Дарёнка 1 - 6 части

1 ЧАСТЬ

Эта история произошла в последние годы войны.
Проводив мужа на фронт, на плечи Клавдии легли все заботы о доме. Четверо детей надо было беречь от холода и голода. Они жили в глухой Сибирской деревеньки, где Клавдия по воле судьбы сама заготовляла дрова, ловила рыбу, ходила с мужьевой винтовкой на охоту в тайгу.
Надеяться было не на кого, всем тогда было тяжело. Похоронки с фронта извещались сиреной плача. Когда плач стихал, надо было жить дальше. Бороться и верить. Иначе нельзя, враг только и ждал слабости.

Клавдия была тоже из тех, кто получил это бедовое известие. Погоревав о своём кормильце, взвалила и это горе на свои хрупкие, женские плечи.

-Митька, Андрейка — будила с первыми лучами рассвета Клавдия своих старших сыновей.- Хватит спать лежебоки, давайте бегите на озеро, проверьте морды. Может хоть сегодня Бог дал рыбы немного.

Те, потягиваясь, нехотя слазили с тёплой печи. Митьке хоть и было уже десять лет, да ростом был ниже Андрейки, которому два дня назад исполнилось восемь. Они, молча, натолкали варёной картошки в карманы с чугунка, что стоял под лавкой для поросёнка. И побежали босиком по мокрой от росы траве на озеро. Картошка им была нужна для приманки в морды надеясь, что рыба обязательно придёт полакомиться.

Лиза и Маняша еще спали. Лизе было уже семь лет и её обязанностью было следить за младшей сестрой, которой шел четвертый год.

Клавдия, поправив сползшее одеяло, отправилась доить корову.

— Что ж ты милая, совсем-то молока не даёшь? — разговаривала она с коровой. — Разве это молоко? По кружке каждому не выйдет. Исхудала ты у меня что-то, все кости наружу.

Поставив ведро в сторону, она кинула ей несколько навильников травы. Отвязала верёвку, зная, что корова, наевшись, пойдёт во двор пить с широкого корыта.
Накормив порося, который достался от умершей соседской бабки, она вернулась в дом.

Митька и Андрейка уже сидели за столом и тузили друг друга шелбонами, ловко уворачиваясь.
Миска для рыбы была пуста.

— А ну, угомонитесь,- ругнулась на них Клава,- Есть нечего, а им весело.
— Опять пусто — сказал Митька.
— Да вижу уж — буркнула мать.

Она бессильно села на лавку и стала, молча смотреть в окно. Лето в этот год было холодное, в огороде росло всё скудно. И рассчитывать, что овощей хватит на всю зиму, не приходилось.

— Пойду, схожу, в тайгу, может какая дичь попадётся. Вы же натаскайте хвороста для печи и выгоните пастись Лыску (так звали их корову) и Мотьку (так звали порося). Если до полудня не вернусь, загоните к вечеру на место.

— Мама, кушать хочу — потирая глаза, залепетала Маняша.- Лиза вставай, уже все не спят — тормошила за косичку сестру.

Клавдия подошла к дочкам, взяла на руки Маняшу, поцеловав, усадила за стол. Лиза следом присела рядом.

— Лизонька, я сейчас уйду в лес, оставляю тебя за старшую. Не подведи меня дочка. Маняшу со двора не пускай. Митьку с Андрейкой тоже доглядывай.
— Они дерутся со мной, за волосы дёргают — жаловалась матери Лиза.
— Разве папка нас защищал, чтобы вы обижали друг друга? — пристыдила сыновей Клавдия.

Митька и Андрейка опустили головы.

— Ладно, некогда разговоры разговаривать. Ешьте, что Бог послал и за дела.

Она наспех поставила миску с варёной картошкой и налила каждому по кружке молока.

— Хлеба пока нет. Приду, печь будем. Ты Лиза, убери потом всё со стола, посуду помой.
— Я тоже, тоже — хлопая в ладоши, говорила Маняша.
— Всё, пошла.

Она, одела, тужурку мужа, достала из сундука его винтовку и, потряхивая в руке два патрона, вышла.


Подойдя к лесу, перекрестилась и низко поклонившись, произнесла:

— Благослови Господи! Не дай с голоду умереть семье моей. Прости и защити.

Шла она тихо, держа винтовку на изготовке. Но везению не суждено было быть. То птица далеко взлетит, то заяц стрекача даст. Пошла глубже в лес к логу, где на водопой подходили животные. Может хоть здесь повезет, и она уйдет домой с добычей.

Пристроившись за деревом, стала ждать. Прошло несколько минут, глаза устали от пристального вглядывания. Закрыв их на мгновение, она услышала треск. Еще не настроив зрение, вскинула винтовку в сторону шевеления.

"Медведь" — пронеслось в голове.

— Не стреляйте тётенька.

Клавдия медленно отняла голову от винтовки. То, что ей показалось медведем, оказалось маленькой девочкой, укутанной в лохматую шаль и бурое длинное пальто. Она стояла и смотрела на Клавдию. На вид девочке было шесть лет.

Клавдия соскочила и побежала в ее сторону.

— Как ты сюда попала? — спросила она.
— Не знаю — ответила девочка.
— Чья ты будешь? Где твои родители? Где живешь? — не унималась Клавдия.
— Не помню тётенька. Я заблудилась. Возьми меня с собой.
— Ты же уже большая девочка, как же не помнишь-то?
— Не помню тётенька — отрезала девочка. — Помню свист, взрыв и всё.
— Контуженная...- вздохнула Клавдия. — Бедное дитя.

И взяв девочку за руку пошла в сторону дома.

— Чем же я вас кормить-то буду? — разговаривала сама с собой Клавдия. — Отвернулся ты Господи от меня. За грехи испытания несу.

Девочка улыбалась.

— Ты чего улыбаешься-то? — спросила она девочку.

Та потянула ее своей ручкой за тужурку.

— Стой тётенька. Тише. Ружье своё приготовь. В том просвете кабанчик пасется, стреляй в голову, да не промахнись.

