Настоящее прошлое

И лампа не горит.
И врут календари.
И если ты давно хотела что-то мне сказать,
То говори.
И где-то хлопнет дверь.
И дрогнут провода.
 Привет, мы будем счастливы теперь
И навсегда.
( А. Васильев).
 
Что такое верные решения? И часто ли они случаются в нашей жизни? Кто с полной уверенностью скажет «да» или «нет» прямо здесь и сейчас? Быть может знаки? Кто покажет тебе твое прошлое и перечислит все ошибки? Время не все может вылечить. А кое что наоборот болит все сильнее сквозь года. Так какие же из решений были правильными? Сомнения? Это естественно, но есть еще и спонтанность. На все найдется свой антоним. Разве же от этого легче? Так что же выбрать здесь и сейчас? Ведь вариантов несколько. Увы или к счастью, вопросы не всегда находят ответы, не всегда ответ может понравиться. Что такое дорога? Просто ли это путь, который нужно пройти  ногами шаг за шагом? Грунт, асфальт или камни? Неужели это лишь шаги? Только ритм, очередность? Не верится. На черно-белой фотографии не застывает душа, она не может просто идти по дороге, ее не вылечит время. Неужели сон – это бессмысленное видение? Но так часто люди бывают счастливы во сне и так редко наяву. Неужели мир – это всего лишь цифры? Нет, жизнь не может представлять собой длинную комбинацию чисел, символов. Всегда ли наши глаза видят то, что они видят? Всегда ли дождь – это плохо? Неужели все должны быть уверенны в своей нормальности? Неужели жизнь всего одна?
   Она шла по мокрому асфальту,  своим спонтанным решением расковыряла старую рану, которую так и не вылечило время. Совершенно точно, эта дорога была для нее чем-то большим. Ругала себя за неправильный поступок, но не хотела быть нормальной. Она не сделала точных выводов и не выстроила их по пунктам в абстракции, она не видела в себе цифр. Вспоминала сны, чтобы только не слышать собственных шагов. По ее лицу хлестали небесные капли, так и не раскрыла черный зонт. Все походило на черно-белый снимок, но она не застыла, продолжала идти. Сумка с тяжелым прошлым давила на плечо, но ведь это ее прошлое, не цифры. Не убило, сделало сильней. Она продолжала жить, не умерла. Пройдя этот путь, она многое поняла, старалась ни о чем не жалеть. Ее волосы свисали мокрыми сосульками, вся промокла насквозь. Не хотелось больше плакать, за нее это уже делало небо. Знала, что рана никогда не затянется, но ведь можно научиться жить с болью. И она жила. Бывало плохо, бывало и хорошо. Неправильное решение превратилось в неоспоримый факт. И Именно вся эта неправильность, то сумасшествие оставались для нее чем-то по-настоящему честным. Она переступила порог дома, вошла в квартиру и с тяжелым вздохом скинула с плеча небольшую дорожную сумку.  Теперь не было дождя. Хватит плакать.
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Глава 1
 
  Утро неумолимо наступало. За окном уже слышался шум автомобилей.  В парадной раздались чьи-то бесцеремонные  громкие шаги. Ноги неизвестного бежали вниз по лестнице, ужасно шаркая, словно мелкозернистая наждачная бумага поелозила по мозгам. ОН открыл глаза и тупо моргал, уставившись в потолок. Его жена мирно спала, рука ее покоилась на умеренно волосатой мужской груди. Светлые волосы на голове супруги запутались. ОН с любовью взглянул на молодую женщину. Рядом, в маленькой кроватке спал их сын. Ребенку было всего несколько месяцев. В комнате еще довольно темно, но он все же видел маленькое личико безмятежно спящего младенца. « Так почему же я не сплю?» — пронзила мысль. ОН не хотел признаваться себе в этом, не хотел быть честным с собой. За всю ночь ему так и не удалось вздремнуть. ОН знал, с чего все началось.
 Уже через час нужно подниматься и устраивать сборы на работу, которая ему совершенно не нравилась. Снова не получилось сдержать некую долю сожалений и даже капельку воспоминаний. Недержание чувств? Он помнил себя иного, совершенно иного. Как много он передумал, столько всего пытался  понять, постичь. Эти времена прошли, они слишком тесно были связаны с тем, в чем не хотел себе признаваться. Этот листок из прошлого он должен был давно вырвать, скомкать, выбросить и идти дальше, ощущая свободу, не беспокоясь за судьбу бесполезной макулатуры. ОН пытался это сделать, покалечил несчастную страничку и почти уже вырвал, но не смог завершить дело. В итоге аккуратно сложил кусочек прошлого и спрятал в очень дальний ящик, надеясь, что это больше никогда не потревожит его покой. А вот теперь, когда жизнь вроде бы стала нормальной, как у всех, именно это сдавливало грудь, именно этот несуществующий бумажный листок лег на него тяжким грузом. Сначала решил, что это просто некая ностальгия, которой время от времени страдают многие люди обоего пола. ОН решил, что не стоит напрягаться, это быстро пробежит мимо и реальность заявит о своих правах. Он не нервничал. НО шло время, и ничего не менялось, становилось только хуже. А вот теперь, он как последний идиот ждал момента, когда сможет подумать об этом, пофантазировать, остаться наедине с собой. Затем его посетила еще одна здравая и вполне логичная мысль. Быть может, он просто устал? Много всего навалилось за последние годы. Да, он познал великое счастье, счастье супружества и отцовства, но вместе с тем все это сопровождалось не менее великими стрессами. Получалось, что он психологически возвращался к тому безмятежному времени, когда совершенно не был связан  такими серьезными обязательствами.
«Это просто страхи. Просто страхи» — успокаивал сам себя и твердо верил в то, что скоро это прекратиться, и в один прекрасный момент от просто уснет, обнимая теплое тело жены. Как мог, старался не вспоминать  многочисленных событий тех дней и молил Бога, чтобы это не отразилось на его семейной жизни. Поняв, что еще чуть- чуть и в голове вновь начнут всплывать образы прошлого, он резко принял сидячее положение. Рука супруги как-то сама скатилась вниз и остановилась на самом интересном месте. Тут он понял, чем можно спастись от мыслей. Его пальцы скользнули под атласную ночную рубашку любимой женщины. Чувствуя эти манипуляции, она тихонько застонала. Его мозг наконец-то перекрыло, и теперь он желал лишь одного.
— Ты чего это хулиганишь? – с улыбкой, тихо сказала сонная женщина.
 ОН молчал, продолжая настойчиво добиваться своего. Осторожно ласкал ее грудь и, не теряя времени зря, стянул с нее трусики.
— Только тихо – прошептала она сквозь порывистое дыхание.
 Все было хорошо, даже очень хорошо. Такого удовольствия он давно не получал, главным образом потому, что занятия сексом резко сократились с недавнего времени, оно и понятно – работа, ребенок, дом. ОН был на грани взрыва и поэтому сосредоточился, чтобы вовремя вытащить член, не время для еще одного ребенка. НО внезапно поймал себя на ужасной мысли. Понял, что видит перед собой то самое прошлое, те скулы, руки, глаза. Оказалось помнил абсолютно все. Неосознанно он отскочил от перепуганной партнерши, как Шер-Хан от «красного цветка».
-Что с тобой? – не понимала женщина. ОН тяжело дышал и давился собственным дыханием, во рту пересохло. ОН не знал, что сказать.
-Спи – по его лицу побежали капли пота.
— Нет уж, будь добр, объясни почему шарахаешься от собственной жены, как черт от ладана?
  Мгновение тишины.
— Не знаю, родная. Мне нужен отдых, я совсем заработался, в постоянном напряжении. Наверное это сказывается.
 Женщина недоверчиво прищурила серо-голубые глаза, а потом поцеловала его в губы. В его сознании всплыли очертанья тех прошлых губ. И каким только чудом он все это помнил?
«Ну вот, это вмешивается в мою жизнь, оно уже воздействует на нее».
  Отяжелевшие ступни сами несли к станции метро. В голове замешалась взрывная каша. Все же он старался успокоить себя, решительно не хотел верить, что такая мелочь может разрушить счастье.
  Все вокруг давило, прессовало. Рабочая рутина никогда не доставляла особого удовольствия, но сегодня  предстоит настоящая пытка. Сделав себе такой не радужный прогноз, он подошел к большому административному зданию, где ему приходилось зарабатывать деньги.
  Весь день вертелся, как заведенный. Казалось, это поможет от дурных раздумий, но к вечеру он поймал себя на том, что спасается от резинового времени именно воспоминаниями. ОН безвольно рухнул на кожаный стул и ослабил галстук. Его красивое лицо казалось растерянным. Темные брови изогнулись, светло- карие глаза помрачнели. ОН взъерошил и без того растрепанные волосы, цвета коньяка. Выбритое лицо раздражало, хотелось отпустить бороду всем назло, но в этом случае его просто не пустят в офис. Чертов костюм он с удовольствием заменил бы на джинсы и свободную футболку, а ботинки, сдавливающие пальцы ног, выбросил бы в мусорный контейнер и пошел босиком по теплым камням, завернув до колен штанины. Слушал бы ветер,  представлял, что умеет летать, как тогда, в те времена. Многотонный выдох сопровождался дикими сожалениями. Хотелось вытащить мозг из черепной коробки, прочистить ершиком, хорошенько продуть и засунуть обратно. Только вряд ли один лишь мозг был в этом повинен.
 
 
 
Глава 2
 
 
   Ясная погода скорее всего порадовала в тот день множество людей. Высокий молодой человек как-то вяло переходил мост. Его небрежная походка обращала на себя внимание со стороны слабого пола, да только он этого не замечал. Вокруг шумело все, но это ничего не значило. ОН как раз шел через полосатый участок дороги, когда под нервное мигание зеленого подул какой-то странный свежий ветер. ОН не принес молодому человеку значительных неудобств, лишь разметал шевелюру. Парень сгреб в ладонь нечесаную челку и вернул ее на место. Еще одно дуновение, человек повернул голову направо. У одинокой скамейки, на другой стороне широкой улицы, стояла неясная с первого взгляда фигура. ОН замедлил шаг. Движение транспорта смазывало ее еще больше. Все, что он смог заметить, так это потревоженные все тем же  ветром длинные волосы девушки. В ее руке дымилась сигарета. ОН смотрел на нее, а она нет. Глаз ее увидеть не мог, их закрывали  круглые темные очки в тонкой металлической оправе. Казалось, взглядом она выслеживала недолгий путь клубящегося дыма. Вряд ли ее интересовала непрекращающаяся суета. Этот большой муравейник явно находился не на ее территории. Остановился посреди тротуара и, не отрываясь, следил за каждым движением этой загадочной барышни. Он не мог объяснить себе в тот момент, что именно привлекло его. На протяжении всей жизни, он периодически задавал себе этот вопрос. Странно, но никто вокруг и не подозревал, что она совершенно особенная.
Прикончив сигарету, она быстро выбросила окурок, взяла в руки гитару в чехле, которая за секунду до этого отдыхала на скамейке. ПО противоположной стороне улицы она направилась в противоположную сторону. Ему пришлось снова переходить через дорогу. Догнать ее оказалось делом совершенно непростым, но подсознание приказывало следовать за ней и ни в коем случае не отступать с выбранного пути. Ведь это не просто дорога. Несколько раз она исчезала с поля зрения, затерявшись в глупой толпе. В конце концов, ему удалось поймать след удаляющейся загадки и не упустить из виду. Ему казалось, что она призрак, нечто бестелесное  и неуловимое. Здравый смысл говорил, как всегда здраво. Парень подумал, что сошел с ума, но ноги сами несли вперед, сердце отказывалось возвращаться к прежнему. ОН напрочь забыл куда шел и зачем, до того, как заметил ее силуэт. Все это выпало из головы, как что-то ненужное, неважное. Наконец он протянул руку и схватил ее предплечье. Получилось грубовато. Она обернулась и уставилась на возмутителя спокойствия. Какое-то время они вот так стояли и смотрели друг на друга, храня абсолютное молчание. Его сердце бешено колотилось, ноги наполнились ватой, а голова соломой. Толпа будто исчезла. Мало того, исчез даже город. Они стояли в белизне и вглядывались в себя.
— Мы знакомы? – не очень приветливым тоном сказала она.
-Нет, то есть… – он не знал, что сказать – Нам необходимо сделать это.
-Что?!  — возмутилась девушка, хотя на губах появилась чуть заметная улыбка.
— Мы должны познакомиться. Как вас зовут? – он готов был провалиться сквозь землю. Нелепая ситуация, нелепый идиот. За каким-то чертом он все еще держал ее за руку.
— Я не скажу. И вашего имени мне не надо. Исчерпывающе надеюсь? – улыбнувшись, произнесла незнакомка.
-Ну хорошо, тогда давайте немного погуляем по городу. Я вас очень прошу. Мы будем ходить по людным местам, чтобы вы не боялись. Если откажете, сейчас же сброшусь с моста.
-Да мост низкий, ничего с вами не станет, искупаетесь только. А от людей меня и так уже тошнит.
-Я и не собирался умирать, просто сказал, что сброшусь с моста.
 Она тихо засмеялась, эти звуки очень понравились ему, захотелось услышать полноценный смех.
-И почему мне так везет на сумасшедших? – задала она вопрос неизвестно кому. – У меня что на лбу написано несмываемыми чернилами « Всех ненормальных, милости прошу»?
-ЭЭ, я не сумасшедший.
-Это лозунг всех сумасшедших! – голос приятно ласкал слух, что бы она ни говорила, пусть бы это был невообразимый мат. – А я, пожалуй, соглашусь. – последовала неожиданная фраза.
-Правда? – воодушевился он – Я так рад!
 ОН осторожно снял с плеча незнакомки инструмент и понес его сам.
-Вы не против, если я возьму вас за руку? – его голос был и несмелым и настойчивым одновременно, это подкупало. Растрепанные волосы, простая одежда, очаровательная улыбка.
-Знаешь, очень некомфортно, когда «выкают», давай без этого.
-Простите, то есть прости.
  Его голос каким-то необъяснимым образом действовал на нее, будто кто-то перебирал  ее волосы пальцами и читал красивую сказку. Она устала называть саму себя дурой на всем протяжении этого странного незапланированного разговора.
— Я разрешаю взять мою руку.
  НА его слегка обросшем лице появилась радостная улыбка. ОН прикоснулся к ее тонким пальцам, и по всему телу прокатила дрожь.
 Какое-то время они молчали, видимо вели внутренние монологи о неправильности опрометчивых поступков.
— Мне кажется у тебя есть какая-то проблема. Трепещущая проблема. Почему ты молчишь об этом? – он все пытался разглядеть ее глаза сквозь черное стекло, но никак не мог.
Она рассмеялась, наконец-то. ОН не знал что лучше, слушать ее смех или думать о причине такой бурной реакции.
-Да я тебя в первый раз в жизни вижу. Давай не будем об этом, проблемы есть у всех. Поговорим о еде.
— О еде?
-Да, какое твое любимое блюдо? – ее голос мягким бархатом проникал в его уши и превращался в удовольствие. ОН никак не мог понять, что именно так притянуло его. НО каким-то непостижимым образом каждое ее движение, каждая черта, каждый изгиб, все в ней звало поближе.
— Я люблю оливье. – сказал он первое, что пришло в голову.
— Значит, ты и Новый год любишь, а если любишь этот праздник, значит, веришь в чудеса. Если веришь в чудеса, значит не такой банальный, а это хорошо.
-НЕ смею спорить – с ухмылкой отозвался он – а что предпочитаешь ты?
-Я предпочитаю ничего о себе не говорить. Не хочу, чтобы какой-то незнакомец меня анализировал.
 ОН разочарованно опустил голову и посмотрел на свои ноги.
-Еще я люблю выходные дни. – почему-то признался он. – Ну, знаешь, такие настоящие выходные.
— Согласна. Это здорово. Только обидно, когда в выходной нужно заниматься делами или в гости кто-нибудь придет, считай, что день потерян.
— Я тоже думаю, что в свободный день лучше всего просто расслабиться, но вот моя девушка…
-У тебя есть девушка? – она посмеялась, но на самом деле было не смешно.
Его словно водой холодной окатило. Как он мог забыть? Укол совести, который тут же прошел, стоило ему поднять глаза и посмотреть на губы странной девушки.
-ДА.
 Наступила более чем неловкая пауза.
— « Но вот моя девушка» — это были твои последние слова.
-Ах, да – он смутился и теперь не мог поймать нить разговора. – Она… она всегда встает рано, будит меня и находит целую кучу дел. – он и сам не заметил, как вдруг растрепал о себе незнакомому человеку.
— И так всегда? –вкрадчиво поинтересовалась.
-Абсолютно. А ты? У тебя есть парень?
-Не надейся. Я кажется уже предупредила, что ты ничего обо мне не узнаешь.
-Тогда я стану следить за тобой.
-Надеюсь, это шутка.
-Надейся – издевательски усмехнулся он.
-Знаешь, ты меня немного пугаешь.
-Прости, не хотел. – он посмотрел на нее как-то исподлобья, улыбаясь при этом, как младенец. На лбу собрались смешные морщины.
-Нет, нет, это ничего, мне это даже нравится. Всегда приятно соприкоснуться с безумием, ощущаешь себя какой-то особенной. – она слегка поджала плечи. Этот жест показался ему самым прекрасным и милым, что он когда- либо видел за свою еще не очень долгую жизнь. ОН никак не мог понять причин, такой перемены в себе. К своему сожалению он принял то, что здесь доказательства и не требовались.
— Тебе так хочется стать особенной?
Она не ответила, лишь посмотрела на приятное лицо сумасшедшего. « Ты и есть особенная» — подумал он.
-Пора идти – спокойно сообщила она.
-Уже? – его глаза расширились – Это плохо. МЫ должны встретиться еще раз.
-Нет – отрезала она и резко выдернула свою руку из его теплой ладони – Этого не будет.
 Фраза далась нелегко, совсем не это хотелось произнести.
-НО почему? – в его голосе было столько отчаянья. Казалось, солнце разбилось в небе и попадало осколками.
-Я не могу об этом. Мне  правда пора. – схватила кофр, он отчаянно думал, как бы остановить это наваждение. Как воздух необходима еще хотя бы одна встреча, необходимо прикоснуться еще раз.
-Покажи мне глаза. Я должен их увидеть.
— НЕ могу. – все повторяла она.
-Частица «не» мне надоела.
  Рука сама потянулась к ее лицу, пальцы проворно стянули с носа очки. Он увидел красивые, не очень большие глаза, по-кошачьи желто-зеленые. Это коварное болото затянуло его, вобрало в себя без остатка. Потеряв дар речи, он не мог оторваться от этого лица. Не сразу заметил уже бледную, иссиня охровую гематому. ОН провел подушечками пальцев по синяку, на лице читался гнев без адреса. Она будто застыла, прикосновение парализовало, боялась приблизиться и потерять голову. Одновременно мучил стыд, совсем не хотелось показывать повреждения. Пристал его запах, действующий как легкий наркотик.
-Кто это сделал? – он неотрывно смотрел ей в глаза и вновь схватил ее кисть. Он напряг челюсть от все нарастающей злобы.
-Не расскажу! – крикнула она. Отобрала у наглеца очки и незамедлительно спрятала побои. Ей жутко не хотелось уходить и, чтобы отдернуть руку, пришлось приложить немало моральных усилий.
-Прошу, не ходи за мной.
ОН ничего не ответил. Совершенно неожиданно притянул ее к себе. Сжал в объятьях, не давая девушке времени на какую-либо реакцию. ОН жадно впился в ее слегка пухлые губы. ПО ее телу растеклась будоражащая волна, из носа шумными пучками вырывался воздух. Его язык был смел, не смогла воспротивиться. Душа застонала, и этот стон вырвался наружу. ЕЕ ноги ослабли и покосились, но он крепко держал незнакомку. ОН чувствовал, с каким неистовым желанием и огнем она ответила на движения его губ. Проклятые очки мешали, и он с большим нетерпением снял их. Голову окончательно затмило, земля поплыла под ногами. Люди, видимо, вовсю глазели на неприличную сцену, но этим двоим было по-барабану. Огромным усилием воли она оборвала поцелуй и, ни секунды не мешкая, помчалась прочь. ОН не посмел снова гнаться за ней. Возможно, было бы легче почувствовать на небритой щеке звонкую пощечину, может, одарила бы взглядом, полным ненависти. НО ничего этого не было. Она просто ушла. И даже ни разу не обернулась.
 
