Злоключения человека в отдельно взятом плацкартном вагоне

Плацкарта.… При этом звуке воспоминания так и несутся, так и тянут! Тянут дошираком, духотой, потом и…а, сгинь! Сгинь сосед по боковушке сверху, сгинь из моей памяти!
И вообще от слова «плацкарта» веет чем-то немецким таким. Но фашисты были как-то честнее. Они и издевались над людьми, так хоть бесплатно. А за билет на это чудо техники, на поезд, место плацкарта вы еще и заплатите несколько тысяч рублей.
Итак, заходите в вагон! Прошу! Первая мысль: «Вы за это заплатите, дорожники!» А может мысль и не такая, тут уж зависит от характера. Прежде всего, надо пробиться с чемоданами из тамбура к месту. На своем пути видите бабушку с внучком. Внучок – явный переросток, а бабушка… Бабушка — опасна, помните об этом! Обойдите её! И если столкнётесь с ней, то извиняйтесь, шутите, вам надо произвести благоприятное впечатление  интеллигентного человека. Ладно. Вот вы пробились к своей нижней полке, боковушке. За окном ночь, в вагоне вроде не воняет, казалось хорошо! К вам подходит проводница, просит билет, обменивая его на постельное бельё. Время оценить проводницу (или проводника, но на такой работе трудятся в основном женщины). Стелитесь. Переодеваетесь. И спите.
Ах, волшебный стук колёс! Легкое вибрирование, от которого у половины пассажиров начинаются рвотные позывы. Хорошо ещё немного поваляться, если можно – опять уснуть или на худой конец задремать.  Ан нет! Сосед  сверху говорит так зазывательно:
-Поедим, а?
Ладно. Делать нечего, скатываете в рулон постель, раскладываете столик. Берёте вареные яйца, бьёте по ним всмятку. А сосед сверху, ваш тиран и рабовладелец:
-Ненавижу, есть в поездах. Меня сразу тошнить начинает, да (многозначительная интонация), это у меня с детства. А ты, товарищ, кем будешь-то, до куда едешь?
Называетесь. Говорите пункт назначения. Эх, ещё можно поспать. Тиран, наконец, забирается, кряхтя и пукая в  свои покои. Уже наступил день. В грязном окне отражаются другие люди, попутчики, иногда проносятся встречные поезда, и тогда вы видите в окнах таких же несчастных людей. Духота, жара. Повсюду заваривают лапшу, в лучшем случае пюрешку. Начинают бегать дети, пытаясь стащить вас с полки. Ладно. Проводница моет полы, и вы, пользуясь, случаем, говорите про то, что окно надо бы открыть.
Проводница, вся в ореоле хлорки и чистоты, со шваброй, похожей на копьё Георгия Победоносца, и ведром – Змием, говорит, словно пышет:
-Чё?
Вы повторяете свою просьбу, начинается спор. В ходе этого спора копьё-швабра не единожды проносится под носом, за проводницу уже и бабушка с внучком-переростком, и только сосед сверху вдруг шепнет:
-Держись, дружище.
-Мужчина с верхней полки, что вы там сказали? – произносит проводница, и он гордо отвечает:
-Ничего.
Но – Победа! Проводница открывает окно и в отместку льет воду на ваш тапок. Ладно. Вроде всё и неплохо, даже китайцами воняет не так сильно (я не против китайцев, не подумайте, я против их запахов в поезде.) Но теперь надо в туалет. Идти лучше в тот, что около проводника, там чище. И очередь там больше. А у них всех там запор, наверное. Что делать? Ладно. Есть другой туалет, в конце вагона. А там… Там народа еще больше. Ждёте, ждёте, ЖДЁТЕ!!! Может, опять в другой пойти? Бегите, товарищ! Мчитесь!
 Не успели. Очередь ещё больше! А-а-а-а! Ваша ставка не сыграла. Через полчаса таких ныканий и беганий вы возвращаетесь к себе с очередной победой. Камень свалился с души и почек. Охота спать уже, уже вечер. И у вас сидит сосед, окно закрыто. Ладно.  Спрашиваете об этом и нарываетесь на смелый ответ бабушки:
-Холодно, уже вечер. Мы все замёрзли.
А внучок-переросток что-то открещивается:
-Да не так уж и холодно, и вообще… (его никто не слушает).
Сосед предлагает выпить, потом выйти прогуляться, нет? Ну, пошли, ну? Не слезу с этого места, пока не согласишься. Всё равно нет?
Лучше не соглашаться, он же всё равно прогуляться на станции пойдёт. Вот он и пошёл.
Вы опять расстилаетесь, и уже в полусне видите соседа с бутылкой пива, обмотанной полотенцем. Поезд вновь трогается. Вы спите.
Вас будет проводница, вы в полусне сдали всё бельё, и только тут понимаете, что до вашей станции ещё два часа. Вот она, месть проводницы! Ждёте. Наконец подъезжаете. Внучок-переросток так и говорит своей бабушке:
-Подъезжаем, да! Да же? (Они тоже выходят на этой станции).
Вы идёте в тамбур со своей сумкой и видите их впереди с пятью, ПЯТЬЮ, чемоданами. Ладно, нет, не ладно! Вы проталкиваетесь сквозь эти чемоданы, сквозь сон, бабушку… Она так говорит:
-Куда лезете, молодой человек?
В исступлении (да, ваше лицо в тот миг и, правда страшное и величественное) вы даже почти замахиваетесь сумкой, но ни один мускул у этой бабушки не дрогнул:
-Парень, ты, сколько ездишь на поезде? Да, да, на плацкарте? А я (тут она становится ещё более величественной, чем вы, и даже электричество моргнуло), а я всю жизнь на поездах езжу!
Вы подавлены, вы уничтожены. Пропускаете вперёд бабушку и внучка-переростка, слышите:
-Тебе купить мороженое, солнышко?
-Да, бабуля.
И сами сходите на твёрдую землю. На ночном перроне толпятся люди, и вместо свежего воздуха воняет куревом и мазутом.
С началом отдыха вас, товарищ!