Последнее прибежище

Станция «Мемориал» Маргарите Назаровой понравилась, не смотря на то, что внешне конструкция казалась такой невзрачной и не роскошной. С нашивками второго лейтенанта и дипломом инженера космических кораблей она прибыла сюда два дня назад на борту тягача «Черный лимузин», который вез на платформах какие-то контейнеры. Встречал ее, а также экипаж в три человека старик Доминик Ромуэль Родригес, восьмидесятилетний мужчина, проведший в полном одиночестве здесь, в пространстве между Солнцем и Проксимой Центавра, сорок восемь лет, в два раза больше, чем Робинзон Крузо на своем острове. Неизвестно, чем можно было удержать человека столько времени в этом захолустье, куда корабли заходили лишь один раз в год, об этом он умалчивал, хотя было ясно, что заработная плата, которую предлагал работодатель, была самой высокой в службе астронавтики, выше, чем у военных и спасателей, а за полвека ее накопилось столько много, что хватит на несколько поколений. Если честно, то и Маргарита имела схожие цели: с одной стороны, лелеяла в себе надежду пополнить банковский счет и расплатиться с долгами за учебу, а с другой набраться опыта в обслуживании сложной техники. Получить хорошее место оказалось делом не простым – всепланетный кризис уменьшил спрос на астронавтов, и пришлось пробивать себе место на эту станцию через знакомых. В частности, за нее хлопотал декан факультета, который говорил о неких перспективах на «Мемориале». Но что именно – он умалчивал, позволяя девушке самой искать ответы. А проверки, которым она подверглась при приеме на работу, вызвали у нее недоумения и озабоченность, словно она нанималась в Агентство стратегической разведки – самую засекреченную службу в Солнечной системе, а не в обычную ремонтную компанию.
Тягач прибыл строго по графику и должен был находится пристыкованным до тех пор, пока все содержимое перевозимых платформ не окажется внутри станции. Но это уже не было заботой Маргарет, которая имела совсем иное назначение; разгрузкой занимались те, кто отвечал за контейнеры и во время полета всегда обслуживал их. Она же первым делом направилась в диспетчерскую – центр управления «Мемориалом», чтобы встретиться и поговорить с вахтером – астронавтом, отвечавшим за состояние станции. Доминик Ромуэль Родригес, мексиканец, оказался невысоким мужчиной, с длинными седыми волосами, но зато живыми глазами, в них так и горели искорки веселья. Он был худ, подвижен, хотя холериком назвать его было сложно, но и не флегматик. Что-то среднее в его характере и манере поведения. Зато много знал и сыпал цитаты из разных работ мыслителей прошлого. Встретил он сменщицу приветливо, слегка пристав с кресла:
— Добрый день, сеньора Назарова.
— Я не замужем, — заметила Маргарита.
— Ох, извините, я ошибся, — Доминик нисколько не покраснел, а лишь развел руками. — Итак, сеньорита Назарова, для находящихся на станции понятия дня и ночи здесь относительны. Ведь мы далеко от нашего светила и Альфы Центавра, поэтому в наш иллюминатор никогда не заглядывает солнечный луч. Лишь тьма, испещренная звездами и галактиками – зрелище красивое, но однообразное, быстро приедается.
— Но вы-то прожили здесь половину своей жизни, — усмехнулась девушка. – Как же вам не надоело?
— Ко всему привыкаешь, даже к одиночеству. Порой оно лучше, чем общество идиотов и потребителей. Тут ты сам себе хозяин...
С этим было трудно согласится. Прозябнуть здесь столько лет — это нечто особенное для человеческой жизнедеятельности, какая-то форма самоистязания или извращения, не воспринимаемая трезвым рассудком.
— Одному прожить на станции – это нужно иметь или сильную психику, или иметь какую-то цель, или быть изгоем, или негодяем, скрывающимся от правосудия, — покачала головой Маргарита, чем вызвала вспышку злости у старика. Тот хотел было что-то сказать резкое, но сдержался, просто махнул рукой.
Девушка ждала продолжения разговора, но он уже не клеился, видимо, задела что-то болезненное в душе собеседника, и теперь тот явно заскучал от присутствия другого человека, имеющего другие виды на времяпровождение в космосе.
Молчание явно затянулось.
