Принесшему плохую весть...

Однажды президент Узбекистана Ислам Каримов в летнее утро решил прогуляться по окрестностям своей резиденции. Он тихо выскользнул из здания, незаметно миновав охрану, пошел по полям и дорогам, располагавшихся рядом. Никто его не видел, машины пролетали мимо, не обращая внимания на одиноко бредшего человека, а пасшиеся бараны и коровы, пролетавшие на небе птицы плевать хотели на того, кто более четверти века тиранил и деспотствовал в стране. Наслаждавшийся природой, Ислам Абдуганиевич почувствовал, что устал и решил отдохнуть. Он прилег на траву и уснул, совсем не зная, что находится на территории мазара, а в двух метрах от него уже расположены могилы.
Спал президент крепко и не слышал, как мимо проходил кладбищенский сторож. Естественно, он узнал в спящем главу государства, но побоялся подойти поближе, так как это было опасно – существующие порядки запрещали простым гражданам находится рядом с «Человеком, определившем эпоху», поскольку он, его честь, здоровье и безопасность находились под защитой закона и спецслужб. Кто пытался это сделать – быстро находил «приют» в тюрьме или на этом же кладбище.
— Вай-вай, Ислам-ака лежит на склепе! – испугался сторож и побежал в сторону махаллинского комитета. Там он сообщил, что увидел неподвижного президента, лежащего рядом с могилами.
Председатель махалкома побледнел и срочно позвонил в районный хокимият, сказав, что только что был обнаружен Каримов на могиле, без признаков жизни. Опешившей хоким, естественно, информировал вышестоящую инстанцию – главу областной администрации. Того чуть инфаркт не хватил. Он принял пилюлю и сделал звонок премьер-министру Шавкату Мирзияеву.
— Как? Ислам Абдуганиевич умер? – переспросил он, не веря словим ушам. Странное чувство его охватило – то ли облегчения, то ли растерянности, то ли радости. Трудно сказать, может, все сразу в одном флаконе!
— Мне сказал районный хоким, что нашли его тело на кладбище! – пояснил областной хоким. – Сами понимаете, живые там не лежат...
Тут Мирзияев стал шевелить мозгами. Ему стало ясно, что власть теперь переходит к нему. Но поскольку есть оппоненты, которые тоже хотят оттянуть на себя государственные ресурсы, в том числе управление страной, то нужно решительно браться за дело. Как говорил еще сто лет назад вождь мирового пролетариата Владимир Ульянов, нерешительность смерти подобно. Премьер звонит министру внутренних дел Матлюбову, который, как и сам Мирзияев, представляет интересы самаркандско-джизакского клана, и приказывает подтянуть милицейские батальоны к городу, ОМОНу и спецназу взять под контроль все государственные учреждения, банки, аэропорт, стратегически важные объекты. Мол, поскольку Каримов умер, то теперь он берет на себя ответственность за судьбу республики. «Да, арестуйте эту Гугушу, пока она не успела покинуть Узбекистан!» — с наслаждением говорит он, чувствуя, что момент сладкого мщения этой противной дочери диктатора наступил.
Матлюбов отвечает, что план «Пиночетчиллик», разработанный ранее секретными лицами, начинает действовать. Но он не догадывался, что все телефоны милиции и правительства давно прослушиваются СНБ. Ее глава Рустам Иноятов понимает, что смерть Каримова влечет за собой большие проблемы для Ташкентского клана, чьим представителем он является, и тогда звонит заместителю премьер-министра Рустаму Азимову, тоже выходцу из этой элиты.
— Ах, Абдуганиевич уже того? – переспрашивает он, мгновенно побледнев. – Точно? Не фигня какая-нибудь?
— Судя по информации наших врагов, то да. Самаркандцы, скорее всего, убили его и закопали на кладбище, — чеканит Иноятов. – Нам нужно принимать контрмеры, иначе мы все следом отправимся за шефом в иной мир. Уверяю вас, свободных мест на кладбище еще много.
— Поднимайте в ружье спецбригады, пограничникам закрыть границу, берите под контроль парламент, хокимияты, банки, телевидение! – приказывает Азимов, который давно готовился к правительственному перевороту, просто время подходящее не наступило. А тут события начались сами собой – как можно упускать такое выгодное состояние? – Я выступлю с заявлением, что назначен преемником – и пускай кто посмеет пикнуть мне в протест!
— А как же армия?
— Всех наших людей в Министерстве обороны и Министерстве по чрезвычайным ситуация запустить в операцию, нужно перетянуть на нашу сторону больше военных. А то ментов нам не одолеть – их в три раза больше наших сил!
Иноятов отвечает, что план «Черные полковники» начинает действовать. Пока главный безопасник страны включает рычаги мятежа и противодействия самаркандско-джизакскому клану, Азимов звонит Рашиджану Кадырову, генеральному прокурору и прямиком спрашивает:
— Рашиджан, ты за кого – за меня или за Мирзияева?
Тот не понимает:
— А в чем дело?
— Каримов сдох!
Прокурор меняется в лице:
— Ох-хо-хо… Рустам-ака, конечно, я… за вас!