Удивительны были речи для маленькой девочки. Но Клавдия послушно и тихо пробралась к просвету, там действительно рыл носом землю небольшой кабан. Подскочив от выстрела, он побежал. Клавдия с досадой стукнула по стволу дерева кулаком. И уже собираясь уходить, увидела, как тот стал нырять, зарываясь в землю, тут же соскакивая, зарывался снова. Поросячий визг разносился по всему лесу и тут же резко стих. Кабан лежал не подвижно.

— Попала, попала  - радостно бежала к нему Клавдия. — Девочка иди сюда — позвала она ребенка.

— Как хоть зовут тебя, помнишь? — спросила ее Клава.
— Дарёнка. — ответила девочка.
— Дарья значит?  - сделала вывод она.
— Нет, не Дарья. Дарёнка меня зовут — твердо сказала девочка.
— Ты и, правда, Дарёнка. Ни разу, мне так не везло. Благодарю тебя Господи!

Взяв кабана за задние ноги, поволокла в сторону дома.


Завидев мать, Митька с Андрейкой поспешили на помощь.

— Кто это? — спросили они мать, подозрительно рассматривая девочку.
— Потом. Помогите. Устала дюже. Теперь всю неделю с пищей будем. Радость-то, какая. Есть Бог на свете. Есть.

Затащив кабана в сарай, тут же разделали его тушу.

Дарёнка всё время простояла, рядом сложа ладони рук перед грудью, тихо говорила:

— Свободна твоя душа кабанчик. Пасись теперь в Райских лесах. Мясо для пищи детям малым. Благодарю Отец Небесный за пищу даденную.

Митька с Андрейкой, то и дело озирались на странную гостью. Андрейка, крутил пальцем у виска показывая брату о странностях ее, тот кивал в ответ.
Клавдия, сложив мясо в корыто, велела помочь перенести его в ледник.

— Ну, давайте теперь знакомиться — сказала она, когда все собрались в избе.

Лиза и Маняша с любопытством разглядывали девочку.

— Девочку, зовут Дарёнка. Она заблудилась в лесу. Сегодня заночует у нас, а завтра к председателю пойдем. Знакомьтесь и не обижайте гостью.

Пока ребята знакомились, Клавдия отправила в печь чугунок с мясом. Вскоре в доме вкусно запахло бульоном.

Ужин получился на славу. Клавдия, то и дело, подливая добавки детям, любовалась ими, забывая поднести ложку ко рту.

— Фу — выдохнул Андрейка. — Я сегодня сытый, как буржуй — и похлопал себя по пузу.

Все стали повторять за ним. Одна Дарёнка сидела тихо и улыбалась.
После ужина, Клавдия уложила детей спать. Дарёнку положила к девочкам.

— Сегодня поспишь с Лизой и Маняшей. Она вас не потеснит, вон какая махонькая. А завтра видно будет.


2 ЧАСТЬ

Рано утром, Клавдия разбудив Дарёнку и сунув ей кусок хлеба, повела в сельский совет к председателю. Удивился он, узнав, что маленькая девочка одна была в лесу, но делать нечего в район надо сообщать.

— Ты устрой пока ее у себя. Определи, значит, место ей пока. А я как раз в район собрался. Заеду, куда следует — говорил председатель, присев на корточки перед Дарёнкой и разглядывая ее сказал.- А ты девочка не переживай, найдем мы твоих мамку с папкой.- Его рука ласково гладила голову малышки.

Он был единственным мужчиной на селе, которого по решению района оставили управлять хозяйство. Ему шел девятый десяток.

— А я не переживаю дедушка. Ищите их, только подольше.

Председатель вопросительно посмотрел на Клавдию, та только пожала плечами в ответ.

Всю дорогу до дома, Дарёнка крепко сжимала руку Клавдии и счастливо улыбалась, поглядывая на нее.

— Ты чего такая счастливая? — спросила ее Клавдия.
— Да так. Солнышку радуюсь — ответила Дарёнка.

Из-за туч и, правда сразу вылезло солнце и ласково обогрело лицо Клавдии.

— Чудная ты Дарёнка и откуда такая взялась?


— Тю-ю-ю, Клавка, тебе чего своих мало?- спросила сидевшая на скамейке возле своего дома женщина. — От кель такую стрекозу взяла? Аль родственники задарили?
— Любопытная ты Дуня — ответила Клавдия. – Ну, ни чем тебя не переделаешь.
— А чё меня переделывать, я и такая себе нравлюсь — крикнула вдогонку женщина. — Подкидышей не собираю и своих из-за них голодом не морю.

— Ну и змея, эта Дунька. Ты Дарёнка не слушай ее. Разные люди на свете живут. Но всё же – добрых, больше, поверь.
— Ее ни кто не любит, поэтому она злая. Правда и она ни кого не любит — дала заключение Дарёнка.

Во дворе их уже встречали Митька и Андрейка. Радостно бегая вокруг матери, они расспрашивали, что сказал им председатель.

Войдя в дом, Клавдия похвально оценила Лизин труд. Та, одев сестру, аккуратно расчесывала гребешком волосы, заплетая их в косички.

— Молодец Лиза, совсем ты у меня взрослая стала. Помощница. Пойду в огород соберу кой чего на щи.

И уже выйдя во двор, крикнула:

— Митька, Андрейка. Топите печь, несите с ледника кусок мяса, щи варить будем.

Те радостно визжа, бросились к поленнице из хвороста. Дарёнка шла следом за Клавдией. Пока она рвала овощи, та обошла весь огород и внимательно осмотрела всё.

— Ни чего тётенька, будет у тебя в огороде хороший урожай — сказала Дарёнка и пошла в дом.

Все принимали участие в приготовлении обеда. Клавдия даже забыла на время, что идет война. Что после обеда надо будет идти в поле засаженное табаком и вместе с другими женщинами и старшими ребятами вручную обрабатывать насаждение, которое потом они отправят на фронт бойцам. В другую избу собирали в кучу пряжу и женщины, кто прял, кто вязал носки да варежки, которые вместе с табаком так же отправлялись на фронт.

