Филипок.
ВаленкиЗатянувшееся ноябрьское бесснежье удивляло даже старожил.Морозный ветер высушил землю, пожухлую траву, бросал в окно обломанные веточки замёрзших деревьев, ждущих, как и люди, снега...
Колька каждое утро, проснувшись, выглядывал: не выпал снег? Сегодняшнее воскресное утро необычно ярко смотрело сквозь занавески.Прошлёпав босиком к окну, Колька ахнул — белое пушистое чудо укрыло всё вокруг!"Ура-а-а!!!" — закричал он, заставив вскочить с постели и сестрёнку.Хотя радость была короткой — вспомнил Колька, что дырявые танькины валенки, доставшиеся ему по наследству, мать отдала на починку дяде Боре… В чём идти топтать свежий снег? Танька уже собиралась на улицу, натягивая совершенно новые валеночки.
Постоял Колька у окна, завистливо глядя на сестру, лепившую снежок, и спустился на первый этаж барака к дяде Боре, с вестью о снеге, а заодно и узнать о судьбе валенок.
Дядя Боря, отец подружки-Верочки, готовился наложить последнюю заплатку на запятник валенка. Верочка радостно встретила Кольку: скоро обувка будет готова, пойдём бабу снежную лепить! Она без Кольки ведь никуда! Оба стали пытаться окунуться в действо подшивания.Как это было интересно! Дядя Боря, держа в руке катушку чёрных суровых ниток, зацепив один конец за гвоздик на подоконнике, многократным проходом от подоконника к дверям готовил толстую нить.Потом он брал кусок вара и натирал им то, что приготовил.Последней операцией, которую выполняла с гордостью Верочка, было натирание нитки мылом — чтоб скользила при прошивке! Когда нитка, называемая дратвой, готова, в ход идёт шило с крючочком.Дядя Боря, запустив одну руку с дратвой в нутро валенка, ловко цеплял там её за просунутый крючочек шила, вытаскивал наружу… Как зачарованный наблюдал Колька за тем, как превращаются дырявые валенки в красивые, с кожаными накладками.
Когда Колька с Верочкой вышли на улицу, там стоял визг детворы и красовалось несколько снеговиков.Раскрасневшаяся Танька с ровесником Петькой, то и дело согревающим дыханием свои озябшие без рукавиц руки, катали огромный ком, цепляющий вместе с новыми слоями снега землю.
— "Не надо до земли!"-закричал на ребят Колька, которому, почему-то, стало жаль открывающуюся землю… то ли снег испачканный было жаль...
Конечно, на "мелюзгу" никто не обращал внимания и, безрезультатно "покомандовав", Колька с Верочкой начали лепить свою, без единого кусочка земли, снежную бабу...
Филипок.
Как Колька ждал первого снега, так Танька ждала весны.Этой весны — особенно! Только и разговоров — скоро в школу! Это ведь последняя детсадовская весна, а за ней лето...
Побежали ручьи, неся бумажные кораблики детворы, вместе с тем приближая трепетную пору, ради которой готовился целый год центральный детсад.
Купленные учебники для первого класса вместе с карандашами сестра хранила в новеньком коричневом портфеле.Доступа к нему, тем более к содержимому, Кольке не было.Но как же воздержаться от соприкосновения с таинством? Колька украдкой пролистал все учебники сестры.Как они завораживали, как они пахли!.. Колька, листая эти волшебные книги(это тебе не книжки со сказками, это же ШКОЛЬНЫЕ УЧЕБНИКИ!), вдруг ощущал себя большим, важным, и не меньше Таньки ждал начала школы...
Наконец-то настал мучительно долго ожидаемый всеми день, когда разрываемая на части душа ребёнка металась от дорогого сердцу детсада до неиспытанного, влекущего новизной, школьного будущего, оказавшись на празднике перед парадным крыльцом школы...
Как красива была сестрёнка в своём коричневом форменном платьице с белым фартуком, огромными бантами, двумя косичками, стоящая на стуле и громко, с выражением, декламирующая стихи о грустной поре расставания с любимым детским садом! Колька стоял рядом, на всякий случай придерживая стул, гордо считая себя причастным к празднеству: он и стихи эти выучил раньше Таньки, подсказывая ей во время домашних репетиций, портфель пытался дотащить до школы(не дала сестра)...
Начались школьные будни Таньки.Каждый день приходил Колька встречать сестру, чтобы поучаствовать в переносе портфеля с волшебным содержимым, услышать о новом задании, а дома, высунув язык от усердия, повторять то, что делала Танька, только на обрывке бумажного листа, выводя плохозаточенным карандашом незамысловатые палочки.
Постоянногуляющего по крыльцу Кольку, дожидающегося звонка и вываливающуюся орущую толпу маленьких школьников спустя пару минут, прозвали Филипком.Колька знал про него-мама читала, и не обижался совсем.
Колька прогуливался по крыльцу, горделиво заложив руки за спину, не один.Почти всегда взбирались туда по каменным ступенькам козы, обдирая увядающие цветы в больших гипсовых вазах, стоящих рядом с фигурками, из гипса же, школьников, щедро осыпая вход святая святых шариками переработанных продуктов своего растительного питания.Колька, одержимый положением брата обучающейся, воинственно прогонял бродяжек, рискуя быть поддетым на грозное оружие прогоняемых, венчающее зеленоглазые бородатые головы.
Однажды на место изгнанных парнокопытных, кряхтя, помогая ручонками, забрался по ступенькам малыш полуторагодовалый, неизвестно как удравший от матери своей.Колька ревностно наблюдал за карапузом(Кольке-то целых четыре уже!), напустив важности на лицо.Малыш вдруг стал собирать в ладошку козьи шарики, а, набрав пригоршню, подошёл к напыщенному Филипку с вопросом:"Эта чо?" Колька, не задумываясь,-"Конфетки!" Радостно-удивлённо хмыкнув, малыш отправил содержимое пухлой ладошки… в ротик, надувая зелёно-грязные пузыри и размазывая их по мордашке под весёлый хохот Кольки...
Пробегающая мимо мама карапуза, увидев чадо, быстро поднялась на парадное, пальцем прочистила рот малышу, отшлёпала его, а Кольке с укором бросила:"А ещё Филипок...".Покрасневший Колька, понуро спустившись со ступенек, ушёл от школы, впервые с первого сентября не дождавшись звонка, вещающего об окончании последнего урока… Ему было стыдно…
- Автор: Юрий Хук, опубликовано 09 марта 2013
Комментарии