Собака

 Собака
  Заканчивался первый день отпуска, а Михаил был трезв. Мало того, с тоской ожидал смерти. А виной всему была собака.
  Тёплым летним вечером он с женой возвращался из магазина. В сумке звенели пузыри с водкой, покоилась шикарная закуска — Михаил готовился отметить отпускные. Душа пела в предвкушении праздника. Навстречу бежала собака, маленькая, кудлатая, весёлая.
   — Миша, смотри, какая, кутя красивая! Иди сюда, иди моя хорошенькая!
  Виляя хвостом, собачка с готовностью подбежала, супруга, наклонившись, взяла её на руки.
   — Ух ты моя хорошая, ах ты красавица! — собачка согласно лизнула жене щёку
   — Миша, погладь её!
  Михаил, в обычное время, противник всяких телячьих нежностей, сегодня был благодушен, отпуск как- никак. Он потянулся к собачьей морде, но тут собака неожиданно рявкнула и тяпнула Михаила за указательный палец.
   — Вот ты сука! — заорал Михаил, отдёргивая руку.
   — Ой! — супруга уронила собачонку.
   — Гав! — радостно выкрикнула собака, улепётывая прочь.
  Из пальца сочилась кровь, Михаил свирепел.
   — Миша, сильно она тебя? — участливо спросила жена.
   — Дура, не видишь, что ли? — Михаил сунул окровавленный палец ей под нос.
   — Кровь… слушай, а может она бешеная?
   — Сама ты...
   — Точно бешеная! — как из- под земли выросла соседка из дома, напротив. Толстая, грудастая, сволочная.
  -Ты-то  откуда знаешь?
  -Ну как же! Укусила ни с того ни с сего, как пить дать бешеная! В медпункт тебе Мишка надо, а то околеешь, вот те крест загнёшься в страшных корчах!
   — Иди ты… — озадачился Михаил.
   — Да ты что,- всплеснула пухлыми руками соседка — болезнь то смертельная! Страшная болезнь не приведи господи. Сейчас, погоди, я тебе книжицу принесу, сам увидишь!
  Соседка, не смотря на свои габариты, проворно засеменила к своему дому. Михаил поставил сумку на землю, на душе сделалось мрачно. Жена с опаской отступила назад. Недобро глянув на неё, Михаил потянулся в карман за куревом, палец он замотал носовым платком. Громыхнуло. С запада надвигалась огромная лилово-синяя  туча. Быть грозе.
  -  Иду! Послышался голос соседки. В вытянутых руках, словно икону, она несла серую как смерть, книгу.
  -  Справочник народной медицины, — запыхавшись, торжественно произнесла она.
  Торопливо полистав страницы, соседка протянула её Михаилу.
   — Вот, смотри!
   — Чего там? — Михаил, отбросив бычок, недоверчиво взял в руки справочник.
   — Читай! — рявкнула соседка и ткнула толстым пальцем на страницу.
   — Бешенство, водобоязнь… острое инфекционное заболевание, характеризующееся… — с трудом выговаривая слова и раздражаясь от этого, начал читать Михаил.
   — Дайка я! — соседка вырвала книгу и нараспев, как молитву – «Собаки резко агрессивны,… бросаются и кусают людей… переходит в паралич, от которого человек умирает. Смертность наступает в 100% случаев...» — она оторвала взгляд от книги.
   — Вот, Миша, в 100% случаев смерть наступает — глаза её округлились. — В страшных муках и судорогах!
  В небе громыхнуло сильнее, сверкнула молния, в горле Михаила пересохло.
   — А чего делать то? — осипшим голосом, тихо спросил он.
   — Чего, чего — в медпункт, к врачу, к Анастасии Павловне. В ноженьки ей поклониться, чтобы прививку от бешенства поставила, не то сдохнешь Мишаня, сгинешь со свету белу...
  Михаил растерянно обернулся на жену, та стояла пригорюнившись.
   — Сейчас идти, что ли? -
   — Нет, поздно уже — соседка взяла бразды правления в свои руки, — смотри, гроза какая собирается, вот- вот хлынет. Завтра, с утречка, за ночь чай, поди, не скукожишься. Да пить не вздумай, нельзя с такой страшной болезнью пить, никак нельзя.
  Тут громыхнуло так, что все трое аж присели
   — Ох ты, господи, царица небесная, матерь божия, по домам, что ли? Соседка сорвалась с места, пробежав, обернулась: — Смотри не пей Мишка, сдохнешь! Ох, грехи наши тяжкие...
  Ночью, в темноте, Михаил лежал на кровати и тосковал. За окнами выло и гудело, дождь хлестал в стекла, тени от деревьев метались по стенам. Ужасно хотелось нажраться, бутылки стояли непочатые, закуска лежала нетронутая, но он боялся. Вечером у него поднялась температура, заболело горло, заныл палец. Значит, болезнь подступает и, посему, смерть неизбежна.