Веселый детский смех и вошканье, дали нервам Клавдии отдых. Одно омрачало, не было рядом ее Егора.

Вот зазвенели чашки и ложки, Лиза с Маняшей аккуратно расставляли их на столе. Когда сели и поблагодарив Всевышнего за хлеб насущный, Дарёнка вдруг, глядя, на висевший свадебный портрет Клавдии и Егора сказала:

— Этот дяденька жив. Только он придет через восемь лет. Тогда тебе тётенька повеселее будет.

Все притихли. В доме какое-то время висела тяжелая тишина.

— Не шути так Дарёнка. — сказала грустно Клавдия. — Не шути девочка. Убили моего Егора. Война проклятущая — слёзы заволокли глаза Клавдии, скатываясь по обветренным щекам.

Дарёнка соскочила с лавки и подошла к ней. Маленькими пальчиками она смахивала слезы и, обняв ее, сказала:

— Не шучу я тётенька, не шучу. Не плачь, тебе надо красавицей остаться. Родная моя тётенька.

Она всегда Клавдию называла тётенька, и так ласково у нее это получалось, что разницы между словами мама и тётенька не было.

Клавдия погладила Дарёнку по голове, ласково прижала и велела садиться со всеми за стол. Не могла же она обижаться на эту кроху, сироту, мало ли какой страх она перенесла в лесу, вот и лезет в голову небыль какая.

Накормив детей и дав каждому задание, Клавдия ушла работать в поле.

Придя вечером домой, она увидела Митьку с Андрейкой, сидящих, на завалинке и поджидающих явно ее.

— Что случилось? — спросила она их.

Они стали наперебой, рассказывать ей о Дарёнке.

— Чудная она какая-то, разговаривает, как то не по-нашему. Как начала по дому бегать. Бегает и орет. Маняша напугалась, ее Лизка в баню уволокла.
— Давайте ведите Лизу с Маняшей в дом, а я с Дарёнкой поговорю — сказала им Клавдия.

Зашла она в дом, а Дарёнка на лавке сидит и в окно смотрит.

— Я их не обижала тётенька — сказала она.
— А можно я спрошу тебя, чем ты тут занималась? Ребята говорят, что ты кричала — спросила Клавдия.
— В дом приходил злой черный человек. Я его выгоняла. Когда выгнала, быстро вымела пол веником, чтобы его следы замести.

Позади Клавдии стояли дети и глазели, на Дарёнку.

— Значит, к нам приходил человек?
— Да. Злой, черный.
— Нет, мамка, она врет. Ни кого сегодня у нас не было — затрезвонили ребята.
— Был. Вы его не видели — твердо сказала Дарёнка.
— Зачем же он приходил? — спросила Клавдия.
— Я же говорю, зло сделать приходил — ответила Дарёнка. — Тётенька, ты мне не веришь?

Клавдия, глубоко вздохнув, прошла внутрь дома.

— Правда, чисто. Молодец Дарёнка, помощница. Ну, что стоите у порога, ужин пора собирать. Пойду Лыску подою, да молока на ужин с хлебом поедим.

Она поставила на стол авоську с хлебом.

— Всем сегодня дали по булке, у кого дети по две. А мне еще третью выделили благодаря Дарёнки. Заботливый председатель. А ты моя хорошая, — обратилась она к Дарёнке. — на ребят зла не держи, они напугались немного.
— Ни чего мы не испугались — выкрикнул Митька.
— Ну, вот и ладненько — сказала Клавдия и вышла, взяв с собой доильное ведро.


Когда уже шла с сарая в дом, заметила, как чья-то тень пробежала в сторону озера. Зайдя в дом, поняла, что нет Дарёнки. Налив в крынку молока, она велела детям садиться ужинать. Сама, накинув теплый платок, побежала в сторону озера.

— Что же происходит с этой девочкой?- думала Клавдия. — Она больна? Скорей бы с района приехали за ней, а то не дай Бог еще куда убежит. Что же всё на мои плечи-то, мало мне горя, да детей малых.

Ей стало стыдно за свою слабость перед маленькой девочкой и попросив прощение, прибавила шагу. Уже стоял сумрак, но разглядеть еще можно было всё. Увидев маленький силуэт на берегу озера, Клавдия остановилась. Потом, почему-то пригнувшись, добежала до ближайших от девочки камышей и спряталась.

Страх за девочку, сменился любопытством. Дарёнка разговаривала с кем-то или чем-то на берегу. Но того, как, ни старалась Клавдия не могла увидеть. Чудные речи показались ей.

— Ах ты, дяденька Водопырь, али рыбы тебе жаль.А ножек детских не жаль, что бегают за зря к тебе на поклон. Чем провинились те, что малые еще. Да не отвернись от них, помоги. Отблагодарит Отец, отблагодарит Мать. Ручками не умелыми может, делают, да душой чистой стараются. Не серчай, рыбой делись, к людям повернись. Все знают Дарёнку и ты прими мой подарочек.

Она подошла ближе к воде и опустила что-то из своих ладошек в воду. Встала и низко в пояс поклонилась озеру.

— Да благословенны будут владения твои — последнее, что услышала Клавдия.

Дарёнка весело пританцовывая, направилась в сторону дома. Клавдии надо было успеть придти первой.

Только скинула Клавдия с себя платок, как дверь отворилась и вошла, улыбаясь Дарёнка.

— Ты где это была? На двор ходила? — спросила ее Клавдия.
— Спать пора. Вставать рано — ответила Дарёнка. — Мне к девочкам ложиться?

— А хочешь, чтобы у тебя свой угол был? — спросила ее неожиданно для себя Клавдия.
— Да, хочу. Вот здесь — и она ткнула в сундук.
— Вот и славно. Сейчас мы тебе такое мягкое гнездышко сделаем.

