Карильон

Ах, этот старый карильон,
Трезвон, древних башенных часов.
Звучанье детства, дорогое воспоминание.
В Наукограде жил под Москвой
В поселке маленьком Лесной,
В не состоявшемся городе имени
Александра Степановича Попова.
Как было это далеко, как будто не со мной.
Нас в пионеры  с классом принимали
На Красной площади под бой Курантов.
На фотографию прошедших лет смотрю
Друзья живые, все, счастливые со мной,
Вот Жуф с трубой и Чуня с барабаном.
И почему то помню в этот майский день,
Пытался перепробовать московское мороженное всё
И заболел на следующий день ангиной.
Как будто вновь и вновь свой исполняют карийон,
Куранты башни Спасской Московского Кремля.
Идет сквозь годы, ежедневно, ежечасно –
Трезвон, расцвечивание душ колоколов.
 
Сквозь, двенадцать римских цифр, строй –
Шестиметрового диаметрально циферблата
Проходит, жизни путь, народ России свой.
Между рождениями человеческими,
Их взлётами, падениями звёздных судеб,
Покосившихся могил крестов.
Божественный язык гармонии  и совершенства
Ведёт увеличение значения числа.
Как просто это в нашем грешном мире,
До полноценного, звучного, государственного  хроматизма -
В виде смешения, близких,
Людских, диатонических структур и голосов.
«Это было при нас,
Это с нами вошло в поговорку».
Так о делах, совершенных русским народом,
Написал Борис Пастернак.
При  нынешней власти, ничего не летает,
По морям-океанам не ходит.
Только плывёт в карманы чиновников
Государства бюджет.
При  нынешней власти в России:
Слава Богу! Над Челябинской областью,
Самоликвидатор  боеголовки, ракеты сработал.
Правда, всей стране объявили, 
Что метеорит, никому не известный, упал.
Гудят колокола, звучит набат!
Мы снова пятимся назад,
Прощальным боем отдаём позиции,
Отступаем по всем направлениям.
Так было перед, Первой и второй Мировыми войнами,
 Ни где-то за границей, а у нас в России.
Ревут колокола по всей стране,
Штормами вторит, диатоника,
Из Баренцева моря.
Они ещё стучат! Они ещё живут!
Осколок у меня, размерами атомохода «Курск»,
В век остался, болит и не проходит.
И этот старый карильон, часов от братьев Бутеноп,
Кишки мне выворачивает
Изнанкою кладбищенской Наукограда,
Разбитых заводов корпусов, остовов заброшенных фабрик.
Как будто вновь и вновь,
Свой исполняют карильон
Куранты Башни Спасской Московского Кремля. 
Там в кинохрониках прошедших лет -
Подземная орбита не для нас!
Идёт трезвон в умах Великороссов.
Играет в расчётах Циолковского.
Звенит у Королёва в чертежах.
Разливается душой народной,
«Востоком», созданной ракетой.
И по дорожке красной, старой площади,
Улыбкой Гагарина летит.
С сердцами нашими, играя в унисон,
Шнурком космическим, от правого ботинка.
Ах, этот старый карильон,
Трезвон, древних башенных часов.
Она мелодия,  как стих во всем.
Как штука непонятная, простая человеческая память.
Мороженое до сих пор люблю.
Но почему то в детстве, там,
С друзьями у Кремлёвских стен
Оно казалось мне вкуснее.
                                                          
Март 2013г.
Леонид Сергеевич Кузнецов