Пернатые Тоже Плачут

 
 
 
Пернатые тоже плачут…
Латиноамериканская сказка о золоте, курице и любви…
 
   … Тропическое жаркое солнце утопало в море, окрашивая горизонт алым. В воздухе витал аромат гортензий и орхидей, райские птицы пели свои нежные песни.
   Дон Дед сидел в шезлонге на ассиенде своей фазенды – его мужественный профиль отбрасывал резкие тени на белой скатерти стола, в руках его была гитара – он пел красивым голосом о любви, и его голубые глаза подернулись дымкой задумчивости.
Рядом в гамаке возлежала Донья Баба, прикрыв свои черные глаза точеной рукой от вечернего солнца. Ее роскошная фигура отчетливо просматривалась сквозь тонкую ткань парео, небрежно накинутого на плечи, на коралловых губах играла легкая счастливая улыбка.
   Дон Дед отставил гитару и налил в высокий бокал добрую пинту Сангрии урожая 1980 года.
   — Любовь моя – нежно обратился он к Донье Бабе – а не проведать ли нам Донью Куру? Мне кажется, это было бы уместным, ведь после того, как ее коварно обманул проклятый мерзавец Дон Петух и надругался над ней, ее душевное состояние вызывает у меня неподдельную тревогу.
   — Я согласна с тобой, любимый, давай навестим ее – ответила Донья Баба и принялась причесывать свои роскошные волосы цвета спелой пшеницы расческой из слоновой кости, усыпанной бриллиантами – тем более, что в сарае, что мы так милостиво предоставили ей для жилья, я вчера совершенно случайно обронила свою заколку для волос, усыпанную бриллиантами – заодно мы можем сказать несколько обнадеживающих слов бедняжке Донье Куре… А если ее не окажется дома и мы не найдем мою заколку, усыпанную бриллиантами, мы можем совершить прогулку до берега моря – и будем бежать навстречу друг другу по полосе прибоя, мои волосы будут красиво развиваться в лучах заката… Более идиотского занятия для нас, любимый, я придумать не могу, уж извиняй, но так положено – когда двое любят друг друга, они просто обязаны бежать навстречу друг другу по морскому берегу.
   — Ох уж мне эти законы жанра – пробормотал Дон Дед, затягиваясь сигарой Партагас, которую на своих загорелых бедрах сворачивали кубинские девушки – хорошо, любовь моя, пойдем побегаем как полоумные по морскому берегу, а потом навестим донью Куру.
 
   Пока возлюбленные, обнявшись и воркуя, шли 30 километров по раскаленному песку, усеянному колючками, до морского берега и обратно, негодяй и подонок дон Петух навестил донью Куру.
   — Ха-ха-ха, жалкая донья Кура – мерзко смеялся он – ты никогда не будешь счастливой, потому что я мерзавец и подлец, и ты навсегда утратишь веру в то, что в мире есть любовь!
   — Ах, оставь меня, дон Петух, ты мне противен – обессиленным голосом воскликнула донья Кура, откинувшись на бархатные подушки дивана с золотыми подлокотниками, усыпанными бриллиантами. – Покинь мою скромную хижину, негодяй и не приходи больше сюда – ты топчешь своими сапогами мои ковры во всех 19 комнатах! Что тебе нужно от меня, грязное животное?! – из прекрасных глаз доньи Куры брызнули слезы.
   — Оставь свои слезы, меня не пронять ими – потому что я конченный мерзавец!
 
 
 
 
 
 
 
  — Ах, дон Петух – заламывая руки, воскликнула донья Кура – оставь меня, и не появляйся в моей судьбе больше, я не хочу видеть тебя, гнусный… этот… как его… негодяй!
   — Ты повторяешься, негодяй уже был… Но не за этим я пришел к тебе, прекрасная донья Кура, я пришел, чтобы испортить тебе и твоим родственникам жизнь. Я придумал коварный и гнусный план – я поселю недоверие и ревность в сердце дона Деда, чтобы он в гневе убил донью Бабу вон той хрустальной вазой, за что его посадят в тюрьму на 2000 лет, а потом я обманом женюсь на тебе – единственной наследнице, превращу твою жизнь в ад и ты тихо умрешь от горя – и тогда я завладею богатствами вашей семьи в стопиццот мильенов песо и… короче все хорошо у меня будет. – дон Петух разразился дьявольским хохотом – Но ты никогда не узнаешь мой коварный план, потому что я запаял его в этом золотом яйце, усыпанном бриллиантами (а как же!).
   С этими словами дон Петух оставил рыдающую донью Куру в одиночестве…
 
