Сталкер Ёся. Часть первая.

Сказ первый. Кордон.

— Внимание анекдот! – провозгласил пьяненький голос и тут же, поперхнувшись, умолк. Сталкеры, сидящие вокруг бочки, с полыхающим в ней костром, примолкли, разглядывая несуразную фигуру, возникшую из сумерек. Фигура неуверенно топталась на месте. Наконец гробовую тишину нарушил кто-то из сталкеров, негромко хрюкнув. Его немедленно поддержал второй. Третий, оказавшийся совсем несдержанным, громко и неприлично заржал.
— Здрасте, — вежливо сказала фигура, вступая в круг света и превращаясь в молодого парня длинного и худого как жердь, с реденькими светлыми волосенками, огромными голубыми глазами и оттопыренными ушами, — я к вам!
— Да ну? — удивился любитель анекдотов. — И как же ты тут оказался, чудило?
— Я это… — замялся паренек. – С проститутками приехал.
Любитель анекдотов выронил стакан (причем полный) и все пораженно взялись разглядывать густеющую темноту за спиной долговязого чучела, отчаянно надеясь обнаружить там небольшой взвод гулящих баб, сброшенных к ним на Кордон добрым боженькой. К их великому сожалению там было пусто и тихо.
— Какого хрена ты мелешь?! – обозлился бородатый сталкер, грозно подымаясь. – Какие проститутки?
— Ну, из города, которые, — попятился парень. – Офицеры заскучали, вызвали к себе на блокпост. Меня по пути подобрали, попросили дорогу показать. Я и согласился, что мне трудно? Все равно сюда шел. Потом все на девочек пялились, а я пролез в Зону.
— И какого рожна ты здесь забыл? – осведомился бородатый.
— Ну… — замялся парень. – Как все… в эти… сталкеры.
— А мы тебе на кой? — продолжал допрос бородач.
— Научить, показать. Ведь это же деревня новичков? Я не ошибся? – забеспокоился чудик.
Сталкеры у костра, судя по их виду охренели окончательно и бесповоротно.
— Ты идиот? — вкрадчиво поинтересовался один из них. — С чего ты, придурок, взял, что кто-то будет тебя тут нянчить? Может ты решил, что здесь нечто вроде кадетского корпуса для новичков? Какого рожна ты вообще сюда приперся?
— Э-э-э, мэ-э-э, — тянул парень, ошарашенный таким обилием вопросов.
— Вот что, — решительно сказал бородатый. — Вали-ка на хрен отсюда к своим проституткам, тебе тут не место, понял? Марш!
Парень молча повернулся, и побрел в темноту.
— Эй! — крикнул вслед ему любитель анекдотов. — Тебя как звать то, чудик?
— Ёся, — шмыгнув носом, ответил парень, и с надеждой посмотрел на него, надеясь, что позовут назад.
Но сталкеры, для которых не было ничего святого, грянули таким хохотом, что робкая надежда тут же угасла.
«Видно придется одному, — мрачно думал Ёся, бродя по деревне и периодически натыкаясь на деревья и заборы. — Что там мне Снежана говорила о сталкерах? Какие-то болты… или это она о своем … не помню. И зачем я пялился на ее…»
На этом его размышления резко оборвались, так как нога не найдя опоры провалилась в пустоту, коварно увлекая за собой тело, и Ёся с жалобным воплем покатился по каким-то ступенькам вниз, врезался головой в железную дверь и затих. Привели его в чувство голоса, раздававшиеся откуда то сбоку.
— … как Меченый — прорвался сквозь забытье в большие Ёсины уши один голос.
— Ну, ты сравнил хрен с пальцем! — возмутился второй, хриплый и грубый. — Не ну глянь, глянь на это недоразумение!
— Да вижу я! — спорил первый. — Просто лежит на этом же столе и в таком же отрубоне, аж жуть берет. Ты посмотри лучше на руки, там татуировки заветной нет?
В этот момент Ёся решил прийти в себя и открыть глаза. Мало ли чего там этот Меченый натворил, раз его так боятся. Еще примут за него да пристрелят, Ёся слышал у сталкеров с этим быстро.
— Я не он! — забормотал Ёся, распутывая свои длинные конечности. — Не тот про кого! Я его… кхе-кхе… не того!
— Бредит болезный, — опасливо сказал обладатель хриплого голоса, пожилой крепкий мужик с глазками прожженного торгаша. – Отойди, еще кинется.
— Ты всегда был трусоват, Сидорович — ухмыльнулся второй, молодой парень с суровым лицом. — Не видишь, паренек сам напугался твоей мерзкой физиономии.
— Вот и пусть валит, откуда принесло, — пробурчал Сидорович, тем не менее, не приближаясь к столу.
— Ты что ли Ёся? — спросил молодой, повернувшись к Ёсе.
— Да, а че? – ответил, поднимаясь, наш долговязый герой.
— Да ниче, — невинно ответил тот. — А позвольте узнать ваше полное имя.
— Завязывай, Странник, — вмешался недовольный Сидорович. — Пусть это мясо дальше топает. На кой ляд тебе его имя?!
— Ты, Сидорович — бездушная скотина! — наставил на него обвиняющий перст Странник. — Я уже торчу здесь два дня и умираю от скуки! Я просто обязан узнать полное имя нашего юного друга. Так, чисто ради образования.
— Мое полное имя Иосиф, — встрял Ёся.
Спорщики умолкли и воззрились на него в ожидании. Лицо Сидоровича подергивалось, а Странник глядел с радостным изумлением.
— А папеньку вашего не Виссарион звали? — вкрадчиво спросил, наконец, Странник.
— Нет — с достоинством ответил Ёся. — Его звали Кшиштоф.
Сидорович поперхнулся. У Странника был такой вид, будто он собирается захлопать в ладоши.
— Та-а-ак. Иосиф Кшиштофович, стало быть, – восторженно протянул Странник. — Отлично! А фамилия?
— Не уверен, что хочу это услышать, — проворчал Сидорович, выжидательно глядя на Ёсю.
Ёся маялся, теряясь в догадках, что же так взволновало его собеседников.
— Смелее, мой юный друг! — подбодрил его Странник.
— Моя фамилия Пчелко-Сухозад, — выпалил Ёся.
Через полчаса выслушав все унизительные реплики и обидное ржание, красный как маков цвет, но счастливый Ёся выбрался на улицу. Он волок за ремни старенький рюкзак и вертел в руках потертый ПМ. Забравшись в первую попавшуюся развалюху, парень сложился примерно втрое прямо на полу, и мирно уснул в обнимку с рюкзаком.
Проснувшись, Ёся умял банку кильки в томате, найденную в рюкзаке и с гордо поднятой головой вышел из деревни новичков. Выбравшись на дорогу, он размашисто зашагал вперед, бдительно тыкая пистолетом во все попадавшиеся по пути кусты и приговаривая:
— Бах! Бах!
Вдруг из очередных худосочных зарослей выскочил белесый зверь со страшной, сморщенной, безглазой мордой. Ёся оторопело уставился на него, забыв про пистолет. В кустах зашуршало, и на дорогу выскочил еще один зверь, и еще… Через две минуты перед Ёсей стояло около десятка слепых псов, напружинившихся, принюхивающихся.
Собаки были несколько обескуражены поведением жертвы, а точнее отсутствием поведения как такового. Они зарычали, видимо подбадривая друг друга и ловя охотничий настрой. Тут Ёся вышел из ступора и заорал. Громко. На очень высокой ноте. Собаки замерли. Ёся набрал в грудь воздуха, и выдал новую руладу, перейдя практически на ультразвук. Тут у собак сдали нервы, и, не выдержав ужасных режущих уши звуков, они бросились врассыпную. Причем две из них попали в мясорубку, и их останки разметало на пять метров вокруг.
Перепуганный Ёся этого уже не видел, потому как бежал сломя голову, куда глаза глядят. Правда, бежал он не долго. Как обычно в таких случаях, его левая нога зацепилась за правую, и наш бесстрашный герой грохнулся на землю.
Прочухавшись и потирая нос, Ёся уселся и вдруг увидел еле заметное дрожание воздуха в двух шагах впереди. «Аномалия! — догадался он. — Ух-ты!» Резво вскочив на ноги, Ёся принялся обходить аномалию по периметру, ожидая, что вот-вот из нее вывалится какой-нибудь ценный артефакт. Нарезая седьмой круг, он услышал неподалеку приглушенные стоны. Бросив обиженный взгляд на аномалию, и мстительно плюнув в нее, Ёся пошел на звук. Он уже не видел, как за его спиной что-то мягко сверкнуло, и аномалия выплюнула в ответ крупный и очень красивый «Каменный цветок».
У подножия холма валялся в кустах мужик в трениках, кожаной куртке и черной вязаной шапчонке, что юморной народ ласково называет «пидорка». Обхватив живот руками, мужик причитал:
— Братаны, я маслину поймал! Ну, дайте аптечку в натуре!
Ёся поспешил на выручку, и в очередной раз, запутавшись в собственных конечностях, упал, ткнувшись лицом в красную коробочку с крестом на крышке. «Круто!» — подумал Ёся и, подхватив коробочку, протянул ее мужику. Тот сделал неуловимое движение рукой, и аптечка исчезла, а повеселевший дядька вскочил на ноги. «Невероятно!» — удивился Ёся. «От лошара!» — подумал мужик.
— Гоп стоп, – замурлыкал бандит. – Слышь, птенчик, бабки есть?
— Ага, — кивнул Ёся. — Одна в Николаеве, а вторая в Кракове живет.
И для убедительности махнул пистолетом в сторону мародера, уточняя место жительства своей бабушки. Мародер шарахнулся в сторону, оступился и упал. Крепко приложился головой о ствол дерева и моментально отключился. Ёся растеряно огляделся, словно надеясь увидеть россыпи красных коробочек, но ничего такого не нашел. Вздохнув, заботливо усадил мародера в небольшую «жадинку», прислонил к дереву и, удовлетворенно улыбнувшись, зашагал к железнодорожной насыпи, видневшейся вдалеке.
***
Рядовой Вороненко тоскливо вздохнул и покосился на красную лоснящуюся морду прапора. «Вот гад опять накидался белой, дрыхнет! — думал Вороненко. — А ты тут стой как памятник идиотизму и охраняй начальство».
Рядовой повернул голову влево. Там, прислонившись к ржавому боку древнего УАЗика, бдел рядовой Черевичкин. Вправо смотреть не хотелось, справа торчал свято соблюдающий устав Алибердыев. Зачем на него смотреть, и так ясно, что справа враг не пройдет. Вороненко еще раз обвел очумелым от скуки взором окрестности, и вдруг увидел прямо на дороге приближавшуюся нескладную фигуру с пистолетом в руке. Пока рядовой мучительно соображал, справа предпринял уставные действия решительный Алибердыев.
— Стой стрелять буду! — гаркнул он.
— Не надо, — попросила фигура и остановилась.
— Гы-ы, — прокомментировал Черевичкин, разглядев фигуру.
— Руки за голову! Бросить оружие! На колени! Два шага вперед! — надрывался Алибердыев, энергично тыча автоматом в сторону фигуры.
Ёся, а это был именно он, последовательно выполнил все вышеуказанные приказы, хотя шагать коленями было довольно неудобно, он выполнил все в точности, сопя и хлопая белыми ресницами. Подползя к Алибердыеву, он выжидающе посмотрел на этого страшного человека. Вороненко заржал, разбудив при этом начальство.
— М-мать! Че за нах?! Перем-мать! — завозился прапор.
— Нарушитель, трищ прапорщик! — доложил Алибердыев.
— Хде? А! Кто нах такой?! — вопросил прапор.
— Я от Снежаны, с приветом и посылочкой, — вежливо скалясь, ответил Ёся.
— Ма-а-алчать!!! — заорал прапор, и, схватив ошеломленного Ёсю поволок его в сторонку.
— Что ж ты, как салага, при всех то? — забубнил прапор, отряхивая Ёсю и просительно глядя ему в глаза. — Где там посылочка заветная?
Ёся вытащил из внутреннего кармана небольшой пакет, набитый каким-то сеном и передал прапору. Прапор воодушевился. Прапор возликовал. Он схватил пакет и проворно спрятал за пазуху. Непрерывно стряхивая с Ёси невидимые пылинки, потащил на другую сторону насыпи.
— Иди по этой дороге и попадешь на Свалку, — напутствовал он его.
Вороненко с Черевичкиным изумленно наблюдали, Алибердыев страдал.
— Алибердыев! — рявкнул прапор. — Немедленно верни этому замечательному человеку его оружие! Выполнять!
— Ну, трищ прапорщик, — заныл рядовой. — Нарушитель же...
— Чи-иво-о? — вызверился прапор. — Пререкаться со старшим по званию?
Алибердыев испуганно подскочил и протянул Ёсе пистолет. Ёся сделал ручкой на прощание и побрел по дороге, размышляя, зачем ему Свалка, он же не бомж какой-нибудь. Потом решил, что прапор это сказал для конспирации, чтоб никто не догадался.
Дорога была старая, разбитая, кое-где поросшая жесткой травкой. Ёся жмурился от неяркого солнышка и любопытно поглядывал по сторонам. Вдали слышался веселый перелай, рыканье и иногда звуки грызни. Но сами собаки в поле зрения не показывались, чему Ёся был только рад.
Впереди, по обеим сторонам дороги показались какие-то полуразрушенные строения. Ёся остановился в нерешительности, и принялся рассуждать сам с собой в какую сторону свернуть, и надо ли сворачивать, или может ну их, эти руины.
«Так, слева, похоже, ферма, чего я не видел на ферме? Во-первых, воняет, во-вторых, доярки эти бесцеремонные, хотя какие тут доярки? А вдруг есть?»
Тут Ёся отчетливо услышал негромкое хрюканье со стороны фермы.
«Фу-у свиньи! Нет, не пойду! А там похоже на дом, а где дом там люди, а где люди там еда, решено! И к тому же в доме не воняет, как на ферме».
В доме смердело, да так, что у Ёси глаза заслезились. Воняло перегаром, свежайшим навозом и немытыми подмышками. И еще чем-то неподдающимся описанию. Прямо в дверном проеме в куче вышеупомянутого навоза лежала непонятная коричневая хреновина, бывшая когда-то живым существом.
Ёся осторожно потыкал хреновину палочкой, та не подавала признаков жизни. Тогда парень вошел в дом. Внутри не было ничего интересного, ни еды, ни людей, только деревянная лестница, просунутая в люк на потолке. А вот там было уже интереснее. На чердаке валялся в углу грязный, оборванный и абсолютно мертвый мужик. Его страшная морда с раззявленным ртом была покрыта синюшными пятнами, глаза широко раскрыты. Рядом валялись три пустые бутылки из-под водки, четвертая початая стояла неподалеку. Воняло здесь совсем уж невозможно.
Ёся пережил страшные полторы минуты, во время которых сменил несколько решений, таких как: «вызвать полицию», «позвонить 03 и МЧС» и «бежать нафиг подальше». Победил голод.
«А вдруг этот дядька не испытывал аппетита перед тем как помереть? — рассуждал Ёся. — Может быть такое? Может!»
И наш герой, стуча зубами и урча брюхом, подошел к мужику и присел рядом. При ближайшем рассмотрении под головой у трупа оказалась горизонталка Иж-58 МА 12 калибра. Отличное такое старое ружье. С таким же Ёсин папа любил пострелять уток. Кроме того, в синюшных пальцах труп сжимал потрепанный рюкзак, явно чем-то набитый. Ёся осторожно потянул рюкзак, и вдруг труп моргнул. Похолодевший от суеверного ужаса Ёся, продолжал машинально тянуть рюкзак к себе. Тогда "труп" перешел к более решительным действиям. Он моргнул еще пару раз, всхрапнул и промямлил:
— Динах!
— Че? — оторопел неудавшийся мародер Ёся.
— Иди на х-кх… кх — закашлялся «труп». – Хрен ли надо? Кх… кх…
Единственные действия, на которые оказался способен наш герой — это плюхнуться на свою костлявую задницу, не выпуская впрочем, из рук лямки рюкзака, принадлежавшего «трупу», и выкатив глаза рассматривать оппонента.
Тот не спеша сел и воззрился на Ёсю красными, мутными глазами. Потом выдохнул на него облако мощнейшего перегара, валившего наповал. Ёся отшатнулся и наконец, выпустил рюкзак.
— Бычок, — сказал «труп».
— А-а-а, — глубокомысленно протянул Ёся.
— Хрен на! Зовут меня Бычок, — сварливо ответил мужик. — Подай флакон и доставай микрофоны.
— Эм-м...
— О, да ты глухонемой что ли? От же ж бедняга! — поразился Бычок и сунул Ёсе бутылку. — На вот, болезный, прими водицы огненной.
Ёся отрицательно помотал головой.
— Ушибу, собака, — спокойно пообещал Бычок и зверски сморщил свою синюю физиономию.
Ёся проникся, схватил бутылку и сделал большой глоток.
Прокашлявшись и утерев слезы, он увидел что Бычок, одобрительно кивая, протягивает ему помятую железную миску полную черно-синего месива.
— Чт-т… что это? — выдавил Ёся.
— О мля! Вылечился! Заговорил! — развеселился мужичок. — Да ты закусывай, закусывай. Свежайшая ежевика, прямо с куста! Ну вчера была… или позавчера… или...
Бычок почесал лохматую голову. Ёся зачерпнул горстью изрядно забродившую ежевику, запихал в рот. Его румяное младенческое лицо моментально окрасилось зловещими синими пятнами.
— Ну и как тебя люди добрые величают? — осведомился Бычок, отбирая у Ёси ежевику.
Как только добрые люди Ёсю не величали! Он навскидку мог припомнить десятка два прозвищ, которыми его награждали пресловутые добрые люди. Его называли и «глистом», и «дрыном», и «чахой», и «макароной». В конце концов, Ёся решил ограничиться именем собственным.
— Ёся, — представился он.
— Дурацкое имя! — резюмировал Бычок. — Хотя мне собственно пох. Выпьем, Тося!
— Я Ёся! — возмутился тот.
— Пох, — повторил мужик. — Вот допьем флакон, и с утра по росе на Свалку. Засиделся я тут, понимаешь, Мося?
— Я Йо-о-ося, — замогильным голосом протянул Ёся и повалился на пол в беспамятстве.
— Хилый какой-то, — прокомментировал Бычок.
К вечеру бутылка и ежевика закончились, а на чердаке валялось уже два тела с синюшными пятнами на рожах.