— Ваш жилой отсек в ста метрах отсюда, — через несколько минут произнес вахтер и махнул куда-то влево. – Найдете сами, ваше имя уже вписано. Впрочем, на «Мемориале» жилой блок небольшой – всего на пять отсеков, ибо на больший контингент обслуживающего персонала не рассчитан. Один отсек – для ваших спутников, там они пробудут три-четыре дня, пока не разгрузят свой тягач...
— Гм, вы о пилотах-пролетариях?
У Доминика на лице появилось выражение некой озадаченности:
— Почему вы так считаете? Пролетарии, хе-хе… Они, конечно, не офицеры, а простые работяги космоса… Им, как говорил Карл Маркс, нечего терять кроме цепей...
— Уж выглядят они внешне как кузнецы или сталевары, только мозги обратно пропорциональны телу, и мысли протекают со скоростью два слова в час… Тугодумы, мрачные, немногословные… – Маргарита не могла скрыть раздражения. – Обезьяны и то интеллигентнее. А эти все время резались в карты и сквернословили, словно рядом не было женщины. Меня игнорировали вообще. Когда я им предложила сыграть в шахматы, то у них глаза полезли на лоб – они вообще не знают, что это такое и с интеллектуальными играми не хотят сталкиваться… примитивные существа...
Старик кивнул:
— Ясно, скучная компания для семимесячного полета. Не завидую вам, сеньорита. С ними и не потанцуешь, анекдоты не потравишь, на культурные темы не побеседуешь… Наверное, специально набирают таких в долгий полет – чтобы не надоели друг другу болтовней… Хотя мне с ними лететь обратно, но к ним в сообщество не напрошусь. Я люблю одиночество, к тому же мне есть чем занять себя весь полет.
— Наверное… А почему здесь нет больше мест для персонала? – поинтересовалась Маргарита.
На что Доминик пожал плечами, но потом нехотя ответил:
— Нет смысла… Станция не нуждается в большом количестве людей. Работы здесь не для десятка, и тем более сотен людей. Здесь и на одного еле-еле можно наскрести работенку. Вам, как инженеру, будет не очень весело...
Девушка хотела спросить причину этого, но решила пока оставить вопрос при себе, и направилась к месту проживания. С Ромуэлем Родригесом договорилась встретиться через шесть часов, когда, мол, отоспится, а он закончит дела и подготовит процедуры для передачи всей ответственности ей в рамках приказа от штаб-квартиры корпорации «Мемориал». В действительности, желания спать не было – на это потратила итак много времени за семь месяцев полета, – и ей хотелось обследовать весь объект, где предстояло прожить не меньше десяти лет, согласно подписанному еще на Марсе контракту. Старик пока не хотел быть экскурсоводом, понимая, что у нее будет достаточно времени на изучение станции, и она все узнает сама.
«Мемориал» считался достаточно огромным кораблем, хотя не таким, как линкоры или эсминцы, тем более космические авианосцы или боевые командные штабы, однако он оказался одним из самых удаленных от Солнечной системы – обычно так далеко забирались научные лаборатории, но там народу на борту было много, а здесь – всего лишь один человек. К чему была такая необходимость Маргарита не знала, а те, кто ее сюда направлял, лишнее не рассказывали, лишь уточнили, что все инструкции она получит при прибытии от вахтера Доминика. Между тем, девушка пыталась сама понять назначение этого сооружения и в течение первых десяти часов облетела большинство отсеков, помещений, заглянула в отделение двигателей, атомный реактор и даже склады, пытаясь по внешним признакам определить функциональные значения «Мемориала». Это была не научная станция – здесь отсутствовали приборы для изучения Вселенной или проведения разного рода экспериментов. Это и не была боевая точка, ибо ни одного оружия обнаружить на борту не удалось; и это не спасательный пункт – ничего из спассредств здесь не было. Это и не летающая гостиница, поскольку нет номеров, да и никто не стал бы путешествовать в этот безмолвный мир, удаленный от оживленных трасс. Единственное, что ее немного смутило, более 70% занимали отсеки с металлическими контейнерами, похожими на гробы; у каждого был свой номер, но что это за штучки она не поняла. Никаких инструкций вывешено не было. «Спрошу позже у Ромуэля Родригеса», — подумала Маргарита. Вообще-то тягач, на котором она прибыла сюда, вез такие же контейнеры, и первые их партии три члена экипажа, явно пролетарского происхождения и манеры поведения, разгружали из «Черного лимузина» прямо в пустые помещения со специальными креплениями. Делали они строго по схемам, поскольку нельзя было перепутать номера и тем более кабели соединений. Работали они молча, лишь иногда произносили нечто неприемлемое для слуха из лексикона портовых рабочих, не привыкших к вежливости и культурной беседе, видимо, в те моменты, когда делали ошибки или контейнер не хотел въезжать в ячейку. О назначении груза работяги тоже не распространялись, хотя у Маргариты сложилось впечатление, что они и сами были не в курсе дела; они – простые работяги, которым не доверишь корпоративные секреты.