— Тётенька — обратилась к ней Даренка. — Сделай и подари мне такую же куклу, как у Маняши. У меня ни когда не было такого человечка. Не живой, а греет и душа внутри живет.
— Ох, чудная ты у меня Дарёнка. — выдохнула Клавдия, расстилая постель для нее. — Конечно же, сошьем тебе куклу. Завтра же. Мне будет приятно сделать тебе такой подарок. Ну вот, всё. Располагайся. Это будет твое место.

Дарёнка подошла к ней близко-близко.

— Что? — спросила Клавдия, нагнувшись к ней.

Та, обхватила ее своими маленькими теплыми ручками и мягко поцеловала в щеку.




3 ЧАСТЬ

Утром Клавдия проснулась от крика. Дарёнка громко командовала.

— Митька, Андрейка вставайте и живо морды проверять.
— Чего разоралась — бурчали спросонок мальчики. — Раскомандовалась, сама иди.

Клавдия поспешила на помощь.

— Не чего с Дарёнкой пререкаться. Пора вставать уже. Может, сегодня ухи поедим.

Мальчики нехотя встали, потянулись, пару раз дали дуг другу затрещину, и побежали к выходу.

— Возьмите с собой большую корзину — крикнула вдогонку Дарёнка.
— Мам, чего она издевается — захныкал Андрейка. — Живет тут третий день, а уже командует.

Схватив маленькое ведерко, выбежал за братом.

— Вернётся — тихо сказала Дарёнка.

Клавдия только пожала плечами.

Не успела Клавдия растопить печь, как вбежал запыхавшийся Андрейка. Глянул в сторону сестер, и только смог проворчать:

— Лежебоки, сейчас и вам работа будет — схватил большую плетеную корзину и убежал снова.

Клавдия вопросительно посмотрела на Дарёнку.

— Пусть встают. Соль долбят. Будем рыбу в кадке солить. — Сказала спокойно Дарёнка. — Иди тётенька помоги им. Не утащат одни.

Клавдия накинула платок, натянула мужьевы сапоги и вышла. Уже из далека она видела, как Митька с Андрейкой волокли еле-еле по траве корзину. Она прибавила ходу.

— Вот это улов! — говорил ей восхищенный Митька.- Я в жизни столько рыбы не видел.
— Я тоже — поддержал брата Андрейка.

Рыба верхом плескалась в корзине, то и дело наровясь выпрыгнуть.

— Ай да Дарёнка — думала про себя Клавдия. — Ведь это она тут вчера начудила.

До самого обеда работа кипела в доме, вспарывали рыбу, рядами засаливали в небольшой кадке. Столько радости и детского гомона Клавдия сама ни когда не видела. Все увлеченно были поглощена работой, даже маленькая Маняша пропускала каждую рыбу через свои маленькие ручки, подавая с корзины каждому расправившемуся со своей.

Пуще всех радовалась Дарёнка, она то и дело соскакивала со скамьи в середину избы и начинала, кружась танцевать, напевая какими-то звуками песню. Клавдия торопилась, ей надо было бежать еще в поле.

Но вот откуда-то набежали тучи, в доме стало совсем темно. Раздались далёкие раскаты грома, которые становились ближе и ближе. И сильный дождь, что есть сил, стал лить, как из ведра на землю.

— Ура — закричала Лиза. — Мамке сегодня можно дома быть, не ходить в поле. Ура!

И все стали прыгать и кричать: Ура!
Клавдия, улыбаясь, продолжала спокойно просаливать рыбу.


На следующее утро, в окно постучали. Клавдия выглянула и увидела председателя.

— Принимай гостей с района — говорил он. — Вот милиционер прибыл и фотограф. Где девочка?

Они зашли в избу, сели на скамью у печи, а милиционер за стол, разложив какие-то перед собой бумаги, стал все расспрашивать и записывать. Его интересовало всё. Где нашлась девочка, когда. Затем велел выйти с ней во двор и сфотографировать для опознания и поиска родителей или на худой конец родственников. Дарёнке он тоже задал несколько вопросов и записал опять, что-то в бумаги.

 Фотографа здесь уже знали, он часто до войны приезжал и снимал всех на карточки. Поэтому, когда он сфотографировал во дворе Дарёнку, Клавдия его попросила и ей сделать снимок на память об этой девочке.

— Значит так, Клавдия Степановна — обратился к ней милиционер. — Оставляем девочку пока у вас. Вы не против?
— Нет, конечно — ответила Клавдия.
— Как найдем кого, сразу дадим знать. В приют пока можем определить, если вам тяжело.
— Нет, что вы, что вы. С ней ни каких хлопот, прекрасная девочка.
— До свидания — отрапортовал милиционер.
— Кдавдия, часикам к трем собираем всех баб на совет, приходи. — сказал председатель и заковылял своей старческой походкой за фотографом и милиционером.


На собрании он объявил новый график работы. И передал свежие сводки с фронта. Наши солдаты освобождали город за городом от фашисткой нечисти. Загудели бабы от радости, да разошлись по домам.

Митька, Андрейка и Даренка завернув высоко штаны, радостно бегали по лужам возле дома.
Лиза всё время держала Маняшу за руку, не давая ей, тоже пуститься в это увлекательное путешествие.

— Нельзя Маняша, простынешь. Ты и так часто у нас болеешь. Нельзя, мама будет ругать — объясняла терпеливо сестра.
— Пусти, я тоже хочу.

И вырвавшись, она прямо в ботиночках залезла на середину большой лужи. Ей стало страшно, и она заплакала. Все пустились спасать Маняшу. Андрейка подсадил ее на спину Митьки и, играя в коня, вытащил ее на сухое место.

— Ах вы, сорванцы – заругалась Клавдия, вырулив из-за ограды. — Живо несите нашу рёву в дом.

Митька снова подставил спину сестре, помчался с ней на всем скаку в дом. Закончив переодевание, Клавдия предложила всем:

— Сейчас мы с вами сошьем Дарёнке красивую куклу, и у нее тоже будет друг, с которым она может поиграть в любое время.
— Еще чего, мальчики кукол не шьют — возмущались Митька с Андрейкой.
— Конечно — одобрила мать. — Вы, как мужчины, почистите всё за Лыской и Мотькой, а то те явятся с выгула, а там и встать негде. Потом можете играть.
— Ура! — завопили мальчики и побежали к выходу.

