Любовь, похожая на сон.

 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 Апрель 2010 год.
                                                                                                                                                                                                «27.02.2007год.»
         « Мне кажется, я люблю его всю жизнь. Нет, если быть точной, я знаю его всю жизнь. А полюбила я его тогда, когда своим детским мышлением стала осознавать, что значит любить. До этого я просто тайно им восхищалась. Он, конечно, знал, что существует такая девчонка, Дина Ромашова, и не просто существует, а даже живет на соседней улице. Но разве она стоит того, чтобы обращать на нее внимание. А вот он стоил. Всю свою сознательную жизнь я тихо наблюдала за ним. Я помню его подростком, белобрысым и задиристым, сначала он пролетал мимо на велосипеде, потом, когда стал постарше, на скутере, потом у него появилась какая-то старенькая машина. А потом он пришел к нам в класс. Ему нужно было пройти практику в школе. Все с замиранием сердца слушали, как он объяснял урок. Прийти к нему с невыученным домашним заданием было равносильно смерти. Он весь класс приобщил к физкультуре и спорту. И еще месяц после того, как закончилась его практика, все добросовестно посещали кружки и секции, в которые записались благодаря его агитации. Спасибо тебе, Ник, благодаря тебе я стала увлекаться танцами, они стали для меня второй жизнью, отдушиной. Я, конечно, хотела сначала записаться на легкую атлетику или гимнастику, ведь именно эти виды спорта так полезны для здоровья, как ты сказал. Да я и сама это знала. Каждый день, в одно и то же время, ты совершал пробежки по-за берегом реки. Мне это было прекрасно видно из окна. Но в эти секции группы были уже укомплектованы, и мне ничего не оставалось делать, как податься на танцевальный кружок, только ради того, чтобы ты сказал: «Молодец, Ромашова!». Потом я ни разу не пожалела об этом. Благодаря тебе, Ник ».
 
  — Ты опять предаешься мечтам?
Дина захлопнула свой дневник, посмотрела на подругу.
— Привет, Танюша, не заметила, как ты вошла.
— Да еще бы! Опять мечтаешь о своем сказочном принце? Спустись на землю, Дина, принцев не существует.
— Я просто писала в дневнике.
-Да не писала ты!
— Ну хорошо, я перечитывала старые записи, ты же знаешь, когда я начинаю скучать по дому, я хватаюсь за дневник.
— У тебя в дневнике на каждой странице – Ник, Ник, Ник. Мне кажется, что он существует только в твоем воображении. Таких людей нет в реальности: красивый, спортивный, сильный, честный, благородный, отзывчивый. Откуда ты вообще знаешь, какой он, кроме, может, красивый и спортивный. За всю жизнь вы с ним друг другу и двух слов не сказали. Даже имя у него какое-то ненастоящее.  Ник – что это за имя!
— У него нормальное русское имя – Никита. Просто я как-то услышала, как его называют друзья, и мне это очень понравилось.
— А имя Саша тебе не нравится? Совсем измучился парень от неразделенной любви. Он будет ждать тебя вечером после танцевального.
— Да, и ему тоже…
— Дина, да ты слышишь меня?
— Слышу, слышу. Я так хочу домой!
— Дышать воздухом леса и  обниматься с деревьями.
— Это флоротерапия! Ничего ты не понимаешь!
     
         Дина уже около двух лет живет в Белгороде. Оканчивает второй курс. Сразу после одиннадцатого класса она поступила в университет на филологический факультет. С Татьяной познакомилась сразу же, они вместе снимали квартиру, та училась на журналиста. С ними жила еще Тамара. Она работала администратором в ночном клубе, и график ее работы был такой, что порой девушки не виделись неделями: они приходили из универа – Тамара уже уходила на работу, до пяти утра была в клубе, потом заваливалась спать. Тамара – высокая тридцатилетняя натуральная блондинка, хотя и далеко не глупая. После скоротечного брака и быстрого развода она приехала в Белгород устраивать свою личную жизнь, оставив пятилетнюю дочку с родителями в Таврово. И устраивала ее с переменным успехом уже третий год. Тамара – общий гид для Тани и Дины по многим злачным местам в первые месяцы жизни в Белгороде. Сначала они впитывали как губки все эмоции, которые дарила свобода от родительской опеки и соблазны большого города. Потом устали от постоянных вечеринок, охладели к клубам и дискотекам. Да и финансов это требовало немалых, а с этим у студентов, как известно, вечный напряг. Родители, простые учителя у Дины, и некрупные предприниматели у Тани, не могли оплачивать все соблазны мегаполиса, и девочки это прекрасно понимали. Поэтому после бурно проведенного первого года, жизнь у подруг нормализовалась. Учеба, которая стала отнимать все больше времени, изредка посиделки на одной или другой квартире с друзьями, нечастые вылазки в клуб, кафе или просто по магазинам – в зависимости от финансов.
 
                                                                                                                                         17.07.2007г.
        «  Сегодня необычный день. У меня день рождения. Но не это главное. Сама судьба мне сделала подарок. Меня заметил Никита. После праздничного стола в честь моего шестнадцатилетия мы с девчонками решили пойти на речку искупаться. Подруги дурачились, прыгали с мостика, а мне захотелось немного поплавать. Я решила плыть по течению до ближайшего пляжа. Я увидела его издалека. Как мне захотелось повернуть назад или выйти на берег немедленно. Но против течения я плавать не в силах, а берег с одной стороны был слишком крутой, а с другой камыши. Я могла выйти только в том месте, где он стоял, на пляже, или плыть дальше, но силы были на исходе. Меня в воде бросало в жар только от одной мысли, что придется пройти мимо него. Но я сделала это!!! Спокойно (наверное) вышла на берег, спокойно отжала волосы, спокойно закинула их за спину. Я даже смогла посмотреть на него. У него глаза темно-синие. А я раньше думала, что голубые. Он заметил меня. Он сказал: «Ух ты, какая ты стала, Динка ». И улыбнулся. Я тоже улыбнулась. А сказать ничего не смогла. Наверное, я покраснела. Я спокойно (наверное) и очень медленно прошла мимо него. И только когда я скрылась за поворотом, смогла вздохнуть и расслабиться. Какой он красивый! Как бы я хотела, чтобы мой муж, если он у меня появится, был бы хоть капельку похож на него. Я буду встречаться только с парнем, похожим не него: высоким, как он, с такими же пшеничными волосами, чтобы глаза были голубые, а на солнце темно-синие, с таким же упругим подтянутым торсом, с такими же красивыми руками, с такими же сильными ногами. Ух! Оказывается, пока плыла, я его хорошо рассмотрела!!! И, главное, он заметил меня».
Таня вслух дочитала эту запись.
— Динка, ты никогда не найдешь себе парня, потому что всех сравниваешь с Никитой. Если только у него нет брата близнеца. Нет же?
— Нет, конечно. Убери ты эту тетрадь, а то я сейчас распла́чусь. Мне так хочется в деревню.
У Дины не было секретов от подруги. Ее дневник в том числе. Дине хотелось, чтобы кто-то критически, со стороны посмотрел на нее и помог разобраться в сложных чувствах. Тане это отчасти удавалось. Общительная, импульсивная, эмоциональная – она была полной противоположностью замкнутой и спокойной Дины. Но они, такие разные, сошлись, как «лед и пламень». Если бы не Татьяна, Дина отдавала бы все время учебе, книгам, танцам и своему дневнику. С Таней ее жизнь наполнялась движением, энергией, событиями. Она постоянно куда-то спешила, устраивала встречи, вечеринки, участвовала в университетских мероприятиях. Всюду, где могла, она тащила за собой Дину. А еще Таня постоянно находилась в состоянии влюбленности. И как только угасало одно увлечение, на смену ему приходило новое чувство. И всегда Татьяне казалось, что это всерьез, это на всю жизнь. Через месяц, максимум три, она говорила: «Он меня недостоин» или « Пошел он …, проживу одна, и больше никогда, ни с кем ». А через неделю у нее снова кто-то появлялся, и «теперь уже точно на всю жизнь».
Все два года Таня тщетно пыталась свести Дину с кем-нибудь из парней, искренне удивляясь, как можно любить вымышленного герой. (Со своим журналистским складом ума Таня решила, что Ник – это такая же выдумка, как и супермен.) Но для Дины все парни делились на две категории: «как Никита» и «не стоит даже смотреть». Причем в первую категорию не входил пока никто, кроме оригинала, а во вторую все остальные. И где-то посредине находился Сашка – их сокурсник с математического факультета. Они познакомились на вечеринке посвящения в первокурсники. Таня, да и сама Дина, поняли сразу, что Сашке очень понравилась Дина. Впрочем, она многим нравилась, хотя ничем особо не выделялась. Невысокая, худенькая, лицо милое, но ничем не примечательное, разве что большие зеленые глаза в обрамлении длинных ресниц. Вот только длинные, до пояса, густые русые волосы привлекали к себе внимание. «Косы уже никто не носит, сделай стрижку и не отпугивай людей!» — убеждала подругу Татьяна. Дина со своей постоянной темно-русой косой походила на девушку не своего времени. Скромно и неброско одетая, она и не отпугивала, но и не давала повода завязать роман. Сашка не в счет. Он друг, он как брат, он всегда придет на помощь, он гений в компьютерах, он в интернете ориентируется лучше, чем в собственной квартире, всегда в нужную минуту добудет любую информацию. Ну и что, что он смотрит на Дину влюбленными глазами верной и чуть-чуть побитой собаки. Если на это не обращать внимания, в остальном с ним легко и просто.
           
                                                                                                                                  5.09.2007год.
        « Я почти каждый вечер вижу Никиту. Он приехал к родителям. Я знаю, он здесь ненадолго, и каждый вечер думаю, что завтра его уже не будет. Вот уже неделю, каждый вечер, он совершает пробежку по своему привычному маршруту. Он даже не догадывается, что это мой любимый маршрут для прогулок. Моя любимая дорожка. Вдоль берега реки, через лесную поляну, мимо озера и ты снова приходишь к тому месту, откуда начал. Я любила здесь гулять, сколько себя помню. А он стал здесь бегать только два года назад, в те редкие дни, когда приезжает навестить родителей. И он уже неделю здесь. А вчера он меня заметил. Обычно я успеваю спрятаться среди деревьев, и он пробегает мимо, не замечая меня. А вчера не успела. Если бы я шмыгнула перед его носом в кусты, он бы принял меня за сумасшедшую. Я вела себя хорошо, даже отлично. Мне кажется, я даже не покраснела. (Что обычно делаю при виде его). Я отступила на шаг с узкой тропинки, чтобы не мешать ему. Он мог пробежать мимо, но он остановился и сказал: «Привет, Динка! Ты прямо как русалка».  «На ветвях сижу?» — зачем-то сморозила я. «Нет, просто волосы длинные и красивые, как у русалки». Он улыбнулся и побежал дальше. У меня были распущены волосы, я их только что вымыла и хотела, чтобы они высохли во время прогулки. Ему понравились мои длинные волосы! Может они действительно красивые».
           С тех пор Дина не стригла волосы, а только чуть-чуть подрезала концы.
 
В субботу вечером в комнату подруг стремительно ворвалась Тамара:
— Девочки, спасите, я погибаю! – она была в своем рабочем клубном костюме: черный пиджак, черные кожаные брюки, блузка в мужском стиле. В руках судорожно сжимала свой телефон.
— Что случилось? – хором спросили Дина и Таня.
— Девочки, я знаю, вы ходите на танцевальный.
— Ну и что, вчера как раз было занятие.
— Мне нужна ваша помощь, пожалуйста, только не отказывайте сразу, я заплачу́, сто баксов, каждой!!!
— Ух ты! И что надо сделать за такие деньги? – спросила Татьяна.
— У меня одна из девушек кордебалета сломала ногу, лежит на вытяжке. А другая, видите ли, почти выходит замуж. Связалась с каким-то нерусским, сказал, женюсь, если бросишь работу. Ну, она сегодня и ушла.
— А чем мы то тебе можем помочь?
— Девочки, миленькие, выручите, иначе я погибла. Мне нужны танцовщицы, иначе вечер будет сорван, а сегодня, как никогда, очень крутые клиенты заказали столики.
— Я все равно не понимаю, — сказала Татьяна, — что тебе от нас нужно.
— Мне нужно, чтобы вы у меня в клубе сегодня танцевали … стриптиз.
— Что!!! – в один голос воскликнули девушки.
— Послушайте, это не совсем стриптиз. Не нужно раздеваться. Подвигаетесь на подиуме полчаса. Наташа вам покажет движения.  Для вас ведь это просто. Ну где я за два часа найду способную танцовщицу! В десять уже начало!
— Нет! – так же хором ответили подруги.
— Двести!!!
— Что двести?
— Двести долларов, каждой. Девочки, где вы еще за час сможете заработать такие деньги. А завтра пойдете их тратить, накупите себе всякой фигни, посидите в баре. Девочки, я умоляю вас!
— Ага, а вдруг меня кто-то из знакомых увидит? – заныла Таня.
— Милые мои! Приглушенный свет, концертный макияж, парик. Даже если и увидит. Вы же там не работаете, потом скажешь: «Обознались, я ничего не знаю!»
— Динка, ну что, выручим?
— Таня, ты как хочешь, а я не могу.
— Что ты не можешь? Танцевать? – нажимала Тамара, — Это же просто танец, танцевать-то ты можешь?
— Танцевать могу.
         Дина даже не поняла, как дала согласие на эту авантюру. И вот счастливая Тамара уже везет их в такси, вот они в пустом зале с двумя оставшимися в кордебалете девушками разучивают движения. Они просты, девушкам приходилось принимать участие и в более сложных постановках. Но главное, излучать на сцене эротизм и сексуальность. А как его излучать без опыта. Пришлось просто заучивать движенья рук, позы, призывные улыбки.
— Так, девочки, — наставляла Тамара новеньких, — когда отработаете номер, сразу в гримерку не уходить. Вы делаете проход по залу, эдакий «полет бабочек» под музыку между столиками. На провокации клиентов не реагируете, если сами не захотите, конечно. И можете быть свободны.
А теперь идем в гримерку готовиться.
     Во время показательных выступлений танцевальной группы девочкам приходилось надевать разные наряды, но такой как сейчас, впервые. Правильно сказала Тамара, им не придется раздеваться, они и так были почти раздеты. На них было что-то типа откровенного белья, только из более плотной ткани, чем обычные трусики и лифчик, чулки и прозрачный шифоновый балахон, который окутывал легкой дымкой, но ничего не скрывал. Образ довершал парик. У Дины было черное каре, у Татьяны – рыжее, другие две девушки были блондинки. Визажист постарался над макияжем так, что Таня с Диной не то что друг друга, сама себя не узнавали в этих роскошных сексуальных девах.
     Дина решила отнестись ко всему, как к простому выступлению. Ну и что, что сцена практически в полуметре от первых столиков, ну и что, что зрители в основном мужчины, богатые мужчины, которые пришли поесть и расслабиться. Вот и пусть едят, пьют, а Дина отнесется к этому просто как к работе.
     Сначала девушки танцевали вчетвером, потом у каждой был свой номер. Дина выступала третьей, сразу за Таней. Они почти не видели зрителей, так как свет был направлен на сцену, а зал утопал в полумраке. Дина была этому очень рада. Это придавало уверенности в своих силах, она, как всегда в танце, погружалась в процесс, отдавалась музыке, и ничего не видела и не слышала вокруг. Только музыка и точные движения рук, ног, тела. Все было выполнено превосходно. В конце все четыре девушки должны были вновь выйти на сцену.
— А сейчас, я хочу, чтобы мы поблагодарили наших красавиц! – раздался в микрофон голос Тамары.
    Зрители зааплодировали. Вспыхнул свет в зале. А Дина тотчас увидела Никиту. Как будто свет вспыхнул  только с одной единственной целью – осветить его лицо. Он сидел за первым столиком у сцены, справа. С этой же стороны стояла и Дина. Зазвучала мелодия. Дина заметила, что ее подруги уже, как и было положено, «порхают» между столиками. Она одна стоит на сцене.
— Дина, что ты стоишь? Иди! – прошептала сзади Тамара. – Иди же!
И Дина пошла. К Никите. Куда же она еще могла пойти! Ее мысли и волю словно парализовало. Она как кукла на веревочке шла прямо к нему.
— Ник, ты посмотри, какое к тебе пришло божество!
Друзья, сидящие рядом с Никитой, подшучивали над остолбеневшей Диной. Никита, наконец, обратил на нее внимание.
— Что же ты стоишь, красавица, садись за наш столик, сейчас мы тебя угостим, — пригласил Никита и поискал глазами свободное кресло, не найдя такого, он схватил Дину за руку, притянул к себе и усадил к себе на одно колено.
Дине показалось, что внутри нее сейчас взорвется вулкан, хотя внешне она была спокойна, даже чересчур спокойна. Она улыбнулась заученной «сексуальной» улыбкой. Дрожащими руками взяла бокал, протянутый Никитой. Их руки соприкоснулись. Электрический разряд пробежал от кончиков пальцев через все тело.
— Ник, а девочка на тебя запала, не упускай момент.
— А кто упускает! – он обнял ее за талию, крепко удерживая на колене. Его рука касалась ее обнаженной кожи. Дине показалось, что она умирает. Она тихо застонала. Тело начало трясти от напряжения. Никита прервал разговор на полуслове, взглянул на Дину.
— По-моему, девочка замерзла, — сказал он.
— В такой одежде неудивительно, — раздалось из-за стола.
— В гардеробе у меня есть пальто, -  зачем-то сказала Дина.
— Пойдем его искать, — проговорил Никита, — Ребята, мы сейчас, все не выпивать!
Он поставил Дину на ноги, взял за руку, и они двинулись между столиками к выходу.
Они вышли в фойе,  Дина нашла свое пальто. Он помог надеть его. Его руки снова коснулись ее обнаженного дрожащего тела. Она судорожно втянула в себя воздух, как будто только что вспомнила, что можно дышать. Он грубо и резко толкнул ее к стене, навалился всем телом, и впился в губы дерзким, безжалостным поцелуем. Дина ухватилась за лацканы его пиджака. «Только бы не упасть», — крутилось у нее в голове. Он словно услышал ее мысли, крепко обхватил за талию. От него пахло алкоголем, мужским парфюмом, и, как это ни странно, цитрусом.
— Поехали отсюда, – внезапно предложил он.
— Да, — выдохнула Дина.
     Он за руку вывел ее на улицу. Они подошли к машине. Он открыл заднюю дверь, усадил Дину. Она заметила, что за рулем сидит водитель. Никита обошел машину, сел рядом с ней на заднее сиденье.
— Домой, — коротко приказал шоферу.
Они ехали двадцать минут. За всю дорогу не сказали ни слова, он только держал ее за руку.
Машина остановилась, они вышли.
— Свободен, — так же коротко отпустил он водителя.
Дина поняла, что они приехали в частный сектор и стоят у ворот большого коттеджа. Ей хотелось рассмотреть дом, чтобы запомнить все, что связано с ним, но она не успела. Он быстро провел ее через двор, они вошли в дом, прошли через небольшую прихожую, через, как она поняла, кухню. Он не включал свет, хорошо ориентируясь в темноте. Они остановились в большом холле.
— Прости, мне нужно сюда, я сегодня, кажется, выпил лишнее, — он скрылся за дверью ванной комнаты. Оставшись одна, Дина сняла пальто, положила его на стул. Через несколько минут он вышел, уже раздетый, только в одних боксерах. Он протянул ей руку.
— Мне тоже туда надо, — и Дина вошла в ванну. Там горел свет. Она зажмурилась. Дина знала, зачем он ее привез, она догадывалась, что будет дальше, но ни о чем не жалела. Она не хотела только, чтобы целуя ее, он ощущал вкус декоративной косметики. Она, как могла, смыла ее с лица и вышла. После яркого света, в холле было совсем темно. Он неожиданно выступил из темноты, схватил ее на руки  и занес в спальню, освещенную только фонарем с улицы.
     Его поцелуи обжигали. Все было как во сне и в то же время в такой реальности, в которую трудно было поверить. Он стащил ее балахон, расстегнул лифчик, целуя каждую грудь, опустился ниже, снял ее концертные трусики, толкнул на кровать.  Долгих прелюдий не было. Он стремительно вошел в нее. Замер на мгновение, ощутив преграду, но потом, не поверив ощущениям, мотнул головой и яростно продолжил дальше. Дина думала только об одном: «Не кричать! Не кричать!» Боль была раздирающей. Она знала, что должно быть больно, но не готова была к такой боли. Она кусала губы, отпуская их только тогда, когда он хотел поцеловать ее. Ее руки могли касаться его спины, волос, шеи. Одно только это давало ощущение счастья и заглушало боль. Стремительный секс закончился быстро. Он упал рядом с ней и, наверное, сразу же заснул. А ошеломленная девушка лежала, широко открыв глаза. Боль ушла, как будто ее и не было. Только саднило губы.
    Дина понимала, нужно идти отсюда, и как можно быстрее. Но хотелось еще чуть-чуть задержать это украденное счастливое мгновение. Она села в постели, посмотрела на него. Он крепко спал. Она легонько провела по его гладким упругим плечам, по груди, пропуская между пальцами упругие колечки. Дотронулась до его волос. Она всю жизнь мечтала узнать, какие они на ощупь. Боже, они такие мягкие! Еще чуть-чуть, еще минуточку, я посмотрю на него и уйду. Дина тихонько коснулась губами его губ, положила голову на подушку, прижавшись лбом к его плечу, обняла его руку. Я еще чуть-чуть полежу, подумала она… и провалилась в сон.
 
     — Ты!!! Ты что здесь делаешь?!
Дина проснулась от громкого возгласа. Она открыла глаза, увидела стоящего над ней Никиту, удивленного, разъяренного и в одних трусах. В ужасе снова закрыла глаза.
— Дина! Я спрашиваю, что ты здесь делаешь? Как ты сюда попала?
Она села к изголовью кровати, натянув на себя одеяло до самых глаз.
— Мы … мы вместе приехали вчера…
— Вчера? Вчера у Артема был мальчишник, … я был, конечно, пьян, но не настолько, чтобы не помнить, что снял вчера проститутку и приехал сюда с ней…
Он в удивлении вскинул брови, обвел глазами комнату, заметил разбросанный ее концертный наряд, черный парик лежал возле кровати.
— Ты? Ты прости…, прости, …э… девушка легкого поведения? Но почему, Дина, зачем ты этим занимаешься? А как же родители? У тебя какие-то проблемы? Тебе нужны деньги?
Дина во время этой тирады только в ужасе все шире открывала глаза, качала головой и шептала: «Нет, нет, нет».
— Так, хватит, вставай, одевайся, — резко приказал он.
Дина только выше подтянула одеяло.
— Вставай, я сказал!!! – он грубо выхватил одеяло и в ярости швырнул его на пол.
— О! Нет, нет, только не это!!! – он в панике уставился на красное пятно посреди белой простыни.
Дина, как могла, закрывалась руками.
— С ума сойти! Сначала я думаю, что сплю с проституткой, а потом оказывается, что я совратил малолетку, да еще и лишил ее девственности!
— Мне уже есть восемнадцать, — пролепетала Дина.
— Да слава тебе, Господи!!! Меня не посадят! Хотя бы это радует…. Так, слушай меня внимательно! Сейчас я оденусь, сделаю два звонка, а потом ты мне все расскажешь, и я отвезу тебя к родителям. Договорились? Одевайся.
Никита скрылся в смежной комнате.
     «Бежать, бежать, как можно быстрее. От стыда, от разговоров. Я не могу ему ничего рассказать. Боже, зачем ты дал мне заснуть! Где были мои инстинкты самосохранения?»
       Дина быстро нацепила на себя белье и чулки, схватила пальто, туфли и, крадучись, вышла из дома. Как только тихо захлопнулась входная дверь, она бросилась бежать, насколько позволяли туфли на высоком каблуке. Она вылетела за калитку. Ранним воскресным утром улица была безлюдной. Было видно, что она упирается в оживленную трассу. Добежать до трассы, а там найти остановку маршрутки. Тут Дина увидела, как через два дома остановилось такси. Из него вышел мужчина, протянул водителю деньги. Дина кинулась к машине.
— Такси? На студенческую, только расплачусь по приезду.
Шофер кивнул, Дина облегченно вздохнула и нырнула в салон автомобиля.
 
  — Динка! Где ты пропала? Что случилось? – Таня с порога набросилась на подругу.
— Вот деньги, внизу такси, вынеси, расплатись, пожалуйста.
— С тобой все в порядке?
— Да!  Отнеси деньги.
— Там Тамара на кухне, переживает.
— Я иду к ней.
На кухне было накурено, хоть топор вешай, так Тамара обычно снимала стресс.
— Ну, слава Богу! Динка, ты жива! И даже относительно здорова. Где ты пропала вчера? Таня всех на уши подняла, хотела полицию вызвать.
— А она не позволила, представляешь, Дина! – на кухню вошла Таня.
— Зачем мне полиция в клубе, это же такой удар по репутации, — оправдалась Тамара.
— А удар по Дине ничего, прокатит!
— Но все же обошлось! Я знала, что все будет нормально. Вот твоя Дина, живая, невредимая, только немного потрепанная. Где ты была? Последний раз я видела, как ты спускалась в зал, а потом как испарилась!
— А я вообще не поняла, куда ты делась после танца. Решила, что ты сразу ушла в гримерку. Мы до утра прождали тебя в клубе, пока охранник нас с Томкой не выгнал. Куда ты делась без одежды, без сумки, без денег, без телефона?
Две пары обеспокоенных глаз смотрели на Дину, ожидая ответа. А та поняла – нужно что-то врать. Дина постаралась улыбнуться, чтобы прогнать тревогу подруг и придать вранью большую достоверность.
— Все в порядке, вы зря волновались. Совершенно случайно в зале я встретила знакомых. Они сидели в клубе, но как раз собрались ехать в другое место. Там у одного из них было день рождения. Меня пригласили, я согласилась. У меня не было времени предупредить вас. Да я думала, что недолго посижу, а вышло так, что до утра засиделись. Я о времени совершенно забыла.
— Я знаю этих твоих знакомых? – с недоверием спросила Таня.
— Нет, не знаешь.
— Врешь ты, Динка, на тебя это не похоже, да и на каком дне рождения ты могла бы себе позволить присутствовать в одном белье? – иронично заметила Таня.
— Я была все время в пальто, там было холодно, — отвертелась Дина.
— Так, девочки, если все благополучно разрешилось, я иду спать. Дина, деньги у Татьяны, костюм отдашь вечером. Все, меня больше нет, телефон я отключила. Кстати, вы бы тоже поспали. Ночка была еще та! – и Тамара удалилась в свою комнату.
— Ты ничего не хочешь мне рассказать?- не унималась Татьяна.
— Нет, — дежурная улыбка сползла с лица Дины. – Я устала. Пойду спать.
— Хорошо, расскажешь, когда будешь готова. Вот твой телефон. Там, кстати, десять пропущенных звонков от Сашки.
— Потом перезвоню, — Дина взяла телефон, выключила его и направилась в ванну. Смывать с себя остатки косметики, а самое главное, ощущение его поцелуев и прикосновений.
 
                                                                                                                          3.02.2008 год
      « Я увидела в окно, что приехал Никита. У него снова новая машина. Я уже не успеваю запоминать его автомобили. Я только привыкла к тому, что у него черный Ford Monday. Я все время искала глазами такую машину, я все узнала по эту марку автомобилей. И вот у него уже серебристый Mercedes – Benz. Эта машина мне больше нравится. Она ему больше идет. Она такая же сильная и красивая, как он сам. Интересно, а Mercedes – это хорошая марка авто? Какие они по безопасности? Надо узнать. Береги себя, Ник. Почему ты ездишь так быстро? Я боюсь за тебя. Хоть ты об этом и не знаешь».
 
        На следующий день, это был понедельник, Дина сидела на лекции по древнерусской литературе. В середине первой пары в аудиторию вошла секретарь.
— Дина Ромашова здесь?
— Да, — ответил за нее преподаватель.
— Ее вызывают в деканат. Срочно.
— Не смею задерживать. Ромашова, вы можете идти, — отпустил ее педагог.
— Что ты натворила? – прошептала сидящая рядом однокурсница Светка, увидев испуганное лицо Дины.
— Пока не знаю, — ответила та.
— Ну, ни пуха…
— К черту…
Дина вошла в приемную. Секретарь уже сидела на месте.
— Входи, тебя ждут.
— Не знаешь, зачем?
— Понятия не имею.
Постучавшись, Дина робко вошла в кабинет и остановилась в нерешительности у входа.
Степан Алексеевич, их декан, сидел за большим столом напротив двери. Увидев девушку, он встал, вышел из-за стола:
— Проходите, Ромашова. Позвольте мне представить вам нашего крупного спонсора, нашего бывшего студента, Пархоменко Никиту Андреевича. Кстати, он ваш земляк. Вы знали это?
— Да. …  Нет. … Да, — промямлила Дина, в ужасе уставившись на человека, которого представлял ей декан. Никита сидел на кожаном диване в углу кабинета. Он был в сером костюме, голубой рубашке, с галстуком. Умопомрачительно красивый. С бесстрастным выражением на лице.
— Эту девушку вы искали, Никита Андреевич?
— Да! Спасибо, огромное, Степан Алексеевич. Это и есть моя односельчанка. Бывшая, конечно, я то сейчас живу в Белгороде, а родители мои и ее живут в одном селе.
— Ну, что же. У меня через пару минут семинар, я вас оставляю, вы можете спокойно побеседовать здесь, в кабинете. А по поводу оборудования для лингвистических кабинетов я вам перезвоню. Спасибо за заманчивое предложение.
Степан Алексеевич быстро вышел. Когда за ним захлопнулась дверь, первым желанием Дины было – бежать. Она уже повернулась к выходу, как услышала за спиной:
— Стоять! –
И замерла. Не видя его, кожей ощущая, как он встал с дивана, подошел к ней. Он стоял сзади нее слишком близко, казалось, она чувствовала его дыхание и стук сердца. А может это ее дыхание и ее сердце? Все смешалось в голове. Она взглянула на него. Куда делось скучающе-равнодушное выражение лица. Его глаза метали молнии. Дина опустила голову, не в силах не то что смотреть в глаза, а даже в его сторону. Стояла посреди кабинета, как провинившаяся школьница.
— Я не для того разыскиваю тебя уже второй день, чтобы ты снова сбежала. Вместо того чтобы с удовольствием провести выходной, я с утра еду в клуб, там оказалось, что тебя никто не знает, ты была приглашена только на одно выступление. Адреса администратора, который тебя пригласил, тоже никто не знает, только телефон. Дозвониться  весь день было невозможно. Только вечером я связался с какой-то Тамарой и вырвал у этой упертой девки твой номер мобильного, который, кстати, отключен до сих пор.
Дина вспыхнула, полезла в карман, достала свой телефон. Он действительно был выключен со вчерашнего утра.
— Да, да, я не вру, ты все время была вне зоны. Пришлось снова ехать в клуб, снова трясти Тамару, пока она не сказала, где тебя найти. А дальше дело техники.
— Зачем? – спросила Дина.
— Что зачем?
— Зачем вы меня искали?
— Я должен был удостовериться, что с тобой все в порядке. Кстати, как ты себя чувствуешь?
— Прекрасно! – не говорить же, что она чувствовала, как по ней проехал железнодорожный состав.
— Ну и хорошо. Послушай, давай продолжим разговор в более непринужденной обстановке, а то этот кабинет слишком официален. Как насчет кафе сегодня вечером? Я освобожусь до шести. Ты в шесть будешь свободна?
-Да.
— Хорошо. Около шести я тебе позвоню. Возьми телефон.
Он полез в карман, и Дина приготовилась принять визитку с номером телефона, но он положил ей на ладонь новенький айфон.  
— Что это? – удивилась Дина.
— Телефон.
— У меня есть телефон.
— Знаю я эти допотопные развалины. На них вечно не дозвонишься.
— Я сама его выключила.
— Зачем?
Молчание.
-Ладно, потом расскажешь. Бери телефон. Там уже вбит мой номер, а так же номер скорой, поликлиники, МЧС, в общем, стандартный набор. Пользуйся и не выключай. Я хочу, чтобы я всегда мог до тебя дозвониться.
— Но зачем вам это надо?
— Можешь считать, что я на некоторое время взял шефство над тобой. Не могу же я допустить, чтобы с моей землячкой что-нибудь случилось в этом страшном городе, — он с ударением произнес слово страшный, улыбнувшись при этом, а потом серьезно добавил, — Только, пожалуйста, без глупостей. Надеюсь, выходки, подобно той, что была в воскресенье, у тебя не часто случаются.
— Не часто.
— Договорились. Идем, я провожу тебя до аудитории.
Они молча прошли по коридору.
— Вечер ничем не занимать! До встречи! – он поцеловал ее в щечку возле двери в аудиторию, развернулся и быстро ушел.
     Держась рукой за щеку, словно ее обожгло, с безумно блестевшими глазами, красная от волнения, она медленно вошла. На несколько минут, пока она шла к своему месту, лекция прервалась. Все с удивлением разглядывали Дину. Она молча села за стол.
— Тебя что, отчислили? – спросила Светка.
— Нет. … Да. … Нет, — снова пробормотала Дина.
— А, понятно, — подруга поняла, что дальнейшие расспросы бесполезны.
 
  — Дина, ты куда-то собираешься? – Таня только что пришла с занятий.
Дина в это время пыталась выбрать наряд для вечера. На кровати уже лежал ворох одежды, не подходящей, по ее мнению.
— Да. Я иду в кафе … э … не одна.
— Оп-па. Я тоже так хочу! Пролежать все воскресенье носом к стенке, потом поплакать тихонько ночью, думая, что я не слышу, зато на следующий день тебя приглашают на свидание. Ты все еще не хочешь рассказать, что происходит?
— Танечка, я тебе обязательно все расскажу, потом, обещаю. Я просто пока сама не разобралась, что происходит. Ты поможешь мне выбрать наряд?
— Это зависит, куда ты идешь и с кем.
— Я иду в кафе, с мужчиной.
— Ты наконец-то влюбилась!
— Уже давно.
— Дина, влюбленность маленькой девочки к мифическому Нику и любовь к живому мужчине – разные вещи. Я очень рада, что ты начала выздоравливать и вылезать из девичьих грез. Добро пожаловать в реальную жизнь, подруга!
— Таня, этот мужчина – Ник.
— Приехали.… Откуда он взялся? Он же где-то там, далеко, в какой-то деревне по выходным, в каком-то большом городе, когда ты здесь, в общем, в каких-то мечтах. А! Ты наконец-то нашла парня, похожего на него!
— Нет, это действительно Никита.
— Да ладно!!!
В дверь позвонили. Девочки не сдвинулись с места.
— Тана, открой, не идти же мне в трусах и лифчике! Да, ты не одолжишь мне свое зеленое платье?
— Бери, — Татьяна ушла открывать дверь. В коридоре послышались голоса. Через минуту Таня вернулась, красная от смущения и удивления.
— Это к тебе! Высокий, златокудрый бог. Где ты познакомилась с таким обалденным парнем?
— Что!!! Боже, Боже, Боже. Как я выгляжу?
— Ну, если немного подкрасишься, а то ты бледная, как приведение, то ничего. Мое платье тебе идет больше. Так кто тот мужчина в коридоре, ты познакомишь меня?
— Идем.
Как всегда, при виде Никиты, Дина впадала в легкий транс. И сейчас, увидев его, одиноко стоящего в прихожей, она остановилась и не могла ни сказать ничего, ни сдвинуться с места. На нем были черные джинсы, бежевый пуловер. В v-образном вырезе видны были завитки волос. Дине сразу же захотелось к ним прикоснуться.
-Дина, так ты познакомишь нас, — заставила ее опомниться Татьяна.
— Да, конечно, познакомьтесь, это Никита Андреевич, а это Татьяна Ланская, моя подруга,  будущая журналистка.
Никита улыбнулся, взял ее за руку, притянул к себе.
— После того, что между нами было, я для тебя Никита, можно Ник, — прошептал он ей на ухо и чмокнул куда-то в шею. – Очень приятно, Никита, — сказал он громко и протянул Татьяне руку. От удивления она не сразу сообразила, что ее следует пожать.
— Это он? – одними губами спросила Татьяна Дину.
-Я же тебе говорила, — так же тихо произнесла Дина.
— Что, мы идем? – спросил Никита.
— Да, только телефон возьму.
— Хорошая девочка! Телефон не забывать и не отключать.
— Да, а почему ты не позвонил? И как ты узнал, где я живу?
Пауза
— Глупый вопрос, да? – она заглянула ему в глаза. В них таились смешинки.
— Ты же сама знаешь,- он обнял ее за плечи и вывел из квартиры.
 
