ПОМОЩНИК НА ВСЮ ГОЛОВУ

   “Голова не только для шапки”,- думал я, разглядывая в зеркале свою забинтованную макушку. “Вот и помогай после этого другим, к примеру, Степанычу. У него в хозяйстве куры, гуси, козы. За ними трудно следить, ну, я и предложил помощь. А он мне: “Подои козу. Она вон там, за кустом”. Подхожу и вижу: его жена, наклонясь, копается в земле. Юбка до колен, майка в обтяг. А-ля, деревенский гламур. Увлечённый зрелищем, я старался не забыть поручение Степаныча, но в душу закралось сомнение: судя по внешности, жена была не козой, а скорее козочкой и то, как натянулись мои штаны, убеждало меня в правоте. Я бы и дальше рассуждал, но  жена Степаныча вдруг обернулась. Чтоб избежать конфуза, я  наклонился и стал копаться в земле. От волнения моё сердце бешено стучало, а пот градом катился по всему телу. Наконец, я услышал своё имя. На вопрос, что я здесь делал, я с перепугу ляпнул, что муж назвал её козой и просил денег. По словам Степаныча — жена не только не дала их, но ещё и заначку забрала. Благодарный за такую помощь он поставил мне синяк под правым глазом. В повязке я очень походил на Кутузова, поэтому ветераны войны почтительно снимали шляпу.
   Но, если Кутузов не ходил за продуктами, то мне пришлось. Выйдя на улицу, я вдохнул полной грудью, ощутив прилив энергии. Синяк уже зажил, и мир в моих глазах заиграл всеми красками: яркое солнце, зелёный наряд лета, по дороге шёл Степаныч, и, улыбаясь, махал рукой. “Кажется, жизнь наладилась”,-думал я. “Больше никакой помощи”. Но по иронии судьбы меня окликнул Борис Моисеич. Каждую субботу он выкатывал из-под навеса “Волгу” и копался в ней, потягивая пиво. В этот раз бутылочка стояла пустая, потому Моисеич торопился в пивнушку. Маэстро обещал мне кружечку чешского, если я присмотрю за “ласточкой”. Что-то ёкнуло внутри, но я согласился. Не бросать же товарища?
   Товарищ вернулся минут через десять и понял, что надо было брать водку. Перед ним стояла “Волга” неизвестной сборки: без дверей, салона, стёкол, с пробитым колесом. Рядом, пыхтя, я надувал запаску. Пришлось объяснить, что прохожему не хватило кислорода, а спасти его до приезда скорой могла лишь запаска. Открутив ниппель, я направил воздух ему в рот и тем самым спас. Дальше врачи увезли пациента, а я сбегал за насосом.
   Этим насосом Борис Моисеич откачивал меня до приезда скорой. Когда врачи приехали к нам во второй раз, они удивились, насколько бедность развивает мышление: это ж надо додуматься, чтоб искусственное дыхание делать запаской и насосом. Меня же удивила  злость Моисеича: ну разобрали машину — с кем не бывает? Так ведь я накачал запаску.