Сказ второй. Свалка.


Бычок оказался тем еще спутником. Во-первых, он никак не мог запомнить имя своего юного попутчика. Он звал его «Мосей», «Тосей» и даже «Фросей». Когда Ёся сказал, что вообще-то, его зовут Иосиф, Бычок позеленел. А потом выпучил свои и без того круглые глаза, и стал истово креститься, бормоча что-то вроде «свят, свят». В конце концов, Ёся махнул на него рукой, и оставил все как есть. Во-вторых, Бычок спал с открытыми глазами, и Ёся пугался до чрезвычайности. В-третьих, Бычок был самым везучим, и одновременно самым невезучим сталкером во всей Зоне отчуждения. Он шутя обходил аномалии и скопления бандитов, мутанты его в упор не видели, но стоило Бычку хотя бы посмотреть на пузырь с водкой, как все его везение тут же испарялось. Он падал на ровном месте и расквашивал себе нос, терял вырученные за хабар деньги, оружие в самый неподходящий момент давало осечку, либо стояло на предохранителе, либо вообще было не заряжено. Поэтому квасил Бычок только на относительно безопасном Кордоне, для вящей надежности забравшись на чердак заброшенного дома, где кроме него практически никто не бывал.
К Свалке вышли в полдень, оба были хмурые, недовольные жизнью, друг другом и всем миром, оба страдали тяжелейшей мигренью, Ёся вдобавок маялся животом. Абстинентный синдром, картина маслом. Ну, или акварелью.
— Ой! – в очередной раз вякнул Ёся, и кинулся за ближайшее дерево.
— Шо, опять? – сипло проворчал Бычок. – Дал же бог попутчика, засранец засранцем.
— Это все твоя ежевика! – возмущенно скрипел из-за дерева Ёся.
— И неблагодарный к тому же, – парировал Бычок. – Я его пою, кормлю, воспитываю, а он становится в позу… ну садится в позу и жалуется! Да без меня тебя давно псевдоплоть сожрала бы.
— Я думал она мертвая.
— Про меня ты тоже думал, что я помер, – хмыкнул Бычок.
— Я ее до этого палочкой тыкал, она не реагировала и…
— Ага, – перебил Бычок, – а когда ты ей пинка под зад отвесил, она отреагировала! Я бы тоже не стерпел.
— Да ладно, Бычок, я тебе очень благодарен за то, что ты застрелил эту тварь, и все такое, но может, хватит меня изводить, мне и так плохо.
Ёся появился из своего укрытия. От его младенческого румянца не осталось и следа. На побледневшей физиономии синела вчерашняя ежевика, и жутковато горели красные глаза, белые волосенки висели неопрятными сосульками. Бычок выглядел как обычно. Невысокий, крепко сбитый мужичок с окладистой бородой, черной с проседью и вечно растрепанной шевелюрой. Похмелье выдавали только мутные покрасневшие глаза, да общий понурый вид.
— Плохо ему, – буркнул Бычок. – Можно подумать я цвету и пахну. Ладно, если ты все, пошли, Мося.
Ёся раздраженно закатил глаза и побрел за ним. Вскоре Бычок вдруг приободрился и, обернувшись к парню, радостно подмигнул.
— Не ссы, Фрося, видишь, во-о-он будочка стоит? Нам туда. Там и стол, и дом, так сказать. И там же наши пути разойдутся, всосал?
— Не то слово, – пробормотал Ёся, не испытывая впрочем энтузиазма.
У Бычка, конечно, была масса недостатков, но паренек успел к нему привязаться. Да и вдвоем веселее опять же. Как оказалось, рядом с будочкой имелся шлагбаум, а за ним кто-то понаставил ровными рядами множество военной броне- и прочей техники и обнес все это дело рабицей. Впрочем, рабица во многих местах была порвана, а то и вовсе отсутствовала. Миновав будочку, Бычок вдруг остановился.
— Не понял, – сказал он, оглядывая ряды техники.
— Что? – безучастно спросил Ёся.
— Ниче не понял. Где все?
Ёся пожал плечами, мол, мало ли. Бычок вскинул ружье и осторожно пошел вперед, заглядывая между рядами. Ёся стоял и размышлял о том, кто, интересно, может так натужно, с хрипом дышать за его спиной. Что?! За спиной?! Он похолодел и резко обернулся. Сзади в двух шагах стояла мерзкая собака? зубастая обезьяна? Где-то справа ругнулся и выстрелил Бычок. Ёся скосил глаза и онемел, Бычка окружало штук пять таких же зверюг. Но самое интересное, когда сталкер в них стрелял, они ярко вспыхивали и растворялись в воздухе. Ёся снова посмотрел на «своего» зверя и медленно полез в карман за пистолетом. Мутант задышал еще более страстно, и недвусмысленно облизнувшись, пригнулся для прыжка. Это решило дело. Ёся оставил карман в покое, набрал побольше воздуха и издал серию своих знаменитых воплей. Бычок выронил ружье, с деревьев посыпались худосочные листочки, мир померк. Мутант поджал хвост и попятился, мотая башкой и поскуливая. Этих секунд хватило, чтобы опомнившийся Бычок подобрал ружье и разнес мутанту череп. Затем он подскочил к Ёсе и двинул его прикладом под дых. Парень подавился очередной руладой и свалился в траву.
— Ну, ты бл… ё… нах!
Бычок заикался и тряс головой так, что казалось она сейчас оторвется и упадет рядом с юным сталкером. Ёся, наконец, смог вдохнуть немного отравы, которую в Зоне по ошибке называют воздухом, и принял вертикальное положение.
— Прости, – виновато сказал он, – я запаниковал, и тебе опять пришлось меня спасать.
Бычок открыл рот, закрыл, снова открыл. И на могучем великорусском выложил Ёсе все, что о нем думал. Оба его века дергались. Ёся молча внимал минут десять, по истечении которых Бычок выдохся и присел рядом.
— Но я-то, каков щегол! – сказал он, помолчав. – Палил в фантомов, которых чернобылец пускал. Как салага, ей-богу! Аж стыдно, сколько патронов извел! А он все время у тебя за спиной был. Ты как заблажил, я думал, полчерепа мне снесешь своими воплями. Ты, парень, на эстраде петь не пробовал? А че вписался бы.
— Пробовал, – печально сказал Ёся. – Только не на эстраде, а в школе, на уроке музыки. Задали спеть русскую народную песню. Я запел «Валенки». У учительницы припадок случился, две девочки упали в обморок, остальные плакали. У многих потом были ночные кошмары, энурез образовался. Вобщем, был страшный скандал, меня чуть не исключили, потом передумали. Но от музыки освободили, даже справку дали. Эй, Бычок? Что с тобой?
Бычок как сидел, свалился в траву и буквально завывал от смеха.
— Справку! – задыхался он. – Припадок! Энурез! Мля, я и правда, чуть не обоссался когда тебя услышал!
Успокоившись, он утер слезы с лица, поднялся и закинул на плечо ружье.
— Пошли, Уза.
— Как ты меня назвал? – оскорбился Ёся.
— Уза, – повторил Бычок, шагая к будочке. – Ультразвуковая граната, распугивает мутантов и прочую животную нечисть. А доработанная модель способна разнести средних размеров постройку. Хорошая вещица, полезная. Теперь это твое имя, привыкай.
— Хм-м, ну это всяко лучше, чем Фрося, – пробормотал довольный Ёся.
В будочке Бычок аккуратно снял с пола две доски, под которыми оказался небольшой схрон.
— Вот что, Уза, у меня к тебе предложение, – извлекая из схрона бутылку водки, две банки рыбных консервов и фляжку с водой, сказал он. — Не матримониальное, не надейся, а самое что ни на есть деловое.
— Ну, – следя за его манипуляциями и, сглатывая слюну, поторопил Ёся.
— Баранки гну! Мы с тобой временно становимся напарниками. Прошвырнемся по Свалке, поищем хабар. Потом я на Кордон, пропивать честно добытое, а ты хоть к черту на рога. Так вот, пока я буду все внимание уделять поиску и добыче «самоцветов» Зоны, ты будешь своими песнями распугивать окрестное зверье. Собаки тебя боятся, это мы выяснили, теперь испытаем на плотях и кабанах и вперед. Что скажешь?
Ёся пришел в восторг и немедленно согласился.
— Вот и ладушки! Ща пожрем и устроим испытания. – Кивнул Бычок.
«Пожрем» несколько затянулось, и когда напарники собрались, наконец, пугать зверье, солнце клонилось к вечеру.
— Видишь куч-чу? – заплетающимся языком спросил Бычок.
Ёся с трудом сфокусировал взгляд на огромном холме.
— Эт-ту?
— Да, там за ней болотце… ик… ой… в болотце плоти обитают, пойдем?
— Куда? – Ёсе было необычайно трудно сосредоточится.
— В болотце.
— Пойдем.
На данный отрезок времени Ёся любил весь мир, а своего напарника особенно, и готов был идти за ним хоть в огонь, хоть в болотце. Бычок, шатаясь, поднялся и попробовал закинуть ружье на плечо. Ружье не закидывалось. Бычок сдавленно ругался, снова и снова пытаясь пристроить его на положенное место, но ружье, казалось, объявило забастовку.
— Давай, я п-понесу. – Протянул руку Ёся.
Бычок попробовал урезонить ружье, потерпел очередную неудачу и протянул его Ёсе. Тот лихо вскинул непокорное оружие на плечо, долбанув стволом напарника по роже.
— У-у-у! – взвыл Бычок.
— Ой, прсти, пжалста! – Ёся был безутешен.
Но Бычок, ощупав фасад, только махнул рукой, мол, жив, здоров, но я тебя запомнил.
Как они дошли до болотца, не вляпавшись в аномалию, «горячее пятно» и прочую гадость, один бог знает. А может и он не в курсе. Но добрались. Засели в кустах и оценили противника, в количестве три штуки. Разработали стратегию.
— Я останусь здесь… ик… ой… с ружьем, — вещал Бычок. – А ты выйдешь, чтоб они увидели, они кинуться, ты запоешь.
— Ч-че запою? – нахмурился Ёся.
— Да хоть «Боже царя храни», хоть «Валенки», пох. Если они… ик… ой… не испугаются, я двоих с ружья, ты третью с пистолета, всосал?
— Более чем, – ответил Ёся.
Поправив ружье на плече, он вышагнул из кустов и взял курс на плотей сидевших в болотце.
— Куда, дебил?! Ствол отдай! – В отчаянии надрывался Бычок, но Ёся преисполнившись куража, его не услышал.
Остановившись у самого края болотца, Ёся выжидательно уставился на мутантов. Его сознание не излучало ни одной внятной мысли, было мутным и немного напоминало сознание самих плотей, поэтому ни одна не сдвинулась с места, чтобы напасть. Ёся повернулся к напарнику и развел руками, мол, что дальше? Бычок охреневал. Ёся решил раззадорить мутантов и принялся, азартно гикая кидать в них комья грязи и корчить рожи. Плоти тупо смотрели.
— Это какие-то неправильные плоти! – вынес приговор Ёся, когда притомился. – Ну их.
Он неспешно возвращался к засевшему в кустах напарнику, когда одной из тварей пришло в голову, что возможно этот наглый чужак покушается на их территорию, потомство и кормовую базу. Грозно всхрапнув, плоть кинулась догонять. Остальные потянулись за ней в качестве группы поддержки. Ёся услышал за спиной неладное, и обернулся. Увидев приближающихся мутантов, он проворно вскинул ружье и поразил первую плоть. При этом отдачей его опрокинуло на задницу. Нимало не смутившись, Ёся снова выстрелил и перебил ноги второй твари. Третья, видя такое дело, развернулась, и ломая кусты кинулась куда подальше, только ее и видели. Подбежавший Бычок отобрал у Ёси ружье.
— Ты почему не пел, придурок? – возмущенно спросил он.
— Слова забыл, – огрызнулся Ёся. – И вдохновения нет.
Бычок перебрал в уме все самые грязные ругательства, которые когда-либо слышал, но все они казались недостаточно ядреными для напарника. Он промолчал, ограничившись убийственным взглядом и злобным сопением. На кладбище техники возвратились уже в сумерках. Заночевать было решено в старом автобусе, где из сидений было сооружено нечто вроде лежаков. Приятели, молча лежали каждый в своем углу и слушали звуки ночной Зоны, пока их не сморил сон.
Ёсе снилась Снежана. Она была в крохотном красном платье и швыряла болтами в рядового Алибердыева. Рядовой мелко вздрагивал, закрывался автоматом и жалобно причитал: «Руки за голову, нарушитель, бросить оружие». Когда болты закончились, Снежана повернулась к потрясенному Ёсе и начала медленно обнажать все свое силиконовое великолепие. Она облизнула свои пухлые губы и вдруг заорала голосом Бычка: «Гон, гон! Спасайся, кто может!»
Ёся вскочил, как ошпаренный, врезался головой в потолок автобуса и упал. С трудом встал на четыре мосла и резво помчался почему-то вперед задницей. Выломав упомянутой частью тела заднюю дверь автобуса, Ёся грохнулся на землю. Неподалеку стоял Бычок и ржал как конь.
— Ну, я тебе это припомню, такой сон прервал! – пробормотал Ёся поднимаясь.
— Видел бы ты свою рожу! – хохотнул Бычок. – Кончай цирк, нас ждут дела.
— А опохмелиться и пожрать? – с надеждой спросил Ёся.
Бычок с интересом на него посмотрел.
— Да ты, я смотрю, во вкус вошел. Отставить, мой проспиртованный друг! Я на работе не пью и тебе не позволю, это все-таки Зона.
— А как же вчера?
— Не напоминай, – поморщился Бычок. – Я вообще не понимаю, как мы живы остались, сто раз должны были гробануться. Повезло.
На Свалке провели весь день и «работа» принесла плоды. Нашли «Медузу» и «Кровь камня», но самый ценный артефакт добыл Ёся, правда несколько своеобразным способом. Дело было так.
День перешел полуденную черту, Бычок обкидывал болтами границы очередной аномалии, а Ёся стоял рядом и умирал от скуки и мигрени. Сам того не замечая, очевидно чтобы развеяться, Ёся начал негромко напевать: «Ау, ау, ау, я тебя все равно найду!» Бычок приказал ему заткнуться, но Ёся через некоторое время возобновил свои вокальные упражнения. Вдруг из неприметной норы в куче мусора выметнулась огромная крыса и сиганула ему на грудь. Ёся шарахнулся, споткнулся, косо пробежал три шага и врезался плечом в чахлое деревце. С деревца свалилось что-то тяжелое, ударив сначала Ёсю по макушке, потом крысу. Крыса пискнула и кинулась прочь, а у своих ног Ёся увидел бледно-голубой шар, пронизанный белыми искорками.
— Что это? – восторженно спросил он напарника.
Бычок пораженно смотрел на него.
— Это, – наконец сказал он, – Не что иное, как «Лунный свет». И я совершенно не понимаю, как он оказался на Свалке. Их здесь никогда не находили, ты первый. И, черт возьми! Это самая бестолковая и эффективная акция по добыче артефакта, что я когда-либо видел!
Ёся лучезарно улыбнулся и пожал плечами.
— Он опасный? – спросил он, садясь на корточки и разглядывая шар.
— Нет, он не опасный и совершенно случайно у меня есть заказ на него от Бармена. Уза, мы идем в «Сто рентген».


Сказ третий. Росток.


