Красное на черном. Глава 7. Тюрьма

  Узкий мост из белого камня, словно скелет какого-то давно погибшего чудовища, охватывает изгиб змеи-реки, свернувшейся широким кольцом вокруг тюрьмы. За мостом прямая дорога к антрацитовым ступеням, идеально ровным без единой трещины или скола, будто время не властно над ними. Створки дверей высотой в два человеческих роста распахнуты настежь. Сутулый орк, в грязно-белой рясе с красными крестами, останавливается рядом с высоким человеком в доспехах, отливающих серебром:  
  -Нас уже ждут, — старый целитель исчезает во тьме огромного зала.
  Рыцарь чуть замешкался, впервые за долгие годы службы в Ордене враги встречают так радушно. Чаще приходится вламываться самому. Викарий сейчас напоминает Родона. И словом не обмолвился о тюремных стражах, а ведь сам здесь бывал. Латные перчатки крепче сжимают рукоять молота. Двери с шумом закрылись, когда паладин шагнул за порог.
  Вдоль стен из темно-серого кирпича одно за одним вспыхивают лица искаженные болью и страхом, разгоняя темноту холодным бирюзовым сиянием. Словно соткавшись из воздуха, фигуры в длинных плащах с огромными косами в руках заполняют холл. Лица призраков скрывают низко надвинутые капюшоны.
  -Приготовься к встрече со своими кошмарами, — Викарий оборачивается к паладину. — Не верь ...
  Через мгновенье черты лица священника расплываются, яркая вспышка и тьма обволакивает сознание мягким одеялом.
  Холодный ветер швыряет в лицо снежные хлопья. Снег укрыл все вокруг высокими сугробами и продолжает сыпаться с небес, затянутых мрачными тучами до самого горизонта. Протяжный вой доносится из-за деревьев, окруживших со всех сторон, за ним следует еще один. Голодная волчья стая рыщет поблизости. Легкая дрожь проходит по телу. Кроме него в лесу никого, если не уйти, достанется на растерзание матерым охотникам. Словно чей-то голос внушает, нужно продвигаться к реке, за ней пашни, а там до городка рукой подать. Может волки не рискнут нападать вблизи поселения людей. Восьмилетний мальчик Доларан изо всех сил пыхтит, врезаясь в снежные заносы. Нелегко бежать, когда на тебе тулуп и старые валенки да порывы ледяного ветра хлещут по лицу, будто плети. Перейдя на быстрый шаг, оглядывается по сторонам. Меж голых стволов мелькают серые тени. Близость хищников придает сил, и он несется во весь опор. Кубарем скатывается к краю берега. Река скованна льдом,  лишь на мелководье, где бьют ключи подземных родников, попадаются проталины.
  Волки неотступно следуют за жертвой по запаху. Вожак останавливается, заметив бегущего по льду мелкокого человека. Через мгновенье добыча распласталась на скользкой глади. Стая несется к реке серым клином. Доларан подымается и семенит к противоположному берегу. Тупая боль растекается в локтях и коленях, хоть одежда и смягчила падение. В груди что-то жжет, но останавливаться нельзя. Расстояние между ним и преследователями неумолимо сокращается. Тонкие змейки трещин расползаются под ногами, мальчик тут же замер, как вкопанный. До противоположного берега не добраться, остается только один шанс выжить, если очень повезет. Пальцы лезут за пазуху, нащупывая теплую рукоять ножа. Развернувшись к волкам лицом, приготовился к бою.
  Огромная серая туша взмывает в морозном воздухе, чтоб обрушиться на мальчишку со смертоносной хваткой. Вожак промахнулся лишь самую малость, виной всему скользкий лед, не получилось оттолкнуться, как следует. Доларан едва смог устоять под ударом передней лапы. Быстрый росчерк лезвия оставляет кровавую борозду на лохматой морде, заставляя вожака отступить. Резкий рывок за полу тулупа валит жертву на бок. Когда теплое дыхание из волчьей пасти касается лица, мальчик изо всех сил уворачивается, погружая нож в мягкий бок. Остальные волки по одному кусают за обувь, но ведут себя осторожно, побаиваясь оружия. Доларан ясно осознает, смерть близка. Ему не дадут подняться, да и зубы охотников, разрывая плотную ткань, все сильнее врезаются в тело.