Маргарита немного понаблюдала за ними, после чего направилась в свою каюту. У дверей уже горела неоновая надпись «Второй лейтенант М.Назарова». Там уже находились ее чемоданы. Разложив вещи по полкам и шкафам, она включила телевизор, и чуть не рассмеялась. Показывали фильм, который видела почти год назад – оказывается, все это время сигнал шел с Земли до этой точки в космосе, пока не был пойман телеприемником «Мемориала». Смотреть его не хотелось, ибо весь сюжет был не только известен, но и скучен. К книгам тоже не тянуло. Вздохнув, девушка решила вернуться в диспетчерскую. Ромуэль Родригес находился там и что-то записывал на ноутбук. Увидев входящую Маргариту, он закрыл монитор и повернулся к ней навстречу.
— Ну, как? Станция понравилась вам, сеньорита?
Она воспроизвела неопределенный жест:
— Можно сказать, что да. Хотя вопросов много...
— Я готов ответить на ваши вопросы, сеньорита Назарова. Пока я еще вахтер станции, а потом эта должность перейдет к вам — после моего отбытия на «Черном лимузине», вот эти голубчики доставят меня на рай на Земле, хо-хо, — хохотнул Доминик, смотря как три члена экипажа тягача после нескольких часов разгрузки – потные и красные — направляются в кают-компанию, где можно без ограничения потреблять спиртные напитки и вкусные закуски. Один из них – Мартин Рокс, здоровяк-горилла — хмуро посмотрел на Маргариту, но ничего не сказал, лишь левую бровь приподнял, типа, у нас есть с тобой случай знакомства; остальные же – такие же по комплекции, сплошные мускулы и мало мозгов, — прошлись, не обратив никакого внимания ни на старика, ни на девушку, которую игнорировали в течение всего многомесячного полета с Марса. Мартин же на третий день пытался привлечь к себе единственную пассажирку, прижав ее к стене, когда та на кухне запекала курицу в микроволновке. Делал он это без лишних слов, грубо и даже как-то скучно, словно знал итог своих привычных действий. Однако на этот раз ошибка вышла серьезной, и она стоила Роксу сломанного ребра, выбитых четырех зубов и трещин в правом локте. Ну и еще десяток гематом на всем теле. Откуда было знать незадачливому насильнику, что перед ним обладательница второго дана по джиу-джитсу, и которая также воспользовалась случаем, чтобы размять мышцы и вспомнить навыки рукопашного боя. Схватка была стремительной и эффектной. Не понадобился кухонный инструмент, ни другое оружие, чтобы пояснить мужику правила вежливости и поведения с противоположным полом. Единственное, что поразило Маргариту, противник сдержал свои чувства и молча перенес боль. Он с трудом встал с пола и, не произнеся ни слова, выполз из кухни. Позже товарищам он сказал, что неудачно слетел с кресла при смене курса «Черного лимузина» с лунной трассы на межзвездную дорогу и его размазало по стене от сил гравитации; про стычку с девушкой и преподнесенный урок признаться ему было стыдно. Сама же Маргарита делала вид, что ничего не произошло.
Сейчас три астронавта-пролетария рассаживались по креслам, предварительно извлекнув из холодильника текилу, водку и джин. Законсервированная закуска уже стояла на столе – ее заранее приготовил Доминик, когда ждал прибытия «Черного лимузина». Кают-компания располагалась напротив диспетчерской, и было все видно обеим сторонам, кто чем занят. Работяги не проявляли интереса к старику и Маргарите, как, впрочем, и те к ним. Между тем, девушка решила выяснить все до конца:
— Я здесь буду находится почти десять лет!
— Это немного, сеньорита, немного по сравнению со мной...
— Для меня же это много, и поэтому я хочу знать, чем буду занята все это время! Что это за станция? Мне сказали, мол, пояснения получу уже здесь...
— Да, конечно, сеньорита, — кивнул Ромуэль Родригес, теребя нос. – Моя обязанность ввести вас в курс дела...