— Не пойму, – задумчиво цедил Бычок. – Ну откуда он там взялся? Спрятать такой ценный артефакт на дереве мог только полный кретин.
Добытый Ёсей «Лунный свет» не давал ему покоя. Приятели миновали долговский пост на Свалке и топали по дороге на Росток.
— Может сверху упал? – предположил Ёся. – Застрял в ветках.
— Сверху? – Бычок почесал мохнатое ухо. – Точно! Аномалия в воздухе. Сверху! Она сдохла и выпустила артефакт, он свалился и застрял в ветках. Я такой умный!
Ёся с сомнением посмотрел на него, но промолчал. Они обогнули стоявший посреди дороги ржавый грузовик и остановились.
— Там кто-то висит, – дрожащим голосом сказал Ёся.
— Что? А, забудь. Он давно там висит, это Халява – преступник.
— И что же он сделал?
— Попытался смыться, не заплатив за выпивку, – усмехнулся Бычок.
Ёся с ужасом посмотрел сначала на преступника, потом на напарника.
— И это все? За это его повесили?
— Э-э-э, мой друг, этого вполне достаточно! Халявщиков никто не любит.
— А мы? – спросил Ёся.
— Что мы?
— Ну, мы же вот ходим по Зоне, собираем артефакты. На халяву. Наживаемся на ней и ничего.
Бычок посмотрел на него, как на идиота.
— И до хрена ты нажился? – полюбопытствовал он. – Кроме того не забывай, что за каждый прожитый здесь день, за каждый найденный артефакт, ты платишь Зоне дань своим здоровьем, нервами и кровью. А там глядишь и вовсе пойдешь на удобрения.
— Я как то об этом не подумал, – признался Ёся.
— Ну, так подумай на досуге, а теперь заткнись и не мешай мне производить разведку.
Ёся с готовностью кивнул и тут же спросил:
— А чего разведывать?
Бычок в раздражении закатил глаза:
— Да будет тебе известно, слабоумное ты создание, возле Ростка крутится чертова прорва слепцов и псевдособак. А поскольку я в нашем дуэте самый вменяемый, то разведываю оптимальный маршрут в обход этого мутагенного стада!
Ёся обиделся на «слабоумное создание», и наконец, замолчал. Бычок некоторое время прикидывал что-то на пальцах, бормотал и оглядывал окрестности. Потом безнадежно махнув рукой, направился вперед.
— Готовься, Уза, – сказал он, – возможно, придется пострелять, но патронов мало, так что приготовься на всякий случай еще и побегать. Добежим до блокпоста, будем жить. О, а может, споешь?
— Ты велел мне заткнуться.
— Ох, простите, барышня, мою грубость и неотесанность! Можешь записать меня в поклонники твоего таланта.
— Ты меня достал!
— А уж ты мне как дорог!
Так, за милой дружеской беседой напарники добрались до дерева с висельником.
— Ф-ф-фух-х-х, вроде пронесло – оглядываясь, сказал Бычок. – Вот уже и блокпост недалеко.
Но как говорили умные люди «Не говори гоп».
— Глянь, Бычок, там что-то катится. – Ёся указал влево.
Бычок посмотрел, и улыбка сползла с его побледневшей физиономии.
— Псевдопсы, – упавшим голосом сказал он. – Шесть, нет, семь штук и около десятка слепцов. До блокпоста не успеть. Мы покойники.
Он тщательно прицелился и снял первого пса. Выстрелил еще раз, промахнулся. Мерзкие твари были уже в десятке шагов.
— Пой, Уза! – заорал Бычок, лихорадочно перезаряжая ружье. – Пой как в школе, урод, если хочешь жить!
Ёся вздрогнул, широко развел руки, взбрыкнул ногой и затянул высоким фальцетом:
«Валенки, да валенки…»
Мутанты, ошарашенные невиданным звуковым сопровождением жертв, заметались у сталкеров под ногами. Они уже толком не соображали, кто свой, а кто обед, поэтому запускали зубы в первого на кого натыкались в этой свалке. Один из слепцов наткнулся на Ёсю и незамедлительно вонзил зубы ему в ногу. Ёся заорал, покрыв все свои вокальные рекорды, и выхватил из кармана пистолет, выстрелил. Как ни странно попал, впрочем, с такого расстояния промахнулся бы только полный идиот. Напарники забегали кругами, подпрыгивая и высоко задирая ноги, Бычок успевал еще и стрелять. Ёся вдруг впал в совершенно невменяемое состояние и завопив — «По морозу босиком к милому ходила!» — расстрелял по противнику весь свой боезапас.
Бычок к тому времени тоже поизрасходовался, поэтому принялся, ругаясь крушить черепа и ломать ребра вражин тяжелыми сапогами и прикладом. На дороге царил хаос и жуткая какофония. Орал дурным голосом про дырявые валенки Ёся, издавал хриплые боевые кличи Бычок, собаки рычали и выли как демоны, вырвавшиеся из ада. И вдруг все стихло. Только Ёся, крепко зажмурившись и сжимая бесполезный пистолет, ухарски размахивал длинными ногами уже рядом с блокпостом, оглашая окрестности развеселой песней. Бычок отдышался и пошел ловить разошедшегося напарника.
— Все, все, Уза, – хватая Ёсю за плечо, прохрипел Бычок.
— Валенки, да валенки, – настаивал Ёся.
— Да все уже, кретин! – хохотнул Бычок и слегка двинул напарника в живот.
— Бяк! – сказал тот и замолчал, тяжело дыша.
— Здрасте! – Бычок помахал долговцам. — Вольные сталкеры Бычок и Уза просят разрешения на проход в «Сто рентген».
Долговцы не реагировали. Напарники переглянулись и рискнули подойти поближе. Наконец один из хозяев Ростка снял с лица защитную маску. На лице его преобладали выпученные глаза, небритая отвисшая челюсть и общее охреневшее выражение.
— Не верю, – пробормотал он. – Сам видел, но все равно, не верю. Что это сейчас было?
— Вокально-инструментальный ансамбль «Цезий», — поклонился Бычок, – с гастролями.
Он чувствовал невероятный душевный подъем и бесшабашность. Ему хотелось шутить и смеяться. Может быть даже петь. Про валенки.
— Это было нечто, мужики! – снимая маску, сказал второй долговец. – Я пять лет в Зоне, всякого повидал, но такого…
Он развел руками.
— Командир двадцать седьмого квада Долга, Змей, – опомнившись, представился первый. – Даю разрешение, проходите.
Напарники миновали блокпост и уже порядочно удалились, когда Змей крикнул:
— Эй, сталкеры! Забыл сказать. За уничтожение опасных мутантов в непосредственной близости от завода Росток вам положена премия.
— В размере? – подначил Бычок.
— Не обидим, – весело крикнул долговец. – Скажете Бармену, что вы от Змея.
— Классно! – обрадовался Ёся. – Теперь-то наверное пожрем?
***
— Не вздумай петь в баре, – спускаясь вниз по ступенькам, напутствовал напарника Бычок, – пристрелят на хрен.
— Ты же сказал, на входе оружие отбирают.
— Бармен пристрелит или охрана его. А твое пение приравнивается к оружию, – заржал Бычок.
Ёся неуверенно улыбнулся. Они остановились возле зарешеченного закутка, в котором сидел неприятный тип с брезгливым выражением лица. Отобрав у сталкеров оружие, он рявкнул:
— Проходи не задерживайся!
Бычок поморщился, и стал спускаться, нарочито громко топая, чтобы позлить привратника. Ёся задержался.
— А почему? – любопытно спросил он.
Неприятный тип опешил и задумался. Бычок тихонько вернулся и стал слушать, хрюкая в кулак.
— Нечего тут толпиться, – наконец, нашелся тип. – Давай проходи не задерживайся!
— Как это один человек может толпиться? – недоумевал Ёся.
Брезгливая морда привратника пошла пятнами.
— Проходи не задерживайся, – придушено проскрипел он снова.
— Вам нехорошо? – участливо спросил Ёся. – У вас что-то с лицом. Если вы скажете, где тут врач, я позову его для вас.
Привратник сделал вид, что уронил обойму и полез под стол. Ёся подождал, но охранник тихо сидел под столом и не высовывался. Тогда Ёся повернулся и пошел к поджидавшему его напарнику.
— Какой странный человек, – озадачено сказал он Бычку.
— Ты молодец, пацан, – сказал тот, хлопнув Ёсю по плечу. – С тобой не соскучишься.
В баре стоял приглушенный гул голосов, играла негромкая печальная музыка. Оставив Ёсю в самом дальнем и темном углу осуществлять медицинские процедуры, Бычок пошел к Бармену договариваться. Переговоры затянулись. Ёся успел перевязать укушенную ногу, рассмотреть величавого Бармена, его внушительную охрану, убогий интерьер помещения, и посетителей на разной стадии опьянения. В брюхе у него урчало совсем уж неприлично. Внезапно он осознал, что Бычок уже некоторое время отчаянно семафорит у стойки, и, прихрамывая, подошел к нему. Бычок сгрузил ему на руки консервы, хлеб, бутылку водки и стаканы, сам же прихватив несколько банок пива, отбуксировал Ёсю к столу. Чокнулись, выпили, закусили.
— Нормальная такая премия, – хмыкнул Бычок, обозревая стол. – И правда, не обидно. Хорошие новости, Уза, я сбагрил нашу добычу и бабла нам хватит на две недели беззаботной жизни на Кордоне.
— Нам? – не веря своим ушам, спросил Ёся. – Значит, ты не бросаешь меня?
— Фу-у-у, ты говоришь как моя бывшая, завязывай, – скривился Бычок. – Нет, я решил поболтаться рядом с тобой и посмотреть, что из этого выйдет.
— Это надо отметить! – с энтузиазмом провозгласил Ёся.
— Тихо, не ори. Не возражаю.
— А где она?
— Кто?
— Твоя бывшая?
— Пошел на хрен. Не твое дело.
— Понял.
Приятели добросовестно пропивали премию некоторое время, пока Бычку не приспичило до ветру. А так как он ужасно устал, да и выпито было немало, случилось страшное. Выползая из-за стола Бычок неловко зацепил его ногой и, заорав, полетел на пол. Щиколотка его громко хрустнула. Ёся успел только подхватить флакон и свою консерву, как столик обрушился на Бычка сверху и развалился на составные части. Ёся аккуратно поставил снедь на пол и кинулся к приятелю. Тот лежал на полу, обхватив ногу, и тихонько завывал. К ним подошел Бармен.
— Бычок, Бычок, – проворчал он, качая головой. – Тебе, собака, бухать противопоказано. Ну что там у тебя, показывай.
Не обращая внимания на грязную ругань Бычка и взволнованные восклицания Ёси, он ощупал ногу.
— Жить будешь, – констатировал он. – Перелома вроде нет, сильный вывих.
И без предупреждения дернул пациента за ногу, щиколотка снова отчетливо хрустнула. Бычок заорал и попытался двинуть здоровой ногой садюгу, но промахнулся.
— Готово, – осклабился Бармен. – С тебя за лечение, содержание – ты ведь несколько дней не сможешь ходить, — и за ущерб, нанесенный моему заведению, ну скажем примерно столько.
Он назвал цифру. Ёся поперхнулся, Бычок мрачно посмотрел на него снизу вверх.
— Ты прекрасно знаешь, старый ты кровосос, что у нас столько нет, – процедил он.
— Совершенно верно, но! – Поднял указательный палец Бармен. – Я хочу предложить вам сделку. Она покроет все расходы, и вы даже немного подзаработаете.
— Насколько немного? – спросил Бычок.
— Хватит на комбинезон «Заря» для твоего друга. Б/у конечно.
— Конечно, – проворчал Бычок. – Чего надо?
— В схроне на Агропроме лежит некий ценный для меня груз. Так пустячок, но мне он срочно нужен. Твой напарник сгоняет по-быстрому…
— Нет, – перебил Бычок.
— Да ладно, давай послушаем, – заныл Ёся.
Он очень хотел настоящий сталкерский комбез, пусть он хоть трижды б/у.
— Я сказал — нет, – отрезал Бычок. – Ты понятия не имеешь, что творится на Агропроме.
— Плачу авансом, – сказал Бармен.
— Нет…
— К черту! – встрял Ёся. – Я согласен. Карту дадите?
Остаток вечера посвятили сборам в комнатке, которую авансом выделил им Бармен. Сначала Бычок долго и горько жаловался на злую судьбу, что свела его с непокорным щенком в лице Ёси, потом на жадность торговцев вообще и Бармена в частности. Кроме того выяснилось, что Бычок оказался ярым противником всяческой электроники, мотивируя свою неприязнь тем, что ему с ней ни в жизнь не разобраться. Поэтому он жаловался еще и на приобретенный Ёсей по сходной цене допотопный ПДА, с уже слитой картой Агропрома и координатами схрона. Как инструктор по выживанию в Зоне Бычок тоже никуда не годился, ибо дальше окраин Свалки никогда не ходил. Все его поучения начинались со слов — «один сталкер говорил…» Однако Ёся не сомневался в успехе авантюры и находился в самом радужном расположении духа. Ему не только достался обещанный комбез, но и почти новая «гадюка» с запасом патронов. Укладываясь спать, Ёся чувствовал себя крутым и бывалым сталкером.


Сказ четвертый. НИИ Агропром.