 
 
 
Глава 3
  Опасения оказались небеспочвенными. Выбросить из головы образ прошлого  оказалось чем-то невозможным. Ни в чем не повинная супруга все чаще терпела  грубые, нервные ответы на бесконечные вопросы. Вся их некогда счастливая семейная жизнь теперь состояла из двух монохромных полос. Полоса ссор и полоса примирений. Во время мировых соглашений жена говорила, что раньше не замечала за ним такого. А он всякий раз извинялся и ссылался на все на свете. Только правды сказать не мог. Почему с ним вдруг произошло все это? Неужели он и впрямь сумасшедший, раз не в силах контролировать себя? Он испытывал боль, стыд, злость и угрызения совести.
В свой выходной день, он как всегда хотел лишь одного – отдыха. НО в этот раз они должны были принимать гостей. С  самого утра жена хлопотала на кухне, параллельно предпринимая попытки привести жилище в порядок. Ему казалось, что и так везде чисто, но у нее видимо было свое мнение на этот счет. Старался не попадаться ей на глаза, сидел с сыном в гостиной и потягивал холодненькое светлое пиво из запотевшей коричневой бутылочки. Мальчик лет пяти воодушевленно болтал с отцом, рисуя цветными карандашами в альбоме.
-Ты собираешься мне помогать? – с неприкрытой претензией в голосе женщина материализовалась в дверной проеме.
-У меня выходной – спокойно ответил он, пытаясь скрыть раздражение.
ЕЕ глаза слегка увеличились, раньше она от своего подкаблучника не слышала подобных речей. Когда они с сестрой и подругами устраивали себе маленькие девичники, она часто слышала это слово из их уст в адрес своего благоверного. Она не расстраивалась этому, наоборот испытывала гордость. Не каждая женщина могла бы похвастаться тем, что муж у нее на коротком поводке.
— Разве это значит, что ты должен вот  так безразлично сидеть,  потягивать пивко, прямо с утра к тому же?! – ее голос задрожал.
 ОН насторожился, потому что не хотел, чтобы дело дошло до крокодильих слез. Решил не лезть на рожон.
-Ах, хорошо, скажи, что я должен сделать.
-Ты ведь знаешь, моя сестра приезжает, у меня все должно блестеть!
— Да, милая, я все прекрасно понимаю – слукавил он – НО ведь и мне нужен отдых. А ты вечно планируешь на выходные какие-то дела.
— А когда же их делать? – искренне удивилась она.
 Он обреченно вздохнул, понял, что понимания не добиться мирным способом, а ругаться и портить себе настрой окончательно, не было ни малейшего желания.
 Безусловно, давным-давно пора приземляться, выбросить на помойку весь этот романтический бред, не совместимые с реальностью мечты о гармонии и любви. О том, что дома можно подурачиться, повеселиться, поспать, не обращая внимания на непрекращающиеся дела. Просто расслабиться. А где еще, как ни дома? Невозможно всю жизнь прожить держа руки по швам. Такие люди в конце концов превращаются в нечто среднее между человеком и бесчувственным монстром. Всю свою жизнь он жил мечтами и фантазиями, быть может, стоит прекратить? С прискорбием он понял, что в его мире больше нет того, чем он дорожил и дышал однажды. Эта цепь из невеселых мыслей снова привела его к мечтам. На этот раз он ушел дальше обычного. Рисуя в воображении сексуальные бесстыдства, он порезал палец кухонным ножом. НЕ сразу пришло осознание действительности, зато теперь он мог замотать палец бинтом и ничего не делать. Возможно, он мог бы встретиться с приятелями в баре, но их разговоры удручали его. Это вечные темы: спорт, телки, пиво и остальные «крутости», которых ему было не понять. Ему иногда хотелось стать таким же, как и все. ОН даже предпринимал какие-то попытки, но это всегда заканчивалось неудачей. Сколько волка ни корми…. .
    Он и сам не знал, почему именно тогда принял это сумасшедшее решение, оно теперь казалось чем-то неизбежным. Каким-то элементом того механизма, что судьба выстроила сама,  не спрашивая. Это случилось ночью, его терзали сны. Раз он даже подскочил и вскрикнул, переполошив все семейство. Сны путались между собой, и лишь один из них предстал так четко, что стало страшно.
   Попал в неизвестный старый город. Брел по незнакомым узким улицам. Дома больше походили на избушки, обмазанные чем-то белым. Трущобы. Неприятные запахи, душно. Вокруг стоял шум из тысяч людских голосов. Он не понимал речи, но по интонации множества невидимок понял, что это обычные житейские разговоры, он их не мог. Решил не останавливаться. Чем дальше вглубь трущоб он заходил, тем тише становились люди, вскоре их голоса превратились в неприятное жужжание, а еще через мгновение он понял, что это просто назойливая муха уселась на его плече. Отогнав от себя насекомое, он понял, что заблудился и теперь не найти дороги обратно. Сумерки накрывали жалкие строения, и души его тоже коснулось черное крыло страха. Вдруг послышалось чье-то странное пение… ОН сделал шаг, а потом остановился, чтобы подумать, а стоит ли продолжать путь? Решил идти, любопытство перебороло все остальное. Пение вело его. Оно не было красивым, скорее наоборот. Оно пугало, и куда его только черт дернул? Позже сетчатку глаза потревожил дрожащий свет. ОН шел из маленького окна. Захотелось проверить, что там творится. ПО максимуму бесшумно он подкрался к окну и заглянул внутрь. В маленькой  комнате стоял стол и стул. На столе танцевал огонь свечи. На стуле сидел черт, в руках он держал круглое зеркало, он пел. Увидев нежданного гостя в отражении, существо резко повернуло к окну кошмарную рогатую голову. Любопытный упал на землю, его сердце бешено колотилось. В ту же секунду в голове прозвучала одна фраза, существо пропело эти слова по настоящему зловеще:
— Найди ее и все узнай!
 После чего черт расхохотался, как сам сатана. Лежа на пыльной земле, он услышал, как тот танцует. Копыта нечисти с характерным звуком стучали по деревянному полу. ОН чувствовал запрелый запах черной шерсти. Снова проснувшись в холодном поту, он принял решение: найти ее и все узнать.
  Первое о чем он подумал это всемирная сеть. Поиски длились не так уж и долго. Вскоре  он мог видеть на экране совсем чужое и в тоже время необъяснимо родное лицо. Фотография была нечеткая и скорее всего старая, но несмотря на это, все в нем забурлило, как в бутылке с газированной водой.  Кинув волнительный взгляд на заветные пиксели, он уже не мог оторваться. Сердцебиение заложило уши, когда он набирал текст. Сообщение получилось неуклюжее и слишком обычное. Ответа не последовало. В течении нескольких долгих дней он то и дело заглядывал в ящик, в надежде прочесть хоть одно слово. Уже начал ругать себя за то, что не обдумал хорошенько письмо, не подобрал нужных слов. НО она дала о себе знать. Когда это произошло, земля ушла из-под ног, горло сдавило что-то сладостное, но с тоже время мучительное. Разум кричал:
-Не пиши! Не пиши!
А сердце без умолку твердило:
-Пиши, пиши!
 Только кто мог сказать наверняка, что в груди у него не сидел маленький чертик и не отбивал ритм копытцами?
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Глава 4
Наконец-то счастье. ЕЕ богатая на приключения жизнь все же прибилась к относительно тихой гавани. Теперь она мать, хоть и одинокая. Глубина всех переживаний устрашала, но плохое, к счастью, забывается, оставляя таки горькое послевкусие. Теперь она многое поняла, многое вынесла для себя из всех этих злоключений и не только. Уроки не прошли даром. О прошлом вспоминать вслух она не любила, да и не могла, даже наедине с собой не всегда находила столько мужества. Ошибок было предостаточно, случалось многое, но жалеть об этом было бы глупо. Лишь один образ сверлил душу, словно инструмент стоматолога. Всякий раз, закрывая глаза в минуты задумчивости, она видела одни и те же черты, которые обязана была забыть. Преступление против самой себя. Те губы, что говорили, улыбались или страстно целовали, те глаза, что смеялись и грустили, то тепло, нежность и конечно же боль. Она научилась держать себя под контролем и воспринимала эти неотчетливые видения, как нечто до дурости нелепое. Все было так, пока не случился обвал. Принципиально не искала связи с прошлой жизнью, рождение ребенка стало для нее нулевым километром, где жизнь делилась надвое. НО видимо барьер был недостаточно крепким. Мир рухнул, когда глаза пробежались по двум скудным строчкам, что он написал ей будто из милости. Навернулись слезы. Более недели она не решалась ответить, измучила себя до предела. Не подозревала, что настолько слаба. Она сидела у компьютера, нервно стуча по столу изгрызенными пальцами. Плохая привычка возвращалась, когда нервное напряжение зашкаливало. В итоге эти самые неспокойные пальцы забегали по клавишам. Она не уставала бранить себя за это, но потом подумала, что легче всего вбить себе в голову, что в этом нет ничего особенного, люди ежедневно тысячами находят старых знакомых в сети, дело обыденное.
Ответа она ждала также долго, понимая, что и ему, наверное, не просто ковырять старые раны. По-прошествие времени обиды почти не осталось, тупо держать на кого-то зло годами. Все же дождалась. Старалась отвечать сдержанно, без лишних эмоций, что неплохо удавалось из гордости. ОН тоже был немногословен, но все же какой-то информацией поделился. Схема стандартная. Семья, ребенок, работа. Что можно сказать на это? Ничего. Она и не говорила, ограничиваясь лишь дежурными, ни к чему не обязывающими фразами, которых терпеть не могла. ЕЕ устраивала тихая жизнь — сын, которому она дарила свою любовь, тишина книжного магазина, где она могла спрятаться даже от самой себя. Ей казалось, что все двери той «нехорошей» жизни, давно заперты, и замки заржавели настолько, что и ключом не открыть. НО стоило появиться незначительному сквозняку, как одна из дверей жалобно скрипнула, отворилась настежь и пропустила ветер прошлого на волю, который раздулся по венам, словно запоздавшая на целую жизнь новость. Это продолжалось несколько месяцев. Сухая переписка, не имеющая под собой никакого смысла. Она надеялась, что он прекратит, поняв, что подруга дней его суровых стала самым скучным и занудным в мире человеком. НО нет. Она и сама могла сто раз поставить точку, но сколько ни пыталась – тщетно. ОТ осознания его присутсвия в настоящем времени ей становилось только хуже. Раньше она думала о нем, как о чем-то давно пережитом, как будто он инородная энергия, которая уже давно исчезла. Теперь воспоминания просачивались с воздухом через поры, это мучило ее.
  В один из вечеров, она как всегда возвращалась домой. Впервые за долгое время чувствовала себя относительно спокойной и умиротворенной. Мысли о сыне, о веселом выходном дне теплым молоком разлились по внутренностям. Завтра она весь день проведет с любимым маленьким человеком. Эти нежные думы возвращали на землю, в уютную атмосферу семейного счастья.
 Войдя в прихожую, она вновь увидела в отражении свое немного уставшее лицо. Ей казалось, оно потеряло свою свежесть и было угнетено проблемами прошлого и настоящего. ЕЕ тело после рождения ребенка изменилось, ей не нравились эти метаморфозы, но на самом деле в этом было какое-то свое необъяснимое очарование. С годами ей все чаще казалось, что женщина по- настоящему раскрывается, только исполнив свой природный долг.  ПО крайней мере, так хотелось думать. Статус  матери-одиночки не слишком ее парил, а точнее наоборот, ей было лестно, что такое счастье принадлежит только ей одной. Это одновременно и прекрасно и жутко эгоистично. Ребенок стал смыслом жизни. О его биологическом отце и вспоминать не хотела.  А когда какой-нибудь не очень тактичный и не совсем адекватный человек ( какие встречаются на каждом шагу) задавал ей не очень корректный вопрос о папаше малыша, она почти физически ощущала рези в желудке и подступающий к горлу блевотный ком. Вместе с рождением сына, она выкинула это никчемное существо из своей жизни.
 Постояв несколько мгновений у зеркала, она чуть слышно вздохнула, взъерошила волосы и села на скамеечку, чтобы скинуть с себя обувь. Послышался звонкий голосок маленького мальчика. Его резвые ножки застучали по полу. Малыш мчался к маме, он смеялся и был безумно рад ее видеть, как еще никто и никогда. Ему нужно было лишь ее присутствие, только от этого на маленькой спинке вырастали маленькие крылышки. На ее лице зажглась улыбка, она обняла сына и стала говорить ему приятные слова.  Возможно, эта идиллия продолжалась бы и дальше, но  электрический свет, льющийся из дверного проема, загородила объемная тень немолодой женщины. Домашний халат, на лице читалось недовольство.
-Привет, мам. – как можно доброжелательнее сказала молодая мать, все еще обнимавшая источник своей неземной радости. Тепло, сходившее от тельца сына будто не давало выхода отрицательным эмоциям, блокировало любой негатив.
 Женщина вместо ответа тяжело вздохнула и скрылась на кухне. Поужинать спокойно не удалось, мамаша снова была в ударе.
— Я не могу каждый день оставаться с твоим ребенком. Должна же у меня быть какая-то личная жизнь?
— Мама, я все понимаю, но пока нет другого выхода. Я благодарна тебе.
  — Ему уже три года, а я все время слышу одну и ту же фразу. – женщина грозно сдвинула брови.
— Я не имею возможности нанять няню, а в детский сад нужно заплатить немало, сама знаешь. Я говорю одно и тоже, потому что у тебя только одна тема для разговора. Почему я должна это делать?
-Вот об этом то и речь. – вкрадчиво произнесла рассердившаяся дама. – Найди другую работу.
-Я ведь искала.
— Работай по профессии.
— Не хочу, это идиотская профессия, а те места где работают такие люди, больше напоминают клубки змей или осиные ульи, как тебе угодно.
— Ничего, я сама работала в коллективе ни один год, не умерла же! – голос повысился, ничего хорошего в этом не было.
— Одно только это слово вызывает во мне рвотные спазмы. Видимо поэтому ты стала такой. Хотя кому нужны причины?
-Ты всегда так! – она говорила еще громче, с агрессией в голосе. На прелестном, смуглом лице мальчика появились предпосылки слез.
  — Может перестанешь орать!? – она разозлилась, никто не смеет причинять вред ее мальчику.
— У всех моих знакомых, у всех родственников дети, как дети, но ты же!
-Знаешь, я тоже от тебя не в восторге, иначе не сбежала бы из дома в шестнадцать лет. НО ты никуда от меня не денешься. Знаешь, жизнь многому научила, в том числе и подлости. Это твой долг заботиться о внуке  и только попробуй сказать что-нибудь против или хоть как-то обидеть его. Я тут же раззвоню эту новость по всей родне и твоим тупым друзьям! – Она замолчала, но не потому что кончились слова, а потому что очень удивилась себе. Никогда раньше, как бы ни раздражала мать, она не позволяла себе подобных речей, да еще в такой эмоциональной окраске. Конфуцианством конечно не страдала никогда, но и смелостью особой не выделялась. И что случилось теперь? Каким-то несуществующим задним мозгом она понимала, что все тесно связанно с ним, с тем, что он вновь появился в ее жизни. Она по- своему любила свою мать, но ни разу с самого рождения не была с ней согласна, а когда услышала из уст казалось бы самого родного человека слово « аборт», тут же поняла, что согласия им не достичь никогда.
  Немолодая женщина какое-то время злилась, это читалось по ее круглому лицу, но потом все резко поменялось. ДО нее дошел смысл неожиданного монолога ее дочери. Против она ничего не могла сказать, потому что очень сильно и бесповоротно зависела от общественного мнения. Как и многие люди, она совершала эту ошибку. Всю жизнь она тряслась о том, чтобы о ней не подумали плохо, а если для этого был реальный повод, она всеми силами пыталась сохранить свои тайны. Нетрудно догадаться, что для нее значила дочь, превратившаяся в мать-одиночку. Дочурка прекрасно знала из чего сделана ее мать, видимо поэтому ей и удалось так быстро поймать весомый довод для того, чтобы удержать родительницу в ежовых рукавицах. Другого выхода не было. После этого разговора мать изрядно подобрела. Несмотря на то, что эта доброта была искусственной, жить стало гораздо легче. Она и думать забыла о том, чтобы тыкать дочь и осыпать претензиями. Молодая мать сама все о себе знала, ей не нужны лекции. В конце концов, не так мало она и зарабатывала, на жизнь хватало. Она очень надеялась на то, что в один прекрасный момент ее повысят, потому что до одури любила книги, чувствовала себя среди них, как в сказке и ей совсем бы не хотелось менять род занятий из-за каких-то паршивых денег.
  Как и предполагалось, выходной выдался замечательный. Мама уехала к себе еще с вечера, заниматься своей личной жизнью, что почему-то не считалось зазорным. Весь день ребенок мог провести в  компании родного и любимого человека. Их маленькая семья составляла центр вселенной. Ничего нет важнее, ничего нет приятнее. Прогулки, покупки, мультфильмы, завтрак, обед и ужин, веселый смех, кувыркания, подвижные, громкие игры – все это было чем-то волшебным и настоящим. Только после того, как малыш сытый и довольный мирно уснул под чтение сказки про кота в сапогах, она включила компьютер. Уже несколько дней она не получала от него никаких посланий. По этому поводу испытывала смешанные чувства.  С одной стороны ей совсем не хотелось вновь соприкасаться с давно прожитым, а с другой присутствовало некое острое желание получить хоть крохотный его кусочек. Устав от смятения, она вошла в почту. Среди нескольких ненужных писем заблудилось  и то самое, которое она желала и не желала получить. Прочитав его, она некоторое время не могла прийти в себя, настолько неожиданным оказалось содержание, насколько роковым иногда бывает комбинация обычных букв.
 
 
 
 
 
 
Глава 5
 
 
   Все эти заморочки граничили с безумием. Надеялся, что потеряет к ней всякий интерес, начав переписку. Надеялся, что докатился до такого состояния только лишь потому, что эта женщина являлась неким загадочным существом, манящим своей неприкосновенностью и тем, что он мог невесть что себе нафантазировать, используя ее воображаемую телесную оболочку. НО наделся он зря. Не тут-то было. Ждал каждое ее скудное послание, как некую небесную благодать, то, без чего жить невозможно. Ему неистово хотелось покончить с этим бесовским наваждением. В порыве чувств и еще бог знает чего, предложил ей встречу. Необдуманно, глупо, жалко – именно так. И теперь откинувшись на спинку стула, он не мог даже моргнуть. Лишне говорить, как казнил себя, но с другой стороны клин клином вышибают. А вдруг это поможет навсегда очиститься от ее гнетущего присутствия? С облегчением он понял, что его не волнуют подробности ее личной жизни. Даже то, что она стала матерью не вызывало никаких мало мальски значительных эмоций. ОН пекся лишь о себе, о своем счастливом будущем, ему страстно хотелось избавиться от груза.
Каждый день он общался с десятками скучных людей, из последних сил убеждая себя, что так оно и должно быть, что вот она – взрослая жизнь. Из его дней и вечеров ушел юмор, а ведь когда-то он и сам любил пошутить, и друзья характеризовались эпитетами    «заводной» или «безбашенный».   Внезапно перед глазами вполне отчетливо стали менять друг друга казалось бы давно забытые смешные картинки, связанные все с той же разъедающей его изнутри личностью слабого пола.
  Они никогда не признавались друг другу в любви, какое –то время не знали имен, но вот посмеяться без какой-либо заторможенности или неловкости – это пожалуйста. На его красивом лице появилась нежелательная мечтательная улыбка. ОН хотел ее снять и спрятать, но не получалось.
 Тот вечер был пропитан особенностью. Лютая, неудержимая зима бушевала за окном небольшой комнатки. Они были бедны и счастливы. Бутылка недорогого вина, одна свеча, пачка сигарет и китайская лапша быстрого приготовления — вот все, что было в их распоряжении. Его глаза горели, как от дозы не очень качественного алкоголя, так и от всепоглощающей влюбленности. В помещении почти так же холодно, как и  снаружи. Они рыскали по улице в поисках пустых пластиковых бутылок, смеясь, как сумасшедшие. Наполнили тару горячей водой из- под крана, обложились «грелками» и оттаивали, прижавшись друг к другу. Он прильнул к ее губам и ни за что уже их не отпустил. Нежные прикосновения чередовались с довольно нахальными. Слова «стеснение» не существовало. Переплетение тел и конечностей, слившиеся губы, мерцающие, подвижные тени на стене с пожелтевшими от времени обоями « в цветочек». Стало жарко. Он вонзался в нее словно перед смертью, словно  был готов умереть от удовольствия.
После они долго лежали, закинув друг на друга ноги, и смеялись. Обнаружилась старая колода карт, и она, нахлобучив на голову трусы, прикинулась гадалкой. Рассказала много интересных «фактов» из прошлого. Напророчила вполне реалистичное будущее. Так оказалось, что в прошлой жизни он был некрасивой одноногой шлюхой, жил в грязном, бедном районе старого Лондона. Еще одна прошлая жизнь сделала из него импресарио. Смысл этого слова обоим был не очень понятен, зато смешно. В будущем его ожидала служба в фитнесс клубе, где ему придется днями напролет скакать у большого зеркала в обтягивающих лосинах и бесконечно подкачивать ягодицы. В конце концов, пятая точка станет такой твердой, что попав под машину, он испортит бедному водителю его четырехколесное имущество, да и сам шофер пострадает. В общем, благодаря такому нелицеприятному курьезу  он попадет в тюрьму, а она будет носить ему гели для подтяжки кожи и автозагар. Во всей этой истории был один весомый плюс. В местах не столь отдаленных никто бы не посмел надругаться над горе фитнесс тренером, вследствие его каменных мышц на заднице. ОН смеялся до слез, а она продолжала сыпать пророчествами, одно глупей другого. Это делалось с серьезным лицом, она задумчиво вглядывалась в ничего не говорящие карты. Не раскололась даже на секунду, что жутко заводило. Тогда он смотрел на нее сквозь слезы счастья, и налюбоваться не мог. Эти темно-русые длинные волосы, которые так эротично прикрывали небольшую грудь красивой округлой формы. Изящная ручка с коротко остриженными ногтями, никакого маникюра, никаких слоев лака. Прекрасное лицо без макияжа и ее удивительный запах, не разбавленный даже каплей парфюма. Все в ней было естественным и честным. Боже, как же он скучал по этой сумасбродности, как он скучал по ней, и как ненавидел себя за это.
  Больше месяца он ждал ответа, изгрыз все карандаши и ручки в чертовом офисе. Уже разуверился, что вообще когда-либо дождется. Надежда разобраться с этим неосознанным преследованием гасла раз и навсегда, что порой доводило до исступления. Отношения с женой все хуже и хуже, он хотел спасти брак, что бы ни случилось. Появилась мысль, что может быть оно и к лучшему, нет ответа, нет и поводов для беспокойства. Рассосется, уляжется, забудется, в конце концов. НО все же он помнил о ней, помнил ее драные джинсы, ее потрепанные кеды и растянутые футболки. Это так мило, никакой фальши, без обмана. Она предстала перед ним такой, какой являлась на самом деле, быть может поэтому не получалось оставить ее, бросить далеко в прошлом. И вот он вновь на работе, вновь на износе, вновь мысли о бороде, и будто по заказу буквы появились на экране. Их было много, но смысл послания один – «да».
 