   Они спустились вниз, сели в машину. Через несколько минут он привез ее в уютный ресторан в центре города.
— Добрый вечер, Никита Андреевич, вот ваш столик, — встретил их услужливый официант и посадил за небольшой столик на двоих в уютном алькове.
— Что ты будешь пить? Что тебе заказать? Какой десерт ты предпочитаешь?
— Я не часто бываю в ресторане, не знаю, что здесь готовят хорошо, а что не очень, поэтому положусь на твой вкус.
Больше всего на свете Дине хотелось узнать о его вкусах и пристрастиях. И вот выпал такой шанс.
— Что же, тогда мы закажем легкое вино, апельсиновый сок, суп по-французски, салат «Цезарь», здесь прекрасно готовят паэлью, куриные грудки под сливочным соусом, и на десерт… Скажи, хотя бы, что ты хочешь на десерт?
— Пусть будет мороженое.
— Хорошо, фруктовое ассорти с мороженым.
— Ты здесь уже бывал?
— Этот ресторан принадлежит моему другу. Здесь прекрасная кухня. Все натуральное. Советую как-нибудь посетить.
— Бедным студентам это не по карману, — сказала Дина, рассматривая цены в меню.
— Извини, не хотел тебя задеть, но в любом случае, ты должна правильно питаться. Ты такая худая. Кстати, как ты себя чувствуешь?
-Утром ты уже спрашивал. Ничего не изменилось. Смерть мне не грозит. Тем более от голода,- добавила Дина, увидев, что официант уже полностью заставил их стол. – А худой я была всегда, если ты помнишь, жили же по-соседству.
 Никита пристально посмотрел на Дину и после небольшой паузы произнес:
— Я знаю, почему Тамара уговорила вас выступать на мальчишнике – у нее не хватало танцоров. Я знаю, почему ты согласилась – студенты никогда не упускают любой шанс подзаработать, сам был такой. Я даже понимаю, почему ты подошла ко мне – ты увидела единственное знакомое лицо в зале. Я только одного не могу понять, почему ты согласилась ехать со мной.
Дина молчала, опустив глаза.
— Хорошо, не хочешь, не будем об этом. Только я хотел бы извиниться. Я действительно тогда выпил лишнее. У Артема неделю назад экстренно состоялась свадьба. Мальчишник он не успел устроить до, решил организовать после, это в его стиле. Не это главное. Я не помню ничего конкретного. Я тебя обидел? Я сделал тебе больно? Да не молчи ты!
— Нет, нет, ты не обидел меня, не считая тех слов, что сказал, когда проснулась. А больно было не больше, чем любой женщине. Не переживай.
— Но почему, почему ты меня не остановила? Хотя, что теперь говорить. Я только хочу, чтобы ты знала, снимать девочек в клубе – не в моих правилах. Ты можешь не верить, но с тобой был единственный случай, и, я надеюсь, это останется между нами и в нашем селе не всплывет.
— Я тоже хочу, чтобы ты знал, не в моих правилах сниматься в клубе. Это тоже был первый случай.
— Да это я уже понял.
— И то, что я сделала, тоже останется между нами. Хорошо, Ник?
— Мне нравится, как ты произносишь мое имя. Так меня называют только близкие друзья.
— Я знаю.
— Откуда? Ах да, мы же односельчане! А ты давно уже в Белгороде?
— Второй курс заканчиваю, значит, я здесь уже второй год.
— Надо же, не знал. Я думал, ты еще в школе учишься. Поэтому так перепугался, когда увидел тебя утром в своей постели.
— Ты очень редко приезжаешь в деревню. Я успела вырасти, поступить в институт.
— Да, время бежит.
— Ты говоришь, как пенсионер. А чем ты занимаешься, если не секрет.
— Не секрет. Я генеральный директор фирмы «Стройкомплект Сервис». Мы занимаемся поставками оборудования для различных учреждений, а так же строительством технических зданий.
— Ого! Я в этом ничего не понимаю.
— Тебе и не надо. А ты хочешь стать учителем, как и твои родители.
— Филолог – это не только учитель. Хотя преподавать мне тоже нравится.
— За разговорами мы забыли о еде. Я налью тебе вина?
— Нет! – слишком быстро вскрикнула Дина и закрыла свой бокал рукой. Он удивленно вскинул брови. Дина знала, что даже небольшое количество спиртного действует на нее расслабляющее. А сейчас она хотела сохранить трезвость ума, чтобы снова не наделать глупостей. – У меня после алкоголя ужасно болит голова. А завтра семинар, мне предстоит делать доклад. Не хочу рисковать, — сумела выкрутиться Дина.
— Ладно, тогда и я не буду пить. Чтобы не пугать тебя.
Теперь Дина с удивлением посмотрела на него.
— Меня нетрезвого ты знаешь не с лучшей стороны, — объяснил Никита.
— Я же говорила, ничего страшного не произошло. Ты очень милый и непосредственный, когда пьян.
— Да уж, милый … белый и пушистый.
Они рассмеялись.
Ужин прошел замечательно. Они общались на ничего не значимые темы, вспоминали односельчан. Дина рассказывала о подругах, живущих в их поселке, Никита о том, что стало с их сельской компанией, куда все разъехались и как устроились.
       После ресторана он вез ее к ней на квартиру. В машине они молчали. Дине с ним можно было общаться только тогда, когда их разделяло хотя бы полметра. Как, например, в ресторане столик. Но сейчас в машине, сидя рядом с ним на переднем сиденье, ощущая кожей левой руки его невольные прикосновения, она не могла не то что говорить, а даже думать связно. Он остановился возле  подъезда. Молча взял за руку, как девочку, и повел на ее пятый этаж. Они остановились на лестничной площадке перед дверью в квартиру.
— Я позвоню тебе завтра. Ты не будешь возражать?  — спросил он.
— Нет, конечно, — Дина посмотрела ему в глаза. Он улыбнулся и наклонился к ней. Она поняла, или почувствовала, что он снова хочет поцеловать ее в щечку. Но ее телу было все равно, оно реагировало не на его поцелуи, а только лишь на близкое присутствие. Горячие волны окатывали ее с ног до головы. Дыхание прерывалось совсем, и она хватала ртом живительный воздух. Руки мелко дрожали, она судорожно сцепила их между собой. Он прикоснулся губами к ее щеке, заглянул в глаза, а потом, резко прижав ее к себе, впился в губы бешеным поцелуем. Его язык проник в  рот, одна рука запуталась в волосах, другая за талию крепко прижимала ее к нему. Казалось, он пытается что-то доказать и себе и ей, и не может найти это доказательство.
Наконец, он оторвался от ее губ, тяжело дыша, но, все еще не выпуская ее из рук.
— Прости! – выдохнул он ей в макушку. Он был намного выше ее, голова Дины находилась где-то у него под подбородком. Она хотела взглянуть в глаза, но он все так же крепко прижимал ее.
— За что?
— Позавчера я почти изнасиловал тебя, да и сейчас готов, прямо на лестничной площадке. Ты не заслуживаешь такого отношения. Мне тридцать лет, а я веду себя как мальчишка.
— Двадцать восемь, — прошептала Дина все так же куда-то в область его груди.
— Что двадцать восемь? – он отступил на шаг, размыкая объятья.
— Тебе двадцать восемь лет.
— Да, но какая разница. Ты на меня дурно влияешь. Я веду себя как подросток в переходный период. С этим нужно что-то делать.
— Что ты будешь с этим делать?
— Не знаю. Я позвоню тебе. Пока! – проговорил он резко и быстро пошел вниз по лестнице.
 
                                                                                                                     24.03.2008 год.
        «Сегодня очень плохой день. Идет мелкий нудный дождь, холодно, сыро, промозгло. У меня на душе такой же мрак, как и в природе. Сегодня я случайно узнала, что Никита женился. Нет, я не ревную, нет, нет. Я просто хочу, чтобы он был счастлив, чтобы у него было все самое лучшее: дом, работа, машина, жена. Да, да, да. Я хочу, чтобы у него была красивая, необыкновенная, добрая, отзывчивая жена. А самое главное, чтобы она любила его так, как он этого достоин, чтобы ценила его, и не сделала ему больно. Тетя Вера, мать Никиты, обмолвилась в разговоре с моей мамой, что «этой стерве нужны только его деньги». Теперь я ненавижу ее. Я не видела ее ни разу, но я ее ненавижу. Никита, как я хочу, чтобы возле тебя были только хорошие люди, которые защитили тебя и не причиняли боль».
 
— Динка, проснись, а то я опять уйду и не увижу тебя, — Дина открыла глаза. На краю ее кровати сидела Тамара.
— Послушай, приходили какие-то парни, спрашивали о тебе, я не хотела говорить, но они были очень настойчивы…
— Не переживай, Тома, все хорошо, я знаю, кто это приходил.
— Да? Ух! По внешнему виду трудно сказать, вроде бы на бандитов не похожи, но понятно, что крутые ребята. Точно все в порядке? Это как-то связано с той ночью, когда ты пропала?
— Да.… Нет.… Нет, не связано. Меня разыскивал парень из моей деревни.
— Ничего себе! Дина, он не похож на парня из деревни.
— Так бывает.
— Ну ладно. Пока. Я иду спать. Да, у тебя выключен телефон. Я хотела еще вчера тебе все рассказать, но не дозвонилась.
— Спасибо, Тамара, не переживай, все в порядке.
— Ладно! – она вышла из комнаты.
— Точно все в порядке?- Таня на соседней кровати тоже проснулась. – Как прошло вчерашнее свидание?
— Замечательно!
— А подробности?
-Ну, мы посидели в ресторане, он подвез меня до квартиры, проводил до двери … все!
— Все? Прямо детский сад какой-то. Вы хоть целовались?
— Таня!!!
— Ну что ты краснеешь. В твоем возрасте уже давно нужно от поцелуев идти дальше.
— Таня, замолчи! – Дина бросила в нее подушку и встала с кровати. – Пойду собираться, у меня семинар в десять.
— С тебя подробности! Ты так легко от меня не отвертишься!!! – Таня кинула подушку ей вслед.
 
     Возле аудитории Дину поджидал Сашка.
— Ой, привет.
— Динка, куда ты пропала? Что с твоим телефоном?
— Ничего, он просто выключился.
— А что у вас случилось? В субботу ночью мне звонит Татьяна и странным голосом спрашивает, не знаю ли я, где ты. Потом я тебе не могу дозвониться. А Танька ничего не объясняет, говорит все в порядке, спрашивай у Дины.
— Прости, прости. Столько всего случилось. Я совсем забыла про этот чертов телефон.
— Кстати, он до сих пор отключен. Ты слышала про существование зарядных устройств.
— Саша, прости еще раз.
В это время в сумке у Дины зазвучала мелодия.
— Ты же сказала, что он отключен!
— Ну да. … Ой, подожди! – Дина быстро нашла в сумке телефон Ника. От него пришло СМС
— Ух ты! Так бы и сказала, что новый телефон купила. Четвертый iPhone корпорации APPLe! Крутой! А ты что, и симку поменяла?
— Да, то есть, нет. У меня два телефона, тот со старой симкой и вот этот.
— Дай мне новый номер.   
— Я не знаю его.
— Как это?
— В общем, знаю, я позвоню тебе, и номер высветится, хорошо? Мне пора идти, семинар скоро начнется.
— Да, что я тебя ищу. Ты просила найти в интернете сведения по первым летописям. Вот! – он протянул ей флешку.
— Спасибо.
— Но ты теперь сама можешь выходить в интернет со своего телефона. Ты же его за этим купила?
— Да знаешь, я еще с ним не разобралась.
— О! Я помогу тебе. Маякни, как освободишься сегодня, я тебе все расскажу об этой модели, научу пользоваться.
— Хорошо, Саша, хорошо, я побежала.
Дине очень хотелось поскорей остаться одной и прочитать смс от Ника. Она зашла в аудиторию, села на свое место и, пользуясь минутной паузой до семинара, открыла смс.
Никита:
«Доброе утро! Как спалось? Как самочувствие?»
Дина улыбнулась и напечатала ответ:
«Привет! На все вопросы один ответ. Прекрасно! А ты как провел ночь?»
Ответ от Никиты пришел сразу:
«Ужасно. Мне снились кошмары»
Дина:
«Что это было?»
Никита:
« Мне приснилась маленькая девочка с зелеными испуганными глазами. Она убегала, а за ней гнался монстр».
Дина:
«Ничего страшного»
Никита:
«Да, если не считать, что монстром был я».
Дина:
« Ты добрый, отзывчивый, чуткий. Никакой ты не монстр!»
Никита:
«Ты меня плохо знаешь!»
— Ромашова! Убрали телефон. Как там наш доклад? – раздался голос преподавателя с кафедры.
— Я готова, Галина Аркадьевна.
— Мы все ждем.
Дина выключила звук на телефоне, схватила доклад и вышла в центр аудитории.
Когда после лекции Дина вспомнила о телефоне и достала его, чтобы включить звук, там было семь пропущенных вызовов от Никиты и одно короткое, но емкое смс: «Ты где, черт возьми!!!»
Дина набрала номер Ника. Он ответил сразу же.
-Ты в порядке?
— Да, зачем ты звонил?
-Почему ты не брала трубку?
-У меня был семинар, я читала доклад.
— Что, четыре часа ты читала доклад? Ты там что, преподаешь уже?
-Нет, конечно.
— Могла отправить хотя бы смс.
— Прости, я отключила звук, а потом забыла.
— Ты обещала не отключать и не забывать телефон. Я ведь не много требую.
— Хорошо, я буду помнить. А зачем ты звонил?
— Зачем? … А! Какие у тебя планы на выходные? Ты не собираешься ехать в деревню?
— Нет, в эту субботу не смогу, у нас выступление танцевального на Дне Открытых дверей, а ехать в воскресенье не имеет смысла. Так что, наверное, в следующий раз.
— Я тоже хотел навестить маму, так что поедем вместе. Но за две недели еще договоримся. А в эту субботу я приглашаю тебя вечером ко мне на шашлыки. Будут мои друзья. Можешь захватить Татьяну.
— Я подумаю. Спасибо за приглашение. Пока!
— Пока! Да, не выключать, не забывать!
— Да запомнила уже!
Дина не могла понять, к чему такая чрезмерная заботливость. Одно она понимала – в ближайшие две недели он не собирается исчезать.
 
    Вечером вдруг пришел Сашка.
— Привет, девочки! Дина, ты так и не позвонила!
— Забыла. Спасибо за материал.
— Не за что. Давай твой телефон, покажу,  как в интернет заходить.
— Саша, потом.
— Давай сейчас, я же поэтому пришел.
— Ладно, — Дина протянула ему свой айфон.
— Ух, ты! – снова восхитился Сашка.
— Ой, только не говори, что для тебя такой телефон – несбыточная мечта.
— Не то чтобы несбыточная…
— Мамочке позвони, — съязвила Татьяна.
— Девочки, я же просил не подкалывать.
    Саша – сын не последней чиновницы в администрации районного центра недалеко от Белгорода. Как только он поступил, мама сразу же купила ему квартиру недалеко от универа. Он там был один, так как не смог ужиться с друзьями – квартирантами. Они мешали ему заниматься. Он вообще был помешан на компьютерной технике, учебе, интернете и … немного на Дине.
— Саша, ужинать с нами будешь? – спросила Татьяна.
— Если угостите, но попозже. Смотри, Дина, нажимаешь сюда…
Они уже полчаса сидят над злосчастным телефоном, и Таня никак не может их дозваться за стол.
    В дверь позвонили. Таня открыла. На пороге стоял Никита.
— А Дина где?
— Там, в комнате, проходи.
— Спасибо. Это вам, — он вручил большой пакет и прошел, куда указала Татьяна.
— Я не понял, это кто?
Дина и Саша сидели за столом, склонив голова к голове над телефоном. Увидев Никиту, Дина вскочила. Ей очень не понравилось его хмурое лицо.
— Ой, Никита, привет. Ты так неожиданно. А почему ты не позвонил?
— Я звонил. Но телефон был снова выключен, — процедил он ледяным тоном.
— Это, наверное, я как раз показывал, как достать симку, — сказал Саша.
— Мне так и не ответили на вопрос. Он кто? – его глаза превратились в злые щелочки.
— Никита, это Саша, наш однокурсник, гениальный математик-программист. Он решил мне показать, как выходить в интернет через этот телефон.
— Если бы ты попросила, я бы и сам показал.
В комнату вошла Таня:
— Никита, я не поняла, зачем ты притащил мешок фруктов.
— А! Это вам! Хотел вас угостить. А то весна, авитаминоз, нужно укреплять свой организм.
— Да мы как то не голодаем, и фрукты тоже иногда покупаем.
— Ой, знаю я, как студенты покупают себе фрукты. Чтобы все съели, особенно это касается Дины, она такая бледная и худая, по-моему, ей витаминов уже не хватает. Ну, все, я ухожу, не буду вас отвлекать.
— Постой, может, ты с нами поужинаешь? – предложила Дина. – Мы как раз только собрались садиться за стол.
— Нет, спасибо, я спешу, не забудь за субботу, — сказал он Дине
— Подожди, я провожу тебя, — ей очень не хотелось, чтобы он уходил в таком настроении.
— Идем.
Она вышла за ним на лестничную площадку.  Как только захлопнулась дверь, он резко толкнул ее к стене, оперся руками с двух сторон так, что она оказалась в западне его тела. Дина посмотрела в его блестевшие яростью темно-синие глаза.
— У тебя с ним что-то было?
— Нет, конечно, нет. Он просто друг. Мы общаемся с первого курса. Он гений, вундеркинд, он здорово помогает нам.
— Он в тебя влюблен. Это видно с первого взгляда.
— Но я то не влюблена в него.
— Прости, прости, — он резко выдохнул и безвольно опустил руки, отступил на шаг. – Я не пойму, что со мной творится. Ты так разозлила меня сегодня. Я звоню, телефон снова отключен, захожу, а ты с ним.
-Ник, ты ревнуешь? Почему?
— Почему? Сейчас попробую объяснить. Я хотел тебе предложить … или попросить… Ты не могла бы ненадолго стать моей девушкой, хотя бы на две недели.
— Как это, ненадолго стать девушкой? Это что, шутка?
— Я опять не то говорю. … Я прошу тебя встречаться со мной, пока мы друг друга лучше не узнаем. А как долго это будет, зависит от нас. Но хотя бы две недели ты не могла бы делать вид, что я твой парень, а не Сашка, Сережка или еще кто-то.
— У меня нет парня. Ни Сашки, ни Сережки в качестве парня нет.
— Так ты согласна, чтобы на ближайшее время им стал я?
— Согласна!
— Ух! Наконец-то! Но это повлечет за собой определенные условия.
— Я слушаю.
— Пока ты встречаешься со мной, ты не встречаешься ни с кем другим.
— Я ни с кем и не встречалась.
— Мало ли. В жизни всякое случается. Четыре дня назад я думал, ты учишься в восьмом классе и живешь с родителями в  нашей деревне.
— Четыре дня назад ты вообще обо мне не думал.
— Это верно. Второе, ты не забываешь и не отключаешь телефон, и если что-то случится, звонишь мне. Что бы ни случилось!
— Да что может случиться?
— Давай не будем вдаваться в жизненную философию.
— Хорошо, я согласна с твоими условиями. Но общаться с Сашкой я хотя бы могу?
— Только на расстоянии.
— Клянусь! Не ближе, чем на метр. – Дина отсалютовала ему, радуясь, что смешные морщинки ручейками разбегаются от его глаз, а рот кривит сдержанная улыбка. Наконец-то!
— Я могу поцеловать свою девушку?
— А я своего парня?
— Да! – хором выдохнули они, прежде чем сплелись в поцелуе.
— Мне действительно пора, — прошептал он, с трудом оторвавшись от ее губ, — Иди в квартиру, замерзнешь. Завтра позвоню. И не забудь за субботу. Сашку тоже можешь пригласить, если хочешь.
— Спокойной ночи, Ник, пусть тебе не снятся кошмары.
— Тебе тоже!
       Дина ворвалась в квартиру и, увидев Татьяну в коридоре, почти закричала:
-Таня! Он предложил мне встречаться.
— Так вы уже и так встречаетесь.
— Только что прозвучало официальное предложение.
— Поздравляю! Ты добилась своего.
В коридор вышел Саша.
— А кто это был?
-А это, Саша, был официальный парень нашей Диночки, — отрапортовала Татьяна.
— Он приглашает всех нас в субботу вечером к нему на шашлыки, — сказала Дина
— Ух, ты! Какая щедрость!
Саша заметно сник:
— Я, наверное, не смогу пойти, у меня много дел, и мама на выходные собиралась приехать, — отказался он.
— Саша, не переживай ты так, — хотела поддержать его Таня и … поддержала, — В следующий раз съездишь, я думаю, Никита не последний раз пикник устраивает.
— Да, конечно, я пойду. Пока, девочки.
— Пока! Пока!
Саша вышел из квартиры. Как только за ним закрылась дверь, Дина бросилась на шею подруге и закричала:
— Таня! Я так счастлива!
— Я тоже рада за тебя, подруга. Хоть и не нравится мне твое божество. Красив, конечно, ничего не скажешь. Но что-то в нем не то, я чувствую.
— Ой, Таня, ты его просто не знаешь. Он замечательный!
— Да ты его тоже не знаешь. Поэтому будь осторожна. Поздно говорить – не влюбись, но ты иногда розовые очки приподнимай, когда смотришь на него.
— Ты мне просто завидуешь!
— Да, да, ты права, завидую, — с иронией проговорила Таня. – Пошли есть фрукты. Твой принц сказал, что нужно витаминизироваться.
 
                                                                                                                              5.10.2008 год.
      «Радость от поступления прошла, наступили трудные дни. Знала, что будет трудно, но так! Как я пережила этот первый месяц учебы, даже не знаю. Занятия до четырех или до шести. Потом Танька с Тамарой: «Пошли туда…», «Давай сходим сюда…», «Нас приглашали…». Нет, Таня замечательная девушка, но откуда в ней столько энергии. Я бы после занятий завалилась в кровать и … плакала, наверное, от тоски по дому. Все-таки хорошо, что рядом есть Татьяна. Благодаря ей в каком-то угаре пролетел месяц. Может дальше будет легче? Когда же я втянусь в бешеный ритм студенческой жизни и пойму, наконец-то, прелести ночного города? Может быть, когда-нибудь, я встречу здесь Никиту. Когда ехала учиться в Белгород, меня согревала одна мысль: Ник тоже живет в Белгороде. Я, конечно, понимаю, что город большой и у меня мало шансов за все пять лет учебы встретить его здесь. Поэтому я, как ничего другого, жду поездки домой на выходные. Только там я могу отдохнуть душой. Только дома у меня есть шанс увидеть его. Эти выходные не порадовали меня. Он не приехал. Хотя нет, есть радостная новость. Никита развелся с женой. Он в Белгороде, а в деревне все это знают. Тетя Вера, конечно, не болтливая женщина, но достаточно поделиться с одним, как знает все село. Я рада за тебя, Никита. Ты обязательно встретишь ту, которая тебя достойна.»
 
     В субботу, где-то в полдень, позвонил Никита. Дина зажала телефон в руке и вышла из зала.
— Привет!
-Ты, наверное, еще на концерте? Я помешал?
— Нет, выступление через десять минут, я вышла в коридор, говорить могу.
— Я не смогу лично заехать за вами, я пришлю шофера. В пять он будет ждать вас у подъезда. Оденься потеплее, мы решили посидеть на улице, открыть сезон.
— Хорошо, я поняла.
— У тебя все нормально?
— Если ты снова спросишь, как я себя чувствую -  я зарычу.
— Как ты себя чувствуешь?
— Ник!!! … Прекрасно, только устала очень.
— Видишь, и не зарычала. Все, до встречи. Не забудь про теплую одежду.
— Хорошо, пока!
     Ровно в пять, выйдя во двор, подруги увидели незнакомую машину, возле которой стоял седоволосый крупный мужчина.
— Девочки, это за вами меня прислал Никита Андреевич?
— Наверное, за нами, — сказала Татьяна.
— Тогда прошу! – он распахнул дверцу белой ауди.
 У ворот дома Никиты уже стоял один автомобиль.
— Ого! Он живет на такой улице! – восхитилась Татьяна, — И, кажется, к нему уже кто-то приехал.
Никита жил на улице, полностью состоящей из новых красивых коттеджей. Каждый был неповторим в стиле и богатстве отделки.
Водитель остановился, открыл дверцу, выпуская девушек, они вышли, и машина сразу же уехала. В воротах их уже ждал Никита. Как всегда, при виде его у Дины перехватило дыхание. Он выглядел великолепно и по-домашнему в брюках спортивного стиля и серой толстовке под горло. Волосы были взъерошены. Дине так захотелось их пригладить, просто рука зачесалась.
— Проходите, девочки. Сегодня мы будем праздновать наступление весны.
— Конец апреля, какое наступление, — возразила Татьяна.
— Я не так выразился. Наступление первых теплых дней. Открываем сезон шашлыков в беседке.
Эта весна выдалась холодной, и только в последнюю неделю апреля наконец-то немного потеплело.
— Ты точно тепло одета? — спросил Никита, беря Дину за руку. —  Вечером будет прохладно. Если хочешь, вынесу свою куртку.
-Не беспокойся.
— Хорошо. Идемте, я познакомлю вас с друзьями.
Во дворе уже был разожжен мангал, в большой открытой беседке на столе стояла посуда и бутылки с пивом и вином.
— Познакомьтесь, девочки, это Руслан. Он у нас заведует шашлыками, – представил Никита парня примерно его лет, явно нерусской национальности, который колдовал над шашлыком. Тот, не отрываясь от своего занятия, помахал им рукой.
— А это Дима, мой добрый друг и сосед, — коренастый темноволосый парень сидел в стороне с бутылкой пива «Tuborg» При виде девушек он встал и подошел к ним:
-Очень рад, что нашу мужскую компанию разбавят такие прелестные создания! – он галантно поцеловал руку сначала Тане, потом Дине. Девушки представились.
— Нашу компанию сейчас разбавят еще одни создания, — сказал Никита, услышав шум у ворот. К ним приближалась молодая пара, явно влюбленных, они держались за руки и что-то со смехом обсуждали между собой.
— А вот и Артем с Олесей!
Молодые люди подошли и, наконец-то, оторвались друг от друга.
— Привет! Мы что, последние.
— Не переживай, не опоздали, — успокоил их хозяин, — Знакомьтесь: это Дина, это Татьяна. Они студентки, – представил Никита.
— Артем, — высокий худощавый молодой человек протянул руку. – А это моя молодая жена Олеся.
-Здравствуйте, — красивая блондинка с длинными прямыми волосами и пухлыми губками с вызовом посмотрела на девушек и жестом собственницы схватила Артема под руку.
— Шашлыки почти готовы, у нас кто-нибудь будет накрывать на стол? – закричал Руслан.
— Девочки, поможете мне с салатами? – спросил Никита, — Олеся, ты можешь не отрываться от Артема, в медовый месяц это вредно.
Никита улыбнулся и, подхватив под руки Дину и Татьяну, повел их в дом. Они зашли в светлую, хорошо оборудованную кухню.
— Так, где-то в холодильнике уже приготовленные салаты, нужно только еще порезать овощи и нести все в беседку. Поможете?
— Конечно! – хором ответили девушки.
И вот, стол в беседке накрыт. Они уютной компанией разместились вокруг. Балагур и шутник Руслан не давал никому скучать, вспоминая забавные истории из их совместной дружбы, не забывая одновременно разливать вино и произносить тосты. Артем с Олесей сидели, конечно, рядом, иногда выпадая из общего веселья, так как были поглощены друг другом. Таня быстро нашла общий язык с Димой, и они иногда о чем-то перешептывались. Дина сидела рядом с Никитой и, как всегда, дрожала от того, что была слишком близко к нему.
-Ты замерзла. Я же говорил, оденься потеплее.
— Нет, нет. Я не замерзла, — не признаваться же, что ее уже давно бросает в жар от того, что их плеч и колени под столом соприкасаются.
— Да ты дрожишь. Иди сюда, я согрею тебя, — он придвинул ее к себе, прижал спиной к груди, обнял, и Дина оказалась в теплом коконе его рук. Дрожь прошла, но что-то сладко заныло в животе, в том месте, где лежали сейчас его ладони. Его подбородок упирался ей в макушку, он тихонько на ухо ей рассказывал о своих друзьях.
— Мы с Артемом вместе работаем. Собственно он мой первый зам. Когда я только открыл фирму, он пришел ко мне устраиваться. С того момента я не представляю свою фирму без его участия. В какой-то мере он гений по контрактам и трудоголик. Это его мальчишник мы отмечали тогда в клубе.
— Димка живет через два дома по этой улице. Мы познакомились, когда одновременно вели строительство своих домов. Он работает в администрации губернатора. Холост. По-моему, запал на Татьяну.
— С Русланом мы учились вместе в институте. Он владелец нескольких ресторанов в Белгороде. Кстати, в одном из них мы с тобой ужинали недавно. Он армянин, у него трое детей и жена, которая, по его мнению, должна сидеть дома.
— У тебя замечательные друзья.
— Ну да! Это не все, конечно, но такой компанией мы чаще всего собираемся уже года два. Ты сегодня останешься у меня? – прозвучал его неожиданный вопрос.
Дине показалось, что она забыла, как дышать. Ей очень захотелось взглянуть в его глаза, чтобы понять, с каким выражением он задал этот вопрос. Но он еще крепче стиснул руки у нее под грудью. Не хотелось разрушать этот идеальный теплый мир.
— Если хочешь, останусь.
— Хочу, — и он нежно поцеловал ее ниже уха.
    Когда после одиннадцати все вышли из-за стола, чтобы разъехаться по домам, Дина подошла к Тане и прошептала:
— Я останусь у Никиты.
— Ну, наконец-то! – не сдерживая ни эмоции, ни голос, Таня театрально всплеснула руками, — Тебе мама рассказывала о предохранении?
— Танька, прекрати!
— Да не красней ты, я даже в темноте вижу, как заалели твои щечки. Желаю приятной ночи!
— Таня, — обратился к ней Никита, — Николай Егорович уже повез Артема с Олесей, сейчас он вернется и тебя отвезет.
— Кто, кто меня отвезет?
— Мой водитель, Николай Егорович, вы же с ним приехали.
— А,  понятно. Спасибо, Никита, за приятный вечер. Желаю вам его приятного продолжения, — Таня подмигнула Никите, — Не обижай ее, Ник,  — она погрозила ему пальчиком, — И завтра к вечеру, чтобы была дома! – голосом строгой мамочки добавила она Дине.
Все рассмеялись. Никита обнял Дину.
— Хорошо, мэм, как скажете! – отрапортовал он Тане.
   Через несколько минут пришла машина, и Татьяна уехала. Руслан был на своем автомобиле, он уехал первым из гостей. Последним ушел Димка, не выпуская из рук «Tuborg», ничего другого он не пил.
— Пойдем в дом, ты замерзла! – позвал Никита.
— Давай сначала уберем в беседке.
— Зачем? Не надо. Завтра Надя все уберет.
— Надя? А кто такая Надя?
— Аллилуйя! Ты ревнуешь!
— Вовсе нет!  С чего бы это? Я просто подумала, неужели ты сам приготовил все те салаты, что стояли в холодильнике.
— Конечно, нет. Надежда Ивановна приходит несколько раз в неделю убирать дом и готовить. Я же должен чем-то питаться, а осваивать кухню, как Руслан, мне что-то не хочется. Наде шестьдесят два года, но она не любит, когда ее называют по отчеству.
— Тогда ладно, пусть приходит!
-Уф! А я уже думал, ты устроишь сцену ревности.
— Не дождешься! Идем в дом, мне, правда, холодно.
— Идем, — он обнял ее, они поднялись на крыльцо.
Дина тут же вспомнила их путь в первый раз. Было так же темно, он так же обнимал ее за плечи. Правда, в отличие от первого раза, проходя через комнаты, он везде включал свет. Прихожая, дальше кухня, совмещенная со столовой. Большой холл. Где-то тут должна быть ванна. А это дверь в его спальню. Никита включил мягкое освещение в холле.
— Вот ванна, там, в тумбочке, чистые полотенца. Я думаю, ты разберешься.
— Ник… — она смущенно замялась, — Ты не мог бы мне дать какую-нибудь футболку или рубашку, я ведь не собиралась у тебя ночевать, мне нечего переодеть и не в чем спать.
— Я думаю,  ты понимаешь, что тебе ничего и не нужно, чтобы сегодня спать, — прошептал он ей на ухо, обжигая щеку горячим дыханием.-  Шучу. Я сейчас что-нибудь придумаю, – добавил он громче и скрылся в спальне. Вышел он оттуда с мужским банным халатом. – Великоват, конечно!
— Ничего, сойдет, — сказала Дина, выхватила халат и скрылась в ванной.
     Она долго стояла в душевой кабине, поливая себя то холодной, то горячей водой, в зависимости от того, в жар или в холод бросало ее, но так и не успокоилась. «Боже, Боже, Боже. Она будет с ним. Точнее он будет с ней, по доброй воле, сознательно, ибо первый раз не считается. Что мне делать? Я же дура и неумеха, а он был женат, да причем тут жена, ему двадцать восемь лет, у него было столько женщин! И тут я со своим нулевым опытом…».
— Дина, у тебя все в порядке? – прервал он ее размышления голосом из-за двери.
— Да! – она выключила душ. – Мне придется взять твою зубную щетку, – прокричала она ему.
— Я не против.
Дина вышла, закутавшись в его синий махровый халат с головы до пят, даже еще пришлось, как принцессе, приподнимать подол, чтобы не наступить на то, что волочилось по полу. Ник стоял возле стены, голым торсом, босиком, на нем были только тренировочные штаны,  державшиеся на бедрах, так что видна резинка боксеров.
— Твоя очередь, — сказала Дина.
— У меня наверху есть еще одна ванна, я уже побывал там. Иди сюда! – он протянул к ней руки. Она отпустила подол халата, шагнула к нему и, споткнувшись, упала прямо в объятья.
— Ух! – он подхватил ее на руки и понес в спальню. Опустил посреди комнаты, расплел ее косу, которую она обмотала вокруг головы, чтобы не намочить, уж очень долго ее приходилось потом сушить. Его руки запутались в волосах, он потяну их вниз, пришлось запрокинуть голову, подставляя губы и шею для поцелуев. Она тоже коснулась его волос. Они были влажными. Воздух в комнате сгустился до какой-то массы, которая с трудом попадала в легкие Дины и одуряюще пахла мужским лосьоном, весенней талой водой и Ником. Его руки опустились ниже: на плечи, на талию. Он крепко прижимал ее к себе, и она животом ощутила сквозь ткань халата и тренировочных брюк доказательство его силы и желания.
— Ты похожа на русалку, — прошептал он.
— Ты уже говорил мне это.
— Когда?
— Давно, в прошлой жизни.
— Не бойся, я больше не сделаю тебе больно. Я, хоть убей, не помню, как было в первый раз, но сегодня все будет по-другому.
— Я не боюсь.
— О, Боже! – выдохнул он, стаскивая с нее свой халат. Уложил ее на кровать, целуя обнаженное тело, везде, везде, где только можно и … нельзя.
— Ты уже готова, милая моя, — тихо сказал он.
— К чему?
Он хрипло, гортанно засмеялся:
-Какая же ты еще наивная!
Он встал с кровати, стянул с себя брюки сразу вместе с боксерами, открыл ящик тумбочки, достал презерватив. Дина села в постели, подтянув к груди колени, и широко открытыми глазами наблюдала за его манипуляциями. «Это было во мне? Так вот почему было так больно!»  Заметив ее взгляд, он улыбнулся.
— Не бойся,- прошептал он, снова укладывая ее на спину, — Все будет хорошо. Ты мне веришь?
Она кивнула головой. Он поцеловал ее губы, шею, грудь, осторожно вошел в нее. И она забыла все тревожные мысли, да и вообще все мысли ушли из головы, уступая место прекрасной музыке.
— Дина, открой глаза, — откуда-то ворвался в ее музыку голос Никиты. Она посмотрела на него.
— Тебе не больно? – Дина отрицательно качнула головой, внезапно понимая, что вместе с мыслями куда-то ушли все слова. Она улыбнулась счастливой улыбкой. Он улыбнулся в ответ и продолжил движение, набирая темп,  заполняя ее невообразимыми ощущениями, о которых раньше она и не подозревала. Дине казалось, что она падает, или взлетает, или снова видит сон, который иногда приходил к ней.
А потом, упав с головокружительной высоты, она разбилась на сотню мелких осколков, в каждом из которых, в каждой ее клеточке, разлилось упоительное счастье, как бесценный дар от любимого.
     Она проснулась поздним утром от того, что было жарко. Никита спал на боку, уткнувшись лицом в ее шею, рука его лежала поперек ее живота, ноги сплелись. Дина пошевелилась, разбудив тем самым и его.
— Доброе утро! – прошептал он ей в шею, еще не открывая глаза, но рука его, спокойно лежащая до сих пор, напряглась и ласково прошлась вдоль тела, оказалась на груди.
— Доброе утро! Ох! – застонала Дина, чувствуя подступающую волну возбуждения.
— Я не помню, как мы отключились вчера, но сегодня я понимаю, что мне было мало, — проговорил Никита.
— Да что ты!!!
— Иди сюда! – он навалился на нее, вдавив в матрас. Не переставая целовать, он нащупал на тумбочке презерватив, сел на колени, разорвал упаковку.
— Оденешь сама?
— Я попробую.
Смущаясь, дрожащими руками, она попыталась раскатать резинку, у нее не получалось, он схватил ее за руки.
— Все! Я сам! Иначе все кончится гораздо быстрее, чем я хотел бы.
Все действительно кончилось немного быстрее, чем ночью.
 
