Добавить

Восточная сказка со смыслом. ( С продолжением ;-) )




В садах благоухающих султана
Прекрасная Бахира расцвела.
И любовался люд тончайшим станом.
Принцесса была ликом столь мила,
Что на поклон съезжался гость заморский,
Подарки драгоценные дарил.
Султан-отец её боготворил,
Нежнейшею любовью окружая,
И всячески принцессу ублажая,
Он о любви отцовской говорил.

Её глаза – восточной ночи звёзды.
Прекрасней их на белом свете нет. Ресницы
 Были, словно крылья птицы,
Взгляд девы обрамляли в черный цвет.
Отец дарил ей из шелков наряды,
Чего желала юная душа.
Бахира превосходно хороша.
И свита находилась всегда рядом,
Услужливо внимая госпоже.
Ведь скоро ей семнадцать лет уже,
Повелевала дева только взглядом.

И Бог её талантом одарил.
Стихи прекрасные она во сне писала,
И слог изящный, как перо, парил
Среди богато убранного зала,
В султановом дворце. Заслушавшись слегка,
Как песнь её протяжна и легка,
Ей гости в унисон рукоплескали.
Ни горя не видала, ни печали,
На всех она смотрела свысока.

И всем была принцесса хороша.
Но только между делом рот откроет,
Как словно жабы, сыплются слова.
Её надменная и серая душа,
Как от тоски, седой собакой воет,
Гордыни предъявляя черный лик.
Стремясь опять  помоями облить
Всех, кто вокруг. Вовеки не отмоет.

— Бездарных евнухов собрание смешное!
Как смеете вы мне рукоплескать?
Вы даже не достойны подражать
Моим стихам божественным и звонким! -

Ах, если б знала жизнь свою девчонка,
Не смела она б больше возражать.

— Моим корням старинным сотни лет.
Султаны, падишахи украшали
Могучих веток древо золотое.
А кто же вы? Вы серые изгои,
Без рода-племени. Лишь милостью моей
Бываете близь царственных очей.
И право голоса сегодня не давала,
Молчать должны передо мною вы.
Из серой массы смешанной толпы
Я слышать не хочу и даже слова.-

И взгляд прекрасный сделался суровым,
Любовью и не пахнет тут. Увы.

                     *************

В великом том дворце жил музыкант.
Любили все его не за талант,
А за открытый и смиренный нрав.
Пусть в споре был он прав или не прав,
Но все же постоянно уступал.
И споры скоро делом прекращал,
Своей игрой чудесной слух пленяя.
И пел прелесно, песни создавая,
Красивые, как роз благоухание.
И юноши наивное сознанье
Томилось. В лик принцессы был влюблён.
Но как открыться, не придумал он.

И взоры только нежные кидая,
В минуты редкие, когда был приглашён
Повеселить гостей. Пока еще играл,
И слух султана тоже услаждал.
И песни складывал он для  любимой.
Летел с ней в небеса в своих мечтах,
Цветы дарил ей в мысленных садах,
И сними поцелуй неповторимый.
Но только золото не мог дарить,
Был не богат, чтоб перед ней сорить.

Вот как-то раз гуляя у пруда,
Услышал он принцессы лёгкий шаг.
И сердце бедное в груди забилось так,
Что думал, выпрыгнет, покинет навсегда
Волненьем схваченную немощную грудь.
Но слушай, мой читатель, в чем тут суть.
Сложил он оду, в перлах восхваляя,
Свою любимую. Он так её вознес!
Но красоты ничуть  не приукрасил.
Ведь облик девушки мы знаем, был прекрасен.
И это стих, как злато, преподнес.

Принцесса выслушав, с надменным хладным видом,
Такою наглостью рассержена была.
Не слыл ведь женихом богатым и завидным,
Тот музыкант. Кудрявая глава
Его поникла. Очи заблестели.
И так красиво пели свиристели,
Что мой читатель, слушал бы и слушал.
И с веток персики сладчайшие бы кушал.

