Проклятый Поезд

 «В погоне за тем, кто уходит,
можно потерять тех, кто
хочет остаться в твоей жизни»
 
 
«Сердце тот же дом, где нельзя держать
все двери и окна открытыми – может
попасть мусор и грязь. Душа та же
книжная полка – невозможно держать
все книги открытыми»
 
  
— Ивлия, не отходи от меня далеко!
Радомир с любовью смотрел на сестрёнку. Вот стрекоза, ни секунды не постоит на месте. Ярмарка славная в этом году – торговцы из Дальнеземья пожаловали с диковинками – как тут удержать девочку дома, «пойдём  да пойдём, только одним глазком взглянуть!»
— Ра`ик, купи сла`ушки! –Так и манит шатёр запахами мяты, корицы, ванили и имбиря. И чего тут только нет. От крохотных шариков сахарной ваты, взлетающих от малейшего дуновения ветерка к облакам, соперничая с ними по белизне и воздушности, — до огромных, в полприлавка, медовых коржей в цветной глазури, такими и семью накормить всю.
— РадО, здравствуй! Здесь встречают даже тех, с кем не видишься месяцами. И как не померяться силами с друзьями, не похлопать по плечу проигравшего, не принять угощение от победителя. Часы летят незаметно, когда душа отдыхает.
 
                                               ***
 
Наступает вечер летний мягкими шажками, торговцы складывают вещи до следующего дня торгового, пора и домой в путь. Но где же Ивлия?
— Вы не видели девочку лет восьми? На ней платок красный шёлковый и платье в ромашках? И медвежонок-леденец в маленькой ладошке!  Где же она, сказал же ждать здесь, вот непослушная!
Никто не видел, как сквозь землю пропала. За ворота не выходила – обежал все палатки, под все лотки торговые заглянул. Может уморилась да уснула где?
Минуты сменяются часами, и тревога растёт… «Что я матери да отцу скажу – не углядел за сестрой, старший – и спрос такой. Вот хоть домой теперь не ходи. Может заночевать тут, да утром видно будет?»
И так задремалось хорошо, что не сразу услышал голоса родителей, да свет фонаря. Забеспокоились, что долго детей нет – звёзды повысыпали на небе. «Идём домой. В темноте мы всё равно не найдём её, утра надо ждать».
 
                                               ***
 
Утро не принесло желаемых результатов. Без следа пропала девочка. Одни  только крестились, говоря – на всё Его воля, душа чистая ребенка, видать ангелов на небе мало – раз забрал её. А другие, тыча пальцем в небо, упоминали инопланетных гостей, двери в другую Вселенную. Ни то, ни другое не утешало, но намного сильнее родителей Радомир себя корил. Только шло время, поутихла горечь потери, как трава примятая поднимается после брызг дождя. Благо не один ребенок в семье, да и восемь лет срок немалый. Радомир жил все эти годы в тумане. Отвечал на вопросы односложно, выполнял просимое – и снова уходил на то место, где казалось бы только вчера беззаботно бегала с медвежонком Ивлия, и ромашки на платье кивали в такт её движениям. А родные люди отходили на второй план, как в театре теней. Да и как иначе – если смотрел Радомир сквозь них, не видя. И в друзьях числились только воспоминания, но и они не приносили успокоения.
 
                                               ***
 
Зима напомнила о себе первым снегом. Был восемнадцатый день его рождения. Обычно собиралась семья в их доме, мама пекла пирог, его любимый – с горьким шоколадом – и голоса счастливые не смолкали до самой ночи. Пришёл снег – заметая следы тех, кто его любил. Ушли, потому что пора было сделать выбор ему, жить прошлым – или, подняв глаза, закончить этот бег по кругу, лишённый смысла – и причиняющий вред будущему. Но получилось и не первое и не второе.
Первое снежное утро заявило о себе тишиной. Той, о которой он просил все эти восемь лет, в которой он хотел остаться. Не было шагов матери, первой входящей в его комнату, чтобы поздравить. Не было неторопливого говора отца. Да и пирога никакого не увидел Радомир. Чайник был пуст и холоден. Только тиканье часов да вторившие ему капли воды как то разбавляли ледяное молчание.
Казалось бы, метнись он вслед – останови их, может и успел бы догнать? Но как можно догнать ветер? Или тени – а именно так Радомир видел их в последнее время… В его голове пронеслись странные мысли: «Мать и отца постигла участь сестры. Ненавижу свою судьбу. Ненавижу того, кто стелит передо мной дорогу. Сколько можно длиться череде потерь!»
 