  Яркая золотая вспышка пересекает темное небо. В тот же миг лед разлетается мелкой крошкой под ударом горящего болида в нескольких метрах от волчьей стаи, плотным кольцом обступившей добычу. Мальчик чувствует, как под ним лопается твердая гладь и холодная вода проникает под одежду. Раненный волк сразу же идет ко дну, а оставшиеся во всю орудуют лапами в бесполезных попытках выбраться из водной западни. Обессилевший  Доларан погружается все глубже, тяжелая одежда камнем тянет вниз. Чья то сильная рука хватает за шиворот и вытаскивает на поверхность. Перед взором расплывется лицо молодого орка:
  -Очнись же! – с этими словами обе руки спасителя ложатся на голову мальчика, а большие пальцы начинают вдавливать глаза…
  Резко дернулся рыцарь, подымаясь с пола. Тяжелое частое дыхание и озноб по всему телу, как будто он только что выбрался из ледяной реки. Согнувшись пополам, на плитах распростерся священник. Паладин осторожно подходит к товарищу, оглядываясь по сторонам в поисках призраков. Зал пуст.
  -Я не думал, что ты такой дурак… Я же обьяснил, что нужно сделать… — целитель тихо бурчит себе под нос, но из-за гробовой тишины здоровяк расслышал все сказанное, пока приподымает под мышки старика. — Мне пришлось много сил потратить только, чтоб уберечь тебя… Эти умертвия хотели с помощью твоих страхов и воспоминаний пленить разум… Им ведь надо пополнять армию… А из живых получаются отличные черные рыцари...
  -Лучше скажи, куда дальше, — нетерпеливо перебивает человек. Он, конечно же, виноват, но сейчас нет времени выслушивать нравоучения.
  -Ты впереди, а я прикрываю. Только на магию не сильно рассчитывай. Мне нужно восстановиться, — Викарий выпрямился и зачем-то отряхнул рясу, будто призракам могло не понравиться, что к ним пожаловал не опрятный гость. — Я слышал, оружие паладинов и против бесплотных годится.
  -Так говорят...
  -Сейчас сам проверишь, — орк быстро шагает вперед, вытирая с лица кровь какой-то замусоленной тряпицей.
  Лица-светильники сопровождают через весь зал и вдоль узкого коридора с высокими сводами, вспыхивая, когда приближаются чужаки. Винтовая лестница выводит на второй этаж. Навстречу несется толпа детей. Рыцарь от неожиданности замирает, но разглядев в ручонках оружие, прыгает навстречу. Молот со свистом рассекает воздух, фантомы маленьких людей лопаются снопами бирюзовых искр. Кричащая орава теснит паладина назад, привидения виснут на руках, как живые, и пытаются свалить на пол. Надо прорываться, но стряхнуть докучливых детишек не получается, руки хватают пустоту. Перехватив оружие, как копье, Доларан наваливается всем весом и толпа, не выдержав натиска, раздается в стороны. Только появляется свободное место, молот оживает вновь и коридор сияет от разлетающихся на мириады частиц призраков. Викарий держится на почтительном расстоянии от боя, отметив для себя, что все двери камер открыты, а значит, поиски узников продолжаются.
