Шесть. Третья глава. Дым на ужин.

    Скот любил свою жену всем сердцем. Она когда еще в детстве ему приснилась. Конечно, он не знал, что это именно Емели, но где то там, в глубине души, его мир предвкушал знакомство с ней. Странно все вышло потом. Они развелись, хотя любили  друг друга безумна, но так получилось (жизнь она ведь такая, не правда ли, всякое может произойти?). И вот спустя четыре  года они встретились на причале,  у большой сиреневой яхты, которая как, оказалось, принадлежала их общему другу. Они разговаривали всю ночь, без остановки, причем ни разу не перебив друг друга. Казалось, им обоим хотелось излить все то, что произошло с ними за эти четыре года. И не просто излить, а избавиться от всего этого (хотя в душе понимали оба, что без прошлого, не было бы этого момента, происходящего в настоящем).
   Скот бросил курить и стал рьяным игроком в гольф, Емели отучилась на курсах арабского (она так мечтала прикоснуться к языку восточного мира и надо же это, наконец, свершилось) и завела кота. То есть, это были совсем другие люди. Не те, которые  когда то знали друг друга. Но все же, без конца родные, безмерно любящие, бесконечно светящиеся рядом друг с другом.
   Это ночь перевернула их жизнь, настолько насколько вообще возможно. Но не один из них не осознал этого. Специально ли, случайно ли, теперь уже не понять никому.
   А тот ужин, на яхте, сиренево цвета, который  был похож на туман, на дымку, на предрассветную мглу, или скорее на дым, на дым от костра, от не когда то, полыхающего костра, который только можно было  представить себе на этой странной земле, так и остался ужином при свечах (с жареной форелью, кукурузой и со сладкой морковью).