Девочка не такая как мы!

Девочка  не такая как мы!
Чем дальше уходит время, отделяющее нас от последних дней героини нашего повествования, тем очевиднее становиться загадочность личности юной художницы, покорившей наши сердца .
 Откуда появилась и кем всё же была для нас эта молчаливая и скромная девочка с миндалевидным овалом лица и слегка восточным разрезом глаз? Кто создал из неё человека,
 видевшего гораздо дальше и зорче, чем мы?
Она родилась в семье художника и балерины, в городе со странным, гулким названием: Улан-Батор. Потом семья переехала в Москву. Рисовать девчушка начала с трех лет, много раньше, чем читать.
Рисунок стал для нее как бы еще одним языком — загадочный, порывистый, легкий. Как дыхание. Она и сама была легкой, подвижной, веселой, любила танцы, смех, шутки, безобидное озорство.
Но над рисунком всегда — затихала, замирала. Над рисунком она как бы погружалась в другой мир, неведомый остальным.  Сама говорила не раз: «Я живу жизнью тех, которых рисую».
Чем она рисовала? Цветными мелками, карандашом. Пока отец вслух читал ей «Сказку о царе Салтане», она сделала к ней в альбоме более тридцати шести рисунков… Кстати, в художественной школе она никогда не училась, и никто и никогда не мог заставить ее рисовать насильно.

Первая ее выставка состоялась, когда ей был всего на всего двенадцатый год. Она училась  школе, любила кататься на лыжах, играть в куклы. «Браво, …. браво!» — Эти слова написал на одном из рисунков художницы итальянский поэт и сказочник Джанни Родари. «Тонко, темпераментно, талантливо», — можно услышать в США, Италии, Индии, Японии, ГДР, где экспонировались ее рисунки. «Восхищены» — это слово встречается чаще других и в книге отзывов на выставке ее работ, которая  открылась в МГУ.
Бумага сохранила впечатления девочки от прочитанных ей родителями сказок и мифов, от наблюдений за окружающим её миром. Великое множество сюжетов — характерная черта  юной героини нашего повествования. Художница  спешит, взрослеет удивительно быстро. Рисунки стремительно наполняются глубоким содержанием. Уже в 13 лет она создаёт серию рисунков к "Евгению Онегину" с трепетом Татьяны, пишущей письмо, и бесконечно трёхгранной проблемы любви.
Я не знаю другого подобного примера в истории изобразительных искусств, – писал о нашей героине доктор искусствоведения А. Сидоров. – Среди поэтов, музыкантов редко, но были необычайно ранние творческие взрывы, у художников же – никогда. Вся юность у них уходит на студию и освоение мастерства”.
За пять последних лет жизни нашей героини у нее состоялось пятнадцать персональных выставок: в Москве, Варшаве, Ленинграде, Артеке. Пришла известность, слава, признание. Правда, гонораров из-за возраста юной девушке почти не платили — не принято было в те времена выплачивать деньги ребенку. Все уходило в карманы вышестоящих устроителей выставок, взрослых дядей и тетенек, в неведомые союзы и комитеты. (Лишь однажды на скудно выплаченную часть какого-то гонорара родители  смогли купить ей демисезонное детское пальто). Впрочем, о деньгах никто и не спрашивал, это тоже было не принято в тогдашнем «сверхблагополучном» советском обществе. Но вот любопытный и трогательный штрих. На многих рисунках  девочка изобразила себя в джинсах. На самом деле у нее их не было — семья со скромным достатком не могла позволить себе купить дочери, пусть и «самой лучшей девочке в Союзе» (так писали газеты) очень модную вещь. И она  позволяла себе изредка мечтать о ней — хотя бы в рисунках!
Девушка  умерла шестого марта. А на следующий день мальчишки решили поздравить одноклассниц с 8 Марта. Всем девчонкам поставили на парты какие-то игрушечки. А она не пришла. Класс был потрясен известием о ее смерти. Бывает, что в классе кого-то любят. И ее любили...  Незадолго до этого она гуляла с подругой по улице и заметила похоронную процессию. Печальная музыка… И она сказала: ну как же? И так тяжело — человек умер, а тут вдруг такая музыка. Еще больше людей добивают. Вот, говорит, если я помру, я бы хотела, чтобы меня похоронили в артековской форме (ее любимой форме) и чтобы играли «Битлз». И, между прочим, так и было...»
Все так и было. Она ушла под музыку Битлз и оставила  рисунки, рисунки, множество рисунков...
Идут  годы,  всё забывается, стайки современных девчонок  в ярких джинсах, беззаботно щебеча,  проносятся  мимо и  не знают о ней  ничего. Это не правильно, это не справедливо, это не честно — я очень, очень  хочу, что бы  её нынешние сверстники и будущие сверстники и сверстники  будущих сверстников   помнили  и знали  юную гениальную  художницу,  родившуюся  в городе со странным, гулким названием: Улан-Батор