— Дина, иди сюда, — позвал ее Никита из комнаты, смежной со спальней. Дина встала с кровати, вошла в открытую дверь и оказалась в большой гардеробной. Ник стоял посредине уже в штанах и в футболке. – Вот здесь мои рубашки, здесь футболки. Можешь выбрать, что хочешь, халат, по-моему, тебе велик.
— Спасибо.
— Не за что. Я в душе, присоединяйся.
— Хорошо.
Он оставил ее в своем «шкафу». Дина прошла вдоль полок с рубашками, пиджаками, посмотрела, что в ящиках. Ей захотелось не просто увидеть, а впитать в себя все, чем он живет. В этой комнате пахло стиральным порошком и его туалетной водой. Она выбрала белую футболку. Натянула на себя. Она чуть-чуть не доходила ей до колен. Вчерашнее свое белье одевать очень не хотелось. И она не стала это делать, радуясь, что футболка достаточной длинны, чтобы скрыть ее голую попу.
Дина вышла из спальни. Ник еще был в ванной, но она не стала его беспокоить, прошла дальше, на кухню, и буквально столкнулась на пороге столовой с пожилой худощавой женщиной.
— Ой, извините!
-Ничего, ничего, — женщина улыбнулась, заметив ее странный наряд, — А Никита Андреевич проснулся?
— Да, он в душе.
— Вы завтракать будете?
— Не знаю.
— Конечно, будем! – она не заметила, как сзади подошел Никита. Он обнял ее за плечи. – Ты так сексуально выглядишь, — прошептал он ей на ухо. – Доброе утро, Надя!
— Доброе утро, Никита Андреевич. Я все из беседки уже убрала. Что вам приготовить на завтрак?
— Дина, ты что хочешь? – спросил Никита.
— Мне все равно, можно просто чашку кофе.
— Нет, этого мало. Давай омлет, бутерброды с сыром и салат. Надя, вы сделаете?
— Конечно!
— Дина, ванна свободна.
— Ник, а где можно найти расческу? – смущенно спросила Дина, приглаживая свои взлохмаченные волосы.
— В холле возле зеркала есть столик, там найдешь.
Дина нашла в холле зеркало, комод под ним, но расчески на нем не было, пришлось выдвигать ящики. В одном из них она нашла расческу, а вот в другом… кучу косметики и прокладки. «Это не мое дело!» — подумала Дина, со злостью задвигая ящик комода.
— Такое впечатление, что ты у меня в столе нашла змею, а не расческу.
— Ой! Почему ты всегда незаметно подкрадываешься?
— Наверно потому, что я босиком. Ну что, нашла расческу?
— Да. И вот еще, — она выдвинула ящик с косметикой. – Это ведь не Нины Ивановны?
-Нет. Это от моей бывшей осталось.
— Бывшей жены?
— Ну, до жены ей было далеко. Бывшей девушки, подруги, партнера или как там еще называется. Ты же не думаешь, что я, как и ты, был девственником. Мне тридцать лет и это подразумевает, что у меня кто-то был.
— А теперь ее нет?
-Ты, конечно, можешь считать меня чудовищем, но встречаться одновременно с двумя не в моих правилах. Как и снимать девочек в клубе. Надеюсь, ты еще не позвонила родителям с рассказом о том, какого плохого мальчика ты встретила в Белгороде. А то мне очень трудно будет приезжать в деревню.
— А ты? Еще не рассказал своей маме, как плохо себя ведет в Белгороде ее соседка, Дина Ромашова, а то мне еще труднее будет появляться на селе.
Никита засмеялся:
— Мы в расчете. Идеи завтракать.
    После завтрака Никита с гордостью показывал ей свой дом. Это был двухэтажный коттедж с гостиной, спальней и столовой на первом этаже, и двумя комнатами на втором. Он в корне отличался от всех домов, которые ей когда-либо доводилось видеть. Во-первых, необычной внутренней отделкой, во-вторых, минимализмом. В нем было не так уж много мебели, но та, что имелась, была настолько функциональна, что ничего больше и не требовалось. Поэтому комнаты казались просторными и светлыми. Впрочем, Дине нравилось все, что было связано с Никитой, даже если бы он жил в хижине. Ей нравился его отчий дом, хотя он ничем не выделялся из всех деревенских домов: такой же маленький, с деревянной отделкой и железной крышей. Но для нее он был самым красивым в деревне.
— Останься и сегодня у меня. А завтра с утра я отвезу тебя прямо в универ, — попросил Никита после обеда.
— Нет, Никита, я не могу, — хотя Дине этого очень хотелось, но костюм для пикника пропах дымом, грязное белье она так и не смогла на себя одеть, поэтому до сих пор ходила в его футболке на голое тело.
— Ну почему? – жалобно протянул Никита, напомнив ей маленького мальчика с надутыми губками.
— Во-первых, мне нужно время, чтобы приготовиться на завтра, я же все-таки учусь и пока на втором курсе, а не на пятом. Во-вторых, у меня нет чистой одежды. Не могу же я весь день разгуливать в твоей футболке, а потом еще в ней и в универ ехать.
— Поедем, купим тебе одежду.
— Ник, я вчера собиралась на пикник. Эта одежда не предполагала прогулку  по магазинам, …да еще и без трусов, – шепотом добавила она.
-А почему без трусов? – так же шепотом спросил Никита.
— Они грязные.
-А, понятно, хоть ничего не понятно. Но одно я понял точно, в следующий раз, когда я приглашу тебя провести у меня выходные, я тщательно приготовлюсь. Кстати, какой у тебя размер белья?
— Ник, достаточно просто предупредить. И я захвачу с собой зубную щетку и чистую одежду.
— Я уже предупреждаю. Когда ты снова попадешь в мой дом, ты быстро отсюда не выберешься. Достаточно?
-Я буду иметь в виду. Ты отвезешь меня на квартиру?
— Конечно.
 
Когда Дина вошла в квартиру, там никого не было. «Как хорошо! – подумала девушка.- Не нужно никому ничего объяснять». Она приняла душ, переоделась, залезла с ногами на свою кровать, положила на колени дневник и … не смогла написать ни слова, кроме «Я так счастлива».
«Дневник – это тетрадь слез», — подумала Дина, отложила его и крепко заснула.
 
                                                                                                                             5.01.2009год.
     «У Никиты умер отец. Сразу после нового года. Я приехала на каникулы. Так хотелось отдохнуть душой после сумасшедших месяцев учебы. Но на душе темно и тоскливо. Я понимаю, что чувствует сейчас Ник. Сегодня утром я увидела его. Он одиноко сидел в дальней части сада, в такой безысходной позе, подперев голову руками и, мне показалось, плакал. Мой сильный, добрый, мужественный Ник. Как мне хотелось перелететь через заборы, которые разделяют наши участки, прижать твою голову к груди и утешить. Но я могла только молча наблюдать. Сердце мое разрывалось от боли за тебя и от безысходности. Я ничем не могла помочь тебе. И никто не мог. Но ты очень сильный. Я поняла это, когда через час ты уже не был похож на того сгорбленного несчастного, что сидел в углу сада. Не выпуская телефон из рук, ты распоряжался похоронами. Тетя Вера, наверное, даже не поняла, как все устроилось и организовалось, она не отходила от гроба. Столько машин, как в этот день, я на нашей улице никогда не видела. Это, наверное, друзья Ника или дяди Андрея. Хотя вряд ли у пенсионера, бывшего железнодорожника, будут друзья на таких машинах. Я рада, что у Никиты так много друзей, которые могут поддержать в трудную минуту».
 
— Дина, можешь даже не рассказывать, я знаю, у тебя была бурная ночь! – сказала Таня, когда Дина, проснувшись утром, вышла на кухню, где уже завтракала подруга.
— Откуда ты это знаешь?
— А как иначе? Я вчера пришла в девять вечера, ты уже спала, прямо в одежде, и так и не проснулась до самого утра. Одно из двух: либо ты заболела, либо предыдущая ночь отобрала у тебя много сил.
— Второе.
— Я так и поняла. Ну как он в постели?
-Ох, Таня…
-Я  так тебе все рассказываю, — надула губы Таня. – А у тебя Ник – тайна за семью печатями.
— Таня, ты даже дневник мой можешь читать, какие уж тут тайны!
— Что дневник. Дневник – это мечтания и терзания. А вот вчера была реальность. И я хочу подробности!!!
— Но как это можно рассказать в подробностях?...
— Ах, да! Ты же еще и слов таких произносить не умеешь: секс, пенис, презерватив… Ты опять краснеешь!!! Все! Молчу! Можешь не рассказывать. Я и так поняла, у вас еще начальная стадия. А я вчера встречалась с Димкой!
— С каким Димкой?
— Ну вот, в субботу вечером познакомились. Сосед Никиты, Дмитрий Соколовский. Ты хоть что-нибудь видела в тот вечер, кроме Никиты?
— А, помню, это тот, который весь вечер пил пиво.
— Ну, наконец-то!
— И как он?
— А вот и не расскажу! Как ты мне, так и я тебе!
Девчонки рассмеялись.
    Во время первой пары Дине пришло смс от Никиты:
«Как прошла ночь?»
Дина:
«Не помню. Спала как убитая, даже раздеться не смогла!»
Никита:
« Ты не заболела? Как ты себя чувствуешь?»
Дина:
« Со здоровьем все нормально. Просто не было сил, чтобы раздеться, а спать очень хотелось».
Никита:
« Я воспринимаю это как комплимент в свой адрес. Чем сейчас занимаешься?»
Дина:
«Сижу на лекции, слушаю о тонкостях современного русского языка. А ты?
Никита:
« Еду в администрацию подписывать контракты. Мне нужно с тобой поговорить. Позвони после лекций».
Дина:
«Хорошо».
Она улыбнулась и спрятала телефон. Девушка с трудом дождалась окна между парами. Ей не хотелось общаться с ним в шуме аудитории. После первой пары у них был большой перерыв, они обычно в это время ходили в кафе. Дина вышла в сквер недалеко от универа, уселась на скамейку и набрала его номер.
— Привет, — услышала она в трубке и почувствовала, как при звуке этого родного голоса «краснеет удушливой волной» — как никогда хорошо она понимала сейчас Цветаеву, о которой только что шел разговор на семинаре.
— Я не мешаю тебе работать? – спросила Дина.
— Должность генерального директора предполагает некоторые вольности. Шучу. Не мешаешь.
— Ты просил позвонить, когда освобожусь. У меня сейчас нет пары, я сижу в сквере и могу говорить.
— Хорошо. Я хотел предупредить, что мы не сможем увидеться в ближайшие три дня. Мне нужно срочно  уехать в Москву.
— Очень жаль. Я буду скучать.
— Я тоже.
— Ты едешь на машине? Один?
— На машине, но не один, конечно, с водителем. Да, еще со мной едет Женя …(пауза)…Женя – это моя секретарша… (пауза)
— Ты хочешь, чтобы я ревновала? Не дождешься!
В трубке послышался его смех.
— Конечно, хочу!
— Тогда удачи тебе с твоей Женей!
— Евгении Васильевне сорок лет, она замужем, у нее двое детей.
— О! Это в корне все меняет. Хотя, кто тебя знает? Может, тебя привлекают опытные женщины в возрасте.
— Нет, мне нравятся маленькие зеленоглазые девочки.
— А ты … «Мой сероглазый король»
— Не понял?
— Ой, Никита, это у меня после семинара голова забита поэтами серебряного века, я тебе строчку из Ахматовой прочла.
— Не выкручивайся! Я не очень хорошо знаю поэзию Ахматовой, но то, что у меня глаза не серые – знаю наверняка!
— Ха! Я заставила тебя ревновать! Я отомщена!
— Ты коварная женщина.
— Ник, будь осторожен в дороге. Я буду за тебя переживать.
— Николай Егорович – опытный водитель. Не переживай. Это я должен переживать. Я попросил Артема (он остается здесь), чтобы он, в случае чего, оказал тебе помощь. Я дал ему твой номер мобильного и сейчас сброшу эсэмэской тебе его номер. Обещай, что позвонишь ему, если нужна будет помощь, если что-то будет нужно!
— Да что может со мной случиться за три дня без тебя!
— Мало ли? Вдруг тебе захочется еще станцевать стриптиз!
— Ник! Это удар ниже пояса!
-Прости! Обещай, что позвонишь Артему!
— Обещаю! Береги себя!
-Я буду звонить.
— Я буду ждать.
 
     Следующим вечером к ним неожиданно нагрянул Артем. С двумя огромными пакетами. Таня с Диной в изумлении уставились на него, когда он протянул эти пакеты им.
— Это что за спонсорская помощь? – спросила Татьяна.
— В этом пакете сок и фрукты, а в этом печенье, сыр, колбаса. Никита сказал, чтобы я проследил, чтобы вы ни в чем не нуждались. А в чем могут нуждаться студенты, как ни в продуктах.
— Но зачем столько?!
— Как зачем? Беременным нужно хорошо питаться.
— Что!!! – хором воскликнули девушки.
— Ой, извините, не то сморозил. Понимаете, Олеся беременна, третий месяц, и это слово постоянно на языке крутится. Я хотел сказать, студентам нужно хорошо питаться. Ну, … для мозга, – он засмущался.
— Ладно, прощаем, я слышала третий месяц беременности самый трудный, — попыталась успокоить его Татьяна.
— Не говори! Мне уже кажется, что я сам беременный. Меня уже тошнит от ее постоянных слез и капризов. «Я хочу яблоки, нет, я не хочу яблоки, я хочу яблочный сок. Я хочу гречневую кашу, ой, меня тошнит от гречневой каши…». Фу, когда же это кончится?
-В твоем случае, месяцев через шесть.
— Я не переживу.
-Переживешь, еще как переживешь!!! – девочки засмеялись, — Пошли с нами ужинать.
— Вы что! Если я через десять минут не буду дома – истерика мне обеспечена. Пока, девчонки, звоните, если что.
— Пока.
Артем ушел. Таня с хитрой ухмылкой посмотрела на Дину:
— Он что, думает, ты забеременела после первой ночи? Вы что, не предохранялись?
-Предохранялись. И я не беременна. Знаю точно. Сегодня утром начались … э … доказательства.
— У тебя месячные. Так вот почему он сбежал в Москву, подальше от недоступных соблазнов.
— Он не знает об этом. Таня, хватит меня смущать!
— Конечно, у тебя же язык не повернется сказать мужчине: «Извини, дорогой, у меня месячные, секс откладывается». Интересно, как бы ты выкрутилась, если бы он не уехал? – Таня всегда была прямолинейна.
— Выкрутилась бы как-нибудь. … Тебя бы попросила. Пошли пакеты разбирать!
Вечером пришло смс от Никиты:
« Я скучаю. Если не спишь, позвони».
Татьяна уже лежала с журналом в постели, поэтому Дина вышла на кухню, набрала заветный номер.
-Привет! Как прошел день? Как добрались? Где ты сейчас? – с ходу выпалила Дина.
— Я очень рад слышать твой голос. Скажи еще что-нибудь.
— Ты на  вопросы не ответил, и я тоже хочу слышать твой голос.
— Ладно, отвечаю. День прошел в дороге. Добрались без происшествий. В Москве ужасные пробки. Мы от Белгорода до Москвы доехали быстрее, чем по кольцу до гостиницы. Устроились. Сейчас спущусь в ресторан, поужинаю и завалюсь спать. А у тебя? Как прошел день?
-Сегодня было четыре пары. Домой добралась в восемь вечера, поужинали. Сейчас сидела за рефератом по древнерусской литературе. Да, приходил Артем, принес кучу продуктов. Зачем ты его загружаешь? Мы здесь не голодаем. А он, бедный, беременной женой измученный.
— Ничего, ему полезно иногда отрываться от Олеси, а то совсем свихнется на почве ее капризов.
— Да, я хочу посплетничать: Таня в воскресенье встречалась с Димой Соколовским.
— Вот сволочь! Он своего не упустит! Предупреди Татьяну, он ужасный бабник. Пусть не сильно на него рассчитывает.
— Я, конечно, предупрежу, но, думаю, Таня с ним справится. У нее и не такие бывали.
— Вы с подругой прямо как две противоположности.
— Ну, да. «Они сошлись, волна и камень, стихи и проза, лед и пламень»
— Что? … Я все время забываю, что ты у меня филолог, и впадаю в ступор, когда ты начинаешь говорить то словами Ахматовой, то Пушкина, как сейчас, вспоминаешь.
-О! Ты помнишь «Евгения Онегина»?!
-Да, моя дорогая учительница, я неплохо учился в школе, а потом еще, представляешь, институт закончил!
— Я знаю.
— Я желаю тебе спокойной ночи, не засиживайся за рефератом. Завтра у меня напряженный день. Вечером созвонимся.
— И тебе спокойной ночи. Удачи завтра.
Он отключился. Дина прижала трубку к груди, прокручивая в голове разговор: «ты у меня филолог…», «моя милая учительница…» … «ты у меня…», «моя…». Он ни разу не сказал ей о любви, но может эти слова подразумевают, что она для него что-то значит?
С улыбкой на лице она вошла в комнату.
-Милый звонил? – Таня оторвалась от журнала.
-Да.
— Ой, Динка, не теряй голову, потом, если что, очень больно будет.
— Я постараюсь, — сказала Дина, понимая, что все советы устарели, она уже потеряла голову. – Да, Никита предупредил насчет Димки. Он ужасный бабник.
-Передай ему, сама разберусь. Кстати, этот бабник приглашал меня завтра в клуб. Хочешь, пойдем вместе.
-Нет, не хочу.
— Будешь сидеть в одиночестве, и горевать по своему принцу?
-В четверг мне сдавать реферат. А у меня там еще конь не валялся. Так что завтра у меня свидание с разными монахами-летописцами где-то в древней Руси.
-Так я и поверила. Давай спать.
 
     На следующий вечер, в среду,  Дина одиноко сидела за столом, перед их стареньким компьютером, обложившись книгами и конспектами, и пыталась собрать в кучу несчастный реферат, который уже неделю висел над ней дамокловым мечом. От Никиты за весь день пришла только одна смс: «Доброе утро! Иду на переговоры. Желаю удачного дня!»
« Доброе утро! Тебе удача понадобится больше. Успехов на переговорах!» — отправила ответ Дина.
Весь день она не смела ему ни позвонить, ни отправить смс, боясь помешать. А вечером не выдержала его долгого молчания, сама набрала. Телефон был недоступен или выключен. Набрала через некоторое время снова – та же история. Она совсем поникла. И только злосчастный реферат отвлекал ее от грустных мыслей.
   Часов в девять вечера в квартиру ввалились веселые Татьяна и Димка.
— Дина, мы за тобой! – с порога закричала Татьяна. Дина вышла в коридор.- Хватит сидеть над учебниками, собирайся, едем в клуб, развеешься!
-Нет, Таня, у меня не закончен реферат, да и настроения нет.
— У тебя всегда нет настроения, когда нет Никиты, – ворчливо отметила Таня.
— Диночка, Таня не хочет без тебя ехать в клуб. Я вас вместе приглашаю и угощаю, поедем!
— Но я не могу и не хочу!
— Что, Никиты боишься? – съязвила Татьяна. А Дима добавил:
-Если хочешь, я позвоню Нику, надавлю на жалость, отпрошу тебя под мою личную ответственность. Ну, сколько можно сидеть и скучать?
— Я бы и сама ему позвонила, но у него телефон вне зоны доступа.
— Вот видишь! – воскликнула Таня, — А он себе в удовольствии не отказывает, явно в каком-нибудь клубе зависает.
— Но почему телефон отключен?
— Да что, в Москве мало клубов, где не ловит сеть? Все! Прекращаем разговоры, иди одеваться! Мы тебя ждем.
Скрепя сердце Дина пошла собираться. От настойчивости Татьяны не так просто было отделаться, проще было согласиться. Как и всегда.
     Они приехали в ночной клуб, Дима усадил их за столик, заказал коктейли, десерт и салаты.
В клубе было шумно, звучала музыка, но Диме с Таней это не мешало. Обнявшись, они о чем-то оживленно беседовали. Дина сидела напротив, потягивая через трубочку коктейль, и думала: «Зачем я сюда приехала и как бы отсюда быстрее выбраться». Громкая музыка, смех никак не гармонировали с тихой грустью, которая поселилась в ее душе.
-Дина, пошли танцевать, – потянула за руку Татьяна.
-О, нет! Пожалуйста! – Дина умоляюще взглянула в глаза подруги.
— Ну хорошо. Не скучай только, и не кисни так.
Они с Димкой скрылись на танцполе. А Дине хотелось только одного: закрыть глаза и представить Никиту. Его голубые глаза, его улыбку.
— А что это здесь красавица одна скучает?
Дина вздрогнула и очнулась от мечтаний. Рядом подсел какой-то парень и по-хозяйски положил руку на спинку ее кресла, коснувшись ладонью плеча.
— Я не скучаю! – она попыталась отодвинуться, но парень уже переместил всю руку ей на плечи и притягивал к себе. От него шел запах алкоголя и пота. Дину передернуло от омерзения. Она поискала глазами Димку, но ни его, ни Татьяны среди танцующих не заметила.
-Пошли, потанцуем, что ли, — в растяжку произнес нетрезвый поклонник, явно упиваясь своей неотразимостью.
— Я не хочу, отстань от меня!
— Да чё ты там не хочешь? Не выделывайся, ты же пришла сюда потанцевать, снять клёвого парня!
Он встал и теперь тащил ее с кресла.
— Да оставь ты меня в покое! — она, как могла, отталкивала его. Он схватил ее за руку, вытаскивая из-за стола. Он хотела шлепнуть его по лицу, но промахнулась, попала куда-то в шею.
-Ах ты, сучка! – он толкнул ее обратно на стул.
А дальше Дина не поняла, почему он так резко упал, почему у него из разбитого носа течет кровь. Она вскрикнула, обернулась и увидела полные ярости глаза Никиты. Он потирал ушибленный кулак.
— Никита! – она бросилась к нему.
 Но он легонько ее отодвинул, словно не замечая, шагнул к парню, схватил того за одежду и резко поднял его с пола. Он трепыхался в руках Никиты, пытаясь вырваться из мертвой хватки.
— Не смей ее касаться даже пальцем, — с металлом в голосе прорычал он и с силой толкнул его. Парень ударился о стену и медленно сполз на пол. Вокруг уже собиралась толпа. Дина заметила, что к ним пробираются охранники. Она схватила Никиту за руку, мышцы его были напряжены, и ей показалось, что она взялась за мраморный столб.
-Ник, не надо! – но он стряхнул ее руку, намереваясь снова наброситься на бедолагу.
Внезапно появляется Димка. Он достает какое-то удостоверение, сует под нос охранникам. Потом хватает за руки Никиту и Дину, и они быстро выходят из клуба.
— Какого черта ты здесь делаешь? – Никита в бешенстве смотрит на Дину.
-Никита, успокойся, это я виноват, это я вытащил их с Таней в клуб, хотел, чтобы девочки развеялись.
— Ну так следи, чтобы с ними ничего не случилось! Где ты был, когда какой-то дебил ее лапал?
— Никита, но ничего же не случилось! – пыталась успокоить его Дина.
— Потому что я вовремя появился!
-Да, а как ты нас нашел? – спросил Димка.
— О! Привет, Никита! – из клуба вышла Татьяна. – Ты такой быстрый! Только что по телефону разговаривали, и ты уже здесь. А что случилось? Почему все такие взъерошенные? Что я пропустила?
-Ты пропустила драку!
-Ух, ты! И кто кого?
— Никита избил парня, который приставал к Дине,  – пояснил Дима.
— Когда ты успел, мы же только что разговаривали?
— У меня очень хорошая машина. Кстати, почему я опять не могу до тебя дозвониться? – налетел Никита на Дину.
Она стояла в стороне. Еще не пришла в себя от пережитого шока. И гораздо больше ее испугал не пьяный  парень, а Никита. Она еще никогда не видела его в такой ярости.
— Это я не могла до тебя дозвониться, ты все время был вне зоны.
— Мы были в дороге. Там, знаешь, попадаются такие глухие места, где нет сети. А вот в каких глухих местах шляешься ты!!! – продолжал орать Никита.
Дина почувствовала, как на глазах закипают слезы. Она развернулась и молча пошла от них.
— Ник, ты, по-моему, переборщил. Она вообще не хотела никуда ехать. Это мы ее уговорили.
-Дина, стой! – Никита бросился за ней. Но она шла, не останавливаясь.
— Да стой ты! – он догнал ее, схватил за руку. Слезы лились ручьем, и она не могла их сдерживать.
Он обнял ее,  целуя мокрые щеки.
— Прости. Я был несдержан и груб, но я предупреждал, что становлюсь чудовищем, если меня разозлить. А ты меня снова разозлила.
— Я не хотела, — всхлипывая, прошептала она.
— Да знаю. Но пойми меня. Я сокращаю командировку, я заставляю водителя выехать после обеда, чтобы вечером увидеть тебя. И что я вижу? Как тебя лапает какой-то идиот!
— Я бы сама с ним справилась!
— Да, ты бы справилась! Руку об него осушила?
-Немного.
— А тут я еще снова не могу до тебя дозвониться. Я скоро приклею к тебе этот телефон.
— В клубе было шумно, я не слышала.
— Слава Богу, хоть у Тани твоей хороший слух!
— Эй, влюбленные, вы там помирились? Помощь не нужна? – закричала им Татьяна.
— Пойдем, я должен еще перед Димкой извиниться, — Никита за руку повел ее к машине.
— Так, мальчики, не знаю, как вы, а мы с Диной просто с ног валимся от усталости, отвезите-ка нас домой, хватит впечатлений на сегодня, — скомандовала Таня.
— Как! А я думал, мы еще посидим, пивка попьем!
— Дима!!! – заорали на него сразу три голоса.
— Ну, хорошо, хорошо. На сегодня все, по домам.
-Не знаю как кто, но я восемь часов провел в дороге, и ни о чем, кроме ванны и кровати не мечтаю,- сказал Никита и на ухо Дине добавил, — Кровати с тобой. Поедем ко мне.
— Нет! – очень быстро и громко воскликнула Дина.
— Ты на меня еще обижаешься?
— Нет, не обижаюсь. Я очень устала сегодня, а у меня еще реферат недоделан. Мне завтра его в десять нужно сдать. С утра пораньше я проснусь и доделаю, – это была первая причина, а вот вторую, надеялась Дина, завтра уже не нужно будет озвучивать – она сама пройдет.
— Итак, разъезжаемся все отдыхать, — подвел итог переговоров Никита.
   На следующий день, до десяти, Дина успела кое-как доделать реферат. Александр Александрович (Саныч, как называли между собой студенты) был очень интересным преподавателем. Он читал лекции так, что заслушаешься. Не одного студента он тоже увлек своей любимой русской литературой. Но в то же время, был очень требовательным, особенно к тем, кто проявлял старание. Тройку у него можно было заработать легко, достаточно просто посещать его лекции. А вот за четверку и тем более пятерку он вытягивал все жилы, особенно если замечал у студента потенциал. Поэтому Дина так переживала за этот реферат по теме «Древняя Русь в летописях»,  тем более что, учитывая последние события, так и не успела с ним всерьез поработать. «Но будь, что будет»,- сказала она себе и перед первой парой положила на общую стопку свои труды.
Тут же в сумке раздалась знакомая мелодия. Смс от Никиты:
«Доброе утро! Выспалась?»
Дина:
«Доброе утро! Нет!»
Ник:
«У тебя плохое настроение?»
Дина:
« Дико болит голова»
Ник:
« А не нужно было по ночам шастать по клубам!»
Дина отправила ему смайлик – мордочка с высунутым языком.
Ник:
« (Смайлик – сердитая мордочка). Во сколько закончатся занятия?»
Дина:
«В пять тридцать»
Ник:
« Прекрасно! В пять я освобожусь. Созвонимся».
Дина улыбнулась. Ура! Он уже не злится, если способен шутить.
     К концу занятий голова уже не болела, а раскалывалась, а таблетки, как всегда, опять забыла на квартире.
Ровно в половине шестого, как только прозвенел звонок с пары, раздался звонок и в сумке у Дины. «Какой он пунктуальный!» — подумала она и нажала соединение.
— Привет. Как самочувствие? – задал Никита свой привычный вопрос.
-Ужасно!
-Почему, что случилось?
-Да, в общем-то, ничего, голова только что-то… ой, подожди… — она, не отключая, прижала телефон к груди, заметив вошедшего в аудиторию Саныча. Он держал в руке стопку рефератов и кого-то выискивал среди студентов, выходящих из аудитории. Заметив Дину, которая тоже направлялась к выходу, он с узнаваемыми интонациями произнес:
— А вас, Ромашова, я попрошу остаться!
Задержавшиеся в аудитории студенты засмеялись.
— Ну что, Штирлиц, удачи! – кто-то хлопнул Дину по плечу.
Дина вспомнила, что до сих пор держит телефон, прижав к груди. Она поднесла его к уху:
— Ник!
— Да! Что случилось? Куда ты пропала? Тебе плохо? Не молчи!
— Я не могу говорить. Я потом…
-Ромашова! – раздался грозный окрик, и Дина нажала отбой.
— Да, Александр Александрович!
— Подойдите сюда! – он сел за стол, показал ей на стул рядом, положил перед ней ее реферат.
Телефон в руке Дины зазвучал вновь. Понимая, как рассердится Никита, Дина все же сбросила вызов. Реферат пока был важнее, да и как с ним говорить сидя перед преподавателем. Через секунду мелодия зазвучала снова, она снова нажала отбой.
— Ромашова, разберитесь, наконец, со своим телефоном. Я видел в вас перспективную студентку, а вы ведете себя как школьница.
Дина выключила звук, положила телефон на стол. Тот завибрировал, двигаясь по полированной крышке.
— Какие тут могут быть знания, когда в руках такие игрушки! – Саныч взял ее телефон и положил в карман своего пиджака. – Так он нам не помешает.
— И так, Ромашова, что за бред сумасшедшей вы мне сдали сегодня утром? Я глазам своим не поверил и три раза заглядывал на титульный лист, думая, что перепутал фамилии. Просто я уже привык, что ваша прекрасная головка способна мыслить и ожидал от вас сдвигов в лучшую сторону. Но то, что вы мне утром сдали – это шаг, и заметьте, огромный шаг назад, к тройкам, двойкам, незачетам. У вас что-то случилось?
— Я … э … нет, ничего, — выдала наконец-то Дина.
— Тогда давайте разберемся по-порядку, я тут сделал пометки, — он открыл ее реферат, — Читая ваши записи, создается впечатление, что монах Нестор был единственный летописец на Руси. А куда вы подевали остальных?
— Я доработаю, — бормотала Дина.
— Конечно, доработаете. А во второй главе…
Когда они добрались до седьмого абзаца третьей главы, дверь в аудиторию неожиданно распахнулась. На пороге показалась Татьяна.
— Ну, я же говорила, все в порядке, — сказала она кому-то в коридоре. – Куда ты все время деваешь телефон? И успокой своего парня, у него истерика!
— Что! – Дина вскочила со стула.
В аудиторию ворвался Никита. Он смотрел на нее своими голубыми испуганными глазами. Но постепенно страх сменяет другое выражение – удивление, негодование, ярость. И вот его глаза уже темно-синие.
— Ты специально это мне устраиваешь? Где телефон?
— У него, — Дина указала на преподавателя.
— Что!!! – глаза Никиты мечут молнии.
Александр Александрович достал телефон из кармана и протянул его Дине.
— Телефон нам мешал работать, а теперь нам мешаете вы, молодой человек.
— Да кто он такой? – почти рычит Никита.
— Это мой преподаватель.
— Лекции закончились в половине шестого, сейчас уже семь, какой к черту преподаватель. Он что, приставал к тебе?
-Да что вы себе позволяете! – возмутился Александр Александрович, — Ромашова, у него действительно, истерика, он неадекватно воспринимает реальность. Вы сможете сами с ним справиться или мне помочь?
— Это я тебе сейчас помогу! – рявкнул Никита, сжимая руки в кулаки.
— Александр Александрович, мы потом с вами договорим. Я пойду, извините! – Дина за руку вытащила Никиту из аудитории.
В коридоре на корточках сидела Татьяна и давилась от смеха.
— Послушайте, с вами не соскучишься! Дина, стоило два года вести себя тихоней, чтобы за два дня так испортить репутацию. Видели бы вы глаза преподавателя, когда выходили из аудитории!
— Пойдемте отсюда,  — взмолилась Дина. – Если выйдет сейчас Саныч, я не знаю, как ему в глаза смотреть.
— Ты не забывай, тут еще есть я, — сказал Никита, — Тебе нужно и мне в глаза как-то посмотреть.
— С тобой я сейчас разберусь, пойдемте только отсюда, — попросила Дина.
       Через десять минут они уже сидели в студенческом кафе и смеялись, вспоминая, как испугался Саныч и как Никита вытащил Татьяну с семинара по праву, чтобы она помогла ему отыскать Дину  на корпусе филфака.
— А что я мог подумать, когда ты сказала, что у тебя болит голова, на полуслове оборвала разговор и сорок минут, пока я дозвонился Татьяне, и мы ехали сюда, не брала трубку. Хорошо хоть не вызвал к универу скорую, хотя такая мысль у меня была.
— Никита, да что со мной может случиться! Я уже два года живу в Белгороде, и все было нормально, — успокаивала его Дина.
— Давай не будем вдаваться в подробности и вспоминать, что с тобой случилось за последнее время. Просто держи при себе телефон и не давай разным козлам отбирать его у тебя.
— Ох, мне же еще извиняться как-то перед Санычем и реферат ему как-то сдавать, не считая экзамена.
-Я сам извинюсь, не переживай.
-Да, Дина, — влезла в разговор Татьяна. – Меня тоже достало, что Никита тебе постоянно не может дозвониться. От этого страдаю я. Вчера в клубе не успела выйти в туалет, как он звонит: «Где Дина?», сегодня спокойно сижу, слушаю семинар, он снова звонит: «Где Дина?». С этим надо что-то делать.
— Я знаю, — сказал Никита, — Дина переезжает ко мне.
— Ого! Ну не так же кардинально! – возмутилась Таня.
Дина удивленно посмотрела на Никиту и только открыла рот, чтобы сказать, как он перебил
— И не спорь. Я устал ездить по всему Белгороду, разыскивая тебя. Сейчас едем собирать вещи.
— А как же я… — заныла Татьяна.
— Извини, Танечка, тебя я взять к себе не могу, ты очень самостоятельная девочка, ты и сама справишься.
— А я бы к тебе и не пошла! Ты ненормальный. Я бы уже сдохла от такой опеки, – и она показала Никите язык.
      Когда они на квартире собирали вещи и книги Дины, Таня спросила:
-У тебя прошло? Или мне прийти на помощь и сказать ему?
— Прошло.
— Слава Богу! Но в следующем месяце, если что, обращайся.
— Таня, ты неисправима!
— Какая есть. Мне будет тебя здесь не хватать.
— Я же не пропадаю совсем.
-Я пока на твое место никого не ищу.
— Не надо. Я буду платить так же. Да я и не забираю все вещи, здесь еще куча моих книг, и дневник тоже.
— Удачи, подруга! Не позволяй ему манипулировать тобой. Если что, только позвони, я прилечу и уничтожу его! – пошутила Таня.
— Я знаю, — серьезно сказала Дина.
В комнату вошел Никита.
— Что, идем? Попрощались?
— Идите уж, а то я запла́чу,- Таня театрально промокнула глаза полотенцем.
— Никита! – она окликнула их у порога, он обернулся, — Не обижай ее!
Он улыбнулся, поцеловал Дину, и они вышли.
 
