Манна небесная

Воскресный сон до обеда или манна небесная.
 
 
Я проснулась. Мою комнату заливал яркий солнечный свет. Приоткрыв глаза, взглянула на часы, висевшие на стене передо мной. Они показывали 7 часов. Вспомнив, что сегодня выходной с удовольствием перевернулась на бочок и больше не шевелилась, чтобы не распугать сон. Да, сон, сон до обеда. Ну что там мне приснилось. И я снова окунулась в загадочное туманное состояние.
Большой дом, страшно неухоженный. Семья. Мать- женщина красивая, но равнодушная. И больше тридцати семи ей не дашь, хотя ей уже сорок с хвостиком. Пьющий муж, такая же пьянь-сизая свекровь, да трое ребятишек от семи до пяти лет, последние вроде двойняшки что ли. Да какая разница это всего лишь сон. Но все, же меня неприятно задевает это «бедлам», и я вторгаюсь  святая святых, и так незаметно пытаюсь разрулить сложную ситуацию в семье. Стоило мне передвинуть кровать и сложить несколько тряпок, и вдруг чудо. Под действием только единственной мысли, навести порядок, мое желание трансформировалось. И все как-то само собой образовалось. Ну, я просто медиум «что за диво, все так чисто и красиво». А хозяйка отплатила мне просто черной неблагодарностью, она даже не поблагодарила, как будто здесь все, так и было. Ну и фиг с ней, не для нее стараюсь, а чисто из добрых побуждений. Муж пить перестал, он где-то мелькнул в моем сознании, на нем  как-то я внимания не сосредотачивала, да и вообще на чужих мужиков я не обращаю внимания, особенно на выпивох. А вот бабушка-свекруха каким-то чудесным  образом преобразилась. Белая блузка, коротко стильно подстрижены, черные волосы. Красная помада в тон ногтям. Сидит бумажки перебирает, деловито покусывая кончик карандаша «деловая колбаса». Дом я разделила на комнаты с длинным коридором вроде коммуналки. Одна из последних правда больше похожая на чулан досталась мне. Вместо шкафа огромный ящик с разнокалиберными колесами без покрышек. Да и ладно, мне, что там жить, поэтому я не очень огорчилась. Видно не все подвластно мне.
И вдруг передо мной возник юноша лет девятнадцати. Уже интересно.
-Ты кто?- спрашиваю его, а он, не раскрывая, рта поведал мне грустную историю семьи.
-Я старший сын от первого брака матери. У них с отчимом долго не было детей, и когда родители смирились с этим, вдруг мать как прорвало, один, второй, третий повалили ребятишки на старости лет. А отчим мать ревновать стал, не мои, мол, дети и запил по черному, а с ним и его маманя. А как раньше хорошо жили, в достатке, — с тоской рассказал парень. Я с жалостью и пониманием присущей мне, приобняла молодого человека и показала ему комнату, которую давеча оставила себе.
-Вот твоя, живи, — с особой нежностью прошептала ему. А потом обернулась, вдруг муж увидит и подумает что я шуры-муры кручу.  А вообще-то где там, это же мой сон, а он в другой комнате спит. Стоим на пороге, а мне так приятно, уютно рядом с пацаном. Эх, душа-то молодая.
-Кем ты работаешь?
-Слесарем  четвертого разряда, вулканизаторщиком, — ответил он, а сам грязные руки пропитанные маслом за спину прячет. «Ах,  вот почему мне камеры приснились. Ну что ж, рабочая профессия. Что тут такого?» -подумала я. И мы как-то плавно переместились в соседнюю комнату – рабочий кабинет старушки. Та, как будто услышала мои мысли и предложила внуку более достойную работу.
А я, а меня устроите, — попросила я.
-А тебе-то зачем?- как-то строго она на меня посмотрела.
-И правда, — согласилась я, — Мне здесь даже жить негде, а и не  зачем. Вот я сейчас проснусь и буду дома в своей любимой уютной постельке. Да-а-а-а, — я потянулась в сладостной неге и совсем потеряла интерес к ним. Меня окликнул кто-то. Обернувшись, я увидела его.
-Ну чего еще тебе?
-Людмила Георгиевна, вы ведь писатель, книги пишите.
-Ну! — передернула я плечом и вдруг заметила, что стою перед ним в одной рубашке, хорошенькая такая, молодая. Федя бы увидел, прибил. И  мне как-то неудобно стало.
-Давай выкладывай, — с возмущением я потребовала.
Он сбивчиво и смущенно затараторил.
-Вы можете сочинить обо мне рассказ, о моем будущем, допустим, — распалился он.- Мой родной отец, живущий за границей владелец заводов, газет, пароходов.