 
 
Глава 6
  Разве можно смотреть в окно без грусти? Особенно  если это  окно в вагоне поезда, а поезд этот хочет увезти тебя туда, где тебя никто не ждет. И зачем только она согласилась? Какая жуткая сила завладела ею в тот злосчастный момент? Несинхронные капли стекали по стеклу, а на душе так сиротливо, что хотелось завыть вместе со скрежещущими звуками железнодорожного транспорта. Быть может, если бы она не выпила в тот вечер, все могло бы продолжаться по обкатанному, безопасному сценарию. Позже дождь хлестал по небольшому окну прокуренного тамбура, а движение и ветер уносили прозрачные капли резко в сторону. Сменялись люди, кто-то даже что-то ей говорил, но обращать на это внимание было все равно что совершить самоубийство. Она по привычке следила за дымом, который клубами вырывался из сигареты. Одновременно смотрела на зелено-коричневые смазанные полосы внешнего мира, экран показывал только это. До назначенного пункта оставалось не так много пути, а она все не могла себя оправдать. Чем ближе нес ее этот странный поезд, тем хуже она к себе относилась.
В этом городе не была давно, с тех самых пор. Почти все время она думала, как виновата перед сыном, о том, что зря соврала маме. Книжная конференция «Путь просвещения» — надо же было такое ляпнуть. Теперь отправлялась в «командировку», после которой ее еще к тому же должны повысить в должности. Вся эта ложь была вроде обязательной, кроме вранья насчет повышения. И зачем только упомянула об этом? Этот вопрос оставался без ответа, как и многие другие. Она и боялась страшной встречи, расстраиваясь, что это неминуемо произойдет в ближайшее время, и ждала ее, изнемогая от нетерпения и любопытства. Взяла в дорогу несколько книг, обещающих увлекательное путешествие, но так и не притронулась к ним. Это заставляло задуматься еще сильнее. Не узнавала себя. Напряженно потирая пальцами разрывающийся лоб и выпуская очередную порцию дыма, она не нашла для себя ничего лучше, как удариться в воспоминания. Вряд ли это успокоило ее растревоженную душу, но белее ничем не могла спастись от все возрастающего чувства вины.
  Поздняя осень. На улице темно и сыро. Шквалистый ветер и мелкий дождь, зарядивший еще с утра, делали тот темный вечер окончательно неприятным. Она шла по парку, в руке полупустая бутылка водки. На душе скребли все кошки мира. Затуманенное алкоголем сознание заставляло слезы выкатываться из остекленевших глаз. Листья под ногами почти превратились в труху, она вообще не хотела видеть окружающий мир. Порядком устала снова и снова прокручивать в голове эту ситуацию. Что же стряслось? И ладно бы это была какая-нибудь сумасшедшая ссора, с битьем посуды, пощечинами, рыданием и жутким матом. Все оказалось много хуже. Он отдалился. Перестал разговаривать, стал где-то пропадать. Возможно была другая женщина или он разлюбил. Быть может что-то щелкнуло в его голове и она перестала его интересовать, и он понял, как был слеп и глуп, связавшись с этой нелюбимой женщиной. Все было бы лучше неведения.
 Мокрая листва устрашающе поблескивала в тусклом свете редких фонарей. Этот свет делал движение крошечных капель видимыми, а она ничего не хотела видеть. Негромкий звук дождя вновь и вновь ковырял и без того свежую болячку. Если бы только знать в чем проблема, возможно и решение найдется. Она пыталась разузнать все напрямую, но он будто не видел и не слышал ее, будто человек вдруг взял и превратился в невидимку. Пыталась найти причину самостоятельно, но вместо этого нашла в себе целую кучу огрех, что только больше все усугубило. Дошла до «ручки».
Поразительно невкусная жидкость снова разволновалась в бутылке, она зажмурилась, запрокинула голову и сделала еще один «огненный» глоток. Изо всех сил пыталась сдержать рвотный порыв. Волосы прилипли к лицу, как будто лишний раз хотели напомнить ей, как она слаба и несчастна. Промокла насквозь и уже не знала точно, сколько часов вот так бродит, не имея направления. Достав из кармана увлажненную пачку сигарет, она чиркнула зажигалкой. Ей не хотелось останавливаться, но идти тоже уже не могла. Потеряла равновесие, упала на колени, грязь вперемешку с мертвыми листьями. Вдруг, к звуку дождя и ее собственным жалким всхлипыванием прибавился еще один посторонний шум. Она поняла, что это шаги. Охватил леденящий ужас, протрезвела мгновенно. Прекрасно понимала, что ничего хорошего эти шаги предвещать не могли. Сердце замерло, еще одна нервная затяжка, пепел загорелся оранжевым, пелена дыма вырвалась из дрожащего рта потенциальной жертвы. В памяти вдруг всплыли все заметки, телевизионные репортажи и просто вымышленные истории о нападениях. Она с ужасом поняла, что такое случается сплошь и рядом, и это не является чем-то из области фантастики. Фонарь светил ему в спину, лица не видела. Зловещий темный силуэт очень громко дышал, ей казалось, что мерзавец улыбается. Рука его срослась с небольшим, но от этого не менее страшным ножом, учитывая то, что и пилочкой для ногтей при желании можно искалечить и даже убить.
Было бы глупо сказать, что ей стало уже все равно, что жизнь потеряла для нее смысл. Все вышло как раз наоборот. По мере приближения опасности, она словно в замедленной съемке все больше и больше понимала, что отчаянно хочет жить, и что вся эта проблема с парнем – сущая ерунда. Осознав это, она вскочила на ноги, швырнула в сторону проклятую бутылку и ринулась проч. Пыталась бежать так быстро, как только представлялось возможным. ОН бежал за ней и рычал, словно зверь. Она обернулась буквально на секунду.
Столько раз смотрела фильмы, где какая-нибудь героиня в самый ответственный момент падает и подворачивает ногу. Постоянно удивлялась этой тупости и злилась на чертову девку, по вине которой ранили или даже убили симпатичного главного героя. А тут сама совершила  такую же глупость, только вот героя не было рядом, а только лишь маньяк.
Он быстро нагнал жертву и с размаху ударил чертову тварь по лицу, она вскрикнула. Нужно было быстро заткнуть ее поганый рот, пока ее крики кто-нибудь не услышал.
  Получив внушительный удар, она чуть было ни отключилась, но последним усилием воли не позволила себе такой роскоши. У отморозка была припасена веревка, видимо он не первый день высматривал вот такую заблудшую овцу.
  — Только пикни, прирежу – сказал отвратительный голос, он завязывал руки своей жертве. Она закрыла глаза, полные слез и вспомнила их первый поцелуй. Какая нежная тогда была погода, какое необычное счастье. Вспомнила его лицо в тот день, его смех. Вдруг поняла, что они никогда не признавались друг другу в любви. Ни разу никто из них не сказал « я тебя люблю». Хотя что могло быть проще? Другому она это говорила, а ему нет. Грубые лапы нетерпеливо стаскивали с нее джинсы, он со злостью перевернул ее на живот и судорожно принялся расстегивать ремень, вжикнула молния. Она уже ничего не видела и не слышала, она ненавидела себя, ненавидела за все на свете. Не понимала, как сможет жить после этого. Ощутила груз тяжелого тела на себе. ОН оскорблял ее, видимо без этого не мог возбудиться, сыпал нецензурной бранью и терся о ее ягодицы своим обмякшим членом. Снова рвотный позыв. Ненавидела себя еще сильней, ненавидела так люто, но не хотела умирать.
Глухой звук, хрип из глотки насильника и возможно даже извращенного убийцы. Его тело стало еще тяжелее, но он заткнулся, перестал тереться и дышать ей прямо в ухо. Несостоявшаяся жертва пыталась скинуть с себя бесчувственную тушу.
-Урооод!!! – истошный крик, его крик, это точно он. На мгновение она подумала, что выдала желаемое за действительное. Воображение разыгралось, подстегнутое страхом и шоком. Несколько секунд она переубеждала себя, но, проморгавшись и вернув часть рассудка на нужное место, она с непередаваемым облегчением поняла, что все и в самом деле так. Будто поверила вновь в чудеса, будто жестокая сказка ожила. Он здесь, и он спас ее. Какое-то время была не способна выразить какие бы то ни было эмоции, но потом из глаз хлынули живущие своей жизнью слезы, а из груди вдруг вырвались наружу сдавленные рыдания вперемешку с криками. Трясущимися руками он развязал веревку, трясущимся голосом он все повторял:
— Дурочка, дурочка.
 Схватил ее в охапку, прижал к себе до боли, стал покрывать выпачканное в грязи лицо торопливыми, опаздывающими поцелуями. Она не могла остановить рыдания.
 По дороге домой он ни на секунду не выпускал женской руки. ОТ мысли, что он мог потерять ее навсегда, даже стошнило. Почему вел себя, как последний ублюдок? Потому что сам совершил ошибку? Значит надо было наоборот под гнетом вины выполнять каждое желание любимой девушки, а не отодвигать ее, как надоевший шкаф.
-Что с тобой? – шепнула она. Нога болела, но она не хотела жаловаться.
-Не скажу.
-Ну и ладно. Спасибо тебе.
-Это тебе спасибо.
  
 
 
 

Глава 7
 
 
 
   Поезд запаздывал. ОН стоял на перроне, в руке держал небольшой букет цветов. Чувствовал себя полным идиотом. Где-то в его сознании теплилась надежда, что она не приедет. С ужасом он понял, что даже не отрицает возможности крушения поезда. Но с другой стороны необходимо разобраться с проблемой, именно для этого она и приглашена. Хотелось верить в то, что увидев ее, возможно очень подурневшую после рождения ребенка, он со спокойной душой вернется  к своей семье, протоптанной прежней жизни. По единственному фото в сети он не мог сделать никаких выводов, картинка явно была старая, из чего сам собой напрашивался вывод, что она просто постыдилась выкладывать свое изображение себя нынешней. Нервничал и малодушничал до тех пор, пока противный пронзительный голос из динамиков ни начал вещать. Номер поезда и номер платформы, он вот-вот прибудет. В ушах заухало сердцебиение, ладони вспотели, лоб увлажнился, а перед глазами легкий туман. Словно не до конца осознавая своих действий и мотивов, он медленно зашагал в нужном направлении.
  Осталось несколько минут. Она не отрывала глаз от окна, делая вид, что слушает, о чем говорят соседи по купе. На самом же деле ею завладело сильнейшее волнение. Глаза пересыхали от того, что забывали моргать, она лихорадочно обгрызала омертвевшую кожу вокруг ногтей. Хотелось вновь сбегать в тамбур и покурить напоследок, но времени уже не оставалось. Неминуемо настал тот момент, когда со скрипом, очень медленно, изображение в окне остановилось, являя собой шумный, суетный вокзал. Надеялась, может он забыл или передумал, тогда она могла бы просто поменять обратный билет и сегодня же отправиться домой. Специально не стала глазеть наружу. Казалось, увидь она его раньше времени, сердце не выдержит или случится еще что-нибудь неприятное, типа падения в обморок. Вдохнув побольше прелого воздуха, который каким-то чудом еще оставался в вагоне, она нерешительно шагнула вперед. На плече висела небольшая дорожная сумка и больше никакого груза, кроме  тяжелой гири на сердце.
  Увидев ее, реальную, из плоти и крови, у него перехватило дыхание. Она конечно изменилась, но он был просто вынужден признать свое полное поражение. Не то что не подурнела, а стала еще прекрасней, еще привлекательнее. Тело ее и правда приобрело немного иные формы, соблазнительные, округлые, женственные. Она приблизилась, не дыша, он почувствовал запах ее нагретой кожи. Несколько секунд они просто смотрели друг на друга, ни звука. Наконец она поднялась на цыпочках, слегка приобняла его теплую шею, поцеловала колючую щеку мягкими и пухлыми губами. Закрыл глаза, этих мгновений хватило, чтобы понять – он пропал.
-Здравствуй, это мне? – она опустила глаза и посмотрела на жалкий букетик.   В горле пересохло, он не мог ответить, лишь бегал глазами по ее красивому лицу. Эта смущенная улыбка, слегка порозовевшие щеки, притягательные скулы. Волосы были убраны в пучок, поэтому он успел рассмотреть даже небольшие, аккуратные ушки. Услышав давно забытый голос, который стал еще глубже и мягче, и вовсе растерял все мысли.
-Здравствуй – тихо и не очень решительно произнес он – Давай сумку.
  Они шли молча. Ей хотелось провалиться сквозь землю или сбежать. НО сумка у него, а там все деньги и документы. Она не знала, с какой целью он пригласил ее, может быть просто по- дружески, по старой памяти так сказать, а может быть совсем по другой причине, но сейчас он отвернулся, молчал и был чернее тучи. ОН был зол. Зол на двух людей – на себя и на нее. На себя за то, что  едва увидев этот фантом прошлого, едва почувствовав на себе невинные прикосновения нежного шелка ее кожи и губ, он уже почти потерял рассудок. И что же делать дальше? Вся ставка была на то что увидев ее, он поймет, что ничего к ней не чувствует, а получилось все совсем не так. Ее он ненавидел за то, что она все- таки приехала, да еще и манила его к себе каждой клеткой своего тела и души. Чертова женщина! Он не хотел испытывать к ней эту давно забытую нежность, эту страсть. Он вообще ничего не хотел к ней испытывать, даже ненависти.
Шел к стоянке такси, не оборачиваясь, боялся, что не сдержится и задушит или покалечит ее, но еще больше он боялся, что вдруг обнимет ее и поцелует. Все также молча они уселись в пыльный салон машины.
— Мы могли бы поехать на электричке, но думаю, тебя и так уже тошнит от железной дороги – буркнул он.
  Она заглянула в его лицо, смогла прочесть некий негатив, многое ее смущало во всей сложившейся ситуации. Она боялась.
 От ее взгляда он чуть не заплакал. Почему она это делает? Почему так смотрит?
-Куда мы едем, могу поинтересоваться?  — наконец выдавила она.
-Дача, ты должна помнить, мы там бывали.
 Сам сказал, а в голове целая буря воспоминаний, связанных с этим местом и с этой женщиной.
— Ах, да. Надеюсь ты не собираешься знакомить меня со своей женой.
-Нет – он улыбнулся, но сердце будто покарябал коготь совести. – Дача в плачевном состоянии, она туда не сунется, пока не будет удобств. А ты, насколько я помню, привыкла к экстремальным условиям.
  Она отвернулась и принялась наблюдать за дорогой. Трудно описать все ее разочарование. Но только лишь тогда она смогла задать себе вопрос: « А чего ты ждала?».
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Глава 8
 
  Кругом зелень. Лес, трава, река. Дом и правда не в самом лучшем виде, но ее это сейчас меньше всего волновало.
-Может быть, мы зря это затеяли? Мне не поздно уехать. – отважилась она наконец произнести это с мольбой в голосе.
Перед глазами то и дело мелькало личико сына.  Он не сразу ответил на это,  стоял к ней спиной, все еще сжимая в руке ручку дорожной сумки. Он думал о том, как лучше поступить. Отпустить ее домой? Заманчиво. Но это не поможет справиться с наваждением. Более того – он чувствовал в себе некую жгучую энергию, которая только все усугубила. Вновь чувства боролись с разумом. Росла уверенность в том, что  выпустив ее из рук сейчас, он так и будет страдать до конца своих дней. Только теперь будет знать, что она была рядом, совсем рядом, а он  упустил ее из вида. Остаться с ней? А как же угрызения совести? Это сожрет его, уничтожит.
 Он обернулся, в его глазах словно замасленная жидкость переливалась похоть вперемешку с ненавистью. Это напугало растерявшуюся женщину, она отпрянула и сделала несколько шагов назад.
-Никуда ты не поедешь.
 Она прищурила глаз, что-то было в его голосе, что-то странное. Ее глаза расширились, и появилась в них паника, брови поползли вверх. Он почуял исходящий страх, это вызвало еще одну волну  необоснованной ненависти, сомнений и нестерпимого желания.
  Выбросив в сторону чертову сумку, он сделал несколько стремительных шагов, резко схватил ее за руку и прижал к себе. Она вскрикнула. Он не дал ей времени, просто обхватил ее губы своими. Он делал это жадно и страстно, а она не могла не ответить тем же. Из глубин стали вырываться томные, словно спущенные с цепи стоны. Ее руки безвольно свесились, а все тело будто обмякло. Она забыла, как дышать, так крепко он сжал ее в своих объятьях. Его запах вскружил голову. Как давно она не ощущала мужчину, уже давно забыла, что это такое. Нетерпеливо он стянул с нее футболку и в впопыхах разорвал застежку лифчика. Его в меру грубые руки опустились на чуть увеличившуюся с тех пор женскую грудь. От этих прикосновений испарились в огне желания последние остатки разума. Они рухнули на пол. Принялся судорожно стягивать с себя джинсы. Она оставалась в юбке, поэтому он не нашел более быстрого решения, нежели просто стянуть с нее трусики, а юбку  задрать и оставить в покое. Он хотел быстрее, ни на секунду больше не мог оттягивать этот сладостный момент. Она и не думала, что может так возбудиться за такое короткое время. Буквально изнемогая от этого забытого чувства, она извивалась и глазами умоляла его не тянуть. Когда поняла, что момент настал, и почувствовала горячую тугую плоть, резко подалась вперед, чтобы без остатка вобрать в себя блаженство. Изо рта пучками вырывался шумный воздух, тела покрылись крупными  каплями вожделенного пота. Он уже рычал, прибавляя в темпе. Она вдруг закатила глаза, напрягла тело, каждую мышцу, до предела и будто натянутая пружина слетела с катушек. Забилась в мокром экстазе, беззащитно постанывая. Он вскрикнул,  на какое-то мгновение тело его превратилось в камень. Она чувствовала в себе волну за волной, но застыла. Он размяк, рухнул на ее влажную нежную грудь. Они глубоко дышали, лучи дневного солнца блестели на коже. Успокоившись, он встал. Не сказал ни слова, оделся, вышел на крыльцо и закурил. Она провожала его взглядом. Потом сделала тоже самое. Она вдруг вспомнила, какой приятной может быть сигарета после секса. Сейчас ее не интересовало его странное поведение, пренебрежение и особенно молчание. Фейерверк разбуженных гормонов зашкаливал и не давал думать о чем-то,  кроме собственного удовлетворения.
  Заметила во дворе наскоро сколоченный душ, с большой нагретой бочкой наверху и немедля направилась туда, прихватив маленькое полотенце. ОН смотрел ей в след, казалось, стало легче. Но почему же тогда он никак не мог оторвать бесстыжих глаз от удаляющейся фигуры?  Почему ему хотелось крикнуть: «Нет, не уходи! Давай помолчим еще немного!»? Он был счастлив и ненавидел за это весь мир. Весь мир и ее.
 Вскоре она вернулась мокрая и посвежевшая, слегка нагнулась и принялась вытирать волосы. Он сидел на старом продавленном кресле и старался не смотреть в ее сторону.
-Знаешь, я устала, покажи где я могу лечь поспать. – она говорила осторожно, потому что боялась неадекватной реакции. А его раздражал и притягивал этот страх. Он стиснул челюсть, поднялся с кресла и прошел налево по коридору. Весь дом требовал капитального ремонта, поэтому от их шагов половицы стали издавать громкие беспомощные скрипы. Он отворил двери и жестом пригласил гостью войти. Глаз не поднимал. Не остался с ней, пошел и снова уселся в кресло, снова закурил.
  ОН не хотел признаваться себе в том, что не зря мучился, что и в самом деле она дорога сердцу, иначе он не помнил бы о ней спустя годы. Не хотел понимать, что рядом с ней он настоящий, подлинный, голый и свободный. Что все это время он пытался глубоко запрятать свои чувства и какое-то время ему это неплохо удавалось. Он сидел в одних трусах и глубоко дышал. Только теперь вспомнил, что послужило толчком, что разбудило в нем муки прошлого. Песня. Он ехал в метро на работу. То утро всплыло в памяти, словно это случилось вчера. Рядом сидел парень,  в ушах наушники. Видимо он думал, что окружающие не слышат, как орет музыка в  маленьких динамиках, но это было далеко не так. Это была именно та песня. Это случилось с ними первый раз, самый первый раз вдвоем. Вечеринка в квартире друга, он пригласил ее. Только что расстался со своей девушкой, ныне женой, и на душе все еще оставался неприятный осадок. Расставание получилось шумным, долгим и изнурительным. Они выпили и осмелели. Это было также  как теперь, также страстно и открыто. От безысходности в нем проснулось подростковое желание перерезать себе вены. Конечно, он знал, что многие мужья изменяют своим женам. Но  ведь он не изменил, он продал душу, забыв обо всем.
Последовав примеру этой одновременно чужой и родной женщины, он принял душ, надеялся смыть с себя напряжение. Прохладные капли стекали по крепкому телу, уничтожили запах недавней безудержной страсти. Войдя в дом, он еще какое-то время колебался, но потом решительно прошел по коридору и тихо открыл дверь обшарпанной спальни.
  Она спала. Так мирно и тихо, казалось, ее ничего не тревожило. Задернула старые, пыльные шторы, разделась и уснула, запутавшись в простыне. Она зажала ткань между ног, и он мог видеть лишь часть ее тела. Одну ногу, плавный изгиб бедра и впадину талии. Руки она сложила под голову и предплечьем закрыла грудь, виднелась лишь сомкнутая ложбинка. ЕЕ по- прежнему длинные волосы разметались по подушке.
  Почти бесшумно он вышел и достал из своего рюкзака фотоаппарат, который зачем-то взял с собой. Снова проник в комнату, где слышалось ее тихое дыхание. Сделал несколько кадров, с разных ракурсов. Потом спрятал фотоаппарат в тумбочку у кровати и с шумом сглотнул накопившуюся слюну. Осторожно, чтобы не разбудить, он лег рядом. Она все же немного встревожилась и пошевелилась, почесала нос и положила руку на бок, обнажив тем самым красивую грудь. Он не мог оторвать глаз от ее сосков. Не выдержав, провел рукой по ее волосам, обхватил ладонью грудь, которая была не слишком большой, но и в достаточно крупной мужской руке помещалась не целиком. По его телу пробежала сладкая дрожь, глаза увлажнились. Откинув ее руку, он провел по бедру. Снова растревожил сон, она повернулась на другой бок. На этот раз он видел ее спину, красивую татуировку на пояснице, которую только что заметил. Это был небольшой рисунок, изображавший дракона в полете. Ее округлые ягодицы были прекрасны, гладки и выпуклы. Он потрогал их, испытывая такое напряжение, какого за последние годы и не припомнит. Не удержавшись и окончательно забывшись, он сжал ее кожу, она проснулась.
Действовал решительно, что дико ее заводило.  Сгреб в охапку, принялся неистово ласкать все ее тело. От этих манипуляций, она вновь не могла ни о чем думать, кроме совокупления. Он не мог ею насытиться, ему хотелось охватить каждый квадратный миллиметр ее площади. Наконец, закончив свои сумасшедшие ласки, он быстро и несдержанно вошел в нее. Перехватило дыхание у обоих. Они делали это вновь и вновь, пока совсем не выбились из сил и ни уснули крепким, сытым сном. Во сне он обнимал ее, не отпускал. За все это время они не сказали друг другу и слова.
 
