Темные ангелы

Сегодня Марк пришел домой рано – сказал, что на работе выдался перерыв. Циля была очень рада – почему-то казалось, что в последнее время они виделись очень редко. Но это ведь не так, просто Марк допоздна задерживается на работе, да и она ездит на учебу, гуляет с одногруппниками, возится по хозяйству… Вот и получается, что встречаются они только по утрам и перед сном. А тут еще Аля – их давняя подруга – зашла в гости. Циля очень любила Алю за необычайную жизнерадостность и легкий характер, и с удовольствием поставила на стол третью кружку кофе. 
Коты вели себя как-то странно – метались по квартире, шипели на Марка и Алю, царапались у дверей, будто хотели сбежать. Им не разрешалось выходить в общую прихожую – там стояли соседские коляски и банки с соленьями, а шебутные кошаки оставляли повсюду клочья рыжей шерсти и постоянно норовили перевернуть компот и маринованные огурцы. 
Аля вдруг поднялась со стула и потеребила Марка: 
– Нам пора возвращаться на работу.
Он с явной неохотой встал и начал собираться, чмокнув Цилю в макушку, словно в ответ на вопрос, застывший в ее глазах. 
Что ж, пора так пора. Циля открыла дверь, собираясь выпустить мужа и подругу, и тут коты окончательно взбесились. С утробным мявом оба пушистых рванулись мимо ее ног и забились под соседскую полку для обуви. Циля кинулась следом, кис-киская и надеясь, что успеет загнать паршивцев домой прежде, чем соседи обнаружат непорядок. Когда она ухватилась за мохнатые рыжие загривки, в ее голове вдруг словно взорвалась шаровая молния. «– Откуда у нас в квартире коты? Марк – аллергик, он и часа бы не смог провести в одном помещении с такими шерстяными клубками… Коты. Марк. Работа. Аля». В ее мозгу словно сложилась головоломка – она все вспомнила. Циля сидела на пороге квартиры, прижимая к груди недовольных котов, и чувствовала, как внутри нее бушует горячий шквал боли. 
Теперь все странные ощущения последнего времени получили четкое и страшное объяснение. У нее никого нет. Ни-ко-го. Ни родных, ни друзей, да и есть ли она сама? Все, что осталось от нее прежней – это два Темных Ангела, два дорогих ей человека (человека ли уже?), которых у нее жестоко отняли. Циля вспомнила, что Марка и Алю забрали. Давно, очень давно. Их, против воли, превратили в Темных Ангелов – призраков, тени, оружие будущего Апокалипсиса. Цилю заставили все забыть… Многих тогда не стало, а вот ее почему-то пощадили, оставили мучиться, раз за разом проживать не свою жизнь. А они, дорогие, милые ее человечки, они сбегали, когда получалось, и приходили ее навещать. Ненадолго, на час-другой, пока могли сохранять прежний облик. Только старались ничего не напоминать, чтоб не разбить ее сердце. А когда они уходили, она снова все забывала – как будто бы так и должно быть, муж на работе, она на учебе (Какой учебе? Она же несколько лет назад уже получила диплом…). Вот, котов завела, чтобы отвлечься от беспросветного мрака собственного мира. 
Циле казалось, что сейчас она разрыдается и больше никогда не сможет прекратить плакать. На самом деле на ее лице застыло все то же удивленно-обиженное выражение, глаза оставались сухими, и лишь внутри все рвалось на мелкие болезненные кусочки. 
Аля стояла рядом, повязывая перед зеркалом шарф, и Циля не выдержала, прижалась головой к ее коленям, понимая – о том, что она все вспомнила, не стоит говорить вслух. Аля и Марк не смогут забрать ее с собой, тем более, что их нынешнему состоянию тоже не позавидуешь. Темными Ангелами не становятся по собственному желанию, в них превращают насильно. И обратного пути нет. 
Самое страшное, что она может забыть обо всем уже через пять минут после того, как закроет за гостями дверь.
Видимо, Аля все поняла. Проведя рукой по Цилиным волосам, она осторожно кивнула на Марка:
– Не мучай его. Не говори пока о том, что вспомнила. Ему гораздо хуже – он помнил все с самого начала. 
Циля ничего не ответила, только крепче прижала к себе ошалевших котов. « – Только бы не забыть, только бы не забыть – вдруг можно найти какой-нибудь выход?»
Марк уже открывал дверь на лестничную клетку, убеждая себя не пытаться остаться с любимой. Он знал – это невозможно. Теперь все, что ему оставалось – это оберегать жену от собственного присутствия и надеяться, что им еще удастся встретиться.
Аля вдруг отступила в коридор и быстро стащила с себя верхнюю рубашку. Накинув ее на Цилины плечи, она обняла подругу и прошептала ей на ухо:
– Говорят, если надеть на себя вещь Темного Ангела, то не сможешь забыть то, что с тобой случилось. А еще говорят, что если долго носить такую одежду, то сам станешь Ангелом. По своей воле. 
____________________________________________________________________
Дверь закрылась. Коты сидели на шкафу и злобно фыркали. 
Циля плотнее укуталась в рубашку. Она понимала – Алины слова были скорее для того, чтобы ее утешить, подарить хотя бы призрачную надежду. Одежда Ангелов – не более, чем миф. Скоро рубашка растает сизым пеплом в ее руках, и что тогда помешает ей забыть горькую, черную действительность? Уже сейчас она чувствовала, как пытается восстановить старое наваждение, чтобы избавиться от боли, грызущей душу. Может быть, ничего не было? Ей просто приснился дурной сон, и скоро Марк придет с работы, и они вместе посмеются… Надо же, «Темные Ангелы»! 
А может быть, и Марк – просто сон? Да, конечно, только сон! Она же никогда не была замужем, от родителей ей досталась в наследство квартира, она завела котов и учится в институте… Стоп! Циля встряхнулась и сосредоточилась на единственном реальном впечатлении – боли в груди. Она уже чуть было не позволила себе все забыть, ведь это было бы так удобно. 
И все же, как понять – где настоящая реальность? 
Ну конечно! Семен! Ее одногруппник, Сема, он ведь был их с Марком общим другом – если верить той реальности, которая так легко забывалась, но которую никак не следовало забывать…
Да, Семен должен что-нибудь помнить. Должен. А если он скажет, что Циля все выдумала – что ж. Значит, она просто сходит с ума, вот и все. 
_________________________________________________________


