Баллада о военном враче

Кто видел в мире больше боли,
Чем видел его врач.
Кто выплакал всех больше соли,
Чем выплакал военный врач.
 
Он клятву Гиппократа дал
И был ответственен двойне.
Быть может он один лишь знал,
Как умирают на войне.
 
Он видел раны, боль, мученья.
Он слышал стоны мук и вопли.
Он приносил всем облегченья.
Чтоб крики хоть на миг замолкли.
 
Он верил, что закончится война,
И прекратиться взрыв снарядов.
Вокруг наступит тишина,
Не будет похорон обрядов.
 
К нему идет солдат-парнишка,
С тяжелой травмой головы,
Совсем еще сопляк-мальчишка:
Не выживет – увы!
 
Но он ему сказать не смеет:
Помочь ему никак не может,
Везде тревогой вечной веет,
Парнишку нашего обида гложет.
 
Бои по-прежнему идут,
Их звуки слышаться повсюду.
И вот врачу опять ведут
Тяжелораненного оттуда.
 
Его, беспомощного, на стол кладут,
А в животе от пули жутко жжет.
Ему морфин введут,
Но вряд ли он поможет.
 
И долгие часы пройдут
В борьбе за жизнь и смерть.
Вокруг врача уныло ждут,
Не чуя под собою твердь.
 
Но вот последние стежки -
И рана сшита.
По комнате поползи неловки смешки –
У все включается подобна защита.
 
И медсестра солдата на перевязку уведёт.
И снова в комнате так пусто станет.
И ноги у врача сведёт.
И знахарь вялым станет.
 
Но слышит быстрые шаги опять:
Ведут к нему.
Ему ответственности с себя не снять.
Он стоек только потому,
 
Что он один на всех солдат хирург.
И тихо погружаясь в мглу,
Он вспоминает Петербург,
Где выучился ремеслу.
 
А у солдата ранена нога.
От заражения конечность потемнела.
Он не простит стрелявшего в него врага,
Душа вдруг сразу опустела.
 
Солдат лишь об одном взовёт,
Чтоб ногу не пилили.
В подобных случаях и смерть придёт -
Конечности же просто гнили.
 
Но наш солдат танцором был,
И всех влюблял в свои движения.
По всей деревни он умельцем слыл -
Не малые имел он достижения.
 
Но выбора в подобном деле нет.
Мы можем сколь угодно спорить.
Но ожидается один ответ.
И просто надо раненного успокоить.
 
Врач спиливает ногу пареньку.
Врача рука не смеет дрогнуть.
Быть может жизнь он спас сынку,
А лекарю немного б отдохнуть.
 
Врачу б сейчас прогнать тоску.
И Беломора закурить
Покушать сочную треску.
И снова можно жить.
 
Но нет минуты у него свободы -
От боли продолжают выть по коридорам.
Он научился преодолевать невзгоды.
Но не уйти печальным разговорам.
 
За дело он берётся снова:
И снова рану шьет.
Вот, где для мужества основа.
Но по палатке вдруг снарядом бьет.