 
 
 
 
 
Глава 9
 
  Разбудил шум грозы. Глубокая ночь. Она вскочила, почувствовав, как по спине прокатились несколько больших холодных капель. Забыла где находится, а может наоборот хорошо все помнила, но  побоялась, что все это сон. Все еще сидя на старенькой кровати, кинула взгляд на мужчину, который вернул ей вкус к жизни, но одновременно и отобрал ее  — эту жизнь. Она понимала, что пора сматывать удочки, пока безумие полностью ее не захлестнуло.        « Это плохо кончится и для меня и для него». – мысленно она пыталась себя образумить. Молнии делали свое дело, мистифицировали и без того дикую для нее ситуацию. Во время очередной вспышки она на секунду увидела на стене тонкую тень, испугалась. Это была его рука, пальцы в полусне ощупали рядом лежащую подушку.
Поняв, что ее нет на месте, он открыл глаза. Она вновь вздрогнула, ведь в этот момент прогремел еще один раскат, будоражащий небеса.
-Чего ты боишься?
 Она встала, прикрываясь простыней. Он схватил за угол хлопчатобумажную ткань и потянул на себя. Сопротивление можно было сопоставить как сто к одному. Она попыталась дернуть на себя спасительный клочок, но потеряла равновесие и вновь рухнула на скрипучее ложе. Он прижал ее своим тяжелым телом.
— Ты не хочешь поговорить обо всем этом? – неожиданно смело задала она вопрос, сама удивляясь собственному голосу, казалось, тысячу лет не слышала своей же речи. Посмотрела в поблескивающие во тьме глаза молодого мужчины, конечно, ничего не увидела.
-Тебе не жаль тратить на это время? Его осталось не так много. – сказал он, тяжело дыша.
Она поняла, на что он настроен. Его руки снова исследовали ее тело. В последних попытках воспротивиться, она закусила губу,  подалась навстречу его прикосновениям.
  Утренний холодный душ немного отрезвил. Смыв с себя ночное безумие, она намотала вокруг туловища большое посеревшее полотенце. Он разлил по чашкам с отколотыми ручками ароматный чай, поджарил яйца с луком, видимо привез кое какую провизию с собой. У нее с дороги оставалось большое зеленое яблоко, которое она разрезала пополам. Оказалось оба дико проголодались. Они сидели на веранде, воздух очистился после грандиозной грозы, и все вокруг дышало свежестью, а ласковое солнце играло на ее влажных запутанных волосах. Он смотрел на нее с написанной на лице досадой.
— Объясни свое поведение! Что за молчание? Что за мимика? Если я тебя так огорчаю одним своим присутствием, зачем тогда звал? – не выдержала оскорбленная женщина.
Теперь он смотрел на чашку, над которой струилась ниточка пара. Минута молчания, может и больше. Он нахмурил брови.
-Хочешь знать, чем меня огорчила?! – почему-то крикнул он.
Она же явно не ожидала такой реакции.
– Ты много раз меня огорчала! И сейчас это делаешь! Ты не моя! Кому ты принадлежала после нашего расставания?! Или хочешь сказать, ребенка нашла в капусте? Сколько их было, этих мужиков, которые тыкали в тебя своими членами?? Тебе нравилось с ними трахаться, да?!
  Ее глаза расширились до предела, из них выкатывались откуда-то взявшиеся тяжелые слезы.
— Что ты такое говоришь? – трясущимися губами прошептала она.
— Я говорю, что ты чертова шлюха!!! – на лбу напряглась вена. – Сгоряча он ударил кулаком деревянный стол,  смахнул с него чашку с горячей жидкостью. Кипяток обрушился на его ногу.
-Твою мать! – он встал и принялся мерить шагами комнату.
  Она продолжала плакать и все еще не верила своим ушам.
— С чего ты взял, что вправе говорить такое? Это вообще не твое дело. В конце концов, у тебя тоже есть ребенок и ты его наверняка любишь не меньше чем я своего. – ее голос дрожал, руками она закрыла лицо, плечи подрагивали в немом плаче.
-Да пошла ты!  И смотри мне в глаза, когда я с тобой говорю!
Требование было проигнорировано.
-Смотри на меня, я сказал!!! – прогремел страшный голос, она подчинилась, проглотив гордость.
-Пошла ты! – продолжил он – У меня полноценная семья, а ты кто? Мать-одиночка! Как это жалко!
  Она сорвалась с места  побежала в спальню. Быстро оделась, небрежно побросала в сумку остальное, впопыхах собрала на затылок мокрые волосы  и быстрыми решительными шагами направилась к выходу.
Ну уж нет! На такое она не соглашалась! Стараясь не обращать на него никакого внимания и поборов в себе унизительные всхлипывания, она прошла мимо, а потом и вовсе побежала. Он встал, быстро догнал и грубо схватил ее, голосом полным ненависти приглушенно сказал ей на ухо:
— Никуда ты не поедешь.
  Ее грудь вздымалась, часто и глубоко дышала. Сердце колотилось так громко, что боль пошла в виски. В голове появились жуткие мысли.
« Я не видела этого человека много лет. Не могу быть уверенна в его психическом здоровье. Не могу утверждать, что он не убьет меня и не закопает где-нибудь неподалеку. Меня никогда не найдут. А как же мой сын? Он любит меня и ждет. О, Боже, что я наделала?».
-Я не желаю слышать эти упреки. – тихо и перебивисто сказала она.
-Ты мне жизнь отравила, дрянь. – шипел он, словно змей – А теперь хочешь смотаться? Ну, уж нет!
  От страха ее парализовало. Теплые слезы падали на его руку, которая зажала горло, воздуха становилось все меньше и меньше.
  Быстрым и неожиданно сильным движением она освободила свою шею.
-Ты сам испортил себе жизнь, негодяй. – с невесть откуда взявшейся смелостью в интонации произнесла она. – Ты бросил меня! Забыл?! – отвернулась.
— Я!?  — он грубо развернул ее к себе лицом – Ты с ума сошла!? Ты ведь просто исчезла! Я пил, как прокаженный, два месяца не выпускал из рук стакана!
— Как я могла просто исчезнуть? Ты ведь сам подослал ко мне свою чертову девицу!
-Какую девицу?! – в нетерпении он затряс ее. – Говори сейчас же! Что за девица!? – он уже не контролировал своих эмоций, они хлынули через край.
— Откуда мне знать! Сказала, что у вас с ней любовь – изобразила кавычки в воздухе – Да еще и письмо мне передала, от тебя, между прочим! Тогда я подумала, что ты жалкий трус, не смог поступить как мужчина, даже объясниться не смог – на ее лице появилась кривая улыбка – И знаешь что? Сейчас я думаю точно также!
— Что за письмо? Что ты мелешь? Сериалов насмотрелась!? – его глаза забегали в растерянности.
  Она отшатнулась в сторону, схватила сумку, засунула в нее руку по локоть и принялась нервно что-то искать.
-Думаешь, я его не сохранила? – в руке что-то зашуршало. Конверт.
-Вот! – возбужденная и разгоряченная она швырнула письмо на пол.
ОН смотрел на белый прямоугольник обезумевшими глазами, которые не моргали, на лбу появилась испарина.
-Я… – замешкался он, теперь это был не крик – Я не писал никакого письма.
-Хорошая попытка – скептически заметила она, села в кресло, сложив руки на груди «взамок». – Но бесполезная.
  Не сводя с нее глаз, он нагнулся за конвертом. Открыл. Это длилось долго, по крайней мере, ему так чудилось. Глазам своим не веря, увидел собственный почерк.
-Этого не может быть. Я не писал. – громкость значительно убавилась. -  Как выглядела та девица?
-Ты издеваешься? Будто сам не в курсе! – непослушными руками, не без усилий она вытянула из измятой пачки сигарету. Сделав добрую затяжку, она немного успокоилась, хотя сигарета подрагивала, зажатая между неспокойными пальцами правой руки.
— Просто скажи, как она выглядела? – он будто уже умолял.
Пожала плечами.
— Светлые прямые волосы. Не очень длинные. Большие серо-голубые глаза кажется. Пухлые щеки. Небольшого роста. Примерно  так. – выдохнула она.
-Господи. – он открыл рот от удивления и присел на табурет. – Как она могла? Как посмела? – видимо эти вопросы он задавал сам себе.
  Она посмотрела в его сторону, до конца не понимая, к чему клонит этот странный человек. ОН правда был очень растерян. Если только ни окончил актерский факультет, за то время, что они не связывались.
-Я и не знал об этом ее таланте. Это надо же, подделать почерк. -  он скомкал письмо и швырнул его в угол. С его лица сошла вся краска.
Она конечно же тоже все поняла. Раздавив окурок о стеклянное дно блюдца, она встала.
-Знаешь, это твои проблемы. Для меня все в прошлом. Теперь, когда мы во всем разобрались, я могу идти?
— Нет, постой.
— Я совершила огромную ошибку, согласившись на эту дурацкую встречу. Теперь я это точно знаю.
  ОН раздувал ноздри, все никак не мог прийти в себя. Это открывшееся вдруг новое обстоятельство обездвижило работу мозга.
-Никуда не уходи, прошу.
  Еще немного помолчав, он покинул дом. Она помчалась на чердак, сама не знала почему, но ей хотелось где-то забиться. В маленькое окошко она видела удаляющуюся фигуру. Она была все еще не на шутку рассержена. « Может, не вернется больше?» — толи с надеждой, толи с сожалением подумала она. Сев на пыльную изодранную софу, отчего-то принялась вспоминать тот вечер, когда в первый раз прочла это злосчастное письмо.
  Шла тяжелая неделя. Мало того, что все вокруг достало, так она еще и не видела его уже целых четыре дня. Уехал помогать матери на даче. Именно этой самой даче. Безумно скучала, но  не могла позвонить первой и сказать ему об этом. Они еще не объяснялись и не признавались друг другу ни в каких чувствах, поэтому было бы глупо ныть о своих страданиях.
Вечером пришла в одинокую комнату с холодной постелью. Приняла расслабляющий душ, выпила слабого чаю и засела с книгой в удобное кресло. Пошла вторая глава, когда в дверь позвонили. На секунду блеснула надежда. Может это он? Решил сделать сюрприз, приехал раньше, тоже соскучился? Посмотрев в мутный глазок, она увидела совсем не то, что хотела.
-Открой пожалуйста, это очень важно. – вещал из-за двери немного детский женский голос. Щелкнул замок, дверь отворилась.
-Ты меня не знаешь. – с порога зачастила незваная гостья. – НО зато я хорошо знаю твоего парня.
  Она вела себя уверенно и где-то даже нахально, высоко задирала подбородок, будто хотела казаться выше.
-С парнем? Вы коллеги? – последовал наивный вопрос.
Гостья усмехнулась.
-Дело в том, что он и мой парень тоже. ТЫ отняла его у меня, но он, слава Богу, быстро понял, что всегда по-настоящему любил только меня. Я предлагала ему самому с этим разобраться, но он не захотел, у него срочные дела по работе, потому просто написал тебе письмо. – нахалка протянула тот самый конверт.
  Ничего не понимая, она машинально вскрыла его.
« Знаю, что не должен был так поступать, но боюсь, у меня не хватит духу сказать тебе все лично. Ты замечательная девушка, но я люблю другую. Хочу попросить у тебя прощения, надеюсь, ты все поймешь. Нам было хорошо вместе, и чтобы не портить воспоминания, прошу оставить все как есть. Не звони мне и не ищи встреч. Прощай».
  Тусклый коридор вдруг поплыл, и брошенная женщина рухнула на пол без чувств. Помнила только смех той, что принесла дурные вести, хотя это могло ей показаться.
  Когда очнулась, старой новой пассии подонка уже и след простыл, только лишь письмо валялось рядом. Не помня себя и практически ничего перед собой не видя, она дошла до кровати, легла и стала рыдать. Больше ничего не оставалось. Продолжалось это до самого утра. Ее глаза вспухли и превратились в безобразные подушки. Но потом слезы кончились. По правде, с ними было гораздо легче.
Она нахлобучила на нос очки, съездила на вокзал, будто в тумане. Купила билет домой. Собрала вещи, отключила телефон и исчезла из его жизни, ровно так, как он просил в своей гнусной, трусливой записке. Уже трясясь в поезде, она поняла, что приняла очень правильное решение. Только после этого в ней будто что-то надломилось, что-то неподлежащее ремонту, все запасные запчасти остались с ним. Она думала, что после такого промежутка времени рана обязана затянуться, но оказалось не все так просто.
 Вдруг на душе стало так тоскливо, так горько. Она легла на софу, свернулась калачиком и очень тихо заплакала. Вся жизнь показалась какой-то нелепой шуткой.
 
 
 
