египетские ночи

 
 
Вот уже почти месяц отпуска проходил бездарно. Всё лето мне пришлось просидеть в приёмной комиссии, хоть зачисление в наше ПТУ проходило по конкурсу аттестатов, и психологу, то есть мне, присутствовать было вовсе необязательно. Но директор был другого мнения. А объяснялось всё просто: большинство работников – преподаватели и мастера – должны отгулять отпуск именно летом, а вот психолог, социальный педагог, методист вполне могут насладиться отдыхом и во время  учебного года. В итоге я отправилась в заслуженный очередной отпуск с августа и к воспитанию подростков я подключусь только в октябре.
Август на исходе. Погода, что и неудивительно (ведь уже, считай, осень),  испортилась. Целыми днями льёт дождь. Я сижу в своей квартире, вяжу и смотрю телевизор. Иногда выхожу за покупками. В общем, жизнь как у моей кошки: поел – поспал.  И Алиска меня вполне поддерживает.
Сегодня такой же день, как и вся предыдущая неделя – слякотный и мрачный. А у нас с Алиской закончились продукты. До этого я пару недель провела у родителей в деревне, и магазин мне заменял огород. Но в городе всё иначе, приходится наводить красоту – макияж, причёска – и делать «выход в люди».
                      Высыпав кошке оставшийся корм и налив  ей свежей воды, я отправилась за покупками. Дождь, к счастью, капать перестал, поэтому зонтик я не взяла. К тому же, когда в каждой руке по сумке, зонт всё равно в случае дождя держать нечем.
                      На рынке как всегда было полно народа. Неужели у всех них тоже отпуск? Прикупив кое-что съестное, я шагала по улице, вдыхая свежий воздух. По пути я зашла в некоторые магазины и даже примерила  блузку, но на мне она смотрелась не так привлекательно, как на плечиках.
И тут опять начал накрапывать противный, по-осеннему назойливый дождик. И ладно бы накрапывал, но минуты через две полил настоящий ливень, по асфальту побежали огромные ручьи, а я в миг превратилась в мокрую курицу, к тому же замёрзшую. И тут за пеленой дождя мой глаз выхватил яркую вывеску: кафе «Фараон».
Я захлопнула за собой дверь «Фараона». И меня обволокло теплом, ненавязчиво звучащей музыкой и звоном тарелок. В коридоре висело большое зеркало. Я посмотрела на себя и ужаснулась: тушь размазана, причёска отсутствует, кошмар! Остальные посетители кафе, не попавшие под ливень, выглядели куда более респектабельно. Но выбора не было: дождь, судя по всему, будет идти ещё пару часов.
Я как смогла привела себя в порядок, собралась с духом (как же давно я не выбиралась в кафе!) и вошла в зал.
Да, в последний раз я была в кафешке со своим кавалером уже более полугола назад. Но город обновляется катастрофически быстро, и с тех пор появилось много интересных кафе. «Фараон» был одним из них. Столы пестрели накрахмаленными жёлто-синими скатертями, официанты были не в меру приветливы. Но больше всего меня поразил бармен.
За стойкой стоял высокий парень с элегантными усиками. «Египетский бог» — пронеслось у меня в голове.
Когда-то, пару лет назад, в ПТУ, где я работаю до сих пор, трудился мастером производственного обучения Аркадий, уволившийся через полгода после моего прихода в училище. Я слышала, что какое-то время он работал на заводе, а потом ушёл на вольные хлеба. Один из наших работников, который дружил с этим мастером, на вопрос «Где теперь Аркашка?» отвечал так: «Аркадий теперь египетский бог!». Мне никакого дела ни до самого Аркадия, ни до его друга, Глубоководного Александра, не было, поэтому я воспринимала всё как шутку, никогда не уточняя, что именно Александр имеет в виду «обожествляя» своего бывшего коллегу. Но сейчас, увидев за стойкой Аркашу, бойко смешивающего коктейли, всё стало на свои места. Ведь название кафе -  «Фараон». Вот откуда взялось прозвище «Египетский бог». Итак, увидев более-менее знакомое лицо, я достаточно решительно вошла в зал. Причём сразу к стойке.
-Добрый день, Аркадий!
-Здравствуйте! – он мимолётно скользнул по мне взглядом. – у нас как раз свободен столик. Рита! – крикнул Аркадий в подсобку.  – К тебе очередной клиент.
Из боковой двери неслышно выпорхнуло юное созданье с ярко-рыжей шевелюрой и таким же оранжевым улыбающимся ртом.
-Прошу Вас, столик №2. Вот меню. Вам удобно?
-Да-да, спасибо! Всё в порядке!
Сев за столик, я огляделась. Оказалось, что я заняла единственный свободный стол. Народ в «Фараоне» был разный: мужчины, женщины, молодёжь и даже семейная пара с ребёнком, который перекрикивая магнитофон требовал ещё мороженого и сока.
Я заглянула в меню. На что же у меня хватит денег? Точнее, их хватит на многое, но ведь мне ещё почти месяц до конца отпуска, и новых денежных поступлений пока не предвидится.  Однако, у всех посетителей на столик теснились тарелки с какими-либо изысками, вино или водка, соки, десерты. Закажи я один сок или мороженое, меня замучают сочувствующими взглядами.
«Оранжевая» официантка неслышно нарисовалась около меня.
-Выбрали? Или может Вам что-нибудь посоветовать?
«Эх, гулять так гулять!» — подумала я и сказала вслух:
-Мне, пожалуйста, полусладкую «Кадарку», ананасовый сок, салат с печенью трески и кальмарами и порцию пельменей.
Девушка повторила заказ, чтобы убедиться, что мы поняли друг друга правильно и уже через несколько минут передо мной стоял сок и вино.
-Остальное готовят, подождите немного, — мило улыбнулись оранжевые губки.
Я хлебнула сока, ещё раз убедившись, ещё раз убедившись, что ананасовый – мой любимый, достала сигареты, закурила и стала поглядывать на стойку.
«Странно, Аркадий меня не узнал, что ли? Даже не взглянул ни разу в мою сторону. То, что я назвала его по имени, так оно написано у него на бейджике, как и у всех других работников мало-мальски приличных заведений. Однако, он ответил очень официально. Хотя… Наверное, я просто не тот клиент, которому уделяется особое внимание самого бармена» — подумала я, отвела глаза от стойки с Аркадием и в ожидании остального заказа стала рассматривать само кафе и других посетителей.
Оформление «Фараона» соответствовало названию: жёлтые, как песок пустыни, стены, нежно-голубой потолок с белыми светильниками, видимо, олицетворял собой небо с облаками, а по углам кокетливо пристроились маленькие пирамидки.
Из посетителей кафе выделялись три девушки. Они сидели за одним столиком и беспечно беседовали. Сигареты, казалось, не достаются из их накрашенных ротиков, еды и питья у них тоже было в достатке. Одна из них, крашеная блондинка с кукольным нарисованным личиком. Отличалась особо демонстративным поведением:  громче других говорила и смеялась, периодически приподнимала руками волосы сзади и, как бы потягиваясь, выпячивала вперёд и без того больщой бюст. Её подруги — рыжеволосая и короткостриженная брюнетка – вели себя в этом плане скромнее.
Однако, что-то неестественное было в их общении. Вскоре я поняла: беседа была прикрытием – девушки занимались откровенным рассматриванием мужчин в кафе. Проследив за взглядом брюнетки, я увидела двух солидно одетых и не первой молодости мужчин. Судя по всему, они жили не только на зарплату.
«Что же они не пошли в ресторан? — подумала я. – Хотя здесь довольно мило, и кормят вкусно!» Как понимаете, заказ мне уже подали, и я оценила качество блюд по достоинству.
Но вдруг мерное стучание приборов о тарелки было нарушено. Брюнетка, видимо, решила посетить «М-Ж», и, проходя мимо столиков этих двух братков, как бы невзначай (хотя, может быть, и на самом деле всё вышло случайно?) задела стакан с соком у них на столе. Стакан летит на пол и вдребезги! Девушка охает, ахает, но больше демонстрирует свои прелести, нежели извиняется.
Конечно же, моментально подлетели официантки – «оранжевая» Рита, обслуживающая меня, и белокурая Женя (имена я прочитала на бейджиках). Девушки проводили нагадившую брюнетку в комнату для дам. Впрочем, в «Фараоне» она же была и комнатой для джентльменов. Сами же кинулись поднимать осколки стакана и бесшумным моющим пылесосом убирать зловещее пятно. Кстати, сока, хоть и было немного, но это был томатный сок, и на зелёном ковровом покрытии он растёкся кровавой лужицей.
Я же к тому времени совсем было собралась расстаться с деньгами и вернуться на Родину («из Египта»), но вдруг бармен, опять-таки в упор не замечая меня, пронёсся к столику пострадавших мужчин и, войдя в учтивый полупоклон, что-то им быстро стал говорить. Я изумилась: неужели он извиняется? За что? Заведение ведь ни в чём не виновато! Более того, официантки оперативно и умело удалили следы неувязочки и принесли им новый, полный стакан томатного сока за счёт этого самого заведения. Тогда может, это просто знакомые Аркадия?
Через секунду бармен опять стрелой промчался на своё рабочее место, оттуда с разносом, где стояло шампанское и фруктовое ассорти, обратно к столику. Освободив разнос, Аркаша подошёл к девушкам. Кстати, брюнетка уже вернулась на своё место, и по её походке я поняла, что, задевая рукой стакан, она не сильно-то играла: сегодня барышня явно перестаралась в употреблении «Талисмана» — вина хорошего, но крепкого.
О чём же девушки беседуют с барменом? Причём их жесты, улыбки… Скорее, это похоже на встречу знакомых, нежели на разговор «бармен – клиентки». Да, но ведь я тоже, в конце концов, знакома с Аркадием!
Хотя… Мы работали не только в разных кабинетах, но и на разных этажах. А у меня с тех пор изменилась причёска, цвет волос, в связи с этим я стала чуть по-другому наносить макияж, а высокие каблуки заменила гораздо более удобной обувью «на платформе». В училище мы с Аркадием виделись нечасто, встречаясь на педсоветах да на коридорах во время перерывов. Может, и вправду не вспомнил меня?
Я подняла руку, подзывая «оранжевую» Риту (дождь вроде бы кончился, пора кормить Алиску), но тут к девушкам подсели пострадавшие по их вине кавалеры, прихватив ещё неоткрытое шампанское. Стоп! Куда это так внимательно смотрит блондинка, если цель достигнута? Я проследила за её взглядом: ага, на Аркашу! А тот как будто ждал – подмигивает и показывает знак «окей».
-Вы хотите десерт? Наше фирменное мороженое «Египетские ночи» запомнятся вам надолго. Лично я ничего вкуснее не ела. Очень рекомендую.
Я даже забыла, что собралась уходить.
-Не пожалеете! – настаивала Рита. – Посетить «Фараон» и не попробовать «Египетские ночи», это, я бы сказала, признак дурного тона! Ой, извините… — тут же осеклась она. – Но мы хотим, чтобы наши клиенты получили максимум удовольствия, а этот десерт…
-Несите!
Если честно, я не столько хотела этих «ночей», сколько, пусть это нескромно и некрасиво, ещё чуть-чуть понаблюдать за разворачивающимися событиями. И вовсе не надо было учиться на психолога, чтобы понять, что девушки как-то связаны с Аркадием. Причём тот столик на пятерых – эдакое «три плюс два» — стал обслуживать сам бармен.  При этом Рита откровенно скучала: за последних минут двадцать она принесла мне, буквально напросившись на это, «Египетские ночи» (кстати, чудный вкус этого десерта она вовсе не преувеличивала), а остальное время наблюдала за тем, как её клиенты расправляются с уже поданными ей блюдами.
«Итак, — думала я, — Аркашка связан. Но с кем? С девчонками, явно неотягощённого поведения, или с криминальными кругами, представителями чего выступают мужики? Похоже, впрочем, он старается угодить и тем, и другим».
Однако, «Египетские ночи» сделали своё дело: я расслабилась и минут десять ощущала только незабываемый вкус, забыв обо всём остальном, уж тем более о незнакомых мне путанках и начинающих стареть «денежных мешках». Посидев пару минут с закрытыми глазами, стараясь продлить и лучше запомнить «как упоительно ночное заграничное время», я твёрдо решила, что предавать тех, кого любишь – подло. Я имела в виду очаровательную, серую, пушистую животинку, которая изголодалась дома, а я тут устроила вкуснейшую обжираловку. Я достала кошелёк и вынула необходимое количество денег – счёт уже лежал передо мной. Объектов моего наблюдения не было: я успела заметить, как мелькнул в закрывающейся двери рукав добротного тёмно-зелёного пиджака одного из этих мужчин. Указав Рите взглядом на деньги, я «пересекла границу», закрыв за собой дверь «Фараона». И сразу же увидела чёрный автомобиль, куда смеясь, рассаживались девушки. «Зелёный пиджак» что-то старательно стирал с ладони белоснежным носовым платком. Наконец все уселись. Интересно, чью собственность представляла собой машина с шофёром? Хотя, какая, по сути дела, разница? Я проводила взглядом отъезжающий «Мерседес»: вот и все приключения – подсмотрела за другими и ладушки, пора и честь знать, уже давно пора позаботиться о братьях наших меньших, точнее, о сёстрах (у меня же кошка, а не кот). Знать бы, что это только самое начало моих последующих приключений, причём самое безобидное.
 
*   *   *
 
        Я начала спускаться с крыльца “Фараона” и что-то подфутболила. Этим “что-то” оказался небольшой кожанный мешочек – нечто среднее между небольшим кошельком и футляром для ключей. Я подняла сброшенный мною в лужу предмет.
          “Чей? Что делать? Вернуться в кафе и отдать? А кому?” – растерялась я. Однако вспомнила, что после меня, так уж вышло, в “Фараона” никто не входил, а покинули кафе пара студентов и семейка с орущим мальчуганом. Но этот пенал (я придумала предмету почему-то такое название) был из очень добротной, а следовательно, из очень дорогой телячьей кожи с теснением в виде льва. Конечно же, в настоящее время даже в наше ПТУ один учащийся ездит на новенькой белоснежно “Ауди”. Но, к счастью для меня, эти студенты производили впечатление тех, для кого посещение таких вот “Фараонов” раз в месяц после стипендии уже радость! В итоге – круг сузился. Далее – семейные. Возможно, конечно же. Но они ушли давно: я только сделала заказ, а мамочка уже упрашивала сына забыть про сок, потому что они уже уходят. Безусловно, внешность может быть ох какой обманчивой, но всё же тот хозяин обязательно бы вернулся за своим пеналом к этому времени. Да и вообще, вещица эта  — из раздела “не проходите мимо” – долго бы не залежалась.
И тут меня осенило, и я даже немного испугалась от волнения. Ну почему меня, собственно, так заинтересовала связь бывшего коллеги, а ныне бармена Аркадия, с теми людьми, которых укатил чёрный «Мерс»? Конечно же, это обронил «зелёный пиджак» (я его решила вообще называть ЗП, так как имени его не знала): я вспомнила, как он вытирал ладони своим платком. Наверное, он вымочил руки, схватившись за мокрую после дождя ручку двери кафе, а, доставая платок, выронил свой пенал.
Ну, и как мне поступить? Я увидела несколько свободных скамеек во дворе напротив и направилась туда с целью курнуть и подумать.
«Можно дать объявление в газету или бегущую строку, — рассуждала я. – Можно обратиться и в «Фараон», Аркадий явно неспроста их обхаживал, всё же знакомые, видно!» Лениво ворочая мысли после сытного обеда, я наслаждалась сигареткой на свежайшем после дождя воздухе.
          «Стоп! А если ЗП за это даст выкуп – тьфу ты, вознаграждение! – почему я эту находку должна отдавать Аркашке? Ведь он даже узнавать меня не желает! Да и нужнее это вознаграждение будет мне, чем ему. Хотя, денег никогда не бывает много!» — усмехнулась я, открывая наконец «свой чемоданчик»: ведь я рассмотрела только обёртку, а пенал, судя по весу, не был пустым.
Я заглянула внутрь… Замерла… Потом стала озираться. Потом быстренько закрыла пенал и ещё быстрее убрала его в сумку. И тут же ноги сами побежали на ближайшую остановку. Ноги бежали себе. Рука намертво вцепилась в сумочку (во второй – пакет с продуктами), а голова пыталась соображать, но там вертелось только несколько фраз: «Это разве я  только что сказала, что денег не бывает много? Чушь! Очень даже бывет!» Я это повторила про себя чёрт знает сколько раз, делая всё остальное автоматически. И только когда в коридоре о мои ноги стала тереться и голодно мяукать моя Алисонька, я вышла из состояния сомнамбулы, осмысленно разложив по местам принесённые продукты и успокоив кошкин желудок кормом «Счастливые лапки».
Тепло квартиры, вино и сытный обед в кафе окончательно разморили меня. Я присела на диван и, поглаживая благодарно урчащую кошку, стала размышлять. Мысли ворочались вяло, двигаться было вообще крайне лень, но пенал лежал у меня на коленях, и я всё же решила поинтересоваться им поподробнее, хотя и было страшновато.
Я очень осторожно отстегнула кнопку и вывалила содержимое на диван. Кошку с колен пришлось согнать, как впрочем и с дивана: кошки любят со всем, что лёгкое и шуршащее, побегать по квартире, подбрасывая и перекатывая эти предметы. Но сейчас мне было не до шуток и игр.
На диван выкатился рулончик из купюр очень уважаемого мною государства. Рулончик был перетянут (над этой привычкой отечественных бизнесменов смеялся Михаил Задорнов) обычной резинкой от бигуди. Я осторожно стянула резинку, и рулончик рассыпался на стодолларовые бумажки.
Конечно же, всё в мире относительно. Если взять крутого бизнесмена или, уж тем более, в рамках мирового масштаба этих бумажек было совсем немного. Я же никогда в жизни не держала в руках более трёх сотен долларов. А здесь было в десять раз больше. Сами считайте, передо мной лежало тридцать купюр по сто долларов, то есть три тысячи баксов! А в рамках моей зарплаты это целый капитал! Неужели всё это мне? Вспомнив тех мужчин, я решила, что они потеряли совсем немного. Погорюют, возможно, но тут же, провернув очередную операцию, получат ещё больше! Да и вообще, глупо надеяться, что нашедший этот пенал  вернёт ему деньги. Сам пенал могут вернуть, но деньги… Скорее всего, ЗП просто решит впредь быть более внимательным.
 
 
*   *   *
 
И тут зазвонил телефон.
-Тина! Привет! Ты где ходишь? – послышался звонкий голос Нины. – Я звоню целый день! Думала, хоть в отпуске найдёшь время сходить со мной куда-нибудь. Давненько мы с тобой в кафе не выбирались.
-Нин, ну а ты как? Я сегодня уже была в кафе, — устало ответила я.
-Та-а-ак… Ты, мерзкая, зеленоватая Тина, ладно! – подруга начала злиться.
Тина – это моё имя. Вообще-то, по паспорту я Алевтина Андреевна Лапина. Но с самого детства мои родители и прочие родственники звали меня просто тина. Далее детский сад, школа – и меня называли меня не иначе как Тина. Даже на педсоветах директор на педсоветах иногда говорит:
-Ну, если вы, как куратор, не можете справиться со своим Ивановым, отправьте его на беседу к Тине Андреевне, работать должны все!
Впрочем, известная всему миру певица Тина Тёрнер – моя тёзка. И вообще, имя не главное. Хотя, по-моему, очень даже милое имя, звучит мягко и нежно, а то, что подразумевается тина болотная… Что ж, во всём есть недостатки. Лично мне моё имя очень нравится!
Итак, я – Тина Лапина. Я живу в двухкомнатной квартире с балкончиком почти в самом центре города. Мои родители, выйдя на пенсию, уехали жить в деревню, где в своё время купили дом. Отец его благоустроил, провёл все удобства прямо в дом, в результате чего находиться там зимой было ничуть не хуже, чем в городской квартире, и даже лучше: центральное отопление, горячая вода плюс свежий воздух. Особенно же моих предков радует совмещённость городских удобств с огородом и парником прямо под окнами. Первые недели своего отпуска я провела на этом самом огороде, после чего отбыла назад в город.
А Нинок – моя лучшая подруга. В школе мы были неразлучны и даже внешне похожи. Мы обе имели светлые русые волосы, светлые глаза – только у меня с зеленоватым оттенком (я всё же Тина), а у неё больше голубого. Роста мы небольшого. Но Нинка всегда была худой, хоть и ела больше меня, налегая при этом на булочки, кексы и шоколадные конфеты, без которых вообще не могла обойтись ни дня. Моё же меню было гораздо проще, зато формы почему-то пышнее. Такова уж конституция тела. Прошли годы, мы закончили школу. Я обрезала свои косы, променяв их на «каре», и выкрасив в рыжеватый цвет с красивым названием махагон. Нинка же свою шевелюру не тронула. Внешняя схожесть отступила.  Институты мы тоже выбрали разные: я – педагогический, а Нинка втиснулась на «коммерческую деятельность», это факультет в техническом ВУЗе, но продолжали активно общаться. Сейчас мы обе работаем. Однако образование в настоящее время не является признаком хорошей зарплаты. Родители сумели протолкнуть Нинку на экономический факультет, но, к сожалению, не дожили до окончания дочерью института. Поэтому с распределением ей никто не помог, и место подруге досталось так себе: перекладывает какие-то договора в каком-то офисе, получая за это столько же, сколько я в своём ПТУ.
Итак, Нинель – моя лучшая подруга, но даже она может позвонить не вовремя.
-Нинель, я устала, ходила по магазинам, попала под ливень, замёрзла как цуцик! сейчас допиваю горячущий чай и спать. Кстати, уже восемь!
-Тина, ты с берёзы тюкнулась? Не «уже восемь», а «ещё только восемь»! Даже «Колыханку» показывают без пятнадцати девять!
-Ниночка, прости, не сегодня, но завтра целый день с утра с тобой, ладушки?
Подруга молчала. Мы по жизни имеем много общих взглядов, привычек, поступков и мыслей. Похожи мы ещё и в том, что кавалеры у нас всегда появлялись и исчезали примерно в одно и то же время. Нина разбежалась с Костиком, как и я с Антоном, около пяти месяцев назад, и с тех пор мы отмечаем праздники девичником.
-Кто? – грозно спросила подружка.
-Что «кто»? Это ты про что?
-Ладно, будет тебе, Тина, невинность корчить. Я спрашиваю, кто он? Водяной? В Тину окунулся?
«Ага, — догадалась я. – Подруга решила, что я завела новый роман. Фу, какие глупости! Этим пока даже не пахнет!»
Поразмыслив пару секунд, рассказать ли Нинке про приключения сегодняшнего дня, решила не травмировать её психику на ночь глядя.
-Нин, ну ты что? Как можно? Ты же знаешь, что если мне кто-то понравится, то сначала об этом узнаешь ты, а уж после я признаюсь самому мужчине в своих чувствах. Да нет у меня никакого воздыхателя! К сожалению, — немного взгрустнув, добавила я.
-Э-эх! – Нинок вроде бы успокоилась: у самой личная жизнь не клеится, но и подруга тоже замуж не собирается! – Ну и чего ж тогда париться? Может всё же прошвырнёмся? У меня ж осталось чуть больше недели отпуска! – молила Нина.
Я с радостью посмотрела на календарь – мне ещё гулять и гулять, ведь у педагогов отпуск длится целых два месяца!
-Всё, Нин, давай до завтра и без обид! Возможно, скоро мне понадобится твой совет и даже твоя помощь! – я решила заинтриговать подружку, пусть помается ночью в догадках и помечтает о приключениях.
-Это ещё что за таинственность такая? Мне приехать? Я мигом! – зашептала в трубку Нинель.
-Нинель…
-Тина! С тобой всё в порядке? – волновалась Нинка.
-Всё в порядке, приезжать сейчас не надо, но я надеюсь, что в случае чего, ты докажешь, что мы лучшие подруги, — я загадочно понизила голос, слушая сопение собеседницы. – Всё, отбой, завтра звякну! – резко попрощалась я и опустила трубку на рычаг.
Впереди есть целая ночь, чтобы решить, посвящать ли Нинку в свой секрет, хотя знала, что мне нереально утаить от неё такое. Я вздохнула, собрала доллары. Куда же их лучше припрятать? Пометавшись по квартире, я пришла к выводу, что деньги лучше опять свернуть в первоначальный рулончик и спрятать вместе с самим пеналом. Тридцать бумажек не так-то просто свернуть, и мне пришлось попотеть. После первой удачи я взялась за второе дело – запихнуть доллары в пенальчик, но здесь меня ожидал сюрприз.
-Вот чёрт! – непроизвольно вырвалось у меня. – Что-то мешает. Это что, не все  деньги? Может, там ещё есть портреты президентов США?
Я даже не могла объяснить охвативших меня чувств. Найти деньги – это удача. Найти деньги в СКВ, да ещё в таком количестве – это уже просто успех! Но что-то меня тревожит. Да. Для ЗП три тысячи долларов может и небольшая сумма, но… почему он носил их с собой не в портмоне, а в этом пенале? Может, это такой хитрый ход: раскрой он портмоне где-нибудь в магазине, народ увидит, что его кошелёк так и распирает от баксов, и что? Это же такой соблазн! Тут и по голове ненароком хватить могут! А он в укромном месте переложит в кошелёчек сотню-другую из пенальчика и прикинется бедным родственником.
Раздумывая, я сделала ещё пару попыток возвратить драгоценный рулончик на место, но что-то мешало. Я опять отложила деньги и стала тщательно исследовать сам пенал.
Есть! Нашла!
Внутри пенала был маленький кармашек, но платный, из которого так просто ничего не выпадет. А и не надо так просто. А я достану!
Ключ! На вид обычный ключик, но маленький, он, видимо, запирает что-то не очень большое. К тому же на ключике имелась надпись: на одной стороне стоял номер 17, а на другой – «Ирвинг-банк».
«Так-так, он что же, хотел эти три тысячи положить в ячейку банка? Странно, обычно бизнесмены вкладывают деньги в дело. Хотя, почему я так уверена, что ЗП и его спутник бизнесмены? И всё-таки это очень странно», — думала я, вертя ключ в руках.
И тут я услышала недовольное мяуканье. Алиска видела, что последний час я не сходила с дивана, значит, скоро будем спать. Однако хозяйка всё ещё не люжтлась. Ну, сколько же можно ждать? Алиса набралась смелости и опять запрыгнула ко мне на колени, хоть я её до этого несколько раз прогоняла.
Я решила, что сейчас, действительно, лучше пораньше лечь спать и как следует выспаться, а утром на свежую голову подумать, как поступить со всеми этими находками. Приведя пенал исходное состояние, я сунула его почему-то на дно корзины с бельём, ожидающим стирку,  и отправилась, наконец-таки, в кровать, что вызвало бурный восторг у заждавшегося животного.
 
 
*   *   *
 
 
-Тина! Тина! Лапина Алевтина! Отзовись! Миленькая, Тинка, что с тобой?
Вся эта тирада, как оказалось, доносится с лестничной клетки и сопровождается стуком в дверь, а звонок, наверное, вообще заклинило. Понятное дело, не разбудить меня всё это просто не могло. Кошка уже встречала гостей у двери. По голосу я поняла, что это Нина, и поплелась открывать.
-Ты чего, всех соседей на уши поставишь! Спала я ещё! Время-то сколько?
-Ну, ты даёшь, начало одиннадцатого уже! А соседи, между прочим, должны быть на работе, среда, как-никак!
-И как ты умудряешься в отпуске всегда точно знать день недели? По мне – что среда, что воскресенье – один чёрт!
Я поставила чайник, достала яблочный пирог. Нинка же вынула из сумки бутылку «Талисмана». Вот ведь пошла мода на большие дамские сумки: вроде всё чинно, зашла подруга в гости, с собой у неё, конечно же, сумочка. И вдруг из недр этой торбы показался «пьяный вечер».
-Утром пить – дурной тон. Определи его пока в холодильник, вечером оторвёмся! – нинка говорила весёлым голосом, но в глазах застыл немой вопрос.
«Талисман»… Что-то это название… Конечно! Вчера барышни в «Фараоне» выпивали именно это вино! Я тут же вспомнила вчерашние события, автоматически накладывая Алиске сваренную ещё вчера рыбу и наливая ей свежей воды. Нинка же быстро налила нам чай и разрезала пирог.
-Всё же ты меня ждала! Как вкусно! Да, Тина, яблочный пирог – одно из того очень немногого, что тебе удаётся в кулинарии.
Она права. Готовить не умею, потому что не люблю это занятие, а соответственно, и учиться этому как-то не возникало особого желания. Да и надо ли выпендриваться в приготовлении блюд, когда живёшь одна?! В общем, хочу, чтобы мой муж готовил себе сам.  Но кое-что я всё же ведь готовлю, и это получается действительно вкусно. Я лучезарно улыбнулась:
-Ешь на здоровье, хоть весь! К вечеру можно ещё сварганить, — при этих словах подруга одобрительно закивала головой, подняв вверх большой палец. – Вино, между прочим, можно и пирогом закусывать. Кстати, к чему это ты вино приволокла?
-Ага, а то не знаешь? Как тебя ещё разговорить, партизанистая моя? Напустила вчера таинственности и отбой дала. А ещё считаешься лучшей подругой… я съем ещё кусочек, ладно? – её голос стал сахарным. – Ма-а-аленький…
«Ну почему так устроен мир, — думала я. – Ведь Нинка уже съела два больших куска против моего одного маленького и ещё тянется, а пополнеть от пирога суждено мне».
Я накинула на пижаму махровый халат, Нинка в это время расправилась со своим последним на завтрак не таким уж маленьким куском пирога. Да, если Нина намерена весь день быть у меня, придётся опять возиться с яблоками, да сковородку взять побольше. Покончив с трапезой, мы отправились на балкон «подышать через фильтр» синим «Винстоном». Наконец  Нинка не выдержала.
-Слушай, тебе что, прямо сейчас налить? Или по-хорошему расскажешь?
-Вечером, дорогуша, наберись терпения: ты же сама хотела задушевного разговора за бутылочкой.
-Ну, а сейчас чем маяться будем? Пройдёмся? Солнышко, смотри какое, тепло… правда, дождь опять обещали, ну так зонты с собой возьмём!
Нинок щёлкнула пультом телевизора и стала следить за передачей «Большой куш», а я пошлёпала в ванную.
 
 
*   *   *
 
 
 
Солнце и вправду сегодня радовало народ. Мой свитерок нежно-сиреневого цвета, который я закончила вязать как раз накануне, пришёлся очень даже в тему  такой погоды. Рядом, радуясь жизни, вышагивала Нинка в розовом жакете. Вроде бы всё хорошо, но…
Нет денег – плохо, есть они – классно, но, оказывается, не всегда. Я вот вроде бы разбогатела на баксы, но, с другой стороны, они не мои, хоть и схоронены в моём бельишке не первой свежести. Что же делать?
Мои мысли прервала Нина, сказав, что гулять по городу тоже надо с толком. В данном случае, это означало делать покупки. Мы купили по «Зайка моя» — одному из наших самых любимых мороженых – и зашагали по проспекту Мира к магазину «Одежда для женщин».  Среди посетителей магазина больше было мужчин. И не потому, что они горели желанием одарить своих любимых, а потому, что мужской одежды тут даже больше, чем женской. По-моему, название магазина срочно требовалось сократить до просто «Одежда».
Ни на чём не остановив взгляд. Мы вышли, и я застыла: перед нами проскочила брюнетка, лицо которой я видела лишь секунду, но сразу узнала – это она вчера в кафе «завязала» знакомство с теми двумя типами.
Барышня была одета в свободные брюки песочного цвета и приталенный пиджачок с вышивкой в тон на бортах. Бежевого, но чуть более тёмного цвета, чем костюм, сумка и в тон ей длинноостроносые туфли на высоченном каблуке завершали её наряд. Из-под рукава на правой руке кокетливо выглядывал дельфин, то есть браслет из жёлтого металла в форме дельфина. Ещё вчера я обратила внимание на этот интересный браслет, раньше я не видела подобных. И наличие его на руке у впереди идущей брюнетки уверило меня в том, что я не обозналась. Неизвестно откуда у меня резко появилось желание проследить, куда пойдёт деваха, но как это объяснить подруге?
-Нин, глянь, видишь брюнетку в бежевом?
-Ну, и что?
-Ты когда-нибудь видела такой браслет?
-Толстенный этот? Слушай, он золотой, как думаешь? Не должен, уж очень дорогущий будет! – Нинка не отрывала глаз от руки девушки.
-Да ладно тебе, дело не в этом, всё равно не наш. Просто я хочу его поближе рассмотреть. Понимаешь, от умершей тётки мне осталось несколько серебряных отношений… — начала я, и это было правдой.
-Только что серебро, а так не модные модели, да и великоваты тебе, кажется, — вспомнила подруга мои побрякушки.
-В том-то и дело. Давай последим за ней чуть-чуть. Может она покурить присядет или, например, в очередь за чем-нибудь станет, мы и нарисуемся рядом, я браслет рассмотрю…
-Так неудобно… — смутилась Нинка, как будто я предлагала ей что-то неприличное.
-Неудобно! Чего неудобного-то? – канючила я.
Мы вяло препирались, но шли за девушкой. В её модных туфлях был огромный минус: высокий каблук и тонюсенькая подошва делали их крайне неудобными, учитывая, что она шла не по ресторану, а по «супер ровному и гладкому» асфальту наших улиц. Хозяйка дельфинчика, похоже, торопилась, но на своих костылях-ходулях она смогла развить такую скорость, что мы абсолютно не отставали от неё, продолжая при этом идти прогулочным шагом.
-Неудобно ей, видите ли! – продолжала я дразнить Нинку. – всё равно ведь гуляем без толку. Какая разница, куда нам идти? Гуляем ведь просто! А так может представиться случай рассмотреть браслетик.
-Ну, рассмотришь ты его. Допустим. И что? – не унималась подруга.
-А то, что я давно хотела переплавить тёткино серебро, да всё никак не могла придумать, что же лучше из него сделать. А теперь загорелась…
-Тин, ты хочешь такого же, но серебряного дельфина? Класс! Это будет суперский браслет! А серебра хватит?
-Не знаю… — задумалась я. — Скорее всего, мой дельфин будет на диете, но должен же быть у нас хоть кто-нибудь худым. Алиса вот… — но договорить мне не удалось.
-Кстати, беременна Алиска? Дашь мне котёночка? Я Тиной кошку назову и… Ну, сама понимаешь… — подруга скривила рожицу, показывая, что отыграется на животном за все мои подколы.
-Вот это же, дорогая Ниночка, и спросила недавно Милка. Тоже в очередь за котёнком стала. Да только «птица-обломинго» крылом махнула! – улыбнулась я.
-Милка… Это из 25 квартиры, что ли? Ну, я-то первая! А что там про птицу? Ка-кой об-лом? – Нинка ошалело уставилась на меня, и до неё наконец-то дошло. – Так это твоя Алисонька так отъелась?? Ну, ничего себе! Даже хозяйку переплюнула!
И тут я поняла, что мы пришли. Точнее, пришла девушка. Я и не заметила, как мы оказались во дворе, с трёх сторон окруженном домами, и даже не могла понять, на какой это улице. Любой человек знает в городе название главных, центральных улиц и проспектов, а как кличут различные маленькие улочки-закоулочки ему  известно постольку поскольку. Я здесь ни разу не была, и какая это улица не знала. Нинка же, оглядевшись, почему-то взгрустнула.
-Э-эх! И чего она сюда попёрлась? Так ждала, когда уже дойдём до какой-нибудь лавочки, где можно будет покурить, и на тебе!
-Так а в чём дело? Сейчас сядем и покурим! Подождём заодно кропалёк – может она и выйдет скоро, так мы продолжим прогулку.
-Покуришь тут! – ворча, Нинка всё же достала свои сигареты, но направилась в беседку. – птица твоя знакомая крылом опять машет! Здесь нас, может, не будет видно из окон? – с надеждой в голосе вопрошала Нинель.
-Да кого ты, собственно, боишься?
-Да Николай Павлович здесь живёт! Профессор, блин! Ещё когда с моей тёткой жил, он рассказывал, как его коробит вид студентки с сигаретой. Ниночка никогда этого не сделает, умница наша! – передразнила она. – Неохота его разочаровывать.
Николай Павлович – бывший муж Нинкиной тёти Тани. Та, правда, сбежала пару лет назад к какому-то столичному богатею и после смерти своей сестры и зятя – родителей Нины – племянницу ни разу не видела. А покинутый ею муж остался в своей однокомнатной квартире и вместо новой жены завёл овчарку Рифа. Дядя Коля изредка звонил Нинке, интересуясь делами и предлагая посильную помощь. Своих детей или племянников у него не было, поэтому он не терял связь с моей подругой, не смотря на то, что уже давно развёлся с Татьяной.
Итак, Николай Павлович жил в доме, который стоял как раз напротив того, в подъезд которого юркнул объект нашего преследования.
Ожидание слегка затянулось: мы томились в беседке около получаса, а девушка брюнетка всё не выходила. Да и вообще, двор был пуст: среда, два часа дня. Народ занят на службе, а большинство тех, у кого отпуск или каникулы, предпочли уехать из душного города в более приемлемые для отдыха места. Мы за это время тщательно изучили двор, и я даже прикрыла глаза, подставив лицо солнышку. Но Нинке было некомфортно.
-Тин, понимаешь, Николай Павлович занудный старикашка…
-Да уж, старикашка. Скажешь тоже! Ему ж чуть за пятьдесят только!
Да он по жизни такой! И в двадцать, небось,  занудой был ещё тем! Поэтому тёть Таня и сбежала. Хотя она, надо признать сама стерва порядочная! Я в их дела, честно сказать, не вникала. Но, на мой взгляд, кроме занудства, Николай – вполне достойный муж: внимательный, заботливый, добрый, слова громкого не скажет.
-Да, Нина, ты права, личной жизни у меня сейчас никакой нет. Спасибо тебе, конечно, но я предпочитаю искать себе кавалеров сама. Уж извини!
Нинка вытаращила на меня и без того большие глазищи и, казалось, потеряла дар речи.
-Ты это о чём? – осторожно спросила она, когда к ней вернулось умение разговаривать. -  Я тебе говорила про своего дядьку, Николая Павловича, — медленно, почти по слогам сказала Нинель. – А у тебя всё кавалеры на уме.
-Ну, и что здесь такого? Я, между прочим, дама молодая, незамужняя. А разговор про кавалеров начала ты! – ответствовала я.
-Я? Я начала разговор? – Нинка начала злиться. – Ты чего, девочка, потерялась в действительности? Повторяю ещё раз для особо «одарённых», как ты: речь идёт о моём…
-Слушай, Нина, я прекрасно помню наш разговор, и не надо мне его повторять! Только твой Николай Палыч мне не подходит. Во-первых, староват, во-вто…
Меня прервал Нинкин смех, переходящий в истерический хохот.
-Тина! Ой, не могу! Вот умора! Ты что подумала, развратница?!
Я совсем смутилась. Выходит, Нина просто увлеклась с характеристикой Николая Павловича, как хорошего и правильного человека, но при этом смотрела прямо мне в глаза, как будто убеждая, что лучшего мужика просто не найти. Вот я и приняла всё это на свой счёт! Ну не дура? Я тихонько ткнула Нинку в бок, намекая, что смеяться над лучшей подругой, да ещё так долго и громко, очень неприлично. Отсмеявшись, Нина попыталась закончить начатую речь, но всё равно местами глупо хихикала.
-Так вот, Николай Павлович – хи-хи! – дядька хороший – хи-хи! – но сегодня мне с ним встречаться не хочется. – Нинка сделала серьёзное лицо, в голосе появились нотки мольбы. – Пойдём отсюда, а? Чего ждём? Живёт она тут, чего ж ещё не выходит так долго?
-Ага! – парировала я.  – Долго, говоришь, не выходит? А сама у меня сидела раз двое суток. Не помнишь?
Подруга задумалась: или вспоминала наш двухдневный загул то ли с радости, то ли с горя, когда кавалеры нас пробросили, или придумывала, что бы такое ответить мне позабористее. Я же пригорюнилась: следила вовсе не ради браслета, я надеялась, что девушка как-то выведет меня на ЗП, и что ж теперь? С находкой надо что-то делать. Но что? Это не зонт, который можно сдать в бюро находок (если такое ещё есть),  и не документы, которые легко вернуть владельцу  по адресу. Это деньги, и какой-то непонятный ключик! Итак, я приняла решение: сама эта девушка здесь живёт или кто-то из её знакомых, но какая-никакая, а зацепка есть. Мне же можно попытаться найти ЗП ещё и через ключик от «Ирвинг-банка».
-Очнись, Тина, фильтр уже куришь! Пошли, я рассмотрела браслет. Да и вообще, главное – идея! Сейчас на бумаге эскизик прикинем и, поверь мне, твой пингвинчик будет ещё лучше!
-Кто? Мой кто? – пришло и моё время хохотать. – ты опять попутала слова! Ой! Всё же хорошая передача «Учимся говорить по-русски», полезная для таких, как ты!
Нина даже покраснела. Она иногда действительно путала некоторые слова, но пара «дельфин-пингвин» была её коронной. Всё началось ещё в школе. На уроке биологии её вызвали к доске рассказать про больших чёрно-белых полярных птиц. Нинка, как впрочем и я, была примерной отличницей и добросовестно выучила всё, что по программе было необходимо знать про пингвинов. Но во время ответа, видимо от волнения, у неё что-то переклинило, и она уверенно называла этих птиц «дельфинами», не понимая, почему весь класс включая учителя валяется на столах от смеха.
-Будет тебе, — сконфузилась Нинок, — с кем не бывает? Да знаю я прекрасно, что браслет был в виде пингвина, а большие птицы…
-Во-во, а большие птицы – это дельфины! – подхватила я, вытирая слёзы, выступившие от смеха.
На этот рах насупилась Нинель, пырнула меня кулачком в бок и зашагала к просвету между домами – на выход. От смеха я даже не заметила, что во дворе появился мужчина с собакой.
 
 
*   *   *
 
 
 
-Ну, что за удача!  Ниночка, девочка моя! В гости ко мне? Просто чудо! – послышался мужской бас.
Николай Павлович, а это, конечно же, был он, преподавал мехмат в технологическом ВУЗе. Он был абсолютно правильным и честным. И выглядел соответственно – строгий тёмно-серый костюм-тройка, белоснежная рубашка, галстук-бабочка и шляпа. Небольшая аккуратная бородка и усы гармонично дополняли его внешность.
-А я-то думал, кто это так задорно смеётся в нашем дворе?
Профессор бодро приближался, раскрыв приветственные объятия. Одарив меня ледяным взглядом (и при чём здесь я?), Нина лучезарно улыбнулась дяде и добавила в голос мёду:
-Николай Павлович! Ах, какая прелесть, так рада видеть Вас! Ну, как Вы? Как Риф подрос! – Нина щебетала, не умолкая. – Познакомьтесь: моя лучшая подруга Алевтина – Николай Павлович, мой дядя.
-Друзья Ниночки – мои друзья, Алевтина! Безумно рад познакомиться!
-Взаимно, Николай Павлович!
-Девушки, давайте дадим Рифу пять минут, собаке это просто необходимо! Риф! – позвал он пса. – Мальчик мой, давай сегодня побыстрее, гостьи ждут!
Николай Павлович  снова повернулся в нашу сторону.
-Сейчас, за чайком расскажете мне про свою молодую жизнь.
-Николай Павлович, — робко начала Нинель. – Мы спешим, поэтому…
-Что? Спешите? – растерялся дядя. – Так вы что же, не ко мне в гости пришли?
-Не к вам, — ляпнула Нинка.
Николай Павлович заметно расстроился. Я посчитала нужным вступить в беседу.
-Николай Павлович, вы Нину не так поняли. Мы вообще ни к кому в гости не собирались. Мы про-
сто гуляли, дышали воздухом, много прошли пешком, устали. А у меня ещё камень в босоножку попал.
-Короче, мы присели в беседку отдохнуть, и даже не обратили внимания, какой это двор, — подхватила подруга. – Поэтому встреча с вами приятная неожиданность. Почему вы давно мне не звонили?
-Могла бы и ты, милая, звякнуть старику.  А в гости к себе я всё равно вас настоятельно приглашаю! Телефон никогда не заменит личного общения. Так что раз уж мы встретились… сам бог велел, как говорится! Кстати, Ниночка, я не сегодня – завтра всё одно собирался тебя побеспокоить – у меня к тебе имеется просьба.
Через минут десять на небольшой, но светлой и чистой, как и вся квартира, кухоньке профессора мы пили ароматный чай с бутербродами.
-Ниночка, ты же знаешь, никаких близких у меня нет, одна ты. К кому ж мне ещё обратиться? Как быть, не знаю… Мне, право, неловко, но… — неуверенно начал профессор.
-Николай Павлович! Ну, вы прям, обижаете меня! Ну, какая неловкость может быть? Говорите всё прямо, без стеснения! – выразила Нинок полную готовность помочь.
-Понимаешь, Ниночка, через четыре дня в нашей очаровательной столице состоится конференция, куда пригласили и меня. – Николай Павлович начал издалека. – Присутствовать на ней большая честь, да и сам я долго мечтал выступить перед такой уважаемой и компетентной аудиторией со своим докладом.
-Поздравляю вас! – выпалили мы с Нинкой одновременно, искренне радуясь за человека, и слегка развили эту мысль, наперебой высказывая ему одобрение:
-Это так чудесно!
-Вы просто обязаны поехать!
-Вы заслужили это!
Раскрасневшийся Николай Павлович рассказал нам, что будет представлять собой данная конференция, какие вопросы будут рассматриваться и даже изложил основную суть своего доклада. Нам всё это было абсолютно фиолетово, но пришлось делать вид, что мы внимательно слушаем. Вдруг глаза Нининого дяди погрустнели, он перевёл взгляд на Рифа и вздохнул:
-Но куда я дену своего мальчика? А собака – не хомяк, и даже не кот! Её два раза в день необходимо выгуливать. С соседями я общаюсь только на уровне «здравствуйте- до свидания», к тому же других собачников, не поверите, я не видел.
Он устремил на мою подругу умоляющий взгляд, Риф с грустными глазами устроился у ног хозяина.
-Ниночка! Только к тебе я могу обратиться с подобной просьбой. Я дам тебе второй комплект ключей и попрошу пожить здесь с недельку.
Нина молчала. У неё осталось две недели отпуска, и она явно не была рада перспективе выгуливать Рифа.
-Я тебе доверяю, девочка, как своей дочери, — продолжил тем временем Николай Павлович, решив, что молчание – знак согласия. – Можешь и Алевтину пригласить себя, веселей будет. А можешь Рифа к себе взять, это уж как тебе будет удобнее.
Я же не поверить в такую удачу. Окна этой квартиры выходили во двор и как раз на нужный подъезд дома напротив. Теперь подкараулить брюнетку будет проще и комфортнее. Сейчас главное, чтобы Нинок не придумала уважительную причину для отказа. Ещё желательно, чтобы она решила погостить тут, а не тащить собаку к себе. Я уже решила, что вечером всё расскажу Нинке – лучшая подруга как-никак – и главное теперь – согласиться. Воспользовавшись тем, что хозяин квартиры вышел в коридор за запасными ключами, я горячо зашептала Нинке прямо в ухо:
-Соглашайся, я тебе помогу! Более того, вечером ты услышишь мой рассказ и узнаешь, что присутствие в этой квартире может нам очень даже пригодиться.
А в голос добавила:
-Спасибо за доверие, Николай Павлович, я обязательно помогу Нине. А животных я люблю, у меня самой дома кошка. Я ещё ни разу не забыла её покормить или поменять воду. Я даже выгуливаю её. Редко, конечно же, но всё же… Мы справимся, не волнуйтесь.
-А ты, Ниночка, что скажешь? Чего молчишь? – Николай Павлович желал услышать согласие непосредственно от своей племянницы.
-Ой! Мне так нравится Риф! Так нравится! И теперь я целую неделю буду его хозяйкой, это так классно! Я боялась спугнуть удачу: вдруг вы передумаете? И вообще, разве я могу отказать вам в такой мелочи? – поддержала меня заинтригованная подруга. Хотя, на мой взгляд, играла она не очень хорошо, я бы точно засомневалась в искренности её восторга по такому ничтожному поводу. Но Николая Павловича занимали сейчас совсем другие мысли.
-Значит, решено?! – его лицо опять сияло. – Риф, мальчик мой1Эти барышни будут твоими хозяйками следующую неделю.
Риф тихонько  поскулил, положил передние лапы мне на колени, а морду – Нине. Мы умились, глядя на эту сцену.
Николай Павлович уезжал днём в воскресенье, чтобы в понедельник утром уже занять своё место в конференц-зале. Мы уверили его, что воскресным утром уже будем здесь, а предварительно созвонимся (я даже оставила ему свой номер телефона, так как Нина гостит у меня часто и подолу), вооружились ключами от холостяцкой квартиры и распрощались.
 
 
 
*   *   *
 
 
 
-Ну же, Тина, колись! Я бы и так постеснялась ему отказывать, но ты прямо заинтриговала меня всю! Итак, чем же нам может пригодиться эта квартира? – пытала меня Нинка на моей кухне.
-Чтобы можно было, не привлекая чьё-либо внимание, караулить брюнетку.
Нина поперхнулась чаем и уставилась на меня взглядом претендентки в сумасшедшие.
-У меня слуховые галлюцинации? Или у тебя крыша набекрень? Ты чего, совсем этим браслетом заболела?
-Да не в браслете дело, а в самой девушке! И не смотри на меня так, я не меняла секс-ориентацию! Просто она наверняка сможет вывести на одного человека, — объяснила я .
-А это что за хрен такой? На кой фиг он тебе?
-Он кое-что потерял, а я нашла, и хочу отдать.
Через минуту я поняла, что Нинку вовсе не удовлетворяют  мои «кое-что», «кое-кто» и «кое-где». Мы достали вино, налили в бокалы, и я не спеша стала ей рассказывать про свои вчерашние наблюдения и приключения. А когда я извлекла из тайника пенальчик, она и вовсе застыла с глазами-блюдцами и открытым ртом.
-Тинка! Так ты говоришь правду?! Боже, вот так повезло! А где баксы, здесь?
Нинка крутила в руках, рассматривая, пенал и его содержимое.
-Класс, Тинуля! Как собираешься деньгами распорядиться?
Нинка с намёком посматривала на меня: мол, лучшие подруги, как никак, все радости и горести пополам.
-Бабки же есть, гульнём как надо! За эти деньги там сутками голливудить можно!
-Во-первых, я не собираюсь их тратить, — я сразу же охладила её пыл. – А во-вторых, это мои деньги, в смысле, нашла их я, и мне решать, что же в итоге с ними делать.
Тем не менее, идея с кафе и мне пришлась по душе. Аркадий, по моим наблюдениям, тоже мог привести меня  к решению этой проблемы. Вскоре Нинка, заявив, что не оставит подругу в тяжёлую годину, отправилась в зал, где и заснула на диване уже буквально через минуту.
«Хорошо ей, — подумала я. – никаких животных, никаких забот. Я вот не могу себе позволить остаться где-нибудь на ночь, так как надо проявить заботу об Алиске!» Но все эти неудобства меркли, стоило моей кошечке потереться о мои ноги своим пушистым тельцем. Нинка никакую живность не держала, оттого все совместные посиделки происходили на моей территории.
Зевнув, я отметила про себя, что уже давно за полночь, воду, как всегда, уже отключили, поэтому теперь – только спать. Вставал ещё вопрос: если мы переедем к Рифу, как быть с Алиской? Взять с собой? А что, Риф – пёс воспитанный, и я знаю массу примеров, когда в одной квартире замечательнейшим образом уживаются собаки и коты одновременно. Но об этом я подумаю через несколько дней.
 
 
 
*   *   *
 
 
На этот раз я будила Нину. Наконец, приведя себя в порядок, она засобиралась к Василию Петровичу. Это её босс, который постоянно проводит операции через банк и может поведать подруге некоторые подробности. Я же должна заняться домашними делами: сходить за покупками, приготовить обед и яблочный пирог на десерт.
-Кстати, — заволновалась Нина. – Как я буду разговаривать с боссом? Он-то знает, что я по сути просто секретарша, с чего это мне вдруг интересоваться банками, да ещё во время моего драгоценного отпуска?
Поразмыслив так и эдак, мы пришли к выводу, что должна сойти за правдивую следующая история. Нинина тётя из провинции решила положить в банк кое-какие сбережения и несколько золотых украшений. С чего вдруг? Да сын её, алкоголик и дебошир, тягает вещи из дому и продаёт за бутылку. А чего ж не даст самой Нине? Да тётя боится, что ненадёжно: в городе большая преступность, кражи. В общем, хочет положить своё добро в банковскую ячейку и всё тут!
Выпив по чашке ароматного кофе, мы разошлись.
На улице накрапывал дождик. Раскрыв зонт, Нина бойко побежала на остановку, а я зашагала к рынку. Народу на базаре, как и всегда, было полно. Под крытыми рядами стояли мужчины и женщины, предлагая самый разнообразный товар. Впрочем, и торгаши были публикой весьма разномастной: кавказцы, узбеки, хохлы, ну и местные, конечно же, тоже. Я купила колбаски, кетчуп, подсолнечное масло, сверху аккуратно поместила мешочек с яйцами.
Зонт сложила в сумку: синоптики не обманули – дождь действительно был кратковременным. Освободив таким образом одну руку, я смогла купить довольно большой арбуз (благо, что живу в трёх минутах ходьбы от базара). Совсем рядом с рынком в два ряда выстроились ларьки, и я вспомнила, что мне не мешало бы обновить шампунь и дезодорант. Но арбуз оттягивал руки, к тому же, я купила яйца, которые грозили разбиться при первом же неосторожном движении руки. Я приняла решение отнести покупки домой, а потом налегке сгонять за средствами личной гигиены.
Дома Алиска встретила меня сонным мяуканьем. Я распределила продукты по местам, чмокнула кошку в нос и побежала в ларьки.
С одной стороны, однообразие – это плохо. С другой – от множества товаров на витринах сразу же зарябило в глазах и как всегда встала дилемма: что же лучше? Я побродила между ларьками, приценилась и наконец-таки приобрела необходимое. В самом хорошем расположении духа я медленно пошла домой, наслаждаясь погодой.
Уже приближаясь к проезжей части, я увиела прекрасную барышню. Которая тоже торопилась перейти дорогу. Точнее, девушка была обычной: фигура вполне приличная, а лица я и вовсе не видела, так как она шла впереди. Прекрасным был её наряд: джинсы-стрейч с вышитым орнаментом по низу слегка клёшных брючин и такого же цвета джинсовая курточка с таким же орнаментом по краю рукавов. Я ещё месяц назад положила глаз на такого рода джинсовый прикид, да только всё никак не получалось купить: то не мой размер, то слишком массивная или, наоборот, очень узкая отделка, то не мой цвет, а потом я в течении месяца растратилась и у меня просто кончились деньги. Впереди идущая девушка была чуть выше и худее меня, поэтому размеры костюмов нам требовались разные, в остальном же наши вкусы полностью совпадали. На ней был костюм грязно-оранжевого – кирпичного -  цвета с самой красивой из виденных мною каймой. Всё это здорово сочеталось с её рыжими, как и мои, волосами. Я невольно засмотрелась на модницу, мысленно представляя в этом наряде себя и даже от удовольствия на секунду прикрыла глаза.
И вдруг послышался глухой удар. Я открыла глаза и обомлела: на огромной скорости нёсся к повороту огромный чёрный «Мерседес», я хотела запомнить номер, но успела разглядеть только последнюю восьмёрку, и автомобиль скрылся из виду. А на дороге уже стала собираться толпа любопытствующих. Я  уставилась на лежащую девушку, костюмом которой восхищалась всего пару секунд назад. Мои ноги сами по себе пришли в движение, и я кинулась к пострадавшей.
Она лежала неподвижно, правая нога и рука были неестественно вывернуты, в глазах застыл ужас приближающейся смерти. И в эту секунду от ужаса узнавания и страшных предчувствий расширились мои глаза. Всё дело в том, что я узнала девушку, хотя теперь она вовсе не смеялась. Это была рыженькая из тройки подвыпивших девиц в «Фараоне», подружка той брюнетки, за которой мы с Нинкой следили.
-Господи, люди, что же это происходит? – завопила какая-то тётка.
-Молодая совсем… — горестно вздохнула дама в кожанной жилетке. – Что, не дышит? Не уж-то насмерть?
-Пьяная, небось, или обкурилась и шла, открыв варежку, — осуждал девицу средних лет мужчина в клетчатой кепке.
-Ну не все ж яны, молодыя, пьють, ента во не пьяница! – возразила ему бабка в весёленьком цветастом платочке, вспомнив, вероятно, свою внучку, примерную во всех отношениях, и стала на защиту пострадавшей. – А уж как ездиють! Она не виновата, тый… — бабка попыталась выговорить название машины, но плюнула и только ещё больше рассердилась. – Дык ён имчался, як на пожар! Куды тама увернуться, успеешь, разве?
Я тем временем попыталась пощупать пульс, его не было. Дыхание тоже не определялось: молодой парень, присевший, как и я, рядом с пострадавшей на корточки, поднёс ей под нос зеркальце от её же пудреницы, и оно вовсе не запотело. Её сумочка, кстати, лежала в полуметре поодаль, раскрывшись от удара об асфальт. Из неё высыпались традиционно носимые в сумочке женские прибамбасы: пудра, помада, носовой платок с инициалами «И.К.» и какая-то «корочка», в смысле, документ.
Вздохнув, парень сложил всё обратно в ридикюльчик и стал разглядывать документ. Я тут же  скосила глаза в нужном направлении и узнала, что это читательский билет на имя Дориной Марты Сафроновны  из библиотеки имени В.И.Ленина.
К сожалению, Марте уже ничем нельзя было помочь. Послышались приближающиеся сирены «Скорой помощи» и милиции, и толпа начала расходиться. Я ситуацию прояснить до конца не смогла бы, так как в тот момент замечталась и непосредственно наезда не видела. А потому я быстренько постаралась затесаться в заметно поредевшую толпу зевак и через секунду уже бежала к дому.
Не подумайте, что я испугалась встречи с милицией, просто я представила всю тягомотину допросов и всё такое, а толку-то ноль, поскольку я ничего, можно сказать, и не видела.  К тому же я подсознательно чувствовала связь между подсмотренным мною отрывком жизни в кафе и этим ДТП. Получается, что девушку сбил не пьяный водитель по неосторожности, а абсолютно трезвый, сознательно направивший свой автомобиль прямо на бедную Марту? А если это не случайно, значт, и я могу стать следующей жертвой?
Я металась по квартире, меня бил озноб.
«Хотя. Стоп, если это действительно убийство, то причин для этого могло быть две, — пыталась я себя успокоить. – причиной могли стать и какие-то другие её знакомства и отношения, не как не связанные с пенальчиком».
За эти дни я просто внушила себе, что пенал выронил именно ЗП. Наверное, потому, что в ином случае находка не была бы такой интригующей. А мне так хотелось хоть каких-нибудь приключений!
Дрожащими руками я налила себе крепкий кофе, открыла балконную дверь и закурила.
«Однако, вторая причина, — продолжала рассуждать я,  — пенал. ЗП обнаружил пропажу, подумал, что взяли девчонки и давай за это вытрясать за них душу! Господи, надеюсь, никто не видел, как я это подобрала? Наверное нет, иначе бы Марта не лежала бы сейчас посреди дороги, а вытирала бы губки после очередного ужина в каком-нибудь кафе белоснежным платочком с инициалами…»
Мои мысли были самым беззастенчивым образом прерваны резким звонким в дверь. Я подпрыгнула и замерла, а Алиска устремилась в прихожую.
«Мамочки, неужели это уже за мной?» — пронеслось у меня в голове. Я стояла в замешательстве, тупо озираясь по сторонам.
 
 
*   *   *
 
 
Звонок провзенел ещё раз, после чего послышался звон ключей и щелчок отпираемого замка. Я неслышно скользнула в ванную комнату и застыла там, стараясь не дышать. А по квартире явно кто-то ходил, причём по хозяйски: хлопнули холодильником, включили телевизор.
«Ну надо же, какие наглецы! – встрепенулась я. – Думают, раз меня дома, так решили подождать со всеми удобствами!»
Враги – а как их ещё назвать? – тем временем сходили в туалет.
«Мамочки, — в ужасе подумала я, разом утратив былую браваду. – Сейчас пойдут мыть руки!»
Однако в ванную не сунулись, послышался шум льющейся воды в кухне. А там и мыло есть, правильно. По квартире, как ни в чём не бывало, носилась Алиска (я слышала, как она пробуксовывает на поворотах) и видимо, как часто случается и со мной, попала под ноги «пришельцу».
-Алиса, фу, ну что ты носишься? Скажи-ка мне лучше… — послышался знакомый мне с детства голос, который прервал мой ор:
-А-а-а! Мамочки! Нинка! Подлая, мерзкая Нинель! Десять минут в квартире и молчишь?! Удавлю!!! – сделав страшные глаза, я кинулась на подругу.
На Нину было жалко смотреть: бледная, губы дрожат, глаза закатываются, короче, все симптомы готовящегося обморока. До этого, правда, не дошло – рядом оказался стул и заботливо поднесённый мною стакан воды. Подруга присела, удерживаясь за обеденный стол двумя руками, отпила водицы. Я в это время старательно обмахивала её газетой.
-Нин, ты чего? А? Ну, что с тобой? Всё, прошло уже?
Лицо подружки и действительно обрёл былую свежесть, и она смогла даже произнести пару слов:
-Свинья ты безрогая, Тина! Плесень ты, и имя у тебя соответствующее! До инфаркта довести хотела, дура припадочная?
-Я? Я?? А сама? Чего молчала? – возмутилась я.
-А с кем мне надо было говорить? Я животных не держу, и с ними, как ты со своей Алисочкой, разговаривать не привыкла!!! – Нинка нервно закурила. – На неделю сон отбила! Не психолог ты, а псих самый натуральный! Чего в ванной притаилась, гадость ты эдакая?!
Я тоже схватилась за сигарету, мы вышли на балкон, где я в красках поведала Нинке о происшествии.
-Понимаешь ты теперь, — итожила я своё повествование, — чего я испугалась? Сначала увидела одну девушку, черноволосую, буквально на следующий день. И вот сегодня эта рыжая. И её, скорее всего, убили. Может, они подбираются ко мне? – я моментально покрылась холодным потом. – Ни-и-ин! Что делать??
-Ну…
-Кстати, — перебила я её красноречие. – А как ты вошла? Ты же ключом дверь открыла, а я вроде не теряла…
-Вот склерозница! – засмеялась Нинка. И в тот же миг я врубилась в ситуацию.
Не так давно мои родители уехали жить в деревню, оставив квартиру мне. Через какое-то время одна в квартире осталась и Нинка, но её родители, к сожалению, погибли в автокатастрофе. И тогда мы обменялись запасными комплектами ключей от своих квартир. Во-первых, может случится, что ключи потеряются или просто забудешь их дома, а дверь захлопнется, вот подруга и выручит. А во-вторых, мы друг от друга никогда ничего не скрывали и разрешили пользоваться ключами друг друга в моменты необходимости, если хозяйка будет отсутствовать. Но график рабочих и выходных дней у нас был одинаковым, и так уж получилось, что пользоваться ключами друг друга не пришлось. Сегодня Нинка впервые вторглась на мою территорию без моего ведома. А я с перепугу не сразу вспомнила про наш обмен ключами.
-Я пришла с работы, тебя не было, — объясняла Нинель. – Зашла к себе, взяла кое-какие вещи. Позвонила по телефону – ты опять вне дома. Тогда я взяла эти ключи, на случай, если ты всё ещё не успеешь вернуться. И правильно сделала – хоть ты и явилась домой, открывать дверь на призыв звонка не спешила.
-А какие вещи ты взяла?
-Да так, смена белья, косметика, зубная щётка. Мы же решили для пользы дела пожить вместе, а у тебя киса – не бросишь ведь. А в свете последних событий я уж тебя точно не брошу! – Нина ободряюще взглянула на меня.
Я благодарно улыбнулась, мы обнялись, и Нинка стала рассказывать, что узнала она.
Оказывается, что ячейки, где можно спрятать деньги, драгоценности, документы и т.п., есть почти в каждом банке. Какой самый надёжный? С этого вопроса Нинин босс, Василий Петрович, долго смеялся:
-Да что, у тебя тётка миллионерша? Украшения, небось, хоь и золотые, но обычные: одна-две тоненьких цепочки, малюсенький кулончик, пара серёг да несколько колец. Или у неё во всех украшениях огромные бриллианты? А? А долларов сколько: две? Три сотни?
Василий Петрович задорно улыбался, ситуация его явно забавляла. Нинка же по моему совету сделала ему комплимент.
-Василий Петрович! Вы же для меня просто незаменимый человек! Ну, к кому я ещё смогу обратиться? Всё равно тётке решать, я ей только информацию выдам. А вы заодно, таким образом, повысите уровень знаний своего работника. Идёт?
Оказалось, что «Ирвинг-банк» и есть самый надёжный. В договоре на аренду ячейки может быть оговорено, что только тот, кто зарезервировал ячейку, может её открывать. А может будет разрешено пользоваться тем, у кого есть ключ. Но аренда в «Ирвинге» самая дорогая.
-Если думает арендовать на длительный срок, то пусть готовит только золотишко, — подытожил Нинкин босс. – А доллары как раз на аренду и уйдут.
Он посоветовал парочку банков с гораздо более дешёвой арендой, однако, про это Нина слушала уже в пол-уха – главное мы узнали.
-Я думаю, что этот пенал всё же надо вернуть со всем содержимым… — задумчиво сказала Нинель. – Только как к этому ЗП подобраться?
-И не убьёт ли он меня? – я опять не на шутку разволновалась. – Может, за этим ключом такая тайна, что убить могут только за то, что я вообще знала о его существовании.
Мы замолчали, пытаясь додуматься до наиболее выгодного выхода из данного положения. У меня в голове был сумбур: помню, что обдумывая ход вещей до прихода Нины, наткнулась на какое-то несоответствие, нестыковку деталей. Но приход подруги получился для нас на этот раз не совсем радостным, с небольшим нервным потрясением, отчего мои мысли сначала переплелись в тугой клубок, а потом и вовсе улетучились. Что же меня тогда смутило? Немного понапрягав мозги, поняла, что в данную минуту ничего не вспомню, может со временем, эта информация всплывёт в мозгах сама.
-В «Ирвинг» идти, я думаю, опасно! – озвучила Нинка мои же мысли. – Твой ЗП, как я его себе представила, не из тех, кто разрешит пользоваться ячейкой любому, кто сможет завладеть ключом. А мы только засветимся перед этими людьми!
-А, может, наоборот? – в глазах у меня вспыхнула догадка. – Может, он как раз оговорил этот пункт, имея в виду жену или какого-то ближайшего друга, компаньона, а теперь мечется: кто-то получил доступ к ячейке, и он даже не знает кто это, а сам ЗП остался с носом.
Мы принялись обсуждать эту тему с разных сторон. Можно было просто отправить пенал в «Ирвинг», пусть бы передали владельцу. Но если будем действовать официальным путём, нас обязательно вычислят: ЗП под благовидным предлогом отблагодарить честного человека мигом узнает мои данные. К тому же, я отдаю в этом случае в чужие руки три тысячи долларов. Эта сумма выглядит очень аппетитной добавкой к зарплате, даже если её поделить человек на десять. А кто сказал, что в банке работают только честные люди? В этом вопросе я бы и за милицию не поручилась. Отдадут ключ, больше, скажут, ничего не было. Тогда уж ЗП точно вычислит меня и кокнет. В общем, решили, что официальный путь отпадает.
-Тогда надо следить! – проснулся в Нине Коломбо. – За брюнеткой! Ты права, из окон квартиры Николая Палыча отлично всё видно. А Риф, если что, след хорошо берёт!
-Да, но мы теряем два дня: ещё пятница и суббота, и только в воскресенье после обеда можно будет заняться этим, — взгрустнула я. – Может поискать знакомых Марты? Я хорошо запомнила все её данные. В справке могут дать адрес – только плати! У соседей… Стоп! Я же её данные из читательского билета узнала! Она была записана в библиотеку им. В.И.Ленина!
-Классная идея! – подхватила Нина. – Прикидываемся родственниками, просим посмотреть формуляр, мол, какие книги она должна, пообещав найти их и вернуть в библиотеку.
-Точно, на формуляре должен быть и адрес, и место учёбы-работы! – возликовала я – И это, что самое главное, достаточно безопасная попытка узнать что-либо о ЗП. И к этому можно приступить прямо сейчас!
-Я готова! – загоревшись идеей, Нина умудрилась поправить макияж за считанные минуты.
Я тоже засобиралась. Но, если Нина гость, хоть и тот, кто может похозяйничать, то я – хозяйка этой квартиры. Поэтому сначала я помыла посуду, оставшуюся ещё с завтрака, подсыпала немного корма Алиске. И тут я опять обратилась к подруге:
-Слушай, а что мы в самой библиотеке скажем о Марте. Мы, мол, родственницы, а что ж она сама не пришла? Трагедия случилась пару часов назад, вряд ли родственникам придёт в голову решать вопросы с библиотекой в первые дни после случившегося. К тому же формуляры стоят хоть и по алфавиту, но в ячейках: здесь ПТУшники, там студенты этого института,  там – другого, а ещё где-то – школьники, ну и так далее. А мы даже не знаем, где она училась. Да и милиция уже, возможно, побывала в библиотеке, так что родственниками представляться опасно, тогда и менты нас искать начнут.
-А формуляр её? Может, какой подружки? – предположила Нина.
Воспоминание о каком-то несоответствии чего-то опять щёлкнуло в моей голове, но догадки не последовало.
-Формуляр точно её – там её фотография, — ответила я уверенно.
Налив себе ещё по чашке кофе, мы принялись думать, выдвигая разные версии, рассматривали все «за» и «против». Остановились, наконец, на желании вернуть утерянную вещь.
 
