Песнь Орифа

1. Дома
Зашёл однажды я в трактир –
Попить пивка, покушать сыр.
Войдя в кабак, разинул рот:
Никто здесь песни не орёт,
Никто не пьёт душистый мёд,
Хмельные речи не ведёт,
Молочный сыр никто не ест,
Полно свободных было мест.
Из визитёров только дед
В одежду рваную одет
Сидел в углу, наморщив лоб,
Пив пиво пенное взахлёб.
Трактирщик зрел в пустынный зал,
За барной стойкой унывал,
Одетый в бежевый камзол.
К нему я быстро подошёл.

Дружище, Серж, — сказал ему –
Что тихо тут, я не пойму?
Всегда так шумно было здесь,
Что было некуда присесть.
Ведь шли сюда издалека
Испить чудесного пивка.
Ты сам варил его всегда,
А сыр готовила жена.
Но нынче в зале тишина,
Никто не кутит допьяна.
Один старик в углу притих,
Но пьет он лихо, за двоих

— В недоумении и я,-
Сказал хозяин, не тая,
— Не знаю, что за ерунда,
Произошла, боюсь беда.

— А что за старец там, в углу?
Я подойду к его столу.
Ты только пива мне налей,
Да лей побольше, не жалей.

Друг начал пиво наливать
И на вопрос ответ давать:
«Его я вижу в первый раз,
Он здесь сидит, который час,
За кружкой кружку молча, пьёт,
Возможно, дед кого-то ждёт».

Хмельной напиток друг подал
Я с пивом к деду зашагал.

— Сегодня что-то тихо здесь,
За столик можно к Вам присесть?
Спросил у незнакомца я
К нему с улыбкой подойдя.
Дед хмуро головой кивнул
И я присел на жёсткий стул.
— Ориф, — представился ему
И руку протянул свою.
Но незнакомец промолчал,
Глаза сурово лишь поднял.
Глотнув холодного пивка,
Спросил: «Вы к нам издалека?
Какими Вы судьбами здесь?
У Вас дела в Залесье есть?»
Но дед, не слушая меня,
Сидел молчание храня.
«Не буду гостя докучать
Пойду-ка к другу я опять»
Подумал я, глотнув пивка.
Хотел уйти из-за стола.
Но кружку вмиг дед осушил
И хрипло мне проговорил:
«Неважно как меня зовут,
Важнее для чего я тут.
Пришёл я в здешние места
Исполнить клятву до конца»

Старик замолк, а вместе с ним
Пустой зал замер, стал немым.
Безмолвие нарушив, муха
Жужжала мне над ухом,
Потом уселась к нам на стол
И поползла тихонько вдоль,
Туда, где солнце ало
Стол красным заливало,
Своим лучом заката дня,
Который бился из окна.

Тем временем старик пил пиво,
Испив заговорил болтливо:
«Лет шестьдесят тому назад,
Устроил мне он сущий ад.
Ворвался он ко мне, в мой дом,
Когда все спали крепким сном.
Крушил, что приходило в ум,
Мой батька выскочил на шум,
И не успев схватить свой меч,
Как голова скатилась с плеч.
Мать закричала диким криком,
Но варвар со звериным рыком
Пронзил мечом её живот
И кровь наполнила весь рот.
Затем к кровати подойдя,
Убил грудное, враг, дитя.
Жестоко умертвил жену,
А я в не видимом плену,
Незримым духом был окутан,
И всё я видел той минутой.
Не мог я сделать даже шаг,
Сгущался надо мною мрак.
Жизнь оборвалась словно нить,
Ему поклялся отомстить.
Теперь ищу я эту мразь,
Хочу устроить ему казнь!»

Дед над столом занес кулак
Мгновенно им ударил так,
Что от испуга вздрогнул я,
Пролив пивко через края.
Ударом муху дед убил,
Едва наш стол не развалил.
В глазах у старца ненависть пылала
И боль душевная былая.