 Глава 10
 
 
  ОН шел до ближайшей деревни, в которой еще мальчишкой гонял мяч с местными пацанами. В поселении был небольшой продуктовый магазин. Страшно хотелось курить. Много чего он успел передумать по пути, не обращая внимания на окружающий мир. Теперь он понимал, что на самом деле послужило причиной их скоропостижного разрыва. Этого тупого, страшного, переломного расставания. Теперь он понимал, что все это время не знал покоя, потому что не мог поверить в это, подсознательно не мог. Жизнь была мнимой, словно альтернативная реальность. Кто-то распорядился за него, кто-то все решил. Досада поселилась в нем, неразбавленное сожаление. Они могли быть вместе, они могли любить друг друга беспрепятственно. Но хуже всего то, что уже слишком поздно. Как только он покончил с покупками и утолил никотиновый голод, в голове молнией сверкнула мысль: « Как я мог оставить ее одну? Она ведь сбежит! Уйдет, не попрощавшись, этого я точно не переживу!».
Крепко сжимая в руке пакет с едой, выпивкой, свечами и сигаретами, он припустил со всех ног. Более всего боялся не увидеть ее по прибытии. Никогда не простит себе, если снова так глупо потеряет. Времени прошло достаточно и с каждой секундой все страшнее. Запыхавшись, но не сбавляя темпа, он вбежал в дом. На бегу сшиб стул, быстро кинул пакет на стол, принялся прочесывать площадь и выкрикивать ее имя. ОН понял, что давно не произносил его, странное было ощущение, сделать это именно сейчас. Сердце выпрыгивало наружу. Заглянул на чердак. Нет. Нигде нет. ОН все еще не мог отдышаться, уперся ладонями о колени и сделал несколько глубоких вдохов и выдохов. Не теряя времени напрасно, выбежал из помещения.
  ОН должен был ее найти. Попытался прогнать панику и поразмыслить логически. В гущу леса она бы не пошла, слишком рискованно. Значит,  двинулась по берегу реки – безопаснее всего. Так она обязательно наткнется на поселение. Ринулся вперед. Легче стало, когда заметил на земле нечеткие следы небольшой женской ножки. Побежал дальше, бежал как спущенный с цепи пес. Он не чувствовал усталости, слишком уж вожделенная цель, слишком нужная. Оставшееся жалкое время они просто обязаны провести вместе, обязаны судьбе, не стоило ее злить.
Спускались медленные, но верные сумерки, неумолимо близилась тьма. Это могло усложнить поиски и даже уничтожить надежду. ОН остановился, снова уперся ладонями о собственные колени, снова отдышался, все тело его двигалось в такт дыханию. Футболка промокла насквозь, со лба на траву капали капли пота, волосы взмокли. Почти уже ни на что не надеясь, он еще раз посмотрел вперед, пытался использовать все свое зрение, насколько это только возможно. Темное молоко окутало берег. Что же это? Галлюцинация? Какая-то черная точка. Собрав силы, он вновь побежал.
 Это была она. Сидела на берегу и плакала. ОН подбежал все на той же скорости, схватил ее, поднял на ноги и обнял так, будто делал это в первый и последний раз. Она выставила руки перед собой и сжала кулаки, как бы выстроив барьер. Это была весьма слабая попытка. Он освободил женщину из плена и сдернул с ее плеча чертову сумку.
-Ты мне надоел!? – крикнула она сквозь плач. – Чего тебе надо от меня?!
 Его грудь все еще не могла успокоиться, диафрагма давила, он задыхался.
-Что с тобой?
-Пойдем обратно – неожиданно мягко сказал он.
  Она всхлипывала. Медленно пошла за ним. Когда вернулись, было уже совсем темно. В доме отсутствовало электричество, и он зажег свечи. Получилась волшебная обстановка. Принялся с удовольствием готовить незатейливый ужин, после такой пробежки, готов был быка съесть, но в наличии имелись пельмени,  котлеты с макаронами и чипсы.
 Она спряталась в темном углу комнаты и не подавала признаков жизни.
 В конце концов, мужские руки разлили пенное пиво по стаканам, и она облизала пересохшие губы, пить хотелось дико.
-Уверен, ты проголодалась. – звуки произносимые им околдовывали.
-Нет, спасибо.
-Брось, иди, поешь. Если проглотишь хоть полпорции, дам сигарету. – он улыбался, в тусклом свете свечей, это показалось ей чем-то безумно прекрасным.
-Раз вопрос стоит так – я согласна.
  ОН принялись за  поглощение еды. Приятная, прохладная жидкость воодушевила выбившуюся из сил женщину. Немного опьянела.
-Почему ты убежала? – нарушил он тишину. Пристально смотрел на нее, сейчас она еще больше походила на волшебное виденье, которое вот-вот испарится.
-Неужели то, что мы выяснили, никак на тебя не повлияло?
  Она трагически усмехнулась, сделав еще несколько жадных пивных глотков.
— С тебя сигарета. – протянула ладонь. Только получив желаемое и сделав несколько аппетитных затяжек, она заговорила. ЕЕ голос, как наркотик, изначально было интересно, что она скажет, даже если будет говорить о какой-нибудь ерунде.
-ДА, согласна, история с письмом многое прояснила. Только твоего беспокойства я не понимаю. – кривила она душой, чтобы вызвать в нем чувство вины. -  О ком ты больше сожалеешь? О шлюхе? Или о жалкой, опозоренной матери-одиночке? Ты что, из средневековья чтоли прибыл в современный мир? Я просто хотела вернуться к своей настоящей жизни.
-Да разве это жизнь!? – повысил он голос, только она уже не боялась.
-Жизнь. Все так живут, все страдают. У каждого свои причины, но мучаются все. Мы прожили врозь какое-то количество лет, проживем и оставшиеся годы.
-Послезавтра ты уезжаешь.
-Я знаю.
-А хотела уехать сегодня?
-Да.
-Значит, я тебе настолько безразличен?
-Делай выводы сам.
 С треском он отодвинул стул и мрачнее тучи, покинул кухню. Скрипнула дверь спальни. Трудно сказать, сколько времени он ждал ее. Ждал когда же она придет  к нему и скажет, как он ей на самом деле дорог, что все это мелочи по сравнению с тем, что совсем скоро они должны распрощаться навсегда, и не стоит терять и минуты драгоценного времени. Оно дороже золота. НО ничего подобного не случилось. Она не пришла, осталась в гостиной на диване, укрылась покрывалом и долго вслушивалась в тишину, как и он. Днем она звонила домой, теперь ей стало немного спокойнее, с малышом все в порядке, услышала его замечательный голосок. Казалось только на секунду закрыла глаза, но изможденная и уставшая до предела, тут же провалилась в беспокойный сон, даже дернулась и будто провалилась в неизвестность.
  В своем видении она снова пыталась сбежать из этого Богом забытого дома. Черная ночь поглотила все вокруг, но каким-то чудом она  умудрялась смутно видеть очертанья деревьев. Страх загустил кровь до кашистого состояния. Ноги болели, будто ядовитые вьюнки то и дело жалили ступни. Она продиралась все дальше и дальше вглубь чащи, которую наполняли таинственные ужасные звуки. Шаги. Отчетливые, стремительные шаги. Это он, он бежит за ней. Сосредоточив все силы, она приготовилась бежать, так быстро, как только можно, но сделав попытку, поняла, что тело ее не слушается и движется словно в замедленной съемке. Каждое движение давалось с трудом. ОН быстро догнал ее. Толкнул в спину, она упала. Коварные растения ожили и обвили конечности, обездвижили ее. Теперь она отчетливо видела знакомую фигуру. С каждым шагом преследователь видоизменялся. ОН стал вдруг обрастать шерстью, дыхание превратилось в зловещий утробный рык. Тянущиеся к ней пальцы удлинились и обзавелись страшными когтями. НА лохматой голове выросли рога, а вместо ног жуткие копыта. Зловонные клыки нависли над ее лицом, на нос капнула вязкая слюна. Она кричала, кричала как умалишенная, пока не поняла наконец, что ее душераздирающий ор содрогал весь дом. ОН выбежал из спальни словно ошпаренный.
— Что случилось? – послышался хриплый с просони обеспокоенный голос.
 Она с силой растирала лицо пальцами, чтобы отогнать от себя последние лоскуты кошмара.
-Ничего – сдержанно и холодно ответила.
— Просто сон плохой.
-Так поспи со мной. – немного неуверенно предложил он, переступив через себя. – Не бойся, я не стану к тебе приставать.
-Хорошо – тихо согласилась она и, покачиваясь, побрела до спальни.
  Они тихо лежали на кровати, отвернувшись друг от друга. Оба не могли уснуть. Во рту постоянно скапливалась слюна возбуждения и приходилось по тихому ее сглатывать.
-Мне это надоело – вдруг сообщил он и обрушился на нее с поцелуями. НА его лице появилась короткая и колючая растительность, что не могло оставить ее равнодушной. Все же не без труда она оторвалась и с придыханием произнесла.
-Ты же обещал.
-Я скрестил пальцы за спиной. – очаровательно улыбнулся он.
-ТЫ что – ребенок?
-С тобой, да.
 Он не позволил ей говорить дальше. Слишком много часов, минут, секунд и даже долей секунд  они уже потеряли. На этот раз он медленно раздевал ее, каждым прикосновением доставлял удовольствие. Ей казалось, что они не делали этого целую вечность. ОН лег сверху, их  пальцы встретились и сомкнулись, заплелись, обе пары рук вытянулись в струну к изголовью кровати.
-Ты такая соблазнительная – игриво прошептал он ей на ушко, от улыбки в уголках больших глаз скапливались мелкие морщинки, его губы были приоткрыты. Она ощутила, как нечто твердое уперлось ей в живот.
-От соблазнительного слышу. – выпалила она, вся снедаемая страстью.
 ОН выпустил ее руки и принялся за грудь. Обхватил губами твердый сосок и стал дразнить его теплым языком. Она застонала. Обхватил другой, она вновь застонала, изгибая дугой спину.
Без устали они обеспечивали друг другу блаженство. Запреты исчезли, замки безжалостно сорваны. Начало светать, когда он наконец вошел в ее избалованное негой тело. Она металась по кровати, не в силах удержать все возрастающую энергию. Еще чуть-чуть и воспарят в воздухе, над домом, городом, всем миром. Ему хотелось кончить, но он держался. Желание  продлить удовольствие оказалось много сильней низменной потребности самца. Простыни взмокли, но они не замечали этого. Наконец, он отчетливо почувствовал ее готовность и сам взорвался, доведенный до предела. Она кричала, чувствуя теплые пульсирующие толчки, волны, которые закружили ее в водовороте кайфа. Словно безумцы они не могли прийти в себя, с открытыми ртами шумно выталкивали из себя горячий воздух и жадно вбирали его обратно. ОН не хотел выходить из нее, дожидался пока желание вновь снесет голову. Ждать пришлось недолго. Снова и снова они не уставали взбираться на пик. Неумолимо бежали расторопные минуты и солнце уже светило в окно, когда они наконец насытились.
-Когда-нибудь ты испытывал такое? – как-то несвязно, онемевшим языком она обратилась к партнеру.
-С тобой, да.
  ОН обнял ее, она устроилась на крепкой, потной груди. Завязался непринужденный разговор. О любимых занятиях, о книгах, фильмах, музыке. Всплывали объединявшие их воспоминания, отпускались псевдоиздевательские шуточки в адрес друг друга. Они забыли, когда в последний раз с кем-то так подолгу разговаривали. Вспомнились те полные задора ночи, во время которых секс чередовался с разговорами, а разговоры с сексом. Но вдруг он поменялся в лице и сказал:
— Завтра ты уезжаешь.
-Я знаю – тихо проговорила она, пальцем поглаживая большой шрам под его сердцем. Она помнила, как появился рубец, но не хотела  думать об этом.
-А время пробежит незаметно.
-Да. Мы ничего не можем сделать.
  ОН тяжело вздохнул. Ответственность перед ребенком связала руки.
-У нас есть дети – она словно прочла мысли. – У тебя есть жена. Я не хочу быть камнем преткновения.
-Она во всем виновата.
-Это прошлое, а в настоящем она – твоя вторая половина плюс еще сын.
-Ты права. НО смогу ли я теперь нормально к ней относиться? Я и так никогда не горел страстью по отношению к этой женщине, а теперь что будет? Знаешь, я думал, что все в моей жизни правильно и хорошо, пока меня не стал преследовать твой образ. Это стало просачиваться в реальную жизнь, влиять на поведение, да и вообще на все повлияло – работу, семью. НА службе я задыхался от рутины и бессмысленности всего происходящего, дома я корил себя за то, что перед глазами стоят твои губы – он нежно провел рукой по ее губам – Глаза – приподнялся и поцеловал глаза – Все это – он обвел взглядом ее всю. Я злился на себя из-за того, что злюсь на жену, а на жену я злился, потому что она не ты. Практически прекратил общение с друзьями, потому что понял – никакие они мне не друзья.  Все они люди моей жены, либо родственники. Был один единственный друг и тот мертв.
ЕЕ глаза расширились.
— Да, я о нем. Своего собственного у меня ничего не оставалось, кроме тебя. Встретившись с тобой, я надеялся отделаться от преследования. Думал пойму, что ты того не стоишь, что ты изменилась, как внешне так и внутренне, что ты уже совсем не та. НО нет, опять облом – стоишь и та и прекрасна, как никогда. – он провел ладонью по ее животу. – А теперь получается, что семья-то моя фальшивая.
— Твой сын не фальшивый и мой тоже. – по ее щекам катились слезы, самой надоело плакать, но не получалось иначе.
— Я ведь когда-то писал музыку, стихи и даже небольшие рассказы, любил рисовать.  Все это было лишь тогда, когда ты находилась рядом.
-Остановись. Просто ты сейчас на пределе, вот остынешь, и все будет по-прежнему. Пойдем лучше искупаемся в реке голышом, так давно об этом мечтала. Думаю, это будет незабываемо.
  ОН улыбнулся и принялся щекотать ее до слез. Уселся сверху и не знал пощады, хохоча, как подросток. Она тоже смеялась и изо всех сил пыталась вырваться. И больше не было никаких неотложных дел, не было ничего, что заставляло держать руки по швам. Вместе они бы все пережили и радовались каждый день, видя друг друга. Многое ушло в тот день на второй план. Все то меркантильное и материальное было уже не важно, зато вспомнились такие понятия, как радость, беззаботность и простое человеческое счастье.
 
 
 
Глава 11
Весь следующий день оказался для него самым тяжким испытанием. ОН должен был отпустить ее домой. Она с таким чувством рассказывала о своем ребенке, все его повадки и смешные особенности, что стало понятно – истосковалась по сыну. ОН разделял ее грусть, потому что и сам скучал. Ему очень хотелось обнять своего любимого не смотря ни на что мальчика. Мысль о расставании приплющила его, придавила к земле. Она чувствовала тоже самое. В последний раз они занимались любовью, отдаваясь друг другу полностью, в последний раз он мог чувствовать на своей коже ее кожу. Она не закрывала глаза, старалась не упустить ни одной детали, чтобы до конца своих дней их вспоминать. Напоследок они сделали несколько фотографий. Обещал прислать по электронке. Взял номер телефона, чтобы хоть изредка, украдкой слышать чудесный голос.
-НЕ стоит так убиваться – утешала она, в то время как сама не могла сдержать угнетающего терзания и слез.
-Что-то ты часто плачешь в последнее время. – говорил он, пальцем смазывая прозрачную каплю с ее щеки.
— В последнее да.
  Они сидели на крыльце, рядом с ней на массивных досках лежала небольшая дорожная сумка. Они курили. Потом встали и направились в деревню, чтобы найти машину. Ехали и не могли оторваться. Сжимая ее в горячих объятьях, он шептал нежные слова, говорил, что никогда не забудет, и что будет дико скучать. Поцеловал макушку и бережно приглаживал ее волосы. Как мальчишка незаметно залез ей под майку и стал трогать грудь, она улыбалась. ТО и дело их губы встречались в поцелуе. Мужик за рулем с улыбкой кидал взгляд на зеркало. Когда приехали на вокзал, оба совсем скисли, словно расставание убьет их обоих не только морально, но и буквально. Оставалось несколько минут до отправки. Они стояли у вагона, крепко обнявшись. Теперь уже тихо плакали оба, как ни старался, не смог скрыть горя.
— ВЫ едете или нет? – раздраженно прикрикнула толстая проводница – Заходите, девушка.
 Она заерзала в его руках, его губы почти беззвучно повторяли короткое слово «нет». Потом он выпустил ее и неожиданно даже для себя сказал
— Я люблю тебя.
  ЕЕ мокрые красные глаза полезли на лоб. Она вновь кинулась ему на шею, подарила поцелуй и повторила за ним ту заветную фразу. В первый раз они признались друг другу в любви. Не оборачиваясь и не смотря в окно, она вошла в потный вагон. ОН тоже не стал травить себя еще больше и быстро зашагал прочь, понимая, что потерял сейчас свою единственную любовь, то настоящее и подлинное, что было у него когда-то. Он понял: львиная доля его души уедет с ней и останется с ней навсегда.
  Проходя мимо небольшого парка, словно во сне он рухнул на свободную лавку. Сидел, пока ни стемнело, только легче так и не стало. Он будто обмяк и теперь готов был плыть по течению. Он будто сдался, по крайней мере, так казалось. Не было сил на угрызения, не было их и на ненависть, все это осталось в прошлом, а будущее он потерял уже давно, в настоящем же он сидел на одинокой скамейке и помышлял о смерти. Кусали комары, но он не обращал на них внимания, он им завидовал. Люди постоянно куда-то идут, идут мимо, мелькают, говорят, но он не видел этого и не слышал. Ничего не знал, ничего не мог сделать.
  Она по-прежнему не смотрела в окно, будто боялась, что увидит его. Просто  легла на верхнюю полку, закинула на третью свою сумку и закрыла глаза. Путь предстоял длинный и невыносимый. Вокруг столько людей, а ей так бы хотелось остаться в одиночестве. Старалась постоянно думать о сыне, но  черты любимого мужчины сами просачивались, она уже скучала. Не хотелось пить, не хотелось есть, не хотелось даже курить. Поезд покачивал ее тело, она долго мучила себя тяжелыми мыслями, пока, наконец, ни уснула тревожным, чутким сном.
 Все еще сидя на лавке, он вдруг вспомнил странный случай из их совместной биографии. Это было довольно давно, но он помнил все это очень отчетливо. Что это было за наваждение? Так и не нашел ответа. Непонятно, что вдруг щелкнуло в его голове. Он напился. В ту ночь он напился, как последняя сволочь. Кризис в отношениях. Это был период, когда он и сам не мог понять, почему вдруг отдалился и потерял интерес к той самой, самой лучшей. Дурак. 
Шумная компания знакомых. Вот почти такая же лавочка и море пива. Пьяный смех, дурацкие шутки, куча девок. И сам не заметил, как одна уже сидела на коленях. Он нахально залез ей под юбку, оттопырил трусы и стал елозить пальцем по ее гениталиям. Она возбудилась мгновенно и уже была готова на все. Его член встал и теперь упирался в ее зад. Это было неприятно вспоминать, он и сам не понял, почему это пришло ему в голову. Наверное, он любил ее всегда, просто боялся признаться себе в этом. В ту ночь он трахался с той девчонкой, а потом жалел об этом. Чувствовал себя настолько виноватым, что не мог смотреть в глаза своей любимой, все-таки любимой. Наверное, стоило пройти через все это, чтобы понять главное. А потом тот случай в парке. Как же сильно он испугался тогда, эта моральная взбучка привела его в чувство. Столько раз он порывался признаться ей в любви, но огромная вина, отягощающая все вокруг, не давала ему морального права.  И только теперь, по прошествии уймы времени, он сделал это. Видно так и должно было быть. Придя к этому выводу, он немного успокоился. Теперь он знал, что она знает, и этого было достаточно.
 
 
 
 
Глава 12
 
 
 
 
После не мог вспомнить, как вернулся домой. Видимо вся дорога показалась ему сущим адом. Войдя в квартиру, первым делом он увидел возмущенное лицо жены.
— Телефон то почему отключил? Я уже хотела ехать в этот твой сарай.
-Не смог наладить электричество – буркнул в ответ.
  Не хотел смотреть на нее, не хотел обнимать, тем более и не помышлял о чем-то большем. Он все еще ощущал на себе слабый аромат любимой женщины и раздувал ноздри, чтобы навсегда запечатлеть его в памяти, пока он совсем не исчез. Прошел в комнату сына, тот сидел перед экраном компьютера и не отрывал от него взгляда. ОН крепко обнял ребенка. Мальчик мило улыбнулся и повернул голову. От папы исходило тепло.
— Я соскучился, пап.
— Я тоже – тяжело вздохнув, сказал отец.
  Какое-то время он не отпускал сына из своих объятий.
— Пап, с тобой все в порядке?
— Все хорошо – сдавленно ответил мужчина.
  В детскую вошла супруга.
-Никак не могу найти цифровик, не знаешь, куда он запропастился?
-Нет – сухо ответил муж – Пойду в ванну.
  Настроив прохладный душ, он стоял обнаженный под приятными струями воды. ОН плакал, плакал, как дитя. Зажмурил глаза, рот скривился в приглушенный рыданиях, тело сокращалось толчками. ОН бил кулаком кафельную неприлично белую стену, будто та была в чем-то виновата. Стена только после ремонта. О, Боже! Этот ремонт. Он был теперь совсем не горд, тем, что сам все сделал. Выложил эту стену, поклеил до ужаса аккуратные и светлые обои, покрасил коридор и так далее. Как часто во время этих занятий он мечтал о любимой женщине, что казалась такой недосягаемой. Но теперь она еще более недоступна, невозможна. Она уехала, оставив еще одну гору воспоминаний. Снова воспоминания. Теперь он точно знал, что никогда не перестанет думать о ней, мечтать. Он будет смотреть фильм и представлять себе ее, будет слушать музыку на работе ( потому что дома это просто невозможно), и снова его окутает этот аромат, не разбавленный даже каплей парфюма.  Он обмотал полотенце вокруг подзагоревших за эти несколько дней бедер и вышел на кухню. Достал из холодильника бутылку пива, которая сейчас казалась спасительным кругом. Включил маленький телевизор, делая вид, что увлечен новостями. Открылась дверь с витражным стеклом и маленькой занавесочкой, вошла жена, бросив недвусмысленный взгляд на мужа, который напоминал больше каменную статую.
-Да ты хорош. – улыбнулась она. Эта улыбка показалась ему зловещей. – Ты будто немного подтянулся за эти дни. Много плавал? Сегодня вечером тебе просто так от меня не отделаться – шутила молодая женщина. ОН же еле-еле выдавил из себя кривую неестественную ухмылку.
— Ну, рассказывай, как там твой дом? – с издевательской ноткой в голосе проговорила она.
-Как всегда. Требуется ремонт.
-Ты подлатал крышу, как собирался?
-Подлатал.
-Какой-то ты странный.
  Честно говоря, это она показалась ему странной.
— Просто устал, спать хочу.
— Что сильно устал? А я думала, ты сможешь мне помочь.
-Что еще?
— Как ты со мной говоришь?
— Говорю же, устал – он начинал терять терпение.
— Надо съездить к сестре, она должна кое- что передать мне. Я поехать не могу, надо готовить.
— Нет, я спать – резко ответил он.
  Убитый горем мужчина залпом допил пиво, почувствовав легкий, спасительный хмелек и пошел в спальню, которую не хотел видеть.
— Ну и правильно, набирайся сил, раз устал – отчего-то слишком любезно сказала супруга. – Я так соскучилась, к тому же завтра у тебя последний выходной, а дел накопилась целая куча.
  Его чуть ни стошнило на новенький пол, но он нашел в себе силы взглянуть на нее и кивнуть. Эти несчастные три с половиной дня он прожил в другом мире, а теперь вновь вернулся обратно. Единственное светлое пятно – сын.
Так и не смог уснуть, ворочался с боку на бок пока не оставил все попытки. «Все, не знать мне отныне покоя». – неутешительный вывод появился сам собой, он уже был, только нужно было проговорить это. Как ни странно, только он признался себе в этом, стало немного легче. Он машинально стал представлять себе новую встречу с любимой. Нереальную, фантастическую встречу в живописном месте.
Ночная поляна, небо усыпано маленькими алмазами звезд. Полная одинокая луна  питает его  неизведанной чувственной энергией. ОН лежит у гладкого, спокойного озера. В нем отражается ночное небо. В воде поселилась до утра фальшивая луна, хрупкая и неощутимая. Аромат полевых цветов наполнял душу музыкой. ОН лежал и смотрел на завораживающую водную гладь. Свободные штаны из легкой натуральной ткани ласкали кожу ног. Обуви и верха не было вовсе. Вдруг в темной толще появилось чуть заметное свечение. С каждой секундой нежный свет разрастался. На поверхности воды появилась плавающая  пьяная дымка, в которой летала  искристая, серебристая пыльца. Из воды медленно появилась она. Голая, вся обвеянная сиянием. Она сделала несколько шагов прямо по воде, а выйдя на берег, склонилась над ним, села рядом на мягкую траву.
— ТЫ ждал меня? – прозвучал ее голос, будто наполненный звоном китайских колокольчиков.
-Целую вечность ждал.
 Их губы сомкнулись, нежный поцелуй разбудил легкий ветерок. ЕЕ волосы стали развиваться, а потом она легла рядом с любимым, положила голову ему на грудь, и они долго разговаривали обо всем на свете, глядя в небеса. Время остановилось, и никуда не нужно было спешить. ЕЕ запах вновь напомнил о себе, а ветер наполнял его какой-то дурманящей силой. Вдруг что-то произошло, чье-то незримое присутствие. Их будто накрыла тень беспокойства. Испугавшись, она очень быстро, словно русалка, снова кинулась в озеро, послышался негромкий всплеск. Он не успел ее остановить, а ветер стал холодным.
  ОН резко сел на кровати, схватив ртом воздух. На лбу появилась испарина.  Видимо все-таки задремал и не заметил присутствия жены. Она пробралась под простыню и прошептала.
-Ну, вот и я.
  Она стала целовать его, он неохотно отвечал на ее движения, как мог отвечал. Она была нагая, но его член все равно никак не мог подняться, тогда в ход пошел план «Б». Озорно взглянув на мужа, она опустилась ниже и обхватила горячими губами его орган. ОН закрыл глаза и весь напрягся, стал лихорадочно представлять себе желанное, то без чего  жить не мог.  Лишь это помогало. Она продолжала, все глубже и глубже захватывая ртом отвердевшую плоть. ОН резко схватил ее за плечи, заставив выпустить его из плена, перевернул ее на живот и сделал все по-быстрому, без всяких долгих прелюдий и особого энтузиазма. Когда он откинулся на спину, супруга посмотрела на него с обидой, но ничего не стала говорить на этот счет. За место этого она  сочла более нужным перечислить все дела, которые завтра, кровь из носу, а переделать надо. ОН делал вид, что внимательно слушает, вклинивая иногда кое-какие короткие слова согласия, а потом и вовсе перешел на кивки, после чего повернулся к ней задом и претворился крепко спящим.
     И вновь потянулись дни, нудные и тяжелые. Лишь в редкие минуты он мог полностью отдаться раздумьям и  мечтам о ней. Более всего он благословлял время перед сном, когда, закрыв глаза, он мог выдумать какой-нибудь новый сюжет их очередной встречи. Много раз он порывался сказать той женщине, с которой делил крышу нал головой, что знает о ее хитрой уловке и что временами еле сдерживает кулак, что ему хочется ударить ее, лишь бы только она замолчала и оставила его в покое. По мере возможности, он старался избегать близости с женой, полностью отдавая себя заботам о сыне и рабочему времени. Безразличны ли ему были чувства супруги? Да безразличны. Он не жалел ее, но ненавидел. Старался перебороть в себе негатив, потому как знал, что плохо делает этим лишь себе. Если бы она только позвала его к себе, если бы только смогла, но выхода не было, она далеко, она не позовет. Иногда он срывался на жену и кричал, иногда наоборот быстро выполнял, что ей надо, лишь бы только отстала. Ребенок спасал, здорово спасал. ОН не представлял себе жизни без своего мальчика.  Как дурак, он считал каждый день разлуки, прекрасно понимая, что когда-нибудь обязательно собьется со счета.
ОН вдруг задумал переносить свои фантазии на бумагу. Завел толстую тетрадь и прятал ее в офисе, не рискуя приносить домой. ПО мере того, как листочек за листочком, он выливал свои чувства, его писательский талант становился все искусней. ОН начал вдруг задумываться о своем предназначении. Разве он мечтал об этом? Жалкий тип, в жалком офисе. Возможно, кто-то и гордится такой жизнью, но он был готов уже лезть в петлю. Закончилась одна тетрадь, пошла в ход другая. Теперь его сюжеты стали острее и длиннее, заинтригованней, в нем просыпался искренний интерес к жизни, лишь когда в руках оказывалась ручка и открывался простор воображению. В конце концов, он понял, что пора все менять. Пусть без нее, но не должно быть все так паршиво.
 