— Как ты посмел свои стихи читать?
Как эту наглость нужно понимать?
Ведь ты не ровня мне и должен это помнить!
Еще раз я хочу тебе напомнить,
Что мой отец – земли твоей султан!
К нему спешат послы из разных стран.
А я – великая восточная принцесса.
Не хочешь ли сказать, что ты, повеса,
Слагаешь стих. И лучше моего? -

Он даже имени не помнил своего,
Так страх его сковал. И слез печальных
Не смог сдержать. И песен обручальных,
Он понял, впредь  ему уж не слагать.

— За эту наглость пусть ответит он!-

Слова принцесса к свите обратила.
К плетей ударам ста приговорен.
И схвачен был поэт наш  нежный, милый,
В темницу зябкую охраной водружён.
Но все ж любовь его тихонько трепетала,
Хоть бед ему она пророчила не мало.

                ****************


На утро тот поэт был бит плетьми.
Как будто вору, жулику сродни,
Его позорно перед всеми наказали.
И раны на спине рубинами зияли.
Не выдержав восьмидесятый бой,
Душа поэта вылетела вон.
И все намаз по смерти прочитали.

И в тот же миг красавица Бахира
В старуху превратилась средь толпы.
Её уродливы казались всем черты,
И руки бородавками покрылись,
Парча и злато прахом обратились,
И ветошь  еле   тело облекла.
Такая вот судьба у ней была.
Седые космы выбивались вон.
Собаки местные такой подняли вой,
И за ворота гнали ту старуху.
Со страхом, не оглядываясь вспять,
Бахира наша бросилась бежать.

Теперь она просила у дороги
Кусок лепёшки и глоток воды.
И язвами давно покрылись ноги,
А позади кровавые следы
На площади Бахира оставляла.
И плакала тихонько, и стенала,
Но не было с ней рядом никого.
И двери во дворец давно закрыты,
И юные мечты навек разбиты,
Не видя отраженья своего,
За что позор такой – не понимала.
И руки к небесам она взмывала.

И Господа просила об одном,
В родительский вернуться чтобы дом.
И эту жизнь опять начать сначала.

И как-то темной ночью у ручья
Бахира сон прекрасный увидала.
По озеру знакомая ладья
Плывёт, а в ней сидит поэт,
Читает ей, Бахире, свой сонет.
И говорит :
  — Теперь всегда я буду
Тебя любить, и вечно не забуду
Твои глаза, как чёрные алмазы,
Твоих ресниц прекраснейших полет.
И гибкий стан, и уст сладчайший мёд.
Ты для меня всегда такой осталась .
Красавицей — принцессой у ручья.
Такой тебя сегодня вижу я.

И девушка в слезах своих проснулась.
Руками безобразными коснулась
Лица, лохмотьев, локонов седых.
И думы горькие её чело задели.
От слёз глаза давно уж покраснели.

— Прости меня, поэт, хоть нет тебя,
В своей жестокости раскаиваюсь я.

Не оценила я любовь твою,
Смеясь при всех над этим светлым чувством.
Ведь знала, что твои стихи – искусство!
Но не желала этого принять.
Гордыню  нужно было растоптать.
Прости. И душу после  в вечность забери.
Ведь только боль сейчас одна внутри,
Ещё раскаянье за жуткую гордыню.
Теперь уж жизнь моя – пустыня.
Так жить изгоем больше не могу,
Судьбы не пожелаю и врагу,
Такой печальной, дикой, одинокой.-

И посмотрела тут в ручей глубокий
На отраженье множественных  звёзд.
И старое лицо  своё умыла, как — будто бы
Водой морщины смыла.
И звезды засияли ей теплей
Приятною надеждой лучших  дней.
И так уснула с милою улыбкой
На склоне у ручья в прохладе зыбкой.
И видела поэта своего
Во сне прекрасном только одного.

На утро захотела вновь напиться,
И чистою водою освежиться,
А в отражении её прекрасный лик,
Как утреннее солнышко возник.

И радости не видели предела
Отец – султан, как в горе поседел он!
И братья,  и придворные, друзья.
На том рассказ заканчиваю я.
Чтоб не зевал любимый мой читатель.
Друг милый, истины искатель,
Сиди теперь, мотай себе на ус.
А я в дорогу дальше соберусь.