-Кто это он? Ворвался вор?
Продолжил я наш разговор.

-Давным-давно в те времена,
Когда шла страшная война.
Враги наш город осаждали,
Но рубежи мы не сдавали.
Осада длилась ровно год,
Вселяя ужас в наш народ.
От голода щемящего и тифа,
Смерть к людям приходила тихо.
А человек — он духом слаб,
Своих эмоций вечный раб.
Страшит его всегда одно,
Что умереть, ему дано.
Вгони его в смертельный страх
Вся доблесть превратится в прах,
Смеренной крысой станет он,
В своих деяниях смешон.
Под тяжестью смертельного испуга,
Готов предать родных и друга
Поэтому сыскались те,
Кто под луною, в темноте.
Смогли по тайному пути
Врагов в наш город провести.
Что было дальше, знаешь сам
Жизнь треснула по швам.-
Он замолчал, пивка глотнул,
В раздумьях тяжело вздохнул.

Нависла в зале тишина,
Как будто здесь она одна,
Без форменного тела, но живая
В кабацком воздухе летая,
Сгребала шорохи и звуки
В свои невидимые руки.
Застыло всё и даже время,
Казалось, встало на мгновенья.
Не слыша ничего вокруг
И сердца собственного стук,
Я ощутил глухой испуг.
Слова вдруг вырвались из губ:

— Ведь, много лет уже прошло.
Кто совершил такое зло,
Он в мир иной мог отойти.
Как думаешь его найти?

— Обидчик мой давно в аду,
Но предстоит предать суду
Ещё одну притворную особу,
Чтоб обуздать неистовую злобу,
Которая кипит во мне,
Как наяву, так и во сне.
На свете сын его живёт
И участь та же его ждёт.

Я старцу возразил: "Постой,
Наверняка он молодой,
В хорошей форме и здоров,
Как справиться ты с ним готов?
Ведь ты старик уже и слаб,
Медлителен и косолап.
Оставь безумную затею,
Ты отомстил сполна злодею.
Совет послушай лучше мой,
Направь-ка путь к себе домой,
Боюсь, не хватит сил тебе,
Протянешь ноги ты в борьбе".

Дед стиснул зубы, побледнел,
Лик становился словно мел,
А взгляд пронзающим, как жало.
Рука невольно задрожала.
Потом увидев резкое движенье,
Я ощутил на шее удушенье.
Рука вцепилась словно спрут,
А пальцы – щупальца, как жгут,
Стянули горло с бычьей силой
Что стало мне невыносимо
Ни выдохнуть, ни продохнуть,
Ни руку старца оттолкнуть.
"Как ненавижу глупые умы!
Что знаешь, ты о силе тьмы?!"
Как змей, дед громко прошипел
А я мучительно хрипел,
Теряя силы и рассудок
Хватило несколько минуток,
Чтоб я сознанье потерял
И мрак глухой вокруг настал.
В немую бездну падал я
За гранью дольного бытья.
В таинственном пространстве этом
Вдруг голоса раздались эхом,
Они неслись со всех сторон,
В ушах откладывая звон.
Сей случай разум мне вернул,
В реальность снова я взглянул,
Сидев, пригнувшись головой.
Дед не держал меня рукой.
Но в горле оставалась боль,
Коловшая внутри иглой.

— Эй, дед, утихомирься!
Чего ты там взбесился?
Чего ведешь себя, как зверь?!
А то, вмиг выгоню за дверь!
Старик, ты непомерно пьян. -
Трактирщик деду прокричал.

— Да всё нормально, всё в порядке
Меня простите, нервы шатки,
Слепая злость сорвалась на юнце, -
Ответил тот с улыбкой на лице

— Ориф, ты, как там, жив здоров?
Позвать быть может докторов?
.......
.......
 и так далее, если что-то стоющее пишите, пришлю продолжение