     Дина была в легком трансе от таких разительных перемен в ее жизни. Только недавно она мечтала о поездке в деревню, чтобы там, может быть, тайком увидеть любимого. И вот она едет рядом с ним, к нему домой, чтобы жить с ним, в его доме. Это было похоже на сказку, на сон, и она очень боялась проснуться.
— Приехали! Добро пожаловать ко мне! – с улыбкой произнес Никита и нажал кнопку на брелке. Медленно поднялись автоматические ворота, он въехал в гараж.
— Возьми только сумку с личными вещами, книги я потом сам перенесу. Ты все время молчишь. Такая грустная. Ты не рада, что я тащу тебя к себе?
— Нет, я рада. Я просто не могу прийти в себя, все так быстро произошло.
— Знаешь, меня тоже несколько пугает стремительность событий. Но я рад, что все так складывается, – он подошел к ней, — Я мечтал о тебе. Эта поездка в Москву помогла мне многое понять. В общем, я очень рад, что ты здесь. Проходи и чувствуй себя, как дома, — сказал он, распахивая входную дверь, к которой они подошли.
 Он принес ее сумки в комнату на втором этаже.
— Это гостевая комната,- объяснил он, — Здесь пустой шкаф, ты можешь разложить в него свои вещи. А рядом комната – мой кабинет. Там есть компьютер. Можешь пользоваться. На кровать не смотри. Ты на ней спать не будешь, – добавил он, подходя к ней вплотную, заключая в кольцо своих рук.
— А где же я буду спать? На коврике в прихожей?
— Ты отлично знаешь, где будешь спать! – прошептал он ей в ухо, обдавая жарким дыханием ее шею, почти касаясь губами щеки.
Она коснулась его груди, подняла руки, чтобы обнять, но он резко схватил ее за руки и отступил на шаг.
— О, нет! Не касайся меня!
— Почему?
— Ты не представляешь, какие адовы муки я испытываю со вчерашнего вечера, когда все устали и разъехались спать. Всю мою усталость как рукой сняло неудовлетворенное желание. Мне кажется, я взорвусь, если ты коснешься меня. А мне еще нужно, как гостеприимному хозяину, накормить тебя.
-Да, да, а потом в баньке попарить, а потом спать уложить!  — добавила со смехом Дина.
— Вот именно!
После ужина и ванны, которую Дина приняла на втором этаже рядом со «своей» комнатой, она критически осмотрела весь свой скудный запас «эротического» белья, и поняла, что ничего подходящего для соблазнения мужчины у нее нет, так как до этого ей ничего подобного и не требовалось. Она облачилась в свою ночную рубашку в цветочек, накинула халат с милым котиком на кармане, расплела и расчесала волосы, надеясь, что хоть они придадут сексуальности ее детскому наряду.
Она спустилась вниз, тихо остановилась на пороге спальни. Никита сидел посреди кровати, скрестив ноги по-турецки, на коленях у него был ноутбук, он что-то увлеченно читал. На нем были только тренировочные штаны, сползавшие на бедра. Влажные волосы топорщились вверх. Но комизм его образу придавали очки, которые так не соответствовали голому торсу и взъерошенной шевелюре. Не удержавшись, Дина прыснула. Он заметил ее, улыбнулся, отложил ноутбук, снял очки.
— Нет, нет, надень очки, пожалуйста, я хочу запомнить этот образ. Ты  так похож на учителя! – Дина уже смеялась вовсю.
— Ничего смешного. Я уже не могу работать без них с компьютером.
-Прости, я не хотела над этим подшучивать, просто ты сейчас забавно выглядел.
— А ты? Ты хоть осознаешь, как выглядишь ты! – говорил он, медленно надвигаясь на нее. И вот она уже чувствует его губы на шее, на щеках, на губах. Его руки, властно стягивают с нее халат и ночную рубашку. И какая разница, что там на этой рубашке – цветочек или горошек, она и ее тело желанны сейчас для него. Он схватил ее на руки, перенес на кровать. Его губы, его руки, его запах.   Он везде – внутри и снаружи. Она растворяется в нем, сливаясь воедино с любимым и душой и телом.
     Когда утром в семь часов где-то прозвенел будильник, Дина, не размыкая глаз, лежала и пыталась понять: то, что произошло – снова прекрасный сон? Что если она сейчас откроет глаза и окажется у себя на квартире или дома у родителей в своей девичьей постели? Поцелуй Никиты доказал, что это не сон. Она распахнула глаза, увидела склоненное над ней любимое лицо, улыбнулась.
— Это правда, — прошептала она.
— Конечно, правда, жестокая правда жизни. Нужно вставать и ехать на работу! – констатировал Никита. – А так не хочется!
Он прижал ее к себе, просунул руки под плечи и ягодицы, потом резко перевернулся на спину. Она оказалась на нем, волосы ее упали, укрыв их шатром.
— Я хочу остаться вот так на весь день.
-Я тоже, — прошептала она, легко касаясь губами его лба, носа, губ.
Зазвучала мелодия на телефоне Никиты.
— О, Боже! Ну что может быть в такую рань! Прости! – он осторожно уложил Дину, чмокнув ее в носик, схватил телефон и скрылся в гардеробной.
— Я не ожидал, что пятница будет напоминать выходной, но, кажется, денек намечается еще тот, — сказал он, входя в спальню уже в футболке и спортивных брюках.
Дина тоже встала, нашла свой халат, натянула его на себя.
— Я ненадолго убегаю, можешь занимать любую ванну.
— Никита, что случилось? — забеспокоилась Дина.
— Ничего, ты такая испуганная, все нормально.
— Тебе позвонили,  ты убегаешь и говоришь — ничего не случилось.
Никита засмеялся:
— Это обычное рабочее утро: позвонила секретарь, напомнила о встрече в половине девятого, а убегаю я на пробежку, потом тренажеры. Это привычка, я не хотел бы ей изменять, отменить утреннюю разминку я позволяю себе только в выходные. Но это ненадолго, где-то полчаса. Ты дождешься меня, вместе позавтракаем?
— Конечно, дождусь. — Дина всегда знала о его фанатичном увлечении спортом.
За завтраком Никита спросил о ее расписании.
— Сегодня пятница, значит занятия с десяти до пяти, в половине шестого танцевальный, в семь я свободна.
— Так, значит я еду на своей машине, а тебя к десяти отвезет Николай Егорович. А после твоего танцевального я заберу тебя сам. Сегодня придет Надя. Будет звонить и спрашивать меню. У тебя есть какие-то предпочтения? Что бы ты хотела на ужин?
— Тебя! – Дина улыбнулась, Никита улыбнулся в ответ.
— А если серьезно?
— Ник, я не привыкла, чтобы мне готовили, я сама себе готовлю. Могу и тебе приготовить.
— О! Только не скажи это при Наде. Страшно обидится.
— Хорошо, передай ей, что я полагаюсь на ее вкус. А вообще, пока что мне нравится все то, что нравится тебе.
— Я рад. Не хочется тебя оставлять, но я должен ехать. Я уже позвонил водителю, в полдесятого машина будет стоять у ворот.
-Спасибо!
 
      Танцевальный кружок у девочек проходил обычно в пустом университетском актовом зале. Дина была очень рада, что одинокую фигуру Никиты в пустом зрительном зале, она заметила только при прогоне последнего танца. Иначе она упала бы в самом начале. Как можно задумываться о правильном движении ног, рук, постановке тела, смотреть на партнера, если хотелось смотреть только на него.
— Гляди под ноги, не смотри в зал! – прошипела Татьяна, когда они едва не столкнулись во время танца.
— Я стараюсь, — вымученно улыбнулась Дина.
Выйдя из раздевалки, она нашла его в том же кресле, но рядом уже сидел зам. декана исторического факультета и что-то оживленно объяснял Никите. Тот вежливо улыбался, кивал головой, но было видно, что беседа его явно тяготила. Заметив Дину, он резко встал, протянул собеседнику руку для пожатия и быстро вышел.
-Если я еще раз сюда за тобой заеду – я стану банкротом, — пожаловался Никита.
— Всем нужна спонсорская помощь?
— Что-то типа того, — он обнял ее, — М-м-м! Ты так пахнешь!
— Ник! Я пахну по́том!
  — Ты пахнешь собой. И мне это нравится, – сказал Никита.
— Мне тоже нравится, как ты пахнешь, — Дина улыбнулась и положила руки ему на плечи.
— Это значит, что мы подходим друг другу, — пояснил Никита.
— Да???
— Нет! – резко выдал он.
-Что нет? – удивилась Дина.
— Нет, мы не будем здесь целоваться, это слишком личное, мне не нужны зрители.
— А с чего ты взял, что мы должны целоваться?
— Если сейчас же не уберешь руки и не перестанешь так смотреть, я тебя поцелую, а потом не смогу остановиться, а здесь, в коридоре жесткие подоконники и слишком людно.
Она быстро наклонила его голову, став на цыпочки чмокнула в подбородок и отбежала на несколько шагов.
— Поехали домой, я из-за твоих танцев очень голодный,- сказал Никита. -  Во всех смыслах этого слова, — с улыбкой добавил он.
 
— Завтра мы собирались ехать к родителям, — напомнил за ужином Никита.
— Да. Я помню.
— Я не смог полностью освободить день. Мне нужно будет кое с кем встретиться. Я потихоньку с утра уеду, постараюсь тебя не разбудить. А ты отсыпайся. К двенадцати вернусь и поедем.
— Хорошо. Ник, я смогу тебя увидеть в деревне?
— А я тебя?
— Пригласи меня на свидание. Возле моста. Это так романтично!
— Хорошо, завтра в восемь, я приглашаю тебя на свидание возле реки. Тебя мама отпустит?
— Даже если нет, я сбегу!
Они дружно рассмеялись.
— Возвращаемся в Белгород в воскресенье, — уточнил Никита.
— Как скажешь.
— Я понимаю, тебе хотелось бы подольше побыть с родителями, но в понедельник мне в семь утра нужно быть на объекте, мы готовим его к комиссии.
— Никита, я совершенно не против.
— Да, в понедельник тебя снова отвезет в универ Николай Егорович,  скажи только во сколько, чтобы я его предупредил.
— Может, я сама доберусь, зачем напрягать человека.
— Дина! Это его работа.  Он получает зарплату и неплохую на сегодняшний день.
— А Надя тоже получает зарплату?
— Конечно. Не думаешь же ты, что она оказывает мне спонсорскую помощь.
— Ты должен сделать ей прибавку. Она приготовила очень вкусный ужин.
— Я рад, что тебе понравилось. Но она и так получает прилично и очень боится потерять работу, поэтому относится к ней серьезно. Ты ее смертельно обидишь, если включишь стиральную машину или пылесос. Она подумает, что я собираюсь ее уволить.
— А если мне нужно будет постирать?
— Просто положи в корзину для белья. На следующий день все будет чисто, выглажено, и лежать на своем месте в шкафу.
-Даже трусы?
— Даже. Я с ней общаюсь в основном по телефону. Она приходит через день к десяти часам и до часа, обычно, уходит. Так что, если у тебя будут какие-то пожелания для нее, оставь на столе записку или позвони. Ее номер на холодильнике. Там же телефон сантехника, электрика, участкового врача, участкового полицейского. Но, я думаю, они тебе не пригодятся.
— Никита, — она решила затронуть давно мучившую ее тему. – Ты говоришь так, как будто готовишь меня к долгой жизни в этом доме.
— Ты что, снова решила от меня сбежать? – с тревогой спросил он.
— Нет. Но я пока не понимаю, в качестве кого я здесь буду жить.
— В качестве моей девушки, я же говорил тебе.
— Но ты говорил, что это на некоторое время.
— А еще я говорил, что все зависит от нас. Или тебя что-то не устраивает? Тебе неуютно здесь? Я чем-то обидел тебя?
— Нет, все устраивает, я просто боюсь.
— Чего?
— Моя жизнь так изменилась за последнее время. Меня все время не покидает ощущение, что я вижу сон, что все, что происходит со мной – ненастоящее. Я проснусь и пойму, что тебя нет, и ничего не было.
— Я не пойму? Ты филолог или философ? Иди сюда. Я покажу тебе реальность. А потом мы вместе будем смотреть сны.
— О нет, я в душ, я должна смыть после танцев твой любимый запах, мне-то он не очень нравится.
— Ты не поверишь! Мне тоже срочно нужно в душ и именно в тот, в который идешь ты.
Потом Дина думала, как хорошо, что у Никиты такая большая душевая кабина и … такая прочная.
Они перебрались в спальню, еще не остывшие после секса под струями воды, но оба чувствовали –  этого мало, очень мало.
Внезапно во всем доме погас свет. Они в это время целовались, стоя посреди спальни.
— Не бойся, — прошептал Никита. – У нас такое часто бывает. Это же новостройки. Скоро включат.
— Я не боюсь. Мне сейчас все напоминает первую ночь.
-Почему? – удивился Никита.
— Ты нигде не включал свет. Меня даже удивило, как хорошо ты ориентировался в темноте.
— Это же мой дом. Подожди, я сейчас, – он вышел, но быстро вернулся с подсвечником. Установил его на прикроватной тумбочке, зажег свечу.
— Зачем? Я не боюсь темноты.
— Я не хочу, чтобы тебе хоть что-то напоминало о первой ночи.
— Теперь это напоминает мне другое.
— Что же?
— «Свеча горела на столе, свеча горела.
   На озаренный потолок ложились тени.
   Скрещенья рук, скрещенья ног,
   Судьбы скрещенья».
— Это кто? – спросил Никита.
— Это Борис Пастернак.
— А почему мне кажется, что здесь как то замешана наша непревзойденная Пугачева?
— Ну, как сказать, она тоже приложила к этому руку… точнее голос.
— Как ты там сказала? Сплетенья рук, сплетенья ног? – перефразировал Никита. – Идо ко мне, я хочу узнать, как выглядят это стихи на практике, а еще, я должен реабилитировать себя за первую ночь!
Дина улыбнулась и шагнула в его объятья.
 
         Эта ночь так вымотала девушку, что она сквозь сон слышала, как собирается Никита, чувствовала, как он целует ее перед уходом, но проснуться так и не смогла. Только в десять она открыла глаза и порадовалась выходному дню. Она быстро привела себя в порядок и вышла на кухню. До приезда Никиты еще два часа, Дина решила приготовить что-нибудь на обед. Холодильник был, конечно, заставлен блюдами, приготовленными Надей. Но как Никита узнает, что Дина тоже мастер в кулинарии. Она нашла в морозилке филе цыпленка и, пока оно размораживалось, чистила овощи для пюре и салата.
Вдруг у входной двери послышался шум. Дина взглянула на часы – для Никиты было рано, да и его шаги она бы узнала из тысячи. Там явно шла женщина. «Надя!» — подумала Дина, судорожно решая, как оправдать следы своей «преступной» деятельности. Но это была не Надя.
В комнату вошла очень высокая молодая брюнетка с короткой стрижкой, с правильными, красивыми, но какими-то острыми чертами лица. На ней была короткая красная кожаная куртка, черные джинсы на бедрах, сапоги на высоком каблуке. За собой она вкатила большой дорожный чемодан. Увидев Дину, она в удивлении остановилась.
— Ой! Я думала, это Надя. Она что, уволилась? Ты вместо нее?
— Нет, Надя не уволилась. А вы кто?
— Меня зовут Элла. Я девушка Никиты. А ты? … Постой! Ты та деревенская дура, которая могла залететь от Ни́ки.  Ну и как? Как ты себя чувствуешь?
Дина вздрогнула, услышав привычный вопрос Никиты из чужих уст, и непонимающе посмотрела на девушку.
— Так что? Время прошло. Уже выяснилось? – продолжала Элла, — Ты беременна?
— Нет, я не беременна.
— Слава Богу, — Элла бросила на стул куртку и пошла к входу в столовую, но на полпути остановилась. – Но подожди, а почему тогда ты здесь? – искренне удивилась она. – Стоп! Ни́ки ничего не знает! Ты говорила ему, что не ждешь ребенка?
— Нет, зачем?
— Ах ты, хитрая сучка! Он думает, что ты беременна, а ты, конечно, его не собираешься разубеждать! Ну, ничего, я сама ему скажу! Вовремя же я вернулась. Кстати, и долго ты собиралась манипулировать несуществующим ребенком?
— Каким ребенком, о чем ты говоришь? – все больше путалась Дина.
— Ой-ой-ой. Можно подумать, ты не знаешь о его отношении к детям. Да он помешан на желании иметь наследника. Он с женой развелся, когда узнал, что она втайне от него сделала аборт. Я ее понимаю, в двадцать пять лет губить фигуру беременностью, но ради такой жизни могла бы потерпеть. А у нас с ним все шло хорошо. Я собиралась родить ему долгожданного наследника…попозже. Но тут влезла ты и все испортила. Ты не представляешь, чего мне стоило привлечь его внимание. И тут он мне заявляет, что я должна исчезнуть … на некоторое время, чтобы он мог спокойно выяснить, не залетела ли от него одна девочка в ту ночь, когда он по пьяни не мог вспомнить, предохранялся или нет.
Дина стояла, прислонившись к стене, белая, как эта стена. До нее постепенно стал доходить истинный смысл их отношений: его гиперопека, постоянные вопросы о самочувствии, пакеты фруктов. Он заботился не о ней, а о своем ребенке, которого нет.
— И что он собирался делать дальше? – тихо спросила Дина.
— С кем? С тобой? Ну, если бы выяснилось, что ты беременна, наверное, держал бы возле себя все девять месяцев, чтобы ты, ни дай Бог, ничего не сделала с его ребенком. Потом, не знаю, забрал бы ребенка, нанял няню. Но, к счастью, все обошлось. Считай, ты не подошла в качестве инкубатора. Можешь быть свободна!
Элла схватила чемодан и прошла вглубь дома. А Дина опустилась на стул. Ноги подкашивались, руки дрожали. Где-то в желудке сформировался жесткий ком боли, готовый разрастись и затопить ее с головой. Несколько минут она ничего не видела и не слышала, прислушиваясь к боли, которая все росла и росла внутри нее.
— А ты что, еще не ушла? – на кухню снова вошла Элла, она уже переоделась в домашний костюм.
-Где, кстати, Ни́ки? Але! Ты меня слышишь?  — вывела из задумчивости Дину.
— Он уехал на какую-то встречу, – ответила Дина.
— На какую-то встречу! Он поехал меня встречать! Но самолет приземлился позже, мы, наверное, разминулись. Надо было подождать в аэропорту, а я взяла такси. Так классно отдохнула! Египет – это рай! Так что даже не плохо, что ты появилась, и ему пришлось меня отправить подальше.
Дина, не моргая, смотрела на девушку и представляла ее рядом с Никитой. «Они великолепно смотрятся вместе. Высокий белокурый бог и, под стать ему, такая же высокая черная богиня».
— Эй! Ты опять зависла! Шла бы ты отсюда. А то я так не люблю разные разборки, – вежливо проговорила Элла.
— Да, конечно.
Дина встала, надела пальто, дошла до двери, потом медленно, как в гипнотическом трансе, вернулась, достала из кармана джинсов свой, точнее его телефон, положила в центр обеденного стола.
-Передашь, это его.
— Хорошо! У тебя деньги на маршрутку есть? – проявила заботу Элла.
— Не беспокойся.
         Не чувствуя ни рук, ни ног, ни звуков, ни запахов, Дина вышла за калитку. Прошла вниз по улице до трассы. Она шла, не обращая внимание на снующие машины, на спешащих куда-то людей. Шла, не видя и не слыша ничего вокруг, радуясь тому, что ей есть куда идти, что она вообще может идти, что она не может плакать. В кармане пальто у нее были деньги, на маршрутку точно были. Но она шла почти через весь город, два часа добираясь до квартиры.
 
— Дина! Ты где? Ты собралась? Мы едем! – закричал Никита, едва открыв входную дверь.
В ответ ему раздался мурлыкающий голос совсем не Дины.
— Привет, Ни́ки, я вернулась!
— Не понял! – он в изумлении остановился посреди кухни, так и не сняв куртку, хотя собирался.
— Какого черта ты здесь делаешь? И где Дина?
— Почему ты такой грубый! Я так устала с дороги, я так соскучилась! – Элла ласково провела ладонью по его щеке. Никита передернулся, будто она его ударила.
— Я повторяю вопрос. Где Дина? И что ты забыла в моем доме? – гневно бросил он.
— Ни́ки, ну что ты такой вспыльчивый! – Элла надула губки.
— Я вспыльчивый! Я пока еще нормальный. Но если ты не хочешь узнать, какой я, когда вспыльчивый, ты сейчас мне быстро расскажешь, что здесь происходит. По-моему, две недели назад мы с тобой обо всем договорились. Я считал, между нами нет неясностей, и я тебя больше не увижу,  не только в моем доме, но и вообще.
— Ой, ну о чем мы договорились! Я подумала и решила, зачем обижаться на тебя из-за какой-то девочки, с которой ты переспал, тем более был нетрезв. И ты был прав, когда просил меня оставить тебя, я поняла, что тебе нужно было спокойно во всем разобраться.
— Да что ты говоришь! Ты так не обижалась, что в тот же вечер нашла с кем укатить в Египет!
— Ты знаешь! Откуда? – выкрикнула она потрясенно.
— Не обольщайся! Я не следил за тобой. Просто Артур – дальний родственник моего друга.
— Фу! Он такой козел! Жмот! Ой, прости, я не хотела, он же родственник…
— Поверь, мне абсолютно все равно, где ты была и с кем! – вспыхнул Никита, — Сейчас меня волнует только одно – почему я не вижу девушку, которая была здесь еще утром. Постарайся коротко и ясно объяснить, что здесь произошло, пока меня не было. Учти, от твоего умения излагать мысли, сейчас зависит, выйдешь ты отсюда на своих ногах или тебя вынесут.
Элла заметила, как дико заблестели его глаза, а лицо напряглось, словно от боли.
— Да ничего такого я ей не сказала!!! – закричала она в испуге.
— Тише, успокойся. Что ты подразумеваешь под «ничего такого»? – спокойно, голосом удава перед жертвой, проговорил Никита, — Только правду! Ты же знаешь, я вижу, когда мне лгут!
— Да! Правду! Я сказала ей правду!
— Какую именно? – переспросил он сухо.
— Я сказала, что ты решил, что в ту ночь, когда переспал с ней, не предохранялся и думаешь, что она могла забеременеть.
— И…
— И поэтому ты с ней, пока не выяснится.… Ни́ки, но ты мне сам это говорил тогда, в воскресенье! – голос Эллы срывался на крик.
— Дальше! – отрывисто приказал он. То, что Никита едва сдерживает ярость, было видно по его почти черным глазам.
— Дальше она сказала, что не беременна, и ушла. … Все!
— Все? – выкрикнул потрясенный Никита.
— Но ничего же не изменилось! Все прекрасно складывается! Девочка не беременна, я рассталась с Артуром. У нас все может быть как прежде. Я сама рожу тебе ребенка, если ты так хочешь! – тараторила Элла, — Ни́ки, давай забудем все и начнем сначала!
— Я терпеть не могу, когда ты меня так называешь! – заорал Никита.
— Что? Но это же так стильно!
— Я терпеть не могу тебя с твоим самомнением. Ты хоть на секунду своим маленьким мозгом задумалась о том, что пока ты наслаждалась отдыхом, с того воскресенья могли произойти изменения. Куда там тебе!
— Ни́ … Никита, ну не злись! -
— Я не злюсь! Я прошел эту стадию. Я просто в бешенстве!!!
— Я потратила на тебя столько времени! Ты должен мне…
— Я должен? Я тебе должен? Ты влезаешь в мой дом, в мою жизнь, даже не поинтересовавшись, нужно ли мне это! Ты своим змеиным языком разрушаешь все, что только можно разрушить. И я тебе должен!- в гневе вспыхивает Никита, — А, впрочем, да, я должен… вышвырнуть тебя отсюда, и как можно быстрее. Где дверь, знаешь?
— Ты еще пожалеешь, — прошипела Элла, скрываясь в доме.
— Я уже жалею, — с отчаяньем проговорил Никита, заметив на столе айфон Дины.
Элла вышла на кухню в той одежде, в которой была первоначально, выкатив за собой чемодан. Увидев эту картину, у Никиты округлились глаза:
— Я поражен твоей самоуверенностью.
— Ты что, даже не подвезешь меня домой?
— А я привозил тебя сюда? Или ты забыла телефон вызова такси? Кстати, вниз по улице есть остановка маршрутки.
Элла фыркнула и хлопнула дверью. А Никита достал телефон и набрал номер Татьяны.
 
Дина нажала звонок. Таня открыла. А она стояла у порога, не замечая подругу, глядя куда-то невидящими глазами.
— Динка! Что? – испуганно воскликнула Таня, втягивая подругу в квартиру.
— Ничего, совсем ничего, — безжизненно произнесла Дина.
— Что он сделал с тобой?
— Кто он?
— Никита. Он недавно звонил, снова спрашивал, где ты. Я ничего не понимаю. Вы расстались, вы поссорились с Никитой?
— А нет никакого Никиты. Нет его. Совсем нет, – она сняла с себя пальто, прошла в комнату, забралась с ногами на кровать и замерла, все так же невидяще глядя куда-то в стену. И как ни билась Татьяна, ничего кроме слов « Все хорошо, Танечка» она из нее не вытянула.
   Дина сидела, почти не моргая. Она боялась закрыть глаза, потому что когда она это делала, перед ней сразу вставали глаза Никиты. Улыбающиеся, когда морщинки солнечными лучиками расходятся и дарят тепло, гневно мечущие молнии на ее несчастного преподавателя. А вот он закрывает глаза и стонет, когда она неумело пытается раскатать презерватив. Она закрывает глаза и видит его, как будто он поселился внутри, заполнив ее всю, не оставив для ее собственной души ни клеточки.
 А потом началась истерика. Слезы, до сих пор копившиеся внутри, нашли наконец-то свой выход, она рыдала, не переставая уже третий час.  Таня не выдержала, сходила на кухню, вернулась со стаканом.
— Пей! – протянула она Дине.
Та взяла стакан. Зубы лязгали о стекло. С трудом выпила.
— Ну, вот и хорошо. Это мне мама на первом курсе дала, чтобы я не волновалась перед экзаменами. Когда это я волновалась? Думаю, тройная доза тебе сейчас не повредит.
Дина вернула стакан. Рыданий уже не было, слезы просто текли, сами собой, независимо от ее воли. Таня забралась к подруге на кровать, обняла ее.
— Все будет хорошо, все уладится, переживется, — успокаивала она Дину, — Я понимаю, как тебе сейчас больно, но без этого ведь нельзя. Это как после операции. Тебе удалили ненужный больной орган. Тебе больно, но рана скоро заживет, и ты сможешь жить полноценной нормальной жизнью, а раковая болезнь с названием Никита останется в прошлом.
Дина криво улыбнулась, благодаря подругу за поддержку. Ничего ей не вырезали. Ее сердце только покрошили на мелкие кусочки, и оно истекает кровью, принося невообразимые мучения.
Зазвонил телефон Татьяны. Она взяла его и, увидев, кто звонит, посмотрела на подругу.
— Это Никита, что мне ему сказать.
— Нет, нет, нет. Я не могу его видеть, я не хочу с ним говорить, я не выдержу это. Придумай что-нибудь! – Дина с такой мольбой смотрела на подругу.
— Хорошо, не переживай!
— Да, Ник! У меня! Нет. Она два часа рыдала без остановки. Я дала ей успокоительное. Она спит,  и спать будет до утра. Твой разговор подождет. Да. Хорошо.
— Он приедет утром, чтобы с тобой поговорить.
— Я не хочу с ним говорить. Я не могу с ним говорить. Нам не о чем говорить.
— Да что случилось, объясни.
— Я не нужна ему. У него другая, она родит ему детей, у них все будет хорошо. А я там лишняя, он об этом будет говорить, но я не хочу это слышать, я и так все знаю, — скороговоркой посыпались слова. – Я должна идти, он придет сюда, я не могу его видеть, — в панике бормотала Дина, натягивая пальто.
-Куда! Ночь на дворе! Я никуда тебя не отпущу! Если он придет, я просто не открою, но ты останешься здесь! Пошли спать, тебе нужно отдохнуть.
— Хорошо, идем спать, — Дина позволила стянуть с себя пальто, прошла в спальню и улеглась прямо в одежде. Таня не стала ее больше тревожить.
Ранним утром, проведя бессонную ночь, Дина тихонько встала, стараясь не разбудить подругу,  вышла из квартиры.
Проснувшись утром, Таня поняла, что проспала подругу.
     В девять утра в дверь позвонил Никита. Таня открыла.
— Где она?
— Что ты с ней сделал? – в ярости закричала Татьяна.
— Я спрашиваю, где она?
— Ее здесь нет.
— Что!- Никита побледнел, отодвинул Таню, быстро прошел по всем комнатам, включая ванну.
— Ты сказала, она спит, где она, почему ее нет!
— Не ори на меня! Она не от меня сбежала, а от тебя. Я всегда знала, что ты монстр. Как ты мог довести ее до такого! Что ты сотворил с ней?
— Давай потом поговорим о моих темных сторонах, я хочу ее увидеть.
— Да вот проблема, она не хочет видеть тебя! Как только я сказала, что ты утром приедешь, она захотела сразу уйти, я не пустила. Она ушла ночью, пока я спала.
— Как ты могла!!! Почему!!!
— Да что ты на меня орешь! А как ты мог?
— Она не взяла мой телефон, но я знаю, у нее был еще один, старый, позвони ей!
— Вон ее телефон, — Таня кивнула на тумбочку в прихожей, на которой лежал телефон Дины.
— О Боже! Я должен ее найти!
— Ну, так ищи!  Удачи! – и Татьяна открыла входную дверь, выпроваживая его.
 
        Вечером он снова позвонил в дверь. Татьяна открыла.
— Здесь Дины нет!
— Я знаю, во дворе весь день дежурили мои ребята. Я могу войти?
Таня отошла от двери. Никита шагнул в коридор. Он выглядел очень уставшим.
— Я не могу ее найти, ее нигде нет. Помоги мне.
— Никита, что между вами произошло? Она ввалилась вчера, похожая на смерть, и ничего кроме «все хорошо, Танечка» не сказала. Но я-то вижу, все далеко не хорошо.
— Пока меня утром не было, явилась моя бывшая, не знаю, что она ей конкретно наговорила, но после допроса с пристрастием я понял, Дина  решила, что я был с ней только потому, что думал — она беременна.
— Но она не беременна! – воскликнула Татьяна.
— Я это знаю.
— Но с чего ты взял, что она могла быть беременной, вы встречаетесь без году неделю?
— Две недели назад я переспал с ней. Я не узнал ее, я был пьян, и решил, что снял проститутку.
— Никита! Как Дину можно принять за проститутку, даже пьяным?
— Она была в каком-то вызывающем наряде, в парике… Она сама подошла ко мне и совсем не сопротивлялась, когда я вез ее к себе.
— Это было в субботу… Ясно…
— Ты все знала?
— Да ничего я не знала. Но потом-то ты как-то ее узнал?
— Да, утром, когда проснулся и увидел ее в своей постели. Сказать, что я был в шоке – ничего не сказать. А тут еще я так и не смог найти этот чертов презерватив, был он или нет, до сих пор не знаю, Надя в этот день убиралась. А она исчезла, стоило мне отвернуться. И что я мог подумать тогда? Я до сих пор не пойму, почему она так легко прыгнула ко мне в постель? Что ей от меня было нужно? Может, как и всем остальным: деньги, квартиры, машины, шмотки.
 Услышав эти слова, Таня дико и неестественно расхохоталась.
-Дине? Нашей Дине нужны от тебя деньги?! Стой здесь! Я сейчас.
Она убежала в комнату, быстро вернулась с толстой тетрадью в твердом зеленом переплете и буквально швырнула ее в Никиту:
— На, сволочь, подавись!
— Что это? – изумился Никита.
— Это — ты! На каждой странице — ты! В каждой минуте ее жизни — ты! Обрати внимание на дату первой записи. По-моему, в то время у тебя не было ни денег, ни квартир, ни машин. Читай! Да простит меня Дина, но я хочу, чтобы тебе было так же больно, как и ей.
Никита открыл тетрадь. Не отрывая от нее глаз, нащупал стул и тяжело опустился на него. Он читал больше часа. Таня тихо ушла и не беспокоила его.
 
                                                                                                                         11.04.2010год.
    « Что я наделала? Что я наделала? Как я могла заснуть? Почему я не ушла сразу? Я всегда с трудом засыпаю на новом месте, а тут даже не помню, как отключилась. Боже, где был мой ангел хранитель? Почему он позволил мне заснуть, почему не разбудил хотя бы на полчаса раньше его. Как мне теперь жить? Как я посмотрю в его глаза? Я же не смогу жить, если не смогу видеть его. Я не смогу жить, если буду знать, что он ненавидит  меня. Как я хочу все вернуть и исправить. Пусть он лучше ничего не знает обо мне, чем презирает за то, что я сделала. Что я наделала? Как мне жить?»
Последняя запись:                                                                                                        « 17.04.2010 год.»
                    « Я так счастлива!»
                                  .
 
       Через час Никита вошел в комнату к Тане и протянул ей тетрадь.
— Помоги мне, пожалуйста, я должен ее найти!
— Зачем?
— Я люблю ее.
— Может она у родителей? – резко сменила гнев на милость Татьяна.
— Я только что оттуда приехал. Я думал, она уехала первым автобусом, но ее там не было. Позже она тоже не выезжала -  Артем весь день пробыл на автовокзале. Она не приехала и другим транспортом – прежде чем к тебе зайти, я звонил матери. Ее там нет.
— Тогда я не знаю…
— О, Боже! Таня, ты ее знаешь лучше, чем я, подумай, где она может быть целый день!
— Подожди, я сейчас, — Таня схватила свой телефон, вышла из комнаты, с кем-то тихо переговорила. Вернулась, протянула Никите листок:
-Она у Сашки. Вот адрес.
— Спасибо!
— Ник! С Сашкой у нее никогда ничего не было, и быть не могло.
-Знаю, спасибо, еще раз.
— И еще, — она окликнула его уже возле двери, — Она никогда не должна узнать, что я давала тебе дневник!
— Хорошо. Я понимаю.
 
         Никита не отпускал звонка, пока дверь квартиры не открылась. Увидев Никиту, Саша быстро вытащил из двери ключи, вышел на лестничную площадку и захлопнул дверь.
— Что тебе нужно? – резко спросил он.
-Я знаю, Дина у тебя, я хочу ее видеть.
— Здесь главное то, что она не хочет видеть тебя, — сказал он, пряча ключи в карман, загораживая собой дверь.
— Послушай, Саша, ты же видишь, что мы с тобой в разных весовых категориях, — Никита был выше Александра и шире в плечах, — Но если тебе этого мало, то внизу, в машине, сидят водитель и охранник. Если хочешь, я могу вызвать силовиков. Но эту чертову дверь я все равно открою!
— Ты можешь вызывать, кого угодно, можешь избить меня, можешь убить, если хочешь, но ее ты не получишь! – с вызовом произнес Александр, сжимая руки в кулаки.
Никита устало сполз вниз по стене и, сидя на корточках и глядя куда-то в себя, тихо произнес:
-А знаешь, я тебя понимаю. Я понимаю, что ты чувствуешь. То же самое чувствую и я. Я тоже любому глотку готов перегрызть за нее. Нас объединяет то, что мы оба любим одну женщину. – Никита резко встал и взглянул Александру в глаза, — Но между нами есть существенная разница – она любит меня!
— С чего ты это взял?
— Только любимый человек может причинить такую адскую боль. Уж это ты должен знать лучше меня. … Но он же может и избавить от нее, — добавил он  с нажимом, продолжая смотреть Александру в глаза, — Ты меня понимаешь?
Саша молча достал ключи, открыл дверь:
— Она в гостиной прямо по коридору. Она сидит так весь день. Не говорит, не ест, не пьет. Просто сидит. Я переживаю за нее.
— Я тоже. Спасибо, Саша.
— За что?
— За Дину.
Никита быстро вошел в комнату. Дина сидела в глубоком кресле, укрытая шерстяным клетчатым пледом. Просто, расслабившись, сидела и глядела в окно. Заметив Никиту, она напряглась, выпрямилась, удивленно взглянула на него.
— Что ты здесь делаешь? Как ты меня нашел?
Он ничего не сказал, молча подошел к креслу, опустился на пол рядом с ним, положил голову ей на колени, обнял за бедра. Ошеломленная, Дина смотрела на него широко распахнутыми глазами. Ник, ее мужественный, сильный, непреклонный Ник в позе маленького обиженного мальчика – это как удар под дых. Она робко опустила руку на его светло-русую макушку, с ужасом и упоением замечая, что все чувства, которые она уже сутки пыталась вырвать, вытравить, или  хотя бы загнать в дальние уголки души, вспыхивают вновь.
— Никита! – выдохнула она.
Он поднял голову. Она сидела в кресле, он стоял перед ней на коленях, их глаза были на одном уровне. Взгляды смешались, зеленый и голубой, тяжелое дыхание, его и ее, прикосновения, рука в руке, воздух между ними сгустился и накалился до предела. Слова не нужны.
— Ох, Никита! – она снова выдохнула его имя, одновременно выпуская из себя боль, страх, слезы, и, обняв его за шею, прижалась к груди.
Он поднялся на ноги, одновременно увлекая ее за собой. Они стояли посреди комнаты, прижавшись друг к другу, забыв обо всем. Дина опомнилась первой:
— Никита, я не беременна.
— Тебя это сильно беспокоит? У тебя еще все впереди, а если не захочешь или не получится, возьмем ребенка из детского дома.
— Но Элла сказала…
— Дина, нет никакой Эллы.
— Но она была  у тебя дома…
— Вот именно, была, теперь ее нет, для меня нет и для тебя тоже.
— Она сказала, что хочет  родить тебе ребенка.
— Какого ребенка?  Я готов ее порвать только за одно то, как она произносит мое имя, это я еще не учитываю, что она заявилась без разрешения в мой дом, после неудачного путешествия с ее новым бой-френдом.
— Но я решила…
— Почему вы, женщины, решаете все за нас, мужчин. Одна решила, что я ей что-то должен, другая, наоборот, сбежала, решив, что я ничего не должен.
— А ты должен?
— Да, я должен тебе сказать. Я люблю тебя! А еще я должен сказать, что на выходных мы собирались ехать в деревню, а ты забыла это.
— Я не забыла, мы поедем в другой раз.
— Нет, выходные еще не кончились. Мы поедем сегодня. Сейчас.
— Сейчас? Почему?
— Я срочно должен увидеть твоих родителей.
— Зачем! – испуганно воскликнула Дина, выбираясь из его объятий, но это у нее не очень получилось.
— Во-первых, я должен их успокоить, по-моему, я невольно вселил в них панику, а во-вторых, я должен официально попросить у них разрешения жениться на тебе, — сказал он, улыбнувшись.
— Зачем? Сейчас? Но к чему такая спешка? – выпалила Дина в недоумении.
— Я раньше тоже думал, что спешить некуда. Но оказалось, недостаточно тебя просто привести в свой дом, тебя нужно еще привязать … либо веревкой, либо штампом в паспорте, чтобы ты снова от меня не сбежала.
— Я не сбегу больше, если ты только скажешь …
— Скажу, — снова  перебил ее Никита, — Конечно, скажу. Я люблю тебя. Будь моей женой.
 
                                                                                                                              1.03.2013 год.
   « Если бы много лет назад какая-нибудь сумасшедшая цыганка предсказала, что в восемнадцать лет моя жизнь круто изменится, что я выйду замуж за того, кого люблю всю жизнь, я бы посмеялась ей в лицо. Но случилось то, о чем я даже не могла мечтать, то, что только снилось мне иногда в моих счастливых снах. Никита, мой любимый, мой муж, я так счастлива с тобой! А эту последнюю запись я делаю для своей, еще не родившейся дочери. (Сегодня я узнала, что у нас будет дочь). Может быть, когда-нибудь, на пыльных антресолях она найдет старую мамину тетрадь — девичью тетрадь слез и, прочитав до конца, поймет, что все закончилось хорошо, слез больше нет. И тетрадь больше не нужна.
А вот сыночек мой, любимый забавный Андрюшенька, точная копия его папочки, вряд ли когда-нибудь заинтересуется какими-то тетрадями. Сейчас, в два года, его уже интересуют только машины. Но на всякий случай, если ты вдруг заглянешь в эту старую семейную реликвию, я пишу для тебя: Андрей, сыночек, я очень люблю тебя, я очень люблю твоего папу, я очень люблю твою сестричку. Я верю, что наша семья будет счастлива, что все у нас будет хорошо. Да хранит ее любовь моя!»
 
                                                                                Спасибо героям этого рассказа за то, что помогли
                                                                   пережить трудный и ненастный февраль \ март 2013 года.
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 Посвящается моей дочери, которая вдохновила меня на создание этого рассказа.
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Любовь, похожая на сон.
Любовь, похожая на сон,
Счастливым сделала мой дом,
Но вопреки законам сна,
Пускай не кончится она.
                                                                                                      (из песни А.Пугачевой на
                                                                                                                       стихи Валерии Горбачевой.)
 