   Донья Кура в смятении ходила по комнатам своей скромной лачуги – мало того, что она заблудилась среди мебели из слоновой кости, украшенной жемчугом и китайских ваз эпохи династии Минь (согласно последней инвентаризации – 567 штук), ей не давало покоя смутное предчувствие того, что подлый дон Петух что-то замыслил нехорошее, подлое и низкое. Она нервно кусала губы, заламывала прекрасные руки, унизанные кольцами из белого золота и платины, теребила края скромного халата из парчи и вообще всем своим видом пыталась показать, что она спокойна и уравновешена.
   Наконец, распахнулась дверь, вырезанная из цельного куска бразильского черного обсидиана, и на пороге возник дон Дед с доньей Бабой под мышкой.
   — Здравствуй, наша бедная и несчастная донья Кура – произнес он и они с доньей Бабой присели на диван, обшитый кожей белого носорога – что так развеселило тебя, наша красавица? Посмотри, что нашли мы на крыльце твоей хижины, на семнадцатой ступеньке – это которая из пуэрториканского зеленого агата! – с этими словами он вынул из кармана белого пиджака от Версаче золотое яйцо, усыпанное бриллиантами.
   — Донья Кура, мне кажется, эта безделица дополнит скромное убранство твоего жилища – произнесла донья Баба, наливая в золотой кубок, усыпа…, в общем, вы поняли, пол-литра абсента и делая четыре больших глотка – я вижу, у тебя хорошее настроение – ты уже пережила страшную душевную травму, нанесенную мерзавцем доном Петухом?
   — Не совсем, мои добрые родственники, пока вы бегали по морскому берегу, как ненормальные, дон Петух обманом проник в мое жилище и говорил дерзости в мой адрес и в ваш адрес тоже и даже нагло хохотал громким хохотом! Мое израненное ложью и предательством сердце подсказывает мне, что именно в этом яйце дон Петух скрыл свой коварный план, как уничтожить вас и меня и завладеть вашими фамильными богатствами в стопиццот мильенов песо!
   А небо латиноамериканское затянули черные тучи, грянул тропический гром и пошел тропический ливень.
   -Нам нужно успеть открыть яйцо до того, как закончится эта непогода – пока на улице мокро, дон Петух не выйдет из дома, боясь промочить свои сапоги из крокодиловой
кожи! – воскликнула донья Баба – нужно принести молоток и разбить яйцо!
   — Любовь моя, но в нашем доме нет молотка с рукояткой, усыпанной бриллиантами – мы не можем разбивать яйцо простым молотком! – в отчаяньи вскричал дон Дед – что же нам делать!?
  
 
 
 
 
 
 
— Я помогу вам! – вскричала донья Кура, решительно выпрямившись и откинув за спину свои иссиня-черные волосы – у меня есть ювелирный молоточек, который оставил в наследство мой бедный отец, которого подло предал подлый отец подлого дона Петуха! – с этими словами донья Кура достала из аметистового ларца маленький позолоченный молоточек, украшенный платиновой крошкой.
   Дон Дед снял свой ослепительный пиджак и стал бить молоточком по яйцу – но тщетно, слишком прочно было запаяно золотое яйцо.
   Бил-бил дон Дед яйцо, лоб его покрылся красивыми капельками пота и мускулы играли под бронзовой кожей и прядь волос живописно упала на лицо – но не поддавалось золотое яйцо.
   В отчаяньи дон Дед выхватил посеребренный револьвер.
   — Нет, видимо, спасенья нам от мерзкого дона Петуха! – дрожащим от бессилия голосом воскликнул он – Но лучше смерть, чем позор! Сейчас я застрелюсь, а потом убью тебя, любимая, и тебя, донья Кура, чтобы не смог над вами надругаться этот негодяй!
   — Но любимый! – сквозь рыдания сказала донья Баба – как же ты убьешь нас, после того, как застрелишься сам? Ты уверен, что тебе хватит Последних Сил, чтобы совершить двойное убийство?
   — Я помогу – по прекрасному лицу доньи Куры катились слезы – если рука твоя дрогнет, о благородный дон Дед, я довершу начатое!
   И все благородное семейство разразилось рыданиями, прощаясь с этим несправедливым миром и друг с другом.
   И когда уже все были полны решимости принять гордую смерть, в дверь тихо постучали.
   В переднюю вошел дон Мыш – троюродный племянник свояченицы сестры мужа брата отца доньи Куры, который только что возвратился из кругосветного путешествия на белом бронетранспортере, украшенном перламутром и изумрудами.
   В порыве родственных чувств он бросился заключить в объятия свою семью и нечаянно уронил на мраморный пол золотое яйцо.
   От удара яйцо распалось на две половинки, и из него выпала платиновая флэшка, усыпанная бриллиантами, с коварным планом дона Петуха.
   Прочитав на ноутбуке дона Мыша мерзкие планы коварного подлеца, дон Дед сжал кулаки.
   — Я убью этого подонка! – воскликнул дон Дед и принялся заряжать свой УЗИ серебряными пулями.
   — Не торопись, благородный дон!!! – воскликнул внезапно появившийся на пороге дон Петух и злорадно захохотал – у меня есть неопровержимые доказательства неверности твоей жены!!! Сейчас я предоставлю их тебе и ты в порыве гнева убьешь донью Бабу, и тогда тебя посадят в тю…
   — Убирайся прочь, подлый и гадкий подонок! – вскричала донья Баба, гордо выпрямившись – мы разгадали твой грязный замысел – и теперь только смерть твоя может смыть то оскорбление, которое ты нанес нашей семье!!! Любимый, ради нашей любви, ради нашего светлого и счастливого будущего, ради торжества справедливости, прошу тебя, прострели этому негодяю голову и пойдем уже бегать по морскому берегу!!!
  
 
 
 
 
 
 
 
 
Скупая мужественная улыбка на лице дона Деда ввела в трепет подлого дона Петуха. Он в ужасе упал на колени и начал унижаться, плакать, лебезить, умоляя о пощаде. Но непреклонен был дон Дед.
   Сухой выстрел нарушил тишину латиноамериканской ночи. На мгновение умолкли цикады в зарослях папайи, колибри в кронах пальм и одинокие гитаристы, сидящие на рыбацких лодках на берегу моря в ожидании, когда же придут дон Дед с доньей Бабой на берег побегать…
   Так оборвалась грязная жизнь подлого подлеца дона Петуха…
   Так воцарились мир, покой и любовь в доме дона Деда…
   Так Добро опять победило Зло…
   Потому что не может быть иначе…
 
Мораль этой сказки очень проста: Добро всегда побеждает Зло… И поэтому в новогоднюю ночь не забудьте поднять тост за победу Добра над Злом…