 
*   *   *
 
 
Погода стояла хорошая.  Дождь прекратился, тучи рассеялись и выглянуло уже почти осеннее солнышко. Листья начали желтеть. Капли недавнего дождя слепяще сверкали в солнечных лучах.
В моей сумочке лежали старые часы с поломанным браслетом и мой читательский билет в эту же библиотеку, который я даже и н надеялась найти: прошло уже несколько лет, как я окончила институт, и в библиотеку я с тех пор не показывалась.
-Девчонки! – послышался голос из кустов. – Прогуляемся?
Дорога к источнику знаний, коим, как известно, является книга, шла через парк: газоны с травой, кусты, не всегда аккуратно подстриженные, лавочки с облупившейся краской зелёного цвета, частично поломанные, и фонари, в большинстве своём разбитые. И это почти в самом центре города! Просто жуть! Зато в пяти метрах от парка – один из новомодных ресторанов «Zio pepe», очень красивый как снаружи, так и изнутри, с назойливо вежливыми официантами и ужасающе высокими ценами. Словом, город  контрастов!
          -Ой, ой, ой! Какие мы гордые! Прорезался ещё один, ещё более пьяный голос, следом за ним – ржание всех остальных подвыпивших подростков, рассевшихся на одной из скамеек, самой, пожалуй, укромной: с трёх сторон её окружали кусты.
-Наверное, там и пьют на месте! Козлы малолетние! – процедила Нина. – куда только милиция смотрит?
При последнем слове мы тревожно переглянулись: оно сработало напоминанием о тех трагических событиях, которые могут иметь отношение и к нам.
К счастью, запугать ещё раз самих себя горькими думами мы не успели, поскольку я уже тянула на себя тяжеленную дверь библиотеки.
В холле было почти пусто. Мы огляделись. С тех пор, как я захлопнула за собой дверь библиотеки, дописав-таки свой дипломный проект, здесь ничего не изменилось. Но библиотека – это не место отдыха отмороженной молодёжи, библиотеку посещают благовоспитанные юноши и девушки, а также взрослые интеллигентные люди, поэтому здесь ничего не бьётся и не ломается по вине посетителей. Я решила, что и в течении ещё нескольких десяток лет всё останется по-прежнему.
Гардероб был закрыт, ведь ещё только самое начало сентября, и верхняя одежда ещё покоилась в шкафах. Посетителей почти не было – мало кто попрётся в библиотеку в первые же дни учёбы. Около лестницы, которая вела на второй и третий этажи, стоял стол, за которым восседала огромная тётка в вязаном платке, накинутом на необъятные плечи. Тётка следила за тем, чтобы в хату-читальню не ходили без билетов, и регистрировала всех, кто пришёл.
Когда мы вошли, «охранник» зло посмотрела на нас,  шумно вздохнула, потом её глаза почему-то буквально впились в Нину, и она не оторвала взгляда, даже когда мы вплотную подошли к её столу.
-Добрый день! – прекрасно осознавая, что в данном случае наша с Ниной привлекательность роли не играет, я всё же очаровательно улыбнулась.
-Здравствуйте! – кивнула Нинка, почти загипнотизированная взглядом этой милой тётеньки.
-Я хотела обратиться к вам с просьбой…
Только после этого секьюрити перевела тучный, как и сама, взгляд на меня и рявкнула:
-Чего надо?
Моё терпение было на пределе, но я постаралась остаться вежливой.
-Я клиент библиотеки, читательский билет есть. Не так давно сидя в читальном зале, я обратила внимание на двух девушек. Одна из них сидела за столом и работала со стопкой каких-то книг и журналов. В зале, как  всегда…
-билет твой где? – беспардонно перебили меня.
-Здесь, со мной, но я…
-Много вас тут ходит, погреться захотели небось, да? Байки травите! В библиотеку раз пришла – показывай билет и иди в зал, а разговоры мне разговарить некогда! Или покзывайте билеты или проваливайте! – тётка кричала. И по большому пустынному холлу радостно разгуливало эхо.
Я её речь нашла нелогичной: ну кому придёт в голову достаточно жарким сентябрьским днём греться в прохладе помещения? И почему это ей некогда «разговоры разговарить»? По-моему, наоборот, это хоть какое-то для неё развлечение. Однако ничего говорить вахтёрше я не стала.
-Пожалуйста! – я достала билет, но не раскрыла: год, когда мне его последний раз продлевали, говорил о том, что пару недель назад я не могла быть в их читальном зале. Поэтому, одновременно с билетом я сунула под нос «цепному псу» часы и быстро затараторила:
-Мне сейчас не нужно в библиотеку. У меня другая проблема! Вот, часы! – я размахивала тикалками, привлекая к ним внимание, а билет опять сунула в сумку. – Это забыла на столе в читальном зале одна девушка. Хочу отдать. Но с тех пор мы в библиотеке не встречались, видимо ходили в разные дни.
-А я тут при чём? Отдавай, коли честная такая выискалась, — видимо, тётка ненавидела только тех, кто пытается проникнуть в «святая святых» — читальный зал, а поскольку мы туда не рвались, её голос сразу стал мягче, а взгляд стал менее цепким.
-А дело в том, что я не знаю её! – бросилась я в объяснения! – Просто тишину зала вдруг разрезал радостный клич: «Марта! Дорина! Ты в библиотеке? Кто сдох?» На этот возглас непроизвольно повернули головы все находящиеся в читальном зале, в том числе и я. Девчонки пару минут пошептались и ушли. Я тоже уже собиралась на выход и, проходя мимо стола, за которым сидела та девушка, увидела, что она забыла часы. Видите, здесь ремешок порвался, поэтому на руку их было не надеть, положила рядом с собой на стол, да забыла. Однако догнать мне её не удалось, и с тех пор я её не видела.
Взгляд тётеньки потеплел, она даже позволила себе немного улыбнуться.
-Моя дочь тоже недавно потеряла часы, сейчас такие застёжки делают – ужас! Вот раньше сделают ремешки – так уж надёжно на руке закрепишь часики. А эта…
-Дорина Марта! – услужливо подсказала Нина, которой до этого не пришлось вставить ни словечка.
Вахтёрша библиотеки начала по алфавитному списку искать интересующую нас личность, попутно продолжая вещать о некачественности современных часов и безответственности современной молодёжи. В расслабленном, нерабочем, так сказать, состоянии тётка неожиданно оказалась вполне интересным, начитанным – работа у неё такая – собеседником.
Минут через пять мы, расставшись хранительницей библиотеки почти друзьями, вышли на улицу, держа в руках листок, вырванный из моего блокнота, куда я быстренько записала все необходимые данные: Дорина Марта Сафроновна, 1982 года рождения, студентка третьего курса педагогического колледжа, в общежитии которого и проживает.
 
 
*   *   *
 
 
          Подростки куда-то исчезли, видимо, всё выпили уже. На одной скамейке сидела парочка пенсионеров, ещё на двух лавочках расположились молодые мамы с колясками. Мимо нас на высоченных каблуках и в юбочках, коротких по «самое не могу», продефилировали три девчушки, по виду старшеклассницы, с огромным количеством косметики на лицах. Остановившись под огромным дубом, они, ни грамма не стесняясь, что их могут увидеть родители или учителя, закурили «Парламент». И где только деньги берут на такие дороженные сигареты?
Мы с Ниной выбрали лавочку почище и, присев, тоже закурили.
-Ну, что ж, надо податься в общежитие, где жила Марта, поговорить с девчонками, — констатировала Нинель.
Я согласилась. Только девчонки уже явно будут знать про случившееся: милиция, скорее всего, уже успела их найти, сообщить о случившемся и побеседовать о пострадавшей. Кем же нам представиться? Поразмыслив, решили поход в общежитие оставить на завтра – авось, за ночь придумаем, что сказать лучше – а сейчас отправиться домой.
-Может, зайдём в «Фараон»? – предложила Нинка. – Там, возможно будут оставшиеся две подруги или даже сам ЗП.
Из скверика, где мы сейчас сидели, ко мне домой можно было идти двумя путями, один из которых как раз мимо этого заведения.
В «Фараоне» было на редкость многолюдно: ни одного свободного места. За стойкой стояла женщина лет 35-40. Ага, у Аркадия выходной. Барменша нам улыбнулась и сообщила, что свободных мест у них нет. Я окинула взглядом присутствующих, но никого, кто меня мог бы заинтересовать, не было, а следовательно, в кафе нам больше делать было нечего.
Мы почти пришли домой – осталось только перейти проезжую часть и пройти непосредственно до подъезда метров сто. Действуя по всем правилам, мы посмотрели налево, направо, а уж потом начали переходить дорогу. От остановки стал отходить автобус, и мы ускорили шаг. И вдруг из-за автобуса вынырнул большой чёрный «Мерседес» и понёсся на бешенной скорости. Люди на остановке оживились, особо впечатлительные женщины завизжали, но мы, к счастью, были уже на тротуаре. Машина-убийца удалялась, я успела лишь заметить цифру восемь – последнюю в номере автомобиля и похолодела: последняя восьмёрка была и у машины, тоже, кстати, чёрного «Мерседеса», на которой уехали из кафе ЗП со своей компанией. Конечно, на таких машинах ездят так называемые «новые русские», и всегда на большой скорости. Возможно, это просто совпадение: подумаешь – последняя цифра сошлась! Да таких номеров куча! Но вдруг они подбираются ко мне? Как они смогли вычислить? Да что я, в конце концов, сделала?
К дому мы добрались на ватных ногах, с липким холодным потом, выступившем на лбу, и с ужасом в глазах. Ужинать совсем расхотелось. Выпив по чашке горячего чая, мы молчали, боясь озвучивать страшные мысли. Ещё больше я боялась, что Нинка возьмёт сумку со своими вещами и отправится к себе. Ведь сначала, когда она перебиралась ко мне, всё было таинственно-интригующим, теперь же становится, похоже, очень опасным для жизни, есть от чего испугаться. Но я бы Нинку в беде никогда не оставила, надеюсь, она поступит также.
-Ладно, Тинка, давай-ка лучше выспимся как надо, а с самого утра рванём в колледж.
-И что скажем? – я была счастлива: Нинка со мной! Но чувство тревоги не покидало. Подруга тоже заметно нервничала.
-Сориентируемся на местности! – Нина встала и закрыла балконную дверь. – Ну-ка, Тинуля, проверь замки на входной двери, все ли закрыты?
От этого мне сделалось совсем страшно.
-я боюсь, — тихо сказала я.
-Зато я смелая, аж некуда! – с иронией произнесла Нинель и решительным шагом направилась к входной двери. – Так уж и быть…
И тут раздался звонок в дверь. Я как сидела, так и замерла, не шевелясь и даже затаив дыхание. Нинка же опрометью бросилась назад в кухню, задела табурет, который с грохотом упал на пол. Ясно, что звонивший, услыхав этот шум, убедится в наличие хозяев дома. Я на негнущихся ногах подошла к двери. Из кухни робко выглядывала «смелая аж некуда» Нина.
-Кто? – я не узнала свой голос, таким он получился тонким и жалобным.
-Горводоканал, — хриплый мужской голос молвил в ответ.
Я набралась смелости и осторожно прильнула к глазку. На лестничной площадке перед моей дверью стоял среднего роста мужик в клетчатой кепке, с рыжеватыми усами и нагло улыбался. Хотя, почему нагло? Так я скоро вообще никому не буду верить! Однако, этому типу верить всё равно никакого желания не было. Его лицо показалось мне смутно знакомым, но точно вспомнить. Где именно я его видела не смогла.
-А родителей нет дома, я дверь не открою, — непонятно почему сказала я, видимо, из-за голоса, который звучал сейчас уж очень по-детски.
-А старшая сестра? – прохрипел водопроводчик.
-Нет у меня никакой сестры! Уходите! Мне мама сказала, чтобы я сразу милицию вызывала!
Дядька ещё немного потоптался на лестнице и ушёл. Окно спальни у меня выходит во двор, поэтому мы с Нинкой рванули туда и смогли украдкой проследить за мужчиной – он действительно ушёл.
-Как они меня вычислили? Идти в милицию? Господи, Нинка, что делать? – я чуть не рыдала.
          -В ванную! Быстро! – скомандовала Нина.
          Этот звонок словно включил в ней какую-то кнопку.  Не успела я опомниться, а она уже скакала вокруг меня с ножницами. Благо, что Нинель попутно с обучением в ВУЗе по вечерам ходила на курсы парикмахеров: мне оставалось надеяться, что к постоянно практикующему парикмахеру после её «колдовства» идти не придётся. От рождения мы с Ниной были русоволосые, как я уже говорила. Но так уж получилось, что своё мастерство парикмахера подружка оттачивала на других – родня, сокурсники – а свои волосы она не остригала и даже не красила. Я же в отличие от неё экспериментировала с волосами много раз.  До того момента, как я пошла с Ниной в ванную комнату, у меня была рыжая шевелюра до плеч. Глядя на мои многочисленные новшества причёсок, Нина всё же на прошлой неделе решилась и купила на отпускные дорогую, но очень хорошую краску для волос, обещающую цвет «Снежная лавина» и способную окрасить без предварительного отбеливания чуть ли не брюнетку. И вот теперь Нина жертвовала этой краской для меня.
          А краска действительно стоила потраченных на неё денег: через полтора часа из зеркала на меня глядела девушка с короткой, но пышной, стрижкой белого цвета, при чём получилось так натурально, что даже я сама засомневалась, не приснились ли мне махагоновые локоны.
          -Даже парикмахер может подумать сначала, что это твой натуральный цвет! – Нина явно была довольна своим творением. – Тина, ты очаровательна!
          Далее решено было с утра перебраться в Нинину квартиру вместе с Алиской, а там и к Николаю Павловичу придёт время идти на постой. Одежду, в которой меня видели около «Фараона» и возле сбитой машиной девушки, я решила пока не носить. В этом мне здорово помогла погода. Хоть дождь теперь и не шёл с утра до вечера и часто светило солнце, стало значительно холодней из-за пронизывающего северного ветра, поэтому в том сиреневом свитере и розовой юбочке сейчас всё равно было бы холодновато.
          Надо признаться, что на морозе у меня слегка краснеет нос, и в холодное время года я предпочитаю яркие тона помады, иначе нос будет краснее губ. Сейчас же я решила полностью сменить имидж, чтобы сбить с толку тех, кто за мной следит, и окончательно сбить их с толку. Я отбросила в сторону свой летний нежно-розовый блеск для губ, а прихватила красную помаду, тушь (летом я обычно ей не пользуюсь), румяна и даже тени для век, то есть полный комплект зимней боевой раскраски.
          А в десять часов утра в пятницу Алиса пыталась освоить квартиру  моей подруги.
 
 
*   *   *
 
 
          Я всё утро смотрелась в зеркало. Следовало признать, что эта причёска подходила мне ничуть не хуже предыдущей, а белоснежный цвет волос здорово гармонировал с ещё не успевшим сойти летним загаром. В общем, сама себе я очень даже нравилась. Нина тоже не упускала случая восхититься моим новым прикидом, нахваливая, таким образом, свою работу.
            Тёмно-зелёный джинсовый костюм – брюки и куртка- классического покроя бесподобно сочетались с оранжевой вязаной кофточкой. Нинка одолжила мне апельсиновую помаду в тон свитерку. Туфли и сумка из рыжей кожи вписались сюда как нельзя лучше. Оглядев себя в зеркале, я залюбовалась, замечталась и даже забыла о неприятностях.
-Тина, гляди! – раздался из туалета радостный голос подруги. – Она у тебя просто молодец! Ты уже освоилась, Алиска?
-Что она наделала?- поинтересовалась я, удивляясь.
Алиска – очень аккуратная кошка. Сначала, когда я только подобрала её (ей было не больше двух месяцев), она несколько раз ночью писала, где придётся, даже на мою кровать, но буквально через неделю всё наладилось, и Алиса ходила исключительно в свой унитаз – специально купленный мною кошачий туалет.  Спустя пару месяцев после этого меня вдруг встревожил тот факт, что Алисин туалет постоянно сухой и чистый, никаких неприятных запахов не из каких углов тоже не было. Я уже начала искать номер телефона ветеринара, но совершенно случайно разгадала эту тайну без всяких специалистов, зайдя в туалет в тот момент, когда моя киса расположилась по своим делам прямо на ободке моего унитаза. И с тех пор она всегда пользуется, так сказать, взрослым унитазом, а её туалет я за ненадобностью и вовсе убрала. А когда собиралась к Нине, я об этом не подумала, но волновалась я, как оказалось, напрасно – Алиса быстро освоила Нинин унитаз.
-Очень аккуратно всё сделала, прямо в унитаз! Умница моя! Тина, она на унитаз сходила пописать! – объяснила Нинка свой восторг, появляясь из туалета. – Я-то знаю, что она у тебя ходит на унитаз, но у меня, в чужой квартире, она тоже сразу  сообразила, куда надо пи-пи!
-Ну и что тут такого? – я, безусловно, была горда своей кошкой, но старалась это не очень-то показывать (чтоб не сглазить!). – А ты, будучи у кого-нибудь в гостях, разве не сразу соображаешь, что надо пользоваться унитазом в туалете?
-Тина! Тина, ну ты думай, что говоришь! – Нина, казалось, была возмущена до глубины души. – ты меня хочешь поставить на одну умственную планку с кошками? – ворчала подруга, украшая себя модной в этом сезоне яркой шейной косыночкой. – Ты хоть знаешь, что кошки – одни из самых глупых животных?
Алиса, словно понимая весь наш разговор, недовольно сморщила мордочку.
«Обиделась, что ли? – мысленно обратилась я к своему питомцу. – Не обращай внимания, девочка, Нинка шутит!»
-Безусловно знаю, моя кошечка! – ответила я подруге фразой из аналогичного нашему диалогу анекдота.
-Ну-ну, я смотрю, вам с Алиской не нравится в гостях? – намекая на то, что здесь хозяйка она, иронизировала Нина.
Мы поцеловали «глупое созданье» и отправились пытаться найти знакомых Дориной.
 
 
*   *   *
 
 
Педагогический колледж был заполнен студентами, толпа которых встретила нас ещё у входа. На крыльце, на ступеньках и на скамейках, стоящих вдоль учебного корпуса, стояли и сидели девушки и редкие юноши (учителей-мужчин в нашей стране гораздо меньше, чем женщин). Они курили, разговаривали, смеялись. Студентов на улице было довольно много: или сейчас большая перемена, или у каких-то групп отменили, по уважительной, конечно же, причине, занятия.
-Извините, девушки, вы не на третьем курсе учитесь? – попыталась начать поиски Нина.
Девушек, к которым мы обратились, было трое (и почему мне в последнее время девушки попадаются тройками7), все абсолютно непохожие друг на друга. Они, как и большинство студентов, курили. Одна из них выпустила дым прямо вопрошающей Нине в лицо, улыбнулась, обнажив далеко не идеальные зубы:
-Не-а! А чё вам, тётки?
Надо отметить, что мы с Ниной и по возрасту, и по внешнему виду ещё совсем не тянули на «тёток», просто у современной молодёжи принять так называть лиц женского пола вне зависимости от того, сколько им лет (это меня просвещают мои учащиеся). То есть даже девочку лет десяти эти барышни смело могли назвать тёткой.
-Мы ищем одну третьекурсницу, — я улыбнулась, пытаясь установить контакт. – Не подскажите ли, как можно найти студентов третьего курса?
-Мы  только на первый поступили, — ответила самая симпатичная из троих. – Но у меня подруга учится на нужном вам курсе. Так вот, они сейчас на практике, по детским садам. Я там знаю некоторых девчонок…
-Хватит трепаться! – отрезала первая. – Ещё неизвестно, кто такие эти бабы, а ты сразу знаешь всё! Чего надо?
-Так нам, собственно, третий курс… — замялась Нина, ошалев от хамства какой-то соплячки.
У меня же появилось стойкое желание послать этих девиц куда подальше и обратиться к другим студентам или в деканат. Не сделала я это потому, что другие студенты могут оказаться не лучше. Быстро прикинув, чем таких девиц можно заинтересовать, я принялась самозабвенно придумывать.
-Понимаете, мы у одной девушки заняли довольно крупную сумму денег, но на встречу, где я должна была вернуть долг, придти, к сожалению, не имели возможности. Вот теперь ищем её.
«Да уж, придумала, так придумала! – испугалась я своей сказки. – Кто ж даст деньги незнакомым людям?» Однако, студентки, к счастью, не обременяли себя трудом вникать в детали и немного подумать.
-Ну, наверное, тогда это… — заговорила симпатичная.
-Уж не Римму ли ты, Танька, имеешь в виду? – вступила в разговор молчавшая доселе барышня с ярко-сиреневыми прядями волос, закуривая новую сигарету.
«Пыхтят, как поровозы!» — жалея девчонок, подумала я.
-Да, или Марту! – подтвердила Танька догадку подруги. – У этих действительно могут быть деньги, которые можно назвать деньгами.
Услышав знакомое имя – Марта – я напряглась. Имя вовсе нераспространённое, не исключено, что в нашем педагогическом колледже учится (точнее, училась) только одна девушка с таким именем. Но про неё девочки могут уже всё знать. Надо хвататься за вторую.
-Ого, неужели мне повезло?! – я с радостью глянула на Нину. – Мы уж думали, не найдём её только по имени. А ведь она и через милицию может попытаться долг вернуть. Вот неприятности были бы! Благо, что имя у неё редкое – Римма. Была бы она Наташей, например, во век не сыскали бы1 Надеюсь, там одна Римма? Она-то нам и нужна!
Поболтав ещё с девчонками, мы выяснили, что Марта и Римма — девочки крутые, их иногда подвозят к месту учёбы на шикарных авто, поэтому о них говорит весь колледж. Сами студентки-первокурсницы этого, правда, не видели, но знают этих девчат через Надю Стреногову, знакомую Тани, которая живёт в соседнем от неё доме, и с которой они гуляли в детстве во дворе. Эта Танина соседка Надя учится в одной группе с Мартой и Риммой и даже дружна с ними. Несколько раз Таня видела Стреногову с этими  «тётками», поэтому наглядно их знает.
Надя проживает всего в трёх троллейбусных остановках от колледжа, а ближайшая остановка в десяти метрах от нас.
На радостях, что смогли получить хоть какую-то зацепку мы перекурили, присев на вовремя освободившуюся лавочку и отправились к Надежде.
 
 
*   *   *
 
 
Стреногова жила вместе с родителями в многоэтажном кирпичном доме на седьмом этаже. На звонок никто открывать не спешил.
Подъезд был на удивление чистым. Мы поднялись на один пролёт и присели на подоконник, на котором стояла банка из-под кофе «Чибо» с несколькими окурками и освежитель воздуха «Антиникотин». Очевидно, кто-то из жильцов здесь курит, но делает это очень аккуратно, стараясь убрать не только бычки, но и воздух привести после сигареты в порядок.
Мы решили воспользоваться удобным случаем (всё равно собрались немного подождать, вдруг Надя скоро объявится) и подкинуть в банку несколько свежих окурков. Нинка не успела даже достать зажигалку, как с восьмого этажа стала спускаться довольно привлекательная женщина. Ей, наверное, уже лет сорок, но выглядит она очень хорошо. Дама шла неспеша и была в домашних тапках. Оказалось, что она и есть тот человек – или один из них – кто курит на этой лестничной клетке. Она достала сигарету из пачки «собрание» и вопросительно глянула на нас:
-Вы у кого-то гостите?
-Ждём. Дома никого нет. Мы к Стреноговой, — удовлетворила я её любопытство.
-Наденька, должно быть, на практике, в детском саду. Это я ей помогла устроиться в хороший элитный садик. Надя ходит на курсы английского языка, поэтому в саду она ещё и уроки иностранного ведёт. А вы, собственно, кто? – поинтересовалась Надина соседка.
Действительно, а кто мы? Я посмотрела на подругу, и первое, что мы сказали, это просто назвали свои имена.
-Очень приятно, Елизавета, — представилась в свою очередь дама. – Вы ведь не из колледжа?
В этом вопросе было скорее утверждение. Похоже, Елизавета хорошо знает семью Стреноговых, общается с ними по-соседски, а, может, даже сама преподаёт в колледже. Что же ей ответить? И я стала врать первое, что пришло в голову, сочиняя на ходу.
-Мы ищем некую Римму. Девушка послала своё фото в журнал «Стиль» (Господи, есть ли вообще такой журнал?) и указала этот адрес, написав, что на время учёбы в колледже живёт у подруги Нади. Редактор заинтересовался и отправил нас поговорить с девушкой более подробно.
Елизавета заметно насторожилась, но быстро взяла себя в руки.
-Странно, Римма никогда ничего подобного не говорила, — пробормотала она. – «Стиль», «Стиль»…
-Так вы знаете и Римму? – хором воскликнули мы.
-Римма Винницкая? – уточнила Елизавета.
Так как нам её фамилия всё равно была неизвестна, почему бы и не Винницкая. Мы с Нинкой дружно кивнули головой.
-Впрочем, другой подруги с именем Римма у Стреноговой всё равно нет. Но Винницкая не живёт у Нади. Они просто дружат. Надя живёт с родителями. Правда, они часто разъезжают по командировкам, неделями живут на даче. Римма, может, и оставалась пару раз на ночь, когда родителей не было, но…
-Может, она просто постеснялась написать, что живёт в общежитии, — логично предположила Нина.
-Может быть, — эхом отозвалась наша собеседница и нервно затушила окурок в кофейной банке. – Действительно, поищите Римму лучше в общежитии.
-Сегодня пятница, она должно быть поедет домой. Не знаете, где это?
-Она не ездит домой, говорила, что не в ладах с близкими! – как-то грубо сказала Елизавета и стала быстро подниматься по лестнице.
-А по выходным,  — остановила Нина её вопросом, — она приходит к Наде?
-Не знаю! И вообще, чем это вашему редактору она понравилась? Бросьте, оставьте, займитесь другой кандидатурой. Она же простушка! Ха! Какой уж у неё стиль! Не тратьте на неё время!
И дама с силой захлопнула дверь своей квартиры. Но прежде, чем войти, она по привычке достала из кармана ключи, и более зоркая Нина даже тихонько присвистнула. А как только та скрылась в своей квартире, Нинка тут же потащила меня к лифту.
-А может действительно, ну её на фиг! Скажем редактору, что не нашли, — нарочито громко проговорила Нинка. – Кстати, мы даже не обманем этим никого, Римма сама ввела нас этим адресом в заблуждение! Подождём для очистки совести во дворе минут с пяток и по домам!
Устроившись во дворе на скамейке, подруга изрекла:
-Слепень ты, Тина! Знаешь, какой у неё брелок?
-Слепень, слепень… — передразнила я Нинку, немного обидевшись на неё. Да, вот уже не первый год я ношу контактные линзы, но в них-то я вижу достаточно хорошо! – Да я просто не смотрела туда! Эка невидаль, у большинства людей на связке с ключами болтается какой-нибудь брелок!
-Ага! Какой-нибудь! А не какой-нибудь! А это белоснежный брелок с ярко-зелёной надписью «Ирвинг-банк»!
-Что? – мои ладошки вмиг вспотели. – Какой брелок?
-Успокойся! – деловито сказала Нина. – У меня план!
Надо признать, Нина оказалась права. Если бы брелок выдавался вместе с ключом в «Ирвинге», то почему  такого не было на ключе, который я нашла? Потерялся? Вряд ли, ключ лежал в очень плотном отделении пенала. Скорее всего, такой брелок можно купить в ларьке. Он не фирменный, просто это очередной рекламный шаг банка. Так, в целях рекламы, выпускают брелки в виде пачки сигарет. У Нинки, например, брелок в виде пачки «Винстон».
Итак, Нина предложила поискать по ларькам такой брелок, а потом, нацепив его на ключ, отправиться в этот самый «Ирвинг».
-Но ведь на самом ключе есть эта надпись, что нам это даёт? – удивилась я.
-Он даст возможность запутать этого твоего ЗП: он-то знает свой ключ, и то, где он находился, а мы, мол, нашли только один ключ, но с брелоком. Может и обойдётся.
Да, резон в её словах был. Кстати, нам сегодня везло: буквально во втором ближайшем ларьке нами был увиден искомый брелок. Он словно дожидался именно нас – молоденькая киоскёрша сняла с витрины последний. Его цена, как мы и предполагали,  оказалась совсем незаметной для нашего кошелька.
-Ну, домой? Цеплять брелок? – Нинины глаза блестели.
-Это мы ещё успеем, — охладила я пыл подружки. – Может, опять махнём в колледж? Теперь мы знаем, что Римма носит фамилию Винницкая, эта подруга Стреноговой и Дориной. Можно попытаться осторожно навести справки в деканате. Или поехали сразу в общежитие?
Нинка пожала плечами: мол, даже не знаю, что лучше. Мы так и не успели придти к окончательному выводу, как Нина дёрнула меня за рукав.
-Смотри-ка, Тина, нервная наша куда-то намылилась!
На автобусную остановку спешила Елизавета.
-Надо же! – недоумевала Нина. – Курит «Собрание», вся в золоте, а давится в общественом транспорте! Ну, у нас уже есть опыт! – Нинка загадочно улыбнулась.
Да только я вмиг разгадала эту загадочность, ведь и мне в голову пришла та же мысль. Мы даже не произносили это вслух, только подумали «Надо проследить!» и ринулись на остановку.
 
 
*   *   *
 
 
Дама нервно поглядывала то на дорогу, как будто это ускорит приход автобуса, то на часы, поглаживая себя руками по плечам, согреваясь. Ясно, это нервный озноб. А что ж ещё? Она оделась в толстый шерстяной костюм, теплее, чем, например, я, а мне было даже немного жарковато.
Мы зашли за будку остановки очень удачно: мы её видим прекрасно, а она нас – нет. На остановку подъехало маршрутное такси № 53, и наша барышня резво направилась к микроавтобусу. Мы приуныли: уж в маршрутке не заметить других пассажиров было просто невозможно, лучше бы она дождалась троллейбуса, там легче затеряться среди толпы других людей. Но… О, чудо! Нам сегодня определённо везло! Не успела маршрутка отъехать от остановки, как тут же притормозил другой микроавтобус весёленького ярко-жёлтого цвета № 53! Мы просияли и метнулись к такси, доставая по пути свои кошельки.
Сначала маршрутки шли парой, но на одном светофоре первая проскочила, а наша попала в так называемую «красную волну». Я решила не отчаиваться и высматривать Елизавету на тротуарах. И наши надежды оправдались: подъезжая к остановке «ЦУМ», мы заметили Елизавету, быстро идущую по направлению к универмагу, тоже покинули маршрутное такси и последовали за дамой.
Елизавета шла достаточно быстрым шагом целенаправленно в магазин. Я недоумевала: кто, интересно, назначает встречу прямо в магазине? На мой взгляд, это очень неудобно.
-Неужто так мороженого приспичило? – услышала я голос подруги.
-Ты это о чём?
-Ты что, Тинка, засыпаешь на ходу? Я говорю, что эта Елизавета, видимо, крепко мороженое любит!
Действительно, как я сразу не додумалась? Конечно же, в ЦУМе на первом этаже располагалось кафе, отгороженное от самого магазина стеной из почти непрозрачного тёмно-зелёного пластика. Туда Елизавета и нырнула, нервно обернувшись.
И тут Нина показала, что для решения нашей проблемы она не пожалеет денег, пока они у неё ещё остались с отпускных.
-Девушки, вы мне не поможете? – Нина обратилась к двум девчушкам лет 16-17, довольно хорошеньким, которые считали свои деньги, прикидывая, стоит ли вообще заходить в кафе.
-Да? – оторвались они от своего занятия. – Что-то случилось?
-Вы видели женщину в дорогом тёмно-сером костюме, только что зашедшую в кафе?
-О, у неё такие классные духи! – восхищённо воскликнула одна из барышень в весёленьких расклешённых брючках в шотландскую клетку. – Да, мы видели её. И что?
А Нинка прямо на «Оскара» претендовала:
-Это любовница моего мужа. Я хочу его убедить, что она старая дрянь и шлюха, хоть и красивая. Другие аргументы на него уже не действуют. Я пытаюсь вычислить, с кем она ещё встречается, и доказать, что она изменяет моему мужу с другими бабниками. Пожалуйста! – Нина выпалила всё на одном дыхании, глаза заблестели вполне натуральными слезами, а рука судорожно сжимала не такую уж мелкую купюру. – Возьмите это. Зайдите в кафе и послушайте, с кем и о чём она будет беседовать. Нас с подругой она знает, нам туда нельзя…
Нина достала носовой платок и сделала вид, что не может сдержать нахлынувших слёз.
-Ужас! – зловещим шёпотом проговорила вторая девчонка. – Вот она, «Санта-Барбара»!
-Девушки! Моя подруга уже совсем отчаялась, пожалуйста, если вам не трудно… — мне по душе пришлась Нинина затея, и я поддержала игру. – Вы ведь, кажется, всё равно в кафе собирались?
-Ну конечно, нам совсем не трудно! Там и столиков сейчас должно быть много свободных, сядем за соседний – и все дела! К тому же вы платите! – сказала русоволосая, помахав Нинкиными деньгами и неожиданно добавила: – Все мужики – козлы! Ждите нас в отделе женской одежды!
Стена кафе была практически непрозрачной, и я увидела только, как тень одной из юных небескорыстных девушек метнулась к барной стойке, а вторая заняла столик, надеюсь, соседний с тем, за которым сидела Елизавета, так как узнать кого-то лишь по затемнению на стене было просто невозможно. Но это и хорошо, значит, и нас Елизавета не видела.
 -Тин, слушай, я не слишком озолотила девушек?- запоздало спросила Нина и махнула рукой. –А! Не требовать же теперь с них сдачу! Лучше скажи, слёзы я лила натурально?
-Вполне, — заверила я подружку. – А денег и в самом деле можно было бы дать раза в два меньше!
-Ерунда! – возразила Нинель. – Зато есть шанс, что девушкам понравится это приключение, и они выполнят мою просьбу со свей старательностью и ответственностью.
-Наверное, ты права, — согласилась я. – Главное, чтобы мы не ошиблись, что Елизавету взволновал именно наш интерес к Римме. Иначе эти деньги будут просто благотворительностью в фонд старшеклассниц.
-Я всё же думаю, что мы на верном пути, — убеждала Нина и себя, и меня. – Курить-то эта дамочка шла в абсолютно спокойном и благостном расположении духа.
Мы мысленно помолились, чтобы удача не оставила нас и отправились в женский отдел, поглазеть на предлагаемые фасоны местных фабрик одежды.  И даже здесь нам повезло: в ожидании сообщниц мы примеряли кое-что приглянувшееся из одежды. В результате я приобрела чудный свитерок цвета хаки с оторочкой на горловине и рукавах, а Нина купила чёрный блузон в ярко-красные розы.
Любовались мы новинками женской одежды около получаса, выучив ассортимент наизусть, когда наконец появилась девушка в шотландских брючках. Мы с Нинкой рванули к ней навстречу.
-Значит, так, она ушла. Я – к вам, а Лана – за ней, — девушка говорила прерывисто, пытаясь восстановить дыхание, так быстро бежала с первого на третий этаж.
-Кто ушёл? Почему ты одна? Отдышись, в конце концов, не понятно же ничего! – Нина испугалось, что задуманное не осуществится.
-Кстати, как тебя зовут? – спросила я, ведь познакомиться надо было уже давно.
-Рина, а полное имя – Марина. А подружка Светлана, но все зовут её Лана.
Мы тоже представились.
-Риночка, ну что, пришла в себя? Так что же случилось?
-Она ушла. Лана – моя подружка – отправилась за ней следом. Вы не волнуйтесь, она почти неделю ходила за своим парнем, пытаясь вычислить, с кем он на стороне встречается, — на этих словах лицо Рины перекосилось, ей, видимо, не нравился этот друг Ланы, — а он и его пассия ничегошеньки не заметили! А мне мой сосед дал свой пейджер, а сам уехал со своей подругой на Кипр! Ему же там он не нужен! К тому Ленка, его невеста, сказала, что отдыхать, так отдыхать, никакой связи с делами она не потерпит!
Рина тараторила без остановки. Но при чём тут её сосед? От этого количества ненужной информации закружилась голова.
-Давайте-ка выйдем на свежий воздух и там поговорим спокойно! – предложила я.
Нинка меня поддержала. Рина, радостно подпрыгивая, шла рядом.
«Да, девочки, действительно, получили классное развлечение!» — отметила я.
Около универмага находился стадион «Динамо». Мы устроились на третьем ряду одной из трибун и достали сигареты.
-Можно? – показывая глазами на сигареты, робко спросила Рина.
Лично я в такие годы ещё и не помышляла о курении, но нас связывали деловые отношения, и воспитывать Рину вовсе не входило в мои обязанности.
-Не рановато? – не удержалась я от реплики, но угостила её.
-Да я так, иногда… — начала оправдываться Рина.
-Ну, а теперь давай всё по порядку, медленно и с объяснениями, кто есть кто, — Нина сделала совершенно серьёзное лицо, а Рина начала вещать. Вот какая выросовывалась картина.
У Рины есть сосед Славик. Он из так называемых новых русских, правда, пока только начинающий. Неделю назад он с подругой Леной уехал на Кипр отдыхать. Сотовый телефон он взял с собой, а пейджер – нет, его всё равно собирался продавать. В итоге как-то раз Ринка сидела на балконе и читала, а на соседнем балконе Славик с Леной обсуждали предстоящую поездку. У них вышел спор: брать Славику сотовый и пейджер с собой или нет? Лена разнервничалась, раскричалась: «Я не хочу посвящать отдых постоянным ответам на звонки, а пейджер твой – вообще никому не нужных хлам! Зачем он тебе теперь, когда ты купил телефон? Вон Маринке лучше с соседней квартиры отдай!»
Услышав своё имя, Марина по инерции отозвалась.
«О! – обрадовалась Ленка. – Привет! А у нас для тебя подарок!» Она схватила с кресла, стоящего на балконе пейджер и сунула его Марине в руки. У Славика лицо выражало полную растерянность, но чтобы не ссориться с невестой во время отдыха, ему пришлось сказать буквально следующее: «Бери, Ринка, пользуйся. Да и за фиг он мне, сотовый пусть пашет. Приеду – разберёмся!»
И вот уже неделю Ринке приходят на пейджер прикольные сообщения от одноклассников, которым она тут же похвасталась подарком, пусть и временным.
-Ну, и зачем ты нам всё это рассказываешь? – поинтересовалась Нина, начиная терять терпение.
-Так это ж я к тому, что Лана теперь может поддерживать со мной связь. Одностороннюю, конечно. Она сообщит адрес, куда пошла эта дама, а может, та ещё с кем-нибудь встретится.
-Кто встретится? – не поняла я.
-Да женщина эта! Так Ланка позвонит из ближайшего автомата и скинет нам об этом информацию.
--А-а! – Протянули мы с Ниной хором. Наконец-то мы потиху стали разбираться в именах и в том, что девушки предприняли. – Так Лана отправилась за Елизаветой? – уже не столько спрашивала, сколько утверждала я, проявив чудеса небывалой смекалки.
Зато пришёл черёд удивляться Рине:
-Елизавета? Кто это? Эту дамочку  Елизавета зовут? – догадавшись об этом, она покатилась со смеху. – вот малахольный! Тоже мне, обласкал имечко! А я-то ламала голову, что такое «Лизунчик». Мы решили, что это кличка, полученная за сексуальные предпочтения!
Ну что за молодёжь! Она об этом говорила так легко и просто, как будто рассуждала о погоде на завтра. Я же почему-то покраснела.
-А это просто Кеша так Елизавету ласково называет! – отсмеявшись, закончила Ринка.
-Кто? – насторожилась я. – Какой Кеша? Значит так, мы поняли уже, что теперь нам осталось ждать звонка от Ланы. А ты теперь очень подробно расскажи всё, что вы видели и слышали в кафе.
 
 
*   *   *
 
 
Как только девушки зашли в кафе, Рина рванулась занять наиболее удобный для их целей столик, а Ланка заняла очередь у стойки бара.
Елизавета сидела за столиком с чашкой кофе. А рядом с ней мужчина: высокий симпатичный брюнет с усиками. Он был одет в белуюю сорочку и чёрные брюки, а на спинк стула висела чёрная кожанка.
-Не ваш? – участливо поинтересовалась Рина у моей подруги.
-Нет, мой – блондин. Давай дальше!
Ринка старалась вслушаться в разговор за соседним столиком. А когда вернулась Лана с мороженым, коктейлями и двумя кусочками торта, они достали конспекты и сделали вид, что читают.
-А то народ в кафе насторожился бы: с чего это две девчонки-подружки за мороженым не перемолвятся и словечком, — пояснила Ринка.
«Да уж, барышни проявили смекалку и логику, Нина и впрямь нашла нужных людей!» — удовлетворённо подумала я.
А Ринка, между тем, продолжала рассказ. С её слов, за соседним столиком у Елизаветы с брюнетом произошёл следующий диалог. Ринка сказала, что она не совсем врубилась в то, о ком шла речь, но мы-то с Ниной вникли сразу. Вот что в кафе происходило.
-Ты хоть знаешь вообще такой журнал? «Стиль», кажется, — Елизавета, похоже, нервничала, даже кофе расплескала.
-Брось ты, Лизунчик, сейчас километры всяческих журнальчиков с глянцевыми обложками и содержанием для домохозяек. А как зовут тех журналисточек?
-Дина и Нина! Кешенька…
-Не вой! Что «Кешенька»? Да и вообще, я не Кеша тебе! Зови уж лучше сразу попугаем! – мужчина тоже начал злиться.
-Извини, Аркадий!
-Как? Как его зовут? Аркадий?? – перебила я рассказ девчонки. Та согласно кивнула.
«И как я раньше не догадалась? Ведь Аркадиев часто уменьшительно-ласкательно называют Кешей», — подумала я. А Ринка тем временем поинтересовалась, обращаесь ко мне:
-А вы Тина или Дина? Я услышала от вас Тина,  а та ему сказала Дина, через «Д».
-Я-то Тина, моё полное имя – Алевтина, — заново представилась я. – А почему ты решила, что речь идёт о нас?
-Так Лизунчик описала Аркадию вашу внешность.
Ура! Мы с Ниной переглянулись, улыбаясь на все тридцать два: итак, мы на верном пути! Да на каком! Елизавета, оказывается, завязана с Аркашкой! Я уже ни секунды не сомневалась, что Елизаветин собеседник – мой бывший коллега, а ныне «Египетский бог» Аркадий. А Римма, соответственно, играла в их делах не последнюю роль.
Ещё я очень радовалась, что знакомясь со мной, Елизавета услышала более привычное для неё имя – Дина.
Смысл разговора Лизунчика с Кешей сводился к тому, что аркадий посоветовал собеседнице не нервничать раньше времени:
-Не дёргайся! Риммка, наверное, на самом деле, выкинула что-нибудь такое. Тысячи девок шлют свои морды в мало-мальски известные издания. И адрес Надькин дала, как знала, шельма, что припрутся за ней: ну не в тараканьин же рассадник вести таких гостей!
-А мне что делать? Надька от рук отбивается, грозится всё рассказать предкам. И результата при этом нет! – продолжала плакаться дама.
-Ой, да она сама своих предков и их немилости боится больше всего. Она тебя на понт берёт! Ну, ты прям как первый раз замужем! А Римму надо поспрашивать на эту тему и посадить на денежную диету за самодеятельность. Фотомодель, блин!
-Ке… Аркаша! Риммы нет нигде! Не знаешь, где она может быть?
-Слушай, я что, ещё и эти вопросы должен решать? Кадры – твоя задача! Это ты должна знать, где девка1 – горячился парень. Немного поостыв, добавил уже спокойно: — пошла, небось, в свой гадюшник общаговский. Или на занятиях. Надо в колледже хоть показаться разок. А ты, — давал Аркадий ц/у, тщательно пережёвывая бутерброд, — дуй в номера, посмотри, всё ли там в порядке. Вечером звякнешь. Всё!
Эти слова у Аркадия, видимо, были в качестве прощальных, потому как больше он не сказал ни слова и, не оборачиваясь, вышел. Елизавета выкурила ещё одну сигарету, допила-таки свой кофе и тоже стала расплачиваться.
-Я только успела Лане крикнуть; «Жду пи-пи!» — подытожила Ринка свой рассказ.
-Что ты ждёшь? – мы с Нинкой весело засмеялись.
Рина густо покраснела и призналась нам, что так её друзья шутливо называют приходящие сообщения на пейджер. Но только она, забывая, что находится в общественном месте, употребляла это выражение прилюдно и громко, что часто вызывало недоумённые взгляды окружающих: такая взрослая девушка и такое говорит! Сегодня она опять на этом прокололась!
 
 
*   *   *
 
 
Надо сказать, что наше общение уже четыре раза прерывал писк пейджера, но пока всё впустую. Ринке звонили  её одноклассники с глупыми шутками или с просьбой перезвонить. Было даже одно сообщение от какого-то Витька для Славунчика. Наверное, Славик не всех успел предупредить, что пейджер уже не в его руках.
Я уже начала беспокоиться, вдруг девчонку засекли, и она попала в беду? Ужас!!! Успокаивая себя, я спросила у Рины:
-А не могла она забыть или перепутать номер пейджера или телефона операторской? А?
-Ну, уж нет! – более чем уверенно заявила юная сыщица. – Это она и не забудет, и не перепутает! Будьте спок! – Рина явно гордилась собой, своей подругой и тем, как они качественно выполняют работу. – Здесь пейджер играет главную роль. Ланка где-то там, мы – здесь, а эта хреновина скоро сообщит нам, где именно пропадает Ланка.
-Может, просто позвонить неоткуда? – вполне логично предположила Нинка. – Ведь ей для передачи сообщения нужен тел…
Договорить она не успела – её голос заглушил в очередной раз запиликавший пейджер. Рина нажала нужную кнопку, и мы в шесть глаз уставились на маленький экранчик. Есть! Лана вышла на связь!
«Рина! Х зашёл в подъезд, № дома и улицу пока не знаю, но зрительно всё хорошо запомнила. Продолжаю бдеть. Пусть плакса не волнуется. Ланец» — прочла я.
-Х – то есть, как я понимаю, икс, это и есть Елизавета? – спросила я у Ринки. Та согласно кивнула. – Молодцы, девчонки! Хорошая работа, и конспирацию соблюдаете, — хвалила я девушек, не стесняясь: они ещё могли нам понадобиться. Я глянула на Нину, мол, пусть тоже подбодрит молодёжь, но подруга почему-то насупилась и сидела красная, как вареный рак.
-Что случилось? – прошептала я одними губами, боясь, что все эти приключения сильно подействовали на Нину и у неё, например, подскочило давление. Тогда подругу необходимо ограничить от громких звуков.  Но мои путанные мысли прервал грозный рык Нинель:
-А это кто? – гневно вопрошала Нина, тыча в экран пальцем с силой, грозившей раздробить пейджер к чёртовой матери. Её палец, долбанув экран ещё несколько раз, замер на слове «плакса». – Это кого она имеет в виду, а?
Рина, казалось, уменьшилась в размерах.
-Нина… — робко начала девчонка.
-Нина Михайловна для вас! Вы, соплячки, ещё оскорблять меня вздумали?!
-Нинка, кончай дурака валять! – вступилась я за Рину. – Держи себя в руках! Лана не знает наших имён, как ей было тебя назвать?
-Ага, а, по-твоему, значит, любой, кто не знает моего имени, должен называть меня плаксой? Почему плакса-то, собственно?
-Так ведь вы так плакали, так плакали… — снова начала извиняться за подругу Марина. – Уж так плакали, денег нам дали, вот мы и решили вам помочь, мы умеем сочувствовать!
-Ага, за деньги все умеют сочувствовать! – не унималась Нина. Но было видно, что её злость угасала. Вот что знают ненатуральные слёзы: час назад почти что рыдала, а теперь она, видите ли, непонимает, за что её называют плаксой. – Ладно, проехали, — пришла в себя подруга. – Получение от Ланки мы получили. Только что нам теперь делать? Может, к Стреноговой опять рванём?
-Или к твоему дяде, — поддержала я подругу. – Ведь туда нас и привела первая часть марлезонского балета.
-Спасибочки, я ещё успею нагоститься у Николая Палыча, — не согласилась со мной Нина. – Это будет не в тягость, когда там останется только Риф, а Николай палыч заколыхает меня вопросами о том, чего это я к окну прилипла.
-Нина, — осенило меня. – Мы же знаем адрес Нади Стреноговой. Давай к ближайшему телефону. По 09 узнаем телефон и позвоним. Если там опять никого нет, то зачем же зря тащиться?
-Ой, а у меня и карточка телефонная есть, и у Ланы тоже. Мы всегда покупаем, — Рина радовалась возможности ещё чем-нибудь помочь нам. И правильно радовалась: я-то совсем не подумала, что при отсутствии карточки (а мы с Ниной их не имели – дома у каждой из нас есть телефон) позвонить на получиться. В общем, Ринка опять нас выручила.
В ряду ближайших таксофонов (их было пять) работал только один, последний. Я даже удивилось, когда в трубке послышался гудок.
Телефон у Стреноговых, к счастью, был. Я довольно неплохо запоминаю имена, даты и телефонные номера.  Но этот номер телефона запомнит любой, кто умеет не путаясь считать до десяти: все цифры шли по порядку по возрастающей.
-Легкота! – резюмировала Ринка. – Даже записывать не надо, это только конитуженный не запомнит!
Но не успела я до конца набрать телефон Нади, как опять сработал пейджер. Я повесила трубку на место, и мы вновь склонили головы к экрану.
 «Выяснила адрес, приезжайте: пер. Зелёный, 15. Х ещё внутри. Я» — сообщила Светлана.
-Так, дёрнули за нитку, стал клубок распутываться, — пробормотала Нинка.
-А где это, я что-то не слышала про такую улицу, — поинтересовалась у нас школьница. Я лишь пожала плечами, потому что сама не знала ответа на этот вопрос. Нинка же горестно вздохнула.
-От судьбы не уйдёшь. Не хотела идти к дяде, да, видно, сейчас уже не откручусь.
-Ага, хитрая какая! – парировала я. – Когда можно было просто сидеть на стадионе и ловить последнее летнее солнышко, ты не желала навестить дядюшку. А теперь это поручение оказалось легче? Нет уж, давай-ка выясним, где находится этот переулок, и отправимся на помощь бесстрашной светлане.
-Тина, всё дело в том, что ты знаешь квартиру дяди наглядно, а вот письмо, к примеру, ты ему написать смогла бы?
Я уставилась на подругу непонимающими глазами.
-Нина, алё, ты от перевозбуждения головой, случайно, не повредилась? С какого перепугу я вдруг стану переписываться с Николаем Павловичем?
-Нет,  ну ты просто ответь, что надо написать на конверте?
Я решила не обращать внимание на Нинкины заморочки и перевести разговор в нужное русло.
-Может, мы о деле лучше поговорим? – начала я, но меня перебила Рина, отвечая на Нинкин вопрос:
-Адрес! Так он есть у нас, только без квартиры, может, это в частном секторе?
-А я и квартиру знаю, сорок вторая. Это у Николая Палыча, — Нина продолжала говорить как будто сама с собой. Я отказывалась понимать, зачем она завела этот дурацкий разговор, когда у нас благодаря Лане, появились дела. И тут она сказала: — А остальной его адрес переулок Зелёный, дом 14. Тинка, держи меня! – зачем-то заорала она, делая вид, что сейчас грохнется в обморок. – Мы разворошили осиное гнездо! Ведь туда же нас привела брюнетка! Я точно знаю, что номер того дома 15. Брюнетка посещала «номера», как выразился твой Аркаша.
-Он не мой Аркаша, — машинально поправила я и растеряно спросила: — Ну, и что теперь?
Похоже, здесь действительно, всё было завязано: Аркадий, Елизавета, девушки из кафе и ЗП со своим товарищем. Чтобы чем-то занять себя и унять возникшую вдруг дрожь в руках, я машинально стала набирать телефон Нади.
-Слушаю! – ответил мне звонкий молодой голос. Я отметила на всякий случай, что телефон у Стреноговых без АОНа.
-Здравствуйте! Я хотела бы поговорить с Надеждой!
-Слушаю вас!
-Нам срочно нужно встретиться! Это касается Риммы!
На том конце провода царила молчание. Потом Надя осторожно спросила:
-С ней что-то случилось? И кто вы?
-Я вам всё объясню при встрече. По телефону долго и неудобно, к тому же я звоню из автомата. Встретимся… в кафетерии магазина «Космос» через полчаса. Поторопитесь, пожалуйста.
Я выбрала это место, потому что располагался магазин как раз напротив педколледжа, то есть Надя стопроцентно знала это место, и добираться нам до него примерно одинаково.
-А кто вы? – настаивала Надя. – Как мы узнаем друг друга?
-Я блондинка в тёмно-зелёном джинсовом костюме. Пожалуйста, поспешите!
-Марин, ты ещё не передумала помогать нам? – обратилась я к Рине. – Как там с уроками?
-Нет, я не передумала. Только всё это как-то мало похоже на обманутую жену. У тебя, Нина, даже кольца нету обручального. А уроки никуда не денутся, сегодня же пятница – впереди два выходных.
Нина, видимо, хотела что-то сказать про гражданский брак без официальной росписи в ЗАГСе, но передумала, и заявила, что, когда всё прояснится, она обязательно введёт девчонок в курс дела, а пока боится сглазить.
-Покажи-ка мне лучше, Риночка, как включается пейджер, когда пришло сообщение, — попросила я.
Рина со счастливым лицом ещё раз продемонстрировала нам, как надо обращаться с эти чудом техники.
-Вот что, Рина, пейджер я  беру себе. Не волнуйся, ради Бога, — тут же защебетала я, видя как вытянулось лицо девочки. – Я отдам его тебе, очень скоро. Я тут кое-что придумала, но для этого мы должны разделиться. Слушайте….
Я по-быстрому объяснила свой план действий, в результате чего пейджер перекочевал ко мне вместе с записанными номерами домашних телефонов Рины и Ланы. Девушка получила взамен номера наших с Ниной телефонов, а Нинка – листок, где Рина записала номер пейджера и операторской. Мои сообщицы клятвенно пообещали извещать меня о малейших изменениях в ситуации и отправились на задание. Рине мы подробно объяснили, где находится переулок Зелёный и как найти искомый дом. К счастью, рядом оказалась дискотека «Хит-данс», которую пару раз посещали наши юные подружки, а во двор интересующего нас дома они как раз бегали на перекур. Именно поэтому, видимо, Лана говорила, что зрительно всё хорошо запомнила. В целях конспирации Рина решила переодеться (она жила в двух шагах от стадиона), хоть и уверяла, что Елизавета её не запомнила. Нина же сразу отправлялась к Николаю Павловичу, прикупив по дороге каких-нибудь продуктов -  мол, запасаемся на время жизни в его квартире-  а сама к окошку, страховать девочек.
Раздав инструкции, я ринулась на остановку – до встречи с Надей оставалось двадцать минут.
 
 
*   *   *
 
 
        Девушка опаздывала на десять минут. Я уже серьёзно начала волноваться, придёт ли она вообще. Но тут дверь в магазин открылась, и вошла… Вошла девушка лет двадцати со светлыми пышными волосами до плеч, в чёрной кожанной юбке и приталенном кожаном пиджаке. Её лицо выражало беспокойство и грусть одновременно. Но я её узнала с первого взгляда.
          -Это вы? – поинтересовалась барышня, подойдя к моему столику.
          Глупый вопрос. Ну как на него можно ответить, если не “Я”? Так я и сказала, указывая ей на соседний стул.
          Итак, я узнала фамилию и имя всех трёх девчонок, за которыми невольно подсмотрела в кафе. Марта Дорина уже никогда об этом не узнает, Римма Винницкая пока не знает о моём интересе её персоной, а с Надю я вижу  лично прямо сейчас. Да-да, Стреногова оказалась третьей девушкой из “Фараона”.
          По дороге в магазинное кафе я решила, что раз Елизавета связана с девушками, то в ближайшее время они переговорят, а значит, лучше всего опять сослаться на работницу журнала “Стиль”. Если что, можно будет сказать, что Римму просто кто-то разыграл, послав её фото, не поставив её саму в известность, желая сделать сюрприз, если номр выгорит.
          Я только-только успела представиться (кстати, подыгрывая недослышавшей Елизавете, я назвалась Дианой, то есть Диной), как у меня сработал пейджер.
            -Извините, — по всем правилам вежливости сказала я и посмотрела на экран.
“Тина! Объект вышел из квартиры минут семь назад. Мы” – прочла я и с радостью отметила про себя, что догадалась встретиться с Надеждой на нейтральной территории.
-Итак, Римма Винницкая послала в наш журнал своё фото с вашим адресом, ей заинтересовались, и вот я здесь. А саму Римму найти не могу, — объяснила я девушке мотив нашей встречи.
-Она мне никогда не говорила об этом, — удивлённым и в то же время слегка раздражённым голосом ответила собеседница. Я решила, что её раздражение относится к тому, что подруга не только что-то скрыла от неё, так ей ещё и повезло.
-Какие бы отношения у вас не были, она, должно быть, оставила за собой право иметь что-то личное, — объяснила я Наде. – Если бы она нам не подошла, в кругу друзей это могло стать причиной насмешек в её адрес, мол, куда ты сунешься со свиным рылом, да в калашный ряд, захотела лицом журнала стать, ой, умора! Ну и тому подобное. Сейчас же, уверена, она вам и сама всё расскажет.
-Но… я рада за неё, конечно… – пробормотала Риммина товарка. – Только при чём здесь я?
-Понимаете, Наденька, во-первых, самой Риммы, как я уже говорила, я пока не нашла. А во-вторых, рядом с её фото мы поместим о ней небольшую статейку. Для этого надо познакомиться не только с Риммой, но и с её друзьями. Вы же её ближайшая подруга, как я понимаю. Не желая писать, что живёт в общежитии, Винницкая указала ваш адрес, ведь неспроста, значит часто бывает в гостях у тебя. Так я говорю?
-Спросите у Риммы!
-А где же она? Ты знаешь? Едем!
Я незаметно перешла на “ты”, но девушка никак на это не отреагировала: в её возрасте она ещё не привыкла к обращению на “вы” и “тыканье” было для Нади даже более привычным.
-Я не знаю, где она, может быть в общаге… Просто это всё так неожиданно...
-Надежда! Я уже приезжала к тебе домой пару часоыв назад, но никто не открыл. Я подождала немного и успела познакомиться с твоей соседкой, Елизаветой.
При этих словах Надя напряглась и тут же поинтересовалась, будто ища поддержки у отсутствующей соседки:
-И что она сказала?
-Ну… Не очень много… Сказала, что на самом деле Римма живёт в общежитии, — я решила, что Надя будет придерживаться версии Елизаветы, как более старшего и опытного товарища. А мне желательно узнать не столько о хороших сторонах Риммы, сколько о негативных её проявлениях. Надя и так здорово разазлилась на Римму, что та скрытничала от лучшей подруги, а если сюда приплюсовать минусы, которыми наградила Римму Елизавета, то может быть барышня разговорится. иммуРРРиРи
 
          -Видишь ли, твоя соседка почему-то долго не верила, что Римма решилась отправить нам своё фото и ещё больше удивлялась, что редактор отобрал её. А после сказала, что, на её взгляд, Римма совсем неинтересная девушка, простушка, и вообще не такая уж положительная и нравственная… Кстати, — произнесла я заинтересованно после небольшой паузы, — а почему бы тебе не попробовать послать нам своё фото? Конечно, решать не мне, но, по-моему, ты более фотогенична...
          Здесь я не соврала, Надя действительно была довольно хорошенькой.
          Моя уловка сработала. Надино лицо потеплело, она слегка улыбнулась, представляя, что может переиграть ситуацию в свою пользу: по нравственным качествам Римма, погсле Надиного рассказа, нам не подойдёт, зато сама Стреногова, конечно же, намного лучше и при этом не менее красива. В итоге, именно Надина мордашка украсит собой один из номеров журнала “Стиль”, а Римме вообще можно не говорить о приезде корреспондентов. В общем, Надя немного поразглядывала салфетку на столе, вздохнула и стала вещать про свю подружку. Иногда я задавала наводящие или уточняющие вопросы, в результате чего узнала про Винницкую следующее.
 
 
*   *   *
 
 
          Римма жила в маленьком посёлке городского типа. Кроме неё в семье было четыре ребёнка: два мальчика и две девочки. Римма – старшая. Своё детство она помнит, как постоянный уход за имеющимся хозяйством, за младшими братьями и сёстрами, постоянное безденежье и пьяные вопли отца. Как в таких условиях девчушка умудрилась учиться на “четыре – пять” непонятно, но факт. После девяти классов она хотела пойти в какое-нибудь ПТУ, просто, чтобы не быть дома, но родители не пустили: в тот год как раз родились два мальчика-близнеца, а Римма уже имела опыт ухода за детьми, она была крайне нужна в доме. Но после окончания школы она всё же уехала, практически без гроша в кармане. Однако, благодаря знаниям и тому, что конкурс в тот год в педколледж был невелик, Римма без особого труда была зачислена на отделение дошкольного воспитания.
          Домой ездила несколько раз, но возвращалась всегда мрачнее тучи: мать плачет, трудно ей без такой помощницы, просит вернуться. А о том, как  идут дела у дочери ни разу и не спросила. Радости от таких встреч Римма, естественно, не испытывала, только дкньги проезжала. Надя не помнила ни одних праздников или выходных за последний год, которые Римма провела бы с семьёй.
          Училась римма сначала очень хорошо, старалась. Но в общежитии довольно трудно сосредоточиться – постоянно кто-то ходит, что-то требует, музыка, смех, громкие разговоры не прекращаются ни на минуту. А потом Римму втянуло в общее веселье. Учитывая, что в родительском доме она она была всего этого лишена вплоть до окончания школы (разве пойдёшь с малышнёй, которую она няньчила в клуб?), Римму, что называется, понесло: почувствовав вкус танцев, да после нескольких рюмашек, она стала организатором и завсегдатаем вечеринок. Как следствие, сильно сдала в учёбе. Ведь колледж в городе – это вам не сельская средняя школа, где все друг друга знают и являются добрыми соседями, а то и родственниками. Здесь каждую сессию работать надо. И Римка не удержалась на волне отличных оценок, скатилась. Стала ходить по барам, дискотекам...
          Надя осеклась, решив, что сболтнула лишнее. Я не спешила, не торопила события. Решила зайти с другого бока.
          -Надюш, я смотрю, ты что-то совсем не похожа на девочку, выросшую в условиях лишённого детства. Твои родители, должно быть, интеллегентные, обеспеченные люди...
          -Само собой, — с вызовом ответила Стреногова. – Папа – бизнесмен, а мама – доктор наук в НИИ.
          -Как же получилось, что вы дружите с Риммой?
          Надя поджала умело аодкрашенные губки: об этом она как-то не подумала. Ведь правду говорят: “Скажи, кто твой друг, и я скажу, кто ты!”. Видимо, она раздумывала над тем, как же теперь самой не попасться на крючок “нечистой нравственности”. А потом решила, что плохо учиться – это не порок, и поведала следующее.
          Поначалу, когда Римма была чуть ли не круглой отличницей, Надя пару раз обращалась к ней за помощью по занятиям. Деньги Римма брать стеснялась, хоть и нуждалась в них. А вот на некоторые Надины вещи, купленные не просто не “барахолке”, смотрела с вожделением. Особенно Римме приглянулась голубая шёлковая блузочка. К счастью, самой Наде эта вещь уже изрядно поднадоела, и она с лёгкостью подарила её Римме за курсовую работу. С тех пор они дружат.
          -Вы же понимаете, что дружбой это можно назвать только с большой натяжкой, — выкрутилась Надя, объясняя свою якобы мнимую дружбу с Риммой. – Скорее, это деловое сотрудничество. Я её как бы наняла на работу младшим научным сотрудником, — смеясь, говорила девушка. – Извините, это у меня от мамы такие выражения в лексиконе. Я шучу, но вы ведь понимаете меня?
          «Да, дела, похоже, Надюша не сильна в выдумке, — рассуждала я. – Во-первых, она не подумала о том, что выглядит тупицей, которая не может учиться без посторонней помощи. Во-вторых, зачем ей сейчас дружить с Риммой, если та уже сама в занятиях съехала чуть ли не на двойки? А в-третьих, за что она извинялась, употребив выражение «младший научный сотрудник»? Наверное, просто сильно волнуется, хоть это и не особо видно».
          Говорить этого вслух я, понятное дело, не стала, а наоборот, заверила Надю, что та поступила абсолютно правильно, потому что использовать кого-то бесплатно – это рабство, которое у нас давным-давно отменено. А вот имея средства, почему бы не нанять человека для облегчения своего труда? Ведь это и есть рыночные отношения, к которым мы так упорно стремимся! Короче говоря, мне удалось разговорить Надю, и она уже видела себя на обложке журнала.
          -У Риммы, слава Богу, хватило ума не носить мои вещи на занятия, — продолжала Надя. – все бы смеялись, так как уже видели эти шмотки на мне. Ну, а поскольку она мне помогала, то и домой ко мне приходила. Не мне же было ходить к ней в общагу!
-А в свободное от учёбы время, по твоим словам, Римма посещала различные бары, как и вся современная, продвинутая молодёжь. Не знаешь, какой у неё любимый бар? Какие у неё вообще вкусы в этом плане? – решила я подступиться к главному. – вот у меня, например, любимое вино – «Талисман».
          И только сейчас, произнеся эти слова, я решила воспользоваться тем, что сижу в кафе и заказала себе томатный сок и кекс, так как вино здесь просто не продавали. Надя отказалась от предлагаемых явств — конечно, это вам не «Фараон»! – но беседу продолжила:
          -Вы не шутите? – оживилась она. – «Талисман» и моё любимое вино, и Риммино!  А отдыхать мы любим в «Фараоне». Там очень красиво и уютно. Приглушенная спокойная музыка, контингент приличный, а официанты – сама любезность! – Надя уже не столько говорила про свою подругу, сколько про себя и свои вкусы.
            -А кавалеры? Как у вас с парнями? Наверное, отбоя нет! Вы, небось, самые клёвые девчонки в колледже? – я улыбалась на все свои тридцать два (ну, или, может, чуть-чуть меньше).
            -Да нет! Конечно, к нам клеятся периодами разные парни и в кафе, и на улице, но ничего серьёзного. Я лично пока что думаю об учёбе, о том, чтобы как можно лучше закончить колледж, устроиться на работу, — воодушевлённо рассказывала Надя. Ну прямо «отличница и комсомолка», а не барышня с «Фараона»! Я даже присмотрелась к ней повнимательнее: а ну как все-таки обозналась? Нет, просто в педучреждениях учат в первую очередь убедительно говорить, и эту науку Наде удалось хорошо освоить.
-А мужчины постарше вами не интересуются? Вы представляете собой весьма лакомый кусочек для начинающих седеть ловеласов, — я даже сама растерялась от такой смелости.
Надя вскочила со стула как ужаленная и посмотрела на меня, как будто этой плелой-осой была я.
-Как вы смеете, я буду жаловаться!
Да вроде ж только сок заказывали, или пришла сюда уже пьяная? Чего шумишь, деточка? Это я сейчас жаловаться буду! Всех клиентов мне распугаешь! – Надя своим воплем привлекла внимание продавщицы, которая от скуки не преминула влезть со своими нравоучениями. Безусловно, кричать в общественном месте некрасиво, но каких, интересно, клиентов Надя могла распугать, если мы были единственными посетителями этой кафешке последние полчаса.
Я испугалась, что могу потерять надино расположение, и поспешила её заверить, что я просто неудачно предположила, и оскорбить её ни в коем случае не хотела. Надя села и вроде бы успокоилась. Но её реакция говорила о том, что я на правильном пути, и их делишки связаны с завлечением обеспеченных людей для каких-то своих целей.
-Я приличная девушка! – Надежда явно ничего не хотела рассказывать на эту тему, даже из желания «потопить» подругу. – А как мне выслать своё фото? Дайте мне ваш адрес.
-Знаешь, Наденька, ты мне очень понравилась. Я, пожалуй, позвоню тебе домой через пару дней, а ты постарайся сделать фото, или найди в своём альбоме наиболее удачное из уже имеющихся. Мы с тобой встретимся, и ты отдашь мне снимок лично в руки. Так будет гораздо быстрее и надёжнее, а я уж постараюсь тебя протолкнуть. – Я пыталась говорить как можно более уверенно. – А Римме ты пока ничего не говори, вообще ничего, как будто я и не интересовалась ею. И Елизавету, своей соседку, попроси об этом. Потом сюрприз будет.
Надежда улыбнулась и согласно закивала головой.
-Кстати, просто из спортивного, так сказать, интереса, а где, собственно говоря, Римма, ради которой мы и познакомились с тобой? – вернулась я к началу беседы.
-Я не знаю, честно, я уже не видела её несколько дней, извините, мне пора, -  более тихим и каким-то испуганным голосом ответила Стреногова, и уже без прежнего энтузиазма добавила: — Так я жду вашего звонка?
Я кивнула, и девушка не оглядываясь вышла из магазина.
А у меня осталось твёрдое впечатление, что Надя чего-то боится. Чего именно, я не поняла, но эти метаморфозы с весело улыбающейся барышней, готовой на обложку журнала, произошли после упоминая о мужчинах и возможного местонахождения Риммы в данный момент.
По сути дела, ничего толкового я не узнала: дорвались девчонки до студенческих вечеринок, ну льстит им внимание мужиков, а у кого не так? Конечно, кричать об этом на всех углах и сообщать в газеты не стоит, ну и пугаться до ужаса в глазах и дрожащего голоса тоже не стоит. Решив об этом поразмыслить по дороге, я вышла на свежий воздух и двинула на остановку.
Солнце уже зашло, поднялся ветер. Всё же чувствуется, что приближается настоящая осень. Я невольно поёжилась. Размышляя о том, как ещё можно подступиться к ЗП, я шла, не замечая ничего вокруг, полностью погружённая в свои мысли. Последнее, что я помню – это удар в бедро, и я куда-то полетела. А потом свет померк…
 
*   *   *
 
 
Очнулась я в больнице.
Хорошенькая медсестра улыбнулась мне и бархатным голоском пропела:
-Наконец-то! Я уж начала беспокоиться! А врач говорит, что вы просто спите.
-Где я? В больнице? Почему я здесь? – ошарашено глядела я на всё вокруг.
-Ах, вы ничего не помните?.. – начала сестричка.
Но тут дверь палаты отворилась, и вошли двое. Первым шёл врач (это я определила по белому халату) – высокий подтянутый шатен лет тридцати пяти с приятным лицом. Звали его, как в последствии выяснилось, Егор Алексеевич. Следом за ним шествовал русоволосый молодой мужчина. Он был одет в дорогой красивый пиджак тёмно-зелёного цвета, дорогие чёрные джинсы и рубашку, сидевшие на нём изумительно. В расстёгнутом вороте блестела золотая цепь, не очень толстая, но с изысканным плетением. В руке, безымянный палец которой украшала золотая печатка, опять-таки не массивная, а сделанная со вкусом, он держал сотовый телефон.
Оба мне улыбнулись. Я невольно скривила губы в подобии улыбки в ответ.
-Ну, как тут, Варенька, наша пострадавшая? Вижу, что в порядке, — начал беседу Егор Алексеевич, облокотившись о спинку моей кровати. – Не волнуйтесь, Станислав, — с ударением на «и» произнёс он, обращаясь к напарнику. – Всё будет хорошо. Но в ресторан эту очаровательную барышню вы сводить просто обязаны!
«Почему его имя имеет такое нетрадиционное ударение?» — подумала я. А Станислав в это время как-то сконфуженно улыбнулся и даже слегка покраснел
-Для начала надо сперва извиниться. Примите мои извинения, это моя вина. Я, вероятно, задумался… — голос у него был под стать ему самому: спокойный, приятный, уверенный.
-Ну-ну, не убивайтесь так! Дама тоже виновата! Шла себе по шоссе, как потротуару! А по дороге, милочка, машины, между прочим, ездят! – то ли утешал Станислава, то ли корил меня Егор Алексеевич. – Так как ваше драгоценное самочувствие?
Вместо ответа я уселась на кровати потом попробовала встать на ноги – всё получилось отлично, руки-ноги двигались, голова соображала. Я глянула на часы, но их не было.
-Вот часы-то ваши пострадали больше всего! – объяснил доктор, перехватив мой взгляд.
-Да, разбились полностью, в пыль, но я обязательно куплю вам другие, любые, какие понравятся, на ваш вкус! – оправдывался Станислав.
-Эка беда, часы! – воскликнул жизнерадостный лекарь. – вам старые и надоели уж совсем, небось. А тут такой шикарный случай получить в подарок новые хорошие часы!
Я с ним не согласилась. Во-первых, моим часам недавно исполнился только год, и они мне совсем ещё не надоели. А во-вторых, если дама получает что-то в подарок только после того, как её собьёт машина, то «шикарным случаем» я бы это точно не назвала.
Егор Алексеевич тем временем заглянул мне в глаза, поводил пальцем возле моего носа, приказав мне следить за этим самым пальцем глазами, осведомился, не болит ли голова или ещё какой орган моего пострадавшего тела, и заключил:
-Ну, Варя, ты подготовь больную к выписке, так сказать, запиши её данные, и ко мне в кабинет.
Пострадало, как оказалось в результате детально осмотра во время переодевани в  свою одежду, только то самое левое бедро, в которое машина и врезалась, да побаливало левое запястье, стукнутое о бордюр. Варвара дала мне мазь, которой я должна была смазывать свои ушибы, и мы обменялись с ней информацией. Я ей – свои данные (Ф.И.О., возраст, адрес по прописке, а также место работы и должность),  а она – случившееся со мной со слов Станислава.
Я шла, думая о своём, и не заметила, как стала переходить дорогу на переходе “зебра”. Я даже вспомнила, что совершенно не посмотрела налево-направо, как учатр правила дорожного движения, а Станислав не успел затормозить. Вернее, он-то как раз надавил на соответствующую педаль своего авто, но поздно, машина тюкнулась в меня. К счастью, не сильно ( “Мерс” – классная тачка с хорошими тормозами), по касательной, но я отлетела, взмахнув руками, шлёпнулась на пятую точку, моя левая рука приземлилась аккурат на бордюр, и основной удар приняли на себя мои тикалки.
Станислав (а за рулём, конечно же, был он), белый как мел, выскочил из машины, подбежал ко мне, втащи меня в свой автомобиль и тут же отвёз в больницу. Варенька с врачом ощупали и осмотрели меня на предмет переломов, и примерно минут через пять после этого я совершила открытие века, ещё секунды через две я открыла и второе веко. Самочувствие моё было хорошим,  а сознание я потеряла скорее всего из-за шока и страха. Которым было отравлено моё существование в последнее время.
Просторный кабинет главного врача, должность которого и занимал Егор Алексеевич, был обставлен достаточно богато: большой дубовый стол, шкаф для одежды, на полу огромный жёлто-коричневый – в тон мебели – персидский ковёр, заглушающий шаги. Осталось ощущение, что мы с медсестрой в кабинет крадёмся. Напротив стола – мягкий диван, а над ним, на стене, — картина, работающая на электричестве, с подсветкой и звуком.
-Ну вот вы и готовы! – продолжал расточать любезность Егор Алексеевич. – Очень, очень рад!
Варя положила на стол врача карточку, заполненную на моё имя.
-Ага, Алевтина Андреевна! Какое у вас милое прелестное имя! Так как же ваше саочувствие, всё в порядке?
-Да, пожалуй. Если, конечно не считать синяка на левой ноге, — я выразительно посмотрела на своего обидчика.
-Это не страшно. Варя вам дала мазь? – хоть вопрос был адресован мне, Егор Алексеевич предпочёл нежно посмотреть на свою помощницу. У меня тут же возникло ощущение, что Варенька не просто медсестра, а самая любимая медсестра.
-Безусловно, Егор Алексеевич, безусловно! – защебетала та, почему-то вставая с дивана, на который мы с ней присели. – И полную инструкция по тому, как этот синячок побыстрее удалить.
-Егор Алексеевич,  спасибо вам! – вступил в разговор Станислав. – Алевтина...
-Андреевна! – подсказала я, потому что не любила фамильярностей с незнакомцами.
-Алевтина андреевна, если позволите, я отвезу вас домой.
-Вот, пожалуйста, возьмите! – Варя протянула мне график работы и телефоны врача Барвенкова Егора Алексеевича.
-Дорогая Алевтина! Не смотря на то, что вы чувствуете себя хорошо, я настоятельно прошу вас примерно через недельку заглянуть ко мне, мы посмотрим ваши бёдра. Ну, в смысле… – смутился он, а Варенька как-то нехорошо хихикнула. – В общем, посмотрим, как проходит заживление гематомы.
Провожаемые врачом и его заботливой медсестрой до лифта, мы покинули кабинет и очутились на улице. Наконец-таки я попаду домой! Надеюсь, что на сегодня больше никаких приключений для меня фортуной не заготовлено.
 
