Томагаюк

Томагаюк
 
В нашем проектном институте, как и впрочем во всех организациях, существовал некий ритуал, который исполнялся каждую неделю, под бдительным оком партбюро. Назывался этот ритуал коротко и ясно — Политинформация. Это был, на мой взгляд, очень смешной ритуал, ибо уж работа в нашей конторе, подразумевала некоторые элементарные способности, в том числе и читать. Но, как известно, обычно здравый смысл входил в противоречие с логикой руководства, и политинформации проводились. Каждый понедельник, около 9 утра, наш начальник отдела, вызывал руководителей групп, и отрывистым голосом, как бы подавая команду голосил — Все на политинформацию, и обводил свой, как он любил выражаться, командный состав(сам был из отставников, кончил академию) тяжёлым взглядом. Сотрудники тянулись в большую аудиторию, которую занимали изыскатели, самыми хорoшими местами считались места около стены, а ещё лучше, радиатора отопления, ибо можно было облокотившись подремать. И действо начиналось, очередной, специально назначенный сотрудник, в ранге не ниже ст. инженера, начинал читать текст из газеты, и в зависимости от его дикции, аудитория засыпала через 5-10 минут. Потoм дрёма прерывалась, голосом Юры Морозенко, секретаря партбюро, обычно извещавшим, что политинформация закончена, ну а далее всё по по распорядку,"дамский час", то есть когда женщины приводили себя в порядок, и обращаться к ним было просто небезопасно, и к часам 11 начиналась работа. И шло бы так и шло, если бы не творческая мысль нашего Гл. инженера Нила Александровича Опрешко, который имел негласное имя Cкачок. Когда то на каком то собрании, куда как обычно, загонял всех Морозенко, один юный инженер, задал вопрос о повышении зарплаты, чем вызвал внимание присутствующих, которые, как обычно, читали книжки, или, вспомнив студенческие времена, играли в морской бой или балду, или, на худой конец дремали. Тогда Опрешко, нравоучительно разьяснил юнцу, что надо работать, а потом, вероятно будет скачок в зарплате. Вообще подавляющая часть сотрудников считала Опрешко, человеком просто мягко говоря не очень большого ума, но, как известно, начальство не выбирают. Главный был весьма деятелен и изобретателен, даже видавшие виды гипы, и гл.спецы, временами становились в тупик от его предложений. Он буквально фонтанировал идеями, гипы и прочее начальство от него прятались, и вот творческая мысль Опрешко дошла и до политинформаций, он, говорят, выдвинул идею  тематических политинформаций, и взялся подготовить первую подобную. И вот в хмурый, осенний понедельник, когда и делать что либо заставляешь себя с трудом, как обычно, заполнилась аудитория изыскателей, и перед коллективом появился Опрешко, тихий гул пронёсся по залу, некoторые даже приподнялись, повод для такого поведения был. Опрешко, обычно, оглашал неприятные новости, как то поездка в колхоз, работа на овощебазе, какие то нестыковки в проектах, итд. В этот раз он был торжественно сосредоточен, вынув из красной тиснённой папки несколько листков бумаги и обведя сумрачным взглядом зал, главный негромко произнёс, я проведу тематическую политинформацию. Витя Дунаев и Лёша Ляхнес, уже приступившие к игре в морской бой, удивлённо переглянулись, а Галочка Седлецова из отдела ВиК даже чуть не попала себе в глаз, какой то принадлежностью для макияжа, и испуганно ойкнула. Впрочем на этом реакция зала была исчерпана.Трубным голосом, иногда окидывая зал взглядом исподлобья, докладчик наворачивал что то насчёт американских ракет, и ужасных намерений, и наконец, подняв для вящей убедительности руку вверх, Опрешко закончил тем что американцы поставили на боевое дежурство ракеты "Томагавк". Мне он напомнил полковника Микшеева с военки, который тоже вечно молол про новое вооружение вероятного противника итд. Опрешко медленно и раздельно произнёс марку ракеты несколько изменив фонетическое звучание у него это звучало как Томагаюк, и, видимо, для непонимающих добавил марка такая.На этой ноте и была закончена политинформация. Народ потянулся к выходу, и всё стало на круги своя, но это выступление Опрешко  имело совсем неожиданное продолжение.
