О страхах

Человек — потомок своих предков. Порой, мы даже не представляем, насколько это правда. Особенно наши страхи. Ну, официально это — страх темноты, страх высоты, страх смерти, в конце-концов. Но чего же мы боимся на самом деле? Ответ: неизвестности.
Сами посмотрите: темнота, разве сама по себе она такая страшная? Нет, страх вызывает не она, а то что внутри нее, то есть — неизвестность. Дальше — высота. Ну залезли вы на Останкинскую башню. Смотрите вниз — конечно, известно что внизу, и известно, чем вы станете, если в этот низ без лифта спуститесь, но ведь чудо есть. Может, вы взлетите. Опять неизвестность. А смерть это вообще странное понятие… В общем, мы боимся того, чего когда-то боялись наши предки. Они тоже боялись непонятных им вещей — молнию, дождь, огонь, и т.д. Мы стали пообразованнее, но и это нас от неизвестности не спасает.  Особенно от страха смерти.
Однако в каждом человеке есть две черты, которые со временем стали острее: смелость и любопытство.  Оба они толкают людей на такие поступки, на которые наши предки были не способны. Ну, со вторым все ясно — интересно, что же будет, если… И т.д. Это помогает справится с первыми двумя страхами. А вот со страхом смерти помогает справится только храбрость: но только не надо путать человека, который защищает то, что любит (в это входит вселенная, родная планета, имущество, семья, любимые люди), и человека, который проявляет храбрость (защищает неизвестных или неблизких ему людей, ценой собственной жизни, оставляет врага, проявившего слабость в живых, просто хладнокровно встречает смерть). Про последнее расскажу случай из собственной жизни, произошедший со мной.
Мне было 11 лет, после пятого класса. Мы с бабушкой, дедушкой и моим двоюродным братом поехали в Болгарию отдыхать. Купались там в море, после обеда поедали бесплатное мороженое, и, как следствие всего этого, у меня заболели уши. Мне дали "Отофу" и все начало проходить. В один из дней я нечаянно сильно переборщила (раз в десять больше, чем нужно). Испугалась, никому ничего не сказала, стала читать инструкцию. Там было написано:"Эффекты в случае сильной передозировки: припадки, головокружение, летальный исход." "Значит, скоро я умру" — подумала я. Но все равно никому ничего не сказала, просто стала наслаждаться последними, как я думала, часами жизни. Я не испугалась смерти. Только стало немного жалко родственников. Я до сих пор не понимаю, почему я ничего не сказала, даже зная о том, что умру. Но скоро я еще раз посмотрела на "приговор" и рассмеялась: это была случайно попавшая туда инструкциям от "Називина", а не от "Отофы". Значит, я буду жить. И я жила, так никому ничего и не рассказав. Наверно, это все-таки глупость, а не смелость. 
Зато личных страхов у меня нет, я боюсь лишь за других. Даже если буду умирать, буду думать о близких:"Как же они там будут, без меня"