 
 
*   *   *
 
 
Уже здорово стемнело, но я смогла рассмотреть, что протаранившая меня машина тёмно-зелёная, прям в один тон с хозяйским пиджаком.
-Прошу! – Станислав открыл дверцу и предложил мне устроиться на переднем пассажирском сиденье.
“ЗП! ЗП! ЗП!” – пронеслось у меня в голове, в висках опять застучало.
Но к счастью, у Станислава кроме зелёного пиджака ничего общего с ЗП не было. Да и пиджак более тёмного, насыщенного оттенка.
-Вам опять плохо? – участливо поинтересовался он.
-Нет, нет, всё в порядке. Голова просто немного кружится.
Я всё же решила принять приглашение и уселась в машину.
-Домой? – заводя мотор, уточнил Станислав.
Я устало кивнула. Машина плавно выкатила с больничной стоянки и помчалась по вечерним улицам.  Как же преобразился в последнее время наш город! Всюду мелькает иллюминация, тротуары достаточно чистые, то и дело мелькают нарядные цветочные клумбы. По парку вальяжно прохаживаются перед сном пожилые пары, а на более удалённых от фонарей лавочках отдыхают молодёжные компании.
Я засмотрелась на родные пейзажи и слишком поздно сообразила: адрес! Я ведь не сказала ему, где живу, а он и не спросил. Но едет правильно. Боже, он один из них, всё это подстроено! Что же делать?
От этих мыслей я невольно вжалась в кресло и даже не минуту зажмурилась.
Очнулась от того, что Станислав нежно тряс меня за плечо.
-Эй, Алевтина! Что-то не так? Опять нехорошо?
Вместо ответа я решила сразу перейти в атаку.
-куда вы меня везёте? Отвечайте, кто вы? Кто вас послал? Что я вам всем сделала? – грозно вопрошала я.
-Меня никто не посылал, — очень спокойно ответил Станислав. Выражение его лица тоже не изменилось. – Зовут меня Станислав Гладкевич, я родился в Польше, где в то время жили мои родители. Мой папа – военный, кстати, тёзка вашего, я тоже андреевич. Семь лет я прожил в Польше, а затем отца перевели на Родину. Сама подумай, Алевтина, с самого рождения я был Станиславом, — сильно выделяя ударение на “и”, произнёс он, — это по-польски. С чего вдруг мне менять имя? Я привык. К тому же, это моя жизнь, моё золотое детство! А что, вам не нравится, как меня зовут?
-Имя, как имя, — буркнула я, не понимая, почему он вдруг решил посвятить меня в подробности своей биографии. –При чём здесь имя? Куда мы едем?
-Как это “Куда”? – искренне удивился Станислав. — Вы ведь соглавились, чтобы я отвёз вас домой. А звать меня ты можешь просто стас… – он окончательно перешёл на “ты” и уменьшительные варианты имени, слегка смутившись.
-Ты уже перешёл на “ты”? – язвительно поинтересовалась я.
-Как и ты! – засмеялся водитель.
-Мы едем не в ту сторону! – решительно заявила я, круто меняя тему нашей милой беседы о его детстве.
Машина резко затормозила и прижалась к обочине.
-Не понял?!
-Мы едем не в ту сторону! – спокойно, почти по слогам повторила я и язвительно добавила: – Или ты везёшь меня к себе домой? Отвечай, урод, и я пошла!
Быстро отстегнув ремень безопасности, я открыла дверцу машины..
-Улица Тимурова, 23 – 82? Это твой адрес?
Пристально поглядев на Станислава, я всё же кивнула. А какой смысл скрывать, если он и вправду знает, где я обитаю.
-И ты хочешь сказать, что я еду неправильно? Да мы уже почти приехали. Ближайший поворот налево – и ты дома. Чёрт! Угораздило ж меня психопатку сбить! – кипятился Стас.
Он достал из бардачка  пачку сигарет и закурил.
-Будешь?
-У меня свои, — мрачно ответила я, но курить не стала.
“Странно! – думала я. – Если это всё действительно случайно, откуда он знает адрес? А если меня вычислили, тоткак? И почему он так спокоен – я ведь могу сейчас выбежать из машины, закричать...”
-Кто тебе сказал, где я живу?
-Ты сама!
Я прямо рассвирепела вся: каков наглец! Да я и словом не обмолвилась об этом! А Станислав тем временем продолжал:
-Точнее, ты сказала его не мне лично, а варваре, медсестре, а я прочитал в карточке, когда её положили на стол врачу. Я ведь изначально хотел тебя подвезти домой, чем я могу сегодня искупить свою вину. Обрадовался, что нам по пути: я ехал не тридцатипятилетие к другу, который тоже живёт на улице Тимурова.
Я закрыла дверцу машины и зарыдала. Нервы мои были на пределе. Как всё просто, а я себе напридумывала Бог знает что. Эдак я скоро сама себя подозревать начну!
Станислав осторожно гладил меня по плечу, тихонько приговаривая:
-Ну всё, всё! Тише! Это просто шок. Всё произошло совершенно случайно. Не в моих правилах обижать женщин, ктому же таких молодых и красивых. Всё, успокаивайся!
Стас располагал к себе. Я всхлипнула ещё пару раз и позволила отвезти себя домой. В суматохе последних событий я даже забыла, что временно живу у Нинки. Уже подъезжая к самому дому, у меня запиликал пейджер.
“Тина! Я тут уже вся извелась! И девчонки звонят не переставая! Ты где? Немедленно отзовись! Нина.” – прочитала я сообщение.
“Как это где? Дома, конечно!” – мысленно ответила я и стала прощаться с новым знакомым.
-Тина, прости, может… – не слишком уверенно начал Стас. – Ну… Короче, я успел на карточке разглядеть твой адрес, но не сумел запомнить номер телефона. Конечно, узнать его по адресу несложно, но мне хотелось бы, чтобы ты сама продиктовала его мне. Если это удобно...
Я немного подумала, стоит ли давать ему свой телефон. Пока что Стас ничем плохим себя не зарекомендовал, если не брать в расчёт сам случай нашего знакомства. Короче, я смело вырвала из блокнота листок и записала не только свой, но и Нинкин телефон.
Раз уж Станислав подвёз меня прямо к подъезду, я решила зайти домой. Там было всё в порядке. И засаду здесь никто не устроил. Я заварила себе кофе и выкурила на балконе сигаретку.
Сложив в пакет кое-какие вещи, которые могли мне понадобиться, пока я гощу у подруги, я набрала Нинин номер.
-Привет, я дома! Как ты? Алиску покормила? – поприветствовала я, когда на том конце провода мне ответили.
-Вот сама придёшь и покормишь! – злым раздражённым голосом ответила мне подруга. – И чего это ты попёрлась домой? Там же может быть небезопасно!
-Понимаешь… Да нет, тут всё в порядке. А домой… – я растерялась — ведь Нина такая впечатлительная! – но всё же решилась и выпалила на одном дыхании: — Короче, меня сбила машина!
-Что? Машина? Тебя? Так ты из больницы? А милиция разбиралась уже? Или нет, стоп! Ты ж вроде дома! Значит, тебя выписали? Или ты лежишь?
Выкрикнув всё это, Нинель зарыдала, но в то же время продолжала говорить, не давая мне и слова вставить.
-Бедная Тиночка! Ты не сможешь ходить, а голова тоже пострадала, да? Что, совсем ничегошеньки не сображаешь?
Ну это уж слишком! Я набрала в лёгкие побольше воздуха и гаркнула:
-Типун тебе на язык, дура! Я хожу, сама! А голова у меня пострадала от твоей болтовни! Ты же слово не даёшь вставить, трендычиха! Со мной всё в порядке, — я постепенно возвращала голосу нормальные тон и громкость. – отделалась синяком на ноге, но он даже не болит, пока, во всяком случае.
Мы немного помолчали. Нинка перестала хлюпать носом. Уяснив, что со мной ничего страшного не случилось, она перестала жалеть меня, зато ей стало обидно за себя, за свои переживания о моей персоне, пока я  “неизвестно где шлялась”.
-Ага, я тут уже не знаю, что и думать, а она расхаживает, неизвестно где! Вредина! Хоть бы позвонила! Ладно, — примирительно сказала она, — давай, дуй ко мне! Сама-то дойдёшь? Кошка твоя скучает.
Я заверила её, что и так уже собралась выходить, тщательно заперла дверь и, к счастью, без всяких приключений (иначе на сегодня был бы перебор) добралась до Нинкиного дома.
 
 
*   *   *
 
 
Подруга встречала меня у подъезда, прихватив с собой трубку радиотелефона, чтобы не пропустить возможные звонки. Нинка “дышала через фильтр” и пританцовывала, то ли от вечерней прохлады, то ли от перевозбуждения происшедшим.
-Ты не через вокзал ко мне шла? – съязвила она. – Чё так долго-то? Пошли скорее. Девкам я позвонила, успокоила, свяжемся с ними завтра, а то поздно уже. А Алиска твоя… Во, слышишь? – поворачивая ключ в замке, кивала Нина на дверь, за которой раздавалось звонкое мяуканье. – Встречает!
-Солнышко моё! Ну, как ты тут? Идём, идём, моя роднулечка!
Пока Нина заваривала ароматный чай с лимоном, я гладила алиску и целовала ей в нос. А та, закатив от удовольствия глаза, включила свой моторчик, да так, что слышно было, наверное, даже на лестничной площадке. А попутно я поведала нинке о своих приключениях во всех подробностях, заставляя впечатлительную подружку в особо страшных, по её мнению, местах рассказа охать, ахать  и цокать языком. Потом мне пришлось ответить на неисчисляемое количество вопросов о стасе и стадии нашей дружбы.
Расслабившись, успокоившись, поделившись всеми секретами с подругой, я вдруг осознала, что ничего с самого утра не ела. От этой мысли мой голод достиг вселенных масштабов, и я немедленно потребовала, чтобы Нинель накормила меня, пострадавшую, да не жадничала, накладывая порцию. В итоге, через минут десять я поглощала незамысловатый ужин, а Нина развлекала меня своими новостями.
Закупив кое-что из продуктов, Нинка отправилась, согласно разработанному мною плану, к Николаю Павловичу. Дяди, к счастью, дома не было, и он так и не вернулся к Нининому уходу.  Поэтому она накалякала дражайшему дядюшке записку, чтобы он не удивлялся наличию продуктов, купленных не им самим.
Риф встретил Нинку более чем приветливо – всё же будущая хозяйка, хоть и временная – и долгое время по квартире разносился его заливистый лай, а хвост, казалось, сейчас оторвётся и куда-нибудь улетит.
Нинок разложила по местам нехитрые покупки и прильнула к окну. Она заметила Лану, которая, как и мы пару дней назад, затихорилась в беседке. Рины видно не было. Несколько минут Нинка пялилась в окно, но поскольку ничего интересного не происходило, ей это занятие быстро надоело и она прошлась по квартире, помогая дяде с уборкой: сложила аккуратно его обувь в прихожей. Собрала из комнат чашки, отнесла их в мойку. А протирая пыль, её ожидал сюрприз: за стеклом мебельной стенки она узрела бинокль, большой, морской. Наспех закончив с наведением порядка, Нинель настроила оптику на своё зрение и, воодушевлённая, опять заняла позицию у окна.
На этот раз ей повезло значительно больше. Ждать долго не прищлось. Буквально минуты через две Нина обнаружила окно искомой квартиры: Елизавета решила перекурить у открытого окна. Без бинокля Нинка вообще бы её могла не заметить, но с оптикой – другое дело. Переводя взгляд с одного окна на другое, Нинка наткнулась на «Лизунчика» и, вскрикнув,  присела: бинокль увеличил настолько, что казалось, будто Елизавета стоит в метре от тебя. Обозвав себя идиоткой, Нинок опять выпрямилась и уже совершенно спокойно продолжила наблюдение. Однако, дамочка просто покурила, читая бульварную газетёнку, закрыла окно, задёрнула шторы и скрылась в недрах квартиры. Но спустя пару минут Нинель наблюдала её выход из подъезда и шпионские слежки двух девчонок (Рина к тому времени уже присоединилась к своей подруге).
Через полчаса девочки позвонили Нинке и сказали адрес, куда притопала Лизунчик – иначе девочки её не называли. Это же сообщение Нинок скинула мне на пейджер, да только я, по всей видимости, была в то время в отключке. Хотя здесь ничего нового мы не узнали: Елизавета просто пошла домой.
 
 
*   *   *
 
 
Мы вальяжно расположились на Нинкином диване с намерением посмотреть телек на сон грядущий. Пощёлкав по каналам, остановились на местном телевидении, успев на завершающий теледень выпуск новостей.
-Криминальная хроника! – радостно улыбаясь, сообщила дикторша.
«Могла бы быть и посерьёзнее. Собирается рассказывать об очередных ужасах, а лыбится!» — автоматически отметила я.
-И чего скалится? Не учат их там, что ли? Ведь разные сообщения бывают. Наберут кого попало… — разделила Нина моё мнение вслух.
-Да ну, это ж тебе не НТВ. Небось, расскажут, как очередной двоечник «заминировал» школу  в преддверии контрольной по матеше, которого поймали в пять минут. Наверное, вспоминает, как ему подзатыльники выписывали, вот и не может сдержать улыбку, — предположила я.
Но мы жестоко ошиблись. Мужской голос за кадром абсолютно серьёзным голосом сообщил, что недалеко от черты города рядом с шоссе был обнаружен труп девушки. Она скончалась от ножевого ранения. Показали страшные кадры.
Я замерла и затаила дыхание, в глазах плескался ужас.
Лицо девушки не пострадало, просто было абсолютно белым, без косметики. Короткие чёрные волосы взъерошены, к ним прилипли комочки грязи. Красивый когда-то костюм цвета «беж» стал тёмным, помятым и кое-где порванным.
-Никаких документов при убитой не обнаружено, часов, украшений и сумочки – тоже. Версия милиции, во всяком случае первоначальная – убийство с целью ограбления. Ведётся следствие. – завершил корреспондент свой репортаж.
-Тина! – пропищала подруга и посмотрела на меня широко открытыми глазами. – Это же…
я только кивнула в ответ. Хоть никаких украшений на девушке не было, я всё равно абсолютно точно идентифицировала её как «хозяйку дельфинчика».
Новости закончились. Мы выключили телевизор и свет.
-Это что же такое делается? Тин, ты точно больше ничего не скрываешь? Неужели всё дело в этом пенальчике? – клацая зубами, шептала Нинка.
-Я не думаю, что это ограбление! – поделилась я своим мнением с подружкой. – Его инсценировали. Забрали всё то, что могло ускорить опознание.
-А ты ещё и мою квартиру сдала! – испуганно-возмущённо сказала Нинок.  – Зачем первому встречному даёшь наши телефоны?
-Слушай, он знает все мои данные, вычислить телефон – пара пустяков.
-А мой телефон? – не унималась Нинка. – Теперь он наоборот, по телефону, вычислит адрес и кранты!
Нин, если заняться мною вплотную, но выяснить мою лучшую, можно сказать, единственную подругу и её адрес-телефон – не вопрос. Так что рано или поздно… Да и вообще, что сейчас митуситься – дело сделано!
-Хотелось бы, чтобы «поздно», а не «рано»! – совершенно логично пожелала Нина. – может успеем что-нибудь придумать и как-нибудь выкрутиться.
Мы замолчали, задумавшись. Я всеми силами надеялась, что Стас ни при чём.
Казалось, заснуть сегодня от переживаний не суждено, но вопреки этому, сон сморил меня довольно быстро.
 
 
*   *   *
 
 
Субботнее утро выдалось и не солнечным и не особо хмурым. Как говорят в таких случаях синоптики – облачно с прояснениями. Накормив кошку, мы сделали себе кофе с бутербродами и включиди телик. Но даже одна из самых любимых наших передач «Сто к одному» радости сегодня не принесла. Выходить на улицу было страшновато, но дома тоже сидеть всё время не будешь. Во-первых, надо что-то кушать, а следовательно, ходить в магазин. Во-вторых, простое сиденье в квартире ничего не решит, да и к Николаю Павловичу завтра надо. Что же делать?
Из задумчивости вывел телефлнный звонок. Вздрогнув, мы уставились на аппарат.
«Три, четыре…» — считала я звонки.
-А вдруг это Николай Павлович? – предположила Нина. – Или твои родители?
Нинка решилась и взяла трубку.
-Алло! Доброе утро… Да, у меня… Очень приятно, Нина. Да, рядом, сейчас, — поговорила она с кем-то и тыкнула трубку мне под нос – Стас! – пояснила подруга и демонстративно подошла к окну, но выходить на балкон не стала, хоть и старательно делала вид, что увлечена раскинувшимся за стеклом пейзажем.
-Слушаю, — отозвалась я.
-Алевтина, а ты ранняя пташка! Субботнее утро, а ты уже на ногах, уже у подруги. Я не помешал вам? – услыхала я своеобразное приветствие своего вчерашнего знакомого.
-Нет, нет, всё в порядке.
-А я боялся, что разбужу тебя. Хочу возместить тебе ущерб, сейчас, пока магазины ещё открыты. Ведь суббота – короткий день.
-Какой ущерб? – поинтересовалась я.
-Как это какой? А часы? Вчера ты очень из-за них переживала!
Я и впрямь забыла об этом. Во-первых, и у меня, и у Нинки дома в каждой комнате имеются тикалки, поэтому дома я часы всё равно всегда снимаю. А во-вторых, вечерний выпуск новостей, который мы вчера с Нинкой посмотрели, вообще спутал все мысли. Думать о такой мелочи, как часы, мне даже в голову не пришло.
-Ах, ты об этом? Не стоит! Я ведь тоже виновата – шла, открыв рот, — начала я отнекиваться.
-Что ты, Тина, мне будет очень приятно. И потом, я всё равно хотел пригласить тебя в кафе. Как раз будет повод: покупку обмыть надо! – настаивал Стас.
-Ну, я даже не знаю… — замялась я. – Мы с подругой…
-Кстати, Нину я тоже приглашаю. Вам вдвоём будет спокойнее и увереннее. Ну, так как? Принимаешь приглашение?
Я вздохнула. Даже если Стас из числа охотников за мной, то он всё равно знает все наши координаты и вычислит меня без труда. Короче, я решила встретиться с ним и окончательно выяснить его истинные намерения. А в толпе, на улице, где масса свидетелей, он вряд ли посмеет сделать нам что-нибудь плохое. Вздохнув ещё раз, я дала согласие, после чего нам осталось обговорить место и время встречи.
 
 
*   *   *
 
 
Встретились мы на площади Ленина у памятника вождю пролетариата. Стас вырядился в летний костюм цвета слоновой кости и выглядел очень эффектно. Он тепло поприветствовал меня, галантно поцеловал нам ручки, поймал такси, и мы с комфортом отправились в ЦУМ.
Около прилавка я ещё раз сделала слабую попытку воспротивиться подарку, но Нинка ткнула меня кулаком в бок и весело сказала:
-Лично мне больше всего нравятся вот эти! – её указательный палец упёрся чуть ли не в самые дорогие из предложенных женских часов. – Самый модный дизайн! И циферблат как ты любишь, не слепой. С яркими цифрами!
-И фирму, если не ошибаюсь, ты эту предпочитаешь, — подал голос Стас.
-Да… — выдохнула я. – Всё верно.
-Вот и славненько! Девушка! – это он уже обратился к продавщице. Последняя расплылась в такой улыбке, будто бы Стас хочет купить эти часы для неё. Я же тупо стала пялиться на витрину.
-Ты оденешь их на руку прямо сейчас? – донёсся до меня голос Стаса, и три пары глаз выжидательно уставились на меня.
-Давайте я вам помогу! – продавец ловко обежала прилавок и очутилась рядом со мной. Уже не сопротивляясь неизбежному, я протянула ей руку, и через мгновение мое левое запястье украсилось новыми, модными и дорогими часиками.
-Нравится? – в унисон спросили они.
Я кивнула.
-Класс! Великолепные часы! – радовалась за меня подруга, сжимая меня в нешуточных объятиях.
Мы вышли из магазина, огляделись.
-Ну что ж, девочки, за знакомство, — Стас выразительно глянул на Нину, — и за обновку, — перевёл он взгляд на меня. – Как на счёт шампанского? И идти далеко не надо – гляньте, кафе «Фараон», слышал, очень даже неплохое. Как раз побываю там. Вперёд!
Станислав бодро рванул к кафе, придерживая нас за локотки. Мы согласно кивнули и ускорили шаг, приноравливаясь к темпу нашего сопровождающего. А зачем отказываться? Если уж он так настаивает на отмечании этого дня, то «Фараон» для нас предпочтительнее всего.
Сегодня за стойкой бара опять возвышался Кеша. Однако, как и в прошлый раз, он делал вид, что я ему незнакома. Всё та же рыжеволосая Рита, приветливо улыбаясь, указала нам на пятый столик и подала меню.
-Шампанское, фруктовое ассорти. Всем. Для начала, — подмигнув нам, заказал Стас. – А остальное мы сейчас выберем.
-Ты любишь бурболки? – поинтересовалась Нинель у нашего кавалера, имея в виду пузырьки шампанского. – Или это в честь торжественного случая?
-А почему бы и нет? Вы мне очень импонируете, и я даже рад, что сбил Тину! – ответил Стас.
-Что? Вот это да! – непроизвольно воскликнула я и уцепилась за край стола.
Наш первый заказ уже принесли, поэтому, налив шампанское в бокалы, Стас улыбнулся и сказал тост, как бы оправдываясь за свои последние слова.
-Тинуля! Ты неправильно меня поняла! Я сожалею, что наше знакомство произошло при столь неприятных обстоятельствах. Но рад самому факту того, что знакомство состоялось. Это – главное!
-Главное, что при этих неприятных обстоятельствах Тина выжила и даже, можно считать, не пострадала! – поддержала его Нина.
По-моему, Стас подруге понравился, во всяком случае ни ей, ни мне злоумышленником он не казался.
-За знакомство! – хором возвестили они, рассмеялись такой синхронности, и мы все вместе дружно соединили приподнятые бокалы.
Но Стас ошибался. Его высказывание я поняла правильно с самого начала. Он был бы последним идиотом с садистскими наклонностями, если бы радовался непосредственно факту ДТП, которое постигло нас обоих. Наоборот, это мои собеседники невнимательно смотрели на меня. Моя последняя реплика-удивление относилась не к его не совсем корректной фразе, а к тому, что я увидела.
Небрежной походкой хозяина положения к стойке бара подошёл один из тех мужчин, напарник ЗП, я ведь до сих пор не знаю, как их зовут. Он кивнул Аркадию, и они скрылись в подсобке.
У нас за столиком разговор шёл ни о чём: о погоде, как я это называю. Я старалась при Стасе не показывать вида, что в данный момент интересуюсь совсем другим, но каждые пять минут косила глазом, пытаясь не пропустить выход мужчин.
-Нинок! Тебе не кажется, что нам необходимо попудрить носики? – при этом я пнула её под столом ногой.
-Что вы, девочки, у вас с макияжем всё тип-топ!
-Стас! Ты же уже не маленький мальчик! Это образное выражение! Носики дамы пудрят в дамской комнате. Понял теперь, зачем нам надо удалиться? – поддержала меня Нина, сообразив, что это важно. Особенно учитывая, что мы находимся непосредственно в «Фараоне».
Мы ещё раз улыбнулись нашему кавалеру и схватили сумочки. Рита дала нам ключ от места общего пользования. Сейчас практически во всех кафе-барах помещения под туалет определяют сразу же около входной двери. А чтобы этим заведением не пользовались люди с улицы, не посетители кафе, его запирают на ключ, который официантка выдаёт своим клиентам по первому требованию.
Итак, мы вооружились ключом и вышли в предбанник.
Я горячо зашептала Нине в ухо, что увидела напарника ЗП, который уединился с барменом.
-Он наверняка приехал на машине. Сделай вид, что тебе душно, выйди на улицу и быстро, но незаметно перепиши номера всех машин около кафе. Я буду здесь. Как только они выйдут, я дам знать.
Я шмыгнула в туалет, оставив маленькую щёлку. Нинка, обмахиваясь блокнотом, вышла на крыльцо кафе. Удача нам улыбалась: около «Фараона» стояло только две машины – мало кто посещает кафе, будучи за рулём. Ещё бы, ведь бедняге нельзя будет выпить и пива, не говоря уже о более горячительных напитках.
А эти две машины были абсолютно разные: старенькие зелёные «Жигули» и новенький чёрный блестящий «Мерседес». Вспомнив, кто сидит с нами в зале, я решила, что на «Жигулях» прикатило семейство – папа, мама и двое разнополых малолетних деток. У них на столе спиртного я не заметила.
А вот чёрный автомобиль – это, пожалуй, как раз то, что нам нужно.
Нинка рассудила так же и справилась с заданием в мгновение ока, практически проигнорировав «Жигули».
-Ну?
-Там шофёр сидит, что я, дура светиться? Пришлось номер запоминать. Но его только контуженный не запомнит, там всё цифры по порядку идут. Вот…- она записала номер в блокнот и показала мне. – всё, пошли, Стас волнуется.
Вскоре владелец шикарной тачки покинул кафе, и из подсобки показался Аркадий, бледный, с рассеянным взглядом. Когда стала расплачиваться  семейка трезвенников, мне захотелось лично заказать себе ещё ананасового сока, потому как из окна около стойки бара очень хорошо просматривались припаркованные зелёные «Жигули». Я убедилась в своей правоте, увидев, как детки радостно занимают свои места в машине, и порадовалась, что интуиция меня не подвела.
Выйдя из кафе, Нинка предложила перекурить на свежем воздухе, и я с видом знатока данных окрестностей повела их во двор напротив «Фараона», где проходил мой первоначальный осмотр пенала. Поболтав за сигареткой о всяких пустяках, мы стали прощаться.
И тут к «Фараону» подкатило такси, из которого выпорхнула элегантная, как всегда, Елизавета и скрылась в помещении. Я засмотрелась и задумалась. Стас решил, что мы колеблемся в вопросе о дальнейших действиях. Однако, мы определились очень быстро. Вопреки моим опасениям, Стас не стал настаивать на продолжении банкета или напрашиваться в гости. Он просто предложил вызвать нам такси. Мы отказались: в объезд по шоссе до Нинкиного дома ехать минут десять, но спокойным шагом дворами те же десять минут. Провожать нас тоже нужды не было. Тогда Стас на прощание опять приложился к нашим ручкам, поймал такси и укатил, обещав звякнуть.
Домой к Нинке мы добрались без приключений. Алиса встретила нас радостным мяуканьем и удовлетворённым урчанием после ужина. Хоть и говорят, что кошки самодостаточные животные, которым не скучно, но лично моя Алисонька очень не любит надолго оставаться в одиночестве. Я нежно гладила кошечку и позёвывала, глаза слипались. Шампанское нас разморило, Нинка тоже клевала носом. Эту полусонную идиллию прервала трель телефонного звонка. Это Стас желал убедиться, что мы добрались нормально, и был немало удивлён, что я опять у подруги. Потом «вышел в эфир» Николай Павлович. Он как обычно начал издалека, долго интересовался, как у Нины дела. И только, когда Нинка успокоила его тем, что у неё всё в порядке, дядя облегчённо вздохнул и мягко напомнил, что с завтрашнего дня мы дали обещание заботиться о его «брате меньшем», то есть об овчарке Рифе.
Разобравшись со всеми звонившими, мы наскоро приняли душ и забылись сном.
 
 
*   *   *
 
 
Воскресенье ознаменовалось переездом. Особенно сильно я переживала за кошку. Точнее за то, найдёт ли она общий язык с Рифом. Станиславу, не смотря на то, что он, судя по всему, никак не связан с нашими приключениями, мы на всякий случай решили пока ничего не говорить. О нашем перемещении знали только мы, Николай Павлович да Риф. Так сказать, трое в лодке не считая собаки. Ну и кошка ещё присутствовала в нашем случае.
На пути к Николаю Павловичу у меня затренькал пейджер.
«Вот чёрт!» – непроизвольно выругалась я, сгорая от стыда: пейджер мы ведь так и не вернули пока, что девчонки про нас подумают?
«Тина и Нина! Мы очень переживаем, что с вами что-то случилось. Ждём до шести вечера и идём в милицию. Если всё в порядке – срочно отзвонитесь. Мы у Ланы», — прочла я. Далее следовал телефон Ланы. Скорее всего, девочки надеялись, что мы потеряли номера их телефонов, поэтому и не звоним.
Я кинула взгляд на левую руку, в очередной раз полюбовавшись часами и отметив, что до шести ещё много времени. Одновременно с этим я испытала лёгкий укол совести: часы замечательные, время в «Фараоне» мы провели прекрасно, а потом просто сбежали. Стас может сильно обидеться.
-Слышишь, Нинок, может, всё же скажем Стасу, где нас искать, если позвонит… — решила я посоветоваться с подругой.
-А! Совсем из головы вылетело! Он позвонил, когда ты уже спускалась вниз. Я сказала Стасу, что мы едем на дачу к моей тётке на неделю. С самой тётей и дядей, чтоб не напрашивался в гости. Он с сожалением вздохнул и обещал перезвонить через неделю.
-Ну и нормалёк! – повеселела я.
Николай Павлович в прямом смысле этого слова сидел на чемодане в коридоре. Ещё не успела Нинель нажать на кнопку звонка, как мы услышали лай. Алиса напряглась, шерсть встала дыбом, и она отчаянно прижалась ко мне, пугливо озираясь по сторонам. Николай Павлович распахнул дверь, и на лестницу выбежал Риф, виляя хвостом с такой скоростью, что у меня мелькнула мысль: «Его вполне можно использовать во время жары в качестве вентилятора!».
-Риф, мальчик! Как можно? Это же просто кошечка! Смотри, какая милая!
Однако милая кошечка не спешила показываться на глаза мальчику Рифу, забившись мне под пиджак. Но сам Риф, как оказалось, не испытывал особого интереса к Алисе.
-Да он вообще к котам равнодушен, — пояснил Николай Павлович. – И я его так воспитывал, и в собачьей школе его этому учили. Терпеть не могу, когда вижу, как пёс раздирает пойманного кота, а хозяин этого зверя, улыбаясь, курит в сторонке! Б-р-р-р! А мой Риф просто приветствует вас всех, вместе с вашей Муркой…
-Алисой! – поправила я.
-Ах, так вы Алиса! Извините, не знал. Ну, будем знакомы, я – дядя Коля, — шутливым тоном произнёс он и пожал слегка высунутую из-под моего пиджака кошкину лапку.
Риф смотрел на всех нас умными глазами и даже не гавкал.  Только тихонько поскуливал, предчувствуя скорую разлуку с Николаем Павловичем.
Через некоторое время Алиса немного успокоилась и уселась возле дивана. Риф повёл себя совсем как джентльмен. Первое время он вообще вышел из гостиной, и около часа его вообще не было видно и слышно – пёс скучал по хозяину, который к тому времени, горячо попрощавшись со всеми нами, ушёл.
Потом Риф всё же опять предстал перед нашими очами. Алиска зашипела и метнулась под журнальный столик.  Но Риф вытянулся вдоль дивана и молча смотрел на нас с грустью в глазах.
Мы приготовили себе салат с жареной картошкой на обед. Кошка, видя, что хозяйка рядом, осмелела и прошествовала из комнаты в коридор буквально в сантиметре от нома Рифа. Тот и бровью не повёл. Мы решили, что дружба установлена. А когда наши животные поедали обед из своих мисок, стоявших рядом, я и вовсе успокоилась. Поведение наших питомцев по отношению друг к другу опасений больше не вызывали, и мы задумались о себе.
-Надо  узнать, кому принадлежит этот лимузин, — озвучила Нина всем понятную мысль. – Но как? Просто идти в ГАИ? Там заколыхают вопросами, придётся признаваться.
-Хотя милиция вряд ли станет заниматься этим делом только по нашей просьбе. Скорее всего просто не примут наше заявление во внимание, пока не обнаружат конкретные доказательства того, что мы в опасности, а именно – наши охладевшие трупы.
-Дура! – в сердцах крикнула Нина. – Даже не произноси вслух такое!
От этого вопля моя Алиска, уже привыкшая к излишне эмоциональной Нине, только лениво приоткрыла один глаз и опять погрузилась в сладкий послеобеденный сон. Риф же отчаянно залаял, по громкости превосходя Нинин всплеск, и подруге пришлось взять себя в руки.
-Может, какие знакомые есть… — значительно тише начала высказываться Нинель.
Стёпка! Вот балда! Как я раньше не дотумкала? – я вскочила и забегала по кухне. – Телефон, телефон…  А ты не помнишь? – обратилась я к Нинке.
Та лишь виновато развела руками.
Стёпка – наш бывший одноклассник с энергичной фамилией Бодрый. Эта фамилия подходила к нему средне: он не отличался особой ленью и медлительностью, но и через край жажда деятельности у него не пёрла.
В школе он встречался с моей соседкой и нашей общей одноклассницей Алесей. Я с Алеськой не была закадычными подругами, как-то сразу и навсегда сдружившись с Нинкой, но наше соседство не давало мне покоя. Когда Алеся поняла, что безоглядно втюрилась в Бодрого, она почти насильно затаскивала меня к себе в комнату и заставляла звонить Степану. Причина всегда находилась легко, ведь мы все учились в одном классе. А потом я ненавязчиво переводила разговор на вольную тему: как ему  новая училка? Чем он любит заниматься в свободное время? Какую музыку слушает? Нравится ли ему «Ласковый май»? а кто ему нравится из девчонок класса?
Алеся всё это слушала по параллельному аппарату. Услышав как-то своё имя в числе нравившихся Стёпке девчонок, она осмелела, стала встречаться с ним, а меня на время оставила в покое. Потом я несколько раз по телефону и вживую выступала парламентёром во время их ссор.
После школы их пути разошлись, появились новые знакомства, и они расстались окончательно, даже не пытаясь в очередной раз использовать меня в качестве примирителя.
Сейчас Стёпа работает в милиции, женился, но пока живёт с родителями, благо, количество комнат в их квартире позволяет это.
Нинка телефон Бодрого не помнила, так как звонила ему только раз или два. Мне же пришлось набирать этот номер, хоть и не по своей воле, множество раз. Я очень старательно напрягла свою память и… Вспомнила!
Поскольку у меня был опыт общения со Степаном, то и сейчас звонить ему отправилась я.
-Слушаю! – почти сразу отозвалась на том конце провода молодая женщина.
-Добрый день! Пригласите, пожалуйста, Степана.
-А кто его спрашивает? – тут же насторожился голос.
«Надо же, — подумала я. — Ещё в школе, невольно наблюдая его отношения с Алесей, я поняла, что он патологически ревнив. Видимо, и жену подобрал себе под стать!»
-Алевтина, — просто и одновременно загадочно представилась я, не уточняя, откуда именно я знаю её мужа.
-Какая Алевтина? – взвизгнула трубка.
-Кто звонит? – послышался приглушенный, но хорошо знакомый мне голос Бодрого. Рядом с трубкой.
-Я так и знала! – в истерике ответила его жена и послышались частые гудки.
-Доигралась? – влезла Нинка с нравоучениями. – А ведь был такой хороший шанс!
-Господи, да же ничего такого не сказала!
Минут через двадцать я позвонила опять, но на этот раз трубку снял сам хозяин.
-Стёпка! Привет! – обрадовалась я. – Как дела? Узнал?
Учитывая предшествующий звонок, Степан без труда догадался, какая именно Алевтина соизволила набрать его номер, потревожив супругу.
-Тинка! Сколько лет, сколько зим! Как ты там? Муж, дети?
Я кратко описала ему мою послешкольную биографию, передала привет от Нинки и взаимный её от Бодрого.
-Слушай, Степан, я ведь по делу звоню.
-А то ты когда-нибудь просто так звонила, — хохотнул Бодрый, вспоминая школьные годы. – Деловая ты наша.
-Стёп, ты моя надежда. Надо узнать владельца машины по номеру.
-Вот как? – задумался Стёпка. – Зачем?
-Понимаешь, ехала я на днях от своей приятельницы, — начала придумывать я. – Это Карина, мы с ней работаем вместе. Она дала мне несколько ценных книг и своих конспектов, по которым я должна подготовить открытый мероприятие для психологов всех училищ области.
-Ого, растёшь! – похвалил Бодрый. – Продвигаешься по службе!
-Да ну тебя! Дело в том, что было уже поздно, и я поймала тачку, а потом стала расплачиваться, схватила сумку, а про пакет забыла напрочь. Номер машины я знаю, всегда запоминаю, так спокойнее, но не ходить же теперь по улицам города в надежде увидеть это авто, — ныла я. – Помоги, Стёпка, а? Прям хоть вешайся. С одной стороны Каринкины вещи профукала, с другой – мероприятие завалю! Кошмар!
Немного помявшись, Бодрый сказал продиктовать ему номер и где-то через полчасика перезвонить.
 
 
*   *   *
 
 
-Тинуля! Ты не врёшь? – начал Степан. – Ты хочешь сказать, что тебя подвозил депутат?
Я вытаращилась на трубку и часто задышала.
-Депутат? – робко переспросила я. – Какоё депутат?
-Ну, этот пока в местных эшелонах власти, — засмеялся Бодрый. – Но всё равно, он претендует на повышение! – многозначительно добавил он.
-Хм, хм, — издавала я невнятные звуки, пытаясь обдумать ситуацию. – Ну… и…
-Да ладно, Тинка, вечно ты нерешительная была! – веселился бывший одноклассник. – Они ж все с шофёром ездят. Вот водила, скорее всего, и подвёз тебя!
-Чёрненький такой? – ухватилась я за эту мысль и нарочно придумала брюнета: напарник ЗП был  русоволосым.
-Шофёра не видел, не знаю, а он сам… — и Стёпа описал внешность напарника ЗП. – Я его лично видел на участке для голосования. Уже ходит, волнуется. Ну, давай, записывай его координаты, а то мне уже бежать пора.
Итак, приятель ЗП – Анисов Денис Михайлович, депутат местных органов власти, но на ближайших выборах будет претендовать на место в Верховном Совете. Живёт сей мужичок в коттедже на улице Голикова.
Мы выгуляли Рифа и отправились в путь. Но Нинок вспомнила, что скорее всего не закрыла балкон и окно в кухне, а уходя надолго она всегда закрывала даже все форточки.  Мы на минутку забежали к ней, и пока Нинка проверяла, чтобы всё было выключено и заперто, я позвонила Лане и договорилась о встрече для возврата пейджера.
-Вот чёрт! Может не снимать? – сокрушалась подруга: уже у порога нас застал телефонный звонок. – Ладно, лучше быть информированной. Кого там чёрт несёт?
Чёрт принёс Нинкиного директора. В понедельник у них в конторе ожидается грандиозная проверка, о чём директору сообщил знакомый из управления. Но в воскресенье вечером директор почти никого из сотрудников не застал и был вынужден обзванивать отпускников.
-Как не повезло яблоку, как повезло вам, — процитировала Нинок рекламу. – Почти угрожал, мол надо коллектив выручить, иначе… Зато обещал за этот день чуть ли не на неделю продлить отпуск. Придётся идти!
Мы договорились встретиться вечером у Николая Павловича и разошлись.
 
 
*   *   *
 
 
Девчонки меня уже ждали. Я отдала им пейджер и традиционную коробку хороших шоколадных конфет в качестве благодарности. Барышни заверили меня, что я в любое время могу рассчитывать на  них, и мы расстались подругами.
До улицы Голикова я добралась на удивление быстро, да и нужный дом вычислила без труда. Забор с двух сторон был окружён кустарником. Исцарапавшись, я разместилась в кустах и стала наблюдать. Двор был очень ухоженным. К дому вела широкая асфальтированная дорога, по бокам которой пристроились клумбы овальной формы с разнообразными цветами. Слева расположился небольшой фонтанчик, который в данный момент не работал.  Рядом с «водным релаксом» под раскидистыми плакучими ивами стояли выкрашенные в приятный зелёный цвет три лавочки и стол. Видимо, здесь отдыхал хозяин с нужными людьми после обильного ужина.
«Почти как в саду у японского… или китайского?.. императора, — пыталась я припомнить недавно прочитанную информацию про заграничную жизнь в рубрике «А как у них?». – Живут же люди!»
Я любовалась всей этой красотой, но абсолютно ничего интересного не происходило. Просидев так больше часа, я замёрзла, проголодалась и захотела в туалет.  В общем, я вылезла на свет божий, отряхнулась и… еле успела опять спрятаться в кустах.
Почти около моего носа во двор дома, за которым я наблюдала, въехал уже знакомый мне автомобиль с известным номером. Затаив дыхание, я следила за тем, как охранник и по совместительству шофёр открыл дверь коттеджа, опять метнулся к авто и выволок оттуда… Надю Стреногову. Её руки сзади были связаны, а рот заклеен скотчем. Весь вид девушки говорил о том, что её привезли сюда вовсе не отдыхать.
После того, как шофёр-охранник вместе с жертвой скрылся в доме, из машины важно вышел сам Денис Михайлович и неспеша проследовал с своё жилище.
Я моментально забыла о неудобствах, которые ещё три минуты назад погнали меня прочь из укрытия и утроила наблюдательные усилия. Однако, троица затаилась в доме, поэтому видеть их или слышать о чём они говорят я не могла. Решив, что парни заняты, я глубоко вздохнула, набралась смелости и уже хотела было двинуться на поиск места, где удобнее перелезть через забор, как дверь коттеджа отворилась, и господин Анисов со своей неизменной свитой в лице накачанного брюнета бодро зашагал к лимузину, громко возмущаясь в трубку сотового телефона:
-Твою мать! Они там что, охренели все в этом управлении?! Вот чёрт! Да ладно, понял, еду! Да-да, еду уже. Дом Советов называется! Кому не хватает трудностей в жизни, обратитесь в городское управление!
Анисов нервно засунул телефон в карман пиджака и уселся на заднее сиденье машины. Шофёр тут же завёл мотор и лихо сорвался с места.
Я для порядка ещё минут пять посидела тихонько, продолжая наблюдать за домом.
«Как кандидата в депутаты – а до выборов осталось недели две – его по каким-то вопросам вызвали в Дом Советов, — догадалась я. – Вот как вершатся дела государственные!»
Во дворе и доме по-прежнему было спокойно. Я сделала вполне логичный вывод: сейчас в этом мини-замке находится лишь Надежда. А учитывая, как эти джентльмены обошлись с её подругами, нетрудно догадаться, какая участь ожидает саму Стреногову. Чтобы не произошло между этими барышнями и двумя чиновниками, всё равно девчонки не заслужили такого финала. Наде необходимо помочь.
 
 
*   *   *
 
 
Я осмотрелась. Дома на улице Голикова стояли довольно далеко друг от друга, участки окружали высокие деревья и кустарники. В итоге соседних коттеджей почти не было видно. Очень надеюсь, что и меня никто из соседей не увидит.
«Умница, Тина, молодец, ещё чуть-чуть!» — приговаривала я, пытаясь перелезть через забор. Учитывая мой рост и, можно сказать, отсутствие физической подготовки, преодолеть преграду в виде высоченного забора было бы крайне проблематично. Но метрах в десяти от того места, где я сидела в засаде, я увидела пень. Видимо дерево было старое и трухлявое, или просто не вписывалось в общую картину участка, но в любом случае его спилили, а пень выкорчёвывать не стали. Одежда на мне была подходящая: кроссовки, тёмно-синие бриджи и оранжевая футболка, которая после отсидки в кустарнике украсилась пятнами от земли и листьев. Но на это сейчас я не обращала ровным счётом никакого внимания.
Пень был с метр в высоту, то очень мне помогло. Преодолев в конце концов забор, я спрыгнула на землю и притаилась: хоть никакой собаки я тут не увидела, но чем чёрт не шутит. Опасения мои не оправдались, и я стала довольно быстро, но всё ещё пугливо озираясь, приближаться к дому. Мои ноги предательски дрожали, а руки и спина покрылись холодным липким потом.
Я металась под окнами коттеджа и не знала, что предпринять. Дом двухэтажный, добротный, окна первого этажа располагались довольно высоко над землёй. И не мне с моим «метр с кепкой в прыжке» пытаться заглянуть в них без какой-нибудь подставки. Вот тут мне по-настоящему стало страшно. Ведь депутат уехал на машине и, судя по тому, что Надю оставили одну, совсем ненадолго. А это значит, что я не только могу не успеть освободить пленницу, но ещё рискую стать её подругой по несчастью.
«Во что же мы все ввязались, глупые созданья? Зачем я вообще пошла в «Фараон»? Дождя испугалась, видите ли! Не сахарная, не растаяла бы! Дуры бабы, ох… — бубнела я себе под нос, обходя дом со всех сторон. – Хотя, если постараться…»
Моя последняя фраза относилась к тому, что я увидела. За домом располагалась баня, а около неё стояла бочка, в которую, по всей видимости, стекала дождевая вода во время ливней. Бочка была довольно большой, но пластмассовой и в данный момент пустой, поэтому не такой уж тяжёлой. Я без особого напряга перевернула её и покатила к дому. Потом я несколько раз проделывала такие манипуляции перед окнами: ставила бочку вверх дном, залазила на неё и заглядывала-таки в окно. Увидев пустую комнату, катила свои импровизированную подставку к следующему окну, и всё повторялось сначала.
А в доме было на что посмотреть. В каждой комнате, а по размерам я позавидовала и самой маленькой из увиденных, полы устилали хорошие дорогие ковры великолепных расцветок.  Обои и мебель явно подбирались по тону, на стенах – картины, на которых хотелось задержаться взгляду, а с потолка свисали причудливые люстры. Всё было дорогим и со вкусом подобранным друг к другу. Жаль, что рассмотреть это убранство времени не было.
«Тоже мне, экскурсия в царский дворец позапрошлого века! Делом давай занимайся!» — одёрнула я сама себя, засмотревшись на огромный угловой диван с креслами, обитыми светло-бежевой кожей.
Автоматически отмечая роскошь и богатство обстановки, злилась, что Нади всё нет и нет. Когда я уже почти совсем отчаялась и решила, что Стреногову заперли не втором этаже, куда мне ну никак не добраться, удача наконец улыбнулась мне. Я увидела эту горе-студентку привязанной к стулу и со скотчем на рту в комнате, которая, судя по обстановке, скорее всего являлась кабинетом хозяина.
Надежда увидела меня, и размеру её заплаканных, но крайне удивлённых глаз позавидовала бы любая корова. Я приложила палец к губам — мол, тихо! – а потом жестами и активной дикцией спросила: «Т-ы  в  д-о-м-е  о-д-н-а?»
Я повторила вопрос несколько раз, но от испуга и слёз, застилавших её уже не ясны очи, она не сразу поняла, что я хочу. Тогда я поторопила её, демонстративно постучав по часам: «Время! Время!»
Наконец, сообразив, что я — не враг, а наоборот, хочу ей помочь, она утвердительно закивала головой в ответ на мой главный вопрос.
Конечно, опасно скидывать со счетов тот факт, что в доме всё таки кто-то мог быть, но просто не заходить в эту комнату. Однако тогда Надя, вероятно, слышала бы характерные звуки человеческой жизнедеятельности: шаги, шум льющейся воды, включённые телевизор, радио или магнитофон. Её одиночество в доме подтверждал и мой осмотр. Во всех других комнатах, по крайней мере на первом этаже, действительно было пусто.
Каждая секунда была на счету. Я осмотрелась. Надо бы разбить окно, но чем? «С ноги», как это ловко делает  какой-нибудь супергерой в американском боевике, я не умею, да и неудобно, стоя на шаткой бочке! Поводя глазами, я вспомнила, что перед домом разбиты небольшие, но очень аккуратные клумбы, выложенные по периметру белыми кирпичами.  Однако, все кирпичики очень плотно прилегали друг к другу, расшатать и вынуть один из них оказалось совсем не просто. Я ухватилась за один кирпич двумя руками, безжалостно вытаптывая правой ногой какие-то нежно-оранжевые цветы. Конечно, растения ни в чём не виноваты, но этот мир так жесток, и чаще всего попадает почему-то самым беззащитным.
Ура! Получилось! Я вооружилась белым кирпичом и снова понеслась к бочке под окном.
Надежда беззвучно плакала, глядя на меня глазами, полными мольбы. Я по максимуму отодвинулась на край бочки, чтобы по возможности уберечься от осколков, и ударила кирпичом по стеклу.
«Странно! – автоматически думала я. – Такой богатый дом и никакой охраны: ни собаки, ни сторожа, ни решёток на окнах!»
Звон разбившегося стекла, как мне показалось, был слышен даже на проспекте Ленина. Не долго думая, я добавила к этому ещё несколько аккордов, выбивая стекло так, чтобы можно было открыть шпингалет.
Распахнув окно, я мигом очутилась в комнате (после того, как я преодолела забор, это было просто детским препятствием) и обомлела. Вот тебе и никакой охраны! А как на счёт сигнализации? Не мне с моими доходами мечтать об этом, да и выносить у меня нечего, но Денис Михайлович об этом позаботился.
Ужас сковал мои конечности: если нас тут застукают, срок маленьким не покажется. А поскольку поверят, безусловно, господину Анисову – депутат, как ни крути! – то даже рыпаться не стоит! Всё это промелькнуло в моих серых клеточках за считанные доли секунды. Выход один – бежать. Но не останавливаться же на полпути! Я вновь обратила свой взор на пленницу. Та, видя мою растерянность, начала мычать, дёргаться и косить глазами вправо.
Проследив за её взглядом, я увидела на столе довольно внушительных размеров нож. Ага, скорее всего им они ей и угрожали! А сейчас этот же нож её спасёт! Не очень ловко работая острым лезвием из-за страшного волнения, я всё же освободила Надю от верёвочных пут, умудрившись её ни разу не поранить, и резким сильным движением сорвала с губ скотч. Надежда громко вскрикнула и прижала ладони к лицу.
-Тише! Жива будешь. Какое-то время губы будут более сексуальными и только! Всё, все разговоры потом, вперёд! – прошипела я и, схватив Надежду за руку, потаила её к окну.
Я потеряла счёт времени. Возможно, все мои действия с момента повреждения окна заняли минуту-другую. Мне же казалось, что я торчу в этой комнате непозволительно долго. «Почему же не едет охрана? Ведь на такой объект они должны выезжать ну просто мгновенно!» — всё время мысленно задавала я себе вопрос, ожидая какого-либо подвоха. Это уж потом мне объяснили, что есть в этом доме и собака, которую взяла к подруге на дачу дочь, и сторож, которому хозяин специально дал несколько выходных дней для решения своих дел без свидетелей. А сигнализацию они второпях просто забыли включить. А может, и специально не стали ставить на охрану. Прикиньте, что было бы, если б бойцы обнаружили у него дома связанную Стреногову! Уж лучше воры: не последнее же унесут, а он ещё себе купит!
Но в момент спасения плохо соображающей от пережитого ужаса Нади я всего этого не знала, поэтому торопилась, как только могла. Перелезть через окно ещё раз, но уже из дома на улицу, оказалось для меня плёвым делом. Надя, обернув по пути стул, тоже добралась таки до окна. Но, вместо того, чтобы перелезать, опёрлась на подоконник и, смешно кривя губы (видимо, ей ещё было больно), вопрошала:
-Что вам всем надо? Я ничего не делала и ничего не брала! Куда…
Господи, ну сколько же можно болтать, когда в опасности не просто здоровье, жизнь! Я не дала ей договорить, дёрнув за руку. Стреногова неловко навалилась животом на подоконник, перевесившись вниз и чуть не свалившись.
-Да что ж такое-то? – ныла она.
-Быстрей, дура! – отрезала я и для лучшего понимания дала ей пощёчину.
Приём сработал. Стреногова очнулась, перестала хныкать и начала вылазку. Я спрыгнула с бочки, освободив ей место.
И в это время раздался визг тормозов, хлопанье дверей машины и мужские голоса. Вот это вот, в отличие от моих просьб и даже рукоприкладства, придало Стреноговой такое ускорение, что я даже позавидовала её прыти.
Голоса раздавались всё громче, один из них показался мне смутно знакомым, и я даже смогла разобрать, что он говорил:
-А что Виталий Кириллович? Он что говорит?
Ответа на этот вопрос не последовало, или же я его просто не расслышала. Да и времени для подслушивания не было. К счастью, окно, из которого Надя с моей помощью совершала побег, находилось на противоположной от входа стороне дома, и нас пока не видели.
Надя, обезумев от страха, рванула к забору, не разбирая дороги.
-Бочка! – остановил её мой окрик. – Как ты, интересно, собираешься преодолевать забор? Бочку бери!
Мы подхватили бочку и понеслись к забору. Правду говорят, что у страха глаза велики. Неблагодарная Надежда, невежливо оттолкнув меня, первой влезла на нашу пластмассовую спасительницу, оседлала забор и, зажмурившись, сиганула вниз.  Я уже стояла на бочке, когда мужчины добрались до комнаты узницы и, матерясь, кинулись к окну.
-Вон они, шеф! Но это не та, какая-то другая… — услышали мы чей-то вопль.
Я непроизвольно дёрнулась и обернулась. Кричал, по всей видимости, шофёр. Во всяком случае, он выглядывал из окна с вытянутой в нашу сторону рукой. А рядом с ним стоял… Аркадий! Мы встретились с ним взглядом, и он, как-то нехорошо улыбнувшись, заорал:
-Это она! Я же говорил! И в кафе она приходила!
Его голос доносился до меня как бы из густого тумана. В голове стучал молот, конечности противно дрожали, а в глазах плясали тысячи маленьких чёрненьких чертят. Чисто автоматически я очутилась с внешней стороны забора, и мы с Надей понеслись по лесопарку, который окружал этот коттеджный участок, но на шоссе не выбегали, так как явно слышалось урчание вновь заведённого мотора и хлопанье дверей: преследователи загружались в авто для погони.
 Может, кому-то страх и открывает второе дыхание, но это не про меня. Ужас сковал горло, что даже первое дыхание делало проблематичным. Силы были явно на исходе.
 
 
*   *   *
 
 
-Ну, готовы? – послышался голос, и хлопнула дверца машины. – Поехали!
О, Боже мой, опять этот звук закрывающихся дверей автомобиля. Наверное, я ещё долго не смогу адекватно на это реагировать. Ещё минута-другая, и я легко хлопнусь в обморок.
-Мальчики, стойте, пожалуйста! – это Надя устремилась к машине, которую я и не заметила, увлечённая своими страхами и переживаниями. – Захватите нас, мы заплатим, быстрее!
-О чём речь, птички, загружайтесь! Да не торопитесь вы так, не уедем без вас! — Парень в шортах и борцовской майке радушно открыл дверь своих неприметных светло-голубых «Жигулей». – Как раз два места для вас.
На заднем сиденье уже устроилась какая-то барышня, но никакой негативной реакции при виде потенциальных соперниц, так нагло  напросившихся «погостить» в их машине, не проявила.
«Жигули» резки рванули с места, выруливая на шоссе.
-Пригнись, а то нас могут заметить! – скомандовала я Наде и сама сползла на пол.
-О чём это вы, девочки? – хохотнул внушительных размеров водила. – Лично я вас уже давно заметил!
-Хохмач! – процедила Надька и последовала моему совету, устраиваясь рядом.
-Эх, хорошо отдохнули, — переключился на своё тот, что был за рулём. – Жаль, мне сто граммов выпить не удалось. Кстати, девочки, может, вы мне компанию составите? Уж дома я оттянусь как положено! Как-никак, день рождения фирмы!
Я не стала уточнять, что это за фирма. Просто сделала вывод, мы что попали на корпоративный пикник, который уже почти разъехался по домам и только эти коллеги по какой-то там причине слегка задержались, что и помогло нам.
-Спасибо, мы не пьём, — ответила я.
-А вот моя жена пьёт, скажи, Колян?! – веселился водитель. – Ну, в смысле не алкашка, конечно, но бокальчик хорошего винца за милую душу опрокинет!
-Помню-помню, как она облажалась раз на базаре! – улыбнулся молчавший доселе Колян, и я поняла, что ему повезло остограммиться.
-Марина облажалась? – удивилась наша соседка по виденью. – Вась, расскажи!
-Ну, идём мы сней по рынку дней несколько назад, — обстоятельно начал водитель Вася. – Сильно ей пить захотелось, а в холодильнике в ларьках только пиво. Купила, пьёт, по пути присматривается к огурцам-помидорам.
-Закусь, в общем, хотели купить! А мне твоя Марина всегда такой интеллигентной казалась. Что это с ней случилось? – покачала головой девица, но по тону и интонации было видно, что она просто прикалывается.
-Да ладно тебе, Юлька, не перебивай! Так вот, подходим к одному лотку с помидорами, цена и качество сошлись, мы отоварились. А Маринка как раз пиво оприходовала. Куда пустую бутылку? Урны-то поблизости нигде нет. А продавец помидоров вид такой имел,  как те, что по вечерам бутылки собирают, и около лотка у него уже стояла почти пустая пивная бутылка.
-Ну и отдала бы ему, — опять встряла Юлька. – Всё равно такие и в урнах их ищут!
-Вот именно, — кивнул Василий. – Маринка моя говорит ему: «Мужчина, вам бутылочка не нужна?», а тот берёт свою, делает большой глоток и отвечает: «Ладно, сейчас, только допью и отдам!»
Машину затрясло от смеха. Даже мы с Надькой улыбнулись. Я уже немного пришла в себя, подмигнула своей напарнице и шепнула ей:
-Не переживай, скоро всё утрясётся! Прорвёмся как-нибудь!
-Представляю, как твоя супруга возмущалась! – отсмеявшись, резюмировала Юля Васин рассказ.
-Не то слово! Разъярилась, как тигрица! В продавца помидором зафундырила, а дома потом во всём винила меня. А я в чём виноват, спрашивается?
-Кстати, девочки, а от кого вы там прячетесь? – вспомнил про нас Колян. – И куда вас отвезти?
Я присела на сиденье, оглянулась: преследователей нигде видно не было.
-Ревнивый разъярённый любовник, — буркнула я, не вдаваясь в реальные объяснения.
-А почему вы вдвоём? – удивился Вася. – Вы… это… вместе были, когда он вас застукал?
-Ага! – кивнули мы, не особо вдумываясь в смысл слов: меня занимали мысли о том, куда же теперь податься.
Но ребята следили за разговором. Вся троица со странным интересом в глазах посмотрела на нас, а Юля при этом глупо хихикнула и почему-то отодвинулась, насколько позволили габариты машины. В салоне повисла напряжённая тишина, что позволило мне сосредоточиться и спокойно подумать.
Домой ко мне и к Наде путь закрыт. Туда они приедут в первую очередь. А если уж Аркадий на самом деле меня узнал, то ему не составит труда вспомнить, где я живу: он это знал, даже заходил ко мне один раз за документами, когда я сидела дома с температурой. Николай Павлович, где мы с Ниной временно обосновались, живёт в опасной близости от квартиры, которую посещает Елизавета с Аркадием. А наши преследователи, скорее всего, не исключают возможность того, что Надя отправится туда и устроят на этой квартире засаду. А про Нинку знают почти все мои соседи, многие даже знают, где она живёт (дом, во всяком случае, как найти объяснят). Куда ж теперь нам идти?
-Так вам куда, девочки? Вы не стесняйтесь, это Вася у нас окольцован, а я открыт для женских сердец! – гоготал Колян. – Хотя… извините, забыл…
«Стас! – в тот же миг догадалась я. – По всему выходит, что он действительно случайный знакомый, про которого никто не знает. Какая я молодец, что запоминаю телефонные номера быстро и надолго!»
-Нам надо позвонить, — ответила я, довольная собой. – Поэтому высадите нас где-нибудь около таксофона…
-О! Как по заказу! – возликовал Василий, ворочая головой. – «Почта, телефон, телеграф» справа по борту. Подойдёт?
-Вполне, — сказала Надя, хотя, конечно же не знала, кому я собралась звонить. – Вот вам обещанные деньги.
-Не надо, всё равно по пути было, — отказался от вознаграждения Вася, сворачивая к тротуару.
-Да и вообще, с девчонок мы денег не берём, поддержал его Колян. – Жаль только, что вы не совсем… гм… правильно ориентированные.
-До свидания, — облегчённо вздохнула вжавшаяся в угол Юля.
-Пока!
Взявшись за руки, мы с Надей быстро пошли к зданию, откуда можно было позвонить.
 
 
*   *   *
 
 
Надежда, вопреки моим ожиданиям, даже не пыталась поинтересоваться, кому именно я собралась звонить. Но и предпринять сама тоже ничего не собиралась, она просто стояла рядом, пока я набирала спасительный номер, горячо надеясь, что Стас окажется дома.
-Слушаю!
-Стас, это я, Тина! – выдохнула я, радуясь, что абонент оказался доступен.
-О, вот это сюрприз! А что, на даче с тёткой невесело?
-На какой даче? – тупо уставилась я на трубку, но вовремя вспомнила, что такую версию нашего отсутствия преподнесла Стасу Нинель. – А… Просто появились дела и кое-какие проблемы. Станислав, мне нужна твоя помощь!
-Без проблем! – с готовностью отозвался мой знакомый. – Что от меня требуется?
-Для начала ты должен на машине подъехать…
Надо отдать Стасу должное: он повёл себя просто замечательно. Не задавая никаких вопросов, он сказал, чтобы я ждала его внутри здания, где он будет минут через двадцать пять.
В ожидании своего товарища (я горячо надеялась, что он в самом деле окажется мне хорошим другом), я позвонила Нине. Ни на одной из квартир, где она могла бы быть – у Николая Павловича, у меня или у самой Нинки – трубку телефона не снимали. Я не на шутку встревожилась, но успокаивала себя тем, что подруга просто выгуливает Рифа или же ещё не вернулась с работы. Мы с Надюхой пошатались по зданию почты, изучив все выставленные на продажу открытки, тупо позырили на коды городов, которые нам были совершенно не нужны и тут…
И тут кто-то дотронулся до моего плеча.
-Нет! – заорала я от неожиданности и отшатнулась.
На меня с немым удивлением смотрел Стас, а также все посетители и работники почты, привлечённые моим криком.
-Извините, — пролепетала я и покраснела. – Что ты подкрадываешься и хватаешь меня? – накинулась я на Стаса.
-Этот мой выпад только возбудил ещё больший интерес присутствующих. Они даже не делали вид, что заняты своими делами, а откровенно пялились на нас, ожидая развития бурной сцены ревности или чего-то подобного.
Ко всеобщему разочарованию мы быстро вышли на улицу, загрузились в машину, и Стас неспеша порулил по проспекту Ленина.
-Так в чём дело? Ты чего такая дёрганная? Я даже перепугался весь. Надо же так кричать – всю почту перебаломутила!
-Стас, познакомься, это Надя, — сказала я, не реагируя на его возмущение. – Ей и мне нужна помощь.
-Это я уже, положим, слышал, — ответил Стас. Голос его, как всегда, был спокойным и уверенным. – В чём конкретно заключается помощь?
-Гм… — невнятно замычали мы с Надей. Действительно, чем он нам может помочь? Ведь я практически ничего про Стаса не знаю. А если у него жена и дети… Вряд ли он пригласит нас к себе. Но, быть может, он сумеет пристроить нас каким-нибудь своим знакомым, надо попробовать.
-Стасик, нам необходимо спрятаться, срочно! – заканючила я.
          -А как же тёткина дача? – в его голосе опять послышались язвительные нотки. – Или это такая дурацкая отмазка.
Он явно понял, что ни на какую дачу мы даже и не собирались. Как поступить? Рассказать ему всё или не надо? Пока я обдумывала эту дилемму, о себе напомнила Надя.
-За нами бандиты гонятся! – нервно пискнула она и разрыдалась. – они уже убили двух наших подружек, а теперь наша очередь. Не бросайте меня, пожалуйста, не бросайте! – посекундно шмыгая носом, умоляла Надежда.
Стас, как мне показалось, побледнел и сразу стал как-то серьёзнее, что ли.
-И что такого вы натворили, что за вами устраивают охоту? – деловито спросил он.
-Я не знаю, — честно ответила я, так как располагала только домыслами и догадками.
-Не понял? – напрягся Стас, думая, что я опять придуриваюсь. – Ты хочешь сказать, что тебя пытаются убить, а ты даже не знаешь, за что? Супер!
-Я думаю, что это из-за пенальчика, — высказала я вслух свои предположения. – Ну… Типа футляра для ключей, что-то похожее…
-Я его не брала, я не знаю, где он, я вообще ничего не знаю! – опять заскулила Надя, раскачивась на заднем сиденье.
-Ладно, сделаем так, — Стас, как истинный мужчина, решил взять бразды правления в свои руки. – Сейчас я отвезу вас к себе домой, и вы всё-всё мне расскажете. Поняли? Всё-превсё! Без утаек!
Мы кивнули, Стас развернул машину, а я покосилась на его сотовый телефон.
-Позвонить надо? – и как он только умудряется всё заметить, не прекращая при этом внимательно следить за дорогой. – Не стесняйся! Звони, Тина, только успокойся, а то опять надо будет тебя в больницу везти, только теперь уже с инфарктом или стрессом.
-Ну и отвезёшь! – почему-то разозлилась я.
-Не вопрос! Ой… — тут же осёкся наш водитель. – Я хотел сказать «Не дай Бог»! Зачем же так? Я вас лучше к себе домой отвезу.
-Слушаю! – раздался весёлый голос Нины, и я сразу успокоилась: хоть с Нинкой всё в порядке.
-Чего веселишься? – приветствовала я подругу. – У тебя всё в порядке?
-Ваще класс! – радовалась Нинок. – Я свою работу сделала за два часа и очень качественно, а также выполнила Танькину работу, которой директор не дозвонился. В итоге у меня ещё целая дополнительная неделя отпуска. Гуляем, Тинка!  А Риф с Алиской уже вовсю дружат. Так потешно играли друг с другом, умора просто! Приходи скорее. Ты, кстати, где? – на одном дыхании выплеснула Нинка положительные эмоции.
-Опомнилась, наконец! – пожурила я её. – У меня неприятности.
-Опять вляпалась куда-то? Жива хоть?
-А ты сама как думаешь? – поинтересовалась я. – Или общение с трупами по телефону для тебя привычное дело?
-Ну, раз шутишь, значит всё окей! – засмеялась Нинель.
-Зря смеёшься, — огорчила я подругу. – Собирай всё необходимое для нашего переезда и из дома до моего следующего звонка ни ногой!
-Риф…
-Потерпит! – отрезала я. – Мы будем минут через пятнадцать-двадцать.
Я вернула трубку на место и обратилась к Стасу:
-Надо приютить ещё троих.
-Чего? – округлил тот глаза. – Троих? И что, все бабы? Пардон, женщины?
-Нет, один из них мужик, — успокоила я его.
-Конкурентов не потерплю! – решительно заявил Стас.
-Да ладно тебе. Это Нинка, моя кошка Алиса и наша собака – кобель Риф, — пояснила я.
-Точно! Я вот всё думал, чего мне дома не хватает? Оказывается, зоопарка! – отреагировал Станислав. – Они хоть размножаться не будут?
-Кошка с собакой? – недоумённо воскликнула Надя, восприняв сказанное Стасом всерьёз. – Это что же получится тогда?
-Не отвлекайтесь! – прервала я их словесную перепалку и объяснила куда ехать за Нинкой. – Это около «Хит-данса».
-Ой! – послышалось сзади. – Так вы всё же с ними заодно? – и с Надей случилась истерика.
«Ну, конечно же, — догадалась я. Наде известно про квартиру, ради которой мы с Нинкой поселились у Николая Павловича. Но конкретно номер дома и квартиры я не называла, поэтому Стреногова и подумала именно про их «хату».
Пока я кое-как успокаивала Надежду, мы прибыли на место.
 