Как обычно в пятницу, после обеда, наш начальник отдела проводил, как он выражался, "разбор полётов". Другими словами говоря, шла планёрка, т.е нудная перебранка кто что и как не сделал, какие проекты отставали, как показывала практика, все дела спокойно решались в курилке или около, или с гипом за столом, но шеф, хотел иметь руку на пульсе. В какой то момент зазвонил жёлтый телефон на столе, телефон этот был внутренний, и означал вызов к начальству. Шеф  убежал со всей возможной скоростью, и в кабинете наступила тишина, только Толик Мамонов, высокий сумрачный парень, руководитель группы КиП и А, проще говоря автоматики, что то негромко обсуждал с зав сектором Отопления и Вентиляции Рамером. Они вечно что то обсуждали, а остальные приглашённые предались "дольче фар ниенте," что означало приятное ничего неделанье. Раздался телефонный звонок, и Толик снял трубку, и барственно произнёс — Вас слушают, и выслушав вопрос, не закрывая мембрану рукой, спрсил у Рамера — Захар какой добавочный у Томагаюка, надо сказать, что после вышеописанной политинформации никто как Томагаюк Опрешко не называл. Захар Рамер сказал пусть в приёмную звонят, там его найдут. Буквально через 5 минут тишину снова разорвала трель звонка, чертыхнувшись, на это раз, взял трубку Вова Володиевич, имевший прозвище Слон, за его невозмутимость. Володыевич, был мучеником отдела, он был зам начальника и одновременно зав. сектором строителей, и все, обычно, неполадки и отставания начиналась с его сектора, и плюс вся работа, которую сваливал ему шеф могла любого согнуть. Но только не Вову, как он справлялся до сих пор для меня загадка. Володыевич сказал в трубку, да конечно, и, обвёдя всех взглядом, пробасил всех на ковёр. Гуськом, мы потянулись в приёмную. Там Лидочка, наша секретарша, перебирая бумаги на столе, как то странно на нас поглядела, и сухо произнесла к главному зайдите. Переступя порог кабинета, поздоровавашись и рассевшись, мы ощутили какую то грозовую тишину.Опрешко был бледен он оглядел вошедших тяжёлым взглядом и спросил -Как моя фамилия. Вопрос, честно говоря, застал нас врасплох, и поэтому присутствующие смешались. Один Толя, устроившись в кресле у окна, безмятежно смотрел как Лялечка Ляпина, из калькировки, бежит в магазин, демонстрируя свою точёную фигурку. Володя Шамов, рук группы генплана, рабская душонка, преданно смотрел на Опрешко, как бы пытаясь вспомнить, и морща от напряжения лоб. Захар Рамер, видимо не врубившись в ситуацию, натянуто улыбался, Володыевич, как обычно, смотрел бесстрастно на Опрешко, как бы говоря а я то здесь причём? Ответа не последовало. Опрешко повторил вопрос, и тут Толя, видимо оторвашись от пейзажа за окном, пробасил — Вам лучше знать Нил Александрович, и неожиданно добавил у моей мамы девичья фамилия Сметанина. Главный демонстрировал все цвета радуги, помните как в школе "Каждый охотник желает знать где сидит фазан". И тогда он перешёл в наступление, трагически прошептав — Кто назвал меня Томагаюком. — Кем, кем переспросил Володыевич, а Рамер, как Карабас Барабас из сказки про Буратино, зажал себе рот рукой, он вечно читал дочке и сыну сказки, и помнил их великое множество, цитируя их иногда по ходу проектирования, правда несколько интерпретируя их к интеллектуальному уровню собеседников. Опрешко, ещё раз, обвёл взглядом пришедших и произнёс угрожающе — Я премию сниму. Володыевич только вздохнул, с него вечно снимали премию за что то, правда втихомолку шеф ему давал немножко за рационализацию. Опрешко упёр руки в стол и сказал неожиданно Это несправедливо.Правда что несправедливо не уточнил. Так погибла идея тематических политинформаций.