Славная вышла кукла, глазки синими бусинками смотрели прямо на Даренку, круглый  пришитый носик и улыбка из красной пришитой тесьмы делали славным личико куклы. И одежку сшили ей, как настоящей девочке. Радости Дарёнки не было края. Она то и дело прижимала ее крепко к груди, а то отставляла на вытянутые руки и любовалась ею.

— Как назовешь ее? — спросила Клава.
— Мою, Леночка зовут — сказала Лиза.
— А мою Олечка — прощебетала Маняша.

Дарёнка села на свой сундук и стала думать.

— Ну чего так долго думаешь? — спросила Лиза.
— Она мне сама скажет, как ее зовут. Тогда я вам скажу — ответила Даренка.
— Куклы не говорят — спорила Маняша.
— Говорят — твердо стояла на своем Дарёнка. И тут она, поднеся к уху голову куклы, спросила. — Как тебя зовут? Как? Она мне сказала, что ее зовут Радость.
— Такого имени не бывает — завопили девочки.
— А вот и бывает — ответила Дарёнка и прижала куклу к груди. — Радость ты моя.

Клавдия сидела и довольно наблюдала за спором девочек.


4 ЧАСТЬ

Ночью у Маняши поднялся жар. Она металась в бреду по постели.

— Мама, мама. Маняши опять плохо — трясла за плечо мать Лиза.

Клавдия соскочила и побежала к дочери. Ощупав ее руками, побежала за полотенцем.

— Не трожь ее! — кричала Дарёнка кому-то в темноте. — Уходи прочь с этого дома.

И тут же отпрянула, как будто, этот кто-то хотел на нее напасть.

— Ах, так! — скинув свою постель на пол, она открыла сундук, какое-то время что-то искала, затем выпрямилась, держа в одной руке икону Богородицы, в другой большой медный крест.

— Дарёнка, с кем ты разговариваешь? — спросила на бегу Клавдия.

Та не слушая ни кого подбежала к метавшейся Маняше. Одним глазком глянула, как Клавдия обтирает мокрым холодным полотенцем лицо дочери, она развернулась к ним спиной и вытянула перед собой икону и крест.

— Мать Пресвятая Богородица, защити рабу твою Марию, не дай этой "белой" забрать ее с собой. Крест животворящий отгони прочь утробу ее ненасытную.

Что-то невидимое, по-видимому, металось в ярости потому, что Дарёнка то и дело маячила и выставляла вперед перед кем-то икону и крест.

— Андрейка, неси уголёк — скомандовала она — живо!

Тот, как ошпаренный соскочил с печи и стал рыться в золе. Найдя большой конец обугленной палки, протянул Дарёнке.

Клавдия глядела на эту маленькую девочку и понимала, что та изо всех сил старается помочь и поэтому не мешала, даже если бы это всё был плод ее фантазий.

Дарёнка очертила углем круг вокруг кровати девочек и, отдышавшись, снова пошла в бой, держа перед собой икону и крест. На этот раз, она гнала нечто к выходу. И после того, как уже плотно подошла к двери и, перекрещивая дверь, облегченно вздохнула, благодаря вслух Деву Марию и животворящий крест за спасение Маняши.

Она так устала крутиться, защищаясь сама от не прошеного гостя, что тут же свалилась на лавку у печи.

— Лиза. — Позвала она девочку ослабевшим голосом. — Возьми Радость мою и положи к Маняши.

Та с радостью помчалась за куклой Дарёнки.

— Нет, погоди, я сама — она устало встала и пошла, взять куклу. Было видно, как превозмогая усталость, она передвигала ногами.
— Дарёнка, что с тобой, девочка моя? — спросила Клавдия подошедшую Дарёнку. Та, что-то шептала в тряпичную голову куклы.
— Теперь всё хорошо — ответила она и вложила куклу в руки Маняши. — Радость моя ей поможет. Круг до завтра не стирать, он защитит, не пропустит ни одно зло.

— Что за зло ты выгоняла? — спросила ее Клавдия.
— За ней приходила белая женщина. Та, что приходит за душами. Теперь не бойтесь, она больше не придет, к утру Маняша будет, как новенькая.Ложитесь все спать. Ты тётенька знаю, что всё равно не ляжешь, хочешь, сиди здесь. Ты зачем икону и крест в сундук спрятала?
— Так ведь мы люди Советские. Бога говорят, нет. Это от родителей моих осталось, как память берегу.
— Есть Бог — утвердительно сказала Даренка. — Есть. Уверуй, легче жить станет. Помощь будет. А икону в красный угол повесь. Защищать дом твой будет, детей малых.

Клавдия, молча, слушала Дарёнку, дивилась взрослым речам этой девочки.

Дарёнка подошла к сундуку и попыталась закинуть постель, скинутую на пол, но у нее, ни чего не вышло. Клавдия подскочила к ней.

— Дарёнка, что с тобой? Тебе плохо?

Она аккуратно отодвинула девочку в сторону и стала сама стелить. Когда церемония была окончена, она ощупала лоб Дарёнки.

— Да ты вся горишь. Лиза мочи полотенце, неси сюда.
— Не надо тётенька — отодвинула руку Клавдии от себя Дарёнка. — Не надо. Сейчас лягу, и всё восстановится, ты не переживай тетенька. И Дарёнка погладила руку Клавдии. У той выступили слёзы.
— Девочка моя, да как, же так? Что же это за ночь такая?

Она помогла ей лечь, и пошла к Маняши. Та уже спокойно дышала, и жара не было. Клавдия села на лавку у стола. Так она сидела до тех пор, пока голова сама склонилась на сложенные руки.

В кратком сне, она видела своего Егора. Он шел мимо нее в военной форме, разодранной от какой-то работы, слегка прихрамывая. Поравнявшись, повернулся к ней произнес: Береги детей Клава, храни Дарёнку.

