- Я автор
- /
- Елена Яркова.
- /
- Драгоценная моя Муся...
Драгоценная моя Муся...
Часть третья.
— Я не разрешала открывать тебе шкаф с моими вещами.- твердым голосом Анна Валерьевна сразу же решила перейти в нападение.
— Почему ты об этом мне ничего не рассказывала? Он хочет быть с нами, мама!- дрожащими губами произнес Егор. Слезы стояли в его глазах. Он старался бороться со своими эмоциями, но это плохо у него получалось.
— Отец предал нас тогда, и еще раз предаст. Люди не меняются. — пытаясь защититься, почти выкрикнула женщина.
— Неправда. Это ты вынудила его так поступить. Все твои слова — лож! Это из-за тебя сижу я тут один. У меня даже друга нет! Мне не с кем поговорить. Я один в четырех стенах. Отец мог бы меня вылечить, и я был бы как все! Но этого тебе не нужно. Ты хочешь, чтоб я сидел в этой клетке и ждал тебя. Зависел от тебя и исполнял каждое твое приказание,- слезы хлынули из его глаз.- Как ты могла сказать, что он умер? Он же живой человек! Я каждую ночь думал об отце. Мама, почему ты думаешь только о себе?
Анна Валерьевна подошла к сыну и обняла его.
— Пойми, нам никто не нужен. Нам так спокойно вдвоем.
— Мама, это он из-за тебя не приходит! Он просто не хочет видеть тебя и нашу нищету. Да мы живем, как бомжи! Ты посмотри вокруг… Посмотри на себя! Во что ты превратилась?- он вырвался из ее объятий и отбежал к стене.
Анна Валерьевна старалась держать себя в руках. Голос ее стал мягким и любящим.
— Егорушка, я ради тебя работаю на двух работах. Не устраиваю личную жизнь. Когда была еще молодой, за мной ухаживал один очень хороший человек. Он просил меня выйти за него замуж. Но тогда нужно было уехать в другой город. Но тебя пришлось бы оставить с бабушкой. И мне ничего не оставалось, как расстаться с ним. Ради тебя, милый мой!
— Лучше бы ты уехала, исчезла, умерла!
Эти слова сына резали ее сердце, как острые ножи.
— Что ты говоришь, сыночек? Что ты говоришь?- у Анны Валерьевны подкосились ноги, и она сползла на кровать.
— Не ведаешь, что творишь. Помнишь, врачи предлагали отдать тебя в интернат? Я ведь не сделала этого. Потому — что я тебя люблю, милый.
Теперь и у нее самой выступили слезы. Как давно она не говорила сыну этих слов! Мать всегда была как камень, внутренне и внешне. И вот пришел день этому каменному саркофагу рассыпаться в прах. Ее тело расслабилось и обмякло. Теперь она казалась намного старше своих лет. Слабая маленькая женщина с проседью в волосах. Под глазами легли темные круги, лицо стало серым. Она безжизненно опустила рук, и они теперь, словно плети, свисали вдоль тела.
— Нет, мама, это ты просто захотела, чтоб я сидел с тобой. Там бы я познакомился с друзьями. Там мне было бы весело. Все лучше, чем в четырех стенах. Да и папа смог бы навещать меня.
Эта мелькнувшая мысль поразила его. И действительно, такой расклад показался Егору сейчас выходом из положения. Интернат был единственным спасением его из « рабства».
— Мальчик мой, это в тебе сейчас говорит обида. Ведь ты не думаешь так на самом деле?- уже совсем тихо проговорила мать, не в силах сопротивляться его натиску. Но подумав какое-то незначительное время, она согласилась с сыном. Мать надеялась, что все это не надолго. Что Егор станет скучать по дому и вернется. И все будет по-старому и даже еще лучше. Не находя в себе больше сил в этой перепалке, она сдалась.
— Хорошо. Будем оформлять документы. Только знай. Что твой отец давно живет в Москве. У него своя семья, есть дети. Не стоит ждать его, сынок.
Часть четвертая.
Вот уже несколько лет Егор жил в интернате, но отец так и ни разу не приехал. Мальчик получил лишь несколько писем от него, да посылки к праздникам. Правда, деньги он пересылал исправно каждый месяц. С матерью Егор практически не общался. Только изредка звонил ей или приезжал раз в год на один-два дня. Разговора не получалось, и каждый считал, что лишь он один был прав.