 
*   *   *
 
 
Нинель, подгоняемая страхом неизвестной опасности (чего это вдруг опять надо куда-то уезжать?), собралась за пять минут и с волнением ожидала звонка, застыв у телефона с Алиской на руках, поэтому наше воссоединение произошло быстро и без осечек. Алисочку я взяла себе, а Риф устроился между девчонками на заднем сиденье, сосредоточенно глядя на дорогу.
-Хорошо, что ваш пёс – овчарка, — облегчённо вздохнул Стас. – Не люблю мелких собак.
-А ты со сметаной попробуй, совсем другой вкус! – хихикнула Нинель. – Куда путь держим?
-Планировали у меня затаиться. – загадочно улыбнулся Стас. – А теперь даже не знаю…
-Как это «не знаю»? – безмерно возмутилась я, подпрыгнув на сиденье, чем потревожила пригревшуюся кошку. – Ты больше не хочешь нам помогать?
-Почему же? Очень даже хочу! Но терпеть ваше ехидство не собираюсь! Может, у меня светлая, легкоранимая душа… — с серьёзным видом проговорил Стас.
Все замолчали. А что тут скажешь: может, Стас на самом деле тонко чувствующая натура? Пользуясь временным затишьем, я стала рассуждать. Как же быть дальше? Сейчас мы в относительной безопасности, но не сидеть же безвылазно в Стасовых апартаментах! Надо с этим срочно что-то решать!
-Девочки, у меня дома… не совсем прибрано… Не обращайте на это ваше женское внимания, пожалуйста, — смущаясь и краснея извинялся Стас.
Вопреки моим ожиданиям, его квартира оказалась обычной двушкой, не больше моей. Зато большим плюсом был гараж во дворе. Ремонт жилья ещё окончательно не завершился: в ванной он не доложил плитку, в спальне стоял старый диван и шкаф вместо нового спального гарнитура, на балконе к перилам прислонилась рама, которую ещё не установили. Я сделала вывод, что Стас – начинающий бизнесмен, которому дорогая одежда, машина и аксессуары типа сотового телефоне необходимы для имиджа, а на моментальный блестящий евроремонт денег не хватает. Но то, что уже было сделано, радовало глаз красотой и взаимосочетанием.
Мы с комфортом расположились на диване и креслах в гостиной. Стас в это время сервировал журнальный столик остатками так называемой у нас праздничной еды: салат «Оливье», салат с кукурузой и крабовыми палочками, холодец, маринованные грибочки, несколько видов колбасы и сыра, селёдочка. При этом, он, как бы оправдываясь, бормотал:
-Вчера надо было отметить одну сделку… Стали настаивать, что хотят квартиру посмотреть, я ведь её совсем недавно только купил… Пришлось пригласить домой, совмещая с новосельем. Вот, угощайтесь… Всё, что осталось…
-Сделка заключалась с партнёром-женщиной? – как бы невзначай спросила я. Пытаясь голосом перекрыть уже непрерывное урчание в животе. За всеми треволнениями я и забыла, что с самого утра ничего не ела, и теперь голод настойчиво давал о себе знать. – Красивая у тебя бизнес-партнёр?
Почему ты решила, что женщина? – удивлённо взмахнул бровями Стас. – Нет, два мужика было…
-Ага, рассказывай! – поддержала меня Нинка. – Судя по тому, сколько еды осталось, занимались вы совсем не ужином. Хотя, может ты… ну, того…
-Неправильно ориентированный! – в унисон подсказали мы с Надькой, переглянулись и рассмеялись, вспомнив троицу на «Жигулях».
Стас побагровел и начал молча считать до десяти. Во всяком случае, он активно шевелил губами, хотя скорее всего он произносил те слова, что вслух при дамах говорить неприлично. Глубоко вздохнув и покрутив пальцем у виска, он изрёк:
-Если вам сегодня ещё нужна будет машина, обращайтесь к кому-нибудь другому! – и достал из буфета бутылку «Талисмана». – На трезвую голову беседовать с вами я не могу!
-А мы, выпив, как раз более покладистыми становимся! – лукаво улыбаясь, Нинок подбежала к буфету и выудила ещё три бокала.
Пригубили винца, а потом какое-то время раздавался лишь звон посуды и жевание. Оказалось, что Стас и Нина тоже не успели поужинать, поэтому мы все накинулись на еду с большоё охотой. И только заботливо накормленные вовремя животные мирно посапывая в углу, всем своим видом показывая, что «жрать – дело поросячье».
Еда была изумительно вкусной, или мне так показалось с голодухи. Во всяком случае, если готовил Стас, то он просто молодчина. Словно прочитав мои мысли, наш единственный кавалер смущённо проговорил:
-Вы уж сильно не придирайтесь, если что не так. Приготовил сам, как сумел…
Это тот час вызвало поток похвалы всей нашей женской братии. Примерно минут через сорок Станислав отправился на кухню приготовить всем кофе. Нинель решила вымыть посуду, а мы с Надей вышли на балкон. Вечерняя прохлада приятно обволакивала тело, сытый желудок, раздавшись от  съеденного во все стороны, закрывал глаза. Засыпанию препятствовало только моё вертикальное положение.
Я задумчиво смотрела в ночную даль и не заметила, как Надя вернулась назад в квартиру, а на её месте неслышно материализовался Стас.
-Пойдём, становится прохладно, — он с нежностью смотрел на меня. – Что-то случилось?
-Нет, просто задумалась.
-Алевтина, — Стас выразительно глянул на меня. – Пришло время, я так просто не отстану. Ведь я теперь тоже в одной команде с вами. Расскажи, чего ты так опасаешься?
Через окно я посмотрела на подругу, ожидая поддержки и совета. Вот что значит сила мысли и эмпатии между близкими подругами! Нинка повернула голову в сторону балкона и замахала рукой, мол, возвращайтесь в гостиную, будем пить чай.
Мы вновь уселись за стол. Я старательно отодвигала момент откровения, грея руки о чашку.
-Ну! – требовательно сказал наш единственный, не считая Рифа, мужчина. – Начинай уже!
Я покосилась на подругу. А та пожала плечами, а потом махнула рукой, как бы говоря: «Эх, была не была! Мужик, да ещё с машиной, буде совсем не лишним!»
-Пошла я недавно за покупками… — после некоторого колебания начала я, прочно определяя Стаса этим повествованием в наши союзники.
Я рассказала всё довольно подробно, окончив тем, как я буквально пару часов назад выручила из беды Надю. Последняя слушала с открытым ртом и вытаращенными глазами. Когда я закончила, Надя поинтересовалась, уточняя:
-Так этот пенальчик, как ты его называешь, всё же был? Значит, Виталий Кириллович его просто потерял, а ты подобрала? О, Господи! Римка, Марта, как это всё ужасно! Чем же она такая ценная, эта штука?
-А почему бы не попробовать узнать? – активизировался Стас.
-Как? – в три голоса воскликнули мы.
-Пойти и узнать, — весь вид Стаса выражал полное непонимание того, почему мы не сделали этого до сих пор.
-Но там же может быть засада! – не унималась Нина. – Тину они видели, меня тоже, про Надю и говорить нечего! Кому идти?
-Мне, — просто и благородно ответил Стас. – Только надо ещё раз сопоставить все факты и всех действующих лиц.
По нашей просьбе Надежда описала Виталия Кирилловича, и я без труда узнала в нём виновника-растяпу: Виталий Кириллович – это тот самый, что потерял пенальчик. Таким образом, мой ЗП обрёл имя.
-Девочки! – неприлично широко зевая, сказал Стас. – Время-то позднее.  Давайте-ка спать! А завтра мы во всём разберёмся.
С ночлежкой возникли некоторые заминки. У Стаса, как я уже говорила, только две комнаты. Хозяин расположился в своей спальне, а нам пришлось делить диван в гостиной на троих. К тому же, животные тоже остались, естественно, с нами. Мне с Нинкой спать на одном диване не впервой: у неё и у меня тоже двухкомнатные квартиры, и ещё в школьные годы, живя с родителями и часто оставаясь друг у дружки на ночь, мы засыпали рядышком. Надежда была новым человеком. К тому же, если для двоих на диване достаточно места, то втроём было, скажу откровенно, тесновато. Хорошо ещё, что Риф с Алиской сдружились на пятёрочку и теперь посапывали в углу, прижавшись друг к другу своими шерстяными боками. А так кошка обычно всё время спит со мной.
Но, как говорится, в тесноте, да не в обиде. Мы полночи перешёптывались, обсуждая дела насущные, и даже не заметили, как вырубились.
 
 
*   *   *
 
 
-Рота, подъём!
«Что это? Сон? Или я в рядах вооружённых сил?» — подумала я, вскакивая на кровати с бешенно бьющимся сердцем.
Рядом, морщась от громкого крика, ворвавшегося в их сон, ворочались ещё два тела.
-Заколыхали! Дайте поспать! – завопила в ответ Нинель, натягивая на себя одеяло и оголяя тем самым правый бок Нади.
Последняя взвизгнула и вскочила.
-Доброе утро! – сказала она непонятно кому, поскольку взор её был направлен окну. Я проследила за её взглядом, но нет, за окном никого не было. Видимо, Надежда тоже с утра не совсем адекватно воспринимает действительность.
-Доброе утро! – тем не менее, ответили из-за двери. – К вам можно?
-Нет! – вновь активизировалась Нинка. – Мы ещё спим!
«Ага! Как же, спим! – лениво думала я, зевая и потягиваясь. – Уснёшь тут!»
-Ну, так подъём! – весело продолжал кричать Стас.
-Блин! – окончательно разозлилась Нинель, услыхав присоединившийся к голосу хозяина квартиры собачий лай. – Бедный Риф, ему надо кушать!
Она вскочила и стала бегать по комнате, выуживая из общей кучи вещей свои.
-Его сначала надо бы выгулять, — резонно заметил Гладкевич. – Но я уже сделал это.
-Ты – супер, Станислав! – поблагодарила я Стаса за всех. – Если ты ещё накормишь наших животных…
-Зверушки уже абсолютно довольны, — вновь раздалась реплика по ту сторону двери. – Они сыты и гуляют себе друг с другом! – в  голосе Стаса чувствовалась гордость собой, любимым. – Так можно к вам, наконец?
-Да! – слаженным трио ответили мы, и в комнату вплыл хозяин квартиры.
-Как спалось? – загадочно улыбаясь, полюбопытствовал он. – Снились женихи?
-Живыми бы остаться… — буркнула Надя. – Не до женихов пока.
-Да уж, — вздохнула Нинка. – Пока они даже не снятся!
-Ну и славно! – широко улыбнулся Стас. – Только отвлекали бы вас, а у нас дел по горло!
Мы с девчонками плавно перетекли в коридор, а оттуда рассредоточились по другим помещениям: туалет, ванная комната, кухня… Проделав все необходимые утренние процедуры, я застала всю нашу компанию в уютной кухне Стаса. Нина и Надя, сопя от усердия, намазывали тосты паштетом, а в чашках дымился кофе.
-Мяу! – жалобно пискнуло снизу.
-О, Боже, Алиска! Я совсем забыла про тебя, прости!
Схватив кошку, я стала её тискать и целовать в нос.  Под ногами путался Риф, громко гавкая и радостно виляя хвостом.
-Привет, привет! Ну, всё, Риф, успокойся! Тебя уже все заметили, тебя все любят. Всё уже, да? – говорила Нина, почёсывая пса за ухом. – Дай же нам тоже позавтракать.
В конце концов, животные, получив утреннюю порцию ласки и внимания от хозяев, опять стали увлечённо общаться друг с другом, а мы расположились за столом.
-Значит так, я завтракаю – и поехал! – сказал Стас.
-Куда? – хором спросила женская часть общества.
-Как это «куда»? В «Ирвинг-банк», конечно! – воскликнул Станислав. – Мы же вчера обо всём договорились, кажется! Я еду заглянуть в эту ячейку, а вы сидите здесь и даже не вздумайте высовываться. Ваш Риф до вечера будет спокоен, а Алиса…
-Что Алиса? – встала я на защиту животного.
-Тина, твоя Алиса – просто супер! Она – звезда!
-Ой, ой, ой! – противным голосом закривлялась Нинель. – Чем она такая уж прямо звезда?
-Ну что ты ойкаешь? – накинулась я на подругу. – Да, она – супер!
-Кошка как кошка, — подала голос Надя. – Ты просто Алевтине симпатизируешь, Стас.
Я мгновенно зарделась, а Стас выразительно посмотрел на меня и сказал:
-Да, ты права, Надежда. Тина мне, действительно, очень даже нравится, но я адекватен и ьеспристрастен. Всё дело в том, что сегодня утром, когда я шёл в туалет, Алиса буквально сбивала меня с ног, бежав рядом, а когда я открыл дверь, она молнией вскочила на унитаз и, задумчиво глядя вверх, сделала все свои дела. Представляешь?
Стас вошёл в раж и так разошёлся, что решил не ограничиваться только словами, а продемонстрировать всем нам это ещё раз. Он вновь открыл дверь туалета и громко воззвал:
-Алиска! Кис-кис-кис, ты где девочка?
-Чё, правда? – удивилась Надя.
Нинка обиженно засопела: она-то знала, что это правда. Ну как за такое качество Алиску не назвать «супер»? Зря она иронизировала. Я же невольно рассмеялась.
-Стас, успокойся! Это не фокус, который можно показывать по «просьбе трудящихся»! Она просто ходит на унитаз, а что тут собственно такого?! – гордо расправив плечи, возвестила я. – А сейчас этот номер не пройдёт: ты же не идёшь в туалет, если нет такой физиологической потребности.
-Кстати, — смягчилась Нина, которая сама всегда восхищалась этим качеством моей животинки. – Дверь в туалет именно по этой причине не закрывайте плотно.
-Да, да, точно! Совсем забыла! – объяснила я. – Дома-то у меня в туалетной двери внизу вырезана дверца для Алиски, а тут ей пришлось терпеть, вот поэтому она так и ломилась первой занять унитаз…
Около ног Стаса, который обалдело остался стоять у санузла, появилась кошка.
-Ты хочешь пи-пи, моя девочка? – с надеждой в голосе спросил её Стас, распахивая дверь пошире. – Я же говорил, смотрите все!
Но Алиса, недоумённо мяукнув, обошла его и, подойдя к своей пустой миске, в которой должна быть вода, уставилась на Стаса: кошка чувствовала, что здесь хозяин мужчина, значит, у него и надо просить еды и воды.
-Вот видишь, — расхохоталась Надя. – Дай ей сначала попить!  А то ей пи-пи нечем делать!
-Такую кошку и я бы дома держал! – резюмировал Стас, послушно исправляя недостатки в кормлении животных: корма насыпал, а про воду забыл. – Класс!
-Ну так объединяйся с Лапиной!  — тут же вставила подруга. – У неё как раз кавалера нет!
-Нина! – грозно сказала я, жутко покраснев уже второй раз за сегодняшнее утро.
-А это мысль, — согласился Стас и обратился ко мне, тоже немного смущаясь и слегка краснея: — Ты как на это смотришь?
-Давайте лучше займёмся делом, — стушевалась я. – Сами же говорили: не до женихов сейчас!
-Ладно, тогда я в банк. Ключ! – потребовал Стас, протягивая ладонь.
-Сейчас, сейчас, — бурчала Нина, копаясь в своей сумочке. – Вот!
Она извлекла из ридикюля пенальчик, при виде которого Надя побледнела, спросив одними губами:
-Это он?
-Конечно он! – разозлилась Нина. – Сколько людей пострадало из-за этого говна, извиняюсь!
-Всё, девочки, остаётесь за главных! На улицу ни ногой, дверь никому не открывайте, у меня ключи.
-А телефон? – спросила я. – Если он зазвонит…
-Меня нет дома! – отрезал Стас.
-А если звонить будешь ты? – волновалась я.
Пусть звонить мне на мобильный! – решила проблему Надя.
-Чего ж ты молчала до сих пор? – накинулась на неё Нина.
-А кто у меня спрашивал? – огрызнулась та.
-Это ещё что такое? – встрял Стас. – Нашли время! Сейчас главное объединиться, а вы! Давай номер!
Обменявшись номерами телефонов, Стас сделал всем ручкой и удалился, тщательно заперев дверь своими ключами на два замка.
 
 
*   *   *
 
 
-Что будем делать? – робко осведомилась Надя.
-Давай-ка ты нам, голубушка, поведаешь всё-всё о том, с какого перепуга ты ввязалась в эту историю, — предложила я ей занятие.
-Тебе тоже нужен этот пенал? – начала допрос Нина, автоматически убирая со стола.
-Да он мне на фиг не нужен! – зарыдала Надежда. – Это всё предки! Гады!
-Твои родители  — гады? – прищурила глаза Нинель, оставшаяся сиротой. – Ты их имеешь ввиду?
-Да… — испугавшись Нинкиного гнева, робко кивнула Надя.
И тут мою подругу понесло:
-Не сметь плохо отзываться о людях, которые дали тебе жизнь! Ты что, не доедаешь? Не досыпаешь? Мёрзнешь без одежды или обуви? Что, а? Да ты посмотри на себя, соплячка, у тебя ж даже мобильник есть, а это уже, можно считать, роскошь, а не первая необходимость…
-А это я сама… — изловчилась «соплячка» вставить словечко.
-Уффф… — Нинка перевела дух, присела на табуретку и уже спокойно продолжила:
-Я всё понимаю, есть родители алкоголики или ещё хуже, преступники, убийцы, которые даже продают детей… но твои же не из этой когорты! Зачем же так, а?
-Всё, Нин, не кипятись, — начала я разрешать конфликт. – А ты, Надя, следи за речью. Сейчас давай по порядку расскажи нам о том, почему тебя похитил наш доблестный депутат и при чём здесь твои родители. Только старайся выбирать выражения, никого не оскорбляющие, ладно?
-Хорошо, — протянула Надежда. – Просто я очень обижена и напугана, поэтому так получилось.
Мы немного помолчали. Стреногова собралась с мыслями и рассказала историю, которая подтвердила мои догадки.
Надежда Стреногова жила в обеспеченной семье. У неё было всё: красивые наряды, элитная косметика, достаточная сумма карманных денег. Только вот родители у неё строгие очень. Обеспечивая дочери жизнь в достатке, родители требовали от неё полного послушания и примерного поведения. Собственно, кто из родителей не будет этого хотеть? Но Стреногов-отец в противном случае грозился перекрыть кислород, о наследстве Наде и мечтать не пришлось бы. А дочь с одной стороны бредила свободой, но с другой стороны, покидать золотую клетку тоже ой как не хотелось! Поэтому она сидела тихо, истерик не закатывала, с пьяными компаниями не водилась, домой возвращалась вовремя. Родители были довольны дочкой, которая оправдывала их надежды. Училась же Стреногова слабо, поэтому её пристроили за определённую сумму в педагогический колледж на непыльную профессию воспитателя.
Всё шло отлично, родители доверяли Наде. И когда отец вышел на пенсию, он уговорил мать перебраться на дачу.
-Девочка уже взрослая, пусть привыкает к самостоятельной жизни! – сказал своё веское слово папа.
Мама вздохнула, но, как декабристка, последовала за мужем в благоустроенный загородный дом.
Сначала Стреноговы приезжали контролировать дочь через несколько дней, потом сама Надя должна была каждые выходные приезжать к ним, отчитываясь за проведённое без их строгого взгляда время. Но постепенно Надежда, ссылаясь на то, что в субботу до обеда занятия, а потом она усиленно готовится к предстоящим семинарам и коллоквиумам, стала навещать родителей примерно раз в месяц. Их общение в основном сводилось к телефонным разговорам раз в два-три дня. Короче, девочка, завоевав своим примерным поведением доверие родителей, освободилась от их опеки и почувствовала наконец-то свободу. Но наивной дурочкой Надя не была и водить компании подвыпивших молодчиков домой не стала. Она предпочитала отрываться в кафе и на дискотеках, благо, деньги, щедро выделяемые примерной дочери родителями, это позволяли. Но одной скучно. Поэтому Стреногова всегда на эти «культурные мероприятия» брала с собой Римму, с которой таким образом расплачивалась за курсовые, рефераты и контрольные. А Дорина жила с Римкой  в одной комнате в общежитии, они очень дружили, и Марта автоматически вошла в их дуэт, превратив его в трио. Эти девчонки активно зажигали в местных кафе-барах. Всех всё устраивало: Надя с помощью двух непривередливых подруг вполне успешно училась, а общежитейские пользовались её деньгами во время развлечений, в которые окунулись с головой, не видя всего этого у себя на селе. Эти две барышни были единственными, кому Надя разрешала периодически оставаться у себя на ночь, в основном по причине того, что возвращались с гулянки они всегда за полночь, и грозные вахтёры в такое время в общежитие уже не пускали.
Как-то раз к Надежде пришла её соседка Елизавета. Она принесла с собой бутылку вина «Талисман», разлила по бокалам и сказала:
-За удачу!
Девушка безмерно удивилась. Да, по-соседски Елизавета иногда общалась со Стреноговыми, даже помогла Надю пристроить в хорошее место на время педагогической практики. Да и разница в возрасте у них была не слишком большая, поэтому они частенько перекидывались парой-тройкой слов, встретившись на лестничной клетке. Елизавета, собственно, и подсказала Надежде, что, по её мнению,  лучшее кафе – «Фараон». С этого заведения и началась весёлая Надина жизнь. Но особой дружбы между соседками никогда не водилось.
-Елизавета, а ты чего это так… вдруг… с вином? – спросила Надя.
-А что, я  — алкоголичка? Чего мне одной пить? – вроде даже обиделась та.
-Так ты б в кафе сходила, вроде средства тебе позволяют… — выдвинула Стреногова идею, которую Елизавета сама подсказала ей несколько раньше.
-Кстати, о средствах, — загадочно понизив голос почти до шёпота, продолжила разговор соседка. – Тебе не надоело содержать этих двух нахлебниц?
Не так давно Надя, смеясь, что хорошо устроилась, похвасталась Елизавете, как ей легко учиться
-Но они же…
-Знаю, знаю! – перебила её Елизавета. – Только ты их почти каждый день по барам водишь. За такие деньги сразу диплом себе купить можно!
-А компания? Мне с ними весело!
-Вот именно, но ведь и им тоже хорошо с тобой! И этим девицам пора уже самим платить за себя!
-Они пытаются иногда, но деньги у них не задерживаются по причине их малого количества, — оправдывала приятельниц Надя, понимая, что Елизавета по большому счёту права.
-Слушай, я вот что тебе скажу. Помнишь бармена из «Фараона», Аркадия?
-Ну…
-Так вот, у него есть работёнка для нескольких симпатичных девчонок. Тебе, порядочной, интеллигентной и не нуждающейся в деньгах, я бы предлагать не стала, а вот твоим подругам попробовать, я думаю, стоит!
Надя ухмыльнулась. Да, родители давали ей достаточно большую сумму денег, но в расчёте на хорошее питание и периодическое обновление гардероба. Однако, учитывая нынешний образ жизни девушки, этих финансов хватало тютелька в тютельку. Поэтому Надежда гостеприимно открыла к вину коробку шоколадных конфет, оставшихся с недавнего дня рождения, и приготовилась слушать.
Работа состояла в том, что им необходимо было знакомиться в «Фараоне» с людьми, на которых укажет этот самый бармен Аркадий, и как-нибудь их разыгрывать: закрыть в туалете, спереть номерок, что выдали в гардеробе, и вернуть его, когда клиент уже порядком понервничает. Аркадий сам придумал такую фишку для привлечения клиентов. Среди молодёжи это новшество было принято на ура, и периодически компании даже специально говорили, как круче разыграть то или иного чела с учётом особенностей ситуации. Впрочем, девчонок не особо напрягали, поэтому денег как таковых они за работу не видели, зато каждый раз Аркадий расплачивался тем, что давал им бесплатно по бокалу вина и фруктовому ассорти. 
Но однажды девушкам поступило более серьёзное задание. Им надо было познакомиться в «Фараоне» с двумя мужиками, очаровать их, поехать с ними для продолжения банкета, куда они захотят и у одного их них свиснуть маленький ключик.
-Это тоже розыгрыш, блажь богатых, — объясняла Елизавета. – С этой просьбой обратились к Аркадию, так как парни договорились обмыть какую-то там сделку именно в «Фараоне» — один их них недавно вернулся с отдыха в Египте, и теперь помешан на всём восточном. Ну а Аркаша  — ты ж его знаешь! — попросил меня, чтоб я уговорила именно вас, хоть такие задания вы ещё и не получали.
-А что, у этих мужиков своих баб нет, чтоб их подговорить? – немного струсила Надя, слишком уж встревоженный вид был у Елизаветы, когда та говорила об этом.
-Так своих потом легко вычислить, и розыгрыш потеряет свои смысл: мужик ведь даже не испугается, сразу поймёт, что над ним прикололись. А вас ищи потом свищи! Понервничает хотя бы часок!
-А если он этот ключик просто потеряет? – спросила Надежда.
-Что ты! – замахала руками Елизавета. – Бережёт его как зеницу ока! Только при близком контакте, флиртуя, его можно у него изъять!..
А на самом деле всё так и вышло! – вздохнув, сказала Нина и подлила в чашки чаю. – Вон как оно бывает…
Стреногова замолчала, потупилась и даже, кажется, всхлипнула.
-Эй, не отвлекайся, — сказала я. –  Вы ведь всё же согласились и на этот так называемый розыгрыш, как я понимаю?
Надежда кивнула и вновь стала вслух вспоминать события недавно минувших дней.
-За это девочки получат по 100 долларов. Неплохая прибавка к стипендии, не правда ли? – продолжала настаивать Надина соседка. – И это за прекрасно проведённый вечер в компании импозантных состоятельных мужчин. А ключ мы ему на следующий день отдадим, вы его сами не возвращайте, принесёте мне или сразу Аркадию. Лады? Ведь плёвая работёнка…Но ответственная!
-И когда?
-Во вторник. Вам есть время подумать, но недолго, потому что придётся искать других девчонок в случае вашего отказа. Хотя, что искать? Такое предложение!
В тот же день Надя передала этот разговор приятельницам. Те согласились не раздумывая. А потом судьба попутала нити, и наши судьбы – моя и этих трёх девчат – пересеклись, и вот мы с Надей уже почти подруги.
-А квартира, куда ходила Римма и Елизавета? – поинтересовалась Нинель.
-Это квартира Елизаветы, оставшаяся ей от родителей. Она уже давно, работая менеджером в какой-то крупной компании, смогла себе купить квартирку в нашем доме. Поэтому в родительской квартире не живёт, приходит, чтоб стереть пыль, посмотреть всё ли в порядке…
-Почему не сдаёт? Да и продать можно… — удивилась я. – Сколько бы она не зарабатывала, лишних денег не бывает.
-Её мать умерла года три, кажется, назад, — задумалась Стреногова. – А отец буквально пару месяцев как в больнице умер. Она даже ещё официально в права наследства не вступила. Мы эту квартиру как офис использовали.
-То есть?
-А… Елизавета иногда разрешала Римме и Марте, опять же как расплата за участие в этих дурацких розыгрышах, в этой квартире пожить несколько дней, особенно на выходные или праздники. И ей хорошо – и квартиру присмотрят, и уберут, не надо самой полы протирать, и девчонкам рай – ванная своя, туалет, балкон. А то ко мне как-то было опять родители часто наезжать стали… Там, в той квартире, мы и обсуждали как лучше провернуть розыгрыш, а на следующий делились впечатлениями. Там мы и должны были встретиться в среду после того злополучного вторника.
Надя была с девочками в кафе. Но всё дело в том, что именно в этот день вечером приезжала Надеждина мама, которой утром в среду надо было к врачу. Поэтому Надя побыла до «конкретного развития событий», но дальше не поехала, её по просьбе высадили на ближайшей остановке. А вот Римма и Марта отправились выполнять задание.
-Не могу, надо перекурить, я вся волнуюсь! – сказала Нинка и решительно открыла балконную дверь.
Мы с Надей присоединились к ней. Стреногова задумчиво курила.
-Ну и? – спросила я. – Дальше-то что было?
-А… — махнула Надька рукой. – Сглупили девчонки. Марта утром мне звонила. Они, высадив меня, поехали ещё в ночной клуб, а оттуда – в баню. Ясное дело, там они с девочками поразвлеклись как следует. Ну да им не привыкать, они с этими гулянками  и так пустились во все тяжкие. К тому же, за сто баксов, ого! Но мне они всё равно помогали в учёбе активно, правда, на свои контрольные времени почти не оставалось ни у Риммы, ни у Марты, так что их личные успехи страдали… Что сейчас об этом?
Мы помолчали, У Нади опять навернулись на глаза слёзы, но она быстро справилась с собой и продолжила:
-Короче, в бане у них была возможность тщательно обыскать одежду кавалеров, но ключ они не нашли, расстроились, что плакали их денежки. Хотя вечер они всё равно провели за счёт мальчиков. Под утро мужики посадили их на такси. Девочки сдрейфили, что провалили задание, и поехали в общагу. Римма утром всё же пошла в нашу, так сказать, штаб-квартиру, а Марта пошла на рынок, но не дошла…
-А что Елизавета? Что она им сказала на сей промах? – поинтересовалась Нинок, возвращаясь в кухню. – Надо чего-нибудь пожевать, как-то мне волнительно.
-Елизавета с Аркадием сначала не дёргались, думали, мужик просто этот ключ не взял с собой или что-то в этом роде. Но когда мужики явились в кафе…
-Ну-ка, ну-ка, — встряла я в рассказ. – Какие мужики?
-Эти!
-Которые были с вами в кафе? – уточнила моя подружка.
-Ну так да! Только они приходили по очереди. Короче, депутат нанял через Аркашу девок, то есть нас, чтоб они спиз… свистнули ключик у второго, которого ты ЗП зовёшь. Когда этот ЗП обнаружил пропажу ключа, он рысью кинулся искать девчонок, опять таки через Аркашку. А депутат в свою очередь, подумал, что кто-то из барышень, найдя ключ, просто не отдаёт его, желая использовать в своих целях. И соответственно. Тоже открыл охоту за нами, тряся попутно бармена.
-Всё ясно… — протянула я и задумалась.
Что же такое прячется в той банковской ячейке? Не знаю, что там навешал на уши Елизавете и Аркадию заказчик, но просто милой шуткой в честь дня рождения… нет, вроде сделку обмывали… Неважно, главное, шуткой даже не пахнет! Девочки сейчас тоже хранили молчание, обдумывая про себя сложившуюся ситуацию с разных сторон.
-Мяу! – послышалось изнутри квартиры, и неплотно прикрытая кухонная дверь стала приоткрываться под действием маленькой серой пушистой лапки.
-Алисонька! – воскликнула я, тут же воспылав очередным приливом нежности к своей кошке. – маленькая моя! Хочешь к девчонкам? Иди сюда скоренько! А где Риф?
Я подхватила Кису. Животное вырывалось и как бы звало за собой.
-Да что случилось? – изумилась я. – Тебя обидел пёсик? Неужели? Риф! – позвала я овчарку, направляясь в комнату, и тотчас услышала трель телефонного звонка. 
Мне навстречу уже спешил отлично закончивший все классы  собачьей школы Риф, неся в зубах Надин мобильный, небрежно оставленный ею на диване в гостиной. Всё понятно: телефон зазвонил, но мы не услышали, а животные мигом среагировали и решили привлечь наше внимание.
-Класс! Молодец! – захохотала я, освобождая Рифа от его ноши и обращаясь к Наде. – Чего телефон бросаешь, где попало. На то и мобильный, чтоб всегда был с тобой!
-Стас… — испуганно прошептала Надя и нажала на кнопку приёма вызова.
 
 
*   *   *
 
 
Мы с Нинкой плотно обступили Стреногову.
-Где вас носит, третий раз набираю! Чёрте что! Дай Тину!
-Да… — робко подала я голос, не понимая его гнева. – В чём дело?
-Дело дрянь! -  резюмировали на том конце провода. – За мной следят, могут по номерам  машины вычислить адрес. Сматывайтесь оттуда. Быстро!
-Куда! – заорала я. – куда нас пустят с собакой и кошкой? Я думала, хоть здесь…
-Думать будем потом, а сейчас, чтоб через пять минут вас в квартире не было! – прервал меня Стас. – Пойдите к каким-нибудь знакомым, бывшим институтским или школьным товарищам, например…
-А ты сейчас куда? – заволновалась я за друга.
-Понятия не имею. Сначала нужно оторваться от «хвоста»!
-Ой, что же это делается? – громко заголосила Нинка, слышавшая весь разговор. – За что же всё это?
-За содержимое ячейки! – ответствовал Стас. — Уходите быстро, но аккуратно. Сначала отойдите подальше от дома – вдруг приедут на квартиру – а потом уже решайте, куда именно податься. Да мобильный на шею повесь, если слух хреновый! Всё, держим постоянную связь! Отбой!
Послышался визг тормозов – видимо, Стас круто повернул в какой-то проулок, уходя от слежки. После чего наступила тишина. Я дрожащими руками в полном молчании выполнила просьбу Стаса, повесив телефон на шею его хозяйки.
-Мамочки! Вот это да! Я больше не могу, я больше не хочу никуда идти, — по-новой захныкала Нинка. – Я устала…
-Это ужасно, просто невыносимо, — застонала Надя.
«Ну, погодите! – гневно подумала я. – Я что же, одна собирать всех буду? Ладно, покажем пример!"
Приняв решение, как старшая – да-да, я старше Нинку на целый месяц, а про Надю я вообще молчу! – я быстро закрыла балконную дверь,  задёрнула шторы и сунула в свою сумку многострадальные пакетики с кормом для Алисы и Рифа.
-Ну, чего сидим, кого ждём? – глянула я на приятельниц. Те даже не пошевелились. Я высоко подняла голову и гордо прошагала мимо них в комнаты. – Пожар! О, Господи! Горим! – заорала я оттуда не своим голосом.
Через считанные доли секунды подружки уже стояли возле меня и бестолково топтались на месте безуспешно пытаясь отыскать источник пожара.
-Где? Что? Воды! – наперебой трещали они, активно крутя головами.
-Вот и славно! – усмехнулась я. – Значит, двигаться можете! Тогда вперёд! Быстро смотрим, чтоб не забыть что-нибудь очень нужное и вперёд!
Минуты через три мы толкались в не очень просторной прихожей попами, дрожа от нетерпения и страха.
-Риф! – тихонько позвала я, и он тявкнул в ответ, тоже очень тихо. – Молодец, вот что значит, быть учёным! Может тебе всё же намордник одеть?
Пёс склонил голову набок и внимательно посмотрел на меня.
-Зачем, он что кусается? – запоздало испугалась Надя.
В ответ пёс дружелюбно замотал хвостом.
-Да нет, он лает, а нам желательно ретироваться как можно тише! – объяснила я.
-Зато тогда он не сможет покусать наших врагов, а так ещё есть шанс прорваться! – логично возразила Нинка.
-Риф! – взмолилась я. – Не лай без команды, ладно? Молчи пока, хорошо?
Риф снова тихонько поскулил и потерся и мои ноги.
Я открыла дверь и высунула наружу нос. Орган обоняния остался цел. Это вселило в меня надежду, и я с превеликой осторожностью осмотрела всю лестничную клетку, прислушиваясь одновременно с этим к малейшим шорохам.
-Порядок, — шепнула я и махнула рукой.
Из квартиры вышла живописная цепочка из людей и животных. Я захлопнула дверь, и мы на цыпочках спустились на улицу. Осмотрелись. Вроде ничего подозрительного.
-Ну, и куда? – затравленно озираясь, задала Надя самый актуальный на этот момент вопрос.
-Что там Стас говорил про бывших одноклассников? – после секундного раздумья выдала Нинель. – Кое-кого мы уже вспоминали в связи с этим делом! Ты меня понимаешь?
-К Стёпе! Он же – мент! – как по команде, в унисон сказали мы с Ниной и, довольные собой и быстрым решение проблемы, рассмеялись.
-Да, видно, что вы лучшие подруги! – поддержала наше веселье Надежда, немного расслабившись. – Однако… Может, наоборот, не надо, если он … того… в милиции работает, а?
-Слушай, ты лично ничего противозаконного не совершила, если, конечно, твой рассказ был чистосердечным… — обозлилась я на Надьку.
-Ну, вот, ты уже и заговорила, как мент, — зареготала Нинок. – Короче, есть другие предложения? Тогда, принято единогласно! Позвонить бы ему!
-А что это даст? Если что, будем надеяться, что безопасно будет даже в его подъезде!
Мы дружно потопали к автобусной остановке. Благо, в дневное время общественный транспорт был более-менее свободным. Наша гоп-компания с относительным комфортом расположилась у заднего окна автобуса. Нервы были на пределе. Большим усилием воли я пыталась не впасть в панику и сохранять выдержку и способность мыслить трезво. А мои приятельницы на нервной почве чему-то бессмысленно улыбались, изредка глупо хихикая.
Недалеко от нас расположились две девчонки лет пятнадцати. Они о чём-то весело болтали, поминутно заливаясь задорным юношеским смехом. По салону медленно продвигалась конкуктор – толстая тётка в довольно поношенных трениках и растянутом свитере. Её голос, как и внешность, тоже оставлял желать лучшего: визгливый и наглый. Маленькие глазки прелестницы злобно шарили по автобусу в поисках «зайцев».
-Что у вас? – вопрошала она перед каждым пассажиром. При этом её рука непроизвольно протягивалась в ожидании денег.
-У… Попрошайка! Прикольнёмся? – предложила одна из девчушек.  «Попрошайка» не услышала, зато это донеслось до нас. Мы непроизвольно улыбнулись с чувством солидарности в груди.
-Да уж! – хохотнула Нинок. – Что поделать, молодёжь – не задушишь, не убьёшь! Всё правильно, таких и надо подкалывать!
В это время кондуктор, важно ступая, переместила свою тушу к девушкам и повторила в тысячный раз за день излюбленный вопрос:
-Что у вас?
-У нас месячные! – громко ответила шатенка.
Все пассажиры резво повернули головы в их сторону и с любопытством уставились на красавиц. Тётя-кондуктор залилась краской, поджала и без того тонкие губки и уже, видимо, приготовилась отчитать бесстыдниц, оскорбляющих её при исполнении. Но вторая девица, повесив на лицо очаровательную улыбку, также громко и отчётливо пояснила:
-Месячные билеты! Вы что же, не понимаете? Комбинированные проездные на месяц!
-Показать? – хором спросили они и, не дожидаясь ответа застывшей столпом тетеньки, продемонстрировали проездные.
Ни слова не говоря, тётка стала двигаться дальше, а в салоне послышался смех.
-Ну, молодцы, девчонки! – Нинка ткнула меня локтем в бок. – Может, и мы как-нибудь того над ней?
-Ты выражаешься прямо как Черномырдин! – ответила я подружке, и мы опять захохотали.
«Охотница за зайцами» тем временем материализовалась перед нами. После неудачного общения со школьницами, она решила изменить свой вопрос, и это была её тактическая ошибка.
-Рассчитаемся! – грозно приказала она.
И тут нас понесло. Мы даже не успели сговориться, всё получилось как-то само собой.
-Первый!
-Второй!
-Третий! – поддержала нас Надежда и со знанием дела добавила: — Расчет окончен!
Тётка без сил привалилась к поручню и закатила глаза, обмахиваясь уже собранными с граждан купюрами. Автобус аж закачало от смеха.
К счастью, мы уже подъехали к нужной нам остановке. Я вручила кондуктору заранее приготовленные деньги на три билета без сдачи, и мы поспешили покинуть «комнату смеха».  Барышня-кондуктов была так обескуражена случившимися с ней два раза подряд казусами, что сил возмутиться по поводу нашей живности уже не осталось.
*   *   *
 
 
У Степана дверь никто не открывал. Я уже было совсем впала в отчаяние, но тут в глубине квартиры послышались шаги, и недовольный голос поинтересовался:
-Кто там?
-Сто гра… — рассержено начала Нинель, но я её одёрнула.
-Извините, а Степан Николаевич Бодрый дома? – вежливо поинтересовалась я.
-Зачем он вам? – насторожились в ответ.
Я уже хотела было ответить «По личному вопросу», но вспомнив наш последний разговор с Бодрым, не рискнула, логично предположив, что беседую с женой. Голос, во всяком случае, был очень похож на тот, каким ответили мне по телефону в первый раз.
-Он мой бывший одноклассник. Где конкретно он работает я, к сожалению, не знаю, так как после школы мы не общались  почти совсем, — начала я и уже успела покривить душой. 
Ведь Бодрый в школьные годы активно ухлёстывал за Танькой, с которой у меня были тоже вполне дружеские отношения. Расстались они, когда мы благополучно заканчивали уже третий курс. Да и вообще, класс у нас был довольно дружный, поэтому несколько лет после окончания школы мы ещё часто встречались все вместе. После ссоры Степана со своей школьной любовью, я примерно с той же интенсивностью могла наблюдать уже нового Танькиного кавалера, а с Бодрым действительно связь, можно сказать, оборвалась.
-А что сейчас случилось? – язвительно поинтересовалась его супруга через закрытую дверь. – Соскучилась?
-Да нет, просто у меня неприятности… — я прямо обалдела от её наглости, растерялась, запнулась.  А потом вдруг не на шутку разозлилась – Так дома Стёпка? Что мы тут торчим на лестнице, как неприкаянные?
За дверью немного посопели, повозились и даже, кажется, всхлипнули:
-Так это вы его любовница? – тихо и жалостливо спросили из-за двери.
-У Степана есть любовница? – влезла в беседу Нинка, искренне удивившись. – Обалдеть! Никогда бы не подумала, скажи, Тин?! Надо же!
Я грозно глянула на подружку и опять обратила взор на металлическую дверь жилища Бодрых.
-Может, вы откроете? Мы, действительно, его одноклассницы, и ничего более.
То ли жена Стёпы, госпожа Бодрая, была уж совсем недоверчивой и боязливой, то ли просто не захотела с нами общаться, полагая, что кто-то из нас точно сводит её мужа с пути истинного. Так или иначе, но открывать дверь она не стала.
-От судьбы не уйдёшь, — горестно вздохнув, сказала она. – Раз уж вы так нагло сюда заявляетесь…
Ещё минут пять мы втроём наперебой уверяли молодую женщину в том, что даже если её муж и решился завести с кем-то шашни, во что лично нам, зная Степана, верится с большим трудом, то нас троих это никоим образом не касается.
-Зачем вы ходите сюда? Звоните ему на работу или, ещё лучше, на мобильный! – почти умолялаа наша невидимая собеседница.
Мы еле-еле смогли её убедить, что эти телефонные номера нам неизвестны, именно поэтому мы сделали ход конём, сразу придя к Стёпке домой.
-Пишите номер его мобильного! – устало согласилась женщина.
И в этот момент двери лифта разъехались. Выпустив наружу капитана милиции Степана Бодрого.
-Стёпка! – взвизгнула Нинка и кинулась ему на шею.
«Вот дура! – подумала я. – Хорошо ещё, что я собой закрываю обзор из глазка!»
Стёпа опешил,  Риф зашёлся лаем, Надька чуть не выронила свой мобильный телефон, в записную книжку которого приготовилась внести нужные нам номера. А Нинка всё болталась сосиской на шее бывшего школьного товарища.
-Стёпочка!  — верещала она. – Только ты нам можешь помочь! Мы так ждали встречи с тобой, а эта… — она злобно посмотрела на дверь, но так как там стояла я, она наткнулась на мой, не менее жёсткий взгляд. – Стёп…
Всё, напряжение в ожидании самого худшего сделали своё дело: Нинель разрыдаласью
-Эй! Эй! Ты чего? Кончай тут сырость разводить! Уже привычным для него приказным тоном заговорил Степан. – Ну-ну, будет, утри слёзы! Или хочешь сделать влажную уборку подъезда?
Услышав родной и знакомый голос горячо любимого супруга, его жена загремела замками, отворив таки перед нами эту дверь.
-Кто эти женщины, Степан? – сухим официальным тоном осведомилась она.
-Лапонька, познакомься! – залебезил Степочка. – Это Алевтина, — помнишь, она нам звонила пару дней тому назад? – а это её лучшая подруга и тоже моя одноклассница Нинель, ну или просто Нинка. А …
-Надежда, — подсказала я и, чтоб долго не вдаваться в подробности, ляпнула первое, что пришло в голову. – Моя двоюродная сестра.
-А это моя супруга Леночка! – ласково глядя на жену, сказал Бодрый. – Входите же, девочки!
-Ой, нет! – завопила Леночка, увидав Рифа.
Тут и я испугалась. Дело в том, что Леночка ждала ребёнка, и, судя по всему, появиться на свет он должен был уже совсем скоро. Теперь стала понятна её патологическая ревность, нервозность, страхи – всё это издержки такого временного для женщины состояния как беременность. Пугаться ей в таком состоянии категорически запрещено, а тут – махина Риф!
Леночка закричала и уже хотела снова захлопнуть дверь, но споткнулась о пуфик, плюхнулась на него. Риф же – вот уж замечательная собака! – виляя хвостом, аккуратно приблизился к ней и, преданно глядя в глаза, положил свою умную морду ей на колени, уткнувшись носом в её округлый живот.
-Риф! Фу! – заорали мы с Нинкой в унисон.
-Риф? – переспросила Леночка и осторожно потрепала пса за ушами. – Риф… Надо же, такая же собака, и тоже Риф, у одного нашего преподавателя. Я рассказывала тебе, Стёпа, помнишь? Я к нему на экзамен домой ходила, когда из-за этого, — она погладила себя по животу, — пришлось сдавать досрочно.
Мы разулись.
-А его хозяин, — Нина тоже погладила питомца, который уже потрусил в сторону кухни, — Николай Павлович, говорил мне, что Риф обожает малышей и беременных женщин.
-Николай Павлович? – подскочила Лена. – Так… Того профессора тоже…
-Ой, ну неужели непонятно? – подала голос Стреногова. – Вы говорите про одного и того же человека. И собака, соответственно, одна и та же. Видно же, что Риф тебя знает!
-Класс! – опять взвизгнула Нина. – А я его племянница. Он на какую-то конференцию уехал, а Рифа мне поручил!
Наконец-то Леночка стала улыбаться и пригласила нас в комнату.
-Простите меня… Я сейчас вообще очень нервная, а ещё сон сегодня дурной приснился…
-Ну что ты! Всё в порядке! – кинулись мы её успокаивать. – Глупости всё это, забудьте, и больше доверяйте своему супругу.
-А у вас, как я поняла, что-то случилось? Стёп, им нужна твоя помощь! – крикнула она в сторону кухни, куда удалились мужчины: Степан вместе с Рифом. Бодрый активно при этом гремел чайником. – Это племянница Николая Павловича попросила!
-Ещё бы! – засмеялся Степан, вновь появляясь в гостиной. – Им бы я помог, даже если б Нина и не была племянницей этого самого Николая Павловича.
-Мир тесен! – улыбнулась я, испытывая облегчение от этого, что у Степана не будет из-за нас проблем с женой.
Леночка скоренько собирала на стол.
-А ты на обед, Степан, приехал? – поинтересовалась я.
-Конечно, — ответил он, усаживаясь за стол перед тарелкой с супом. – Мне же нужны силы для борьбы с преступностью! Кстати, так что там у вас?
Мы тоже разместились за большим обеденным столом по настойчивому требованию хозяйки, получив свою порцию горячего супа, хоть и отказывались, как только могли. Однако, решили не обижать Леночку, находящуюся в интересном положении.
Первое что я сделал, попробовав несколько ложе предложенного супчика, сердечно поблагодарила хозяйку, выразив своё восхищение её кулинарными способностями.
-Ой, да ну вас! – зарделась Лена. – Суп как суп!
-Как это «суп как суп»? – тут же возмутился её муженёк. – Ты просто божественно готовишь!
Все остальные горячо поддержали нас. А Лена, в желании накормить всех гостей, налила в мисочки супу и Алиске с Рифом. И животные в один момент расправились со своим обедом, благодарно крутясь возле ног «кормилицы». А что лучше может свидетельствовать о пользе и вкусе пищи?
Удовлетворённо вздохнув, Леночка плеснула и себе полчерпачка.
-Да, неплохо вышло на этот раз, — скромно согласилась она с нами. – Но что мы всё о еде? У вас ведь какое-то дело к Степану? Так вы беседуйте, не буду вам мешать!
Она подхватила свою тарелку и направилась в комнату.
-Пойду сериал гляну, как раз через минуту начнётся. А второе, дорогой, гостям и себе положишь сам, хорошо?
Я хотела сказать, что никаких секретов нет, и она вполне может остаться. Но потом решила, что в её положении слушать про все эти ужасы, погони и смерти, пожалуй, не стоит.
Собравшись с мыслями и глубоко вздохнув, я поведала капитану Бодрому всё, что знала и о чём догадывалась. К моему изумлению, Степан слушал не просто внимательно, а тут же по окончанию рассказа засыпал меня кучей уточняющих вопросов. После этого, немного похмурившись и поморщив лоб, он бросился кому-то звонить.
-Что-то тут не так всё просто… — изрекла Нинель, задумчиво глядя на кастрюлю со «вторым»: тушёная картошка была изумительна.
-Ой! – вздрогнула Надя, услышав позывные своего мобильника. – Опять Стас, держи, — она сняла телефон с шеи и протянула мне.
-Стас, всё в порядке? – вместо приветствия начала я.
-Где вы? – тоже вопросом приветствовал меня Гладкевич.
-Мы у нашего с Нинкой однокашника, он милиционер, он обещал помочь!  — обрадованно заорала я в трубку, хотя связь была великолепной. – У нас пока всё в норме. Ты как?
-Тина, ты ему веришь? Вашему  менту? – спросил Стас, и я ошалела.
-Ты что?! Разумеется, верю! Он мой школьный товарищ, он всегда был убеждённым ментом! Я ни на сек…
-Ладно, ладно, красноречивая ты моя, слушай…
-Кто это? – перебил разговор грозный бас Бодрого.
-Стас… — испуганно заморгала я. – Тот, который…
-Давай сюда! – потребовал Стёпа, вырывая трубку у меня из рук.
Избавив меня от мобильной связи, наш капитан ушёл в спальню, закрылся там и довольно долго о чём-то беседовал с нашим знакомым. После этого он вновь показался на кухне. Весь его вид выражал крайнюю озабоченность. Он наказал нам развлекать Лену и ни в коем случае не высовываться на улицу.
 
 
*   *   *
 
 
А через несколько дней мы все сидели у меня на кухне. Мы все – это моя Нинель, Надя Стреногова, Стёпа со своей женой Леночкой, Стас и, конечно же, я. Готовясь к этой встречи, Нина предложила купить бутылочку и мы отправились в ближайший магазин за вином.
-Девушка! – обратилась Нина к продавщице. -  Нам вино надо. Хорошее, красное, полусладкое…
Продавец Светлана, как было написано на бейджике, понимающе кивнула и выставила на прилавок бутылку … «Талисмана
          -«Талисман»?! – вскрикнули мы на три голоса.
-Нет уж! – замахала рукой Стреногова. – «Талисман» я больше не употребляю!
-М-м-м… Да-а-а… — протянула я. – Пока что как-то не хочется этого вина.
Продавец недоумённо глядела на нас, сверяясь с этикеткой.
-Девушки, это действительно вполне хорошее вино. Лично у меня от него только весёлые воспоминания!
-А у нас – нет! – возразила Нинка.
-А что так? – возвращая вино на полку, поинтересовалась Светлана, пытаясь в ряду бутылок отыскать ещё что-нибудь, подходящее нашим требованиям к выпивке.
-После этого вина спокойно кокнуть могут, — будничным тоном произнесла моя говорливая подружка. Девушка-продавец едва не выронила бутылку, которую приготовила нам «на смотрины». Её лицо вытянулось, выражая крайнее изумление.
-Что? – тихо и как-то вяло переспросила она. – Что может случиться, если…
-Девочки! – не обращая на неё внимание, вновь затараторила Нинок. – А что это мы всё дамские напитки выбираем? С нами же будет два мужика! Барышня! – обратилась она к изрядно побледневшей продавщице. – А дайте-ка нам лучше бутылочку водки!
Светлана затравленно оглянулась, облизнув пересохшие губы, и тут же поставила перед нами бутылку лимонной водки.
-А за водку… ничего? – спросило наивное юное созданье.
-Пока не знаем! – ответила я, поддерживая начатую игру. – Вот сегодня и проверим.
-Да-да! – совсем уж развеселилась Нина. – Если завтра мы не придём за покупками, значит, и за водку… того… ну, ты меня поняла, да?
Оставив наконец совершенно растерянную Светлану в покое, мы отправились ко мне готовить закуски. Забегая вперёд, скажу, что спустя пару дней я видела эту Светлану за прилавком в молочном отделе. А вином-водкой теперь торговала здоровенная тётка, которую такими историями было не испугать.
Вечером подошли гости. Стас – с тортом и шампанским, а Стёпа – с водкой и супругой. Мужчины разговаривали, как старые друзья, встретившиеся после долгой разлуки.
-А мы и есть давние приятели, — засмеялся Бодрый, хлопая товарища по спине.  – Стас ведь работал у нас какое-то время, а уж потом подался в бизнесмены.
Стас смутился, выдав скромную улыбку.
-Давайте, мальчики, не томите! – взмолилась Нина. – Что ты нашёл, Стас, в этой ячейке такого страшного?
Но так просто раскрутить мужчин на рассказ не получалось.
-Наливай! – проигнорировав Нинин вопрос, радостно и даже как-то торжественно произнёс Степан, обращаясь к своему бывшему коллеге.
Тот слегка поколебался на предмет того, что кому наливать. В итоге дамы, за исключением Леночки по понятной причине, получили по бокалу шампанского, а кавалеры претендовать на «женские сладкие бурболки» не стали и сразу приступили к водке.  Пока беседовать о, так сказать, насущном не начали, Леночка атаковала Нину, активно выказывая ей своё восхищение Николаем Павловичем. Лена лет на пять младше своего супруга и ещё учится в местном ВУЗе. Нинка, как воспитанная барышня, поддакивала, кивала головой, соглашаясь с супругой Бодрого. Но с каждой минутой становилось всё заметнее, что её это напрягает. А я недоумевала: вроде бы Леночка уже успешно сдала экзамен Николаю Павловичу, чего сейчас-то распинаться? Может, на следующих курсах этот профессор тоже читает какую-то дисциплину?   В любом случае, подругу уже надо было спасать. К тому же неплохо было бы всё же перейти на волнующую для нас тему.
-А давайте выпьем за удачное завершение операции! – провозгласила я тост, и Лена покорно замолчала, обратив вопросительный взор в сторону своего обожаемого мужа.
Мы скрестили наши бокалы и рюмки, Леночка тоже с удовольствием присоединила к этому ансамблю свой стакан с минералкой без газов.
-Даже немного грустно, что всё так быстро закончилось, — сказала она и тут же поправилась. – Нет-нет, я просто имею ввиду, что Ниночка и остальные даже не погостили у нас следует…
Она попыталась опять завести свою волынку, но тут уж не выдержал даже её муж.
-Слышь, Лен, — перебил он супругу. – Ну ты ведь уже сдала ему экзамен. Чего сейчас-то деферамбы петь этому вашему Николаю Павловичу?! Слушая тебя, мне захотелось сделать на него запрос!
-Зачем? – искренне удивились мы все.
-Ну не может быть обыкновенный человек со всех сторон таким хорошим! Явно тут что-то…
Я потупила взор, старательно пытаясь не рассмеяться. Леночка же приняла слова своего ненаглядного за чистую монету и испуганно замахала руками.
-Что ты, что ты, Стёпа?! Не надо! Он… Я, наверное, не умею… Я не… Стёп, он хороший, но… — говорила она сбивчиво, волнуясь.
-Ладно, — «смилостивился» Бодрый. — Уговорила!  Оставим его в покое, только чтоб я больше не слышал этих хвалебных од в его адрес.
-Вы просто передайте ему, Ниночка, мою благодарность и восхищение им, как преподавателем! – не удержалась Лена от завершающей фразы.
-А чтоб Ниночка не забыла, ей надо налить! – радостно потёр руки Степан, хватаясь за бутылку.
-Типа сострил, да? – ухмыльнулась подруга. – И ты всерьёз хочешь выпить именно за это?
-Да шутит он, конечно! – пришёл ему на выручку Стас. – За удачное разрешение сложившихся криминальных обстоятельств!
Станислав поднял свою рюмашку, но тут активизировалась молчавшая доселе Надя.
-Ну, нет! Так мы не договаривались! Лично я объявляю бойкот!
-Правильно! Я даже пойду на крайние меры! – поддержала её Нинка и, в доказательство своих слов, убрала со стола бутылки и тарелки.
-Э! Э! Куда?! – заволновались парни.
-Как только вы нам всё расскажете, — по-хозяйски объявила я, — мы продолжим праздник. А то хорошенькое дельце получается: они тут гуляют вовсю, празднуют, а мы даже не знаем за что конкретно пьём!
-Да-да! Опять влезла Нинель. – «За удачное завершение операции!» — перекривляла она тост, мой, между прочим. – А что там, собственно, такого удачного было?
Словно боясь, что мы отберём у них только что налитые рюмки, наши мужчины мгновенно опустошили их, удовлетворённо крякнув, и захрустели огурчиком. Заботливая Лена, вопреки закона о жеской солидарности, подала им ещё по бутерброду с ветчиной.
-Хорошая у тебя супруга, Стёпа! – активно работая челюстями, вымолвил Стас.
-Не отвлекайтесь! – хором выкрикнули мы. Мы – это вся женская часть нашего общества, включая Лену и даже Алиску, которая в этот момент запрыгнула ко мне на колени и призывно мяукнула, глядя на тарелку с мясным ассорти.
-Ну-у-у, всё! – вздохнул Бодрый. – Спелись! Полный унисон! Ладно, ваша взяла, поесть спокойно не дадут, — ворчал он. – Тогда слушайте…
 
*   *   *
 
 
Косясь на отставленные на рабочую тумбу выпивку и закуску, наши мальчики начали рассказ. Точнее, говорил Степан, а Стас только кивал головой, изредка вставляя реплику-другую.
Отделу милиции, где работает наш друг Степан Николаевич Бодрый, было поручено высшим начальством разобраться с одним делом, связанным с куплей-продажей оружия.
В результате следственно-розыскных мероприятий было выяснено, что здесь замешана политика. А именно, уже действующий депутат и одновременно кандидат в  депутаты на предстоящих выборах Анисов Денис Михайлович, тесно контактируя с преступными группировками, занимался продажей крупной партии оружия в горячие точки нашей многострадальной планеты. Правда, его вина пока не была доказана, просто было очень много подозрений в его адрес. Но депутат – личность неприкосновенная, к тому же имеющая огромные связи и влиятельных заступников. Короче говоря, проверялись все эти догадки очень и очень осторожно.
-И ты ничего мне не сказал, когда диктовал адрес Анисова? – безмерно удивилась я.
-Ну, я же не один занимался этим! – воскликнул Стёпа в ответ. – О его возможной причастность к этому делу мне доложили буквально на следующий день. Я даже звонил тебе несколько раз, но трубку никто не брал. А потом закрутился и забыл.
-Ясно, надо покупать мобильники! – вынесла Нинка вердикт, а Надька демонстративно стала теребить шнурок, на котором болтался её телефон.
-Нужное вложение капитала, — согласилась она. – Но речь сейчас не об этом. Что там дальше?
Итак, пока Степан разбирался с другими криминальными явлениями и личностями, его коллеги стали «копать» под  Анисова. Выяснилось, что у него есть друг и соратник, некий Виталий Кириллович. Правая, так сказать, рука господина Анисова. Последний своему помощнику платил более, чем прилично, но, как известно, чем больше денег, тем всё больше и больше их хочется. И Виталий, видя с какими «бабками» ходит рядом, вякнул о повышении жалования. Но босс, возможно, был в тот день не в духе, а может просто не захотел. Так или иначе, но просьба свелась к шутке и отклонилась без рассмотрения.
Виталик затаил обиду и стал следить за своим шефом. Сам он всё это подстроил или нанял кого, ещё выясняется, но суть не в этом. Главное, что Виталий Кириллович  или ЗП, как я его привыкла величать, смог каким-то образом заснять на видеоплёнку момент передачи денег  Денису Михайловичу неким Кабаном – лидером преступной группировки. Всё это на фоне грузового микроавтобуса, через открытые двери которого виднеются ящики с охраной в виде ребят Кабана с автоматами наперевес. Именно этот микроавтобус был вчера задержан с очередной партией «пукалок» в кузове.
Виталька, просмотрев плёнку, остался доволен. Но дальше поступил глупо. Сделав копию, он просто отдал её Анисову, сказав, что нашёл сию кассету перед дверью в свою квартиру.  А с кассетой – записочка, сделанная из вырезанных газетных букв.
-Детский сад какой-то, — скривилась Нина.
-И я о том же, — кивнул Бодрый. – Дословно эту писульку не помню, но смысл таков: 500 тысяч долларов, или оригинал, хранящийся в надёжном банке, станет известен соответствующим органам.
-Не хило! – прокомментировала я запрашиваемую сумму.
Девочки шумно вздохнули, прикидывая, как бы они распорядились такими деньжищами.
Анисов же, в ожидании следующих сведений от шантажиста, долго думал, подозревая всех и вся, в том числе и своего помощника: чего это кассету подкинули ему, а не самому депутату?
И тогда господин Анисов через свою бывшую одноклассницу Елизавету нанимает девчонок, которые должны соблазнить Виталия или ещё как изловчиться, но тщательно его обыскать, найти ключик от камеры хранения и забрать его.
-Слушай, — не выдержала я. – С этим всё понятно. Но почему они пошли в «Фараон»? С такими деньгами они могли арендовать зал в шикарнейшем ресторане, а вместо этого…
-Стёп, я отвечу, ладно? – заговорил Стас. – Тина, ты чем на десерт угощалась в этом кафе?
-Мороженным… — растерялась я. – Называется «Египетские… ночи», кажется. А что?
-А то, что Елизавета, наверное, изначально сказала правдивый ответ на этот вопрос, — вмешалась Надя. – Помнишь, я говорила, что, по версии моей соседки, один из мужиков недавно вернулся из Египта и пока ещё живёт приятными воспоминаниями, поэтому они предпочли кафе «Фараон».
-Вот вы сами и разобрались во всём, молодец, Надежда! – похвалил Станислав. – Да  всем, в конце концов, был удобен этот «древнеегипетский правитель». Вы-то, — он глянул на Стреногову. – Вы-то там любили тусоваться. Бармен, Аркадий, опять таки свой человек… Зачем вызывать ненужные подозрения персонала другого какого-нибудь заведения, логично? То-то же!
 -Но зачем же Аркашу привлекли, если так уж боялись разглашения информации?
-Его никто не привлекал, — тихо сказала Надя. – Он просто любовник Елизаветы. Она ему сама всё рассказала. А он и рад стараться. Елизавете, небось, побольше, чем сто баксов должны были за это отслюнявить, а она не скупилась на подарки полюбовничку!
-Так, понятно.  Теперь давай-ка, госпожа Стреногова, расскажи нам более подробно, как именно вы действовали по окручиванию этих перцев? – спросил Степан, грозно сводя на переносице свои довольно густые чёрные брови.
Надя, волнуясь и запинаясь, пересказала уже известную нам с Нинкой историю. А я встряла в её рассказ с замечанием о том, что ЗП, пардон, Виталий Кириллович, обронил заветный ключик по пути из Египта, то есть на выходе из пресловутого кафе «Фараон». Посему девочки найти ключ не имели возможности по причине отсутствия оного у данного объекта на момент обыска его дорогостоящей одежды.
-И что? За вами стали охотиться? – слегка побелев, спросила Лена. – А вы тут при чём, Ниночка?
-А Ниночка – лучшая подружка Тиночки! – ответил Бодрый тоном своей жены, попытавшись сделать при этом, как и у Лены, бровки домиком. – они всегда вместе, эти подруженьки. И вместо того, чтобы пойти с находочкой в милицию, они опять стали заниматься самодеятельностью, блин!
-Не груби им, Степан! – с несвойственной ей строгостью осекла его супруга. – Давай-ка по порядку и без иронии мне!
«Слуги народа» забеспокоились. Виталий Кириллович оттого, что ключ пропал. И при здравом размышлении подумал на девушек. А Денис Михайлович по причине того, что ему ключ так и не отдали. И, безусловно, во всём опять таки обвинил Марту с Риммой, решив, что они прикарманили этот «золотой ключик» с целью получить за него гораздо больше, чем сотню долларов. Выяснить, кто такие эти барышни как для одного, так и для второго труда не составило. А в результате – охота на золушек и их гибель.
-А что, Елизавета больше никаким боком тут не замешана? – возмутилась Нина. – А брелок «Ирвинг-банк» на её ключах?
-Брелок? – задумался Стёпа. – Да нет, вроде…
-Она этот брелок при мне купила в ближайшем от нашего дома ларьке! – пояснила Надя.
            -Ну и лоханулись мы с тобой, Нинель! – засмеялась я, вспомнив, как мы сами выискивали эту вещь по прилавкам. – Да уж, обидно!
-А машина, которая нас чуть не сбила? А мужик в кепке, который приходил к тебе домой, а, Тинка?
-Я рассказал Стёпе, и он… — начал Стас, который был посвящён мною во все подробности наших приключений.
Я думаю вот что… — перебил его Степан и обрисовал нам такую картину.
На самом деле, Аркадий, глядя на меня в баре, что-то смутно припоминал. Вроде знает меня, а откуда – впомнить не может. Да и некогда ему было в тот вечер аниматься подобными глупостями. Когда ситуация с ключом накалилась, Денис Михайлович решил как следует потрясти Аркадия – а вдруг это он не отдаёт ключ? – и заодно устроить ему очную ставку с Надеждой, которую оставили на потом, как не поехавшую в баню. Короче, он должны были за всё ответить. Но тут на сцену вышла я. Увидев меня на заборе, Аркадий подумал, что я в сговоре с девочками, потому как охота начинается за мной, и Аркадию удаётся на некоторое время ослабить внимание в своей персоне. Поднапрягшись, «египетский бог» вспомнил и моё имя, и даже мой адрес. К счастью, я догадалась не появляться по месту прописки. А машина, которая нас с Нинкой чуть не сбила, случайность. Мало ли придурков носятся по улицам города, до предела утопив педаль газа. А мужичонка в кепке? Молодец, Бодрый! Оперативно поработал! Только вот этот мужик в клетчатой кепчонке действительно водопроводчик. Он в тот день на самом деле был вызван в одну квартиру для устранения каких-то там неполадок, да он с пьяных глаз перепутал дома, и ломился ко мне, напугав гас с подругой до одури.
-А потом Стас, проникшись вашими проблемами, решил помочь, не думая, что ситуация на самом деле столь серьёзная, — закончил Степан свой монолог. – Вот такие дела!
-Стёп! Ну если про всё сказанное мы и так знали, и даже были участниками почти всех этих сцен, то про последние события мы же не в курсе! Давай уж до конца! – взмолилась Нинель.
-Я сам, отдохни друг! – проявил благородство Станислав, протягивая слегка охрипшему оратору стакан минералки. – Слушайте!
Виталий Кириллович, точнее кто-то из его подручных, установили наблюдение за банком, подкупив одного из охранников. И как только кто-то, а это, разумеется, был Гладкевич Станислав, проявил интерес к ячейке номер семнадцать, они навострили лыжи. Брать его в центре города не рискнули и стали за ним следить. Но так открыто, что Стас вычислил их в две минуты и тут же кинулся звонить нам, а сам, проявив смекалку, знание города и мастерство водителя сумел оторваться от «хвоста», поехав на дачу. Там он просмотрел полученную кассету и сделал вывод, что удалил нас из своей квартиры очень вовремя.
-Это просто чудо, что вы решили пойти сразу ко мне! – воскликнул наш мент. – Заметили, как я напрягся весь, слушая ваш рассказ? Как засыпал вас вопросами различными?
-А я, когда понял, что вы у Стёпки Бодрого, сразу расслабился – надёжней места не найти! А мы объединили наши усилия, приложили к Стёпиным материалам взятую мной кассету – и дело в шляпе! Теперь парни отдыхают под надзором нашей доблестной милиции. Кстати, трёх человек, так называемых шестёрок, повязали как раз в моей квартире, так что я во всём оказался прав! – вдохновенно произнёс речь наш помощник.
-За это надо выпить!
Не поверите: это произнесли одновременно все, ну, абсолютно все, только кошка молчала. Зато громко гавкнул Риф!
И веселье продолжилось. Все засуетились, возвращая на стол напитки и закуски, наливая, чокаясь, смеясь. Потом мы немного повспоминали школьные годы, тактично не упоминая про Татьяну, а Степан со Стасом поговорили ещё и о том, как они работали вместе.
Нам же было особенно хорошо, что всё прояснилось, и мы можем смело жить в своих квартирах, не опасаясь всяких депутатов и иже с ними. Не смотря на это Нинка захотела остаться у меня, мол, помогу убраться, но Стас очень настойчиво предложил мне свою помощь, дав девочкам денег на такси, которое сам же им и вызвал.
Ближе к двенадцати ночи гости тепло простились со мной и, за исключением настырного Гладкевича, убрались по домам.
Стас действительно помог убрать со стола, потом мы немного поговорили, а затем он меня поцеловал. Но Стас, оказывается, — романтик. Торопить события явно назревающего романа он не стал, повторив вызов такси по моему адресу.
 
 
 
 
 
 
Эпилог
 
-Привет, Тинуля! Чем занимаешься? – бодро вопрошала Нинок в телефонную трубку.
-Валяюсь в постели, ещё ж только полдесятого утра! – возмутилась я. – Отпуск продолжается, как-никак! Я вообще ещё спала.
-Ну ты и соня! А я уже иду к тебе!
-Идёшь?
-Ну да! – радостно щебетала подруга. – Всё никак не могу привыкнуть, что можно идти по улице и болтать по телефону. Это так классно! Надо было раньше разориться на мобильник!
Я только вздохнула.
После завершения дела никто о трёх тысячах долларов не спрашивал. Точнее, мы с Нинкой поведали народу только о ключе, а сам Виталий Кириллович о деньгах тоже не заикнулся. Я бы конечно могла их отдать Бодрому, он бы оформил их как следует, но ведь потом деньги пошли бы дальше по необходимым инстанциям. Кто знает, в какие руки они попадут, честны ли будут эти руки?
В общем, я сама нашла применение своей находке, честно поделившись с Ниной. И теперь мы с ней можем общаться в любое время, так как первое, на что мы потратили баксики – это приобретение мобильных телефонов. Стас звонит теперь, не стесняясь. И с Надей мы поддерживаем отношения.
-Ты слушаешь? – всё ещё не отключалась Нина. – Сегодня Николай Павлович звонил. Приглашал нас на чай. Хочет отблагодарить за Рифа. Говорит, сувенирчики какие-то нам привёз.
-А я уже со Стасом договорилась сходить куда-нибудь, — ответила я. – Что делать?
-Не знаю… — задумалась Нинок. – А ещё я Надьке успела звякнуть. Она тоже предлага завернуть куда-нибудь в кафешку в честь выходного…
-Надеюсь, не в «Фараон»? Кстати, как там Елизавета?
-Приехала! Загорелая, прелесть! Нет, я-то не видела, Надька рассказала.
Вон оно как! Когда стало жарко, Елизавета по быстрому сумела взять отпуск и свалить… в Египет. Ну, раз позволяют финансы, отчего же не съездить? И только вчера утром, позвонив предварительно Аркадию, она вернулась в родные края.
-Так  что мы решаем по поводу столь разных предложений провести день? – осведомилась я и пошла открывать дверь, в которую настойчиво звонили.
-Слушай, а сегодня погода такая классная! – засмеялась Нинель, скидывая туфли и отключая наконец таки свой телефон. – Уф! Хорошо, что звонки внутри сети почти бесплатные. Привет, кошка.
Под звонкое мяуканье, которое означало «Хочу жрать!», мы бодро зашагали в кухню.
-Погода, говоришь, удалась? – открывая балконную дверь, бормотала я. И тут меня осенило. – А что, если мы все отправимся на пикник? Я, ты, Стас, Надя. Твой Николай Павлович, думаю, тоже не будет против. Рифу, опять таки, это только в радость. И Алиску возьмём!
-Тинка, ты – супер! – взвизгнула Нинка и кинулась ко мне с «обнимушечками», а потом схватила Алиску – хорошо, что та уже успела съесть свою утреннюю порцию вареной рыбы – и закружилась с ней по кухне.
-Ну его на фиг, этот «Фараон» с его «Египетскими ночами»! – припевала она на свой собственный мотивчик. – Будем осваивать свои родные, отечественные просторы!
 