Ржавая консервная банка, громыхая, прокатилась по асфальту. Прокатилась не сама, а отброшенная пинком ноги, обутой в ботинок сорок пятого размера. Нога принадлежала Ёсе, который вот уже час топал по старой асфальтовой дороге. Дорога эта рассекала Свалку на две почти равные половины и должна была вывести ходока к старому зданию железнодорожного депо. А оттуда как видно на карте ПДА рукой подать до Агропрома. В само здание депо Ёсе велено было не соваться ни в коем случае, а наоборот обойти по как можно большей дуге.
— Отличное прощание, просто супер, – пробормотал Ёся каким-то своим мыслям и снова пнул банку. – Нет бы сказать напарнику: «Удачной охоты, сталкер!». Так он все «дебил», «кретин», да «щенок тупоголовый». Не Бычок, а Бычара, вот он кто!
Прощание и, правда, вышло несколько бурным. Вместо крепкого рукопожатия и скупой мужской слезы вслед своему героическому напарнику, Бычок разорался самым недостойным образом. Втайне Бычок надеялся, что Ёся к утру струсит и передумает совать голову и остальные части тела на Агропром. Но юный идиот был полон решимости, и поколебать его в принятом решении было невозможно. Друзья распрощались на повышенных тонах.
— Почему он все время обзывается? – спросил Ёся пробегавшую мимо крысу. Та, пискнув, умчалась в кусты. Наверно не знала ответа.
Ёся обогнул очередное мегалитическое сооружение из техногенного мусора и тут же увидел здание депо. Он быстро присел за бетонный блок, которые кто-то в изобилии тут накидал, и стал изучать окрестности. Обстановка была так себе. Перед зданием, в куче таких же бетонных блоков Ёся разглядел несколько черных курток. В кустах, что росли непосредственно у дороги на Агропром, тоже мелькали черные тени. Ёся совсем уж собрался переползти в следующее укрытие, как позади кто-то тихо сказал:
— Замри!
Ёся послушался и стал думать, успеет ли сигануть через плиту. В затылок его ткнулся холодный автоматный ствол. Ёся передумал сигать и стал подумывать, не упасть ли ему в обморок.
— Оружие на землю, два шага назад, – снова скомандовал тихий голос.
«Где-то я это уже слышал. И голос какой-то знакомый» — подумал Ёся отползая.
— Встал. Повернулся.
Ёся повиновался и задохнулся от радости и облегчения:
— Странник!
— Вот это да-а, – протянул знаменитый бродяга, опуская ствол. – Воистину, пути Зоны неисповедимы! Не думал еще когда-нибудь встретить тебя, Виссарионыч.
— Вы меня помните? – просиял Ёся. – Только теперь меня зовут Уза.
— Тебя хрен забудешь. Смотрю, прикинулся уже. И позывной заработал.
— А вы знаете, – затараторил Ёся, – я «Лунный свет» нашел, когда он меня по голове ударил! А еще пением разгонял чудищ!
Странник изумленно переваривал информацию.
— Ты что, к Выжигателю успел сгонять или на контролера нарвался? – поинтересовался он.
Ёся отрицательно помотал головой и сообщил:
— А теперь мне на Агропром надо.
Вдруг в бетонную плиту ударила пуля. Странник выругался и упал за плиту, попутно опрокинув Ёсю.
— Ладно, – сказал он, – потом расскажешь. Значит, на Агропром говоришь? Совершенно случайно мне тоже туда. И если ты мне поможешь, я тебя отведу, благо по пути.
***
Мародер пристально всматривался в нагромождения плит, куда только что послал пулю. Оба, маячивших там, неизвестных сталкера больше не показывались. Очевидно, решили не связываться и отвалили. Бандит совсем успокоился и вернулся к подельникам. Но едва он открыл рот, чтобы продолжить прерванную беседу, как совсем рядом раздался задорный голос:
— Пацаны, одолжите кастрюлю!
Голос шел из природного нагромождения огромных валунов. Мародеры похватали свое разномастное оружие, и быстро рассредоточились по укрытиям. Из-за вагона, торчавшего из заброшенного туннеля, также высунулась пара стволов.
— Кастрюли нету, держи лимончик, пиндосина, – предложил один из бандитов.
Он вырвал чеку из гранаты и, привстав, швырнул в сторону валунов. Хреново швырнул. Граната отскочила от камня и безобидно взорвалась в стороне. Метатель гранат, правда, не успел огорчиться таким раскладом, ибо валялся на земле с дыркой в черепе и его уже мало что волновало. Пятеро его сообщников, не веря своим глазам, посмотрели на труп.
— Ур-рою! Джигурду завалили! – заорал кто-то из бандюков в бешенстве.
— Какое несчастье, – пробормотал Странник, лежа в густом переплетении кустов на верхушке туннеля. – Упокой тебя Зона, Джигурда, давно пора.
Странник прицелился и отработал еще одного неприятеля. Пока осатаневшие мародеры тщательно обстреливали кучу камней, он легко и непринужденно выкосил всех пятерых. Двое за вагоном оказались сообразительными, и уже начали поливать свинцом кусты, в которых залег Странник. Но сталкер недолго думая метнул в их сторону гранату.
— Ну, че там? – крикнул Ёся, когда воцарилась тишина.
— Порядок. Выползай, – ответил Странник, спускаясь вниз.
Из-под лежащего почти горизонтально камня, высунулась голова и осмотрелась. Потом выбрался весь Ёся и подошел к Страннику. Тот стоял и смотрел на мародера в черной «пидорке», что лежал, скрючившись у ног сталкера. Бандит был ранен осколком гранаты, но жив.
— Я тебя узнал, – вдруг прохрипел раненый, злобно глядя на Ёсю. – Это ведь меня ты тогда на Кордоне в жадинку усадил. Ну, давай добивай, сучара.
Странник посмотрел на ошеломленного Ёсю, и поднял калаш.
— Не надо, – внезапно сказал Ёся.
— Уверен? – спокойно спросил Странник. – Пойми, ты ему до фонаря. Он тебя пристрелит при первой же возможности.
— Не надо, – повторил Ёся. – Мы так хорошо разговаривали. Он про бабушку меня спрашивал.
Странник сплюнул и зашагал к дороге. Бандит смотрел на Ёсю и пытался сообразить действительно ли парень такой наивный долбоклюй, каким кажется, или же он просто издевается, и сейчас последует выстрел. Ёся достал из рюкзака перевязочный пакет и положил рядом с раненым. Потом развернулся и пошел догонять Странника. Они, молча, шагали, думая о своем. Едва вдали замаячили корпуса знаменитого НИИ, нечаянные попутчики расстались.
— Удачной охоты, сталкер, – попрощался Странник к огромному удовольствию Ёси.
Он так надулся от гордости, что пока собрался подобающе ответить, Странника и след простыл. Ёся включил ПДА, проверил маршрут. Судя по карте, до схрона было километра полтора. Миновав корпуса института, Ёся углубился в небольшой лесок. В нем-то, если верить координатам, и находилась конечная цель путешествия. Ёся остановился на небольшой полянке и озадачено огляделся. Потом посмотрел на ПДА. Крестик на экране показывал, что парень стоит точнехонько на схроне. Но вокруг не было ничего хоть отдаленно напоминающее ухоронку. Из задумчивости юного сталкера вывело хриплое дыхание за спиной. «О нет, опять!» — мысленно застонал Ёся.
— У меня нет настроения петь, – сообщил он, оборачиваясь.
Позади кого не было, лишь в нескольких метрах едва заметно дрожал и переливался воздух. Ёся непонимающе уставился на это чудо. Что это могло быть? Аномалия? Но ведь он только что прошел точно по этому месту. На всякий случай парень быстро попятился. Странное марево пришло в движение, и, хрипя как курильщик поутру, кинулось догонять. Теперь его контуры обозначились и отдаленно напоминали человека двухметрового роста. Ёся выпустил в центр фигуры весь магазин. Марево исчезло, и вместо него появилась жуткая харя кровососа. Мутант взревел, встопорщил свои щупальца и, прихрамывая, бросился к своему обидчику. Ёся издал боевой клич краснокожих, выхватил пистолет и разрядил его в морду кровососа. Насладиться результатом парню было не суждено. Так как Ёся бежал задом наперед, то, что случилось дальше, было вполне предсказуемо. Нога его зацепилась за какую-то железяку, и незадачливый истребитель кровососов успел только сообразить, что летит в тартарары и небо стремительно отдаляется. Потом последовало жесткое приземление, и сознание парня померкло.
Ёсе снилась Снежана. Была ночь, они сидели на лавочке. Снежана, одетая в вызывающее белое платье, прижималась к Ёсе мощной грудью. Поглаживая его по ноге и ластясь, она спрашивала:
— Возьмешь меня замуж, милый?
— Не знаю, – отвечал Ёся. – Надо спросить маму.
Правда, парень был отчего-то уверен, что мама вряд ли будет в восторге. Да и сам он пока жениться не собирался. Снежана сдернула с плеч платье и лукаво спросила:
— А теперь возьмешь?
Ёся задумался, как бы потактичнее ей сказать, да мол, возьму с нашим удовольствием, но только не замуж.
— Ну, может, потом, – с трудом выдавил он.
Снежана подняла лицо к луне и жутко завыла.
Ёся подскочил, ударился о край обломанной железной лестницы. «Приснится же», — едва успел подумать Ёся, как снова услышал вой, исполненный такой тоски, что парню захотелось выпить яду или, разбежавшись, убиться об стену. Не без труда поборов столь необычные желания, Ёся сел и осмотрелся. Судя по всему, провалился в какой-то бункер. Сверху в круглом отверстии серело небо, а дальше по коридору мигала тусклая лампочка. «Ладно, будем выбираться», — сказал Ёся сам себе.
Подземелье снова огласилось завыванием, от которого кружилась голова и перед глазами плыли круги. «Это какую же депрессию должен испытывать человек, чтоб так надрываться?» — с жалостью подумал юный сталкер. Пропетляв по коридорам, он наконец-то догадался включить ПДА. Наладонник ничего интересного не показывал, кроме того, что схрон в нескольких шагах справа. «Вот оно что! — догадался Ёся. – Под землей значит». Справа возвышались неведомого назначения агрегаты, и за одним из них обнаружился маленький, но очень тяжелый несгораемый ящик.
— Фигас-се пустячок! – вслух удивился Ёся, взвешивая ящик в руке.
Краем глаза он вдруг уловил движение. Посмотрев в ту сторону, он увидел утыканный иголками бурый шар. Шар медленно крутился и подскакивал. Ёся открыл в ПДА Энциклопедию Зоны и убедился, что перед ним «Морской еж». Не эксклюзив, но и не безделушка. Радость парня омрачил депрессивный вой, снова сотрясший своды подземелья. Быстро запихав артефакт в контейнер, купленный тайком от Бычка, парень поспешил на выручку таинственному страдальцу.
Выскочив в очередной коридор, Ёся увидел бабу. Да, да именно бабу, ибо женщиной или девушкой ее назвать было нельзя даже с большой натяжкой. Лицо ее было чрезвычайно уродливо, и располагалось на огромной шишковатой голове. Прическу заменяли отдельно торчащие волосинки, растущие весьма экономно. Она была босая, одета в обтрепанные джинсы, а внушительные молочные железы обмотаны грязными лоскутами на манер мумии.
— Египетская сила! – вырвалось у Ёси.
В ушах у него вдруг зазвенело резко и назойливо, сознание начало меркнуть. «Сотрясение, — успел подумать Ёся. – Как не вовремя! Теперь не успею помочь бедняжке, эка ее потрепало». Звон в ушах немного ослаб, в голове прояснилось. Баба стояла напротив и смотрела с любопытством.
«Тебе меня жалко?» — раздалось в голове у парня.
— Еще как! – заверил он. – Почему ты не выйдешь отсюда и не обратишься в собес? Может тебе сделают бесплатную пластику лица. Не обижайся, ты конечно очень красивая, но…
Ёся замолчал, пытаясь подобрать слова, чтобы ненароком не обидеть. Баба умиленно его разглядывала.
«Ты такой душка! — заворковал голос в мозгах сталкера. – Мне будет очень грустно тебя есть».
Лицо бабы омрачилось, и она горестно завыла. Ёся схватился за голову, сварливо заорал:
— Ну, хватит уже! Что за фигня? Зачем тебе меня есть, дикость какая!
Не давая бабе опомниться, Ёся скинул рюкзак и достал две банки тушенки, батон, чекушку и пластмассовый стаканчик. Разложив все это на ветхом ящике, он приглашающе махнул рукой. Баба опасливо подошла. Парень протянул ей вскрытую банку и стакан.
— За наше случайное знакомство! – галантно сказал он. – Пейте, пейте!
Баба выцедила содержимое стакана, не морщась, и несколько мгновений смотрела на Ёсю. Оглушительно икнула и в полном отрубоне свалилась на пол.
— Вот это да! – подивился Ёся. – Даже я покрепче буду.
Он попробовал устроить бабу поудобнее, но не сдюжил. Махнул рукой. Налил себе, выпил и принялся за тушенку. От нечего делать решил почитать Энциклопедию Зоны. Открыв заголовок «Мутанты», Ёся остолбенел. Под пунктом «Контролер» была изображена знакомая корявая морда.
«Повезло», — подумал Ёся, прочитав, что контролеры совершенно не переносят спирта. Еще в Энциклопедии упоминалось, что самка контролера не прочь спариться с перехожим сталкером, причем мнение сталкера на этот счет ее не волнует. Ёся конечно не возражал бы, если б какая-нибудь девушка преподала ему несколько уроков в этой области. Но при мысли о контролерше ему хотелось уйти в монастырь. Посему быстро похватав пожитки, парень устремился в дальний конец коридора, где обнаружилась абсолютно целая лестница ведущая наверх.
Ёся стоял на вершине холма рядом с люком, из которого только что выбрался. Было уже темно, накрапывал мелкий противный дождь. Идти в темноте было опасно, но и оставаться поблизости от озабоченной контролерши не было никакого желания. Хоть та и напилась вдрызг, мало ли. Поэтому Ёся выбрал меньшее из двух зол. Отойдя немного от люка, он залез на дерево, где и просидел до утра, изредка задремывая.
Утром похрустел сухарями и, проверив оружие, пустился в обратный путь. До Свалки добрался без приключений. Лишь раз пришлось пальнуть для острастки в одинокую слепую псину. Собака прониклась свинцовым аргументом, и нарываться не стала. До знакомого депо Ёся шел с опаской, озираясь через каждые три шага. У вагона притормозил. Осторожно выглянул и стал проводить рекогносцировку местности. Результатом разведки стал холодный ствол уткнувшийся парню за ухо.
«Дежа вю», — подумал Ёся и замер.
— Че, нежданчик? – насмешливо спросили за спиной.
— Бычок! – радостно гаркнул Ёся и полез обниматься.
— Отвали, что за телячьи нежности! – фыркнул Бычок, отталкивая Ёсю.
Голос его, тем не менее, слегка дрожал.
— Как ты здесь оказался? Как твоя нога?
— Да не ори ты! Нормально все, как полегчало, я сразу за тобой пошел. Это оно? – Кивнул Бычок на ящик, который Ёся минуту назад бросил на землю.
— Ага, – улыбаясь до ушей, ответил Ёся.
— Ну, так хватай его и пошли. И хватит сиять как майская роза!
— Ага. Гы-ы-ы!


Сказ пятый. Темная долина.