        **************  ПРОДОЛЖЕНИЕ *******

Ну вот и я, любезный мой читатель,
Друг милый, вечной правды соискатель,
К тебе пришла, чтоб дальше рассказать
Что с девушкой произошло опять.

Бахира нежная, скучая во дворце,
Жила, стихи писала, дни считала.
И память об заботливом отце
В своих строках на веки оставляла.

Она встречала розовый рассвет,
Прекрасной красотой благоухая.
Гуляла с грустью и отцов завет
С девичьим непокорством вспоминала.

Отец пред смертью строго наказал
Ей замуж выйти. Имя принца даже
На ложе смертном тихо называл.
Как будто выставляя на продажу
Своё родное, милое дитя.
И говорил серьёзно, не шутя.

И так ушёл. Закрыв ему глаза,
С почётом в мир иной сопроводили.
Но про наказ отцовский не забыли.
И срок назначен скорый – через год.

И слуги уж устали от хлопот,
Готовили приданое принцессе.
Но а она, как в несчастливой пьесе,
Мрачнела больше всё день ото дня,
Судьбу свою несчастную кляня.

Не знала, как добиться избавленья
От уз супружества. Как будто наваждение,
Поэта образ милого витал.
И по ночам принцессе спать мешал.

И с ним она так часто говорила…
И отвечал во снах поэт ей милый.
Хоть принц не плох конечно был собой,
Бахира плакала над горестной судьбой.

Вот наконец она сбежать решилась.
Одежду ветхую мужскую раздобыв,
И кос тяжёлых голову лишив,
Ушла. Походка столь была её легка,
Что спали слуги до утра пока.

       ******************

Тем временем подземный ход открыв,
И где – то лёгкий посох раздобыв,
В дорогу дальнюю отправилась пешком,
Перебирая этим посошком.

И солнце засветило ярче ей,
Так не стесняясь внешности своей,
Она брела дорогами в пыли,
Питаясь тем, что люди принесли.

На площадях толпе стихи читала,
И мудрых дервишей умом своим пленяла.
И бедность видела, да и нужду людскую,
Так жизнь совсем поведала иную.

Ей по ночам шептал слова поэт:
« Иди, иди, увидишь белый свет,
Почувствуешь, как бедствует народ.
Тяжелой жизнью твой народ живёт!»

И как-то раз в один из этих дней,
Когда Светило всё вокруг сжигало,
Безжалостно слепило и сияло,
Бахира с жаждой справиться своей
Пыталась. Но не удержала свой посох
В нежных девичьих руках.

И вороны летали в облаках,
Приговорив красавицу ко смерти.
Ах, милые читатели, поверьте,
Как трудно той красавице пришлось!

В глазах земля и небо – всё поплЫло.
Упав на землю бренную, разбила
Своё луноподобное чело.
И губы спёкшиеся разомкнуть не в силах,
Сознание из тела отпустила.
И сколько так лежала, только Бог
Поведать нам об этом дальше мог.

         *********************

Но вдруг почувствовав живительную влагу,
Глаза открыла. Детское лицо
Ей ласково с любовью улыбалась.
Та девочка совсем не растерялась,
Прикладывая тряпки на чело
С прохладною водою из кувшина.
Позвать на помощь брата поспешила,
Своим прекрасным детским голоском.
И дети проводили деву в дом.

Но домом было трудно то назвать -
Топчан с соломою – нехитрая кровать.
Да стены наспех слеплены из глины.
В углу стоял большой кувшин старинный,
И несколько лежало черепков,
В которые накладывали плов
Давным — давно. Но им не пахло больше.
Водой с реки, да и лепёшкой тощей
Принцессу накормили брат с сестрой.


Так ночь за полудённою жарой
Пришла. И в небе звёзды засияли.
В траве опять цикады стрекотали,
Друзья, паленья подложив в костёр,
Затеяли о жизни разговор.

         ***********

Продолжение следует.

















 

Комментарии

Отправить