  Гладкие ступени сменяются истертыми плитами, освещение ухудшается, и даже звуки шагов тонут в тишине. Паладин оглядывается на целителя, тот же невидящим взором устремился в темную арку лестничного пролета напротив. Шлем мешает обзору, но, кажется, тени на стенах стали двигаться самостоятельно. Вот чернильное пятно на полу сливается из тоненьких ручейков. Бойок с размаху вязнет в чем-то схожем со смолой. Быстрые росчерки тусклого вишневого цвета разбегаются в стороны от металла. Трещины заполняются алой жидкостью, которая медленно расползается по всей поверхности пятна. Неожиданный удар между лопаток кидает рыцаря вперед, оружие остается в черно-красной луже. Инстинкты опытного воина срабатывают быстрее разума, заставляя откатиться в бок. Второй противник промахивается, чем-то тяжелым ударяя в пол, где только что был человек. Рассмотреть тех, кто пытается его убить Доларан не может, враги двумя тенями с еле заметными очертаниями методично атакуют то спереди, то сзади. Вот онемело левое плечо, приняв увесистый удар, не получается избегать всех атак. Прижимаясь к стене, паладин почти обошел тень, когда по шлему скользнуло невидимое оружие. В ушах звон, перед глазами разноцветные круги, но в ладонях теплое дерево рукояти любимого молота. Отбиваясь вслепую, шаг за шагом здоровяк возвращается к священнику. Приоткрытая дверь рванулась на рыцаря, преграждая путь. Еще один противник вступает в бой, черное лезвие резким выпадом проверяет на прочность серебристый доспех. Нагрудник выдержал. Силы на исходе и следующий удар невидимки станет последним. Исход боя изменяет священник. Внутри теней загораются золотистые коконы, пульсируют, источая мягкий приятный свет, который полностью заполняет фигуры врагов. Теперь видно, освободителям противостоят трое изуродованных до неузнаваемости человек. Их глаза и рты зашиты грубыми нитками, уши и волосы частично обрезаны, доспехи и оружие надежно прибиты к мускулистым телам маленькими скобами. Уроды начинают дергаться в конвульсиях и рассыпаются легким пеплом.
  -Ты не плохо справился, — Викарий, держась за бок, прихрамывает к рыцарю.
  -Как наживка? — голос соратника звенит металлом, а сам человек опирается на стену. Раньше такие схватки были как забавы, в которых приятно ощущать работу мышц, когда громишь противников. Сейчас же руки и ноги изнывают от усталости.
  -Да. Эти четверо слишком опасны, и ты ж сам понимаешь, умеют прятаться, а кто-то должен был их выманить — плечом к плечу бредут на следующий этаж.
  Здесь радушно встречают уже знакомые призраки с косами. Неширокий коридор отлично подходит паладину, враги нападают по одному и неважно, что их больше, главное не промахнуться. Проход свободен, но путь к лестнице кажется бесконечным, сапоги становятся не подъемными. Зато священник выглядит бодро, еще бы всю грязную работу взял на себя Доларан.
  -Стой. Пригни голову, — здоровяк недовольно сопит, но подчиняется. Костлявые руки орка смыкаются над шлемом, как будто зачерпнули воды из невидимого источника. Когда же пальцы разжимаются, прохладная волна обтекает с головы до пят, смывая усталость.
  -Так лучше, — улыбка Викария больше напоминает оскал.
  Еще один этаж башни. Тюремным стражем предстал огромный слепой пес на привязи. Туша фантома загромождает проход. Псина яростно лает и рвется к чужакам, но цепь крепко удерживает животное. Доларан поудобнее перехватывает молот. Прикованную тварь убить – раз плюнуть, но за плечо дергает товарищ:
  -Не спеши. Это хитрая ловушка, — шепчет целитель, словно привидение может их понимать. – Когда ты приблизишься, звенья лопнут. Так что лучше я сам.
  Яркой вспышкой «стрела» попадает в собачье ухо. Пес протяжно воет и бросается на обидчиков, разрывая оковы.
  -Отступаем! — кричит целитель на бегу к лестничному пролету. 
  Паладин же с места не двинулся. Пасть неумолимо приближается, но выпад Доларана опережает стража и морда ралетается фонтаном брызг, отбрасывая человека назад. В ушах стоит звон, подымаясь рыцарь озирается в поисках других призраков. Внимание приковывает запертая тюремная камера. "Так вот же они," – грубо отесанная дверь раскалывается мелкими щепками под шквалом ударов.
  -Заключенные на выход! — в прорезях шлема сияют карие глаза, а Родон и Геф улыбаются в ответ. Такого скорого освобождения они, явно, не ожидали.
  Теперь весь отряд в сборе. Некромант бежит впереди, юноша за ним, сразу видно, успели отдохнуть. Паладин пыхтит следом, но все ж понемногу отстает, а священник семенит позади и даже не пытается гнаться .