— Что в нем? – спросил Бычок, протягивая Бармену тяжелый ящик.
— Не твое дело, – огрызнулся тот.
— А в обмен на инфу? Очень понимаешь, хочется знать, ради чего мой недалекий напарник рисковал своей шкурой.
Бармен немного подумал.
— Ладно, – неохотно проворчал он.
— В подземельях Агропрома появилась тупая и очень озабоченная контролерша, – сообщил Бычок. – Теперь твоя очередь, Бармен. Что лежит в черном ящике?
— Ворошилов блин, – пробурчал Бармен. – Обещай, что никому не скажешь.
— Пусть меня Зона сожрет!
— Там лежит всего лишь маленькая флешка.
— А на флешке? – поторопил Бычок.
— Обширнейшая библиотека сентиментального романа, – воровато оглянувшись, прошептал Бармен.
— Это те самые, в розовых обложках? – изумился Бычок. – Для домохозяек?
— Ну, я же сказал пустячок.
Бычок потерял дар речи, и глазел на торгаша, раскрыв рот.
— Эй, захлопни пасть, – разозлился Бармен. – Имею я право на безобидные слабости в этой чертовой Зоне?
Бычок, молча, развернулся и побрел в каморку, где уже спал сном праведника умаявшийся Ёся. «Человек удивительное создание, — думал сталкер. – Беспринципный торговец, у которого одни цифры на уме, зачитывается девчачьей литературой. Охренеть!»
Проснувшись наутро, Бычок увидел, что каморка пуста. Ёся обнаружился в баре. Он собирал раскиданные на столе вещи и запихивал их в свой рюкзак. Бычок разглядел консервы, аптечку и несколько магазинов к «гадюке». Под столом лежал контейнер для артефактов.
— Куда-то собрался? – внимательно глядя на Ёсю, спросил Бычок.
Парень замялся. Вид у него был как у нашкодившего кота.
— Понимаешь, какое дело, Бычок, – промямлил Ёся, – что-то не хочется мне на Кордон. Мне тут квест предложили, я и согласился. Не сердись. Вот возьми.
Ёся протянул сталкеру несколько купюр.
— Откуда? – спросил Бычок, не спеша принимать дар.
— Мне «Морской еж» в подземелье попался. Пока ты спал, я сторговался с Барменом, он же и предложил квест. В Темной долине, – Ёся торопился высказаться, ибо интуитивно чувствовал приближение звездюлей, – надо найти сталкера Кочергу и привести сюда, какое-то у них недопонимание. Обещал хорошо заплатить, хватит на крутую снарягу и…
— А я значит побоку, – перебил Бычок.
— Нет, что ты, – испуганно затарахтел Ёся. – Но ты же дальше Свалки…
— Лишить хабара меня задумал! – угрожающе протянул Бычок. – Хорош напарничек! Как большим наваром запахло, старик сразу не нужен стал!
— Да я…
Ёся затосковал, звездюлями пахло совсем уж явственно. Бычок вдруг выхватил у него деньги и злобно топая, направился к барной стойке.
— Ты куда? – слабо вякнул Ёся.
— За комбезом, – рыкнул Бычок. – Один ты никуда не пойдешь. А если сейчас хоть слово скажешь, я тебе фасад поломаю!
Ёся примиряющее вытянул руки, все мол, молчу. А сам сиял как начищенный пятак. Кроме комбеза Бычок приобрел старый добрый АК, счетчик Гейгера и еще кое-какие необходимые мелочи. Повздыхав, продал свое ружье. Вскоре приятели были готовы к походу.
— Ты хоть знаешь, как этот Кочерга выглядит? – спросил Бычок, накидывая рюкзак.
— Бармен сказал, у него во лбу звезда горит, – засмеялся Ёся.
— Не понял?
— Шрам в виде звезды. Говорят, засветили ему по пьянке кочергой прямо в лоб.
Бычок вдруг помрачнел и замкнулся. Всю дорогу до Свалки сталкер был не в духе. Он, то упорно молчал, то сетовал, что некий торопыга не дал ему, как следует отдохнуть, читай – набухаться. «Торопыга» вяло огрызался.
Вскоре выбрались на Свалку, миновали долговский пост, какие-то руины и наконец, приблизились к чахлому лесу. Ёся еще никогда не видел настолько странных деревьев. Их тонкие стволы изгибались под всеми возможными углами, росли параллельно земле, а некоторые были даже завязаны узлом.
— Нравится? – усмехнулся Бычок, косясь на разинувшего рот Ёсю.
— Чего это они?
— Радиация, – коротко ответил сталкер. – На вот. Антирад.
И он протянул парню красно-синюю капсулу, вторую съел сам.
— А теперь бегом марш! – рявкнул Бычок и первым кинулся бежать через радиоактивный лес.
Остановились только когда увидели привычные, не изуродованные радиацией елки. Здесь Ёсе приспичило до ветру. Сгрузив рюкзак и положив сверху «гадюку» парень скрылся в зарослях. Уже завершая необходимый физиологический процесс, Ёся заметил красноватое сияние, льющееся из-под елки. Поспешно натянув штаны, парень заполз под дерево и узрел очень красивую штуковину, состоящую из некрупных красноватых бусин, нанизанных на тоненькую рыжую проволочку. «Какие бусики!» — восхитился Ёся.
Вдруг со стороны их непредвиденной стоянки раздался выстрел. Ёся машинально сунул бусики в карман и пополз в направлении шума. Раздвинув мохнатые еловые лапы, он первым делом увидел своего напарника. Бычок стоял на коленях и держал руки сложенными на затылке. А напротив, держа пленника на прицеле винтовки, в их вещах рылся худющий парень в обтерханном натовском камуфляже. Видимо, Бычок почувствовал взгляд напарника или просто уловил краем глаза возню в ельнике.
— Долбаный натовский дезертир, – сообщил он пролетающей вороне. – Ищет жратву и патроны.
— Деммет! – выругался грабитель и вскочил, обводя стволом винтовки деревья.
Ёся зажмурился, ожидая свинцового града, но его не последовало.
— Патронов у него пять не то шесть в магазине, – пояснил Бычок, угадывая мысли напарника.
— Шат ап! – рявкнул дезертир разговорчивому пленнику.
Тот скривил презрительную гримасу, но промолчал. Ёся решил обойти натовца, чтобы броситься со спины и даже успел сделать пару осторожных шагов. Что произошло потом, он не мог вспомнить, сколько ни пытался. По словам Бычка, Ёся настолько увлекся спасением напарника, что не заметил трамплин, с комфортом расположившийся прямо на его пути. Он зацепил аномалию краем ноги, но и этого оказалось достаточно. Трамплин подбросил спасателя на трехэтажную высоту. В полете Ёся вывалился за границу аномалии, но его подхватила другая, послабее. Трамплин немного пожонглировал сталкером, но найдя его слишком тяжелым, вышвырнул вон. Дезертир обернулся на шум, и глаза его вылезли из орбит.
— Хо-о-оли-и-и ще-е-ет!!! – в ужасе заорал он, увидев Ёсю, который растопырив руки-ноги, с реактивной скоростью летел прямо на него.
Последовал удар, хруст и два безвольных тела грохнулись на землю. Бычок еще некоторое время тупил, стоя в прежней позе и обозревая картину побоища. Потом подошел и прижал пальцы к шее напарника, облегченно вздохнул. Стащил Ёсю с натовца, положил в сторонке. Одного взгляда на дезертира хватило, чтобы понять, что он мертв. При столкновении ему сломало шею. Ёся очнулся ближе к вечеру, когда Бычок уже отчаялся привести приятеля в чувство.
— Очухался, истребитель? – обрадовано спросил он Ёсю.
— Истребитель чего? – не понял парень.
Он с трудом сел, и застонав, сжал голову. Блуждающим взором обвел окрестности. Замер при виде трупа.
— Ага, – кивнул Бычок.
— Хочешь сказать это я его? Прямо насмерть? – недоверчиво спросил Ёся.
— Ты что, ничего не помнишь?
— Помню, пошел по… делам, – Ёся запнулся вспоминая.
— И все? – не поверил Бычок.
— Ну да. Сделал дела, а потом открываю глаза, а тут ты с трупом. Кто это вообще?
— Уже не важно, – отмахнулся Бычок. – Скоро смеркаться начнет, нам еще место для ночлега найти надо.
Заночевать решили в неглубокой ямине, окруженной естественным бруствером из камней. Только развели костерок, как со стороны заброшенной стройки раздались выстрелы и разрывы гранат. Бычок забеспокоился и, подхватив бинокль, полез наверх посмотреть. Ёся остался, уныло сидеть у костра. Болела голова и отбитое об натовца тело. Ёсе ужасно захотелось горячего чаю. Он вдруг вспомнил про пакет с сеном, переданный прапору на Кордоне. Снежана смеясь, уверяла, что это особый целебный чай сорта «Белая вдова». Тогда впечатленный Ёся тайком отсыпал себе немножко.
Слегка воспрянув духом, парень разворошил рюкзак и на самом дне нашел чай, завернутый в бумажку. Чай резко, но приятно пах фруктами и еще чем-то сладким. Поставив литровую кружку на край костра, высыпал чай. Его оказалось неожиданно много, а воды мало. «Ничего, пусть будет покрепче», — подумал Ёся и отпил глоточек. Ему понравилось, и он отпил побольше. Чай творил чудеса, боль исчезла, настроение поднялось. Ёся допил густой отвар, потом немного подумал и съел размякший в кипятке чай. Вернувшийся Бычок застал парня за безуспешными попытками вылизать дно кружки.
— Что, черт возьми, ты делаешь? – изумился Бычок.
Ёся нехотя оторвался от кружки и посмотрел на приятеля. Лицо Бычка вытягивалось в разные стороны, пересекалось рябью и даже небольшими волнами. Ёся радостно засмеялся.
— Бычок, у тебя такое прикольное лицо! Оно волнуется! – И пакостно захихикал.
— Ты что обдолбался? Не может быть! – воскликнул сталкер.
Ёсю снова скрючило в приступе идиотского смеха.
— Твою мать! – выругался Бычок. – К твоему сведению, наркоман хренов, в нашу сторону направляется отряд военсталов. Нам лучше убраться с дороги, пока не перещелкали.
— Это замечательно! – возрадовался Ёся. – Мы попросим у них еще чаю.
— Идиот. – Пожал плечами Бычок и пинками вытолкал напарника из ямы.
Он пытался гнать Ёсю впереди себя, но тот постоянно стопорил движение, чтобы поржать над каким-нибудь камушком или пучком полыни. Поэтому вскоре Бычок привязал напарника к поясу обрывком веревки. Пока дошли до заброшенной автозаправки, сгустились сумерки. Бычок сунулся было в будку у забора, но там оказалась жарка. Подождав пока Ёся отойдет от нового приступа неприличного смеха, вызванного пламенем аномалии, Бычок обошел будку и осторожно двинулся к двухэтажному зданию в противоположном конце заправки. Там он решил отсидеться до утра. Ёся по-старушечьи семенил за ним и хрипло, но вдохновенно вещал:
— Ты Бычок! Ты Бычок! Твоя морда с кулачок! Я Уза! Я Уза! Порхаю как бабочка и жалю как оса! Йоу!
— Сука, хоть бы оставил немного, – пожаловался Бычок неизвестно кому. – Ишь, как таращит!
— Слышь, Бычок! – Неслось из-за спины. – Прикинь, у меня есть жало!
— Ага, – кивнул сталкер, не оборачиваясь, – верю. Только не вздумай махать им, где попало, а то оторвут или само отвалится.
— Ты думаешь? – сомневался Ёся.
— Уверен, мля! Заткнись, мне надо подумать.
Они остановились у входа в здание. Бычку что-то не нравилось, и он никак не мог сообразить что именно. Сосредоточиться на ощущениях мешал осоловелый напарник. Ёся снова принялся мерзко хихикать и дергать веревку. Бычок обернулся посмотреть. Судя по всему, парень пытался исполнить ирландскую джигу. Собственные усилия приводили его в восторг.
— Хихикающий сталкер, – покачал головой Бычок. – Смотрите на всех экранах страны.
Он тяжко вздохнул, включил фонарик и вошел в дверной проем, волоча Ёсю как барана на привязи. Луч фонаря осветил стены, покрытые казенной синей краской и лестничный пролет, уводящий наверх. Там, в одной из пустых комнат и расположились. Поспать в эту ночь Бычку было не суждено. Едва он задремал, как его разбудил Ёся.
— Бычок, я потерял «гадюку», — пожаловался он.
— Да вон она, под твоим рюкзаком, – проворчал Бычок и снова закрыл глаза.
Через полчаса Ёся снова растолкал напарника. На этот раз он искал контейнер для артефактов. Потеря обнаружилась у парня на поясе. Бычок пригрозил, что если юный олигофрен его еще разбудит, вытолочек ему не миновать. Ёся минут десять выяснял, что такое вытолочки, поржал над прикольным словом и угомонился. Еще через час Бычок проснулся от того, что Ёся горько жаловался на потерю противогаза. Видимо парень всю ночь провел в тревоге за сохранность своих вещей. Бычок совсем уж было собрался выписать Ёсе обещанные вытолочки, как вдруг услышал чьи-то осторожные шаги на первом этаже.
— Слышал? – спросил он Ёсю.
— Это кровосос, – отмахнулся тот. – Я его видел из окна, когда искал противогаз.
— Что?!
— Это кровосос, – терпеливо повторил Ёся. – Я его видел из…
— Я понял! – перебил Бычок яростным шепотом. – Какого ляда ты мне не сказал?
— Я думал, тебе неинтересно.
Бычок испытал желание выписать напарнику не только вытолочек, но и звездюлей. Как бонус за острую умственную недостаточность. Подхватив автомат, он сунул Ёсе фонарик.
— Включишь, когда скажу, – шепнул Бычок.
— Что скажешь? – заинтересовался Ёся.
— Скажу – включай.
Темноту немедленно прорезал луч света.
— Не сейчас, кретин! Выключи! – зашипел Бычок.
— Но ты же сам сказал, включай, – недоумевал Ёся, выключая фонарик.
Бычок тихо застонал и пару раз стукнул себя автоматом по голове. В этот момент у входа в комнату заскрипел под чьим-то весом мелкий мусор на полу.
— Включай! – завопил Бычок.
Ёся послушался, и слабый свет фонаря выхватил из тьмы неясные очертания кровососа. Бычок чуть поднял автомат, целясь в голову мутанту, и стал палить короткими очередями. Кровосос взревел и вышел из режима невидимости. Он припал к полу, пытаясь уйти от пуль и подобраться к вкусным сталкерам. Ёся повизгивал от восторга, луч фонаря дергался. Тут у Бычка опустел магазин. Кровосос торжествующе взревел и метнулся в комнатку, но Ёся, заливисто смеясь, схватил «гадюку» и разнес мутанту морду. В клочья.
— Ты нереально чокнутый, – констатировал Бычок, глядя на приятеля.
— О да! – веско сказал Ёся. – И у меня есть жало!
Бычок осмотрел мутанта и убедился, что он мертв, и регенерировать не собирается. Подумав, сталкер все-таки отволок его в жарку. Возвращаясь, Бычок заметил, что небо на востоке слегка посветлело. А Ёся со счастливой лыбой дрых, обнимая найденный противогаз. Ему снились кровососы в ватниках, похотливая контролерша в кожаном белье и толпы танцующих слоников. ъ
***
Просыпаться было трудно, словно с похмелья. Дневной свет резал глаза, подташнивало, а голова, судя по ощущениям, весила не меньше тонны. С трудом разлепив веки, Ёся обнаружил, что Бычок с нетерпеливым ожиданием его рассматривает. Словно ждет, что вот сейчас Ёся встанет на голову и задрыгает ногами, или прочтет лекцию из курса ядерной физики на латыни, или ударится об пол и превратится в красну девицу.
— Что? – спросил Ёся, чувствуя себя крайне неуютно.
По физиономии Бычка медленно расползлось разочарование пополам с облегчением.
— Оклемался что ль? – спросил он.
— От чего? – не понял Ёся.
— Снова забыл, склеротик?
Ёся не ответил, ибо понял, что ему безумно, невыносимо, патологически хочется жрать. Узрев в руке напарника сухарь, он проворно его выхватил, и урча как старый подвесной мотор впился в него зубами. Сухарь был слегка погрызен и обслюнявлен, но Ёсю это не волновало. Бычок заржал и достал из рюкзака кусок колбасы и хлеб. Парень слопал снедь в мгновение ока и выжидательно посмотрел на сталкера в ожидании новой порции.
— Э нет, хорош. – Погрозил пальцем Бычок. – Нам еще дело делать и обратно топать.
— Да ладно тебе, Бычок, – заныл Ёся.
— Выдвигаемся, – отрезал тот и первым направился к выходу.
Ёся обозрел свои вещи, раскиданные по всему помещению.
— Эй, Бычок! – окликнул он возмущенно. – Ты на фига раскидал мои шмотки и стрелял из моей «гадюки»?
— Ой, дура-ак, – обреченно протянул сталкер.
Друзья пересекли дорогу и с опаской заглянули во двор заброшенной стройки. Именно здесь, по сведениям, обретался сталкер Кочерга. И именно отсюда шли, увиденные прошлым вечером военсталы. Вояки отменно потрудились над дизайном двора. Повсюду чернели воронки от разрывов гранат. Земля была щедро присыпана крошевом из кирпичей и веток. И валялись трупы бандитов в самых живописных позах.
— Похоже, вояки сделали за нас всю работу. А, Уза?
— Меня сейчас стошнит, – пробубнил Ёся.
— Смотрите, какой нежный! – фыркнул Бычок. – Пошли, произведем опознание.
Кочерги среди убитых не оказалось, а живых в лагере не было.
— И что теперь? – разочаровано, спросил Бычок.
— Пожрем, – тут же предложил Ёся.
— Тебя же тошнит!
— Я притерпелся. Ну, будь человеком, Бычок!
— Уговорил, чертяка языкастый. Вон вагончик поцелее, пошли к нему, нечего отсвечивать.
Ёся обрадовано рванул к вагончику. Продырявленная пулями дверь оказалась заклинена изнутри. Голодного парня это не смутило, и он жахнул в дверь плечом. Не выдержав напора молодости, той самой, у которой сердце пламенный мотор, хлипкая преграда обрушилась, коварно увлекая на пол вагончика сталкера Ёсю. Внутри оказались деревянные ящики – четыре штуки, обескураженный сталкер – одна штука и напуганный до икоты бандит в черной «пидорке» – одна штука.
— Ты? – воскликнул Ёся, узнав бандита.
— Ты? – воскликнул бандит, узнавая Ёсю.
— Ярик, ты? – воскликнул Бычок, узнавая бандита.
— Валера? – воскликнул бандит, узнавая сталкера.
— Вы знакомы? – поразился Ёся.
— Отвали, баклан! – хором заорали Бычок и бандит на Ёсю.
Это было похоже на дурацкую оперетту, поэтому все уселись на пол и замолчали, поедая друг друга глазами. Бычок и бандит нервно закурили, Ёся вытащил из кармана сухарь.
— Я как узнал про звезду на лбу, сразу понял, что это ты, – сказал Бычок. – Кочерга значит.
Ёся чуть не подавился сухарем.
— Так он и есть Кочерга, которого мы ищем? – изумился он.
— Вы меня ищете? – поразился Кочерга.
Бычок рассказал. Помолчали. Ёся первым нарушил молчание.
– Я так понимаю, вы были друзьями или что-то в этом роде, — сказал он. — И теперь Бычок не может сдать Кочергу Бармену так?
— Так, – уныло ответил Бычок. – Мы пришли в Зону вместе.
— Мы сделаем вот что…
***
Бармен был настолько разочарован смертью Кочерги, что сначала даже не хотел платить за выполненный квест. Ёся и Бычок слали страшные кары воякам, что разгромили невинных мародеров и вместе с ними Кочергу. В доказательство приволокли его пробитую пулями окровавленную «пидорку» и кожаную куртку. Бармен про рейд вояк знал и только поэтому сдался и заплатил.
Напарники проводили Кочергу до дороги на Военные склады.
— Удачи, Ярик, – сказал Бычок.
— Куда вы теперь, дядька Яр? – спросил Ёся.
— Подамся в «Свободу», – ответил бывший бандит и, махнув рукой на прощание, зашагал по разбитой дороге.


Сказ шестой. Дикая территория.


— Эй, Бычок, там такое!
Возбужденный сверх всякой меры Ёся влетел в их общую каморку. Бычок сосредоточено чистил автомат.
— Чего там? – спросил он.
— В километре от «Ростка» упал вертолет! – Глаза Ёси едва не вылезали из орбит от волнения.
— И что?
— Как что? Надо посмотреть вдруг, кто живой остался!
— Без нас посмотрят. Долг наверняка уже выслал парочку квадов. Не шелести.
Ёся надулся и вышел. Вот уже неделю друзья торчали в «Ста рентгенах» и почти беспрерывно ссорились. Бычок ратовал за возвращение на Кордон, благо последнего гонорара хватило бы надолго. Ёся же о Кордоне и слышать не хотел и рвался то в Темную долину за артефактами, то на Военные склады к Яру.
Осторожный Бычок одного его не пускал, но и с ним идти отказывался, потому как боязно. В промежутках между ссорами Ёся выучил напарника пользовать ПДА. Это было практически невыполнимой задачей, ибо до того как попасть в Зону, Бычок в своей богом забытой Кислобздеевке даже мобильного телефона не видел. Однако Ёся справился и даже отдал напарнику свой допотопный гроб, а себе приобрел девайс поновее. Бычок понимал, что сидеть на месте или идти бухать на Кордон, было глупо, но и что-то решать не хотелось.
«Для чего я здесь? – уныло вопрошал себя сталкер. – Хоть бы знак какой Зона подала». Его ПДА запиликал, пришло приглашение от Бармена на конфиденциальный разговор. Бычок тяжело вздохнул и, чувствуя над собой распростертую длань судьбы, потащился на встречу. В комнатушке за баром, помимо Бармена, сидел полноватый благообразный хмырь в круглых очочках. Хмырь боязливо озирался и вздрагивал от раскатов громового ржания, доносившегося из бара. Иногда он болезненно морщился, потирая громадные лиловые шишки на лысоватой голове.
— Это господин Удалой, – махнул в сторону очкарика Бармен.
Бычок с сомнением осмотрел нервного хмыря. На господина он еще потянул бы, но на удалого никак. Без вариантов.
— И на какую область его удаль распространяется? – поинтересовался сталкер.
Бармен заржал.
— Это моя фамилия, – обиженным тоном уведомил очкарик. – Меня зовут Эраст Альгердасович Удалой, гидробиолог. И попрошу вас без глупых шуток!
— Ах, вот как! Прошу прощения, господин Удалой, – раскланялся Бычок, безуспешно пытаясь задавить идиотский смех.
— Господин Удалой – единственный выживший с разбившегося вертолета, – просветил сталкера Бармен. – Его надо проводить до базы ученых на Янтаре.
— Какая прелесть! – восхитился Бычок. – А я причем? У Долга бойцы закончились? Это ведь их дело безвозмездно вытаскивать всяких чудиков, вляпавшихся в дерьмо.
— Нету бойцов. Половина на Военные склады ушла, половина в Темной долине. Те, что остались только для охраны «Ростка» и блокпостов.
— А другие вольные? Почему именно я?
— Ну, во-первых, не только ты, но и твой напарник. А во-вторых, те, кого я мог бы послать с уважаемым ученым, отказались, а всякую шелупонь, вроде новичков, я и не спрашивал.
Бычок открыл было рот, но ученый помешал ему высказаться.
— Не отказывайтесь, – взмолился он. – Я хорошо заплачу.
Это задело некие струны в трепетной душе сталкера.
— Сколько? – напрямик спросил он.
Удалой написал на бумажке цифру. Бычок широко улыбнулся и развел руками:
— Вы умеете уговаривать, господин ученый.
Бычок, Ёся и Эраст Альгердасович стояли перед железным ограждением и смотрели на лист фанеры, прибитый у них над головами. «Осторожно! Дикая территория!» — истерично предупреждал лист.
— Готовы? – спросил Бычок.
Ёся нетерпеливо кивнул, Удалой присоединился. Правда, выглядел он скорее неготовым. Отогнув один из рифленых листов железа, ходоки проскользнули в дыру. Никто их не съел, никто не попытался пристрелить. Тихо и без последствий миновали строение, в котором Меченый так славно навалял снайперам наемников. Прошли мимо гаражей, в которых стояли ржавые ЗИЛы, а из ремонтных ям полыхало зеленым и неприятно булькало. Пересекли железнодорожные пути с навеки застывшими на них вагонами и остановились передохнуть у разбитого давным-давно вертолета.
Ёся был разочарован. Дикую территорию ему расписали как кишащее мутантами, аномалиями и злыми наемниками место. Он же увидел только здания на разной стадии разрушения, да еще тоскливо выл ветер в уцелевших проводах ЛЭП.
Бычок был в восторге. Кишащее аномалиями, мутантами и злыми наемниками место оказалось спокойным, словно кладбище в Кислобздеевке.
Удалому было пофиг. Он вообще представления не имел во что вляпался, подписывая контракт на работу в Зоне отчуждения.
— И почему, интересно, она дикая? – уныло спросил Ёся, оглядываясь.
Ответом ему был гомерический хохот и деревянный ящик, с треском расколовшийся об Ёсину голову. Парень прилег отдохнуть в глубоком нокауте, Бычок изумленно озирался, а Удалой юркнул под днище вертолета и уже оттуда оповестил:
— Полтергейст!!!
Среагировать сталкер не успел. Очень трудно реагировать, получив ржавым автоматом по роже. Посему Бычок расположился рядом с напарником и начал подсчет звезд, мельтешащих перед глазами.
Забарывать зло пришлось Эрасту Альгердасовичу. Ученый рискнул выглянуть из своего убежища и узрел у входа в подземный гараж небольшой торнадо из ящиков, фрагментов разломанного оружия и прочего крупнокалиберного мусора. Над всем этим винегретом бесновался пучок синих молний и стенал как тень отца Гамлета. Вытащив штатный ПМ, ученый расстрелял всю обойму по мутанту, сослепу попадая большей частью в мусор. Полтергейст снова захохотал и, выдернув из вихря ящик, швырнул в ученого. Эраст Альгердасович спрятался и затосковал. Его провожатые были всего в двух шагах, но учитывая их состояние, с таким же успехом они могли бы находиться в Катманду.
Примитивные, но от этого не менее смертоносные снаряды из мусора обстреливали вертолет непрерывно. Что не рассыпалось сразу, полтергейст рачительно подбирал и снова пускал в ход. Удалой хотел было помолиться, но не смог вспомнить ни одной молитвы, так как был атеистом. И вот в самый драматический момент, Ёся вдруг как-то деревянно встал и одним точным выстрелом из «гадюки» сразил мутанта. Полетели кровавые ошметки, хохот стих, торнадо рассосался. Ёся постоял, пошатываясь, потом аккуратно лег и снова отключился.
Ученый, не веря своим глазам, наблюдал. Попытался выстроить какую-нибудь гипотезу, объяснявшую случившееся, но голова не работала. Наконец он решился покинуть полюбившийся за последние полчаса вертолет и поспешил на помощь к своим провожатым. Бычку хватило пары неумелых оплеух, чтобы прийти в себя, Ёсю откачивали дольше. Он брыкался, отнекивался и бормотал: «отстаньте», «я не сплю» и «где мои тапочки». Бычок порылся в аптечке и вколол парню противошоковый набор. Только после этого Ёся соизволил присоединится к спутникам. Бычок уважительно хлопнул ученого по плечу.
— Молодец! Сам справился, пока мы в отключке валялись. Не ожидал такой прыти от рафинированного интеллигента.
— На самом-то деле это не я, – ответил Удалой, проглотив слова про интеллигента. – Это ваш приятель.
— Я? – удивился Ёся.
— Уза? – недоверчиво спросил Бычок. – Мы же его только что откачали.
— Да, да, – подтвердил ученый. – Он очнулся, выстрелил и снова потерял сознание.
— Он снял полтергейста одним выстрелом? – снова не поверил сталкер. – А потом грохнулся в обморок, даже не получив ящиком по тыкве?
Эраст Альгердасович только развел руками. Бычок посмотрел на Ёсю, тот повторил жест ученого.
— Знаешь, – проникновенно сказал Бычок, – мне ужасно интересно — как тебе удается валить мародеров, кровососов и полтергейстов и потом ничего об этом не помнить?
Ёся только растеряно моргал белыми ресницами. Из задумчивости их вывели отдаленные шаги и невнятные голоса. Переглянувшись, сталкеры и ученый метнулись к подземной стоянке. Гараж внутри кишел электрами, но попрыгав немного по машинам, спрятались за контейнером. Шаги приближались, голоса стали отчетливее.
-…полтергейст выл…макарыч… — бубнил один.
Ему в ответ пробурчали нечто невнятное. Бычок приподнял голову над контейнером. У входа в гараж курили несколько человек в синей форме и с натовскими винтовками в руках. «Твою мать, наемники!» — одними губами прошептал Бычок и прижал палец к губам. Затаились. Наемники потоптались, заглянули в гараж и, побросав окурки в электру, удалились.
— У них вроде база где-то возле бывшей СПО, – тихо сказал Бычок напарнику. – Глянь, сможем обойти?
Ёся послушно загрузил карту. Выводы были неутешительными. По всему выходило, что пилить им чуть ли не через саму станцию. Стратегическое совещание прервали выстрелы множества винтовок и ревущий как иерихонская труба кровосос. Любознательный Ёся выглянул из-за контейнера как раз в тот момент, когда подраненный наемниками мутант ворвался в гараж, где немедленно влетел в электру и начал с треском в ней поджариваться. Парня замутило, и он предпочел вернуться к совещанию.
— Может ночью? – спросил Эраст Альгердасович.
— У них ПНВ, – покачал головой Бычок, – и еще куча всякой новейшей экипировки. Нам что днем, что ночью без разницы.
— Но ведь здесь сидеть тоже нельзя, – настаивал ученый.
— Давайте вернемся, – предложил Бычок.
— Нет, нет! – испугался Удалой. – Вы не понимаете! Мои изыскания…
— Не шелести, пошутил я, – успокоил его сталкер. – Попытаемся пройти в сумерках. Если заметят и начнут палить, отступаем куда придется.
На том и порешили. Пока ожидали часа Х, Бычок облазил всю подземку и нашел старый обрез с одним патроном в стволе, «Вспышку» и мумию в оранжевом комбезе. Пошарив в подсумках мумии, сталкер извлек пару магазинов к ПМ. После беглого осмотра обрез полетел в угол, «Вспышка» отправилась к Ёсе в контейнер, а патроны Бычок впарил науке за дополнительную сумму. Удалой не выпендривался.
Наконец Бычок дал отмашку, и они бодро запрыгали в обратном направлении.
Смеркалось. Хоронясь за многочисленными вагончиками, добежали до СПО. Долго торчали за железной будкой, сканируя взглядами окрестности. Ничего особенного, пусто и тихо. «Прикрывай», — шепнул напарнику Бычок и первым выскочил из-за будки. За ним спотыкаясь, семенил Эраст Альгердасович, прикрывал отряд Ёся.
Быстро пересекли двор станции и уже почти выбежали на дорогу, как позади загрохотали винтовки и замелькали фигуры в синем камуфляже. Пули визжали справа, слева и сверху, взрывали грунт под ногами. Спрятаться было негде, все, что хоть отдаленно напоминало укрытие осталось за спиной. Ходоки, пригнувшись и петляя, рванули к мосту, под которым проходила дорога на Янтарь. Несколько наемников выскочили на дорогу и синхронно вскинули винтовки, готовясь поразить беззащитную цель. Но вместо этого двое наемников вдруг замерли, потом развернулись и несколькими точными выстрелами сразили своих товарищей по оружию. А потом как-то нехотя, с ленцой расстреляли друг друга. Беглецы остановились и тяжело дыша, взялись разглядывать врагов, сложенных в аккуратную кучку.
— Я опять ни хрена не понял, – жалобно сказал Бычок. – Что тут происходит? Сначала нас чуть не положили вот в такую же кучку. А ты, – он ткнул пальцем в Ёсю, – вообще должен был упокоиться первым. Ни за что не поверю, что наемники вдруг поголовно стали косоглазыми и криворукими. И какого банана они покрошили друг друга?
— Может они не хотели нас убивать? – предположил Ёся. – Просто решили напугать.
— Ага, а перестрелялись для пущего эффекта, чтоб мы точно обгадились, – съязвил Бычок.
— Ну, я не знаю тогда, – сдался Ёся.
— Нам лучше уйти, пока совсем не стемнело, – напомнил ученый.
— Верно!
Троица двинулась дальше. Под мостом устроили лежбище жарки. Бычок начал кидать болты, обозначая границы ближайшей аномалии. Ёся поглядывал назад. У станции мелькнул неясный силуэт.
— Бычок, – позвал Ёся, – там кто-то ходит.
— Черт! Наемники?
— Не знаю. Вроде без оружия.
— Надо уходить. Эраст, как вас там, вы первый. У вас костюмчик помощнее. Двигайте во-о-он туда, видите, где гайка легла? Ну, вот и отлично. Вперед!
Удалой благополучно добрался до указанного места.
— Уза! – окликнул Бычок.
— Иду.
Ёся метнулся к ученому, вскоре к ним присоединился Бычок. Когда миновали скопление жарок, было уже совсем темно. Свернули в заросли елок справа от дороги, распределили дежурства и заночевали. Еся, правда, заикнулся насчет пожрать, но как то неубедительно. Очень уж устал.


