Легенда о короле Эдмоне

В разгаре сумрачных времен,
Уставший от вина и благ,
Желаньем праздности влечен,
Король поднял над войском флаг.

Соседа надо проучить,
Посмел он давеча забыть,
Как сладок старой мести вкус,
Вступи в сраженье Изгар-трус!

Солдаты с ним, и поп, и мим,
Спокоен, предками храним,
Не ставит вовсе под сомненье,
Победы скорое свершенье.

Кровавой схваткой опьянен,
Кричит вассалам наш Эдмон:
«Падет к ногам их бастион,
И будет город в миг пленен!»

Но город долго уж стоял,
Король серьезно захворал,
Терзает жар больную плоть,
«За что, Господь, спаси, Господь!»

Все чахнет он, а дни идут,
К милорду знахарку ведут,
Предупредив — она страшна
И власти дьвола верна.

Недугом тяжким поражен,
И ворожбу принЯл Эдмон,
Заботой знахарки польщен,
Забыл про цену жизни он.

«Ха! Какова моя цена?
Поверь, возьму свое сполна,
Когда смягчишься ты, любя,
Твоим рассудком стану я.»

Вдруг ведьма хитро улыбнулась,
Вороной сизой обернулась,
Да полетела быстро прочь,
Пока рассвет не выгнал ночь.

Уж мне, читатель, все равно,
Но свыше было решено,
Что утром, в день сороковой,
Конец придет для битвы той.

Вот крепость пала, сожжены посевы,
Отряд уже в покоях королевы,
Устрашена она, но не одна – с ней дочь,
Что статна и красива словно небо в ночь.

Эдмон Леоной был сражен,
Прекрасней дев не видел он,
Желая глас ее вкусить,
Велел ей слово говорить.

«Довольно, сир, людей страшать,
Возьми меня, не трогай мать!
По чести нужно поступить,
Позволь отца похоронить.»

Во взгляде сталь и хладен тон,
Насмешлив посланный поклон,
Она храбра иль держит вид?
Запястье лишь слегка дрожит…

На миг мечтами окрылен,
В глубинах чувств застыл Эдмон,
Но был слугою возвращен,
В наш мир, да в павший бастион.

И тенью черною, вассал,
На ухо лорду прошептал-
О долге, девку обругал,
На что король ему сказал:

«В глаза Леоны не взгляну,
Ведь мужу славному сему,
Негоже слабостей питать»
Убил ее, убил и мать…

Как метко брошено копье…
Пришло проклятье взять свое,
Вернуть долги для темных сил,
Момент зловещий наступил.

Милорд не много прожил лет,
Потух в Эдмоне жизни свет,
Его, не счесть ночей подряд,
Терзал умершей девы взгляд.