Она то и дело просыпалась, прислушивалась к дыханию ребят и снова проваливалась в небытие. А Егор всё шел и шел мимо нее.


Утром, открыв глаза, она увидела плескающуюся в корзине рыбу. Митька и Андрейка о чем-то оживленно разговаривали во дворе. Дверь открылась и вошла Дарёнка с полным ведром молока.

— Я выпустила Лыску на траву — сказала она, пыжась, ставя ведро на лавку.
— Это, что наша Лыска столько молока дала? — удивилась Клавдия.
— Да. Хорошая корова. Я Мотьки маленько отлила, а то совсем порась исхудал.
— Чудно, право чудно. Она молока-то давала еле кружка каждому набиралась.

Дарёнка стояла и улыбалась.

— Теперь тётенька, всегда полное будет.
— Ты аль заговоры, какие знаешь?- спросила Клавдия.


— Ой, мамка. — Заговорил Андрейка, войдя в дом. — Мы сейчас с Митькой такую фильму смотрели. Услышали из сарая звуки и туда, в сеннике дырка есть, так мы всё оттуда и видели. Там наша дурочка… — он споткнулся от строгого взгляда матери и продолжил. — Она с кем-то опять разговаривала. Что ж ты, говорит, за хозяйством не следишь, корову и порася совсем запустил. Али выгнать да замену тебе найти? Во, даёт — присвистнул Андрейка.

Дарёнка забралась на свой сундук и, улыбаясь, слушала.

— Она еще Лыску гладила и что-то ей непонятное прям в ухо говорила — продолжил Митька. — А Мотька, так вообще, как собака к ней лип и хвостом своим крутил, похрюкивал ласково так. Мы их такими ни когда не видели. Долго она говорила непонятно с кем. Потом подоила сама Лыску и Мотьке молока ливанула.

Клавдия повернулась к Дарёнке. Та ответила на вопросительный взгляд тётеньки.

— Домовой уж больно ленивый попался вам, лежебока и спать, горазд, пока спит ведьма-то всё молоко за ночь и сдаивает, да на Мотьке прокатиться успевает, вот они и захляли бедные. Ну, я и поговорила с ним по душам, как знаю.
— Да откуда же дар тебе такой дан? — спросила Клавдия.
— Не знаю — пожала плечами Дарёнка. — От Отца и Матери видать.
— Да, кстати надо к председателю зайти узнать, может уже нашли твоих кого.

Дарёнка грустно молча, отвернулась к окну, будто и не слышала вовсе слова Клавдии.

День удался теплым. Все женщины шли в поле срывать соцветия табака, чтобы он рос выше и шире в листу. Поравнявшись с Клавдией, одна из них заговорила:

— Клав, а Клав, ты, где такую чудную девчонку нашла? Больная она кажется, потому-то и в лес без спросу ушла и потерялась. Иду давича на работу, а она бегает по вашему огороду радостная такая, а тут вдруг танцевать, вокруг кустов пошла, да песни чудные петь. Не потоптала ли тебе огород-то?
— Чего мелешь Зойка? Работай, давай, да в свой огород гляди. Нормальная она, просто расстроена немного, знамо дело родителей терять. Может, найдутся скоро. Уже считай месяц, ищут. А девчонка она добрая, умная, жаловаться мне не на что. Ух, бабы, вам только языком трепать.

Допоздна задержала работа Клавдию. Дома она потихоньку присела отдохнуть немного, гудели ноги и спина, да управу затем справить. Дети весело играли во дворе и не заметили, как она зашла в дом. Вздремнув сидя с вытянутыми ногами и откинутой головой к стене, она резко встала.

— Ну всё, отдохнула, пора за дела браться — шагнула во двор.


Все дети, кроме Дарёнки играли в салки. Дарёнка сидела, прижав руками к себе колени. Из под них она грустно смотрела на ребят, которые бегали рядом, то и дело, задевая ее и зовя играть.

— Девочка моя, ты не заболела? — спросила ее Клавдия. И тут куча ребят повисло на ней, крича: мама пришла.
— Нет, тётенька. Мне грустно что-то. Так сильно грустно, тоскливо.

Клавдия, поцеловав каждого в макушку, обняла Дарёнку.

— По дому тоскуешь? Я понимаю.

Дарёнка молчала. Весь вечер грусть не отходила от нее. Она, молча, бродила по дому, потом по огороду, заглянула к Лыске и Мотьке. Всё это походило на прощание с дорогими сердцу вещами.




5 ЧАСТЬ



Обеспокоенной ушла Клавдия на следующий день в поле.

— Ты чего? — спросила везде сующая нос Зойка. — Случилось что?
Она заметила беспокойство Клавдии.

— Да, Дарёнка, что-то загрустила, даже есть перестала, играть с ребятами, а ведь такая заводила была.
— Ничего, проголодается, нарубается и снова будет веселая.
— Да нет, что-то не то...- и уткнувшись в табак, молча, стала обрабатывать его.

— Девчата — услышала она голос председателя. — Девчата, где Клавдия? Она мне срочно нужна.
— Да вон она — показала рукой в ее сторону молодая женщина. — Клав!- заорала она во весь голос. — Клав, председатель кличет тебя.

По дороге Клавдия от председателя узнала, что приехала комиссия из города, забрать Дарёнку в приют, так как ни родственников, ни родителей ее не нашли. Фотограф, что обещал на память сделать фотографию и подарить Клавдии, своё слово сдержал. Он лично, через председателя передал фотографию.

— На, вот держи — сунул председатель в руки карточку. — Хороший парень, слово своё держит.

Клавдия, глянув на Даренку, улыбнулась и сунула во внутренний карман куртки.

— Но-о-о. понукал лошадь председатель. — Давай двигай живее, совсем кляча бегать разучилась.

Клавдия сидела рядом с ним на встроенной в телегу лавочке и крепко держалась за ее края.


