ПОСЛЕ БУНТА

"После Бунта"
 
Бегмя бежать бы, а кудо бежать – да некуда!
 Консервы в тело не идут, а разговоры масляные пригорают.
 Брат девитцу снял, на фотик сотовый, а вспомнить надо – кто такая. То ли на метель к нему закинуло подгретсо, то ли вечером до парикмальх*рской случайно не доехало.
— Давай, — Братуну говорит, — хоть пострегну тебя, уродо!
Братто как не понял, в шапке спит, как с магазино вышел, так не раздевался, с ботами в постелю растянулсо – дрыхнет, а кефирцы на столе слезми исходят, поджидают.
 Девитцо-то видит, раз такой расклад – селедку надоть, а у Братто в холодильнике зима одна сидит.
 Поела девитцо лукашку после стопки – не проходит. Кинулась по кухне – папильрос нашла за холодильником: там тараканий дом – Тмутаракания репаблик. Только вдунуло мундштюк, да что такое? Никак Царь заходит в кухонную: рост под метр, усы в рыжину и глаза навыкате. Ой, стро-о-огай!
 
Бегмя бежать бы, а кудо бежать – да некуда!
 
— Кто такое? – говорит девитце.
— Так вот я, — девитцо отвечает, — что к соседу вашему пришла мириться…
— А! – Царь отвечает и по баночке с тушонкой ножик – врезь, потом по ободке – ругви и ругви – вылезли х*ругви! Баночку открыл, кусманчике в куструльку на лапшу и подминает ложкой, подминает по-солдатовске.
Сукромен Царь-то.
Девитцо на папильросы село – встать боится, что-то Царь вдруг скажет. А он все подминает, подминает… Тутто э перфетто, Папо сам явимшись с хрен откудо. Как Брателло дверь ему открыл – загадка – с постели не поднялсо, а коридорте-то стоит, качаетсо.
 
Бегмя бежать бы, а кудо бежать – да некуда!
 
— Бра-а-ат! – говорит он Папе.
— Бра-а-ат, — Папо отвечает, тут же спрашивает, — Сто ж ты?
— Лежу, устал, брат, — Братто отвечает.
— Так, а здесь зачем?
— Тебя вот встренуть.
Дома тихоть, видит Папо, парикмальх*рша молчит, Царь все подминает, Брато посыпает-спитсо. Ну, так дело не пойдет – давайко ботцы стягивать.
 Папо из кармантов груши достает и семочке – для Брато все! А по кармантам пару книжек сразу запихнул – любил во сне причитывать.
— Подлец ты, — Братов говорит, проснулсо от шелестов страниц, — что ж ты, Папо, книжек с полке взял?
— Так почитаю, пока спишь в снах.
— Да ты на кухне папильросы лучше дуй, там Рала.
— Рала?
— Лара!
— Лара?
 
Бегмя бежать бы, а кудо бежать – да некуда!
 
— Ра-Ла-Ра!, — что-то Братску трудно- оть сонорные с рокотченым даютсо. Без кефиро горло сохнет – выпить просет. Только там кефирного всегото сопли протереть, а в рейде мало.
— Кто повыпило? – стал разорятсо, — Этот книжек по кармантам тащит, эта по кефиру пьет, уродо!
А девитцо Лара Царю польку молодежную встригает повдоль лысине и по тушонке-то подкушивает. Царю мало – только крепится, выгоду считает государству. Полька ведь бесплатно – знать, оброку будет мельче, а куструлько съедено – добавочную стоимость подтянем. Девитцо-то ест  — не знает, что почем.
А Папо с книжкаме увлексо, сразу две причитывает, остаткаме кефира запивает в соответствии с сюжетой. Там жакетку обыскале – два глоточка сдерар, дверку выбиле – есчо по пятьдесят. Уже на донышко и муху кинуть можно – будет жить как зоопарке.
— Ларо, что ж ты мой кефир-то выпила? – Братон возмужаетсо, — сказала, что погреться, вон вода горячее в бачке!
 
Бегмя бежать бы, а кудо бежать – да некуда!
 
— А сама не знаю, — девитцо красно краснеет, — там и было-то…
— Так кто же выпил?
— Да чего там выпил! – Папо в кухонную завалилсо, — Все, что было, я допил. По новой надо!
— Хрену дай своей Пановой! – Браттен отвечает, — Отплывайте по домам! А ты, — Царю он говорит, — уже закол меня, урод! Пойдешь опять на Ленина!
На Ленине-то дом для подуставших в мозге был под липаме. Как где раскладку сделают, что мозге приустале, так туда кладут, в палате – койкоместо. Царь-то трижде там лежмя лежал. Да только все равно не отрекаетсо!
— Леворюции теперь-петерь не будет, — обещает. Да ему не верят, вколят – снова бунтом беспощадным и бессмысленным приванивает по палатке. Лудше дома уж его держать при Братте. Так-то…
 
Бегмя бежать бы, а кудо бежать – да некуда!
 
26.06.09
Изуверские народные сказки. SAND Gleaner Publ.