Анна Валерьевна давно вышла на пенсию, завела кошку Мусю и потихоньку коротала свои дни. С соседями тоже дружбы у нее не получалось. Старые жильцы дома один за одним покинули этот мир, а молодым вообще не было дела до одинокой больной старухи. Все ее развлечения были — сходить за хлебом и молоком, да и вязание перед телевизором. Она просто вязала и распускала одни и те же вещи, потому — что некому было их дарить. Егор отказывался от ее подарков и отдавал назад. И лишь рыжая и пушистая Муся скрашивала ее одиночество. Только благодаря кошке старушка кое-как еще шевелилась. Ведь нужно было накормить ее и убрать за ней. Холодными зимними вечерами пушистая Муся ложилась на больные ноги бабушки и « лечила» их. В такие часы Анна Валерьевна говорила кошке: « Драгоценная моя Муся! Ты мое пушистое сокровище!» И нежно гладила ее шерстку.
На кухне у Муси стояла своя плошка с водой и едой. Правда на кошачий корм денег не хватало, но вареная рыбка всегда была в ее чашке. Анна Валерьевна скорее сама не пообедает, но кошку накормит. Так и в этот день бабушка сварила кошке обед, сама попила чай с карамельками, выключила чайник и оставила его на плите. Неожиданно в глазах потемнело, тело обмякло и она оказалась на полу в беспомощном состоянии.
Очнувшись через некоторое время, женщина увидела рядом свою свою любимицу.
— Наверно и не уходила. – подумала Анна Валерьевна.
Тут она решила пошевелиться, но руки и ноги ее не слушались. Или точнее она их даже не ощущала. Только через некоторое время стала отходить правая рука и нога. Бабушка пролежала в таком скованном состоянии еще целую ночь. Пол утро нестерпимо захотелось пить. Губы пересохли. Но до раковины ей было не добраться. Пока она рассуждала, взгляд ее упал на Мусину миску с водой. Теперь появилась хоть какая-то надежда. « Значит буду жить»- подумала женщина. Постепенно перебирая рукой и ногой по линолеуму, она сантиметр за сантиметром приближалась к заветной миске. Прошло не менее получаса, пока она достигла ее. Но сразу пить не стала. Неизвестно, когда ее найдут в таком состоянии. Анна Валерьевна просто смочила губы и сделала желанный глоток.
Бабушка пролежала у миски еще несколько дней. Может около недели. Точно она не знала. Питалась она маленькими кусочками рыбы, рассасывая их постепенно. Глотать было тяжело. Но все же это была единственная надежда на выживание. Жажда мучила ее, но воду особенно нужно было экономить. А Муся за это время даже не притронулась к еде, оставляя все хозяйке. Ближе к вечеру, видимо услышав возвращение соседей после рабочего дня, она начинала истошно мяукать у входной двери. Это было так громко, что люди не могли услышать этот ор. Сама же хозяйка не могла говорить, да и языком ворочала с трудом.
Красные лучи заката в очередной раз озарили кухню. «Какое сегодня число? Неужели лежу уже пять дней?»- иногда она проваливалась в небытиё. Муся истошно кричала у дверей. Вода и рыба закончились. И тут женщина услышала какой – то шум за дверью. Сначала в нее громко стучали, потом через некоторое время, может через минут сорок, в замке повернулся ключ и дверь отварилась. У Анны Валерьевны радостно забилось сердце.
В комнату вошли крепкие ребята, спасатели МЧС. Видимо на случай, если придется вскрывать квартиру. И еще с ними вошел Егор. Он привез ключ и открыл дверь.
Сын подбежал к матери и испуганно обнял её. Впервые за многие годы они смотрели друг на друга, как близкие любящие люди. Спасительница Муся терлась своим исхудавшим боком о ноги Егора.
Позже в больнице, придя в себя, Анна Валерьевна рассказала, что кошка ни разу не притронулась к еде. И узнала, что соседи, не выдержав истошных кошачьих воплей, разыскали Егора и вызвали МЧС.
- Автор: Елена Яркова., опубликовано 29 мая 2013
Комментарии