 
 
 
 
 

К  О  Н  Е  Ц

 
 
 
 
 
 
 
 
         
     
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
  
 
Вот уже почти месяц отпуска проходил бездарно. Всё лето мне пришлось просидеть в приёмной комиссии, хоть зачисление в наше ПТУ проходило по конкурсу аттестатов, и психологу, то есть мне, присутствовать было вовсе необязательно. Но директор был другого мнения. А объяснялось всё просто: большинство работников – преподаватели и мастера – должны отгулять отпуск именно летом, а вот психолог, социальный педагог, методист вполне могут насладиться отдыхом и во время  учебного года. В итоге я отправилась в заслуженный очередной отпуск с августа и к воспитанию подростков я подключусь только в октябре.
Август на исходе. Погода, что и неудивительно (ведь уже, считай, осень),  испортилась. Целыми днями льёт дождь. Я сижу в своей квартире, вяжу и смотрю телевизор. Иногда выхожу за покупками. В общем, жизнь как у моей кошки: поел – поспал.  И Алиска меня вполне поддерживает.
Сегодня такой же день, как и вся предыдущая неделя – слякотный и мрачный. А у нас с Алиской закончились продукты. До этого я пару недель провела у родителей в деревне, и магазин мне заменял огород. Но в городе всё иначе, приходится наводить красоту – макияж, причёска – и делать «выход в люди».
                      Высыпав кошке оставшийся корм и налив  ей свежей воды, я отправилась за покупками. Дождь, к счастью, капать перестал, поэтому зонтик я не взяла. К тому же, когда в каждой руке по сумке, зонт всё равно в случае дождя держать нечем.
                      На рынке как всегда было полно народа. Неужели у всех них тоже отпуск? Прикупив кое-что съестное, я шагала по улице, вдыхая свежий воздух. По пути я зашла в некоторые магазины и даже примерила  блузку, но на мне она смотрелась не так привлекательно, как на плечиках.
И тут опять начал накрапывать противный, по-осеннему назойливый дождик. И ладно бы накрапывал, но минуты через две полил настоящий ливень, по асфальту побежали огромные ручьи, а я в миг превратилась в мокрую курицу, к тому же замёрзшую. И тут за пеленой дождя мой глаз выхватил яркую вывеску: кафе «Фараон».
Я захлопнула за собой дверь «Фараона». И меня обволокло теплом, ненавязчиво звучащей музыкой и звоном тарелок. В коридоре висело большое зеркало. Я посмотрела на себя и ужаснулась: тушь размазана, причёска отсутствует, кошмар! Остальные посетители кафе, не попавшие под ливень, выглядели куда более респектабельно. Но выбора не было: дождь, судя по всему, будет идти ещё пару часов.
Я как смогла привела себя в порядок, собралась с духом (как же давно я не выбиралась в кафе!) и вошла в зал.
Да, в последний раз я была в кафешке со своим кавалером уже более полугола назад. Но город обновляется катастрофически быстро, и с тех пор появилось много интересных кафе. «Фараон» был одним из них. Столы пестрели накрахмаленными жёлто-синими скатертями, официанты были не в меру приветливы. Но больше всего меня поразил бармен.
За стойкой стоял высокий парень с элегантными усиками. «Египетский бог» — пронеслось у меня в голове.
Когда-то, пару лет назад, в ПТУ, где я работаю до сих пор, трудился мастером производственного обучения Аркадий, уволившийся через полгода после моего прихода в училище. Я слышала, что какое-то время он работал на заводе, а потом ушёл на вольные хлеба. Один из наших работников, который дружил с этим мастером, на вопрос «Где теперь Аркашка?» отвечал так: «Аркадий теперь египетский бог!». Мне никакого дела ни до самого Аркадия, ни до его друга, Глубоководного Александра, не было, поэтому я воспринимала всё как шутку, никогда не уточняя, что именно Александр имеет в виду «обожествляя» своего бывшего коллегу. Но сейчас, увидев за стойкой Аркашу, бойко смешивающего коктейли, всё стало на свои места. Ведь название кафе -  «Фараон». Вот откуда взялось прозвище «Египетский бог». Итак, увидев более-менее знакомое лицо, я достаточно решительно вошла в зал. Причём сразу к стойке.
-Добрый день, Аркадий!
-Здравствуйте! – он мимолётно скользнул по мне взглядом. – у нас как раз свободен столик. Рита! – крикнул Аркадий в подсобку.  – К тебе очередной клиент.
Из боковой двери неслышно выпорхнуло юное созданье с ярко-рыжей шевелюрой и таким же оранжевым улыбающимся ртом.
-Прошу Вас, столик №2. Вот меню. Вам удобно?
-Да-да, спасибо! Всё в порядке!
Сев за столик, я огляделась. Оказалось, что я заняла единственный свободный стол. Народ в «Фараоне» был разный: мужчины, женщины, молодёжь и даже семейная пара с ребёнком, который перекрикивая магнитофон требовал ещё мороженого и сока.
Я заглянула в меню. На что же у меня хватит денег? Точнее, их хватит на многое, но ведь мне ещё почти месяц до конца отпуска, и новых денежных поступлений пока не предвидится.  Однако, у всех посетителей на столик теснились тарелки с какими-либо изысками, вино или водка, соки, десерты. Закажи я один сок или мороженое, меня замучают сочувствующими взглядами.
«Оранжевая» официантка неслышно нарисовалась около меня.
-Выбрали? Или может Вам что-нибудь посоветовать?
«Эх, гулять так гулять!» — подумала я и сказала вслух:
-Мне, пожалуйста, полусладкую «Кадарку», ананасовый сок, салат с печенью трески и кальмарами и порцию пельменей.
Девушка повторила заказ, чтобы убедиться, что мы поняли друг друга правильно и уже через несколько минут передо мной стоял сок и вино.
-Остальное готовят, подождите немного, — мило улыбнулись оранжевые губки.
Я хлебнула сока, ещё раз убедившись, ещё раз убедившись, что ананасовый – мой любимый, достала сигареты, закурила и стала поглядывать на стойку.
«Странно, Аркадий меня не узнал, что ли? Даже не взглянул ни разу в мою сторону. То, что я назвала его по имени, так оно написано у него на бейджике, как и у всех других работников мало-мальски приличных заведений. Однако, он ответил очень официально. Хотя… Наверное, я просто не тот клиент, которому уделяется особое внимание самого бармена» — подумала я, отвела глаза от стойки с Аркадием и в ожидании остального заказа стала рассматривать само кафе и других посетителей.
Оформление «Фараона» соответствовало названию: жёлтые, как песок пустыни, стены, нежно-голубой потолок с белыми светильниками, видимо, олицетворял собой небо с облаками, а по углам кокетливо пристроились маленькие пирамидки.
Из посетителей кафе выделялись три девушки. Они сидели за одним столиком и беспечно беседовали. Сигареты, казалось, не достаются из их накрашенных ротиков, еды и питья у них тоже было в достатке. Одна из них, крашеная блондинка с кукольным нарисованным личиком. Отличалась особо демонстративным поведением:  громче других говорила и смеялась, периодически приподнимала руками волосы сзади и, как бы потягиваясь, выпячивала вперёд и без того больщой бюст. Её подруги — рыжеволосая и короткостриженная брюнетка – вели себя в этом плане скромнее.
Однако, что-то неестественное было в их общении. Вскоре я поняла: беседа была прикрытием – девушки занимались откровенным рассматриванием мужчин в кафе. Проследив за взглядом брюнетки, я увидела двух солидно одетых и не первой молодости мужчин. Судя по всему, они жили не только на зарплату.
«Что же они не пошли в ресторан? — подумала я. – Хотя здесь довольно мило, и кормят вкусно!» Как понимаете, заказ мне уже подали, и я оценила качество блюд по достоинству.
Но вдруг мерное стучание приборов о тарелки было нарушено. Брюнетка, видимо, решила посетить «М-Ж», и, проходя мимо столиков этих двух братков, как бы невзначай (хотя, может быть, и на самом деле всё вышло случайно?) задела стакан с соком у них на столе. Стакан летит на пол и вдребезги! Девушка охает, ахает, но больше демонстрирует свои прелести, нежели извиняется.
Конечно же, моментально подлетели официантки – «оранжевая» Рита, обслуживающая меня, и белокурая Женя (имена я прочитала на бейджиках). Девушки проводили нагадившую брюнетку в комнату для дам. Впрочем, в «Фараоне» она же была и комнатой для джентльменов. Сами же кинулись поднимать осколки стакана и бесшумным моющим пылесосом убирать зловещее пятно. Кстати, сока, хоть и было немного, но это был томатный сок, и на зелёном ковровом покрытии он растёкся кровавой лужицей.
Я же к тому времени совсем было собралась расстаться с деньгами и вернуться на Родину («из Египта»), но вдруг бармен, опять-таки в упор не замечая меня, пронёсся к столику пострадавших мужчин и, войдя в учтивый полупоклон, что-то им быстро стал говорить. Я изумилась: неужели он извиняется? За что? Заведение ведь ни в чём не виновато! Более того, официантки оперативно и умело удалили следы неувязочки и принесли им новый, полный стакан томатного сока за счёт этого самого заведения. Тогда может, это просто знакомые Аркадия?
Через секунду бармен опять стрелой промчался на своё рабочее место, оттуда с разносом, где стояло шампанское и фруктовое ассорти, обратно к столику. Освободив разнос, Аркаша подошёл к девушкам. Кстати, брюнетка уже вернулась на своё место, и по её походке я поняла, что, задевая рукой стакан, она не сильно-то играла: сегодня барышня явно перестаралась в употреблении «Талисмана» — вина хорошего, но крепкого.
О чём же девушки беседуют с барменом? Причём их жесты, улыбки… Скорее, это похоже на встречу знакомых, нежели на разговор «бармен – клиентки». Да, но ведь я тоже, в конце концов, знакома с Аркадием!
Хотя… Мы работали не только в разных кабинетах, но и на разных этажах. А у меня с тех пор изменилась причёска, цвет волос, в связи с этим я стала чуть по-другому наносить макияж, а высокие каблуки заменила гораздо более удобной обувью «на платформе». В училище мы с Аркадием виделись нечасто, встречаясь на педсоветах да на коридорах во время перерывов. Может, и вправду не вспомнил меня?
Я подняла руку, подзывая «оранжевую» Риту (дождь вроде бы кончился, пора кормить Алиску), но тут к девушкам подсели пострадавшие по их вине кавалеры, прихватив ещё неоткрытое шампанское. Стоп! Куда это так внимательно смотрит блондинка, если цель достигнута? Я проследила за её взглядом: ага, на Аркашу! А тот как будто ждал – подмигивает и показывает знак «окей».
-Вы хотите десерт? Наше фирменное мороженое «Египетские ночи» запомнятся вам надолго. Лично я ничего вкуснее не ела. Очень рекомендую.
Я даже забыла, что собралась уходить.
-Не пожалеете! – настаивала Рита. – Посетить «Фараон» и не попробовать «Египетские ночи», это, я бы сказала, признак дурного тона! Ой, извините… — тут же осеклась она. – Но мы хотим, чтобы наши клиенты получили максимум удовольствия, а этот десерт…
-Несите!
Если честно, я не столько хотела этих «ночей», сколько, пусть это нескромно и некрасиво, ещё чуть-чуть понаблюдать за разворачивающимися событиями. И вовсе не надо было учиться на психолога, чтобы понять, что девушки как-то связаны с Аркадием. Причём тот столик на пятерых – эдакое «три плюс два» — стал обслуживать сам бармен.  При этом Рита откровенно скучала: за последних минут двадцать она принесла мне, буквально напросившись на это, «Египетские ночи» (кстати, чудный вкус этого десерта она вовсе не преувеличивала), а остальное время наблюдала за тем, как её клиенты расправляются с уже поданными ей блюдами.
«Итак, — думала я, — Аркашка связан. Но с кем? С девчонками, явно неотягощённого поведения, или с криминальными кругами, представителями чего выступают мужики? Похоже, впрочем, он старается угодить и тем, и другим».
Однако, «Египетские ночи» сделали своё дело: я расслабилась и минут десять ощущала только незабываемый вкус, забыв обо всём остальном, уж тем более о незнакомых мне путанках и начинающих стареть «денежных мешках». Посидев пару минут с закрытыми глазами, стараясь продлить и лучше запомнить «как упоительно ночное заграничное время», я твёрдо решила, что предавать тех, кого любишь – подло. Я имела в виду очаровательную, серую, пушистую животинку, которая изголодалась дома, а я тут устроила вкуснейшую обжираловку. Я достала кошелёк и вынула необходимое количество денег – счёт уже лежал передо мной. Объектов моего наблюдения не было: я успела заметить, как мелькнул в закрывающейся двери рукав добротного тёмно-зелёного пиджака одного из этих мужчин. Указав Рите взглядом на деньги, я «пересекла границу», закрыв за собой дверь «Фараона». И сразу же увидела чёрный автомобиль, куда смеясь, рассаживались девушки. «Зелёный пиджак» что-то старательно стирал с ладони белоснежным носовым платком. Наконец все уселись. Интересно, чью собственность представляла собой машина с шофёром? Хотя, какая, по сути дела, разница? Я проводила взглядом отъезжающий «Мерседес»: вот и все приключения – подсмотрела за другими и ладушки, пора и честь знать, уже давно пора позаботиться о братьях наших меньших, точнее, о сёстрах (у меня же кошка, а не кот). Знать бы, что это только самое начало моих последующих приключений, причём самое безобидное.
 
*   *   *
 
        Я начала спускаться с крыльца “Фараона” и что-то подфутболила. Этим “что-то” оказался небольшой кожанный мешочек – нечто среднее между небольшим кошельком и футляром для ключей. Я подняла сброшенный мною в лужу предмет.
          “Чей? Что делать? Вернуться в кафе и отдать? А кому?” – растерялась я. Однако вспомнила, что после меня, так уж вышло, в “Фараона” никто не входил, а покинули кафе пара студентов и семейка с орущим мальчуганом. Но этот пенал (я придумала предмету почему-то такое название) был из очень добротной, а следовательно, из очень дорогой телячьей кожи с теснением в виде льва. Конечно же, в настоящее время даже в наше ПТУ один учащийся ездит на новенькой белоснежно “Ауди”. Но, к счастью для меня, эти студенты производили впечатление тех, для кого посещение таких вот “Фараонов” раз в месяц после стипендии уже радость! В итоге – круг сузился. Далее – семейные. Возможно, конечно же. Но они ушли давно: я только сделала заказ, а мамочка уже упрашивала сына забыть про сок, потому что они уже уходят. Безусловно, внешность может быть ох какой обманчивой, но всё же тот хозяин обязательно бы вернулся за своим пеналом к этому времени. Да и вообще, вещица эта  — из раздела “не проходите мимо” – долго бы не залежалась.
И тут меня осенило, и я даже немного испугалась от волнения. Ну почему меня, собственно, так заинтересовала связь бывшего коллеги, а ныне бармена Аркадия, с теми людьми, которых укатил чёрный «Мерс»? Конечно же, это обронил «зелёный пиджак» (я его решила вообще называть ЗП, так как имени его не знала): я вспомнила, как он вытирал ладони своим платком. Наверное, он вымочил руки, схватившись за мокрую после дождя ручку двери кафе, а, доставая платок, выронил свой пенал.
Ну, и как мне поступить? Я увидела несколько свободных скамеек во дворе напротив и направилась туда с целью курнуть и подумать.
«Можно дать объявление в газету или бегущую строку, — рассуждала я. – Можно обратиться и в «Фараон», Аркадий явно неспроста их обхаживал, всё же знакомые, видно!» Лениво ворочая мысли после сытного обеда, я наслаждалась сигареткой на свежайшем после дождя воздухе.
          «Стоп! А если ЗП за это даст выкуп – тьфу ты, вознаграждение! – почему я эту находку должна отдавать Аркашке? Ведь он даже узнавать меня не желает! Да и нужнее это вознаграждение будет мне, чем ему. Хотя, денег никогда не бывает много!» — усмехнулась я, открывая наконец «свой чемоданчик»: ведь я рассмотрела только обёртку, а пенал, судя по весу, не был пустым.
Я заглянула внутрь… Замерла… Потом стала озираться. Потом быстренько закрыла пенал и ещё быстрее убрала его в сумку. И тут же ноги сами побежали на ближайшую остановку. Ноги бежали себе. Рука намертво вцепилась в сумочку (во второй – пакет с продуктами), а голова пыталась соображать, но там вертелось только несколько фраз: «Это разве я  только что сказала, что денег не бывает много? Чушь! Очень даже бывет!» Я это повторила про себя чёрт знает сколько раз, делая всё остальное автоматически. И только когда в коридоре о мои ноги стала тереться и голодно мяукать моя Алисонька, я вышла из состояния сомнамбулы, осмысленно разложив по местам принесённые продукты и успокоив кошкин желудок кормом «Счастливые лапки».
Тепло квартиры, вино и сытный обед в кафе окончательно разморили меня. Я присела на диван и, поглаживая благодарно урчащую кошку, стала размышлять. Мысли ворочались вяло, двигаться было вообще крайне лень, но пенал лежал у меня на коленях, и я всё же решила поинтересоваться им поподробнее, хотя и было страшновато.
Я очень осторожно отстегнула кнопку и вывалила содержимое на диван. Кошку с колен пришлось согнать, как впрочем и с дивана: кошки любят со всем, что лёгкое и шуршащее, побегать по квартире, подбрасывая и перекатывая эти предметы. Но сейчас мне было не до шуток и игр.
На диван выкатился рулончик из купюр очень уважаемого мною государства. Рулончик был перетянут (над этой привычкой отечественных бизнесменов смеялся Михаил Задорнов) обычной резинкой от бигуди. Я осторожно стянула резинку, и рулончик рассыпался на стодолларовые бумажки.
Конечно же, всё в мире относительно. Если взять крутого бизнесмена или, уж тем более, в рамках мирового масштаба этих бумажек было совсем немного. Я же никогда в жизни не держала в руках более трёх сотен долларов. А здесь было в десять раз больше. Сами считайте, передо мной лежало тридцать купюр по сто долларов, то есть три тысячи баксов! А в рамках моей зарплаты это целый капитал! Неужели всё это мне? Вспомнив тех мужчин, я решила, что они потеряли совсем немного. Погорюют, возможно, но тут же, провернув очередную операцию, получат ещё больше! Да и вообще, глупо надеяться, что нашедший этот пенал  вернёт ему деньги. Сам пенал могут вернуть, но деньги… Скорее всего, ЗП просто решит впредь быть более внимательным.
 
 
*   *   *
 
И тут зазвонил телефон.
-Тина! Привет! Ты где ходишь? – послышался звонкий голос Нины. – Я звоню целый день! Думала, хоть в отпуске найдёшь время сходить со мной куда-нибудь. Давненько мы с тобой в кафе не выбирались.
-Нин, ну а ты как? Я сегодня уже была в кафе, — устало ответила я.
-Та-а-ак… Ты, мерзкая, зеленоватая Тина, ладно! – подруга начала злиться.
Тина – это моё имя. Вообще-то, по паспорту я Алевтина Андреевна Лапина. Но с самого детства мои родители и прочие родственники звали меня просто тина. Далее детский сад, школа – и меня называли меня не иначе как Тина. Даже на педсоветах директор на педсоветах иногда говорит:
-Ну, если вы, как куратор, не можете справиться со своим Ивановым, отправьте его на беседу к Тине Андреевне, работать должны все!
Впрочем, известная всему миру певица Тина Тёрнер – моя тёзка. И вообще, имя не главное. Хотя, по-моему, очень даже милое имя, звучит мягко и нежно, а то, что подразумевается тина болотная… Что ж, во всём есть недостатки. Лично мне моё имя очень нравится!
Итак, я – Тина Лапина. Я живу в двухкомнатной квартире с балкончиком почти в самом центре города. Мои родители, выйдя на пенсию, уехали жить в деревню, где в своё время купили дом. Отец его благоустроил, провёл все удобства прямо в дом, в результате чего находиться там зимой было ничуть не хуже, чем в городской квартире, и даже лучше: центральное отопление, горячая вода плюс свежий воздух. Особенно же моих предков радует совмещённость городских удобств с огородом и парником прямо под окнами. Первые недели своего отпуска я провела на этом самом огороде, после чего отбыла назад в город.
А Нинок – моя лучшая подруга. В школе мы были неразлучны и даже внешне похожи. Мы обе имели светлые русые волосы, светлые глаза – только у меня с зеленоватым оттенком (я всё же Тина), а у неё больше голубого. Роста мы небольшого. Но Нинка всегда была худой, хоть и ела больше меня, налегая при этом на булочки, кексы и шоколадные конфеты, без которых вообще не могла обойтись ни дня. Моё же меню было гораздо проще, зато формы почему-то пышнее. Такова уж конституция тела. Прошли годы, мы закончили школу. Я обрезала свои косы, променяв их на «каре», и выкрасив в рыжеватый цвет с красивым названием махагон. Нинка же свою шевелюру не тронула. Внешняя схожесть отступила.  Институты мы тоже выбрали разные: я – педагогический, а Нинка втиснулась на «коммерческую деятельность», это факультет в техническом ВУЗе, но продолжали активно общаться. Сейчас мы обе работаем. Однако образование в настоящее время не является признаком хорошей зарплаты. Родители сумели протолкнуть Нинку на экономический факультет, но, к сожалению, не дожили до окончания дочерью института. Поэтому с распределением ей никто не помог, и место подруге досталось так себе: перекладывает какие-то договора в каком-то офисе, получая за это столько же, сколько я в своём ПТУ.
Итак, Нинель – моя лучшая подруга, но даже она может позвонить не вовремя.
-Нинель, я устала, ходила по магазинам, попала под ливень, замёрзла как цуцик! сейчас допиваю горячущий чай и спать. Кстати, уже восемь!
-Тина, ты с берёзы тюкнулась? Не «уже восемь», а «ещё только восемь»! Даже «Колыханку» показывают без пятнадцати девять!
-Ниночка, прости, не сегодня, но завтра целый день с утра с тобой, ладушки?
Подруга молчала. Мы по жизни имеем много общих взглядов, привычек, поступков и мыслей. Похожи мы ещё и в том, что кавалеры у нас всегда появлялись и исчезали примерно в одно и то же время. Нина разбежалась с Костиком, как и я с Антоном, около пяти месяцев назад, и с тех пор мы отмечаем праздники девичником.
-Кто? – грозно спросила подружка.
-Что «кто»? Это ты про что?
-Ладно, будет тебе, Тина, невинность корчить. Я спрашиваю, кто он? Водяной? В Тину окунулся?
«Ага, — догадалась я. – Подруга решила, что я завела новый роман. Фу, какие глупости! Этим пока даже не пахнет!»
Поразмыслив пару секунд, рассказать ли Нинке про приключения сегодняшнего дня, решила не травмировать её психику на ночь глядя.
-Нин, ну ты что? Как можно? Ты же знаешь, что если мне кто-то понравится, то сначала об этом узнаешь ты, а уж после я признаюсь самому мужчине в своих чувствах. Да нет у меня никакого воздыхателя! К сожалению, — немного взгрустнув, добавила я.
-Э-эх! – Нинок вроде бы успокоилась: у самой личная жизнь не клеится, но и подруга тоже замуж не собирается! – Ну и чего ж тогда париться? Может всё же прошвырнёмся? У меня ж осталось чуть больше недели отпуска! – молила Нина.
Я с радостью посмотрела на календарь – мне ещё гулять и гулять, ведь у педагогов отпуск длится целых два месяца!
-Всё, Нин, давай до завтра и без обид! Возможно, скоро мне понадобится твой совет и даже твоя помощь! – я решила заинтриговать подружку, пусть помается ночью в догадках и помечтает о приключениях.
-Это ещё что за таинственность такая? Мне приехать? Я мигом! – зашептала в трубку Нинель.
-Нинель…
-Тина! С тобой всё в порядке? – волновалась Нинка.
-Всё в порядке, приезжать сейчас не надо, но я надеюсь, что в случае чего, ты докажешь, что мы лучшие подруги, — я загадочно понизила голос, слушая сопение собеседницы. – Всё, отбой, завтра звякну! – резко попрощалась я и опустила трубку на рычаг.
Впереди есть целая ночь, чтобы решить, посвящать ли Нинку в свой секрет, хотя знала, что мне нереально утаить от неё такое. Я вздохнула, собрала доллары. Куда же их лучше припрятать? Пометавшись по квартире, я пришла к выводу, что деньги лучше опять свернуть в первоначальный рулончик и спрятать вместе с самим пеналом. Тридцать бумажек не так-то просто свернуть, и мне пришлось попотеть. После первой удачи я взялась за второе дело – запихнуть доллары в пенальчик, но здесь меня ожидал сюрприз.
-Вот чёрт! – непроизвольно вырвалось у меня. – Что-то мешает. Это что, не все  деньги? Может, там ещё есть портреты президентов США?
Я даже не могла объяснить охвативших меня чувств. Найти деньги – это удача. Найти деньги в СКВ, да ещё в таком количестве – это уже просто успех! Но что-то меня тревожит. Да. Для ЗП три тысячи долларов может и небольшая сумма, но… почему он носил их с собой не в портмоне, а в этом пенале? Может, это такой хитрый ход: раскрой он портмоне где-нибудь в магазине, народ увидит, что его кошелёк так и распирает от баксов, и что? Это же такой соблазн! Тут и по голове ненароком хватить могут! А он в укромном месте переложит в кошелёчек сотню-другую из пенальчика и прикинется бедным родственником.
Раздумывая, я сделала ещё пару попыток возвратить драгоценный рулончик на место, но что-то мешало. Я опять отложила деньги и стала тщательно исследовать сам пенал.
Есть! Нашла!
Внутри пенала был маленький кармашек, но платный, из которого так просто ничего не выпадет. А и не надо так просто. А я достану!
Ключ! На вид обычный ключик, но маленький, он, видимо, запирает что-то не очень большое. К тому же на ключике имелась надпись: на одной стороне стоял номер 17, а на другой – «Ирвинг-банк».
«Так-так, он что же, хотел эти три тысячи положить в ячейку банка? Странно, обычно бизнесмены вкладывают деньги в дело. Хотя, почему я так уверена, что ЗП и его спутник бизнесмены? И всё-таки это очень странно», — думала я, вертя ключ в руках.
И тут я услышала недовольное мяуканье. Алиска видела, что последний час я не сходила с дивана, значит, скоро будем спать. Однако хозяйка всё ещё не люжтлась. Ну, сколько же можно ждать? Алиса набралась смелости и опять запрыгнула ко мне на колени, хоть я её до этого несколько раз прогоняла.
Я решила, что сейчас, действительно, лучше пораньше лечь спать и как следует выспаться, а утром на свежую голову подумать, как поступить со всеми этими находками. Приведя пенал исходное состояние, я сунула его почему-то на дно корзины с бельём, ожидающим стирку,  и отправилась, наконец-таки, в кровать, что вызвало бурный восторг у заждавшегося животного.
 
 
*   *   *
 
 
-Тина! Тина! Лапина Алевтина! Отзовись! Миленькая, Тинка, что с тобой?
Вся эта тирада, как оказалось, доносится с лестничной клетки и сопровождается стуком в дверь, а звонок, наверное, вообще заклинило. Понятное дело, не разбудить меня всё это просто не могло. Кошка уже встречала гостей у двери. По голосу я поняла, что это Нина, и поплелась открывать.
-Ты чего, всех соседей на уши поставишь! Спала я ещё! Время-то сколько?
-Ну, ты даёшь, начало одиннадцатого уже! А соседи, между прочим, должны быть на работе, среда, как-никак!
-И как ты умудряешься в отпуске всегда точно знать день недели? По мне – что среда, что воскресенье – один чёрт!
Я поставила чайник, достала яблочный пирог. Нинка же вынула из сумки бутылку «Талисмана». Вот ведь пошла мода на большие дамские сумки: вроде всё чинно, зашла подруга в гости, с собой у неё, конечно же, сумочка. И вдруг из недр этой торбы показался «пьяный вечер».
-Утром пить – дурной тон. Определи его пока в холодильник, вечером оторвёмся! – нинка говорила весёлым голосом, но в глазах застыл немой вопрос.
«Талисман»… Что-то это название… Конечно! Вчера барышни в «Фараоне» выпивали именно это вино! Я тут же вспомнила вчерашние события, автоматически накладывая Алиске сваренную ещё вчера рыбу и наливая ей свежей воды. Нинка же быстро налила нам чай и разрезала пирог.
-Всё же ты меня ждала! Как вкусно! Да, Тина, яблочный пирог – одно из того очень немногого, что тебе удаётся в кулинарии.
Она права. Готовить не умею, потому что не люблю это занятие, а соответственно, и учиться этому как-то не возникало особого желания. Да и надо ли выпендриваться в приготовлении блюд, когда живёшь одна?! В общем, хочу, чтобы мой муж готовил себе сам.  Но кое-что я всё же ведь готовлю, и это получается действительно вкусно. Я лучезарно улыбнулась:
-Ешь на здоровье, хоть весь! К вечеру можно ещё сварганить, — при этих словах подруга одобрительно закивала головой, подняв вверх большой палец. – Вино, между прочим, можно и пирогом закусывать. Кстати, к чему это ты вино приволокла?
-Ага, а то не знаешь? Как тебя ещё разговорить, партизанистая моя? Напустила вчера таинственности и отбой дала. А ещё считаешься лучшей подругой… я съем ещё кусочек, ладно? – её голос стал сахарным. – Ма-а-аленький…
«Ну почему так устроен мир, — думала я. – Ведь Нинка уже съела два больших куска против моего одного маленького и ещё тянется, а пополнеть от пирога суждено мне».
Я накинула на пижаму махровый халат, Нинка в это время расправилась со своим последним на завтрак не таким уж маленьким куском пирога. Да, если Нина намерена весь день быть у меня, придётся опять возиться с яблоками, да сковородку взять побольше. Покончив с трапезой, мы отправились на балкон «подышать через фильтр» синим «Винстоном». Наконец  Нинка не выдержала.
-Слушай, тебе что, прямо сейчас налить? Или по-хорошему расскажешь?
-Вечером, дорогуша, наберись терпения: ты же сама хотела задушевного разговора за бутылочкой.
-Ну, а сейчас чем маяться будем? Пройдёмся? Солнышко, смотри какое, тепло… правда, дождь опять обещали, ну так зонты с собой возьмём!
Нинок щёлкнула пультом телевизора и стала следить за передачей «Большой куш», а я пошлёпала в ванную.
 
 
*   *   *
 
 
 
Солнце и вправду сегодня радовало народ. Мой свитерок нежно-сиреневого цвета, который я закончила вязать как раз накануне, пришёлся очень даже в тему  такой погоды. Рядом, радуясь жизни, вышагивала Нинка в розовом жакете. Вроде бы всё хорошо, но…
Нет денег – плохо, есть они – классно, но, оказывается, не всегда. Я вот вроде бы разбогатела на баксы, но, с другой стороны, они не мои, хоть и схоронены в моём бельишке не первой свежести. Что же делать?
Мои мысли прервала Нина, сказав, что гулять по городу тоже надо с толком. В данном случае, это означало делать покупки. Мы купили по «Зайка моя» — одному из наших самых любимых мороженых – и зашагали по проспекту Мира к магазину «Одежда для женщин».  Среди посетителей магазина больше было мужчин. И не потому, что они горели желанием одарить своих любимых, а потому, что мужской одежды тут даже больше, чем женской. По-моему, название магазина срочно требовалось сократить до просто «Одежда».
Ни на чём не остановив взгляд. Мы вышли, и я застыла: перед нами проскочила брюнетка, лицо которой я видела лишь секунду, но сразу узнала – это она вчера в кафе «завязала» знакомство с теми двумя типами.
Барышня была одета в свободные брюки песочного цвета и приталенный пиджачок с вышивкой в тон на бортах. Бежевого, но чуть более тёмного цвета, чем костюм, сумка и в тон ей длинноостроносые туфли на высоченном каблуке завершали её наряд. Из-под рукава на правой руке кокетливо выглядывал дельфин, то есть браслет из жёлтого металла в форме дельфина. Ещё вчера я обратила внимание на этот интересный браслет, раньше я не видела подобных. И наличие его на руке у впереди идущей брюнетки уверило меня в том, что я не обозналась. Неизвестно откуда у меня резко появилось желание проследить, куда пойдёт деваха, но как это объяснить подруге?
-Нин, глянь, видишь брюнетку в бежевом?
-Ну, и что?
-Ты когда-нибудь видела такой браслет?
-Толстенный этот? Слушай, он золотой, как думаешь? Не должен, уж очень дорогущий будет! – Нинка не отрывала глаз от руки девушки.
-Да ладно тебе, дело не в этом, всё равно не наш. Просто я хочу его поближе рассмотреть. Понимаешь, от умершей тётки мне осталось несколько серебряных отношений… — начала я, и это было правдой.
-Только что серебро, а так не модные модели, да и великоваты тебе, кажется, — вспомнила подруга мои побрякушки.
-В том-то и дело. Давай последим за ней чуть-чуть. Может она покурить присядет или, например, в очередь за чем-нибудь станет, мы и нарисуемся рядом, я браслет рассмотрю…
-Так неудобно… — смутилась Нинка, как будто я предлагала ей что-то неприличное.
-Неудобно! Чего неудобного-то? – канючила я.
Мы вяло препирались, но шли за девушкой. В её модных туфлях был огромный минус: высокий каблук и тонюсенькая подошва делали их крайне неудобными, учитывая, что она шла не по ресторану, а по «супер ровному и гладкому» асфальту наших улиц. Хозяйка дельфинчика, похоже, торопилась, но на своих костылях-ходулях она смогла развить такую скорость, что мы абсолютно не отставали от неё, продолжая при этом идти прогулочным шагом.
-Неудобно ей, видите ли! – продолжала я дразнить Нинку. – всё равно ведь гуляем без толку. Какая разница, куда нам идти? Гуляем ведь просто! А так может представиться случай рассмотреть браслетик.
-Ну, рассмотришь ты его. Допустим. И что? – не унималась подруга.
-А то, что я давно хотела переплавить тёткино серебро, да всё никак не могла придумать, что же лучше из него сделать. А теперь загорелась…
-Тин, ты хочешь такого же, но серебряного дельфина? Класс! Это будет суперский браслет! А серебра хватит?
-Не знаю… — задумалась я. — Скорее всего, мой дельфин будет на диете, но должен же быть у нас хоть кто-нибудь худым. Алиса вот… — но договорить мне не удалось.
-Кстати, беременна Алиска? Дашь мне котёночка? Я Тиной кошку назову и… Ну, сама понимаешь… — подруга скривила рожицу, показывая, что отыграется на животном за все мои подколы.
-Вот это же, дорогая Ниночка, и спросила недавно Милка. Тоже в очередь за котёнком стала. Да только «птица-обломинго» крылом махнула! – улыбнулась я.
-Милка… Это из 25 квартиры, что ли? Ну, я-то первая! А что там про птицу? Ка-кой об-лом? – Нинка ошалело уставилась на меня, и до неё наконец-то дошло. – Так это твоя Алисонька так отъелась?? Ну, ничего себе! Даже хозяйку переплюнула!
И тут я поняла, что мы пришли. Точнее, пришла девушка. Я и не заметила, как мы оказались во дворе, с трёх сторон окруженном домами, и даже не могла понять, на какой это улице. Любой человек знает в городе название главных, центральных улиц и проспектов, а как кличут различные маленькие улочки-закоулочки ему  известно постольку поскольку. Я здесь ни разу не была, и какая это улица не знала. Нинка же, оглядевшись, почему-то взгрустнула.
-Э-эх! И чего она сюда попёрлась? Так ждала, когда уже дойдём до какой-нибудь лавочки, где можно будет покурить, и на тебе!
-Так а в чём дело? Сейчас сядем и покурим! Подождём заодно кропалёк – может она и выйдет скоро, так мы продолжим прогулку.
-Покуришь тут! – ворча, Нинка всё же достала свои сигареты, но направилась в беседку. – птица твоя знакомая крылом опять машет! Здесь нас, может, не будет видно из окон? – с надеждой в голосе вопрошала Нинель.
-Да кого ты, собственно, боишься?
-Да Николай Павлович здесь живёт! Профессор, блин! Ещё когда с моей тёткой жил, он рассказывал, как его коробит вид студентки с сигаретой. Ниночка никогда этого не сделает, умница наша! – передразнила она. – Неохота его разочаровывать.
Николай Павлович – бывший муж Нинкиной тёти Тани. Та, правда, сбежала пару лет назад к какому-то столичному богатею и после смерти своей сестры и зятя – родителей Нины – племянницу ни разу не видела. А покинутый ею муж остался в своей однокомнатной квартире и вместо новой жены завёл овчарку Рифа. Дядя Коля изредка звонил Нинке, интересуясь делами и предлагая посильную помощь. Своих детей или племянников у него не было, поэтому он не терял связь с моей подругой, не смотря на то, что уже давно развёлся с Татьяной.
Итак, Николай Павлович жил в доме, который стоял как раз напротив того, в подъезд которого юркнул объект нашего преследования.
Ожидание слегка затянулось: мы томились в беседке около получаса, а девушка брюнетка всё не выходила. Да и вообще, двор был пуст: среда, два часа дня. Народ занят на службе, а большинство тех, у кого отпуск или каникулы, предпочли уехать из душного города в более приемлемые для отдыха места. Мы за это время тщательно изучили двор, и я даже прикрыла глаза, подставив лицо солнышку. Но Нинке было некомфортно.
-Тин, понимаешь, Николай Павлович занудный старикашка…
-Да уж, старикашка. Скажешь тоже! Ему ж чуть за пятьдесят только!
Да он по жизни такой! И в двадцать, небось,  занудой был ещё тем! Поэтому тёть Таня и сбежала. Хотя она, надо признать сама стерва порядочная! Я в их дела, честно сказать, не вникала. Но, на мой взгляд, кроме занудства, Николай – вполне достойный муж: внимательный, заботливый, добрый, слова громкого не скажет.
-Да, Нина, ты права, личной жизни у меня сейчас никакой нет. Спасибо тебе, конечно, но я предпочитаю искать себе кавалеров сама. Уж извини!
Нинка вытаращила на меня и без того большие глазищи и, казалось, потеряла дар речи.
-Ты это о чём? – осторожно спросила она, когда к ней вернулось умение разговаривать. -  Я тебе говорила про своего дядьку, Николая Павловича, — медленно, почти по слогам сказала Нинель. – А у тебя всё кавалеры на уме.
-Ну, и что здесь такого? Я, между прочим, дама молодая, незамужняя. А разговор про кавалеров начала ты! – ответствовала я.
-Я? Я начала разговор? – Нинка начала злиться. – Ты чего, девочка, потерялась в действительности? Повторяю ещё раз для особо «одарённых», как ты: речь идёт о моём…
-Слушай, Нина, я прекрасно помню наш разговор, и не надо мне его повторять! Только твой Николай Палыч мне не подходит. Во-первых, староват, во-вто…
Меня прервал Нинкин смех, переходящий в истерический хохот.
-Тина! Ой, не могу! Вот умора! Ты что подумала, развратница?!
Я совсем смутилась. Выходит, Нина просто увлеклась с характеристикой Николая Павловича, как хорошего и правильного человека, но при этом смотрела прямо мне в глаза, как будто убеждая, что лучшего мужика просто не найти. Вот я и приняла всё это на свой счёт! Ну не дура? Я тихонько ткнула Нинку в бок, намекая, что смеяться над лучшей подругой, да ещё так долго и громко, очень неприлично. Отсмеявшись, Нина попыталась закончить начатую речь, но всё равно местами глупо хихикала.
-Так вот, Николай Павлович – хи-хи! – дядька хороший – хи-хи! – но сегодня мне с ним встречаться не хочется. – Нинка сделала серьёзное лицо, в голосе появились нотки мольбы. – Пойдём отсюда, а? Чего ждём? Живёт она тут, чего ж ещё не выходит так долго?
-Ага! – парировала я.  – Долго, говоришь, не выходит? А сама у меня сидела раз двое суток. Не помнишь?
Подруга задумалась: или вспоминала наш двухдневный загул то ли с радости, то ли с горя, когда кавалеры нас пробросили, или придумывала, что бы такое ответить мне позабористее. Я же пригорюнилась: следила вовсе не ради браслета, я надеялась, что девушка как-то выведет меня на ЗП, и что ж теперь? С находкой надо что-то делать. Но что? Это не зонт, который можно сдать в бюро находок (если такое ещё есть),  и не документы, которые легко вернуть владельцу  по адресу. Это деньги, и какой-то непонятный ключик! Итак, я приняла решение: сама эта девушка здесь живёт или кто-то из её знакомых, но какая-никакая, а зацепка есть. Мне же можно попытаться найти ЗП ещё и через ключик от «Ирвинг-банка».
-Очнись, Тина, фильтр уже куришь! Пошли, я рассмотрела браслет. Да и вообще, главное – идея! Сейчас на бумаге эскизик прикинем и, поверь мне, твой пингвинчик будет ещё лучше!
-Кто? Мой кто? – пришло и моё время хохотать. – ты опять попутала слова! Ой! Всё же хорошая передача «Учимся говорить по-русски», полезная для таких, как ты!
Нина даже покраснела. Она иногда действительно путала некоторые слова, но пара «дельфин-пингвин» была её коронной. Всё началось ещё в школе. На уроке биологии её вызвали к доске рассказать про больших чёрно-белых полярных птиц. Нинка, как впрочем и я, была примерной отличницей и добросовестно выучила всё, что по программе было необходимо знать про пингвинов. Но во время ответа, видимо от волнения, у неё что-то переклинило, и она уверенно называла этих птиц «дельфинами», не понимая, почему весь класс включая учителя валяется на столах от смеха.
-Будет тебе, — сконфузилась Нинок, — с кем не бывает? Да знаю я прекрасно, что браслет был в виде пингвина, а большие птицы…
-Во-во, а большие птицы – это дельфины! – подхватила я, вытирая слёзы, выступившие от смеха.
На этот рах насупилась Нинель, пырнула меня кулачком в бок и зашагала к просвету между домами – на выход. От смеха я даже не заметила, что во дворе появился мужчина с собакой.
 
 
*   *   *
 
 
 
-Ну, что за удача!  Ниночка, девочка моя! В гости ко мне? Просто чудо! – послышался мужской бас.
Николай Павлович, а это, конечно же, был он, преподавал мехмат в технологическом ВУЗе. Он был абсолютно правильным и честным. И выглядел соответственно – строгий тёмно-серый костюм-тройка, белоснежная рубашка, галстук-бабочка и шляпа. Небольшая аккуратная бородка и усы гармонично дополняли его внешность.
-А я-то думал, кто это так задорно смеётся в нашем дворе?
Профессор бодро приближался, раскрыв приветственные объятия. Одарив меня ледяным взглядом (и при чём здесь я?), Нина лучезарно улыбнулась дяде и добавила в голос мёду:
-Николай Павлович! Ах, какая прелесть, так рада видеть Вас! Ну, как Вы? Как Риф подрос! – Нина щебетала, не умолкая. – Познакомьтесь: моя лучшая подруга Алевтина – Николай Павлович, мой дядя.
-Друзья Ниночки – мои друзья, Алевтина! Безумно рад познакомиться!
-Взаимно, Николай Павлович!
-Девушки, давайте дадим Рифу пять минут, собаке это просто необходимо! Риф! – позвал он пса. – Мальчик мой, давай сегодня побыстрее, гостьи ждут!
Николай Павлович  снова повернулся в нашу сторону.
-Сейчас, за чайком расскажете мне про свою молодую жизнь.
-Николай Павлович, — робко начала Нинель. – Мы спешим, поэтому…
-Что? Спешите? – растерялся дядя. – Так вы что же, не ко мне в гости пришли?
-Не к вам, — ляпнула Нинка.
Николай Павлович заметно расстроился. Я посчитала нужным вступить в беседу.
-Николай Павлович, вы Нину не так поняли. Мы вообще ни к кому в гости не собирались. Мы про-
сто гуляли, дышали воздухом, много прошли пешком, устали. А у меня ещё камень в босоножку попал.
-Короче, мы присели в беседку отдохнуть, и даже не обратили внимания, какой это двор, — подхватила подруга. – Поэтому встреча с вами приятная неожиданность. Почему вы давно мне не звонили?
-Могла бы и ты, милая, звякнуть старику.  А в гости к себе я всё равно вас настоятельно приглашаю! Телефон никогда не заменит личного общения. Так что раз уж мы встретились… сам бог велел, как говорится! Кстати, Ниночка, я не сегодня – завтра всё одно собирался тебя побеспокоить – у меня к тебе имеется просьба.
Через минут десять на небольшой, но светлой и чистой, как и вся квартира, кухоньке профессора мы пили ароматный чай с бутербродами.
-Ниночка, ты же знаешь, никаких близких у меня нет, одна ты. К кому ж мне ещё обратиться? Как быть, не знаю… Мне, право, неловко, но… — неуверенно начал профессор.
-Николай Павлович! Ну, вы прям, обижаете меня! Ну, какая неловкость может быть? Говорите всё прямо, без стеснения! – выразила Нинок полную готовность помочь.
-Понимаешь, Ниночка, через четыре дня в нашей очаровательной столице состоится конференция, куда пригласили и меня. – Николай Павлович начал издалека. – Присутствовать на ней большая честь, да и сам я долго мечтал выступить перед такой уважаемой и компетентной аудиторией со своим докладом.
-Поздравляю вас! – выпалили мы с Нинкой одновременно, искренне радуясь за человека, и слегка развили эту мысль, наперебой высказывая ему одобрение:
-Это так чудесно!
-Вы просто обязаны поехать!
-Вы заслужили это!
Раскрасневшийся Николай Павлович рассказал нам, что будет представлять собой данная конференция, какие вопросы будут рассматриваться и даже изложил основную суть своего доклада. Нам всё это было абсолютно фиолетово, но пришлось делать вид, что мы внимательно слушаем. Вдруг глаза Нининого дяди погрустнели, он перевёл взгляд на Рифа и вздохнул:
-Но куда я дену своего мальчика? А собака – не хомяк, и даже не кот! Её два раза в день необходимо выгуливать. С соседями я общаюсь только на уровне «здравствуйте- до свидания», к тому же других собачников, не поверите, я не видел.
Он устремил на мою подругу умоляющий взгляд, Риф с грустными глазами устроился у ног хозяина.
-Ниночка! Только к тебе я могу обратиться с подобной просьбой. Я дам тебе второй комплект ключей и попрошу пожить здесь с недельку.
Нина молчала. У неё осталось две недели отпуска, и она явно не была рада перспективе выгуливать Рифа.
-Я тебе доверяю, девочка, как своей дочери, — продолжил тем временем Николай Павлович, решив, что молчание – знак согласия. – Можешь и Алевтину пригласить себя, веселей будет. А можешь Рифа к себе взять, это уж как тебе будет удобнее.
Я же не поверить в такую удачу. Окна этой квартиры выходили во двор и как раз на нужный подъезд дома напротив. Теперь подкараулить брюнетку будет проще и комфортнее. Сейчас главное, чтобы Нинок не придумала уважительную причину для отказа. Ещё желательно, чтобы она решила погостить тут, а не тащить собаку к себе. Я уже решила, что вечером всё расскажу Нинке – лучшая подруга как-никак – и главное теперь – согласиться. Воспользовавшись тем, что хозяин квартиры вышел в коридор за запасными ключами, я горячо зашептала Нинке прямо в ухо:
-Соглашайся, я тебе помогу! Более того, вечером ты услышишь мой рассказ и узнаешь, что присутствие в этой квартире может нам очень даже пригодиться.
А в голос добавила:
-Спасибо за доверие, Николай Павлович, я обязательно помогу Нине. А животных я люблю, у меня самой дома кошка. Я ещё ни разу не забыла её покормить или поменять воду. Я даже выгуливаю её. Редко, конечно же, но всё же… Мы справимся, не волнуйтесь.
-А ты, Ниночка, что скажешь? Чего молчишь? – Николай Павлович желал услышать согласие непосредственно от своей племянницы.
-Ой! Мне так нравится Риф! Так нравится! И теперь я целую неделю буду его хозяйкой, это так классно! Я боялась спугнуть удачу: вдруг вы передумаете? И вообще, разве я могу отказать вам в такой мелочи? – поддержала меня заинтригованная подруга. Хотя, на мой взгляд, играла она не очень хорошо, я бы точно засомневалась в искренности её восторга по такому ничтожному поводу. Но Николая Павловича занимали сейчас совсем другие мысли.
-Значит, решено?! – его лицо опять сияло. – Риф, мальчик мой1Эти барышни будут твоими хозяйками следующую неделю.
Риф тихонько  поскулил, положил передние лапы мне на колени, а морду – Нине. Мы умились, глядя на эту сцену.
Николай Павлович уезжал днём в воскресенье, чтобы в понедельник утром уже занять своё место в конференц-зале. Мы уверили его, что воскресным утром уже будем здесь, а предварительно созвонимся (я даже оставила ему свой номер телефона, так как Нина гостит у меня часто и подолу), вооружились ключами от холостяцкой квартиры и распрощались.
 
 
 
*   *   *
 
 
 
-Ну же, Тина, колись! Я бы и так постеснялась ему отказывать, но ты прямо заинтриговала меня всю! Итак, чем же нам может пригодиться эта квартира? – пытала меня Нинка на моей кухне.
-Чтобы можно было, не привлекая чьё-либо внимание, караулить брюнетку.
Нина поперхнулась чаем и уставилась на меня взглядом претендентки в сумасшедшие.
-У меня слуховые галлюцинации? Или у тебя крыша набекрень? Ты чего, совсем этим браслетом заболела?
-Да не в браслете дело, а в самой девушке! И не смотри на меня так, я не меняла секс-ориентацию! Просто она наверняка сможет вывести на одного человека, — объяснила я .
-А это что за хрен такой? На кой фиг он тебе?
-Он кое-что потерял, а я нашла, и хочу отдать.
Через минуту я поняла, что Нинку вовсе не удовлетворяют  мои «кое-что», «кое-кто» и «кое-где». Мы достали вино, налили в бокалы, и я не спеша стала ей рассказывать про свои вчерашние наблюдения и приключения. А когда я извлекла из тайника пенальчик, она и вовсе застыла с глазами-блюдцами и открытым ртом.
-Тинка! Так ты говоришь правду?! Боже, вот так повезло! А где баксы, здесь?
Нинка крутила в руках, рассматривая, пенал и его содержимое.
-Класс, Тинуля! Как собираешься деньгами распорядиться?
Нинка с намёком посматривала на меня: мол, лучшие подруги, как никак, все радости и горести пополам.
-Бабки же есть, гульнём как надо! За эти деньги там сутками голливудить можно!
-Во-первых, я не собираюсь их тратить, — я сразу же охладила её пыл. – А во-вторых, это мои деньги, в смысле, нашла их я, и мне решать, что же в итоге с ними делать.
Тем не менее, идея с кафе и мне пришлась по душе. Аркадий, по моим наблюдениям, тоже мог привести меня  к решению этой проблемы. Вскоре Нинка, заявив, что не оставит подругу в тяжёлую годину, отправилась в зал, где и заснула на диване уже буквально через минуту.
«Хорошо ей, — подумала я. – никаких животных, никаких забот. Я вот не могу себе позволить остаться где-нибудь на ночь, так как надо проявить заботу об Алиске!» Но все эти неудобства меркли, стоило моей кошечке потереться о мои ноги своим пушистым тельцем. Нинка никакую живность не держала, оттого все совместные посиделки происходили на моей территории.
Зевнув, я отметила про себя, что уже давно за полночь, воду, как всегда, уже отключили, поэтому теперь – только спать. Вставал ещё вопрос: если мы переедем к Рифу, как быть с Алиской? Взять с собой? А что, Риф – пёс воспитанный, и я знаю массу примеров, когда в одной квартире замечательнейшим образом уживаются собаки и коты одновременно. Но об этом я подумаю через несколько дней.
 
 
 
*   *   *
 
 
На этот раз я будила Нину. Наконец, приведя себя в порядок, она засобиралась к Василию Петровичу. Это её босс, который постоянно проводит операции через банк и может поведать подруге некоторые подробности. Я же должна заняться домашними делами: сходить за покупками, приготовить обед и яблочный пирог на десерт.
-Кстати, — заволновалась Нина. – Как я буду разговаривать с боссом? Он-то знает, что я по сути просто секретарша, с чего это мне вдруг интересоваться банками, да ещё во время моего драгоценного отпуска?
Поразмыслив так и эдак, мы пришли к выводу, что должна сойти за правдивую следующая история. Нинина тётя из провинции решила положить в банк кое-какие сбережения и несколько золотых украшений. С чего вдруг? Да сын её, алкоголик и дебошир, тягает вещи из дому и продаёт за бутылку. А чего ж не даст самой Нине? Да тётя боится, что ненадёжно: в городе большая преступность, кражи. В общем, хочет положить своё добро в банковскую ячейку и всё тут!
Выпив по чашке ароматного кофе, мы разошлись.
На улице накрапывал дождик. Раскрыв зонт, Нина бойко побежала на остановку, а я зашагала к рынку. Народу на базаре, как и всегда, было полно. Под крытыми рядами стояли мужчины и женщины, предлагая самый разнообразный товар. Впрочем, и торгаши были публикой весьма разномастной: кавказцы, узбеки, хохлы, ну и местные, конечно же, тоже. Я купила колбаски, кетчуп, подсолнечное масло, сверху аккуратно поместила мешочек с яйцами.
Зонт сложила в сумку: синоптики не обманули – дождь действительно был кратковременным. Освободив таким образом одну руку, я смогла купить довольно большой арбуз (благо, что живу в трёх минутах ходьбы от базара). Совсем рядом с рынком в два ряда выстроились ларьки, и я вспомнила, что мне не мешало бы обновить шампунь и дезодорант. Но арбуз оттягивал руки, к тому же, я купила яйца, которые грозили разбиться при первом же неосторожном движении руки. Я приняла решение отнести покупки домой, а потом налегке сгонять за средствами личной гигиены.
Дома Алиска встретила меня сонным мяуканьем. Я распределила продукты по местам, чмокнула кошку в нос и побежала в ларьки.
С одной стороны, однообразие – это плохо. С другой – от множества товаров на витринах сразу же зарябило в глазах и как всегда встала дилемма: что же лучше? Я побродила между ларьками, приценилась и наконец-таки приобрела необходимое. В самом хорошем расположении духа я медленно пошла домой, наслаждаясь погодой.
Уже приближаясь к проезжей части, я увиела прекрасную барышню. Которая тоже торопилась перейти дорогу. Точнее, девушка была обычной: фигура вполне приличная, а лица я и вовсе не видела, так как она шла впереди. Прекрасным был её наряд: джинсы-стрейч с вышитым орнаментом по низу слегка клёшных брючин и такого же цвета джинсовая курточка с таким же орнаментом по краю рукавов. Я ещё месяц назад положила глаз на такого рода джинсовый прикид, да только всё никак не получалось купить: то не мой размер, то слишком массивная или, наоборот, очень узкая отделка, то не мой цвет, а потом я в течении месяца растратилась и у меня просто кончились деньги. Впереди идущая девушка была чуть выше и худее меня, поэтому размеры костюмов нам требовались разные, в остальном же наши вкусы полностью совпадали. На ней был костюм грязно-оранжевого – кирпичного -  цвета с самой красивой из виденных мною каймой. Всё это здорово сочеталось с её рыжими, как и мои, волосами. Я невольно засмотрелась на модницу, мысленно представляя в этом наряде себя и даже от удовольствия на секунду прикрыла глаза.
И вдруг послышался глухой удар. Я открыла глаза и обомлела: на огромной скорости нёсся к повороту огромный чёрный «Мерседес», я хотела запомнить номер, но успела разглядеть только последнюю восьмёрку, и автомобиль скрылся из виду. А на дороге уже стала собираться толпа любопытствующих. Я  уставилась на лежащую девушку, костюмом которой восхищалась всего пару секунд назад. Мои ноги сами по себе пришли в движение, и я кинулась к пострадавшей.
Она лежала неподвижно, правая нога и рука были неестественно вывернуты, в глазах застыл ужас приближающейся смерти. И в эту секунду от ужаса узнавания и страшных предчувствий расширились мои глаза. Всё дело в том, что я узнала девушку, хотя теперь она вовсе не смеялась. Это была рыженькая из тройки подвыпивших девиц в «Фараоне», подружка той брюнетки, за которой мы с Нинкой следили.
-Господи, люди, что же это происходит? – завопила какая-то тётка.
-Молодая совсем… — горестно вздохнула дама в кожанной жилетке. – Что, не дышит? Не уж-то насмерть?
-Пьяная, небось, или обкурилась и шла, открыв варежку, — осуждал девицу средних лет мужчина в клетчатой кепке.
-Ну не все ж яны, молодыя, пьють, ента во не пьяница! – возразила ему бабка в весёленьком цветастом платочке, вспомнив, вероятно, свою внучку, примерную во всех отношениях, и стала на защиту пострадавшей. – А уж как ездиють! Она не виновата, тый… — бабка попыталась выговорить название машины, но плюнула и только ещё больше рассердилась. – Дык ён имчался, як на пожар! Куды тама увернуться, успеешь, разве?
Я тем временем попыталась пощупать пульс, его не было. Дыхание тоже не определялось: молодой парень, присевший, как и я, рядом с пострадавшей на корточки, поднёс ей под нос зеркальце от её же пудреницы, и оно вовсе не запотело. Её сумочка, кстати, лежала в полуметре поодаль, раскрывшись от удара об асфальт. Из неё высыпались традиционно носимые в сумочке женские прибамбасы: пудра, помада, носовой платок с инициалами «И.К.» и какая-то «корочка», в смысле, документ.
Вздохнув, парень сложил всё обратно в ридикюльчик и стал разглядывать документ. Я тут же  скосила глаза в нужном направлении и узнала, что это читательский билет на имя Дориной Марты Сафроновны  из библиотеки имени В.И.Ленина.
К сожалению, Марте уже ничем нельзя было помочь. Послышались приближающиеся сирены «Скорой помощи» и милиции, и толпа начала расходиться. Я ситуацию прояснить до конца не смогла бы, так как в тот момент замечталась и непосредственно наезда не видела. А потому я быстренько постаралась затесаться в заметно поредевшую толпу зевак и через секунду уже бежала к дому.
Не подумайте, что я испугалась встречи с милицией, просто я представила всю тягомотину допросов и всё такое, а толку-то ноль, поскольку я ничего, можно сказать, и не видела.  К тому же я подсознательно чувствовала связь между подсмотренным мною отрывком жизни в кафе и этим ДТП. Получается, что девушку сбил не пьяный водитель по неосторожности, а абсолютно трезвый, сознательно направивший свой автомобиль прямо на бедную Марту? А если это не случайно, значт, и я могу стать следующей жертвой?
Я металась по квартире, меня бил озноб.
«Хотя. Стоп, если это действительно убийство, то причин для этого могло быть две, — пыталась я себя успокоить. – причиной могли стать и какие-то другие её знакомства и отношения, не как не связанные с пенальчиком».
За эти дни я просто внушила себе, что пенал выронил именно ЗП. Наверное, потому, что в ином случае находка не была бы такой интригующей. А мне так хотелось хоть каких-нибудь приключений!
Дрожащими руками я налила себе крепкий кофе, открыла балконную дверь и закурила.
«Однако, вторая причина, — продолжала рассуждать я,  — пенал. ЗП обнаружил пропажу, подумал, что взяли девчонки и давай за это вытрясать за них душу! Господи, надеюсь, никто не видел, как я это подобрала? Наверное нет, иначе бы Марта не лежала бы сейчас посреди дороги, а вытирала бы губки после очередного ужина в каком-нибудь кафе белоснежным платочком с инициалами…»
Мои мысли были самым беззастенчивым образом прерваны резким звонким в дверь. Я подпрыгнула и замерла, а Алиска устремилась в прихожую.
«Мамочки, неужели это уже за мной?» — пронеслось у меня в голове. Я стояла в замешательстве, тупо озираясь по сторонам.
 
 
*   *   *
 
 
Звонок провзенел ещё раз, после чего послышался звон ключей и щелчок отпираемого замка. Я неслышно скользнула в ванную комнату и застыла там, стараясь не дышать. А по квартире явно кто-то ходил, причём по хозяйски: хлопнули холодильником, включили телевизор.
«Ну надо же, какие наглецы! – встрепенулась я. – Думают, раз меня дома, так решили подождать со всеми удобствами!»
Враги – а как их ещё назвать? – тем временем сходили в туалет.
«Мамочки, — в ужасе подумала я, разом утратив былую браваду. – Сейчас пойдут мыть руки!»
Однако в ванную не сунулись, послышался шум льющейся воды в кухне. А там и мыло есть, правильно. По квартире, как ни в чём не бывало, носилась Алиска (я слышала, как она пробуксовывает на поворотах) и видимо, как часто случается и со мной, попала под ноги «пришельцу».
-Алиса, фу, ну что ты носишься? Скажи-ка мне лучше… — послышался знакомый мне с детства голос, который прервал мой ор:
-А-а-а! Мамочки! Нинка! Подлая, мерзкая Нинель! Десять минут в квартире и молчишь?! Удавлю!!! – сделав страшные глаза, я кинулась на подругу.
На Нину было жалко смотреть: бледная, губы дрожат, глаза закатываются, короче, все симптомы готовящегося обморока. До этого, правда, не дошло – рядом оказался стул и заботливо поднесённый мною стакан воды. Подруга присела, удерживаясь за обеденный стол двумя руками, отпила водицы. Я в это время старательно обмахивала её газетой.
-Нин, ты чего? А? Ну, что с тобой? Всё, прошло уже?
Лицо подружки и действительно обрёл былую свежесть, и она смогла даже произнести пару слов:
-Свинья ты безрогая, Тина! Плесень ты, и имя у тебя соответствующее! До инфаркта довести хотела, дура припадочная?
-Я? Я?? А сама? Чего молчала? – возмутилась я.
-А с кем мне надо было говорить? Я животных не держу, и с ними, как ты со своей Алисочкой, разговаривать не привыкла!!! – Нинка нервно закурила. – На неделю сон отбила! Не психолог ты, а псих самый натуральный! Чего в ванной притаилась, гадость ты эдакая?!
Я тоже схватилась за сигарету, мы вышли на балкон, где я в красках поведала Нинке о происшествии.
-Понимаешь ты теперь, — итожила я своё повествование, — чего я испугалась? Сначала увидела одну девушку, черноволосую, буквально на следующий день. И вот сегодня эта рыжая. И её, скорее всего, убили. Может, они подбираются ко мне? – я моментально покрылась холодным потом. – Ни-и-ин! Что делать??
-Ну…
-Кстати, — перебила я её красноречие. – А как ты вошла? Ты же ключом дверь открыла, а я вроде не теряла…
-Вот склерозница! – засмеялась Нинка. И в тот же миг я врубилась в ситуацию.
Не так давно мои родители уехали жить в деревню, оставив квартиру мне. Через какое-то время одна в квартире осталась и Нинка, но её родители, к сожалению, погибли в автокатастрофе. И тогда мы обменялись запасными комплектами ключей от своих квартир. Во-первых, может случится, что ключи потеряются или просто забудешь их дома, а дверь захлопнется, вот подруга и выручит. А во-вторых, мы друг от друга никогда ничего не скрывали и разрешили пользоваться ключами друг друга в моменты необходимости, если хозяйка будет отсутствовать. Но график рабочих и выходных дней у нас был одинаковым, и так уж получилось, что пользоваться ключами друг друга не пришлось. Сегодня Нинка впервые вторглась на мою территорию без моего ведома. А я с перепугу не сразу вспомнила про наш обмен ключами.
-Я пришла с работы, тебя не было, — объясняла Нинель. – Зашла к себе, взяла кое-какие вещи. Позвонила по телефону – ты опять вне дома. Тогда я взяла эти ключи, на случай, если ты всё ещё не успеешь вернуться. И правильно сделала – хоть ты и явилась домой, открывать дверь на призыв звонка не спешила.
-А какие вещи ты взяла?
-Да так, смена белья, косметика, зубная щётка. Мы же решили для пользы дела пожить вместе, а у тебя киса – не бросишь ведь. А в свете последних событий я уж тебя точно не брошу! – Нина ободряюще взглянула на меня.
Я благодарно улыбнулась, мы обнялись, и Нинка стала рассказывать, что узнала она.
Оказывается, что ячейки, где можно спрятать деньги, драгоценности, документы и т.п., есть почти в каждом банке. Какой самый надёжный? С этого вопроса Нинин босс, Василий Петрович, долго смеялся:
-Да что, у тебя тётка миллионерша? Украшения, небось, хоь и золотые, но обычные: одна-две тоненьких цепочки, малюсенький кулончик, пара серёг да несколько колец. Или у неё во всех украшениях огромные бриллианты? А? А долларов сколько: две? Три сотни?
Василий Петрович задорно улыбался, ситуация его явно забавляла. Нинка же по моему совету сделала ему комплимент.
-Василий Петрович! Вы же для меня просто незаменимый человек! Ну, к кому я ещё смогу обратиться? Всё равно тётке решать, я ей только информацию выдам. А вы заодно, таким образом, повысите уровень знаний своего работника. Идёт?
Оказалось, что «Ирвинг-банк» и есть самый надёжный. В договоре на аренду ячейки может быть оговорено, что только тот, кто зарезервировал ячейку, может её открывать. А может будет разрешено пользоваться тем, у кого есть ключ. Но аренда в «Ирвинге» самая дорогая.
-Если думает арендовать на длительный срок, то пусть готовит только золотишко, — подытожил Нинкин босс. – А доллары как раз на аренду и уйдут.
Он посоветовал парочку банков с гораздо более дешёвой арендой, однако, про это Нина слушала уже в пол-уха – главное мы узнали.
-Я думаю, что этот пенал всё же надо вернуть со всем содержимым… — задумчиво сказала Нинель. – Только как к этому ЗП подобраться?
-И не убьёт ли он меня? – я опять не на шутку разволновалась. – Может, за этим ключом такая тайна, что убить могут только за то, что я вообще знала о его существовании.
Мы замолчали, пытаясь додуматься до наиболее выгодного выхода из данного положения. У меня в голове был сумбур: помню, что обдумывая ход вещей до прихода Нины, наткнулась на какое-то несоответствие, нестыковку деталей. Но приход подруги получился для нас на этот раз не совсем радостным, с небольшим нервным потрясением, отчего мои мысли сначала переплелись в тугой клубок, а потом и вовсе улетучились. Что же меня тогда смутило? Немного понапрягав мозги, поняла, что в данную минуту ничего не вспомню, может со временем, эта информация всплывёт в мозгах сама.
-В «Ирвинг» идти, я думаю, опасно! – озвучила Нинка мои же мысли. – Твой ЗП, как я его себе представила, не из тех, кто разрешит пользоваться ячейкой любому, кто сможет завладеть ключом. А мы только засветимся перед этими людьми!
-А, может, наоборот? – в глазах у меня вспыхнула догадка. – Может, он как раз оговорил этот пункт, имея в виду жену или какого-то ближайшего друга, компаньона, а теперь мечется: кто-то получил доступ к ячейке, и он даже не знает кто это, а сам ЗП остался с носом.
Мы принялись обсуждать эту тему с разных сторон. Можно было просто отправить пенал в «Ирвинг», пусть бы передали владельцу. Но если будем действовать официальным путём, нас обязательно вычислят: ЗП под благовидным предлогом отблагодарить честного человека мигом узнает мои данные. К тому же, я отдаю в этом случае в чужие руки три тысячи долларов. Эта сумма выглядит очень аппетитной добавкой к зарплате, даже если её поделить человек на десять. А кто сказал, что в банке работают только честные люди? В этом вопросе я бы и за милицию не поручилась. Отдадут ключ, больше, скажут, ничего не было. Тогда уж ЗП точно вычислит меня и кокнет. В общем, решили, что официальный путь отпадает.
-Тогда надо следить! – проснулся в Нине Коломбо. – За брюнеткой! Ты права, из окон квартиры Николая Палыча отлично всё видно. А Риф, если что, след хорошо берёт!
-Да, но мы теряем два дня: ещё пятница и суббота, и только в воскресенье после обеда можно будет заняться этим, — взгрустнула я. – Может поискать знакомых Марты? Я хорошо запомнила все её данные. В справке могут дать адрес – только плати! У соседей… Стоп! Я же её данные из читательского билета узнала! Она была записана в библиотеку им. В.И.Ленина!
-Классная идея! – подхватила Нина. – Прикидываемся родственниками, просим посмотреть формуляр, мол, какие книги она должна, пообещав найти их и вернуть в библиотеку.
-Точно, на формуляре должен быть и адрес, и место учёбы-работы! – возликовала я – И это, что самое главное, достаточно безопасная попытка узнать что-либо о ЗП. И к этому можно приступить прямо сейчас!
-Я готова! – загоревшись идеей, Нина умудрилась поправить макияж за считанные минуты.
Я тоже засобиралась. Но, если Нина гость, хоть и тот, кто может похозяйничать, то я – хозяйка этой квартиры. Поэтому сначала я помыла посуду, оставшуюся ещё с завтрака, подсыпала немного корма Алиске. И тут я опять обратилась к подруге:
-Слушай, а что мы в самой библиотеке скажем о Марте. Мы, мол, родственницы, а что ж она сама не пришла? Трагедия случилась пару часов назад, вряд ли родственникам придёт в голову решать вопросы с библиотекой в первые дни после случившегося. К тому же формуляры стоят хоть и по алфавиту, но в ячейках: здесь ПТУшники, там студенты этого института,  там – другого, а ещё где-то – школьники, ну и так далее. А мы даже не знаем, где она училась. Да и милиция уже, возможно, побывала в библиотеке, так что родственниками представляться опасно, тогда и менты нас искать начнут.
-А формуляр её? Может, какой подружки? – предположила Нина.
Воспоминание о каком-то несоответствии чего-то опять щёлкнуло в моей голове, но догадки не последовало.
-Формуляр точно её – там её фотография, — ответила я уверенно.
Налив себе ещё по чашке кофе, мы принялись думать, выдвигая разные версии, рассматривали все «за» и «против». Остановились, наконец, на желании вернуть утерянную вещь.
 