 
 
 
Глава 13
 
  После всего, что было просто взять и оттолкнуться друг от друга, как однополярные стороны магнитов. Верхняя полка стала для нее камерой пыток. Приехала. Шла по мокрому асфальту, не смотрела на время. Своим спонтанным решением расковыряла старую рану, которую так и не вылечило время. Совершенно точно – эта дорога была для нее чем-то большим. Она бранила себя за неправильное решение, но не хотела быть нормальной. Это слово звучало, как приговор. Она не сделала точных выводов и не выстроила их по пунктам, она не видела в себе цифр. Вспоминала свои сны, чтобы не слышать собственных шагов. По ее лицу хлестали крупные небесные капли, она так и не раскрыла черный зонт. Все походило на черно-белую фотографию, но она не застыла, продолжала идти. Сумка с тяжелым прошлым давила на плечо, но ведь это ее прошлое, это не цифры. Это не убило ее, это сделало ее сильней. И она продолжала жить, не умерла. Пройдя этот путь, она многое поняла, старалась ни о чем не жалеть. ЕЕ волосы свисали по овалу лица мокрыми сосульками, промокла до нитки. Не хотелось больше плакать, за нее это уже делало небо. Знала, что рана никогда не затянется, но ведь можно научиться жить с болью.
  Какая же радость накрыла ее при виде сына. Его маленькие смуглые ручки обхватили ее шею, а крошечные нежные губки покрывали ее щеки озорными поцелуями. Она крепко обняла этого теплого маленького человечка. Родительница пыталась испортить единственное действо, что могло ее воодушевить, но у нее ничего не вышло. Будто бы и не замечая зрелую женщину, молодая мама подняла ребенка на руки и прошла в его комнату.
  Крошечная семья воссоединилась. Они о чем-то весело болтали, она все время улыбалась. Первые пару недель после возвращения  она ждала месячных, как дар богов. Напряжение росло с каждым днем. Наконец, долгожданное облегчение. Она подумала о том, что бы было, если бы не так, а по-другому. Ей было страшно от одной только вероятности беременности. И чем только думала?
  Как ни странно, на работе ее действительно ждало повышение. Она удостоилась должности администратора магазина. Конечно, она не плясала, как безумная от таких новостей, но все же порадоваться было чему. Во-первых, это самый верный способ усмирить собственную мать и положить конец этому психологическому семейному прессингу, а во- вторых, сыну теперь можно дать чуточку больше. Ведь где дети, там постоянная нужда в средствах. Наконец удалось пристроить чадо в детский сад. Сердце, конечно, разрывалось каждый день, было тяжело отдавать свое дитя на попечение чужим людям, но постепенно мальчик смирился, ему даже понравилось, и походы в садик стали делом обычным. И когда, наконец, все казалось бы наладилась, с новой силой всплыла боль.
ОН все же прислал фотографии, она распечатала их и вечерами  подолгу рассматривала каждый миллиметр заветной глянцевой бумаги. На некоторых фото их лица лучились счастливыми улыбками, где-то они целовались, как подростки, готовые сожрать друг друга. Но тронули ее другие изображения. Серьезные пропитанные тоской лица. Была еще парочка одиночных фото и на этом все, все что осталось от них, оттого сумасшествия, которое волной закрутило их  в те несчастные часы, что они провели вместе.
 Она знала, что боль не утихнет. Много раз сдерживала себя, чтобы не сорваться и не написать ему электронное послание. Ей хотелось предложить ему себя без остатка, предложить бросить все, забыть обо всем, и принадлежать ей. Только так она могла бы снять воспаление и нестерпимый зуд с души, эти напасти разъедали сущность.  Только  бросившись в пучину желания, можно было вылечиться. НО она не могла так поступить, не хотела идти по головам. Все что могла себе позволить – это все те же мечты. Судьба сама разъединила их, развела, видимо так и должно было быть.
Он писал, писал часто и по многу, это были уже совсем не те сдержанные письма в несколько строк, это было нечто красивое и притягательное, эти слова заплетались в жемчужную нить, она перечитывала их вновь и вновь, но не отвечала, титаническим усилием воли  не отвечала.  Ей часто снилось, что она печатает ответ, такой же неистовый, такой же откровенный, бесстыдный ответ. Часто она плакала, когда оставалась наедине с собой. Она уже ни на что не надеялась, просто текла, как река, находя свое счастье в материнстве. Всегда находились люди, которые пытались покопаться в ее душе. Дурацкие родственники или псевдоподруги, все удивлялись, почему у нее столько времени никого нет.
— А ты искала в интернете? Ну там, сайты знакомств. – спросила однажды подруга детства, которая на самом деле была совершенно другим человеком и связывали их разве что только воспоминания из детства.
-Нет – спокойно ответила испытуемая.
— А почему? Я много знаю случаев. Люди там реально знакомятся и в брак вступают благополучно.
— Кто тебе сказал, что я хочу замуж? – со вздохом сказала она, делая глоток скучного чая, такого же скучного, как и ее собеседница.
— Все этого хотят. – усмехнулась та.
— Я не хочу  — она уже начинала нервничать, и ей совершенно не хотелось оправдываться и объяснять что-либо человеку, который совершенно точно ничего хорошего ей не желает. Эту недоброжелательность она чувствовала чуть ли ни физически. К тому же « подруга» очевидно являлась энергетическим вампиром, потому как голова уже трещала и чувствовала себя бедная молодая женщина будто высушенный на солнце фрукт. Коли честно, ей просто хотелось поскорее и навсегда избавиться от этого добровольно-принудительного общества и восстанавливать силы, глядя на полную луну, которая так соблазнительно заглядывала в кухонное окно. Прибежал малыш с громким криком. НА лице лжеподруги появилось пренебрежительное выражение.
-Мама – проголосил мальчик.
 Она обрадовалась, увидев своего зайчика, который все еще не спал, но поспешила увести ребенка обратно в спальню и включила ему мультики, всучив банан. Ей, как и всякой матери не нравилось, когда на ее чадо смотрели с неприязнью.
— Малыш, я скоро приду к тебе, хорошо? – нежно сказала она и поцеловала детскую щечку.
— Да – коротко ответил мальчик.
 Возвращаясь на кухню, она мысленно благодарила  Бога за то, что эта особа живет далеко и часто не появляется в поле зрения. Она чувствовала негатив, исходивший от этой дамочки, и твердо знала, что та только порадуется и будет мысленно хлопать в ладоши, лишь услышав о чьих-то проблемах. Теперь-то можно было себе представить, как зловреднице было приятно сидеть в гостях у неудачницы, захудалой одиночки с ребенком, которая к тому же очень устала и страшно хотела спать.
-Нет, все же я не понимаю тебя. Ты что, так и собираешься прожить всю жизнь одна? А как же секс? Женщине ведь надо для поддержания здоровья.
  Она вдруг оглядела незваную, нежелательную гостью и увидела перед собой жалкое создание. Она поняла, что совсем не обязана общаться с ней только потому, что в детстве они часто играли вместе, как и все соседские дети. Она вдруг осознала, что всю жизнь периодически встречается с этой курицей и тратит на нее немалую долю своего собственного, единственного времени.
— Мне кажется ты слишком зациклена на своем ребенке… И вообще, как ты только умудрилась забеременеть? Думаю, главное не дети, главное иметь вторую половину – она хотела продолжить, и даже уже набрала побольше воздуха, но слушательница резко перебила эту наглую дрянь.
-А может тебе просто уйти отсюда к черту? – с натянутой улыбкой и дьявольскими искорками в глазах, твердо сказала хозяйка квартиры, а с недавних пор и своей жизни.
-Что?
-Просто убирайся прочь и больше никогда не приходи – говорила она – По-моему, яснее не бывает.
— Ну, знаешь! – разозлилась униженная, все еще не веря своим ушам. – Это слишком.
-Именно. Ну, так мне долго ждать пока ты избавишь меня и моего нежелательного ребенка от своего присутствия? – на удивление самой себе она говорила очень уравновешенно, ее приятный голос ни разу не дрогнул.
  Когда ненужный элемент нервно захлопнул за собой дверь, она вздохнула с облегчением и похвалила себя за такой решительный и бесповоротный поступок. Она оборвала нежелательную, опостылевшую связь. Она взяла себя в руки и сама могла решать, что для нее лучше, не церемонясь и отметая лишнее. Жаль, что она не могла быть с тем человеком, которого любила всем сердцем. Как и планировала, она посмотрела на луну, украдкой пуская дым изо рта, приняла душ и легла рядом с сыном, обняла его и провалилась в сон. На лице блуждала слабая улыбка, она чувствовала, что следовало ждать перемен.
 
 
 
Глава 14
 
  Сколько же времени прошло? Он боялся даже мысленно произносить эту жестокую цифру. Сначала он считал дни, потом месяцы, теперь с горечью осознал, что пора переходить на лета. В жизни произошло немало перемен, но лишь одно оставалось неизменным – невозможность быть с ней. Хотя он должен был признать, что несчастная любовь оказалась мощным толчком для творчества. Он осуществил свою мечту – стал писателем. ОН часто вспоминал тот тернистый путь, который пришлось пройти. ОН хорошо помнил лицо своей жены, когда в лоб сообщил ей о своем намерении.
— Ты шутишь, я надеюсь? Это что, какая-то модная шутка? – голосом строгой учительницы вопрошала она.
-Совершенно не шучу. Я разве похож на клоуна? – ответил мужчина, сделав полукруг в компьютерном кресле.
  В который раз он смотрел на эту женщину, и в  такой же по счету раз давил в себе желание высказать ей все что думал и знал.
— Слушай, это же совсем несерьезно, детство какое-то. На что мы жить будем? Я что тебе Маргарита? – с истерическими нотками проговорила жена, вместо  того, чтобы поддержать мужа, порадоваться тому, что тот нашел, наконец, свое призвание.
  ОН смотрел на нее смеющимися от полного разочарования глазами. Конечно он знал, что она земная до мозга костей, но все же надеялся хоть на слабый просвет.
— Об этом я позабочусь. – бесцветно сказал и снова уставился в монитор, корректировать ненавистные отчеты.
  После он просто поставил перед собой воображаемый звуконепроницаемый барьер, потому как упреки и нравоучения тянулись непрерывной лентой. Было очень сложно продолжать работать там, где его ровным счетом ничего не интересовало и параллельно писать книгу. Подгоняемый своим горестным вдохновением, он справлялся довольно быстро. Очень скоро рукописи были отправлены в издательство. Два месяца резиновых ожиданий и отказ. Переправил, переверстал, снова отправил. Снова ожидания. Ответ. Пришлось ждать полтора года, прежде чем издали его первую книгу. За нее он получил совсем немного, но все же это много значило для его исстрадавшейся души. Ну а потом, в силу скорости, он быстро стал набирать популярность среди читателей. Какая-то часть сказки сбылась.
  Трудно описать, что творилось в голове у многострадальной супруги, когда она через силу прочла эту его первую книгу. Как человеку не являющемуся сторонником чтения ей и правда было тяжело справиться с более пятиста страницами романа. Но это не являлось основной причиной неудобств и расстройств. С ужасом женщина осознала, что читает интересную и захватывающую историю, в центре которой постоянно фигурирует именно она, та, что чуть не разрушила ее жизнь. В тот жуткий день, когда ее законный муж явился со своего дачного отпуска, она не теряла времени даром. Он с порога показался ей странным и рассеянным. Обшарила рюкзак, пока супруг плескался в ванной. Наткнулась на тот самый фотоаппарат, который так и не смогла найти. Когда ее взору открылись последние фото, она чуть ни лишилась чувств. Оперлась о стену и сползла вниз, согнув колени. Ей хотелось швырнуть и разбить этот аппарат, закатить страшный скандал. Но вовремя включился здравый смысл. Пробудив в себе некую житейскую мудрость, она решила проглотить эту горькую пилюлю. Все же оставалась надежда, что это у него просто кратковременное помешательство. Побесился и хватит, скоро успокоится.
  Она сожгла этот том, на улице у мусорных баков. В глазах отражался огонь, их будто залило черной краской. Снова пробудилась злоба, та злоба, которой она и сама побаивалась. Теперь она понимала, что это не было простым увлечением или порывом к приключению, о котором не забыть.  Это продолжается. Теперь становилось ясно, что это наваждение для него длинною в жизнь. Пришла домой, налила себе водки в чашку и залпом выпила. Муж и не помышлял о ее осведомленности и только радовался, когда она отказывалась ехать с ним в загородный дом. С тех пор он почти ничего там не изменил, рука не поднялась. Только провел электричество и воду, подлатал все-таки крышу и обзавелся кое какой мебелью и утварью. Иногда он брал с собой сына, и она подолгу рыбачили. НО чаще всего приезжал один, чтобы иметь возможность с головой погрузиться в очередной сюжет, сюжет полный ею.
Это были странные, но полные романтизма события, которые не оставляли читателя равнодушным, впрочем как и его самого. Этот дом будто прятал где-то ее дух, прятал ее ореол. Когда он садился перед тусклым экраном своего ноутбука, который стал его единственным и надежным товарищем, он растворялся в работе, освобождая свои оголенные желания. Он все еще продолжал писать ей, до последнего надеясь хотя бы на самый короткий бессмысленный ответ. Теперь существовала уже целая серия книг с продолжениями в продолжении. Несчастная муза не отпускала его, пальцы с каждым днем все проворнее бегали по клавишам, а дым сигарет нависал под потолком.
   Было уже поздно, когда он, наконец, закрыл крышку своего электронного друга. Он не следил за временем, работа поглощала полностью, поэтому встречать рассвет, для него стало нормой. Но  пока была ночь, темная ночь. Прошел на кухню, налил в стакан сырой воды из-под крана. Пояс его старого халата волочился по полу, но он не замечал. Многого не замечал. Сквозь дебри раздумий послышался посторонний звук, что было редкостью в здешних краях. В стекле окна будто промелькнула чья-то прыткая тень. ОН проморгался, решив что это просто галлюцинация, глаза устали. НО спустя несколько секунд, каким-то немыслимым образом, кто-то невидимый обрушился на него сзади и повалил на деревянный пол. Несколько жестких ударов в лицо, окровавленное месево, пинки. Они ничего не сказали, просто избили до бессознательного состояния, забрали ноутбук и телефон (единственное, что можно было забрать) и были таковы.
После, отлеживаясь на ветхом диване, который казалось, все еще хранил отголоски ее запаха, он благодарил небеса и себя самого, за то, что ему хватило ума скинуть  все свои проекты на флешку и засунуть ее в карман ворсистого, полосатого халата. Работа не пострадала, и это самое главное. Вернувшись домой, он обнял сына и терпеливо выслушал причитания супруги, которая тут же принялась его лечить и водить по больницам. ЕЕ чрезмерная забота досаждала. Если бы он только знал, что это было лишь предупреждением.
  Она захлопнула книгу, по щекам ее текли прозрачные слезы. Радовалась и горевала одновременно. Страшными нитями утраченного были сшиты эти строки, но оторваться от них она не могла, пока не дочитала до конца. Секундное помешательство разорвало оковы. Она написала ответ, самый первый за пять лет. Написала просто «привет» и тут же вышла из сети, тяжело дыша. Такое волнение, как будто за ней бежали вооруженные солдаты. Зажмурила глаза и тут же пожалела о содеянном.
  ОН не поверил своим глазам. Ответ!? Неужели от нее? Его лицо вытянулось, еще не сошли синяки и припухлости. Сердце бешено забилось в груди, а пальцы застучали по клавиатуре, мысли путались.
«Наконец ты подала признаки жизни!  Может быть, я просто сплю? Как могла ты так долго молчать? Если бы я мог на тебя злиться. Расскажи мне о своей жизни. Расскажи, думаешь ли ты обо мне хоть изредка? Расскажи о своих новых увлечениях и друзьях, расскажи, каким шампунем пользуешься. Мне все в тебе интересно. Умоляю, не пропадай, останься со мной, хотя бы виртуально».
 Оправив письмо, он откинулся на спинку и принялся аккуратно массировать глаза. Внезапно в голове забурлило множество идей для новых произведений, миллион закрученных действий разом родились извне. А ведь она всего лишь написала «привет». Тут же он снова засел за работу, потеряв счет времени.
  Она ответила через два дня.
« ТЫ ведь знаешь, я не большой любитель говорить о себе. Тебе достаточно знать, что у меня все хорошо. Я прочла несколько твоих замечательных книг и естественно до сих пор нахожусь в леком шоке от прочитанного. Кстати, тебе не кажется, что ты мне часть своих гонораров должен выслать за позаимствованный образ? И ведь даже местоположение родинок совпадает! Это я конечно шучу».
  После того, как глаза оторвались от этого короткого послания, он еще долго сидел в одном положении и улыбался. Потом принялся перечитывать письмо снова и снова. Мир вновь перевернулся.
 