Он встал и жестом указал дорогу: идемте. Маргарита последовала вперед. Миновали кают-компанию, в которой шла бурная попойка, спустились вниз, где находились склады. Это были огромные помещения высотой в двадцать метров, длиной в пятьдесят и шириной в сорок, и полностью обставленные контейнерами. Плафоны горели неярко, но при этом нельзя было сказать, что все тонуло в полумраке. Просто света хватало для обзора всего пространства. Впрочем, и смотреть особьенно было нечего – только контейнеры. Маргарита сюда уже заходила, и теперь ждала пояснений.
— Что это?
— Сейчас поясню, сеньорита. Не торопитесь.
Ромуэль Родригес подошел к одному из серебристых контейнеров, открыл сбоку крышечку и обнажился небольшой пульт управления. Он отстукал какие-то цифры, после чего половина контейнера отъехала в сторону, и Маргарита увидела стеклянную емкость, внутри которой покоилось мертвое тело, облаченное в богатое одеяние и в драгоценности. Это была старая и очень старая женщина со знакомыми чертами лица: длинный крючкообразный нос с большими ноздрями, тонкие губы, выщипанные брови, дряблая желтая кожа, да клок волос на лбу – остатки былой густой шевелюры; время не пожалело эту женщину, хотя оно не жалеет никого: звезды, планеты, люди, животные – все находят конец. Десять пальцев пронзали золотые кольца с голубыми бриллиантами, одно краше другого. «Где-то я ее видела, эту мадам?» — напряглась Маргарита, однако не в силах вспомнить эту персону, что-то мешало ей, словно какой-то барьер в подсознании. Помог вахтер, который, усмехаясь, произнес:
— Не узнаете, хе-хе? Это принцесса Гульнара Каримова – дочь одного из тиранов Республики Узбекистан… Слышали о нем, сеньорита? Конечно, в портретах того времени она выглядела куда более привлекательной и эффектной. Сейчас тут лежит мумия, на которую не соблазниться – простите меня! – даже некрофил...
— О Гульнаре, тиране или Узбекистане? – уточнила девушка. Что-то начинало проясняться. Уж эти имена она знала — когда-то в школе, на уроке истории была тема о самых кровавых личностях планеты Земля, и тогда подробно рассматривали каждого массового палача и властителя. Увы, таких было не мало за три тысячелетия человеческой цивилизации.
— Обо всех сразу. Эта женщина правила почти семьдесят лет республикой после смерти кровожадного папаши Ислама Каримова, которого в народе прозвали «вурдалак». Он действительно высосал из страны все возможные ресурсы и сколотил огромное состояние, а его дочь фактически добила население и государство. Не имея талантов управления, а лишь хищнические инстинкты грабить и убивать, паразитировать и услаждать тщеславное самолюбие, она создала режим более страшный, чем был до нее. До сих пор там царит хаос и анархия после их смерти, и все дело в том, что созданные им структуры оказались неэффективными, а народ остался нищим, за власть дерутся кланы, мафия и религиозные фанатики, хотя делить-то нечего – страна разорена, ничего там нет! Вымирающая нация, и никто это осознать не в состоянии, — видимо, у вахтера имелось свое видение на ситуацию в Узбекистане.
— А как Гульнара оказалась здесь? – спросила Маргарита, указывая на мертвеца. Поражало то, что его лицо было искажено как бы в гримасе презрения и усмешки, типа, женщина как бы усмехалась миром, который покинула. Весьма мерзкое зрелище. Маргариту аж передернуло.
Старик хитро подмигнул ей:
— Потому что она внесла крупную сумму в проект «Мемориал». Слышали об этом?
— Нет… Но это же название нашей станции!
— Естественно, станции… Проект «Мемориал» предусматривал сохранение тела человека после смерти в течение тысяч, а может, миллионов лет, когда наука найдет способы возвращения жизни. Для этой цели усопших погружают вот в эти криокамеры, и там они хранятся столько, сколько нужно. Чтобы лучше сохранить их и оставить место нахождения в секрете – сами понимаете, сеньорита, многие личности даже в мертвом состоянии являются целью для многих революционеров-мстителей, диверсантов, даже родственников – вот для этого была создана эта космическая станция. Ее специально расположили между звездами, так как здесь минимальные силы радиоактивного излучения, магнитных полей, солнечного ветра, астероидов, газовых скоплений и планет, и здесь тела могут храниться практически вечно. Координаты засекречены, даже эти работяги, — старик кивнул в сторону кают-компании, где бухали астронавты, — не знают, лишь по навигационному компьютеру корабль пришел сюда. Подстраховка на всех уровнях. Впрочем, что говорить – вас-то подноготную проверили, прежде чем допустить на «Мемориал», как, естественно, и меня.