***
 
— «РадО»
— «Кто здесь? Отец – это ты??»
Радомир неловко развернулся от чьего то прикосновения к плечу. Но это был не отец. Перед ним стоял высокий сутулый мужчина в чёрном плаще, серой местами помятой шляпе – и тростью в руке. Так выглядят путешественники, которым пришлось пройти не одну сотню километров в поисках..
— «А собственно что Вы здесь делаете – и откуда известно моё имя?»
Незнакомец улыбнулся.
— Я не так мало о тебе знаю, кроме имени. Присядем? И я отвечу на интересующие вопросы.
Молчание длилось несколько минут. Незнакомец и не думал уходить. Слегка покачиваясь на стуле, он рассматривал семейные фото в рамках на стене. «Сестрёнка?.. Как же, как же – вы очень похожи, особенно глаза… Милое дитя, жаль так рано покинула этот мир Ивица..» Радомир не знал, что ответить, поскольку незнакомец был явно не из числа даже дальних родственников, которых приглашают только на свадьбы или поминки. Да и не только его имя помнит, но и сестру.
— Так кто Вы и что Вам угодно в моём доме?
— А чего хочешь ты, друг мой?
Радомир смешался. Первой мыслью было сказать: «Хочу, чтобы у меня снова была семья: отец, мать и сестра?»
Незнакомец вновь улыбнулся.
— Это так просто, стоит только захотеть. А я, пожалуй, волшебник. Брожу по свету, заглядывая в освещённые окна, и исполняю желания. Только те, которые рождены долгим ожиданием. Ты действительно хочешь новую семью? Совсем новую – без боли, разочарований и расставаний?
Радомир медлил секунду.
— Да. И как это возможно?
Незнакомец достал из кармана карту.
— Видишь, как велика наша земля – и как мала она, раз умещается на листке бумаги? И желания наши – также далеки и близки, как буквы на этой карте. Ты получишь семью. Только будешь ли ты в ней счастлив – без прошлого своего? Хочешь ли ты предать его забвению?
— Хочу.
— Что ж – тогда ты получишь желаемое. И плата будет весьма невелика – те восемь лет из твоего прошлого – они же тебе больше не нужны, поскольку всё впереди?
— Договорились!
— Тогда к делу. Весь этот мир -, незнакомец разгладил карту на столе, — повернётся к тебе лицом – также как карта, на которую ты сейчас смотришь. Ты увидишь множество городов, в которых ты и найдёшь искомое. Но тебе нужно средство передвижения для достижения своей цели. Смотри.
С этими словами незнакомец достал из кармана игрушечный паровозик и поставил на карту.
— И вот ещё что. Тебе нужен помощник, не знающий сна и усталости, послушный твоему велению.
Из его кармана появился крошечный человечек, который занял место в кабине паровозика. Радомир с недоумением смотрел на игрушки.
— Не волнуйся, это всего лишь модель твоего настоящего. Завтра и отправишься в путь, когда сделка будет завершена. Возьми эту чернильницу – и перо. Обмакни перо в чернила восемь раз – и оставь каплю на чистом листе бумаги. Это и будет та плата за исполнение желания.
Радомир сделал как сказал незнакомец. Капля сжалась, дрогнула, не впиталась в бумагу, пытаясь скатиться блестящим чёрным шариком в руку Радомира как… слеза? Но незнакомец ловко поймал её, свернул лист вчетверо как конверт, и спрятал его во внутренний карман.
— По рукам. Завтра желания начнут сбываться!
— Погоди! А как же..?
Но что именно «как же» повисло в воздухе. Незнакомец исчез в ночи, как тает дым паровоза, который отходит от станции.
 