 
 
 
Глава 15
 
 
  Некое окрыленное состояние мужа конечно же не укрылось от ее пытливых глаз. Она прямо таки чувствовала постоянное присутствие этой надоевшей сучки в их, как ей казалось, счастливой семейной жизни. Нужно срочно что-то делать!
Затея избиения собственного мужа ничего не дала. Она думала, что своей заботой и участливостью, в этот нелегкий для него период, она вновь влюбит в себя ускользающего супруга, ну или хотя бы заставит его понять, что она ему надежный друг и товарищ. НО все оказалось намного сложней и запущенней. Здесь видимо любовь и рано или  поздно ее настигнет жуткий развод. Это слово разрывало черепную коробку. Она уже привыкла к тому, что этот мужчина целиком принадлежит ей. Сын, конечно, весомый козырь, но ей этого было явно недостаточно. Она хотела полностью исключить всякую возможность распада семьи, которая к тому же переживала не самые лучшие времена из-за этой призрачной любовницы. Наверное, логичнее всего было бы завести второго ребенка, но это тоже не исключало его ухода. В этом случае ей будет еще сложнее. Выход оставался один – убийство. А что? Однажды она уже пошла на этот шаг и тоже ради сохранности брака. Его чертов друг, он разлагал очаг. ЕЕ это бесило. Муж часто ходил к нему пропустить по бутылочке, она не знала, о чем они говорили, но подозревала как всегда худшее. А вдруг он склонил бы его к измене, к тому же, этот его приятель, вероятно, был знаком с той девкой, что никак не шла из головы семьянина. Иногда, после встреч с этим назойливым насекомым от мужа пахло марихуаной.
Тогда все сошло ей с рук, никто и не подумал на молодую женщину с невинными глазками. В этот раз она тоже надеялась выйти сухой из воды. Только нужен план, в этом деле всегда нужен четкий план. Для начала нужно выяснить адрес девицы. Было известно лишь то, что она из другого города, что, конечно же, все усложняло.
Первую жертву было довольно легко отследить. Ведь она прекрасно знала, где  живет молодой человек и в какое примерно время возвращается домой. Тогда ей пришлось прибегнуть к старым связям, чтобы достать оружие, в этот раз без них тоже не обойтись. Незарегистрированный пистолет и дело в шляпе. Вот только настораживала сложность, проблематичность. Мало того, что ей придется выяснять место жительства жертвы, так еще необходимо покинуть город на время, это может вызвать ряд косвенных подозрений. Вряд ли это было бы так уж подозрительно, но она  по обыкновению очень хотела исключить все варианты, так, чтобы и комар носа не подточил. В голове сами собой стали выстраиваться в столбик пункты возможных вариантов действий. В конце концов, получилось вот что:
 Первое – узнать адрес
Второе – выбрать благоприятное время и убедительную причину для отъезда.
Третье – обеспечить алиби и желательно железное.
  Вдруг на ум пришел один человек из той жизни, которой она давно не жила. Она часто вспоминала ту бурную пору и тот контингент, с которым приходилось вариться в одном масле. Ей совсем не хотелось к этому возвращаться, но выбора не было.
 Сын в школе, потом сразу кружок, муж на своей идиотской даче, время есть. Отличная возможность начать действовать немедленно. Первый пункт скоро можно будет вычеркнуть из списка.
    В мире много людей, все разные и непохожие друг на друга. НО все же существуют некие критерии, по которым homo sapiens можно подразделить. Классификация по множествам признаков. От физических. Например, расовая принадлежность, строение ног или тела. До моральных – темперамент, психопортрет, добрый, злой, щедрый, жадный и так далее.
Также есть еще одно неофициальное разделение рода человеческого, оно очень короткое, но важное. Судя по этим качествам, мы не так уж и сильно отличаемся от животных. Об этом толковал еще Достоевсвкий, но его же мысль можно выразить гораздо проще. Хищники и травоядные. Разумеется не в прямом смысле.
 В ней вновь проснулось это желание, желание крови. Она считала себя «ПРАВО ИМЕЮЩЕЙ». Она всегда с упоением смотрела фильмы о серийных убийцах, как художественные, так и документальные. Это текло в ее жилах.
 Она не могла пойти к старому знакомому в своей привычной одежде. Образ примерной домохозяйки здесь не прокатит. Она знала, что уговаривать этого хмыря придется не только словами или деньгами. Времени оставалось не так уж и много, чтобы осуществить планы в жизнь, а этого хотелось больше всего, действовать необходимо решительно. Инстинкт хищника сработал молниеносно, в общем как всегда. Женщина одела черное, короткое платье, которое купила просто, чтобы полюбоваться на себя, когда никого нет дома, туфли на высоком каблуке, подвела губы яркой помадой и постаралась выскользнуть из дома незамеченной. Она отправилась на охоту.
  Не было волнений, досады или долбанных угрызений совести. Его адрес она не забыла, как не забывала и всего остального. Все произошло вполне естественно, так, как диктовала ее природа. Без лишних эмоций она раздвинула белые ноги, и этот страдающий лишним весом лысый и потный человек нетерпеливо вошел в нее. Терпеливо ждала, пока процесс закончится. Он пыхтел и конечно же потел еще больше, на ее лице не было ничего. Это лишь достижение цели, только ступень к ней, боле ничего.
Она натягивала трусы, когда лысый человек уже щелкал по клавиатуре с небывалой скоростью. Прошло несколько жалких минут, как в отдельном кармане ее сумочки поселился клочок бумаги с полными паспортными данными того человека, который пытался разрушить то счастье, к которому она пришла с таким трудом. Пусть обман, дл себя не жалко поступиться гуманностью и моралью, лишь бы было. Быть может это лишь навязчивая идея, и если бы разум не был замутнен жаждой мести, она бы поняла, что всеми этими действиями не добиться желаемого, не будет гармонии, никогда не будет он ее любить, раз до этого не полюбил. Но туман самоуверенности и собственных немыслимых убеждений перекрыл реальное, жизнь замкнулась на цели, словно безжалостный капкан. Она ждала, ждала, как пантера, не теряя терпения. Наступило лето. Сына в лагерь, муж как всегда занят своим треклятым творчеством. И ведь все о ней, все дышит ею.
С каждой прочитанной страницей женщина вожделела заветный момент расплаты. Пуля вылетит и оставит после себя лишь дыру, смертельную дыру.
— Милый, я поеду к маме, ты, надеюсь, не против? – хлопоча на кухне в своем просторном халате, сказала она в один прекрасный день. Волосы забраны ободком. Образцовая хозяйка.
— Конечно – быстро ответил он, вздохнув с облегчением. Долгожданное одиночество. Уже несколько дней не получал посланий от любимой женщины. Целовал ее фото и даже уже не пытался избавиться от тоски.
  Супруга прошла в спальню, порылась в ящике с бельем, нащупала небольшую коробочку и положила ее на дно красивого чемодана на колесиках.
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Глава 16
 
Дождливая погода нисколько не смутила убийцу. Скорее наоборот, этот гром и эти молнии разжигали  в ней некий азарт. Будто сами небеса просили избавить мир от этой нимфоманки. Тотальная ненависть сжигала сердце одержимой  и обида, засевшая в глубине, отравляла разорванную надвое душу. Уверенными шагами она перемещалась по незнакомым и мрачным улицам чужого города. Решила никому не задавать вопросов, а лучше сориентироваться самой, это все от своей привычки не оставлять никаких даже самых незаметных следов. Блуждая в темноте, она постоянно вспоминала глаза своей первой жертвы. Это удивление, это сочувствие, а самое главное – этот голый страх, что заковал льдом.  Она вспоминала то чувство величия и могущества, охватившее ее в тот миг, когда палец надавил на курок. Нет, этого не дано понять всем тем слабакам и тряпкам, которые то и дело встречаются ей на жизненном пути. Эти определения относились и к ее мужу,  и если бы ни любовь, которая, как известно зла… .
  Поиски, конечно же увенчались успехом. Теперь следовало выждать момент. Терпению ее не было предела, главное цель, она все оправдывает.
   Женщина смотрела телевизор. Показывали хороший фильм с великолепным актером. Холодная, запотевшая бутылочка пива дымилась рядом на маленьком столике у дивана. Она не очень-то любила выпить, но вкус этого напитка напоминал ей тот вечер, проведенный с ним. Сын сидел рядом и задавал миллион вопросов обо всем на свете. Любящая мать лаконично старалась ответить на каждый из них, но также не хотелось пропустить развитие действия на экране. Она обожала эти моменты, даже придумала им название – «отвлечение». Книги и кино дарили ей незабываемые мгновения покоя, забывчивости, облегчения. Хотя бы так она могла не думать о нем. Конечно, обманывала себя, конечно, ее душа ни на миг не успокаивалась с той самой секунды, когда он сказал три заветных слова. Сказал так поздно, перевернул в ней все, лишил спокойствия видимо уже на всю оставшуюся жизнь. Она так устала и любить его и ненавидеть. Теперь она стала другой. Это был уже не тот человек, которым можно было помыкать или эксплуатировать почем зря. Теперь на диване сидела сильная, уверенная в себе женщина. Она открыла свой книжный магазин и смогла полностью  посвятить себя любимому занятию. Сколько помнила себя, всегда находила в книгах необъяснимое очарование. Квартиру расширила, сделала замечательный ремонт. Все выглядело старым и пошарканным, никакого хай-тека, только уют и замечательная домашняя обстановка. Интерьер получился волшебный.  Кирпичные стены с облупившейся на них краской, книжные шкафы и полки, пухлая мягкая мебель, круглый антикварный стол, постеры любимых фильмов в рамках, тканые гобелены, несколько больших горшков с раскидистыми растениями. После того, как ее мать перестала-таки во все совать свой нос, завела, наконец, кота. Давно мечтала, но выдуманная аллергия мамочки препятствовала такой естественной радости. А на день рожденья сына задумала грандиозный подарок-сюрприз. Пушистого, игривого щенка.
Ее магазин разительно отличался от всех остальных. Сама атмосфера говорила о многом. Это уютный зал с красивыми массивными деревянными шкафами. Умиротворяющая тихая обстановка, без суеты. Индивидуальный подход к каждому покупателю, гибкая система скидок и так далее. Теперь она могла похвастаться несколькими подчиненными, которые в свою очередь были очень довольны хозяйкой, и в небольшой рабочей команде главенствовали дружеские отношения. Эта справедливая и приятная бизнес – леди умела расположить к себе. Все в ее жизни сложилось более чем хорошо. Она перестала прогибаться, поверила в себя и добилась все же вполне сносного успеха. Но сердце двадцать четыре часа в сутки что-то царапало. У этого чего-то были очень тонкие и острые когти. Сердце захлебывалось в крови, но приходилось превозмогать боль.
Вдруг она поняла, что уже давно потеряла сюжетную нить, хоть глаза ее не отрывались от экрана, и актер все же хорош, как ни крути, но внимание рассеялось, а внутри вновь заныло. Вдруг вспомнилось далекое драматическое прошлое. Вспомнился тот монстр, с которым свела ее злая судьба. Она не умела разбираться в людях. Все начиналось неплохо, а закончилось побоями, попойками, изменами, бесконечным деспотизмом и страшной ревностью.  И внезапно весной ее любовь сама находит цель. Она до сих пор не понимала, как все так вышло. Никогда не забыть тот солнечный день, тот странный и нелепый первый разговор. Не забыть, как стыдно ей было показаться очаровательному незнакомцу со страшной гематомой под глазом. Не забыть их первый поцелуй. Вопреки ее словам, вторая встреча все же произошла. Она отговаривала новоиспеченного поклонника, пыталась убедить в том, что знакомство с ней принесет одни несчастья, потому что хорошо успела изучить того сукиного сына,  с которым жила по принуждению. Но парень был непреклонен. Какое-то время они встречались украдкой, в этот период и случилась та сумасшедшая вечеринка. Крышеснос состоялся. Забыв обо всем на свете, они отдались друг другу как в последний раз, хотя на самом деле это было впервые. Будто волшебство, будто сон. Тогда она поняла, что является сложным механизмом и удовлетворить ее физически может лишь тот, кто удовлетворяет духовно. Ни разу в жизни до того момента она не испытывала оргазма.
 Вернувшись на следующий день к монстру, она уже знала, что ее ждет. Кулак замахнулся без колебаний. Несколько мощных ударов, мат, его тяжелое и опротивевшее тело навалилось сверху, словно мешок с дерьмом. Эти толчки и ее слезы. Чувствовала себя изнасилованной, хотя, наверное, так оно и было. Разорванная кофта, безобразные побои, боль внизу живота от грубого полового обращения, всхлипывания.
— Ну вот, теперь ты месяц уж точно отсюда не выйдешь – произнес монстр, застегивая ширинку. Она и не выходила, ждала, пока вновь приобретет нормальный человеческий вид. Этот кошмар ей не забыть, как ни старайся, как ни отгоняй. Эти дни она намеренно запрятала поглубже, чтобы не убить себя. Зато прекрасно всплыл в памяти день, когда она все-таки вышла наружу, ощущая себя демоном подземки из какого-то фильма ужасов. Она прошла по большой широкой улице, вновь закрыв глаза темными стеклами. И снова чья-то рука бесцеремонно схватила плечо. Сердце заметалось, она обернулась и увидела именно то лицо, которое мечтала увидеть  еще хотя бы раз.
— Ну, привет – сказал он, улыбнувшись – Я скучал.
  Она не смогла сдержать слез и расплакалась, присела на корточки, как ребенок, и закрыла руками лицо.
-Что? Что стряслось? – озабоченно прошептал он, поднимая ее. Его глаза выражали предельную обеспокоенность, как будто он и правда искренне волновался, это было чем-то непривычным. Она не могла произнести и слова, да к тому же не  могла сказать правду, она еще ничего о себе не рассказала.
-Боже, пойдем, присядем.
 Он довел ее до лестницы какого-то большого здания, заботливо посадил на ступеньку и устроился рядом. Он крепко обнял ее и жадно вдохнул запах волос. Он поймал ее губы, поймал, когда ей захотелось просто еще раз взглянуть в эти карие глаза. ОН схватил ее лицо большими руками, аккуратно снял очки и шумно дыша, поцеловал.
— ТЫ исчезла. Почему?
-Ты что каждый день околачивался у дома?
-Конечно – его глаза наполнились подозрением. – Что-то ты неважно выглядишь. Если думаешь, что синяки сошли на нет, то ошиблась. – в голосе поселилась злость.
-Думаешь, не знаю его в лицо? Опять ошибаешься. Я  с ним теперь даже знаком.
-Знаком?! – испугано вскрикнула она – Зачем тебе это?
-Слушай, он ублюдок. Знала бы ты, что он говорил о тебе, знала бы ты обо всех его изменах. Ты не представляешь, как чесались мои кулаки. НО я думал, ты его любишь. НО теперь терпение лопнуло. Я не позволю ему так над тобой издеваться, любишь или нет, все равно. Убьет ведь, когда-нибудь обязательно прибьет.
  Она снова заплакала, так было тяжело, нутро разрывало.
-Это страшный человек! ТЫ не понимаешь! Не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Не прощу себе никогда.
-Страшно лишь тебе, а он трус. Просто трус! У тебя сложилось ложное впечатление о нем и обо мне. Он просто запугал тебя. Он сволочь, а я тот, кто не хочет, чтобы ты страдала. И даже не отговаривай. Ты любишь его?
 Она отрицательно помотала головой.
-Смеешься?
 ОН будто вздохнул с облегчением.
-У тебя с собой есть документы?
-Нет – сказала она, не понимая, к чему он клонит.
-Почему?
-ОН их спрятал.
-Так, ладно. Значит, придется мне их захватить.
-Причем тут документы?
-Это единственное, что пригодится тебе в новой жизни. Сейчас, поезжай туда, где мы в последний раз веселились. Мой друг встретит тебя у метро. Жди меня там, больше ты к нему не вернешься.
-Но..
-Никаких «но» — он закрыл ей рот поцелуем.
Она ждала его. Ждала как никого и никогда.
Его друг сожалел. Он с удовольствием пошел бы с ним, но нога была загипсована, перелом, поэтому в этом деле стал бы лишь обузой. Наступила ночь, когда в дверь позвонили. Вздрогнула. На пороге стоял он, еле держась на ногах. Почти вся одежда была в крови, сразу и не разобрать, откуда она текла. Замечательный друг, доковылял до двери и подставил свое плечо израненному. Вместе они довели его до кровати. Она зажала рот рукой, чтобы не закричать. Ей хотелось провалиться в ад, именно этого и боялась. Как же сильно он пострадал. Черная рубашка блестела от крови.
-Он схватился за нож – хрипя, еле слышно вымолвили окровавленные губы.
-Боже! – крикнула она, увидев огромный порез на его теле. – Вызывай скорую.
 До утра она сидела в больничном коридоре, вместе с верным другом своего спасителя и неудержимого мстителя. Обгрызла ногти от переживаний, но все обошлось. Пару недель в больнице, навещала его каждый день.
— Не вздумай уходить, оставайся там, это надежное место.
— Я знаю, знаю. Никуда я не уйду. – отвечала она.
 П экрану снизу вверх по черному фону ползли обжигающе яркие белые буквы. Шли финальные титры, а она поняла что улыбается.
-Спокойной ночи, мамочка.
-Спокойной, мальчик мой – она поцеловала сына.
 Вдруг кто-то нажал на кнопочку звонка.
-Кто это мам?
-Не знаю – недоуменно протянула она – Уже поздно, я никого не ждала. Могли бы и в домофон позвонить.
-Кто там? – она вглядывалась в глазок.
 Женщина, волосы убраны назад, на глаза надвинут козырек бейсболки, черный капюшон. Оно и понятно – на улице дождь.
-Вам подарок. – каким-то странным голосом ответила посыльная, не поднимая головы.
-О, нет – вздохнула хозяйка. Она давно привыкла к поклонникам, которых уже устала отвергать.  Не хотелось принимать подарки, но человек просто делал свою работу, невежливо было бы послать ее куда подальше. Ключ повернулся в замке, щелкнула задвижка.
 
