- Я автор
- /
- Елена Яркова.
- /
- Восточная сказка со смыслом.
Восточная сказка со смыслом.
В садах благоухающих султана
Прекрасная Бахира расцвела.
И любовался люд тончайшим станом.
Принцесса была ликом столь мила,
Что на поклон съезжался гость заморский,
Подарки драгоценные дарил.
Султан-отец её боготворил,
Нежнейшею любовью окружая,
И всячески принцессу ублажая,
Он о любви отцовской говорил.
Её глаза – восточной ночи звёзды.
Прекрасней их на белом свете нет. Ресницы
Были, словно крылья птицы,
Взгляд девы обрамляли в черный цвет.
Отец дарил ей из шелков наряды,
Чего желала юная душа.
Бахира превосходно хороша.
И свита находилась всегда рядом,
Услужливо внимая госпоже.
Ведь скоро ей семнадцать лет уже,
Повелевала дева только взглядом.
И Бог её талантом одарил.
Стихи прекрасные она во сне писала,
И слог изящный, как перо, парил
Среди богато убранного зала,
В султановом дворце. Заслушавшись слегка,
Как песнь её протяжна и легка,
Ей гости в унисон рукоплескали.
Ни горя не видала, ни печали,
На всех она смотрела свысока.
И всем была принцесса хороша.
Но только между делом рот откроет,
Как словно жабы, сыплются слова.
Её надменная и серая душа,
Как от тоски, седой собакой воет,
Гордыни предъявляя черный лик.
Стремясь опять помоями облить
Всех, кто вокруг. Вовеки не отмоет.
— Бездарных евнухов собрание смешное!
Как смеете вы мне рукоплескать?
Вы даже не достойны подражать
Моим стихам божественным и звонким! -
Ах, если б знала жизнь свою девчонка,
Не смела она б больше возражать.
— Моим корням старинным сотни лет.
Султаны, падишахи украшали
Могучих веток древо родовое.
А кто же вы? Вы серые изгои,
Без рода-племени. Лишь милостью моей
Бываете близь царственных очей.
И право голоса сегодня не давала,
Молчать должны передо мною вы.
Из серой массы смешанной толпы
Я слышать не хочу и даже слова.-
И взгляд прекрасный сделался суровым,
Любовью и не пахнет тут. Увы.
*************
В великом том дворце жил музыкант.
Любили все его не за талант,
А за открытый и смиренный нрав.
Пусть в споре был он прав или не прав,
Но все же постоянно уступал.
И споры скоро делом прекращал,
Своей игрой чудесной слух пленяя.
И пел прелесно, песни создавая,
Красивые, как роз благоухание.
И юноши наивное сознанье
Томилось. В лик принцессы был влюблён.
Но как открыться, не придумал он.
И взоры только нежные кидая,
В минуты редкие, когда был приглашён
Повеселить гостей. Пока еще играл,
И слух султана тоже услаждал.
И песни складывал он для любимой.
Летел с ней в небеса в своих мечтах,
Цветы дарил ей в мысленных садах,
И сними поцелуй неповторимый.
Но только золото не мог дарить,
Был не богат, чтоб перед ней сорить.
Вот как-то раз гуляя у пруда,
Услышал он принцессы лёгкий шаг.
И сердце бедное в груди забилось так,
Что думал, выпрыгнет, покинет навсегда
Волненьем схваченную немощную грудь.
Но слушай, мой читатель, в чем тут суть.
Сложил он оду, в перлах восхваляя,
Свою любимую. Он так её вознес!
Но красоты ничуть не приукрасил.
Ведь облик девушки мы знаем, был прекрасен.
И это стих, как злато, преподнес.
Принцесса выслушав, с надменным хладным видом,
Такою наглостью рассержена была.
Не слыл ведь женихом богатым и завидным,
Тот музыкант. Кудрявая глава
Его поникла. Очи заблестели.
И так красиво пели свиристели,
Что мой читатель, слушал бы и слушал.
И с веток персики сладчайшие бы кушал.
— Как ты посмел свои стихи читать?
Как эту наглость нужно понимать?
Ведь ты не ровня мне и должен это помнить!