Апрель 2010 год.
                                                                                                                                    «27.02.2007год.»
         « Мне кажется, я люблю его всю жизнь. Нет, если быть точной, я знаю его всю жизнь. А полюбила я его тогда, когда своим детским мышлением стала осознавать, что значит любить. До этого я просто тайно им восхищалась. Он, конечно, знал, что существует такая девчонка, Дина Ромашова, и не просто существует, а даже живет на соседней улице. Но разве она стоит того, чтобы обращать на нее внимание. А вот он стоил. Всю свою сознательную жизнь я тихо наблюдала за ним. Я помню его подростком, белобрысым и задиристым, сначала он пролетал мимо на велосипеде, потом, когда стал постарше, на скутере, потом у него появилась какая-то старенькая машина. А потом он пришел к нам в класс. Ему нужно было пройти практику в школе. Все с замиранием сердца слушали, как он объяснял урок. Прийти к нему с невыученным домашним заданием было равносильно смерти. Он весь класс приобщил к физкультуре и спорту. И еще месяц после того, как закончилась его практика, все добросовестно посещали кружки и секции, в которые записались благодаря его агитации. Спасибо тебе, Ник, благодаря тебе я стала увлекаться танцами, они стали для меня второй жизнью, отдушиной. Я, конечно, хотела сначала записаться на легкую атлетику или гимнастику, ведь именно эти виды спорта так полезны для здоровья, как ты сказал. Да я и сама это знала. Каждый день, в одно и то же время, ты совершал пробежки по-за берегом реки. Мне это было прекрасно видно из окна. Но в эти секции группы были уже укомплектованы, и мне ничего не оставалось делать, как податься на танцевальный кружок, только ради того, чтобы ты сказал: «Молодец, Ромашова!». Потом я ни разу не пожалела об этом. Благодаря тебе, Ник ».
 
  — Ты опять предаешься мечтам?
Дина захлопнула свой дневник, посмотрела на подругу.
— Привет, Танюша, не заметила, как ты вошла.
— Да еще бы! Опять мечтаешь о своем сказочном принце? Спустись на землю, Дина, принцев не существует.
— Я просто писала в дневнике.
-Да не писала ты!
— Ну хорошо, я перечитывала старые записи, ты же знаешь, когда я начинаю скучать по дому, я хватаюсь за дневник.
— У тебя в дневнике на каждой странице – Ник, Ник, Ник. Мне кажется, что он существует только в твоем воображении. Таких людей нет в реальности: красивый, спортивный, сильный, честный, благородный, отзывчивый. Откуда ты вообще знаешь, какой он, кроме, может, красивый и спортивный. За всю жизнь вы с ним друг другу и двух слов не сказали. Даже имя у него какое-то ненастоящее.  Ник – что это за имя!
— У него нормальное русское имя – Никита. Просто я как-то услышала, как его называют друзья, и мне это очень понравилось.
— А имя Саша тебе не нравится? Совсем измучился парень от неразделенной любви. Он будет ждать тебя вечером после танцевального.
— Да, и ему тоже…
— Дина, да ты слышишь меня?
— Слышу, слышу. Я так хочу домой!
— Дышать воздухом леса и  обниматься с деревьями.
— Это флоротерапия! Ничего ты не понимаешь!
     
         Дина уже около двух лет живет в Белгороде. Оканчивает второй курс. Сразу после одиннадцатого класса она поступила в университет на филологический факультет. С Татьяной познакомилась сразу же, они вместе снимали квартиру, та училась на журналиста. С ними жила еще Тамара. Она работала администратором в ночном клубе, и график ее работы был такой, что порой девушки не виделись неделями: они приходили из универа – Тамара уже уходила на работу, до пяти утра была в клубе, потом заваливалась спать. Тамара – высокая тридцатилетняя натуральная блондинка, хотя и далеко не глупая. После скоротечного брака и быстрого развода она приехала в Белгород устраивать свою личную жизнь, оставив пятилетнюю дочку с родителями в Таврово. И устраивала ее с переменным успехом уже третий год. Тамара – общий гид для Тани и Дины по многим злачным местам в первые месяцы жизни в Белгороде. Сначала они впитывали как губки все эмоции, которые дарила свобода от родительской опеки и соблазны большого города. Потом устали от постоянных вечеринок, охладели к клубам и дискотекам. Да и финансов это требовало немалых, а с этим у студентов, как известно, вечный напряг. Родители, простые учителя у Дины, и некрупные предприниматели у Тани, не могли оплачивать все соблазны мегаполиса, и девочки это прекрасно понимали. Поэтому после бурно проведенного первого года, жизнь у подруг нормализовалась. Учеба, которая стала отнимать все больше времени, изредка посиделки на одной или другой квартире с друзьями, нечастые вылазки в клуб, кафе или просто по магазинам – в зависимости от финансов.
 
                                                                                                                                         17.07.2007г.
        «  Сегодня необычный день. У меня день рождения. Но не это главное. Сама судьба мне сделала подарок. Меня заметил Никита. После праздничного стола в честь моего шестнадцатилетия мы с девчонками решили пойти на речку искупаться. Подруги дурачились, прыгали с мостика, а мне захотелось немного поплавать. Я решила плыть по течению до ближайшего пляжа. Я увидела его издалека. Как мне захотелось повернуть назад или выйти на берег немедленно. Но против течения я плавать не в силах, а берег с одной стороны был слишком крутой, а с другой камыши. Я могла выйти только в том месте, где он стоял, на пляже, или плыть дальше, но силы были на исходе. Меня в воде бросало в жар только от одной мысли, что придется пройти мимо него. Но я сделала это!!! Спокойно (наверное) вышла на берег, спокойно отжала волосы, спокойно закинула их за спину. Я даже смогла посмотреть на него. У него глаза темно-синие. А я раньше думала, что голубые. Он заметил меня. Он сказал: «Ух ты, какая ты стала, Динка ». И улыбнулся. Я тоже улыбнулась. А сказать ничего не смогла. Наверное, я покраснела. Я спокойно (наверное) и очень медленно прошла мимо него. И только когда я скрылась за поворотом, смогла вздохнуть и расслабиться. Какой он красивый! Как бы я хотела, чтобы мой муж, если он у меня появится, был бы хоть капельку похож на него. Я буду встречаться только с парнем, похожим не него: высоким, как он, с такими же пшеничными волосами, чтобы глаза были голубые, а на солнце темно-синие, с таким же упругим подтянутым торсом, с такими же красивыми руками, с такими же сильными ногами. Ух! Оказывается, пока плыла, я его хорошо рассмотрела!!! И, главное, он заметил меня».
Таня вслух дочитала эту запись.
— Динка, ты никогда не найдешь себе парня, потому что всех сравниваешь с Никитой. Если только у него нет брата близнеца. Нет же?
— Нет, конечно. Убери ты эту тетрадь, а то я сейчас распла́чусь. Мне так хочется в деревню.
У Дины не было секретов от подруги. Ее дневник в том числе. Дине хотелось, чтобы кто-то критически, со стороны посмотрел на нее и помог разобраться в сложных чувствах. Тане это отчасти удавалось. Общительная, импульсивная, эмоциональная – она была полной противоположностью замкнутой и спокойной Дины. Но они, такие разные, сошлись, как «лед и пламень». Если бы не Татьяна, Дина отдавала бы все время учебе, книгам, танцам и своему дневнику. С Таней ее жизнь наполнялась движением, энергией, событиями. Она постоянно куда-то спешила, устраивала встречи, вечеринки, участвовала в университетских мероприятиях. Всюду, где могла, она тащила за собой Дину. А еще Таня постоянно находилась в состоянии влюбленности. И как только угасало одно увлечение, на смену ему приходило новое чувство. И всегда Татьяне казалось, что это всерьез, это на всю жизнь. Через месяц, максимум три, она говорила: «Он меня недостоин» или « Пошел он …, проживу одна, и больше никогда, ни с кем ». А через неделю у нее снова кто-то появлялся, и «теперь уже точно на всю жизнь».
Все два года Таня тщетно пыталась свести Дину с кем-нибудь из парней, искренне удивляясь, как можно любить вымышленного герой. (Со своим журналистским складом ума Таня решила, что Ник – это такая же выдумка, как и супермен.) Но для Дины все парни делились на две категории: «как Никита» и «не стоит даже смотреть». Причем в первую категорию не входил пока никто, кроме оригинала, а во вторую все остальные. И где-то посредине находился Сашка – их сокурсник с математического факультета. Они познакомились на вечеринке посвящения в первокурсники. Таня, да и сама Дина, поняли сразу, что Сашке очень понравилась Дина. Впрочем, она многим нравилась, хотя ничем особо не выделялась. Невысокая, худенькая, лицо милое, но ничем не примечательное, разве что большие зеленые глаза в обрамлении длинных ресниц. Вот только длинные, до пояса, густые русые волосы привлекали к себе внимание. «Косы уже никто не носит, сделай стрижку и не отпугивай людей!» — убеждала подругу Татьяна. Дина со своей постоянной темно-русой косой походила на девушку не своего времени. Скромно и неброско одетая, она и не отпугивала, но и не давала повода завязать роман. Сашка не в счет. Он друг, он как брат, он всегда придет на помощь, он гений в компьютерах, он в интернете ориентируется лучше, чем в собственной квартире, всегда в нужную минуту добудет любую информацию. Ну и что, что он смотрит на Дину влюбленными глазами верной и чуть-чуть побитой собаки. Если на это не обращать внимания, в остальном с ним легко и просто.
           
                                                                                                                                  5.09.2007год.
        « Я почти каждый вечер вижу Никиту. Он приехал к родителям. Я знаю, он здесь ненадолго, и каждый вечер думаю, что завтра его уже не будет. Вот уже неделю, каждый вечер, он совершает пробежку по своему привычному маршруту. Он даже не догадывается, что это мой любимый маршрут для прогулок. Моя любимая дорожка. Вдоль берега реки, через лесную поляну, мимо озера и ты снова приходишь к тому месту, откуда начал. Я любила здесь гулять, сколько себя помню. А он стал здесь бегать только два года назад, в те редкие дни, когда приезжает навестить родителей. И он уже неделю здесь. А вчера он меня заметил. Обычно я успеваю спрятаться среди деревьев, и он пробегает мимо, не замечая меня. А вчера не успела. Если бы я шмыгнула перед его носом в кусты, он бы принял меня за сумасшедшую. Я вела себя хорошо, даже отлично. Мне кажется, я даже не покраснела. (Что обычно делаю при виде его). Я отступила на шаг с узкой тропинки, чтобы не мешать ему. Он мог пробежать мимо, но он остановился и сказал: «Привет, Динка! Ты прямо как русалка».  «На ветвях сижу?» — зачем-то сморозила я. «Нет, просто волосы длинные и красивые, как у русалки». Он улыбнулся и побежал дальше. У меня были распущены волосы, я их только что вымыла и хотела, чтобы они высохли во время прогулки. Ему понравились мои длинные волосы! Может они действительно красивые».
           С тех пор Дина не стригла волосы, а только чуть-чуть подрезала концы.
 
В субботу вечером в комнату подруг стремительно ворвалась Тамара:
— Девочки, спасите, я погибаю! – она была в своем рабочем клубном костюме: черный пиджак, черные кожаные брюки, блузка в мужском стиле. В руках судорожно сжимала свой телефон.
— Что случилось? – хором спросили Дина и Таня.
— Девочки, я знаю, вы ходите на танцевальный.
— Ну и что, вчера как раз было занятие.
— Мне нужна ваша помощь, пожалуйста, только не отказывайте сразу, я заплачу́, сто баксов, каждой!!!
— Ух ты! И что надо сделать за такие деньги? – спросила Татьяна.
— У меня одна из девушек кордебалета сломала ногу, лежит на вытяжке. А другая, видите ли, почти выходит замуж. Связалась с каким-то нерусским, сказал, женюсь, если бросишь работу. Ну, она сегодня и ушла.
— А чем мы то тебе можем помочь?
— Девочки, миленькие, выручите, иначе я погибла. Мне нужны танцовщицы, иначе вечер будет сорван, а сегодня, как никогда, очень крутые клиенты заказали столики.
— Я все равно не понимаю, — сказала Татьяна, — что тебе от нас нужно.
— Мне нужно, чтобы вы у меня в клубе сегодня танцевали … стриптиз.
— Что!!! – в один голос воскликнули девушки.
— Послушайте, это не совсем стриптиз. Не нужно раздеваться. Подвигаетесь на подиуме полчаса. Наташа вам покажет движения.  Для вас ведь это просто. Ну где я за два часа найду способную танцовщицу! В десять уже начало!
— Нет! – так же хором ответили подруги.
— Двести!!!
— Что двести?
— Двести долларов, каждой. Девочки, где вы еще за час сможете заработать такие деньги. А завтра пойдете их тратить, накупите себе всякой фигни, посидите в баре. Девочки, я умоляю вас!
— Ага, а вдруг меня кто-то из знакомых увидит? – заныла Таня.
— Милые мои! Приглушенный свет, концертный макияж, парик. Даже если и увидит. Вы же там не работаете, потом скажешь: «Обознались, я ничего не знаю!»
— Динка, ну что, выручим?
— Таня, ты как хочешь, а я не могу.
— Что ты не можешь? Танцевать? – нажимала Тамара, — Это же просто танец, танцевать-то ты можешь?
— Танцевать могу.
         Дина даже не поняла, как дала согласие на эту авантюру. И вот счастливая Тамара уже везет их в такси, вот они в пустом зале с двумя оставшимися в кордебалете девушками разучивают движения. Они просты, девушкам приходилось принимать участие и в более сложных постановках. Но главное, излучать на сцене эротизм и сексуальность. А как его излучать без опыта. Пришлось просто заучивать движенья рук, позы, призывные улыбки.
— Так, девочки, — наставляла Тамара новеньких, — когда отработаете номер, сразу в гримерку не уходить. Вы делаете проход по залу, эдакий «полет бабочек» под музыку между столиками. На провокации клиентов не реагируете, если сами не захотите, конечно. И можете быть свободны.
А теперь идем в гримерку готовиться.
     Во время показательных выступлений танцевальной группы девочкам приходилось надевать разные наряды, но такой как сейчас, впервые. Правильно сказала Тамара, им не придется раздеваться, они и так были почти раздеты. На них было что-то типа откровенного белья, только из более плотной ткани, чем обычные трусики и лифчик, чулки и прозрачный шифоновый балахон, который окутывал легкой дымкой, но ничего не скрывал. Образ довершал парик. У Дины было черное каре, у Татьяны – рыжее, другие две девушки были блондинки. Визажист постарался над макияжем так, что Таня с Диной не то что друг друга, сама себя не узнавали в этих роскошных сексуальных девах.
     Дина решила отнестись ко всему, как к простому выступлению. Ну и что, что сцена практически в полуметре от первых столиков, ну и что, что зрители в основном мужчины, богатые мужчины, которые пришли поесть и расслабиться. Вот и пусть едят, пьют, а Дина отнесется к этому просто как к работе.
     Сначала девушки танцевали вчетвером, потом у каждой был свой номер. Дина выступала третьей, сразу за Таней. Они почти не видели зрителей, так как свет был направлен на сцену, а зал утопал в полумраке. Дина была этому очень рада. Это придавало уверенности в своих силах, она, как всегда в танце, погружалась в процесс, отдавалась музыке, и ничего не видела и не слышала вокруг. Только музыка и точные движения рук, ног, тела. Все было выполнено превосходно. В конце все четыре девушки должны были вновь выйти на сцену.
— А сейчас, я хочу, чтобы мы поблагодарили наших красавиц! – раздался в микрофон голос Тамары.
    Зрители зааплодировали. Вспыхнул свет в зале. А Дина тотчас увидела Никиту. Как будто свет вспыхнул  только с одной единственной целью – осветить его лицо. Он сидел за первым столиком у сцены, справа. С этой же стороны стояла и Дина. Зазвучала мелодия. Дина заметила, что ее подруги уже, как и было положено, «порхают» между столиками. Она одна стоит на сцене.
— Дина, что ты стоишь? Иди! – прошептала сзади Тамара. – Иди же!
И Дина пошла. К Никите. Куда же она еще могла пойти! Ее мысли и волю словно парализовало. Она как кукла на веревочке шла прямо к нему.
— Ник, ты посмотри, какое к тебе пришло божество!
Друзья, сидящие рядом с Никитой, подшучивали над остолбеневшей Диной. Никита, наконец, обратил на нее внимание.
— Что же ты стоишь, красавица, садись за наш столик, сейчас мы тебя угостим, — пригласил Никита и поискал глазами свободное кресло, не найдя такого, он схватил Дину за руку, притянул к себе и усадил к себе на одно колено.
Дине показалось, что внутри нее сейчас взорвется вулкан, хотя внешне она была спокойна, даже чересчур спокойна. Она улыбнулась заученной «сексуальной» улыбкой. Дрожащими руками взяла бокал, протянутый Никитой. Их руки соприкоснулись. Электрический разряд пробежал от кончиков пальцев через все тело.
— Ник, а девочка на тебя запала, не упускай момент.
— А кто упускает! – он обнял ее за талию, крепко удерживая на колене. Его рука касалась ее обнаженной кожи. Дине показалось, что она умирает. Она тихо застонала. Тело начало трясти от напряжения. Никита прервал разговор на полуслове, взглянул на Дину.
— По-моему, девочка замерзла, — сказал он.
— В такой одежде неудивительно, — раздалось из-за стола.
— В гардеробе у меня есть пальто, -  зачем-то сказала Дина.
— Пойдем его искать, — проговорил Никита, — Ребята, мы сейчас, все не выпивать!
Он поставил Дину на ноги, взял за руку, и они двинулись между столиками к выходу.
Они вышли в фойе,  Дина нашла свое пальто. Он помог надеть его. Его руки снова коснулись ее обнаженного дрожащего тела. Она судорожно втянула в себя воздух, как будто только что вспомнила, что можно дышать. Он грубо и резко толкнул ее к стене, навалился всем телом, и впился в губы дерзким, безжалостным поцелуем. Дина ухватилась за лацканы его пиджака. «Только бы не упасть», — крутилось у нее в голове. Он словно услышал ее мысли, крепко обхватил за талию. От него пахло алкоголем, мужским парфюмом, и, как это ни странно, цитрусом.
— Поехали отсюда, – внезапно предложил он.
— Да, — выдохнула Дина.
     Он за руку вывел ее на улицу. Они подошли к машине. Он открыл заднюю дверь, усадил Дину. Она заметила, что за рулем сидит водитель. Никита обошел машину, сел рядом с ней на заднее сиденье.
— Домой, — коротко приказал шоферу.
Они ехали двадцать минут. За всю дорогу не сказали ни слова, он только держал ее за руку.
Машина остановилась, они вышли.
— Свободен, — так же коротко отпустил он водителя.
Дина поняла, что они приехали в частный сектор и стоят у ворот большого коттеджа. Ей хотелось рассмотреть дом, чтобы запомнить все, что связано с ним, но она не успела. Он быстро провел ее через двор, они вошли в дом, прошли через небольшую прихожую, через, как она поняла, кухню. Он не включал свет, хорошо ориентируясь в темноте. Они остановились в большом холле.
— Прости, мне нужно сюда, я сегодня, кажется, выпил лишнее, — он скрылся за дверью ванной комнаты. Оставшись одна, Дина сняла пальто, положила его на стул. Через несколько минут он вышел, уже раздетый, только в одних боксерах. Он протянул ей руку.
— Мне тоже туда надо, — и Дина вошла в ванну. Там горел свет. Она зажмурилась. Дина знала, зачем он ее привез, она догадывалась, что будет дальше, но ни о чем не жалела. Она не хотела только, чтобы целуя ее, он ощущал вкус декоративной косметики. Она, как могла, смыла ее с лица и вышла. После яркого света, в холле было совсем темно. Он неожиданно выступил из темноты, схватил ее на руки  и занес в спальню, освещенную только фонарем с улицы.
     Его поцелуи обжигали. Все было как во сне и в то же время в такой реальности, в которую трудно было поверить. Он стащил ее балахон, расстегнул лифчик, целуя каждую грудь, опустился ниже, снял ее концертные трусики, толкнул на кровать.  Долгих прелюдий не было. Он стремительно вошел в нее. Замер на мгновение, ощутив преграду, но потом, не поверив ощущениям, мотнул головой и яростно продолжил дальше. Дина думала только об одном: «Не кричать! Не кричать!» Боль была раздирающей. Она знала, что должно быть больно, но не готова была к такой боли. Она кусала губы, отпуская их только тогда, когда он хотел поцеловать ее. Ее руки могли касаться его спины, волос, шеи. Одно только это давало ощущение счастья и заглушало боль. Стремительный секс закончился быстро. Он упал рядом с ней и, наверное, сразу же заснул. А ошеломленная девушка лежала, широко открыв глаза. Боль ушла, как будто ее и не было. Только саднило губы.
    Дина понимала, нужно идти отсюда, и как можно быстрее. Но хотелось еще чуть-чуть задержать это украденное счастливое мгновение. Она села в постели, посмотрела на него. Он крепко спал. Она легонько провела по его гладким упругим плечам, по груди, пропуская между пальцами упругие колечки. Дотронулась до его волос. Она всю жизнь мечтала узнать, какие они на ощупь. Боже, они такие мягкие! Еще чуть-чуть, еще минуточку, я посмотрю на него и уйду. Дина тихонько коснулась губами его губ, положила голову на подушку, прижавшись лбом к его плечу, обняла его руку. Я еще чуть-чуть полежу, подумала она… и провалилась в сон.
 
     — Ты!!! Ты что здесь делаешь?!
Дина проснулась от громкого возгласа. Она открыла глаза, увидела стоящего над ней Никиту, удивленного, разъяренного и в одних трусах. В ужасе снова закрыла глаза.
— Дина! Я спрашиваю, что ты здесь делаешь? Как ты сюда попала?
Она села к изголовью кровати, натянув на себя одеяло до самых глаз.
— Мы … мы вместе приехали вчера…
— Вчера? Вчера у Артема был мальчишник, … я был, конечно, пьян, но не настолько, чтобы не помнить, что снял вчера проститутку и приехал сюда с ней…
Он в удивлении вскинул брови, обвел глазами комнату, заметил разбросанный ее концертный наряд, черный парик лежал возле кровати.
— Ты? Ты прости…, прости, …э… девушка легкого поведения? Но почему, Дина, зачем ты этим занимаешься? А как же родители? У тебя какие-то проблемы? Тебе нужны деньги?
Дина во время этой тирады только в ужасе все шире открывала глаза, качала головой и шептала: «Нет, нет, нет».
— Так, хватит, вставай, одевайся, — резко приказал он.
Дина только выше подтянула одеяло.
— Вставай, я сказал!!! – он грубо выхватил одеяло и в ярости швырнул его на пол.
— О! Нет, нет, только не это!!! – он в панике уставился на красное пятно посреди белой простыни.
Дина, как могла, закрывалась руками.
— С ума сойти! Сначала я думаю, что сплю с проституткой, а потом оказывается, что я совратил малолетку, да еще и лишил ее девственности!
— Мне уже есть восемнадцать, — пролепетала Дина.
— Да слава тебе, Господи!!! Меня не посадят! Хотя бы это радует…. Так, слушай меня внимательно! Сейчас я оденусь, сделаю два звонка, а потом ты мне все расскажешь, и я отвезу тебя к родителям. Договорились? Одевайся.
Никита скрылся в смежной комнате.
     «Бежать, бежать, как можно быстрее. От стыда, от разговоров. Я не могу ему ничего рассказать. Боже, зачем ты дал мне заснуть! Где были мои инстинкты самосохранения?»
       Дина быстро нацепила на себя белье и чулки, схватила пальто, туфли и, крадучись, вышла из дома. Как только тихо захлопнулась входная дверь, она бросилась бежать, насколько позволяли туфли на высоком каблуке. Она вылетела за калитку. Ранним воскресным утром улица была безлюдной. Было видно, что она упирается в оживленную трассу. Добежать до трассы, а там найти остановку маршрутки. Тут Дина увидела, как через два дома остановилось такси. Из него вышел мужчина, протянул водителю деньги. Дина кинулась к машине.
— Такси? На студенческую, только расплачусь по приезду.
Шофер кивнул, Дина облегченно вздохнула и нырнула в салон автомобиля.
 
  — Динка! Где ты пропала? Что случилось? – Таня с порога набросилась на подругу.
— Вот деньги, внизу такси, вынеси, расплатись, пожалуйста.
— С тобой все в порядке?
— Да!  Отнеси деньги.
— Там Тамара на кухне, переживает.
— Я иду к ней.
На кухне было накурено, хоть топор вешай, так Тамара обычно снимала стресс.
— Ну, слава Богу! Динка, ты жива! И даже относительно здорова. Где ты пропала вчера? Таня всех на уши подняла, хотела полицию вызвать.
— А она не позволила, представляешь, Дина! – на кухню вошла Таня.
— Зачем мне полиция в клубе, это же такой удар по репутации, — оправдалась Тамара.
— А удар по Дине ничего, прокатит!
— Но все же обошлось! Я знала, что все будет нормально. Вот твоя Дина, живая, невредимая, только немного потрепанная. Где ты была? Последний раз я видела, как ты спускалась в зал, а потом как испарилась!
— А я вообще не поняла, куда ты делась после танца. Решила, что ты сразу ушла в гримерку. Мы до утра прождали тебя в клубе, пока охранник нас с Томкой не выгнал. Куда ты делась без одежды, без сумки, без денег, без телефона?
Две пары обеспокоенных глаз смотрели на Дину, ожидая ответа. А та поняла – нужно что-то врать. Дина постаралась улыбнуться, чтобы прогнать тревогу подруг и придать вранью большую достоверность.
— Все в порядке, вы зря волновались. Совершенно случайно в зале я встретила знакомых. Они сидели в клубе, но как раз собрались ехать в другое место. Там у одного из них было день рождения. Меня пригласили, я согласилась. У меня не было времени предупредить вас. Да я думала, что недолго посижу, а вышло так, что до утра засиделись. Я о времени совершенно забыла.
— Я знаю этих твоих знакомых? – с недоверием спросила Таня.
— Нет, не знаешь.
— Врешь ты, Динка, на тебя это не похоже, да и на каком дне рождения ты могла бы себе позволить присутствовать в одном белье? – иронично заметила Таня.
— Я была все время в пальто, там было холодно, — отвертелась Дина.
— Так, девочки, если все благополучно разрешилось, я иду спать. Дина, деньги у Татьяны, костюм отдашь вечером. Все, меня больше нет, телефон я отключила. Кстати, вы бы тоже поспали. Ночка была еще та! – и Тамара удалилась в свою комнату.
— Ты ничего не хочешь мне рассказать?- не унималась Татьяна.
— Нет, — дежурная улыбка сползла с лица Дины. – Я устала. Пойду спать.
— Хорошо, расскажешь, когда будешь готова. Вот твой телефон. Там, кстати, десять пропущенных звонков от Сашки.
— Потом перезвоню, — Дина взяла телефон, выключила его и направилась в ванну. Смывать с себя остатки косметики, а самое главное, ощущение его поцелуев и прикосновений.
 
                                                                                                                          3.02.2008 год
      « Я увидела в окно, что приехал Никита. У него снова новая машина. Я уже не успеваю запоминать его автомобили. Я только привыкла к тому, что у него черный Ford Monday. Я все время искала глазами такую машину, я все узнала по эту марку автомобилей. И вот у него уже серебристый Mercedes – Benz. Эта машина мне больше нравится. Она ему больше идет. Она такая же сильная и красивая, как он сам. Интересно, а Mercedes – это хорошая марка авто? Какие они по безопасности? Надо узнать. Береги себя, Ник. Почему ты ездишь так быстро? Я боюсь за тебя. Хоть ты об этом и не знаешь».
 
        На следующий день, это был понедельник, Дина сидела на лекции по древнерусской литературе. В середине первой пары в аудиторию вошла секретарь.
— Дина Ромашова здесь?
— Да, — ответил за нее преподаватель.
— Ее вызывают в деканат. Срочно.
— Не смею задерживать. Ромашова, вы можете идти, — отпустил ее педагог.
— Что ты натворила? – прошептала сидящая рядом однокурсница Светка, увидев испуганное лицо Дины.
— Пока не знаю, — ответила та.
— Ну, ни пуха…
— К черту…
Дина вошла в приемную. Секретарь уже сидела на месте.
— Входи, тебя ждут.
— Не знаешь, зачем?
— Понятия не имею.
Постучавшись, Дина робко вошла в кабинет и остановилась в нерешительности у входа.
Степан Алексеевич, их декан, сидел за большим столом напротив двери. Увидев девушку, он встал, вышел из-за стола:
— Проходите, Ромашова. Позвольте мне представить вам нашего крупного спонсора, нашего бывшего студента, Пархоменко Никиту Андреевича. Кстати, он ваш земляк. Вы знали это?
— Да. …  Нет. … Да, — промямлила Дина, в ужасе уставившись на человека, которого представлял ей декан. Никита сидел на кожаном диване в углу кабинета. Он был в сером костюме, голубой рубашке, с галстуком. Умопомрачительно красивый. С бесстрастным выражением на лице.
— Эту девушку вы искали, Никита Андреевич?
— Да! Спасибо, огромное, Степан Алексеевич. Это и есть моя односельчанка. Бывшая, конечно, я то сейчас живу в Белгороде, а родители мои и ее живут в одном селе.
— Ну, что же. У меня через пару минут семинар, я вас оставляю, вы можете спокойно побеседовать здесь, в кабинете. А по поводу оборудования для лингвистических кабинетов я вам перезвоню. Спасибо за заманчивое предложение.
Степан Алексеевич быстро вышел. Когда за ним захлопнулась дверь, первым желанием Дины было – бежать. Она уже повернулась к выходу, как услышала за спиной:
— Стоять! –
И замерла. Не видя его, кожей ощущая, как он встал с дивана, подошел к ней. Он стоял сзади нее слишком близко, казалось, она чувствовала его дыхание и стук сердца. А может это ее дыхание и ее сердце? Все смешалось в голове. Она взглянула на него. Куда делось скучающе-равнодушное выражение лица. Его глаза метали молнии. Дина опустила голову, не в силах не то что смотреть в глаза, а даже в его сторону. Стояла посреди кабинета, как провинившаяся школьница.
— Я не для того разыскиваю тебя уже второй день, чтобы ты снова сбежала. Вместо того чтобы с удовольствием провести выходной, я с утра еду в клуб, там оказалось, что тебя никто не знает, ты была приглашена только на одно выступление. Адреса администратора, который тебя пригласил, тоже никто не знает, только телефон. Дозвониться  весь день было невозможно. Только вечером я связался с какой-то Тамарой и вырвал у этой упертой девки твой номер мобильного, который, кстати, отключен до сих пор.
Дина вспыхнула, полезла в карман, достала свой телефон. Он действительно был выключен со вчерашнего утра.
— Да, да, я не вру, ты все время была вне зоны. Пришлось снова ехать в клуб, снова трясти Тамару, пока она не сказала, где тебя найти. А дальше дело техники.
— Зачем? – спросила Дина.
— Что зачем?
— Зачем вы меня искали?
— Я должен был удостовериться, что с тобой все в порядке. Кстати, как ты себя чувствуешь?
— Прекрасно! – не говорить же, что она чувствовала, как по ней проехал железнодорожный состав.
— Ну и хорошо. Послушай, давай продолжим разговор в более непринужденной обстановке, а то этот кабинет слишком официален. Как насчет кафе сегодня вечером? Я освобожусь до шести. Ты в шесть будешь свободна?
-Да.
— Хорошо. Около шести я тебе позвоню. Возьми телефон.
Он полез в карман, и Дина приготовилась принять визитку с номером телефона, но он положил ей на ладонь новенький айфон.  
— Что это? – удивилась Дина.
— Телефон.
— У меня есть телефон.
— Знаю я эти допотопные развалины. На них вечно не дозвонишься.
— Я сама его выключила.
— Зачем?
Молчание.
-Ладно, потом расскажешь. Бери телефон. Там уже вбит мой номер, а так же номер скорой, поликлиники, МЧС, в общем, стандартный набор. Пользуйся и не выключай. Я хочу, чтобы я всегда мог до тебя дозвониться.
— Но зачем вам это надо?
— Можешь считать, что я на некоторое время взял шефство над тобой. Не могу же я допустить, чтобы с моей землячкой что-нибудь случилось в этом страшном городе, — он с ударением произнес слово страшный, улыбнувшись при этом, а потом серьезно добавил, — Только, пожалуйста, без глупостей. Надеюсь, выходки, подобно той, что была в воскресенье, у тебя не часто случаются.
— Не часто.
— Договорились. Идем, я провожу тебя до аудитории.
Они молча прошли по коридору.
— Вечер ничем не занимать! До встречи! – он поцеловал ее в щечку возле двери в аудиторию, развернулся и быстро ушел.
     Держась рукой за щеку, словно ее обожгло, с безумно блестевшими глазами, красная от волнения, она медленно вошла. На несколько минут, пока она шла к своему месту, лекция прервалась. Все с удивлением разглядывали Дину. Она молча села за стол.
— Тебя что, отчислили? – спросила Светка.
— Нет. … Да. … Нет, — снова пробормотала Дина.
— А, понятно, — подруга поняла, что дальнейшие расспросы бесполезны.
 
  — Дина, ты куда-то собираешься? – Таня только что пришла с занятий.
Дина в это время пыталась выбрать наряд для вечера. На кровати уже лежал ворох одежды, не подходящей, по ее мнению.
— Да. Я иду в кафе … э … не одна.
— Оп-па. Я тоже так хочу! Пролежать все воскресенье носом к стенке, потом поплакать тихонько ночью, думая, что я не слышу, зато на следующий день тебя приглашают на свидание. Ты все еще не хочешь рассказать, что происходит?
— Танечка, я тебе обязательно все расскажу, потом, обещаю. Я просто пока сама не разобралась, что происходит. Ты поможешь мне выбрать наряд?
— Это зависит, куда ты идешь и с кем.
— Я иду в кафе, с мужчиной.
— Ты наконец-то влюбилась!
— Уже давно.
— Дина, влюбленность маленькой девочки к мифическому Нику и любовь к живому мужчине – разные вещи. Я очень рада, что ты начала выздоравливать и вылезать из девичьих грез. Добро пожаловать в реальную жизнь, подруга!
— Таня, этот мужчина – Ник.
— Приехали.… Откуда он взялся? Он же где-то там, далеко, в какой-то деревне по выходным, в каком-то большом городе, когда ты здесь, в общем, в каких-то мечтах. А! Ты наконец-то нашла парня, похожего на него!
— Нет, это действительно Никита.
— Да ладно!!!
В дверь позвонили. Девочки не сдвинулись с места.
— Тана, открой, не идти же мне в трусах и лифчике! Да, ты не одолжишь мне свое зеленое платье?
— Бери, — Татьяна ушла открывать дверь. В коридоре послышались голоса. Через минуту Таня вернулась, красная от смущения и удивления.
— Это к тебе! Высокий, златокудрый бог. Где ты познакомилась с таким обалденным парнем?
— Что!!! Боже, Боже, Боже. Как я выгляжу?
— Ну, если немного подкрасишься, а то ты бледная, как приведение, то ничего. Мое платье тебе идет больше. Так кто тот мужчина в коридоре, ты познакомишь меня?
— Идем.
Как всегда, при виде Никиты, Дина впадала в легкий транс. И сейчас, увидев его, одиноко стоящего в прихожей, она остановилась и не могла ни сказать ничего, ни сдвинуться с места. На нем были черные джинсы, бежевый пуловер. В v-образном вырезе видны были завитки волос. Дине сразу же захотелось к ним прикоснуться.
-Дина, так ты познакомишь нас, — заставила ее опомниться Татьяна.
— Да, конечно, познакомьтесь, это Никита Андреевич, а это Татьяна Ланская, моя подруга,  будущая журналистка.
Никита улыбнулся, взял ее за руку, притянул к себе.
— После того, что между нами было, я для тебя Никита, можно Ник, — прошептал он ей на ухо и чмокнул куда-то в шею. – Очень приятно, Никита, — сказал он громко и протянул Татьяне руку. От удивления она не сразу сообразила, что ее следует пожать.
— Это он? – одними губами спросила Татьяна Дину.
-Я же тебе говорила, — так же тихо произнесла Дина.
— Что, мы идем? – спросил Никита.
— Да, только телефон возьму.
— Хорошая девочка! Телефон не забывать и не отключать.
— Да, а почему ты не позвонил? И как ты узнал, где я живу?
Пауза
— Глупый вопрос, да? – она заглянула ему в глаза. В них таились смешинки.
— Ты же сама знаешь,- он обнял ее за плечи и вывел из квартиры.
 