***
 
«Внимание, внимание! Только одно представление! Впервые в городе неподражаемый мастер иллюзий — Магистр Р!»
Чёрная маска скрывает лицо. Тонкие белые перчатки почти невесомы, порхают в воздухе с изяществом мотылька. Публика в восторге, маленькая девочка чуть запинаясь бежит к нему с букетом ромашек. Маг поддерживает готовую упасть малышку – их глаза встречаются. «А  хочешь чудо – только для тебя?» Несколько взмахов руки – и из ниоткуда появляется забавный медвежонок леденец. Девочка в восторге. «Я приглашаю тебя в гости. У меня много ещё сюрпризов для тебя, сестрёнка…»
Поезд отходил в шесть. Никто не пришёл провожать его, желать счастливого пути и возвращаться в этот город… Вчерашние восторженные зрители с нескрываемым выражением злобы и бессилия смотрели из окон вслед отходящему поезду, уносящему от родителей единственное дитя – с медвежонком в одной руке, и волшебной палочкой со звездочкой (самой настоящей, которая светится в темноте)- в другой. Поезд пожинал очередную жертву.
 
                                               ***
 
Что же произошло на утро, когда Радомир проснулся в пустом доме с головной болью и смутный представлением о том, что произошло вчера?
Выйдя в залу, молодой человек увидел отодвинутый к стене стул – и игрушку – детский паровозик на столе. Внутри черепа зашевелились похоже «шестерёнки», и Радомир вспомнил о вчерашней сделке. Восемь лет прошлого – на какую то старую игрушку, которая должна привезти его к цели… Полный бред. Радомир схватил паровозик и хотел было выкинуть его – но тот засветился в его руках красным. От неожиданности Радомир чуть не разжал пальцы. Паровозик вибрировал, издавал странные звуки и как стрелка компаса показывал на входную дверь. Юноша оделся и вышел за порог. Паровозик выскользнул из его рук в снег и стал расти, пока не достиг размера настоящего. Приглашающе откинулась лесенка – и Радомир  вошёл внутрь. Там было небольшое помещение похожее на комнату, стены только были покрыты концентрическими вращающимися кругами. Радомир прикоснулся – и от его движения по стене пошли круги — подобно тем, которые появляются от брошенного в воду камня. Комната оканчивалась дверью в кабину машиниста. Юноша открыл дверь и увидел мигающие мириады кнопок. И того кто этим всем управлял.  Форменная одежда, бледное лицо, практически не мигающий взгляд. Радомир кашлянул, странный человек не отозвался, но на главном экране загорелось слово ЖДУ ИНСТРУКЦИЙ.
«Значит вот какой подарок приготовил мне незнакомец? Испытаю его на деле»
Радомир перенес немногие свои вещи, запер дом и вошёл в поезд. Внутренне вагон стал менять и очень скоро глазу Радомира предстала  точная копия его спальни. Вещи уложились как нельзя удобно. Теперь можно и загадывать желания.
— Хочу вновь обрести семью!
С этими словами поезд тронулся по несуществующим рельсам, не оставляя следов на снегу. Порыв ветра укрыл от посторонних глаз шаги Радомира из дома – и город детства остался далеко позади.
 