Еще раз я хочу тебе напомнить,
Что мой отец – земли твоей султан!
К нему спешат послы из разных стран.
А я – великая восточная принцесса.
Не хочешь ли сказать, что ты, повеса,
Слагаешь стих. И лучше моего? -
Он даже имени не помнил своего,
Так страх его сковал. И слез печальных
Не смог сдержать. И песен обручальных,
Он понял, впредь ему уж не слагать.
— За эту наглость пусть ответит он!-
Слова принцесса к свите обратила.
К плетей ударам ста приговорен.
И схвачен был поэт наш нежный, милый,
В темницу зябкую охраной водружён.
Но все ж любовь его тихонько трепетала,
Хоть бед ему она пророчила не мало.
****************
На утро тот поэт был бит плетьми.
Как будто вору, жулику сродни,
Его позорно перед всеми наказали.
И раны на спине рубинами зияли.
Не выдержав восьмидесятый бой,
Душа поэта вылетела вон.
И все намаз по смерти прочитали.
И в тот же миг красавица Бахира
В старуху превратилась средь толпы.
Её уродливы казались всем черты,
И руки бородавками покрылись,
Парча и злато прахом обратились,
И ветошь еле тело облекла.
Такая вот судьба у ней была.
Седые космы выбивались вон.
Собаки местные такой подняли вой,
И за ворота гнали ту старуху.
Со страхом, не оглядываясь вспять,
Бахира наша бросилась бежать.
Теперь она просила у дороги
Кусок лепёшки и глоток воды.
И язвами давно покрылись ноги,
А позади кровавые следы
На площади Бахира оставляла.
И плакала тихонько, и стенала,
Но не было с ней рядом никого.
И двери во дворец давно закрыты,
И юные мечты навек разбиты,
Не видя отраженья своего,
За что позор такой – не понимала.
И руки к небесам она взмывала.
И Господа просила об одном,
В родительский вернуться чтобы дом.
И эту жизнь опять начать сначала.
И как-то темной ночью у ручья
Бахира сон прекрасный увидала.
По озеру знакомая ладья
Плывёт, а в ней сидит поэт,
Читает ей, Бахире, свой сонет.
И говорит :
— Теперь всегда я буду
Тебя любить, и вечно не забуду
Твои глаза, как чёрные алмазы,
Твоих ресниц прекраснейших полет.
И гибкий стан, и уст сладчайший мёд.
Ты для меня всегда такой осталась .
Красавицей — принцессой у ручья.
Такой тебя сегодня вижу я.
И девушка в слезах своих проснулась.
Руками безобразными коснулась
Лица, лохмотьев, локонов седых.
И думы горькие её чело задели.
От слёз глаза давно уж покраснели.
— Прости меня, поэт, хоть нет тебя,
В своей жестокости раскаиваюсь я.
Не оценила я любовь твою,
Смеясь при всех над этим светлым чувством.
Ведь знала, что твои стихи – искусство!
Но не желала этого принять.
Гордыню нужно было растоптать.
Прости. И душу после в вечность забери.
Ведь только боль сейчас одна внутри,
Ещё раскаянье за жуткую гордыню.
Теперь уж жизнь моя – пустыня.
Так жить изгоем больше не могу,
Судьбы не пожелаю и врагу,
Такой печальной, дикой, одинокой.-
И посмотрела тут в ручей глубокий
На отраженье множественных звёзд.
И старое лицо своё умыла, как — будто бы
Водой морщины смыла.
И звезды засияли ей теплей
Приятною надеждой лучших дней.
И так уснула с милою улыбкой
На склоне у ручья в прохладе зыбкой.
И видела поэта своего
Во сне прекрасном только одного.
На утро захотела вновь напиться,
И чистою водою освежиться,
А в отражении её прекрасный лик,
Как утреннее солнышко возник.
И радости не видели предела
Отец – султан, как в горе поседел он!
И братья, и придворные, друзья.
На том рассказ заканчиваю я.
Чтоб не зевал любимый мой читатель.
Друг милый, истины искатель,
Сиди теперь, мотай себе на ус.
А я в дорогу дальше соберусь.
- Автор: Елена Яркова., опубликовано 12 октября 2013
Комментарии