Семен, как всегда, сидел в знакомой кафешке, допивая третью чашку капучино и что-то печатая на ноутбуке. Циля решила сразу перейти к делу, не тратя время на вежливую болтовню, тем более, что с каждой минутой удерживать обретенные воспоминания становилось все сложнее. Мысли сбивались на институтские сплетни, на некормленных котов и давно требующие мытья окна, но усилием воли она возвращалась к событиям, причинявшим такую невыносимую муку.
– Привет, Сем. Скажи честно, что произошло с Марком?
Семен поднял глаза от экрана и удивленно взглянул на Цилю:
– С кем? 
У нее внутри что-то болезненно сдавило.
– С Марком, моим мужем. Скажи, что ты его помнишь! 
– Стоп-стоп-стоп, Циль, ты что несешь? Какой муж? Почему я ничего не знаю о том, что ты вышла замуж? – Семен встревоженно приподнялся за столиком, вглядываясь в ее лицо.
– Ты заболела? Тебе нехорошо? Ты какая-то бледная.
Циля едва не упала от нахлынувшей на нее безысходности и усталости. «– Значит, все было сном, или она перенапряглась с учебой и слегка тронулась умом. Но… То, что она вспомнила – или придумала – было такое реальное, такое яркое. Куда ярче ее жизни.
Вот! В этом и заключается ответ. Ее жизнь слишком обычная, слишком серая и неинтересная, поэтому она и придумала себе новую судьбу. Так хорошо придумала, что сама поверила во всю эту чепуху – «Темные Ангелы», «любимый муж», «превращения». 
Какая же она дура, начитавшаяся фантастических книжек со страдающими, но сильными духом главными героинями» .
Краем уха она слышала, как Семен что-то спрашивал, предлагал заказать ей кофе, но она только отмахнулась, буркнув что-то невнятное, и вышла на улицу. Нужно было возвращаться домой, а по пути купить рыбы для котов, и еще средства для мытья окон. 
«– Зачем я хотела увидеть Семена? Лекции попросить, что ли. А, точно – чтобы взять план доклада».
Ветер раздувал накинутую на плечи рубашку, превращая ее в легкие хлопья праха. Но Циля не замечала этого, как не замечала и ноющей боли за ребрами, такой, словно сердце ее разлеталось по ветру темным пеплом. 

Семен устало потер переносицу и слизнул молочную пенку с ложки. «– Может, стоило ей все рассказать, раз уж она все вспомнила? Но зачем? Зачем мучить девочку, даря ей ложные надежды – все равно ничего изменить нельзя. Даже то, что она носила рубашку Ангела, не могло вернуть ей прежнюю жизнь и потерянную любовь, так пусть лучше продолжает существовать в своем маленьком сереньком мирке. Так ей будет лучше. Или… нет?» 
Семен уже поднимался со стула, чтобы догнать Цилю, но его остановили два знакомых студента, оба взволнованные и растерянные. 
– Сем, ты же знаешь Цильку? Ну, такую, странную немного? 
– Ну да, знаю. Ребят, мне некогда, – попытался уйти Семен. Но ребята заторопились, перебивая друг друга:
– Вы же дружили, да?
– Ты… В общем, прости за дурные новости, но она умерла только что. Здесь, недалеко. 
– Даже «Скорая» приехать не успела. Сердечный приступ, как говорят. Вот надо же, такая энергичная! Была… 
– Ты не знаешь, у нее родня есть? Нас попросили сообщить, вот мы и подумали, что ты знаешь!
Семен опустился обратно на стул и закрыл глаза. «Какой же я идиот…»
– У нее никого нет. Совсем никого, – медленно проговорил Семен.
Легкие хлопья кружились в воздухе, влекомые порывами холодного ветра. Может быть, это была обычная пыль. Или темный пепел, горький, как отчаяние. Кто знает…