Палачи в белых халатах.

Палачи в белых халатах.
 
…Прежде, чем написать эти строки, я долго думала, сомневалась, собирала информацию. Я никого не хочу обвинять или добиваться разоблачения, нет… Я просто хочу, чтобы мое горе послужило только на благо других людей. Возможно, моя история поможет и спасет хотя бы одну жизнь…
…Утро понедельника 31 марта принесло мне тревожное сообщение: мой папа в реанимации, в тяжелом состоянии. Врач посоветовал как можно быстрее приехать на историческую родину, в Караганду. Все как в тумане. Билеты, аэропорты, самолеты. Рано утром 1 апреля я уже была дома. На маму было тяжело смотреть. Ведь они с папой прожили 54 года!!! И НИКОГДА не разлучались!!!
Что же произошло? Я постаралась восстановить события по крупицам. Многие люди шли навстречу, делились информацией. В основном, неофициально. Потому и я не буду здесь писать конкретные фамилии и должности.
Мой папа попал в больницу в канун Наурыза. У него констатировали разрыв кисты на левой почке. 21 марта провели операцию. Для своих 83 лет мой отец перенес операцию стойко. Вышел из-под наркоза. Уже спустя неделю лечащий врач П.А.Д. урологического отделения областной клинической больницы Караганды, стал поговаривать о выписке. И тут, как гром среди ясного неба! В воскресенье ранним утром 30 апреля в очередной раз мама приехала проведать отца в больнице. Папа не смог встать с кровати, тяжело дышал, задыхался, хрипел, и температура у него приближалась к 39. Мама подняла тревогу, побежала к врачам! Пришел лечащий врач, замерил пульс, объяснил, что такое бывает в послеоперационный период. Отцу дали пару таблеток аспирина, медицинские сестры обтерли отца уксусом (!!! Напомню, это областная клиническая больница!!!!!) и написали маме список лекарственных препаратов для укола. Я не медицинский работник, но понимаю, что анальгетики только снимают боль. И в данном случае делать такие уколы, просто преступление! После проведенных процедур отцу стало немного легче. Мама со спокойной душой оставила своего супруга под присмотром специалистов в белых халатах. Что произошло в ночь на 31 марта, сейчас можно лишь предполагать. Факт остается фактом, мой папа оказался в реанимации. Врачи – реаниматологи сказали, что самостоятельно он дышать не может, у него падает давление. Прогнозы не утешительные. Видимо, это известие подкосило и мою маму. Она слегла с высокой температурой, с высоким давлением. Она лежала дома, а мой папа умирал в больнице.
Десять дней мой отец боролся за жизнь, несмотря на два инфаркта, его сердце билось и не хотело останавливаться, что удивляло даже врачей. Его подключили к различным аппаратам, проводили интенсивную терапию, буквально вытаскивали моего самого дорогого человека с того света. Все эти дни мы каждый день приходили в реанимацию с надеждой на чудо, оставаясь при этом реалистами. Не хочу описывать здесь, что испытываешь, когда видишь умирающего отца, его глаза, в которых боль, понимание происходящего и все же надежда…Он верил, что рядом его дети и они обязательно его спасут, сделают все, чтобы он жил. Прости, папа. Мы не оправдали твои надежды. Мы не смогли спасти тебя. 10 апреля моего папочки не стало…
Мне пришлось идти в отделение урологии, где «лечили» моего отца и откуда он отправился в последний путь. Там оставались его вещи, их нужно было забрать. Может эти описания будут не к месту, но очень хочется акцентировать на некоторых моментах. Сначала долго искали сотовый телефон отца. Но, видимо, почувствовав мою реакцию, решили не спорить и быстро нашли телефон. Вещи я сложила в пакеты, а дома оказалось, что куртку отдали не папину, а совсем чужую. Пришлось на следующий день опять возвращаться в отделение и просить, чтобы вернули наши вещи. Долго младший медперсонал разводил руками и убеждал меня, что, мол, чего нет, того нет. Что уж теперь сделаешь? Я понимала, что отца этим не вернешь, но дубленка моего отца мне дорога не как материальная вещь…Разве это не понятно кому-то? Большое удивление вызвал мой звонок руководству больницы в присутствии сотрудников отделения урологии. Только в этом случае произошло движение, и через пятнадцать минут нашлась дубленка. Вместе с извинениями. Пока искали куртку, мне удалось пообщаться с лечащим врачом П.А.Д. Много интересного он мне рассказал о состоянии здоровья отца, парировал терминами и старался не смотреть в глаза. Говорил, что у отца разорвалась почка, было больное сердце, да и вообще, 83 года! Чего вы хотите? Напомню, 10 дней больное сердце билось в стенах реанимации!!! На простой вопрос, почему после операции отцу не разрабатывали легкие и не проводили необходимую дыхательную  терапию, врач ответил, что он не знает, как это!!! А лечение уксусным обтиранием, видимо, самый современный и высокотехнологичный способ, который врач практикует с полным знанием своего дела. Интересно, может, нужно было еще шамана с бубном пригласить? Хотя, это неуместная ирония…
Из достоверных источников, но не официально, мне объяснили специалисты, что папа умер от пневмонии. Не вирусной или бактериальной, а от обычной, запущенной после операции и наркоза.  Никаких разрывов почки или хронического запущенного пиелонефрита у папы не было. Нужно было всего лишь участие и внимание врачей, поддержание работы сердечной мышцы в послеоперационный период, разработка легких.  И мой папа смог бы прожить еще минимум лет 5. Вот такой был вердикт человека, которому я не могу не доверять. Врезалась в память фраза: «От такой пневмонии в наше время человек не должен умирать… »
В наше время люди чаще умирают от бессердечности, от халатности и непрофессионализма. И это не эксклюзивное заявление. Многие говорят, что у врачей маленькие зарплаты и им тяжело. Согласна, оплата труда людей, от которых зависит не одна жизнь, должна быть достойной. Как, впрочем, достойными должны быть знания людей в белых халатах. Но ведь еще к этому нужно, чтобы в человеке было сострадание к ближнему, внимательное отношение и обычная сердечность. И если этого нет, то никакая зарплата не восполнит брешь в душе. Уж лучше бы таким «профессионалам» сменить свою профессиональную принадлежность!
Врачеватели, обращаюсь к вам!!! Это для вас мой отец  был обычным пациентом в преклонном возрасте. А для меня  — это мой папа. И вы его без вины приговорили к смерти. Всю оставшуюся жизнь передо мной будут глаза моего отца, слезы горя на лице моей мамочки…Извините, уж так получается, что и лечащего врача я буду всегда вспоминать не добрым словом. Хотелось бы жить по заповеди и прощать. Но как-то не хочется подставлять вторую щеку для удара. Нет. Не в этом случае.