-Вот тебя как распело-то, — усмехнулась я.
-Постойте, послушайте. Пусть он будет просто крутой дядька, но богатый, бизнес там не большой, пусть он найдет меня и заберет отсюда. Так надоело в грязи копаться, — наивно попросил парень.
-Ну, обнаглел, ты товарищ. Языков не знаешь, профессия бог весть, какая и се туда же за бугор. А в Магадан не хочешь, на Курильские острова или куда подальше и папашку с наколками в придачу.
-Ну, пожалуйста, — всхлипнул юноша жалобно, — Раз я вам приснился, значит, где-то живу в реальности. Ведь вы же меня не придумали.
Я отмахнулась и проснулась. Зевнув, потерла глаза, и на мгновение, прикрыв снова, увидела его, печального с надеждой в глазах и мокрым лицом от слез.
Ну, пожалуйста, тетя Люда, — крикнул он в отчаянии и растаял.
Вздохнув села на кровать.
-Ну, надо же. Совсем оборзели мои герои. Да я может, ночи не сплю, все придумываю, всем сердцем вживаюсь в свою историю, люблю их, сопереживаю им, одним воздухом дышу, как говориться и в горе и в радости. Иногда даже, кажется, как будто все это уже было со мной. А тут погляди-ка чего-то стали требовать, права качать, оборзели. У меня  в конец испортилось настроение. Взглянув на часы, охнула, пол одиннадцатого. Ого-го дрыхнем.
-Кто это дрыхнет, — раздался голос мужа с кухни, ставящего чайник на газ, — Я давно встал, -пошутил он.
-Ага, рано встал, да мало напрял, до сих пор в одних трусах ходишь.
Вспомнив, что на огороде жарятся парники под пленкой, накинув халат, стала обуваться.
-Халат одень, — рявкнул супруг.
-Да, да, одела, — буркнула я в ответ.
На следующий день я занялась сочинительством рассказа по желанию юноши. Скоро сказка сказывается, но не скоро дело делается. Просьбу мне все же удалось выполнить, хотя это было не так просто. И все же в конце владелец сети магазинов и ресторанов находит своего наследника. Дело сделано, рассказ написан и сдан в редакцию. Конечно, Мария Лукашина заметила мой странный новый стиль, но от меня чего хочешь можно ожидать, и она это знает.
Наконец книга была напечатана и продана, прочитана многочисленными читателями и забыта мною. А потом новые герои терзали мне душу и будоражили мое воображение.
С тех пор прошло немало времени. Однажды я шла по улице, тяжелые сумки с продуктами оттягивали мне руки. А мои мысли были далеко дома, где меня ждали бесконечные заботы. Как вдруг незнакомый мне голос окликнул меня.
-Людмила Георгиевна.
Я обернулась и увидела его, внутри меня сердце заерзало и упало вниз.  Я поняла это потому как у меня внезапно в животе, так неприятно и больно. Руки ослабели и стали тряпичными. Из одной выпал пакет с яйцами и хряснулся об асфальт. Громкий хруст расстроил меня. «Три десятка»- мелькнуло в голове. Я смотрела на юношу и не могла поверить своим глазам. Мое лицо покрыла испарина от волнения, липкий пот заливал шею.
-Вы меня не узнали. Это я. Герой вашего романа, теперь я богат и счастлив, -улыбнулся он, — А вы выглядите старше чем там во сне. Там вам было не больше тридцати.  «Что за чертовщина»,- подумала я. Меня взбесил его комплимент, всколыхнулась обида.
-Что с новой просьбой явился, — колко сказала я, — Да я старовата для тебя, закадрить что ли хотел?
Парень смутился и покраснел.
-Я хотел вас поблагодарить лично, познакомиться с вашей семьей, — не договорил он.
Я его перебила.
-Так! – стала в позу разъяренного быка, — Я не рыбка золотая и твои три желания не собираюсь выполнять. И не надо хвастать передо мною своим благополучием и деньгами. Тебе ли не знать, куда это может деваться, лучше не зли меня.
Тут подъехала моя маршрутка и, войдя в нее, на асфальте оставила пакет с разливающейся желтой лужей и одиноко стоящего просителя.
«И чего я так рассвирепела», — недоумевала я, успокоившись, — «Из-за яиц что ли. И что на меня нашло. Ну, написала бы еще один рассказ, может быть, он заплатил бы мне, он ведь богатый. Да, дуракам везет,  особенно придуманным», –  посетовала я. – «Может и себе написать кучу денег и путешествий, только жаль, что я сама в манну небесную не верю. Кстати очень интересное высказывание. Вот так и назову свою новую книгу».