  С каждым шагом все ближе свобода. Только выйти так просто не получается, умертвия в последней попытке оставить пленников в своих чертогах, устраивают засаду. Около трех десятков широких изогнутых лезвий готовы рубать и кромсать живую плоть. Сейчас бы пригодился посох, но рассуждать некогда. Придется вспомнить одно из сильнейших заклятий темного искусства. Родон расставляет руки по шире, словно хочет обнять духов и мышцы выкручивает судорога. Мириады невидимых игл одновременно пронзают внутренности, когда с кончиков растопыренных пальцев с треском извиваются яркие ветви лиловых молний. Безмолвные до сих пор стражи издают вопль отчаяния, когда мелкие языки пламени неумолимо пожирают балахоны, там, где их коснулись разряды вражеской магии. Терпеть ужасающую боль приходится недолго, через несколько мгновений последний призрак сгорел без следа. Обессилевшего Родона вовремя подхватывает племянник, а с другой стороны помогает Доларан.
     Кони протяжно ржут, приветствуя измотанных хозяев.
  Любой странник, который хоть раз побывает в столице Дес-о-лена, удивится, что здесь кипит жизнь. Ярдес, как оазис в мертвой пустыне, поэтому все живые стекаются сюда. Многих привлекают всевозможные снадобья и эликсиры, ведь кроме некромантии тут в почете алхимия. На рынках полно золотых изделий, неутомимые зомби днем и ночью добывают из недр желтый металл.
  С балкона королевского дворца ночной город похож на муравейник. Освещения хватает от уличных фонарей и толпы прохожих снуют по лабиринтам улиц. Только пятна сизого дыма скрывают крыши лабораторий, где круглосуточно варят зелья и смешивают различные ингредиенты в поисках новых рецептов.
  Не полетнему холодный ветер пробирает до костей и Сандро — повелитель теней, поплотнее кутается в мантию.
  На темном фоне грозовых туч выделяется маленькое светлое пятнышко величиной не больше насекомого. Наконец-то пожаловал долгожданный гость.
  Пегас стремительно пикирует на балкон, освещенный полосой яркого света. Пару резких взмахов белоснежных крыльев замедляют полет и копыта с легким цоканьем касаются плиты.
  -Рад снова лицезреть величайшего из эльфов в сей скромной обители, -сиплый голос короля мертвых еле слышен под шумом ветра.
  -Не льсти. Меня тошнит от твоей любезности, — Беофетхор грубит как всегда. — Ты б почаще ел, а то сквозняком унесет, — огромная лапа с легкостью сжимает высохшую руку в черной перчатке. Повелитель теней без одеяний, как скелет обтянутый бледной кожей. На вытянутом лице особое внимание привлекают большие желтые глаза, придавая сходство с общипаной совой.
  -Это все ж лучше, чем тебя слушать, — парирует хозяин
  -А придется. У твоей ведьмы проблемы. Не смогла старая карга поднять из могилы Элдиаса, — эльф ведет своего скакуна в королевские покои, оставляя четкие следы на мягком ковре. По среди роскошно обставленной комнаты два огромных кресла, изготовленных из черепов разных существ, низкий столик изукрашен искусной резьбой и накрыт как подобает в таком случае. Верховный друид, не дожидаясь приглашения, усаживается по удобнее, закинув ногу на ногу.
  -Сама пусть выкручивается. Ей же так хотелось услужить демону, — король не скрывает радости. Он не хотел помогать Мерфиссу в его планах, но в открытую возражать легату побаивается. — Ты лучше скажи, наша дружба по-прежнему...
  -Чего тебе уже надо? — глаза эльфа сверкают гневом, не нравится ему, когда несут околесицу. — Не можешь сразу сказать?
  -Не помешало бы отдохнуть с дороги, — вместо ответа Сандро откупоривает бутылку вина и наполняет бокалы. – Вот недавно вспомнил, как ты мечтал об … одной особе.
  -И что для этого нужно сделать? – похотливая улыбка засияла на широком лице.