Сказ седьмой. Янтарь.


Утром Бычок пинками растолкал спутников. Ежась от утренней свежести, перекусили и отправились дальше. До Янтаря добрались без приключений, только пару раз обернувшемуся Ёсе показался мелькающий за деревьями неясный силуэт да буравил спину чей-то пристальный взгляд. Но сколько он не всматривался, так ничего толком и не разглядел.
Сталкеры и ученый остановились на краю обрыва и присели за бетонную трубу, что валялась здесь с давних времен. С обрыва открывался вид на озеро Янтарь и базу ученых. Научники явно развлекались. Над бункером завывала сирена, а с вышек велась стрельба по бесцельно бродящим перед забором людям. Люди выкрикивали бессмысленные слоганы, и палили во все, что движется, в том числе и друг в друга.
— Кадавры – с довольной лыбой пробормотал Удалой. – Первый раз вижу вживую. Потрясающе!
— Потряслись и хватит, – осадил его Бычок. – Как к базе прорываться будем?
Ученый непонимающе на него посмотрел.
— У вас оружие, – напомнил он. – Пристрелите кадавров.
— Как просто! А вы видели сколько их? Даже если они окочурятся с первого выстрела, в чем я лично сомневаюсь, патронов все равно не хватит.
— Тогда подождем, пока наши разберутся с ними.
— Не нравится мне тут торчать. Как мишень в чистом поле, – ворчал Бычок.
— Ваши предложения, – язвительно парировал Эраст Альгердасович.
Ёся безучастно слушал их перепалку. Он все думал об их непонятном преследователе. Что-то было знакомое в неясных очертаниях, выхваченных краем глаза. Ёся снова обернулся и успел заметить фигуру, скрывшуюся за старым грузовиком, стоящим у обочины дороги. И тут его как громом поразило. Потому как он вспомнил.
«Здравствуй, милый, – зазвенел в Ёсиной голове девичий голосок. – Я так рада, что ты меня не забыл!»
Ёся выругался в девяносто девять петель и стал тихонько биться головой о бетонную трубу. Бычок с Эрастом замолчали и с интересом воззрились на его мучения.
— Ну, не надо так отчаиваться, – попенял Ёсе ученый. – Вот увидите, все образуется, мы скоро будем в безопасности, а вы получите свой гонорар.
— Вы не понимаете! – в отчаянии простонал Ёся, и вдруг выпалил: – Мне надо отлить!
Он вскочил и помчался к грузовику.
— Странно, – подивился Бычок. – К чему эта истерика, подумаешь, поссать приспичило. И чего это он прячется? Утром в двух шагах от нас без всякого стеснения оправлялся.
Ёся завернул за грузовик и увидел бабу. Снова. Ту самую из подземелий Агропрома. Физиономия её кривилась в радостной улыбке. Учитывая особенности анатомии контролеров, выглядело тошнотворно. Широкое, пятнистое лицо собралось морщинами в самых неожиданных местах, свинячьи глазки без бровей и ресниц спрятались в складках кожи, безгубая щель рта растянута чуть не до ушей. Срань господня! Ёся отшатнулся, но справился с собой и злобно зашипел:
-Ты чего тут позабыла?
К большому облегчению Ёси, контролерша перестала улыбаться.
«Я шла за тобой, – растеряно прогудела она. – Я думала, мы соединимся, ты был такой милый».
— Ты хотела меня съесть, – напомнил Ёся.
«Только не надо обижаться, – торопливо заговорила мутантиха. – Я была голодна и не в себе, ну знаешь ПМС и все такое. Но теперь все в порядке. Я не буду гасить твое сознание, обещаю, а то ты станешь совсем глупый и не сможешь меня жалеть».
Почему-то ПМС контролерши добило Ёсю больше, чем маячившая перед ним перспектива воссоединения с ней. Он поднял «гадюку», направил тварюке в голову… и не смог выстрелить. Да, она была ужасна и отвратительна, но ведь не сделала ему ничего плохого. Пока. Контролерша жалобно смотрела на него поверх дула «гадюки» и даже не сделала попытки повлиять на события. Парень опустил оружие.
— Значит так… – начал он, но не договорил.
— Уза, засранец, ты там надолго? Зомбаков перещелкали, а ты… ОХТЫЖЁХАНЫЙТЫНАХРЕН!!!
Возникший из-за кузова Бычок, побледнел и схватился за автомат.
— Не стреляй, Бычок, все в порядке! – заорал Ёся, заслоняя контролершу.
Бычок не послушался. Он почти выдавил слабину курка, как взгляд его остекленел. Он медленно передвинул ствол автомата и уткнул себе в подбородок. Ёся повернулся. Контролерша пристально смотрела на его напарника.
— Прекрати! – завопил Ёся.
«Нет. Он убьет меня».
Ёся подскочил к напарнику и вырвал из его одеревеневших рук оружие.
— Видишь, теперь не убьет. Пожалуйста, отпусти его, – попросил парень.
Взгляд Бычка приобрел осмысленное выражение. Сталкер посмотрел на напарника, на контролершу, на свои безоружные руки. Воинственно встопорщил бороду и начал материться, громко и смачно. Он перебрал всех возможных родственников контролерши, её создателей, прошелся по её внешности и способностям, упомянул места обитания. Каждое слово Бычок сопровождал цветистыми прилагательными и увесистыми трехэтажными конструкциями. Ёся покраснел как свекла.
— Как тебе не стыдно так выражаться при даме, – возмутился он.
Бычок остановил поток эпитетов и внимательно осмотрел парня.
— Ты что, не под контролем? – недоверчиво спросил он.
— Нет, – заверил Ёся. – Она бы и тебя не трогала, если б автоматом не махал.
— Ты так говоришь, как будто давно с ней знаком. Подожди! – осенило Бычка. – Агропром?
Ёся кивнул.
— А здесь как оказалась?
— Э-э-э, говорит за мной шла, – смущенно пояснил Ёся.
— Она пёрлась за тобой от самого Агропрома? Потом шлялась вокруг Ростка, поджидая тебя и рискуя получить пулю от Долга, и снова пёрлась через Дикую территорию?
— Выходит так, – сказал Ёся.
Бычок хлопнул себя по лбу.
— Ну конечно! Наемники, перестрелявшие друг друга! Какой же я идиот, только контролер способен на такие шутки. А полтергейст? – Бычок повернулся к контролерше. – Твоя работа? Ты взяла под контроль парня?
Мутантиха застенчиво кивнула и, потупив глазки, стала ковырять пальцами ног землю.
— Ну, Уза, снимаю шляпу! – сказал Бычок. – Эта… эта баба влюблена в тебя по уши, или что там у неё.
— Типа того, – Ёся снова покраснел.
— Что, она уже объяснилась и предложила лапу и сердце?
Казалось, Ёсе уже некуда краснеть, но он справился и стал малиновым. Бычок заржал. Тем же макаром, каким недавно матерился, громко и со смаком. Он взвизгивал, всхлипывал, хлопал себя по ляжкам и снова ржал, лицо его покраснело, по щекам бежали слезы.
«Похоже, я перестаралась и выжгла его сознание, – сокрушенно сказала контролерша. – Давай по-быстрому его съедим и убежим в Рыжий лес. Я знаю там одну шахту…»
— О, хватит с меня этого дурдома! – схватился за голову Ёся. – Я не буду есть своего напарника, он мой друг. Я вообще не ем людей и тебе не советую. И ты не могла бы перестать говорить у меня в голове? Общайся голосом.
«Зачем? Так быстрее. Что такое друг?»
— Друг – это человек, которому доверяешь. Для него ты готов на все. Ты защищаешь его, а он тебя. Друзьям хорошо и интересно вместе. Я могу быть твоим другом.
Физиономия контролерши радостно засияла.
— Друзья не соединяются друг с другом, – поспешно добавил Ёся. – Они просто дружат.
Сияние померкло. Несколько минут контролерша размышляла, а потом плотоядно посмотрела на Бычка. Тут уже Ёсю пробрало.
— Нет, – сказал он, сдерживая смех. – Ты не в его вкусе.
«Я могу его заставить», — упрямо сказала контролерша.
— Можешь, – кивнул Ёся, – но тогда ты никогда не узнаешь — каково это, когда у тебя есть друзья.
Контролерша с обидой посмотрела на парня, повернулась и заковыляла прочь.
«Мне надо подумать. – Прошелестело у Ёси в голове. – Ещё встретимся».
— Куда это она? – спросил Бычок, подходя к напарнику.
Ёся пожал плечами.
— Пойдем, заберем зарплату, – сказал он, протягивая Бычку автомат. – А то ученый наш вон уже, у ворот базы.
***
Если существовал в Зоне оазис, то это был бункер ученых. Приятелям, в виде бонуса к основному гонорару, было позволено вымыться под горячим (горячим!) душем, почистить и починить снарягу и переждать выброс, который научники прогнозировали на эту ночь. Бычок сбрил бороду и из спитого бомжа превратился в улыбчивого сорокалетнего мужика. Ёсины волосы, после знакомства с шампунем, из бурых сосулек восстали в белый ореол вокруг головы, из-за чего парень стал похож на одуванчик.
Поблескивая вымытыми лбами, друзья устроились в отведенном для них боксе с двумя узкими койками и достали бутылочку водки, решив перед сном дезактивировать организм. Через минуту к ним заглянул Эраст Альгердасович и с таинственным видом извлек из рукава бутылку коньяку. Водка отправилась в ссылку под кровать, а троица принялась уничтожать продукт из солнечного Дагестана. Через полчаса в дверь робко постучался мэнэс Телепукин. Поощряемый Эрастом, он выставил на стол бутылку вискаря и два лимона. Заполировали. Развалились на койках и принялись решать мировые проблемы. Научную беседу прервал новый стук и в дверь протиснулся лаборант Замогильный. В руках его булькала литровая фляжка с медицинским спиртом. Спирт под лимончик пошел не хуже вискаря. Заговорили о контролерах.
— Эх, нам бы такой экземпляр, – мечтательно сказал мэнэс. – Особенно самку, они так редко попадаются. Даже мертвых ни разу не приносили.
Бычок пихнул ногой Ёсю и скорчил рожу. Ёся показал кулак и отрицательно помотал головой.
— Что? Что? – Загалдели ученые.
— Один мой знакомый, – подмигнув Ёсе, сказал Бычок, – встретил контролершу на Агропроме. А она его не только не убила, но и таскалась за ним по всей Зоне и даже защищала. Интересно почему?
— Она наверняка находилась в поиске пары, – предположил Удалой.
— Тогда что ей мешало взять его под контроль и осуществить желаемое? – спросил Бычок.
Ученые, икая, чесали шевелюры.
— Возможно, у зомбированных нарушается репродуктивная функция, – вынес новую гипотезу Эраст Альгердасович. – А ей нужна была не только пара, но и потомство.
— Младенец контролера, это, наверное, нечто! – в экстазе вскричал мэнэс Телепукин. – Хочу! Хочу!
Ёся с ужасом представил, как знакомит Телепукина с контролершей, и они воссоединяются в ярко освещенной лаборатории, под взглядами десятков ученых с блокнотами в руках. А через девять месяцев счастливый папаша, пуская слюни, нянчит большеголового сынишку, и малыш, агукая, откусывает от папы по кусочку. А контролерша находит среди ученых новую пару. И контролеры наводняют Зону, и на Свалке среди них не протолкнуться, а на Кордоне плюнуть нельзя, чтобы не попасть в контролера. Ёся даже протрезвел от такой перспективы.
«Нет уж! – подумал он. – Не приносят вам контролеров, и не надо». Ученые, впрочем, уже забыли свои нечестивые желания и спорили о каком-то связном компактном хаусдорфовом пространстве. Веселье прервал академик Сахаров, явившийся на шум. Он объявил всем выговор с занесением и разогнал ученых по боксам. После допил со сталкерами спирт, распрощался и ушел спать.
Выброс произошел в 02.38, точно по расписанию, но за толстыми стенами бункера никого не потревожил. Тем более большая часть его обитателей была сильно под мухой.
Наутро друзей вежливо, но твердо вытурили из бункера, не позволив даже поправить здоровье. Повздыхав, натянули снарягу и покинули это спокойное место. Ёся предложил поискать артефакты, но Бычок его осадил, сказав, что аномалий тут нет, а посему и на артефакты рассчитывать не приходится. А вот на снорков нарваться очень даже можно. В унынии напарники дотопали до приснопамятного грузовика. Но, сколько Ёся не вертел головой контролершу так и не обнаружил.
— Бросила тебя твоя подружка, разлюбила, – подначивал Бычок, шагая дальше.
— Пошел на фиг, – огрызался Ёся.
Впереди замаячил мост с жарками, до Дикой территории рукой подать. Бычок вдруг остановился и достал бинокль. Минут пять пялился в окуляры, потом протянул оптику напарнику.
— Туда нам хода нет, сам посмотри, – сказал он.
Посмотреть было на что. За мостом мелькали синие камуфляжи. Много. Ёся также разглядел пару пулеметов и несколько снайперов в расколоченных провалах окон. Наемники сильно расстроились из-за погибших товарищей. Ёся вернул бинокль напарнику, и оба не сговариваясь, свернули в заросли елок и поспешили в обратном направлении. Дойдя до грузовика, уселись на обочине, достали выжившую после попойки с учеными водку, разложили закуску.
— Пикник, мать его, на обочине, – хмыкнул Бычок.
Ёся непонимающе на него посмотрел.
— Эх, молодежь! – отмахнулся Бычок. — Незаслуженно забываете классику.
Он глотнул из горла, довольно крякнул и протянул бутылку Ёсе. Парень выдохнул, приложился к бутылке, как вдруг…
«Привет, милый».
От неожиданности Ёся выплюнул всю водку напарнику в физиономию.
— Спятил? – завопил Бычок.
Ёся не отвечая, стал оглядываться. Контролерша, свесив голову из кузова грузовика, смотрела на сталкеров. Она казалась очень довольной произведенным эффектом.
— А, это ты, – неожиданно добродушно сказал Бычок. – Присоединяйся.
Контролерша неуклюже выбралась из кузова и присела со сталкерами. Бычок быстро соорудил громадный бутерброд с колбасой и протянул ей.
— Как звать тебя, девица? – спросил он.
«Чего ему от меня надо?» — спросила контролерша у Ёси, подозрительно глядя на бутерброд.
— Он хочет, чтобы ты это съела и сказала, как тебя зовут, – объяснил Ёся.
Контролерша взяла бутерброд и откусила сразу половину.
«Последний раз меня называли — Образец №Ж258036», — сказала она.
— Она что, общается с тобой ментально? – спросил Бычок.
Ёся подтвердил.
— Охренеть! – констатировал сталкер. – Че говорит?
— Говорит, что ее зовут образец какой-то. Я не запомнил.
— От бедняжка, – ужаснулся жалостливый Бычок. – Будешь Варвара.
Контролерша перестала жевать и шепотом повторила имя.
— Почему Варвара? – с любопытством спросил Ёся.
— Она напоминает мою бывшую, – ностальгически сказал Бычок.
Ёся посмотрел на контролершу и содрогнулся. Теперь ясно, почему Бычок сбежал в Зону. Парень поспешил сменить тему.
— Как же мы теперь попадем на Росток? – спросил он Бычка.
«Я вас отведу, – вмешалась Варвара, – подземельями. Милый, дай еще бутерброд, будь человеком».