 
*   *   *
 
 
Погода стояла хорошая.  Дождь прекратился, тучи рассеялись и выглянуло уже почти осеннее солнышко. Листья начали желтеть. Капли недавнего дождя слепяще сверкали в солнечных лучах.
В моей сумочке лежали старые часы с поломанным браслетом и мой читательский билет в эту же библиотеку, который я даже и н надеялась найти: прошло уже несколько лет, как я окончила институт, и в библиотеку я с тех пор не показывалась.
-Девчонки! – послышался голос из кустов. – Прогуляемся?
Дорога к источнику знаний, коим, как известно, является книга, шла через парк: газоны с травой, кусты, не всегда аккуратно подстриженные, лавочки с облупившейся краской зелёного цвета, частично поломанные, и фонари, в большинстве своём разбитые. И это почти в самом центре города! Просто жуть! Зато в пяти метрах от парка – один из новомодных ресторанов «Zio pepe», очень красивый как снаружи, так и изнутри, с назойливо вежливыми официантами и ужасающе высокими ценами. Словом, город  контрастов!
          -Ой, ой, ой! Какие мы гордые! Прорезался ещё один, ещё более пьяный голос, следом за ним – ржание всех остальных подвыпивших подростков, рассевшихся на одной из скамеек, самой, пожалуй, укромной: с трёх сторон её окружали кусты.
-Наверное, там и пьют на месте! Козлы малолетние! – процедила Нина. – куда только милиция смотрит?
При последнем слове мы тревожно переглянулись: оно сработало напоминанием о тех трагических событиях, которые могут иметь отношение и к нам.
К счастью, запугать ещё раз самих себя горькими думами мы не успели, поскольку я уже тянула на себя тяжеленную дверь библиотеки.
В холле было почти пусто. Мы огляделись. С тех пор, как я захлопнула за собой дверь библиотеки, дописав-таки свой дипломный проект, здесь ничего не изменилось. Но библиотека – это не место отдыха отмороженной молодёжи, библиотеку посещают благовоспитанные юноши и девушки, а также взрослые интеллигентные люди, поэтому здесь ничего не бьётся и не ломается по вине посетителей. Я решила, что и в течении ещё нескольких десяток лет всё останется по-прежнему.
Гардероб был закрыт, ведь ещё только самое начало сентября, и верхняя одежда ещё покоилась в шкафах. Посетителей почти не было – мало кто попрётся в библиотеку в первые же дни учёбы. Около лестницы, которая вела на второй и третий этажи, стоял стол, за которым восседала огромная тётка в вязаном платке, накинутом на необъятные плечи. Тётка следила за тем, чтобы в хату-читальню не ходили без билетов, и регистрировала всех, кто пришёл.
Когда мы вошли, «охранник» зло посмотрела на нас,  шумно вздохнула, потом её глаза почему-то буквально впились в Нину, и она не оторвала взгляда, даже когда мы вплотную подошли к её столу.
-Добрый день! – прекрасно осознавая, что в данном случае наша с Ниной привлекательность роли не играет, я всё же очаровательно улыбнулась.
-Здравствуйте! – кивнула Нинка, почти загипнотизированная взглядом этой милой тётеньки.
-Я хотела обратиться к вам с просьбой…
Только после этого секьюрити перевела тучный, как и сама, взгляд на меня и рявкнула:
-Чего надо?
Моё терпение было на пределе, но я постаралась остаться вежливой.
-Я клиент библиотеки, читательский билет есть. Не так давно сидя в читальном зале, я обратила внимание на двух девушек. Одна из них сидела за столом и работала со стопкой каких-то книг и журналов. В зале, как  всегда…
-билет твой где? – беспардонно перебили меня.
-Здесь, со мной, но я…
-Много вас тут ходит, погреться захотели небось, да? Байки травите! В библиотеку раз пришла – показывай билет и иди в зал, а разговоры мне разговарить некогда! Или покзывайте билеты или проваливайте! – тётка кричала. И по большому пустынному холлу радостно разгуливало эхо.
Я её речь нашла нелогичной: ну кому придёт в голову достаточно жарким сентябрьским днём греться в прохладе помещения? И почему это ей некогда «разговоры разговарить»? По-моему, наоборот, это хоть какое-то для неё развлечение. Однако ничего говорить вахтёрше я не стала.
-Пожалуйста! – я достала билет, но не раскрыла: год, когда мне его последний раз продлевали, говорил о том, что пару недель назад я не могла быть в их читальном зале. Поэтому, одновременно с билетом я сунула под нос «цепному псу» часы и быстро затараторила:
-Мне сейчас не нужно в библиотеку. У меня другая проблема! Вот, часы! – я размахивала тикалками, привлекая к ним внимание, а билет опять сунула в сумку. – Это забыла на столе в читальном зале одна девушка. Хочу отдать. Но с тех пор мы в библиотеке не встречались, видимо ходили в разные дни.
-А я тут при чём? Отдавай, коли честная такая выискалась, — видимо, тётка ненавидела только тех, кто пытается проникнуть в «святая святых» — читальный зал, а поскольку мы туда не рвались, её голос сразу стал мягче, а взгляд стал менее цепким.
-А дело в том, что я не знаю её! – бросилась я в объяснения! – Просто тишину зала вдруг разрезал радостный клич: «Марта! Дорина! Ты в библиотеке? Кто сдох?» На этот возглас непроизвольно повернули головы все находящиеся в читальном зале, в том числе и я. Девчонки пару минут пошептались и ушли. Я тоже уже собиралась на выход и, проходя мимо стола, за которым сидела та девушка, увидела, что она забыла часы. Видите, здесь ремешок порвался, поэтому на руку их было не надеть, положила рядом с собой на стол, да забыла. Однако догнать мне её не удалось, и с тех пор я её не видела.
Взгляд тётеньки потеплел, она даже позволила себе немного улыбнуться.
-Моя дочь тоже недавно потеряла часы, сейчас такие застёжки делают – ужас! Вот раньше сделают ремешки – так уж надёжно на руке закрепишь часики. А эта…
-Дорина Марта! – услужливо подсказала Нина, которой до этого не пришлось вставить ни словечка.
Вахтёрша библиотеки начала по алфавитному списку искать интересующую нас личность, попутно продолжая вещать о некачественности современных часов и безответственности современной молодёжи. В расслабленном, нерабочем, так сказать, состоянии тётка неожиданно оказалась вполне интересным, начитанным – работа у неё такая – собеседником.
Минут через пять мы, расставшись хранительницей библиотеки почти друзьями, вышли на улицу, держа в руках листок, вырванный из моего блокнота, куда я быстренько записала все необходимые данные: Дорина Марта Сафроновна, 1982 года рождения, студентка третьего курса педагогического колледжа, в общежитии которого и проживает.
 
 
*   *   *
 
 
          Подростки куда-то исчезли, видимо, всё выпили уже. На одной скамейке сидела парочка пенсионеров, ещё на двух лавочках расположились молодые мамы с колясками. Мимо нас на высоченных каблуках и в юбочках, коротких по «самое не могу», продефилировали три девчушки, по виду старшеклассницы, с огромным количеством косметики на лицах. Остановившись под огромным дубом, они, ни грамма не стесняясь, что их могут увидеть родители или учителя, закурили «Парламент». И где только деньги берут на такие дороженные сигареты?
Мы с Ниной выбрали лавочку почище и, присев, тоже закурили.
-Ну, что ж, надо податься в общежитие, где жила Марта, поговорить с девчонками, — констатировала Нинель.
Я согласилась. Только девчонки уже явно будут знать про случившееся: милиция, скорее всего, уже успела их найти, сообщить о случившемся и побеседовать о пострадавшей. Кем же нам представиться? Поразмыслив, решили поход в общежитие оставить на завтра – авось, за ночь придумаем, что сказать лучше – а сейчас отправиться домой.
-Может, зайдём в «Фараон»? – предложила Нинка. – Там, возможно будут оставшиеся две подруги или даже сам ЗП.
Из скверика, где мы сейчас сидели, ко мне домой можно было идти двумя путями, один из которых как раз мимо этого заведения.
В «Фараоне» было на редкость многолюдно: ни одного свободного места. За стойкой стояла женщина лет 35-40. Ага, у Аркадия выходной. Барменша нам улыбнулась и сообщила, что свободных мест у них нет. Я окинула взглядом присутствующих, но никого, кто меня мог бы заинтересовать, не было, а следовательно, в кафе нам больше делать было нечего.
Мы почти пришли домой – осталось только перейти проезжую часть и пройти непосредственно до подъезда метров сто. Действуя по всем правилам, мы посмотрели налево, направо, а уж потом начали переходить дорогу. От остановки стал отходить автобус, и мы ускорили шаг. И вдруг из-за автобуса вынырнул большой чёрный «Мерседес» и понёсся на бешенной скорости. Люди на остановке оживились, особо впечатлительные женщины завизжали, но мы, к счастью, были уже на тротуаре. Машина-убийца удалялась, я успела лишь заметить цифру восемь – последнюю в номере автомобиля и похолодела: последняя восьмёрка была и у машины, тоже, кстати, чёрного «Мерседеса», на которой уехали из кафе ЗП со своей компанией. Конечно, на таких машинах ездят так называемые «новые русские», и всегда на большой скорости. Возможно, это просто совпадение: подумаешь – последняя цифра сошлась! Да таких номеров куча! Но вдруг они подбираются ко мне? Как они смогли вычислить? Да что я, в конце концов, сделала?
К дому мы добрались на ватных ногах, с липким холодным потом, выступившем на лбу, и с ужасом в глазах. Ужинать совсем расхотелось. Выпив по чашке горячего чая, мы молчали, боясь озвучивать страшные мысли. Ещё больше я боялась, что Нинка возьмёт сумку со своими вещами и отправится к себе. Ведь сначала, когда она перебиралась ко мне, всё было таинственно-интригующим, теперь же становится, похоже, очень опасным для жизни, есть от чего испугаться. Но я бы Нинку в беде никогда не оставила, надеюсь, она поступит также.
-Ладно, Тинка, давай-ка лучше выспимся как надо, а с самого утра рванём в колледж.
-И что скажем? – я была счастлива: Нинка со мной! Но чувство тревоги не покидало. Подруга тоже заметно нервничала.
-Сориентируемся на местности! – Нина встала и закрыла балконную дверь. – Ну-ка, Тинуля, проверь замки на входной двери, все ли закрыты?
От этого мне сделалось совсем страшно.
-я боюсь, — тихо сказала я.
-Зато я смелая, аж некуда! – с иронией произнесла Нинель и решительным шагом направилась к входной двери. – Так уж и быть…
И тут раздался звонок в дверь. Я как сидела, так и замерла, не шевелясь и даже затаив дыхание. Нинка же опрометью бросилась назад в кухню, задела табурет, который с грохотом упал на пол. Ясно, что звонивший, услыхав этот шум, убедится в наличие хозяев дома. Я на негнущихся ногах подошла к двери. Из кухни робко выглядывала «смелая аж некуда» Нина.
-Кто? – я не узнала свой голос, таким он получился тонким и жалобным.
-Горводоканал, — хриплый мужской голос молвил в ответ.
Я набралась смелости и осторожно прильнула к глазку. На лестничной площадке перед моей дверью стоял среднего роста мужик в клетчатой кепке, с рыжеватыми усами и нагло улыбался. Хотя, почему нагло? Так я скоро вообще никому не буду верить! Однако, этому типу верить всё равно никакого желания не было. Его лицо показалось мне смутно знакомым, но точно вспомнить. Где именно я его видела не смогла.
-А родителей нет дома, я дверь не открою, — непонятно почему сказала я, видимо, из-за голоса, который звучал сейчас уж очень по-детски.
-А старшая сестра? – прохрипел водопроводчик.
-Нет у меня никакой сестры! Уходите! Мне мама сказала, чтобы я сразу милицию вызывала!
Дядька ещё немного потоптался на лестнице и ушёл. Окно спальни у меня выходит во двор, поэтому мы с Нинкой рванули туда и смогли украдкой проследить за мужчиной – он действительно ушёл.
-Как они меня вычислили? Идти в милицию? Господи, Нинка, что делать? – я чуть не рыдала.
          -В ванную! Быстро! – скомандовала Нина.
          Этот звонок словно включил в ней какую-то кнопку.  Не успела я опомниться, а она уже скакала вокруг меня с ножницами. Благо, что Нинель попутно с обучением в ВУЗе по вечерам ходила на курсы парикмахеров: мне оставалось надеяться, что к постоянно практикующему парикмахеру после её «колдовства» идти не придётся. От рождения мы с Ниной были русоволосые, как я уже говорила. Но так уж получилось, что своё мастерство парикмахера подружка оттачивала на других – родня, сокурсники – а свои волосы она не остригала и даже не красила. Я же в отличие от неё экспериментировала с волосами много раз.  До того момента, как я пошла с Ниной в ванную комнату, у меня была рыжая шевелюра до плеч. Глядя на мои многочисленные новшества причёсок, Нина всё же на прошлой неделе решилась и купила на отпускные дорогую, но очень хорошую краску для волос, обещающую цвет «Снежная лавина» и способную окрасить без предварительного отбеливания чуть ли не брюнетку. И вот теперь Нина жертвовала этой краской для меня.
          А краска действительно стоила потраченных на неё денег: через полтора часа из зеркала на меня глядела девушка с короткой, но пышной, стрижкой белого цвета, при чём получилось так натурально, что даже я сама засомневалась, не приснились ли мне махагоновые локоны.
          -Даже парикмахер может подумать сначала, что это твой натуральный цвет! – Нина явно была довольна своим творением. – Тина, ты очаровательна!
          Далее решено было с утра перебраться в Нинину квартиру вместе с Алиской, а там и к Николаю Павловичу придёт время идти на постой. Одежду, в которой меня видели около «Фараона» и возле сбитой машиной девушки, я решила пока не носить. В этом мне здорово помогла погода. Хоть дождь теперь и не шёл с утра до вечера и часто светило солнце, стало значительно холодней из-за пронизывающего северного ветра, поэтому в том сиреневом свитере и розовой юбочке сейчас всё равно было бы холодновато.
          Надо признаться, что на морозе у меня слегка краснеет нос, и в холодное время года я предпочитаю яркие тона помады, иначе нос будет краснее губ. Сейчас же я решила полностью сменить имидж, чтобы сбить с толку тех, кто за мной следит, и окончательно сбить их с толку. Я отбросила в сторону свой летний нежно-розовый блеск для губ, а прихватила красную помаду, тушь (летом я обычно ей не пользуюсь), румяна и даже тени для век, то есть полный комплект зимней боевой раскраски.
          А в десять часов утра в пятницу Алиса пыталась освоить квартиру  моей подруги.
 
 
*   *   *
 
 
          Я всё утро смотрелась в зеркало. Следовало признать, что эта причёска подходила мне ничуть не хуже предыдущей, а белоснежный цвет волос здорово гармонировал с ещё не успевшим сойти летним загаром. В общем, сама себе я очень даже нравилась. Нина тоже не упускала случая восхититься моим новым прикидом, нахваливая, таким образом, свою работу.
            Тёмно-зелёный джинсовый костюм – брюки и куртка- классического покроя бесподобно сочетались с оранжевой вязаной кофточкой. Нинка одолжила мне апельсиновую помаду в тон свитерку. Туфли и сумка из рыжей кожи вписались сюда как нельзя лучше. Оглядев себя в зеркале, я залюбовалась, замечталась и даже забыла о неприятностях.
-Тина, гляди! – раздался из туалета радостный голос подруги. – Она у тебя просто молодец! Ты уже освоилась, Алиска?
-Что она наделала?- поинтересовалась я, удивляясь.
Алиска – очень аккуратная кошка. Сначала, когда я только подобрала её (ей было не больше двух месяцев), она несколько раз ночью писала, где придётся, даже на мою кровать, но буквально через неделю всё наладилось, и Алиса ходила исключительно в свой унитаз – специально купленный мною кошачий туалет.  Спустя пару месяцев после этого меня вдруг встревожил тот факт, что Алисин туалет постоянно сухой и чистый, никаких неприятных запахов не из каких углов тоже не было. Я уже начала искать номер телефона ветеринара, но совершенно случайно разгадала эту тайну без всяких специалистов, зайдя в туалет в тот момент, когда моя киса расположилась по своим делам прямо на ободке моего унитаза. И с тех пор она всегда пользуется, так сказать, взрослым унитазом, а её туалет я за ненадобностью и вовсе убрала. А когда собиралась к Нине, я об этом не подумала, но волновалась я, как оказалось, напрасно – Алиса быстро освоила Нинин унитаз.
-Очень аккуратно всё сделала, прямо в унитаз! Умница моя! Тина, она на унитаз сходила пописать! – объяснила Нинка свой восторг, появляясь из туалета. – Я-то знаю, что она у тебя ходит на унитаз, но у меня, в чужой квартире, она тоже сразу  сообразила, куда надо пи-пи!
-Ну и что тут такого? – я, безусловно, была горда своей кошкой, но старалась это не очень-то показывать (чтоб не сглазить!). – А ты, будучи у кого-нибудь в гостях, разве не сразу соображаешь, что надо пользоваться унитазом в туалете?
-Тина! Тина, ну ты думай, что говоришь! – Нина, казалось, была возмущена до глубины души. – ты меня хочешь поставить на одну умственную планку с кошками? – ворчала подруга, украшая себя модной в этом сезоне яркой шейной косыночкой. – Ты хоть знаешь, что кошки – одни из самых глупых животных?
Алиса, словно понимая весь наш разговор, недовольно сморщила мордочку.
«Обиделась, что ли? – мысленно обратилась я к своему питомцу. – Не обращай внимания, девочка, Нинка шутит!»
-Безусловно знаю, моя кошечка! – ответила я подруге фразой из аналогичного нашему диалогу анекдота.
-Ну-ну, я смотрю, вам с Алиской не нравится в гостях? – намекая на то, что здесь хозяйка она, иронизировала Нина.
Мы поцеловали «глупое созданье» и отправились пытаться найти знакомых Дориной.
 
 
*   *   *
 
 
Педагогический колледж был заполнен студентами, толпа которых встретила нас ещё у входа. На крыльце, на ступеньках и на скамейках, стоящих вдоль учебного корпуса, стояли и сидели девушки и редкие юноши (учителей-мужчин в нашей стране гораздо меньше, чем женщин). Они курили, разговаривали, смеялись. Студентов на улице было довольно много: или сейчас большая перемена, или у каких-то групп отменили, по уважительной, конечно же, причине, занятия.
-Извините, девушки, вы не на третьем курсе учитесь? – попыталась начать поиски Нина.
Девушек, к которым мы обратились, было трое (и почему мне в последнее время девушки попадаются тройками7), все абсолютно непохожие друг на друга. Они, как и большинство студентов, курили. Одна из них выпустила дым прямо вопрошающей Нине в лицо, улыбнулась, обнажив далеко не идеальные зубы:
-Не-а! А чё вам, тётки?
Надо отметить, что мы с Ниной и по возрасту, и по внешнему виду ещё совсем не тянули на «тёток», просто у современной молодёжи принять так называть лиц женского пола вне зависимости от того, сколько им лет (это меня просвещают мои учащиеся). То есть даже девочку лет десяти эти барышни смело могли назвать тёткой.
-Мы ищем одну третьекурсницу, — я улыбнулась, пытаясь установить контакт. – Не подскажите ли, как можно найти студентов третьего курса?
-Мы  только на первый поступили, — ответила самая симпатичная из троих. – Но у меня подруга учится на нужном вам курсе. Так вот, они сейчас на практике, по детским садам. Я там знаю некоторых девчонок…
-Хватит трепаться! – отрезала первая. – Ещё неизвестно, кто такие эти бабы, а ты сразу знаешь всё! Чего надо?
-Так нам, собственно, третий курс… — замялась Нина, ошалев от хамства какой-то соплячки.
У меня же появилось стойкое желание послать этих девиц куда подальше и обратиться к другим студентам или в деканат. Не сделала я это потому, что другие студенты могут оказаться не лучше. Быстро прикинув, чем таких девиц можно заинтересовать, я принялась самозабвенно придумывать.
-Понимаете, мы у одной девушки заняли довольно крупную сумму денег, но на встречу, где я должна была вернуть долг, придти, к сожалению, не имели возможности. Вот теперь ищем её.
«Да уж, придумала, так придумала! – испугалась я своей сказки. – Кто ж даст деньги незнакомым людям?» Однако, студентки, к счастью, не обременяли себя трудом вникать в детали и немного подумать.
-Ну, наверное, тогда это… — заговорила симпатичная.
-Уж не Римму ли ты, Танька, имеешь в виду? – вступила в разговор молчавшая доселе барышня с ярко-сиреневыми прядями волос, закуривая новую сигарету.
«Пыхтят, как поровозы!» — жалея девчонок, подумала я.
-Да, или Марту! – подтвердила Танька догадку подруги. – У этих действительно могут быть деньги, которые можно назвать деньгами.
Услышав знакомое имя – Марта – я напряглась. Имя вовсе нераспространённое, не исключено, что в нашем педагогическом колледже учится (точнее, училась) только одна девушка с таким именем. Но про неё девочки могут уже всё знать. Надо хвататься за вторую.
-Ого, неужели мне повезло?! – я с радостью глянула на Нину. – Мы уж думали, не найдём её только по имени. А ведь она и через милицию может попытаться долг вернуть. Вот неприятности были бы! Благо, что имя у неё редкое – Римма. Была бы она Наташей, например, во век не сыскали бы1 Надеюсь, там одна Римма? Она-то нам и нужна!
Поболтав ещё с девчонками, мы выяснили, что Марта и Римма — девочки крутые, их иногда подвозят к месту учёбы на шикарных авто, поэтому о них говорит весь колледж. Сами студентки-первокурсницы этого, правда, не видели, но знают этих девчат через Надю Стреногову, знакомую Тани, которая живёт в соседнем от неё доме, и с которой они гуляли в детстве во дворе. Эта Танина соседка Надя учится в одной группе с Мартой и Риммой и даже дружна с ними. Несколько раз Таня видела Стреногову с этими  «тётками», поэтому наглядно их знает.
Надя проживает всего в трёх троллейбусных остановках от колледжа, а ближайшая остановка в десяти метрах от нас.
На радостях, что смогли получить хоть какую-то зацепку мы перекурили, присев на вовремя освободившуюся лавочку и отправились к Надежде.
 
 
*   *   *
 
 
Стреногова жила вместе с родителями в многоэтажном кирпичном доме на седьмом этаже. На звонок никто открывать не спешил.
Подъезд был на удивление чистым. Мы поднялись на один пролёт и присели на подоконник, на котором стояла банка из-под кофе «Чибо» с несколькими окурками и освежитель воздуха «Антиникотин». Очевидно, кто-то из жильцов здесь курит, но делает это очень аккуратно, стараясь убрать не только бычки, но и воздух привести после сигареты в порядок.
Мы решили воспользоваться удобным случаем (всё равно собрались немного подождать, вдруг Надя скоро объявится) и подкинуть в банку несколько свежих окурков. Нинка не успела даже достать зажигалку, как с восьмого этажа стала спускаться довольно привлекательная женщина. Ей, наверное, уже лет сорок, но выглядит она очень хорошо. Дама шла неспеша и была в домашних тапках. Оказалось, что она и есть тот человек – или один из них – кто курит на этой лестничной клетке. Она достала сигарету из пачки «собрание» и вопросительно глянула на нас:
-Вы у кого-то гостите?
-Ждём. Дома никого нет. Мы к Стреноговой, — удовлетворила я её любопытство.
-Наденька, должно быть, на практике, в детском саду. Это я ей помогла устроиться в хороший элитный садик. Надя ходит на курсы английского языка, поэтому в саду она ещё и уроки иностранного ведёт. А вы, собственно, кто? – поинтересовалась Надина соседка.
Действительно, а кто мы? Я посмотрела на подругу, и первое, что мы сказали, это просто назвали свои имена.
-Очень приятно, Елизавета, — представилась в свою очередь дама. – Вы ведь не из колледжа?
В этом вопросе было скорее утверждение. Похоже, Елизавета хорошо знает семью Стреноговых, общается с ними по-соседски, а, может, даже сама преподаёт в колледже. Что же ей ответить? И я стала врать первое, что пришло в голову, сочиняя на ходу.
-Мы ищем некую Римму. Девушка послала своё фото в журнал «Стиль» (Господи, есть ли вообще такой журнал?) и указала этот адрес, написав, что на время учёбы в колледже живёт у подруги Нади. Редактор заинтересовался и отправил нас поговорить с девушкой более подробно.
Елизавета заметно насторожилась, но быстро взяла себя в руки.
-Странно, Римма никогда ничего подобного не говорила, — пробормотала она. – «Стиль», «Стиль»…
-Так вы знаете и Римму? – хором воскликнули мы.
-Римма Винницкая? – уточнила Елизавета.
Так как нам её фамилия всё равно была неизвестна, почему бы и не Винницкая. Мы с Нинкой дружно кивнули головой.
-Впрочем, другой подруги с именем Римма у Стреноговой всё равно нет. Но Винницкая не живёт у Нади. Они просто дружат. Надя живёт с родителями. Правда, они часто разъезжают по командировкам, неделями живут на даче. Римма, может, и оставалась пару раз на ночь, когда родителей не было, но…
-Может, она просто постеснялась написать, что живёт в общежитии, — логично предположила Нина.
-Может быть, — эхом отозвалась наша собеседница и нервно затушила окурок в кофейной банке. – Действительно, поищите Римму лучше в общежитии.
-Сегодня пятница, она должно быть поедет домой. Не знаете, где это?
-Она не ездит домой, говорила, что не в ладах с близкими! – как-то грубо сказала Елизавета и стала быстро подниматься по лестнице.
-А по выходным,  — остановила Нина её вопросом, — она приходит к Наде?
-Не знаю! И вообще, чем это вашему редактору она понравилась? Бросьте, оставьте, займитесь другой кандидатурой. Она же простушка! Ха! Какой уж у неё стиль! Не тратьте на неё время!
И дама с силой захлопнула дверь своей квартиры. Но прежде, чем войти, она по привычке достала из кармана ключи, и более зоркая Нина даже тихонько присвистнула. А как только та скрылась в своей квартире, Нинка тут же потащила меня к лифту.
-А может действительно, ну её на фиг! Скажем редактору, что не нашли, — нарочито громко проговорила Нинка. – Кстати, мы даже не обманем этим никого, Римма сама ввела нас этим адресом в заблуждение! Подождём для очистки совести во дворе минут с пяток и по домам!
Устроившись во дворе на скамейке, подруга изрекла:
-Слепень ты, Тина! Знаешь, какой у неё брелок?
-Слепень, слепень… — передразнила я Нинку, немного обидевшись на неё. Да, вот уже не первый год я ношу контактные линзы, но в них-то я вижу достаточно хорошо! – Да я просто не смотрела туда! Эка невидаль, у большинства людей на связке с ключами болтается какой-нибудь брелок!
-Ага! Какой-нибудь! А не какой-нибудь! А это белоснежный брелок с ярко-зелёной надписью «Ирвинг-банк»!
-Что? – мои ладошки вмиг вспотели. – Какой брелок?
-Успокойся! – деловито сказала Нина. – У меня план!
Надо признать, Нина оказалась права. Если бы брелок выдавался вместе с ключом в «Ирвинге», то почему  такого не было на ключе, который я нашла? Потерялся? Вряд ли, ключ лежал в очень плотном отделении пенала. Скорее всего, такой брелок можно купить в ларьке. Он не фирменный, просто это очередной рекламный шаг банка. Так, в целях рекламы, выпускают брелки в виде пачки сигарет. У Нинки, например, брелок в виде пачки «Винстон».
Итак, Нина предложила поискать по ларькам такой брелок, а потом, нацепив его на ключ, отправиться в этот самый «Ирвинг».
-Но ведь на самом ключе есть эта надпись, что нам это даёт? – удивилась я.
-Он даст возможность запутать этого твоего ЗП: он-то знает свой ключ, и то, где он находился, а мы, мол, нашли только один ключ, но с брелоком. Может и обойдётся.
Да, резон в её словах был. Кстати, нам сегодня везло: буквально во втором ближайшем ларьке нами был увиден искомый брелок. Он словно дожидался именно нас – молоденькая киоскёрша сняла с витрины последний. Его цена, как мы и предполагали,  оказалась совсем незаметной для нашего кошелька.
-Ну, домой? Цеплять брелок? – Нинины глаза блестели.
-Это мы ещё успеем, — охладила я пыл подружки. – Может, опять махнём в колледж? Теперь мы знаем, что Римма носит фамилию Винницкая, эта подруга Стреноговой и Дориной. Можно попытаться осторожно навести справки в деканате. Или поехали сразу в общежитие?
Нинка пожала плечами: мол, даже не знаю, что лучше. Мы так и не успели придти к окончательному выводу, как Нина дёрнула меня за рукав.
-Смотри-ка, Тина, нервная наша куда-то намылилась!
На автобусную остановку спешила Елизавета.
-Надо же! – недоумевала Нина. – Курит «Собрание», вся в золоте, а давится в общественом транспорте! Ну, у нас уже есть опыт! – Нинка загадочно улыбнулась.
Да только я вмиг разгадала эту загадочность, ведь и мне в голову пришла та же мысль. Мы даже не произносили это вслух, только подумали «Надо проследить!» и ринулись на остановку.
 
 
*   *   *
 
 
Дама нервно поглядывала то на дорогу, как будто это ускорит приход автобуса, то на часы, поглаживая себя руками по плечам, согреваясь. Ясно, это нервный озноб. А что ж ещё? Она оделась в толстый шерстяной костюм, теплее, чем, например, я, а мне было даже немного жарковато.
Мы зашли за будку остановки очень удачно: мы её видим прекрасно, а она нас – нет. На остановку подъехало маршрутное такси № 53, и наша барышня резво направилась к микроавтобусу. Мы приуныли: уж в маршрутке не заметить других пассажиров было просто невозможно, лучше бы она дождалась троллейбуса, там легче затеряться среди толпы других людей. Но… О, чудо! Нам сегодня определённо везло! Не успела маршрутка отъехать от остановки, как тут же притормозил другой микроавтобус весёленького ярко-жёлтого цвета № 53! Мы просияли и метнулись к такси, доставая по пути свои кошельки.
Сначала маршрутки шли парой, но на одном светофоре первая проскочила, а наша попала в так называемую «красную волну». Я решила не отчаиваться и высматривать Елизавету на тротуарах. И наши надежды оправдались: подъезжая к остановке «ЦУМ», мы заметили Елизавету, быстро идущую по направлению к универмагу, тоже покинули маршрутное такси и последовали за дамой.
Елизавета шла достаточно быстрым шагом целенаправленно в магазин. Я недоумевала: кто, интересно, назначает встречу прямо в магазине? На мой взгляд, это очень неудобно.
-Неужто так мороженого приспичило? – услышала я голос подруги.
-Ты это о чём?
-Ты что, Тинка, засыпаешь на ходу? Я говорю, что эта Елизавета, видимо, крепко мороженое любит!
Действительно, как я сразу не додумалась? Конечно же, в ЦУМе на первом этаже располагалось кафе, отгороженное от самого магазина стеной из почти непрозрачного тёмно-зелёного пластика. Туда Елизавета и нырнула, нервно обернувшись.
И тут Нина показала, что для решения нашей проблемы она не пожалеет денег, пока они у неё ещё остались с отпускных.
-Девушки, вы мне не поможете? – Нина обратилась к двум девчушкам лет 16-17, довольно хорошеньким, которые считали свои деньги, прикидывая, стоит ли вообще заходить в кафе.
-Да? – оторвались они от своего занятия. – Что-то случилось?
-Вы видели женщину в дорогом тёмно-сером костюме, только что зашедшую в кафе?
-О, у неё такие классные духи! – восхищённо воскликнула одна из барышень в весёленьких расклешённых брючках в шотландскую клетку. – Да, мы видели её. И что?
А Нинка прямо на «Оскара» претендовала:
-Это любовница моего мужа. Я хочу его убедить, что она старая дрянь и шлюха, хоть и красивая. Другие аргументы на него уже не действуют. Я пытаюсь вычислить, с кем она ещё встречается, и доказать, что она изменяет моему мужу с другими бабниками. Пожалуйста! – Нина выпалила всё на одном дыхании, глаза заблестели вполне натуральными слезами, а рука судорожно сжимала не такую уж мелкую купюру. – Возьмите это. Зайдите в кафе и послушайте, с кем и о чём она будет беседовать. Нас с подругой она знает, нам туда нельзя…
Нина достала носовой платок и сделала вид, что не может сдержать нахлынувших слёз.
-Ужас! – зловещим шёпотом проговорила вторая девчонка. – Вот она, «Санта-Барбара»!
-Девушки! Моя подруга уже совсем отчаялась, пожалуйста, если вам не трудно… — мне по душе пришлась Нинина затея, и я поддержала игру. – Вы ведь, кажется, всё равно в кафе собирались?
-Ну конечно, нам совсем не трудно! Там и столиков сейчас должно быть много свободных, сядем за соседний – и все дела! К тому же вы платите! – сказала русоволосая, помахав Нинкиными деньгами и неожиданно добавила: – Все мужики – козлы! Ждите нас в отделе женской одежды!
Стена кафе была практически непрозрачной, и я увидела только, как тень одной из юных небескорыстных девушек метнулась к барной стойке, а вторая заняла столик, надеюсь, соседний с тем, за которым сидела Елизавета, так как узнать кого-то лишь по затемнению на стене было просто невозможно. Но это и хорошо, значит, и нас Елизавета не видела.
 -Тин, слушай, я не слишком озолотила девушек?- запоздало спросила Нина и махнула рукой. –А! Не требовать же теперь с них сдачу! Лучше скажи, слёзы я лила натурально?
-Вполне, — заверила я подружку. – А денег и в самом деле можно было бы дать раза в два меньше!
-Ерунда! – возразила Нинель. – Зато есть шанс, что девушкам понравится это приключение, и они выполнят мою просьбу со свей старательностью и ответственностью.
-Наверное, ты права, — согласилась я. – Главное, чтобы мы не ошиблись, что Елизавету взволновал именно наш интерес к Римме. Иначе эти деньги будут просто благотворительностью в фонд старшеклассниц.
-Я всё же думаю, что мы на верном пути, — убеждала Нина и себя, и меня. – Курить-то эта дамочка шла в абсолютно спокойном и благостном расположении духа.
Мы мысленно помолились, чтобы удача не оставила нас и отправились в женский отдел, поглазеть на предлагаемые фасоны местных фабрик одежды.  И даже здесь нам повезло: в ожидании сообщниц мы примеряли кое-что приглянувшееся из одежды. В результате я приобрела чудный свитерок цвета хаки с оторочкой на горловине и рукавах, а Нина купила чёрный блузон в ярко-красные розы.
Любовались мы новинками женской одежды около получаса, выучив ассортимент наизусть, когда наконец появилась девушка в шотландских брючках. Мы с Нинкой рванули к ней навстречу.
-Значит, так, она ушла. Я – к вам, а Лана – за ней, — девушка говорила прерывисто, пытаясь восстановить дыхание, так быстро бежала с первого на третий этаж.
-Кто ушёл? Почему ты одна? Отдышись, в конце концов, не понятно же ничего! – Нина испугалось, что задуманное не осуществится.
-Кстати, как тебя зовут? – спросила я, ведь познакомиться надо было уже давно.
-Рина, а полное имя – Марина. А подружка Светлана, но все зовут её Лана.
Мы тоже представились.
-Риночка, ну что, пришла в себя? Так что же случилось?
-Она ушла. Лана – моя подружка – отправилась за ней следом. Вы не волнуйтесь, она почти неделю ходила за своим парнем, пытаясь вычислить, с кем он на стороне встречается, — на этих словах лицо Рины перекосилось, ей, видимо, не нравился этот друг Ланы, — а он и его пассия ничегошеньки не заметили! А мне мой сосед дал свой пейджер, а сам уехал со своей подругой на Кипр! Ему же там он не нужен! К тому Ленка, его невеста, сказала, что отдыхать, так отдыхать, никакой связи с делами она не потерпит!
Рина тараторила без остановки. Но при чём тут её сосед? От этого количества ненужной информации закружилась голова.
-Давайте-ка выйдем на свежий воздух и там поговорим спокойно! – предложила я.
Нинка меня поддержала. Рина, радостно подпрыгивая, шла рядом.
«Да, девочки, действительно, получили классное развлечение!» — отметила я.
Около универмага находился стадион «Динамо». Мы устроились на третьем ряду одной из трибун и достали сигареты.
-Можно? – показывая глазами на сигареты, робко спросила Рина.
Лично я в такие годы ещё и не помышляла о курении, но нас связывали деловые отношения, и воспитывать Рину вовсе не входило в мои обязанности.
-Не рановато? – не удержалась я от реплики, но угостила её.
-Да я так, иногда… — начала оправдываться Рина.
-Ну, а теперь давай всё по порядку, медленно и с объяснениями, кто есть кто, — Нина сделала совершенно серьёзное лицо, а Рина начала вещать. Вот какая выросовывалась картина.
У Рины есть сосед Славик. Он из так называемых новых русских, правда, пока только начинающий. Неделю назад он с подругой Леной уехал на Кипр отдыхать. Сотовый телефон он взял с собой, а пейджер – нет, его всё равно собирался продавать. В итоге как-то раз Ринка сидела на балконе и читала, а на соседнем балконе Славик с Леной обсуждали предстоящую поездку. У них вышел спор: брать Славику сотовый и пейджер с собой или нет? Лена разнервничалась, раскричалась: «Я не хочу посвящать отдых постоянным ответам на звонки, а пейджер твой – вообще никому не нужных хлам! Зачем он тебе теперь, когда ты купил телефон? Вон Маринке лучше с соседней квартиры отдай!»
Услышав своё имя, Марина по инерции отозвалась.
«О! – обрадовалась Ленка. – Привет! А у нас для тебя подарок!» Она схватила с кресла, стоящего на балконе пейджер и сунула его Марине в руки. У Славика лицо выражало полную растерянность, но чтобы не ссориться с невестой во время отдыха, ему пришлось сказать буквально следующее: «Бери, Ринка, пользуйся. Да и за фиг он мне, сотовый пусть пашет. Приеду – разберёмся!»
И вот уже неделю Ринке приходят на пейджер прикольные сообщения от одноклассников, которым она тут же похвасталась подарком, пусть и временным.
-Ну, и зачем ты нам всё это рассказываешь? – поинтересовалась Нина, начиная терять терпение.
-Так это ж я к тому, что Лана теперь может поддерживать со мной связь. Одностороннюю, конечно. Она сообщит адрес, куда пошла эта дама, а может, та ещё с кем-нибудь встретится.
-Кто встретится? – не поняла я.
-Да женщина эта! Так Ланка позвонит из ближайшего автомата и скинет нам об этом информацию.
--А-а! – Протянули мы с Ниной хором. Наконец-то мы потиху стали разбираться в именах и в том, что девушки предприняли. – Так Лана отправилась за Елизаветой? – уже не столько спрашивала, сколько утверждала я, проявив чудеса небывалой смекалки.
Зато пришёл черёд удивляться Рине:
-Елизавета? Кто это? Эту дамочку  Елизавета зовут? – догадавшись об этом, она покатилась со смеху. – вот малахольный! Тоже мне, обласкал имечко! А я-то ламала голову, что такое «Лизунчик». Мы решили, что это кличка, полученная за сексуальные предпочтения!
Ну что за молодёжь! Она об этом говорила так легко и просто, как будто рассуждала о погоде на завтра. Я же почему-то покраснела.
-А это просто Кеша так Елизавету ласково называет! – отсмеявшись, закончила Ринка.
-Кто? – насторожилась я. – Какой Кеша? Значит так, мы поняли уже, что теперь нам осталось ждать звонка от Ланы. А ты теперь очень подробно расскажи всё, что вы видели и слышали в кафе.
 
 
*   *   *
 
 
Как только девушки зашли в кафе, Рина рванулась занять наиболее удобный для их целей столик, а Ланка заняла очередь у стойки бара.
Елизавета сидела за столиком с чашкой кофе. А рядом с ней мужчина: высокий симпатичный брюнет с усиками. Он был одет в белуюю сорочку и чёрные брюки, а на спинк стула висела чёрная кожанка.
-Не ваш? – участливо поинтересовалась Рина у моей подруги.
-Нет, мой – блондин. Давай дальше!
Ринка старалась вслушаться в разговор за соседним столиком. А когда вернулась Лана с мороженым, коктейлями и двумя кусочками торта, они достали конспекты и сделали вид, что читают.
-А то народ в кафе насторожился бы: с чего это две девчонки-подружки за мороженым не перемолвятся и словечком, — пояснила Ринка.
«Да уж, барышни проявили смекалку и логику, Нина и впрямь нашла нужных людей!» — удовлетворённо подумала я.
А Ринка, между тем, продолжала рассказ. С её слов, за соседним столиком у Елизаветы с брюнетом произошёл следующий диалог. Ринка сказала, что она не совсем врубилась в то, о ком шла речь, но мы-то с Ниной вникли сразу. Вот что в кафе происходило.
-Ты хоть знаешь вообще такой журнал? «Стиль», кажется, — Елизавета, похоже, нервничала, даже кофе расплескала.
-Брось ты, Лизунчик, сейчас километры всяческих журнальчиков с глянцевыми обложками и содержанием для домохозяек. А как зовут тех журналисточек?
-Дина и Нина! Кешенька…
-Не вой! Что «Кешенька»? Да и вообще, я не Кеша тебе! Зови уж лучше сразу попугаем! – мужчина тоже начал злиться.
-Извини, Аркадий!
-Как? Как его зовут? Аркадий?? – перебила я рассказ девчонки. Та согласно кивнула.
«И как я раньше не догадалась? Ведь Аркадиев часто уменьшительно-ласкательно называют Кешей», — подумала я. А Ринка тем временем поинтересовалась, обращаесь ко мне:
-А вы Тина или Дина? Я услышала от вас Тина,  а та ему сказала Дина, через «Д».
-Я-то Тина, моё полное имя – Алевтина, — заново представилась я. – А почему ты решила, что речь идёт о нас?
-Так Лизунчик описала Аркадию вашу внешность.
Ура! Мы с Ниной переглянулись, улыбаясь на все тридцать два: итак, мы на верном пути! Да на каком! Елизавета, оказывается, завязана с Аркашкой! Я уже ни секунды не сомневалась, что Елизаветин собеседник – мой бывший коллега, а ныне «Египетский бог» Аркадий. А Римма, соответственно, играла в их делах не последнюю роль.
Ещё я очень радовалась, что знакомясь со мной, Елизавета услышала более привычное для неё имя – Дина.
Смысл разговора Лизунчика с Кешей сводился к тому, что аркадий посоветовал собеседнице не нервничать раньше времени:
-Не дёргайся! Риммка, наверное, на самом деле, выкинула что-нибудь такое. Тысячи девок шлют свои морды в мало-мальски известные издания. И адрес Надькин дала, как знала, шельма, что припрутся за ней: ну не в тараканьин же рассадник вести таких гостей!
-А мне что делать? Надька от рук отбивается, грозится всё рассказать предкам. И результата при этом нет! – продолжала плакаться дама.
-Ой, да она сама своих предков и их немилости боится больше всего. Она тебя на понт берёт! Ну, ты прям как первый раз замужем! А Римму надо поспрашивать на эту тему и посадить на денежную диету за самодеятельность. Фотомодель, блин!
-Ке… Аркаша! Риммы нет нигде! Не знаешь, где она может быть?
-Слушай, я что, ещё и эти вопросы должен решать? Кадры – твоя задача! Это ты должна знать, где девка1 – горячился парень. Немного поостыв, добавил уже спокойно: — пошла, небось, в свой гадюшник общаговский. Или на занятиях. Надо в колледже хоть показаться разок. А ты, — давал Аркадий ц/у, тщательно пережёвывая бутерброд, — дуй в номера, посмотри, всё ли там в порядке. Вечером звякнешь. Всё!
Эти слова у Аркадия, видимо, были в качестве прощальных, потому как больше он не сказал ни слова и, не оборачиваясь, вышел. Елизавета выкурила ещё одну сигарету, допила-таки свой кофе и тоже стала расплачиваться.
-Я только успела Лане крикнуть; «Жду пи-пи!» — подытожила Ринка свой рассказ.
-Что ты ждёшь? – мы с Нинкой весело засмеялись.
Рина густо покраснела и призналась нам, что так её друзья шутливо называют приходящие сообщения на пейджер. Но только она, забывая, что находится в общественном месте, употребляла это выражение прилюдно и громко, что часто вызывало недоумённые взгляды окружающих: такая взрослая девушка и такое говорит! Сегодня она опять на этом прокололась!
 
 
*   *   *
 
 
Надо сказать, что наше общение уже четыре раза прерывал писк пейджера, но пока всё впустую. Ринке звонили  её одноклассники с глупыми шутками или с просьбой перезвонить. Было даже одно сообщение от какого-то Витька для Славунчика. Наверное, Славик не всех успел предупредить, что пейджер уже не в его руках.
Я уже начала беспокоиться, вдруг девчонку засекли, и она попала в беду? Ужас!!! Успокаивая себя, я спросила у Рины:
-А не могла она забыть или перепутать номер пейджера или телефона операторской? А?
-Ну, уж нет! – более чем уверенно заявила юная сыщица. – Это она и не забудет, и не перепутает! Будьте спок! – Рина явно гордилась собой, своей подругой и тем, как они качественно выполняют работу. – Здесь пейджер играет главную роль. Ланка где-то там, мы – здесь, а эта хреновина скоро сообщит нам, где именно пропадает Ланка.
-Может, просто позвонить неоткуда? – вполне логично предположила Нинка. – Ведь ей для передачи сообщения нужен тел…
Договорить она не успела – её голос заглушил в очередной раз запиликавший пейджер. Рина нажала нужную кнопку, и мы в шесть глаз уставились на маленький экранчик. Есть! Лана вышла на связь!
«Рина! Х зашёл в подъезд, № дома и улицу пока не знаю, но зрительно всё хорошо запомнила. Продолжаю бдеть. Пусть плакса не волнуется. Ланец» — прочла я.
-Х – то есть, как я понимаю, икс, это и есть Елизавета? – спросила я у Ринки. Та согласно кивнула. – Молодцы, девчонки! Хорошая работа, и конспирацию соблюдаете, — хвалила я девушек, не стесняясь: они ещё могли нам понадобиться. Я глянула на Нину, мол, пусть тоже подбодрит молодёжь, но подруга почему-то насупилась и сидела красная, как вареный рак.
-Что случилось? – прошептала я одними губами, боясь, что все эти приключения сильно подействовали на Нину и у неё, например, подскочило давление. Тогда подругу необходимо ограничить от громких звуков.  Но мои путанные мысли прервал грозный рык Нинель:
-А это кто? – гневно вопрошала Нина, тыча в экран пальцем с силой, грозившей раздробить пейджер к чёртовой матери. Её палец, долбанув экран ещё несколько раз, замер на слове «плакса». – Это кого она имеет в виду, а?
Рина, казалось, уменьшилась в размерах.
-Нина… — робко начала девчонка.
-Нина Михайловна для вас! Вы, соплячки, ещё оскорблять меня вздумали?!
-Нинка, кончай дурака валять! – вступилась я за Рину. – Держи себя в руках! Лана не знает наших имён, как ей было тебя назвать?
-Ага, а, по-твоему, значит, любой, кто не знает моего имени, должен называть меня плаксой? Почему плакса-то, собственно?
-Так ведь вы так плакали, так плакали… — снова начала извиняться за подругу Марина. – Уж так плакали, денег нам дали, вот мы и решили вам помочь, мы умеем сочувствовать!
-Ага, за деньги все умеют сочувствовать! – не унималась Нина. Но было видно, что её злость угасала. Вот что знают ненатуральные слёзы: час назад почти что рыдала, а теперь она, видите ли, непонимает, за что её называют плаксой. – Ладно, проехали, — пришла в себя подруга. – Получение от Ланки мы получили. Только что нам теперь делать? Может, к Стреноговой опять рванём?
-Или к твоему дяде, — поддержала я подругу. – Ведь туда нас и привела первая часть марлезонского балета.
-Спасибочки, я ещё успею нагоститься у Николая Палыча, — не согласилась со мной Нина. – Это будет не в тягость, когда там останется только Риф, а Николай палыч заколыхает меня вопросами о том, чего это я к окну прилипла.
-Нина, — осенило меня. – Мы же знаем адрес Нади Стреноговой. Давай к ближайшему телефону. По 09 узнаем телефон и позвоним. Если там опять никого нет, то зачем же зря тащиться?
-Ой, а у меня и карточка телефонная есть, и у Ланы тоже. Мы всегда покупаем, — Рина радовалась возможности ещё чем-нибудь помочь нам. И правильно радовалась: я-то совсем не подумала, что при отсутствии карточки (а мы с Ниной их не имели – дома у каждой из нас есть телефон) позвонить на получиться. В общем, Ринка опять нас выручила.
В ряду ближайших таксофонов (их было пять) работал только один, последний. Я даже удивилось, когда в трубке послышался гудок.
Телефон у Стреноговых, к счастью, был. Я довольно неплохо запоминаю имена, даты и телефонные номера.  Но этот номер телефона запомнит любой, кто умеет не путаясь считать до десяти: все цифры шли по порядку по возрастающей.
-Легкота! – резюмировала Ринка. – Даже записывать не надо, это только конитуженный не запомнит!
Но не успела я до конца набрать телефон Нади, как опять сработал пейджер. Я повесила трубку на место, и мы вновь склонили головы к экрану.
 «Выяснила адрес, приезжайте: пер. Зелёный, 15. Х ещё внутри. Я» — сообщила Светлана.
-Так, дёрнули за нитку, стал клубок распутываться, — пробормотала Нинка.
-А где это, я что-то не слышала про такую улицу, — поинтересовалась у нас школьница. Я лишь пожала плечами, потому что сама не знала ответа на этот вопрос. Нинка же горестно вздохнула.
-От судьбы не уйдёшь. Не хотела идти к дяде, да, видно, сейчас уже не откручусь.
-Ага, хитрая какая! – парировала я. – Когда можно было просто сидеть на стадионе и ловить последнее летнее солнышко, ты не желала навестить дядюшку. А теперь это поручение оказалось легче? Нет уж, давай-ка выясним, где находится этот переулок, и отправимся на помощь бесстрашной светлане.
-Тина, всё дело в том, что ты знаешь квартиру дяди наглядно, а вот письмо, к примеру, ты ему написать смогла бы?
Я уставилась на подругу непонимающими глазами.
-Нина, алё, ты от перевозбуждения головой, случайно, не повредилась? С какого перепугу я вдруг стану переписываться с Николаем Павловичем?
-Нет,  ну ты просто ответь, что надо написать на конверте?
Я решила не обращать внимание на Нинкины заморочки и перевести разговор в нужное русло.
-Может, мы о деле лучше поговорим? – начала я, но меня перебила Рина, отвечая на Нинкин вопрос:
-Адрес! Так он есть у нас, только без квартиры, может, это в частном секторе?
-А я и квартиру знаю, сорок вторая. Это у Николая Палыча, — Нина продолжала говорить как будто сама с собой. Я отказывалась понимать, зачем она завела этот дурацкий разговор, когда у нас благодаря Лане, появились дела. И тут она сказала: — А остальной его адрес переулок Зелёный, дом 14. Тинка, держи меня! – зачем-то заорала она, делая вид, что сейчас грохнется в обморок. – Мы разворошили осиное гнездо! Ведь туда же нас привела брюнетка! Я точно знаю, что номер того дома 15. Брюнетка посещала «номера», как выразился твой Аркаша.
-Он не мой Аркаша, — машинально поправила я и растеряно спросила: — Ну, и что теперь?
Похоже, здесь действительно, всё было завязано: Аркадий, Елизавета, девушки из кафе и ЗП со своим товарищем. Чтобы чем-то занять себя и унять возникшую вдруг дрожь в руках, я машинально стала набирать телефон Нади.
-Слушаю! – ответил мне звонкий молодой голос. Я отметила на всякий случай, что телефон у Стреноговых без АОНа.
-Здравствуйте! Я хотела бы поговорить с Надеждой!
-Слушаю вас!
-Нам срочно нужно встретиться! Это касается Риммы!
На том конце провода царила молчание. Потом Надя осторожно спросила:
-С ней что-то случилось? И кто вы?
-Я вам всё объясню при встрече. По телефону долго и неудобно, к тому же я звоню из автомата. Встретимся… в кафетерии магазина «Космос» через полчаса. Поторопитесь, пожалуйста.
Я выбрала это место, потому что располагался магазин как раз напротив педколледжа, то есть Надя стопроцентно знала это место, и добираться нам до него примерно одинаково.
-А кто вы? – настаивала Надя. – Как мы узнаем друг друга?
-Я блондинка в тёмно-зелёном джинсовом костюме. Пожалуйста, поспешите!
-Марин, ты ещё не передумала помогать нам? – обратилась я к Рине. – Как там с уроками?
-Нет, я не передумала. Только всё это как-то мало похоже на обманутую жену. У тебя, Нина, даже кольца нету обручального. А уроки никуда не денутся, сегодня же пятница – впереди два выходных.
Нина, видимо, хотела что-то сказать про гражданский брак без официальной росписи в ЗАГСе, но передумала, и заявила, что, когда всё прояснится, она обязательно введёт девчонок в курс дела, а пока боится сглазить.
-Покажи-ка мне лучше, Риночка, как включается пейджер, когда пришло сообщение, — попросила я.
Рина со счастливым лицом ещё раз продемонстрировала нам, как надо обращаться с эти чудом техники.
-Вот что, Рина, пейджер я  беру себе. Не волнуйся, ради Бога, — тут же защебетала я, видя как вытянулось лицо девочки. – Я отдам его тебе, очень скоро. Я тут кое-что придумала, но для этого мы должны разделиться. Слушайте….
Я по-быстрому объяснила свой план действий, в результате чего пейджер перекочевал ко мне вместе с записанными номерами домашних телефонов Рины и Ланы. Девушка получила взамен номера наших с Ниной телефонов, а Нинка – листок, где Рина записала номер пейджера и операторской. Мои сообщицы клятвенно пообещали извещать меня о малейших изменениях в ситуации и отправились на задание. Рине мы подробно объяснили, где находится переулок Зелёный и как найти искомый дом. К счастью, рядом оказалась дискотека «Хит-данс», которую пару раз посещали наши юные подружки, а во двор интересующего нас дома они как раз бегали на перекур. Именно поэтому, видимо, Лана говорила, что зрительно всё хорошо запомнила. В целях конспирации Рина решила переодеться (она жила в двух шагах от стадиона), хоть и уверяла, что Елизавета её не запомнила. Нина же сразу отправлялась к Николаю Павловичу, прикупив по дороге каких-нибудь продуктов -  мол, запасаемся на время жизни в его квартире-  а сама к окошку, страховать девочек.
Раздав инструкции, я ринулась на остановку – до встречи с Надей оставалось двадцать минут.
 
 
*   *   *
 
 
        Девушка опаздывала на десять минут. Я уже серьёзно начала волноваться, придёт ли она вообще. Но тут дверь в магазин открылась, и вошла… Вошла девушка лет двадцати со светлыми пышными волосами до плеч, в чёрной кожанной юбке и приталенном кожаном пиджаке. Её лицо выражало беспокойство и грусть одновременно. Но я её узнала с первого взгляда.
          -Это вы? – поинтересовалась барышня, подойдя к моему столику.
          Глупый вопрос. Ну как на него можно ответить, если не “Я”? Так я и сказала, указывая ей на соседний стул.
          Итак, я узнала фамилию и имя всех трёх девчонок, за которыми невольно подсмотрела в кафе. Марта Дорина уже никогда об этом не узнает, Римма Винницкая пока не знает о моём интересе её персоной, а с Надю я вижу  лично прямо сейчас. Да-да, Стреногова оказалась третьей девушкой из “Фараона”.
          По дороге в магазинное кафе я решила, что раз Елизавета связана с девушками, то в ближайшее время они переговорят, а значит, лучше всего опять сослаться на работницу журнала “Стиль”. Если что, можно будет сказать, что Римму просто кто-то разыграл, послав её фото, не поставив её саму в известность, желая сделать сюрприз, если номр выгорит.
          Я только-только успела представиться (кстати, подыгрывая недослышавшей Елизавете, я назвалась Дианой, то есть Диной), как у меня сработал пейджер.
            -Извините, — по всем правилам вежливости сказала я и посмотрела на экран.
“Тина! Объект вышел из квартиры минут семь назад. Мы” – прочла я и с радостью отметила про себя, что догадалась встретиться с Надеждой на нейтральной территории.
-Итак, Римма Винницкая послала в наш журнал своё фото с вашим адресом, ей заинтересовались, и вот я здесь. А саму Римму найти не могу, — объяснила я девушке мотив нашей встречи.
-Она мне никогда не говорила об этом, — удивлённым и в то же время слегка раздражённым голосом ответила собеседница. Я решила, что её раздражение относится к тому, что подруга не только что-то скрыла от неё, так ей ещё и повезло.
-Какие бы отношения у вас не были, она, должно быть, оставила за собой право иметь что-то личное, — объяснила я Наде. – Если бы она нам не подошла, в кругу друзей это могло стать причиной насмешек в её адрес, мол, куда ты сунешься со свиным рылом, да в калашный ряд, захотела лицом журнала стать, ой, умора! Ну и тому подобное. Сейчас же, уверена, она вам и сама всё расскажет.
-Но… я рада за неё, конечно… – пробормотала Риммина товарка. – Только при чём здесь я?
-Понимаете, Наденька, во-первых, самой Риммы, как я уже говорила, я пока не нашла. А во-вторых, рядом с её фото мы поместим о ней небольшую статейку. Для этого надо познакомиться не только с Риммой, но и с её друзьями. Вы же её ближайшая подруга, как я понимаю. Не желая писать, что живёт в общежитии, Винницкая указала ваш адрес, ведь неспроста, значит часто бывает в гостях у тебя. Так я говорю?
-Спросите у Риммы!
-А где же она? Ты знаешь? Едем!
Я незаметно перешла на “ты”, но девушка никак на это не отреагировала: в её возрасте она ещё не привыкла к обращению на “вы” и “тыканье” было для Нади даже более привычным.
-Я не знаю, где она, может быть в общаге… Просто это всё так неожиданно...
-Надежда! Я уже приезжала к тебе домой пару часоыв назад, но никто не открыл. Я подождала немного и успела познакомиться с твоей соседкой, Елизаветой.
При этих словах Надя напряглась и тут же поинтересовалась, будто ища поддержки у отсутствующей соседки:
-И что она сказала?
-Ну… Не очень много… Сказала, что на самом деле Римма живёт в общежитии, — я решила, что Надя будет придерживаться версии Елизаветы, как более старшего и опытного товарища. А мне желательно узнать не столько о хороших сторонах Риммы, сколько о негативных её проявлениях. Надя и так здорово разазлилась на Римму, что та скрытничала от лучшей подруги, а если сюда приплюсовать минусы, которыми наградила Римму Елизавета, то может быть барышня разговорится. иммуРРРиРи
 
          -Видишь ли, твоя соседка почему-то долго не верила, что Римма решилась отправить нам своё фото и ещё больше удивлялась, что редактор отобрал её. А после сказала, что, на её взгляд, Римма совсем неинтересная девушка, простушка, и вообще не такая уж положительная и нравственная… Кстати, — произнесла я заинтересованно после небольшой паузы, — а почему бы тебе не попробовать послать нам своё фото? Конечно, решать не мне, но, по-моему, ты более фотогенична...
          Здесь я не соврала, Надя действительно была довольно хорошенькой.
          Моя уловка сработала. Надино лицо потеплело, она слегка улыбнулась, представляя, что может переиграть ситуацию в свою пользу: по нравственным качествам Римма, погсле Надиного рассказа, нам не подойдёт, зато сама Стреногова, конечно же, намного лучше и при этом не менее красива. В итоге, именно Надина мордашка украсит собой один из номеров журнала “Стиль”, а Римме вообще можно не говорить о приезде корреспондентов. В общем, Надя немного поразглядывала салфетку на столе, вздохнула и стала вещать про свю подружку. Иногда я задавала наводящие или уточняющие вопросы, в результате чего узнала про Винницкую следующее.
 
 
*   *   *
 
 
          Римма жила в маленьком посёлке городского типа. Кроме неё в семье было четыре ребёнка: два мальчика и две девочки. Римма – старшая. Своё детство она помнит, как постоянный уход за имеющимся хозяйством, за младшими братьями и сёстрами, постоянное безденежье и пьяные вопли отца. Как в таких условиях девчушка умудрилась учиться на “четыре – пять” непонятно, но факт. После девяти классов она хотела пойти в какое-нибудь ПТУ, просто, чтобы не быть дома, но родители не пустили: в тот год как раз родились два мальчика-близнеца, а Римма уже имела опыт ухода за детьми, она была крайне нужна в доме. Но после окончания школы она всё же уехала, практически без гроша в кармане. Однако, благодаря знаниям и тому, что конкурс в тот год в педколледж был невелик, Римма без особого труда была зачислена на отделение дошкольного воспитания.
          Домой ездила несколько раз, но возвращалась всегда мрачнее тучи: мать плачет, трудно ей без такой помощницы, просит вернуться. А о том, как  идут дела у дочери ни разу и не спросила. Радости от таких встреч Римма, естественно, не испытывала, только дкньги проезжала. Надя не помнила ни одних праздников или выходных за последний год, которые Римма провела бы с семьёй.
          Училась римма сначала очень хорошо, старалась. Но в общежитии довольно трудно сосредоточиться – постоянно кто-то ходит, что-то требует, музыка, смех, громкие разговоры не прекращаются ни на минуту. А потом Римму втянуло в общее веселье. Учитывая, что в родительском доме она она была всего этого лишена вплоть до окончания школы (разве пойдёшь с малышнёй, которую она няньчила в клуб?), Римму, что называется, понесло: почувствовав вкус танцев, да после нескольких рюмашек, она стала организатором и завсегдатаем вечеринок. Как следствие, сильно сдала в учёбе. Ведь колледж в городе – это вам не сельская средняя школа, где все друг друга знают и являются добрыми соседями, а то и родственниками. Здесь каждую сессию работать надо. И Римка не удержалась на волне отличных оценок, скатилась. Стала ходить по барам, дискотекам...
          Надя осеклась, решив, что сболтнула лишнее. Я не спешила, не торопила события. Решила зайти с другого бока.
          -Надюш, я смотрю, ты что-то совсем не похожа на девочку, выросшую в условиях лишённого детства. Твои родители, должно быть, интеллегентные, обеспеченные люди...
          -Само собой, — с вызовом ответила Стреногова. – Папа – бизнесмен, а мама – доктор наук в НИИ.
          -Как же получилось, что вы дружите с Риммой?
          Надя поджала умело аодкрашенные губки: об этом она как-то не подумала. Ведь правду говорят: “Скажи, кто твой друг, и я скажу, кто ты!”. Видимо, она раздумывала над тем, как же теперь самой не попасться на крючок “нечистой нравственности”. А потом решила, что плохо учиться – это не порок, и поведала следующее.
          Поначалу, когда Римма была чуть ли не круглой отличницей, Надя пару раз обращалась к ней за помощью по занятиям. Деньги Римма брать стеснялась, хоть и нуждалась в них. А вот на некоторые Надины вещи, купленные не просто не “барахолке”, смотрела с вожделением. Особенно Римме приглянулась голубая шёлковая блузочка. К счастью, самой Наде эта вещь уже изрядно поднадоела, и она с лёгкостью подарила её Римме за курсовую работу. С тех пор они дружат.
          -Вы же понимаете, что дружбой это можно назвать только с большой натяжкой, — выкрутилась Надя, объясняя свою якобы мнимую дружбу с Риммой. – Скорее, это деловое сотрудничество. Я её как бы наняла на работу младшим научным сотрудником, — смеясь, говорила девушка. – Извините, это у меня от мамы такие выражения в лексиконе. Я шучу, но вы ведь понимаете меня?
          «Да, дела, похоже, Надюша не сильна в выдумке, — рассуждала я. – Во-первых, она не подумала о том, что выглядит тупицей, которая не может учиться без посторонней помощи. Во-вторых, зачем ей сейчас дружить с Риммой, если та уже сама в занятиях съехала чуть ли не на двойки? А в-третьих, за что она извинялась, употребив выражение «младший научный сотрудник»? Наверное, просто сильно волнуется, хоть это и не особо видно».
          Говорить этого вслух я, понятное дело, не стала, а наоборот, заверила Надю, что та поступила абсолютно правильно, потому что использовать кого-то бесплатно – это рабство, которое у нас давным-давно отменено. А вот имея средства, почему бы не нанять человека для облегчения своего труда? Ведь это и есть рыночные отношения, к которым мы так упорно стремимся! Короче говоря, мне удалось разговорить Надю, и она уже видела себя на обложке журнала.
          -У Риммы, слава Богу, хватило ума не носить мои вещи на занятия, — продолжала Надя. – все бы смеялись, так как уже видели эти шмотки на мне. Ну, а поскольку она мне помогала, то и домой ко мне приходила. Не мне же было ходить к ней в общагу!
-А в свободное от учёбы время, по твоим словам, Римма посещала различные бары, как и вся современная, продвинутая молодёжь. Не знаешь, какой у неё любимый бар? Какие у неё вообще вкусы в этом плане? – решила я подступиться к главному. – вот у меня, например, любимое вино – «Талисман».
          И только сейчас, произнеся эти слова, я решила воспользоваться тем, что сижу в кафе и заказала себе томатный сок и кекс, так как вино здесь просто не продавали. Надя отказалась от предлагаемых явств — конечно, это вам не «Фараон»! – но беседу продолжила:
          -Вы не шутите? – оживилась она. – «Талисман» и моё любимое вино, и Риммино!  А отдыхать мы любим в «Фараоне». Там очень красиво и уютно. Приглушенная спокойная музыка, контингент приличный, а официанты – сама любезность! – Надя уже не столько говорила про свою подругу, сколько про себя и свои вкусы.
            -А кавалеры? Как у вас с парнями? Наверное, отбоя нет! Вы, небось, самые клёвые девчонки в колледже? – я улыбалась на все свои тридцать два (ну, или, может, чуть-чуть меньше).
            -Да нет! Конечно, к нам клеятся периодами разные парни и в кафе, и на улице, но ничего серьёзного. Я лично пока что думаю об учёбе, о том, чтобы как можно лучше закончить колледж, устроиться на работу, — воодушевлённо рассказывала Надя. Ну прямо «отличница и комсомолка», а не барышня с «Фараона»! Я даже присмотрелась к ней повнимательнее: а ну как все-таки обозналась? Нет, просто в педучреждениях учат в первую очередь убедительно говорить, и эту науку Наде удалось хорошо освоить.
-А мужчины постарше вами не интересуются? Вы представляете собой весьма лакомый кусочек для начинающих седеть ловеласов, — я даже сама растерялась от такой смелости.
Надя вскочила со стула как ужаленная и посмотрела на меня, как будто этой плелой-осой была я.
-Как вы смеете, я буду жаловаться!
Да вроде ж только сок заказывали, или пришла сюда уже пьяная? Чего шумишь, деточка? Это я сейчас жаловаться буду! Всех клиентов мне распугаешь! – Надя своим воплем привлекла внимание продавщицы, которая от скуки не преминула влезть со своими нравоучениями. Безусловно, кричать в общественном месте некрасиво, но каких, интересно, клиентов Надя могла распугать, если мы были единственными посетителями этой кафешке последние полчаса.
Я испугалась, что могу потерять надино расположение, и поспешила её заверить, что я просто неудачно предположила, и оскорбить её ни в коем случае не хотела. Надя села и вроде бы успокоилась. Но её реакция говорила о том, что я на правильном пути, и их делишки связаны с завлечением обеспеченных людей для каких-то своих целей.
-Я приличная девушка! – Надежда явно ничего не хотела рассказывать на эту тему, даже из желания «потопить» подругу. – А как мне выслать своё фото? Дайте мне ваш адрес.
-Знаешь, Наденька, ты мне очень понравилась. Я, пожалуй, позвоню тебе домой через пару дней, а ты постарайся сделать фото, или найди в своём альбоме наиболее удачное из уже имеющихся. Мы с тобой встретимся, и ты отдашь мне снимок лично в руки. Так будет гораздо быстрее и надёжнее, а я уж постараюсь тебя протолкнуть. – Я пыталась говорить как можно более уверенно. – А Римме ты пока ничего не говори, вообще ничего, как будто я и не интересовалась ею. И Елизавету, своей соседку, попроси об этом. Потом сюрприз будет.
Надежда улыбнулась и согласно закивала головой.
-Кстати, просто из спортивного, так сказать, интереса, а где, собственно говоря, Римма, ради которой мы и познакомились с тобой? – вернулась я к началу беседы.
-Я не знаю, честно, я уже не видела её несколько дней, извините, мне пора, -  более тихим и каким-то испуганным голосом ответила Стреногова, и уже без прежнего энтузиазма добавила: — Так я жду вашего звонка?
Я кивнула, и девушка не оглядываясь вышла из магазина.
А у меня осталось твёрдое впечатление, что Надя чего-то боится. Чего именно, я не поняла, но эти метаморфозы с весело улыбающейся барышней, готовой на обложку журнала, произошли после упоминая о мужчинах и возможного местонахождения Риммы в данный момент.
По сути дела, ничего толкового я не узнала: дорвались девчонки до студенческих вечеринок, ну льстит им внимание мужиков, а у кого не так? Конечно, кричать об этом на всех углах и сообщать в газеты не стоит, ну и пугаться до ужаса в глазах и дрожащего голоса тоже не стоит. Решив об этом поразмыслить по дороге, я вышла на свежий воздух и двинула на остановку.
Солнце уже зашло, поднялся ветер. Всё же чувствуется, что приближается настоящая осень. Я невольно поёжилась. Размышляя о том, как ещё можно подступиться к ЗП, я шла, не замечая ничего вокруг, полностью погружённая в свои мысли. Последнее, что я помню – это удар в бедро, и я куда-то полетела. А потом свет померк…
 
*   *   *
 
 
Очнулась я в больнице.
Хорошенькая медсестра улыбнулась мне и бархатным голоском пропела:
-Наконец-то! Я уж начала беспокоиться! А врач говорит, что вы просто спите.
-Где я? В больнице? Почему я здесь? – ошарашено глядела я на всё вокруг.
-Ах, вы ничего не помните?.. – начала сестричка.
Но тут дверь палаты отворилась, и вошли двое. Первым шёл врач (это я определила по белому халату) – высокий подтянутый шатен лет тридцати пяти с приятным лицом. Звали его, как в последствии выяснилось, Егор Алексеевич. Следом за ним шествовал русоволосый молодой мужчина. Он был одет в дорогой красивый пиджак тёмно-зелёного цвета, дорогие чёрные джинсы и рубашку, сидевшие на нём изумительно. В расстёгнутом вороте блестела золотая цепь, не очень толстая, но с изысканным плетением. В руке, безымянный палец которой украшала золотая печатка, опять-таки не массивная, а сделанная со вкусом, он держал сотовый телефон.
Оба мне улыбнулись. Я невольно скривила губы в подобии улыбки в ответ.
-Ну, как тут, Варенька, наша пострадавшая? Вижу, что в порядке, — начал беседу Егор Алексеевич, облокотившись о спинку моей кровати. – Не волнуйтесь, Станислав, — с ударением на «и» произнёс он, обращаясь к напарнику. – Всё будет хорошо. Но в ресторан эту очаровательную барышню вы сводить просто обязаны!
«Почему его имя имеет такое нетрадиционное ударение?» — подумала я. А Станислав в это время как-то сконфуженно улыбнулся и даже слегка покраснел
-Для начала надо сперва извиниться. Примите мои извинения, это моя вина. Я, вероятно, задумался… — голос у него был под стать ему самому: спокойный, приятный, уверенный.
-Ну-ну, не убивайтесь так! Дама тоже виновата! Шла себе по шоссе, как потротуару! А по дороге, милочка, машины, между прочим, ездят! – то ли утешал Станислава, то ли корил меня Егор Алексеевич. – Так как ваше драгоценное самочувствие?
Вместо ответа я уселась на кровати потом попробовала встать на ноги – всё получилось отлично, руки-ноги двигались, голова соображала. Я глянула на часы, но их не было.
-Вот часы-то ваши пострадали больше всего! – объяснил доктор, перехватив мой взгляд.
-Да, разбились полностью, в пыль, но я обязательно куплю вам другие, любые, какие понравятся, на ваш вкус! – оправдывался Станислав.
-Эка беда, часы! – воскликнул жизнерадостный лекарь. – вам старые и надоели уж совсем, небось. А тут такой шикарный случай получить в подарок новые хорошие часы!
Я с ним не согласилась. Во-первых, моим часам недавно исполнился только год, и они мне совсем ещё не надоели. А во-вторых, если дама получает что-то в подарок только после того, как её собьёт машина, то «шикарным случаем» я бы это точно не назвала.
Егор Алексеевич тем временем заглянул мне в глаза, поводил пальцем возле моего носа, приказав мне следить за этим самым пальцем глазами, осведомился, не болит ли голова или ещё какой орган моего пострадавшего тела, и заключил:
-Ну, Варя, ты подготовь больную к выписке, так сказать, запиши её данные, и ко мне в кабинет.
Пострадало, как оказалось в результате детально осмотра во время переодевани в  свою одежду, только то самое левое бедро, в которое машина и врезалась, да побаливало левое запястье, стукнутое о бордюр. Варвара дала мне мазь, которой я должна была смазывать свои ушибы, и мы обменялись с ней информацией. Я ей – свои данные (Ф.И.О., возраст, адрес по прописке, а также место работы и должность),  а она – случившееся со мной со слов Станислава.
Я шла, думая о своём, и не заметила, как стала переходить дорогу на переходе “зебра”. Я даже вспомнила, что совершенно не посмотрела налево-направо, как учатр правила дорожного движения, а Станислав не успел затормозить. Вернее, он-то как раз надавил на соответствующую педаль своего авто, но поздно, машина тюкнулась в меня. К счастью, не сильно ( “Мерс” – классная тачка с хорошими тормозами), по касательной, но я отлетела, взмахнув руками, шлёпнулась на пятую точку, моя левая рука приземлилась аккурат на бордюр, и основной удар приняли на себя мои тикалки.
Станислав (а за рулём, конечно же, был он), белый как мел, выскочил из машины, подбежал ко мне, втащи меня в свой автомобиль и тут же отвёз в больницу. Варенька с врачом ощупали и осмотрели меня на предмет переломов, и примерно минут через пять после этого я совершила открытие века, ещё секунды через две я открыла и второе веко. Самочувствие моё было хорошим,  а сознание я потеряла скорее всего из-за шока и страха. Которым было отравлено моё существование в последнее время.
Просторный кабинет главного врача, должность которого и занимал Егор Алексеевич, был обставлен достаточно богато: большой дубовый стол, шкаф для одежды, на полу огромный жёлто-коричневый – в тон мебели – персидский ковёр, заглушающий шаги. Осталось ощущение, что мы с медсестрой в кабинет крадёмся. Напротив стола – мягкий диван, а над ним, на стене, — картина, работающая на электричестве, с подсветкой и звуком.
-Ну вот вы и готовы! – продолжал расточать любезность Егор Алексеевич. – Очень, очень рад!
Варя положила на стол врача карточку, заполненную на моё имя.
-Ага, Алевтина Андреевна! Какое у вас милое прелестное имя! Так как же ваше саочувствие, всё в порядке?
-Да, пожалуй. Если, конечно не считать синяка на левой ноге, — я выразительно посмотрела на своего обидчика.
-Это не страшно. Варя вам дала мазь? – хоть вопрос был адресован мне, Егор Алексеевич предпочёл нежно посмотреть на свою помощницу. У меня тут же возникло ощущение, что Варенька не просто медсестра, а самая любимая медсестра.
-Безусловно, Егор Алексеевич, безусловно! – защебетала та, почему-то вставая с дивана, на который мы с ней присели. – И полную инструкция по тому, как этот синячок побыстрее удалить.
-Егор Алексеевич,  спасибо вам! – вступил в разговор Станислав. – Алевтина...
-Андреевна! – подсказала я, потому что не любила фамильярностей с незнакомцами.
-Алевтина андреевна, если позволите, я отвезу вас домой.
-Вот, пожалуйста, возьмите! – Варя протянула мне график работы и телефоны врача Барвенкова Егора Алексеевича.
-Дорогая Алевтина! Не смотря на то, что вы чувствуете себя хорошо, я настоятельно прошу вас примерно через недельку заглянуть ко мне, мы посмотрим ваши бёдра. Ну, в смысле… – смутился он, а Варенька как-то нехорошо хихикнула. – В общем, посмотрим, как проходит заживление гематомы.
Провожаемые врачом и его заботливой медсестрой до лифта, мы покинули кабинет и очутились на улице. Наконец-таки я попаду домой! Надеюсь, что на сегодня больше никаких приключений для меня фортуной не заготовлено.
 