Маргарита помнила все этапы проверки и кивнула. Но ее смутила догадка, вспыхнувшая в мозгу:
— То есть, наша станция – это...
Она не закончила, так как ее перебил Ромуэль Родригес:
— Вы верно мыслите, Маргарита, это кладбище. Здесь похоронены для последующего оживления великие люди, хотя их величие можно оспорить… Например, знаете, чье тело одним из первых было доставлено на «Мемориал»?
— Нет...
— Я тоже не знал, пока не разгадал коды к каждому криоконтейнеру и не сумел идентифицировать личность. Так вот, в числе первых покойников был… Адольф Гитлер!
— О боже!
— Вот, вот… Человек, развязавший Вторую Мировую войну и уничтоживший полсотни миллионов людей, не умер в апреле 1945 года, а сумел скрыться и благополучно скончался в 1974 году в Аргентине. Его тело было криогировано последователями нацизма. Кстати, они были учредителями проекта «Мемориал». Нацисты Мартин Борман, Гесс, каудильо Франко, путчист Аугусто Пиночет, чучхе Ким Ир Сен и его потомки… все здесь, все. На борту станции хранятся тела двадцати тысяч человек, чье общее финансовое и материальное состояние составляет около тридцати процентов всего мирового продукта Солнечной системы – это триллионы и триллионы долларов! И все эти персоны богатые не только в смысле денежного состояния, но и в преступном «достижении» – по числу уничтоженных людей. Это диктаторы, короли, олигархи, мафиозники, военные преступники, убийцы… все они выкупили места на «Мемориале» и ждут часа, когда смогут воскреснуть и продолжить вершить судьбы государств и народов. И теперь ваша ответственность, как вахтера станции, обеспечить полную сохранность тел и тайну их существования, хе-хе...
Маргарита покусала губу:
— Значит, здесь все негодяи?
— Точно… Хотя для некоторых они – герои и великие люди. Все относителтьно в этом мире, сеньорита, все относителтьно, в том числе и понимание роли и значения этих персон в нашей истории. История, конечно, не всегда мирная и красивая, но какая уж есть… Мясорубка, инквизиция, гестапо, великое будущее, революции, финансовые кризисы – все было у человечества. Даже выход в космос не избавил нас от проблем, которые тянутся с времен Адама и Евы. Есть господа, есть рабы… Всегда будет место недовольству и бунтам, и всегда будут одни паразитировать на других. Такова уж человеческая сущность.
Только беседовать на философские темы девушке сейчас хотелось меньше всего. Ее интересовало другое:
— И Ислам Каримов тоже здесь покоится?
— Конечно, сеньорита! Он, его дети и внуки, и правнуки – все здесь.
— Неужели все эти годы вам нравилось находится, так сказать, в сообществе мертвых негодяев и подлецов?
На что последовал лаконичный ответ:
— Мертвецы не кусаются, сеньорита Назарова. А мне до лампочки, кто они и кем были при жизни. Пока они покоятся на «Мемориале», их деньги продолжают работать, принося еще большие суммы, и когда они оживут, то фактически будут владеть галактикой. И никто не может распознать счета этих людей...
Он подошел к другим контейнерам и начал поочередно открывать крышки. Маргарита увидела еще одного мертвеца: усыпанное оспинами и кратерами лицо, большой картофельный нос, словно накаченный парафином, узкие губы, почему-то открытые глаза, в которых как бы замерзло сияние ненависти и презрения ко всем живым, редкие седые волосы; одет усопший в дорогой костюм султана, на шее – шелковая лента с орденом из огромного бриллианта. «Ислам Каримов, один из тиранов Земли», — догадалась девушка. Другие люди тоже были знакомыми, хотя не столь значимыми для истории персонами. В частности, рядом покоились бывший министр иностранных дел Абдулазиз Камилов, которого называли «Ташкентский Риббентроп»; даже Старуха не смогла своей косой стереть с его лица следы порока и беспутства. Руководитель службы палачей, иначе именуемой как «нацбезопасность», Рустам Иноятов в генеральской форме сложил руки на груди, прижимая какую-то платиновую пластинку (Маргарита поняла, что там хранятся все награды службиста); он был спокоен, как всегда, ни пытки, ни крики, ни кровь никогда не беспокоили его; видимо, умирая, он надеялся вернуться в этот мир и снова наслаждаться мучениями и истязаниями других. Были еще другие высшие чиновники, но это уже было не столь важно для Маргариты, представления имела о том, кто здесь схоронился от чужого взгляда. Она спросила, возвращаясь к последней реплике Ромуэля:
— Никто?