                                               ***
 
Так, переезжая из города в город, Радомир собирал целые залы восторженных зрителей. Поезд обеспечивал его всем необходимым, а Машинист не знавший сна и усталости всё вёл и вёл поезд навстречу неизвестности… Потому что каждую ночь Радомиру снились кошмары. В них поезд то срывался с моста, то вместо рельсов впереди была только пустота. Радомир вглядывался в неё – но пути вперед не было видно. А однажды юноше приснилась развилка. Чёрно-белый светофор не работал – и куда ехать дальше – приходилось решать самому. Радомир положил руку на плечо Машиниста, совсем как в тот раз – когда впервые встретил незнакомца у порога своего дома. Плечо было твёрдым и холодным. Машинист повернулся – и Радомир увидел, что у того нет лица. Только глаза. Как тот светофор, огни которого не горели. Чёрный и белый. Машинист с издёвкой подмигнул – и Радомир вылетел пулей в реальный мир.
День приносил ему радость – люди, которых он не знал, встречали его с улыбками. Но из каждого из городов Радомир забирал людей, восполняя потерю семьи. Девочка с ромашками, так похожая на Ивлию, была только одной из пленниц Поезда. В нём ехали новые родители Радомира, братья и сёстры, которых он выбрал сам. Оставляя других родителей без детей – и детей без родителей. Новая семья. Без воспоминаний о прошлой. Поезд обладал магией – те, кто переступал его порог, больше не помнили прошлую жизнь. Для них существовало только одно большое Сейчас. Радомир был счастлив – казалось бы, вот оно, о чём просил. Но те, кто оставался, брошенные родители, братья, сёстры, — они помнили, кто причина их горя. И ком проклятий рос. И туман во снах становился всё гуще. И каждый раз развилка с неработающим светофором молча напоминала о выборе. Либо отпустить тех, кого отнял у родных, — и остаться один на один с серой пустотой, либо продолжать бесконечное путешествие, и кто знает, куда приведёт этот путь?
«Время прибытия – 12.24». Даже время внутри Поезда текло по-другому. Радомир откинулся на спинку кресла. Ещё один город, манящий своей неизведанностью. Одним больше, одним меньше – теперь не имеет значение. Дорога – единственная цель.
 
                                               ***
 
Анна бежала навстречу солнцу. Она любила это время суток, когда огненный диск только слегка показался над горизонтом. Птицы пели вовсю, хватали зазевавшихся ещё ночных насекомых. Прохлада очень скоро сменится на жару. Но пока царствует утро.
Отец называл её Кнопушка. За веснушки на носу круглый год. Да и сама  Анна была непосредственной, живой, постоянно куда-то бегущей. С возрастом ставшей ненамного серьёзной и рассудительной.
« Сегодня будет особенный день! Я так решила – а почему так решила – я ещё не решила». Девушка поправила ленту в волосах и зашагала мимо вокзала обратно. Её внимание привлёк поезд, только что прибывший на станцию. Анне нравились поезда, она мечтательно останавливалась и представляла – через какие города, леса и поля проезжали эти вагоны, каких людей видели эти окна. Иногда поезд ей казался драконом, извергающим пламя, когда прибытие совпадало с тёмным временем суток.
Анна подошла поближе. Поезд затаился, словно поджидая добычу. Его стёкла были затенены, колёса не издавали ни единого звука, двери закрыты. «Наверное это тот странствующий иллюзионист прибыл, о котором писали афиши?» Ей не терпелось дождаться представления, до которого было еще три часа. Успеть переодеться, полить любимые цветы, зайти за подругами. Да и отец беспокоится, где она задерживается с утра пораньше.
Радомир видел девушку сквозь стекло, но она не вызвала у него особых эмоций. Мало ли таких – и покрасивее, и постройнее – мелькало перед ним за время путешествий. Казалось бы, его круг общения ограничивался безмолвным Машинистом и вечно улыбающимися новыми родственниками, ничего не помнящими о настоящих своих родных. Девушка с её живостью как не вписывалась в это общество. Также как мак неуместен на злаковом поле, его рано или поздно срежет коса, осыпятся лепестки и только угольно-бархатная серединка рассыплет крохотные семена – с надеждой на всходы.
 