Сказ восьмой. Х-17.


К старому заводу Бычок подходить отказался и Ёсе не велел. Мало того, что там кишели снорки и зомби, так еще и накрывало не хилое пси-излучение, сносившее крышу печально и неотвратимо. Варвара не настаивала, пошла одна и вскоре возвратилась с двумя кадаврами, довольно свежими и с оружием в руках.
— Нашего полку прибыло, – шепнул Ёсе Бычок. – Дамочка обзавелась телохранителями. А силенок у нее видать немного, только двоих прихватила.
— Зачем ты с ними так? – спросил Варвару Ёся. – Люди же.
«Но это не я, – возразила та. – Это Главный. Он съел их сознание, я лишь накинула поводок. Не печалься, милый, их все равно разорвали бы снорки, а так они нам немного послужат для защиты».
— Практичная женщина, – фыркнул Ёся, но спорить не осмелился.
Да и попробуй, возрази лишний раз, чуть что тюк по мозгам и прощай рассудок и логика, здравствуй сенильная деменция. Варвара обогнула по широкой дуге завод и направилась к ряду гаражей. В одном из них обнаружился провал посреди пола. Очевидно, из-за дождей просела земля и образовала широкую дыру. Цепляясь за торчащие корни, Варвара неожиданно ловко спустилась и канула в темноту. Кадавры, толкаясь и наступая друг другу на ноги, посыпались вслед за ней.
— Ох, не нравится мне все это, – проворчал Бычок, заглядывая в провал.
Но делать нечего, спустились. Внизу оказался длинный коридор. По стенам его змеились толстенные кабели, вдалеке просматривалась железная дверь, над ней светила тусклая лампочка. Контролерша уже направлялась в ту сторону. Кадавры при падении перемешались в бормочущую кучу-малу, и теперь мучительно пытались освободиться друг от друга, чтобы последовать за хозяйкой.
— А там что? – спросил Ёся, тыча пальцем в противоположный конец коридора.
«Там Главный», — ответила Варвара, и, не дожидаясь дальнейших расспросов, метнула Ёсе в голову картинку – огромный зал, в центре которого, под потолком висела необъятная посудина, похожая на лабораторную колбу. В посудине плавал исполинский мозг. Он раздувался и опадал, словно дышал, и казался вполне живым и дееспособным. «М-да, голова профессора Доуэля нервно курит в сторонке», — подумал Ёся, когда картинка пропала. Электронный замок был обесточен, но дверь оставалась открытой примерно наполовину. Сбоку на стене висела металлическая табличка с полустершимися знаками «Х-17». Путешествие началось.
***
Через два часа путешествия Бычок проклинал контролеров, щенков-напарников, Зону с ее гадскими подземельями и богомерзкими лабораториями. Первыми шкандыбали кадавры с оружием наперевес, за ними Варвара, Ёся и замыкал исход Бычок. Ему казалось он уже долгие годы скитается по этому затхлому коридору, и нет ему ни конца, ни края.
Бычку хотелось перекинуться словечком с напарником, чтобы унять немного собственный страх, но Ёся разговорился с Варварой и совершенно забыл про приятеля. Их беседа со стороны выглядела удручающе и вызывала сомнения в ясности Ёсиного рассудка, так как парень говорил в голос, а контролерша ментально. Выглядело это примерно так:
— Варвара, ты раньше здесь жила?
Пауза.
— Жуть, какая. А вот скажи еще… да подожди, не перебивай! Ну, вот забыл.
Пауза.
— Ха-ха-ха.
Пауза.
— Ха-ха-ха. Я тоже, представляешь? А вот Бычок ни разу! Правда, Бычок?
— А то, – отвечал сталкер, с ненавистью буравя взглядом спину напарника.
И так всю дорогу. Изредка попадались закрытые двери, за которыми нечто чавкало, да так громко и смачно, что кровь стыла в жилах. Иногда открывались боковые коридоры, в которых свет фонаря отражался в чьих-то глазах. Бычок, холодея, хватался за автомат, но Варвара лишь слегка поворачивала в ту сторону голову и негромко рычала. Ответом ей был панический визг и удаляющийся дробный топот множества босых пяток.
Постепенно Бычок успокоился и даже размечтался, как было бы славно топтать Зону в компании ручного контролера. Жрет, правда, много, но зато с ней нужно бояться разве что кровососа, почему-то эти твари не поддаются контролю. А еще можно использовать кадавров в качестве отмычек и таскать арты прямо из аномалии, не дожидаясь пока она рассосется. Но тут сладостные мечты в виде горы редчайших артефактов разлетелись, и Бычок ткнулся носом в Ёсин рюкзак. Он так задумался, что не заметил, когда все остановились. Коридор разделился на две половины, уводящие в противоположные стороны. В одном была непроглядная темень, а другой был залит дрожащим сине-зеленым светом от огромного количества холодца, дальше искрили электры.
— Вот это да-а, – протянул Ёся, глядя себе под ноги.
Бычок тоже посмотрел и подскочил. Они стояли на горе артефактов. Ну не горе конечно, но почти. Два «Слизняка», «Душа», «Кристалл» и «Морской еж». А в пяти шагах, над булькающим холодцом висел незнакомый артефакт. Небольшой прямоугольный брусок с округлыми гранями, тонкими розовыми и толстыми светло-желтыми полосками. В Энциклопедии Зоны описания подобного артефакта не нашлось. Поручив собрать доступный урожай напарнику, Бычок приплясывал у края аномалии, поедая глазами неизвестную штуковину.
— Химик душу продаст за это чудо, – стонал Бычок. – Как же до него дотянуться?
— Ты знаком с Химиком? – уважительно спросил Ёся.
— Бухали пару раз вместе, – отмахнулся Бычок. И тут его осенило.
— Варварушка, краса ненаглядная! – взмолился он, протягивая руки к контролерше. – Вели своей охране принести мне вон ту миленькую маленькую штучку. Клянусь я дам тебе столько колбасы, сколько влезет в твое брю… э-э-э в твой изящный животик. Ну?
Варвара осмотрела кадавров, выбрала того, что поплоше и отправила в аномалию. Холодец зашипел, заплевался жгучими брызгами. Ёся поспешно попятился, причем Бычка пришлось оттаскивать за шкирку.
– Сдался тебе этот артефакт, – попенял Ёся напарнику.
Но Бычок заверил, что без этой прелести мир померкнет, и жизнь потеряет краски, и улыбка без сомненья не коснется его глаз, и хорошее настроение навсегда покинет нас. Поток словоизвержения прервал возвратившийся кадавр, сжимающий в вытянутой руке артефакт.
Бычок поводил над ним счетчиком Гейгера. Ничего. Внимательно осмотрел руку кадавра. Разрушающего воздействия на органику артефакт, по-видимому, не оказывал. Ведь зомбак держит его в руке и не рассыпается на составные части, вон только подошвы дымятся, но это от холодца. Наконец Бычок решился и взял полосатый брусок в руку. Его охватило удивительное чувство, как будто он только что от пуза наелся. Гудевшие от усталости ноги расслабились, прибавилось силы, голова прояснилась, настроение поднялось. Будь Бычок котом, он бы высоко задрал хвост.
— Я назову его «Сало», — с нежностью глядя на артефакт, промурлыкал Бычок.
— Почему? – удивился Ёся.
— Похож очень. А вот возьми-ка!
Ёся с минуту подержал артефакт и тоже начал довольно жмуриться. Протянул Варваре, но та сказала, что предпочитает обещанную колбасу, чем какую-то каменюку.
— Обойдется Химик, – решительно сказал Бычок, забирая артефакт и пряча его в рюкзак. – Нужная вещица, самому понадобится. Ну что стоишь как пень? Доставай колбасу. Всю! И шоколадкой девушку угости. Заслужила.
Как только восторги улеглись, выяснилось, что нужная им дорога проходит аккурат через аномальный коридор, и она соответственно закрыта. А куда ведет второй тоннель, Варвара понятия не имела. Сталкеры высказали пару диких предложений касательно преодоления преграды. Бычок предложил Варваре заставить бюреров зашвырнуть их по воздуху подальше в коридор. Идею забраковали, ибо неизвестно как далеко разлился холодец, да и бюреры могут уронить их в аномалию, потому что тяжело и потому что сволочи.
Ёся предложил форсировать холодец верхом на кадаврах. Но опять же, чтобы нести Варвару необходимо штук пять зомби, а у них только два. Потоптались, поворчали и свернули-таки в загадочный тоннель, в надежде на неиспепелимый авось. А че? Куда-нибудь да выведет.
Через четыре часа набрели на захламленную бытовку. Жрать и спать хотелось невероятно, даже «Сало» перестало помогать. Выставили кадавров за дверь, сели ужинать. Варвара, как всякая женщина пришла в восторг от шоколада, и не успокоилась, пока не слопала весь сталкерский запас данного продукта. Потом заверила, что контролеры во сне не нуждаются, мол, она покараулит, и убедившись, что мужчины уснули, тщательно обшарила их вещи. На самом дне Бычкова рюкзака нашла притыренный шоколадный батончик с орехами, немедля сжевала и счастливо вздохнув, завалилась спать.
Проснувшись, снова шли. Темнота и замкнутость угнетали все сильнее, вызывая приступы клаустрофобии. Только контролерша чувствовала себя как дома. Наконец впереди замаячил тусклый свет, сталкеры невольно прибавили шагу, но, увы, это оказалась лишь одинокая лампочка на потолке. Ёся остановился и в отчаянии посмотрел на Бычка. Тот хмуро пялился на лампочку. Варвара вдруг начала стаскивать с себя штаны.
— Ты что это делаешь? – завопил шокированный Ёся.
Контролерша остановилась и удивленно посмотрела на него.
«Я много съела вчера. У меня потребность. А что?»
— Ты не должна делать это при нас, – возмутился парень. – Тебе надо спрятаться.
Варвара удивилась еще больше.
«Так принято у друзей?» — неуверенно спросила она.
— Так принято у людей, – объяснил Ёся. – Отойди назад в темноту, чтобы тебя не было видно, а мы подождем здесь.
Варвара удалилась, прихватив свою гвардию, сталкеры остались ждать, беспечно забросив оружие за спину. В ушах у Ёси вдруг тоненько зазвенело, а в голове взорвалась миниатюрная атомная бомба. Он упал на колени и увидел краем глаза корчащегося рядом Бычка.
«Она взяла нас под контроль, – подумал Ёся. – Но зачем?»
Как оказалось, Варвара была ни при чем. Навстречу сталкерам из тьмы выступил здоровенный и явно очень сильный контролерище. Он протянул к Ёсиной голове лапу, но позади раздалось угрожающее рычание и разъяренная Варвара заслонила друзей своей обширной задницей. Контролер отступил в замешательстве и убрал ментальный поводок. Варвара выглядела впечатляюще. Ее огромный череп вспучился шишками и посинел, крохотные глазки почти вылезли из орбит и были краснее обычного, рот ощерился острыми коричневыми зубами, в горле клокотало раскатистое рычание. Валькирия! Ёся непременно сблевал бы, если б не притерпелся к ее внешности за это время. Зато контролер с немым восхищением оглядывал пришелицу. Между мутантами завязалась светская беседа на ментальном уровне. И что странно, Ёся слышал каждое слово, наверное, сказалось длительное общение с Варварой.
 
Отредактированная Ёсей беседа контролеров где-то в коридорах лаборатории Х-17.
Матерый контролер: Откуда ты, чудесное виденье?
Варвара: Не твое дело, старый козел!
Матерый контролер (в отчаянии): Я посягнул на твой обед? Прости, прелестница! Позволь, я предложу свою обитель твоим усталым ножкам и филею.
Варвара (смягчаясь, но все еще грозно): Это мои друзья! И если ты, засранец, их хоть мыслью тронешь, порву как снорк противогаз!
Матерый контролер (поднимая руку в Тайной Клятве Контролеров Всея Зоны): Клянусь, моя принцесса, не трогать твой обед, что ты зовешь друзьями. Одна во мраке бродишь ты, хочу я предложить свою защиту. Я лапу, сердце, разум свой к твоим ногам бросаю. Молю, не откажи моею парой стать!
Варвара гулко хлопает в ладоши.
Занавес.

 
Пока мутанты знакомились, сталкеры успели придти в себя после ментальной атаки, и с любопытством ждали развития событий. Варвара подошла к Ёсе.
«Будем прощаться, – сказала она. – Я нашла пару. Это важно».
— Как же мы без тебя? – чуть не заплакал парень.
Бычок моментально все понял и хлопнул напарника по плечу.
— Не надо, Уза, – сказал он. – Девушке трудно без мужика. Не век же ей с нами сталкерить.
«Я хочу сделать вам подарок. Скажи своему другу, чтоб не дергался», — попросила Варвара.
— Бычок, не дергайся, – перевел Ёся. – Она приготовила тебе подарок.
Бычок с готовностью кивнул. Варвара обхватила его голову могучими лапами и заглянула в глаза. Бычок застонал и мешком осел на пол.
— Что с ним? – вскричал Ёся.
«С ним все хорошо, не бойся. Я поставила щит, теперь его сознанию никто не сделает больно. Твоя очередь, милый. Жаль, после этого мы не сможем разговаривать».
У Ёси в носу так сильно защипало, что он был вынужден потереть его рукой. Глаза застил туман.
«Еще встретимся», — ласково пообещала Варвара, обхватив его голову и ловя взгляд.
Перед Ёсей развернулась звездная бездна, в которой плавали красные глаза Варвары. Он видел удивительные вещи, ему казалось, что вот-вот он поймет нечто важное о контролерах и их месте в сложной экосистеме Зоны. Но бездна резко схлопнулась и Ёся свалился на пол.


Сказ девятый. Выжигатель.