— Ну… есть люди, конечно, которые управляют данными активами, и они на Земле, Марсе, Ганимеде, Луне, Япете… Целая сеть подставных людей… И...
— Что «и»?
Тут Ромуэль Родригес хитро улыбнулся:
— И я!
— А вы каким образом? Они вам доверили свои капиталы? Эти трупы встали из металлических гробов и посвятили в свои финансовые тайны?
В голосе девушки звучала усмешка.
— Нет, что вы, сеньорита! Просто каждая личность вписала всю информацию о своем имуществе и банковских счетах в электронную память, которая вмонтирована в контейнер. Естественно, с шифром, который не просто вскрыть и дешифровать. После оживления эти данные позволят клиентам «Мемориала» отследить свои вложения и определить конечную сумму. Так что каждый мертвец держит свое богатство с собой, — хохотнул старик. – Но я не зря потратил столько времени здесь. Ведь в молодости меня считали неплохим хакером, и я сумел разгадать коды, проник в финансовые секреты все клиентов нашей станции. Так что теперь деньги будут принадлежать мне!
Он извлек из кармана диск, покрутил между пальцами и вернул на место. Глаза его сияли как алмазы. Но мужчина не догадывался, что своими словами снял невидимые запреты, которые ранее были имплантированы в сознание сменщицы. Ибо что-то вспыхнуло в мозгу Маргариты, словно электрический разряд пронесся по нейронам и внес ясность в мышление. Она словно проснулась от глубокого сна и видела теперь иным, особым взглядом. Теперь девушка знала, что ей следует делать.
— Вы не боитесь, что я могу рассказать о том, что вы украли важную информацию у этих людей? – спросила она, кивая в сторону покоившихся в контейнерах. – Корпорация «Мемориал» охраняет все, что связано с ее клиентами...
Наверное, смутить Доминика было невозможно. Он хохотнул и ответил:
— О-о, сеньорита Назарова, не беспокойтесь. Я предпринял все меры предосторожности. Я вам сказал, зная, что вы не сможете использовать против меня мои же признания. Так что оставьте попытки подставить меня или получить какой-либо капитал с предательства… Хотя вы не клялись хранить это в тайне, так что это, безусловно, не следует считать предательством. Но все равно, у меня броня от любой угрозы.
Маргарита улыбнулась и щелкнула пальцем:
— Прекрасно, сеньор Ромуэль Родригес. Тогда этот диск будет вашим пропуском на спасательный корабль.
Вахтер обалдел от сказанного и лишь выдавил:
— Что-что? Вы о чем это, сеньорита Назарова? Что-то не доходит до меня ваша шутка...
Он осоловевшими и ничего не понимающими глазами смотрел, как девушка быстро подошла к контейнерам, который был доставлен сюда «Черным лимузином» день назад, и начала искать среди них нужный. Какой именно – сложно было сказать, ведь все они были одинаковыми по размеру и весу. Вскоре остановилась возле одного с цифрами и буквенными символами. Для любого другого это был порядковый номер, для Маргариты это означало нечто иное. Она откинула крышку и на панели отстучала какую-то команду. После чего спокойно закрыла крышку и вернулась к старику.
— Итак, у нас есть тридцать минут.
— Тридцать минут чего? – растерянно переспросил вахтер.
— До взрыва!
У старика отвисла челюсть.
— Та-ак это… бомба?
Маргарита усмехнулась:
— Вы очень догадливы. Это атомная мина с часовым механизмом. Мощность – сто двадцать мегатонн. Так что от станции и всех тех, кто здесь похоронен, — девушка жестом указала на контейнеры, — останется один лишь газ. Честным людям не нужно кладбище негодяев, сюда не придут поплакаться или почтить памятью, выразить свою солидарность или уважение. Так что пускай они все уйдут в прах… Мертвых не судят, история уже дала оценку каждому – это и есть приговор мирового сообщества.
— Но… но… но… – Доминик не мог собраться мыслями, и тут его осенило: — Так вы террористка? Вас заслали сюда с диверсионным заданием?