                                      ***
 
Местный театр был полон. Анна с подругами заняли место в третьем ряду. Представление началось.
Чёрная маска снова контрастировала с безукоризненно белыми перчатками. Публика восторгалась чудесами. Но впервые Радомир  не получал удовольствия на сцене. Ему всё чаще не давала покоя некая раздвоенность. Серый туман теперь преследовал его не только во снах, но и днём. Даже сейчас Радомир видел зрителей как сквозь мутное стекло.
Анна внимательно наблюдала. «Почему у меня складывается ощущение, что он несчастлив? И ничего его исцелить не может от этого? Что он находится в какой то яме, где небо только сверху – и то закрыто решеткой, которая каждый день опускается ниже и ниже?» Она решилась подойти к Радомиру, когда толпа хлынула к выходу и пора было уходить.
— Отчего Вы плачете?
— Я не плачу, Вам показалось.
Анна поднесла к его лицу платок.
— Смотрите сами.
— Странно. Слёзы чёрные. Разве такое бывает?
— Не знаю. Я не плакал лет восемь… Я теперь не знаю, как это. Не трогайте меня!
Но было поздно. Искра пробежала от кончиков пальцев и взорвалась в голове Радомира. Такой боли он не испытывал – никогда.
— Уходите! Представление окончено.
— Вы несчастны от того, что потеряли дорогого Вам человека?
— С чего Вы взяли? Никого я не терял. Вокруг меня счастливая семья, любимая работа – и дорога. У меня есть всё.
— Вы как перекати-поле. Шипы – и ни одного цветения за всю жизнь. Почему Вы не снимете маску, боитесь что за ней нет Вашего лица?
Радомир содрогнулся. Он видел как превращается в тень, но ничего не мог с этим поделать.
— Отчего же. Я никогда и ничего не боюсь. (только голос так дрожит почему??)
— Вы так молоды. Да и чёрный цвет Вам не идёт. Я хочу навестить то место, где Вы живёте. Тогда я смогу понять – ошибалась ли я?
— НЕТ! Вам нельзя туда. Это личное.
— Если Вы так счастливы, как говорите, я просто должна видеть то, что Вас окружает. Там наверное рай..
 
Поняв, что от девушки так просто не отвязаться, Радомир отвёл её  на перрон. В конце концов, одной пленницей Поезда больше, не имеет значения.
Поезд вздохнул, казалось, когда Анна начала восхождение по ступеням, и взялась за ручку двери. Она с любопытством рассматривала концентрические круги на стенах, улыбающихся людей, болтающих о пустяках. На кресло, обитое бархатом. Сидя на нём, было видно себя в зеркале. Анну заинтересовали блики внутри, она подошла ближе, и заглянула в ту, зеркальную комнату. Там было не так радужно, как снаружи. Да и люди не те. От них тянулись полупрозрачные нити, звенели жалобно, то детскими, то взрослыми голосами. (Освободи нас..) Вместо бархатного кресла Анна увидела серый валун, поросший мхом. Да и сам Радомир, зашедший в кабину Машиниста, не казался таким счастливым как говорил. Белые перчатки куда то исчезли, вместо них были видны пятна чернил в виде черепа. А Машинист скалился в беззубой ухмылке, и протягивал щупальца к шее Радомира. Анна почти шёпотом заговорила:
— Ты видишь то же что и я?
— А что я должен видеть, чего я не знаю?
— Приложи руку к зеркалу..
Рука Анны легла поверх его руки. И он увидел всё её глазами. Вспомнил кто он и зачем он, как обменял прошлое – на бесконечное Сейчас.
— Твоя новая семья страдает. Отпусти их. Их ждут дома. На чужом горе не выстроишь счастья.
— Я не могу! Я видел последствия своего поступка. Без пассажиров Поезд поглотит бездна. У меня не будет места – куда можно вернуться.
— Если ты их не отпустишь – они погибнут вместе с Поездом. Сделай выбор. Я его уже сделала. Я останусь с тобой – что бы ни произошло в твоей жизни.
— Уходи – пока Поезд не овладел твоим разумом.
— Ты не понимаешь… Поезд – это порождение твоего воображения. Он не может взять надо мной верх. Потому что я – в отличие от остальных – пришла сюда без твоего зова, добровольно.
— В таком случае ты вольна и уйти также легко, как пришла. Зачем тебе оставаться – и погибнуть? К чему такая самоотверженность – к тому, кого первый раз видишь в жизни?
— А какое значение имеет раз – первый или сто первый? Если я в состоянии тебе помочь, я это сделаю. Отпусти этих людей по домам – и мы вместе найдём способ избавиться от Проклятия Поезда.
 