  Он представил себя в гробу, обитым кумачом, в тёмном костюме, купленным недавно, в чёрных ботинках с бумажными подошвами. Строг и торжественен. А позади гроба, рыдая, тащилась жена...
  Он покосился на супругу, та, отвернувшись, спала, тихо посапывая.
 А за безутешной женой духовой оркестр во главе с его корифаном Виленом Веселовым.
  В посёлке оркестр на похоронах играл один и тот же революционный траурный марш:
 "Вы жертвою пали в борьбе роковой
  Любви беззаветной к народу"
  Несут, какую ни будь старушку, божий одуванчик, в красном гробу, а оркестр:
  "Вы отдали всё, что могли, за него,
  За честь его, жизнь и свободу!"
  И от музыки такой, восковый нос у бабули горделиво торчал из гроба. И у него будет торчать. Михаил потрогал свой длинный нос. "Интересно, много денег возьмёт Вилен за его похороны? Приятель вроде, пивали вместе не один раз. Весёлый мужик, интеллигент, хоть и за воротник заложить не прочь". Когда Вилен замечал, что кто-то из мужиков начинал корчить из себя умного, спрашивал:  "Любезный, а ты знаешь столицу Гондураса?"
  Никто из мужиков в посёлке понятия не имел, и от этого конфузились. Михаил знал, Вилен проговорился. Хороший человек...
  Михаил задремал, приснилось то, что думалось ранее — он в гробу, рядом стоит Вилен и раскатистым голосом вопрошает: «А ты-ы зна-ешь сто-ли-цу Гон-ду-ра-са?"
  «Не-е-т, он не знает столицу Гондураса!» — откуда-то возникает соседка с большими медными тарелками в руках. Вилен кровожадно зубами впивается ему в палец, а соседка с криком: «Piatti!» — с обеих сторон ударяет тарелками его по голове.
«Тегусигальпа!» — в страхе кричит Михаил и просыпается. Рядом стоит жена: «Вставай! Пора в больницу".
   — Водку вчера пил? — первым делом спрашивает врач Анастасия Павловна, грозно сверкнув очками.
   — Нет- с тоскою в голосе бурчит Михаил.
   — Палец болит?
   — Не болит, горло болит.
   — Ну-ка, ну-ка, посмотрим, открой рот! Скажи, а-а-а! Так, чудненько, садись.
  Анастасия Павловна принялась внимательно изучать его медицинскую карточку
   — Анализы в норме, хорошо, очень хорошо!
  Она отрывается от бумаг, пытливо разглядывает Михаила, тому становится неуютно.
   — В общем, так. Делаем для начала 2 инъекции вакцины, перевязываем палец, лечим горло от ангины. Находим собаку, и, если она в течение десяти дней не взбесится, тогда тебе повезло.
  Михаил чувствует, как за спиной у него расправляются могучие крылья, готовые нести его до ближайшей пивной.
   — Вакцину сделаем — продолжает меж тем Анастасия Павловна — пить нельзя минимум 9 месяцев.
   — Совсем нельзя? — в отчаянье вопрошает Михаил.
   — Совсем! Если жить хочешь. Понял? — в голосе врача звенит металл. Крылья Михаила сворачиваются в горб.
   — Ни в коем случае нельзя! 9 месяцев ни грамма! — это звучит как приговор.
   — Анастасия Павловна, что-то пишет на бумаге, потом протягивает её Михаилу.
   — Все! Иди к сестре, отдай ей эту бумагу, она тобой займётся. Свободен. И не пить!
  Сгорбившись, уменьшившись в размере, Михаил понуро покидает кабинет. В след за ним робко стучится его жена.
   — Можно, Анастасия Павловна?
   — А, Вера, заходи.
  Супруга Михаила нерешительно подходит и, почти шёпотом:  "Ну как он?"
   — Нормально, пить не будет!
   — Слава тебе господи! Все сделала, как вы велели, собаку за хвост дёрнула, она его хвать за палец!
   — Дуська такая — улыбается доктор — очень не любит, когда её за хвост дёргают. Надеюсь, не догадался?
   — Да нет, что вы, мне соседка хорошо подыграла, спасибо ей.
   — Ну и ладненько.
   — Анастасия Павловна, а собака то, здоровая?
   — Здоровая, не бзди. И привитая, и проверена, и испытана. А мужу твоему парочку витаминов вколем для порядка, пусть думает, что вакцина, пусть трясётся.
   — Ой, спасибо вам, ой спасибо! Мочи уж нет от алкаша этого!
   — Да, ладно — вздыхает Анастасия Павловна. Вас дур жалко, так хоть 9 месяцев поживёшь спокойно, а там посмотрим. Как же иначе наших мужиков от водки отваживать?