Подъехав к дому, она увидела, как милиционер, одна строго одетая женщина и двое мужчин ждали их сидя в легковой черной машине. Они тут же вылезли. Дети выставились в открытые настежь окна и с интересом наблюдали за процессией.

— Здравствуйте Клавдия Степановна, мы за Дарьей, вот постановление — протягивая бумагу, говорила женщина. — Мы из комитета по безнадзорности. Ведите девочку, нам уже надо к вечеру быть в городе.
— Проходите — растерянно сказала Клавдия. И они вошли во двор. Ребята гурьбой выбежали из дома, все, кроме Дарёнки.

Клавдия вошла в дом, женщина следовала за ней. Дарёнка сидела на своем сундуке, крепко прижимая куклу.

— Тётенька, я не хочу — жалобно протянула Дарёнка. — Можно я останусь с тобой?
— Нет, девочка — отрезала резко женщина. — Не положено. Уже и бумаги на тебя составлены и постановление. Бери свои вещи, и пойдем, пожалуйста, со мной. Ты уже большая, должна правильно всё понимать — выступление у нее получилось, как на партсобрании.
— Я буду к тебе приезжать — сказала Клавдия. — Давай пока попрощаемся.

Она подошла к Дарёнке, села рядом и обняла ее, целуя ее маленькую головку. Слёзы сами лились из глаз Клавдии. От нее сейчас отрывали кусочек души, в которой место заняла, эта маленькая необычная девочка.
Дарёнка тоже вцепилась своими ручками в Клавдию и тоже плача целовала ее на прощанье.

— Ну, всё, хватит. Пора уже ехать — скомандовала женщина.

Дарёнка и Клавдия встали и молча, поплелись к выходу. Во дворе уже кроме комиссии, собралось множество любопытных глаз.

Дарёнка подошла к Маняши, обняла ее и сунула ей в руки свою куклу.
— Держи Маняша мою Радость, пусть она всегда будет с тобой, помни меня. И ты Лиза — и она обняла Лизу, затем подошла к Митьки с Андрейкой и обняла их тоже. Все стояли одной кучкой.

— Можно я попрощаюсь с Лыской и Мотькой?
— Кто это? — спросила женщина.
— Наша корова и поросенок, она с ними очень подружилась. Разрешите. — попросила Клавдия.
— Ладно, иди, да давай не долго, а то итак затянули с проводами.

Дарёнка улыбнулась ей и сказала:

— Спасибо. И вам тётенька и ребятам спасибо. Хорошо мне у вас тут было, век бы не уходила.

И она двинула в сторону сарая. Все провожали ее взглядами, пока она не зашла вовнутрь. Через какое-то время из дверей сарая вышел большой пушистый серый кот, на которого ни кто не обратил внимания кроме Клавдии. Она, молча, проследила его маршрут, и что-то знакомое показалось в его поведении. Он добежал до Маняши и стал ластиться к ней, то и дело, поглаживая свои бока, о ее ноги.

— Киса — обрадовалась Маняша. — Лиза, смотри киска. Я нравлюсь ей.

И она стала гладить кота, тот от удовольствия прогибая спинку, мурлыкал. Лиза подошла к матери и дернула за рукав:

— Мам, смотри, сей-то кот.
— Наш это кот — ответила Клавдия. — Наш.

Лиза довольная побежала к ребятам. Те по очереди ласкали и брали на руки кота.

— Что она так долго? — спросила женщина. — Неужели прощаться с коровой надо целый час? Приведите ее к нам — попросила она Клавдию. — Я одета не по форме, могу свой рабочий костюм испортить.

Клавдия с замиранием в сердце зашла в сарай. И тут же вышла.

— Ее там нет — растерянно развела она руки.
— Как нет? Мы все стоит рядом. Она не могла выйти, не замечено. У вас, что в стенах дыры? — возмущалась женщина.
— Нет. Как можно. Скоту тоже тепло надо, как и людям — ответила Клавдия.
— Проверьте — скомандовала она мужчинам. Милиционер побежал следом.

В сарае кроме коровы и поросенка, ни кого не было. Обшарив все углы, даже перевороша  небольшой кусок травы, они вышли ни с чем. Начались поиски. Искали в доме, во дворе, в огороде. Подключились к поиску и местные, но тщетно. Дарёнки нигде не было. Трое суток пришлось пробыть комиссии и организовать поиск девочки. Не найдя ее, они уехали ни с чем.

— Как в воду канула — разводил руками председатель. — Во дела.- чесал себе макушку, держа в этой же руке свою старую поношенную кепку.


6 ЧАСТЬ

Прошло долгих 8 лет.

Митька с Андрейкой возмужали, теперь всё хозяйство было на их плечах. За эти годы они обзавелись курами, овцами и лошадью, которая была самым главным помощником в семье.

Лиза расцвела в красивую с длинными русыми косами девушку, на которую заглядывались парни.

Все они уже работали в колхозе. Митька с Андрейкой на тракторе, Лиза с Клавдией на ферме телятницами. Маняше было уже 11 лет, днем она была в школе, а вечерами помогала матери кормить на ферме телят.

Осень была в этот год тёплой и ласковой. Маняшу вернувшись со школы, первым делом встречал, тот самый лохматый кот. Затем в доме мать садила, ее и Лизу обедать и после этого, собрав сумку с обедом, отправляла их в поле к братьям.

Сегодня Маняшу кот не встретил. Первый раз за всё время, что он жил с ними. Она стала искать и звать его, но он не откликался.

— Лиза, ты Ваську не видела? — спросила у сестры Маняша.
— Да лазит, поди, где-нибудь — ответила та, ставя чашки на стол.