***
 
Вагон опустел… Смокли голоса детей, и оживленные беседы взрослых. Радомир и Анна остались одни.
Ветер за окнами крепчал. Вагон шатало из стороны в сторону.
Машинист как то сдавленно крякнул, положил руку на рычаг, и  Поезд медленно тронулся вперёд.
Радомир очнулся от долгого молчания – влетел в кабину и велел остановиться. Поезд перестал слушаться его.
Анна побелевшими пальцами вцепилась в дверную ручку. Нужно остановить Поезд во что бы то ни стало. Из колёс начали слетать гайки, расшатанные бешеной скоростью рельсы кривились, и вагон подкидывало на каждом их стыке.
Радомир тряс застывшего в одной позе Машиниста, но тот не собирался сдаваться и сбавлять скорость. Анна схватила невесть откуда взявшийся топор, рука Машиниста разжалась, освободив рычаг – и рассыпалась горсткой пепла. Машинист продолжал скалиться. Было слишком поздно – серый туман скоро поглотит Поезд и его обитателей.
И только на краю пропасти Радомир отчётливо понял что потерял. Без прошлого нет будущего. За панелью управления Поездом сидел не человек… В пустом теле жило порождение разума, воплощённая воля его создателя. Радомир приводил в движение Поезд.
… И вновь перед глазами стоял незнакомец.
— А чего хочешь ты, друг мой?..
Радомир вспомнил мельчайшие детали. Чернильную каплю, катящую по листу бумаги – как слеза. Руку незнакомца, небрежно сворачивающую лист в конверт и прячущую во внутренний… карман?
Машинально Радомир протянул руку за борт форменного костюма Машиниста. Рука нащупала нечто небольшое и гладкое. Билет в один конец?
На ладони Радомира лежал тот самый конверт. Со чернильной каплей внутри. Она каталась внутри ртутным шариком – так и не пропитав бумагу, тоже требовала свободы. Вот бы вернуть всё обратно – и расторгнуть договор.
— Что это?
Анна со страхом смотрела на конверт. Радомир медлил с ответом.
— Это связано как то с Поездом? Тогда поможет огонь.
Радомир чиркнул зажигалкой. Пламя мгновенно охватило бумагу. Вагон и кабина Машиниста озарились пляшущими языками. Жар раскалил металлические детали докрасна. Сквозь прожженную прореху в конверте выскользнула капля. Последним, что помнил Радомир – это накренившийся пол – и прохлада от капли растекшейся соком спелой черники между пальцами..
 
***
 
Поезд остановился в метре от бетонной опоры. Радомир и Анна выбрались из под бархатного кресла, которое защитило их от осколков стекла и всепоглощающего пламени. Машинист сидел сломанной куклой. Его пусть был окончен. А путь Радомира и Анны только начинался.
У них всё будет, как они захотят. Их семьи соединятся – и счастливые бабушки и дедушки будут по очереди пестовать рыженькую внучку. Их Солнышко. Её назовут Ивлия, как ту – которая потеряна была много лет назад. Вряд ли Анна и Радомир встретились бы – и испытали столько приключений, без потери столько дорогого человека. Ивлия вернулась в жизнь Радомира таким необычным способом. И не осталось причин сетовать на судьбу и искать успокоения у могущественных сил, способных отнять прошлое – без права на будущее. Так выпала Карта.