Ёся открыл глаза и увидел небо. Серое небо Зоны в круглом отверстии люка над головой. Рядом возился и охал Бычок.
— Чертова баба, – ворчал сталкер. – Вертихвостка! Чуть не угробила на хрен. Вертел я такие подарочки знаешь на чем?
Ёся пошевелился и с трудом сел, оперевшись спиной о бетонную стену. В голове стучала тысяча молоточков, словно бригада плотников-стахановцев вознамерилась перевыполнить годовой план. Бычок сидел, прикрыв глаза, и сжимал в руке «Сало», потом протянул артефакт напарнику. Плотники в голове парня немедленно оставили свои орудия труда и отправились в отпуск. Вернув «Сало» приятелю, Ёся поднялся и посмотрел вверх.
— Как мы тут оказались? – спросил он.
— Наверное, кадавры притащили, – ответил Бычок. – Не сами же господа контролеры нас волокли. Спасибо им, хоть не бросили незнамо где, бюрерам на поругание.
— А сейчас ты типа в курсе, где мы? – скептически спросил Ёся.
— Вылезем, буду в курсе, – пожал плечами Бычок. – Пошли что ль?
Как только друзья выбрались из люка, мир вокруг мгновенно окрасился в оттенки сепии. Сталкеры стояли на вершине не то холма, не то насыпи и смотрели в разные стороны. Ёся увидел большое дерево возле люка, а внизу дорогу с бетонной стеной с одной стороны и ржавым железным ограждением с другой. Бычок увидел…
— Твою растакую и разэтакую мутантову мать! – охрипшим от ужаса голосом произнес сталкер.
Ёся обернулся и уперся взглядом в пять колоссальных железных конструкций, похожих на башни. Они искрились от пробегавших по ним молний.
— Выжигатель, – благоговейно пробормотал Бычок. – Вот теперь мы точно покойники, и даже хуже!
В доказательство своих слов он улегся под деревом, сложил на груди руки и закрыл глаза. Для полноты картины не хватало только свечи, зажатой меж хладных пальцев. Ёся прислушался к себе. В голове слегка звенело, как при общении с Варварой, ощущалось легкое беспокойство, да на самой грани слуха, как будто, играла тревожная музыка. Ну и желто-коричневый мир перед глазами. От этого вроде никто еще не умирал.
— Э-э-э, Бычок? – позвал Ёся.
— Я уже зомби? – открыв один глаз, немедленно откликнулся Бычок.
— Вроде нет.
— А ты? – открывая второй глаз, спросил сталкер.
— Вроде нет, – повторил Ёся. – Может, Выжигатель сломался?
Бычок сел и посмотрел на антенны.
— Работает, – уверенно сказал он. – Ишь как искрит, мозги нам сушит, падла!
— Бычок! – вдруг заорал Ёся. – Я все понял, Бычок! Это она, это Варвара! Я тогда не сообразил, что она сказала! Ура! Ура!
— Ну, вот один готов, – с жалостью глядя на пляшущего парня, сказал Бычок и снова разлегся на земле.
— Да послушай ты! – со смехом тормошил его Ёся. – Она сказала, что нашим мозгам никто не навредит, понимаешь? Какой-то щит. Это и был ее подарок.
— Так чего ж я здесь лежу?! – завопил Бычок. – Валить надо!
Друзья кинулись вниз по склону и чуть не влетели в скопление электр. Потревоженные камешками, скатившимися из-под ног сталкеров, аномалии загрохотали и плюнули синими молниями. Бычок с Ёсей едва успели отшатнуться. Осторожно обошли опасный участок и тут Бычка осенило.
— А монолитовцы где? – с тревогой спросил он. – Их тут должно быть как грязи, а в нас еще не пальнул никто ни разу.
Ёся остановился и завертел головой.
— Ходу! – хватая его за рукав, рявкнул Бычок.
Сталкеры пригнувшись, рванули вдоль бетонной стены вниз по дороге. Стена вскоре кончилась. За ней начинался здоровенный двухслойный забор из рабицы, наверху которого была оборудована снайперская точка. Без снайпера.
— Че за нах? Где монолитовцы? – недоумевал Бычок.
— Туда, – выдохнул Ёся, показывая направление.
Одна из секций забора была проломлена и валялась в стороне. Проскочив в дыру, сталкеры некоторое время бежали меж слоями рабицы, потом увидели пролом во втором слое. Миновав забор, они очутились в лесу и поспешили укрыться за грудой камней.
— Как-то настораживает, – снова завел свою песню Бычок, но Ёся его перебил.
— Тебе… ух… не пофиг? – тяжело дыша, спросил он. – Первый раз вижу, чтоб человек переживал из-за отсутствия врагов.
Бычок собрался разразиться длинными и нудными поучениями, но его прервал негромкий треск. Как будто кто-то наступил на сухую ветку прямо возле их укрытия. Сталкеры притихли. Бычок знаками велел напарнику посмотреть, а сам встал позади с автоматом на взводе. Ёся осторожно выглянул из-за края камня и уперся носом в резиновую харю с круглыми стеклами вместо глаз и ребристым шлангом.
— Сно-о-орк! – дурным голосом заорал Ёся.
Он упал на задницу и стремительно пополз прочь, отталкиваясь пятками. Харя затрубила в свой шланг и исчезла за камнем. А в поле зрения возник мужик в зеленом научном комбинезоне с противогазом на морде. Не переставая трубить, словно обезумевший слон, он полз аналогичным Ёсе образом, только в другую сторону. Бычок с радостным изумлением ждал развязки. Мужик уперся спиной в дерево и заскреб ботинками по земле, Ёся остановился, стукнувшись об камень. Оба замерли, воцарилась тишина. Наверняка, если б не препятствия, оппоненты ползли бы до самого Кордона, и через пару дней покинули Зону.
— Ну, вы блин даете! – расхохотался Бычок и опустил автомат.
Мужик стащил с лица противогаз и залопотал с сильным акцентом.
— О май гад! Я есть едва не упустить дух! Биг испуг! Вы мало-мало не кончать меня от страха!
Бычок снова засмеялся. Ёся подошел к мужику и помог подняться.
— Кто вы? – спросил парень.
— Я есть Мартин Лютер… – начал мужик.
— Кинг? – перебил Бычок.
— А? Но, но. Мартин Лютер Хапкинс, эколог. Я здесь поиметь много собаки и…
— Зоофил что ли? – снова перебил Бычок, с подозрением глядя на Хапкинса.
— А? Но, но. Эколог. Смотреть природа, проводить ресерч… э-э-э… исследование. Но прибегать вери много собаки. Я шмалять и шмалять. У меня скончаться… как это… маслята. Вот эти.
Эколог показал пистолет.
— Я много отчаялся и едва не наложить на себе в руки, но потом бежать и набежать к вы, – закончил он.
— Век бы слушал! – хохотнул Бычок.
Ёся неодобрительно покосился на приятеля.
— Вы знаете, как отсюда выбраться? – спросил он эколога.
— О йес, – оживился Хапкинс и махнул рукой вглубь леса. – Там фридом… э-э-э… свобода. Они ждать меня и Факерса.
— Факерса? – восторженно переспросил Бычок.
— Завязывай, – перебил напарника Ёся.
— Давайте вы нас отведете, а мы обеспечим вам прикрытие, – предложил парень Хапкинсу.
Эколог радостно закивал.
***
Лес выглядел мертвым и полным жизни, уродливым и завораживающе красивым одновременно. Туман стелился по земле, кудрями завивался вокруг ног. Черные стволы деревьев резко выделялись на фоне светло-серого неба. С безлистных веток свисали космы седого мха и изредка ржавых волос. Деревья только казались мертвыми. Стоило приложить к ним ладонь или опереться усталым плечом, как они прогибались, словно теплый пластилин и угрожающе гремели сучьями. Ходоки, завороженные колдовским пейзажем, шли молча. Вскоре набрели на покореженный вертолет, рядом валялся обезглавленный труп в зеленом научном комбинезоне.
— Это Факерс, – грустно сказал эколог. – Он потерять голову.
— Это заметно, – хмыкнул Бычок.
У вертолета задержались, так как сталкер заметил редкий зеленый «Выверт», застрявший в ветвях дерева, и наотрез отказался покидать это место без добычи. Потом снова шли, пока не набрели на железную будку, окруженную деревьями и огромными валунами. Слева, сквозь деревья просматривалась бетонка. Эколог уверил, что осталось «мало-мало» и зашагал к дороге.
Над крышей будки поднялась голова со стеклянными глазами. Следом за головой обрисовался сильно потрепанный кадавр с пулеметом и, завопив «ура», полил ходоков свинцом, едва не рассыпаясь от отдачи. Стрелок из него был так себе. Большая часть пуль ушла в небо, некоторые вонзились в деревья, а самая дурная в голень Хапкинса. Эколог пришел в ярость и заорал:
— Я есть иметь твой труп хренный зомби!
— Прямо маньяк какой-то! – пробормотал Бычок. – То собак, то зомбаков.
Он тщательно прицелился и снял кадавра короткой очередью. Хапкинса это почему-то не успокоило. Даже, как будто, разозлило сильнее, ибо он схватил увесистую палку и с воплями бегал вокруг сталкеров и время от времени лупил землю.
— Чего это он? – изумленно спросил Ёся.
Бычок и сам пребывал в замешательстве.
— Какой хрен вы стоять? – верещал эколог. – Снова собаки! Шмалять! Шмалять!
Бычок с Ёсей переглянулись и синхронно пожали плечами. Не было собак. То есть вообще никого, кроме скачущего, как спятивший кенгуру, эколога.
— Чернобылец! – вдруг осенило Бычка, но было уже поздно.
Нарезая очередной круг, Хапкинс влетел в мясорубку. Аномалия пронзила его тело красноватой молнией, завертела и разорвала в мелкий фарш. Из железной будки высунулся пес и, подобрав дымящийся кусок, начал его пожирать, кося в сторону сталкеров лиловым глазом.
— От же пакость! – сплюнул Бычок.
Он прицелился в мутанта, но выстрелить не успел. Со стороны дороги загрохотала очередь и тело сталкера, надломившись, упало на землю. Ёся рассмотрел несколько человек, что перемещаясь от укрытия к укрытию, двигались в их сторону.
— Бычок, – позвал Ёся, – ты чего это разлегся? Тут заваруха у нас.
Сталкер не ответил. Ёся наклонился и увидел два красных пятна на комбезе напарника. В голове у парня что-то щелкнуло. Не таясь, он вышел из-за дерева и встал над неподвижным телом друга. Снова застрекотал автомат, пули с визгом пролетели где-то совсем рядом.
— Братья! – закричали за деревьями. – Отомстим за веру нашу! За Монолит!
— За Монолит!
И пять фигур в светлом камуфляже выскочили из укрытий. В этот момент Бычок пришел в себя и увидел парня с «гадюкой» наперевес. Ёся злобно щерился. И было так странно видеть взрослый оскал на его детской и доброй мордахе, что потрясенный Бычок снова потерял сознание, успев поймать промелькнувшую мысль: «Матереет щенок».
Монолитовцы дали дружный залп по безумцу, что стоял открыто и не прятался, но снова почему-то пули пролетели мимо. В ответ затявкала «гадюка» и два тела кувыркнулись в лесную подстилку, остальные попрятались. Ёся сменил магазин и обстрелял укрытия врагов.
Страха не было, злости тоже. Только два красных пятна на комбезе напарника. Монолитовцы не жалели патронов и на парня обрушился настоящий свинцовый ливень. Меняя рожок, он отстраненно почувствовал толчок в бедро, а секундой позже резануло бок. Он снова вскинул «гадюку» и успел заметить дымную полосу, прочертившую заросли. Раздался взрыв, и разорванные тела монолитовцев вперемежку с древесным крошевом и камнями разлетелись по лесу. Над головой затрещало, и на Ёсю свалилась толстая ветка. Теряя сознание, парень успел услышать задорный крик:
— Свобода вперед!


Сказ десятый. Военные склады.


Бычок стоял на пороге своего дома в Кислобздеевке и не решался войти. Он предчувствовал страшную расправу, ибо был пьян и забыл пригнать корову с пастбища. Дверь распахнулась. На пороге стояла его жена Варвара, дюжая женщина с русой косой и мощной грудью четвертого размера, предметом мечтаний всего мужского населения Кислобздеевки.
«Опять нажрался?» — грозно спросила она.
«Да я это… Я не хотел», — мялся Бычок.
Женщина сгребла Бычка за грудки и затрясла как пыльный коврик.
«Валера, ты меня лучше не огорчай! – гремела Варвара. – Валера… Валера…»
— Валера, сукин кот, очнись уже, хватит мычать, – настойчиво повторял кто-то и тормошил Бычка.
Сталкер открыл глаза и увидел обеспокоенную морду своего приятеля Ярика.
— Ну, вы бесы полосатые, меня напугали, – с облегчением сказал Яр. – Вот уж не ожидал, так не ожидал! И за каким бананом вас понесло к Выжигателю? Я думал вы на Ростке строем ходите и службу Долгу несете.
— Уза? – прохрипел Бычок.
— Не кипешуйте, бабуля – осклабился Яр. – В поряде твой шизанутый выкормыш. Ох, и везучий засранец! Если б не «Мамины бусы» у него в кармане, изрешетили бы как дуршлаг, отвечаю. А так ничего, уже ковыляет по базе и дебильными вопросами всех достает.
— Сколько я? – спросил Бычок.
— Двое суток, – серьезно ответил свободовец. – Я уж решил все, отбегался Бычок. Вам кстати несказанно повезло, что перед Выбросом монолитовцы попрятались. Вы нарвались лишь на одинокий патруль.
Дверь распахнулась.
— Дядька Яр, с кем это вы… Бычок! – заорал Ёся, подскакивая к койке.
— Какой он у тебя громкий, – поморщился Яр. – Тихо, юноша, не надо так волноваться. Берегите цветы своей селезенки.
Бычок улыбнулся и снова провалился в забытье.
***
Напарники сидели на бревне возле жилого барака и грелись на солнышке. Неподалеку, у костра гомонили веселые свободовцы, нанизывая на длинную арматурину куски мяса. Прошло уже около двух недель, как они приволокли полуживых Бычка и Ёсю на базу и спрятали от Выброса.
— Наверное, нам скоро предъявят счет, – сказал Бычок. – За лечение и кормежку.
— Ага, – жмурясь на солнце, откликнулся Ёся.
— И счет этот будет немаленьким, – продолжал Бычок. – Не зря же их снабженца зовут Скряга.
— Да, – сказал Ёся.
— Ты что не слушаешь? – рассердился Бычок. – Как расплачиваться будем? «Сало» не отдам, хоть режь! А остального не хватит.
— Да я уже вроде как договорился, – виновато сказал Ёся, – пока ты в отрубе валялся. Про «Сало» никому не сказал, конечно.
Бычок удивленно посмотрел на напарника.
— А что тогда? – тупо спросил он.
— Тут неподалеку, в одной деревеньке обосновался долговский отряд и сильно доставал патрули свободовцев, – начал Ёся.
— Воевать с Долгом? – завопил Бычок. – Ты спятил?
На них стали оглядываться.
— Да нет, – успокоил его парень. – Я отказался, конечно, хоть они и настаивали. А долговцы потом сами почему-то ушли. Тогда мне велели перебить кровососов, что доставали свободовские патрули в другой деревеньке.
— Бить кровососа из твоей пукалки? – снова возмутился Бычок. – Ты идиот?
— Ты не дослушал! – огрызнулся Ёся. – Я пошел в ту деревеньку, ходил полдня. Нашел три обглоданных собаками кровососа и два трупа в синем камуфляже.
— Наемники, – выдохнул Бычок.
Ёся кивнул.
— Я их обшманал и все ценное притащил Скряге. Про кровососов сказал, что это я их завалил. Скряга вроде поверил и засчитал. А потом дал новое задание. Сходить…
— В третью деревеньку, где наемники сильно достают свободовские патрули, – перебил Бычок.
— Откуда знаешь? – удивился Ёся.
— Твою мать! – выругался Бычок. – Сходил?
— Сходил. Только наемников там уже не было. Точнее были, но уже не наемники.
— А кто? – не понял Бычок.
— Кадавры.
— Охренеть! Контролер?
— Ага. Я такой подкрадываюсь, а он как начал орать, как начал лапами махать. И кадавры автоматами тоже машут, но не стреляют, потому что патронов нету. Я чуть в штаны не наложил! А потом вспомнил про Варварин щит. Подхожу к гаденышу и «гадюку» свою показываю. Извини за каламбур.
— Пристрелил?
— Не-а. Он затрясся и говорит человеческим голосом, типа не трогай меня, я тебе еще пригожусь. Все твои самые сокровенные мечты и фантазии исполню, только не стреляй.
— А ты?
— А я такой грозно – чем докажешь? И снова ствол ему в рожу. А он типа пойдем со мной, там много вкусного, и на водонапорную башню показывает. Я обернулся, а тут один зомбак меня прикладом по черепу угостил.
— Ну, ты дятел, Уза! А потом?
— А потом очнулся – ни контролера, ни кадавров, смылись сволочи. Ну, я к башне пошел.
— Зачем это?
— Что значит зачем? Контролер сказал, что там хабар.
— Мало ли что он сказал! Экий ты доверчивый, Уза!
— Так в том то и дело, что хабар там был.
— Да ладно!
— Ага. Залез я на самый верх башни, а там штучка такая синяя кочевряжится и СВДха лежит. И патроны к ней.
— Что кочевряжится? – переспросил Бычок.
— А вот.
Ёся открыл контейнер, и Бычок опознал «Пустышку».
— А винтовка где? – спросил он, когда Ёся убрал контейнер.
— Да вобщем подарил я ее, – промямлил парень, – Яру. Очень она ему приглянулась.
— Ты хоть представляешь, сколько она стоит? – завопил Бычок.
— Да и черт с ней, – с вызовом сказал Ёся. – Он нас вытащил из того леса и на горбу волок до базы со своими друзьями. Бегом, чтоб до Выброса успеть. Неужто я пожалею для него какую-то винтовку.
— Ты прав парень, – повинился Бычок. – Это у меня рефлексы дурные сработали.
Помолчали.
— Так что там с нашим счетом? – нарушил молчание Бычок.
Ёся широко улыбнулся.
— Аннулирован. А мы теперь почетные гости.
Бычок не ответил. Он пристально смотрел на двухэтажное здание, что служило резиденцией главе группировки «Свобода».
— Смотри, Уза, – изумленно сказал Бычок, – там долговцы стоят, или я спятил?
Ёся присмотрелся. Судя по его округлившимся глазам, рассудок Бычка был в порядке, и там действительно стояли долговцы. Три квада. Мирно так. И без оружия.
— Охренеть! – хором сказали сталкеры.
***
Через пару часов к ним подсел Яр.
— Дела, – протянул он.
— Чего там, дядька Яр? – заволновался Ёся.
— После крайнего Выброса открылись новые уровни, – ответил Яр, – Затон и Янов. Половина наших туда собрались. И Долг тоже. Вот и решили временно замириться ради такого случая.
— Ты тоже идешь? – спросил Бычок.
— А как же, – ухмыльнулся свободовец. – Я за любой кипеш, кроме голодовки.
Ёся посмотрел на приятеля.
— Не-а, – покачал головой Бычок. – И думать забудь!
— Ну, Бычок! – заныл Ёся так, что у сталкера заболели зубы.
— Ладно! – рявкнул Бычок. – Но если тебя пристрелят, жаловаться не прибегай!
— Интересно, как я это сделаю? – нахмурился Ёся.
Яр захохотал.
— Будет весело! – предсказал он.



Продолжение следует...