Маняша закапризничала:

— Нет, он пропал. Он первый раз меня со школы не встретил. Понимаешь?
— Придёт, куда он денется.
— Васька, Васька — звала его Маняша, заглядывая под кровать, лавки..., потом бессильно рухнула на стул и сделала вывод.- Нет, Лиза, больше мы его не увидим. Ушел он.
— Куда?
— Не знаю. Сон мне сегодня приснился. Подошел Васька ко мне и говорит человеческим голосом: Прощай Маняша, гостей встречай… Каких гостей? У нас и нет никого. Я так плакала, плакала, а он мне лапкой слёзы вытирал. И голос у него был знакомый. Дарёнкин голос.
— Ну, ты выдумщица. Разве ты могла помнить голос то ее, тебе всего три года было.
— А вот и помню. Ушел мой котик, совсем ушел — и она горько расплакалась.
— Ну, Маняша, успокойся. Давай я тебе у соседей котеночка спрошу. У них Маруська котят принесла. Все красивые, пушистые. Уже сами едят, вот и будет забава тебе. А хочешь, вместе к ним сходим?
— Я подожду немного, может Васенька мой вернется. А нет, тогда и сходим.
— Вот и молодец, красавица ты моя, сестричка моя — она вытирала пальчиками стекающие по щекам слезы Маняши.

Клавдия вернулась в дом с огорода, с полным подолом овощей. Вывалив их в большой таз, она спросила.

— Что за потоп? Почему слезы?
— Васька пропал — ответила Лиза.
— Ушел Васька, больше не вернется — и Маняша опять громко заплакала.

Клавдия, погоревав, молча, предложила девочкам садиться за стол:

— Давайте, обед стынет. Митька с Андрейкой проголодались уж.


Увидев из далека трактор Митьки, они прямиком пошли к нему. Пока шли, Андрейка на своем тракторе уже подъезжал к брату. Расположились они на небольшом островке из трех больших красивых берез. Сестры расстелили скатерть и разложили обед.

— Ну чего кислая? — потрепал по макушке Маняшу Митька.
— Кот исчез — ответила за нее Лиза.

Ребят тоже тронуло такое известие. Кот считался членом их семьи. Они долго обсуждали это, пока Лиза с Маняшей не стали убирать скромное убранство полевого стола.

К ним пылил на скорости другой трактор. Поравнявшись, встал, как вкопанный. Из него выглянул черный молодой тракторист.

— Вы тут сидите, а к вам какой-то хромой мужик с чемоданчиком пришел. Теть Клавы, видать, дома нет, что он сидит там у вас на завалинке. Всё гад обшарил. Бегите домой разберитесь.
— Что за мужик? — забеспокоились братья.
— А я знаю? Это Зойка мне на трепала. Все уши прожужжала, пока обед лопал. Уже, поди, до теть Клавы побежала. Малахольная.
— Вот тебе и котик, гостей встречай, говорит — вспомнила Лиза.

— Залезай Лиза к Андрейке, а ты Маняша ко мне в трактор. Поехали — кричал Митька.

Они уже подъезжали к дому, как увидели сидящего мужчину. Заглушив трактора, двинулись к нему.

— Ты чего? К нам, что ли будешь? — растеряно начал Митька.

Мужчина выпрямился, нервно одернул фуфайку и поправил на голове шапку. Вдоль его щеки красовался толстый рубец, седые волосы выглядывали из под шапки, но морщин было не много на его лице. Он впился в Митьку глазами, затем взглядом обошел всех.

— Митька, ты? — вдруг выдавил он.
— Я  — твердо ответил тот.
— Сынок — и он потянул его к себе, чтобы обнять. — Ты не узнаешь меня? Папка я твой.
— Убили папку-то — встряла Лиза — похоронка в 44м пришла на него.
— Лиза? Девочка моя, какая же ты взрослая стала. Красавица. Андрейка? Маняша? Живой я, живой. В плен попал, а после войны сразу в лагерь отправили на шесть лет за это.

И тут до всех дошло, что перед ними стоял их отец. Всей кучей они навалились на него. Обнимали, целовали, плакали. Затем повели его в дом.

— А мама-то, где?
— Ой, Лиза давай дуй за мамкой. Она на телятнике. — спохватились ребята.

Тут дверь открылась и вбежала Клавдия. Несколько мгновений и она уже в объятиях мужа.

— Егор, Егорушка. Ай, да Дарёнка, правду сказала.
— Кто это? Дарёнка? — спросил он.
— А ты не знаешь? — спросила Клавдия.
— Нет. Кто? Откуда мне знать-то?
— Всё расскажу. Потом всё расскажу. Голодный, поди? Садись, пообедай, да о себе расскажи.

Долго Егор рассказывал детям и жене о выпавшей судьбе, вплоть до того момента, как увидел их всех.

— Радость-то, какая! К председателю схожу, выходной попрошу, да встретим тебя, как у русских полагается. А там определятся, будешь потом. Заживем!

Через неделю, когда стихла радостная лихорадка и началась спокойная будничная жизнь, Егор спросил у жены:

— Ну, теперь ты, милая расскажи, как вы тут без меня жили.

Клавдия начала с того момента, как ушел он в 42м году до момента, когда она в лесу нашла Дарёнку. Затем всё о чудесной девочке и о том, как она пропала, а появился кот, затем, как пропал кот, а появился он, Егор. Всё чудно выходило.

— Да, чудно вы тут жили, а я даже молиться стал. Да. За вас. Чтобы вы тут без меня с голоду не померли, да меня дождались. Дошла, значит, молитва… Девочка вот только чудная, таких-то и не бывает.
— Я тебе сейчас ее карточку покажу — вспомнила вдруг Клавдия. — Мне фотограф подарил в память о ней.

Она долго рылась в комоде.

— Вот, нашла — и протянула ее мужу.
— Это она? — удивился Егор.
— Да, да, это наша Дарёнка.
— Да, чудная девочка, я сам таких ни когда не видывал. Как можно без лица обходиться? Ни глаз тебе, ни носа, ни рта.
— А ну дай. Чего ты там мелешь Егор?

На фотографии стояла маленькая девочка. Каждая чёрточка ее одежды, складочка, рисуночки были чётко видны, а лицо размыто так, что казалось сплошным однородным светлым пятном.

Клавдия села, тяжело вздохнув.

— Божья дарёнка была, Божья.



Конец.
Светлана Рябова Шатунова
зима 2007года.