 
Глава 17
-Ну здравствуй, сука. – тихо сказала она, серо-зеленые глаза прожгли холодным лазером.
-Что? – не успела сообразить, как на нее уже смотрело страшное дуло.
-Заорешь, сразу выстрелю.
-Кто вы? – спросила перепуганная хозяйка, но уже идентифицировала личность.
 Убийца вошла в квартиру, бедная женщина попятилась, не сводя глаз с черного пистолета. Резким движением ноги дверь захлопнулась.
 Стоило незваной гостье посмотреть в глаза сопернице, как ненависть удесятерилась. Еще немного и жертва  окончательно узнала агрессора,  исчезла последняя надежда на то, что это ограбление.
— Выглядишь неплохо, вечно везет всяким тварям – с неприкрытой неприязнью заявила гремучка.
  Парализованная от страха женщина молилась только об одном – чтобы сын остался жить. Она надеялась та пристрелит ее и уйдет, даже и не сообразив, что в жилище есть еще один человек. Взглянув на жену своего любимого еще раз, она поняла, что  сумасшедшая здесь не ради угроз или всяческих припугиваний, она хочет только одного – крови.
  В душе убийцы вскипело все.  До этой встречи она хотела прибить эту грязную шлюху тут же, на месте, не говоря и слова. Теперь же ей хотелось поговорить, хотелось истерзать себя и ее.
-И что же в тебе такого особенного? – она держала руки на вытяжку и ни на секунду не теряла прицела. – Отвечай. Не будешь отвечать на каждый мой вопрос, точно умрешь.
  Женщина молчала, она просила у Бога все тоже, что и минуту назад, чтобы ее драгоценный мальчик не вышел из спальни.
-Мама, кто это? – послышался за спиной испуганный голос.
 Молчание.  В горле ком. Страдание. Зажмурила глаза.
«Только не это. Только не это!» — мысли, мысли, мысли.
-Ах, вот оно что. – слегка растерянно протянула визитерша – у тебя вот кто оказывается есть, а я и не знала, это упущение с моей стороны. Что ж, становится все интересней. – Она перевела глаза на мальчика. – Медленно подойди к креслу и сядь.
-Мам.
— Делай, что она говорит, сынок.
— Ха, я хотела причинить тебе боль. Но теперь ты точно не найдешь покоя ни в этом мире, ни в любом другом.
-Что ты задумала?
-Вопросы здесь задаю я! – крикнула помешанная, и тут же поняла, что не стоит повышать голос. Даже у стен есть уши.
Ребенок вздрогнул. Боже, она должна успокоиться, это лишний шум, он не нужен, совсем не нужен. Она снова постаралась собраться, хотя это было и нелегко.
-Повторяю вопрос. Что он в тебе нашел?
-Откуда мне знать.
-Хорошо. Когда ты виделась с ним в последний раз? Подумай над ответом очень тщательно. Заподозрю ложь, пристрелю ублюдка. – она навела пушку на побелевшего мальчика.
-Нет!!! Нет!!! – закричала в отчаянье мать. В ней все разрывалось от жуткой боли. – Что же ты делаешь? У тебя ведь тоже сын есть!
— Не ори, сука, отвечай.
-Хорошо, хорошо. Несколько лет назад. Пять, Пять лет назад.- готова была разрыдаться и постоянно держала перед собой ладонь, как бы останавливая бессердечную сволочь.
-Молодец, не соврала. – она приблизилась к жертве вплотную. – Я ненавижу тебя, ненавижу так люто, что это не помещается во мне. Вы оба умрете. Ты и твой щеночек. Хорошо, что он не похож на моего мужа, иначе пулей в голове дело бы не закончилось.
— Зачем тебе мальчик? Убей меня, не трогай ребенка, ты ведь тоже мать. – это было последнее, на чем она могла сыграть. Из глаз несчастной текли слезы, лицо исказилось, голос дрожал.
-И не надейся. Этим ты меня не пробьешь.
  Неожиданно гостья почувствовала резкую боль. Маленький поганец воткнул ей в руку нож, что, оказывается, лежал на столике, рядом с креслом. Вот зараза! И как же она проморгала его движения. Ненависть и злоба совсем заблокировали разум. Пока мучительница находилась в секундном замешательстве, мальчик проворно выбил ногой пистолет из ее руки, оружие отлетело на сравнительно безопасное расстояние. Его мать благодарила небеса и саму себя, за то, что отдала таки его в клуб восточных боевых искусств. Хоть какое-то базовое владение ушу теперь спасло им жизни.  Истеричка вскрикнула, но не растерялась, ударила ненавистную бабу ногой в живот. Та упала на пол, перехватило дыхание, дикая боль, светящиеся круги и гул в ушах. Превозмогая мучения, женщина поднялась.  Та ударила с невероятной силой и откуда только она взялась в таком небольшом теле?
 Преступница сгребла в охапку ее ребенка, закрыла ему рот окровавленной рукой. Слышались лишь слабые мычания, он пинал ее, как мог, но убийца не чувствовала боли, как бойцовской породы собака, которой сорвало планку. Боль не утихала, но несчастная мать потянулась за ребенком. Встала на ноги, лицо немного посинело. Она схватила телефон со стола. Она убегала. Убегала с ее ребенком! Мать не могла кричать, не получалось, вырывались лишь сипы и хрипы. Она набрала телефон полиции и пыталась бежать за этой страшной женщиной, дьявольской женщиной.
  Она выволокла мальчика в подъезд и забежала вместе с ним в лифт. Жертва помчалась по лестнице, на бегу скрипучим голосом пыталась сообщить ситуацию дежурному. Выбежав на улицу, она поняла, что ее сын в удаляющейся машине. Она побежала по мокрой дороге, но вскоре с прискорбием поняла, что не догонит. Ничего не соображая, она стала кричать, никто, разумеется, не помог. После остановилась, не могла привести в порядок дыхание, никак не могла. Из горла выкатывались звуки отчаянья, бешеные звуки с присвистыванием. Принялась набирать еще один номер. Эту комбинацию цифр она давно уже знала наизусть, но ни разу не звонила, теперь же не нашла ничего лучше, поддалась паническому порыву.
-Алло – послушался его удивленный голос. Судя по четкости звука, казалось, он стоит рядом.
-Твоя жена украла моего ребенка! – истерично закричала несчастная женщина, глотая слезы вместе с дождевой водой.
-Что? Ты что говоришь? Она же у своей матери… .
— Слушай меня! Я говорю, что твоя больная, гребанная жена похитила  моего единственного ребенка! Что ты не понял?  Если это не она, значит, чертов близнец!!!  — она так и стояла, орала в трубку, не могла идти домой. – Она хотела убить моего сына и меня! О, Боже! А вдруг она это сделает с ним?! Я не перенесу…  —  все еще хрипела, сорвалась на рыдания.
-Стоп! Стоп! – он тоже перешел на крик. Все это не укладывалось в его голове. НО услышав ее страх и плач, он решительно произнес.
— Жди меня! Я скоро буду! Я прилечу к тебе, слышишь?! Сегодня же прилечу, только продиктуй адрес.
   Она не знала сколько прошло часов. Будто несколько тысяч. Ей казалось так. Моментами в голове возникали спасительные, но безумные мысли, что это все нереально. Какой-то дурной сон, ну или альтернативная реальность. Сейчас еще немного и все встанет на свои места. Сейчас она улыбнется и застрадает бессонницей. Но сон не кончался, ничего не менялось, а самый маленький промежуток времени, казался часом. Она боялась, очень сильно боялась. Не могла сидеть на месте, поэтому мерила просторную квартиру нервными шагами. Прозвенел звонок, и она вздрогнула, как от удара. Побрела к двери, не помня себя. Это полиция. Слабый лучик надежды. Она кое-как рассказала о нападении какому-то сухому человеку из управления. Ему явно было наплевать на судьбу ее сына, за свою жизнь он навидался такого, что волосы зашевелятся. А сейчас он просто хотел домой, к своей семье или в пустоту, а  тут какая-то сумасшедшая мелет чушь. Они быстро свернулись, для нее все произошло, как в тумане. Только удалились стражи, как вновь в коридоре раздалось протяжное «динь – дон».
  Это он. Это и правда был он! Она не сдерживала слез и нависла на сильной шее, чуть не сшибла с ног. Его запах дал надежду, хорошую надежду на спасение. Она рыдала и ничего не могла сказать. У него внутри будто что-то оборвалось, всю ее боль, кто-то копировал и вставил в него каким-то невидимым сенсором. Меньше всего на свете он хотел бы видеть ее несчастной. Крепко обнял, втянул аромат влажных волос. Взял на руки, положил на диван, удалился на кухню. Принес бутылку коньяка из бара. Налил коричневую пахучую жидкость в чайный стакан и протянул ей. Время дорого, должно успокоиться и действовать. Алкоголь прожег внутренности, подействовал как шоковая терапия, она пришла в себя.
-Расскажи мне, как все было. Не упусти ни одной детали. – его голос действовал безотказно, он смотрел ей в глаза, так решительно, что она вздохнула.
 Она знала, что он поможет, что выручит. ОН не раз уже это делал, сделает и теперь. Она набрала столько воздуха, сколько только смогло уместиться в ее легких, и  стала излагать. Как он и просил, не упустила ничего, все факты. Ей и самой, как оказалось, необходимо было прокрутить в голове всю хронологию.
-Надеюсь, этот пистолет  ты не трогала.
-Я никогда к нему не прикоснусь.
-А ментам забыла о нем рассказать?
-Наверное. Да им плевать.
-Милая, ты это зря. Любая помощь хороша. Пусть даже по долгу.
  ОН нашел оружие, но трогать его не стал.
-Дай мне номер участка.
  ОН поговорил с полицией. Разговор впечатлил, как и его актерское мастерство. ОН сказал, что является уважаемым и известным человеком, и только пусть попробуют не направить все имеющиеся силы на поиски. Это была основная часть разговора. В итоге через полчаса на пороге вновь стоял тот самый бумагописец.
 Она смотрела на любимого, он был суров и серьезен. Заставил вызвать экспертов, чтобы те все вокруг проверили и определили личность злоумышленницы. Позвонил какому-то приятелю из верхов, что стало основным толчком к действию полиции. Кричал что по их вине, из-за их нерасторопности маленький мальчик может погибнуть. От этих слов ее пронзило миллионами игл, но продолжала тихо сидеть и молчать. ОН быстро раскрыл свой ноутбук и предъявил несколько фотографий жены. ОН не сомневался в том, что его любимая сказала правду. ОН был уверен, что именно его супруга во всем виновата, во всем изначально, но и судить ее не собирался. Теперь он понимал многое, а точнее наоборот не понимал, как мог столько лет прожить бок обок с человеком, которого не знал и на йоту.
  Имя, фамилия, отчество. ОН дал всю необходимую информацию. Нужно искать. Нужно место, конкретное место поисков. Хотя бы район города.
— Я сейчас ей позвоню, вы все молчите! – командовал любимый мужчина, у него под глазами появились синяки усталости. Она мечтала об одном – вновь обнять живого и невредимого сына.
-После разговора позвоним в компанию связи и уточним сигнал абонента. – его осенило и поэтому на лице поселилось немного безумия, появилась одержимая улыбка, он хотел поймать ее.
  Через несколько минут круг поисков был благополучно сужен до одного района, в котором было две гостиницы. Уже наступило утро. Она все также сидела на диване и убивала себя. ОН действовал, не мог видеть ее страданий. Переживал за ребенка и теперь уже страстно желал стереть в черный порошок свою лживую и явно душевнобольную спутницу жизни. К тому моменту стало понятно, что она поступила умно и не стала регистрироваться в гостинице под своим настоящим именем. Значит, у мошенницы имелись фальшивые документы. Хорошо же она подготовилась, у него под носом созрел коварный план. Как он мог не заметить? Никак не получалось выкинуть из головы их недавний телефонный разговор. Как она врала, как цинично и непринужденно одновременно рассказывала о погоде, о здоровье своей мамы и даже захихикала, придумав какую-то шутку. Сколько же раз она вот так вот лгала ему? Сколько раз?
  Завибрировал чей-то мобильник. Будто демон проснулся из глубин. ЕЕ испугал этот звук. «Сухой» ответил на вызов.
-Да, да, понял, выезжаем. – это все, что он сухо произнес своими сухими губами. Потом поднял глаза и взглянул на взволнованного мужчину, который не переставал тереть пальцами свою нижнюю губу.
— Попала под описание. Сказали, была с мальчиком.
  Убитая горем мать вскочила с дивана, словно весенняя молния.
-Быстро едем! – прохрипела она, опухшие глаза молили о спасении.
— Конечно.
 
 
 
 
 
 
Глава 18
 
  Как же долго длилось ожидание. Она сидела в полицейской машине и непрерывно плакала. Напряжение можно было руками пощупать. Хотела пойти с ним, но он отговорил.
-Положись на меня. Обещаю, я приведу ребенка назад целым и невредимым. – он смотрел на нее, она поняла, что скорее всего так и будет, раз сказал. Обнял и ушел. Не хотел тащить ее с собой, боялся за нее.
  Она стала судорожно вспоминать все, что связанно с сыном. Все, от момента его рождения, до настоящего часа. Как же много было счастливых дней. Только теперь она всецело поняла, как оказывается была счастлива. Ей казалось, что надо было давать ребенку больше любви, еще чаще обнимать, целовать, еще чаще говорить ласковые слова, проявлять вдвое больше заботы. Сердце щемило, не хватало воздуха, большевесная тяжесть, страшные моменты, необъяснимо ужасные. Однажды ей снилось нечто подобное. В этом сне она просто занималась  какими-то обычными делами, как вдруг поняла, что малыша нет и причем довольно давно. Где он? С кем он? Той ночью ею завладела небывалая паника, она проснулась, словно вынырнула из болота. Сын спал рядом. Обняла его крепко, понюхала за ушком. В ту ночь она была так рада, что это был всего лишь дурацкий сон. НО теперь нет. Теперь то тревожное видение казалось ей знаком, сквозь года она ни на секунду не должна была об этом забывать, о том, что есть люди способные причинить вред. Теперь не получится проснуться.
  ОН прошел в фойе гостиницы с сигаретой в зубах. Проклятые нервы не оставили выбора, хотя много раз порывался бросить. Кто-то кричал. Поднялся на третий этаж и зашел в один из номеров. То, что ему пришлось лицезреть, на долгие годы вперед отпечаталось в памяти, словно страх из детства. Ее держали два здоровенных форменных, она вырывалась и орала, как сам сатана. Некогда приятное лицо исказилось в дьявольской гримасе, в нее словно вселилось нечистое. Быть может так и было, за свою жизнь он ни разу не нашел весомого повода отрицать сверхъестественное. Бросил на обезумевшую жену сочувственный взгляд
-Где мальчик? – обратился не к ней.
«Сухой» вытер со лба капли пота измятым носовым платком.
-Он в соседнем номере. Изолировали от этой – он указал на дьяволицу в человеческом обличье.
-ОН жив? – взволнованно вопрошал он, засовывая в рот еще одну сигарету и стараясь не смотреть на буйную.
-Ах, ты тварь! – вскрикнул один из полисменов. Прокусила руку, потекла кровь.
-Уведите ее – тихо сказал «сухой», во всей его интонации чувствовалась безграничная усталость.
-Как ты жалок – исподлобья пригвоздила мужа налитыми чернотой и бешенством глазами. Сказала это медленно, чтобы каждый звук проник ему под кожу и превратился в яд. – Влюбился в какую-то шлюху, как мальчишка. Ты всегда был тряпкой.
  От ее тона у всех присутствующих по телу будто острые льдинки прокатились. ОН молчал, не желая ее слушать. Он молчал, посчитав, что так будет лучше.
-Жаль, мне не удалось прикончить твою сучку. А я так хотела, даже дружка твоего драгоценного убивала не с таким огромным желанием.
  ДО него не сразу дошел смысл сказанного.
-Что? Что ты сказала? – слегка закашлялся, к горлу подобралась рвота, в глазах потемнело.
-Хотела прибить ее отродье, не успела. Но, признаюсь, было приятно измываться над ублюдком.
-Что ты сделала с мальчиком, сумасшедшая!? – закричал покрасневший от злости мужчина. Ему хотелось взять со стола массивную статуэтку и раскроить ей череп. Она захохотала, как в плохом кино. ОН потушил окурок ногой и помчался в соседний номер. С мальчиком сидела женщина-психолог в синей жилетке и спокойным тоном, что-то ему говорила.
-Слава Богу, ты жив! – проговорил мужчина и кинулся к ребенку. Тот вздрогнул, вскочил с кровати и забился в угол. Он был избит. Виднелись синяки и ссадины, были даже порезы и ожоги. На глаза незнакомого мужчины навернулись слезы.
-Кто вы? – задала вопрос женщина.
— Я близкий друг твоей мамы – весь дрожа от волнения и злости, сообщил он. – Она там, на улице, ждет тебя. Все в порядке, я отведу тебя к ней.
 ОН протянул руку. Немного поколебавшись, мальчик принял ее.
 Прохладное утро выгоняло солнце с востока. Она видела, как выводили преступницу. Непроизвольно сжала кулак. Ненормальная будто присмирела, но несчастная мать  ненавидела ее всеми фибрами своей настрадавшейся души. ЕЕ затрясло от нетерпения. Через пару минут из-за массивной двери показался ее любимый человек, он вел за руку сына. Она выскочила из машины, пулей помчалась им навстречу. Чуть не повалила бедного мальчика на асфальт. Покрывала детское чем-то измазанное лицо поцелуями. Уже даже не замечала текучей жидкости из глаз, привыкла.
-Мама, мамочка – повторял плачущий ребенок.
-Милый мой, родной мой. – сбивчиво отвечала мать. – Что она сотворила с тобой, мой мальчик?
-Она била меня. Я бы расправился с ней, но она угрожала, что убьет тебя. – он сильно прижался к родному человеку дрожащим тельцем.
-Все кончилось, мой хороший. Забудь, забудь. – она подняла мальчика на руки и понесла к машине. Любимый пошел за ней. Она повернулась к нему.
-Спасибо тебе. – теперь она наконец смогла ощутить всю радость от долгожданной встречи, теперь она поняла, как счастлива вновь видеть его.
-Нет. Прости меня, я и понятия не имел.
-Поехали домой.
 НЕ вышло.  Последовал долгий процесс. Снова показания. Нужно было срочно везти сына на освидетельствование в больницу.  Она понимала всю необходимость этих действий, но ей дико хотелось оказаться в уютной комнате, в безопасности. Ей все мерещилось это ненавистное лицо, будто она снова на свободе, будто она снова угрожает.
  Был уже глубокий вечер, когда они  вернулись. Мальчик уснул по дороге, ему наложили несколько швов на резаные раны. Как же больно ей на них смотреть. Она протерла спящего ребенка теплым, влажным полотенцем, обходя повреждения. Сердце успело несколько раз искупаться в крови. Уложила в кровать, еще несколько минут смотрела на него, после чего поцеловала и вышла из детской, оставив лампу включенной.
  В гостиной горел приглушенный свет, почти темно. Он сидел  и опять курил. Глаза давно уже остановились на одной точке на полу. Молчал.
-Что там случилось? – не смея подойти, сказала она.
 Неловкая пауза продолжалась долго. ОН затянулся, выпустил изо рта сгусток дыма. Боже, как же красив! Не могла налюбоваться и сама себя корила за это. Не об этом следовало бы думать.
-Она убила моего лучшего друга. Того самого.
 Она закрыла рот рукой, глаза ее расширились. Села на ближайший стул.
-Господи – только и вымолвила.
 На лбу мужчины залегли глубокие тени, брови приняли скорбную форму.
-Ты мне даже не сказал, что он мертв.
-Да  — коротко согласился.  – Прости.
Снова пауза.
— Я пойду в ванну, мне это просто необходимо.
-Конечно – глаза все еще не отрывались от пола.
 Это смутило женщину, но не было больше сил на страдания. Войдя в ванну, она подумала, что он может уйти и страшно испугалась, но не стала ничего предпринимать, положась на судьбу.
  Шумные капли разбивались о ее кожу. Она оперлась лбом о стену, тяжело было держать собственную голову. Тряслась в тихих конвульсиях. Слишком много пришлось пережить, слишком много пришлось стерпеть. Эта умалишенная стала последней каплей и теперь водопад не остановить. Необходимо выплакаться, чтобы стало легче. Плакала еще и от счастья. Слишком желанного счастья. Ребенок цел, любимый хоть ненадолго, но рядом. Она видела его, видела и даже обнимала. Не заметила, как открылась дверь, которую забыла закрыть на защелку. Он не спеша отодвинул клеенчатую занавеску. Она продолжала плакать, не могла взглянуть на него. Было стыдно, но силы будто испарились, оставались лишь слезы. Он молча залез под струящуюся воду прямо в одежде. Обнял ее и прижал к себе. Она обхватила его руками и уткнулась в промокшую рубашку. Одним пальцем он прикоснулся к ее подбородку и приподнял заплаканное лицо любимой и голой женщины. Мокрый поцелуй превратил душ в бушующий океан. Как давно они оба об этом мечтали. Его руки скользили по изгибам и округлостям женского тела. Брюки очень быстро стали тесными. Поднял ее на руки и понес в спальню, оставляя на полу мокрые следы и капли. С ее по-прежнему длинных волос капала вода, но все это было уже не важно. Положил ее на кровать, нетерпеливо сбросил с себя промокшие вещи. Эти люди уже и не думали, и мечтать не смели о повторной близости, а тут такое чудо. Это казалось чем-то безусловно великолепным, но из области фантастики. ОН боялся лишиться ума от счастья. Тепло неудержимой негой растекалось по телам. Движение за движением. ОН не уставал ласкать свою единственную любовь. Спустя столько лет он был твердо в этом уверен, именно любовь и никак иначе. Не было и нет на свете другой женщины, более нужной, более желанной. Они делали это тихо, чтобы не потревожить покой спящего сына. НО именно эта тишина возбуждала его, не мог больше терпеть. Растворяясь в себе, они двигались навстречу друг другу. Что за сумасшедшее удовольствие? Разве такое бывает? Ее грудь, возбужденная до предела покачивалась в такт. Он с ума сходил, видя это. Ее спина изогнулась, он же подался вперед. Совершил над собой колоссальное усилие, чтобы не зарычать, как зверь. Тела напряглись, рты раскрылись, высвобождая горячий воздух, наполненный дурманом, вырывались тихие вздохи. Будто попали в другой, параллельный мир. Расслабились. Он лежал на ней, любовники глубоко и беспорядочно дышали.
-Побывал в раю – прошептал.
-И во мне – пошутила она, запустив пальцы в его мокрые волосы. Улыбнулись друг другу.
-Теперь я часто буду там бывать, до тех пор, пока не смогу физически. – он тихо засмеялся.
-Откуда такая уверенность?
-Потому что я так сказал. – заглянул в ее глаза  — Боже, как же ты красива. Ну уж нет, никуда ты от меня не денешься.
-А я и пытаться не буду – нежно произнесла она.
— Надеюсь, ты уже отдохнула.
— Уже? – она опустила глаза вниз, к причинному месту возлюбленного. – О да, уже. – ответила сама себе.
-Только не притворяйся, что не хочешь.
-Очень хочу – шепнула на ухо и жадно поцеловала долгожданного.
 
 
 
 
 
 
 
 
  Зима выдалась настолько красивой, что захватывало дух. Заснеженный лес в лунном сиянии, казался волшебным, наполненным сказочными существами. Например, до слез прекрасными единорогами, окруженными туманным свечением. В голову лезли мелодии и песни эльфов. Крыльцо освещала лампочка, она накинула на плечи теплый платок и с улыбкой выпустила красивый пар изо рта. Теперь она могла себе позволить только это, бросила курить, наверное, потому что была счастлива и боле ничего не требовалось. Постояв так еще несколько минут, словно блаженная, она вошла в дом. Половицы поскрипывали, в камине трещали дрова. Тускло освещенная огнем гостиная тоже появилась будто не из этого мира. Она прошла на кухню и сняла с плиты свистящий чайник. Приготовила ароматный напиток и понесла чашку в кабинет своего мужа. Терпкий бергамот проникал в дыхательные пути. ОН, как всегда, увлеченно работал, его сосредоточенное  лицо освещал экран компьютера. Даже не заметил, что кто-то вошел в комнату. Она молча поставила на стол горячий напиток, источающий божественный запах. Он отвлекся и посмотрел на нее снизу вверх.
— А вот и моя муза пришла – расплылся в улыбке.
-На правах музы и твоей жены требую законной ласки. – смеясь сказала она – А не то не буду больше тебя вдохновлять.
-Никак невозможно.
-Это почему же?
-Ты всегда меня вдохновляла, даже сама того не зная.
-Мог бы и подыграть.
 ОН хлебнул чаю.
-Что мальчики?
-Спят. Вообще-то сейчас почти два часа ночи.
-Правда? Ни за что бы не подумал. – он притянул к себе супругу и посадил на колени. Вот уже в который раз он смотрел на нее и не верил, что это случилось с ним. ОН невольно поверил в судьбу, в Бога, в карму и во все, что хоть как-то было связанно с хеппи эндом. Эта женщина дарила ему счастье, а он в свою очередь обеспечивал ее тем же самым. ОН не жалел уже ни о чем, просто забыл.
-Ну что? Пойдем делать совместного ребеночка? – нарочито серьезно заявил он.
-Что?? – глаза полезли на лоб – Это что еще за мысли?
-Нормальные мысли – пожал он плечами.
— Ну и давно ты задумал эту коварную операцию?
-Я об этом подумал еще тогда, в первый твой приезд, почти шесть лет назад.
-Что?! Ты что же это, хотел обрюхатить меня, а сам в кусты? – рассердилась она.
-Не хотел я в кусты, просто хотел, чтобы нас что-то связывало, а точнее кто-то. Ну, прости, это было сгоряча, все же обошлось. Ведь обошлось? – он тревожно посмотрел на нее.
— Да. И слава Богу.
-Еще есть время все исправить. – его замасленные глаза говорили сами за себя.
 Как она любила этот взгляд. Она чувствовала себя желанной и это по-настоящему окрыляло. Теперь она понимала, что они просто должны были преодолеть все эти многогодовые препятствия, выстрадать, чтобы понять, как нужны друг другу. Суета стала для них невыносимой, поэтому  на зимние каникулы они перебрались в этот любимый старый дом. Новый год и Рождество отпраздновали волшебно, так как каждый из них когда-то мечтал.
-Возможно ты где-то уже слышала это, но я люблю тебя. – мягко произнес он и коснулся теплыми губами ее губ.
-Мне никогда не надоест.
  Они вышли из кабинета и, стараясь не шуметь, направились в спальню. За окном крупными хлопьями падал январский снег. Тяжело дыша, они лежали и смотрели в потолок.
-А почему тебе не понравилась идея с ребенком? – вдруг спросил он.
-Боюсь, уже поздно думать о том нравится мне она или нет. – загадочно ответила.
-Не понял.
-Думаю, чуть больше месяца.
-Что?! ТЫ шутишь!?? – голышом он вскочил с кровати, улыбка почти касалась ушей. – А почему мне не сказала?!
-Только сегодня сделала тест – она тоже улыбалась.
  Он засмеялся и снова рухнул в кровать, принялся покрывать ее кожу поцелуями.
-Я так люблю тебя.