 
 
*   *   *
 
 
Уже здорово стемнело, но я смогла рассмотреть, что протаранившая меня машина тёмно-зелёная, прям в один тон с хозяйским пиджаком.
-Прошу! – Станислав открыл дверцу и предложил мне устроиться на переднем пассажирском сиденье.
“ЗП! ЗП! ЗП!” – пронеслось у меня в голове, в висках опять застучало.
Но к счастью, у Станислава кроме зелёного пиджака ничего общего с ЗП не было. Да и пиджак более тёмного, насыщенного оттенка.
-Вам опять плохо? – участливо поинтересовался он.
-Нет, нет, всё в порядке. Голова просто немного кружится.
Я всё же решила принять приглашение и уселась в машину.
-Домой? – заводя мотор, уточнил Станислав.
Я устало кивнула. Машина плавно выкатила с больничной стоянки и помчалась по вечерним улицам.  Как же преобразился в последнее время наш город! Всюду мелькает иллюминация, тротуары достаточно чистые, то и дело мелькают нарядные цветочные клумбы. По парку вальяжно прохаживаются перед сном пожилые пары, а на более удалённых от фонарей лавочках отдыхают молодёжные компании.
Я засмотрелась на родные пейзажи и слишком поздно сообразила: адрес! Я ведь не сказала ему, где живу, а он и не спросил. Но едет правильно. Боже, он один из них, всё это подстроено! Что же делать?
От этих мыслей я невольно вжалась в кресло и даже не минуту зажмурилась.
Очнулась от того, что Станислав нежно тряс меня за плечо.
-Эй, Алевтина! Что-то не так? Опять нехорошо?
Вместо ответа я решила сразу перейти в атаку.
-куда вы меня везёте? Отвечайте, кто вы? Кто вас послал? Что я вам всем сделала? – грозно вопрошала я.
-Меня никто не посылал, — очень спокойно ответил Станислав. Выражение его лица тоже не изменилось. – Зовут меня Станислав Гладкевич, я родился в Польше, где в то время жили мои родители. Мой папа – военный, кстати, тёзка вашего, я тоже андреевич. Семь лет я прожил в Польше, а затем отца перевели на Родину. Сама подумай, Алевтина, с самого рождения я был Станиславом, — сильно выделяя ударение на “и”, произнёс он, — это по-польски. С чего вдруг мне менять имя? Я привык. К тому же, это моя жизнь, моё золотое детство! А что, вам не нравится, как меня зовут?
-Имя, как имя, — буркнула я, не понимая, почему он вдруг решил посвятить меня в подробности своей биографии. –При чём здесь имя? Куда мы едем?
-Как это “Куда”? – искренне удивился Станислав. — Вы ведь соглавились, чтобы я отвёз вас домой. А звать меня ты можешь просто стас… – он окончательно перешёл на “ты” и уменьшительные варианты имени, слегка смутившись.
-Ты уже перешёл на “ты”? – язвительно поинтересовалась я.
-Как и ты! – засмеялся водитель.
-Мы едем не в ту сторону! – решительно заявила я, круто меняя тему нашей милой беседы о его детстве.
Машина резко затормозила и прижалась к обочине.
-Не понял?!
-Мы едем не в ту сторону! – спокойно, почти по слогам повторила я и язвительно добавила: – Или ты везёшь меня к себе домой? Отвечай, урод, и я пошла!
Быстро отстегнув ремень безопасности, я открыла дверцу машины..
-Улица Тимурова, 23 – 82? Это твой адрес?
Пристально поглядев на Станислава, я всё же кивнула. А какой смысл скрывать, если он и вправду знает, где я обитаю.
-И ты хочешь сказать, что я еду неправильно? Да мы уже почти приехали. Ближайший поворот налево – и ты дома. Чёрт! Угораздило ж меня психопатку сбить! – кипятился Стас.
Он достал из бардачка  пачку сигарет и закурил.
-Будешь?
-У меня свои, — мрачно ответила я, но курить не стала.
“Странно! – думала я. – Если это всё действительно случайно, откуда он знает адрес? А если меня вычислили, тоткак? И почему он так спокоен – я ведь могу сейчас выбежать из машины, закричать...”
-Кто тебе сказал, где я живу?
-Ты сама!
Я прямо рассвирепела вся: каков наглец! Да я и словом не обмолвилась об этом! А Станислав тем временем продолжал:
-Точнее, ты сказала его не мне лично, а варваре, медсестре, а я прочитал в карточке, когда её положили на стол врачу. Я ведь изначально хотел тебя подвезти домой, чем я могу сегодня искупить свою вину. Обрадовался, что нам по пути: я ехал не тридцатипятилетие к другу, который тоже живёт на улице Тимурова.
Я закрыла дверцу машины и зарыдала. Нервы мои были на пределе. Как всё просто, а я себе напридумывала Бог знает что. Эдак я скоро сама себя подозревать начну!
Станислав осторожно гладил меня по плечу, тихонько приговаривая:
-Ну всё, всё! Тише! Это просто шок. Всё произошло совершенно случайно. Не в моих правилах обижать женщин, ктому же таких молодых и красивых. Всё, успокаивайся!
Стас располагал к себе. Я всхлипнула ещё пару раз и позволила отвезти себя домой. В суматохе последних событий я даже забыла, что временно живу у Нинки. Уже подъезжая к самому дому, у меня запиликал пейджер.
“Тина! Я тут уже вся извелась! И девчонки звонят не переставая! Ты где? Немедленно отзовись! Нина.” – прочитала я сообщение.
“Как это где? Дома, конечно!” – мысленно ответила я и стала прощаться с новым знакомым.
-Тина, прости, может… – не слишком уверенно начал Стас. – Ну… Короче, я успел на карточке разглядеть твой адрес, но не сумел запомнить номер телефона. Конечно, узнать его по адресу несложно, но мне хотелось бы, чтобы ты сама продиктовала его мне. Если это удобно...
Я немного подумала, стоит ли давать ему свой телефон. Пока что Стас ничем плохим себя не зарекомендовал, если не брать в расчёт сам случай нашего знакомства. Короче, я смело вырвала из блокнота листок и записала не только свой, но и Нинкин телефон.
Раз уж Станислав подвёз меня прямо к подъезду, я решила зайти домой. Там было всё в порядке. И засаду здесь никто не устроил. Я заварила себе кофе и выкурила на балконе сигаретку.
Сложив в пакет кое-какие вещи, которые могли мне понадобиться, пока я гощу у подруги, я набрала Нинин номер.
-Привет, я дома! Как ты? Алиску покормила? – поприветствовала я, когда на том конце провода мне ответили.
-Вот сама придёшь и покормишь! – злым раздражённым голосом ответила мне подруга. – И чего это ты попёрлась домой? Там же может быть небезопасно!
-Понимаешь… Да нет, тут всё в порядке. А домой… – я растерялась — ведь Нина такая впечатлительная! – но всё же решилась и выпалила на одном дыхании: — Короче, меня сбила машина!
-Что? Машина? Тебя? Так ты из больницы? А милиция разбиралась уже? Или нет, стоп! Ты ж вроде дома! Значит, тебя выписали? Или ты лежишь?
Выкрикнув всё это, Нинель зарыдала, но в то же время продолжала говорить, не давая мне и слова вставить.
-Бедная Тиночка! Ты не сможешь ходить, а голова тоже пострадала, да? Что, совсем ничегошеньки не сображаешь?
Ну это уж слишком! Я набрала в лёгкие побольше воздуха и гаркнула:
-Типун тебе на язык, дура! Я хожу, сама! А голова у меня пострадала от твоей болтовни! Ты же слово не даёшь вставить, трендычиха! Со мной всё в порядке, — я постепенно возвращала голосу нормальные тон и громкость. – отделалась синяком на ноге, но он даже не болит, пока, во всяком случае.
Мы немного помолчали. Нинка перестала хлюпать носом. Уяснив, что со мной ничего страшного не случилось, она перестала жалеть меня, зато ей стало обидно за себя, за свои переживания о моей персоне, пока я  “неизвестно где шлялась”.
-Ага, я тут уже не знаю, что и думать, а она расхаживает, неизвестно где! Вредина! Хоть бы позвонила! Ладно, — примирительно сказала она, — давай, дуй ко мне! Сама-то дойдёшь? Кошка твоя скучает.
Я заверила её, что и так уже собралась выходить, тщательно заперла дверь и, к счастью, без всяких приключений (иначе на сегодня был бы перебор) добралась до Нинкиного дома.
 
 
*   *   *
 
 
Подруга встречала меня у подъезда, прихватив с собой трубку радиотелефона, чтобы не пропустить возможные звонки. Нинка “дышала через фильтр” и пританцовывала, то ли от вечерней прохлады, то ли от перевозбуждения происшедшим.
-Ты не через вокзал ко мне шла? – съязвила она. – Чё так долго-то? Пошли скорее. Девкам я позвонила, успокоила, свяжемся с ними завтра, а то поздно уже. А Алиска твоя… Во, слышишь? – поворачивая ключ в замке, кивала Нина на дверь, за которой раздавалось звонкое мяуканье. – Встречает!
-Солнышко моё! Ну, как ты тут? Идём, идём, моя роднулечка!
Пока Нина заваривала ароматный чай с лимоном, я гладила алиску и целовала ей в нос. А та, закатив от удовольствия глаза, включила свой моторчик, да так, что слышно было, наверное, даже на лестничной площадке. А попутно я поведала нинке о своих приключениях во всех подробностях, заставляя впечатлительную подружку в особо страшных, по её мнению, местах рассказа охать, ахать  и цокать языком. Потом мне пришлось ответить на неисчисляемое количество вопросов о стасе и стадии нашей дружбы.
Расслабившись, успокоившись, поделившись всеми секретами с подругой, я вдруг осознала, что ничего с самого утра не ела. От этой мысли мой голод достиг вселенных масштабов, и я немедленно потребовала, чтобы Нинель накормила меня, пострадавшую, да не жадничала, накладывая порцию. В итоге, через минут десять я поглощала незамысловатый ужин, а Нина развлекала меня своими новостями.
Закупив кое-что из продуктов, Нинка отправилась, согласно разработанному мною плану, к Николаю Павловичу. Дяди, к счастью, дома не было, и он так и не вернулся к Нининому уходу.  Поэтому она накалякала дражайшему дядюшке записку, чтобы он не удивлялся наличию продуктов, купленных не им самим.
Риф встретил Нинку более чем приветливо – всё же будущая хозяйка, хоть и временная – и долгое время по квартире разносился его заливистый лай, а хвост, казалось, сейчас оторвётся и куда-нибудь улетит.
Нинок разложила по местам нехитрые покупки и прильнула к окну. Она заметила Лану, которая, как и мы пару дней назад, затихорилась в беседке. Рины видно не было. Несколько минут Нинка пялилась в окно, но поскольку ничего интересного не происходило, ей это занятие быстро надоело и она прошлась по квартире, помогая дяде с уборкой: сложила аккуратно его обувь в прихожей. Собрала из комнат чашки, отнесла их в мойку. А протирая пыль, её ожидал сюрприз: за стеклом мебельной стенки она узрела бинокль, большой, морской. Наспех закончив с наведением порядка, Нинель настроила оптику на своё зрение и, воодушевлённая, опять заняла позицию у окна.
На этот раз ей повезло значительно больше. Ждать долго не прищлось. Буквально минуты через две Нина обнаружила окно искомой квартиры: Елизавета решила перекурить у открытого окна. Без бинокля Нинка вообще бы её могла не заметить, но с оптикой – другое дело. Переводя взгляд с одного окна на другое, Нинка наткнулась на «Лизунчика» и, вскрикнув,  присела: бинокль увеличил настолько, что казалось, будто Елизавета стоит в метре от тебя. Обозвав себя идиоткой, Нинок опять выпрямилась и уже совершенно спокойно продолжила наблюдение. Однако, дамочка просто покурила, читая бульварную газетёнку, закрыла окно, задёрнула шторы и скрылась в недрах квартиры. Но спустя пару минут Нинель наблюдала её выход из подъезда и шпионские слежки двух девчонок (Рина к тому времени уже присоединилась к своей подруге).
Через полчаса девочки позвонили Нинке и сказали адрес, куда притопала Лизунчик – иначе девочки её не называли. Это же сообщение Нинок скинула мне на пейджер, да только я, по всей видимости, была в то время в отключке. Хотя здесь ничего нового мы не узнали: Елизавета просто пошла домой.
 
 
*   *   *
 
 
Мы вальяжно расположились на Нинкином диване с намерением посмотреть телек на сон грядущий. Пощёлкав по каналам, остановились на местном телевидении, успев на завершающий теледень выпуск новостей.
-Криминальная хроника! – радостно улыбаясь, сообщила дикторша.
«Могла бы быть и посерьёзнее. Собирается рассказывать об очередных ужасах, а лыбится!» — автоматически отметила я.
-И чего скалится? Не учат их там, что ли? Ведь разные сообщения бывают. Наберут кого попало… — разделила Нина моё мнение вслух.
-Да ну, это ж тебе не НТВ. Небось, расскажут, как очередной двоечник «заминировал» школу  в преддверии контрольной по матеше, которого поймали в пять минут. Наверное, вспоминает, как ему подзатыльники выписывали, вот и не может сдержать улыбку, — предположила я.
Но мы жестоко ошиблись. Мужской голос за кадром абсолютно серьёзным голосом сообщил, что недалеко от черты города рядом с шоссе был обнаружен труп девушки. Она скончалась от ножевого ранения. Показали страшные кадры.
Я замерла и затаила дыхание, в глазах плескался ужас.
Лицо девушки не пострадало, просто было абсолютно белым, без косметики. Короткие чёрные волосы взъерошены, к ним прилипли комочки грязи. Красивый когда-то костюм цвета «беж» стал тёмным, помятым и кое-где порванным.
-Никаких документов при убитой не обнаружено, часов, украшений и сумочки – тоже. Версия милиции, во всяком случае первоначальная – убийство с целью ограбления. Ведётся следствие. – завершил корреспондент свой репортаж.
-Тина! – пропищала подруга и посмотрела на меня широко открытыми глазами. – Это же…
я только кивнула в ответ. Хоть никаких украшений на девушке не было, я всё равно абсолютно точно идентифицировала её как «хозяйку дельфинчика».
Новости закончились. Мы выключили телевизор и свет.
-Это что же такое делается? Тин, ты точно больше ничего не скрываешь? Неужели всё дело в этом пенальчике? – клацая зубами, шептала Нинка.
-Я не думаю, что это ограбление! – поделилась я своим мнением с подружкой. – Его инсценировали. Забрали всё то, что могло ускорить опознание.
-А ты ещё и мою квартиру сдала! – испуганно-возмущённо сказала Нинок.  – Зачем первому встречному даёшь наши телефоны?
-Слушай, он знает все мои данные, вычислить телефон – пара пустяков.
-А мой телефон? – не унималась Нинка. – Теперь он наоборот, по телефону, вычислит адрес и кранты!
Нин, если заняться мною вплотную, но выяснить мою лучшую, можно сказать, единственную подругу и её адрес-телефон – не вопрос. Так что рано или поздно… Да и вообще, что сейчас митуситься – дело сделано!
-Хотелось бы, чтобы «поздно», а не «рано»! – совершенно логично пожелала Нина. – может успеем что-нибудь придумать и как-нибудь выкрутиться.
Мы замолчали, задумавшись. Я всеми силами надеялась, что Стас ни при чём.
Казалось, заснуть сегодня от переживаний не суждено, но вопреки этому, сон сморил меня довольно быстро.
 
 
*   *   *
 
 
Субботнее утро выдалось и не солнечным и не особо хмурым. Как говорят в таких случаях синоптики – облачно с прояснениями. Накормив кошку, мы сделали себе кофе с бутербродами и включиди телик. Но даже одна из самых любимых наших передач «Сто к одному» радости сегодня не принесла. Выходить на улицу было страшновато, но дома тоже сидеть всё время не будешь. Во-первых, надо что-то кушать, а следовательно, ходить в магазин. Во-вторых, простое сиденье в квартире ничего не решит, да и к Николаю Павловичу завтра надо. Что же делать?
Из задумчивости вывел телефлнный звонок. Вздрогнув, мы уставились на аппарат.
«Три, четыре…» — считала я звонки.
-А вдруг это Николай Павлович? – предположила Нина. – Или твои родители?
Нинка решилась и взяла трубку.
-Алло! Доброе утро… Да, у меня… Очень приятно, Нина. Да, рядом, сейчас, — поговорила она с кем-то и тыкнула трубку мне под нос – Стас! – пояснила подруга и демонстративно подошла к окну, но выходить на балкон не стала, хоть и старательно делала вид, что увлечена раскинувшимся за стеклом пейзажем.
-Слушаю, — отозвалась я.
-Алевтина, а ты ранняя пташка! Субботнее утро, а ты уже на ногах, уже у подруги. Я не помешал вам? – услыхала я своеобразное приветствие своего вчерашнего знакомого.
-Нет, нет, всё в порядке.
-А я боялся, что разбужу тебя. Хочу возместить тебе ущерб, сейчас, пока магазины ещё открыты. Ведь суббота – короткий день.
-Какой ущерб? – поинтересовалась я.
-Как это какой? А часы? Вчера ты очень из-за них переживала!
Я и впрямь забыла об этом. Во-первых, и у меня, и у Нинки дома в каждой комнате имеются тикалки, поэтому дома я часы всё равно всегда снимаю. А во-вторых, вечерний выпуск новостей, который мы вчера с Нинкой посмотрели, вообще спутал все мысли. Думать о такой мелочи, как часы, мне даже в голову не пришло.
-Ах, ты об этом? Не стоит! Я ведь тоже виновата – шла, открыв рот, — начала я отнекиваться.
-Что ты, Тина, мне будет очень приятно. И потом, я всё равно хотел пригласить тебя в кафе. Как раз будет повод: покупку обмыть надо! – настаивал Стас.
-Ну, я даже не знаю… — замялась я. – Мы с подругой…
-Кстати, Нину я тоже приглашаю. Вам вдвоём будет спокойнее и увереннее. Ну, так как? Принимаешь приглашение?
Я вздохнула. Даже если Стас из числа охотников за мной, то он всё равно знает все наши координаты и вычислит меня без труда. Короче, я решила встретиться с ним и окончательно выяснить его истинные намерения. А в толпе, на улице, где масса свидетелей, он вряд ли посмеет сделать нам что-нибудь плохое. Вздохнув ещё раз, я дала согласие, после чего нам осталось обговорить место и время встречи.
 
 
*   *   *
 
 
Встретились мы на площади Ленина у памятника вождю пролетариата. Стас вырядился в летний костюм цвета слоновой кости и выглядел очень эффектно. Он тепло поприветствовал меня, галантно поцеловал нам ручки, поймал такси, и мы с комфортом отправились в ЦУМ.
Около прилавка я ещё раз сделала слабую попытку воспротивиться подарку, но Нинка ткнула меня кулаком в бок и весело сказала:
-Лично мне больше всего нравятся вот эти! – её указательный палец упёрся чуть ли не в самые дорогие из предложенных женских часов. – Самый модный дизайн! И циферблат как ты любишь, не слепой. С яркими цифрами!
-И фирму, если не ошибаюсь, ты эту предпочитаешь, — подал голос Стас.
-Да… — выдохнула я. – Всё верно.
-Вот и славненько! Девушка! – это он уже обратился к продавщице. Последняя расплылась в такой улыбке, будто бы Стас хочет купить эти часы для неё. Я же тупо стала пялиться на витрину.
-Ты оденешь их на руку прямо сейчас? – донёсся до меня голос Стаса, и три пары глаз выжидательно уставились на меня.
-Давайте я вам помогу! – продавец ловко обежала прилавок и очутилась рядом со мной. Уже не сопротивляясь неизбежному, я протянула ей руку, и через мгновение мое левое запястье украсилось новыми, модными и дорогими часиками.
-Нравится? – в унисон спросили они.
Я кивнула.
-Класс! Великолепные часы! – радовалась за меня подруга, сжимая меня в нешуточных объятиях.
Мы вышли из магазина, огляделись.
-Ну что ж, девочки, за знакомство, — Стас выразительно глянул на Нину, — и за обновку, — перевёл он взгляд на меня. – Как на счёт шампанского? И идти далеко не надо – гляньте, кафе «Фараон», слышал, очень даже неплохое. Как раз побываю там. Вперёд!
Станислав бодро рванул к кафе, придерживая нас за локотки. Мы согласно кивнули и ускорили шаг, приноравливаясь к темпу нашего сопровождающего. А зачем отказываться? Если уж он так настаивает на отмечании этого дня, то «Фараон» для нас предпочтительнее всего.
Сегодня за стойкой бара опять возвышался Кеша. Однако, как и в прошлый раз, он делал вид, что я ему незнакома. Всё та же рыжеволосая Рита, приветливо улыбаясь, указала нам на пятый столик и подала меню.
-Шампанское, фруктовое ассорти. Всем. Для начала, — подмигнув нам, заказал Стас. – А остальное мы сейчас выберем.
-Ты любишь бурболки? – поинтересовалась Нинель у нашего кавалера, имея в виду пузырьки шампанского. – Или это в честь торжественного случая?
-А почему бы и нет? Вы мне очень импонируете, и я даже рад, что сбил Тину! – ответил Стас.
-Что? Вот это да! – непроизвольно воскликнула я и уцепилась за край стола.
Наш первый заказ уже принесли, поэтому, налив шампанское в бокалы, Стас улыбнулся и сказал тост, как бы оправдываясь за свои последние слова.
-Тинуля! Ты неправильно меня поняла! Я сожалею, что наше знакомство произошло при столь неприятных обстоятельствах. Но рад самому факту того, что знакомство состоялось. Это – главное!
-Главное, что при этих неприятных обстоятельствах Тина выжила и даже, можно считать, не пострадала! – поддержала его Нина.
По-моему, Стас подруге понравился, во всяком случае ни ей, ни мне злоумышленником он не казался.
-За знакомство! – хором возвестили они, рассмеялись такой синхронности, и мы все вместе дружно соединили приподнятые бокалы.
Но Стас ошибался. Его высказывание я поняла правильно с самого начала. Он был бы последним идиотом с садистскими наклонностями, если бы радовался непосредственно факту ДТП, которое постигло нас обоих. Наоборот, это мои собеседники невнимательно смотрели на меня. Моя последняя реплика-удивление относилась не к его не совсем корректной фразе, а к тому, что я увидела.
Небрежной походкой хозяина положения к стойке бара подошёл один из тех мужчин, напарник ЗП, я ведь до сих пор не знаю, как их зовут. Он кивнул Аркадию, и они скрылись в подсобке.
У нас за столиком разговор шёл ни о чём: о погоде, как я это называю. Я старалась при Стасе не показывать вида, что в данный момент интересуюсь совсем другим, но каждые пять минут косила глазом, пытаясь не пропустить выход мужчин.
-Нинок! Тебе не кажется, что нам необходимо попудрить носики? – при этом я пнула её под столом ногой.
-Что вы, девочки, у вас с макияжем всё тип-топ!
-Стас! Ты же уже не маленький мальчик! Это образное выражение! Носики дамы пудрят в дамской комнате. Понял теперь, зачем нам надо удалиться? – поддержала меня Нина, сообразив, что это важно. Особенно учитывая, что мы находимся непосредственно в «Фараоне».
Мы ещё раз улыбнулись нашему кавалеру и схватили сумочки. Рита дала нам ключ от места общего пользования. Сейчас практически во всех кафе-барах помещения под туалет определяют сразу же около входной двери. А чтобы этим заведением не пользовались люди с улицы, не посетители кафе, его запирают на ключ, который официантка выдаёт своим клиентам по первому требованию.
Итак, мы вооружились ключом и вышли в предбанник.
Я горячо зашептала Нине в ухо, что увидела напарника ЗП, который уединился с барменом.
-Он наверняка приехал на машине. Сделай вид, что тебе душно, выйди на улицу и быстро, но незаметно перепиши номера всех машин около кафе. Я буду здесь. Как только они выйдут, я дам знать.
Я шмыгнула в туалет, оставив маленькую щёлку. Нинка, обмахиваясь блокнотом, вышла на крыльцо кафе. Удача нам улыбалась: около «Фараона» стояло только две машины – мало кто посещает кафе, будучи за рулём. Ещё бы, ведь бедняге нельзя будет выпить и пива, не говоря уже о более горячительных напитках.
А эти две машины были абсолютно разные: старенькие зелёные «Жигули» и новенький чёрный блестящий «Мерседес». Вспомнив, кто сидит с нами в зале, я решила, что на «Жигулях» прикатило семейство – папа, мама и двое разнополых малолетних деток. У них на столе спиртного я не заметила.
А вот чёрный автомобиль – это, пожалуй, как раз то, что нам нужно.
Нинка рассудила так же и справилась с заданием в мгновение ока, практически проигнорировав «Жигули».
-Ну?
-Там шофёр сидит, что я, дура светиться? Пришлось номер запоминать. Но его только контуженный не запомнит, там всё цифры по порядку идут. Вот…- она записала номер в блокнот и показала мне. – всё, пошли, Стас волнуется.
Вскоре владелец шикарной тачки покинул кафе, и из подсобки показался Аркадий, бледный, с рассеянным взглядом. Когда стала расплачиваться  семейка трезвенников, мне захотелось лично заказать себе ещё ананасового сока, потому как из окна около стойки бара очень хорошо просматривались припаркованные зелёные «Жигули». Я убедилась в своей правоте, увидев, как детки радостно занимают свои места в машине, и порадовалась, что интуиция меня не подвела.
Выйдя из кафе, Нинка предложила перекурить на свежем воздухе, и я с видом знатока данных окрестностей повела их во двор напротив «Фараона», где проходил мой первоначальный осмотр пенала. Поболтав за сигареткой о всяких пустяках, мы стали прощаться.
И тут к «Фараону» подкатило такси, из которого выпорхнула элегантная, как всегда, Елизавета и скрылась в помещении. Я засмотрелась и задумалась. Стас решил, что мы колеблемся в вопросе о дальнейших действиях. Однако, мы определились очень быстро. Вопреки моим опасениям, Стас не стал настаивать на продолжении банкета или напрашиваться в гости. Он просто предложил вызвать нам такси. Мы отказались: в объезд по шоссе до Нинкиного дома ехать минут десять, но спокойным шагом дворами те же десять минут. Провожать нас тоже нужды не было. Тогда Стас на прощание опять приложился к нашим ручкам, поймал такси и укатил, обещав звякнуть.
Домой к Нинке мы добрались без приключений. Алиса встретила нас радостным мяуканьем и удовлетворённым урчанием после ужина. Хоть и говорят, что кошки самодостаточные животные, которым не скучно, но лично моя Алисонька очень не любит надолго оставаться в одиночестве. Я нежно гладила кошечку и позёвывала, глаза слипались. Шампанское нас разморило, Нинка тоже клевала носом. Эту полусонную идиллию прервала трель телефонного звонка. Это Стас желал убедиться, что мы добрались нормально, и был немало удивлён, что я опять у подруги. Потом «вышел в эфир» Николай Павлович. Он как обычно начал издалека, долго интересовался, как у Нины дела. И только, когда Нинка успокоила его тем, что у неё всё в порядке, дядя облегчённо вздохнул и мягко напомнил, что с завтрашнего дня мы дали обещание заботиться о его «брате меньшем», то есть об овчарке Рифе.
Разобравшись со всеми звонившими, мы наскоро приняли душ и забылись сном.
 
 
*   *   *
 
 
Воскресенье ознаменовалось переездом. Особенно сильно я переживала за кошку. Точнее за то, найдёт ли она общий язык с Рифом. Станиславу, не смотря на то, что он, судя по всему, никак не связан с нашими приключениями, мы на всякий случай решили пока ничего не говорить. О нашем перемещении знали только мы, Николай Павлович да Риф. Так сказать, трое в лодке не считая собаки. Ну и кошка ещё присутствовала в нашем случае.
На пути к Николаю Павловичу у меня затренькал пейджер.
«Вот чёрт!» – непроизвольно выругалась я, сгорая от стыда: пейджер мы ведь так и не вернули пока, что девчонки про нас подумают?
«Тина и Нина! Мы очень переживаем, что с вами что-то случилось. Ждём до шести вечера и идём в милицию. Если всё в порядке – срочно отзвонитесь. Мы у Ланы», — прочла я. Далее следовал телефон Ланы. Скорее всего, девочки надеялись, что мы потеряли номера их телефонов, поэтому и не звоним.
Я кинула взгляд на левую руку, в очередной раз полюбовавшись часами и отметив, что до шести ещё много времени. Одновременно с этим я испытала лёгкий укол совести: часы замечательные, время в «Фараоне» мы провели прекрасно, а потом просто сбежали. Стас может сильно обидеться.
-Слышишь, Нинок, может, всё же скажем Стасу, где нас искать, если позвонит… — решила я посоветоваться с подругой.
-А! Совсем из головы вылетело! Он позвонил, когда ты уже спускалась вниз. Я сказала Стасу, что мы едем на дачу к моей тётке на неделю. С самой тётей и дядей, чтоб не напрашивался в гости. Он с сожалением вздохнул и обещал перезвонить через неделю.
-Ну и нормалёк! – повеселела я.
Николай Павлович в прямом смысле этого слова сидел на чемодане в коридоре. Ещё не успела Нинель нажать на кнопку звонка, как мы услышали лай. Алиса напряглась, шерсть встала дыбом, и она отчаянно прижалась ко мне, пугливо озираясь по сторонам. Николай Павлович распахнул дверь, и на лестницу выбежал Риф, виляя хвостом с такой скоростью, что у меня мелькнула мысль: «Его вполне можно использовать во время жары в качестве вентилятора!».
-Риф, мальчик! Как можно? Это же просто кошечка! Смотри, какая милая!
Однако милая кошечка не спешила показываться на глаза мальчику Рифу, забившись мне под пиджак. Но сам Риф, как оказалось, не испытывал особого интереса к Алисе.
-Да он вообще к котам равнодушен, — пояснил Николай Павлович. – И я его так воспитывал, и в собачьей школе его этому учили. Терпеть не могу, когда вижу, как пёс раздирает пойманного кота, а хозяин этого зверя, улыбаясь, курит в сторонке! Б-р-р-р! А мой Риф просто приветствует вас всех, вместе с вашей Муркой…
-Алисой! – поправила я.
-Ах, так вы Алиса! Извините, не знал. Ну, будем знакомы, я – дядя Коля, — шутливым тоном произнёс он и пожал слегка высунутую из-под моего пиджака кошкину лапку.
Риф смотрел на всех нас умными глазами и даже не гавкал.  Только тихонько поскуливал, предчувствуя скорую разлуку с Николаем Павловичем.
Через некоторое время Алиса немного успокоилась и уселась возле дивана. Риф повёл себя совсем как джентльмен. Первое время он вообще вышел из гостиной, и около часа его вообще не было видно и слышно – пёс скучал по хозяину, который к тому времени, горячо попрощавшись со всеми нами, ушёл.
Потом Риф всё же опять предстал перед нашими очами. Алиска зашипела и метнулась под журнальный столик.  Но Риф вытянулся вдоль дивана и молча смотрел на нас с грустью в глазах.
Мы приготовили себе салат с жареной картошкой на обед. Кошка, видя, что хозяйка рядом, осмелела и прошествовала из комнаты в коридор буквально в сантиметре от нома Рифа. Тот и бровью не повёл. Мы решили, что дружба установлена. А когда наши животные поедали обед из своих мисок, стоявших рядом, я и вовсе успокоилась. Поведение наших питомцев по отношению друг к другу опасений больше не вызывали, и мы задумались о себе.
-Надо  узнать, кому принадлежит этот лимузин, — озвучила Нина всем понятную мысль. – Но как? Просто идти в ГАИ? Там заколыхают вопросами, придётся признаваться.
-Хотя милиция вряд ли станет заниматься этим делом только по нашей просьбе. Скорее всего просто не примут наше заявление во внимание, пока не обнаружат конкретные доказательства того, что мы в опасности, а именно – наши охладевшие трупы.
-Дура! – в сердцах крикнула Нина. – Даже не произноси вслух такое!
От этого вопля моя Алиска, уже привыкшая к излишне эмоциональной Нине, только лениво приоткрыла один глаз и опять погрузилась в сладкий послеобеденный сон. Риф же отчаянно залаял, по громкости превосходя Нинин всплеск, и подруге пришлось взять себя в руки.
-Может, какие знакомые есть… — значительно тише начала высказываться Нинель.
Стёпка! Вот балда! Как я раньше не дотумкала? – я вскочила и забегала по кухне. – Телефон, телефон…  А ты не помнишь? – обратилась я к Нинке.
Та лишь виновато развела руками.
Стёпка – наш бывший одноклассник с энергичной фамилией Бодрый. Эта фамилия подходила к нему средне: он не отличался особой ленью и медлительностью, но и через край жажда деятельности у него не пёрла.
В школе он встречался с моей соседкой и нашей общей одноклассницей Алесей. Я с Алеськой не была закадычными подругами, как-то сразу и навсегда сдружившись с Нинкой, но наше соседство не давало мне покоя. Когда Алеся поняла, что безоглядно втюрилась в Бодрого, она почти насильно затаскивала меня к себе в комнату и заставляла звонить Степану. Причина всегда находилась легко, ведь мы все учились в одном классе. А потом я ненавязчиво переводила разговор на вольную тему: как ему  новая училка? Чем он любит заниматься в свободное время? Какую музыку слушает? Нравится ли ему «Ласковый май»? а кто ему нравится из девчонок класса?
Алеся всё это слушала по параллельному аппарату. Услышав как-то своё имя в числе нравившихся Стёпке девчонок, она осмелела, стала встречаться с ним, а меня на время оставила в покое. Потом я несколько раз по телефону и вживую выступала парламентёром во время их ссор.
После школы их пути разошлись, появились новые знакомства, и они расстались окончательно, даже не пытаясь в очередной раз использовать меня в качестве примирителя.
Сейчас Стёпа работает в милиции, женился, но пока живёт с родителями, благо, количество комнат в их квартире позволяет это.
Нинка телефон Бодрого не помнила, так как звонила ему только раз или два. Мне же пришлось набирать этот номер, хоть и не по своей воле, множество раз. Я очень старательно напрягла свою память и… Вспомнила!
Поскольку у меня был опыт общения со Степаном, то и сейчас звонить ему отправилась я.
-Слушаю! – почти сразу отозвалась на том конце провода молодая женщина.
-Добрый день! Пригласите, пожалуйста, Степана.
-А кто его спрашивает? – тут же насторожился голос.
«Надо же, — подумала я. — Ещё в школе, невольно наблюдая его отношения с Алесей, я поняла, что он патологически ревнив. Видимо, и жену подобрал себе под стать!»
-Алевтина, — просто и одновременно загадочно представилась я, не уточняя, откуда именно я знаю её мужа.
-Какая Алевтина? – взвизгнула трубка.
-Кто звонит? – послышался приглушенный, но хорошо знакомый мне голос Бодрого. Рядом с трубкой.
-Я так и знала! – в истерике ответила его жена и послышались частые гудки.
-Доигралась? – влезла Нинка с нравоучениями. – А ведь был такой хороший шанс!
-Господи, да же ничего такого не сказала!
Минут через двадцать я позвонила опять, но на этот раз трубку снял сам хозяин.
-Стёпка! Привет! – обрадовалась я. – Как дела? Узнал?
Учитывая предшествующий звонок, Степан без труда догадался, какая именно Алевтина соизволила набрать его номер, потревожив супругу.
-Тинка! Сколько лет, сколько зим! Как ты там? Муж, дети?
Я кратко описала ему мою послешкольную биографию, передала привет от Нинки и взаимный её от Бодрого.
-Слушай, Степан, я ведь по делу звоню.
-А то ты когда-нибудь просто так звонила, — хохотнул Бодрый, вспоминая школьные годы. – Деловая ты наша.
-Стёп, ты моя надежда. Надо узнать владельца машины по номеру.
-Вот как? – задумался Стёпка. – Зачем?
-Понимаешь, ехала я на днях от своей приятельницы, — начала придумывать я. – Это Карина, мы с ней работаем вместе. Она дала мне несколько ценных книг и своих конспектов, по которым я должна подготовить открытый мероприятие для психологов всех училищ области.
-Ого, растёшь! – похвалил Бодрый. – Продвигаешься по службе!
-Да ну тебя! Дело в том, что было уже поздно, и я поймала тачку, а потом стала расплачиваться, схватила сумку, а про пакет забыла напрочь. Номер машины я знаю, всегда запоминаю, так спокойнее, но не ходить же теперь по улицам города в надежде увидеть это авто, — ныла я. – Помоги, Стёпка, а? Прям хоть вешайся. С одной стороны Каринкины вещи профукала, с другой – мероприятие завалю! Кошмар!
Немного помявшись, Бодрый сказал продиктовать ему номер и где-то через полчасика перезвонить.
 
 
*   *   *
 
 
-Тинуля! Ты не врёшь? – начал Степан. – Ты хочешь сказать, что тебя подвозил депутат?
Я вытаращилась на трубку и часто задышала.
-Депутат? – робко переспросила я. – Какоё депутат?
-Ну, этот пока в местных эшелонах власти, — засмеялся Бодрый. – Но всё равно, он претендует на повышение! – многозначительно добавил он.
-Хм, хм, — издавала я невнятные звуки, пытаясь обдумать ситуацию. – Ну… и…
-Да ладно, Тинка, вечно ты нерешительная была! – веселился бывший одноклассник. – Они ж все с шофёром ездят. Вот водила, скорее всего, и подвёз тебя!
-Чёрненький такой? – ухватилась я за эту мысль и нарочно придумала брюнета: напарник ЗП был  русоволосым.
-Шофёра не видел, не знаю, а он сам… — и Стёпа описал внешность напарника ЗП. – Я его лично видел на участке для голосования. Уже ходит, волнуется. Ну, давай, записывай его координаты, а то мне уже бежать пора.
Итак, приятель ЗП – Анисов Денис Михайлович, депутат местных органов власти, но на ближайших выборах будет претендовать на место в Верховном Совете. Живёт сей мужичок в коттедже на улице Голикова.
Мы выгуляли Рифа и отправились в путь. Но Нинок вспомнила, что скорее всего не закрыла балкон и окно в кухне, а уходя надолго она всегда закрывала даже все форточки.  Мы на минутку забежали к ней, и пока Нинка проверяла, чтобы всё было выключено и заперто, я позвонила Лане и договорилась о встрече для возврата пейджера.
-Вот чёрт! Может не снимать? – сокрушалась подруга: уже у порога нас застал телефонный звонок. – Ладно, лучше быть информированной. Кого там чёрт несёт?
Чёрт принёс Нинкиного директора. В понедельник у них в конторе ожидается грандиозная проверка, о чём директору сообщил знакомый из управления. Но в воскресенье вечером директор почти никого из сотрудников не застал и был вынужден обзванивать отпускников.
-Как не повезло яблоку, как повезло вам, — процитировала Нинок рекламу. – Почти угрожал, мол надо коллектив выручить, иначе… Зато обещал за этот день чуть ли не на неделю продлить отпуск. Придётся идти!
Мы договорились встретиться вечером у Николая Павловича и разошлись.
 
 
*   *   *
 
 
Девчонки меня уже ждали. Я отдала им пейджер и традиционную коробку хороших шоколадных конфет в качестве благодарности. Барышни заверили меня, что я в любое время могу рассчитывать на  них, и мы расстались подругами.
До улицы Голикова я добралась на удивление быстро, да и нужный дом вычислила без труда. Забор с двух сторон был окружён кустарником. Исцарапавшись, я разместилась в кустах и стала наблюдать. Двор был очень ухоженным. К дому вела широкая асфальтированная дорога, по бокам которой пристроились клумбы овальной формы с разнообразными цветами. Слева расположился небольшой фонтанчик, который в данный момент не работал.  Рядом с «водным релаксом» под раскидистыми плакучими ивами стояли выкрашенные в приятный зелёный цвет три лавочки и стол. Видимо, здесь отдыхал хозяин с нужными людьми после обильного ужина.
«Почти как в саду у японского… или китайского?.. императора, — пыталась я припомнить недавно прочитанную информацию про заграничную жизнь в рубрике «А как у них?». – Живут же люди!»
Я любовалась всей этой красотой, но абсолютно ничего интересного не происходило. Просидев так больше часа, я замёрзла, проголодалась и захотела в туалет.  В общем, я вылезла на свет божий, отряхнулась и… еле успела опять спрятаться в кустах.
Почти около моего носа во двор дома, за которым я наблюдала, въехал уже знакомый мне автомобиль с известным номером. Затаив дыхание, я следила за тем, как охранник и по совместительству шофёр открыл дверь коттеджа, опять метнулся к авто и выволок оттуда… Надю Стреногову. Её руки сзади были связаны, а рот заклеен скотчем. Весь вид девушки говорил о том, что её привезли сюда вовсе не отдыхать.
После того, как шофёр-охранник вместе с жертвой скрылся в доме, из машины важно вышел сам Денис Михайлович и неспеша проследовал с своё жилище.
Я моментально забыла о неудобствах, которые ещё три минуты назад погнали меня прочь из укрытия и утроила наблюдательные усилия. Однако, троица затаилась в доме, поэтому видеть их или слышать о чём они говорят я не могла. Решив, что парни заняты, я глубоко вздохнула, набралась смелости и уже хотела было двинуться на поиск места, где удобнее перелезть через забор, как дверь коттеджа отворилась, и господин Анисов со своей неизменной свитой в лице накачанного брюнета бодро зашагал к лимузину, громко возмущаясь в трубку сотового телефона:
-Твою мать! Они там что, охренели все в этом управлении?! Вот чёрт! Да ладно, понял, еду! Да-да, еду уже. Дом Советов называется! Кому не хватает трудностей в жизни, обратитесь в городское управление!
Анисов нервно засунул телефон в карман пиджака и уселся на заднее сиденье машины. Шофёр тут же завёл мотор и лихо сорвался с места.
Я для порядка ещё минут пять посидела тихонько, продолжая наблюдать за домом.
«Как кандидата в депутаты – а до выборов осталось недели две – его по каким-то вопросам вызвали в Дом Советов, — догадалась я. – Вот как вершатся дела государственные!»
Во дворе и доме по-прежнему было спокойно. Я сделала вполне логичный вывод: сейчас в этом мини-замке находится лишь Надежда. А учитывая, как эти джентльмены обошлись с её подругами, нетрудно догадаться, какая участь ожидает саму Стреногову. Чтобы не произошло между этими барышнями и двумя чиновниками, всё равно девчонки не заслужили такого финала. Наде необходимо помочь.
 
 
*   *   *
 
 
Я осмотрелась. Дома на улице Голикова стояли довольно далеко друг от друга, участки окружали высокие деревья и кустарники. В итоге соседних коттеджей почти не было видно. Очень надеюсь, что и меня никто из соседей не увидит.
«Умница, Тина, молодец, ещё чуть-чуть!» — приговаривала я, пытаясь перелезть через забор. Учитывая мой рост и, можно сказать, отсутствие физической подготовки, преодолеть преграду в виде высоченного забора было бы крайне проблематично. Но метрах в десяти от того места, где я сидела в засаде, я увидела пень. Видимо дерево было старое и трухлявое, или просто не вписывалось в общую картину участка, но в любом случае его спилили, а пень выкорчёвывать не стали. Одежда на мне была подходящая: кроссовки, тёмно-синие бриджи и оранжевая футболка, которая после отсидки в кустарнике украсилась пятнами от земли и листьев. Но на это сейчас я не обращала ровным счётом никакого внимания.
Пень был с метр в высоту, то очень мне помогло. Преодолев в конце концов забор, я спрыгнула на землю и притаилась: хоть никакой собаки я тут не увидела, но чем чёрт не шутит. Опасения мои не оправдались, и я стала довольно быстро, но всё ещё пугливо озираясь, приближаться к дому. Мои ноги предательски дрожали, а руки и спина покрылись холодным липким потом.
Я металась под окнами коттеджа и не знала, что предпринять. Дом двухэтажный, добротный, окна первого этажа располагались довольно высоко над землёй. И не мне с моим «метр с кепкой в прыжке» пытаться заглянуть в них без какой-нибудь подставки. Вот тут мне по-настоящему стало страшно. Ведь депутат уехал на машине и, судя по тому, что Надю оставили одну, совсем ненадолго. А это значит, что я не только могу не успеть освободить пленницу, но ещё рискую стать её подругой по несчастью.
«Во что же мы все ввязались, глупые созданья? Зачем я вообще пошла в «Фараон»? Дождя испугалась, видите ли! Не сахарная, не растаяла бы! Дуры бабы, ох… — бубнела я себе под нос, обходя дом со всех сторон. – Хотя, если постараться…»
Моя последняя фраза относилась к тому, что я увидела. За домом располагалась баня, а около неё стояла бочка, в которую, по всей видимости, стекала дождевая вода во время ливней. Бочка была довольно большой, но пластмассовой и в данный момент пустой, поэтому не такой уж тяжёлой. Я без особого напряга перевернула её и покатила к дому. Потом я несколько раз проделывала такие манипуляции перед окнами: ставила бочку вверх дном, залазила на неё и заглядывала-таки в окно. Увидев пустую комнату, катила свои импровизированную подставку к следующему окну, и всё повторялось сначала.
А в доме было на что посмотреть. В каждой комнате, а по размерам я позавидовала и самой маленькой из увиденных, полы устилали хорошие дорогие ковры великолепных расцветок.  Обои и мебель явно подбирались по тону, на стенах – картины, на которых хотелось задержаться взгляду, а с потолка свисали причудливые люстры. Всё было дорогим и со вкусом подобранным друг к другу. Жаль, что рассмотреть это убранство времени не было.
«Тоже мне, экскурсия в царский дворец позапрошлого века! Делом давай занимайся!» — одёрнула я сама себя, засмотревшись на огромный угловой диван с креслами, обитыми светло-бежевой кожей.
Автоматически отмечая роскошь и богатство обстановки, злилась, что Нади всё нет и нет. Когда я уже почти совсем отчаялась и решила, что Стреногову заперли не втором этаже, куда мне ну никак не добраться, удача наконец улыбнулась мне. Я увидела эту горе-студентку привязанной к стулу и со скотчем на рту в комнате, которая, судя по обстановке, скорее всего являлась кабинетом хозяина.
Надежда увидела меня, и размеру её заплаканных, но крайне удивлённых глаз позавидовала бы любая корова. Я приложила палец к губам — мол, тихо! – а потом жестами и активной дикцией спросила: «Т-ы  в  д-о-м-е  о-д-н-а?»
Я повторила вопрос несколько раз, но от испуга и слёз, застилавших её уже не ясны очи, она не сразу поняла, что я хочу. Тогда я поторопила её, демонстративно постучав по часам: «Время! Время!»
Наконец, сообразив, что я — не враг, а наоборот, хочу ей помочь, она утвердительно закивала головой в ответ на мой главный вопрос.
Конечно, опасно скидывать со счетов тот факт, что в доме всё таки кто-то мог быть, но просто не заходить в эту комнату. Однако тогда Надя, вероятно, слышала бы характерные звуки человеческой жизнедеятельности: шаги, шум льющейся воды, включённые телевизор, радио или магнитофон. Её одиночество в доме подтверждал и мой осмотр. Во всех других комнатах, по крайней мере на первом этаже, действительно было пусто.
Каждая секунда была на счету. Я осмотрелась. Надо бы разбить окно, но чем? «С ноги», как это ловко делает  какой-нибудь супергерой в американском боевике, я не умею, да и неудобно, стоя на шаткой бочке! Поводя глазами, я вспомнила, что перед домом разбиты небольшие, но очень аккуратные клумбы, выложенные по периметру белыми кирпичами.  Однако, все кирпичики очень плотно прилегали друг к другу, расшатать и вынуть один из них оказалось совсем не просто. Я ухватилась за один кирпич двумя руками, безжалостно вытаптывая правой ногой какие-то нежно-оранжевые цветы. Конечно, растения ни в чём не виноваты, но этот мир так жесток, и чаще всего попадает почему-то самым беззащитным.
Ура! Получилось! Я вооружилась белым кирпичом и снова понеслась к бочке под окном.
Надежда беззвучно плакала, глядя на меня глазами, полными мольбы. Я по максимуму отодвинулась на край бочки, чтобы по возможности уберечься от осколков, и ударила кирпичом по стеклу.
«Странно! – автоматически думала я. – Такой богатый дом и никакой охраны: ни собаки, ни сторожа, ни решёток на окнах!»
Звон разбившегося стекла, как мне показалось, был слышен даже на проспекте Ленина. Не долго думая, я добавила к этому ещё несколько аккордов, выбивая стекло так, чтобы можно было открыть шпингалет.
Распахнув окно, я мигом очутилась в комнате (после того, как я преодолела забор, это было просто детским препятствием) и обомлела. Вот тебе и никакой охраны! А как на счёт сигнализации? Не мне с моими доходами мечтать об этом, да и выносить у меня нечего, но Денис Михайлович об этом позаботился.
Ужас сковал мои конечности: если нас тут застукают, срок маленьким не покажется. А поскольку поверят, безусловно, господину Анисову – депутат, как ни крути! – то даже рыпаться не стоит! Всё это промелькнуло в моих серых клеточках за считанные доли секунды. Выход один – бежать. Но не останавливаться же на полпути! Я вновь обратила свой взор на пленницу. Та, видя мою растерянность, начала мычать, дёргаться и косить глазами вправо.
Проследив за её взглядом, я увидела на столе довольно внушительных размеров нож. Ага, скорее всего им они ей и угрожали! А сейчас этот же нож её спасёт! Не очень ловко работая острым лезвием из-за страшного волнения, я всё же освободила Надю от верёвочных пут, умудрившись её ни разу не поранить, и резким сильным движением сорвала с губ скотч. Надежда громко вскрикнула и прижала ладони к лицу.
-Тише! Жива будешь. Какое-то время губы будут более сексуальными и только! Всё, все разговоры потом, вперёд! – прошипела я и, схватив Надежду за руку, потаила её к окну.
Я потеряла счёт времени. Возможно, все мои действия с момента повреждения окна заняли минуту-другую. Мне же казалось, что я торчу в этой комнате непозволительно долго. «Почему же не едет охрана? Ведь на такой объект они должны выезжать ну просто мгновенно!» — всё время мысленно задавала я себе вопрос, ожидая какого-либо подвоха. Это уж потом мне объяснили, что есть в этом доме и собака, которую взяла к подруге на дачу дочь, и сторож, которому хозяин специально дал несколько выходных дней для решения своих дел без свидетелей. А сигнализацию они второпях просто забыли включить. А может, и специально не стали ставить на охрану. Прикиньте, что было бы, если б бойцы обнаружили у него дома связанную Стреногову! Уж лучше воры: не последнее же унесут, а он ещё себе купит!
Но в момент спасения плохо соображающей от пережитого ужаса Нади я всего этого не знала, поэтому торопилась, как только могла. Перелезть через окно ещё раз, но уже из дома на улицу, оказалось для меня плёвым делом. Надя, обернув по пути стул, тоже добралась таки до окна. Но, вместо того, чтобы перелезать, опёрлась на подоконник и, смешно кривя губы (видимо, ей ещё было больно), вопрошала:
-Что вам всем надо? Я ничего не делала и ничего не брала! Куда…
Господи, ну сколько же можно болтать, когда в опасности не просто здоровье, жизнь! Я не дала ей договорить, дёрнув за руку. Стреногова неловко навалилась животом на подоконник, перевесившись вниз и чуть не свалившись.
-Да что ж такое-то? – ныла она.
-Быстрей, дура! – отрезала я и для лучшего понимания дала ей пощёчину.
Приём сработал. Стреногова очнулась, перестала хныкать и начала вылазку. Я спрыгнула с бочки, освободив ей место.
И в это время раздался визг тормозов, хлопанье дверей машины и мужские голоса. Вот это вот, в отличие от моих просьб и даже рукоприкладства, придало Стреноговой такое ускорение, что я даже позавидовала её прыти.
Голоса раздавались всё громче, один из них показался мне смутно знакомым, и я даже смогла разобрать, что он говорил:
-А что Виталий Кириллович? Он что говорит?
Ответа на этот вопрос не последовало, или же я его просто не расслышала. Да и времени для подслушивания не было. К счастью, окно, из которого Надя с моей помощью совершала побег, находилось на противоположной от входа стороне дома, и нас пока не видели.
Надя, обезумев от страха, рванула к забору, не разбирая дороги.
-Бочка! – остановил её мой окрик. – Как ты, интересно, собираешься преодолевать забор? Бочку бери!
Мы подхватили бочку и понеслись к забору. Правду говорят, что у страха глаза велики. Неблагодарная Надежда, невежливо оттолкнув меня, первой влезла на нашу пластмассовую спасительницу, оседлала забор и, зажмурившись, сиганула вниз.  Я уже стояла на бочке, когда мужчины добрались до комнаты узницы и, матерясь, кинулись к окну.
-Вон они, шеф! Но это не та, какая-то другая… — услышали мы чей-то вопль.
Я непроизвольно дёрнулась и обернулась. Кричал, по всей видимости, шофёр. Во всяком случае, он выглядывал из окна с вытянутой в нашу сторону рукой. А рядом с ним стоял… Аркадий! Мы встретились с ним взглядом, и он, как-то нехорошо улыбнувшись, заорал:
-Это она! Я же говорил! И в кафе она приходила!
Его голос доносился до меня как бы из густого тумана. В голове стучал молот, конечности противно дрожали, а в глазах плясали тысячи маленьких чёрненьких чертят. Чисто автоматически я очутилась с внешней стороны забора, и мы с Надей понеслись по лесопарку, который окружал этот коттеджный участок, но на шоссе не выбегали, так как явно слышалось урчание вновь заведённого мотора и хлопанье дверей: преследователи загружались в авто для погони.
 Может, кому-то страх и открывает второе дыхание, но это не про меня. Ужас сковал горло, что даже первое дыхание делало проблематичным. Силы были явно на исходе.
 
 
*   *   *
 
 
-Ну, готовы? – послышался голос, и хлопнула дверца машины. – Поехали!
О, Боже мой, опять этот звук закрывающихся дверей автомобиля. Наверное, я ещё долго не смогу адекватно на это реагировать. Ещё минута-другая, и я легко хлопнусь в обморок.
-Мальчики, стойте, пожалуйста! – это Надя устремилась к машине, которую я и не заметила, увлечённая своими страхами и переживаниями. – Захватите нас, мы заплатим, быстрее!
-О чём речь, птички, загружайтесь! Да не торопитесь вы так, не уедем без вас! — Парень в шортах и борцовской майке радушно открыл дверь своих неприметных светло-голубых «Жигулей». – Как раз два места для вас.
На заднем сиденье уже устроилась какая-то барышня, но никакой негативной реакции при виде потенциальных соперниц, так нагло  напросившихся «погостить» в их машине, не проявила.
«Жигули» резки рванули с места, выруливая на шоссе.
-Пригнись, а то нас могут заметить! – скомандовала я Наде и сама сползла на пол.
-О чём это вы, девочки? – хохотнул внушительных размеров водила. – Лично я вас уже давно заметил!
-Хохмач! – процедила Надька и последовала моему совету, устраиваясь рядом.
-Эх, хорошо отдохнули, — переключился на своё тот, что был за рулём. – Жаль, мне сто граммов выпить не удалось. Кстати, девочки, может, вы мне компанию составите? Уж дома я оттянусь как положено! Как-никак, день рождения фирмы!
Я не стала уточнять, что это за фирма. Просто сделала вывод, мы что попали на корпоративный пикник, который уже почти разъехался по домам и только эти коллеги по какой-то там причине слегка задержались, что и помогло нам.
-Спасибо, мы не пьём, — ответила я.
-А вот моя жена пьёт, скажи, Колян?! – веселился водитель. – Ну, в смысле не алкашка, конечно, но бокальчик хорошего винца за милую душу опрокинет!
-Помню-помню, как она облажалась раз на базаре! – улыбнулся молчавший доселе Колян, и я поняла, что ему повезло остограммиться.
-Марина облажалась? – удивилась наша соседка по виденью. – Вась, расскажи!
-Ну, идём мы сней по рынку дней несколько назад, — обстоятельно начал водитель Вася. – Сильно ей пить захотелось, а в холодильнике в ларьках только пиво. Купила, пьёт, по пути присматривается к огурцам-помидорам.
-Закусь, в общем, хотели купить! А мне твоя Марина всегда такой интеллигентной казалась. Что это с ней случилось? – покачала головой девица, но по тону и интонации было видно, что она просто прикалывается.
-Да ладно тебе, Юлька, не перебивай! Так вот, подходим к одному лотку с помидорами, цена и качество сошлись, мы отоварились. А Маринка как раз пиво оприходовала. Куда пустую бутылку? Урны-то поблизости нигде нет. А продавец помидоров вид такой имел,  как те, что по вечерам бутылки собирают, и около лотка у него уже стояла почти пустая пивная бутылка.
-Ну и отдала бы ему, — опять встряла Юлька. – Всё равно такие и в урнах их ищут!
-Вот именно, — кивнул Василий. – Маринка моя говорит ему: «Мужчина, вам бутылочка не нужна?», а тот берёт свою, делает большой глоток и отвечает: «Ладно, сейчас, только допью и отдам!»
Машину затрясло от смеха. Даже мы с Надькой улыбнулись. Я уже немного пришла в себя, подмигнула своей напарнице и шепнула ей:
-Не переживай, скоро всё утрясётся! Прорвёмся как-нибудь!
-Представляю, как твоя супруга возмущалась! – отсмеявшись, резюмировала Юля Васин рассказ.
-Не то слово! Разъярилась, как тигрица! В продавца помидором зафундырила, а дома потом во всём винила меня. А я в чём виноват, спрашивается?
-Кстати, девочки, а от кого вы там прячетесь? – вспомнил про нас Колян. – И куда вас отвезти?
Я присела на сиденье, оглянулась: преследователей нигде видно не было.
-Ревнивый разъярённый любовник, — буркнула я, не вдаваясь в реальные объяснения.
-А почему вы вдвоём? – удивился Вася. – Вы… это… вместе были, когда он вас застукал?
-Ага! – кивнули мы, не особо вдумываясь в смысл слов: меня занимали мысли о том, куда же теперь податься.
Но ребята следили за разговором. Вся троица со странным интересом в глазах посмотрела на нас, а Юля при этом глупо хихикнула и почему-то отодвинулась, насколько позволили габариты машины. В салоне повисла напряжённая тишина, что позволило мне сосредоточиться и спокойно подумать.
Домой ко мне и к Наде путь закрыт. Туда они приедут в первую очередь. А если уж Аркадий на самом деле меня узнал, то ему не составит труда вспомнить, где я живу: он это знал, даже заходил ко мне один раз за документами, когда я сидела дома с температурой. Николай Павлович, где мы с Ниной временно обосновались, живёт в опасной близости от квартиры, которую посещает Елизавета с Аркадием. А наши преследователи, скорее всего, не исключают возможность того, что Надя отправится туда и устроят на этой квартире засаду. А про Нинку знают почти все мои соседи, многие даже знают, где она живёт (дом, во всяком случае, как найти объяснят). Куда ж теперь нам идти?
-Так вам куда, девочки? Вы не стесняйтесь, это Вася у нас окольцован, а я открыт для женских сердец! – гоготал Колян. – Хотя… извините, забыл…
«Стас! – в тот же миг догадалась я. – По всему выходит, что он действительно случайный знакомый, про которого никто не знает. Какая я молодец, что запоминаю телефонные номера быстро и надолго!»
-Нам надо позвонить, — ответила я, довольная собой. – Поэтому высадите нас где-нибудь около таксофона…
-О! Как по заказу! – возликовал Василий, ворочая головой. – «Почта, телефон, телеграф» справа по борту. Подойдёт?
-Вполне, — сказала Надя, хотя, конечно же не знала, кому я собралась звонить. – Вот вам обещанные деньги.
-Не надо, всё равно по пути было, — отказался от вознаграждения Вася, сворачивая к тротуару.
-Да и вообще, с девчонок мы денег не берём, поддержал его Колян. – Жаль только, что вы не совсем… гм… правильно ориентированные.
-До свидания, — облегчённо вздохнула вжавшаяся в угол Юля.
-Пока!
Взявшись за руки, мы с Надей быстро пошли к зданию, откуда можно было позвонить.
 
 
*   *   *
 
 
Надежда, вопреки моим ожиданиям, даже не пыталась поинтересоваться, кому именно я собралась звонить. Но и предпринять сама тоже ничего не собиралась, она просто стояла рядом, пока я набирала спасительный номер, горячо надеясь, что Стас окажется дома.
-Слушаю!
-Стас, это я, Тина! – выдохнула я, радуясь, что абонент оказался доступен.
-О, вот это сюрприз! А что, на даче с тёткой невесело?
-На какой даче? – тупо уставилась я на трубку, но вовремя вспомнила, что такую версию нашего отсутствия преподнесла Стасу Нинель. – А… Просто появились дела и кое-какие проблемы. Станислав, мне нужна твоя помощь!
-Без проблем! – с готовностью отозвался мой знакомый. – Что от меня требуется?
-Для начала ты должен на машине подъехать…
Надо отдать Стасу должное: он повёл себя просто замечательно. Не задавая никаких вопросов, он сказал, чтобы я ждала его внутри здания, где он будет минут через двадцать пять.
В ожидании своего товарища (я горячо надеялась, что он в самом деле окажется мне хорошим другом), я позвонила Нине. Ни на одной из квартир, где она могла бы быть – у Николая Павловича, у меня или у самой Нинки – трубку телефона не снимали. Я не на шутку встревожилась, но успокаивала себя тем, что подруга просто выгуливает Рифа или же ещё не вернулась с работы. Мы с Надюхой пошатались по зданию почты, изучив все выставленные на продажу открытки, тупо позырили на коды городов, которые нам были совершенно не нужны и тут…
И тут кто-то дотронулся до моего плеча.
-Нет! – заорала я от неожиданности и отшатнулась.
На меня с немым удивлением смотрел Стас, а также все посетители и работники почты, привлечённые моим криком.
-Извините, — пролепетала я и покраснела. – Что ты подкрадываешься и хватаешь меня? – накинулась я на Стаса.
-Этот мой выпад только возбудил ещё больший интерес присутствующих. Они даже не делали вид, что заняты своими делами, а откровенно пялились на нас, ожидая развития бурной сцены ревности или чего-то подобного.
Ко всеобщему разочарованию мы быстро вышли на улицу, загрузились в машину, и Стас неспеша порулил по проспекту Ленина.
-Так в чём дело? Ты чего такая дёрганная? Я даже перепугался весь. Надо же так кричать – всю почту перебаломутила!
-Стас, познакомься, это Надя, — сказала я, не реагируя на его возмущение. – Ей и мне нужна помощь.
-Это я уже, положим, слышал, — ответил Стас. Голос его, как всегда, был спокойным и уверенным. – В чём конкретно заключается помощь?
-Гм… — невнятно замычали мы с Надей. Действительно, чем он нам может помочь? Ведь я практически ничего про Стаса не знаю. А если у него жена и дети… Вряд ли он пригласит нас к себе. Но, быть может, он сумеет пристроить нас каким-нибудь своим знакомым, надо попробовать.
-Стасик, нам необходимо спрятаться, срочно! – заканючила я.
          -А как же тёткина дача? – в его голосе опять послышались язвительные нотки. – Или это такая дурацкая отмазка.
Он явно понял, что ни на какую дачу мы даже и не собирались. Как поступить? Рассказать ему всё или не надо? Пока я обдумывала эту дилемму, о себе напомнила Надя.
-За нами бандиты гонятся! – нервно пискнула она и разрыдалась. – они уже убили двух наших подружек, а теперь наша очередь. Не бросайте меня, пожалуйста, не бросайте! – посекундно шмыгая носом, умоляла Надежда.
Стас, как мне показалось, побледнел и сразу стал как-то серьёзнее, что ли.
-И что такого вы натворили, что за вами устраивают охоту? – деловито спросил он.
-Я не знаю, — честно ответила я, так как располагала только домыслами и догадками.
-Не понял? – напрягся Стас, думая, что я опять придуриваюсь. – Ты хочешь сказать, что тебя пытаются убить, а ты даже не знаешь, за что? Супер!
-Я думаю, что это из-за пенальчика, — высказала я вслух свои предположения. – Ну… Типа футляра для ключей, что-то похожее…
-Я его не брала, я не знаю, где он, я вообще ничего не знаю! – опять заскулила Надя, раскачивась на заднем сиденье.
-Ладно, сделаем так, — Стас, как истинный мужчина, решил взять бразды правления в свои руки. – Сейчас я отвезу вас к себе домой, и вы всё-всё мне расскажете. Поняли? Всё-превсё! Без утаек!
Мы кивнули, Стас развернул машину, а я покосилась на его сотовый телефон.
-Позвонить надо? – и как он только умудряется всё заметить, не прекращая при этом внимательно следить за дорогой. – Не стесняйся! Звони, Тина, только успокойся, а то опять надо будет тебя в больницу везти, только теперь уже с инфарктом или стрессом.
-Ну и отвезёшь! – почему-то разозлилась я.
-Не вопрос! Ой… — тут же осёкся наш водитель. – Я хотел сказать «Не дай Бог»! Зачем же так? Я вас лучше к себе домой отвезу.
-Слушаю! – раздался весёлый голос Нины, и я сразу успокоилась: хоть с Нинкой всё в порядке.
-Чего веселишься? – приветствовала я подругу. – У тебя всё в порядке?
-Ваще класс! – радовалась Нинок. – Я свою работу сделала за два часа и очень качественно, а также выполнила Танькину работу, которой директор не дозвонился. В итоге у меня ещё целая дополнительная неделя отпуска. Гуляем, Тинка!  А Риф с Алиской уже вовсю дружат. Так потешно играли друг с другом, умора просто! Приходи скорее. Ты, кстати, где? – на одном дыхании выплеснула Нинка положительные эмоции.
-Опомнилась, наконец! – пожурила я её. – У меня неприятности.
-Опять вляпалась куда-то? Жива хоть?
-А ты сама как думаешь? – поинтересовалась я. – Или общение с трупами по телефону для тебя привычное дело?
-Ну, раз шутишь, значит всё окей! – засмеялась Нинель.
-Зря смеёшься, — огорчила я подругу. – Собирай всё необходимое для нашего переезда и из дома до моего следующего звонка ни ногой!
-Риф…
-Потерпит! – отрезала я. – Мы будем минут через пятнадцать-двадцать.
Я вернула трубку на место и обратилась к Стасу:
-Надо приютить ещё троих.
-Чего? – округлил тот глаза. – Троих? И что, все бабы? Пардон, женщины?
-Нет, один из них мужик, — успокоила я его.
-Конкурентов не потерплю! – решительно заявил Стас.
-Да ладно тебе. Это Нинка, моя кошка Алиса и наша собака – кобель Риф, — пояснила я.
-Точно! Я вот всё думал, чего мне дома не хватает? Оказывается, зоопарка! – отреагировал Станислав. – Они хоть размножаться не будут?
-Кошка с собакой? – недоумённо воскликнула Надя, восприняв сказанное Стасом всерьёз. – Это что же получится тогда?
-Не отвлекайтесь! – прервала я их словесную перепалку и объяснила куда ехать за Нинкой. – Это около «Хит-данса».
-Ой! – послышалось сзади. – Так вы всё же с ними заодно? – и с Надей случилась истерика.
«Ну, конечно же, — догадалась я. Наде известно про квартиру, ради которой мы с Нинкой поселились у Николая Павловича. Но конкретно номер дома и квартиры я не называла, поэтому Стреногова и подумала именно про их «хату».
Пока я кое-как успокаивала Надежду, мы прибыли на место.
 