   Они спустились вниз, сели в машину. Через несколько минут он привез ее в уютный ресторан в центре города.
— Добрый вечер, Никита Андреевич, вот ваш столик, — встретил их услужливый официант и посадил за небольшой столик на двоих в уютном алькове.
— Что ты будешь пить? Что тебе заказать? Какой десерт ты предпочитаешь?
— Я не часто бываю в ресторане, не знаю, что здесь готовят хорошо, а что не очень, поэтому положусь на твой вкус.
Больше всего на свете Дине хотелось узнать о его вкусах и пристрастиях. И вот выпал такой шанс.
— Что же, тогда мы закажем легкое вино, апельсиновый сок, суп по-французски, салат «Цезарь», здесь прекрасно готовят паэлью, куриные грудки под сливочным соусом, и на десерт… Скажи, хотя бы, что ты хочешь на десерт?
— Пусть будет мороженое.
— Хорошо, фруктовое ассорти с мороженым.
— Ты здесь уже бывал?
— Этот ресторан принадлежит моему другу. Здесь прекрасная кухня. Все натуральное. Советую как-нибудь посетить.
— Бедным студентам это не по карману, — сказала Дина, рассматривая цены в меню.
— Извини, не хотел тебя задеть, но в любом случае, ты должна правильно питаться. Ты такая худая. Кстати, как ты себя чувствуешь?
-Утром ты уже спрашивал. Ничего не изменилось. Смерть мне не грозит. Тем более от голода,- добавила Дина, увидев, что официант уже полностью заставил их стол. – А худой я была всегда, если ты помнишь, жили же по-соседству.
 Никита пристально посмотрел на Дину и после небольшой паузы произнес:
— Я знаю, почему Тамара уговорила вас выступать на мальчишнике – у нее не хватало танцоров. Я знаю, почему ты согласилась – студенты никогда не упускают любой шанс подзаработать, сам был такой. Я даже понимаю, почему ты подошла ко мне – ты увидела единственное знакомое лицо в зале. Я только одного не могу понять, почему ты согласилась ехать со мной.
Дина молчала, опустив глаза.
— Хорошо, не хочешь, не будем об этом. Только я хотел бы извиниться. Я действительно тогда выпил лишнее. У Артема неделю назад экстренно состоялась свадьба. Мальчишник он не успел устроить до, решил организовать после, это в его стиле. Не это главное. Я не помню ничего конкретного. Я тебя обидел? Я сделал тебе больно? Да не молчи ты!
— Нет, нет, ты не обидел меня, не считая тех слов, что сказал, когда проснулась. А больно было не больше, чем любой женщине. Не переживай.
— Но почему, почему ты меня не остановила? Хотя, что теперь говорить. Я только хочу, чтобы ты знала, снимать девочек в клубе – не в моих правилах. Ты можешь не верить, но с тобой был единственный случай, и, я надеюсь, это останется между нами и в нашем селе не всплывет.
— Я тоже хочу, чтобы ты знал, не в моих правилах сниматься в клубе. Это тоже был первый случай.
— Да это я уже понял.
— И то, что я сделала, тоже останется между нами. Хорошо, Ник?
— Мне нравится, как ты произносишь мое имя. Так меня называют только близкие друзья.
— Я знаю.
— Откуда? Ах да, мы же односельчане! А ты давно уже в Белгороде?
— Второй курс заканчиваю, значит, я здесь уже второй год.
— Надо же, не знал. Я думал, ты еще в школе учишься. Поэтому так перепугался, когда увидел тебя утром в своей постели.
— Ты очень редко приезжаешь в деревню. Я успела вырасти, поступить в институт.
— Да, время бежит.
— Ты говоришь, как пенсионер. А чем ты занимаешься, если не секрет.
— Не секрет. Я генеральный директор фирмы «Стройкомплект Сервис». Мы занимаемся поставками оборудования для различных учреждений, а так же строительством технических зданий.
— Ого! Я в этом ничего не понимаю.
— Тебе и не надо. А ты хочешь стать учителем, как и твои родители.
— Филолог – это не только учитель. Хотя преподавать мне тоже нравится.
— За разговорами мы забыли о еде. Я налью тебе вина?
— Нет! – слишком быстро вскрикнула Дина и закрыла свой бокал рукой. Он удивленно вскинул брови. Дина знала, что даже небольшое количество спиртного действует на нее расслабляющее. А сейчас она хотела сохранить трезвость ума, чтобы снова не наделать глупостей. – У меня после алкоголя ужасно болит голова. А завтра семинар, мне предстоит делать доклад. Не хочу рисковать, — сумела выкрутиться Дина.
— Ладно, тогда и я не буду пить. Чтобы не пугать тебя.
Теперь Дина с удивлением посмотрела на него.
— Меня нетрезвого ты знаешь не с лучшей стороны, — объяснил Никита.
— Я же говорила, ничего страшного не произошло. Ты очень милый и непосредственный, когда пьян.
— Да уж, милый … белый и пушистый.
Они рассмеялись.
Ужин прошел замечательно. Они общались на ничего не значимые темы, вспоминали односельчан. Дина рассказывала о подругах, живущих в их поселке, Никита о том, что стало с их сельской компанией, куда все разъехались и как устроились.
       После ресторана он вез ее к ней на квартиру. В машине они молчали. Дине с ним можно было общаться только тогда, когда их разделяло хотя бы полметра. Как, например, в ресторане столик. Но сейчас в машине, сидя рядом с ним на переднем сиденье, ощущая кожей левой руки его невольные прикосновения, она не могла не то что говорить, а даже думать связно. Он остановился возле  подъезда. Молча взял за руку, как девочку, и повел на ее пятый этаж. Они остановились на лестничной площадке перед дверью в квартиру.
— Я позвоню тебе завтра. Ты не будешь возражать?  — спросил он.
— Нет, конечно, — Дина посмотрела ему в глаза. Он улыбнулся и наклонился к ней. Она поняла, или почувствовала, что он снова хочет поцеловать ее в щечку. Но ее телу было все равно, оно реагировало не на его поцелуи, а только лишь на близкое присутствие. Горячие волны окатывали ее с ног до головы. Дыхание прерывалось совсем, и она хватала ртом живительный воздух. Руки мелко дрожали, она судорожно сцепила их между собой. Он прикоснулся губами к ее щеке, заглянул в глаза, а потом, резко прижав ее к себе, впился в губы бешеным поцелуем. Его язык проник в  рот, одна рука запуталась в волосах, другая за талию крепко прижимала ее к нему. Казалось, он пытается что-то доказать и себе и ей, и не может найти это доказательство.
Наконец, он оторвался от ее губ, тяжело дыша, но, все еще не выпуская ее из рук.
— Прости! – выдохнул он ей в макушку. Он был намного выше ее, голова Дины находилась где-то у него под подбородком. Она хотела взглянуть в глаза, но он все так же крепко прижимал ее.
— За что?
— Позавчера я почти изнасиловал тебя, да и сейчас готов, прямо на лестничной площадке. Ты не заслуживаешь такого отношения. Мне тридцать лет, а я веду себя как мальчишка.
— Двадцать восемь, — прошептала Дина все так же куда-то в область его груди.
— Что двадцать восемь? – он отступил на шаг, размыкая объятья.
— Тебе двадцать восемь лет.
— Да, но какая разница. Ты на меня дурно влияешь. Я веду себя как подросток в переходный период. С этим нужно что-то делать.
— Что ты будешь с этим делать?
— Не знаю. Я позвоню тебе. Пока! – проговорил он резко и быстро пошел вниз по лестнице.
 
                                                                                                                     24.03.2008 год.
        «Сегодня очень плохой день. Идет мелкий нудный дождь, холодно, сыро, промозгло. У меня на душе такой же мрак, как и в природе. Сегодня я случайно узнала, что Никита женился. Нет, я не ревную, нет, нет. Я просто хочу, чтобы он был счастлив, чтобы у него было все самое лучшее: дом, работа, машина, жена. Да, да, да. Я хочу, чтобы у него была красивая, необыкновенная, добрая, отзывчивая жена. А самое главное, чтобы она любила его так, как он этого достоин, чтобы ценила его, и не сделала ему больно. Тетя Вера, мать Никиты, обмолвилась в разговоре с моей мамой, что «этой стерве нужны только его деньги». Теперь я ненавижу ее. Я не видела ее ни разу, но я ее ненавижу. Никита, как я хочу, чтобы возле тебя были только хорошие люди, которые защитили тебя и не причиняли боль».
 
— Динка, проснись, а то я опять уйду и не увижу тебя, — Дина открыла глаза. На краю ее кровати сидела Тамара.
— Послушай, приходили какие-то парни, спрашивали о тебе, я не хотела говорить, но они были очень настойчивы…
— Не переживай, Тома, все хорошо, я знаю, кто это приходил.
— Да? Ух! По внешнему виду трудно сказать, вроде бы на бандитов не похожи, но понятно, что крутые ребята. Точно все в порядке? Это как-то связано с той ночью, когда ты пропала?
— Да.… Нет.… Нет, не связано. Меня разыскивал парень из моей деревни.
— Ничего себе! Дина, он не похож на парня из деревни.
— Так бывает.
— Ну ладно. Пока. Я иду спать. Да, у тебя выключен телефон. Я хотела еще вчера тебе все рассказать, но не дозвонилась.
— Спасибо, Тамара, не переживай, все в порядке.
— Ладно! – она вышла из комнаты.
— Точно все в порядке?- Таня на соседней кровати тоже проснулась. – Как прошло вчерашнее свидание?
— Замечательно!
— А подробности?
-Ну, мы посидели в ресторане, он подвез меня до квартиры, проводил до двери … все!
— Все? Прямо детский сад какой-то. Вы хоть целовались?
— Таня!!!
— Ну что ты краснеешь. В твоем возрасте уже давно нужно от поцелуев идти дальше.
— Таня, замолчи! – Дина бросила в нее подушку и встала с кровати. – Пойду собираться, у меня семинар в десять.
— С тебя подробности! Ты так легко от меня не отвертишься!!! – Таня кинула подушку ей вслед.
 
     Возле аудитории Дину поджидал Сашка.
— Ой, привет.
— Динка, куда ты пропала? Что с твоим телефоном?
— Ничего, он просто выключился.
— А что у вас случилось? В субботу ночью мне звонит Татьяна и странным голосом спрашивает, не знаю ли я, где ты. Потом я тебе не могу дозвониться. А Танька ничего не объясняет, говорит все в порядке, спрашивай у Дины.
— Прости, прости. Столько всего случилось. Я совсем забыла про этот чертов телефон.
— Кстати, он до сих пор отключен. Ты слышала про существование зарядных устройств.
— Саша, прости еще раз.
В это время в сумке у Дины зазвучала мелодия.
— Ты же сказала, что он отключен!
— Ну да. … Ой, подожди! – Дина быстро нашла в сумке телефон Ника. От него пришло СМС
— Ух ты! Так бы и сказала, что новый телефон купила. Четвертый iPhone корпорации APPLe! Крутой! А ты что, и симку поменяла?
— Да, то есть, нет. У меня два телефона, тот со старой симкой и вот этот.
— Дай мне новый номер.   
— Я не знаю его.
— Как это?
— В общем, знаю, я позвоню тебе, и номер высветится, хорошо? Мне пора идти, семинар скоро начнется.
— Да, что я тебя ищу. Ты просила найти в интернете сведения по первым летописям. Вот! – он протянул ей флешку.
— Спасибо.
— Но ты теперь сама можешь выходить в интернет со своего телефона. Ты же его за этим купила?
— Да знаешь, я еще с ним не разобралась.
— О! Я помогу тебе. Маякни, как освободишься сегодня, я тебе все расскажу об этой модели, научу пользоваться.
— Хорошо, Саша, хорошо, я побежала.
Дине очень хотелось поскорей остаться одной и прочитать смс от Ника. Она зашла в аудиторию, села на свое место и, пользуясь минутной паузой до семинара, открыла смс.
Никита:
«Доброе утро! Как спалось? Как самочувствие?»
Дина улыбнулась и напечатала ответ:
«Привет! На все вопросы один ответ. Прекрасно! А ты как провел ночь?»
Ответ от Никиты пришел сразу:
«Ужасно. Мне снились кошмары»
Дина:
«Что это было?»
Никита:
« Мне приснилась маленькая девочка с зелеными испуганными глазами. Она убегала, а за ней гнался монстр».
Дина:
«Ничего страшного»
Никита:
«Да, если не считать, что монстром был я».
Дина:
« Ты добрый, отзывчивый, чуткий. Никакой ты не монстр!»
Никита:
«Ты меня плохо знаешь!»
— Ромашова! Убрали телефон. Как там наш доклад? – раздался голос преподавателя с кафедры.
— Я готова, Галина Аркадьевна.
— Мы все ждем.
Дина выключила звук на телефоне, схватила доклад и вышла в центр аудитории.
Когда после лекции Дина вспомнила о телефоне и достала его, чтобы включить звук, там было семь пропущенных вызовов от Никиты и одно короткое, но емкое смс: «Ты где, черт возьми!!!»
Дина набрала номер Ника. Он ответил сразу же.
-Ты в порядке?
— Да, зачем ты звонил?
-Почему ты не брала трубку?
-У меня был семинар, я читала доклад.
— Что, четыре часа ты читала доклад? Ты там что, преподаешь уже?
-Нет, конечно.
— Могла отправить хотя бы смс.
— Прости, я отключила звук, а потом забыла.
— Ты обещала не отключать и не забывать телефон. Я ведь не много требую.
— Хорошо, я буду помнить. А зачем ты звонил?
— Зачем? … А! Какие у тебя планы на выходные? Ты не собираешься ехать в деревню?
— Нет, в эту субботу не смогу, у нас выступление танцевального на Дне Открытых дверей, а ехать в воскресенье не имеет смысла. Так что, наверное, в следующий раз.
— Я тоже хотел навестить маму, так что поедем вместе. Но за две недели еще договоримся. А в эту субботу я приглашаю тебя вечером ко мне на шашлыки. Будут мои друзья. Можешь захватить Татьяну.
— Я подумаю. Спасибо за приглашение. Пока!
— Пока! Да, не выключать, не забывать!
— Да запомнила уже!
Дина не могла понять, к чему такая чрезмерная заботливость. Одно она понимала – в ближайшие две недели он не собирается исчезать.
 
    Вечером вдруг пришел Сашка.
— Привет, девочки! Дина, ты так и не позвонила!
— Забыла. Спасибо за материал.
— Не за что. Давай твой телефон, покажу,  как в интернет заходить.
— Саша, потом.
— Давай сейчас, я же поэтому пришел.
— Ладно, — Дина протянула ему свой айфон.
— Ух, ты! – снова восхитился Сашка.
— Ой, только не говори, что для тебя такой телефон – несбыточная мечта.
— Не то чтобы несбыточная…
— Мамочке позвони, — съязвила Татьяна.
— Девочки, я же просил не подкалывать.
    Саша – сын не последней чиновницы в администрации районного центра недалеко от Белгорода. Как только он поступил, мама сразу же купила ему квартиру недалеко от универа. Он там был один, так как не смог ужиться с друзьями – квартирантами. Они мешали ему заниматься. Он вообще был помешан на компьютерной технике, учебе, интернете и … немного на Дине.
— Саша, ужинать с нами будешь? – спросила Татьяна.
— Если угостите, но попозже. Смотри, Дина, нажимаешь сюда…
Они уже полчаса сидят над злосчастным телефоном, и Таня никак не может их дозваться за стол.
    В дверь позвонили. Таня открыла. На пороге стоял Никита.
— А Дина где?
— Там, в комнате, проходи.
— Спасибо. Это вам, — он вручил большой пакет и прошел, куда указала Татьяна.
— Я не понял, это кто?
Дина и Саша сидели за столом, склонив голова к голове над телефоном. Увидев Никиту, Дина вскочила. Ей очень не понравилось его хмурое лицо.
— Ой, Никита, привет. Ты так неожиданно. А почему ты не позвонил?
— Я звонил. Но телефон был снова выключен, — процедил он ледяным тоном.
— Это, наверное, я как раз показывал, как достать симку, — сказал Саша.
— Мне так и не ответили на вопрос. Он кто? – его глаза превратились в злые щелочки.
— Никита, это Саша, наш однокурсник, гениальный математик-программист. Он решил мне показать, как выходить в интернет через этот телефон.
— Если бы ты попросила, я бы и сам показал.
В комнату вошла Таня:
— Никита, я не поняла, зачем ты притащил мешок фруктов.
— А! Это вам! Хотел вас угостить. А то весна, авитаминоз, нужно укреплять свой организм.
— Да мы как то не голодаем, и фрукты тоже иногда покупаем.
— Ой, знаю я, как студенты покупают себе фрукты. Чтобы все съели, особенно это касается Дины, она такая бледная и худая, по-моему, ей витаминов уже не хватает. Ну, все, я ухожу, не буду вас отвлекать.
— Постой, может, ты с нами поужинаешь? – предложила Дина. – Мы как раз только собрались садиться за стол.
— Нет, спасибо, я спешу, не забудь за субботу, — сказал он Дине
— Подожди, я провожу тебя, — ей очень не хотелось, чтобы он уходил в таком настроении.
— Идем.
Она вышла за ним на лестничную площадку.  Как только захлопнулась дверь, он резко толкнул ее к стене, оперся руками с двух сторон так, что она оказалась в западне его тела. Дина посмотрела в его блестевшие яростью темно-синие глаза.
— У тебя с ним что-то было?
— Нет, конечно, нет. Он просто друг. Мы общаемся с первого курса. Он гений, вундеркинд, он здорово помогает нам.
— Он в тебя влюблен. Это видно с первого взгляда.
— Но я то не влюблена в него.
— Прости, прости, — он резко выдохнул и безвольно опустил руки, отступил на шаг. – Я не пойму, что со мной творится. Ты так разозлила меня сегодня. Я звоню, телефон снова отключен, захожу, а ты с ним.
-Ник, ты ревнуешь? Почему?
— Почему? Сейчас попробую объяснить. Я хотел тебе предложить … или попросить… Ты не могла бы ненадолго стать моей девушкой, хотя бы на две недели.
— Как это, ненадолго стать девушкой? Это что, шутка?
— Я опять не то говорю. … Я прошу тебя встречаться со мной, пока мы друг друга лучше не узнаем. А как долго это будет, зависит от нас. Но хотя бы две недели ты не могла бы делать вид, что я твой парень, а не Сашка, Сережка или еще кто-то.
— У меня нет парня. Ни Сашки, ни Сережки в качестве парня нет.
— Так ты согласна, чтобы на ближайшее время им стал я?
— Согласна!
— Ух! Наконец-то! Но это повлечет за собой определенные условия.
— Я слушаю.
— Пока ты встречаешься со мной, ты не встречаешься ни с кем другим.
— Я ни с кем и не встречалась.
— Мало ли. В жизни всякое случается. Четыре дня назад я думал, ты учишься в восьмом классе и живешь с родителями в  нашей деревне.
— Четыре дня назад ты вообще обо мне не думал.
— Это верно. Второе, ты не забываешь и не отключаешь телефон, и если что-то случится, звонишь мне. Что бы ни случилось!
— Да что может случиться?
— Давай не будем вдаваться в жизненную философию.
— Хорошо, я согласна с твоими условиями. Но общаться с Сашкой я хотя бы могу?
— Только на расстоянии.
— Клянусь! Не ближе, чем на метр. – Дина отсалютовала ему, радуясь, что смешные морщинки ручейками разбегаются от его глаз, а рот кривит сдержанная улыбка. Наконец-то!
— Я могу поцеловать свою девушку?
— А я своего парня?
— Да! – хором выдохнули они, прежде чем сплелись в поцелуе.
— Мне действительно пора, — прошептал он, с трудом оторвавшись от ее губ, — Иди в квартиру, замерзнешь. Завтра позвоню. И не забудь за субботу. Сашку тоже можешь пригласить, если хочешь.
— Спокойной ночи, Ник, пусть тебе не снятся кошмары.
— Тебе тоже!
       Дина ворвалась в квартиру и, увидев Татьяну в коридоре, почти закричала:
-Таня! Он предложил мне встречаться.
— Так вы уже и так встречаетесь.
— Только что прозвучало официальное предложение.
— Поздравляю! Ты добилась своего.
В коридор вышел Саша.
— А кто это был?
-А это, Саша, был официальный парень нашей Диночки, — отрапортовала Татьяна.
— Он приглашает всех нас в субботу вечером к нему на шашлыки, — сказала Дина
— Ух, ты! Какая щедрость!
Саша заметно сник:
— Я, наверное, не смогу пойти, у меня много дел, и мама на выходные собиралась приехать, — отказался он.
— Саша, не переживай ты так, — хотела поддержать его Таня и … поддержала, — В следующий раз съездишь, я думаю, Никита не последний раз пикник устраивает.
— Да, конечно, я пойду. Пока, девочки.
— Пока! Пока!
Саша вышел из квартиры. Как только за ним закрылась дверь, Дина бросилась на шею подруге и закричала:
— Таня! Я так счастлива!
— Я тоже рада за тебя, подруга. Хоть и не нравится мне твое божество. Красив, конечно, ничего не скажешь. Но что-то в нем не то, я чувствую.
— Ой, Таня, ты его просто не знаешь. Он замечательный!
— Да ты его тоже не знаешь. Поэтому будь осторожна. Поздно говорить – не влюбись, но ты иногда розовые очки приподнимай, когда смотришь на него.
— Ты мне просто завидуешь!
— Да, да, ты права, завидую, — с иронией проговорила Таня. – Пошли есть фрукты. Твой принц сказал, что нужно витаминизироваться.
 
                                                                                                                              5.10.2008 год.
      «Радость от поступления прошла, наступили трудные дни. Знала, что будет трудно, но так! Как я пережила этот первый месяц учебы, даже не знаю. Занятия до четырех или до шести. Потом Танька с Тамарой: «Пошли туда…», «Давай сходим сюда…», «Нас приглашали…». Нет, Таня замечательная девушка, но откуда в ней столько энергии. Я бы после занятий завалилась в кровать и … плакала, наверное, от тоски по дому. Все-таки хорошо, что рядом есть Татьяна. Благодаря ей в каком-то угаре пролетел месяц. Может дальше будет легче? Когда же я втянусь в бешеный ритм студенческой жизни и пойму, наконец-то, прелести ночного города? Может быть, когда-нибудь, я встречу здесь Никиту. Когда ехала учиться в Белгород, меня согревала одна мысль: Ник тоже живет в Белгороде. Я, конечно, понимаю, что город большой и у меня мало шансов за все пять лет учебы встретить его здесь. Поэтому я, как ничего другого, жду поездки домой на выходные. Только там я могу отдохнуть душой. Только дома у меня есть шанс увидеть его. Эти выходные не порадовали меня. Он не приехал. Хотя нет, есть радостная новость. Никита развелся с женой. Он в Белгороде, а в деревне все это знают. Тетя Вера, конечно, не болтливая женщина, но достаточно поделиться с одним, как знает все село. Я рада за тебя, Никита. Ты обязательно встретишь ту, которая тебя достойна.»
 
     В субботу, где-то в полдень, позвонил Никита. Дина зажала телефон в руке и вышла из зала.
— Привет!
-Ты, наверное, еще на концерте? Я помешал?
— Нет, выступление через десять минут, я вышла в коридор, говорить могу.
— Я не смогу лично заехать за вами, я пришлю шофера. В пять он будет ждать вас у подъезда. Оденься потеплее, мы решили посидеть на улице, открыть сезон.
— Хорошо, я поняла.
— У тебя все нормально?
— Если ты снова спросишь, как я себя чувствую -  я зарычу.
— Как ты себя чувствуешь?
— Ник!!! … Прекрасно, только устала очень.
— Видишь, и не зарычала. Все, до встречи. Не забудь про теплую одежду.
— Хорошо, пока!
     Ровно в пять, выйдя во двор, подруги увидели незнакомую машину, возле которой стоял седоволосый крупный мужчина.
— Девочки, это за вами меня прислал Никита Андреевич?
— Наверное, за нами, — сказала Татьяна.
— Тогда прошу! – он распахнул дверцу белой ауди.
 У ворот дома Никиты уже стоял один автомобиль.
— Ого! Он живет на такой улице! – восхитилась Татьяна, — И, кажется, к нему уже кто-то приехал.
Никита жил на улице, полностью состоящей из новых красивых коттеджей. Каждый был неповторим в стиле и богатстве отделки.
Водитель остановился, открыл дверцу, выпуская девушек, они вышли, и машина сразу же уехала. В воротах их уже ждал Никита. Как всегда, при виде его у Дины перехватило дыхание. Он выглядел великолепно и по-домашнему в брюках спортивного стиля и серой толстовке под горло. Волосы были взъерошены. Дине так захотелось их пригладить, просто рука зачесалась.
— Проходите, девочки. Сегодня мы будем праздновать наступление весны.
— Конец апреля, какое наступление, — возразила Татьяна.
— Я не так выразился. Наступление первых теплых дней. Открываем сезон шашлыков в беседке.
Эта весна выдалась холодной, и только в последнюю неделю апреля наконец-то немного потеплело.
— Ты точно тепло одета? — спросил Никита, беря Дину за руку. —  Вечером будет прохладно. Если хочешь, вынесу свою куртку.
-Не беспокойся.
— Хорошо. Идемте, я познакомлю вас с друзьями.
Во дворе уже был разожжен мангал, в большой открытой беседке на столе стояла посуда и бутылки с пивом и вином.
— Познакомьтесь, девочки, это Руслан. Он у нас заведует шашлыками, – представил Никита парня примерно его лет, явно нерусской национальности, который колдовал над шашлыком. Тот, не отрываясь от своего занятия, помахал им рукой.
— А это Дима, мой добрый друг и сосед, — коренастый темноволосый парень сидел в стороне с бутылкой пива «Tuborg» При виде девушек он встал и подошел к ним:
-Очень рад, что нашу мужскую компанию разбавят такие прелестные создания! – он галантно поцеловал руку сначала Тане, потом Дине. Девушки представились.
— Нашу компанию сейчас разбавят еще одни создания, — сказал Никита, услышав шум у ворот. К ним приближалась молодая пара, явно влюбленных, они держались за руки и что-то со смехом обсуждали между собой.
— А вот и Артем с Олесей!
Молодые люди подошли и, наконец-то, оторвались друг от друга.
— Привет! Мы что, последние.
— Не переживай, не опоздали, — успокоил их хозяин, — Знакомьтесь: это Дина, это Татьяна. Они студентки, – представил Никита.
— Артем, — высокий худощавый молодой человек протянул руку. – А это моя молодая жена Олеся.
-Здравствуйте, — красивая блондинка с длинными прямыми волосами и пухлыми губками с вызовом посмотрела на девушек и жестом собственницы схватила Артема под руку.
— Шашлыки почти готовы, у нас кто-нибудь будет накрывать на стол? – закричал Руслан.
— Девочки, поможете мне с салатами? – спросил Никита, — Олеся, ты можешь не отрываться от Артема, в медовый месяц это вредно.
Никита улыбнулся и, подхватив под руки Дину и Татьяну, повел их в дом. Они зашли в светлую, хорошо оборудованную кухню.
— Так, где-то в холодильнике уже приготовленные салаты, нужно только еще порезать овощи и нести все в беседку. Поможете?
— Конечно! – хором ответили девушки.
И вот, стол в беседке накрыт. Они уютной компанией разместились вокруг. Балагур и шутник Руслан не давал никому скучать, вспоминая забавные истории из их совместной дружбы, не забывая одновременно разливать вино и произносить тосты. Артем с Олесей сидели, конечно, рядом, иногда выпадая из общего веселья, так как были поглощены друг другом. Таня быстро нашла общий язык с Димой, и они иногда о чем-то перешептывались. Дина сидела рядом с Никитой и, как всегда, дрожала от того, что была слишком близко к нему.
-Ты замерзла. Я же говорил, оденься потеплее.
— Нет, нет. Я не замерзла, — не признаваться же, что ее уже давно бросает в жар от того, что их плеч и колени под столом соприкасаются.
— Да ты дрожишь. Иди сюда, я согрею тебя, — он придвинул ее к себе, прижал спиной к груди, обнял, и Дина оказалась в теплом коконе его рук. Дрожь прошла, но что-то сладко заныло в животе, в том месте, где лежали сейчас его ладони. Его подбородок упирался ей в макушку, он тихонько на ухо ей рассказывал о своих друзьях.
— Мы с Артемом вместе работаем. Собственно он мой первый зам. Когда я только открыл фирму, он пришел ко мне устраиваться. С того момента я не представляю свою фирму без его участия. В какой-то мере он гений по контрактам и трудоголик. Это его мальчишник мы отмечали тогда в клубе.
— Димка живет через два дома по этой улице. Мы познакомились, когда одновременно вели строительство своих домов. Он работает в администрации губернатора. Холост. По-моему, запал на Татьяну.
— С Русланом мы учились вместе в институте. Он владелец нескольких ресторанов в Белгороде. Кстати, в одном из них мы с тобой ужинали недавно. Он армянин, у него трое детей и жена, которая, по его мнению, должна сидеть дома.
— У тебя замечательные друзья.
— Ну да! Это не все, конечно, но такой компанией мы чаще всего собираемся уже года два. Ты сегодня останешься у меня? – прозвучал его неожиданный вопрос.
Дине показалось, что она забыла, как дышать. Ей очень захотелось взглянуть в его глаза, чтобы понять, с каким выражением он задал этот вопрос. Но он еще крепче стиснул руки у нее под грудью. Не хотелось разрушать этот идеальный теплый мир.
— Если хочешь, останусь.
— Хочу, — и он нежно поцеловал ее ниже уха.
    Когда после одиннадцати все вышли из-за стола, чтобы разъехаться по домам, Дина подошла к Тане и прошептала:
— Я останусь у Никиты.
— Ну, наконец-то! – не сдерживая ни эмоции, ни голос, Таня театрально всплеснула руками, — Тебе мама рассказывала о предохранении?
— Танька, прекрати!
— Да не красней ты, я даже в темноте вижу, как заалели твои щечки. Желаю приятной ночи!
— Таня, — обратился к ней Никита, — Николай Егорович уже повез Артема с Олесей, сейчас он вернется и тебя отвезет.
— Кто, кто меня отвезет?
— Мой водитель, Николай Егорович, вы же с ним приехали.
— А,  понятно. Спасибо, Никита, за приятный вечер. Желаю вам его приятного продолжения, — Таня подмигнула Никите, — Не обижай ее, Ник,  — она погрозила ему пальчиком, — И завтра к вечеру, чтобы была дома! – голосом строгой мамочки добавила она Дине.
Все рассмеялись. Никита обнял Дину.
— Хорошо, мэм, как скажете! – отрапортовал он Тане.
   Через несколько минут пришла машина, и Татьяна уехала. Руслан был на своем автомобиле, он уехал первым из гостей. Последним ушел Димка, не выпуская из рук «Tuborg», ничего другого он не пил.
— Пойдем в дом, ты замерзла! – позвал Никита.
— Давай сначала уберем в беседке.
— Зачем? Не надо. Завтра Надя все уберет.
— Надя? А кто такая Надя?
— Аллилуйя! Ты ревнуешь!
— Вовсе нет!  С чего бы это? Я просто подумала, неужели ты сам приготовил все те салаты, что стояли в холодильнике.
— Конечно, нет. Надежда Ивановна приходит несколько раз в неделю убирать дом и готовить. Я же должен чем-то питаться, а осваивать кухню, как Руслан, мне что-то не хочется. Наде шестьдесят два года, но она не любит, когда ее называют по отчеству.
— Тогда ладно, пусть приходит!
-Уф! А я уже думал, ты устроишь сцену ревности.
— Не дождешься! Идем в дом, мне, правда, холодно.
— Идем, — он обнял ее, они поднялись на крыльцо.
Дина тут же вспомнила их путь в первый раз. Было так же темно, он так же обнимал ее за плечи. Правда, в отличие от первого раза, проходя через комнаты, он везде включал свет. Прихожая, дальше кухня, совмещенная со столовой. Большой холл. Где-то тут должна быть ванна. А это дверь в его спальню. Никита включил мягкое освещение в холле.
— Вот ванна, там, в тумбочке, чистые полотенца. Я думаю, ты разберешься.
— Ник… — она смущенно замялась, — Ты не мог бы мне дать какую-нибудь футболку или рубашку, я ведь не собиралась у тебя ночевать, мне нечего переодеть и не в чем спать.
— Я думаю,  ты понимаешь, что тебе ничего и не нужно, чтобы сегодня спать, — прошептал он ей на ухо, обжигая щеку горячим дыханием.-  Шучу. Я сейчас что-нибудь придумаю, – добавил он громче и скрылся в спальне. Вышел он оттуда с мужским банным халатом. – Великоват, конечно!
— Ничего, сойдет, — сказала Дина, выхватила халат и скрылась в ванной.
     Она долго стояла в душевой кабине, поливая себя то холодной, то горячей водой, в зависимости от того, в жар или в холод бросало ее, но так и не успокоилась. «Боже, Боже, Боже. Она будет с ним. Точнее он будет с ней, по доброй воле, сознательно, ибо первый раз не считается. Что мне делать? Я же дура и неумеха, а он был женат, да причем тут жена, ему двадцать восемь лет, у него было столько женщин! И тут я со своим нулевым опытом…».
— Дина, у тебя все в порядке? – прервал он ее размышления голосом из-за двери.
— Да! – она выключила душ. – Мне придется взять твою зубную щетку, – прокричала она ему.
— Я не против.
Дина вышла, закутавшись в его синий махровый халат с головы до пят, даже еще пришлось, как принцессе, приподнимать подол, чтобы не наступить на то, что волочилось по полу. Ник стоял возле стены, голым торсом, босиком, на нем были только тренировочные штаны,  державшиеся на бедрах, так что видна резинка боксеров.
— Твоя очередь, — сказала Дина.
— У меня наверху есть еще одна ванна, я уже побывал там. Иди сюда! – он протянул к ней руки. Она отпустила подол халата, шагнула к нему и, споткнувшись, упала прямо в объятья.
— Ух! – он подхватил ее на руки и понес в спальню. Опустил посреди комнаты, расплел ее косу, которую она обмотала вокруг головы, чтобы не намочить, уж очень долго ее приходилось потом сушить. Его руки запутались в волосах, он потяну их вниз, пришлось запрокинуть голову, подставляя губы и шею для поцелуев. Она тоже коснулась его волос. Они были влажными. Воздух в комнате сгустился до какой-то массы, которая с трудом попадала в легкие Дины и одуряюще пахла мужским лосьоном, весенней талой водой и Ником. Его руки опустились ниже: на плечи, на талию. Он крепко прижимал ее к себе, и она животом ощутила сквозь ткань халата и тренировочных брюк доказательство его силы и желания.
— Ты похожа на русалку, — прошептал он.
— Ты уже говорил мне это.
— Когда?
— Давно, в прошлой жизни.
— Не бойся, я больше не сделаю тебе больно. Я, хоть убей, не помню, как было в первый раз, но сегодня все будет по-другому.
— Я не боюсь.
— О, Боже! – выдохнул он, стаскивая с нее свой халат. Уложил ее на кровать, целуя обнаженное тело, везде, везде, где только можно и … нельзя.
— Ты уже готова, милая моя, — тихо сказал он.
— К чему?
Он хрипло, гортанно засмеялся:
-Какая же ты еще наивная!
Он встал с кровати, стянул с себя брюки сразу вместе с боксерами, открыл ящик тумбочки, достал презерватив. Дина села в постели, подтянув к груди колени, и широко открытыми глазами наблюдала за его манипуляциями. «Это было во мне? Так вот почему было так больно!»  Заметив ее взгляд, он улыбнулся.
— Не бойся,- прошептал он, снова укладывая ее на спину, — Все будет хорошо. Ты мне веришь?
Она кивнула головой. Он поцеловал ее губы, шею, грудь, осторожно вошел в нее. И она забыла все тревожные мысли, да и вообще все мысли ушли из головы, уступая место прекрасной музыке.
— Дина, открой глаза, — откуда-то ворвался в ее музыку голос Никиты. Она посмотрела на него.
— Тебе не больно? – Дина отрицательно качнула головой, внезапно понимая, что вместе с мыслями куда-то ушли все слова. Она улыбнулась счастливой улыбкой. Он улыбнулся в ответ и продолжил движение, набирая темп,  заполняя ее невообразимыми ощущениями, о которых раньше она и не подозревала. Дине казалось, что она падает, или взлетает, или снова видит сон, который иногда приходил к ней.
А потом, упав с головокружительной высоты, она разбилась на сотню мелких осколков, в каждом из которых, в каждой ее клеточке, разлилось упоительное счастье, как бесценный дар от любимого.
     Она проснулась поздним утром от того, что было жарко. Никита спал на боку, уткнувшись лицом в ее шею, рука его лежала поперек ее живота, ноги сплелись. Дина пошевелилась, разбудив тем самым и его.
— Доброе утро! – прошептал он ей в шею, еще не открывая глаза, но рука его, спокойно лежащая до сих пор, напряглась и ласково прошлась вдоль тела, оказалась на груди.
— Доброе утро! Ох! – застонала Дина, чувствуя подступающую волну возбуждения.
— Я не помню, как мы отключились вчера, но сегодня я понимаю, что мне было мало, — проговорил Никита.
— Да что ты!!!
— Иди сюда! – он навалился на нее, вдавив в матрас. Не переставая целовать, он нащупал на тумбочке презерватив, сел на колени, разорвал упаковку.
— Оденешь сама?
— Я попробую.
Смущаясь, дрожащими руками, она попыталась раскатать резинку, у нее не получалось, он схватил ее за руки.
— Все! Я сам! Иначе все кончится гораздо быстрее, чем я хотел бы.
Все действительно кончилось немного быстрее, чем ночью.
 
