул класс.
  -Я думаю, Марья Ивановна, мне нужно отвести вас к директору.
  -Что?!-воскликнула учительница.
  -Да, терпение у меня кончилось, пусть она разберется.
  -Как ты смеешь?!-вскочила Марья Ивановна.-Да я тебя….
  Козлов даже не шевельнулся:
  -Ничего вы не сделаете: ученик всегда прав.
  -Йез, йез!-загудел класс и поднял вверх большие пальцы.
  Козлов постучал в дверь кабинета директора и вошел, оглянувшись на следовавшую за ним Марью Ивановну.
  -Здравствуйте, Варвара Филипповна. Я вот разбираться пришел: не могу больше с этим учителем работать, сил моих нет. Сплошной террор и агрессия.
  Директриса, белая и плоская, как бумага, в изобилии лежащая перед ней, строго посмотрела на Марью Ивановну.
  -Может, мне докладную написать, Варвара Филипповна? Я мигом: мне Марья Ивановна поможет,-сказал Ваня и шмыгнул носом.
  -Не надо, Козлов. Выйди и подожди за дверью.
  Через десять минут Марья Ивановна, мокрая, взъерошенная, на подгибающихся ногах вышла из кабинета директора.
  Ваня сидел на подоконнике, задрав свои длинные ноги, и сплевывал на пол шелуху от семечек.
  -Ну как, Марья Ивановна?-он нагло и насмешливо посмотрел на учительницу.
  -Козлов, ты….
  -Что?
  -Завтра приду тебя будить и за руку поведу в школу.
  -А я, может быть, и не пойду…-расслабленно потянулся Козлов,-но главному я вас научил, как вы и просили: нет плохого ученика, Марья Ивановна, есть плохой учитель.
  -Каюсь, Козлов, каюсь: ты оказался прав!