 
*   *   *
 
 
Нинель, подгоняемая страхом неизвестной опасности (чего это вдруг опять надо куда-то уезжать?), собралась за пять минут и с волнением ожидала звонка, застыв у телефона с Алиской на руках, поэтому наше воссоединение произошло быстро и без осечек. Алисочку я взяла себе, а Риф устроился между девчонками на заднем сиденье, сосредоточенно глядя на дорогу.
-Хорошо, что ваш пёс – овчарка, — облегчённо вздохнул Стас. – Не люблю мелких собак.
-А ты со сметаной попробуй, совсем другой вкус! – хихикнула Нинель. – Куда путь держим?
-Планировали у меня затаиться. – загадочно улыбнулся Стас. – А теперь даже не знаю…
-Как это «не знаю»? – безмерно возмутилась я, подпрыгнув на сиденье, чем потревожила пригревшуюся кошку. – Ты больше не хочешь нам помогать?
-Почему же? Очень даже хочу! Но терпеть ваше ехидство не собираюсь! Может, у меня светлая, легкоранимая душа… — с серьёзным видом проговорил Стас.
Все замолчали. А что тут скажешь: может, Стас на самом деле тонко чувствующая натура? Пользуясь временным затишьем, я стала рассуждать. Как же быть дальше? Сейчас мы в относительной безопасности, но не сидеть же безвылазно в Стасовых апартаментах! Надо с этим срочно что-то решать!
-Девочки, у меня дома… не совсем прибрано… Не обращайте на это ваше женское внимания, пожалуйста, — смущаясь и краснея извинялся Стас.
Вопреки моим ожиданиям, его квартира оказалась обычной двушкой, не больше моей. Зато большим плюсом был гараж во дворе. Ремонт жилья ещё окончательно не завершился: в ванной он не доложил плитку, в спальне стоял старый диван и шкаф вместо нового спального гарнитура, на балконе к перилам прислонилась рама, которую ещё не установили. Я сделала вывод, что Стас – начинающий бизнесмен, которому дорогая одежда, машина и аксессуары типа сотового телефоне необходимы для имиджа, а на моментальный блестящий евроремонт денег не хватает. Но то, что уже было сделано, радовало глаз красотой и взаимосочетанием.
Мы с комфортом расположились на диване и креслах в гостиной. Стас в это время сервировал журнальный столик остатками так называемой у нас праздничной еды: салат «Оливье», салат с кукурузой и крабовыми палочками, холодец, маринованные грибочки, несколько видов колбасы и сыра, селёдочка. При этом, он, как бы оправдываясь, бормотал:
-Вчера надо было отметить одну сделку… Стали настаивать, что хотят квартиру посмотреть, я ведь её совсем недавно только купил… Пришлось пригласить домой, совмещая с новосельем. Вот, угощайтесь… Всё, что осталось…
-Сделка заключалась с партнёром-женщиной? – как бы невзначай спросила я. Пытаясь голосом перекрыть уже непрерывное урчание в животе. За всеми треволнениями я и забыла, что с самого утра ничего не ела, и теперь голод настойчиво давал о себе знать. – Красивая у тебя бизнес-партнёр?
Почему ты решила, что женщина? – удивлённо взмахнул бровями Стас. – Нет, два мужика было…
-Ага, рассказывай! – поддержала меня Нинка. – Судя по тому, сколько еды осталось, занимались вы совсем не ужином. Хотя, может ты… ну, того…
-Неправильно ориентированный! – в унисон подсказали мы с Надькой, переглянулись и рассмеялись, вспомнив троицу на «Жигулях».
Стас побагровел и начал молча считать до десяти. Во всяком случае, он активно шевелил губами, хотя скорее всего он произносил те слова, что вслух при дамах говорить неприлично. Глубоко вздохнув и покрутив пальцем у виска, он изрёк:
-Если вам сегодня ещё нужна будет машина, обращайтесь к кому-нибудь другому! – и достал из буфета бутылку «Талисмана». – На трезвую голову беседовать с вами я не могу!
-А мы, выпив, как раз более покладистыми становимся! – лукаво улыбаясь, Нинок подбежала к буфету и выудила ещё три бокала.
Пригубили винца, а потом какое-то время раздавался лишь звон посуды и жевание. Оказалось, что Стас и Нина тоже не успели поужинать, поэтому мы все накинулись на еду с большоё охотой. И только заботливо накормленные вовремя животные мирно посапывая в углу, всем своим видом показывая, что «жрать – дело поросячье».
Еда была изумительно вкусной, или мне так показалось с голодухи. Во всяком случае, если готовил Стас, то он просто молодчина. Словно прочитав мои мысли, наш единственный кавалер смущённо проговорил:
-Вы уж сильно не придирайтесь, если что не так. Приготовил сам, как сумел…
Это тот час вызвало поток похвалы всей нашей женской братии. Примерно минут через сорок Станислав отправился на кухню приготовить всем кофе. Нинель решила вымыть посуду, а мы с Надей вышли на балкон. Вечерняя прохлада приятно обволакивала тело, сытый желудок, раздавшись от  съеденного во все стороны, закрывал глаза. Засыпанию препятствовало только моё вертикальное положение.
Я задумчиво смотрела в ночную даль и не заметила, как Надя вернулась назад в квартиру, а на её месте неслышно материализовался Стас.
-Пойдём, становится прохладно, — он с нежностью смотрел на меня. – Что-то случилось?
-Нет, просто задумалась.
-Алевтина, — Стас выразительно глянул на меня. – Пришло время, я так просто не отстану. Ведь я теперь тоже в одной команде с вами. Расскажи, чего ты так опасаешься?
Через окно я посмотрела на подругу, ожидая поддержки и совета. Вот что значит сила мысли и эмпатии между близкими подругами! Нинка повернула голову в сторону балкона и замахала рукой, мол, возвращайтесь в гостиную, будем пить чай.
Мы вновь уселись за стол. Я старательно отодвигала момент откровения, грея руки о чашку.
-Ну! – требовательно сказал наш единственный, не считая Рифа, мужчина. – Начинай уже!
Я покосилась на подругу. А та пожала плечами, а потом махнула рукой, как бы говоря: «Эх, была не была! Мужик, да ещё с машиной, буде совсем не лишним!»
-Пошла я недавно за покупками… — после некоторого колебания начала я, прочно определяя Стаса этим повествованием в наши союзники.
Я рассказала всё довольно подробно, окончив тем, как я буквально пару часов назад выручила из беды Надю. Последняя слушала с открытым ртом и вытаращенными глазами. Когда я закончила, Надя поинтересовалась, уточняя:
-Так этот пенальчик, как ты его называешь, всё же был? Значит, Виталий Кириллович его просто потерял, а ты подобрала? О, Господи! Римка, Марта, как это всё ужасно! Чем же она такая ценная, эта штука?
-А почему бы не попробовать узнать? – активизировался Стас.
-Как? – в три голоса воскликнули мы.
-Пойти и узнать, — весь вид Стаса выражал полное непонимание того, почему мы не сделали этого до сих пор.
-Но там же может быть засада! – не унималась Нина. – Тину они видели, меня тоже, про Надю и говорить нечего! Кому идти?
-Мне, — просто и благородно ответил Стас. – Только надо ещё раз сопоставить все факты и всех действующих лиц.
По нашей просьбе Надежда описала Виталия Кирилловича, и я без труда узнала в нём виновника-растяпу: Виталий Кириллович – это тот самый, что потерял пенальчик. Таким образом, мой ЗП обрёл имя.
-Девочки! – неприлично широко зевая, сказал Стас. – Время-то позднее.  Давайте-ка спать! А завтра мы во всём разберёмся.
С ночлежкой возникли некоторые заминки. У Стаса, как я уже говорила, только две комнаты. Хозяин расположился в своей спальне, а нам пришлось делить диван в гостиной на троих. К тому же, животные тоже остались, естественно, с нами. Мне с Нинкой спать на одном диване не впервой: у неё и у меня тоже двухкомнатные квартиры, и ещё в школьные годы, живя с родителями и часто оставаясь друг у дружки на ночь, мы засыпали рядышком. Надежда была новым человеком. К тому же, если для двоих на диване достаточно места, то втроём было, скажу откровенно, тесновато. Хорошо ещё, что Риф с Алиской сдружились на пятёрочку и теперь посапывали в углу, прижавшись друг к другу своими шерстяными боками. А так кошка обычно всё время спит со мной.
Но, как говорится, в тесноте, да не в обиде. Мы полночи перешёптывались, обсуждая дела насущные, и даже не заметили, как вырубились.
 
 
*   *   *
 
 
-Рота, подъём!
«Что это? Сон? Или я в рядах вооружённых сил?» — подумала я, вскакивая на кровати с бешенно бьющимся сердцем.
Рядом, морщась от громкого крика, ворвавшегося в их сон, ворочались ещё два тела.
-Заколыхали! Дайте поспать! – завопила в ответ Нинель, натягивая на себя одеяло и оголяя тем самым правый бок Нади.
Последняя взвизгнула и вскочила.
-Доброе утро! – сказала она непонятно кому, поскольку взор её был направлен окну. Я проследила за её взглядом, но нет, за окном никого не было. Видимо, Надежда тоже с утра не совсем адекватно воспринимает действительность.
-Доброе утро! – тем не менее, ответили из-за двери. – К вам можно?
-Нет! – вновь активизировалась Нинка. – Мы ещё спим!
«Ага! Как же, спим! – лениво думала я, зевая и потягиваясь. – Уснёшь тут!»
-Ну, так подъём! – весело продолжал кричать Стас.
-Блин! – окончательно разозлилась Нинель, услыхав присоединившийся к голосу хозяина квартиры собачий лай. – Бедный Риф, ему надо кушать!
Она вскочила и стала бегать по комнате, выуживая из общей кучи вещей свои.
-Его сначала надо бы выгулять, — резонно заметил Гладкевич. – Но я уже сделал это.
-Ты – супер, Станислав! – поблагодарила я Стаса за всех. – Если ты ещё накормишь наших животных…
-Зверушки уже абсолютно довольны, — вновь раздалась реплика по ту сторону двери. – Они сыты и гуляют себе друг с другом! – в  голосе Стаса чувствовалась гордость собой, любимым. – Так можно к вам, наконец?
-Да! – слаженным трио ответили мы, и в комнату вплыл хозяин квартиры.
-Как спалось? – загадочно улыбаясь, полюбопытствовал он. – Снились женихи?
-Живыми бы остаться… — буркнула Надя. – Не до женихов пока.
-Да уж, — вздохнула Нинка. – Пока они даже не снятся!
-Ну и славно! – широко улыбнулся Стас. – Только отвлекали бы вас, а у нас дел по горло!
Мы с девчонками плавно перетекли в коридор, а оттуда рассредоточились по другим помещениям: туалет, ванная комната, кухня… Проделав все необходимые утренние процедуры, я застала всю нашу компанию в уютной кухне Стаса. Нина и Надя, сопя от усердия, намазывали тосты паштетом, а в чашках дымился кофе.
-Мяу! – жалобно пискнуло снизу.
-О, Боже, Алиска! Я совсем забыла про тебя, прости!
Схватив кошку, я стала её тискать и целовать в нос.  Под ногами путался Риф, громко гавкая и радостно виляя хвостом.
-Привет, привет! Ну, всё, Риф, успокойся! Тебя уже все заметили, тебя все любят. Всё уже, да? – говорила Нина, почёсывая пса за ухом. – Дай же нам тоже позавтракать.
В конце концов, животные, получив утреннюю порцию ласки и внимания от хозяев, опять стали увлечённо общаться друг с другом, а мы расположились за столом.
-Значит так, я завтракаю – и поехал! – сказал Стас.
-Куда? – хором спросила женская часть общества.
-Как это «куда»? В «Ирвинг-банк», конечно! – воскликнул Станислав. – Мы же вчера обо всём договорились, кажется! Я еду заглянуть в эту ячейку, а вы сидите здесь и даже не вздумайте высовываться. Ваш Риф до вечера будет спокоен, а Алиса…
-Что Алиса? – встала я на защиту животного.
-Тина, твоя Алиса – просто супер! Она – звезда!
-Ой, ой, ой! – противным голосом закривлялась Нинель. – Чем она такая уж прямо звезда?
-Ну что ты ойкаешь? – накинулась я на подругу. – Да, она – супер!
-Кошка как кошка, — подала голос Надя. – Ты просто Алевтине симпатизируешь, Стас.
Я мгновенно зарделась, а Стас выразительно посмотрел на меня и сказал:
-Да, ты права, Надежда. Тина мне, действительно, очень даже нравится, но я адекватен и ьеспристрастен. Всё дело в том, что сегодня утром, когда я шёл в туалет, Алиса буквально сбивала меня с ног, бежав рядом, а когда я открыл дверь, она молнией вскочила на унитаз и, задумчиво глядя вверх, сделала все свои дела. Представляешь?
Стас вошёл в раж и так разошёлся, что решил не ограничиваться только словами, а продемонстрировать всем нам это ещё раз. Он вновь открыл дверь туалета и громко воззвал:
-Алиска! Кис-кис-кис, ты где девочка?
-Чё, правда? – удивилась Надя.
Нинка обиженно засопела: она-то знала, что это правда. Ну как за такое качество Алиску не назвать «супер»? Зря она иронизировала. Я же невольно рассмеялась.
-Стас, успокойся! Это не фокус, который можно показывать по «просьбе трудящихся»! Она просто ходит на унитаз, а что тут собственно такого?! – гордо расправив плечи, возвестила я. – А сейчас этот номер не пройдёт: ты же не идёшь в туалет, если нет такой физиологической потребности.
-Кстати, — смягчилась Нина, которая сама всегда восхищалась этим качеством моей животинки. – Дверь в туалет именно по этой причине не закрывайте плотно.
-Да, да, точно! Совсем забыла! – объяснила я. – Дома-то у меня в туалетной двери внизу вырезана дверца для Алиски, а тут ей пришлось терпеть, вот поэтому она так и ломилась первой занять унитаз…
Около ног Стаса, который обалдело остался стоять у санузла, появилась кошка.
-Ты хочешь пи-пи, моя девочка? – с надеждой в голосе спросил её Стас, распахивая дверь пошире. – Я же говорил, смотрите все!
Но Алиса, недоумённо мяукнув, обошла его и, подойдя к своей пустой миске, в которой должна быть вода, уставилась на Стаса: кошка чувствовала, что здесь хозяин мужчина, значит, у него и надо просить еды и воды.
-Вот видишь, — расхохоталась Надя. – Дай ей сначала попить!  А то ей пи-пи нечем делать!
-Такую кошку и я бы дома держал! – резюмировал Стас, послушно исправляя недостатки в кормлении животных: корма насыпал, а про воду забыл. – Класс!
-Ну так объединяйся с Лапиной!  — тут же вставила подруга. – У неё как раз кавалера нет!
-Нина! – грозно сказала я, жутко покраснев уже второй раз за сегодняшнее утро.
-А это мысль, — согласился Стас и обратился ко мне, тоже немного смущаясь и слегка краснея: — Ты как на это смотришь?
-Давайте лучше займёмся делом, — стушевалась я. – Сами же говорили: не до женихов сейчас!
-Ладно, тогда я в банк. Ключ! – потребовал Стас, протягивая ладонь.
-Сейчас, сейчас, — бурчала Нина, копаясь в своей сумочке. – Вот!
Она извлекла из ридикюля пенальчик, при виде которого Надя побледнела, спросив одними губами:
-Это он?
-Конечно он! – разозлилась Нина. – Сколько людей пострадало из-за этого говна, извиняюсь!
-Всё, девочки, остаётесь за главных! На улицу ни ногой, дверь никому не открывайте, у меня ключи.
-А телефон? – спросила я. – Если он зазвонит…
-Меня нет дома! – отрезал Стас.
-А если звонить будешь ты? – волновалась я.
Пусть звонить мне на мобильный! – решила проблему Надя.
-Чего ж ты молчала до сих пор? – накинулась на неё Нина.
-А кто у меня спрашивал? – огрызнулась та.
-Это ещё что такое? – встрял Стас. – Нашли время! Сейчас главное объединиться, а вы! Давай номер!
Обменявшись номерами телефонов, Стас сделал всем ручкой и удалился, тщательно заперев дверь своими ключами на два замка.
 
 
*   *   *
 
 
-Что будем делать? – робко осведомилась Надя.
-Давай-ка ты нам, голубушка, поведаешь всё-всё о том, с какого перепуга ты ввязалась в эту историю, — предложила я ей занятие.
-Тебе тоже нужен этот пенал? – начала допрос Нина, автоматически убирая со стола.
-Да он мне на фиг не нужен! – зарыдала Надежда. – Это всё предки! Гады!
-Твои родители  — гады? – прищурила глаза Нинель, оставшаяся сиротой. – Ты их имеешь ввиду?
-Да… — испугавшись Нинкиного гнева, робко кивнула Надя.
И тут мою подругу понесло:
-Не сметь плохо отзываться о людях, которые дали тебе жизнь! Ты что, не доедаешь? Не досыпаешь? Мёрзнешь без одежды или обуви? Что, а? Да ты посмотри на себя, соплячка, у тебя ж даже мобильник есть, а это уже, можно считать, роскошь, а не первая необходимость…
-А это я сама… — изловчилась «соплячка» вставить словечко.
-Уффф… — Нинка перевела дух, присела на табуретку и уже спокойно продолжила:
-Я всё понимаю, есть родители алкоголики или ещё хуже, преступники, убийцы, которые даже продают детей… но твои же не из этой когорты! Зачем же так, а?
-Всё, Нин, не кипятись, — начала я разрешать конфликт. – А ты, Надя, следи за речью. Сейчас давай по порядку расскажи нам о том, почему тебя похитил наш доблестный депутат и при чём здесь твои родители. Только старайся выбирать выражения, никого не оскорбляющие, ладно?
-Хорошо, — протянула Надежда. – Просто я очень обижена и напугана, поэтому так получилось.
Мы немного помолчали. Стреногова собралась с мыслями и рассказала историю, которая подтвердила мои догадки.
Надежда Стреногова жила в обеспеченной семье. У неё было всё: красивые наряды, элитная косметика, достаточная сумма карманных денег. Только вот родители у неё строгие очень. Обеспечивая дочери жизнь в достатке, родители требовали от неё полного послушания и примерного поведения. Собственно, кто из родителей не будет этого хотеть? Но Стреногов-отец в противном случае грозился перекрыть кислород, о наследстве Наде и мечтать не пришлось бы. А дочь с одной стороны бредила свободой, но с другой стороны, покидать золотую клетку тоже ой как не хотелось! Поэтому она сидела тихо, истерик не закатывала, с пьяными компаниями не водилась, домой возвращалась вовремя. Родители были довольны дочкой, которая оправдывала их надежды. Училась же Стреногова слабо, поэтому её пристроили за определённую сумму в педагогический колледж на непыльную профессию воспитателя.
Всё шло отлично, родители доверяли Наде. И когда отец вышел на пенсию, он уговорил мать перебраться на дачу.
-Девочка уже взрослая, пусть привыкает к самостоятельной жизни! – сказал своё веское слово папа.
Мама вздохнула, но, как декабристка, последовала за мужем в благоустроенный загородный дом.
Сначала Стреноговы приезжали контролировать дочь через несколько дней, потом сама Надя должна была каждые выходные приезжать к ним, отчитываясь за проведённое без их строгого взгляда время. Но постепенно Надежда, ссылаясь на то, что в субботу до обеда занятия, а потом она усиленно готовится к предстоящим семинарам и коллоквиумам, стала навещать родителей примерно раз в месяц. Их общение в основном сводилось к телефонным разговорам раз в два-три дня. Короче, девочка, завоевав своим примерным поведением доверие родителей, освободилась от их опеки и почувствовала наконец-то свободу. Но наивной дурочкой Надя не была и водить компании подвыпивших молодчиков домой не стала. Она предпочитала отрываться в кафе и на дискотеках, благо, деньги, щедро выделяемые примерной дочери родителями, это позволяли. Но одной скучно. Поэтому Стреногова всегда на эти «культурные мероприятия» брала с собой Римму, с которой таким образом расплачивалась за курсовые, рефераты и контрольные. А Дорина жила с Римкой  в одной комнате в общежитии, они очень дружили, и Марта автоматически вошла в их дуэт, превратив его в трио. Эти девчонки активно зажигали в местных кафе-барах. Всех всё устраивало: Надя с помощью двух непривередливых подруг вполне успешно училась, а общежитейские пользовались её деньгами во время развлечений, в которые окунулись с головой, не видя всего этого у себя на селе. Эти две барышни были единственными, кому Надя разрешала периодически оставаться у себя на ночь, в основном по причине того, что возвращались с гулянки они всегда за полночь, и грозные вахтёры в такое время в общежитие уже не пускали.
Как-то раз к Надежде пришла её соседка Елизавета. Она принесла с собой бутылку вина «Талисман», разлила по бокалам и сказала:
-За удачу!
Девушка безмерно удивилась. Да, по-соседски Елизавета иногда общалась со Стреноговыми, даже помогла Надю пристроить в хорошее место на время педагогической практики. Да и разница в возрасте у них была не слишком большая, поэтому они частенько перекидывались парой-тройкой слов, встретившись на лестничной клетке. Елизавета, собственно, и подсказала Надежде, что, по её мнению,  лучшее кафе – «Фараон». С этого заведения и началась весёлая Надина жизнь. Но особой дружбы между соседками никогда не водилось.
-Елизавета, а ты чего это так… вдруг… с вином? – спросила Надя.
-А что, я  — алкоголичка? Чего мне одной пить? – вроде даже обиделась та.
-Так ты б в кафе сходила, вроде средства тебе позволяют… — выдвинула Стреногова идею, которую Елизавета сама подсказала ей несколько раньше.
-Кстати, о средствах, — загадочно понизив голос почти до шёпота, продолжила разговор соседка. – Тебе не надоело содержать этих двух нахлебниц?
Не так давно Надя, смеясь, что хорошо устроилась, похвасталась Елизавете, как ей легко учиться
-Но они же…
-Знаю, знаю! – перебила её Елизавета. – Только ты их почти каждый день по барам водишь. За такие деньги сразу диплом себе купить можно!
-А компания? Мне с ними весело!
-Вот именно, но ведь и им тоже хорошо с тобой! И этим девицам пора уже самим платить за себя!
-Они пытаются иногда, но деньги у них не задерживаются по причине их малого количества, — оправдывала приятельниц Надя, понимая, что Елизавета по большому счёту права.
-Слушай, я вот что тебе скажу. Помнишь бармена из «Фараона», Аркадия?
-Ну…
-Так вот, у него есть работёнка для нескольких симпатичных девчонок. Тебе, порядочной, интеллигентной и не нуждающейся в деньгах, я бы предлагать не стала, а вот твоим подругам попробовать, я думаю, стоит!
Надя ухмыльнулась. Да, родители давали ей достаточно большую сумму денег, но в расчёте на хорошее питание и периодическое обновление гардероба. Однако, учитывая нынешний образ жизни девушки, этих финансов хватало тютелька в тютельку. Поэтому Надежда гостеприимно открыла к вину коробку шоколадных конфет, оставшихся с недавнего дня рождения, и приготовилась слушать.
Работа состояла в том, что им необходимо было знакомиться в «Фараоне» с людьми, на которых укажет этот самый бармен Аркадий, и как-нибудь их разыгрывать: закрыть в туалете, спереть номерок, что выдали в гардеробе, и вернуть его, когда клиент уже порядком понервничает. Аркадий сам придумал такую фишку для привлечения клиентов. Среди молодёжи это новшество было принято на ура, и периодически компании даже специально говорили, как круче разыграть то или иного чела с учётом особенностей ситуации. Впрочем, девчонок не особо напрягали, поэтому денег как таковых они за работу не видели, зато каждый раз Аркадий расплачивался тем, что давал им бесплатно по бокалу вина и фруктовому ассорти. 
Но однажды девушкам поступило более серьёзное задание. Им надо было познакомиться в «Фараоне» с двумя мужиками, очаровать их, поехать с ними для продолжения банкета, куда они захотят и у одного их них свиснуть маленький ключик.
-Это тоже розыгрыш, блажь богатых, — объясняла Елизавета. – С этой просьбой обратились к Аркадию, так как парни договорились обмыть какую-то там сделку именно в «Фараоне» — один их них недавно вернулся с отдыха в Египте, и теперь помешан на всём восточном. Ну а Аркаша  — ты ж его знаешь! — попросил меня, чтоб я уговорила именно вас, хоть такие задания вы ещё и не получали.
-А что, у этих мужиков своих баб нет, чтоб их подговорить? – немного струсила Надя, слишком уж встревоженный вид был у Елизаветы, когда та говорила об этом.
-Так своих потом легко вычислить, и розыгрыш потеряет свои смысл: мужик ведь даже не испугается, сразу поймёт, что над ним прикололись. А вас ищи потом свищи! Понервничает хотя бы часок!
-А если он этот ключик просто потеряет? – спросила Надежда.
-Что ты! – замахала руками Елизавета. – Бережёт его как зеницу ока! Только при близком контакте, флиртуя, его можно у него изъять!..
А на самом деле всё так и вышло! – вздохнув, сказала Нина и подлила в чашки чаю. – Вон как оно бывает…
Стреногова замолчала, потупилась и даже, кажется, всхлипнула.
-Эй, не отвлекайся, — сказала я. –  Вы ведь всё же согласились и на этот так называемый розыгрыш, как я понимаю?
Надежда кивнула и вновь стала вслух вспоминать события недавно минувших дней.
-За это девочки получат по 100 долларов. Неплохая прибавка к стипендии, не правда ли? – продолжала настаивать Надина соседка. – И это за прекрасно проведённый вечер в компании импозантных состоятельных мужчин. А ключ мы ему на следующий день отдадим, вы его сами не возвращайте, принесёте мне или сразу Аркадию. Лады? Ведь плёвая работёнка…Но ответственная!
-И когда?
-Во вторник. Вам есть время подумать, но недолго, потому что придётся искать других девчонок в случае вашего отказа. Хотя, что искать? Такое предложение!
В тот же день Надя передала этот разговор приятельницам. Те согласились не раздумывая. А потом судьба попутала нити, и наши судьбы – моя и этих трёх девчат – пересеклись, и вот мы с Надей уже почти подруги.
-А квартира, куда ходила Римма и Елизавета? – поинтересовалась Нинель.
-Это квартира Елизаветы, оставшаяся ей от родителей. Она уже давно, работая менеджером в какой-то крупной компании, смогла себе купить квартирку в нашем доме. Поэтому в родительской квартире не живёт, приходит, чтоб стереть пыль, посмотреть всё ли в порядке…
-Почему не сдаёт? Да и продать можно… — удивилась я. – Сколько бы она не зарабатывала, лишних денег не бывает.
-Её мать умерла года три, кажется, назад, — задумалась Стреногова. – А отец буквально пару месяцев как в больнице умер. Она даже ещё официально в права наследства не вступила. Мы эту квартиру как офис использовали.
-То есть?
-А… Елизавета иногда разрешала Римме и Марте, опять же как расплата за участие в этих дурацких розыгрышах, в этой квартире пожить несколько дней, особенно на выходные или праздники. И ей хорошо – и квартиру присмотрят, и уберут, не надо самой полы протирать, и девчонкам рай – ванная своя, туалет, балкон. А то ко мне как-то было опять родители часто наезжать стали… Там, в той квартире, мы и обсуждали как лучше провернуть розыгрыш, а на следующий делились впечатлениями. Там мы и должны были встретиться в среду после того злополучного вторника.
Надя была с девочками в кафе. Но всё дело в том, что именно в этот день вечером приезжала Надеждина мама, которой утром в среду надо было к врачу. Поэтому Надя побыла до «конкретного развития событий», но дальше не поехала, её по просьбе высадили на ближайшей остановке. А вот Римма и Марта отправились выполнять задание.
-Не могу, надо перекурить, я вся волнуюсь! – сказала Нинка и решительно открыла балконную дверь.
Мы с Надей присоединились к ней. Стреногова задумчиво курила.
-Ну и? – спросила я. – Дальше-то что было?
-А… — махнула Надька рукой. – Сглупили девчонки. Марта утром мне звонила. Они, высадив меня, поехали ещё в ночной клуб, а оттуда – в баню. Ясное дело, там они с девочками поразвлеклись как следует. Ну да им не привыкать, они с этими гулянками  и так пустились во все тяжкие. К тому же, за сто баксов, ого! Но мне они всё равно помогали в учёбе активно, правда, на свои контрольные времени почти не оставалось ни у Риммы, ни у Марты, так что их личные успехи страдали… Что сейчас об этом?
Мы помолчали, У Нади опять навернулись на глаза слёзы, но она быстро справилась с собой и продолжила:
-Короче, в бане у них была возможность тщательно обыскать одежду кавалеров, но ключ они не нашли, расстроились, что плакали их денежки. Хотя вечер они всё равно провели за счёт мальчиков. Под утро мужики посадили их на такси. Девочки сдрейфили, что провалили задание, и поехали в общагу. Римма утром всё же пошла в нашу, так сказать, штаб-квартиру, а Марта пошла на рынок, но не дошла…
-А что Елизавета? Что она им сказала на сей промах? – поинтересовалась Нинок, возвращаясь в кухню. – Надо чего-нибудь пожевать, как-то мне волнительно.
-Елизавета с Аркадием сначала не дёргались, думали, мужик просто этот ключ не взял с собой или что-то в этом роде. Но когда мужики явились в кафе…
-Ну-ка, ну-ка, — встряла я в рассказ. – Какие мужики?
-Эти!
-Которые были с вами в кафе? – уточнила моя подружка.
-Ну так да! Только они приходили по очереди. Короче, депутат нанял через Аркашу девок, то есть нас, чтоб они спиз… свистнули ключик у второго, которого ты ЗП зовёшь. Когда этот ЗП обнаружил пропажу ключа, он рысью кинулся искать девчонок, опять таки через Аркашку. А депутат в свою очередь, подумал, что кто-то из барышень, найдя ключ, просто не отдаёт его, желая использовать в своих целях. И соответственно. Тоже открыл охоту за нами, тряся попутно бармена.
-Всё ясно… — протянула я и задумалась.
Что же такое прячется в той банковской ячейке? Не знаю, что там навешал на уши Елизавете и Аркадию заказчик, но просто милой шуткой в честь дня рождения… нет, вроде сделку обмывали… Неважно, главное, шуткой даже не пахнет! Девочки сейчас тоже хранили молчание, обдумывая про себя сложившуюся ситуацию с разных сторон.
-Мяу! – послышалось изнутри квартиры, и неплотно прикрытая кухонная дверь стала приоткрываться под действием маленькой серой пушистой лапки.
-Алисонька! – воскликнула я, тут же воспылав очередным приливом нежности к своей кошке. – маленькая моя! Хочешь к девчонкам? Иди сюда скоренько! А где Риф?
Я подхватила Кису. Животное вырывалось и как бы звало за собой.
-Да что случилось? – изумилась я. – Тебя обидел пёсик? Неужели? Риф! – позвала я овчарку, направляясь в комнату, и тотчас услышала трель телефонного звонка. 
Мне навстречу уже спешил отлично закончивший все классы  собачьей школы Риф, неся в зубах Надин мобильный, небрежно оставленный ею на диване в гостиной. Всё понятно: телефон зазвонил, но мы не услышали, а животные мигом среагировали и решили привлечь наше внимание.
-Класс! Молодец! – захохотала я, освобождая Рифа от его ноши и обращаясь к Наде. – Чего телефон бросаешь, где попало. На то и мобильный, чтоб всегда был с тобой!
-Стас… — испуганно прошептала Надя и нажала на кнопку приёма вызова.
 
 
*   *   *
 
 
Мы с Нинкой плотно обступили Стреногову.
-Где вас носит, третий раз набираю! Чёрте что! Дай Тину!
-Да… — робко подала я голос, не понимая его гнева. – В чём дело?
-Дело дрянь! -  резюмировали на том конце провода. – За мной следят, могут по номерам  машины вычислить адрес. Сматывайтесь оттуда. Быстро!
-Куда! – заорала я. – куда нас пустят с собакой и кошкой? Я думала, хоть здесь…
-Думать будем потом, а сейчас, чтоб через пять минут вас в квартире не было! – прервал меня Стас. – Пойдите к каким-нибудь знакомым, бывшим институтским или школьным товарищам, например…
-А ты сейчас куда? – заволновалась я за друга.
-Понятия не имею. Сначала нужно оторваться от «хвоста»!
-Ой, что же это делается? – громко заголосила Нинка, слышавшая весь разговор. – За что же всё это?
-За содержимое ячейки! – ответствовал Стас. — Уходите быстро, но аккуратно. Сначала отойдите подальше от дома – вдруг приедут на квартиру – а потом уже решайте, куда именно податься. Да мобильный на шею повесь, если слух хреновый! Всё, держим постоянную связь! Отбой!
Послышался визг тормозов – видимо, Стас круто повернул в какой-то проулок, уходя от слежки. После чего наступила тишина. Я дрожащими руками в полном молчании выполнила просьбу Стаса, повесив телефон на шею его хозяйки.
-Мамочки! Вот это да! Я больше не могу, я больше не хочу никуда идти, — по-новой захныкала Нинка. – Я устала…
-Это ужасно, просто невыносимо, — застонала Надя.
«Ну, погодите! – гневно подумала я. – Я что же, одна собирать всех буду? Ладно, покажем пример!"
Приняв решение, как старшая – да-да, я старше Нинку на целый месяц, а про Надю я вообще молчу! – я быстро закрыла балконную дверь,  задёрнула шторы и сунула в свою сумку многострадальные пакетики с кормом для Алисы и Рифа.
-Ну, чего сидим, кого ждём? – глянула я на приятельниц. Те даже не пошевелились. Я высоко подняла голову и гордо прошагала мимо них в комнаты. – Пожар! О, Господи! Горим! – заорала я оттуда не своим голосом.
Через считанные доли секунды подружки уже стояли возле меня и бестолково топтались на месте безуспешно пытаясь отыскать источник пожара.
-Где? Что? Воды! – наперебой трещали они, активно крутя головами.
-Вот и славно! – усмехнулась я. – Значит, двигаться можете! Тогда вперёд! Быстро смотрим, чтоб не забыть что-нибудь очень нужное и вперёд!
Минуты через три мы толкались в не очень просторной прихожей попами, дрожа от нетерпения и страха.
-Риф! – тихонько позвала я, и он тявкнул в ответ, тоже очень тихо. – Молодец, вот что значит, быть учёным! Может тебе всё же намордник одеть?
Пёс склонил голову набок и внимательно посмотрел на меня.
-Зачем, он что кусается? – запоздало испугалась Надя.
В ответ пёс дружелюбно замотал хвостом.
-Да нет, он лает, а нам желательно ретироваться как можно тише! – объяснила я.
-Зато тогда он не сможет покусать наших врагов, а так ещё есть шанс прорваться! – логично возразила Нинка.
-Риф! – взмолилась я. – Не лай без команды, ладно? Молчи пока, хорошо?
Риф снова тихонько поскулил и потерся и мои ноги.
Я открыла дверь и высунула наружу нос. Орган обоняния остался цел. Это вселило в меня надежду, и я с превеликой осторожностью осмотрела всю лестничную клетку, прислушиваясь одновременно с этим к малейшим шорохам.
-Порядок, — шепнула я и махнула рукой.
Из квартиры вышла живописная цепочка из людей и животных. Я захлопнула дверь, и мы на цыпочках спустились на улицу. Осмотрелись. Вроде ничего подозрительного.
-Ну, и куда? – затравленно озираясь, задала Надя самый актуальный на этот момент вопрос.
-Что там Стас говорил про бывших одноклассников? – после секундного раздумья выдала Нинель. – Кое-кого мы уже вспоминали в связи с этим делом! Ты меня понимаешь?
-К Стёпе! Он же – мент! – как по команде, в унисон сказали мы с Ниной и, довольные собой и быстрым решение проблемы, рассмеялись.
-Да, видно, что вы лучшие подруги! – поддержала наше веселье Надежда, немного расслабившись. – Однако… Может, наоборот, не надо, если он … того… в милиции работает, а?
-Слушай, ты лично ничего противозаконного не совершила, если, конечно, твой рассказ был чистосердечным… — обозлилась я на Надьку.
-Ну, вот, ты уже и заговорила, как мент, — зареготала Нинок. – Короче, есть другие предложения? Тогда, принято единогласно! Позвонить бы ему!
-А что это даст? Если что, будем надеяться, что безопасно будет даже в его подъезде!
Мы дружно потопали к автобусной остановке. Благо, в дневное время общественный транспорт был более-менее свободным. Наша гоп-компания с относительным комфортом расположилась у заднего окна автобуса. Нервы были на пределе. Большим усилием воли я пыталась не впасть в панику и сохранять выдержку и способность мыслить трезво. А мои приятельницы на нервной почве чему-то бессмысленно улыбались, изредка глупо хихикая.
Недалеко от нас расположились две девчонки лет пятнадцати. Они о чём-то весело болтали, поминутно заливаясь задорным юношеским смехом. По салону медленно продвигалась конкуктор – толстая тётка в довольно поношенных трениках и растянутом свитере. Её голос, как и внешность, тоже оставлял желать лучшего: визгливый и наглый. Маленькие глазки прелестницы злобно шарили по автобусу в поисках «зайцев».
-Что у вас? – вопрошала она перед каждым пассажиром. При этом её рука непроизвольно протягивалась в ожидании денег.
-У… Попрошайка! Прикольнёмся? – предложила одна из девчушек.  «Попрошайка» не услышала, зато это донеслось до нас. Мы непроизвольно улыбнулись с чувством солидарности в груди.
-Да уж! – хохотнула Нинок. – Что поделать, молодёжь – не задушишь, не убьёшь! Всё правильно, таких и надо подкалывать!
В это время кондуктор, важно ступая, переместила свою тушу к девушкам и повторила в тысячный раз за день излюбленный вопрос:
-Что у вас?
-У нас месячные! – громко ответила шатенка.
Все пассажиры резво повернули головы в их сторону и с любопытством уставились на красавиц. Тётя-кондуктор залилась краской, поджала и без того тонкие губки и уже, видимо, приготовилась отчитать бесстыдниц, оскорбляющих её при исполнении. Но вторая девица, повесив на лицо очаровательную улыбку, также громко и отчётливо пояснила:
-Месячные билеты! Вы что же, не понимаете? Комбинированные проездные на месяц!
-Показать? – хором спросили они и, не дожидаясь ответа застывшей столпом тетеньки, продемонстрировали проездные.
Ни слова не говоря, тётка стала двигаться дальше, а в салоне послышался смех.
-Ну, молодцы, девчонки! – Нинка ткнула меня локтем в бок. – Может, и мы как-нибудь того над ней?
-Ты выражаешься прямо как Черномырдин! – ответила я подружке, и мы опять захохотали.
«Охотница за зайцами» тем временем материализовалась перед нами. После неудачного общения со школьницами, она решила изменить свой вопрос, и это была её тактическая ошибка.
-Рассчитаемся! – грозно приказала она.
И тут нас понесло. Мы даже не успели сговориться, всё получилось как-то само собой.
-Первый!
-Второй!
-Третий! – поддержала нас Надежда и со знанием дела добавила: — Расчет окончен!
Тётка без сил привалилась к поручню и закатила глаза, обмахиваясь уже собранными с граждан купюрами. Автобус аж закачало от смеха.
К счастью, мы уже подъехали к нужной нам остановке. Я вручила кондуктору заранее приготовленные деньги на три билета без сдачи, и мы поспешили покинуть «комнату смеха».  Барышня-кондуктов была так обескуражена случившимися с ней два раза подряд казусами, что сил возмутиться по поводу нашей живности уже не осталось.
*   *   *
 
 
У Степана дверь никто не открывал. Я уже было совсем впала в отчаяние, но тут в глубине квартиры послышались шаги, и недовольный голос поинтересовался:
-Кто там?
-Сто гра… — рассержено начала Нинель, но я её одёрнула.
-Извините, а Степан Николаевич Бодрый дома? – вежливо поинтересовалась я.
-Зачем он вам? – насторожились в ответ.
Я уже хотела было ответить «По личному вопросу», но вспомнив наш последний разговор с Бодрым, не рискнула, логично предположив, что беседую с женой. Голос, во всяком случае, был очень похож на тот, каким ответили мне по телефону в первый раз.
-Он мой бывший одноклассник. Где конкретно он работает я, к сожалению, не знаю, так как после школы мы не общались  почти совсем, — начала я и уже успела покривить душой. 
Ведь Бодрый в школьные годы активно ухлёстывал за Танькой, с которой у меня были тоже вполне дружеские отношения. Расстались они, когда мы благополучно заканчивали уже третий курс. Да и вообще, класс у нас был довольно дружный, поэтому несколько лет после окончания школы мы ещё часто встречались все вместе. После ссоры Степана со своей школьной любовью, я примерно с той же интенсивностью могла наблюдать уже нового Танькиного кавалера, а с Бодрым действительно связь, можно сказать, оборвалась.
-А что сейчас случилось? – язвительно поинтересовалась его супруга через закрытую дверь. – Соскучилась?
-Да нет, просто у меня неприятности… — я прямо обалдела от её наглости, растерялась, запнулась.  А потом вдруг не на шутку разозлилась – Так дома Стёпка? Что мы тут торчим на лестнице, как неприкаянные?
За дверью немного посопели, повозились и даже, кажется, всхлипнули:
-Так это вы его любовница? – тихо и жалостливо спросили из-за двери.
-У Степана есть любовница? – влезла в беседу Нинка, искренне удивившись. – Обалдеть! Никогда бы не подумала, скажи, Тин?! Надо же!
Я грозно глянула на подружку и опять обратила взор на металлическую дверь жилища Бодрых.
-Может, вы откроете? Мы, действительно, его одноклассницы, и ничего более.
То ли жена Стёпы, госпожа Бодрая, была уж совсем недоверчивой и боязливой, то ли просто не захотела с нами общаться, полагая, что кто-то из нас точно сводит её мужа с пути истинного. Так или иначе, но открывать дверь она не стала.
-От судьбы не уйдёшь, — горестно вздохнув, сказала она. – Раз уж вы так нагло сюда заявляетесь…
Ещё минут пять мы втроём наперебой уверяли молодую женщину в том, что даже если её муж и решился завести с кем-то шашни, во что лично нам, зная Степана, верится с большим трудом, то нас троих это никоим образом не касается.
-Зачем вы ходите сюда? Звоните ему на работу или, ещё лучше, на мобильный! – почти умолялаа наша невидимая собеседница.
Мы еле-еле смогли её убедить, что эти телефонные номера нам неизвестны, именно поэтому мы сделали ход конём, сразу придя к Стёпке домой.
-Пишите номер его мобильного! – устало согласилась женщина.
И в этот момент двери лифта разъехались. Выпустив наружу капитана милиции Степана Бодрого.
-Стёпка! – взвизгнула Нинка и кинулась ему на шею.
«Вот дура! – подумала я. – Хорошо ещё, что я собой закрываю обзор из глазка!»
Стёпа опешил,  Риф зашёлся лаем, Надька чуть не выронила свой мобильный телефон, в записную книжку которого приготовилась внести нужные нам номера. А Нинка всё болталась сосиской на шее бывшего школьного товарища.
-Стёпочка!  — верещала она. – Только ты нам можешь помочь! Мы так ждали встречи с тобой, а эта… — она злобно посмотрела на дверь, но так как там стояла я, она наткнулась на мой, не менее жёсткий взгляд. – Стёп…
Всё, напряжение в ожидании самого худшего сделали своё дело: Нинель разрыдаласью
-Эй! Эй! Ты чего? Кончай тут сырость разводить! Уже привычным для него приказным тоном заговорил Степан. – Ну-ну, будет, утри слёзы! Или хочешь сделать влажную уборку подъезда?
Услышав родной и знакомый голос горячо любимого супруга, его жена загремела замками, отворив таки перед нами эту дверь.
-Кто эти женщины, Степан? – сухим официальным тоном осведомилась она.
-Лапонька, познакомься! – залебезил Степочка. – Это Алевтина, — помнишь, она нам звонила пару дней тому назад? – а это её лучшая подруга и тоже моя одноклассница Нинель, ну или просто Нинка. А …
-Надежда, — подсказала я и, чтоб долго не вдаваться в подробности, ляпнула первое, что пришло в голову. – Моя двоюродная сестра.
-А это моя супруга Леночка! – ласково глядя на жену, сказал Бодрый. – Входите же, девочки!
-Ой, нет! – завопила Леночка, увидав Рифа.
Тут и я испугалась. Дело в том, что Леночка ждала ребёнка, и, судя по всему, появиться на свет он должен был уже совсем скоро. Теперь стала понятна её патологическая ревность, нервозность, страхи – всё это издержки такого временного для женщины состояния как беременность. Пугаться ей в таком состоянии категорически запрещено, а тут – махина Риф!
Леночка закричала и уже хотела снова захлопнуть дверь, но споткнулась о пуфик, плюхнулась на него. Риф же – вот уж замечательная собака! – виляя хвостом, аккуратно приблизился к ней и, преданно глядя в глаза, положил свою умную морду ей на колени, уткнувшись носом в её округлый живот.
-Риф! Фу! – заорали мы с Нинкой в унисон.
-Риф? – переспросила Леночка и осторожно потрепала пса за ушами. – Риф… Надо же, такая же собака, и тоже Риф, у одного нашего преподавателя. Я рассказывала тебе, Стёпа, помнишь? Я к нему на экзамен домой ходила, когда из-за этого, — она погладила себя по животу, — пришлось сдавать досрочно.
Мы разулись.
-А его хозяин, — Нина тоже погладила питомца, который уже потрусил в сторону кухни, — Николай Павлович, говорил мне, что Риф обожает малышей и беременных женщин.
-Николай Павлович? – подскочила Лена. – Так… Того профессора тоже…
-Ой, ну неужели непонятно? – подала голос Стреногова. – Вы говорите про одного и того же человека. И собака, соответственно, одна и та же. Видно же, что Риф тебя знает!
-Класс! – опять взвизгнула Нина. – А я его племянница. Он на какую-то конференцию уехал, а Рифа мне поручил!
Наконец-то Леночка стала улыбаться и пригласила нас в комнату.
-Простите меня… Я сейчас вообще очень нервная, а ещё сон сегодня дурной приснился…
-Ну что ты! Всё в порядке! – кинулись мы её успокаивать. – Глупости всё это, забудьте, и больше доверяйте своему супругу.
-А у вас, как я поняла, что-то случилось? Стёп, им нужна твоя помощь! – крикнула она в сторону кухни, куда удалились мужчины: Степан вместе с Рифом. Бодрый активно при этом гремел чайником. – Это племянница Николая Павловича попросила!
-Ещё бы! – засмеялся Степан, вновь появляясь в гостиной. – Им бы я помог, даже если б Нина и не была племянницей этого самого Николая Павловича.
-Мир тесен! – улыбнулась я, испытывая облегчение от этого, что у Степана не будет из-за нас проблем с женой.
Леночка скоренько собирала на стол.
-А ты на обед, Степан, приехал? – поинтересовалась я.
-Конечно, — ответил он, усаживаясь за стол перед тарелкой с супом. – Мне же нужны силы для борьбы с преступностью! Кстати, так что там у вас?
Мы тоже разместились за большим обеденным столом по настойчивому требованию хозяйки, получив свою порцию горячего супа, хоть и отказывались, как только могли. Однако, решили не обижать Леночку, находящуюся в интересном положении.
Первое что я сделал, попробовав несколько ложе предложенного супчика, сердечно поблагодарила хозяйку, выразив своё восхищение её кулинарными способностями.
-Ой, да ну вас! – зарделась Лена. – Суп как суп!
-Как это «суп как суп»? – тут же возмутился её муженёк. – Ты просто божественно готовишь!
Все остальные горячо поддержали нас. А Лена, в желании накормить всех гостей, налила в мисочки супу и Алиске с Рифом. И животные в один момент расправились со своим обедом, благодарно крутясь возле ног «кормилицы». А что лучше может свидетельствовать о пользе и вкусе пищи?
Удовлетворённо вздохнув, Леночка плеснула и себе полчерпачка.
-Да, неплохо вышло на этот раз, — скромно согласилась она с нами. – Но что мы всё о еде? У вас ведь какое-то дело к Степану? Так вы беседуйте, не буду вам мешать!
Она подхватила свою тарелку и направилась в комнату.
-Пойду сериал гляну, как раз через минуту начнётся. А второе, дорогой, гостям и себе положишь сам, хорошо?
Я хотела сказать, что никаких секретов нет, и она вполне может остаться. Но потом решила, что в её положении слушать про все эти ужасы, погони и смерти, пожалуй, не стоит.
Собравшись с мыслями и глубоко вздохнув, я поведала капитану Бодрому всё, что знала и о чём догадывалась. К моему изумлению, Степан слушал не просто внимательно, а тут же по окончанию рассказа засыпал меня кучей уточняющих вопросов. После этого, немного похмурившись и поморщив лоб, он бросился кому-то звонить.
-Что-то тут не так всё просто… — изрекла Нинель, задумчиво глядя на кастрюлю со «вторым»: тушёная картошка была изумительна.
-Ой! – вздрогнула Надя, услышав позывные своего мобильника. – Опять Стас, держи, — она сняла телефон с шеи и протянула мне.
-Стас, всё в порядке? – вместо приветствия начала я.
-Где вы? – тоже вопросом приветствовал меня Гладкевич.
-Мы у нашего с Нинкой однокашника, он милиционер, он обещал помочь!  — обрадованно заорала я в трубку, хотя связь была великолепной. – У нас пока всё в норме. Ты как?
-Тина, ты ему веришь? Вашему  менту? – спросил Стас, и я ошалела.
-Ты что?! Разумеется, верю! Он мой школьный товарищ, он всегда был убеждённым ментом! Я ни на сек…
-Ладно, ладно, красноречивая ты моя, слушай…
-Кто это? – перебил разговор грозный бас Бодрого.
-Стас… — испуганно заморгала я. – Тот, который…
-Давай сюда! – потребовал Стёпа, вырывая трубку у меня из рук.
Избавив меня от мобильной связи, наш капитан ушёл в спальню, закрылся там и довольно долго о чём-то беседовал с нашим знакомым. После этого он вновь показался на кухне. Весь его вид выражал крайнюю озабоченность. Он наказал нам развлекать Лену и ни в коем случае не высовываться на улицу.
 
 
*   *   *
 
 
А через несколько дней мы все сидели у меня на кухне. Мы все – это моя Нинель, Надя Стреногова, Стёпа со своей женой Леночкой, Стас и, конечно же, я. Готовясь к этой встречи, Нина предложила купить бутылочку и мы отправились в ближайший магазин за вином.
-Девушка! – обратилась Нина к продавщице. -  Нам вино надо. Хорошее, красное, полусладкое…
Продавец Светлана, как было написано на бейджике, понимающе кивнула и выставила на прилавок бутылку … «Талисмана
          -«Талисман»?! – вскрикнули мы на три голоса.
-Нет уж! – замахала рукой Стреногова. – «Талисман» я больше не употребляю!
-М-м-м… Да-а-а… — протянула я. – Пока что как-то не хочется этого вина.
Продавец недоумённо глядела на нас, сверяясь с этикеткой.
-Девушки, это действительно вполне хорошее вино. Лично у меня от него только весёлые воспоминания!
-А у нас – нет! – возразила Нинка.
-А что так? – возвращая вино на полку, поинтересовалась Светлана, пытаясь в ряду бутылок отыскать ещё что-нибудь, подходящее нашим требованиям к выпивке.
-После этого вина спокойно кокнуть могут, — будничным тоном произнесла моя говорливая подружка. Девушка-продавец едва не выронила бутылку, которую приготовила нам «на смотрины». Её лицо вытянулось, выражая крайнее изумление.
-Что? – тихо и как-то вяло переспросила она. – Что может случиться, если…
-Девочки! – не обращая на неё внимание, вновь затараторила Нинок. – А что это мы всё дамские напитки выбираем? С нами же будет два мужика! Барышня! – обратилась она к изрядно побледневшей продавщице. – А дайте-ка нам лучше бутылочку водки!
Светлана затравленно оглянулась, облизнув пересохшие губы, и тут же поставила перед нами бутылку лимонной водки.
-А за водку… ничего? – спросило наивное юное созданье.
-Пока не знаем! – ответила я, поддерживая начатую игру. – Вот сегодня и проверим.
-Да-да! – совсем уж развеселилась Нина. – Если завтра мы не придём за покупками, значит, и за водку… того… ну, ты меня поняла, да?
Оставив наконец совершенно растерянную Светлану в покое, мы отправились ко мне готовить закуски. Забегая вперёд, скажу, что спустя пару дней я видела эту Светлану за прилавком в молочном отделе. А вином-водкой теперь торговала здоровенная тётка, которую такими историями было не испугать.
Вечером подошли гости. Стас – с тортом и шампанским, а Стёпа – с водкой и супругой. Мужчины разговаривали, как старые друзья, встретившиеся после долгой разлуки.
-А мы и есть давние приятели, — засмеялся Бодрый, хлопая товарища по спине.  – Стас ведь работал у нас какое-то время, а уж потом подался в бизнесмены.
Стас смутился, выдав скромную улыбку.
-Давайте, мальчики, не томите! – взмолилась Нина. – Что ты нашёл, Стас, в этой ячейке такого страшного?
Но так просто раскрутить мужчин на рассказ не получалось.
-Наливай! – проигнорировав Нинин вопрос, радостно и даже как-то торжественно произнёс Степан, обращаясь к своему бывшему коллеге.
Тот слегка поколебался на предмет того, что кому наливать. В итоге дамы, за исключением Леночки по понятной причине, получили по бокалу шампанского, а кавалеры претендовать на «женские сладкие бурболки» не стали и сразу приступили к водке.  Пока беседовать о, так сказать, насущном не начали, Леночка атаковала Нину, активно выказывая ей своё восхищение Николаем Павловичем. Лена лет на пять младше своего супруга и ещё учится в местном ВУЗе. Нинка, как воспитанная барышня, поддакивала, кивала головой, соглашаясь с супругой Бодрого. Но с каждой минутой становилось всё заметнее, что её это напрягает. А я недоумевала: вроде бы Леночка уже успешно сдала экзамен Николаю Павловичу, чего сейчас-то распинаться? Может, на следующих курсах этот профессор тоже читает какую-то дисциплину?   В любом случае, подругу уже надо было спасать. К тому же неплохо было бы всё же перейти на волнующую для нас тему.
-А давайте выпьем за удачное завершение операции! – провозгласила я тост, и Лена покорно замолчала, обратив вопросительный взор в сторону своего обожаемого мужа.
Мы скрестили наши бокалы и рюмки, Леночка тоже с удовольствием присоединила к этому ансамблю свой стакан с минералкой без газов.
-Даже немного грустно, что всё так быстро закончилось, — сказала она и тут же поправилась. – Нет-нет, я просто имею ввиду, что Ниночка и остальные даже не погостили у нас следует…
Она попыталась опять завести свою волынку, но тут уж не выдержал даже её муж.
-Слышь, Лен, — перебил он супругу. – Ну ты ведь уже сдала ему экзамен. Чего сейчас-то деферамбы петь этому вашему Николаю Павловичу?! Слушая тебя, мне захотелось сделать на него запрос!
-Зачем? – искренне удивились мы все.
-Ну не может быть обыкновенный человек со всех сторон таким хорошим! Явно тут что-то…
Я потупила взор, старательно пытаясь не рассмеяться. Леночка же приняла слова своего ненаглядного за чистую монету и испуганно замахала руками.
-Что ты, что ты, Стёпа?! Не надо! Он… Я, наверное, не умею… Я не… Стёп, он хороший, но… — говорила она сбивчиво, волнуясь.
-Ладно, — «смилостивился» Бодрый. — Уговорила!  Оставим его в покое, только чтоб я больше не слышал этих хвалебных од в его адрес.
-Вы просто передайте ему, Ниночка, мою благодарность и восхищение им, как преподавателем! – не удержалась Лена от завершающей фразы.
-А чтоб Ниночка не забыла, ей надо налить! – радостно потёр руки Степан, хватаясь за бутылку.
-Типа сострил, да? – ухмыльнулась подруга. – И ты всерьёз хочешь выпить именно за это?
-Да шутит он, конечно! – пришёл ему на выручку Стас. – За удачное разрешение сложившихся криминальных обстоятельств!
Станислав поднял свою рюмашку, но тут активизировалась молчавшая доселе Надя.
-Ну, нет! Так мы не договаривались! Лично я объявляю бойкот!
-Правильно! Я даже пойду на крайние меры! – поддержала её Нинка и, в доказательство своих слов, убрала со стола бутылки и тарелки.
-Э! Э! Куда?! – заволновались парни.
-Как только вы нам всё расскажете, — по-хозяйски объявила я, — мы продолжим праздник. А то хорошенькое дельце получается: они тут гуляют вовсю, празднуют, а мы даже не знаем за что конкретно пьём!
-Да-да! Опять влезла Нинель. – «За удачное завершение операции!» — перекривляла она тост, мой, между прочим. – А что там, собственно, такого удачного было?
Словно боясь, что мы отберём у них только что налитые рюмки, наши мужчины мгновенно опустошили их, удовлетворённо крякнув, и захрустели огурчиком. Заботливая Лена, вопреки закона о жеской солидарности, подала им ещё по бутерброду с ветчиной.
-Хорошая у тебя супруга, Стёпа! – активно работая челюстями, вымолвил Стас.
-Не отвлекайтесь! – хором выкрикнули мы. Мы – это вся женская часть нашего общества, включая Лену и даже Алиску, которая в этот момент запрыгнула ко мне на колени и призывно мяукнула, глядя на тарелку с мясным ассорти.
-Ну-у-у, всё! – вздохнул Бодрый. – Спелись! Полный унисон! Ладно, ваша взяла, поесть спокойно не дадут, — ворчал он. – Тогда слушайте…
 
*   *   *
 
 
Косясь на отставленные на рабочую тумбу выпивку и закуску, наши мальчики начали рассказ. Точнее, говорил Степан, а Стас только кивал головой, изредка вставляя реплику-другую.
Отделу милиции, где работает наш друг Степан Николаевич Бодрый, было поручено высшим начальством разобраться с одним делом, связанным с куплей-продажей оружия.
В результате следственно-розыскных мероприятий было выяснено, что здесь замешана политика. А именно, уже действующий депутат и одновременно кандидат в  депутаты на предстоящих выборах Анисов Денис Михайлович, тесно контактируя с преступными группировками, занимался продажей крупной партии оружия в горячие точки нашей многострадальной планеты. Правда, его вина пока не была доказана, просто было очень много подозрений в его адрес. Но депутат – личность неприкосновенная, к тому же имеющая огромные связи и влиятельных заступников. Короче говоря, проверялись все эти догадки очень и очень осторожно.
-И ты ничего мне не сказал, когда диктовал адрес Анисова? – безмерно удивилась я.
-Ну, я же не один занимался этим! – воскликнул Стёпа в ответ. – О его возможной причастность к этому делу мне доложили буквально на следующий день. Я даже звонил тебе несколько раз, но трубку никто не брал. А потом закрутился и забыл.
-Ясно, надо покупать мобильники! – вынесла Нинка вердикт, а Надька демонстративно стала теребить шнурок, на котором болтался её телефон.
-Нужное вложение капитала, — согласилась она. – Но речь сейчас не об этом. Что там дальше?
Итак, пока Степан разбирался с другими криминальными явлениями и личностями, его коллеги стали «копать» под  Анисова. Выяснилось, что у него есть друг и соратник, некий Виталий Кириллович. Правая, так сказать, рука господина Анисова. Последний своему помощнику платил более, чем прилично, но, как известно, чем больше денег, тем всё больше и больше их хочется. И Виталий, видя с какими «бабками» ходит рядом, вякнул о повышении жалования. Но босс, возможно, был в тот день не в духе, а может просто не захотел. Так или иначе, но просьба свелась к шутке и отклонилась без рассмотрения.
Виталик затаил обиду и стал следить за своим шефом. Сам он всё это подстроил или нанял кого, ещё выясняется, но суть не в этом. Главное, что Виталий Кириллович  или ЗП, как я его привыкла величать, смог каким-то образом заснять на видеоплёнку момент передачи денег  Денису Михайловичу неким Кабаном – лидером преступной группировки. Всё это на фоне грузового микроавтобуса, через открытые двери которого виднеются ящики с охраной в виде ребят Кабана с автоматами наперевес. Именно этот микроавтобус был вчера задержан с очередной партией «пукалок» в кузове.
Виталька, просмотрев плёнку, остался доволен. Но дальше поступил глупо. Сделав копию, он просто отдал её Анисову, сказав, что нашёл сию кассету перед дверью в свою квартиру.  А с кассетой – записочка, сделанная из вырезанных газетных букв.
-Детский сад какой-то, — скривилась Нина.
-И я о том же, — кивнул Бодрый. – Дословно эту писульку не помню, но смысл таков: 500 тысяч долларов, или оригинал, хранящийся в надёжном банке, станет известен соответствующим органам.
-Не хило! – прокомментировала я запрашиваемую сумму.
Девочки шумно вздохнули, прикидывая, как бы они распорядились такими деньжищами.
Анисов же, в ожидании следующих сведений от шантажиста, долго думал, подозревая всех и вся, в том числе и своего помощника: чего это кассету подкинули ему, а не самому депутату?
И тогда господин Анисов через свою бывшую одноклассницу Елизавету нанимает девчонок, которые должны соблазнить Виталия или ещё как изловчиться, но тщательно его обыскать, найти ключик от камеры хранения и забрать его.
-Слушай, — не выдержала я. – С этим всё понятно. Но почему они пошли в «Фараон»? С такими деньгами они могли арендовать зал в шикарнейшем ресторане, а вместо этого…
-Стёп, я отвечу, ладно? – заговорил Стас. – Тина, ты чем на десерт угощалась в этом кафе?
-Мороженным… — растерялась я. – Называется «Египетские… ночи», кажется. А что?
-А то, что Елизавета, наверное, изначально сказала правдивый ответ на этот вопрос, — вмешалась Надя. – Помнишь, я говорила, что, по версии моей соседки, один из мужиков недавно вернулся из Египта и пока ещё живёт приятными воспоминаниями, поэтому они предпочли кафе «Фараон».
-Вот вы сами и разобрались во всём, молодец, Надежда! – похвалил Станислав. – Да  всем, в конце концов, был удобен этот «древнеегипетский правитель». Вы-то, — он глянул на Стреногову. – Вы-то там любили тусоваться. Бармен, Аркадий, опять таки свой человек… Зачем вызывать ненужные подозрения персонала другого какого-нибудь заведения, логично? То-то же!
 -Но зачем же Аркашу привлекли, если так уж боялись разглашения информации?
-Его никто не привлекал, — тихо сказала Надя. – Он просто любовник Елизаветы. Она ему сама всё рассказала. А он и рад стараться. Елизавете, небось, побольше, чем сто баксов должны были за это отслюнявить, а она не скупилась на подарки полюбовничку!
-Так, понятно.  Теперь давай-ка, госпожа Стреногова, расскажи нам более подробно, как именно вы действовали по окручиванию этих перцев? – спросил Степан, грозно сводя на переносице свои довольно густые чёрные брови.
Надя, волнуясь и запинаясь, пересказала уже известную нам с Нинкой историю. А я встряла в её рассказ с замечанием о том, что ЗП, пардон, Виталий Кириллович, обронил заветный ключик по пути из Египта, то есть на выходе из пресловутого кафе «Фараон». Посему девочки найти ключ не имели возможности по причине отсутствия оного у данного объекта на момент обыска его дорогостоящей одежды.
-И что? За вами стали охотиться? – слегка побелев, спросила Лена. – А вы тут при чём, Ниночка?
-А Ниночка – лучшая подружка Тиночки! – ответил Бодрый тоном своей жены, попытавшись сделать при этом, как и у Лены, бровки домиком. – они всегда вместе, эти подруженьки. И вместо того, чтобы пойти с находочкой в милицию, они опять стали заниматься самодеятельностью, блин!
-Не груби им, Степан! – с несвойственной ей строгостью осекла его супруга. – Давай-ка по порядку и без иронии мне!
«Слуги народа» забеспокоились. Виталий Кириллович оттого, что ключ пропал. И при здравом размышлении подумал на девушек. А Денис Михайлович по причине того, что ему ключ так и не отдали. И, безусловно, во всём опять таки обвинил Марту с Риммой, решив, что они прикарманили этот «золотой ключик» с целью получить за него гораздо больше, чем сотню долларов. Выяснить, кто такие эти барышни как для одного, так и для второго труда не составило. А в результате – охота на золушек и их гибель.
-А что, Елизавета больше никаким боком тут не замешана? – возмутилась Нина. – А брелок «Ирвинг-банк» на её ключах?
-Брелок? – задумался Стёпа. – Да нет, вроде…
-Она этот брелок при мне купила в ближайшем от нашего дома ларьке! – пояснила Надя.
            -Ну и лоханулись мы с тобой, Нинель! – засмеялась я, вспомнив, как мы сами выискивали эту вещь по прилавкам. – Да уж, обидно!
-А машина, которая нас чуть не сбила? А мужик в кепке, который приходил к тебе домой, а, Тинка?
-Я рассказал Стёпе, и он… — начал Стас, который был посвящён мною во все подробности наших приключений.
Я думаю вот что… — перебил его Степан и обрисовал нам такую картину.
На самом деле, Аркадий, глядя на меня в баре, что-то смутно припоминал. Вроде знает меня, а откуда – впомнить не может. Да и некогда ему было в тот вечер аниматься подобными глупостями. Когда ситуация с ключом накалилась, Денис Михайлович решил как следует потрясти Аркадия – а вдруг это он не отдаёт ключ? – и заодно устроить ему очную ставку с Надеждой, которую оставили на потом, как не поехавшую в баню. Короче, он должны были за всё ответить. Но тут на сцену вышла я. Увидев меня на заборе, Аркадий подумал, что я в сговоре с девочками, потому как охота начинается за мной, и Аркадию удаётся на некоторое время ослабить внимание в своей персоне. Поднапрягшись, «египетский бог» вспомнил и моё имя, и даже мой адрес. К счастью, я догадалась не появляться по месту прописки. А машина, которая нас с Нинкой чуть не сбила, случайность. Мало ли придурков носятся по улицам города, до предела утопив педаль газа. А мужичонка в кепке? Молодец, Бодрый! Оперативно поработал! Только вот этот мужик в клетчатой кепчонке действительно водопроводчик. Он в тот день на самом деле был вызван в одну квартиру для устранения каких-то там неполадок, да он с пьяных глаз перепутал дома, и ломился ко мне, напугав гас с подругой до одури.
-А потом Стас, проникшись вашими проблемами, решил помочь, не думая, что ситуация на самом деле столь серьёзная, — закончил Степан свой монолог. – Вот такие дела!
-Стёп! Ну если про всё сказанное мы и так знали, и даже были участниками почти всех этих сцен, то про последние события мы же не в курсе! Давай уж до конца! – взмолилась Нинель.
-Я сам, отдохни друг! – проявил благородство Станислав, протягивая слегка охрипшему оратору стакан минералки. – Слушайте!
Виталий Кириллович, точнее кто-то из его подручных, установили наблюдение за банком, подкупив одного из охранников. И как только кто-то, а это, разумеется, был Гладкевич Станислав, проявил интерес к ячейке номер семнадцать, они навострили лыжи. Брать его в центре города не рискнули и стали за ним следить. Но так открыто, что Стас вычислил их в две минуты и тут же кинулся звонить нам, а сам, проявив смекалку, знание города и мастерство водителя сумел оторваться от «хвоста», поехав на дачу. Там он просмотрел полученную кассету и сделал вывод, что удалил нас из своей квартиры очень вовремя.
-Это просто чудо, что вы решили пойти сразу ко мне! – воскликнул наш мент. – Заметили, как я напрягся весь, слушая ваш рассказ? Как засыпал вас вопросами различными?
-А я, когда понял, что вы у Стёпки Бодрого, сразу расслабился – надёжней места не найти! А мы объединили наши усилия, приложили к Стёпиным материалам взятую мной кассету – и дело в шляпе! Теперь парни отдыхают под надзором нашей доблестной милиции. Кстати, трёх человек, так называемых шестёрок, повязали как раз в моей квартире, так что я во всём оказался прав! – вдохновенно произнёс речь наш помощник.
-За это надо выпить!
Не поверите: это произнесли одновременно все, ну, абсолютно все, только кошка молчала. Зато громко гавкнул Риф!
И веселье продолжилось. Все засуетились, возвращая на стол напитки и закуски, наливая, чокаясь, смеясь. Потом мы немного повспоминали школьные годы, тактично не упоминая про Татьяну, а Степан со Стасом поговорили ещё и о том, как они работали вместе.
Нам же было особенно хорошо, что всё прояснилось, и мы можем смело жить в своих квартирах, не опасаясь всяких депутатов и иже с ними. Не смотря на это Нинка захотела остаться у меня, мол, помогу убраться, но Стас очень настойчиво предложил мне свою помощь, дав девочкам денег на такси, которое сам же им и вызвал.
Ближе к двенадцати ночи гости тепло простились со мной и, за исключением настырного Гладкевича, убрались по домам.
Стас действительно помог убрать со стола, потом мы немного поговорили, а затем он меня поцеловал. Но Стас, оказывается, — романтик. Торопить события явно назревающего романа он не стал, повторив вызов такси по моему адресу.
 
 
 
 
 
 
Эпилог
 
-Привет, Тинуля! Чем занимаешься? – бодро вопрошала Нинок в телефонную трубку.
-Валяюсь в постели, ещё ж только полдесятого утра! – возмутилась я. – Отпуск продолжается, как-никак! Я вообще ещё спала.
-Ну ты и соня! А я уже иду к тебе!
-Идёшь?
-Ну да! – радостно щебетала подруга. – Всё никак не могу привыкнуть, что можно идти по улице и болтать по телефону. Это так классно! Надо было раньше разориться на мобильник!
Я только вздохнула.
После завершения дела никто о трёх тысячах долларов не спрашивал. Точнее, мы с Нинкой поведали народу только о ключе, а сам Виталий Кириллович о деньгах тоже не заикнулся. Я бы конечно могла их отдать Бодрому, он бы оформил их как следует, но ведь потом деньги пошли бы дальше по необходимым инстанциям. Кто знает, в какие руки они попадут, честны ли будут эти руки?
В общем, я сама нашла применение своей находке, честно поделившись с Ниной. И теперь мы с ней можем общаться в любое время, так как первое, на что мы потратили баксики – это приобретение мобильных телефонов. Стас звонит теперь, не стесняясь. И с Надей мы поддерживаем отношения.
-Ты слушаешь? – всё ещё не отключалась Нина. – Сегодня Николай Павлович звонил. Приглашал нас на чай. Хочет отблагодарить за Рифа. Говорит, сувенирчики какие-то нам привёз.
-А я уже со Стасом договорилась сходить куда-нибудь, — ответила я. – Что делать?
-Не знаю… — задумалась Нинок. – А ещё я Надьке успела звякнуть. Она тоже предлага завернуть куда-нибудь в кафешку в честь выходного…
-Надеюсь, не в «Фараон»? Кстати, как там Елизавета?
-Приехала! Загорелая, прелесть! Нет, я-то не видела, Надька рассказала.
Вон оно как! Когда стало жарко, Елизавета по быстрому сумела взять отпуск и свалить… в Египет. Ну, раз позволяют финансы, отчего же не съездить? И только вчера утром, позвонив предварительно Аркадию, она вернулась в родные края.
-Так  что мы решаем по поводу столь разных предложений провести день? – осведомилась я и пошла открывать дверь, в которую настойчиво звонили.
-Слушай, а сегодня погода такая классная! – засмеялась Нинель, скидывая туфли и отключая наконец таки свой телефон. – Уф! Хорошо, что звонки внутри сети почти бесплатные. Привет, кошка.
Под звонкое мяуканье, которое означало «Хочу жрать!», мы бодро зашагали в кухню.
-Погода, говоришь, удалась? – открывая балконную дверь, бормотала я. И тут меня осенило. – А что, если мы все отправимся на пикник? Я, ты, Стас, Надя. Твой Николай Павлович, думаю, тоже не будет против. Рифу, опять таки, это только в радость. И Алиску возьмём!
-Тинка, ты – супер! – взвизгнула Нинка и кинулась ко мне с «обнимушечками», а потом схватила Алиску – хорошо, что та уже успела съесть свою утреннюю порцию вареной рыбы – и закружилась с ней по кухне.
-Ну его на фиг, этот «Фараон» с его «Египетскими ночами»! – припевала она на свой собственный мотивчик. – Будем осваивать свои родные, отечественные просторы!
 
 
 
 
 
 

К  О  Н  Е  Ц