— Дина, иди сюда, — позвал ее Никита из комнаты, смежной со спальней. Дина встала с кровати, вошла в открытую дверь и оказалась в большой гардеробной. Ник стоял посредине уже в штанах и в футболке. – Вот здесь мои рубашки, здесь футболки. Можешь выбрать, что хочешь, халат, по-моему, тебе велик.
— Спасибо.
— Не за что. Я в душе, присоединяйся.
— Хорошо.
Он оставил ее в своем «шкафу». Дина прошла вдоль полок с рубашками, пиджаками, посмотрела, что в ящиках. Ей захотелось не просто увидеть, а впитать в себя все, чем он живет. В этой комнате пахло стиральным порошком и его туалетной водой. Она выбрала белую футболку. Натянула на себя. Она чуть-чуть не доходила ей до колен. Вчерашнее свое белье одевать очень не хотелось. И она не стала это делать, радуясь, что футболка достаточной длинны, чтобы скрыть ее голую попу.
Дина вышла из спальни. Ник еще был в ванной, но она не стала его беспокоить, прошла дальше, на кухню, и буквально столкнулась на пороге столовой с пожилой худощавой женщиной.
— Ой, извините!
-Ничего, ничего, — женщина улыбнулась, заметив ее странный наряд, — А Никита Андреевич проснулся?
— Да, он в душе.
— Вы завтракать будете?
— Не знаю.
— Конечно, будем! – она не заметила, как сзади подошел Никита. Он обнял ее за плечи. – Ты так сексуально выглядишь, — прошептал он ей на ухо. – Доброе утро, Надя!
— Доброе утро, Никита Андреевич. Я все из беседки уже убрала. Что вам приготовить на завтрак?
— Дина, ты что хочешь? – спросил Никита.
— Мне все равно, можно просто чашку кофе.
— Нет, этого мало. Давай омлет, бутерброды с сыром и салат. Надя, вы сделаете?
— Конечно!
— Дина, ванна свободна.
— Ник, а где можно найти расческу? – смущенно спросила Дина, приглаживая свои взлохмаченные волосы.
— В холле возле зеркала есть столик, там найдешь.
Дина нашла в холле зеркало, комод под ним, но расчески на нем не было, пришлось выдвигать ящики. В одном из них она нашла расческу, а вот в другом… кучу косметики и прокладки. «Это не мое дело!» — подумала Дина, со злостью задвигая ящик комода.
— Такое впечатление, что ты у меня в столе нашла змею, а не расческу.
— Ой! Почему ты всегда незаметно подкрадываешься?
— Наверно потому, что я босиком. Ну что, нашла расческу?
— Да. И вот еще, — она выдвинула ящик с косметикой. – Это ведь не Нины Ивановны?
-Нет. Это от моей бывшей осталось.
— Бывшей жены?
— Ну, до жены ей было далеко. Бывшей девушки, подруги, партнера или как там еще называется. Ты же не думаешь, что я, как и ты, был девственником. Мне тридцать лет и это подразумевает, что у меня кто-то был.
— А теперь ее нет?
-Ты, конечно, можешь считать меня чудовищем, но встречаться одновременно с двумя не в моих правилах. Как и снимать девочек в клубе. Надеюсь, ты еще не позвонила родителям с рассказом о том, какого плохого мальчика ты встретила в Белгороде. А то мне очень трудно будет приезжать в деревню.
— А ты? Еще не рассказал своей маме, как плохо себя ведет в Белгороде ее соседка, Дина Ромашова, а то мне еще труднее будет появляться на селе.
Никита засмеялся:
— Мы в расчете. Идеи завтракать.
    После завтрака Никита с гордостью показывал ей свой дом. Это был двухэтажный коттедж с гостиной, спальней и столовой на первом этаже, и двумя комнатами на втором. Он в корне отличался от всех домов, которые ей когда-либо доводилось видеть. Во-первых, необычной внутренней отделкой, во-вторых, минимализмом. В нем было не так уж много мебели, но та, что имелась, была настолько функциональна, что ничего больше и не требовалось. Поэтому комнаты казались просторными и светлыми. Впрочем, Дине нравилось все, что было связано с Никитой, даже если бы он жил в хижине. Ей нравился его отчий дом, хотя он ничем не выделялся из всех деревенских домов: такой же маленький, с деревянной отделкой и железной крышей. Но для нее он был самым красивым в деревне.
— Останься и сегодня у меня. А завтра с утра я отвезу тебя прямо в универ, — попросил Никита после обеда.
— Нет, Никита, я не могу, — хотя Дине этого очень хотелось, но костюм для пикника пропах дымом, грязное белье она так и не смогла на себя одеть, поэтому до сих пор ходила в его футболке на голое тело.
— Ну почему? – жалобно протянул Никита, напомнив ей маленького мальчика с надутыми губками.
— Во-первых, мне нужно время, чтобы приготовиться на завтра, я же все-таки учусь и пока на втором курсе, а не на пятом. Во-вторых, у меня нет чистой одежды. Не могу же я весь день разгуливать в твоей футболке, а потом еще в ней и в универ ехать.
— Поедем, купим тебе одежду.
— Ник, я вчера собиралась на пикник. Эта одежда не предполагала прогулку  по магазинам, …да еще и без трусов, – шепотом добавила она.
-А почему без трусов? – так же шепотом спросил Никита.
— Они грязные.
-А, понятно, хоть ничего не понятно. Но одно я понял точно, в следующий раз, когда я приглашу тебя провести у меня выходные, я тщательно приготовлюсь. Кстати, какой у тебя размер белья?
— Ник, достаточно просто предупредить. И я захвачу с собой зубную щетку и чистую одежду.
— Я уже предупреждаю. Когда ты снова попадешь в мой дом, ты быстро отсюда не выберешься. Достаточно?
-Я буду иметь в виду. Ты отвезешь меня на квартиру?
— Конечно.
 
Когда Дина вошла в квартиру, там никого не было. «Как хорошо! – подумала девушка.- Не нужно никому ничего объяснять». Она приняла душ, переоделась, залезла с ногами на свою кровать, положила на колени дневник и … не смогла написать ни слова, кроме «Я так счастлива».
«Дневник – это тетрадь слез», — подумала Дина, отложила его и крепко заснула.
 
                                                                                                                             5.01.2009год.
     «У Никиты умер отец. Сразу после нового года. Я приехала на каникулы. Так хотелось отдохнуть душой после сумасшедших месяцев учебы. Но на душе темно и тоскливо. Я понимаю, что чувствует сейчас Ник. Сегодня утром я увидела его. Он одиноко сидел в дальней части сада, в такой безысходной позе, подперев голову руками и, мне показалось, плакал. Мой сильный, добрый, мужественный Ник. Как мне хотелось перелететь через заборы, которые разделяют наши участки, прижать твою голову к груди и утешить. Но я могла только молча наблюдать. Сердце мое разрывалось от боли за тебя и от безысходности. Я ничем не могла помочь тебе. И никто не мог. Но ты очень сильный. Я поняла это, когда через час ты уже не был похож на того сгорбленного несчастного, что сидел в углу сада. Не выпуская телефон из рук, ты распоряжался похоронами. Тетя Вера, наверное, даже не поняла, как все устроилось и организовалось, она не отходила от гроба. Столько машин, как в этот день, я на нашей улице никогда не видела. Это, наверное, друзья Ника или дяди Андрея. Хотя вряд ли у пенсионера, бывшего железнодорожника, будут друзья на таких машинах. Я рада, что у Никиты так много друзей, которые могут поддержать в трудную минуту».
 
— Дина, можешь даже не рассказывать, я знаю, у тебя была бурная ночь! – сказала Таня, когда Дина, проснувшись утром, вышла на кухню, где уже завтракала подруга.
— Откуда ты это знаешь?
— А как иначе? Я вчера пришла в девять вечера, ты уже спала, прямо в одежде, и так и не проснулась до самого утра. Одно из двух: либо ты заболела, либо предыдущая ночь отобрала у тебя много сил.
— Второе.
— Я так и поняла. Ну как он в постели?
-Ох, Таня…
-Я  так тебе все рассказываю, — надула губы Таня. – А у тебя Ник – тайна за семью печатями.
— Таня, ты даже дневник мой можешь читать, какие уж тут тайны!
— Что дневник. Дневник – это мечтания и терзания. А вот вчера была реальность. И я хочу подробности!!!
— Но как это можно рассказать в подробностях?...
— Ах, да! Ты же еще и слов таких произносить не умеешь: секс, пенис, презерватив… Ты опять краснеешь!!! Все! Молчу! Можешь не рассказывать. Я и так поняла, у вас еще начальная стадия. А я вчера встречалась с Димкой!
— С каким Димкой?
— Ну вот, в субботу вечером познакомились. Сосед Никиты, Дмитрий Соколовский. Ты хоть что-нибудь видела в тот вечер, кроме Никиты?
— А, помню, это тот, который весь вечер пил пиво.
— Ну, наконец-то!
— И как он?
— А вот и не расскажу! Как ты мне, так и я тебе!
Девчонки рассмеялись.
    Во время первой пары Дине пришло смс от Никиты:
«Как прошла ночь?»
Дина:
«Не помню. Спала как убитая, даже раздеться не смогла!»
Никита:
« Ты не заболела? Как ты себя чувствуешь?»
Дина:
« Со здоровьем все нормально. Просто не было сил, чтобы раздеться, а спать очень хотелось».
Никита:
« Я воспринимаю это как комплимент в свой адрес. Чем сейчас занимаешься?»
Дина:
«Сижу на лекции, слушаю о тонкостях современного русского языка. А ты?
Никита:
« Еду в администрацию подписывать контракты. Мне нужно с тобой поговорить. Позвони после лекций».
Дина:
«Хорошо».
Она улыбнулась и спрятала телефон. Девушка с трудом дождалась окна между парами. Ей не хотелось общаться с ним в шуме аудитории. После первой пары у них был большой перерыв, они обычно в это время ходили в кафе. Дина вышла в сквер недалеко от универа, уселась на скамейку и набрала его номер.
— Привет, — услышала она в трубке и почувствовала, как при звуке этого родного голоса «краснеет удушливой волной» — как никогда хорошо она понимала сейчас Цветаеву, о которой только что шел разговор на семинаре.
— Я не мешаю тебе работать? – спросила Дина.
— Должность генерального директора предполагает некоторые вольности. Шучу. Не мешаешь.
— Ты просил позвонить, когда освобожусь. У меня сейчас нет пары, я сижу в сквере и могу говорить.
— Хорошо. Я хотел предупредить, что мы не сможем увидеться в ближайшие три дня. Мне нужно срочно  уехать в Москву.
— Очень жаль. Я буду скучать.
— Я тоже.
— Ты едешь на машине? Один?
— На машине, но не один, конечно, с водителем. Да, еще со мной едет Женя …(пауза)…Женя – это моя секретарша… (пауза)
— Ты хочешь, чтобы я ревновала? Не дождешься!
В трубке послышался его смех.
— Конечно, хочу!
— Тогда удачи тебе с твоей Женей!
— Евгении Васильевне сорок лет, она замужем, у нее двое детей.
— О! Это в корне все меняет. Хотя, кто тебя знает? Может, тебя привлекают опытные женщины в возрасте.
— Нет, мне нравятся маленькие зеленоглазые девочки.
— А ты … «Мой сероглазый король»
— Не понял?
— Ой, Никита, это у меня после семинара голова забита поэтами серебряного века, я тебе строчку из Ахматовой прочла.
— Не выкручивайся! Я не очень хорошо знаю поэзию Ахматовой, но то, что у меня глаза не серые – знаю наверняка!
— Ха! Я заставила тебя ревновать! Я отомщена!
— Ты коварная женщина.
— Ник, будь осторожен в дороге. Я буду за тебя переживать.
— Николай Егорович – опытный водитель. Не переживай. Это я должен переживать. Я попросил Артема (он остается здесь), чтобы он, в случае чего, оказал тебе помощь. Я дал ему твой номер мобильного и сейчас сброшу эсэмэской тебе его номер. Обещай, что позвонишь ему, если нужна будет помощь, если что-то будет нужно!
— Да что может со мной случиться за три дня без тебя!
— Мало ли? Вдруг тебе захочется еще станцевать стриптиз!
— Ник! Это удар ниже пояса!
-Прости! Обещай, что позвонишь Артему!
— Обещаю! Береги себя!
-Я буду звонить.
— Я буду ждать.
 
     Следующим вечером к ним неожиданно нагрянул Артем. С двумя огромными пакетами. Таня с Диной в изумлении уставились на него, когда он протянул эти пакеты им.
— Это что за спонсорская помощь? – спросила Татьяна.
— В этом пакете сок и фрукты, а в этом печенье, сыр, колбаса. Никита сказал, чтобы я проследил, чтобы вы ни в чем не нуждались. А в чем могут нуждаться студенты, как ни в продуктах.
— Но зачем столько?!
— Как зачем? Беременным нужно хорошо питаться.
— Что!!! – хором воскликнули девушки.
— Ой, извините, не то сморозил. Понимаете, Олеся беременна, третий месяц, и это слово постоянно на языке крутится. Я хотел сказать, студентам нужно хорошо питаться. Ну, … для мозга, – он засмущался.
— Ладно, прощаем, я слышала третий месяц беременности самый трудный, — попыталась успокоить его Татьяна.
— Не говори! Мне уже кажется, что я сам беременный. Меня уже тошнит от ее постоянных слез и капризов. «Я хочу яблоки, нет, я не хочу яблоки, я хочу яблочный сок. Я хочу гречневую кашу, ой, меня тошнит от гречневой каши…». Фу, когда же это кончится?
-В твоем случае, месяцев через шесть.
— Я не переживу.
-Переживешь, еще как переживешь!!! – девочки засмеялись, — Пошли с нами ужинать.
— Вы что! Если я через десять минут не буду дома – истерика мне обеспечена. Пока, девчонки, звоните, если что.
— Пока.
Артем ушел. Таня с хитрой ухмылкой посмотрела на Дину:
— Он что, думает, ты забеременела после первой ночи? Вы что, не предохранялись?
-Предохранялись. И я не беременна. Знаю точно. Сегодня утром начались … э … доказательства.
— У тебя месячные. Так вот почему он сбежал в Москву, подальше от недоступных соблазнов.
— Он не знает об этом. Таня, хватит меня смущать!
— Конечно, у тебя же язык не повернется сказать мужчине: «Извини, дорогой, у меня месячные, секс откладывается». Интересно, как бы ты выкрутилась, если бы он не уехал? – Таня всегда была прямолинейна.
— Выкрутилась бы как-нибудь. … Тебя бы попросила. Пошли пакеты разбирать!
Вечером пришло смс от Никиты:
« Я скучаю. Если не спишь, позвони».
Татьяна уже лежала с журналом в постели, поэтому Дина вышла на кухню, набрала заветный номер.
-Привет! Как прошел день? Как добрались? Где ты сейчас? – с ходу выпалила Дина.
— Я очень рад слышать твой голос. Скажи еще что-нибудь.
— Ты на  вопросы не ответил, и я тоже хочу слышать твой голос.
— Ладно, отвечаю. День прошел в дороге. Добрались без происшествий. В Москве ужасные пробки. Мы от Белгорода до Москвы доехали быстрее, чем по кольцу до гостиницы. Устроились. Сейчас спущусь в ресторан, поужинаю и завалюсь спать. А у тебя? Как прошел день?
-Сегодня было четыре пары. Домой добралась в восемь вечера, поужинали. Сейчас сидела за рефератом по древнерусской литературе. Да, приходил Артем, принес кучу продуктов. Зачем ты его загружаешь? Мы здесь не голодаем. А он, бедный, беременной женой измученный.
— Ничего, ему полезно иногда отрываться от Олеси, а то совсем свихнется на почве ее капризов.
— Да, я хочу посплетничать: Таня в воскресенье встречалась с Димой Соколовским.
— Вот сволочь! Он своего не упустит! Предупреди Татьяну, он ужасный бабник. Пусть не сильно на него рассчитывает.
— Я, конечно, предупрежу, но, думаю, Таня с ним справится. У нее и не такие бывали.
— Вы с подругой прямо как две противоположности.
— Ну, да. «Они сошлись, волна и камень, стихи и проза, лед и пламень»
— Что? … Я все время забываю, что ты у меня филолог, и впадаю в ступор, когда ты начинаешь говорить то словами Ахматовой, то Пушкина, как сейчас, вспоминаешь.
-О! Ты помнишь «Евгения Онегина»?!
-Да, моя дорогая учительница, я неплохо учился в школе, а потом еще, представляешь, институт закончил!
— Я знаю.
— Я желаю тебе спокойной ночи, не засиживайся за рефератом. Завтра у меня напряженный день. Вечером созвонимся.
— И тебе спокойной ночи. Удачи завтра.
Он отключился. Дина прижала трубку к груди, прокручивая в голове разговор: «ты у меня филолог…», «моя милая учительница…» … «ты у меня…», «моя…». Он ни разу не сказал ей о любви, но может эти слова подразумевают, что она для него что-то значит?
С улыбкой на лице она вошла в комнату.
-Милый звонил? – Таня оторвалась от журнала.
-Да.
— Ой, Динка, не теряй голову, потом, если что, очень больно будет.
— Я постараюсь, — сказала Дина, понимая, что все советы устарели, она уже потеряла голову. – Да, Никита предупредил насчет Димки. Он ужасный бабник.
-Передай ему, сама разберусь. Кстати, этот бабник приглашал меня завтра в клуб. Хочешь, пойдем вместе.
-Нет, не хочу.
— Будешь сидеть в одиночестве, и горевать по своему принцу?
-В четверг мне сдавать реферат. А у меня там еще конь не валялся. Так что завтра у меня свидание с разными монахами-летописцами где-то в древней Руси.
-Так я и поверила. Давай спать.
 
     На следующий вечер, в среду,  Дина одиноко сидела за столом, перед их стареньким компьютером, обложившись книгами и конспектами, и пыталась собрать в кучу несчастный реферат, который уже неделю висел над ней дамокловым мечом. От Никиты за весь день пришла только одна смс: «Доброе утро! Иду на переговоры. Желаю удачного дня!»
« Доброе утро! Тебе удача понадобится больше. Успехов на переговорах!» — отправила ответ Дина.
Весь день она не смела ему ни позвонить, ни отправить смс, боясь помешать. А вечером не выдержала его долгого молчания, сама набрала. Телефон был недоступен или выключен. Набрала через некоторое время снова – та же история. Она совсем поникла. И только злосчастный реферат отвлекал ее от грустных мыслей.
   Часов в девять вечера в квартиру ввалились веселые Татьяна и Димка.
— Дина, мы за тобой! – с порога закричала Татьяна. Дина вышла в коридор.- Хватит сидеть над учебниками, собирайся, едем в клуб, развеешься!
-Нет, Таня, у меня не закончен реферат, да и настроения нет.
— У тебя всегда нет настроения, когда нет Никиты, – ворчливо отметила Таня.
— Диночка, Таня не хочет без тебя ехать в клуб. Я вас вместе приглашаю и угощаю, поедем!
— Но я не могу и не хочу!
— Что, Никиты боишься? – съязвила Татьяна. А Дима добавил:
-Если хочешь, я позвоню Нику, надавлю на жалость, отпрошу тебя под мою личную ответственность. Ну, сколько можно сидеть и скучать?
— Я бы и сама ему позвонила, но у него телефон вне зоны доступа.
— Вот видишь! – воскликнула Таня, — А он себе в удовольствии не отказывает, явно в каком-нибудь клубе зависает.
— Но почему телефон отключен?
— Да что, в Москве мало клубов, где не ловит сеть? Все! Прекращаем разговоры, иди одеваться! Мы тебя ждем.
Скрепя сердце Дина пошла собираться. От настойчивости Татьяны не так просто было отделаться, проще было согласиться. Как и всегда.
     Они приехали в ночной клуб, Дима усадил их за столик, заказал коктейли, десерт и салаты.
В клубе было шумно, звучала музыка, но Диме с Таней это не мешало. Обнявшись, они о чем-то оживленно беседовали. Дина сидела напротив, потягивая через трубочку коктейль, и думала: «Зачем я сюда приехала и как бы отсюда быстрее выбраться». Громкая музыка, смех никак не гармонировали с тихой грустью, которая поселилась в ее душе.
-Дина, пошли танцевать, – потянула за руку Татьяна.
-О, нет! Пожалуйста! – Дина умоляюще взглянула в глаза подруги.
— Ну хорошо. Не скучай только, и не кисни так.
Они с Димкой скрылись на танцполе. А Дине хотелось только одного: закрыть глаза и представить Никиту. Его голубые глаза, его улыбку.
— А что это здесь красавица одна скучает?
Дина вздрогнула и очнулась от мечтаний. Рядом подсел какой-то парень и по-хозяйски положил руку на спинку ее кресла, коснувшись ладонью плеча.
— Я не скучаю! – она попыталась отодвинуться, но парень уже переместил всю руку ей на плечи и притягивал к себе. От него шел запах алкоголя и пота. Дину передернуло от омерзения. Она поискала глазами Димку, но ни его, ни Татьяны среди танцующих не заметила.
-Пошли, потанцуем, что ли, — в растяжку произнес нетрезвый поклонник, явно упиваясь своей неотразимостью.
— Я не хочу, отстань от меня!
— Да чё ты там не хочешь? Не выделывайся, ты же пришла сюда потанцевать, снять клёвого парня!
Он встал и теперь тащил ее с кресла.
— Да оставь ты меня в покое! — она, как могла, отталкивала его. Он схватил ее за руку, вытаскивая из-за стола. Он хотела шлепнуть его по лицу, но промахнулась, попала куда-то в шею.
-Ах ты, сучка! – он толкнул ее обратно на стул.
А дальше Дина не поняла, почему он так резко упал, почему у него из разбитого носа течет кровь. Она вскрикнула, обернулась и увидела полные ярости глаза Никиты. Он потирал ушибленный кулак.
— Никита! – она бросилась к нему.
 Но он легонько ее отодвинул, словно не замечая, шагнул к парню, схватил того за одежду и резко поднял его с пола. Он трепыхался в руках Никиты, пытаясь вырваться из мертвой хватки.
— Не смей ее касаться даже пальцем, — с металлом в голосе прорычал он и с силой толкнул его. Парень ударился о стену и медленно сполз на пол. Вокруг уже собиралась толпа. Дина заметила, что к ним пробираются охранники. Она схватила Никиту за руку, мышцы его были напряжены, и ей показалось, что она взялась за мраморный столб.
-Ник, не надо! – но он стряхнул ее руку, намереваясь снова наброситься на бедолагу.
Внезапно появляется Димка. Он достает какое-то удостоверение, сует под нос охранникам. Потом хватает за руки Никиту и Дину, и они быстро выходят из клуба.
— Какого черта ты здесь делаешь? – Никита в бешенстве смотрит на Дину.
-Никита, успокойся, это я виноват, это я вытащил их с Таней в клуб, хотел, чтобы девочки развеялись.
— Ну так следи, чтобы с ними ничего не случилось! Где ты был, когда какой-то дебил ее лапал?
— Никита, но ничего же не случилось! – пыталась успокоить его Дина.
— Потому что я вовремя появился!
-Да, а как ты нас нашел? – спросил Димка.
— О! Привет, Никита! – из клуба вышла Татьяна. – Ты такой быстрый! Только что по телефону разговаривали, и ты уже здесь. А что случилось? Почему все такие взъерошенные? Что я пропустила?
-Ты пропустила драку!
-Ух, ты! И кто кого?
— Никита избил парня, который приставал к Дине,  – пояснил Дима.
— Когда ты успел, мы же только что разговаривали?
— У меня очень хорошая машина. Кстати, почему я опять не могу до тебя дозвониться? – налетел Никита на Дину.
Она стояла в стороне. Еще не пришла в себя от пережитого шока. И гораздо больше ее испугал не пьяный  парень, а Никита. Она еще никогда не видела его в такой ярости.
— Это я не могла до тебя дозвониться, ты все время был вне зоны.
— Мы были в дороге. Там, знаешь, попадаются такие глухие места, где нет сети. А вот в каких глухих местах шляешься ты!!! – продолжал орать Никита.
Дина почувствовала, как на глазах закипают слезы. Она развернулась и молча пошла от них.
— Ник, ты, по-моему, переборщил. Она вообще не хотела никуда ехать. Это мы ее уговорили.
-Дина, стой! – Никита бросился за ней. Но она шла, не останавливаясь.
— Да стой ты! – он догнал ее, схватил за руку. Слезы лились ручьем, и она не могла их сдерживать.
Он обнял ее,  целуя мокрые щеки.
— Прости. Я был несдержан и груб, но я предупреждал, что становлюсь чудовищем, если меня разозлить. А ты меня снова разозлила.
— Я не хотела, — всхлипывая, прошептала она.
— Да знаю. Но пойми меня. Я сокращаю командировку, я заставляю водителя выехать после обеда, чтобы вечером увидеть тебя. И что я вижу? Как тебя лапает какой-то идиот!
— Я бы сама с ним справилась!
— Да, ты бы справилась! Руку об него осушила?
-Немного.
— А тут я еще снова не могу до тебя дозвониться. Я скоро приклею к тебе этот телефон.
— В клубе было шумно, я не слышала.
— Слава Богу, хоть у Тани твоей хороший слух!
— Эй, влюбленные, вы там помирились? Помощь не нужна? – закричала им Татьяна.
— Пойдем, я должен еще перед Димкой извиниться, — Никита за руку повел ее к машине.
— Так, мальчики, не знаю, как вы, а мы с Диной просто с ног валимся от усталости, отвезите-ка нас домой, хватит впечатлений на сегодня, — скомандовала Таня.
— Как! А я думал, мы еще посидим, пивка попьем!
— Дима!!! – заорали на него сразу три голоса.
— Ну, хорошо, хорошо. На сегодня все, по домам.
-Не знаю как кто, но я восемь часов провел в дороге, и ни о чем, кроме ванны и кровати не мечтаю,- сказал Никита и на ухо Дине добавил, — Кровати с тобой. Поедем ко мне.
— Нет! – очень быстро и громко воскликнула Дина.
— Ты на меня еще обижаешься?
— Нет, не обижаюсь. Я очень устала сегодня, а у меня еще реферат недоделан. Мне завтра его в десять нужно сдать. С утра пораньше я проснусь и доделаю, – это была первая причина, а вот вторую, надеялась Дина, завтра уже не нужно будет озвучивать – она сама пройдет.
— Итак, разъезжаемся все отдыхать, — подвел итог переговоров Никита.
   На следующий день, до десяти, Дина успела кое-как доделать реферат. Александр Александрович (Саныч, как называли между собой студенты) был очень интересным преподавателем. Он читал лекции так, что заслушаешься. Не одного студента он тоже увлек своей любимой русской литературой. Но в то же время, был очень требовательным, особенно к тем, кто проявлял старание. Тройку у него можно было заработать легко, достаточно просто посещать его лекции. А вот за четверку и тем более пятерку он вытягивал все жилы, особенно если замечал у студента потенциал. Поэтому Дина так переживала за этот реферат по теме «Древняя Русь в летописях»,  тем более что, учитывая последние события, так и не успела с ним всерьез поработать. «Но будь, что будет»,- сказала она себе и перед первой парой положила на общую стопку свои труды.
Тут же в сумке раздалась знакомая мелодия. Смс от Никиты:
«Доброе утро! Выспалась?»
Дина:
«Доброе утро! Нет!»
Ник:
«У тебя плохое настроение?»
Дина:
« Дико болит голова»
Ник:
« А не нужно было по ночам шастать по клубам!»
Дина отправила ему смайлик – мордочка с высунутым языком.
Ник:
« (Смайлик – сердитая мордочка). Во сколько закончатся занятия?»
Дина:
«В пять тридцать»
Ник:
« Прекрасно! В пять я освобожусь. Созвонимся».
Дина улыбнулась. Ура! Он уже не злится, если способен шутить.
     К концу занятий голова уже не болела, а раскалывалась, а таблетки, как всегда, опять забыла на квартире.
Ровно в половине шестого, как только прозвенел звонок с пары, раздался звонок и в сумке у Дины. «Какой он пунктуальный!» — подумала она и нажала соединение.
— Привет. Как самочувствие? – задал Никита свой привычный вопрос.
-Ужасно!
-Почему, что случилось?
-Да, в общем-то, ничего, голова только что-то… ой, подожди… — она, не отключая, прижала телефон к груди, заметив вошедшего в аудиторию Саныча. Он держал в руке стопку рефератов и кого-то выискивал среди студентов, выходящих из аудитории. Заметив Дину, которая тоже направлялась к выходу, он с узнаваемыми интонациями произнес:
— А вас, Ромашова, я попрошу остаться!
Задержавшиеся в аудитории студенты засмеялись.
— Ну что, Штирлиц, удачи! – кто-то хлопнул Дину по плечу.
Дина вспомнила, что до сих пор держит телефон, прижав к груди. Она поднесла его к уху:
— Ник!
— Да! Что случилось? Куда ты пропала? Тебе плохо? Не молчи!
— Я не могу говорить. Я потом…
-Ромашова! – раздался грозный окрик, и Дина нажала отбой.
— Да, Александр Александрович!
— Подойдите сюда! – он сел за стол, показал ей на стул рядом, положил перед ней ее реферат.
Телефон в руке Дины зазвучал вновь. Понимая, как рассердится Никита, Дина все же сбросила вызов. Реферат пока был важнее, да и как с ним говорить сидя перед преподавателем. Через секунду мелодия зазвучала снова, она снова нажала отбой.
— Ромашова, разберитесь, наконец, со своим телефоном. Я видел в вас перспективную студентку, а вы ведете себя как школьница.
Дина выключила звук, положила телефон на стол. Тот завибрировал, двигаясь по полированной крышке.
— Какие тут могут быть знания, когда в руках такие игрушки! – Саныч взял ее телефон и положил в карман своего пиджака. – Так он нам не помешает.
— И так, Ромашова, что за бред сумасшедшей вы мне сдали сегодня утром? Я глазам своим не поверил и три раза заглядывал на титульный лист, думая, что перепутал фамилии. Просто я уже привык, что ваша прекрасная головка способна мыслить и ожидал от вас сдвигов в лучшую сторону. Но то, что вы мне утром сдали – это шаг, и заметьте, огромный шаг назад, к тройкам, двойкам, незачетам. У вас что-то случилось?
— Я … э … нет, ничего, — выдала наконец-то Дина.
— Тогда давайте разберемся по-порядку, я тут сделал пометки, — он открыл ее реферат, — Читая ваши записи, создается впечатление, что монах Нестор был единственный летописец на Руси. А куда вы подевали остальных?
— Я доработаю, — бормотала Дина.
— Конечно, доработаете. А во второй главе…
Когда они добрались до седьмого абзаца третьей главы, дверь в аудиторию неожиданно распахнулась. На пороге показалась Татьяна.
— Ну, я же говорила, все в порядке, — сказала она кому-то в коридоре. – Куда ты все время деваешь телефон? И успокой своего парня, у него истерика!
— Что! – Дина вскочила со стула.
В аудиторию ворвался Никита. Он смотрел на нее своими голубыми испуганными глазами. Но постепенно страх сменяет другое выражение – удивление, негодование, ярость. И вот его глаза уже темно-синие.
— Ты специально это мне устраиваешь? Где телефон?
— У него, — Дина указала на преподавателя.
— Что!!! – глаза Никиты мечут молнии.
Александр Александрович достал телефон из кармана и протянул его Дине.
— Телефон нам мешал работать, а теперь нам мешаете вы, молодой человек.
— Да кто он такой? – почти рычит Никита.
— Это мой преподаватель.
— Лекции закончились в половине шестого, сейчас уже семь, какой к черту преподаватель. Он что, приставал к тебе?
-Да что вы себе позволяете! – возмутился Александр Александрович, — Ромашова, у него действительно, истерика, он неадекватно воспринимает реальность. Вы сможете сами с ним справиться или мне помочь?
— Это я тебе сейчас помогу! – рявкнул Никита, сжимая руки в кулаки.
— Александр Александрович, мы потом с вами договорим. Я пойду, извините! – Дина за руку вытащила Никиту из аудитории.
В коридоре на корточках сидела Татьяна и давилась от смеха.
— Послушайте, с вами не соскучишься! Дина, стоило два года вести себя тихоней, чтобы за два дня так испортить репутацию. Видели бы вы глаза преподавателя, когда выходили из аудитории!
— Пойдемте отсюда,  — взмолилась Дина. – Если выйдет сейчас Саныч, я не знаю, как ему в глаза смотреть.
— Ты не забывай, тут еще есть я, — сказал Никита, — Тебе нужно и мне в глаза как-то посмотреть.
— С тобой я сейчас разберусь, пойдемте только отсюда, — попросила Дина.
       Через десять минут они уже сидели в студенческом кафе и смеялись, вспоминая, как испугался Саныч и как Никита вытащил Татьяну с семинара по праву, чтобы она помогла ему отыскать Дину  на корпусе филфака.
— А что я мог подумать, когда ты сказала, что у тебя болит голова, на полуслове оборвала разговор и сорок минут, пока я дозвонился Татьяне, и мы ехали сюда, не брала трубку. Хорошо хоть не вызвал к универу скорую, хотя такая мысль у меня была.
— Никита, да что со мной может случиться! Я уже два года живу в Белгороде, и все было нормально, — успокаивала его Дина.
— Давай не будем вдаваться в подробности и вспоминать, что с тобой случилось за последнее время. Просто держи при себе телефон и не давай разным козлам отбирать его у тебя.
— Ох, мне же еще извиняться как-то перед Санычем и реферат ему как-то сдавать, не считая экзамена.
-Я сам извинюсь, не переживай.
-Да, Дина, — влезла в разговор Татьяна. – Меня тоже достало, что Никита тебе постоянно не может дозвониться. От этого страдаю я. Вчера в клубе не успела выйти в туалет, как он звонит: «Где Дина?», сегодня спокойно сижу, слушаю семинар, он снова звонит: «Где Дина?». С этим надо что-то делать.
— Я знаю, — сказал Никита, — Дина переезжает ко мне.
— Ого! Ну не так же кардинально! – возмутилась Таня.
Дина удивленно посмотрела на Никиту и только открыла рот, чтобы сказать, как он перебил
— И не спорь. Я устал ездить по всему Белгороду, разыскивая тебя. Сейчас едем собирать вещи.
— А как же я… — заныла Татьяна.
— Извини, Танечка, тебя я взять к себе не могу, ты очень самостоятельная девочка, ты и сама справишься.
— А я бы к тебе и не пошла! Ты ненормальный. Я бы уже сдохла от такой опеки, – и она показала Никите язык.
      Когда они на квартире собирали вещи и книги Дины, Таня спросила:
-У тебя прошло? Или мне прийти на помощь и сказать ему?
— Прошло.
— Слава Богу! Но в следующем месяце, если что, обращайся.
— Таня, ты неисправима!
— Какая есть. Мне будет тебя здесь не хватать.
— Я же не пропадаю совсем.
-Я пока на твое место никого не ищу.
— Не надо. Я буду платить так же. Да я и не забираю все вещи, здесь еще куча моих книг, и дневник тоже.
— Удачи, подруга! Не позволяй ему манипулировать тобой. Если что, только позвони, я прилечу и уничтожу его! – пошутила Таня.
— Я знаю, — серьезно сказала Дина.
В комнату вошел Никита.
— Что, идем? Попрощались?
— Идите уж, а то я запла́чу,- Таня театрально промокнула глаза полотенцем.
— Никита! – она окликнула их у порога, он обернулся, — Не обижай ее!
Он улыбнулся, поцеловал Дину, и они вышли.
 