Слово «террористка» было неуместным, и Маргарите пришлось его поправить:
— Я член революционного движения «Свободный Узбекистан», который существует почти два столетия и ведет борьбу. Наша цель – свергнуть династический режим диктаторов Каримовых, и сделать нашу страну независимой, свободной и демократической. И, естественно, вернуть украденное семейкой вампиров многострадальному народу. Так что вы сделали то, что предстояло сделать мне в течение десяти лет, – нашли все банковские счета, запечатанные в шифры контейнеров. Причем не одного Каримова и его клики, а многих других кровососов. За два столетия накопилась огромная сумма! Все эти деньги будут возвращены в те государства, тем народам, у которых они были отняты и похищены. Ваш диск – это ваш пропуск на «Черный лимузин». Вы не напрасно просидели здесь полвека.
Старик в страхе сделал шаг назад:
— Но как вы сумели проникнуть в организацию «Мемориал»? Ведь там такие проверки, что никто засланный не сможет их пройти, никакой шпион или лазутчик. Проверяют на тестах так, что любая крамольная мысль всплывает наружу. А про биографию и говорить не стану – проверяют до десятого колена в предках, причем на генетической основе.
— Вы правы, проверки сверхтрудные, но преодолимые. Мне ввели препарат, который на короткое время исказил ДНК, и на пробах я вышла «чистой», хотя вся моя родня – революционеры, многие сгинули в застенках СНБ и МВД. Далее: я подверглась химио-гипнотическому воздействию, который задавил во мне ячейки той памяти, которая была связана с моей подпольной деятельностью, и поэтому я успешно прошла все психологические тесты и энцефалограмму. Ни один детектор не уловил ложь. Ну и помогли знакомые – естественно, из революционного движения, которые рекомендовали на «Мемориал».
Произнеся это, девушка протянула вперед руку:
— А теперь давайте мне диск – и мы идем прямо на «Черный лимузин».
Вахтер замотал головой, что его белые волосы стали летать как от ветра. Лицо покрылось красными пятнами. Он сделал два шага назад и судорожно выдохнул:
— Нет, нет… не дам! Это мое! Это мои деньги! Я потратил на их поиск полжизни! Я обеспечил себе на старость!
— Это уворованные деньги, и вы на несчастье других людей свое будущее не построите, — нахмурилась Маргарита, делая шаг вслед за ним и не опуская руки. – Не становитесь таким, как они, — и она кивнула в сторону мертвецов, — останьтесь человеком, сохраните совесть и честь. Помните: из поколения в поколение миллионы людей подобно рабам вкалывали на этих негодяев, чтобы они жили в роскоши и припеваючи. Многие погибли от тюрем и непосильного труда, болезней и нищеты, и все же люди верили, что справедливость наступит. 
Старик молчал.
— Давайте вернем надежду народам!
Однако вахтер не был согласен с этим доводом, он повернулся и побежал в сторону кают-компании, истерично крича:
— Помогите! На борту станции террористка! Она собирается взорвать «Мемориал»! Помогите! Спасите!
На его крики выскочили три пилота-пролетария. Они не успели напиться вдрабаган, и теперь хотели повеселиться в хорошей драке, как они это обычно делали в портах прибытия на Земле, Луне или Марсе. Им было все равно с кем вступить в стычку. Доминик остановился возле них и, указывая на приближающую к ним не спеша Маргариту, стал лихорадочно пояснять:
— Это сеньорита – преступница! Она — шпион из узбекского подполья! Ее следует арестовать и доставить на Марс, в штаб-квартиру «Мемориала»! Она активировала бомбу!
Один из мужиков криво усмехнулся, похлопав по плечу вахтера:
— Ну, не беспокойся, старикан, мы сейчас с ней разберемся! – и он, засучив рукава, сделал шаг навстречу девушке. При этом демонстрировал свое тело, которое не страдало рахитом или дистрофией. Складывалось впечатление, под его кожей надуты футбольные мячи, мышцы перекатывались, и было ощущение того, что в них застыла ужасающая сила. Взгляд работяги был недобрым, колючим. Квадратная челюсть двигалась, словно что-то пережевывала.
