Болевой порог

Их инструменты уже сильно отличались от пыточных станков средневековой инквизиции. И палачи теперь работали не в кожаных фартуках, а в стерильных белых халатах. Видно, для них прогресс тоже не топтался на месте – надо отдать им должное. Да, их инструменты уже не были похожи на … Хотя, в данный момент возбужденный мозг не имел времени для нахождения подходящей формулировки. Да и какое значение имеют названия инструментов. Когда речь идет о мастерстве владения инструментом, о самом инструменте обычно забывают, равно как и о мастере, его изготовившем.
На дворе двадцать первый век. Откуда же такие средневековые зверства? Можно подумать! Да, конвенцией ООН запрещено. Да, под ней подписались десятки стран и эта, в том числе. Но когда нужно принять крайние меры, когда речь идет об интересах государства, то конечно можно немного подмять общие правила – так все делают. И не надо лецемерия. 
Пойманный агент спокойно оглядел окружавших его и в очередной раз не ответил на поставленный вопрос. Его даже не волновало ускорившиеся движения собравшихся за его спиной. Шорох, металлический звон, всплеск боли. И темнота.
— Потерял сознание, — голос спокойный и даже приятный, не смотря на 
полное отвращение к его обладателю – представителю древней профессии. – Это гипноз. Я ничего не могу сделать. Я хирург, а не психиатр, — и некто в белом нервно закурил, распространяя по кабинету запах дорогих сигарет. – Как только боль уменьшится до определенного предела, он придет в себя, но при возможном дальнейшем воздействии снова отключится. А при многократном повторении процесса он умрет. Это психологическое программирование.
— И что же нам теперь делать? – недоверчиво спросил неизвестно 
откуда появившийся человек в штатском. – Как нам узнать?
— Да никак, — надменно усмехнулся некто в белом, — хоть убейте – он 
все равно ничего не скажет.
— А если психиатр: гипноз там, ну или я не знаю.
— Хотите, ищите специалистов. – безоппеляционо заявил некто в 
белом, снимая резиновые перчатки — А я умываю руки.  
И человек в штатском остался наедине со своей жертвой.

Молодой, подающий надежды сотрудник внешней разведки неожиданно оказался в лесу. Странное ощущение дежа-вю. Словно все это уже было и совсем недавно. Он и его старый ирландский сеттер Джек. Бежит рядом, путается под ногами, потом вдруг убегает далеко вперед с громким лаем. И через несколько мгновений вновь возвращается. И парень вдруг вспоминает, что его собака уже год как мертва. Что все это сон – реакция мозга на сильные внешние раздражители. Похоже на обморок, но это не обморок, а очень глубокий сон – оцепенение, похожее на летаргию. Так настроили его психику.
— Что бы ты хотел увидеть, когда отключишься, — спросили его тогда, — Родителей, родственников, любимую девушку, а может, красоток в бикини, загарающих на пляже.
— Я бы хотел увидеть свою собаку, — парень заметил усмешку в толстых стеклах очков и поспешил пояснить, — Она умерла недавно. И я хотел бы ее увидеть, если вдруг представится такая возможность.
— Если представится такая возможность, — шутя передразнил его человек в очках, — Можно подумать, что ты отправляешься на увеселительную прогулку. Ты ее увидишь, при условии, что тебе причинят такую боль, которую ты будешь не в состоянии вынести. Ладно, ребенок, увидишь свою собаку.
— Наверное, нужна фотокарточка, — спросил молодой агент.
— Нет, фотокарточка не нужна, — вновь усмехнулся человек в очках, — Все уже здесь – в твоем «котелке», — и постучал его по лбу, — Я только лишь немного его подстрою.
Странные воспоминая, менее реальное накладывается на позднее и более 
реальное. Но вот человек в очках пропал. Осталась только его собака. Они неспеша идут неизвестно куда. И будут еще идти. Неизвестно, как долго, но хотелось бы, чтоб подольше.

Человек в штатском вздохнул и поправил галстук. Человек в штатском подошел к этому незнакомому парню поближе. Человек в штатском прощупал парню пульс и проверил зрачки. Вроде бы все в норме. Человек спит. Но он не спит, и не видит сны, и никогда не проснется. Может быть, и придет в себя, но что им это даст? Ничего. Операция сорвана! Результатов нет, и что самое обидное – никто не виноват. Да, его тоже никто ругать не будет, но и не похвалят. Однозначно. Человек в штатском, уж неизвестно по какой причине прозванный сослуживцами «скунс», вытащил из подплечной кобуры свой служебный пистолет, приставил парню к виску и, еще раз вздохнув, полностью «разрядил» обойму. В кабинете запахло пороховым дымом, а где-то в мире подсознания любимый пес умер вторично. И навсегда.