     Дина была в легком трансе от таких разительных перемен в ее жизни. Только недавно она мечтала о поездке в деревню, чтобы там, может быть, тайком увидеть любимого. И вот она едет рядом с ним, к нему домой, чтобы жить с ним, в его доме. Это было похоже на сказку, на сон, и она очень боялась проснуться.
— Приехали! Добро пожаловать ко мне! – с улыбкой произнес Никита и нажал кнопку на брелке. Медленно поднялись автоматические ворота, он въехал в гараж.
— Возьми только сумку с личными вещами, книги я потом сам перенесу. Ты все время молчишь. Такая грустная. Ты не рада, что я тащу тебя к себе?
— Нет, я рада. Я просто не могу прийти в себя, все так быстро произошло.
— Знаешь, меня тоже несколько пугает стремительность событий. Но я рад, что все так складывается, – он подошел к ней, — Я мечтал о тебе. Эта поездка в Москву помогла мне многое понять. В общем, я очень рад, что ты здесь. Проходи и чувствуй себя, как дома, — сказал он, распахивая входную дверь, к которой они подошли.
 Он принес ее сумки в комнату на втором этаже.
— Это гостевая комната,- объяснил он, — Здесь пустой шкаф, ты можешь разложить в него свои вещи. А рядом комната – мой кабинет. Там есть компьютер. Можешь пользоваться. На кровать не смотри. Ты на ней спать не будешь, – добавил он, подходя к ней вплотную, заключая в кольцо своих рук.
— А где же я буду спать? На коврике в прихожей?
— Ты отлично знаешь, где будешь спать! – прошептал он ей в ухо, обдавая жарким дыханием ее шею, почти касаясь губами щеки.
Она коснулась его груди, подняла руки, чтобы обнять, но он резко схватил ее за руки и отступил на шаг.
— О, нет! Не касайся меня!
— Почему?
— Ты не представляешь, какие адовы муки я испытываю со вчерашнего вечера, когда все устали и разъехались спать. Всю мою усталость как рукой сняло неудовлетворенное желание. Мне кажется, я взорвусь, если ты коснешься меня. А мне еще нужно, как гостеприимному хозяину, накормить тебя.
-Да, да, а потом в баньке попарить, а потом спать уложить!  — добавила со смехом Дина.
— Вот именно!
После ужина и ванны, которую Дина приняла на втором этаже рядом со «своей» комнатой, она критически осмотрела весь свой скудный запас «эротического» белья, и поняла, что ничего подходящего для соблазнения мужчины у нее нет, так как до этого ей ничего подобного и не требовалось. Она облачилась в свою ночную рубашку в цветочек, накинула халат с милым котиком на кармане, расплела и расчесала волосы, надеясь, что хоть они придадут сексуальности ее детскому наряду.
Она спустилась вниз, тихо остановилась на пороге спальни. Никита сидел посреди кровати, скрестив ноги по-турецки, на коленях у него был ноутбук, он что-то увлеченно читал. На нем были только тренировочные штаны, сползавшие на бедра. Влажные волосы топорщились вверх. Но комизм его образу придавали очки, которые так не соответствовали голому торсу и взъерошенной шевелюре. Не удержавшись, Дина прыснула. Он заметил ее, улыбнулся, отложил ноутбук, снял очки.
— Нет, нет, надень очки, пожалуйста, я хочу запомнить этот образ. Ты  так похож на учителя! – Дина уже смеялась вовсю.
— Ничего смешного. Я уже не могу работать без них с компьютером.
-Прости, я не хотела над этим подшучивать, просто ты сейчас забавно выглядел.
— А ты? Ты хоть осознаешь, как выглядишь ты! – говорил он, медленно надвигаясь на нее. И вот она уже чувствует его губы на шее, на щеках, на губах. Его руки, властно стягивают с нее халат и ночную рубашку. И какая разница, что там на этой рубашке – цветочек или горошек, она и ее тело желанны сейчас для него. Он схватил ее на руки, перенес на кровать. Его губы, его руки, его запах.   Он везде – внутри и снаружи. Она растворяется в нем, сливаясь воедино с любимым и душой и телом.
     Когда утром в семь часов где-то прозвенел будильник, Дина, не размыкая глаз, лежала и пыталась понять: то, что произошло – снова прекрасный сон? Что если она сейчас откроет глаза и окажется у себя на квартире или дома у родителей в своей девичьей постели? Поцелуй Никиты доказал, что это не сон. Она распахнула глаза, увидела склоненное над ней любимое лицо, улыбнулась.
— Это правда, — прошептала она.
— Конечно, правда, жестокая правда жизни. Нужно вставать и ехать на работу! – констатировал Никита. – А так не хочется!
Он прижал ее к себе, просунул руки под плечи и ягодицы, потом резко перевернулся на спину. Она оказалась на нем, волосы ее упали, укрыв их шатром.
— Я хочу остаться вот так на весь день.
-Я тоже, — прошептала она, легко касаясь губами его лба, носа, губ.
Зазвучала мелодия на телефоне Никиты.
— О, Боже! Ну что может быть в такую рань! Прости! – он осторожно уложил Дину, чмокнув ее в носик, схватил телефон и скрылся в гардеробной.
— Я не ожидал, что пятница будет напоминать выходной, но, кажется, денек намечается еще тот, — сказал он, входя в спальню уже в футболке и спортивных брюках.
Дина тоже встала, нашла свой халат, натянула его на себя.
— Я ненадолго убегаю, можешь занимать любую ванну.
— Никита, что случилось? — забеспокоилась Дина.
— Ничего, ты такая испуганная, все нормально.
— Тебе позвонили,  ты убегаешь и говоришь — ничего не случилось.
Никита засмеялся:
— Это обычное рабочее утро: позвонила секретарь, напомнила о встрече в половине девятого, а убегаю я на пробежку, потом тренажеры. Это привычка, я не хотел бы ей изменять, отменить утреннюю разминку я позволяю себе только в выходные. Но это ненадолго, где-то полчаса. Ты дождешься меня, вместе позавтракаем?
— Конечно, дождусь. — Дина всегда знала о его фанатичном увлечении спортом.
За завтраком Никита спросил о ее расписании.
— Сегодня пятница, значит занятия с десяти до пяти, в половине шестого танцевальный, в семь я свободна.
— Так, значит я еду на своей машине, а тебя к десяти отвезет Николай Егорович. А после твоего танцевального я заберу тебя сам. Сегодня придет Надя. Будет звонить и спрашивать меню. У тебя есть какие-то предпочтения? Что бы ты хотела на ужин?
— Тебя! – Дина улыбнулась, Никита улыбнулся в ответ.
— А если серьезно?
— Ник, я не привыкла, чтобы мне готовили, я сама себе готовлю. Могу и тебе приготовить.
— О! Только не скажи это при Наде. Страшно обидится.
— Хорошо, передай ей, что я полагаюсь на ее вкус. А вообще, пока что мне нравится все то, что нравится тебе.
— Я рад. Не хочется тебя оставлять, но я должен ехать. Я уже позвонил водителю, в полдесятого машина будет стоять у ворот.
-Спасибо!
 
      Танцевальный кружок у девочек проходил обычно в пустом университетском актовом зале. Дина была очень рада, что одинокую фигуру Никиты в пустом зрительном зале, она заметила только при прогоне последнего танца. Иначе она упала бы в самом начале. Как можно задумываться о правильном движении ног, рук, постановке тела, смотреть на партнера, если хотелось смотреть только на него.
— Гляди под ноги, не смотри в зал! – прошипела Татьяна, когда они едва не столкнулись во время танца.
— Я стараюсь, — вымученно улыбнулась Дина.
Выйдя из раздевалки, она нашла его в том же кресле, но рядом уже сидел зам. декана исторического факультета и что-то оживленно объяснял Никите. Тот вежливо улыбался, кивал головой, но было видно, что беседа его явно тяготила. Заметив Дину, он резко встал, протянул собеседнику руку для пожатия и быстро вышел.
-Если я еще раз сюда за тобой заеду – я стану банкротом, — пожаловался Никита.
— Всем нужна спонсорская помощь?
— Что-то типа того, — он обнял ее, — М-м-м! Ты так пахнешь!
— Ник! Я пахну по́том!
  — Ты пахнешь собой. И мне это нравится, – сказал Никита.
— Мне тоже нравится, как ты пахнешь, — Дина улыбнулась и положила руки ему на плечи.
— Это значит, что мы подходим друг другу, — пояснил Никита.
— Да???
— Нет! – резко выдал он.
-Что нет? – удивилась Дина.
— Нет, мы не будем здесь целоваться, это слишком личное, мне не нужны зрители.
— А с чего ты взял, что мы должны целоваться?
— Если сейчас же не уберешь руки и не перестанешь так смотреть, я тебя поцелую, а потом не смогу остановиться, а здесь, в коридоре жесткие подоконники и слишком людно.
Она быстро наклонила его голову, став на цыпочки чмокнула в подбородок и отбежала на несколько шагов.
— Поехали домой, я из-за твоих танцев очень голодный,- сказал Никита. -  Во всех смыслах этого слова, — с улыбкой добавил он.
 
— Завтра мы собирались ехать к родителям, — напомнил за ужином Никита.
— Да. Я помню.
— Я не смог полностью освободить день. Мне нужно будет кое с кем встретиться. Я потихоньку с утра уеду, постараюсь тебя не разбудить. А ты отсыпайся. К двенадцати вернусь и поедем.
— Хорошо. Ник, я смогу тебя увидеть в деревне?
— А я тебя?
— Пригласи меня на свидание. Возле моста. Это так романтично!
— Хорошо, завтра в восемь, я приглашаю тебя на свидание возле реки. Тебя мама отпустит?
— Даже если нет, я сбегу!
Они дружно рассмеялись.
— Возвращаемся в Белгород в воскресенье, — уточнил Никита.
— Как скажешь.
— Я понимаю, тебе хотелось бы подольше побыть с родителями, но в понедельник мне в семь утра нужно быть на объекте, мы готовим его к комиссии.
— Никита, я совершенно не против.
— Да, в понедельник тебя снова отвезет в универ Николай Егорович,  скажи только во сколько, чтобы я его предупредил.
— Может, я сама доберусь, зачем напрягать человека.
— Дина! Это его работа.  Он получает зарплату и неплохую на сегодняшний день.
— А Надя тоже получает зарплату?
— Конечно. Не думаешь же ты, что она оказывает мне спонсорскую помощь.
— Ты должен сделать ей прибавку. Она приготовила очень вкусный ужин.
— Я рад, что тебе понравилось. Но она и так получает прилично и очень боится потерять работу, поэтому относится к ней серьезно. Ты ее смертельно обидишь, если включишь стиральную машину или пылесос. Она подумает, что я собираюсь ее уволить.
— А если мне нужно будет постирать?
— Просто положи в корзину для белья. На следующий день все будет чисто, выглажено, и лежать на своем месте в шкафу.
-Даже трусы?
— Даже. Я с ней общаюсь в основном по телефону. Она приходит через день к десяти часам и до часа, обычно, уходит. Так что, если у тебя будут какие-то пожелания для нее, оставь на столе записку или позвони. Ее номер на холодильнике. Там же телефон сантехника, электрика, участкового врача, участкового полицейского. Но, я думаю, они тебе не пригодятся.
— Никита, — она решила затронуть давно мучившую ее тему. – Ты говоришь так, как будто готовишь меня к долгой жизни в этом доме.
— Ты что, снова решила от меня сбежать? – с тревогой спросил он.
— Нет. Но я пока не понимаю, в качестве кого я здесь буду жить.
— В качестве моей девушки, я же говорил тебе.
— Но ты говорил, что это на некоторое время.
— А еще я говорил, что все зависит от нас. Или тебя что-то не устраивает? Тебе неуютно здесь? Я чем-то обидел тебя?
— Нет, все устраивает, я просто боюсь.
— Чего?
— Моя жизнь так изменилась за последнее время. Меня все время не покидает ощущение, что я вижу сон, что все, что происходит со мной – ненастоящее. Я проснусь и пойму, что тебя нет, и ничего не было.
— Я не пойму? Ты филолог или философ? Иди сюда. Я покажу тебе реальность. А потом мы вместе будем смотреть сны.
— О нет, я в душ, я должна смыть после танцев твой любимый запах, мне-то он не очень нравится.
— Ты не поверишь! Мне тоже срочно нужно в душ и именно в тот, в который идешь ты.
Потом Дина думала, как хорошо, что у Никиты такая большая душевая кабина и … такая прочная.
Они перебрались в спальню, еще не остывшие после секса под струями воды, но оба чувствовали –  этого мало, очень мало.
Внезапно во всем доме погас свет. Они в это время целовались, стоя посреди спальни.
— Не бойся, — прошептал Никита. – У нас такое часто бывает. Это же новостройки. Скоро включат.
— Я не боюсь. Мне сейчас все напоминает первую ночь.
-Почему? – удивился Никита.
— Ты нигде не включал свет. Меня даже удивило, как хорошо ты ориентировался в темноте.
— Это же мой дом. Подожди, я сейчас, – он вышел, но быстро вернулся с подсвечником. Установил его на прикроватной тумбочке, зажег свечу.
— Зачем? Я не боюсь темноты.
— Я не хочу, чтобы тебе хоть что-то напоминало о первой ночи.
— Теперь это напоминает мне другое.
— Что же?
— «Свеча горела на столе, свеча горела.
   На озаренный потолок ложились тени.
   Скрещенья рук, скрещенья ног,
   Судьбы скрещенья».
— Это кто? – спросил Никита.
— Это Борис Пастернак.
— А почему мне кажется, что здесь как то замешана наша непревзойденная Пугачева?
— Ну, как сказать, она тоже приложила к этому руку… точнее голос.
— Как ты там сказала? Сплетенья рук, сплетенья ног? – перефразировал Никита. – Идо ко мне, я хочу узнать, как выглядят это стихи на практике, а еще, я должен реабилитировать себя за первую ночь!
Дина улыбнулась и шагнула в его объятья.
 
         Эта ночь так вымотала девушку, что она сквозь сон слышала, как собирается Никита, чувствовала, как он целует ее перед уходом, но проснуться так и не смогла. Только в десять она открыла глаза и порадовалась выходному дню. Она быстро привела себя в порядок и вышла на кухню. До приезда Никиты еще два часа, Дина решила приготовить что-нибудь на обед. Холодильник был, конечно, заставлен блюдами, приготовленными Надей. Но как Никита узнает, что Дина тоже мастер в кулинарии. Она нашла в морозилке филе цыпленка и, пока оно размораживалось, чистила овощи для пюре и салата.
Вдруг у входной двери послышался шум. Дина взглянула на часы – для Никиты было рано, да и его шаги она бы узнала из тысячи. Там явно шла женщина. «Надя!» — подумала Дина, судорожно решая, как оправдать следы своей «преступной» деятельности. Но это была не Надя.
В комнату вошла очень высокая молодая брюнетка с короткой стрижкой, с правильными, красивыми, но какими-то острыми чертами лица. На ней была короткая красная кожаная куртка, черные джинсы на бедрах, сапоги на высоком каблуке. За собой она вкатила большой дорожный чемодан. Увидев Дину, она в удивлении остановилась.
— Ой! Я думала, это Надя. Она что, уволилась? Ты вместо нее?
— Нет, Надя не уволилась. А вы кто?
— Меня зовут Элла. Я девушка Никиты. А ты? … Постой! Ты та деревенская дура, которая могла залететь от Ни́ки.  Ну и как? Как ты себя чувствуешь?
Дина вздрогнула, услышав привычный вопрос Никиты из чужих уст, и непонимающе посмотрела на девушку.
— Так что? Время прошло. Уже выяснилось? – продолжала Элла, — Ты беременна?
— Нет, я не беременна.
— Слава Богу, — Элла бросила на стул куртку и пошла к входу в столовую, но на полпути остановилась. – Но подожди, а почему тогда ты здесь? – искренне удивилась она. – Стоп! Ни́ки ничего не знает! Ты говорила ему, что не ждешь ребенка?
— Нет, зачем?
— Ах ты, хитрая сучка! Он думает, что ты беременна, а ты, конечно, его не собираешься разубеждать! Ну, ничего, я сама ему скажу! Вовремя же я вернулась. Кстати, и долго ты собиралась манипулировать несуществующим ребенком?
— Каким ребенком, о чем ты говоришь? – все больше путалась Дина.
— Ой-ой-ой. Можно подумать, ты не знаешь о его отношении к детям. Да он помешан на желании иметь наследника. Он с женой развелся, когда узнал, что она втайне от него сделала аборт. Я ее понимаю, в двадцать пять лет губить фигуру беременностью, но ради такой жизни могла бы потерпеть. А у нас с ним все шло хорошо. Я собиралась родить ему долгожданного наследника…попозже. Но тут влезла ты и все испортила. Ты не представляешь, чего мне стоило привлечь его внимание. И тут он мне заявляет, что я должна исчезнуть … на некоторое время, чтобы он мог спокойно выяснить, не залетела ли от него одна девочка в ту ночь, когда он по пьяни не мог вспомнить, предохранялся или нет.
Дина стояла, прислонившись к стене, белая, как эта стена. До нее постепенно стал доходить истинный смысл их отношений: его гиперопека, постоянные вопросы о самочувствии, пакеты фруктов. Он заботился не о ней, а о своем ребенке, которого нет.
— И что он собирался делать дальше? – тихо спросила Дина.
— С кем? С тобой? Ну, если бы выяснилось, что ты беременна, наверное, держал бы возле себя все девять месяцев, чтобы ты, ни дай Бог, ничего не сделала с его ребенком. Потом, не знаю, забрал бы ребенка, нанял няню. Но, к счастью, все обошлось. Считай, ты не подошла в качестве инкубатора. Можешь быть свободна!
Элла схватила чемодан и прошла вглубь дома. А Дина опустилась на стул. Ноги подкашивались, руки дрожали. Где-то в желудке сформировался жесткий ком боли, готовый разрастись и затопить ее с головой. Несколько минут она ничего не видела и не слышала, прислушиваясь к боли, которая все росла и росла внутри нее.
— А ты что, еще не ушла? – на кухню снова вошла Элла, она уже переоделась в домашний костюм.
-Где, кстати, Ни́ки? Але! Ты меня слышишь?  — вывела из задумчивости Дину.
— Он уехал на какую-то встречу, – ответила Дина.
— На какую-то встречу! Он поехал меня встречать! Но самолет приземлился позже, мы, наверное, разминулись. Надо было подождать в аэропорту, а я взяла такси. Так классно отдохнула! Египет – это рай! Так что даже не плохо, что ты появилась, и ему пришлось меня отправить подальше.
Дина, не моргая, смотрела на девушку и представляла ее рядом с Никитой. «Они великолепно смотрятся вместе. Высокий белокурый бог и, под стать ему, такая же высокая черная богиня».
— Эй! Ты опять зависла! Шла бы ты отсюда. А то я так не люблю разные разборки, – вежливо проговорила Элла.
— Да, конечно.
Дина встала, надела пальто, дошла до двери, потом медленно, как в гипнотическом трансе, вернулась, достала из кармана джинсов свой, точнее его телефон, положила в центр обеденного стола.
-Передашь, это его.
— Хорошо! У тебя деньги на маршрутку есть? – проявила заботу Элла.
— Не беспокойся.
         Не чувствуя ни рук, ни ног, ни звуков, ни запахов, Дина вышла за калитку. Прошла вниз по улице до трассы. Она шла, не обращая внимание на снующие машины, на спешащих куда-то людей. Шла, не видя и не слыша ничего вокруг, радуясь тому, что ей есть куда идти, что она вообще может идти, что она не может плакать. В кармане пальто у нее были деньги, на маршрутку точно были. Но она шла почти через весь город, два часа добираясь до квартиры.
 
— Дина! Ты где? Ты собралась? Мы едем! – закричал Никита, едва открыв входную дверь.
В ответ ему раздался мурлыкающий голос совсем не Дины.
— Привет, Ни́ки, я вернулась!
— Не понял! – он в изумлении остановился посреди кухни, так и не сняв куртку, хотя собирался.
— Какого черта ты здесь делаешь? И где Дина?
— Почему ты такой грубый! Я так устала с дороги, я так соскучилась! – Элла ласково провела ладонью по его щеке. Никита передернулся, будто она его ударила.
— Я повторяю вопрос. Где Дина? И что ты забыла в моем доме? – гневно бросил он.
— Ни́ки, ну что ты такой вспыльчивый! – Элла надула губки.
— Я вспыльчивый! Я пока еще нормальный. Но если ты не хочешь узнать, какой я, когда вспыльчивый, ты сейчас мне быстро расскажешь, что здесь происходит. По-моему, две недели назад мы с тобой обо всем договорились. Я считал, между нами нет неясностей, и я тебя больше не увижу,  не только в моем доме, но и вообще.
— Ой, ну о чем мы договорились! Я подумала и решила, зачем обижаться на тебя из-за какой-то девочки, с которой ты переспал, тем более был нетрезв. И ты был прав, когда просил меня оставить тебя, я поняла, что тебе нужно было спокойно во всем разобраться.
— Да что ты говоришь! Ты так не обижалась, что в тот же вечер нашла с кем укатить в Египет!
— Ты знаешь! Откуда? – выкрикнула она потрясенно.
— Не обольщайся! Я не следил за тобой. Просто Артур – дальний родственник моего друга.
— Фу! Он такой козел! Жмот! Ой, прости, я не хотела, он же родственник…
— Поверь, мне абсолютно все равно, где ты была и с кем! – вспыхнул Никита, — Сейчас меня волнует только одно – почему я не вижу девушку, которая была здесь еще утром. Постарайся коротко и ясно объяснить, что здесь произошло, пока меня не было. Учти, от твоего умения излагать мысли, сейчас зависит, выйдешь ты отсюда на своих ногах или тебя вынесут.
Элла заметила, как дико заблестели его глаза, а лицо напряглось, словно от боли.
— Да ничего такого я ей не сказала!!! – закричала она в испуге.
— Тише, успокойся. Что ты подразумеваешь под «ничего такого»? – спокойно, голосом удава перед жертвой, проговорил Никита, — Только правду! Ты же знаешь, я вижу, когда мне лгут!
— Да! Правду! Я сказала ей правду!
— Какую именно? – переспросил он сухо.
— Я сказала, что ты решил, что в ту ночь, когда переспал с ней, не предохранялся и думаешь, что она могла забеременеть.
— И…
— И поэтому ты с ней, пока не выяснится.… Ни́ки, но ты мне сам это говорил тогда, в воскресенье! – голос Эллы срывался на крик.
— Дальше! – отрывисто приказал он. То, что Никита едва сдерживает ярость, было видно по его почти черным глазам.
— Дальше она сказала, что не беременна, и ушла. … Все!
— Все? – выкрикнул потрясенный Никита.
— Но ничего же не изменилось! Все прекрасно складывается! Девочка не беременна, я рассталась с Артуром. У нас все может быть как прежде. Я сама рожу тебе ребенка, если ты так хочешь! – тараторила Элла, — Ни́ки, давай забудем все и начнем сначала!
— Я терпеть не могу, когда ты меня так называешь! – заорал Никита.
— Что? Но это же так стильно!
— Я терпеть не могу тебя с твоим самомнением. Ты хоть на секунду своим маленьким мозгом задумалась о том, что пока ты наслаждалась отдыхом, с того воскресенья могли произойти изменения. Куда там тебе!
— Ни́ … Никита, ну не злись! -
— Я не злюсь! Я прошел эту стадию. Я просто в бешенстве!!!
— Я потратила на тебя столько времени! Ты должен мне…
— Я должен? Я тебе должен? Ты влезаешь в мой дом, в мою жизнь, даже не поинтересовавшись, нужно ли мне это! Ты своим змеиным языком разрушаешь все, что только можно разрушить. И я тебе должен!- в гневе вспыхивает Никита, — А, впрочем, да, я должен… вышвырнуть тебя отсюда, и как можно быстрее. Где дверь, знаешь?
— Ты еще пожалеешь, — прошипела Элла, скрываясь в доме.
— Я уже жалею, — с отчаяньем проговорил Никита, заметив на столе айфон Дины.
Элла вышла на кухню в той одежде, в которой была первоначально, выкатив за собой чемодан. Увидев эту картину, у Никиты округлились глаза:
— Я поражен твоей самоуверенностью.
— Ты что, даже не подвезешь меня домой?
— А я привозил тебя сюда? Или ты забыла телефон вызова такси? Кстати, вниз по улице есть остановка маршрутки.
Элла фыркнула и хлопнула дверью. А Никита достал телефон и набрал номер Татьяны.
 
Дина нажала звонок. Таня открыла. А она стояла у порога, не замечая подругу, глядя куда-то невидящими глазами.
— Динка! Что? – испуганно воскликнула Таня, втягивая подругу в квартиру.
— Ничего, совсем ничего, — безжизненно произнесла Дина.
— Что он сделал с тобой?
— Кто он?
— Никита. Он недавно звонил, снова спрашивал, где ты. Я ничего не понимаю. Вы расстались, вы поссорились с Никитой?
— А нет никакого Никиты. Нет его. Совсем нет, – она сняла с себя пальто, прошла в комнату, забралась с ногами на кровать и замерла, все так же невидяще глядя куда-то в стену. И как ни билась Татьяна, ничего кроме слов « Все хорошо, Танечка» она из нее не вытянула.
   Дина сидела, почти не моргая. Она боялась закрыть глаза, потому что когда она это делала, перед ней сразу вставали глаза Никиты. Улыбающиеся, когда морщинки солнечными лучиками расходятся и дарят тепло, гневно мечущие молнии на ее несчастного преподавателя. А вот он закрывает глаза и стонет, когда она неумело пытается раскатать презерватив. Она закрывает глаза и видит его, как будто он поселился внутри, заполнив ее всю, не оставив для ее собственной души ни клеточки.
 А потом началась истерика. Слезы, до сих пор копившиеся внутри, нашли наконец-то свой выход, она рыдала, не переставая уже третий час.  Таня не выдержала, сходила на кухню, вернулась со стаканом.
— Пей! – протянула она Дине.
Та взяла стакан. Зубы лязгали о стекло. С трудом выпила.
— Ну, вот и хорошо. Это мне мама на первом курсе дала, чтобы я не волновалась перед экзаменами. Когда это я волновалась? Думаю, тройная доза тебе сейчас не повредит.
Дина вернула стакан. Рыданий уже не было, слезы просто текли, сами собой, независимо от ее воли. Таня забралась к подруге на кровать, обняла ее.
— Все будет хорошо, все уладится, переживется, — успокаивала она Дину, — Я понимаю, как тебе сейчас больно, но без этого ведь нельзя. Это как после операции. Тебе удалили ненужный больной орган. Тебе больно, но рана скоро заживет, и ты сможешь жить полноценной нормальной жизнью, а раковая болезнь с названием Никита останется в прошлом.
Дина криво улыбнулась, благодаря подругу за поддержку. Ничего ей не вырезали. Ее сердце только покрошили на мелкие кусочки, и оно истекает кровью, принося невообразимые мучения.
Зазвонил телефон Татьяны. Она взяла его и, увидев, кто звонит, посмотрела на подругу.
— Это Никита, что мне ему сказать.
— Нет, нет, нет. Я не могу его видеть, я не хочу с ним говорить, я не выдержу это. Придумай что-нибудь! – Дина с такой мольбой смотрела на подругу.
— Хорошо, не переживай!
— Да, Ник! У меня! Нет. Она два часа рыдала без остановки. Я дала ей успокоительное. Она спит,  и спать будет до утра. Твой разговор подождет. Да. Хорошо.
— Он приедет утром, чтобы с тобой поговорить.
— Я не хочу с ним говорить. Я не могу с ним говорить. Нам не о чем говорить.
— Да что случилось, объясни.
— Я не нужна ему. У него другая, она родит ему детей, у них все будет хорошо. А я там лишняя, он об этом будет говорить, но я не хочу это слышать, я и так все знаю, — скороговоркой посыпались слова. – Я должна идти, он придет сюда, я не могу его видеть, — в панике бормотала Дина, натягивая пальто.
-Куда! Ночь на дворе! Я никуда тебя не отпущу! Если он придет, я просто не открою, но ты останешься здесь! Пошли спать, тебе нужно отдохнуть.
— Хорошо, идем спать, — Дина позволила стянуть с себя пальто, прошла в спальню и улеглась прямо в одежде. Таня не стала ее больше тревожить.
Ранним утром, проведя бессонную ночь, Дина тихонько встала, стараясь не разбудить подругу,  вышла из квартиры.
Проснувшись утром, Таня поняла, что проспала подругу.
     В девять утра в дверь позвонил Никита. Таня открыла.
— Где она?
— Что ты с ней сделал? – в ярости закричала Татьяна.
— Я спрашиваю, где она?
— Ее здесь нет.
— Что!- Никита побледнел, отодвинул Таню, быстро прошел по всем комнатам, включая ванну.
— Ты сказала, она спит, где она, почему ее нет!
— Не ори на меня! Она не от меня сбежала, а от тебя. Я всегда знала, что ты монстр. Как ты мог довести ее до такого! Что ты сотворил с ней?
— Давай потом поговорим о моих темных сторонах, я хочу ее увидеть.
— Да вот проблема, она не хочет видеть тебя! Как только я сказала, что ты утром приедешь, она захотела сразу уйти, я не пустила. Она ушла ночью, пока я спала.
— Как ты могла!!! Почему!!!
— Да что ты на меня орешь! А как ты мог?
— Она не взяла мой телефон, но я знаю, у нее был еще один, старый, позвони ей!
— Вон ее телефон, — Таня кивнула на тумбочку в прихожей, на которой лежал телефон Дины.
— О Боже! Я должен ее найти!
— Ну, так ищи!  Удачи! – и Татьяна открыла входную дверь, выпроваживая его.
 
        Вечером он снова позвонил в дверь. Татьяна открыла.
— Здесь Дины нет!
— Я знаю, во дворе весь день дежурили мои ребята. Я могу войти?
Таня отошла от двери. Никита шагнул в коридор. Он выглядел очень уставшим.
— Я не могу ее найти, ее нигде нет. Помоги мне.
— Никита, что между вами произошло? Она ввалилась вчера, похожая на смерть, и ничего кроме «все хорошо, Танечка» не сказала. Но я-то вижу, все далеко не хорошо.
— Пока меня утром не было, явилась моя бывшая, не знаю, что она ей конкретно наговорила, но после допроса с пристрастием я понял, Дина  решила, что я был с ней только потому, что думал — она беременна.
— Но она не беременна! – воскликнула Татьяна.
— Я это знаю.
— Но с чего ты взял, что она могла быть беременной, вы встречаетесь без году неделю?
— Две недели назад я переспал с ней. Я не узнал ее, я был пьян, и решил, что снял проститутку.
— Никита! Как Дину можно принять за проститутку, даже пьяным?
— Она была в каком-то вызывающем наряде, в парике… Она сама подошла ко мне и совсем не сопротивлялась, когда я вез ее к себе.
— Это было в субботу… Ясно…
— Ты все знала?
— Да ничего я не знала. Но потом-то ты как-то ее узнал?
— Да, утром, когда проснулся и увидел ее в своей постели. Сказать, что я был в шоке – ничего не сказать. А тут еще я так и не смог найти этот чертов презерватив, был он или нет, до сих пор не знаю, Надя в этот день убиралась. А она исчезла, стоило мне отвернуться. И что я мог подумать тогда? Я до сих пор не пойму, почему она так легко прыгнула ко мне в постель? Что ей от меня было нужно? Может, как и всем остальным: деньги, квартиры, машины, шмотки.
 Услышав эти слова, Таня дико и неестественно расхохоталась.
-Дине? Нашей Дине нужны от тебя деньги?! Стой здесь! Я сейчас.
Она убежала в комнату, быстро вернулась с толстой тетрадью в твердом зеленом переплете и буквально швырнула ее в Никиту:
— На, сволочь, подавись!
— Что это? – изумился Никита.
— Это — ты! На каждой странице — ты! В каждой минуте ее жизни — ты! Обрати внимание на дату первой записи. По-моему, в то время у тебя не было ни денег, ни квартир, ни машин. Читай! Да простит меня Дина, но я хочу, чтобы тебе было так же больно, как и ей.
Никита открыл тетрадь. Не отрывая от нее глаз, нащупал стул и тяжело опустился на него. Он читал больше часа. Таня тихо ушла и не беспокоила его.
 
                                                                                                                         11.04.2010год.
    « Что я наделала? Что я наделала? Как я могла заснуть? Почему я не ушла сразу? Я всегда с трудом засыпаю на новом месте, а тут даже не помню, как отключилась. Боже, где был мой ангел хранитель? Почему он позволил мне заснуть, почему не разбудил хотя бы на полчаса раньше его. Как мне теперь жить? Как я посмотрю в его глаза? Я же не смогу жить, если не смогу видеть его. Я не смогу жить, если буду знать, что он ненавидит  меня. Как я хочу все вернуть и исправить. Пусть он лучше ничего не знает обо мне, чем презирает за то, что я сделала. Что я наделала? Как мне жить?»
Последняя запись:                                                                                                        « 17.04.2010 год.»
                    « Я так счастлива!»
                                  .
 
       Через час Никита вошел в комнату к Тане и протянул ей тетрадь.
— Помоги мне, пожалуйста, я должен ее найти!
— Зачем?
— Я люблю ее.
— Может она у родителей? – резко сменила гнев на милость Татьяна.
— Я только что оттуда приехал. Я думал, она уехала первым автобусом, но ее там не было. Позже она тоже не выезжала -  Артем весь день пробыл на автовокзале. Она не приехала и другим транспортом – прежде чем к тебе зайти, я звонил матери. Ее там нет.
— Тогда я не знаю…
— О, Боже! Таня, ты ее знаешь лучше, чем я, подумай, где она может быть целый день!
— Подожди, я сейчас, — Таня схватила свой телефон, вышла из комнаты, с кем-то тихо переговорила. Вернулась, протянула Никите листок:
-Она у Сашки. Вот адрес.
— Спасибо!
— Ник! С Сашкой у нее никогда ничего не было, и быть не могло.
-Знаю, спасибо, еще раз.
— И еще, — она окликнула его уже возле двери, — Она никогда не должна узнать, что я давала тебе дневник!
— Хорошо. Я понимаю.
 
         Никита не отпускал звонка, пока дверь квартиры не открылась. Увидев Никиту, Саша быстро вытащил из двери ключи, вышел на лестничную площадку и захлопнул дверь.
— Что тебе нужно? – резко спросил он.
-Я знаю, Дина у тебя, я хочу ее видеть.
— Здесь главное то, что она не хочет видеть тебя, — сказал он, пряча ключи в карман, загораживая собой дверь.
— Послушай, Саша, ты же видишь, что мы с тобой в разных весовых категориях, — Никита был выше Александра и шире в плечах, — Но если тебе этого мало, то внизу, в машине, сидят водитель и охранник. Если хочешь, я могу вызвать силовиков. Но эту чертову дверь я все равно открою!
— Ты можешь вызывать, кого угодно, можешь избить меня, можешь убить, если хочешь, но ее ты не получишь! – с вызовом произнес Александр, сжимая руки в кулаки.
Никита устало сполз вниз по стене и, сидя на корточках и глядя куда-то в себя, тихо произнес:
-А знаешь, я тебя понимаю. Я понимаю, что ты чувствуешь. То же самое чувствую и я. Я тоже любому глотку готов перегрызть за нее. Нас объединяет то, что мы оба любим одну женщину. – Никита резко встал и взглянул Александру в глаза, — Но между нами есть существенная разница – она любит меня!
— С чего ты это взял?
— Только любимый человек может причинить такую адскую боль. Уж это ты должен знать лучше меня. … Но он же может и избавить от нее, — добавил он  с нажимом, продолжая смотреть Александру в глаза, — Ты меня понимаешь?
Саша молча достал ключи, открыл дверь:
— Она в гостиной прямо по коридору. Она сидит так весь день. Не говорит, не ест, не пьет. Просто сидит. Я переживаю за нее.
— Я тоже. Спасибо, Саша.
— За что?
— За Дину.
Никита быстро вошел в комнату. Дина сидела в глубоком кресле, укрытая шерстяным клетчатым пледом. Просто, расслабившись, сидела и глядела в окно. Заметив Никиту, она напряглась, выпрямилась, удивленно взглянула на него.
— Что ты здесь делаешь? Как ты меня нашел?
Он ничего не сказал, молча подошел к креслу, опустился на пол рядом с ним, положил голову ей на колени, обнял за бедра. Ошеломленная, Дина смотрела на него широко распахнутыми глазами. Ник, ее мужественный, сильный, непреклонный Ник в позе маленького обиженного мальчика – это как удар под дых. Она робко опустила руку на его светло-русую макушку, с ужасом и упоением замечая, что все чувства, которые она уже сутки пыталась вырвать, вытравить, или  хотя бы загнать в дальние уголки души, вспыхивают вновь.
— Никита! – выдохнула она.
Он поднял голову. Она сидела в кресле, он стоял перед ней на коленях, их глаза были на одном уровне. Взгляды смешались, зеленый и голубой, тяжелое дыхание, его и ее, прикосновения, рука в руке, воздух между ними сгустился и накалился до предела. Слова не нужны.
— Ох, Никита! – она снова выдохнула его имя, одновременно выпуская из себя боль, страх, слезы, и, обняв его за шею, прижалась к груди.
Он поднялся на ноги, одновременно увлекая ее за собой. Они стояли посреди комнаты, прижавшись друг к другу, забыв обо всем. Дина опомнилась первой:
— Никита, я не беременна.
— Тебя это сильно беспокоит? У тебя еще все впереди, а если не захочешь или не получится, возьмем ребенка из детского дома.
— Но Элла сказала…
— Дина, нет никакой Эллы.
— Но она была  у тебя дома…
— Вот именно, была, теперь ее нет, для меня нет и для тебя тоже.
— Она сказала, что хочет  родить тебе ребенка.
— Какого ребенка?  Я готов ее порвать только за одно то, как она произносит мое имя, это я еще не учитываю, что она заявилась без разрешения в мой дом, после неудачного путешествия с ее новым бой-френдом.
— Но я решила…
— Почему вы, женщины, решаете все за нас, мужчин. Одна решила, что я ей что-то должен, другая, наоборот, сбежала, решив, что я ничего не должен.
— А ты должен?
— Да, я должен тебе сказать. Я люблю тебя! А еще я должен сказать, что на выходных мы собирались ехать в деревню, а ты забыла это.
— Я не забыла, мы поедем в другой раз.
— Нет, выходные еще не кончились. Мы поедем сегодня. Сейчас.
— Сейчас? Почему?
— Я срочно должен увидеть твоих родителей.
— Зачем! – испуганно воскликнула Дина, выбираясь из его объятий, но это у нее не очень получилось.
— Во-первых, я должен их успокоить, по-моему, я невольно вселил в них панику, а во-вторых, я должен официально попросить у них разрешения жениться на тебе, — сказал он, улыбнувшись.
— Зачем? Сейчас? Но к чему такая спешка? – выпалила Дина в недоумении.
— Я раньше тоже думал, что спешить некуда. Но оказалось, недостаточно тебя просто привести в свой дом, тебя нужно еще привязать … либо веревкой, либо штампом в паспорте, чтобы ты снова от меня не сбежала.
— Я не сбегу больше, если ты только скажешь …
— Скажу, — снова  перебил ее Никита, — Конечно, скажу. Я люблю тебя. Будь моей женой.
 
                                                                                                                              1.03.2013 год.
   « Если бы много лет назад какая-нибудь сумасшедшая цыганка предсказала, что в восемнадцать лет моя жизнь круто изменится, что я выйду замуж за того, кого люблю всю жизнь, я бы посмеялась ей в лицо. Но случилось то, о чем я даже не могла мечтать, то, что только снилось мне иногда в моих счастливых снах. Никита, мой любимый, мой муж, я так счастлива с тобой! А эту последнюю запись я делаю для своей, еще не родившейся дочери. (Сегодня я узнала, что у нас будет дочь). Может быть, когда-нибудь, на пыльных антресолях она найдет старую мамину тетрадь — девичью тетрадь слез и, прочитав до конца, поймет, что все закончилось хорошо, слез больше нет. И тетрадь больше не нужна.
А вот сыночек мой, любимый забавный Андрюшенька, точная копия его папочки, вряд ли когда-нибудь заинтересуется какими-то тетрадями. Сейчас, в два года, его уже интересуют только машины. Но на всякий случай, если ты вдруг заглянешь в эту старую семейную реликвию, я пишу для тебя: Андрей, сыночек, я очень люблю тебя, я очень люблю твоего папу, я очень люблю твою сестричку. Я верю, что наша семья будет счастлива, что все у нас будет хорошо. Да хранит ее любовь моя!»
 
                                                                                Спасибо героям этого рассказа за то, что помогли
                                                                   пережить трудный и ненастный февраль \ март 2013 года.