Второй пилот встал слева от него, тоже готовясь набить морду противнику. А вот третий – Мартин Рокс, усмехнулся и отошел в сторону, демонстрируя, что драться с женщиной не намерен. Впрочем, он хотел быть зрителем и посмотреть, как собутыльники получат хорошую взбучку, и теперь мысленно подсчитывал, сколько времени Маргарите потребуется, чтобы расправится с двумя «гориллами». Уж в ее победе нисколько не сомневался. Он ошибся всего лишь на полминуты – революционерка справилась быстрее.
Трех минут ей хватило, чтобы полупьяные пилоты поняли, какую ошибку совершили. Не всегда зрение подает сигналы реальности в мозг. Да, фигура у Маргариты была спортивная, но не настолько, чтобы противостоять накаченным мускулам мужчин. Однако на ее стороне была умопомрачительная реакция, скорость и знание приемов джиу-джитсу.
Она легко ушла от захвата первого пилота, ударила ему по колену и свернула руку. Мужчина словно споткнулся, упал и головой стукнулся о металлическую стену, да так, что обшивка прогнулась. Второй замахнулся, но его кулак ударил о приборную панель, разнеся какой-то прибор, а вот Маргарита пригнулась и, в свою очередь, снизу въехала ему в пах и в челюсть. Потом перепрыгнула через упавшее тело, и врезала правой ногой в затылок. Хруст разбитого носа и брызги крови свидетельствовали, что сейчас бедолаге явно не до смеха. Первый же пилот только разворачивался в ее сторону, как получил три чувствительных удара, бросок через плечо, после чего присоединился к товарищу. Он упал на него, и они оба тихо постанывали.
— Не двигайся, стерва! – раздался приказ.
Маргарита подняла глаза. Прямо на нее уставился ствол двадцатизарядного пистолета "Магнум-2Р". Видимо, его извлек из сейфа Ромуэль Родригес, пока девушка мяла бока противнику. Одна 15,4 мм пуля разрывала в клочья слона. Но рука у вахтера дрожала, и поэтому при выстреле он мог промазать. Только нажимать на спуск ему не пришлось. На помощь девушке пришел Рокс – он двинул своим могучим кулаком по затылку старика, и тот как мешок с картошкой рухнул на пол. Работяга поднял пистолет и рукояткой протянул Маргарите:
— Второй лейтенант, это ваше! – этим самым он демонстрировал, что не хочет быть врагом революционерке.
Та взяла оружие и засунула за пояс. После чего сказала:
— Спасибо, Мартин! За мной зачтется!
— Не беспокойтесь, я готов вам помочь. К тому же мне самому никогда не нравились диктаторы...
Девушка кивнула. Она склонилась над потерявшим сознание Домиником и вытащила из его кармана диск.
— Что нам делать? – спросил Рокс, наблюдая за ее действиями .
— Поднимайте своих коллег и этого старика. Через двадцать минут эта станция взорвется. Нам нужно успеть прогреть двигатели и уйти на безопасное расстояние.
— Может, этого вахтера оставим здесь? – с презрением указал на Доминика работяга. Было видно, что этот человек Роксу не нравится.
— Ну, мы же не фашисты, не можем оставить его умирать. К тому же он заслужил право на возвращение домой, — ответила Маргарита, не поясняя, чем именно заслужил. Времени было в обрез. Она решила, что идти в свою каюту не станет, вещи не стоили того, чтобы их забирать. На «Мемориале» вообще ничего не следовало спасать. Она перешагнула через мужчин, еще не пришедших в себя после драки, и двинулась к шлюзовой камере, за которой находился космический тягач. Мартин Рокс пинками поднял товарищей, потом взвалил себе на плечо Ромуэля Родригеса и пошел следом. Пилоты вяло ругались, но покорно следовали на свой корабль.
Пока они размещались на креслах в отсеке управления, Маргарита включила компьютер и загрузила программу старта. Решила не прогревать двигатели, и сразу дала малую тягу. «Черный лимузин» сделал крен влево. Неоткрепленные петли стыковочного узла вырвали с обшивки станции огромный кусок. С каждой секундой корабль все быстрее отходил от «Мемориала», а когда расстояние составило двести метров, то девушка врубила рычаг на полную мощность.
Двигатели взревели, и сила ускорения прижала всех к спинкам. Приборы сигнализировали, что дистанция между объектами увеличивается с каждой секундой вдвое. Уже на первой минуте старта Маргарита развернула внешний видеомонитор на задний обзор. И все увидели, как там, где была станция, вспыхнула яркая молния. Последнее прибежище негодяев перестало существовать. Вместе с ним ушли в забвение те, кого почти три столетия проклинало человечество.