— Если за меня, то пускай твои люди начнут арест всех ставленников Мирзияева и Матлюбова. Да, кстати, эту гламурную дуру арестовать — и в СИЗО!
— Это Гульнару Исламовну?
— Ну кого еще – конечно ее!
— Хоп булади, Рустам-ака!
В Ташкенте начался кошмар! Менты сцепились с безопасниками, идет стрельба, БТР палят из крупнокалиберных пулеметов, в городе баррикады. Народ прячется в подвалах. Мародеры грабят магазины. Горят перевернутые автобусы. Пикирующие самолеты от имени Азимова наносят бомбовые удары по зданию Олий Мажлиса, где в панике разбегаются депутаты, принимавшие закон, как нужно правильно петь гимн. А танки от имени Мирзияева расстреливают здание Сената, в котором сенаторы от страха накладывают штаны. Председатель Сената Собир Ильгизаров звонит спикеру парламента Дилдоре Ташходжаевой и интересуется, за кого она – за ташкентцев или самаркандцев, на что та отвечает, что ей плевать, она бежит в Европу, чтобы попросить политического убежища. Ильгизаров понимает, что ему тоже нужно собирать чемоданы. Министр иностранных дел Камилов сообщает, что он задерживается в США до установления ситуации, когда станет ясным, кто у власти; и если свои – он возвращается. Министр внешних экономических связей Эльяр Ганиев приказывает срочно перекачать оставшиеся в стране активы в западные банки на его личное имя. Само собой разумеется, остальные министры и главы госкомитетов, компаний, обществ заняты тем, чтобы сохранить свои финансы и собственность, быстрее вывезти за границу, пока их самих тут не шлепнули из ташкентцы или самаркандцы.
Тем временем Ислам Абдуганиевич просыпается, сладко растягивается и встает с травы. Он идет в сторону города, чтобы посмотреть на вечернюю столицу, и в недоумении оглядывается: везде рвут плакаты с его изображением, книги, написаненые им, горят на кострах, на улицах перестрелка между вахабитчиками и ментами, а безопасники режут оппозиционеров, которые стали требовать свободы и демократии. Из банка какие-то проходимцы таскают мешки с долларами, анархисты роют траншеи, а по телевизору Рустам Азимов торжественно читает декрет о власти. Конечно, его азимовской власти и о переходном правительстве. Призывает к подчинению, так как он — ставленник и преемник умершего президента. По другим каналам играет камерный оркестр по безвременно ушедшему Абдуганиевичу.
— Это что такое? – поражается Каримов. Он ловит такси и приказывает удивленному таксисту, который уже слышал весть о смерти президента, везти его в «Ок Сарай». «Боже мой, это же мертвец!» — восклицает мужик, но боится отказать. Раз уже трупы по городу бродят, то настал кердык этому свету, уж лучше не перечить – исполнить требование усопшего. Он везет Ислама Абдуганиевича в президентский дворец, тихо читая молитву.
Уже оттуда Ислам Абдуганиевич звонит всем и орет:
— Что произошло? Что в городе? Что за бардак? Что вы себе позволяете? Второй Андижан мне устроили?
— Как? Вы живы? – поражаются Азимов, Мирзияев, Иноятов, Матлюбов. Они в этот момент сидят в своих кабинетах за картой страны и отдают приказы по регионам своим людям, что и как им нужно делать.
— Конечно, идиоты! Я жив и буду жить назло всем врагам! Хайвонлар, что творится здесь? Я всего лишь прилег на траву поспать, а вы решили, что я отдал богу душу, сволочи такие?!
Тут все начинают оправдываться, мол, они не виноваты, все подстроено врагами, то есть «третьими силами», которые за рубежом – это Салай Мадаминов и его приспешники, возможно, Москва и Вашингтон, а также внутренние враги из числа диссидентов, независимых журналистов и правозащитников. «Нам пришлось наводить порядок, иначе Узбекистан распался бы», — заикаясь, говорит Азимов.
«Ислам Абдуганиевич, ваши враги хотели убить вашу семью, но мои милиционеры встали на защиту!» — дрожа от страха, врет Матлюбов.
Остальные тоже приводят доводы, что хотели мира и оставались верными Исламу Абдуганиевичу. В свою очередь, Каримов взял в руки ситуацию, подчинил себе все силовые структуры и подавил стихийный мятеж. Естественно, жители, которые прятались в подвалах от вакханалии, пострадали больше всего от репрессий, потому что они не исполнили гражданский долг – не встали на защиту истинной власти, то есть за Каримова.
Потом президент приказал провести расследование. И на следующий день генеральный прокурор доложил ему, что виновником является кладбищенский сторож, мол, это он распространил слухи о смерти главы государства. «Он – наймит зарубежных сил, давно готовился к государственному перевороту, даже деньги на десятки миллионов долларов получил от наших врагов», — сказал Кадыров.
— Да, как говорят на Востоке: принесшему плохую весть отрубают голову, — сердито произнес Ислам Абдуганиевич.
Его слова были восприняты буквально, и через час сторожа казнили.
И в Узбекистане воцарился порядок. Диктаторский, конечно. Опять плакаты на улицах, книги в школах и вузах, передачи о любимом вожде...
(27 марта 2013 года, Элгг)